Исторический опыт подготовки кадров народного хозяйства в национальных районах поволжья (1918 – 1991 гг.)
На правах рукописи
КОРНИЛОВА Ирина Михайловна
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ ПОДГОТОВКИ КАДРОВ
НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
В НАЦИОНАЛЬНЫХ РАЙОНАХ ПОВОЛЖЬЯ
(1918–1991 гг.)
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
Астрахань – 2009
Работа выполнена на кафедре истории России Гуманитарного института Калмыцкого государственного университета
Научный консультант: доктор исторических наук, профессор,
заслуженный деятель науки РФ
Убушаев Владимир Бадахаевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Тимофеева Елена Георгиевна
доктор исторических наук, профессор
Буров Алексей Никитович
доктор исторических наук
Очиров Уташ Борисович
Ведущая организация: Кабардино-Балкарский государственный университет
Защита состоится «____» ___________ 2009 года в _____ часов на заседании диссертационного Совета ДМ 212. 009. 08 в Астраханском государственном университете по адресу: 414056, г. Астрахань, ул. Татищева, д. 20а, ауд.___
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке АГУ по адресу: 414056, г. Астрахань, ул. Татищева, д. 20а.
Автореферат разослан «______» ____________ 2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного Совета Е.В. Савельева
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ
Актуальность темы исследования. Главной задачей высших учебных заведений является подготовка высококвалифицированных специалистов, владеющих глубокими теоретическими знаниями и практическими знаниями. Высшая школа должна постоянно совершенствовать качество подготовки специалистов с учетом требований современного производства, науки и техники, перспектив их развития. Безусловно также то, что непременным признаком общественно-политического и социально-экономического развития государства выступает самоопределение личности, ее нравственный, культурный и интеллектуальный потенциал. Происходящие в последние десятилетия изменения во всех областях жизни российского общества касаются главным образом многих проблем воспитания и образования подрастающих поколений. Преобразования, которые переживает высшая школа на современном этапе, заставляет более шире и глубже изучать исторический опыт развития российской системы высшего образования в СССР. Для разрешения актуальных для страны проблем в области высшего образования необходимо изучить, творчески при этом используя, накопленный десятилетиями опыт учебных заведений, их выживание и становление в сложных экономических условиях.
На протяжении XX века советская система высшего образования была адекватна социокультурным реалиям общества с его командно-административными методами управления. Она готовила в основном специалистов узкого профиля для ведущих отраслей промышленности и не всегда давала возможность студентам раскрыть свои потенциальные способности[1].
За последние годы в российском обществе произошли радикальные перемены, которые привели к крупным преобразованиям в экономической, политической, социальной и культурной жизни, в том числе в области высшего образования: предпринимается попытка выработать стратегию вхождения России в современный этап модернизации образования с учетом общественной исторической традиции. В России с ее многоукладным характером развития накоплен уникальный опыт создания национальной региональной высшей школы. Изучение истории ее становления и развития позволяет выявить наиболее существенные достижения и упущения, обозначить важнейшие приоритеты в реализации новой концепции образования в России, в особенности, его высшего звена[2].
Глубокое исследование проблем исторического опыта развития высшей школы по подготовке кадров специалистов в национальных автономиях Поволжья представляет большой научный и общественный интерес: во-первых, обращением к истории советского общества в период ее активного переосмысления; во-вторых, место и значение высшего образования в советской системе духовных ценностей связывает данную тему с такими современными направлениями исторической науки, как культурная история, интеллектуальная история, интеллигентоведение.
Актуальность исследования вызвана также обращением к местной, региональной истории, что весьма востребовано историческим сообществом и связано с переходом от чисто «государственной истории» к истории «субъекта исторического действия, который не тождественен государству». Это позволило обратиться к новым направлениям исследования региональной истории, например, новой локальной истории, к микроанализу. С другой стороны, глобализирующийся мир ответил на этот процесс усилением национальных и региональных тенденций, что способствует развитию региональной истории[3]
.
В этом исследовательском поле находится и опыт развития высшего образования в подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса в поволжских национальных образованиях. Безусловно, изучение истории национальной высшей школы в Поволжье предоставляет возможность использовать опыт ее деятельности в современных условиях, позволит выявить тенденции общего и отдельного (федерального и регионального) в государственной образовательной политике. Проведенный анализ исторического опыта высшего образования позволяет проследить процесс возникновения и развития его различных моделей, в обучении будущих специалистов народного хозяйства, успешно используя уроки прошлого.
Степень изученности проблемы и ее историография. В изучении исторического опыта подготовки кадров народнохозяйственного комплекса в России сложились определенные традиции и достигнуты несомненные успехи. Однако при исследовании данной темы еще не использован весь научный потенциал. В целом в развитии историографии данной темы можно выделить, на наш взгляд, четыре основных этапа: первый – с начала 1920-х до середины 1930-х годов; второй – со 2-й половины 1930-х до середины 1950-х годов; третий – со 2-й половины 1950-х до середины 1980-х годов и четвертый – со 2-й половины 1980-х до начала 1990-х годов. Основой для такой периодизации явились выдвинутые жизнью практические и теоретические проблемы анализа опыта развития высшей школы в СССР, изменения в структуре и содержании высшего образования в процессе подготовки специалистов в различных отраслях народного хозяйства страны.
Очевидно, что в рамках рассматриваемых этапов необходимо, пожалуй, выделить и отдельные периоды: например, начальные годы становления Советской власти в России в 1918–1920 гг., когда были опубликованы первые декреты об организации советской высшей школы, практическая реализация которых в связи с гражданской войной началась лишь в 1920-е годы. Особым периодом в истории самоотверженной работы студенческих и профессорско-преподавательских коллективов вузов является период Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, когда большинству институтов и университетов Поволжья пришлось в условиях эвакуации готовить специалистов для работы в тылу важных фронту отраслей народнохозяйственного комплекса СССР.
Определенный интерес заслуживает осуществление государственной политики в советской системе высшего образования, заявленной на период перестройки с 1985 по 1991 годы, которая, как показало время, не оказала глубокого влияния ни на структуру, ни на содержание подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса, как в центре, так и в регионах.
В 1920–1930-е годы опыт подготовки специалистов в различных отраслях народного хозяйства СССР рассматривались в рамках культурной революции. Первыми историками высшего образования стали практики – руководители наркомата просвещения А.В. Луначарский, Н.К. Крупская и др.,[4] политические оценки которых во многом стали решающими. В данном исследовании их труды привлекаются в контексте просветительской политики государства, так как раскрывают содержание проектов создания системы подготовки кадров советской высшей школы и позволяют сравнить их с реальной практикой развития профессионального образования в СССР.
В работах 1930-х годов внимание авторов сосредотачивалось в основном на проблемах подготовки технических кадров, что вполне объяснимо в годы первых пятилеток и индустриализации страны[5]. В работах А.П. Бейлина[6], посвященных подготовке технических кадров, впервые дал обобщающую картину развития высшего и среднего профессионального образования в стране с момента установления советской власти.
В послевоенные годы обобщением исторического материала по вопросам подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса занималось немало исследователей.[7] Помимо монографий одного из тогдашних руководителей органов образования С. Кафтанова, в начале 1950-х годов были защищены несколько кандидатских диссертаций по истории развития высшего образования в Советском Союзе, в которых был собран определенный фактический материал по вопросам работы вузовских кадров, политики в области высшей школы в различные периоды.
С середины 1950-х годов в советской историографии наступил новый – третий этап советской историографии по подготовке кадров народнохозяйственного комплекса в СССР, связанный с изменениями в политической и культурной жизни страны. Эти перемены отразились не только на духовной составляющей развития советского общества, но и существенным образом повлияли на выбор приоритетов в историографии.
В 1960–1980-е годы появились обобщающие труды о развитии высшего образования и подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса в СССР и его отдельных регионах. Среди них следует отметить книги А.С.Бутягина, Ю.А. Салтанова, К.Т. Галкина, В.В. Украинцева, В.П. Елютина, Н. Л. Сафразьян, С.М. Джобернадзе, Е.Р.Чуткерашвили, Ш.Х. Чанбарисова и др. Работы, богатые конкретно-историческим материалом, особенно статистическими данными, о росте количества вузов, студентов, профессорско-преподавательского состава, были написаны в русле марксистской методологии и политической конъюнктуры тех лет[8].
Вместе с тем именно в 1980-е годы появляются первые попытки осмысления зарубежной историографии советского высшего образования в специфической форме – с позиции «критики буржуазных фальсификаций»[9]. В этот период также отмечаются попытки научного обоснования модели специалиста с высшим образованиям, востребованного в позднесоветском обществе[10].
В конце 1980-х – начале 1990-х годов, на четвертом этапе советского периода историографии, пафос перестройки сказался и на изучении истории советской высшей школы. В это время главным становится столкновение новых тенденций к обновлению с ограниченным методологическим инструментарием историков. Это отчетливо прослеживается в работах многих исследователей, в частности, в трудах НИИ высшего образования, которые отличают достаточно глубокие знания отечественных и зарубежных моделей высшей школы, стремление исследовать не только основы высшего образования, но и его современные технологии[11]. В перестроечной литературе мы можем наблюдать также новые черты историографии высшего образования. Если раньше исследователи рассматривали проблемы экономики только в контексте связи высшей школы с производством, то теперь они впервые обратились к экономическому аспекту развития самих вузов[12]. Авторы – социологи, педагоги, руководители образования – высказывают суждения о путях и методах адаптации высшего образования к новым общественным реалиям, собственное видение путей включения высшей школы в новую экономическую ситуацию, «встраивания вузов в рынок»[13]. Их труды с полным основанием можно отнести к отдельной группе работ, посвященных деятельности исторического опыта высшей школы.
Отдельную группу составляют работы, в которых анализируется государственная политика в области подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в России, дается оценка деятельности высших органов власти СССР и Российской Федерации по реформированию системы высшей школы. Так, например, монография С.И. Штамм[14] является первым историко-правовым исследованием руководства народным образованием в 1917–1936 годы. Однако в целом литература по данной тематике отличалась схематизмом. Процесс руководства образованием представлялся в ней лишь раскрытием содержания директивных установок, административных актов, функциональной деятельности соответствующих партийных и государственных органов.
На рубеже 80–90-х годов прошлого века в недрах отечественной исторической науки происходил сложнейший, весьма болезненный процесс смены историко-философских парадигм, их пересмотра, ломки и обновления. Историко-сравнительный подход к изучению исторического опыта становления и развития высшего образования применительно к национальным регионам, отдельным этносам с их разноуровневым развитием применен в монографии Т.Ю. Красовицкой, изданной в 1992 году[15]. Система управления национально-культурной сферой проанализирована автором на примере взаимодействия Наркомпроса и Наркомнаца. В таком ракурсе она рассматривается впервые в нашей историографии. В процессе образования Союза ССР обострялись дискуссии о степени централизации и федерализации власти, в том числе и в области высшего образования. Руководители Наркомнаца стремились к полному управлению нерусскими народами и их образованием; нарком просвещения А.В. Луначарский и большинство наркомов просвещения автономных образований высказывались за представительство в союзном органе управления образования не только союзных, но и автономных республик, считая, что для народного образования необходимо сделать исключение.
В статьях и монографиях, изданных в 1980 – 1990-е годы[16] и посвященных историческому опыту становления и развития высшей школы, формированию научно-кадрового потенциала, можно наблюдать неоднозначность в оценке происходивших процессов, в этой сфере. Авторы пытаются показать сложность и противоречивость зарождения «новой культуры», выявить разнообразие мнений по вопросам управления и развития народного образования, в том числе и высшей школы.
Проблемы развития исторического опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в России, перспективы и содержание его реформирования на современном этапе рассматриваются в исследованиях И.В. Захарова, Е.С. Ляховича, Ю.Г. Татура, В.Г. Кинелева и других[17].
Актуальным проблемам высшего образования, возникшим на рубеже XX и XXI столетий, посвящены монографии В.А. Шаповалова[18]. В них главным образом анализируются модели и перспективы развития высшего образования в России и за рубежом, выявляется зависимость внедряемых в высшее образование инноваций в рамках социокультурных условий развития.
Серьезным вкладом в историографию проблематики заявленной темы диссертационного исследования стала трехтомная «Энциклопедия профессионального образования»[19]. К недочетам данной работы, по утверждению рецензентов, можно отнести: излишнее присутствие в ней некоего «столичного апломба», линии на освещение «столичных сюжетов» из истории вузов, а также существенную фрагментарность представленного в работе регионального материала.
К особой группе, считают многие авторы, относятся труды, раскрывающие проблемы исторического опыта подготовки кадров народнохозяйственного комплекса в национальных районах Поволжского края. Это самая большая и важная группа исследований по рассматриваемой теме. Что касается литературы о региональном развитии высшего образования в поволжском национальном районе, то в 1920–1930-е годы происходил лишь процесс становления системы вузов в регионе, так что осмысление его произошло позже. Случившейся затем разгром исторического краеведения во второй половине 1930-х годов стал препятствием к развитию местной историографии.
Большой научный интерес представляют работы В. В. Мурскова, К. П. Гончаренко, В. А. Сыркина и Н. Г. Измайловой[20], рассматривающие опыт подготовки кадров народнохозяйственного комплекса конкретно в каждом национальном районе Поволжья.
Среди работ, посвященных проблемам исторического опыта развития системы народного образования в Татарстане 1920–1930-е годы, особый интерес представляет фундаментальный труд М.К. Корбута об одном из старейших в России вузов – Казанском государственном университете. Во втором томе исследования анализируется процесс его пролетаризации и коренизации, активная работа партячейки по обеспечению преподавания политического общественного минимума, введенного в университете в 1922–1923 учебном году[21]. В монографии показан также сложный процесс искоренения буржуазной идеологии, который тесно переплетался с проблемой формирования нового мировоззрения у профессорско-преподавательского корпуса и студенческого состава.
Большой вклад в разработку проблемы опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в Татарстане внесло первое статистическое исследование В. Ермолаева[22], в котором освещаются динамика изменения социального и национального состава студентов и преподавателей, обеспеченность учащихся стипендиями и многие другие вопросы.
К первой половине 1930-х годов относятся работы, в которых была предпринята попытка обобщить итоги научно-исследовательской, педагогической и учебной работы в крупнейших вузах Среднего Поволжья за годы советской власти. При этом авторы подчеркивали практическую значимость работ преподавателей и студентов вузов для развития народного хозяйства[23].
В сборниках, посвященных юбилейным датам в жизни крупнейших вузов Поволжья, суммировался материал, отражающий историю создания и становления вуза, давались обзор его научно-исследовательской и общественно-педагогической деятельности, оценка работы студенческих, комсомольских и партийных организаций; приводились обобщенные данные об изменениях в национальном и социальном составе студенчества, в преподавательском корпусе[24].
В первой половине 1930-х годов внимание исследователей в основном сосредотачивалось на изучении деятельности вузов по подготовке кадров национальной советской интеллигенции, направленных на закрепление процесса пролетаризации высшей школы, изменений в социальном и, в особенности, национальном составе студенчества[25].
Второй период в изучении опыта подготовки кадров народнохозяйственного комплекса охватывает два десятилетия (вторая половина 1930-х – середина 1950-х годов). В эти годы проблема формирования научной интеллигенции разрабатывается как наиболее актуальная[26]. В конце 1950-х годов предпринимаются первые попытки преодоления догматической схемы. В книгах Ш.М. Еналиева, М.Х. Мухарямова, И.М. Климова освещаются отдельные стороны реорганизации высшей школы по подготовке национальных кадров экономики и культуры в ТАССР[27].
В 1960–1970-е годы к научно-исследовательским трудам заметно усилились требования, связанные с отражением в них директивных документов партии и правительства, руководящей роли партии в формировании национальной культуры и демократизации высшей школы в процессе подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса. Роль основополагающих документов партии и правительства, которые определяли структуру руководящих органов вузов, изменения в социальном и национальном составе студенчества, выпуск различных специалистов народного хозяйства республики освещается в работах И.А. Георгиевской[28]. Важный вклад в изучение этого вопроса внесла и монография Ш.Н. Садыкова[29], в которой исследуется роль партийных организаций Татарстана в преобразовании высшей школы и подготовке технических кадров для промышленности в 1920–1937 годы. В 1960–1970-е годы продолжалась интенсивная работа по изучению опыта подготовки кадров народнохозяйственного комплекса республики[30]. Определенный интерес представляют очерки истории Казанского государственного университета, изданные в 1979 году[31], в которых подробно освещается формирование в вузе различных научных направлений и школ. 1960–1970-е годы были плодотворны и с точки зрения диссертационных исследований. Появляется ряд кандидатских[32] и докторских диссертаций по историческому опыту развития высшего образования в Татарстане[33], их характеризуют богатая источниковедческая база, введение в научный оборот новых архивных материалов, попытка осмысления на более высоком теоретическом уровне истории осуществления культурной революции в ТАССР.
Исторический опыт становления высшей школы в Мордовии и формирование интеллигенции республики стали предметом изучения в работах мордовских ученых А.Л. Киселева, В.С. Ивашкина, Н.Е. Адушкина и др.[34] Монография А.Л. Киселева – первый научный труд, в котором освещен начальный этап организации высших учебных заведений и комплекс мероприятий по улучшению подготовки специалистов для различных отраслей экономики и культуры республики. Однако при всей своей значимости эта работа носит характер констатации проблем высшего образования, которые рассматриваются в контексте других, более важных на тот период тем. Монография В.С. Ивашкина представляет научный интерес в том плане, что процесс формирования научной интеллигенции в Мордовии в период с 1917 по 1941 годы автор рассматривает вкупе с другими задачами. Однако следует отметить, что вопросам высшей школы здесь уделено внимание лишь в той мере, в какой соответственно высшему образованию отведено место в процессе формирования национальной интеллигенции. В монографической работе Н.Е. Адушкина освещаются основные этапы формирования интеллигенции республики, рассматриваются роль и деятельность мордовской партийной организации по подготовке и воспитанию молодых научно-педагогических кадров. Заметное место среди трудов, посвященных проблемам опыта развития высшей школы, занимает монография Г.Я. Меркушкина[35]. В работе подробным образом излагаются организация и деятельность вузов Мордовии, приведшие к достижениям в народно-хозяйственной и культурной областях, но не затронутыми остались конкретные условия, в которых им приходилось решать комплекс задач по выпуску различных специалистов народного хозяйства Мордовии. Определенный интерес представляют историко-хроникальные очерки по истории высшего образования в Мордовии[36], наиболее полным из которых является труд Н.П. Макаркина. Однако в нем основное место занимает описание современного облика Мордовского госуниверситета, характеризуется его структура, обозначены основные направления учебной и научной деятельности. К сожалению, вопросы периода становления высшего образования в республике носят обзорный характер. Особое место в национальной публицистике конца 1980-х – первой половины 1990-х годов занимают исследования В. Епишина[37].
Исследование исторического опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в Республике Башкортостан важно, как в теоретическом, так и в практическом плане. Известно, что республика располагает значительным экономическим и научно-техническим потенциалом. Однако дальнейшее развитие промышленности и сельского хозяйства все в большей мере требует профессионально подготовленных специалистов с высшим образованием и значительная роль в этом деле принадлежит высшей школе. Что касается работ, посвященных деятельности отдельных вузов в республике, то здесь большое внимание было уделено ведущим вузам Башкортостана, в частности, первому вузу – педагогическому институту. В работе Ф.Л. Саяхова эта проблема освещена достаточно полно[38]. В обсуждении выбора профиля будущего первого вуза – Башкирского пединститута – принимал участие академик В.Р. Вильямс. Он высказывался за создание сельскохозяйственного института, так как потребности республики в квалифицированных кадрах в этой сфере мог удовлетворить только самостоятельный вуз, имеющий хорошую учебную и научно-методическую базу. Исходя из интересов подготовки кадров специалистов[39] вопрос был решен в пользу организации отдельных отраслевых высших учебных заведений. Деятельности и совершенствованию работы педагогического института в этот период посвящены работы Ш. Абзанова, в которых дается обоснование создания педагогического вуза, рассказывается о начальном этапе его деятельности[40]. Первой отдельной работой, посвященной истории сельскохозяйственного института, стала книга Р.Р. Бахтизина и Р.А. Богдановой, в которой прослеживается история становления института, рассказывается об организации новых факультетов, кафедр, их научной деятельности, освещается учеба, жизнь и быт студентов[41]. Более позднему периоду деятельности БСХИ (ныне Башкирский аграрный университет) посвящена работа Р.М. Зиязетдинова. В ней также приводятся данные об открытии новых факультетов, о подготовке молодых специалистов, о научно-практической деятельности вуза и т.д.[42] Деятельности Башкирского медицинского института в первые годы его функционирования и в годы Великой Отечественной войны посвящена работа Н.А. Шерстенникова[43]. Деятельность Уфимского авиационного института им. С. Орджоникидзе (ныне Уфимский авиационный технический университет) по выпуску специалистов в авиационной промышленности исследуют в своей работе М.Я. Гельштейн, Н.Р. Коротков и Р.М. Сорина. В ней содержатся интересные факты об эвакуации института из г. Рыбинска в Уфу и в целом из истории его развития[44]. Интересный фактический материал по истории Уфимского нефтяного института (ныне Уфимский нефтяной технический университет) представлен в большом сборнике научных трудов университета, в котором, рассказывается об эвакуации в Уфу Московского нефтяного института им. Н.М. Губкина, об организации здесь филиала института, а затем на его базе и Уфимского нефтяного института, становление и развитие последнего вплоть до конца 1960-х годов[45]. Опыту развития Башкирского госуниверситета по подготовке кадров специалистов в различных сферах экономики и культуры республики были посвящены несколько работ. Одна из них – о деятельности профессорско-преподавательского коллектива, посвященная главному вузу Башкирии[46]. Об истории образования Уфимского института искусств и его деятельности довольно подробно рассказывает работа его ректора З.Г. Исмагилова[47]. Стерлитамакскому пединституту посвящена работа И.Е. Карпухина[48], повествующая об истории образования вуза, его деятельности, о роли института в развитии духовной культуры и подготовке высококвалифицированных специалистов республики. С сожалением приходится отмечать, что это пока единственная работа по истории вуза. Ценной представляется работа А.А. Петишева[49] об истории Бирского пединститута. В ней на основе богатого фактического материала рассказывается об организации института, приводятся сведения о профессорско-преподавательском составе, численности студентов, выпуске молодых специалистов для школ города и республики. Одним из самых молодых вузов Башкортостана является технологический институт сервиса. Истории этого вуза посвящена работа В.В. Болтушкина[50], в которой даются ценные сведения об организации филиала, выпуске дипломированных инженеров, о материально-технической базе института, контингенте студентов и профессорско-преподавательском составе института.
Таким образом, в республике достаточно активно формируется историографическая база, что расширяет возможности для изучения опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса. Однако наличие некоторой неравномерности в освещении отдельных проблем высшей школы свидетельствуют о том, что назрела объективная необходимость в создании обобщающей работы, которая охватила бы в целом историю становления и развития высшей школы в Республике Башкортостан.
Первые исследования по проблеме опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в Калмыкии появились в 1920–1930-е годы. Среди них следует отметить работы первого заведующего Калмыцким областным отделом народного образования В.П. Пороха[51], в которых приводился большой фактический материал о состоянии образования и культуры в Калмыцкой степи, анализировались причины неудовлетворительного положения в деле подготовки специалистов в первые годы советской власти, ставился вопрос об организации высшей школы в Калмыкии. Разработка проблемы образования в Калмыкии в контексте культурного строительства серьезно началась только в 1960-е годы, и это нашло отражение в книге Д.Ц.-Д. Номинханова[52]. В ней определенное внимание автор уделяет, в частности, вопросам подготовки специалистов в различных вузах СССР, в том числе и в годы депортации калмыцкого народа. Значительный вклад в изучение истории просвещения Калмыкии внес один из наиболее известных историков республики – Н.Ш. Ташнинов[53]. В монографии достаточно подробно прослеживается решение вопросов начального всеобуча, коренизации школы, показана широкая панорама борьбы с неграмотностью, но из-за излишней описательности и обилия цифрового материала она порой больше напоминает обычную хронику событий и фактов. В 1970 году вышел в свет обобщающий труд по истории Калмыцкой АССР советского периода[54]. По рассматриваемой теме очерки истории интересны тем, что проблемы, связанные с подготовкой специалистов с высшим образованием для нужд экономики, образования, здравоохранения, науки и культуры, исследуется в них в одном комплексе. Не обойдена вниманием помощь Калмыкии союзного правительства, соседних краев и областей, внесших большой вклад в развитие республики обучением в своих учебных заведениях ее посланцев. Проблемы образования в Калмыкии нашли также отражение и в монографиях М.П. Иванова, Ю.О. Оглаева и других калмыцких исследователей[55]. Общие закономерности, превалируя над национальным своеобразием, вместе с тем требовали разработки методов анализа и учета особенностей осуществления культурной революции в Калмыкии. К их числу, в первую очередь, М.П. Иванов относит низкий исходный уровень грамотности населения. В работе Ю.О. Оглаева на основе архивных, документальных данных анализируется определенный этап становления высшего образования в Калмыкии. Иным представляется большой раздел книги с воспоминаниями преподавателей и студентов 1920-х – начала 1940-х годов.
Подытоживая вышеизложенное, важно подчеркнуть, что при наличии обширной литературы по истории высшего образования в СССР и использования его опыта на современном этапе многие аспекты этой важной проблематики до сих пор, недостаточно изучены. В первую очередь, это относится к вопросам подготовки вузами высококвалифицированных кадров специалистов для народного хозяйства страны, в особенности в национальных районах СССР. Исследователи слабо осветили научные проблемы взаимодействия высшей школы и кадрового обеспечения отраслей народнохозяйственного комплекса СССР и России.
Данное диссертационное исследование является определенной попыткой восполнить образовавшийся пробел в советской и российской историографии.
Целью диссертационного исследования является комплексный научный анализ развития высшей школы в национальных республиках Поволжья, обобщение ее исторического опыта по подготовке кадров для отраслей народного хозяйства СССР.
В соответствии с поставленной целью в диссертационной работе решаются следующие задачи:
- Проследить опыт становления и развития высшей школы в республиках Поволжья в процессе подготовки кадров народного хозяйства в период 1918–1991 гг.
- Выявить принципы национально-кадровой политики Советского государства, направленной на обеспечение специалистами народного хозяйства республик Поволжья в 1920–1930-е годы.
- Создание советского аппарата управления высшими учебными заведениями по подготовке специалистов народного хозяйства СССР.
- Изучить социально-политические и экономические условия восстановления и развития высших учебных заведений в республиках Поволжья в конце 1940-х –1960-е годы по подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса страны.
- Проанализировать разработку нормативно-правовой базы функционирования высшего образования, а также государственную политику в сфере высшего образования по обучению и воспитанию национальных кадров в республиках Поволжья.
- Изучить вклад студенческого и профессорско-преподавательского коллективов высших учебных заведений республик Поволжья в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.
- Исследовать опыт развития высшего образования в республиках Чувашии, Мордовии, Марий-Эл, Башкортостан и Калмыкии в последние десятилетия советской власти в историко-сравнительном плане.
- Проанализировать модернизацию высших учебных заведений и укрепление материальной базы вузов национальных республик Поволжья по подготовке высококвалифицированных специалистов на современном этапе.
Объектом исследования является изучение исторического опыта деятельности высших учебных заведений в национальных районах Поволжья по подготовке высококвалифицированных специалистов народнохозяйственного комплекса в годы существования СССР.
Предметом исследования выступает процесс воспитания и обучения специалистов для народного хозяйства в рамках национальных автономий Поволжья с учетом общих тенденций и региональных особенностей в развитии высшего образования в СССР.
Хронологические рамки исследования охватывают преимущественно период с 1918 по 1991 годы. Именно в этот период высшая школа национальных автономий Поволжья сложилась и оформилась в единую систему по подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса региона, которая менялась в рамках общих социально-экономических процессов, происходивших в целом по стране. Нижние границы хронологического периода обусловлены тем, что на это время приходилось начало становления высшей школы в национальных образованиях Поволжья. Верхние хронологические границы связаны с периодом формирования новой образовательной парадигмы в Российской Федерации, становлением современной системы российского высшего образования, что, несомненно, оказало существенное влияние на развитие высшей школы в регионах страны. По нашему мнению, только достаточно длительный период позволяет проследить тенденции развития системы высшей школы, ее влияние в различные периоды истории на развитие региона, а также дать объективную оценку ее нынешнему состоянию, определить основные направления модернизации высшей школы на современном этапе.
Территориальные рамки диссертации включают поволжские республики: Татарстан, Башкортостан, Чувашию, Мордовию, Удмуртию, Марий Эл, Калмыкию. В то же время в работе затронута деятельность соседних вузов в ряде городов РСФСР. Это объясняется тем обстоятельством, что данные вузы оказывали в целом большую материальную, кадровую, учебную и научную помощь национальным республикам Поволжья в подготовке специалистов с высшим образованием.
Теоретико-методологическая основа и методы исследования. Методологической основой диссертационного исследования стали диалектические методы познания объективной действительности, предполагающие всесторонность, комплексность в рассмотрении явлений, исторический подход к их изучению, практический анализ фактов. Дальнейшим развитием и обогащением принципов диалектики (всеобщая связь и взаимодействие, развитие, соотношение общего и частного и т. д.) явились принципы системного познания, нашедшие воплощение в таких общенаучных методах, как системный и системно-функциональный подход, системный анализ и т. д. Такой подход позволил рассмотреть исторический опыт подготовки кадров народнохозяйственного комплекса в национальных республиках Поволжья в конкретных исторических условиях, избегая сложившихся стереотипов. Кроме того, в процессе отбора и классификации материалов автором диссертации были использованы специальные методы исследования. Необходимость изучения ряда проблем, связанных с развитием высшего образования в национальных районах Поволжья и их взаимосвязей с проблемами образования в целом на протяжении рассматриваемого периода обусловила применение историко-генетического метода, который позволяет выявить причинно-следственные связи, закономерности исторического развития высшего образования в национальных автономиях Поволжья.
Историко-сравнительный метод позволил провести анализ деятельности высшей школы на разных этапах ее развития в национальных республиках Поволжья в рассматриваемый период, проследить происходившие в государственной политике изменения в области высшего образования. На основе историко-системного метода был проведен анализ опыта подготовки кадров народного хозяйства в национальных республиках Поволжья как основного элемента всей системы высшей школы в стране. Использование системного подхода потребовало его конкретизации применительно к объекту исследования. Сама же необходимость использования данного подхода диктовалась потребностью систематизации обширного круга источников, содержащих информацию по теме исследования. Также применялся нерративный, или описательный метод, который позволил полнее раскрыть исторические события.
При изучении любого явления большую роль играет процесс его развития во времени. Это возможно при использовании хронологического метода и его разновидности – проблемно-хронологического, которые часто применяются в совокупности, дополняя друг друга. Для более успешного изучения тема разбивается на ряд узких проблем, каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности.
Метод логического анализа позволяет подвергнуть объективному изучению достигнутый уровень развития исторической науки. Существует так называемый возвратный, или ретроспективный анализ, суть его заключается в изучении процесса движения мысли исследователя от современности к прошлому, то есть изучение элементов старого, но сохранившегося в наши дни, и реконструкция на их основе событий и явлений, имевших место в истории. В то же время ретроспективный анализ предполагает и проверку выводов исторического исследования данными последующей исторической практики.
Историко-ситуационный метод предполагает оценку событий и явлений, исходя из реальной конкретно-исторической ситуации, что в известной мере оберегает исследователя от модернизма, привязанности.
Данные методы позволяют исследовать явления в динамике их развития, выявить характерное и особенное, провести сравнительный анализ со сходными процессами в других регионах, в иных временных рамках.
Источниковедческую базу исследования составляет широкий круг как опубликованных, так и неопубликованных документов и материалов. К последним относятся архивные источники. Материалы Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) помогли исследователю представить основные направления национальной политики советского государства и Коммунистической партии в области высшего образования. В фондах ГА РФ, ЦГА УР (Центральный государственный архив Удмуртской Республики), НА РК (Национальный архив Республики Калмыкия), ЦГА ЧР (Центральный государственный архив Чувашской Республики) содержатся большой конкретно-исторический материал. Использованные в диссертации источники можно квалифицировать по следующим группам:
первая группа – документы нормативно-правового характера. К ним относятся: указы и постановления, инструкции, директивы высших органов власти СССР относительно высшей школы, протоколы съездов советских и партийных органов поволжских республик, директивы и постановления Наркомпроса РСФСР, указы Президента РФ, закон Российской Федерации «Об образовании». К документам, содержащим сведения, как выполнялись принятые решения и директивные указания центральных и республиканских органов, можно отнести сводки, статистические данные, материалы обследований, протоколы государственных комиссий, докладные записки отражающие большую работу высших учебных заведений по подготовке специалистов для отраслей народного хозяйства СССР.
В фонде ГА РФ – Всероссийской чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности (Ф. 2314) – сосредоточены документы, содержащие ценные сведения о деятельности ВЧК по ликвидации неграмотности с первых дней ее создания, хранятся директивы, постановления, циркуляры, протоколы и резолюции собраний. Здесь же представлены отчеты губернских комиссий ликбеза, а также официальная переписка ВЧК с органами на местах по вопросам неграмотности населения. Помимо этого, был проработан фонд Министерства просвещения РСФСР (Ф. 2306), который содержит значительный объем документов, отражающих самые различные стороны функционирования системы народного образования в 1920-х – середине 1930-х годов. Ценность данных источников заключается в их информационной насыщенности и разнообразии. Представленные в ГА РФ материалы отражают не только государственную политику по преодолению культурной отсталости широких масс, но и проведение ликвидации неграмотности в регионах, включая Верхнее Поволжье. Они позволяют проанализировать работу вузовских органов управления, проследить формы работы в вузах, выявить настроения студенческой массы в вузах, и тем самым воссоздать психологическую атмосферу в коллективах, что особенно важно при рассмотрении отдельных периодов становления высшей школы.
Вторая группа источников – материалы официального делопроизводства республиканских и городских органов управления по вопросам образования. К ним относятся: отчеты местных органов управления, партийных организаций, ученых советов поволжских институтов и университетов, их кафедр, государственных экзаменационных комиссий, решения и постановления кафедр, ученых советов факультетов этих вузов и т. д. Фонды Комиссии по просвещению национальных меньшинств Наркомата РСФСР (Совнацмен) (Ф. 296), Всесоюзного комитета по делам высшей школы при Совете Народных Комиссаров СССР (Ф. 8080), Министерства высшего образования СССР (Ф. 9396) помогли собрать необходимый научный материал по вопросам становления вузов в поволжских национальных районах. Эти сведения позволяют охарактеризовать структуру высшей школы в Поволжье, проследить этапы становления и развития ее в сравнительном анализе с вузами других районов страны. Материалы дают представления об организации учебной, научной, воспитательной работы в вузах на разных этапах истории вузов Поволжья, использования их опыта работы по подготовке высококвалифицированных кадров народнохозяйственного комплекса.
Третья группа – документы, отражающие учебно-методическое и научное обеспечение высшего образования в Поволжье. К ним относятся: учебные планы вузов, программы курсов и спецкурсов, учебно-методические разработки по различным учебным дисциплинам, учебные пособия, темы диссертационных исследований преподавателей вузов Поволжья и др. Документы, содержащие информацию о научных командировках, о научных конференциях помогают выявить, как эти вузы участвовали в общероссийском научном процессе, проследить степень привлечения преподавателей и лучшей части студенчества к научной работе, что в результате дает исчерпывающую характеристику уровня подготовки преподавательских кадров, процесса их воспроизводства в рамках национальной высшей школы. Особый интерес представляют фонды: Центрального государственного архива Удмуртии (ЦГА УР) Ф. Р-470 – рабфак при Удмуртском пединституте; Национального архива Республики Калмыкия (НА РК) Ф. Р.-3 – Центральный исполнительный комитет автономной области (1918–1937 гг.), Ф. Р-13 – Калмыцкий пединститут (1964–1969 гг.), Ф. Р-310 – Калмыцкий госуниверситет (1970–2000 гг.).
Эти материалы раскрывают содержание образования в национальных вузах Поволжья, показывают изменения, происходившие в учебном процессе, выявляют новые формы его организации, характеризуют научный уровень исследований в разных областях науки, показывают, как планировались выпуски специалистов и распределялись оно по различным отраслям экономики и культуры республик.
Четвертая группа источников – опубликованные сборники документов и материалов и воспоминаний, дающие объективную картину состояния высшего образования в республиках Поволжья на разных этапах истории его становления. Опубликованные источники можно подразделить на группы: законодательные и нормативные акты органов государственного управления, касающиеся высшей школы, опубликованные правительственные документы, постановления, решения съездов, пленумов ЦК ВКП(б) и обкомов партии национальных республик Поволжья. Среди них – опубликованные декреты Советской власти[56], сборники документов и постановлений правительства по народному образованию, культурному строительству в РСФСР и Поволжье[57], разного рода отчеты местных органов власти о ходе обучения населения грамотности, в том числе отражающие наиболее важные моменты в осуществлении ликвидации неграмотности, документальные сведения о создании и развитии высших учебных заведений в Поволжье, выпуска специалистов для работы в народном хозяйстве страны.
В изучении истории рабфака КазГУ большое подспорье оказал сборник, в который вошли не только интересные материалы по истории организации рабфака, но и воспоминания его первых преподавателей и студентов: А.А. Фадеевой, А.П. Чезора, В.Д. Игнатовича, А.Ш. Усманова и многих других[58]. В 1971 году в свет выходит сборник документов «Культурное строительство в Татарии»[59]. Это была первая публикация документов по истории развития национальной культуры в ТАССР, составной частью которой было и народное образование. Опубликованные материалы отражают усилия партийных и советских органов республики по упорядочению учебной и научной деятельности вузов, налаживанию систематической работы общественных студенческих организаций, по использованию опыта работы лучших вызов республики и т. д. В последующие годы издаются сборники документов, позволяющие полнее представить многогранную деятельность партийных и советских органов республики по реорганизации вузов Казани, освещающие формы и методы политизации высшей школы[60].
Некоторые аспекты истории высшей школы Башкирии нашли отражение в разделах статистических сборников, посвященных культуре. Одним из первых был сборник[61], в котором приведены сведения о количестве высших учебных заведений и численности студентов в период с 1927 по 1958 годы. Данные о выпуске специалистов с высшим образованием за период с 1927 по 1971 годы содержатся в ряде сборников по истории Башкирии[62].
В других статистических сборниках картину состояния народного образования в этой республике характеризуют основные показатели: число высших учебных заведений по отраслям народного хозяйства, численность студентов по отраслевым группам, прием в вузы по формам обучения, выпуск специалистов и др.[63]
Бесценными источниками для изучения истории развития высшего образования в Татарстане являются мемуары непосредственных участников и очевидцев реорганизации вузов[64]. В них присутствуют личные наблюдения, описываются конкретная обстановка, условия, в которых высшая школа менялась не только в организационном, но и в идеологическом плане. Факты группировались по тематическим блокам, часть статистических данных сводилась в тематические таблицы.
Так совокупность всех вышеперечисленных источников дает возможность достаточно полно раскрыть сущность проводившейся государством политики в области высшего образования, в том числе в республиках Поволжья. Кроме того, данные этих источников позволяют выявить динамику количественного и качественного изменения студенческого контингента, профессорско-преподавательского состава, национальные особенности, проявлявшиеся в ходе учебного процесса в этих вузах. Привлечение широкого круга источников позволяет автору рассмотреть основные аспекты исследуемой проблемы, провести всесторонний научный анализ, сделать аргументированные выводы, дать объективную оценку происходившим событиям.
Научная новизна диссертации состоит в том, что работа является первым комплексным исследованием исторического опыта развития высшей школы по подготовке высококвалифицированных специалистов народнохозяйственного комплекса в рамках национальных республик Поволжья.
Данная диссертационная работа дает возможность, исследовать многие аспекты изучаемой научной проблемы, определить в целом своего рода научное направление в российской историографии.
В диссертационном исследовании впервые:
–на основе изучения советской модели опыта подготовки кадров народного хозяйства, показано ее практическое действие в пределах конкретного, но достаточно большого локального пространства как многонациональный поволжский регион;
– предложена периодизация этапов подготовки специалистов различных отраслей народного хозяйства в национальных автономиях Поволжья в социокультурном, экономическом и политическом контекстах;
– разработана, исходя из обширного эмпирического, в основном архивного материала, авторская концепция регионального вуза как научно-образовательного учреждения и центра развития национальной культуры и традиций;
– представлены с позиций теории и истории отечественной модернизации проблемы вузовской подготовки специалистов для различных отраслей как общероссийского, так и регионального хозяйства, и взаимодействие высшей школы с органами региональной власти;
– показана на основе тщательного анализа изучения опыта развития подготовки кадров народного хозяйства в автономиях Поволжья не только с точки зрения общих тенденций в истории высшего образования в регионе, но и с точки зрения современной вузовской школы;
– в диссертации на основе конкретного исторического материала показан классовый характер политики Советского государства, который отразился на социальном составе студенчества республик Поволжья. Данный классовый подход продолжал применяться и в последующие годы в вузах страны в целом, в национальных вузах Поволжья, в частности;
– в работе показано, что становление системы высшего образования в национальных районах Поволжья было неразрывно связано с развитием просвещения в регионе в целом. Вплоть до 1930-х годов подготовка профессиональных педагогических кадров велась за пределами Поволжья;
– в диссертационном исследовании показано, что в ходе индустриальной модернизации страны в первые десятилетия советской власти были созданы необходимые условия для подготовки специалистов народного хозяйства в национальных автономиях Советского государства, в основном прикладных профессий;
– анализ источников свидетельствует, что успешное решение задачи создания собственной сети вузов в республиках Поволжья, готовившие специалистов народнохозяйственного комплекса СССР стало возможным благодаря большой помощи, которую оказывала российская научно-педагогическая общественность национальным районам Поволжья в организации высших учебных заведений;
– изучение государственной политики СССР в области подготовки специалистов для народного хозяйства страны и основных направлений деятельности органов высшей школы свидетельствует, что с самого начала советская власть придавала приоритетное значение проблеме образования в национальных районах Поволжья;
– в диссертации показано, что опыт деятельности вузов в послевоенный период в СССР приоритетное значение придавалось развитию системы технического образования. Территориальная организация высшего технического образования отражала особенности территориальной структуры отраслей материального производства;
– в работе подчеркивается, что преобразование институтов в университеты выдвинуло новые задачи по изменению учебной и научно-исследовательской работы вузов при подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса;
– в диссертационном исследовании отмечается, что только с изменением государственной политики, связанной с переходом к демократическому обществу, сменились приоритеты в системе подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса. Объективная реальность, связанная с переходом к новой парадигме образования изменила отношение общества к подготовке специалистов с высшим образованием в СССР.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории и культуре Поволжья, монографической работы по истории высшего образования в Поволжье. Кроме того, данное исследование может быть использовано при чтении курса лекций, спецкурсов, в научно-популярной и учебно-методической работе.
Вместе с тем теоретически наиболее важные вопросы исследования, а также практические рекомендации, вытекающие из опыта развития высшей школы в республиках Поволжья, могут быть использованы в деятельности государственных органов образования России и Поволжья.
Апробация результатов работы. Диссертация обсуждена на заседании кафедры истории России. Основные положения и выводы нашли отражения в трех монографиях, восьми статьях, опубликованных в периодических изданиях, рекомендованных ВАК, а также в 45 статьях и материалах международных, всероссийских и зональных конференций.
Структура диссертации обусловлена задачами исследования. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения и списка использованных источников и литературы. Она строится по проблемно-хронологическому принципу.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ
Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи исследования, его хронологические рамки, рассматриваются научная новизна и практическая значимость, дается анализ использованного комплекса источников и литературы.
В первой главе «Политика России в области образования в национальных районах Поволжья в первой четверти XX века» раскрываются, особенности исторического развития народов Поволжья, которые в первые годы советской власти создали национальные автономные государственные образования.
Необходимо иметь в виду, что Поволжский регион, расположенный между двумя промышленными районами – Центральным и Уральским, к февралю 1917 года являлся среднеразвитой в промышленном отношении территорией. Основная масса нерусского населения тяготела к таким крупным промышленным городам, как Казань, Уфа, Пермь, Пенза, Самара, Нижний Новгород, Оренбург, Астрахань[65].
Технико-экономическая отсталость России, недостаточный культурный уровень основной массы населения требовали срочной подготовки квалифицированных специалистов для всех отраслей народного хозяйства. Способствовать этому могла организация рабфаков, создание коммунистических и промышленных академий, мобилизация «тысячников» с предоставлением им преимущественного права при поступлении в высшие учебные заведения и т. д.
Следует отметить, что формирование новой советской интеллигенции во многих республиках и областях начиналось почти на «голом месте». Это потребовало огромных дополнительных усилий со стороны государства для максимального ускорения темпов осуществления культурной революции.
В 1917 году российская интеллигенция насчитывала примерно 1,5 млн человек, из которых служащими были 50,8 %, люди умственного труда – учителя, врачи, артисты, художники и т. д.[66] Гражданская война в России и ее последствия, безусловно, сказались на заметном изменении численности интеллигенции в стране, большого числа своих представителей лишились учителя, врачи, инженеры. Важно установить, как протекал процесс восполнения нужных специалистов.
Одной из первоочередных задач, от решения которой во многом зависела судьба нового государства, стала ликвидация неграмотности в стране. Перепись населения 1897 года показала, что в России число грамотных людей в возрасте от 9 до 49 лет не составляло и 25 % общей численности[67], а к 1917 году свыше 70 % населения страны по-прежнему оставалось неграмотным. Культурная отсталость народов была типичным явлением в дореволюционной России. Так, согласно той же переписи населения 1897 года, насчитывалось грамотных среди чувашей – 5,7 %, марийцев – 3,3 % и удмуртов – 1,9 %[68]. Однако здесь следует иметь в виду тот факт, что грамотность в ту пору определялась умением читать и писать на родном языке, что не могло считаться объективным показателем образования. Ибо среди тех же 18 % грамотных башкир лишь 0,58 % окончили учебные заведения с преподаванием на русском языке и хорошо владели этим языком. Относительно численности интеллигенции в двух губерниях (Уфимской и Оренбургской): в области науки, литературы и искусства там были заняты 6 башкир,186 татар; санитарно-врачебной деятельностью занимались 66 башкир и 74 татарина[69].
При создании советской образовательной системы в национальных районах Поволжья важными факторами здесь являлись политические принципы новой власти, практика ликвидации неграмотности среди народов Поволжья. Если говорить о политических принципах советской власти, то главную роль играл их классовый характер, и игнорировал другие социальные паритеты.
Основным принципом формирования региональной системы образования на территории Поволжья явилась культурно-образовательная политика советской власти. Во-первых, этому способствовало открытие доступа в учебные заведения всем гражданам, не зависимо от их социального и национального статуса в соответствии с декретом Совнаркома РСФСР «О некоторых изменениях в составе и устройстве государственных учебных и высших учебных заведений Российской Республики»[70]. Декрет упразднял ученые степени и упрощал громоздкую систему званий, призванный обновить высшую школу, ликвидировать кастовость и замкнутость профессуры. В то же время это ослабляло приток в вузы подготовленной молодежи, усиливало политическое противостояние в среде научной интеллигенции.
Кроме того, для удовлетворения огромной тяги населения к образованию и для ускоренной подготовки собственных специалистов создавались новые и расширялись существующие высшие учебные заведения. Это коснулось и территории Среднего и Нижнего Поволжья. В течение 1918 – 1920 годов возникли университеты в Астрахани и Самаре, пединституты в Казани и Саратове, политехнический институт в Казани. В существующих вузах были организованы новые факультеты и отделения. В условиях Гражданской войны важно было сохранить накопленные ценности культуры в местных библиотеках, музеях и университетах. Именно этой работой были заняты в те годы видные профессора вузов Казани, Самары, Саратова, в их числе академик В.Н. Перетц, профессора А.Б. Багрий, Б.Ф. Адлер, Н.Ф. Катанов и другие.
Одновременно с привлечением к делу образования лояльных новой власти представителей старой интеллигенции стоял вопрос о быстрейшем создании новой советской интеллигенции. Этому способствовало массовое выдвиженчество кадров управленцев из рабоче-крестьянской среды. Эти «социально родные» работники призваны были заменить кадры «социально чуждых» интеллигентов. Но основным каналом формирования новой интеллигенции являлась подготовка специалистов высшей и средней квалификации в вузах страны.
Политика демократизации высшего образования начала осуществляться после окончания гражданской войны, когда в ряды студенчества влились сотни тысяч лучших представителей рабоче-крестьянской молодежи, с оружием в руках отстоявших Советскую власть. В 1918—1919 гг. в вузах страны появился целый ряд качественно новых факторов, сыгравших важную роль в их революционном преобразовании. Важное место в этом процессе занимает открытие рабочих факультетов. Первый в Поволжье рабфак был организован в Казанском университете 1 ноября 1919 г. 1 января 1920 г. был открыт рабфак Саратовского университета. После гражданской войны рабфаки появились во всех вузах Поволжья.
Отмена вступительных экзаменов и другие меры, облегчавшие возможность получения высшего образования выходцам из рабочих и крестьян, привели к огромному росту числа студентов. В Саратовском университете, имевшем в 1917 г. один медицинский факультет с численностью 1072 студента, к началу 1919–1920 учебного года работало уже 5 факультетов, где обучалось более 16 тысяч человек[71]. При этом студенчество пополнялось за счет молодежи из рабочих и крестьян. В Казанском университете рабоче-крестьянская прослойка возросла с 8,5 % в 1918 г. до 33 % в 1920 году. Среди тех, кто в те годы переступили впервые порог рабфаков и вузов были и представители молодежи народов Поволжья: татары, чуваши, марийцы, удмурты, мордва, калмыки, не имевшие такой возможности до революции. Многие из них стали впоследствии видными деятелями новой национальной культуры.
Важным фактором при выработке мер по созданию региональной системы высшего образования на территории национальных районов Поволжья является уровень социально-экономического и культурного развития нерусских народов региона. С одной стороны, разобщенность народностей, низкая грамотность, бедность населения, патриархальный уклад жизни, конфессиональное многообразие усложняли процесс просвещения этих народов и формирования национальной интеллигенции. С другой стороны, близость к крупным промышленным городам и культурным центрам и включение в хозяйственную и культурную жизнь, близость к жизни русского населения создавали предпосылки для успешного решения задач по подъему грамотности нерусских народов Поволжья.
Кроме идейной направленности, особое внимание в вопросе ликвидации неграмотности уделялось сельскому населению и женщинам. Здесь просматриваются уже более конкретные экономические и социальные мотивы, которые явились прямым следствием индустриализации и коллективизации страны.
До сих пор ни в одном правовом документе так четко не просматривалось проведение направленного процесса ликвидации неграмотности среди местного населения, главным образом рабочих. И диктовалось это не только классовым, а сколько производственными потребностями. Если учесть, что в годы первой пятилетки постоянно ощущалось нехватка рабочих рук на производстве, а подпитка рабочего класса происходила главным образом из деревни, то такая социальная направленность проведения ликвидации неграмотности становится вполне необходимой политикой.
Во второй главе «Опыт образовательной политики Советского государства по подготовке кадров народного хозяйства в национальных регионах в 1920–1930-е годы» раскрываются задачи советского государства в этом огромной важности деле. Проблема состояла в том, чтобы перестроить всю систему высшей школы страны по подготовке специалистов экономики и культуры СССР, привлечь свежие преподавательские силы, одновременно умело используя старые профессорско-преподавательские кадры. Новая власть была заинтересована в том, чтобы открыть доступ к высшему образованию трудящейся молодежи – из рабочих, и крестьян.
Для осуществления сложных задач в образовательной политике молодому государству необходимо было создать свой государственный аппарат управления в этой сфере, принципиально отличный от старого по своим целям и формам работы. Необходим был специальный аппарат управления высшей школой, которую предстояло коренным образом перестроить на новых советских началах.
Проект реформы высшей школы, разработанный в апреле 1918 г. завотделом вузов Наркомпроса РСФСР профессором П.К. Штернбергом, основывался на признании дореволюционного принципа автономии высшей школы. Однако ЦК РКП(б) поставил вопрос о подчинении высшей школы специальному ведомству. Сначала все вузы подчинялись Наркомпросу, с 1920 г. – через Главкпрофтех образования, на базе которого в 1921 г. было образовано Главное управление профобразования. Делами вуза ведал совет, направлявший и координировавший его работу, осуществлявший руководство всей научно-учебной и административно-хозяйственной жизнью под общим контролем Главпрофобра.
Опыт реорганизации внутривузовского управления, накопленный Наркомпросом в 1918–1920 гг., был использован при разработке первого Устава советской высшей школы.
В феврале 1921 года коллегия Наркомпроса РСФСР утвердила проект «Положения об управлении ВУЗами РСФСР»[72]. Оно явилось важнейшим законодательным актом Советского государства, направленным на создание новой советской высшей школы и создавало все условия для постоянного руководства со стороны партии и государства всей деятельностью вузов страны по подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса.
Аппарат государственного управления вузами РСФСР в 1918–1919 гг. сумел провести в жизнь ряд мер, подготовивших почву для введения нового советского устава высшей школы.
Окончательно вопрос о принципах автономии высших учебных заведений был закрыт в год «коренного перелома» – по решению ноябрьского (1929 г.) Пленума ЦК ВКП(б): выборность органов управления (ректоры, деканы) была заменена на назначение их соответствующими руководящими органами[73]. Институт выборности был возобновлен в 1961 году в связи с демократизацией аппарата государственного управления народным образованием[74].
Во втором параграфе главы отмечается, что коренная перестройка правил приема в вузы происходила по Декрету СНК РСФСР от 2 августа 1918 гг. по которому устанавливалось, что в число слушателей любого вуза мог быть принят каждый, кто достиг 16-летнего, а с 1925 г. – 17-летнего возраста. Нарушения должностными лицами законного права женщин при приеме в вузы подлежали преданию ревтрибуналу[75].
Реформа высшей школы, разработанная органами государственного управления вузами, включала в себя три основные задачи: создание нового пролетарского студенчества, реорганизация внутривузовского управления и перестройка учебного процесса.
Для качественного улучшения социального и партийного состава студентов вузов применялись «орабочение», «коренизация» и другие формы привлечения рабоче-крестьянской молодежи в вузы.
«Орабочение» касалось не только технических вузов, а также учебных заведений, связанных с преподаванием в них общественных и юридических наук. С середины 1929 г. Наркомюст разработал пятилетний план подготовки и переподготовки кадров юристов. На 1930–1931 учебный год предусматривалось введение в приемные комиссии представителей судов, прокуратур краев и областей и наркомюстов автономных республик. В их задачи входило следить за обеспечением социального и партийного состава принимаемых, а также за тем, чтобы коренное население национальных республик было представлено во всех вузах.
Проведение «коренизации» обеспечивалось целой системой мер. Циркуляром Наркомюста РСФСР от 25 июня 1931 г. устанавливалось территориальное прикрепление определенных краев, областей, АССР и автономных областей к отдельным институтам советского права, которые предоставляли специальную бронь для народностей, «подлежащих первоочередному культурному обслуживанию»[76]. В ряде городов были организованы краткосрочные курсы по подготовке национальных кадров при институтах советского права. Это обеспечивало в вузах быстрое увеличение числа студентов из представителей коренного населения Поволжья.
В 1931 г. руководство институтами советского права из ведения наркомюстов было передано в ведение ЦИК союзных республик. Свободный прием заменялся системой разверстки, заметно ужесточались политические, классовые требования к командируемым[77].
В середине 1930-х годов был совершен переход от классового принципа комплектования высшей школы к свободному приему. Постановлением ЦИК и СНК СССР «О приеме в высшие учебные заведения и техникумы» от 29 декабря 1935 г. отменялись установленные при приеме в вузы и техникумы ограничения, связанные с социальным происхождением лиц, поступающих в учебные заведения, или с ограничением в правах их родителей. Отличительной особенностью высшего образования в СССР стала его доступность для женщин, что для национальных районов Поволжья имело большое значение.
Одной из важнейших задач на этапе перестройки преподавания в вузах стало введение принципиальных изменений в преподавании общественных наук, в этой связи было решено реорганизовать саму систему факультетов общественных наук.
4 марта 1921 г. СНК РСФСР утвердил два законодательных акта, подготовленных Госсоветом Наркомпроса РСФСР. Этим постановлением «Об установлении общего научного минимума, обязательного для преподавания во всех высших школах РСФСР» вводилось преподавание следующих дисциплин: истории пролетарской революции и политического строя в РСФСР, организации производства и распределения в РСФСР плана электрификации. Вторым актом явилось постановление «О плане реорганизации факультетов общественных наук российских университетов». Задача этих факультетов была определена как подготовка научно подготовленных кадров для народного хозяйства СССР.
Подытоживая вышеизложенное, необходимо подчеркнуть, что в годы восстановительного периода были проведены важнейшие мероприятия в области политических преобразований в высшей школе. Была начата принципиальная перестройка преподавания общественных наук в университетах, которые дали стране первых советских экономистов, историков, юристов, философов. Большое значение для формирования новой интеллигенции имело введение в вузах РСФСР преподавания обязательного минимума по общественным наукам. Следует подчеркнуть, что указанные мероприятия проводились органами государственного управления вузами под непосредственным руководством ЦК РКП(б) и были направлены на создание новой советской системы высшего образования.
Третья глава «Становление первых очагов высшего образования в национальных районах Поволжья» посвящена политике Советского государства в области образования и подготовке национальных кадров интеллигенции на территории Поволжья.
Практически в первые годы советской власти правительством были предприняты беспрецедентные меры по расширению сети высших учебных заведений. В этот период на вооружение принимается новая концепция территориальной организации высшего образования, в которой особое внимание уделялось развитию высшей школы в национальных регионах.
Всего в 1918 г. в Советской России было открыто около 16 государственных университетов[78], хотя для открытия многих из них отсутствовали объективные предпосылки. Это привело к тому, что десять лет спустя часть из них, не выдержав испытания временем, была закрыта, другая – реорганизована в институты. Университеты сохранились только в крупнейших городах и региональных столицах, поскольку получали реальную помощь от вузов, открытых в дореволюционное время. В первые годы советской власти получила распространение практика перевода вузов в другие города. В 1918 г. после эвакуации из города Юрьева в Эстонии ветеринарного института заметно вырос вузовский потенциал Саратова, который по числу студентов, разнообразию профилей обучения уступал в Поволжье только Казани.
Особое внимание в тот период уделялось организации в губернских центрах России высших учебных заведений педагогического профиля.
В условиях введения в стране всеобщего обязательного начального обучения и расширения сети школ возникла острая необходимость в увеличении числа подготовленных учительских кадров и открытии новых учебных заведений, прежде всего, в национальных окраинах.
Первые попытки создания высших учебных заведений в Чувашии были предприняты еще в годы гражданской войны. Постановлением коллегии Наркомпроса РСФСР от 6 ноября 1919 года в Алатыре был открыт Институт природоведения, являвшийся своеобразным научно-производственным учебным заведением[79]. Научной базой для открытия Алатырского института послужила деятельность в 1919 г. местного кружка, занимавшегося изучением края, популяризацией научных, естественно-исторических знаний, организацией экскурсий и т. д. Свой первый учебный год Институт начал при наличии 150 студентов и 21 преподавателя. Однако он просуществовал недолго. Постановлением коллегии Главпрофобра от 9 февраля 1921 г. он был переименован в техникум природоведения и передан в ведение Симбирского подотдела Главпрофобра, а 13 ноября объединен с Алатырскими педагогическими трехгодичными курсами и преобразован в педагогический техникум природоведения[80].
Уфимский учительский институт, основанный в 1909 году, просуществовал до 1919 года. За этот период он подготовил 180 учителей, из них лишь три выпускника были выходцами из татар и башкир: (Х.Ш. Еникеев в 1912 г., И.Г. Терегулов в 1913 г.) и Г.С. Еникеев в 1914 г.[81] Согласно постановлению Наркомпроса РСФСР от 7 июля 1919 года было решено преобразовать Уфимский учительский институт в Институт народного образования (ИНО)[82]. Но Уфимский ИНО не стал высшим учебным заведением, хотя работал по планам и программам педвузов. Он занимал промежуточное положение между педагогическим вузом и педтехникумом, выпускал специалистов с незаконченным высшим образованием для средних учебных заведений Башкирской АССР. 16 мая 1922 г. Уфимский институт народного образования был преобразован в Уфимский практический институт народного образования (ПИНО)[83]. Практические институты считались тогда «вообще еще не установившимся в типе учебными заведениями». В циркуляре Главпрофобра Наркомпроса РСФСР указывалось, что главная задача ПИНО – подготовка высококвалифицированных работников просвещения для дошкольных, школьных (не свыше 7-ми лет обучения) и внешкольных учреждений. Предпринятые в начале 1920-х годов попытки открытия в национальных районах Поволжья учебных заведений по подготовке специалистов высшей квалификации оказались не совсем удачными. Высшие учебные заведения открывались почти каждый год, однако часто менялись их профиль и структура. Существенными причинами этого явления были нехватка средств и слабая материальная база. Особенно остро это ощущалось в период охватившего Поволжье голода, когда средства в основном закладывались на ликвидацию его тяжелейших последствий.
Становление и развитие просвещения и науки в многонациональном поволжском крае происходило в тесной связи с общим ходом исторического развития России. Страна остро нуждалась в людях образованных, специально подготовленных для работы в различных сферах: административной, политико-общественной, экономической, военной и дипломатической.
Казанская гимназия как детище Московского университета, равно как и открытый в 1805 году Казанский университет, объективно сыграла прогрессивную роль для развития культуры местного края.
К этому времени подготовка специалистов и средней, не говоря о высшей квалификации, из числа нацменьшинств, велась недостаточными темпами. Это приводило к задержке хозяйственной реконструкции национальных областей и районов: медленно проходило культурно-бытовое переустройство, коренизация госаппарата. Прием представителей нацменьшинств из Поволжья в высшие учебные заведения в 1928–1929 гг. происходил таким образом: в числе принятых 21778 человек их было лишь 1246 человек или 5,7 %; а в 1929 г. – соответственно из 30969 человек –2411, или 7,8 %[84].
Составной частью культурного строительства в годы первых пятилеток стала подготовка высококвалифицированных учительских кадров. В конце 1920 – начале 1930-х годов в условиях перехода к индустриализации, а затем коллективизации сельского хозяйства в поволжских автономных областях значительно возросла потребность в высококвалифицированных специалистах.
Разработка и выполнение первого пятилетнего плана выдвинули качественно новые задачи, решение которых предполагало расширение сети вузов с трехлетним сроком обучения, готовивших специалистов для отдельных отраслей промышленности, и с четырехлетним – для подготовки профессиональных работников в других сферах. Совместные постановления ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР «О подготовке технических кадров для народного хозяйства» (январь 1930 г.), а также ЦИК и Совнаркома СССР «О реорганизации высших учебных заведений, техникумов и рабочих факультетов» (июль 1930 г.) переводили вузы на ускоренную подготовку кадров с узкой специализацией, в связи с чем значительно были увеличены сроки прохождения студентами производственной практики, на которую отводилось 40–45 % учебного времени. Сама же специализация начиналась уже с первого курса, тогда же стала вестись подготовка специалистов по заказам предприятий[85].
Особое значение придавалось подготовке кадров из представителей коренных национальностей. С начала 1930-х годов в Нижегородском крае стали осуществлять свою деятельность лесотехнический, медицинский, сельскохозяйственные и педагогические вузы, уже складывалась система высшего образования. В этот период число чувашей, марийцев и удмуртов в общем составе студентов возросло в 5 раз, что наглядно отражало верность выбранного направления в решении вопросов национальной кадровой политики.
Таким образом, важнейший вопрос об открытии первых педагогических институтов в Чувашской, Башкирской и Марийской автономных республиках партийным руководством страны решался положительно в связи с выполнением основных задач социально-экономического и культурного развития местных автономий. Однако становление высшей школы в этих республиках сталкивалось с серьезными трудностями. В первые годы своей деятельности институты переживали затруднения организационного характера. Материальная база только формировалась, изыскивались подходящие помещения под учебные корпуса и общежития, требовали решения вопросы размещения преподавателей. Процесс комплектования молодых вузов профессорско-преподавательским составом, проходил с большими трудностями; не было соответствующего оборудования для кабинетов и лабораторий; не хватало учебных пособий, мебели для аудиторий; занятия проводились в три смены и т. д.
Новым вузам со стороны государства оказывалась всесторонняя помощь, в том числе и в создании материально-технической базы. Действенную помощь в организации проведения в Башкирском пединституте научно-исследовательских работ, в налаживании учебного процесса оказала Башкирская комиссия АН СССР, руководимая в ту пору известным этнографом С.И. Руденко, которая развернула свою работу в республике в сентябре 1929 года.
В комплектовании библиотеки Чувашского пединститута принимали участие Восточный пединститут (Казань) и Сормовский индустриальный пединститут. «Профессора и преподаватели нижегородских вузов оказали большую помощь в деле налаживания работы нашего педагогического института», – с благодарностью отмечал председатель ЦИК Чувашской АССР А.Н. Никитин, выступая на втором краевом съезде Советов[86].
Годы становления первых вузов в Чувашской, Башкирской и Марийской АССР были трудными, не все проблемы, в том числе связанные с укреплением их материально-технической базы, были решены, хотя к началу Великой Отечественной войны первые вузы автономных республик Поволжья вполне сложились как самостоятельные.
В годы предвоенных пятилеток, несмотря на перегибы, вызванные насаждением командно-административной системы руководства и массовыми репрессиями, на территории национальных автономий возникали новые очаги индустрии, установился колхозный строй, сформировалась новая национальная интеллигенция, решались коренные задачи культурной революции.
Четвертая глава «Исторический опыт деятельности высшей школы Поволжья по подготовке кадров народнохозяйственного комплекса в 1940-е – 1960-е годы» раскрывает опыт деятельности высшей школы по выпуску высококвалифицированных специалистов для народного хозяйства национальных районов Поволжья в военное и послевоенное время.
Развитие высшей школы в предвоенные годы отличалось исключительной нестабильностью, многочисленными реорганизациями. В этот период в стране отсутствовала четкая концепция и программа развития системы высшего образования. Региональная политика в сфере высшего образования была отражением общенациональной политики, проводимой в стране. Периоды централизации сменялись периодами разукрупнения, «университезация» – «профилизацией». В конечном итоге верх взял курс на развитие ведомственной системы высшего образования. В территориальной организации высшей школы происходили постоянные изменения.
Большие изменения в территориальной организации высшего образования произошли в годы Великой Отечественной войны, которая резко осложнила дальнейшее развитие подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса. Около 200 вузов находились под угрозой оккупации, 150 – оказались в прифронтовой полосе. В первые два года войны число вузов с 817 сократилось до 460, (в 1,8 раза), а число студентов – более чем в 3 раза[87]. Размещение эвакуированных вузов и организация учебного процесса на новых местах были сопряжены с большими трудностями: нередко вузы эвакуировались на восток без своего лабораторного оборудования. За годы войны пришлось организовывать работу 60 новых вузов[88].
Пединститутам Поволжья решать проблемы подготовки кадров учителей пришлось в очень сложных условиях. Аудиторный и жилой фонд тыловых стационарных вузов значительно сократился в связи с тем, что полезные площади более 800 вузов и техникумов были переданы военным заводам, воинским частям, госпиталям[89].
Военная обстановка вызвала существенные изменения в деятельности вузов. В первый год войны многие из них перешли на новые учебные планы подготовки специалистов с сокращенными сроками обучения студентов. Марийский пединститут, как и все педвузы страны, был переведен с 4-летнего на 3-летний срок обучения, но при этом количество учебных часов оставалось почти без изменений. Продление учебного года, увеличение недельной нагрузки, количества экзаменов с одновременным сокращением общей продолжительности сессий, предполагали исключительную напряженность работы вузов.
В связи с военными событиями значительные изменения претерпели профессорско-преподавательские составы вузов Поволжья. Многие из преподавателей встали в ряды защитников родины и с оружием в руках сражались с фашистами. Из Чувашского пединститута на фронт ушли 42 преподавателя, а из сельскохозяйственного – свыше 20 человек[90]
. Обеспечение институтов преподавательскими кадрами стало одной из самых сложных проблем. В годы войны, особенно в 1941–1942 учебном году, вузы национальных республик Поволжья пополнились квалифицированными кадрами, эвакуированными из Москвы, Ленинграда, Риги, Минска, Смоленска, Одессы и других городов.
Таким образом, контингент студентов пединститутов в годы войны все время менялся. Это было связано с плановым призывом юношей на службу в ряды Красной армии, зачислением в вуз вернувшихся с войны инвалидов, эвакуированных с оккупированной территории студентов, а потом их реэвакуацией и с довольно большим отсевом студентов, не имевших возможности продолжать учебу в связи с тяжелым материальным положением. Занимались по сокращенной программе, но с увеличением дневной нагрузки.
В послевоенный период ожидали высшую школу большие трудности. Предстояло, заново возрождать страну. Большое значение в этом деле отводилось высшей школе, призванной обеспечить все отрасли народного хозяйства и культуры высококвалифицированными специалистами. Стране в тот период нужны были квалифицированные кадры специалистов. Необходимо было широко развернуть научно-исследовательскую работу, способствующую развитию производительных сил страны.
Значительные изменения произошли в территориальной организации высшего образования, особенно заметные – в системе сельскохозяйственного образования. За короткое время, с 1949 по 1959 годы, аграрные вузы были открыты или восстановлены: в Великих Луках, Ижевске, Костроме, Курске, Пензе, Благовещенске, Красноярске, Уссурийске, Рязани, Тюмени и ряде других городов. Большое влияние на территориальную организацию высшей школы оказала реорганизация в конце 1940 – начале 1950-х гг. учительских институтов в педагогические, в результате которой число вузовских центров пополнили средние и даже малые города.
Надо сказать, что в послевоенный период приоритетное значение в СССР придавалось развитию системы технического образования. Территориальная организация высшего технического образования отражала особенности территориальной структуры отраслей материального производства. Так, в 1948 году в Уфе, центре крупнейшего нефтедобывающего региона страны, был открыт нефтяной институт.
Основным направлением в реформировании системы технического образования в конце 1950 – начале 1960-х годов стал курс на реорганизацию региональных отраслевых вузов в политехнические и технологические. В середине 60-х годов во всех экономических районах России имелись такие институты, которые по западным образцам можно было отнести к техническим университетам. Региональные политехнические и технологические институты Поволжья в первую очередь осуществляли подготовку кадров для отраслей специализации республики и областей.
В целях повышения теоретического и практического уровня научной подготовки преподавателей широкое распространение получила практика прикомандирования научно-педагогических работников периферийных институтов к ведущим вузам и научно-исследовательским учреждениям страны для написания и защиты диссертации. Использовались и другие формы подготовки научно-педагогических кадров. Определенную роль в этом деле сыграла действовавшая тогда докторантура (с 1948 г.), а также организованные в 1949 году при Московском, Ленинградском и Киевском университетах институты повышения квалификации.
Профессорско-преподавательский состав поволжских институтов пополнялся также за счет приглашенных или направленных Минпросом РСФСР квалифицированных специалистов из других вузов и научных учреждений.
Оценивая все аспекты жизни вузов, можно сделать вывод о том, что подготовка специалистов народнохозяйственного комплекса в национальных районах Поволжья в рассматриваемый период были достигнуты определенные успехи: неуклонно росла численность студентов, качественно улучшался преподавательский состав, увеличивался из года в год выпуск квалифицированных специалистов, расширялась тематика научных исследований и т. д.
В пятой главе «Модернизация системы высшей школы России в конце XX – начале XXI веков и особенности этого процесса в Поволжье» раскрывается то, что в этот период приоритетное развитие в СССР и РСФСР получила система технического образования, которая отражала особенности территориальной структуры отраслей материального производства.
Разработка крупных региональных комплексных программ предполагала и открытие вузов в новых полюсах роста. В 1960–1970-е годы дальнейшее развитие получила система вузов, готовящих кадры для сферы искусства и культуры. За несколько лет институты культуры были открыты в гг. Казани, Самаре, Перми, Кемерово и т. д.
К началу 1980-х годов в стране сформировался опорный каркас системы высшего образования. Ведущую роль в ней играли уникальные центры высшей школы – Москва (632 тысячи студентов) и Ленинград (280,3 тысяч студентов), в 1980 году крупнейшие – с численностью более 50 тысяч студентов (Свердловск, Казань, Уфа, Куйбышев, Новосибирск, Саратов, Горький, Воронеж) и крупные центры с численностью студентов от 25 до 50 тысяч человек (Иваново, Волгоград, Ижевск, Краснодар, Пермь, Челябинск, Барнаул, Омск, Томск, Владивосток, Хабаровск). Таким образом, ведущую роль в системе подготовки кадров народнохозяйственного комплекса играли крупнейшие города. В 1980 году в списке ведущих вузовских городов России были представлены все экономические районы.
Однако, несмотря на значительные территориальные различия система распределения подготовленных специалистов работала достаточно эффективно.
В конце второго тысячелетия Россия вступила в новый этап своего развития, начало которого совпало с распадом СССР. В стране за короткое время произошли глубокие политические, экономические и социальные изменения, которые коснулись и системы подготовки специалистов для народного хозяйства страны. В начале 1990-х годов она имела ярко выраженную отраслевую структуру управления, при этом большинство решений, связанных с деятельностью учреждений высшей школы по всему Союзу, принималось в Москве. Безусловно, что сохранение подобной организации управления уже не отвечало требованиям времени, и страна оказалась на пороге очередной модернизации системы высшего образования, основными направлениями которой стали «децентрализация и демократизация управления, предоставление самостоятельности вузам, их региональным объединениям в решении стоящих перед ними задач в сфере образования и науки»[91].
Распад СССР не мог не сопровождаться дезинтеграционными процессами. Уже в начале 1990-х годов возникли объективные трудности для продолжения образования в других республиках. Практически за 2–3 года некогда единое образовательное пространство перестало существовать. Каждая национальная республика, став суверенным государством, получила в «наследство» часть единой системы высшего образования СССР.
Распад единого образовательного пространства, массовая миграция специалистов с высшим образованием поставили перед новыми независимыми государствами задачу восполнения потерь интеллектуального потенциала.
Развитие интеграционных тенденций в сфере высшего образования открывает, с одной стороны, немалые возможности для выхода этих стран из нынешнего непростого экономического состояния. С другой стороны, Россия интегрируется в мировое образовательное пространство. Растет число российских студентов в высших учебных заведениях развитых стран. Открываются филиалы и представительства российских вузов за рубежом. Первыми из них стали Российско-Киргизский университет в Бишкеке, открытый в 1993 году, и филиал Дальневосточного государственного университета, открытый в 1994 году в Хакадате (Япония), и ряд других престижных вузов во многих странах.
Вместе с тем за последние годы Россия так и не смогла преодолеть значительное территориальное неравенство в процессе подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса внутри страны. По важнейшему показателю территориальной дифференциации в развитии высшего образования (число студентов на 10 тысяч населения) периферийные районы – районы с недостаточным индустриальным развитием – по-прежнему уступают регионам-лидерам в 5–7 раз.
Исторический опыт подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса, несомненно, связано с процессами глобализации и регионализации. Важным достижением политики регионализации высшей школы стало формирование региональных научных программ, выполняемых вузами и финансируемых на паритетных началах из госбюджета и бюджетов территорий, заключение соглашений со многими территориальными органами управления об их финансовом и ином участии в развитии и укреплении материальной базы вузов, социальной защиты студентов и работников высшей школы. Впервые учтены расходы на высшую школу в бюджетах городов Москвы и Санкт-Петербурга, республик Татарстан и Саха (Якутия), Чувашской Республики, Красноярского, Краснодарского и многих других краев и областей.
Упрочилась практика оформления мероприятий в части регионализации высшей школы, проводимых Министерством образования и науки РФ, администрациями регионов и другими заинтересованными сторонами, в форме совместных соглашений, содержащих конкретные задания участникам, определяющие их права и обязанности. Это позволяет сочетать необходимую степень централизации в руках государства реализации намеченных мероприятий по коренному улучшению системы высшей школы в России.
Если модернизация высшего образования, проведенная в 1970-х годах может быть охарактеризована как научно-технологическая, а процессы преобразований конца 1980-х и 1990-х годов можно назвать организационно-управленческими, то «современный этап модернизации российского высшего образования следовало бы назвать социально-технологическим. Это значит, что в условиях, когда образование превратилось в главный стратегический ресурс развития любого общества и каждого отдельного человека, требуется разработка научно обоснованных технологий партнерского взаимодействия всех субъектов совокупной образовательной деятельности».
Этому сегодня должны соответствовать содержание и методы обучения, отражающие интересы вуза, студента и общества в целом. Именно в этом контексте должно быть обеспечено равенство доступа граждан к высшему образованию. Только на основе принципов социального партнерства можно сегодня спроектировать эффективные механизмы трансляции социального заказа системе высшего образования.
Таким образом, современный этап модернизации высшего образования, являясь важнейшим звеном социальной политики Российского государства, характеризуется процессом смены образовательных парадигм.
Высшая школа России на текущий момент обладает развитой сетью высших и средних профессиональных образовательных учреждений, осуществляющих широкомасштабную подготовку специалистов, их переподготовку и повышение квалификации, научно-исследовательскую и культурно-просветительскую деятельность. В это число входят: 535 государственных вузов, среди которых 129 университетов, из них общих – 41, технических и технологических – 56, аграрных и агроинженерных – 8, педагогических – 4, медицинских – 2, гуманитарных – 3, других профилей – 5; 28 академий различного профиля, из которых инженерно-технического и технологического профиля – 15, экономического и финансового – 4, гуманитарного – 5, сельскохозяйственного и ветеринарного – 2, медицинская – 1, еврейская – 1; 378 институтов, ведущих обучение по 49 профилям[92].
Сложившаяся структура вузов все еще несет на себе отпечаток отраслевого построения: 197 из них имеют промышленный профиль[93].
В заключении автор подводит итоги исследования, делает обобщения и выводы, предлагает рекомендации по дальнейшему научному осмыслению и анализу данной проблемы.
Анализ исторического опыта подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в национальных автономиях Поволжья в 1918–1991 годы показал следующее:
– с момента образования национальных автономий Поволжья одной из главных задач стало формирование здесь системы школьного и высшего образования, так как уровень грамотности населения был очень низким, а потребности экономического развития региона требовали подготовки высококвалифицированных специалистов. Однако решение этой проблемы на начальном этапе связано было с преодолением последствий гражданской войны, отсутствием средств, влиянием местных особенностей и т. д.;
– подготовка специалистов народнохозяйственного комплекса связана с зарождением системы высшего образования в национальных районах Поволжья, а также с развитием школьной системы, так как небольшое число школ, слабая обеспеченность учительско-преподавательскими кадрами, направление средств, в первую очередь, на развитие промышленности, не позволяли вести полноценную подготовку учащихся для поступления их в высшие учебные заведения. Отсутствие объективных условий для организации высших учебных заведений на своей территории предполагало открытие национальных отделений при других вузах России за пределами республик, которые явились первыми центрами зарождавшейся системы высшего образования в республиках Поволжья;
– открытие таких отделений при сельскохозяйственных, педагогических, медицинских институтах было вызвано острой нехваткой квалифицированных кадров специалистов. Только обеспечив республики Поволжья педагогическими кадрами, можно было поднять систему школьного образования, затем ставить вопрос о развитии высшего образования, которое бы обеспечивало народнохозяйственный комплекс регионов высоко квалифицированными специалистами на высоком уровне современных требований.
В условиях перехода к индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства потребность в высококвалифицированных специалистах из числа представителей нерусских народностей значительно возросла. Чтобы решить эту задачу в масштабах страны, необходимо было открывать новые институты и, в первую очередь, педагогического и сельскохозяйственного профиля, причем в тех национальных районах, где до Октябрьской революции не было высших учебных заведений. Форсированные темпы промышленного и сельскохозяйственного строительства требовали подготовки руководящих работников.
Следует отметить, что в советском обществе государственная политика в сфере подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса всегда исходила из политических и стратегических целей страны.
Серьезной предпосылкой к началу формирования системы высшего образования в национальных районах Поволжья стала организация целевой подготовки национальных кадров в ведущих вузах страны, рассматривавшаяся как задача огромной интернациональной значимости.
Практические шаги центральных и местных органов власти постепенно подготовили необходимые условия для качественно нового этапа в развитии подготовки специалистов народнохозяйственного комплекса в национальных республиках Поволжья – открытию новых вузов.
Начавшаяся война внесла большие изменения в территориальную организацию высшего образования. С эвакуацией вузов на новые места их дислокации выехала и часть интеллектуальной элиты, что оказало существенное влияние на развитие социально-культурной среды городов их размещения, способствовало возникновению, в частности в республиках Поволжья, новых вузов и научных центров.
В послевоенный период, когда советскому народу предстояло заново возрождать страну, большое значение в этом деле отводилось подготовке специалистов народнохозяйственного комплекса, призванной обеспечить все отрасли народного хозяйства и культуры высококвалифицированными специалистами. В эти годы приоритетное развитие в стране получает система технического образования.
Высшая школа в рамках советской общественно-политической системы была призвана решать те же социальные задачи, которые определялись самой системой. А потому кризисные явления, назревавшие во многих сферах общественной жизни, не могли не отразиться на дальнейшем развитии духовной сферы – на образовании, науке и культуре.
В высшем образовании они проявились в снижении доли финансирования из госбюджета, отсутствием современной научно-технической базы, в низком уровне заработной платы преподавателей.
Начавшаяся реформа высшей школы потребовала проведения целенаправленной государственной политики, которая в условиях перехода к рыночной экономике должна обеспечить качественное образование.
Исходя из исторического опыта подготовки высококвалифицированных специалистов, автор рассматривает высшее образование как один из наиболее значимых факторов современности, как важнейший инструмент развития высшего образования, как единый процесс подготовки кадров специалистов, модернизации форм и способов получения новых знаний, творческой самореализации личности.
Важнейшим фактором формирования интеллектуального потенциала России всегда была высшая школа, благодаря особенностям ее функционирования, привития будущим специалистам народнохозяйственного комплекса страны ценностных ориентиров, формирования их интересов и взглядов, которые всегда составляли характеристику интеллигенции как общественной группы.
Особое место в составе интеллигенции принадлежит подготовленной в вузах страны интеллектуальной элите, которая является «двигателем двигателя», обеспечивающим продвижение российского общества в будущее. Интеллектуальная элита, независимо от сферы приложения своих сил, воплощает творческий потенциал общества, поэтому иметь сведения о жизнедеятельности интеллектуальной элиты означает предвидеть пути развития общества на многие десятилетия.
Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:
Работы, опубликованные в периодических изданиях,
рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ
- Корнилова, И.М. Становление высшей школы в Калмыкии / И.М. Корнилова // Научная мысль Кавказа. – Ростов-на-Дону: Изд-во Северо-Кавказского научного центра высшей школы, 2005. С. 37–40. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Первые шаги в профессиональном образовании в национальных районах Поволжья (конец XIX – начало XX вв.) / И.М. Корнилова // Научная мысль Кавказа. – Ростов-на-Дону: Изд-во Северо-Кавказского научного центра высшей школы, 2006. – № 5. С. 3–6. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Рабочие факультеты как ступень в развитии высшей школы в республиках Поволжья / И.М. Корнилова // Южно-Российский вестник геологии, географии и глобальной энергии. Гуманитарные науки. – Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2006. – №8 (21). С. 308–313. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Вузы национальных автономий Поволжья в послевоенный период (1946–1950 гг.) / И.М. Корнилова // Известия высших учебных заведений. Общественные науки. – Ростов-на-Дону: Изд-во Северо-Кавказский регион, 2008. – № 2. С. 68–71. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие научных исследований в вузах национальных районов Поволжья в 1930–1940-е годы / И.М. Корнилова // Научные проблемы гуманитарных исследований. – Пятигорск: Изд-во «Рекламно-информационное агентство на КМВ», 2008. – № 5. С. 68–74. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Становление и развитие педагогических вузов в национальных районах Поволжья в 1930-е гг. (на материалах Башкирской, Чувашской, Удмуртской и Марийской АССР) / И.М. Корнилова // Известия Алтайского государственного университета. – Барнаул: Изд-во Алтайского государственного университета, 2008. – № 4/3. С. 125–128. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие территориальной структуры высшего образования в 1990-е годы / И.М. Корнилова // Научные проблемы гуманитарных исследований. – Пятигорск: Изд-во «Рекламно-информационное агентство на КМВ», 2008. – № 7. С. 82–89. (1 п. л.).
- Корнилова И.М. Развитие высшего педагогического образования в национальных районах Поволжья (1946–1950 гг.) / И.М. Корнилов // Ученые записки Российского государственного социального университета. – Москва: Изд-во Российского государственного социального университета, 2009. – № 1(64). С. 222–226. (1 п. л.).
Монографии
- Корнилова, И.М. Становление и развитие высшего образования в Калмыкии (1920–2005 гг.) / И.М. Корнилова. – Элиста: НПП «Джангар», 2005. – 180 с. (12 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие высшего образования в национальных районах Поволжья в 1940–1990-е годы / И.М. Корнилова. – Элиста: НПП «Джангар», 2007. – 208 с. (15 п. л.).
- Корнилова, И.М. Исторический опыт подготовки кадров народного хозяйства в национальных районах Поволжья 1918–1991 гг. / И.М. Корнилова. – Москва: НПП «Джангар», 2009. – 300 с. (20 п. л.).
Статьи
- Корнилова, И.М. Зарождение высшего образования в Калмыкии (1917–1929 гг.) / И.М. Корнилова // Проблемы отечественной и всеобщей истории: Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 1998. С. 104–110. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Становление и развитие высшего образования в Калмыкии / И.М. Корнилова // Вторая научно-практическая конференция: Сб. докладов. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2000. С. 193–202. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Деятельность Калмыцкого отделения при Ставропольском педагогическом институте / И.М. Корнилова // Актуальные проблемы экономики, истории, права Калмыкии: Материалы научно-практической конференции, посвященной памяти профессора М.П. Иванова. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2000. С. 106–112. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Организация и деятельность Калмыцкого государственного университета в 1970 – 1990-е гг. / И.М. Корнилова // Вестник Калм. ГУ. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2000. С. 45–49. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Просветительская деятельность калмыцкой интеллигенции в начале 20 века / И.М. Корнилова // Каспий. Наука. Образование. Технологии: Международный сборник научных трудов. Ассоциация университетов прикаспийских государств. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2001. Вып. 2. С. 102–105. (в соавт.). (1/0,4 п. л.).
- Корнилова, И.М. Высшее образование в Калмыкии на современном этапе / И.М. Корнилова // Межнациональные отношения в Республике Калмыкия: состояние, проблемы и перспективы развития: Материалы республиканской научно-практической конференции. – Элиста: АПП «Джангар», 2002. С. 116–124. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Политика Советского государства по развитию высшего образования в 20–30-е годы ХХ века / И.М. Корнилова // Образование и развитие многонационального государства в России: сущность, формы и значение: Материалы российской научной конференции (25–26 октября 2002 года). Ч. 1. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2002. С. 181–185. (0,5 п. л.).
- Корнилова, И.М. Деятельность Калмыцкого пединститута в годы Великой Отечественной войны / И.М. Корнилова // Вклад трудящихся Калмыкии в победу над фашистской Германией (1941–1945 гг.): Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2002. Вып. 2. С. 125–133. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Высшее образование Калмыкии в годы Великой Отечественной войны / И.М. Корнилова // Вклад народов Северного Кавказа в победу над фашизмом в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.: Материалы Межрегиональной научно-практической конференции (27–28 апреля 2005 года). – Элиста: Изд-во Калм.ГУ, 2005. С. 159–162. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Становление высшего образования в Калмыкии в 20–30-е гг. XX века / И.М. Корнилова // Калмыкия – субъект Российской Федерации: история и современность: Материалы Всероссийской научной конференции (6–7 октября 2005 года). – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2005. С. 148–157. (2 п. л.).
- Корнилова, И.М. Ликвидация неграмотности в национальных районах Поволжья как предпосылка перехода к среднему и высшему образованию / И.М. Корнилова // Вестник Калмыцкого института социально-экономических и правовых исследований. – Элиста: Изд-во КИСЭПИ, 2006. – № 2. С. 146–151. (0,8 п. л.).
- Корнилова, И.М. Возникновение первых учебных заведений в национальных районах Поволжья (на материалах Чувашии) / И.М. Корнилова // Востоковедные исследования в Калмыкии: Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2006. С. 102–110. (0,9 п. л.).
- Корнилова, И.М. Деятельность Калмыцкого отделения Ставропольского пединститута и Калмыцкого пединститута после восстановления автономии Калмыкии / И.М. Корнилова // Восстановление национальной государственности репрессированных народов России и перспективы их развития на современном этапе: Материалы Российской научно-практической конференции. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2006. С. 152–156. (0,9 п. л.).
- Корнилова, И.М. Помощь вузовских центров в развитии высшего образования в национальных районах Поволжья в 20–30-х гг. XX века / И.М. Корнилова // Вестник Калмыцкого института социально-экономических и правовых исследований. – Элиста: Изд-во КИСЭПИ, 2007. – № 1. С. 76–80. (0,9 п. л.).
- Корнилова, И.М. Создание высших учебных заведений в Чувашской, Марийской, Башкирской, Татарской, Калмыцкой АССР / И.М. Корнилова // Проблемы развития региона в условиях трансформации общества: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. – Элиста: КТИ (филиал), 2007. С. 148–154. (0,9 п. л.).
- Корнилова, И.М. Первые высшие учебные заведения в национальных районах Поволжья в 1930-е годы / И.М. Корнилова // История Северного Кавказа: социально-экономические, национальные и политические процессы: Материалы V Международного конгресса «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (8–12 октября 2007 года). – Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2007. С. 68–72. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Высшее образование в национальных автономиях Поволжья в 1990-е годы (на материалах Мордовии) / И.М. Корнилова // Вестник Калмыцкого института социально-экономических и правовых исследований. – Элиста: Изд-во КИСЭПИ, 2007. – № 2. С. 130–134. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Высшая школа в некоторых национальных автономиях Поволжья в 20–30-е гг. XX века / И.М. Корнилова // Востоковедные исследования в Калмыкии: Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2007. – № 3. С. 114–121. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие вузов в национальных автономиях Поволжья на современном этапе (на материалах Чувашии) / И.М. Корнилова // Вестник Калм. ГУ. – Элиста: Изд-во Калм. ГУ, 2007. – № 4. С. 13–16. (0,9 п. л.).
- Корнилова, И.М. Калмыцкий государственный университет: этапы развития / И.М. Корнилова // Современные реалии социально-политических процессов в Республике Калмыкия: состояние и перспективы: Материалы республиканской научно-практической конференции. Часть I; II. – Элиста: Изд-во КТИ (филиал), ГОУ ВПО «ПГТУ», 2007. С. 109–118. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Подготовка кадров в советско-партийных учебных заведениях в национальных районах Поволжья / И.М. Корнилова // Гегярлт. – Элиста: Изд-во «Гегярлт», 2008. – № 1 (35). С. 117–122. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Становление и развитие негосударственных вузов в национальных районах Поволжья (на материалах Республики Калмыкия) / И.М. Корнилова // Экономическое, правовое и социальное развитие регионов: этапы становления, взаимосвязи, современное положение и перспективы: Материалы межрегиональной научно-практической конференции (26–27 мая 2008 года.) – Элиста: Изд-во КФ МОСА, 2008. С. 29–32. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Работники высшей школы в национальных районах Поволжья в годы Великой Отечественной войны / И.М. Корнилова // «Молодежь и дети в войнах и военных конфликтах XX века»: Международная научно-практическая конференция, посвященная 65-летию Курской битвы (23–24 апреля 2008 года). – Курск: Изд-во «Пресс-Факт», 2008. С. 158–161. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Формирование учебно-воспитательного процесса в национальных вузах Поволжья в 1930 гг. / И.М. Корнилова // Сборник научных трудов молодых ученых, аспирантов и студентов Калмыцкого государственного университета. – Элиста: Изд-во Калм ГУ, 2008. С. 12–14. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие высшего образования в Поволжье в 60–70-е годы XX века (на материалах Республики Марий-Эл) / И.М. Корнилова // Проблемы отечественной и всеобщей истории: Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во Калм ГУ, 2008. С. 194–202. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Высшее образование в России в 1990-е гг. XX в. / И.М. Корнилова // Вестник Бурятского государственного университета. – Улан-Удэ: Изд-во Бурятского университета, 2008. – № 7. С. 117–121. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. К вопросу о развитии высшего образования в Марийской и Чувашской АССР в годы Великой Отечественной войны / И.М. Корнилова // Вестник калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. – Элиста: Изд-во КИГИ РАН, 2008. – № 1. С. 51–55. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Вклад российской интеллигенции в просвещение народов Поволжья /И.М. Корнилова // Современные историко-правовые и экономические исследования: Сб. науч. тр. – Элиста: Изд-во КФ МАЭП, Калм ГУ, 2008. С. 90–95. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Перестройка деятельности вузов Поволжья в послевоенные годы (1950–1960 гг.) / И.М. Корнилова // Вестник института комплексных исследований аридных территорий. – Элиста: Изд-во КИСЭПИ, 2008. – № 2. С. 118–121. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие системы высшего образования России и Северного Кавказа в период 60–80 гг. XX века / И.М. Корнилова // Чеченцы в сообществе народов России: Материалы всероссийской научно-практической конференции, посвященной 420-летию установления добрососедских отношений между народами России и Чечни. – Назрань: Изд-во «Пилигрим», 2008. Т. 2. С. 50–54. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Российское законодательство о высшей школе на современном этапе / И.М. Корнилова // Современное состояние и перспективы нормотворческой и правоприменительной деятельности в РК: Материалы республиканской научно-практической конференции. – Элиста: Изд-во Калм ГУ, 2008. С. 26–31. (0,6 п. л.).
- Корнилова, И.М. Влияние русской интеллигенции на просвещение народов Поволжья в конце XIX – начале XX вв. / И.М. Корнилова // Молодежь и наука: реальность и будущее: Материалы II международной научно-практической конференции. – Невинномысск: Изд-во НИЭУП, 2009. Т. 3. С. 89–91. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Развитие Калмыцкого государственного университета в современных условиях / И.М. Корнилова // Народы Прикаспийского региона: диалог культур: Международная научно-практическая конференция. – Элиста: Изд-во Калм ГУ, 2009. С. 174–179. (1 п. л.).
- Корнилова, И.М. Об основных приоритетах университетского образования в России / И.М. Корнилова // Мировой финансовый кризис в России: причины возникновения, проблемы, пути преодоления: Материалы межрегиональной научно-практической конференции. Элиста: Изд-во КФ МОСА, 2009. С. 94–100. (0,8 п. л.)
- Корнилова, И.М. История развития негосударственного образования в республиках Поволжья / И.М. Корнилова // Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования: Материалы VII международной научно-практической конференции. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2009. С. 71–76. (0,6 п. л.)
- Корнилова, И.М. Национальные пединституты Поволжья в годы Великой Отечественной войны / И.М. Корнилова // К единству России: аспекты регионального и национального взаимодействия (к 400-летию добровольного вхождения калмыцкого народа в состав Российского государства): Материалы региональной научно-практической конференции. Элиста: Изд-во КТИ (филиал), ГОУ ВПО «ПГТУ», 2009. С. 87–95. (0,8 п. л.)
Подписано в печать 09.09.09. Формат 60х84/16.
Бумага тип. №1. Усл. печ. л. 3,02.
Тираж 200 экз. Заказ 1975.
Издательство Калмыцкого университета
358000, Элиста, ул. Пушкина, 11.
[1] Кинелев В.Г. Объективная необходимость: история, проблемы и перспективы реформирования высшего образования в России. – М., 1995. С. 8.
[2] Шаповалов В.А. Высшее образование: современные модели, перспективы развития. – Ставрополь, 1996. С. 6.
[3] Маловичко С.И. После государственной истории: историографические поиски коэкзистенциального целого // Теории и методы исторической науки: XXI век. – М., 2008. С. 180.
[4] Луначарский А.В. Основы просветительской политики Советской власти. – М., 1925.; Он же. О народном образовании. – М., 1938; Крупская Н.К. Ленинские установки в области культуры. – М., 1934.
[5] Высшая техническая школа в СССР. – М., 1934.
[6] Бейлин А.П. Подготовка кадров в СССР за 15 лет / Под ред. И.А. Краваля. – М., Л., 1932; Он же. Кадры специалистов в СССР. Их формирование и рост. – М., 1935.
[7] Иванович К.А. Высшая сельскохозяйственная школа в СССР. – М.,1948; Кафтанов С. Высшее образование в СССР. – М., 1950; Синецкий А. Профессорско-преподавательские кадры высшей школы СССР: Дисс. канд. экон. наук. – М., 1950. Украинцев В.В. Партия большевиков в борьбе за создание советской высшей школы в восстановительный период: Дисс. канд. ист. наук. – М., 1950; Балашов А.Д. Мероприятия коммунистической партии и Советского правительства по реорганизации и укреплению высшей школы (1928–1937 гг.): Дисс. канд. ист. наук. – М., 1951; Морозов Г.В. Партия большевиков в борьбе за восстановление и развитие высшей школы в послевоенной пятилетке. – М., 1952; Каргальцева Е.С. Строительство высшей школы и ее роль в культурной революции в СССР. (1936–1941 годы) (По материалам педагогических вузов и университетов СССР): Дисс. канд. ист. наук. – М., 1953; Красникова А.В. Борьба за создание советской высшей школы (1921–1925 гг.): Дисс. канд. ист. наук. – М., 1953; Юхвец М.А. Борьба коммунистической партии за создание советской высшей школы (1917–1920 гг.): Дисс. канд. ист. наук. – М., 1954.
[8] Бутягин А.С., Салтанов Ю.А. Университетское образование в СССР. – М., 1957; Галкин К.Т. Высшее образование и подготовка научных кадров в СССР. – М., 1958; Елютин В.П. Высшая школа страны социализма. – М., 1959; Чуткерашвили Е.Р. Развитие высшего образования в СССР. – М.,1961; Украинцев В.В. КПСС – организатор революционного преобразования высшей школы. – М., 1963; Джобернадзе С.М. Ленинские принципы высшей школы в СССР. – М., 1977; Сафразьян Н. Л. Борьба КПСС за строительство советской высшей школы. – М., 1977; Чанбарисов Ш.Х. Формирование советской университетской системы. – М., 1988 и др.
[9] Лобачев Ю.М. Несостоятельность буржуазной фальсификации строительства высшей школы в СССР (1917–1941гг.) – Волгоград, 1983 и др.
[10] О методологических и методических принципах построения модели специалиста высшей квалификации. – Томск, 1979; Запольская В.В., Кочурова Т.В. Научно-педагогические кадры вуза: развитие и управление подготовкой. – Воронеж, 1981 и др.
[11] Перестройка высшего образования в 1987 г. – М.,1988; Перестройка высшего образования в 1988 г. – М.,1989; Казнов А.И., Репина О.В. Концепция функционирования вуза в условиях рыночных отношений // Рынок научной продукции. – М., 1991; Перегудов Ф. Рынок и профессиональное образование // Вестник высшей школы. 1990. № 11; Функционирование вузовской науки в условиях регулируемых рыночных отношений. – М., 1991; Нечаев В.Я. Социология образования. – М., 1992; и др.
[12] Калинкин Е.В. Высшая школа в системе непрерывного образования. М., 1990; Чугаев А.А. Высшая школа и производство. – Киев, 1990; Чупрунов Д.И., Жильцов Е.Н. Экономика, организация и планирование высшего образования. – М., 1991 и др.
[13] Казнов А.И., Репина О.В. Концепция функционирования вуза в условиях рыночных отношений // Рынок научной продукции. – М., 1991; Нечаев В.Я. Социология образования. – М., 1992; Перегудов Ф. Рынок и профессиональное образование // Вестник высшей школы. 1990. № 11; Функционирование вузовской науки в условиях регулируемых рыночных отношений. – М., 1991 и др.
[14] Штамм С.И. Управление народным образованием в СССР (1917–1936 гг.). (Историко-правовое исследование). – М., 1985.
[15] Красовицкая Т.Ю. Власть и культура. Исторический опыт организации государственного руководства национально-культурным строительством в РСФСР (1917–1925 гг.). – М., 1992.
[16] Гадин С.А. Исторический опыт строительства в первые годы Советской власти (1917–1925 гг.). – М., 1990; Шарапов Ю.П. Из истории идеологической борьбы при переходе к нему мелкобуржуазный революционаризм – опасность «слева» (1920–1923 гг.). – М., 1990 и др.
[17] Захаров И.В., Ляхович Е.С. Миссия университета в европейской культуре. – М., 1994; Татур Ю.Г. Высшее образование в XX веке // Высшее образование в России. – 1994, – № 3; Кинелев В.Г. Объективная необходимость: история, проблемы и перспективы реформирования высшего образования в России. – М., 1995.
[18] Шаповалов В.А. Высшее образование в социокультурном контексте. – М., 1996; Высшее образование: современные модели, перспективы развития. – Ставрополь, 1996 и др.
[19] Энциклопедия профессионального образования: в 3-х т. / Под ред. С.Я. Батышева. – М., 1998–1999.
[20] Мурсков В.В. Подготовка педагогических кадров на Северной Волге во второй пятилетке (1933–1938 гг.) // Ученые записки Куйбышев. пед. ин-та. – 1966. – Вып. – № 51; Гончаренко К.П. Высшая, средняя специальная школа в годы первой послевоенной пятилетки (на материалах Среднего Поволжья): Дисс. канд. ист. наук. – Куйбышев, 1972; Сыркин В.А. Высшая и средняя специальная школа в годы Великой Отечественной войны (на материалах Среднего Поволжья): Автореф. дисс. канд. ист. наук. – Куйбышев, 1970; Измайлова Н.Г. Партийное руководство развитием высшей школы в автономных республиках Среднего Поволжья (1946–1955 гг.): Дисс. канд. ист. наук. – Казань, 1981.
[21] Корбут М.К. Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет (1804–1930 гг.). – Казань, 1930.
[22] Ермолаев В. Высшие учебные заведения г. Казани при свете статистических цифр (по материалам статуправления). – Казань, 1926.
[23] Краснов П. Научно-исследовательская работа в Татарстане за 10 лет. – Казань, 1931; Кариева И. О национальных кадрах культурного строительства // Национально-культурное строительство в РСФСР к 15-летию Октябрьской революции. – М.–Л., 1933; Абдуллин А. Борьба за учительские кадры // Культурное строительство Башкирии за 15 лет (1919–1934 гг.). – Уфа, 1934; Абзанов Ш. Башкирский педагогический институт им. Тимирязева. – Там же; Краузе К. Уфимский физический институт. – Там же.
[24] Организация и работа Восточно-педагогического института в Казани. – Казань, 1927; К 125-летию Казанского государственного университета им. В.И. Ульянова-Ленина. – Казань, 1930; Эпштейн Т.Д. Краткий очерк развития и деятельности ГИДУВа им. В.И. Ленина в Казани (1920–1935 гг.). – Казань, 1935.
[25] Шакиров Р. 10 лет борьбы за национальные кадры (К 10-летию ТКУ) // Революция и национальности. – 1933. – № 1 (34); Ходорковский И.И. По вузам Саратова и Казани // Высшая техническая школа. – 1934. – № 2; Овсянкин А. Итоги и перспективы работы вузов, техникумов и рабфаков Татарской республики // Социалистическое хозяйство Татарстана. – 1934. – № 1–2; Богоутдинов Г.Б., Разумов А.Н. Пять лет Казанского химико-технологического института и 45 лет промышленного образования в Татарии. – Труды КХТИ. – 1935. – № 4–5.
[26] Мухамедьянов Ф.Г. Подготовка профессорско-преподавательских кадров Казанским государственным медицинским институтом за 30 лет Советской власти // Труды Казанского медицинского института. – 1947; Мухин В.Г. Подготовка кадров и научно-исследовательская работа Казанского ветеринарного института за 20 лет его существования. // Ученые записки Казанского ветеринарного института. – 1947. – Т. 55.
[27] Еналиев Ш.М. Образование и развитие Татарской АССР (1920–1926 гг.). – Казань, 1960; Гимади Х.Г., Мухарямов М.Х. Советская Татария – детище Октября (популярный исторический очерк). – Казань, 1957; Климов И.М. Образование и развитие Татарской АССР (1920–1926 гг.). – Казань, 1960.
[28] Георгиевская И.А. Деятельность партийных и советских органов Татарской АССР по пролетаризации состава студенчества ВУЗов в 1921–1925 гг. // Ученые записки КГПИ. – 1973. – Вып. 118.
[29] Садыков Ш.Н. Подготовка инженерно-технических кадров в Татарии (1920–1937 гг.). – Казань, 1974.
[30] Казанский государственный ветеринарный институт им. Н.Э. Баумана. – Казань, 1967; 50 лет Казанской высшей строительной школы. 1919–1969. – Казань, 1969; Казанский химико-технологический институт им. С.М. Кирова (1919–1969 гг.). – Казань, 1969; Казанский сельскохозяйственный институт им. М. Горького. – Казань, 1972; Сабин И.М. Из истории Казанского ветеринарного института. – Казань, 1959; Султанбеков Б.Ф., Сидоров В.П. Из истории Казанского государственного педагогического института // Ученые записки КГПИ. – 1969.
[31] Казанский государственный университет. 1804–1979 гг. Очерки истории. – Казань, 1979.
[32] Садыков Ш.Н. Руководство партийной организации Татарии подготовкой производственно-технической интеллигенции в период строительства социализма (1920–1937 гг.). Дисс. канд. ист. наук. – Казань, 1969; Морозова С.В. Деятельность КПСС по формированию советской интеллигенции в период строительства социализма (на материалах рабочих факультетов Татарской АССР). Дисс. канд. ист. наук. – Казань, 1974; Каместратов Ю.К. Партийное руководство развитием социалистической культуры народов Поволжья в восстановительный период (1921–1926 гг.). (На материалах Татарской, Чувашской и Марийской партийной организаций). Дисс. канд. ист. наук. – М., 1976; Бадеева З.М. Основные этапы развития высшего образования в Советской Татарии (1917–1940 гг.). Дисс. канд. ист. наук. – Алма-Ата, 1979; Тихонова Л.П. История развития форм и методов обучения в советской высшей школе (1917–1941 гг.). Дисс. канд. ист. наук. – Казань, 1975.
[33] Тутаев М.З. Исторический опыт КПСС по руководству народным образованием в период строительства социализма (на материалах Татарской АССР). Дисс. докт. ист. наук. – М., 1971.
[34] Ивашкин В.С. Формирование советской интеллигенции в Мордовии. – Саранск, 1972; Киселев А.Л. Социалистическая культура Мордовии. – Саранск, 1959; Адушкин Н.Е. Народная, национальная, социалистическая (Этапы формирования и развития ведущих отрядов интеллигенции Мордовии). – Саранск, 1988; Жигаев В. Л. Развитие культуры Мордовии (1960–1971 гг.). – Саранск, 1985 и др.
[35] Меркушкин Г.Я. Развитие науки в Мордовии. – Саранск, 1967.
[36] Мордовский университет (историко-хронологический очерк). – Саранск, 1992; Макаркин Н.П. Мордовский государственный университет на пороге XXI века. – Саранск, 1997.
[37] Епишин В. Мартиролог 1931-го: о сталинских репрессиях в Мордовии // Политический вестник. – 1989. – № 33. – С. 40–45; Он же. Директорский мартиролог // Саранские вести. – 1995. – 14 февраля; Он же. Кровавая чехарда: репрессированные ученые Мордовии // Саранские вести. – 1995. – 16 февраля; Он же. По следам расстрельной экспедиции // Саранские вести. – 1995. – 26 января; Он же. Дружба, рожденная трагедией (о семье А. Ф. Антонова) // Мордовия. – 1993. – 21 января; Он же. Отец // Мордовия. – 1992. – 22 мая; Он же. Узники карлага (о Рябовых) // Мордовия. – 1992. – 21 – 18 августа, 11, 18, 15 сентября; Он же. Скорбная жатва 1937-го // Советская Мордовия. – 1989. – 2, 5, 7 апреля.
[38] Саяхов Ф.Л. Из истории создания научных учреждений и вузов в Башкирской АССР // Из истории социалистического строительства в автономных республиках РСФСР. – Уфа, 1973. С. 98–99.
[39] Вильямс В.Р. О государственном университете в Башреспублике // Хозяйство Башкирии. – 1929. – № 4–5. С. 3–6.
[40] Абзанов Ш. Башкирский педагогический институт на новом этапе // Просвещение национальностей. – 1933. – № 3. С. 29–31.; Он же. Башкирский педагогический институт // Просвещение национальностей. – 1934. – № 3. С. 24–26.
[41] Бахтизин Р.Р., Богданова Р.А. Кузница сельскохозяйственных кадров. – Уфа, 1972.
[42] Зиязетдинов Р.М. Башкирский сельскохозяйственный институт: ступени роста // Исторический опыт развития духовной культуры Башкортостана. – Уфа, 1992. С. 54–57.
[43] Шерстенников Н.А. Башкирский медицинский институт им. 15-летия ВЛКСМ (1932–1957 гг.). – Уфа, 1956.
[44] Гельштейн М.Я., Коротков Н.Р., Сорина Р.М. Уфимскому ордена Ленина авиационному институту им. С. Орджоникидзе – 50 лет. – Уфа, 1982.
[45] Уфимскому нефтяному институту – 20 лет / Под ред. В.Л. Березина. – Уфа, 1968.
[46] Низамов А.Г. Флагману вузов Башкортостана – 35 лет // Исторический опыт развития духовной культуры Башкортостана: тенденции, опыт, перспективы. – Уфа, 1977. С. 45–47.
[47] Исмагилов З.Г. Уфимскому государственному институту искусств – 10 лет // Вопросы искусствоведения. – Уфа, 1980.
[48] Карпухина И.Е. История Стерлитамакского пединститута и его роль в развитии духовной культуры Башкортостана // Исторический опыт развития культуры Башкортостана. – Уфа, 1980. С. 58–62.
[49] Петишев А.А. Бирский государственный педагогический институт. История и современность // Исторический опыт развития духовной культуры Башкортостана. – Уфа, 1980. С. 63–64.
[50] Болтушкин В.В. Уфимский филиал МТИ: пройденный путь и перспективы // Исторический опыт развития духовной культуры Башкортостана. – Уфа, 1980. С. 70–72.
[51] Порох В.П. Дело просвещения в автономной Калмыцкой области // Ойратские известия. – 1922. – № 1–2.
[52] Номинханов Д. Ц.-Д. Очерки истории культуры калмыцкого народа. – Элиста, 1969.
[53] Ташнинов Н.Ш. Очерки истории просвещения Калмыцкой АССР. – Элиста, 1969.
[54] Очерки истории Калмыцкой АССР. Эпоха социализма. – М., 1970.
[55] Иванов М.П. Первый вуз Калмыкии // Элистинские новости. – 1995. – № 44; Становление и развитие высшего образования в Калмыкии // Советская Калмыкия в условиях развитого социализма (межвузовский сборник научных трудов). – Элиста, 1979; Оглаев Ю.О. Первые шаги высшего образования в Калмыкии (1920–1943 гг.). – Элиста, 2005 и др.
[56] Декреты Советской власти. – М., 1968; Декреты ВКП(б) и постановления Советского правительства о народном образовании за 1917–1947 гг. – М., 1949; Сборник документов и постановлений рабочего и крестьянского правительства по народному образованию. – М., 1919; КПСС о культуре, просвещении и науке – М., 1963; ВЛКСМ в резолюциях его съездов и конференций. 1918–1920 гг. – М.–Л., 1929; Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа. 1917–1973 гг. – М., 1974.
[57] Культурное строительство в РСФСР. (1917–1927 гг.). – Т. 1. – Ч. 2; Документы и материалы 1921–1927 гг. – М., 1984; Культурное строительство в Саратовском Поволжье. – Саратов, 1985; Культурное строительство в СССР. – М.–Л., 1940.
[58] Из истории рабфака Казанского университета. – Казань, 1976.
[59] Культурное строительство в Татарии. – Казань, 1971.
[60] Развитие культуры в Татарии. – М., 1976; Партийная организация Татарии в цифрах и документах (1917–1977 гг.). – Казань, 1978; Индустриализация Татарской АССР. (1928–1941 гг.). – Казань, 1968.
[61] Народное хозяйство и культурное строительство Башкирской АССР. – Уфа, 1959. С. 143–144.
[62] Башкирия в Союзе ССР. – Уфа, 1972. С. 232–236.
[63] Народное хозяйство и культурное строительство Башкирской АССР. – Уфа, 1964; Народное хозяйство Башкирской АССР. – Уфа, 1967; Народное хозяйство Башкирской АССР за годы девятой пятилетки (1971–1975 гг.). – Уфа, 1967; Башкирская АССР за 60 лет Советской власти. – Уфа, 1982; Народное хозяйство Башкирской АССР за годы одиннадцатой пятилетки (1981–1985 гг.). – Уфа, 1986; Народное хозяйство Башкирской АССР за 70 лет. – Уфа, 1989.
[64] Пономарев В.И.К истории Казанского рабфака // На путях к высшей школе. 10 лет работы. (1919–1929 гг.) – Казань, 1929; Диковицкий А. Отец их Октябрь, мать их – социалистическая революция. // На путях к высшей школе. Восемь лет работы. 1919–1927 гг. – Казань, 1927; Парфентьев Н.Н. Ко дню 8-й годовщины рабочего факультета при Казанском университете // На путях к высшей школе. Восемь лет работы. (1919–1927 гг.). – Казань, 1927; Абакумов С.И. На новом пути (воспоминания о рабфаке КГУ). // 5 лет работы рабфака КГУ. – Казань, 1924; Козлова С.А. Первые шаги рабфака КГУ // На путях к высшей школе. 10 лет работы. (1919–1929 гг.). – Казань, 1929.
[65] Алексеев Б.А. Осуществление ленинской идеи фактического равенства народов в автономных республиках Приуралья и Среднего Поволжья. – Уфа, 1981. С. 28.
[66] Литвин А.Л. Интеллигенция России периода гражданской войны // Интеллигенция и революция в XX в. – М., 1985. С. 213.
[67] Культурное строительство в СССР. – М., 1940. С. 7.
[68] Кульшарипов М.М., Низамов А.Г. История Башкирского государственного университета. – Уфа, 1997. С. 15.
[69] Там же.
[70] Декреты Советской власти. – Т. 3. – М., 1964. С. 381–382.
[71] Саратовский университет. – Саратов, 1959. С. 19. (В 1922 году число факультетов достигло 9).
[72] Смирнова Т.М. Органы государственного руководства высшей школой РСФСР (1917–1925 гг.). – М., 1984. С. 37.
[73] КПСС в резолюциях. – Т. 4. С. 340.
[74] Штамм С.И. Управление народным образованием в СССР (1917–1936 гг.). – М., 1985. С. 251.
[75] Там же.
[76] Штамм С.И. Управление народным образованием в СССР (1917–1936 гг.). – М., 1985. С. 239.
[77] Там же.
[78] Чанбарисов Ш.Х. Формирование советской университетской системы. – М., 1988. С. 68.
[79] ЦГА ЧР. – Ф. 317. ОП. 1. Д. 8. Л. 4.
[80] Страницы истории высшей школы Чувашии. – Чебоксары. 1992. С. 34.
[81] Кульшарипов М.М., Низамов А.Г. История Башкирского государственного университета. – Уфа, 1997. С.19.
[82] Там же. С.21.
[83] Там же. С. 4.
[84] Состояние и очередные задачи просветительской работы нацменьшинств в РСФСР. – М–Л., 1930. С. 51.
[85] Страницы истории высшей школы Чувашии. – Чебоксары. 1992. С. 51.
[86] Страницы истории высшей школы Чувашии. – Чебоксары. 1992. С. 54.
[87] Культурное строительство в СССР. – М., 1956. – С. 202; Советская культура в годы Великой Отечественной войны. – М., 1976. С. 92–93.
[88] Советская культура в годы Великой Отечественной войны. – М., 1976. С. 85.
[89] Советская высшая школа в годы Великой Отечественной войны. – М., 1980. С. 85.
[90] Евлампьев К.Е. 25-летие Чувашского государственного педагогического института //Учен. зап. ЧГПИ. – Чебоксары, 1956. – Вып. 3. С. 5–6.
[91] Ефремов Л.Г. Стратегические приоритеты и развитие университетов республик – субъектов РФ. – Чебоксары, 1998. С. 123.
[92] Высшая школа России: состояние и проблемы развития. – М., 1993. С. 9.
[93] Там же. С. 11.
