Социально-экономическое и политическое положение чечни во второй половине хiх-начале хх в.
На правах рукописи
Хасбулатов Асланбек Имранович
Социально-экономическое и политическое
положение Чечни во второй половине
ХIХ-начале ХХ в.
Специальность 07.00.02- Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Махачкала - 2010
Работа выполнена на кафедре истории народов Чечни
Чеченского государственного университета
Научный консультант: Ахмадов Шарпудин Бачуевич
доктор исторических наук, профессор, Заслуженный деятель науки ЧР
Официальные оппоненты:
Далгат Эльмира Муртазалиевна доктор исторических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РД
Гапуров Шахрудин Айдинович доктор исторических наук, профессор, Заслуженный деятель науки ЧР
Арапов Дмитрий Юрьевич доктор исторических наук, профессор
Ведущая организация: Южный федеральный университет
г. Ростов-на-Дону
Защита состоится «__29__» ___октября______ 2010 г. в __14.30 часов на заседании диссертационного совета ДМ 002.053.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при УРАН Институте истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской академии наук, по адресу: 367030, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 75
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН
Автореферат разослан «____»________________________2010г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук Ю.М.Лысенко
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность исследуемой проблемы. Одной из главных задач российской исторической науки является исследование процессов социально-экономического и политического развития народов России. Как известно, Чечня долгое время оставалась окраиной царской России, где во второй половине XIX - начале XX в. шел процесс коренной ломки патриархально-феодальных отношений и рельефно обозначились тенденции прогрессивных последствии присоединения края к России.
Формирование современной концепции развития отечественной истории невозможно без органического включения в нее истории развития регионов России. Более того, в истории народов, в том числе и чеченского, ставшего частью истории России, по сей день остаются актуальными проблемы, связанные с такими явлениями и процессами, которые в равной степени отражают изменения в общественно-политической и социально-экономической жизни не только отдельных народов, но и страны в целом. К такой проблеме с полным основанием может быть отнесены и вопросы социально-экономического и политического развития Чечни во второй половине XIX – начале XX в.
Радикальные преобразования, имевшие место во второй половине XIX – начале XX в. в экономике, политике, социальной и духовной жизни народов России, заставляют по-новому оценивать многие события исторического прошлого страны. Сегодня идет активный процессс выявления «белых пятен», переосмысления многих устоявшихся в науке оценок исторических событий. Особое внимание ученые уделяют исследованию исторических процессов, в которых более заметны значимые перемены в социально-экономическом и духовном развитии России и ее субъектов. Исследование этих процессов - важнейшая и актуальная задача исторической науки.
На сегодняшний день актуальными остаются в истории Чечни исследование процессов превращения натурального хозяйства горского (чеченского) крестьянства в мелкотоварное производство, появление и развитие крупных предприятий добывающей и обрабатывающей промышленности (преимущественно нефтяной), а также легкой промышленности, что способствовало укреплению связи Чечни как с соседними народами, так и с внутренними регионами России. Все это оказывало положительное влияние на развитие производительных сил и производственных отношений; на характер и условия перерастания их в товарно-денежные; на их состояние к началу XX в. и др.
Научно-теоретическое осмысление этих процессов, выявление их специфики, обусловленные реальными условиями, должно показать возможности решения возникающих современных проблем в развитии экономики, культуры, национальных отношений и др. Анализ фактического материала социально-экономической и политической жизни Чечни второй половины XIX - начала XX в. дает основание констатировать складывание и развитие капиталистического уклада.
К числу основных преобразований второй половины XIX в. на Северном Кавказе относится земельная реформа, рассчитанная как на ограничение сепаратистских устремлений оппозиционно настроенной к царизму части представителей местных феодальных верхов, так и решение стоящих перед властями практических задач: создание казенного земельного фонда для продолжающегося процесса колонизации; успокоение крестьянских масс, хотя бы временным решением земельного вопроса, вводя надельное общинное землепользование горскими крестьянами, наделяя земли в частную собственность горским владельцам, царским офицерам и чиновникам.
Представляется значимым освещение в хронологических рамках диссертации следующих аспектов землевладения и землепользования дореволюционной Чечни, как: аграрный вопрос в политике царизма; формы землевладения и землепользования как на равнине, так и в нагорной полосе; порядок передела (раздела) общинных наделов между общинниками (горскими крестьянами); казачье землевладение и землепользование и др.
Проблема социально-экономического и политического положения Чечни во второй половине XIX - начале XX в. не получила должного освещения в научной литературе, многие вопросы остаются мало изученными. Настоящим диссертационным исследованием восполняется этот пробел.
В последние годы, вследствие усилий многих ученых-кавказоведов, в том числе и чеченских, накоплен значительный разнохарактерный материал, требующий систематизации, теоретического осмысления и обобщения, без чего невозможно воссоздать правдивую, объективную картину социально-экономического и политического положения Чечни в XIX- начала XX в.
Цели и задачи исследования. Целью настоящей диссертационной работы является исследование социально-экономического и политического положения Чечни в XIX - начала XX в. Для достижения этой цели необходимо решить следующие взаимосвязанные задачи:
- на основе имеющихся источников и литературы в указанных хронологических рамках выявить причины активизации экономического освоения окраин России русским торговым и промышленным капиталом;
- установить значение крестьянской и административной реформ 60-70-х годов XIX в., их особенности и своеобразие;
- раскрыть перемены, которые произошли в сельском хозяйстве и промышленности. На конкретном материале осветить вопросы развития российского капитализма вширь, имеющего, как отмечал В.И. Ленин, «чрезвычайно важное значение»;
- рассмотреть формы землевладения и землепользования, а также сущность аграрной политики царизма в Чечне в указанных хронологических рамках;
- охарактеризовать территориально-административные, судебные, аграрные преобразования, изменившие социальные и общественные отношения, быт и культуру, населяющих край народов, в том числе и чеченцев;
- раскрыть роль и значение основных преобразований на Северном Кавказе, в том числе и земельной реформы, рассчитанных на решение стоящих перед властями практических задач;
- показать, что включение Чечни, Северного Кавказа в целом, в состав России способствовало прекращению междоусобиц, постепенному установлению взаимовыгодных экономических связей, вносивших изменения в хозяйственную и культурную жизнь края;
- показать рост товарно-денежных отношений, а также торгового земледелия, приведших к капитализации, хотя и медленно, и горского крестьянского хозяйства, в первую очередь, на равнине;
- исследовать проблему малоземелья основной массы чеченского крестьянства; малоземелье и неравномерное ее распределение, особенно земледельческих (пахотных) угодий, между нагорной и равнинной зонами; показать, как имущественное расслоение усиливало земельную нужду крестьянства Чечни.
- показать, как исследование вопросов землевладения и землепользования во второй половине XIX - нач. XX вв. становится важной и составной частью изучения социально-экономического и исторического прошлого Чечни;
- проанализировать взаимосвязанные аграрные и национальные вопросы, возникшие во время Кавказской войны, как аграрные проблемы для горцев по завершении военных действий не только не разрешились, но в последующие десятилетия еще более обострились;
- показать, что механизм действия комплекса буржуазных преобразований 60-70-х гг. XIX в. был не одинаковым для разных частей России; как аграрные преобразования, вовлечение горских народов Северного Кавказа в капиталистическое развитие России, их последствия для Чечни автором рассматриваются на фоне общих изменений, происходивших в это время в регионе и в России в целом;
- раскрыть состояние земельно-правовых отношений, формы землевладения и землепользвания;
- изучить политическое, социально-экономическое и культурное положение чеченцев, представляющее целостную систему жизнеобеспечения и функционирования чеченского общества;
- показать, как сельская община, особенно в Нагорной полосе, долгое время сохраняла значительные традиционные черты, влиявшие на развитие хозяйственно-экономической и общественной жизни;
- сделать анализ численности и состава рабочего класса в пореформенный период, структурных изменений в рабочем классе в процессе развития промышленности от мелкотоварного производства к мануфактуре и фабрике;
- раскрыть формы и методы вовлечения чеченцев в политическую, экономическую и социальную структуру Российской империи;
- показать, что ликвидация пестроты административного устройства и политической раздробленности, размежевание земель между сельскими обществами, ликвидация сословной зависимости горского крестьянства в результате преобразований 60-70-х гг. XIX в. положили начало внутреннему сближению народов Северного Кавказа, и создали предпосылки для проникновения в быт, общественную жизнь и культуру горских народов, в том числе чеченского народа, передовых современных знаний и идей.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественной историографии, на основе анализа и обобщения широкого круга источников, делается попытка в монографическом плане осветить основные вопросы социально-экономического и политического развития Чечни в XIX - начала XX в. Автор показывает специфические особенности экономического, хозяйственного уклада, своеобразие политического положения Чечни в пореформенный период, а также социальную структуру, чеченского общества.
В диссертационной работе автор вводит в научный оборот значительное количество новых архивных материалов, ранее не выявленных, а также новые исторические источники. Новизной отличаются выводы самого диссертационного исследования, на которые значительно повлияла сложившаяся общественно-политическая атмосфера в стране, позволяющая свободно и объективно освещать, без устоявшихся схем, поставленные научные проблемы.
Практическая значимость работы определяется тем, что изложенный материал, теоретические обобщения и выводы могут быть использованы в научно-исследовательской работе при дальнейшем исследовании проблем российской и чеченской истории, включены в работы по истории социально-экономического и политического становления и развития народов Северного Кавказа. Материалы, результаты и выводы диссертационной работы могут быть использованы при подготовке обобщающих работ по истории Чечни, Северного Кавказа, подготовки лекционных и специальных курсов, семинарских занятий, при подготовке вузовских и школьных учебников, при написании дипломных работ студентами гуманитарных вузов региона и др.
Выводы диссертационного исследования могут быть использованы при реализации государственной национальной политики в Чеченской республике, для решения проблем в сфере национально-государственных отношений и социально-экономического развития органами государственной власти Российской Федерации.
Хронологические рамки исследования. В диссертации исследуется социально-экономическое и политическое положение Чечни во второй половине XIX - начале XX в. Выбор данных хронологических рамок не случаен. Вторая половина XIX - начало XX в. – это исторический, эпохальный период в жизни чеченского народа. В рассматриваемое время происходят важнейшие события: такие, как окончание Кавказской войны, окончательное присоединение Чечни к России, проведение буржуазных реформ в России 60-70-х годов, и постепенное, но неуклонное вовлечение Чечни в сферу капиталистических отношений и т.д.
Хронологические рамки ограничены в заглавии работы началом XX в. (1917 г.), поскольку, начиная с этого времени (после Октябрьской революции), идет, как известно, развитие страны и региона по социалистическому пути развития, происходит постепенное и повсеместное унификация культур, стирание традиционных, местных укладов быта, эволюция сельского хозяйства, происходит развитие промышленности, увеличение рабочего класса за счет сельского населения, в том числе горского. Вторая половина Х1Х - начало ХХ века - представляют хронологически цельный исторический этап развития, как Чечни, так и Российской империи.
Методологические основы исследования. При изучении темы исследования использованы принципы объективности и непредвзятого анализа социально-экономических и политических проблем чеченского общества в XIX - начале XX в., применен сравнительно-исторический метод, а также принцип историзма. Особое внимание в работе уделено конкретному анализу, проблемно-хронологическому, ретроспективному, историко-сравнительному, историко-типологическому подходу, что позволяет углубленно исследовать проблему и, в конечном итоге, разрешить поставленные исследовательские задачи.
Возросший интерес к теоретическим проблемам истории, публикациям исследований общетеоретического характера и развернувшиеся дискуссии позволили поднять уровень теоретического осмысления проблем чеченской истории второй половине XIX - нач. XX в., органично вписав их в контекст всеобщей, российской региональной истории.
Научная апробация. Диссертационная работа обсуждена на объединенном заседании кафедр истории народов Чечни и истории России Чеченского государственного университета, одобрена и рекомендована к публичной защите. Основные положения диссертации отражены автором в семи монографиях, многочисленных научных статьях и в докладах на разных конференциях (Международных, Всероссийских, региональных, республиканских) научных конференциях. По теме диссертации автором опубликовано значительное количество работ общим объемом 37,5 п.л.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, (18 параграфов), заключения, списка использованных источников и литературы.
Основное содержание работы.
Во введении обоснована актуальность темы диссертационного исследования, определены цели и задачи и хронологические рамки работы, показана научная новизна, методологическая и практическая значимость в целом диссертационного исследования, установлены положения, выносимые на защиту.
Глава I. Историография проблемы, источниковая база.
§ 1. Историографический обзор темы исследования.
Дореволюционной дворянско-буржуазной историографии была характерна попытка обеления политики царского правительства на окраинах страны. Отметим, что у отдельных советских исследователей по данной проблеме существовало утверждение о «прогрессивной» роли присоединения народов национальных окраин к царской России, а сам факт присоединения якобы предотвратило «физическое истребление» их со стороны Персии и Турции. Подобные утверждения, на наш взгляд, малоубедительны, о чем говорят работы историков-кавказоведов. Так, известный профессор Х.Х. Рамазанов, касаясь этого вопроса, отмечает, что горцы Северо-Восточного Кавказа громили Среднеазиатского правителя Тимура в конце XVI в., были биты здесь и войска шаха Ирана Надира в XVIII в. и др.[1], а профессор В.Г. Гаджиев по этому поводу замечал:…. «…что времена меняются, меняются и люди и собственно оценки событий изменяются…»[2]
В дореволюционной литературе, посвященной политике царского правительства на Северном Кавказе, не раскрывались антинаучный характер заявлений царизма о «поднятии уровня экономического и умственного развития горцев», а также причины переселения горцев, порой насильственно, на уже плотно заселенную территорию на равнине; не осуждалось провокационное массовое переселение в 1865 г. чеченцев в Турцию и создание, на освобожденных их землях Сунженской казачьей линии; не освешали и причины обезземеливания горского крестьянства и насаждения на их землях казачьих станиц; раздаривание горских земель царским офицерам, чиновникам и горским верхам[3] и др. Ключевые позиции такой традиции были заложены во «Всеподданнейших отчетах» наместников Кавказа, особенно это было характерно отчетам князя А.И. Барятинского, а также работам военных историков А.П. Зиссермана, Р.А. Фадеева[4] и др.
Следует отметить труды авторов: С. Эсадзе и Г. Казбека. С. Эсадзе опубликовал в начале XX в. работу, являющейся наиболее полной на этот период времени, посвященной административно-территориальным преобразованиям царских властей на Кавказе. Автор дал подробную картину дореволюционной системы управления Кавказом, в определенной степени идеализируя и характеризируя ее, как безальтернативную.[5] В исследовании Г. Казбека дана история административных и социально-экономических преобразований на Кавказе с 1785 г., когда учреждается Кавказское наместничество из двух областей: Кавказской и Астраханской. Приводится и статистический материал по экономическому развитию края, описываются мероприятия царизма по созданию управленческого аппарата и дается им положительная оценка.[6]
Среди дореволюционных исследователей Кавказа особое место занимает М.М. Ковалевский, который одним из первых познакомил русского читателя с укладом жизни народов Кавказа. Его фундаментальные труды по Кавказу, посвященные обычному праву и общественному строю горских народов, не потеряли научного значения до сих пор. Эти труды снискали их автору мировую славу. Особую ценность для нас представляют исследования М.М. Ковалевского, характеризующие общественный строй горцев, их обычное право, горский феодализм[7] и др.
Административно-территориальные преобразования и крестьянская реформа на Кавказе давно привлекали внимание историков. В числе авторов, исследовавших эти проблемы (преобразования) по отдельным регионам отметим: С.Л. Авалиани – в Закавказье; Г.А. Кокиев и В.С. Гальцев – в Северной Осетии и Кабарде; Т.Х. Кумыков и Ж.А. Калмыков – в Кабарде и Балкарии; В.П. Крикунов – в Ставрополье; Х.Х. Рамазанов – а Дагестане; А.И. Хасбулатов и Э.Д. Мужухоева – в Чечне и Ингушетии [8] и др.
Важным и требующим углубленного исследования является вопрос об этногенезе чеченцев. Слабо изученными в историографии Чечни являются проблемы, связанные с общественным строем; нуждаются в углубленном изучении многие вопросы социально-экономического развития Чечни в дореволюционном прошлом и др. Здесь нет глубокого анализа и обоснованных выводов, как у дореволюционных авторов, так и у историков первых лет советской власти. Часто выводы по историческим событиям и фактам авторы делают без достаточных обоснований, поэтому они и часто разноречивы и даже противоречивы. Особенно большие разночтения об уровне общественно-экономических отношениях и политическом строе чеченцев в прошлом. В дореволюционной историографии была распространенной точка зрения о господстве у чеченцев бесклассовой общественно-экономической формации вплоть до середины XIX в. Большинство суждений этих авторов, особенно по общественно-политическому строю, страдают тенденциозностью. [9]
В своей работе академик А.П. Берже пишет, что «среди чеченцев нет сословных подразделений… Они составляют единый класс свободного народа, и никаких феодальных привилегий среди них мы не видим. Мы все уздени (свободные люди) – говорят чеченцы». Близкой точки зрения о бесклассовости чеченского общества придерживался У. Лаудаев. В своей известной работе он писал: «Чеченцы не являются князьями, все они равноправны и называют себя узденями. Весь народ в Чечне стоял на одной ступени узденства; они отличаются друг от друга лишь умом, богатством, щедростью и смелостью».
Другой российский военно-административный чиновник А.Л. Зиссерман, который сочетал служебную деятельность с историческими исследованиями, придерживался близкой точки зрения. По мнению А.Л. Зиссермана, вольные общества чеченцев в XIX в. являлись всецело «носителями патриархальной демократии». О бесклассовости чеченского общества писал и Н.Ф. Дубровин, который утверждал, что «у чеченцев нет сословных подразделений… Все чеченцы пользуются одинаковыми правами и составляют один общий классс узденей, без всякого подразделения на сословия».[10] Такой или близкой точки зрения придерживались и другие дореволюционных авторы, как: М.М. Ковалевский, М.Г. Вертепов, Ф. Леонтович, И. Головинский, Е. Максимов[11] и др.
Однако ряд дореволюционных авторов в своих исследованиях отмечали наличие у чеченцев социальной и имущественной дифференциации. К их числу относятся: С. Броневский, Ч. Ахриев, Н. Харузин, Б. Далгат и др. Так, Н. Харузин пишет, что «несмотря на это равенство чеченцев и ингушей, общества их делились в прежние времена на два класса: на свободных и рабов». Б. Далгат, знаток чеченских адатов, также подчеркивал наличие в их среде богатых, сильных, слабых и бедных, а также рабов. Сведения об общественных отношениях чеченцев и ингушей приводит и Н. Грабовский. В работах: П.Г. Буткова, И.М. Норденстама, А.И. Ахвердова, Г.И. Гербера, С. Плещеева, А.М. Буцковского, И.А. Гюльденштедта, К.Ф. Гана[12] также содержится ценный материал по истории, социальным отношениям чеченцев и т.д.
С установлением Советской власти начинается новый этап в изучении истории чеченского народа. Н. Яковлев был одним из первых советских исследователей общественного строя чеченцев в середине 20-х гг. XX в. О феодализме он писал, что у чеченцев «из отдельных благородных родов не успели еще развиться настоящие князья и царьки». Близкой точки зрения придерживались Л. Семенов и В. Шиллинг, которые говорили «о зачаточном состоянии» развития феодальных отношений у чеченцев. С. Вартапетов пишет, что в чеченском обществе XIX в. на почве разложения родовых отношений должны были возникнуть зачатки феодализма. Г.К. Мартиросиан считал, что существующие материалы свидетельствуют, что у чеченцев общественное развитие шло по пути становлении «феодальных отношений».[13]
Значительно возрос интерес к изучению общественного строя чеченцев с конца 50-х гг. XX в., когда стало складываться известное единство в признании факта более или менее длительного развития чеченцев на пути к феодализму. При этом, зримые следы феодализации признавались в рамках двух последних столетий. Е.И. Крупнов придерживался мнения, что к началу XIX в. у чеченцев уже формировался класс феодалов, но этот процесс не получил своего завершения. Другой известный советский ученый А.В. Фадеев придерживался точки зрения, что горские народы Северного Кавказа к началу XIX века находились на различных ступенях феодализма, но эти отношения у чеченцев были скрыты под покровом «патриархально-феодальных форм общественного быта» и родовых пережитков. Близкой точки зрения придерживался Н.А. Смирнов, который писал: «Чеченцы в конце XVIII в. жили в условиях процесса становления феодальных отношений». Н.П. Гриценко считал, что процесс феодализации у чеченцев шел в XVIII и в первой половине XIX в.[14] Эту датировку углубила Е.Н. Кушева,[15] относя начало процесса зарождения феодальных отношений у чеченцев к концу XVI века. Автор считает, что в середине XVII в. в чеченском обществе власть старшин – «владетелей» была наследственной в результате выделения «лучших», «известных семейств».
Значительную роль в дальнейшем исследовании актуальной проблемы общественного строя горских народов Северного Кавказа сыграл совместный доклад известных ученых З.В. Анчабадзе и А.И. Робакидзе под названием: «К вопросу о природе кавказского горского феодализма» и серия публикаций Г.А. Меликишвили, А.И. Робакидзе, Л.И. Лаврова 70-х гг. XX в., посвященных особенностям становления феодальных отношений у горских народов Кавказа, в том числе чеченского и ингушского.[16] Пестрота взглядов на развитие социальных и имущественых отношений чеченцев в прошлом, однако, далеко не была преодолена и в последующе годы.
Исследователь Ф.В. Тотоев полагает, что в середине XVIII в. в Чечне происходит «разложение патриархально-родовых отношений», а к середине XIX в. здесь существовали уже раннефеодальные отношения, но с «ярко выраженными патриархальными чертами». Навряд ли можно согласиться и с такими утверждениями автора, что владетели не чеченского происхождения являлись «чужеродным для Чечни телом». Столь же ошибочным является и другое утверждение, что: «историческое развитие Чечни XVIII – первой половине XIX в. протекало в условиях широкого сохранения основ родовых отношений, которые образовывали господствующий уклад».[17]
Исследователь Т.А. Исаева считает, что в общественно-экономической жизни Чечни уже в XVII в. ведущее положение занимал феодальный уклад.[18] Принципиально близкими представляются взгляды по этому вопросу Умарова С.Ц., Марковина В.И, Харадзе Р.Л., Робакидзе А.И., Лаврова Л.А., Гаджиева В.Г., Гриценко Н.П., Виноградова В.Б.,[19] исследовавших письменные источники, археологические, этнографические, фольклорные материалы. Они приходят к выводу, что в чеченском обществе процесс имущественной дифференциации и образования классов феодального общества происходил долго, в хронологических рамках от позднего средневековья до XVIII в., хотя и не приобрел законченной формы. Горная Чечня на начальном этапе этого времени была включена в политическую орбиту грузинского царства, а равнинные и предгорные районы находились в границах Алании. В нашей совместной с профессором Н.П. Гриценко статье приведены доводы в пользу существования социальной борьбы в XI-XIX вв. в чеченском обществе.[20]
В 70-80-е гг. XX в. появились исследования Е.Н. Кушевой, М.Н. Усманова, В.Б. Виноградова, Т.С. Магомадовой, Т.А. Исаевой и других, освещающие социальные иерархии чеченцев XVI-XVIII вв., в которых отмечаются особенности общественного устройства и развития их по пути феодализации[21]. Местная специфика выражается и в том, что сугубо «своя», возникщая раннефеодальная структура зависимости, тесно переплетается и сосуществует с различными формами феодальной зависимости от более развитых соседних областей и народов. Многие аспекты общественного строя чеченцев рассматриваются и в сборнике: «Общественные отношения у чеченцев и ингушей в дореволюционном прошлом»[22].
В работе М. Мамакаева, посвященной исследованию социальной структуры чеченского общества и его тайповой организации, отмечается, что даже в XVIII веке у чеченцев все еще сохранялись довольно ярко выраженные черты тайпового строя, но рядом с ними и вопреки им вырастали и неуклонно развивались элементы новых феодальных, а затем и капиталистических отношений. Уже в то время внутри чеченских тайпов шла «острая социальная борьба, связанная с феодализацией чеченского общества». И далее: «и все же процесс разложения тайповой общины явственно прослеживается у чеченцев еще с позднего средневековья (XIII-XIV века). Причем этот процесс и тогда знаменует не первоначальную стадию, а уже ту ступень, которой предшествовали более ранние шаги».[23]
Процесс распада первобытнообщинного строя и зарождения феодальных отношений у чеченцев к началу XIX в. прошел длительную и сложную эволюцию. Устойчивое сохранение общинных традиций, зависимость от князей и феодалов соседних народов, русская вольная колонизация, колониальная политика царизма, длительная освободительная Кавказская война – все это создавало запутанность проблемы социальных отношений и видимость единства интересов всего народа, отсутствия имущественного (социального) деления. Этому способствовало и то, что у чеченцев во главе общества, на верху социальной лестницы, вместо феодалов классического типа стояли «знатные», «сильные», «благородные семьи», «фамилии», «роды», которые, можно сказать, скрывали сословное и имущественное (классовое) деление.
В XVIII в. и позже за верную службу влиятельных лиц из чеченцев и других горских народов царизм одаривал землями на правом берегу Терека, куда они и выселялись со своими родственниками и зависимыми людьми и основывали там селения. Среди них следует отметить предков Лаудаевых, Чермоевых, Ганжуевых, Чуликовых, Яндаровых и др., чьи потомки в XIX в. получали от царских властей земельные участки в наследственную собственность, назначали их на ответственные чиновничьи должности.
Известны антифеодальные выступления чеченских крестьян, направленные против князей Турловых в XVIII в.; восстание крестьян притеречных селений Чечни в 1840 г., закончившиеся поджогом домов и убийством одного из Чермоевых; и др. Во второй половине XIX в., после проведения реформ в 60-70-е гг., развитие Чечни пошло по капиталистическому пути.
Отметим вышедшие в последние годы монографии профессора Ш.А. Гапурова, посвященные истории Чечни и Северного Кавказа первой четверти XIX в.[24] В них рассматривается переломный момент в развитии российско-чеченских (горских) связей, когда царизм, отказавшись от вассально-союзнических отношений, переходит к военно-колониальным методам подчинения народов Северного Кавказа, в частности, в Чечне. Как известно, став Главнокомандующим Кавказской армии (наместником, «проконсулом» Кавказа), А.П. Ермолов в качестве универсального средства решения возникающих в регионе проблем во взаимоотношениях с местным горским населением избрал силовой метод, тактику устрашения горцев. Автором (Ш.А.Гапуровым), анализируется общественно – экономическое положение Чечни, Кабарды и Дагестана, интересы России в регионе, показана политика царизма на Северном Кавказе в начале XIX в.
К этой проблеме промыкает «новая концепция» М.М. Блиева о «Кавказской войне», выдвинутая им в начале 80-х гг. XX в.[25] Автор отрицает правомочность называть борьбу горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в. против царизма «освободительной» и «антиколониальной», тем более «Кавказской войной»,[26] хотя такая характеристика является преобладающей среди историков, изучавших эту проблему. Предвзятость и необоснованность присутствует в работах М.М. Блиева с самого начала. Объявив свои утверждения «беспорными», М.М. Блиев делает вывод, что «Особенность социальной жизни … тукхумов Чечни … - вопрос, тесно связанный с объяснением внутренней природы Кавказской войны». Далее автор речь ведет о горской «экспансии» и ее носителями объявляются: горный Дагестан, «демократические племена горной полосы Северо-Западного Кавказа» и «тайповая Чечня». М. Блиев пишет: «Необходимо подчеркнуть, что систему набегов, упрочившуюся в горном Дагестане, Чечне, на Северо-Западном Кавказе и направленную в сторону русской границы следует отличить от социально-политических движений равнинного населения Северного Кавказа, отдельные слои которой действительно ущемлялись в своих интересах колониальными мерами русского правительства. К подобного рода движениям следует отнести выступления начала XIX в. в Кабарде…, аналогичны движения и в Осетии».[27]
Таким образом, М. Блиев, приписывая одним кавказским народам «систему экспансий», «врожденную агрессивность» (аварцы, черкесы, чеченцы), противопоставляет их другим – «равнинным», «мирным» - (осетины, кабардинцы), у которых «даже вооруженные конфликты на почве социальных и политических протестов были скоротечными и большей частью завершались переговорами, во время которых русские власти могли идти и на уступки, подчас серьезные».[28]
В документе, составленном в начале XX в. царскими чиновниками, ссылаясь на П.Г. Буткова и царские законоположения, читаем: «Жители всех этих плоскостных осетинских селений не могут быть признаны аборигенами занимаемой ими ныне местности, в конце восемнадцатого столетия вся плоскость, занятая ныне 18 осетинскими селениями …. Была совершенно свободным пространством, в это время жители этих 18 селений жили еще в горах, где и ныне еще расположены Осетинские селения … поселения их на плоскости совершилось по распоряжению Русского начальства с отводом им определенного количества земли. До этого переселения все осетины проживали исключительно в горах».[29]
Исследование проблемы присоединения народов Северного Кавказа к России у советских историков сочеталось с критикой дворянской и буржуазной историографии о роли царизма, раскрытием колонизаторской политики, освещением национально-освободительного движения горских народов. Профессор Р.М. Магомедов пишет по этому поводу: «На мой взгляд, правильным будет такое решение вопроса, которое соответствует и классовой оценке этого явления (Кавказ стал колонией империи, объектом эксплуатации поднимающимся капитализмом, а затем военно-феодальным империализмом), и всестороннему, строго научному анализу всех противоречивых его последствий. Среди них: вовлечение в более передовую социально-экономическую систему, союз трудящихся Северного Кавказа с русским пролетариатом и трудящихся других народов».[30]
Проблема генезиса капитализма занимала заметное место, как в дореволюционной, так и в советской историографии. Однако, научно-методологическая и теоретико-политическая актуальность этой проблемы получает в последнее время своеобразное «второе дыхание». Крах мировой социалистической системы, развал СССР на рубеже XX-XXI вв. и насущные вопросы «выбора пути» бывшими советскими республиками имели своим последствием появление обостренного интереса политических и общественных деятелей к истории дореволюционной России. Хронологически отдаленные события в новой исторической ситуации обретают «современное звучание». У части ученых появился соблазн «пересмотреть» историю становления капитализма на Северном Кавказе и интегрированного в нее колониализма второй половины XIX-начала XX в. «под новым углом зрения». В постсоветской России постулируются шовинистические идеи о якобы исторически обусловленной «отсталости», «неполноценности» одних народов и «прогрессивной миссии» царской России. В целях идеологической конвергенции такого рода концепции порой разбавляются дозируемыми порциями «материализма», который и истолковывается, часто не заботясь об объективности и исторической правдивости, произвольно.[31]
Общественный строй горских народов Северного Кавказа, в том числе чеченцев, привлекает внимание исследователей вот уже два столетия[32]. В 1980 году в г. Махачкале состоялась Всероссийская научная конференция, посвященная развитию общественных отношений у горских народов Северного Кавказа. На конференции выступили 7 докладчиков из Чечено-Ингушетии, в том числе автор настоящего исследования с докладом: «К вопросу о феодальных отношениях в Чечено-Ингушетии». В 1989 г. в Махачкале повторно состоялась, как и первая, представительная научная конференция, посвященная проблеме «Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 30-50-х годах XIX в.». Значительная часть докладов и на этой конференции была посвящена раскрытию «глубоких корней социально-политических причин» этого движения. Автор настоящей работы выступил на этой конференции с докладом: «Народно-освободительное движение 30-50-х годов XIX в. и вопросы социальных отношений в Чечено-Ингушетии в исторической литературе».
Необходимо отметить, что большое влияние на социально-экономическое развитие Чечни в рассматриваемый период оказало развитие нефтяной промышленности на ее территории. Первые работы, посвященные истории нефтяной промышленности России, появились еще до революции и принадлежали перу: В.И. Рагозина, В. Симонович, С.А. Вышетравского, И.М. Гольдштейна, С.О. Загорского, Е.В. Лурье и др. В их работах содержится значительный фактический материал по проблеме грозненской нефтяной промышленности, интересны приводимые в них наблюдения и выводы. К недостаткам этих работ следует отнести: некоторую описательность, преувеличение роли иностранного капитала в развитии промышленности в России и др.
Проанализировав развитие нефтяной промышленности в Грозненском районе почти за полтора десятилетия (1892-1905 гг.), Е.М. Юшкин приходит к выводу, что лишь период с 1901 г. в истории грозненской нефти можно назвать периодом «правильной и серьезной эксплуатации». Он отмечает, что отечественные капиталисты вложили «много энергии, труда и денег» в развитие Грозненского нефтепромышленнго района. Развитию грозненской нефтяной промышленности посвящена монография и другого дореволюционного автора – М.М. Ушакова, в которой приводятся данные историко-экономического, статистического характера о роли англо-голландской фирмы «Шелл» в развитии Грозненской промышленности и ее конкуренции с американской фирмой «Стандарт Ойл», об особенностях развития Грозненского нефтпромышленного района и др.
В первые годы советской власти историки П.В. Оль, А.Ф. Притула, С.Л. Ронин, Е.Л. Грановский, Л.Я. Эвентов, Н.Н. Ванаг посвятили свои исследования истории развития промышленности России в эпоху капитализма. В их работах значительное место занимает нефтяная промышленность, содержится также материал по истории грозненского нефтяного района, который возник позже других подобных фирм, развивался на более высокой технической базе, что явилось одной из причин превращения его за относительно короткий срок в крупнейший (второй) нефтепромышленный район России. Вышедшие в середине 20-х гг. XX в. работы А.П. Левашова, К.Г. Мартиросиана[33] посвящены формированию грозненской нефтяной промышленности, созданию Грозненских городских предприятий.
Во второй половине 20-х – начале 30-х гг. XX в. советские историки: В. Апухтин, Г.К. Мартиросиан, Н.Л. Янчевский, И.Г. Буркин, П.В. Семернин и др. посвятили свои исследования революции 1905-1907 гг. на Северном Кавказе и в Грозном, в них также отражена история развития промышленности, становление пролетариата, его революционная борьба[34]. Монография А.Г. Рашина посвященна проблеме формирования фабрично-заводского пролетариата России. Автором систематизирован большой фактический материал, характеризующий источники и пути пополнения рабочего класса России. В монографии дана структура и указаны пути комплектования российского фабрично-заводского пролетариата в целом и его отрядов по регионам. Значительное место в исследовании А.Г. Рашина уделено возникновению и развитию грозненской нефтяной промышленности, становлению кадров рабочего класса в Грозном и др.
В годы депортации чеченского народа (1944-1956 гг.) их история не изучалась, а в изданной в те годы литературе она искажалась. Так, работа Е.П. Киреева, посвященная развитию грозненской нефтяной промышленности и революционной борьбе рабочих Грозного накануне и в период революции 1905-1907 гг., вышедшая в 1948 г. в первом издании, страдает тем, что принижает уровень социально-экономического развития чеченского и ингушского народов, не точно показывая их роль в революционном движении.[35] Автор, вопреки историческим фактам, искажает историю чеченского народа, их общественное развитие, делает вывод об отсутствии в числе грозненских рабочих выходцев из чеченцев и ингушей. Серьезные ошибки и недостатки, характерные для работы Е.П. Киреева, надо расценивать, как порождение культа личности Сталина. Во второй половине 50-х гг. XX в., после восстановления автономии чеченского и ингушского народов, появляются работы по истории Чечни и Ингушетии, в которых расширилась тематика исследования, в научный оборот введены новые источники.
Научная разработка истории развития промышленности и становления рабочего класса Чечни, как и другие аспекты истории, зависит от состояния архивных источников. Только широкое использование имеющихся архивных и иных документальных материалов, относящихся к той или иной проблеме, разбросанных по различным архивохранилищам, может помочь преодолеть ошибки и искажения, допущенные в годы культа личности. С 60-х гг. XX в. разработка истории развития Грозненской нефтяной промышленности и становления пролетариата Грозного значительно активизируется. Отметим работу С.И. Потолова, в которой обстоятельно исследуется возникновение и становление нефтепромышленного «Общества Грозненского нефтяного производства И.А. Ахвердов и К»[36].
Вопросы, связанные с историей российских и международных монополий и финансового капитала в Грозненском нефтпромышленном районе, исследовал профессор Л.Н. Колосов[37]. Обработав паспортные книги грозненских нефтяных фирм, автор выявил основные источники пополнения рабочих в Грозненском районе и опроверг утверждения Е.П. Киреева, что «чеченцев и ингушей непосредственно в нефтяной промышленности в качестве рабочих было занято менее ста человек» и показал, что к 1914 г. на Грозненских нефтяных промыслах работало до 3 тыс. рабочих – чеченцев, среди которых было немало квалифицированных рабочих, «мастеров своего дела». Исследователь подчеркивает, что «сам факт появления опытных мастеров-нефтяников из чеченцев было явлением прогрессивным».
Значительный вклад в изучение истории рабочего класса Северного Кавказа, в том числе грозненского пролетариата, внес профессор М.Ш. Шигабудинов.[38] Первое монографическое исследование автора посвящено становлению рабочего класса Северного Кавказа и его борьбе накануне и в период революции 1905-1907 гг. В последующие годы автор продолжил изучение этой проблемы в эпоху монополистического капитализма: в годы реакции (1907-1910 гг.); нового революционного подъема (1910-1914 гг.); периода первой мировой войны (1914-1917 гг.); и др.
Использованные документы и литература позволяют воссоздать достаточно полную картину русско-северокавказских взаимоотношений во второй половине XIX- начале XX в., в период становления и развития товарно-денежных отношений в России, которые строились, главным образом, сквозь призму колониальной политики царизма.
В начальный период, накануне и в период отмены крепостного права в России, развитие товарно-денежных отношений на окраинах страны, в том числе в Чечне, носили односторонний характер и преследовали, главным образом, цель – удовлетворить интересы преимущественно российской стороны. Однако, долголетнее развитие народов Северного Кавказа в составе России способствовало их внутреннему сближению и постепенному вовлечению в русло политического и экономического развития страны в целом. Правящие круги России со временем начали понимать, что только двусторонние, удовлетворяющие как интересы царского правительства, так и интересы горских народов, могут обеспечить социально-экономическое и политическое развитие включенных в состав русского государства районов Северо-Восточного Кавказа.
Таким образом, написание специального исследования, в котором был бы обобщен конкретный исторический опыт социально-экономического и политического развития Чечни, обусловлено как актуальностью данных вопросов в современном обществе, так и недостаточностью их освещения в исторической литературе.
§ 2. Источниковая база исследования
Большой интерес и значение для раскрытия темы диссертации представляют архивные материалы из Российского Государственного военно-исторического архива (РГВИА). Они проливают свет на мероприятия царского правительства по установлению российской колониальной администрации в Чечне, по аграрной и переселенческой политике торгово-экономических отношений и др.
Воссоздать картину развития русско-чеченских, отношений в пореформенный период помогают архивные документы Государственного архива Российской Федерации, в состав которого вошел бывший Центральный Государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР), характеризующие социально-политически и хозяйственные мероприятия царизма, направленные на упрочение своего положения в крае, установление связей с представителями социальных и религиозных верхов и др. В политике царизма в рассматриваемое время на месте занимают взаимоотношения с горскими верхами, в том числе и с представителями сельских общин. (Ф. ДП. ОО. 1905. Дд. 62,5ч. 61; 1350 ч. 71; 1872 ч. 59; 2555 т. 2; 2555 т. 4; 2555 т. 10; 2555 т. 9; 2555 т. 7; 2555 т. 5; 2555 т. 3; 2540 т. 6, ч. 2; 1350 ч. 71, 2540 т. 6; ДП VII, 1905, д. 2503, д. 1615; ДП. 00. 1906. д. 40; д. 9 ч. 59; д. 716; д. 4 ч. 62, д. 40; д. 25 ч. 73; д. 725 ч. 79; ДП. ОО. 1907, оп. 7, д. 1 ч. 60; д. 180 ч. 5; ДП. IV, 1907, д. 74 ч. 10, д. 74 ч. 10, д. 749, 74 ч. 9, 74 ч. 8, 74 ч. 2, 74 ч. 1, 74 ч. 7, 74 ч. 6, 74 ч. 3, 8 ч. 60; ДП. VI, 1907, д. 475, 5 ч. 60, 80 ч. 60, 180 ч. 5, 7 ч. 47, 252, 510; ДП, VII, 1907, д. 1 ч. 60; 2ч. 10; 5 ч. 60; ДП. 00, 1909, д. 5 ч. 60. ДП ОО 1906 (II), 9 ч. 18, 78, 700 ч. 45; ДП оо 1907, 2 ч. 10; 1907, 5 ч. 60; ДП ОО 1908, д. 3ч. 3; 5 ч. 60; 9 ч. 62; 14 ч. 3; 32 ч. 65; 80 ч. 62; ДП ОО 1909, д. 5 ч. 60; 9 ч. 62 А; 5 ч. 78; ДП ОО 1906 (II), 9 ч. 18, 78, 700 ч. 45; ДП ОО 1907, 2 ч. 10; 1907, 5 ч. 60; ДП ОО 1908, д. 3 ч. 3; 5 ч. 60; 9 ч. 62; 14 ч. 3; 32 ч. 65; 80 ч. 62; ДП ОО 1909, д. 5 ч. 60; 9 ч. 62 А).
Использованы документы Центрального Государственного исторического архива, хранящиеся в Санкт-Петербурге (ЦГИ СПб) Ф.1405, Оп. 108, д. 7756; Ф. 37, оп. 58, д. 305, 344; Ф. 1276, Оп. 1, д. 61, 82, 146; оп. 2, д. 64; Ф.1326, оп. 6, д. 356; оп. 7, д. 13; Ф. 37, оп 66, д. 2289; Ф.273, оп 12, д. 527; Ф. 1405, оп.10, д. 3370; Ф.1289, оп. 22, д. 38, 37; Ф.1276, оп. 3, д. 31, 186, 194, 162). Богатый материал по исследуемым проблемам нами извлечен из Центрального Государственного исторического архива Грузии в городе Тбилиси (ЦГИАГр. Ф. 11, оп. 1, д. 115; оп.63, д. 161; Ф. 187, оп. 1, д. 5986; Ф.270, оп. 1, д. 3, 4, 20; Ф. 1087, оп. 1, д. 120, 167, 650; Ф.94, оп. 1, д. 437, 543; Ф. 12, оп. 1, д. 41, 63, 83, 107, 139, 241, 313, 314, 515, 662, 1462, 2086, 2106, 2898; оп. 2, д. 324,890, 1034 № оп. 8, д. 208; оп. 10, д. 137, 138; оп. 11, д. 107; Ф. 1, оп. 1, д. 399; Ф.1 (с) оп. 1, д. 24, 41, 59, 317, 332; Ф. 113, оп. 2, д. 288, 330, 451, 528, 1126; оп. 27, д. 8, 58, 590, 1420; Ф. 114, оп. 2, д. 330, 431 (а), 721).
Несмотря на значительные успехи в изучении истории развития промышленности и становления рабочего класса Чечни до революции, многие вопросы этой проблемы не до конца решены до сих пор: это во-первых, процесс формирования пролетариата на грозненских городских предприятиях, особенно на мелких; во-вторых, специфика комплектования кадров рабочих и изменения их состава на промысловых и городских предприятиях на разных этапах становления; необходимо исследовать вопрос о сельскохозяйственных рабочих; требует своей разработки также и вопрос о заработной плате рабочих вообще. Нужен не только анализ, но и синтез накопленных в конкретных исследованиях материалов, обобщения содержашихся в них выводов с целью выявления закономерностей и особенностей становления и формирования рабочего класса дореволюционной национальной окраине России - Чечне.
Глава 2. Установление Российской администрации в Чечне во второй половине XIX – нач. XX в. Глава состоит из пяти параграфов. В первом параграфе «Территория и население» дается описание территории Чечни, в частности, известной Чеченской равнины, которая по плодородию могла сравниться с Кахетинской равниной в Грузии и давала превосходный урожай всех видов зерна в достаточном количестве не только для удовлетворения жителей самой описываемой равнины, но и излишки его вывозили на продажу в горную Чечню, Ингушетию и в Дагестан. Кроме того, в параграфе дано описание чеченского этноса и численность населения Чечни во второй половине XIX века. В данном параграфе приводится характеристика территориального деления Чечни, так как в соответствии с ним функционирует система органов власти. Административно-территориальное устройство - это разделение страны на территории (части), в соответствии с которыми строится и функционирует система местных органов власти; исследован широкий круг вопросов, связанных со становлением Российской администрации в Чечне.
В Чечне были созданы 3 округа: Грозненский, Аргунский и Веденский. В Терской области был образован еще новый округ – Кизлярский в основном с казачьим населением. Как и прежде, игнорировались этнические и другие особенности при включении той или иной территории в округ.
В параграфе отражен этнический состав населения округов, а также данные о количестве земель, входящих в каждый округ.
Второй параграф I главы посвящен проблеме установления органов управления в Чечне во второй половине XIX – начале ХХ в. Многократные территориально-административные деления Терской области царских властей привели к созданию системы управления, которую власти и в исторической литературе нарекли «военно-народной», хотя народного в этой системе было мало. Организационным началом этого управления в Чечне явилось создание в 1852 г. «Чеченского управления» и введение «Правил для управления покорными чеченцами», в которых был учтен опыт послевоенных административно-территориальных преобразования. Таким образом, с окончанием Кавказской войны и образованием в 1860 г. Терской области, начинается новый этап в территориальном делении и в создании административного управления. В последующем управление постоянно менялось с целью его совершенствования, чтобы приспособить край к изменявшимся условиям в интересах развивающегося российского капитализма «вширь». Вместе с тем, территориально-административное деление и введение более или менее однотипного управления для населения края имели и позитивные последствия. Царские власти при создании административного аппарата использовали традиционные методы управления, вкладывали в них социальное содержание, устраивающее колониальную политику. Вместе с тем нужно отметить, что поступательное общественное развитие нельзя было остановить, постепенно устранялись экономическая и политическая раздробленность, замкнутость горских обществ и др.
Процесс присоединения Северного Кавказа к России не был актом единовременным, он длился несколько веков и имел периоды относительно мирного развития или обострения отношений, перераставшие в вооруженное сопротивление со стороны горских народов, как ответную, закономерную реакцию на активизацию захватнической политики царского правительства. Кавказская администрация в 50-е годы XIX в. приступила к преобразованию приставские управлений в военно-народные округа с привлечением к управлению представителей от местного населения.
Административные преобразования включали в себя и укрупнение аулов путем переселения жителей мелких аулов и хуторов в более крупные, тем самым властями прежде всего преследовались фискальные и полицейские цели. При создании органов местного управления предписывалось применять к ним правила общего «Положения» от 19 февраля 1861 г. Эти требования в определенной степени были учтены в разработанном под председательством начальника Терской области генерала М.Т. Лорис-Меликова «Положении о сельских (аульных) обществах в горском населении Терской области», утвержденном наместником Кавказа 30 сентября 1870 г.[39] Чеченцы в результате многовековой колонизации их земель, создания казачьих войск (Терского и Сунженского) в результате частых территориальных разделов и переделов, не имели единой непрерывной территории. При административном устройстве области в 80-е гг. XIX в., в условиях усиления реакции в России, станицы и аулы, расположенные чересполосно или рядом оказывались часто в составе разных административных управлений.
В параграфе «Судопроизводство и его роль в административной власти» говорится о том, как царское правительство по мере завоевания Кавказа вводило российские административные органы власти и судопроизводство на местах среди горских народов. В 1785 г. царизм ввел (установил) на Кавказе наместничество. По мере присоединения той или иной территории к России с задачами «присмотра за поведением» населения, соблюдения ими российских законов, назначались из числа русских армейских офицеров приставы.
Своеобразие сложившегося веками общественного строя, полное несоответствие применяемого на практике горцами в судопроизводстве адата или шариата действующим в Российской империи законам, вынуждали колониальные власти отказаться от попыток немедленно ввести на Северном Кавказе административно-судебную систему по российскому образцу. Царские власти, создавая для горцев специфичную систему управления и судопроизводства, пытались, используя народные обычаи (адаты) и религиозные убеждения (шариат), а также привлекая к судопроизводству выборных от горского населения, подчинить горское население полностью своей власти. Руководителями судебных учреждений назначались царские (русские) офицеры, которые обязывались не допускать применения противоречащих интересам царизма адатных и шариатских норм.[40]
В первые годы существования горские словесные суды был загружены массой мелочных тяжб и исков. После утверждения "Положения о сельских (аульных) обществах... в Терской области" наместником Кавказа 30 сентября 1870 г., были созданы аульные управления. С вводом «Положения» в действие в чеченских аулах в равнинной Чечне были учреждены "аульные суды", а в нагорной полосе вводились участковые суды на несколько поселений (аулов) с компетенцией аульных судов. С началом деятельности аульных и участковых судов им передаются уголовные дела по маловажным преступлениям, совершенным в пределах сельского общества: захват чужого поля; употребление при торговле неправильных весов и аршин; кража стоимостью до 30 рублей и др. Аульный и участковый суды для разбора этих дел собирались по мере накопления дел в свободное от сельскохозяйственных работ время. Решения и приговоры этих судов приводились в исполнение старшиной аула или его помощником.[41]
Горские словесные суды являлись первой инстанцией судебно-административных установлений, действовавшие непрерывно в составе председателя и депутатов (судей), кадия по выбору населения и др. Эти суды не имели второй судебной инстанции, жалобы на их решения приносились начальнику области, а самая высшая (последняя) инстанция апелляции являлся наместник Кавказа, кому она и приносилась. На Горские словесные суды имелись со стороны населения многочисленные нарекания на несоответствие председателей возложенной на них задачи и др. О произволе этих судов говорят и факты практического отсутствия надзора за их личным составом, отсутствия дисциплины судей и др. Зависимость судопроизводственных норм от усмотрения председателя суда развивало стяжательство, увеличивало преступность, поддерживая бытующее мнение на безнаказанность виновных, судебного произвола и др.
В четвертом параграфе главы говорится об общественных отношениях и освобождении зависимых сословий в чеченском обществе. В условиях общинного устройства, когда все члены общества являлись крестьянами-общинниками, в «лаевском» или «оьзда-наховском» сельском обществах были богатые и бедные. Большинство чеченских обществ были многотайповыми, нередко среди выходцев из «лаев» встречались богатые люди, и, наоборот, выходцы из «оьзда нах» были бедны. Как видим, традиционное сословное деление общества в имущественном отношении в Чечне не всегда совпадало с социальным (классовым). Как известно, мероприятия по освобождению зависимых сословий среди горских народов на Северном Кавказе проводились поэтапно. В 1866 г. в Тифлисе был создан Особый комитет под председательством генерала Карцева, а затем сменившим его генералом Святополк–Мирским для освобождения горских крестьян. Для непосредственного освобождения зависимых крестьян (лаев) в Чечне была создана специальная комиссия. Так, по официальным данным в 1867 г. было освобождено 343 зависимых крестьян в Чечне и 35 – в Ингушетии.
Пятый параграф второй главы посвящен анализу деятельности сельского (аульного) общественного управления и сельской общины в Чечне во второй половине XIX в. при этом автор указывает, что сельская община в Чечне традиционно являлась демократической организацией самоуправления крестьян, хранительницей традиций и выразительницей коллективного мнения и т.д. Община играла немаловажную роль и в решении земельных споров между крестьянами и отдельными аулами, охране природных богатств, раскладке податей и т.д. Проводя административные реформы, власти сохранили, хотя и значительно измененную, сельскую общину для горского населения Северного Кавказа, в том числе и среди чеченцев. Говоря о сельском общественном управлении, следует отметить, что оно состояло из сельского схода, сельского старшины и сельского суда. К участию в работе сельского схода с правом голоса допускались главы хозяйственных единиц (дымов) – старший по возрасту мужчина. Основные вопросы общественной жизни села (аула) решались сельским (аульным) сходом. Сельский сход состоял из всех совершеннолетних домохозяев, принадлежавших к составу сельского общества и составлявших по камеральному описанию отдельных дымов и, кроме того, из всех назначенных по выбору сельских должностных лиц. К участию в сходе не допускались находящиеся под судом члены общества и т.д.
Глава 3. Земельные отношения в Чечне во второй половине XIX - нач. ХХ в. Глава третья состоит из четырех параграфов. В первом параграфе «Аграрные преобразования 60-70-х годов XIX в.» нами указывается, что в 60-е гг. XIX в. в Чечне на равнине была проведена крестьянская (земельная) реформа, которая включала в себя: размежевание земель между сельскими обществами в надельно-передельное общинное пользование; разграничение земель в частную собственность горским владельцам, царским офицерам и чиновникам; освобождение зависимых сословий (лаи) от владельцев и др. Земельная реформа 60-70 гг. XIX в Чечне, как и в целом в Терской области, носила ограниченный характер, не сразу она привела к радикальной ломке патриархально-феодального быта горских народов Терека. В результате земельной реформы – размежевания земли между сельскими обществами и частными собственниками на равнине - основная масса горских крестьян получила в общинное надельно-передельное пользование минимальные земельные участки; в результате земельной реформы зимние и летние пастбища, леса были изъяты у горцев и объявлены казенными.
Во втором параграфе исследуются вопросы землевладения и землепользования в Чечне во второй половине XIX - начале ХХ в.
В формах землевладения и землепользования сельских общин в рассматриваемое время сохранилось много средневековых черт, рыночные связи были относительно узки, что сковывало развитие товарно-денежных отношений. Необходимость проведения аграрных преобразований в Чечне была обусловлена как условиями, которые сложились в ходе колониальной политики царизма, особенно в условиях многолетней войны, а также отменой крепостного права и проведением буржуазных реформ в России.
В конце XIX в. общественно-экономический строй Чечни был многоукладным, здесь были: патриархально-феодальный, мелкотоварный и капиталистический уклады. Капиталистический уклад был еще слаб, его развитию мешали остатки прошлых общественно-экономических формаций и колониальная политика царских властей. Вместе с тем, новые зарождающиеся товарно-денежные отношения постепенно проникают в экономику чеченских крестьянских хозяйств, часть хозяйств все больше втягивается в общероссийский рынок.
Рассматривая в третьем параграфе обострение земельного вопроса в нагорной полосе Чечни, мы пишем, что царизм в горской среде создавал новый имущий класс землевладельцев, включая в его состав старые и новые горские верхи. Именно на эту верхушку мыслилось царизмом опереться в усилении своей политики и власти в крае в политических и экономических вопросах. Обосновывая необходимость создания такого класса среди чеченцев, высшие царские власти писали: «Класс помещиков, владельцев полезно образовать и в обществах, имеющих демократическое устройство, чтобы выдвинуть из среды народа, в пример прочим, и дать в обществе вес тем личностям, которые своей полезной службой и преданностью заслужили особое внимание правительства. Эти люди, значительно обеспеченные против других в материальном отношении, в случае какого-нибудь брожения умов в народе, будут первыми деятелями в нашу пользу. Эти лица полезно было бы также отличить назначением им в собственность поземельных участков, с целью поселить в народе убеждение, что верная и полезная служба в глазах правительства стоит не ниже рождения»
Аграрные преобразования на Северном Кавказе, как и отмена крепостного права в России, носили грабительский, антинародный характер. Оценка, данная «освобождению» крестьян в России в 1861 г., называла его «бессовестнейшим грабежом крестьян, было рядом насилий и сплошным надругательством над ними»[42], которая вполне применима к крестьянской реформе и аграрным преобразованиям 60-70-х гг. XIX в. на Северном Кавказе в целом, и в частности в Чечне, хотя объективно они носили позитивный характер.
В четвертом параграфе данной главы исследуется вопрос земледелия и землепользования казачества. Проблема землепользования и землевладения терского казачества, привлекает исследователей с давних пор, хотя работ, непосредственно посвященных землевладению и землепользованию терских казаков, и не так много. Начало землепользования у терских казаков относится ко второй половине XVI в., когда они основали свои первые городки по Тереку. За прошедший с этого времени период и до конца XIX в. формы и размеры землевладения и землепользования у казачества претерпели значительные изменения. В одних случаях это было связано с естественным ходом исторического процесса - увеличением населения, освоением и заселением новых территорий (земель), соответствующим общественно-экономическим развитием укладом; в других случаях искусственным насаждением правительством угодных ему форм землевладения и землепользования, что создавало экономическую основу завоевательной политики; как известно, царизм этим активно занимался и после окончания Кавказской войны.
Рассмотрев земельно-правовые вопросы, автор переходит к анализу аграрной политики царизма в Чечне в рассматриваемое время. Царское правительство не сумело решить земельный вопрос. Наблюдаемая с давних времен неравномерность земельного обеспечений аулов (с диапазоном от 0,002 до нескольких десятков десятин пашни на душу) по-прежнему сохранялась. Ненормальное соотношение угодий, чересполосица, дальноземелье сохранились до конца существования царизма.
Глава 4. Развитие сельского хозяйства в Чечне во второй половине XIX - нач. ХХ в.
Глава четвертая состоит из четырех параграфов. В первом параграфе «Условия развития сельского хозяйства», в частности, сказано, что в пореформенный период, как результат развития капитализма «вширь», происходила ломка докапиталистических отношений и на окраинах России. Под влиянием развития общероссийской экономики в пореформенный период в Чечне развиваются товарно-денежные отношения, хотя и медленно, происходит «капитализация» крестьянского хозяйства, в первую очередь, на равнине. Возникают предприятия по переработке продукции сельского хозяйства. Проникновение капиталистических отношений в экономическую и общественную жизнь способствовало отходу ежегодно из аулов и станиц Чечни большого количества безземельных горских крестьян в поисках работы в разные районы России: в промышленные центры, на строительство Владикавказской железной дороги, на грозненские нефтяные промыслы, в товарные кулацкие хозяйства и т.д.
В начале ХХ в. в Чечне растет применение наемной рабочей силы в сельском хозяйстве, что явилось результатом проявления земледельческого капитализма. Кроме местных батраков, в период сенокоса и уборки хлеба в терских и сунженских станицах, в равнинных горских аулах Чечни, в кулацких и владельческих хозяйствах работали и пришлые русские крестьяне из южных и центральных губерний России.
По описанию современников, сжатый хлеб на полях обычно связывали в снопы, из снопов составляли копны и оставляли их на некоторое время для просушки. Часть работников была занята жатвой, другие занимались перевозкой и молотьбой хлеба. Обмолот сжатого хлеба у чеченцев происходил на специально подготовленном для этого гумне. Самым распространенным методом молотьбы у горских крестьян была работа с помощью животных: посредине гумна (тока) равномерно раскладывали снопы и гоняли по кругу волов или лошадей. В малоскотных хозяйствах для молотьбы использовали каменные катки. На равнине в начале XX в. более состоятельные хозяева использовали для просеивания зерна механические решета и веялки.
Во втором разделе главы исследуется развитие хлебопашества в Чечне во второй половине XIX – начале XX в. Как известно, с древнейших времен горцы сеяли зерновые земледельческие культуры: рожь, ячмень, просо, овес, пшеницу, кукурузу, рис. К концу XIX в. удельный вес пшеницы и других злаковых культур в посевах стал снижаться за счет увеличения посевов кукурузы, ставшей наиболее товарной (рыночной) культурой. Расширяются посевы ячменя и овса, как фуражных культур. Переселенцы из европейских губерний России привозили с собой новые, крупнозернистые сорта злаковых, которые хорошо приживались в равнинных и в предгорных районах Чечни. На распространение тех или иных видов культур оказывали влияние почвенно-климатические условия и социально-экономические факторы. Анализ данных о посевах показывает, что имущественное положение хозяев в определенной степени отражалось и на посевах тех или иных злаковых растений, а также видах возделываемых культур и размерах посевов. К концу XIX века в Чечне расширились посевы огородных и бахчевых культур. Чеченцы сажали тыкву, капусту, морковь, редьку, редиску, чеснок, лук, свеклу и т. д. Получает распространение, особенно в нагорной полосе, картофель. Все большее распространение среди чеченцев и казаков в конце XIX - начале XX века получают бахчевые культуры, особенно арбузы и дыни. Земледелие больше приобретает товарный характер и тесно связывается с внутренним и внешним рынком.
Об успешном развитии земледелия (хлебопашества) можно судить по данным о посевах и сборах хлебов. Так в 1876 г. в Чечне, куда в то время в Грозненский округ административно входили и казачьи станицы, было посеяно около 10 тыс. четвертей пшеницы, а в 1891 году только одни чеченцы, без казаков посеяли 14,8 тыс. четвертей. Приводимые ниже цифры показывают исключительно быстрый рост посевов кукурузы в Чечне. В 1888 г. было посеяно 10, 2 тыс. четвертей кукурузы, в 1893 г. – 14,1 тыс. четвертей. За пять лет (с 1888 по 1893 гг.) посевы кукурузы, яровой пшеницы, ржи, картофеля увеличиваются более чем на 1/3 (139%). В общих цифрах посев хлебов в Чечне по неполным данным с 30 тыс. четвертей в 1888 г. увеличился к 1892 г. до 36,4 тыс. четвертей (121 %). Относительно быстрый рост хлебопашества в Чечне был связан с развитием товарно-денежных отношений и с ростом спроса на сельскохозяйственную продукцию. Рост земледелия особенно усиливается в конце XIX в. На подъем хозяйства и экономическое оживление положительно повлияло и прохождение через Чечню Владикавказской железной дороги.
В третьем параграфе «Животноводство» отмечается, что, наряду с земледелием, животноводство являлось одним из основных отраслей хозяйства чеченцев с древнейших времен. Во второй половине XIX века животноводство продолжало оставаться ведущей хозяйственной отраслью населения Чечни, особенно в нагорной полосе. Большое значение в горном животноводстве имело наличие летних и зимних пастбищ. Животноводство для чеченцев являлось жизненно важной хозяйственной отраслью, как в целом для всего горского населения Северного Кавказа, а в нагорной и предгорной полосе, можно сказать, чуть ли не единственным занятием.
В горной Чечне на 100 жителей приходилось скота – 114,6 голов, таким образом, где имелось пахотное малоземелье, крестьяне стремились его компенсировать увеличением количества скота, в основном за счет овец. В равнинной Чечне на 100 жителей приходилось 99 голов крупного рогатого скота. Не имеющих совсем крупного рогатого скота у ингушей было – 5,4 %, у чеченцев – 3,9 %, в то время, как у кабардинцев было бесскотных – 5,1 % домохозяев, у осетин – 6,2 % у терских казаков – 10,4 %. Такое относительно небольшое, при существовавшем малоземелье, количество домов, не имеющих вообще крупного рогатого скота, у чеченцев и ингушей, современники считали «парадоксальным» явлением. В малоземельной горной полосе число домохозяев не имеющих крупного рогатого скота, составляло в Чечне всего 1,44 % и в Ингушетии 1,3 %, тогда как на относительно малоземельной равнине оно возрастало до 5,2 % и 5,4 % соответственно. На равнине наблюдалось увеличение бесскотных хозяйств в селениях, где размеры общинных земельных наделов были малыми.
Говоря о мелком рогатом скоте, в частности, в данном параграфе отмечается, что в экономической жизни горцев, особенно в нагорной полосе, значение содержания овец возрастало. В Чечне в начале 90-х годов XIX века насчитывалось до 365 тыс. голов мелкого рогатого скота, из которых овец – около 75 %, а остальные 25 % - козы. На каждые 100 душ населения обоего пола в среднем у чеченцев приходилось 196,2 голов мелкого рогатого скота. Равнинные чеченцы имели на 100 жителей 119,5 голов мелкого рогатого скота, ингуши – 154 головы. В горной полосе чеченцы и ингуши имели мелкого рогатого скота почти в 2,5 – 3 раза больше, чем на равнине.
В рассматриваемое время коневодство играло незначительную роль в экономической жизни чеченского крестьянства, для хозяйственных целей лошадь традиционно использовалась мало. Лошади имелись в основном лишь у зажиточных семей и употреблялись главным образом для верховой езды, джигитовок. В конце 80-х – начале 90-х годов XIX века в Чечне насчитывалось 17094 лошади. На 100 жителей населения у чеченцев приходилось всего 9,2 лошадей, что в 5 раз меньше, чем у кабардинцев, в 3 раза меньше, чем у русских крестьян и в 2,5 раза меньше, чем у терских казаков.
В четвертом параграфе данной главы рассматриваются проблемы, связанные с аграрным вопросом на съездах народов Терека (1 - 5 съезды 1918 г.) Как известно, революционеры Терека решили поддержать идею созыва съезда народов Терской области, своим участием и действиями использовать сам съезд для срыва провокационных замыслов реакционеров и объединения прогрессивных сил под знаменами свободы, использовать решения съезда для достижения мира на полиэтничном Тереке, а также решения актуальных очередных задач.
Первый съезд проходил в г. Моздоке 25 – 31 января (6 – 13 февраля) 1918 года и вошел в историю как первый Моздокский съезд (сессия) народов Терека. На одном из первых заседаний при определении программы съезда сразу после начала его работы в повестку для обсуждения, вслед за вопросом о текущем моменте был, включен земельный вопрос. Выступавшие в поддержку этого предложения заявляли, что «без разрешения земельного вопроса успокоение в области невозможно». При завершении съезда 31 января 1918 г. было принято «обращение съезда ко всем народам Терской области», где в числе первоочередных задач стоял земельный вопрос. В «обращении» говорилось, что «земельный вопрос в области должен быть разрешен коренным образом с тем, чтобы были удовлетворены нужды и интересы всего трудового земледельческого населения в области всех национальностей». Пламенный патриот чеченского народа А. Шерипов дал высокую оценку Моздокскому съезду. Он говорил: «…идите бить тех, кто вас когда-то обижал, берите ту землю, которая вам когда-то принадлежала…»
Второй съезд народов Терека, как известно, проходил в г. Пятигорске с 16 февраля по 15 марта 1918 года. В повестке дня съезда был поставлен после обсуждения «политического момента», земельный вопрос. В целом, аграрному (земельному) вопросу уделил много внимания второй съезд (сессия) народов Терека. Почти каждый оратор при обсуждении любого вопроса говорил о необходимости решения аграрного вопроса. От имени чеченского народа А. Шерипов заявил, что «теперь у нас определенное течение – землю должны получить трудящиеся на ней, без различия племен и религий. Главный вопрос для нас земельный, а Совет Народных Комиссаров решает его именно так, как мы хотим. И не только на бумаге, но и на деле…» Выступая повторно на вечернем заседании А. Шерипов, вновь подчеркнул остроту земельного вопроса в Чечне и необходимости срочно его решить.
Земельный вопрос оставался одним из главных и на третьем съезде народов Терека, который проходил с 22 по 29 мая 1918 г. в г. Грозном. Еще в период подготовки к созыву съезда в газете «Известия», выходившей в то время в Грозном, в номере от 1 мая было помещено «Телеграфное сообщение» Терского Совнаркома о программе работы III съезда, в котором одним из первых значился «Доклад комиссара земледелия о разрешении земельного вопроса в области». В газете «Народная власть» от 12 мая была помещена статья за подписью «Председателя Терского Совета Народных Комиссаров Будачидзе и секретаря Совета Ратнер под заголовком «Задача съезда», в которой авторами со всей ответственностью был поставлен «земельный вопрос».
Проходивший во Владикавказе с 23 июля по 21 августа 1918 г. четвертый съезд народов Терека с первых заседаний обсуждает земельный вопрос. Активный участник революционной борьбы на Кавказе С. Кавтарадзе, выступая на этом съезде 31 июля, как делегат рабоче-крестьянской демократической фракции, говорил о своеобразии Терской области в социальном и национальном отношении. По его словам, в Терской области «национальная борьба почти совпадает с классовой. Ингуш борется с казаком не потому, что он казак, а потому, что ингуш безземелен, обездолен, а казак владеет землей. И правильна политика Советской власти если она опирается … на ингушей и чеченцев… Помните историю завоевания Кавказа? Девять десятых горцев ушли на голые скалы… Здесь говорили, что мы называем казаков буржуями. Мы только констатируем факт». И далее автор приводит статистические данные: 202 140 казаков имеют 280 9760 дес. Удобной земли, или на душу 13,9 дес.; 823 161 человек не казаки имеют 1084032 дес., или на душу 1,3 дес. И делает вывод, что получаемые казаками блага прочего населения превышают почти в одиннадцать раз.
Аграрный вопрос в Чечне, как и в целом в Терской области, оставался острым и нерешенным и после съезда народов Терека, проходившего во Владикавказе с 28 ноября по 9 декабря 1918 г. Съезд обсудил и принял решение по аграрному вопросу, которое оценивается, как позитивное. Выступивший на съезде чеченский делегат Т. Эльдарханов от имени чеченского народа заявил: «Я нахожу, что земельный вопрос в том неоконченном виде, в каком он оставлен Грозненским съездом, дальше оставаться не может». Он призывал делегатов съезда срочно разрешить земельный вопрос в Терской области, как он «разрешен Советской властью». По его словам, земельный вопрос – источник гражданской войны в Терской области. До тех пор, пока он не будет разрешен, нет гарантии от вспышек гражданской войны». С поддержкой предложений Т. Эльдарханова по земельному вопросу и необходимости немедленного разрешения его, для чего необходимо создать отдельный орган, выступили ряд делегатов съезда.
Глава 5. Становление и развитие Грозненского нефтепромышленного района во второй половине XIX - нач. ХХ в.
Глава пятая состоит из пяти параграфов. Параграф первый «Грозный – окружной и экономический центр Чечни». Как известно, с января 1870 г. крепость Грозная была переименована в город Грозный, а со следующего 1871 г. Грозный становится окружным административным центром Грозненского округа, практически всей Чечни. Было создано грозненское городское управление, во главе которого стоял городской голова, чаще всего из числа именитых купцов. Для поддержания санитарного порядка назначается городской санитарный врач. Судебными делами ведал мировой судья. В городе размещались: грозненское окружное управление, штабы 20-й пехотной дивизии, Тенгинского пехотного и Сунженского казачьего полков, 3-й летучей артиллерийский полк и Горский окружной суд. В Грозном находились почта, телеграф, военный госпиталь, провиантский магазин, частная аптека, гостиница. В середине 70-х гг. в городе насчитывалось 11810 строений, в том числе 468 каменных и кирпичных, остальные были саманными, деревянными и турлучными. Каменные и кирпичные дома в основном принадлежали купечеству, в том числе зарождавшейся чеченской буржуазии.
Со второй половины XIX в. в Грозном расширяется ярмарочная торговля. Грозненская весенняя и осенняя ярмарки имели огромное значение для горожан, горцев, казачества и иногороднего населения. В конце XIX в. ярмарки проходили не только в Грозном, но и во многих крупных аулах и станицах. Так, в 1890 г. только на осеннюю ярмарку в г. Грозный было привезено товаров, продуктов сельского хозяйства и скота почти на 800 тыс. руб. и из них более половины продано. В 1896 г. в Грозном насчитывалось 32,3 торгующих заведений с торговым оборотом на сумму около 2,5 млн. руб. В 1913 г. число торгующих людей составляло более 1,5 тыс. человек, а сумма торгового оборота выражалась в 10 млн. руб., т. е. за 18 лет товарооборот увеличился более чем в 4 раза. Торговля находилась в руках русских, армянских чеченских купцов. Наиболее богатыми коммерсантами, торговавшими мануфактурой, были братья Чернявские, Дмитриев, Николаев, Хренов. Крупными купцами-бакалейщиками и мануфактурщиками были и чеченцы: Арсамирзоевы, Мациевы, Цутиевы и др.
Грозный был связан с внутренней и внешней торговлей России, его развитию способствовала и железная дорога, по которой сюда доставлялись товары из центральных районов страны, а также с берегов Каспийского и Черного морей. Если в 1896 г. из станицы Грозненской было вывезено 402 тыс. пудов хлебопродуктов, главным образом кукурузы, то в 1913 г. – почти 1,8 млн. пудов, вывоз зерна за указанное время увеличился более чем в 4 раза.
В 1893 г. через Грозный прошла Владикавказская железная дорога. В октябре того же года – из скважины № 1, заложенной в Мамакаевской балке на Грозненских нефтяных промыслах фирмой «Ахвердов и К», с глубины 134 м. ударил первый грозненский нефтяной фонтан, положивший начало промышленному развитию Грозненского нефтепромышленного района. А через 2 года из скважины № 7 забил фонтан нефти с громадным дебетом – 16 тыс.тонн в сутки, благодаря которому Старогрозненское месторождение приобрело мировую известность. После начала промышленной добычи нефти, нефтяная промышленность делает здесь гигантские шаги в своем развитии. Если в начале промышленной добычи нефти доход Терского войска составлял 12-13 тыс.руб. в год, то в 1901 г. он возрос до 700 тыс. руб. В Грозный, по словам корреспондента газеты «Терские ведомости», устремились отовсюду «знатные иностранцы», одни – чтобы вложить в дело капитал, другие – просто с целью нажиться на спекуляции.
Во втором параграфе рассмотрены кустарные промыслы и мелкотоварное производство в Чечне. В экономической жизни местного населения не все ремесленные и кустарные изделия производства имели одинаковое значение. Арбы (двухколесные повозки), сельскохозяйственные орудия, глиняная посуда, кузнечные изделия, шерстяные чулки и т.д. в большом количестве сбывались на месте, в регионе производства; бурки, сукна, шелковые ткани частично вывозились в соседние районы; ковры, паласы, оружие, изделия из меди и железа сбывались не только в регионе, но вывозились в Россию и даже за границу.
Крестьянское население Чечни в конце XIX - начале XX в. широко использовало в быту шерстяные изделия собственного, местного производства. Жилища чеченских крестьян убирались шерстяными коврами, паласами, войлоками. Носили горцы и казаки в основном шерстяную одежду ремесленного (домашнего) производства. Собираясь в дорогу, горцы и казаки брали с собой изготовленные из шерсти бурку, башлык, хурджин, попону и др. Эти предметы изготовлялись из шерсти кустарным (домашним) промыслом на месте. Изготовлением бурок, ковров, войлоков, ткачеством, золотым шитьем и другим ремеслом у чеченцев занимались только женщины. При этом труд в основном был ручным, без применения каких-либо машин, за исключением производства, где использовались примитивные ручные ткацкие и прядильные станки.
Хорошо развитым кустарным промыслом, широко известным не только в Чечне, но и за ее пределами и имевшим многовековую историю своего развития, являлось изготовление бурок. Бурочное производство требовало коллективного труда. На определенном этапе при изготовлении бурок участвовало от 4 до 10 человек.
В пореформенный период, когда в России совершался переход от феодальной системы хозяйства к капиталистической, на общественную арену выходят торговцы, ростовщики и скупщики, стимулирующие дальнейшее развитие капиталистических отношений. Появление в Чечне скупщиков в качестве посредника между производителями и потребителями бурок и других изделий ремесленного производства, особенно из шерсти, относится к 80-м годам XIX в. Явление это было вполне закономерным, ибо скупщик олицетворял собой представителя торгово-промышленного капитала. Анализ роли торгового капитала в мелких промыслах показывает, что крестьянские промыслы порождают в массе случаев особых скупщиков, специально занятых торговыми операциями по сбыту продуктов и закупке сырья и обыкновенно подчиняющих себе в той или иной форме мелких промышленников; следовательно, скупщик есть представитель торгового капитала. Сам скупщик мог быть разбогатевшим местным крестьянином-кустарем или выходцем из других социальных слоев.
Вместе с тем в конце XIX - начале XX в. на Северном Кавказе в целом продолжали существовать простые формы промышленности, так как появившиеся в пореформенный период крупные промышленные предприятия были не в состоянии удовлетворить растущий спрос населения в "промышленных" товарах. В 80-90-х гг. XIX в. в среде горского крестьянства и казачества на Северном Кавказе возникают новые мелкие промыслы и расширяются некоторые из ранее существовавших. Одна из особенностей их возникновения и развития состояла в том, что этот процесс происходил в условиях вовлечения края во всероссийскую экономическую систему, вступившую на путь капиталистического развития.
В третьем параграфе сделан акцент на анализ развития Грозненского нефтепромышленного района и нефтяной промышленности вообще. К концу XIX – началу ХХ в. в Чечне, как известно, сложился крупный промышленный центр – Грозненский нефтепромышленный район. Особенно быстрыми темпами нефтяная промышленность в Чечне начала развиваться с 90-х гг. XIX в., что по времени совпало с начавшимся в 1893 г. подъемом промышленного цикла в российской промышленности, в результате которого к началу ХХ в. окончательно сложилась система российского империализма с ее экономическими, социальными и политическими особенностями и противоречиями.
В 1993 г. исполнилось 100 лет грозненской нефтяной промышленности, правильнее будет сказать, что исполнилось 100 лет первому фонтану нефти, которая начала фонтанировать 6 октября 1893г. и положила начало промышленной добычи нефти на грозненских промыслах.
Пионерами переработки грозненской нефти были простые люди из народа, крепостные крестьяне, рабочие, которые принадлежали к плеяде талантливых изобретателей-самоучек, каковых в России всегда находилось достаточно число. Квалифицированные специалисты: инженеры, ученые на Грозненских промыслах появляются с середины 90-х XIX в., когда широкими масштабами началось промышленное освоение грозненских нефтяных месторождений и появляются нефтеперерабатывающие заводы, которые открываются на территории Чечни вдоль железной дороги за станцией Грозненской. Некоторые из первых специалистов впоследствии стали крупными учеными. К таковым относится приват-доцент, профессор К.Харичков, живший и проработавший в Грозном более десяти лет (1896-1908 гг.).[43]
С начала XIX в. нефть становится объектом купли, продажи, спекуляции и наживы. Долгое время на грозненских нефтяных источниках практиковалась откупная система: «владельцы» нефтеносных земель за определенную цену и на определенный срок сдавали нефтяные источники предпринимателям, которые получили монопольное право на добычу и продажу нефти.[44] Известные с давних пор нефтяные источники на территории Чечни расположены вблизи аула Ново-Мусин на правом берегу Терека, аула Брагуны; станиц Михайловской и Самашкинской, селений Ачалуки, Карабулак; недалеко от Грозного находились Мамакаевская и Грозненская группы нефтяных источников, а также месторождения Беноевское, Дылымское, Чанты – Аргунское, Исты-Суйское и др.[45]
В развитии нефтяной промышленности Чечни огромная заслуга русской науки. Особенно большую роль в изучении химических и физических свойств нефти сыграли труды Д.И. Менделеева. Значительный вклад в развитие промысловой и заводской техники внесли русские инженеры и техники Г. Романовский, А. Летний, В. Марковников, О. Ленц, Н. Шухов, В. Голубятников и др. Инженеры Ф. Кошкуль (1878 г.), А. Коншин (1891 г.) и Л.Баскаков (1892 г.) непосредственно исследовали и с точки зрения геологии описали грозненское месторождение нефти и убедили нефтепромышленников бурить скважины.
Немаловажное значение для развитая промышленности и в целом экономики Чечни имела Владикавказская железная дорога, о чем уже говорилось выше. К началу XX в. она связывала между собой все основные центры Северного Кавказа. Из общей ее протяженности в 2332,5 версты на Терскую область приходилось 453 версты этой дороги. Эта дорога была построена, основанной в 1872 г. концессией "Общество Ростово-Владикавказская железная дорога", которая действовала и в XX в. не только как транспортное, но и как промышленное и коммерческое предприятие. Общество Владикавказской железной дороги имело в Грозном довольно значительное металлообрабатывающее предприятие - Грозненские мастерские, оснащенные машинами, приводимыми в движение паровыми и электрическими двигателями. Отметим, что общество занималось добычей и переработкой нефти, и нефтеперерабатывающий завод в Грозном, принадлежавший этому Обществу, был наиболее крупным.
Таким образом, к началу XX в. «Общество Владикавказской железной дороги» стало крупнейшим капиталистическим предприятием на Северном Кавказе, сосредоточив в своих руках не только важнейшие для развития экономики страны транспортные средства, но и промышленные предприятия, и ссудный капитал.
Грозненская нефть относится к редкому виду: в ней содержится много легких частей (бензина, лигроина) и в большом количестве парафин, к которому в конце XIX в. проявляли интерес на мировом рынке. Нефтяники-специалисты Ф.А. Инчик и К. Харичков разработали теоретические основы промышленного производства ценных продуктов из нефти. По их проектам в Грозном сооружались оригинальные, первые в мировой практике такого рода нефтеперегонные установки. При участии этих специалистов в 90 - е годы XIX в. в Грозном открылось отделение Русского технического общества, с деятельностью которого связаны и имена таких выдающихся русских геологов, как Г.М. Юшкин и И.Н. Стрижов. Нужно отметить, также создание в Грозном в этот период и такой отраслевой организации крупного капитала, как Съезд терских нефтепромышленников, который ежегодно проводил заседания и издавал их материалы.
В четвертом параграфе пятой главы исследуется проблема становления рабочего класса в Чечне во второй половине XIX - нач. ХХ в. С развитием крупной промышленности, железнодорожного транспорта, кризисом и распадом ремесленного производства, по мере проникновения и расширения капиталистических отношений в сельском хозяйстве Чечни и притока переселенцев из центральных областей России, возрастала численность рабочего класса, происходила его концентрация в Грозненском нефтепромышленном районе. Прослеживая процесс становления монополистического капитализма (в частности, на примере Кавказа), В.И. Ленин писал: "Рядом с процессом усиленной колонизации Кавказа и усиленного роста его земледельческого населения шел также (прикрываемый этим ростом) процесс отвлечения населения от земледелия к промышленности. Городское население Кавказа возросло с 350 тыс. в 1863 г. до ок. 900 тыс. в 1897 г. (все население Кавказа возросло с 1851 г. по 1897 г. на 95 %)». В эпоху монополистического капитализма приток населения в городскую промышленность ускоряется. Так, на грозненских нефтепромыслах и других предприятиях этого района в 1905 г. работало более 11 тыс. человек, а накануне первой мировой войны здесь было 19 тыс. рабочих, в том числе на нефтяных промыслах количество рабочих возросло с 6 тыс. до 12 тыс., т.е. их число удвоилось.[46]
Формирование и рост промышленного пролетариата в Чечне происходил, как многоплановый процесс. С одной стороны, пролетариат пополнялся за счет пришлых русских рабочих. Прежде всего, это были квалифицированные рабочие, зачастую приглашенные (вывезенные) предпринимателями из центральных губерний, а также выселенные из тех же губерний за революционную деятельность. С другой стороны, по мере расширения в экономике промышленной индустрии, формировались, хотя и очень медленно, кадры промышленных рабочих на многонациональной основе из числа горцев (чеченцев, ингушей, дагестанцев) путем их раскрестьянивания, а также из разорившихся кустарей и ремесленников, не выдержавших конкуренции с крупными фабрично-заводскими предприятиями. В результате в Грозненском нефтепромышленном районе, преимущественно на нефтяных промыслах, наряду с русскими складывались кадры промышленных рабочих из чеченцев, дагестанцев, казаков. Русские рабочие были основным ядром формировавшихся квалифицированных кадров грозненского промышленного пролетариата.
Что касается правового положения рабочих Чечни, то следует отметить, что они были совершенно бесправными. Фабрично-заводская инспекция, которая существовала к этому времени в центральных промышленных районах России, здесь практически отсутствовала, хотя Кавказский горный округ и был создан. Большинство предприятий Грозненского нефтепромышленного района были вне влияния этой инспекции. Официально в Терской области надзор фабрично-заводской инспекции был введен лишь в 1913 г., но и тогда он охватывал даже формально далеко не все предприятия. В штате Терского участка фабрично-заводской инспекции был всего один старший фабричный инспектор, который старался урегулировать возникавшие между рабочими и предпринимателями конфликты в пользу последних.
Рабочий день устанавливался по усмотрению фабрично-заводской администрации, который длился 12-14 часов и более; на промышленных предприятиях господствовал произвол. Заработная плата у рабочих национальных окраин была намного ниже, чем у рабочих на предприятиях центральной России. Квалифицированные рабочие на нефтепромыслах получали 15-20 руб. в месяц, чернорабочие - от 7 до 12 руб. (40 - 50 коп. в день). В обход Закона (от 1 июля 1888 г.) об ограничении труда женщин и подростков, их труд широко применялся. Еще более тяжелым было положение рабочих коренной национальности. Колониализм и дискриминация проявлялись везде и во всем: рабочий день для них был, как правило, более продолжительным, заработная плата более низкой; правовое положение рабочих горцев напоминало времена крепостничества. Власти сами вынужденно констатировали, в каких тяжелых условиях находились рабочие - чеченцы, дагестанцы на буровых, где работали круглый год без всяких праздников и отпусков.
Национальная дискриминация проявлялась не только на различном уровне заработной платы за одну и ту же работу, но и в ограничении доступа горцев к квалифицированным работам, к медицинскому обслуживанию. Они находились в худших жилищно-бытовых условиях, ущемлялись их гражданские права.
С проникновением капиталистических отношений в горские аулы и казачьи станицы Чечни и развитием у них товарно-денежных отношений происходит дальнейшее расслоение общества, выделение, с одной стороны - небольшой кучки богатых крестьян, ремесленников, духовенства и, с другой, - обнищание значительной части населения и появление безземельных крестьян, бедноты и разорившихся ремесленников. Не находя другого выхода, лишившиеся средств существования эти крестьяне и ремесленники все чаще уходят в города на заработки из чеченских и ингушских аулов, казачьих станиц.
На основе значительного материала автор рассматривает отходничество, как «капиталистическое явление», рассматривая при этом разные причины его появления, а с другой стороны - и как социально-экономическое явление.
Формирование рабочего класса в Чечне происходило в тесной связи с его экономической и политической борьбой. В процессе этой борьбы рабочих сплачивала и объединяла социал-демократическая революционная партия, организации которой (первоначально в виде кружков) стали возникать в Грозном с самого начала XX в. Рабочий класс становится главным действующим лицом в освободительной борьбе. Формирование и развитие промышленности и рабочего класса в аграрной Чечне играло важную положительную роль. Грозненский пролетариат, являясь одним из отрядов рабочего класса России, выступал как авангард в период трех российских революций и оказал революционизирующее влияние на горские крестьянские массы.
Пятый параграф пятой главы посвящен проблеме развития промышленности Грозного накануне и в период Первой мировой войны. Давая характеристику развития промышленности в Чечне, следует отметить, что она, за исключением нефтедобывающей и перерабатывающей и обслуживающих их производств, была представлена мелкими предприятиями, преимущественно расположенными в сельской местности. Это обусловило слабое влияние промышленного развития и рабочего движения на отсталую территорию Чечни, занятую преимущественно чеченским крестьянством. Возникновение промышленных предприятий в сельской местности оказывало положительное влияние на преодоление патриархально-феодальных пережитков среди горского крестьянства и казачества.
В Грозненском районе площадь добычи нефти возросла с 418 десятин в 1906 г. до 529 десятин в 1910 г. Безусловно, этому способствовали и концентрация нефтяной промышленности Грозненского района, образование здесь нефтяных монополий. В период между двумя революциями на территории современной Чечни усилилась не только концентрация производства, но и концентрация рабочих, интенсификация труда, появились и новые отрасли промышленности. В экономике производственном процессе укрепили свои позиции российские и иностранные монополии.
Развитие нефтяной промышленности стимулировалось подъемом цен на нефть. За период с 1906 по 1913 гг. цена на нефть удвоилась (с 23,7 коп до 43-44 коп за пуд), а добыча нефти в Грозном за это время возросла с 39,4 млн. до 100 млн. пудов. Экономический рост был связан с концентрацией производства под контролем монопольных трестов и концернов. Нобели создали в Грозном «Чечено-Дагестанское общество», трест «Шелл» скупил предприятие Ротшильдов. Часть грозненских нефтяных предприятий была скуплена Русской Генеральной нефтяной корпорацией, которая была создана русскими капиталистами в Лондоне. Одной из крупнейших в Грозном по-прежнему оставалась и фирма «Ахвердов и Ко».
Накануне Первой мировой войны, к 1 января 1914 г., в Грозненской нефтяной промышленности преобладающие позиции занял иностранный капитал. Из общей суммы 82,2 млн. руб., вложенных к этому времени в грозненскую промышленность, доля иностранного капитала составила 51,9 млн.руб. (около 58%), а доля русского капитала – 36,3 млн руб. (около 42%). Грозненская нефтяная промышленность развивалась скачкообразно, неравномерно, но достаточно интенсивно. Иностранная и русская буржуазия стремилась за короткий срок получить как можно больше прибыли на свои капиталы, вложенные в добывающую и перерабатывающую грозненскую нефтяную промышленность. Характерно, что нефтяная промышленность в целом в стране в годы реакции пережила кризис, исключение составила грозненская нефтяная промышленность, за счет которой в эти годы происходил прирост в этой отрасли.
Заключение
В заключении работы изложены основные выводы, сделанные автором на основании проведенного исследования. Наиболее главные из них:
1. С окончанием Кавказской войны и образованием в 1860 г. Терской области, начинается новый этап в территориальном делении и в создании административного управления. Административные преобразования включали в себя и укрупнение аулов путем переселения жителей мелких аулов и хуторов в более крупные, этим власти, прежде всего, преследовали фискальные и полицейские цели.
2. Царизм в горской среде создал новый имущий класс землевладельцев, наделяя горские верхи земельными участками, включая в его состав старые и новые горские верхи, именно на эту верхушку мыслилось царизму опираться в своей политике в крае в политических и экономических вопросах.
3. Аграрные преобразования на Северном Кавказе, как и отмена крепостного права в России, носили грабительский, антинародный характер.
4. Основу хозяйственной деятельности чеченцев составляли такие традиционные отрасли хозяйства, как земледелие, животноводство, домашние промыслы, торговля.
5. Многообразие форм земельной собственности, неравномерное распределение ее породило довольно сложную структуру чеченского общества. В сельских обществах большая часть земли находилась в общинном пользовании, часть земли находилась в руках частных собственников, были вакуфные (мечетские) земли.
6. Для возникновения и развития капиталистической общественно-экономической формации требовались: значительные денежные средства; определенный уровень развития товарного производства; наличие рынка свободных рабочих рук; сырье для промышленного производства; и др.
7. Расслоение казачества имело свои специфические особенности. Рост имущественного неравенства среди казачества тормозился сохранением значительного количества казачьих привилегий, наличием казачьей общины и феодального землепользования по средневековому принципу – «земля за службу». Казачья община была одновременно и поземельной и военной единицей и должна была обеспечивать выполнение казаками строевой службы. Внутри казачьих общин шел процесс имущественного расслоения.
8. В условиях развития товаро-денежных отношений в рыночные связи втягивались в той или иной степени почти все социальные слои населения.
9. Наряду с земледелием, животноводство являлось одним из основных хозяйственных занятий для крестьян, особенно в Нагорной полосе Чечни
10. В экономике и социально-общественных отношениях Чечни во второй половине XIX – начале ХХ в. давали о себе знать новые отношения: наряду с натуральным обменом товаров домашних промыслов, наличие привозных фабрично-заводских товаров, свободная купля-продажа земли, существование подымной подати, которую платили казне горские крестьяне.
11. К концу XIX – нач. ХХ в. в Чечне сложился крупный промышленный центр – Грозненский нефтепромышленный район.
12. Формирование и рост промышленного пролетариата в Чечне происходил, как многоплановый процесс. Вопрос о формировании рабочего класса и его роли в общественно-политической жизни имел важное значение, так как формирование рабочего класса в Чечне происходило в тесной связи с его экономической и политической борьбой.
13. Накануне первой мировой войны промышленность России, в том числе и в Чечне, достигла высшего подъема за всю историю своего существования. За годы войны ускорился процесс концентрации производства и рабочих, в частности, в нефтяной промышленности Чечне.
Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:
Монографии:
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия накануне первой русской буржуазно-демократической революции. Грозный, 1963. (4,25 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии в период революции 1905-1907 гг. Грозный, 1966. (8 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия накануне и в период первой русской революции 1905-1907 г. Грозный, 1991. (14,6 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Чечено-Ингушетии (конец XIX – нач. XX в.). М., 1994. (8 п.л.).
- Хасбулатов А.И.Установление российской администрации в Чечне (II пол. XIX- нач. XX). М., 2001 (15,5 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Аграрные преобразования в Чечне и Ингушетии и их последствия (XIX- начало XX века). М., 2006. (18 п.л.).
Разделы в коллективных и обобщающих трудах:
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия в период развития капитализма и буржуазно-демократических революций // Моя Чечено-Ингушетия. Грозный, 1970. (0,25 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Аграрные и административно-судебные реформы 60-70 гг. XIX в. в Чечено-Ингушетии. Гл. XI
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия накануне и в период первой русской буржуазно-демократической революции (1905-1907 гг.) // История Чечено-Ингушской АССР. Т. I. Проспект ЧИНИИ. Грозный, 1983. ( 0,5 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Аграрная и административно-судебные реформы 60-70 гг. XIX в. Народы Северного Кавказа во время русско-турецкой войны (1877-1878) // История народов Северного Кавказа (конец XVIII в – 1917 г.). гл. VII. М., 1988. (3 п.л.). ( в соавторстве).
- Хасбулатов А.И.Социально-экономическое развитие Северного Кавказа в пореформенный период // История народов Северного Кавказа (конец XVIII – 1917 г.). Гл. VIII. М., 1988. (2,5 п.л.) (в соавторстве).
- Хасбулатов А.И.Социально-экономическое развитие Северного Кавказа в начале XX в. // История народов Северного Кавказа (конец XVII – 1917 г.). гл. X. М., 1988. (2,5 п.л.) ( в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Классовая борьба на Северном Кавказе накануне первой российской революции 1905-1907 гг. // История народов Северного Кавказа (конец XVIII – 1917 г.). Гл. XI., М., 1988 (2,5) ( в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Первая российская революция 1905-1907 гг. на Северном Кавказе // История народов Северного Кавказа (конец XVIII – 1917 г.). гл. XII. М., 1988 (2,5 п.л.) ( в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. История российского государства. Учебник. (член авторского коллектива) М., 1998.
- Хасбулатов А.И. Социально-экономическое и политическое положение Чечни во 2-ой половине XIX в. Чечня в системе капиталистических отношений // История Чечни (XIX в.). Учебник для общеобразовательных учреждений. Гл. IV. Грозный, 2006 (5,5 п.л.). (в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Социально-экономическое развитие Чечни в 60-90-е годы XIX в. // История Чечни с древнейших времен до конца XIX в. Т.I гл. XXI. Грозный, 2006. (1,5 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Административные, судебные и аграрные реформы 60-70-х гг. XIX в. // История Чечни с древнейших времен до конца XIX в. т. I. Гл. XXII. Грозный, 2006. (2.п.л.).
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия в конце XIX в. // История Чечено-Ингушетии. Учебное пособие. Гл.I. Грозный, 1989.(0,8 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия в период первой русской революции // История Чечено-Ингушетии. Учебное пособие. Гл. 2. Грозный, 1989. (0,8 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия в период первой российской революции // История Чечено-Ингушетии. Учебное пособие. Гл. 3. Грозный, 1989. (0,8 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Чечено-Ингушетия в период первой мировой войны и февральской буржуазно-демократической революции // История Чечено-Ингушетии. Учебное пособие. Гл. 4. Грозный, 1989. (0,8 п.л.).
Статьи в ведущих научных рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации:
(статьи поданы и опубликованы до конца 2006 года, и считаются реферируемыми)
- Хасбулатов А.И. Аграрный вопрос на съездах народов Терека. // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 1996. № 4. (1 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Этнодемографические процессы и территория Чечни (Вторая половина XIX- нач. XX в). // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2000. № 1. (1,25 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Формы землевладения и землепользования в Чечне и Ингушетии во второй половине XIX – нач. XX в. // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2000. № 2. (1,5 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Февральская революция в России и ее особенности в Чечне (Февраль-сентябрь 1917 г.) // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2004, № 1 (1,5 п.л.).
- Хасбулатов А.И. Современная Чечня: проблемы сохранения историко-культурных ценностей // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону. 2005. № 1. (1 п.л.) ( в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Землевладение и землепользование терского казачества (II пол. XIX – нач. XX в.) // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2005. № 4. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Суд и судебная реформа в Чечне (II пол XIX – нач. XX в.) // Научная мысль Кавказа. Ростов-на-Дону, 2007. № 1. (1 п.л.)
Материалы международных, всесоюзных, всероссийских
и региональных конференций и симпозиумов.
- Хасбулатов А.И. Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии в период спада революции 1906-1907 гг.// Тез. докладов I конференции молодых ученых Дагестана. Махачкала, 1963. С. 89-90.
- Хасбулатов А.И. К вопросу о феодальных отношениях в Чечено-Ингушетии // Тез. докладов Региональной научной конференции «Генезис, основные пути и особенности развития феодализма у народов Северного Кавказа». Махачкала, 1980. С. 21-22.
- Хасбулатов А.И. Революционное воздействие русского пролетариата на крестьянские массы Северного Кавказа в конце XIX- нач. XX в. // Материалы научной конференции «Великий октябрь и передовая Россия в исторических судьбах народов Северного Кавказа». Грозный, 1982. (0,5 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Развитие торговли на Северном Кавказе в пореформенный период // Тез. докладов региональной конференции «Толстовские чтения». Грозный, 1989. С. 128-129 (в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Крестьянский поземельный банк, как одна из форм поощрения переселенческого движения в Терскую область // Тез. докл. Региональной научно-практической конференции. Грозный, 1989. (в соавторстве). С. 131-133.
- Хасбулатов А.И. Переселение горцев Северного Кавказа в Турцию, как одна из форм протеста против колонизаторской политики царизма // Материалы региональной научной конференции «Актуальные проблемы истории Чечено-Ингушетии». Грозный, 1990. С. 68-72.
- Хасбулатов А.И. Состояние мелкотоварного производства (кустарные промыслы)//Тез. докладов региональной научно-практической конференции «Толстовские чтения» Грозный, 1991. С. 212-214.
- Хасбулатов А.И. Предпосылки, причины, принципы реформ 60-70-х гг. XIX в. в Чечне // Тез. докладов международной научной конференции «Кавказская война. Спорные вопросы и новый подход». Махачкала, 1998. С. 108-111.
- Хасбулатов А.И. Развитие торгово-денежных отношений на Северном Кавказе в пореформенный период // Тез. докладов региональной научно-практической конференции. Грозный, 1998. С. 175-177. (в соавторстве).
- Хасбулатов А.И. Установление колониальной администрации в Чечне во 2-ой пол. XIX- нач. XX в. // Тез. докладов региональной научно-практической конференции. Грозный, 1998. С. 177-179.
- Хасбулатов А.И. Административно-территориальные и управленческие преобразования в Чечне во 2 пол. XIX- нач. XX в. // Материалы конференции «Кавказ: проблемы культурно-цивилизованного развития». Ростов-на-Дону, 2000. (1,25)
- Хасбулатов А.И. Сельская община чеченцев, ее управление (XIX – нач. XX в.) // Сельская община Дагестана и Северного Кавказа. Материалы региональной научной конференции. Махачкала, 2003. С. 26-33.
- Хасбулатов А.И. Хлебная торговля в пореформенной России и Чечне // Тезисы докладов региональной научно-практической конференции «Чечня на рубеже веков. Состояние и перспективы.» Т. 2. Грозный, 2004. С. 211-216.
- Хасбулатов А.И. Исследования по истории Чечни // Доклады Всероссийской научной конференции «Чеченская республика и чеченцы. История и современность». М., 2006. (2 п.л.)
Статьи в научных сборниках и журналах.
- Хасбулатов А.И. 1905 год в Чечено-Ингушетии // Сборник работ аспирантов кафедр гуманитарных наук Дагестанского госуниверситета. Махачкала, 1964. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Революционное движение в Чечено-Ингушетии в условиях отступления первой русской революции (1905-1907 годы) // Известия Чечено-Ингушского научно-исследовательского института. Вып. I. Т. 5.Грозный, 1964 (1,8 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Революционное движение в Чечено-Ингушетии // Известия СКНЦВШ. Общественные науки. Ростов-на-Дону, 1979, № 1 (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Сословный характер аграрно-административных реформ 60-х гг. XIX в. Чечено-Ингушетии // Вопросы истории классообразования и социальных движений в древолюционной Чечено-Ингушетии (XVI- нач. XX). Грозный, 1980 (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Революционная борьба трудящихся масс Терека и Дагестана в 1905-1907 гг. // Северный Кавказ в период революции 1905-1907 гг. Краснодар, 1981. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Начало вовлечения Чечено-Ингушетии во всероссийской рынок // Взаимоотношения народов Чечено-Ингушети с Россией и народами Кавказа в XVI – нач. XX в. Грозный, 1981. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Приобщение к революции. // Вехи единства. Грозный, 1982 (0, 25 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Переустройство сельского общественного управления Чечено-Ингушетии в пореформенный период // Роль России в исторических судьбах народов Чечено-Ингушетии (XIII – нач. XX в.) Грозный, 1983 (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Вовлечение сельского хозяйства Чечено-Ингушетии в капиталистическое развитие России (II пол. XIX- нач. XX в) // Вопросы политического развития Чечено-Ингушетии (XIII- нач. XX в.). Грозный, 1986. (1,2 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Крестьянская и земельная реформа 60-70 годов XIX в и аграрный вопрос в пореформенной Чечено-Ингушетии в исторической литературе // Вопросы историографии дореволюционной Чечено-Ингушетии. Сб. научных статей ЧИНИИ. Грозный, 1988. (0,5 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Канун первой российской революции 1905-1907 гг. и классовая борьба в Чечено-Ингушетии // Прогрессивное влияние России на социально-экономическое и политическое развитие народов Чечено-Ингушетии. Сб. статей ЧИНИИ. Грозный, 1989 (1,25 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Аграрный вопрос в политике царизм в Чечено-Ингушетии во 2-ой пол. XIX- нач. XX в. // Чечено-Ингушетия в политической истории России и Кавказа в дореволюционном прошлом. Сб. статей ЧИНИИ. Грозный, 1990 (1,5 п.л.)
- Хасбулатов АИ. Развитие Грозненского нефтепромышленного района и становление кадров рабочего класса в конце XIX- нач. XX в. // Социально-экономические процессы в дореволюционной Чечено-Ингушетии. Сборник статей. ЧИНИИ. Грозный, 1991. (0,8 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Крестьянские (народные) выступления в Чечне в 60-70-е гг. XIX в. // Педагогический вестник ЧИПКРО. Вып. I. Грозный, 2002. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Развитие промышленности в Чечне в конце XIX- нач. XX в. // Труды Грозненского нефтяного института. Вып. 2. Грозный, 2002. (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Хлебопашество чеченцев и ингушей (II пол. XIX – нач. XX в.) // Вестник АН ЧР. Грозный, 2003 (1 п.л.)
- Хасбулатов А.И. Сельская община чеченцев: формы правления, землепользования и землевладения (XIX- нач. XX в.)// Сборник памяти А.П. Пронштейна (1919-1998). СКНЦ. Ростов-на-Дону. (1,5)
- Хасбулатов А.И. Развитие животноводства в Чечне (XIX- нач. XX в.)//Вестник АН ЧР. Грозный, 2006. № 4. (1 п.л.)
[1] Рамазанов Х.Х. Колониальная политика царизм в Дагестане в первой половине XIX в. Махачкала, 1956. С. 6.
[2] Гаджиев В.Г. Введение//Беннигсен А. Шейх Мансур. Махачкала, 1994. С. 19.
[3] В.К. Несколько слов о будущей деятельности нашей на Кавказе// Военный сборник. (ВС). СПб, 1860. №7; Иванов С.О. Сближении горцев с русскими//Военный сборник. СПб., 1859. №7; и др.
[4] Всеподданнейший отчет Главнокомандующего Кавказскою армией по военно-народному управлению. Военный сборник, СПб., №6, 1870.; Отчет генерал- Фельдмаршала А.И. Барятинского за 1857-1859 гг. АКАК. Т. I-II. 1904; Зиссерман А.П. Фельдмаршал князь А.И. Барятинский. Т. I-III. М., 1888-1891; Он же. Двадцать пять лет на Кавказе. (1842-1867). Ч. I-II. СПб., 1879; Фадеев Р.А. Шестьдесят лет Кавказской войны. Собр. соч. I. СПб., 1889.
[5] Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т. I-II, Тифлис, 1907.
[6] Казбек Г.Н. Военно-статистическое описание Терской области. Ч. 1, Тифлис, 1888.
[7] Ковалевский М.М. Общинное землевладение, причины, ход и последствия его разложения. М.1879; Его же. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа// Русская мысль. 1883. № 12; Его же. Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. Т. 102. М., 1886, 1889; Он же. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1-2. 1890; Он же. Родовой быт в настоящем, в недавнем прошлом. Т. 1-2. 1905; Калоев Б.А. Ковалевский М.М. и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979. С. 3.
[8] Авалиани С.Л. Крестьянский вопрос в Закавказье. Т. I, II, III. Одесса. 1912, 1913, 1914; Т. IV, V. Тбилиси, 1920, 1926; Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе. 1940; Он же. Крестьянская реформа в Кабарде. Документы по истории освобождения зависимых сословий в Кабарде в 1867 г. Нальчик, 1947; Гальцев В. Перестройка системы колониального господства на Северном Кавказе в 1860-1870 гг. // Известия СОНИИ. Т. XVIII. Орджоникидзе, 1958; Кумыков Т.Х. Социально-экономические отношения и отмена крепостного права в Кабарде и Балкарии. Нальчик, 1959; Калмыков Ж.А. Установление русской администрации в Кабарде и Балкарии. Нальчик, 1995; Крикунов В.П. Крестьянская реформа в Ставропольской губернии. Ставрополь, 1949; Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // Ученые записки ИИЯЛ Дагфилиала АН СССР. Т. II. 1957; Хасбулатов А.И. Установление российской администрации в Чечне. М., 2001; Мужухоева Э.Д. Организация управления Чечено-Ингушетии в 40-60-х гг. XX века. // Общественные отношения у чеченцев и ингушей в дореволюционном прошлом (XIII- начало XX в.). Грозный, 1982; и др.
[9] Крупнов Е.Н. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960; Анчабадзе З.В., Робакидзе А.И. К вопросу о природе кавказского горского феодализма // Тезисы докладов Всесоюзной сессии, посвященной итогам исследований 1970. Тбилиси, 1971; Кушева Е.Н. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа // Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., 1969; Меликишвили Г.А. К вопросу о характере кавказских средневековых горских северо-кавказских классовых обществ // История СССР. 1975. №6. С. 43-53; Виноградов В.Б. Генезис феодализма на Центральном Кавказе // Вопросы истории. 1981. № 38 и др.
[10] Берже А.П. Чечня и чеченцы. Тифлис, 1859. С. 90; Он же. Выселение горцев с Кавказа. // Русская старина. Т. XXXIII. Гл. V1. С. 10; Лаудаев У. Чеченское племя // ССОКГ. Вып. VI. Тифлис, 1872. С. 24; Зиссерман А.Л. Двадцать пять лет на Кавказе. (1842-1867).Ч. 2. СПб., 1879. С. 435; Дубровин Н.Ф. История войны и владычества и русских на Кавказе. СПб., 1871. С. 451.
[11] Ковалевский М.М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа // Русская мысль. 1883. №12; Вертепов Г. Ингуши. Т.С. Вып. 2. кн. 2. Владикавказ, 1892. С. 85-86; Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Т.П. Одесса. 1882. С. 114; Головинский И. Чеченцы // ССОТО. Вып. 2. Владикавказ, 1878, С. 33; Максимов Е. Чеченцы. Т.С. Вып. 3. Владикавказ, 1893. С. 33 и др.
[12] Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Ч. 3. СПб., 1869. С. 174; Норденстамм И.И. Описание Чечни со сведенями этнографического и экономического характера // Материалы по истории Дагестана и Чечни. Т. 3. Ч. 1. Махачкала, 1940; Ахвердов А.И. Описание Дагестана // История, география и этнография Дагестана. XVIII-XIX в. 1958; Гербер Г.И. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря // Там же; Буцковский А.М. Выдержки из описания Кавказской губернии и соседних горских областей. // Там же.; Плещеев С. Обозрение Российской империи в нынешнем ее новоустроенном состоянии. М., 1798; Гюльденштедт И.А. Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа. СПб., 1891; Ган К.Ф. Путешествие в страну пшавов, хевсур, кистин и ингушей летом 1897 // Кавказский вестник. 1900. С. 3,5,6; и др.
[13] Яколев Н. Ингуши. М-Л., 1925. С. 102; Семенев Л.О. Археологические и этнографические разыскания в Ингушетии в 1925-1932 гг., Грозный, 1963, С. 147; Шиллинг Е. Ингуши и чеченцы // Религиозные верования народов СССР. Т. II. М-Л., 1931. С. 9; Вартапетов А.С. Проблемы родового строя ингушей и чеченцев// Советская этнография. 1932. № С. 83; Мартиросиан Г.К. История Ингушетии. Владикавказ, 1933. С. 28.
[14] Крупнов Е.Н. Средневековая Ингушетия. М., 1971; Фадеев А.В. Россия и Кавказ в первой трети XIX в. М. 1960. С. 285; Он же. О некоторых социально-экономических последствиях присоединения Чечено-Ингушетии к России // Известия ЧИНИИ. Вып. I. Т. II. 1960. С. 4; Смирнов Н.А. Политика России на Северном Кавказе в XVI-XIX вв. М., 1959. С. 135; Гриценко Н.П. Социально-экономическое развитие Притеречных районах в XVIII – пер. пол. XIX в., Грозный, 1961. С. 99.
[15] Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией XVI-XVII вв. М. 1963. С. 81; Она же. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа. // Проблемы возникноведения феодализма у народов СССР. М., 1969. С. 180-184.
[16] Анчабадзе З.В., Робакидзе А.И. К вопросу о природе Кавказского горского феодализма // Тезисы докладов Всесоюзной сессии. Тбилиси, 1971. С. 56-59; Меликишвили Г.А. К вопросу о характере древних закавказских и средневековых горских северокавказских классовых обществ // История СССР. 1975. №6. С. 44-53; Робакидзе А.И. Некоторые черты горского феодализма на Кавказе // Советская этнография. 1978. № 2. С. 15-24; Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978 и др.
[17] Тотоев Ф.В. Развитие рабства и работорговли в Чечне (II пол. XVIII- 40-е годы XIX в. // Известия ЧИНИИ. Вып. I Т. VIII. Грозный, 1968. С. 189; Он же. Общественно-экономический строй Чечни (вторая половина XVII в. - 40-е годы XIX в.). Автореф. канд истор. наук, М. 1966. С. 9,15.
[18] Исаева Т.А. Социально-экономическое положение в Чечено-Ингушетия в XVII в. Автореф. канд. дисс. М., 1976. С. 19; Исаева Т.А. Феодальные владения на территории Чечено-Ингушетии в XVII в. // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. Грозный, 1977. С. 82-84.
[19] Умаров С.Ц. К политической и социально-экономической история Чечни XVI-XVII вв.// Археолого-этнографический сборник. Грозный, 1976; Марковин В.И. К изучению средневековой истории народов Сверного Кавказа // Известия СКНЦ ВШ, Ростов-на-Дону, 1976. № 4. С. 12-16; Харадзе Р.Л.., Робакидзе А.И. Характер сословных отношений в горной Ингушетии // Кавказский этнографический сборник. Т.II.; Тбилиси, 1968. С. 127-164; Гриценко Н.П. К вопросу о феодальных отношениях в Чечено-Ингушетии (Историографический обзор) // Известия СКНЦ ВШ. Ростов-на-Дону. 1976. №4; Лавров Л.И. Историко-этнографические… С. 13-27; Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание народов и стран между Астраханью и рекою Курой находящихся». М., 1979; Виноградов В.Б. О некоторых критериях позднесредневековых комплексов Северного Кавказа // Известия СКНЦ В. 1977. № 1. С. 65; Его же. К трактовке социально-политического содержания и религиозной оболочки войн и народных движений на Северном Кавказе в эпоху средневековья// Вопросы истории исторической науки Северного Квказа и Дона. Грозный. Вып. 1. 1978. С. 137-140.
[20] Гриценко Н.П., Хасбулатов А.И. Классы и классовая борьба в Чечено-Ингушетии в XI-XIX вв. // Социальные отношения и классовая борьба в Чечено-Ингушетии в дореволюционный период. Грозный, 1979. С. 3-30.
[21] Кушева Е.Н., Усманов М.Н. К вопросу об общественном строе вайнахов. // Советская этнография. М. 1978, №6. С. 99-110; Виноградов В.Б., Магомадова Т.С. Один из северокавказских союзников Руси. // Вопросы истории. М., 1970. 310. С. 187-193; Исаева Т.А. Феодальные владения на территории Чечено-Ингушетии в XVII в. // Вопросы истории Чечено-Ингушетии. Сборник статей. Грозный, 1977 и др.
[22] Общественные отношения у чеченцев и ингушей в дореволюционном прошлом (XIII- нач. XX в.) Грозный, 1982.
[23] Мамакаев М. Чеченский тайп (род) в период его разложеия. Грозный, 1973. С. 7, 27.
[24] Гапуров Ш.А. Россия и Чечня в первой четверти XIX в. Нальчик. 2003; Он же. Северный Кавказ в политике России в начале XIX в. (1801-1815 гг.) 2003; Он же. Северный Кавказ в период «проконсульства» А.П. Ермолова. (1816-1827) Нальчик. 2003; Он же Чечня и Ермолов (1816-1827 гг.) Грозный. 2006.
[25] Блиев М. Кавказская война: социальные истоки, сущность // История СССР. 1983. №2. С. 54-57; Блиев М.М., Дегоев В. Кавказская война. М. 1994.
[26] Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х гг. XIX в. Сборник документов. Махачкала, 1959; Материалы по истории Дагестана и Чечни (1-я пол. XIX в.), Махачкала, 1940; Гаджиев В.Г. Шамиль// Тарих. 1990. №4. С. 3-20; Рамазанов Х.Х. Эпоха Шамиля. Махачкала. 2004; Шагабудинов Д.М. Россия и народы Северного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в. Махачкала. 2004; Смирнов И.А. Мюридизм на Кавказе. М., 1963 и др.
[27] Блиев М.М. Указ. соч. С. 52, 55, 68; ССТО. Вып. 1. Владикавказ, 1878. С. 118, 121, 127.
[28] Там же.
[29] ЦГИАЛ. Ф. 1300. Оп. 7. Д.10. Л. 216 об., 217.
[30] Магомедов Р.М. Методологические вопросы вхождения народов Северо-Восточного Кавказа в состав России. // Вопросы истории исторической науки Северного Кавказа и Дона. Вып. 2. Грозный, 1980. С. 18.
[31] Ортабаев Б.Х. Социально-экономический строй горских народов Терека накануне Великого Октября. Владикавказ, 1992. С. 20.
[32] Ковалевский М.М. Закон и обычай на Северном Кавказе. М. 1840. Т. 1-2; Харузин Н. Заметки о юридическом быте чеченцев и ингушей // Сборник материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском Этнографическом музее. М., 1888; Эсадзе С. Историческая записка об управлении Кавказом. Т. 1-2. Тифлис. 1907; Рейнке Н. Горские и народные суды Кавказского края. СПб., 1912; Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Вып. 2. Одесса, 1883 и др.
[33] Левашов А.П. Грозненская промышленность в годы первой русской революции//1905, 1906, 1907 годы в Грозном. Сб.ст. Грозный, 1925; Мартиросиан Г.К. Социально-экономические основы революционного движения на Тереке. Владикавказ, 1925.
[34] Апухтин В. Революционное движение 1905 года среди горцев Северного Кавказа//Новый восток. 1926. № 13-14; Янчевский Н.Н. Пятый год на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 1930; Буркин Н. Революция 1905 года в национальных областях Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, 1931; Семернин П. Рабочий класс в революции 1905-1907 годов в Азово-Черноморском и Северо-Кавказском краях. Ростов-на-Дону, 1935 и др.
[35] Киреев Е.П. Пролетариат Грозного в революции 1905-1907 гг. Грозный, 1955.
[36] Поталов С.И. Начало грозненской нефтяной промышленности (1893-1903) // Монополии и иностранный капитал в России. М-Л, 1961.
[37] Колосов Л.Н. Очерки истории промышленности и революционной борьбы рабочих Грозного против царизма и монополий (1893-1917 гг.) Грозный, 1962.
[38] Шигабудинов М.Ш. борьба рабочих Северного Кавказа накануне и в период революции 1905-1907 гг. Махачкала, 1964; Рабочее движение на Северном Кавказе в годы нового революционного подъема и первой мировой войны (1910- февраль 1917 гг.) Махачкала, 1970; Его же. Рабочее движение на Северном Кавказе в годы реакции (1907-1910 гг.) Махачкала, 1973; его. Статистика стачек на Северном Кавказе (июнь 1907 – январь 1917 гг.) // Вопросы истории Дагестана. Вып. III. Махачкала, 1975; Его же. Рабочие в авангарде революционного движения на Северном Кавказе в 1905-1907 гг. // Революция 1905-1907 гг. в Дагестане. Махачкала, 1976. С. 7-65.
[39] Положение о сельских (аульных) обществах, их общественном управлении и повинностях государственных и общественных в горском населении Терской области. Владикавказ, 1871. С.1-21
[40] Адат – обычай, обычное право у мусульманских народов. Многие нормы адата сложились в условиях господства родоплеменных отношений (кровная месть, побратимство и др.) В образовании и развитии адата важную роль играли решения третейского суда и постановления схода сельской общины. Различие местных условий жизни горских народов обусловило разнообразие их адатов. Нормы адатов, первоначально воплощавшие демократические начала, с развитием имущественного неравенства и классовых общественных отношений, утратили первоначальный демократический характер, и как феодальное право, широко использовали феодальные государства, как правило, в своих интересах. В годы советской власти на территории СССР нормы адата были объявлены вне закона и преследовались идеологически и уголовно. Шариат – (в переводе с арабского – правильный путь, образ действия) – свод религиозно-этнических и правовых предписаний ислама, опирающихся на Коран, сунну и фикх, разработан в VII-XII вв. в Арабском халифате. Помимо предписаний об основных религиозных обязанностях мусульман, шариат включает нормы государственного, гражданского, уголовного и процессуального права. После Октябрьской революции 1917 г. Советская власть в начале ограничила подсудность мусульман шариату, а затем полностью ликвидировала шариатские суды. Нормы шариата были полностью отменены на территории СССР, как противоречащие советским законам, хотя на территории мусульманских республик в обрядности и быту и сохранялись некоторые его предписания. В большинстве современных мусульманских стран нормы шариата переданы светскому законодательству. Шариат является источником права и основой мусульманской идеологии. // Б.С.Э., Т.1.М., 1970. С.218; Т.29.М.,1978.С.290.
[41] Хасбулатов А.И. Переустройство сельского общественного управления Чечено- Ингушетии в пореформенный период // Роль России в исторических судьбах Чечено -Ингушетии (XIII- нач.ХХ вв.) Грозный, 1983. С. 112
[42] ЦГВИА.Ф.1300. Оп. 7. Д.3. Л.7; Д.70. Л.38.
[43] Хасбулатов А.И. Развитие промышленности и формирование рабочего класса в Чечено-Ингушетии (XIX-нач. ХХ в.) М., 1994. С.60.
[44] Колосов Л.Н. Очерки истории революционной борьбы рабочих Грозного против царизма и монополий (1893-1917 гг.). Грозный, 1962. С.20.
[45] Лисичкин С.М. Очерки истории развития отечественной нефтяной промышленности. М-Л., 1954. С.22;Колосов Л.Н. Очерки истории… С.46-47.
[46] Очерки истории ЧИАССР. Т.1.Грозный, 1967.С.266.
