Судебные институты омского судебного округа в конце xix – начале xx вв.: структура, состав и функционирование
На правах рукописи
Астахов Артём Владимирович
Судебные институты Омского судебного округа в конце XIX – начале XX вв.: структура, состав и функционирование
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание учёной степени
кандидата исторических наук
Омск 2009
Работа выполнена на кафедре дореволюционной отечественной истории ГОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского»
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Ремнёв Анатолий Викторович
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент
Исачкин Сергей Павлович
кандидат исторических наук, доцент
Безвиконная Елена Владимировна
Ведущая организация: ГОУ ВПО «Тюменский государственный
университет»
Защита состоится 23 декабря 2009 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.77.04 по защите докторских и кандидатских диссертаций по специальности 07.00.02 - Отечественная история - при Омском государственном педагогическом университете (644043, г. Омск, ул. Партизанская, 4а).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного педагогического университета по адресу: 644099, г. Омск, наб. Тухачевского, 14, библиографический отдел.
Автореферат разослан «__» ноября 2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
доктор исторических наук, доцент Т.А. Сабурова
Общая характеристика работы
Актуальность темы. В правовом государстве одной из ветвей государственной власти является судебная власть. От доступности суда для населения, компетентности и желания работать осуществляющих правосудие лиц, от высокой или низкой степени обоснованности принимаемых судами решений зависит как безопасность граждан в целом, так и авторитет судебных органов в глазах населения.
Судебные органы на местах представляют собой сферу приобщения общества к нормам социального поведения, прививаемым государством. От эффективности работы суда напрямую зависит эффективность государственного функционирования в целом. В то же время, судебные чиновники и деятели судебной системы являются активными участниками общественной жизни, оказывая гражданам юридическую помощь, проявляя благотворительные инициативы, участвуя в общественном движении, и т.п.
Проводимая в Российской Федерации судебная реформа обращает внимание граждан к изучению опыта судебного реформирования прошлых времён. Современные принципы правосудия берут своё начало с момента введения в Российской империи Судебных уставов императора Александра II, которые, с некоторыми изъятиями, были распространены на территорию Азиатской России в конце XIX века. Современные задачи регионализации реформирования судебной системы, в том числе и на сибирской почве, также отсылают нас к опыту проведения судебных преобразований в крае в конце XIX – начале XX веков. Понять и оценить те или иные промахи или удачи того времени – означает во многом предугадать ход и результаты проведения современной судебной реформы в крае, качество функционирования современных судебных учреждений и доступность их для населения.
С проведением судебной реформы в Сибири и Степном крае здесь впервые произошло отделение судебной власти от административной, что находилось в русле общероссийских процессов продвижения России к демократическому государству и гражданскому обществу. Этому продвижению способствовало дальнейшее функционирование судебной системы в регионе, а также гражданские инициативы её отдельных звеньев. Проблемы складывания правового государства и формирования гражданского общества как нельзя актуальны для современной России и её обширного сибирского региона. Учёт опыта подобных процессов и причин, по которым они были прерваны поможет избежать крутых поворотов на современном этапе и плодотворно провести демократические преобразования как в целом по стране, так и, исходя из национальной и региональной специфики, в отдельных её частях.
Состояние научной разработанности темы исследования.
Изучение судебных преобразований в Сибири и Степном крае в конце XIX – начале XX вв. долгое время было представлено лишь публицистическими произведениями, освещавшими наиболее яркие проблемы судебной реформы. Научное исследование данной проблемы началось сравнительно недавно. Изучение сибирского суда зачастую проводится сквозь призму преломления Судебных уставов 1864 г. на сибирской почве.
Исследование судебных преобразований в Сибири и Степном крае можно разделить на несколько историографических этапов: 1) 90-е гг. XIX в. – 1917 г.; 2) 1917 г. – середина 1990-х гг.; 3) середина 1990-х гг. – 2009 г. Главными критериями для выделения указанных периодов стали методологические основания для освещения темы и степень её изученности. Так, на первом этапе соперничали либеральные и консервативные трактовки сущности судебных преобразований, находившиеся в целом в русле позитивизма; на втором господствовала марксистская парадигма, а на третьем стали предприниматься попытки объяснить проблемы судебных преобразований при помощи введения таких категорий как «регион», «мир-система», «модернизация», «цивилизация» и пр., то есть стал иметь место методологический плюрализм. В то же время, если на первом историографическом этапе присутствовало довольно много полярных оценок сибирской судебной реформы, то на втором этапе она практически не изучалась, а на третьем стала подвергаться всестороннему анализу; резко возросло количество научных трудов по теме.
1) С момента подготовки и в ходе проведения сибирской судебной реформы появилось достаточно много публикаций, в основном публицистического характера, которые были призваны подготовить сибирское общество к намечавшимся преобразованиям. В этих работах прослеживается надежда образованных слоёв общества на полнейшее распространение Судебных уставов на окраину[1]. Вместе с этим продолжалось публицистическое и научно-юридическое освещение проблем судоустройства и судопроизводства в Европейской России.
Огромную работу проделали член Томского окружного суда В. Сальмонович и товарищ прокурора того же суда Н. Громов, которые составили специальное издание законодательных актов от Судебных уставов 1864 г. до законов, касающихся судебной системы Сибири, Степных областей и Туркестана[2]. Во многом подобную работу осуществил В.А. Долгоруков[3]. Для понимания отношения образованного сибирского общества к проводившимся судебным преобразованиям важны заметки томского присяжного поверенного Р.Л. Вейсмана, ставшего впоследствии депутатом III Государственной Думы, опубликованные им в разные годы в журнале «Сибирские вопросы», а затем собранные в одном сборнике[4]. «Блестящим дополнением и проводником» провозглашённых Судебными уставами принципов именовал суд присяжных томский профессор Н.Н. Розин. Без суда присяжных Судебные уставы не могут благотворно влиять на народ, воспитывать его правовые чувства. Профессор сравнивал судебное учреждение без присяжных заседателей с домом, построенным на песке[5]. Появлявшиеся в этот период публикации по вопросам суда носили не академический характер, а были направлены на формирование общественного интереса к проблемам судебной деятельности.
По вопросу оценки Судебных уставов и их проведения в жизнь в юридической науке того времени выделилось два основных направления. Условно назовём их консервативным и либеральным. Первое представлял В. Фукс, отметивший некоторые недостатки Судебных уставов, второе – Г.А. Джаншиев, А.Ф. Кони, И.В. Гессен и др., являвшиеся их апологетами[6].
Огромное значение в историографическом плане имеет юбилейное издание, приуроченное в полувековому юбилею Судебных уставов 1864 г. Интерес здесь представляют статьи С.П. Мокринского о мировом суде и о суде присяжных, Б.Л. Бразоля о следователях и Ф.И. Гредингера о прокурорском надзоре, Е.В. Васьковского об адвокатуре[7]. Пожалуй, это было первое комплексное научное исследование, посвящённое истории претворения Судебных уставов 1864 г. в жизнь. Через год вышло подобное ему издание, авторы которого в более либеральном ключе трактовали взлёты и падения судебной реформы 1864 г. Одни из его авторов – Н.В. Давыдов, Н.Н. Полянский, В.Н. Набоков – писали о новой роли суда в деле защиты прав простого человека. Н.Н. Полянский нарёк Судебные уставы первой конституционной хартией[8].
Для первого историографического периода были характерны публицистичность, поспешность в оценках, отсутствие строго научных работ по судебной реформе в Сибири. Научный ракурс освещения данной проблемы обозначил себя лишь в конце первого историографического этапа.
2) В советский период стали появляться работы, ставящие своей целью дать оценку Судебной реформе 1864 г., исходя из господствовавшей марксистской парадигмы. Реформа, считала тогдашняя историческая наука, была вызвана стремлением напуганного революционным движением самодержавия, покончить с ним путём буржуазных уступок, что во многом отталкивалось от посылов В.И. Ленина. В этом ракурсе были выполнены работы М.А. Чельцова-Бебутова, В.А. Шуваловой, Б.В. Виленского[9].
В данный период появился ряд специальных работ, посвящённых прокурорскому надзору, адвокатуре, суду присяжных и пр[10].
Исследованием Б.Г. Корягина ограничивается арсенал советского опыта изучения сибирской судебной реформы. Следует отметить, что Б.Г. Корягин сфокусировал своё внимание на периоде 1860-70-х гг., ограничившись лишь самыми общими замечаниями в адрес судебной реформы 1896 г.[11]
Второй историографический этап характеризовался господством тенденциозных оценок суда второй половины XIX – начала XX вв. Судебная реформа 1864 г. рассматривалась как побочный продукт революционного натиска и вынужденная уступка самодержавия. Часто в оценках данного этапа превалировали априорность и отсутствие углубленного погружения в факты. Данное положение вещей стало преодолеваться лишь в конце советского периода, когда была сделана попытка отделить проведение судебной реформы от революционного натиска[12]. В то же время исследований сибирской судебной реформы на данном этапе практически не проводилось.
3) В середине 90-х гг. заметно усиливается интерес к изучению сибирской судебной реформы.
На региональный аспект судебных преобразований в Сибири едва ли не впервые внимание обратил А.В. Ремнёв. Судебная реформа была им рассмотрена как одна из сторон приобщения края к прогрессивным институтам, одна из составляющих административного интереса центра к Сибири[13].
Исследователи отмечают ведущую роль в судебном реформировании социально-экономических подвижек того времени, вызванных проведением Сибирской железной дороги, выделяют особенности сибирского реформированного суда по сравнению с общероссийским вариантом, очерчивают проблемы, с которыми сталкивался процесс реформирования, исследуют восприятие судебной реформы местной юридической интеллигенцией и пр.[14]
Таким образом, на современном этапе историографии судебное реформирование в Сибири конца XIX – начала XX вв. впервые стало изучаться специально и комплексно. В исследовании судебных преобразований в Сибири в конце XIX – начале XX вв. проделана огромная работа. С достаточной степенью основательности изучены подготовка сибирских судебных преобразований, их причины, социокультурные характеристики личного состава судебных деятелей, особенности сибирской судебной реформы по сравнению с общероссийским вариантом и пр. Однако некоторые аспекты сибирских судебных преобразований конца XIX – XX вв. остаются неисследованными. Не проведено исследований воздействия судебных учреждений и лиц юридической профессии на общество Западной Сибири и Степного края; не построена структура судебных учреждений, подведомственных Омской судебной палате; не выявлена специфика функционирования судебных учреждений в западносибирских и степных областях, не проанализировано влияние общественно-политической деятельности местных юристов на их профессиональную деятельность, не рассмотрены сущность и причины отклоняющегося от нормы поведения судебных деятелей и пр.
Объектом диссертационного исследования являются судебные институты Омского судебного округа в конце XIX – начале XX вв. Предмет исследования составляют структура, состав и основные направления функционирования судебных институтов Омского судебного округа.
Цель и задачи работы. Целью работы является определение структуры, состава и основных направлений функционирования судебных институтов Омского судебного округа в конце XIX – начале XX вв.
Для достижения данной цели требуется решить следующие задачи:
- определить структуру и функциональные связи подведомственных Омской судебной палате институтов;
- сформулировать основные проблемы функционирования суда с участием присяжных заседателей в Омском судебном округе и пути их решения;
- определить нормативно-правовые основы и реальные формы функционирования институтов мирового суда, органов следствия и прокуратуры;
- выявить основные направления профессиональной и общественной деятельности адвокатуры;
- установить факторы, приводившие к отклоняющемуся от нормы поведению судебных деятелей;
- раскрыть сущность основных этапов в развитии отдельных подсистем Омского судебного округа.
Хронологические рамки исследования ограничиваются маем 1896 г. – февралём 1917 г. 13 мая 1896 г. были приняты «Временные правила о применении Судебных Уставов к губерниям и областям Сибири», которыми было положено судебное реформирование края на новых началах и определены будущие контуры новых государственных учреждений. Рубеж исследования определяется февральскими событиями 1917 г., когда система юстиции, в том числе в Сибири и Степном крае, стала подвергаться кардинальным изменениям.
Территориальные рамки исследования составляют границы судебного округа Омской судебной палаты, который включал в себя Тобольскую и Томскую губернии, Акмолинскую и Семипалатинскую области.
Методология исследования представлена теорией институционализма. Под институтом понимается организованная совокупность устойчивых связей и социальных норм, существующих в определённой области деятельности. Основой рассмотрения проблем общества, государства и права институционализм считает «институцию», под которой понимается любое устойчивое объединение людей для достижения определённой цели (семья, партия, трест, церковь, профсоюз, государство и т. д.). С точки зрения институционализма, государство является важной, но не единственной институцией, осуществляющей политическую власть. Важно посмотреть, как новые институты, присущие буржуазному обществу, прививаются в обществе, где, по сути, капиталистическое развитие только начинается. Явятся ли новые институты «инородным телом», отторгнутся ли они, – вот ключевая проблема сибирского судебного реформирования.
В работе автор следовал принципу системности. Под системой диссертант понимает совокупность институтов, подведомственных Омской судебной палате, и связей между ними; подсистемами – отдельно взятые судебные институты во всей полноте их внутренней сущности (Омская судебная палата, окружные суды, институты мирового суда, следствия, прокуратуры и адвокатуры), элементами – отдельных акторов судебного ведомства. Функционирование системы не может происходить без взаимодействия со средой. Среда, - во-первых, местные государственные учреждения, не относящиеся к ведомству Министерства юстиции; во-вторых, – общество Западной Сибири и Степного края.
Как составная часть историко-системного метода применяется структурно-функциональный подход, позволяющий определить характер взаимосвязей и свойств частей системы, а также выявить функции исследуемой системы в иерархии систем, где она является подсистемой.
В соответствии с вышеизложенными принципами мы использовали в нашей работе следующие исследовательские методы: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-системный (и как его разновидность – структурно-функциональный анализ).
Источниковая база исследования. Источники по данной теме можно разбить на несколько видов:
I. Нормативно-правовые акты, регулирующие организацию и функционирование судебных учреждений округа Омской судебной палаты. Нормативно-правовые акты делятся на две подгруппы:
1) Законы, действующие как на территории всей страны, так и только в регионе: утверждённые мнения Государственного совета, утверждённые журналы Комитета министров, Временные правила 13 мая 1896 г. и 2 июня 1898 г. и т.д.
2) Остальные нормативно-правовые акты следует отнести к подзаконным, то есть тем источникам, которые разъясняют порядок проведения законов в жизнь, конкретизируют их, обеспечивают механизм их работы. Подзаконные акты центральных органов власти: циркуляры Министерства юстиции председателям судебной палаты, окружных судов, чинам прокуратуры и т.п., конкретизируют и разъясняют порядок исполнения принятых законов и различные вопросы рабочего порядка.
II. Материалы делопроизводства - дают информацию о кадровом потенциале Омского судебного округа, внутренних взаимоотношениях (в том числе неформального свойства) между судебными чиновниками округа и пр. Искажение фактов здесь сводится к минимуму, так как документы эти предназначены для внутреннего обслуживания механизма системы, а некоторые из них имеют грифы «секретно», «циркулярно», «доверительно» и пр.: циркуляры старших председателей судебной палаты, председателей окружных судов, их прокуроров, переписки, ходатайства, прошения, формулярные списки и т.д.
III. Справочно-статистические источники: официальные справочники, обзоры, памятные книжки, отчёты и пр. Использованы в основном справочные издания, выпущенные, в том числе в качестве приложений к губернаторским отчётам, и статистические ведомости о деятельности судебных учреждений. Этот вид источников даёт сведения о личном составе судебных учреждений округа, показывает статистику преступности, динамику численности ссыльнопоселенцев и пр.
IV. Публицистические произведения, размещавшиеся в периодической печати. На протяжении исследуемой эпохи происходит сближение публицистики с периодикой. В соответствии с характером публицистических произведений периодические издания можно разделить на две подгруппы:
1) Периодические издания, выходившие в центре страны, но так или иначе затрагивавшие проблематику сибирской юстиции: журналы «Сибирские вопросы», «Русское богатство», «Русский вестник», «Северный вестник» и др.
2) Местные газеты либерального направления: «Сибирская жизнь», «Омский телеграф» и др. Данные газеты в своих «хрониках» описывали судебные разбирательства, представлявшиеся им наиболее интересными, давали сведения о составе судебных учреждений; так же, как и центральные периодические издания, эта подгруппа источников давала оценочные суждения местной интеллигенции по тем или иным вопросам судебного реформирования.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
- выявлены факторы и сущность отклоняющегося от нормы поведения судебных деятелей. Это позволило по-новому взглянуть на кадровый потенциал Омского судебного округа, отталкиваясь при его характеристике не только от социокультурных параметров, но и принимая во внимание субъективные, не менее важные для исследования, свойства социального поведения служащих;
- расширено и углублено научное представление о профессиональной и общественной деятельности различных подсистем и элементов Омского судебного округа;
- исследование опирается в том числе и на впервые привлекаемый архивный и газетный материал, позволяющий по-новому взглянуть на основные проблемы функционирования учреждений Омского судебного округа в конце XIX – начале XX вв.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Разделение всего периода функционирования судебных институтов округа Омской судебной палаты на три стадии: становления, текущего развития и кризисных явлений, - позволило определить сущностные изменения в институциональной системе Омского судебного округа. Это было сделано для более глубокого исторического анализа произошедших в 1896-1917 гг. структурно-функциональных изменений в системе исследуемого судебного округа. В этом смысле развитие отдельных подсистем общей системы во главе с Омской судебной палатой отличалось асинхронностью: в одно и то же время разные структурные подразделения общей системы находились на разных стадиях развития.
2. Омская судебная палата и подведомственные ей учреждения имели сложную внутреннюю структуру и функциональные связи. Реконструированы межведомственно-институциональная, сущностная и функциональная структуры Омской судебной палаты и подведомственных ей институтов.
3. Деятельность судебных институтов округа Омской судебной палаты не ограничивалась решением сугубо юридических вопросов. Существенной являлась административная составляющая их работы. Речь может вестись о некоей полифункциональности определённых лиц и учреждений, которая не всегда чётко обрисовывалась законодательно, но действие которой основывалось на принципе действия норм ожидания того или иного поведения от известных лиц.
4. Судебные деятели в дореволюционной России играли важную общественно-политическую роль. Особенно активными в общественно-политическом плане являлись адвокаты и их помощники. Многие из них состояли в политических партиях и участвовали в культурно-просветительных обществах. Другой структурой, активно занимающейся проблемами не только сугубо юридического свойства, но и общественного развития края, был институт присяжных заседателей. Присяжные занимались благотворительностью, собирали средства на помощь лицам, оправданным судом, ратовали за скорейшее введение в крае земства и пр.
5. Уровень образования и другие социокультурные характеристики чиновников не были гарантами их безупречного служения своему делу. Рассмотрена не только нормативная база работы судебных институтов, но и то, как они функционировали в реальности. Выявлены многочисленные случаи отклоняющегося от нормы поведения судебных чиновников округа Омской судебной палаты. Данная проблема имела различные причины: как чисто морального свойства – связанные с личностью допустившего проступок, так и социального: низкий уровень материального положения, недостаточная профессиональная подготовка и пр.
Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что выводы и положения, сформулированные автором диссертации, могут стимулировать дальнейшее развитие исследований судебных установлений Российской империи сквозь призму их рассмотрения как государственных учреждений и общественных институтов. Результаты исследования могут быть применены в научно-исследовательской работе преподавателей и студентов исторических и юридических факультетов вузов и средних специальных учебных заведений, а также стать основой различного рода спецкурсов по исторической и юридической проблематике. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы и для реализации конкретных шагов по реформированию современных органов юстиции.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях на двух международных конференциях (Омск, 2006, 2009) и областных музейно-краеведческих чтениях (Омск, 2009). Материалы диссертационного исследования опубликованы в четырёх статьях и двух тезисах выступлений на конференциях.
Структура работы. Диссертация общим объемом в 239 страниц состоит из введения, трех глав (первые две включают по три параграфа, последняя - четыре), заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Основное содержание работы.
Во введении обоснована актуальность исследования; охарактеризованы состояние научной разработанности темы, объект и предмет, цель и задачи, хронологические и территориальные рамки работы, методология, источниковая база, научная новизна, основные положения, выносимые на защиту, научная и практическая значимость; приводятся данные об апробации результатов.
В первой главе «Структура, состав и функционирование Омской судебной палаты и окружных судов в конце XIX – начале XX вв.» рассматриваются предпосылки судебного реформирования, структура судебных учреждений Омского судебного округа, характеризуются штатный состав и количественные характеристики работы Омской судебной палаты и окружных судов, выявляются основные направления деятельности окружных судов с участием присяжных заседателей.
В первом параграфе «Предпосылки судебных преобразований, состав и структура учреждений Омского судебного округа» вкратце рассматриваются дореформенное судоустройство и причины его демонтажа, личностные характеристики отдельных судебных деятелей, а также внутренние связи между судебными учреждениями округа. В Сибири в период до 1896 г. господствовало устаревшее судоустройство, во многом схожее с таковым в Европейской России до 1864 г. Следствие не было отделено от полицейских функций. В то же время в Степном крае ещё в 1891 г. были введены должности мировых судей и их помощников, что означало несоответствие новых судебных институтов и устаревших принципов судопроизводства. В дореформенных Сибири и Степном крае отсутствовали институт присяжных заседателей и присяжная адвокатура. Лишь на рубеже XIX – XX вв. в связи с бурным экономическим развитием края и переселенческой волной правительство решилось на судебное реформирование.
После издания «Временных правил» от 13 мая 1896 г. и 2 июня 1898 г. Министерство юстиции занялось обеспечением новых судебных учреждений кадрами. Сложился тип судьи, состоящий из внутренне противоречивых качеств: близости к населению – независимости от него, независимости от администрации – готовности подчиняться «законным» её требованиям.
В результате проведённых реформ к середине 1899 г. сложился Омский судебный округ, под эгидой которого находились 4 окружных суда: Тобольский, Томский, Омский и Семипалатинский. В 1910 г. к ним присоединился Барнаульский окружной суд.
Сама Омская судебная палата и подведомственные ей учреждения представляли собой своего рода мини-институции (аппарат старшего председателя палаты и её департаментов, прокурора, окружных судов и их прокуроров и пр.). Под эгидой Палаты состояло обширное «припалатье», представленное окружными судами, находящимися при них мировыми судьями, присяжными поверенными и пр. Существовали и подструктуры, которые можно назвать внесудебное «припалатье» (Счетоводство и хозяйственная часть при Омской судебной палате), а также функциональное «внепалатье» (полиция, губернаторы и пр.). При исследовании работы судебных учреждений диссертант учитывал три среза характера их функционирования: нормативного регулирования (строго по закону), неявно выраженной традиции (в соответствии с нормами ожиданий, не закреплёнными законодательно) и отклоняющегося поведения (противоположного первым двум).
Второй параграф «Деятельность Омской судебной палаты и окружных судов» посвящён количественным показателям работы Омской судебной палаты и подведомственных ей окружных судов.
Если в 1901 г. на одного члена уголовного департамента (вместе со старшим председателем) Омской судебной палаты приходилось 153,8, а гражданского – 121,6 дел, то в 1916 г. соответственно 760 и 254 дел, что в условиях неизменного в количественном отношении штатного состава было чревато накоплением нерешённых дел.
Одним из самых загруженных работой окружных судов был Томский. Так, в 1901 г. в суд поступило 6 419, а было окончено только 5 699 дел. Однако в 1913 г. соотношение поступивших и решённых дел было уже 8627 к 8259, а в 1916 г. – 6844 к 7654. Таким образом, можно утверждать, что кризисные явления первых лет функционирования суда стали постепенно преодолеваться во втором десятилетии XX века. Подобные проблемы испытывал и Барнаульский окружной суд. В более благоприятном положении находились Тобольский, Омский и Семипалатинский окружные суды. Так, если в 1900 г. Омский окружной суд справлялся с годовой работой на 91,1%, то в 1913 г. – 97,9%, а в 1916 г. – 102,6%. С годами уменьшалось число остатков гражданских дел: к 1 января 1912 г. они составили 2183, а к 1 января 1917 г. – 814 дел.
Тем не менее, работа осложнялась тем, что гражданские отделения судов в сибирских губерниях выполняли функции опекунских присутствий, а один из членов всех окружных судов исполнял обязанности старшего нотариуса. Значительную часть времени и сил у членов судебной палаты и окружных судов занимали выездные сессии для разбора дел на местах. Так, из 12-ти членов Тобольского окружного суда трое были заняты почти исключительно разбирательством дел на выездных сессиях. Эти сессии в 1900-1902 гг. заняли более восьми месяцев. В результате возникали проблемы с пополнением составов присутствий, которые председатели судебных мест вынуждены были пополнять участковыми или почётными мировыми судьями, кандидатами на судебные должности.
Третий параграф «Функционирование суда присяжных в Омском судебном округе» посвящён рассмотрению борьбы столичных и местных интеллигентов за введение суда присяжных в крае, изложению проектов распространения на край этого института, открытию суда присяжных в регионе и общественным инициативам присяжных заседателей.
С момента введения Судебных уставов в Европейской части империи стал рассматриваться вопрос о распространении на Сибирь суда присяжных. Доводы «за» гласили, что сибиряки вполне созрели для отправления этой общественной обязанности, а сам суд присяжных окажет благотворное влияние на нравственное воспитание местного населения. Противники же суда присяжных говорили о невозможности его введения, главным образом, в связи с большой долей ссыльного элемента, полиэтничностью населения, отсутствия дворянства и, следовательно, достаточного числа крупных собственников, удовлетворяющих имущественному цензу. Однако только в начале XX века правительство решилось на распространение на край данного института, в связи с тем, что к этому времени в большинстве уездов Западной Сибири и Степном крае появилось достаточное количество подданных, удовлетворявших цензовым требованиям для присяжных заседателей. Во всех уездах создавались особые уездные комиссии для рассмотрения списков присяжных заседателей. С работой уездных комиссий должны были ознакомиться губернские особые совещания, куда входили губернатор, председатель и прокурор окружного суда.
По закону 10 мая 1909 г. присяжные заседатели в округе вводились на основе пониженного, по сравнению с Европейской Россией, ценза. Судопроизводство заметно ускорилось, так как приговор суда с участием присяжных заседателей мог быть обжалован только в кассационном порядке. Известная сила норм обычного права, господствовавшего в крестьянской среде, порой приводила к тому, что приговоры присяжных заседателей вступали в противоречие с мировоззрением коронных судей. В то же время, деятельность присяжных не ограничивалась залом судебных заседаний. Присяжные выступали с различного рода общественными инициативами: ходатайствовали о необходимости увеличения эффективности следственной части, открытия колонии для несовершеннолетних, о борьбе с пьянством, организовывали благотворительные общества и пр.
Вторая глава «Мировой суд, органы следствия и прокуратуры в Омском судебном округе в конце XIX – начале XX вв.» состоит из трёх параграфов.
В первом параграфе «Мировой судья Западной Сибири и Степного края в системе власти» отмечаются особенности мирового института в Сибири и Степном крае по сравнению с образцом Европейской России: назначаемость мировых судей, совмещение судейских и следственных функций в одних руках, заведование опекунской частью, отсутствие института съездов мировых судей. В то же время диссертант отмечает, что там, где это было возможно, местное судебное начальство шло на явочное разделение следственных и мировых функций мировых судей. Так, увеличение штатного состава, произошедшее в 1911 г., позволило, например, почти полностью разделить следственные и судейские обязанности в Тобольской губернии.
Новеллой Сибири было и существование добавочных мировых судей, которые были призваны восполнять недостаток участковых мировых судей, однако их количество было единичным, и они не могли серьёзно улучшить ситуацию. Такое же минимальное воздействие на состояние мировой юстиции оказывали и почётные мировые судьи, основной вклад в правосудие которых воплощался в участии их в пополнении присутствий окружных судов во время выездных сессий.
Непосредственный надзор за деятельностью мировых судей осуществляли окружные суды. Последние же заменяли собой существовавшие в Европейской части России съезды мировых судей – апелляционные инстанции и корпоративные органы обмена служебным опытом. За мировыми судьями как следователями осуществляли надзор прокуроры и их товарищи. Ревизию делопроизводства мировых судей полномочны были осуществлять и старшие председатели судебной палаты.
Важной инстанцией, с которой приходилось иметь дело мировым судьям, была полиция, по сообщению которой они рассматривали до 80% дел. Мировые судьи могли вступать в служебные отношения с сельской и волостной администрацией, крестьянскими начальниками. Полифункционализм мировых судей, чреватый чрезмерной загруженностью их работой приводил, в конечном итоге, к тому, что со стороны генерал-губернаторской власти стали возникать инициативы по упразднению института мирового судейства и передаче их полномочий крестьянским начальникам.
Во втором параграфе «Профессиональная деятельность и отклоняющееся поведение мировых судей» рассматриваются количественные показатели работы мировых судей и примеры отклоняющегося от нормы поведение.
Не всегда распределение мировых участков было удовлетворительным. Так, в округе Тобольского окружного суда сразу же встала проблема нерационального распределения мировых участков, проявившаяся в необходимости перенесения в интересах населения Сургутского уезда камеры мирового судьи из Тобольска в Сургут.
На начальном этапе существования мирового института в крае судейские и следовательские функции активно совмещались большинством чиновников. Так, в Томской губернии из 38 участковых мировых судей 33 ведали и следствиями, и делами мировой подсудности, трое занимались исключительно судейскими делами, а двое – следственными. После значительного увеличения штатного состава судебных учреждений Омского судебного округа в 1911 г. произошло фактическое разделение судейских и следовательских функций: 1914 г. лишь в 14-ти участках округа Омской судебной палаты у мировых судей сохранилось совмещение следственных и судейских обязанностей.
Нагрузка на мировых судей в округах разных судов варьировалась. В Томской губернии в 1901 г. к ним поступило 1028 дел и 83 следствия, что намного превышало установленные для Сибири нормы: 600 дел и 80 следствий. Увеличение штатов 1911 г. и падение поступления дел в военное время привели к тому, что к концу изучаемого периода количество нерешённых дел стало сокращаться. В 1911 г. мировые судьи округа Тобольского окружного суда справлялись с работой на 101,1%, а в 1915 г. – 109,1%. Если в 1911 г. мировые судьи Акмолинской области решили 23631 дело (при 35553 поступивших), то в 1915 г. – уже 39973 (при 36283 поступивших). К 1912 г. в области оставалось 23900 нерешённых уголовных и гражданских дел, а к 1916 г. – 12268. В 1911 г. к мировым судьям Семипалатинской области поступило 13348, а было окончено 10608 дел. В 1915 г. подобное соотношение было уже 12087 к 13119.
Наиболее часто встречающимися неправильностями в действиях мировых судей были: медленность в производстве дел, незаконное содержание подозреваемых под стражей, несвоевременное составление протокола вещественных доказательств, не проведение вовремя следственных действий и опроса свидетелей и пр. Так, во время обозрения делопроизводства мировых судей Омского судебного округа, произведённого в 1911 г. чиновником Министерства юстиции Маньковским, был причислен к Министерству один и признана неудовлетворительной деятельность семи мировых судей. Далеко не всегда медленность в производстве предварительного следствия зависела исключительно от мировых судей. Порой здесь отпечатывалось отсутствие общих усилий чиновников министерств юстиции и внутренних дел.
Порой, для того, чтобы избежать ответственности, мировые судьи шли на разного рода ухищрения. Так, один мировой судья намеренно уничтожал те акты следственного производства, из которых усматривались его «промахи». Некоторые мировые судьи явно превышали свои полномочия. О несоответствии мер пресечения уклонения от следствия и суда и обстоятельств дела писал прокурор Барнаульского окружного суда, отмечая, что мировые судьи и судебные следователи учреждают особый надзор полиции, отбирают подписку о невыезде или отдают обвиняемого на поручительство за ничтожную сумму в случаях, когда он подлежал бы заключению под стражу.
Третий параграф «Органы следствия и прокуратуры округа Омской судебной палаты» присутствует в данной главе по той причине, что на этапе до 1911 г. большинство мировых судей были в том числе и следователями, а самих судебных следователей было немного; в то же время как следователи мировые судьи были подотчётны прокурорам и их товарищам.
В 1899 г. судебные следователи Омского судебного округа справились с поступившим количеством следствий на 96,9%, а мировые судьи – на 103,8%. В 1913 г. соответствующие показатели составили 96,07% и 102,5%. Однако качество следственной работы судебных следователей было выше, чем у мировых судей: процент пересматривавшихся заново следствий был у последних больше. По такому показателю, как волокита при производстве следствий, мировые судьи выгодно отличались от судебных следователей. В 1911 г. дела, производившиеся более года, составили у судебных следователей 16,38% от всех дел, а у мировых судей – 7,6%.
Судебные следователи порой явно пренебрегали своими обязанностями. Однако многие проблемы функционирования судебных следователей были вызваны несогласованностью работы этих должностных лиц и полиции, своеобразной изолированностью следователей от суда.
Основной обязанностью прокуроров и их товарищей был надзор за деятельностью судебных служащих. Однако прокуроры могли лишь доводить до сведения соответствующего начальства информацию о том или ином нарушении законности, что, безусловно, снижало качество их работы. Другим направлением деятельности прокуратуры был надзор за соблюдением приговоров. На этом направлении её деятельность была не очень удачной, в связи с чем в дальнейшем был отменён циркуляр прокурора судебной палаты от 23 декабря 1899 г. о наблюдении за исполнением приговоров мировых судей.
Внутри прокурорского ведомства отсутствовала слаженность в действиях, некоторые товарищи прокуроров фактически выходили из-под контроля своих начальников, что выражалось, в частности, в том, что многие из них проживали вне пределов своих участков. Некоторые товарищи прокуроров месяцами не посещали места заключения, находящиеся в их участках. Возникали у прокуратуры трения и с магистратурой, что во многом было вызвано разной политической ориентацией отдельных чиновников.
На прокурора и его товарищей в среднем в месяц приходилось до десяти заседаний, к которым относились: по досрочному освобождению, освидетельствованию психически больных, по составлению списков присяжных заседателей и пр.
Чины прокуратуры имели право давать непосредственные поручения чинам сыскных отделений. Однако зачастую полицейские чины саботировали выполнение тех или иных указаний чиновников прокуратуры. Во время предреволюционного кризиса товарищи прокуроров с большим запозданием подавали своему начальству сведения о возникавших беспорядках, что приводило к запаздыванию ответных действий властей. В этом можно видеть начало кризиса ведомства прокуратуры Омского судебного округа.
Третья глава «Адвокатура Омского судебного округа в конце XIX – начале XX вв.» содержит четыре параграфа.
В первом параграфе «Подпольная» адвокатура и организация профессиональных адвокатов» характеризуются отношение местной прессы к нелегальной адвокатуре и законодательные основы адвокатской работы. Отмечается, что существовавшие пробелы в законодательстве позволяли заниматься ведением чужих дел лицам далёким от юридической профессии. Неграмотный «мужик» предпочитал идти именно к таким же безграмотным «аблакатам», что было связано с разностью культур простых людей и интеллигенции. В местной печати регулярно отмечались случаи «проделок» подпольных ходатаев и предлагались меры борьбы с ними. Отмечалось, в частности, что подобные «адвокаты» выращивают дух кляузничества у населения и, обманывая последнее, приносят огромный вред. В то же время отдельные деятели считали, что данные ходатаи являются единственными грамотными людьми на целые селения и поэтому бороться с ними даже вредно.
Помимо собственно присяжных поверенных, обязанности судебной защиты выполняли помощники присяжных поверенных и частные поверенные. Первые находились как под личным (проходя практику под руководством опытного адвоката), так и под коллективным патронатом (что выражалось в совместной с присяжными поверенными работе в юридических консультациях, советах присяжных поверенных, обсуждениях докладов и диспутах по проблемам права). Частными поверенными могли становиться выкупившие в округе какого-либо окружного суда свидетельство на право ведения чужих дел.
- В судебном округе, где число присяжных поверенных достигало 20-ти, мог учреждаться Совет присяжных поверенных. В его функции входило: рассмотрение прошений о принятии в число адвокатов и исключении из него, разбор жалоб на действия поверенных и надзор за исполнением ими закона и взятых на себя обязательств, назначение их для ведения конкретных дел и т.д.
Во втором параграфе «Полномочия и деятельность Совета присяжных поверенных при Омской судебной палате» исследуется путь адвокатуры округа к своему корпоративному органу, а также рассматриваются основные направления его работы.
Отмечается, что в связи с тем, что большинство поверенных округа проживало в Томске, весной 1905 г. именно здесь было проведено общее собрание присяжных поверенных, объявившее о создании Совета. Однако в связи с нарушением закона (данное собрание могло быть проведено только в Омске – центре судебного округа), Сенат повелел закрыть его. Вновь образовать Совет присяжных поверенных уже на законном основании удалось только в мае 1911 г., когда в округе числилось уже 53 защитника. Создание Совета стимулировало количественный рост поверенных и их помощников в округе. К 1 января 1916 г. в округе имелось уже 99 присяжных поверенных и 90 их помощников.
Однако не все инициативы Совета находили поддержку у начальства судебного округа. Так, в феврале 1912 г. в соответствии с прокурорским протестом были закрыты комиссии помощников присяжных поверенных при Омском и Томском окружных судах.
Одной из важнейших обязанностей поверенных являлась защита в суде по назначению Совета интересов беднейшего населения. Совет же рассматривал жалобы на неправильные действия адвокатов по отношению к их доверителям. Основными дисциплинарными санкциями являлись: предостережение, выговор (в том числе строгий), запрещение практики на срок до одного года, исключение из сословия. Так, с 18 мая 1912 г. по 18 мая 1913 г. по 11-ти делам жалобы были оставлены без рассмотрения и дела прекращены, по 48-ми – оставлены без последствий, по 14-ти – признана неправильность действий адвокатов и постановлено обязать возвратить деньги и документы, по 13-ти – объявлены выговоры (из них один строгий), по 4-м – воспрещена практика и по одному делу присяжный поверенный был исключён из сословия. Даже квалифицированные адвокаты и их помощники, состоящие под контролем Совета присяжных поверенных, допускали различные нарушения, а некоторые порой и вовсе пренебрегали исполнением своих прямых обязанностей. Последние дискредитировали сословие поверенных изнутри.
В третьем параграфе «Адвокатура округа Омской судебной палаты: оказание профессиональной помощи и благотворительная деятельность» рассматриваются работа адвокатуры в консультациях и её инициативы в помощи нуждающемуся населению. Важнейшим направлением деятельности адвокатуры являлась юридическая помощь населению, которую можно рассматривать как некоторую общественную обязанность. Первой в округе Омской судебной палаты возникла Томская юридическая консультация (1902 г.), причём во многом это произошло благодаря благоприятному расположению судебного начальства. К 31 января 1903 г. в консультации числилось 19 членов. Большинство клиентов принималось в консультации на бесплатной основе. В 1902-1903 гг. их было 1190 против 258, а в 1903-1904 гг. – 1617 против 304. Несмотря на успешную в целом деятельность консультации, она была упразднена в сентябре 1908 г. Менее успешной была деятельность Омской консультации (возникла в январе 1905 г.), что было связано с её слабой известностью и конкуренцией подпольных ходатаев. В ноябре 1909 г. и она была закрыта.
Кроме работы в консультациях, адвокаты и их помощники инициировали не только сугубо профессиональную юридическую помощь населению. Так, в начале 1912 г. среди томских адвокатов возникла мысль о регулярных и единовременных отчислениях в пользу голодающих. Благотворительная деятельность адвокатов усилилась в годы Первой мировой войны, когда поверенные инициировали сбор пожертвований в пользу семей призванных членов корпорации, участников и жертв войны, организовывали санитарные поезда; возрождается работа в консультациях, организованных при органах местного самоуправления.
Четвёртый параграф «Участие адвокатуры Омского судебного округа в общественно-политической жизни» посвящён проблеме вовлечённости присяжных поверенных и их помощников в общественную деятельность в крае.
Адвокаты были активными участниками общественной жизни, входя в число членов Томского юридического общества, Томского комитета общественной помощи голодающим (П.В. Вологодский, М.Р. Бейлин), Общества попечения о начальном образовании (П.В. Вологодский, Г.Д. Няшин) и пр. Адвокаты К.А. Попов и П.В. Вологодский являлись и гласными городских дум.
Зачастую, особенно в период 1905-1907 гг. деятельность адвокатов вырывалась из рамок сугубо профессиональной и общественной составляющей. Как правило, сведения о политических пристрастиях адвокатов сосредоточивались в жандармских управлениях, откуда их запрашивали представители прокурорского надзора всякий раз, когда возникал вопрос о вхождении того или иного лица в сословие присяжных поверенных, переводе из одного судебного округа в другой и т.п. Рассказывается о политических взглядах и деятельности видных сибирских адвокатов М.Р. Бейлина, П.В. Вологодского, Р.Л. Вейсмана, К.А. Попова, И.Л. Янкелевича и др., которые колебались от либерализма до социал-демократии и эсеров. Многие из них участвовали в работе культурно-просветительных обществ, порой используя их трибуну для распространения собственных политических воззрений (например, К.А. Попов в Обществе «Просвещение» и «Обществе самообразования и физического развития»).
В годы первой мировой войны возросла общественная активность адвокатов. Адвокаты не только продолжали инициировать разного рода проекты по улучшению материального положения масс и оказания им юридической помощи, но и оказались, как патриоты своей страны и подданные государства, вовлечены в главнейшие события тех лет. Многие из них ушли на фронт, где некоторые погибли, получили ранения или пропали без вести. Не составили исключения и поверенные округа Омской судебной палаты. К 1916 г. на фронте было 8 адвокатов и 14 их помощников. Другие инициативы касались проблем ликвидации дискриминации евреев в России, распространения избирательных прав на все территории империи.
В заключении приводятся основные выводы диссертации.
Всю историю функционирования судебных институтов можно разделить на три стадии: становления, текущего развития и кризисных явлений. В отдельных случаях после кризисных явлений может наступать качественно новый этап в развитии системы, когда она снова вступает в фазу текущего развития.
Становление Омской судебной палаты произошло в 1899 г. После этого её существование проходило в стадии текущей работы. Штатный состав не изменялся, и, пожалуй, самым крупным новшеством в её истории было обретение ею качества обвинительной камеры после введения в крае суда присяжных. Кризисные явления в функционировании палаты начали наблюдаться в начале второго десятилетия XX в. Парадоксально, но факт: в годы Первой мировой войны произошло снижение нагрузки на Омскую судебную палату и стали преодолеваться кризисные явления её функционирования.
Становление окружных судов происходило неодновременно: в 1897 г. возникли Тобольский и Томский окружные суды, в 1899 г.- Омский и Семипалатинский, а в 1910 г. – Барнаульский. После этого они вступили в фазу текущего развития. В функционировании Томского окружного суда почти сразу же стали наблюдаться кризисные явления, которые, однако, к концу рассматриваемого периода понемногу стали преодолеваться. В целом пик кризисных явлений в остальных судах пришёлся на 1913 г., что было связано с бурным социально-экономическим развитием региона. Лишь в Семипалатинском окружном суде продолжали прогрессировать кризисные явления даже в военные годы. Введение института присяжных заседателей в корне изменило сущность окружных судов, изменило их качество. Отныне окружные суды решали дела не только коллегией судей-профессионалов, но и общественным элементом. Увеличился авторитет судебных решений.
Мировой институт претерпел быстрое становление и вступил в фазу текущего развития, которая, однако, сочеталась с кризисными явлениями. В округе Томского окружного суда кризисные явления в годы мировой войны углубились. Выходу из кризисной ситуации в целом способствовало увеличение штатов 1911 г., что особенно отразилось на работе мировых судей Акмолинской и Семипалатинской областей, Тобольской губернии. В кризисном состоянии с момента возникновения Барнаульского суда пребывал мировой институт в его округе. Но и здесь количество остатков нерешённых дел к 1916 г. было почти в 2 раза меньше, чем к 1912 г.
Несмотря на проблемы нехватки кадрового состава, полифункциональности мировых судей, этот институт довольно органично вписался в сибирское общество, став звеном, соединяющим стремление этого общества к справедливости и защите со стороны власти и стремление власти повысить уровень юридической грамотности и активности населения.
Функционирование как органов следствия и прокуратуры, так и мировых судей было полно противоречий, что особенно было характерно для наиболее контактирующей связки – мировые судьи-следователи – товарищи прокуроров. Те и другие допускали множество оплошностей и откровенных небрежностей, которые не всегда могли быть объясняемы лишь загруженностью делами. Зачастую человеческий фактор не укладывался в рамки законодательной регламентации.
Становление институтов следствия и прокуратуры произошло ещё до сибирской судебной реформы (как и мировых судей в Степных областях), их лишь наделили полномочиями действовать в соответствии с Судебными уставами. Институт следствия в целом находился в фазе текущей работы в течение всего изучаемого периода. Кризисные явления в прокурорском ведомстве стали проявляться в годы Первой мировой войны, когда на местах товарищи прокуроров стали понемногу терять свои властные полномочия в результате активизации революционного движения. Прокуратура просто не справлялась с возложенными на неё обязанностями.
Распространение на Сибирь и Степной край Судебных уставов предполагало и всестороннее развитие в регионе института адвокатуры. Становление адвокатуры как корпорации профессионалов произошло в период 1902-1905 гг., когда она не просто превратилась в профессиональное сообщество, но и стала активно оказывать юридическую помощь населению (ведь полноценная адвокатура и должна выполнять свою обязанность правового просвещения общества). После этого адвокатура округа вступила в фазу текущей работы, которая не успела завершиться в связи с событиями 1917 г.
В целом судебные институты округа Омской судебной палаты, несмотря на незавершённость процесса судебного реформирования в регионе, доказали свою жизнеспособность. Они смогли встроиться в общую систему государственных учреждений, а также приспособиться к среде, представленной обычным правом. Данный процесс мог бы продолжаться и далее, а отношения между подсистемами и носителями официального и обычного права приобретать более регламентированный и деловой характер, если бы не был прерван революционными событиями 1917 года.
Положения диссертации отражены в следующих публикациях:
Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки РФ для опубликования основных результатов диссертационного исследования:
1. Астахов А.В. Мировой судья в системе власти в 1899-1917 гг. (по материалам Омской судебной палаты) / А.В. Астахов // Вестник Томского государственного университета. Бюллетень оперативной научной информации «Проблемы отечественной истории и историографии (XVII-XX вв.)». 2006. № 124. Декабрь. С. 103-109 (0,3 п.л.).
2. Астахов А.В. Выездные сессии судебных учреждений округа Омской судебной палаты в 1899-1917 гг.: практика правоприменения / А.В. Астахов // Омский научный вестник. Серия: Общество. История. Современность. 2007. № 4. С. 19-22 (0,4 п.л.).
Публикации в других изданиях:
3. Астахов А.В. Послужное делопроизводство учреждений округа Омской судебной палаты как исторический источник / А.В. Астахов // Документ в контексте истории: тезисы докладов и сообщений Международной научной конференции / под ред. А.П. Толочко. Омск: Изд-во ОмГУ, 2006. С. 160-163 (0,2 п.л.).
4. Астахов А.В. Омская судебная палата как государственное учреждение: методологические проблемы исследования / А.В. Астахов // Исторический ежегодник. 2006 / под. ред. А.В. Якуба. Омск: Изд-во ОмГУ, 2007. С. 108-114 (0,5 п.л.).
5. Астахов А.В. «Сведения об условиях деятельности мирового судьи» как исторический документ / А.В. Астахов // Документ в контексте истории: материалы II международной научной конференции / под. ред. А.П. Толочко. Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2009. С. 158-162 (0,2 п.л.).
6. Астахов А.В. Нелегальная адвокатура Западной Сибири и борьба с ней в конце XIX – начале XX вв. (по материалам местной периодической печати) / А.В. Астахов // Вестник Омского университета. 2009. № 3. С. 68-76 (0,9 п.л.).
[1] Вологодский П. Из истории вопроса о судебной реформе в Сибири // Русское богатство. 1892. № 12. Верховский К. Преобразование судебного дела в Сибири // Журнал Министерства Юстиции. 1895. № 8 и др.
[2] Сальмонович В., Громов Н. Судебные уставы императора Александра Второго в Сибири, в Туркестане и Степных областях. Томск: Изд-е кн. маг. П.И. Макушина, 1898.
[3] Долгоруков В.А. Путеводитель по всей Сибири и Средне-Азиатским владениям России. Томск: Паровая типо-литография П.И. Макушина, 1895; Он же. Путеводитель по всей Сибири и Средне-Азиатским владениям России. Год четвёртый. Томск: Паровая типо-литография П.И. Макушина, 1899.
[4] Вейсман Р.Л. Правовые запросы Сибири. СПб.: Тип. Ф. Альтшулера, 1909.
[5] Розин Н.Н. О суде присяжных. Томск: Пар. типолит. П. И. Макушина, 1901.
[6] Фукс В. Статьи по вопросам суда в России. Б.м., 1892; Джаншиев Г. Основы судебной реформы (к 25-летию нового суда): историко-юридические этюды. М.: Тип. М. П. Щербина, 1891; Он же. Из эпохи великих реформ. М.: Т-во тип-фии А.И. Мамонтова, 1893; Он же. Эпоха великих реформ. СПб.: Типо-литография Б.М. Вольфа, 1905. С. 386-398; Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы (К пятидесятилетию Судебных Уставов). СПб.: Изд-е т-ва Д. Сытина, 1914; Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. 1. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1914; Гессен И.В. Судебная реформа. СПб.: Типо-литография Ф. Вайсберга и П. Гершунина, 1905; Случевский В. Учебник русского уголовного процесса: судоустройство – судопроизводство. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1895; Титов А.А. Реформы Александра II и их судьба. М.: Тип. т-ва И.Д. Сытина,1910.
[7] Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за пятьдесят лет. Т. 2. Петроград: Сенатская тип-я, 1914.
[8] Судебная реформа / под ред. Н.В. Давыдова и Н.Н. Полянского. М.: Книгоизд-во «Объединение», 1915. Т. 1-2.
[9] Ленин В.И. По поводу юбилея // Ленин В.И. ПСС. Т. 20. М.:, Изд-во полит лит-ры 1980; Он же. Первоначальный вариант статьи «Очередные задачи советской власти» // Ленин В.И. ПСС. Т. 36. М.:, Изд-во полит лит-ры 1981; Чельцов-Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. СПб.: Альфа: Равена, 1995. С. 749- 811; Шувалова В.А. О сущности судебной реформы 1864 г. в России // Советское государство и право. 1964. № 10; Она же. К вопросу о судебной реформе 1864 г. // Вопросы истории. 1965. № 2; Она же. Подготовка судебной реформы 1864 г. в России. Автореф. … дис. канд. юрид. наук. М., 1965; Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1969 и др.
[10] Черкасова Н.В. Формирование и развитие адвокатуры в России: 60-80 XIX в. М.: Наука, 1987; Скрипилев Е.А. Российская присяжная адвокатура в пореформенной России // Буржуазные реформы в России второй половины XIX века. Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1988; Казанцев С.М. Судебная реформа 1864 г. и реорганизация прокуратуры // Государственное управление и право: история и современность. Л.: Изд-во Ленинград. ун-та, 1984; Казанцев С.М. История царской прокуратуры. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1993 и др.
[11] Корягин Б.Г. Проведение буржуазных реформ 60-70-х гг. XIX века в Западной Сибири. Дис. … канд. ист. наук. Томск, 1965. С. 253-254.
[12] Немытина М.В. Пореформенный суд в России: деформация основных институтов уставов 1864 г. // Правоведение. 1991. № 2.
[13] Ремнёв А.В. Самодержавие и Сибирь: административная политика второй половины XIX – начала XX веков. Омск: Изд-во ОмГУ, 1997; Он же. Самодержавие и Сибирь в конце XIX – начале XX века: проблемы регионального управления // Отечественная история. 1994. № 2.
[14] Чечелев С.В. Судебная реформа в Сибири во второй половине XIX – начале XX вв. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001; Бтикеева М.А. Реформирование судебных установлений Западной Сибири и их деятельность в конце XIX – начале XX вв. (По материалам округа Омской судебной палаты). Дис. … канд. юрид. наук. Омск, 2002; Крестьянников Е.А. Судебные преобразования в Западной Сибири в 1885-1917 годах. Автореф. дис. … канд. ист. наук. Тюмень, 2002; Глазунов Д.А. Проведение судебной реформы 1896 г. на территории Западной Сибири (по материалам Томской губернии). Дис. … канд. ист. наук; Бузмакова О.Г. Судебная власть в Сибири в конце XIX – начале XX века. Дис. … канд. ист. наук. Томск, 2004; Адоньева И.Г. Судебные преобразования в Западной Сибири конца XIX – начала XX вв. в оценках местной юридической интеллигенции. Дис. … канд. ист. наук. Новосибирск, 2008 и др.
