Влияние первой мировой войны на социально-экономическое положение воронежской губернии (1914 – 1917 гг.)
На правах рукописи
Иванов Роман Николаевич
ВЛИЯНИЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ НА СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ (1914 – 1917 гг.)
Специальность: 07.00.02 – отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук.
Воронеж – 2012
Работа выполнена на кафедре истории России ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный педагогический университет»
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Фурсов Владимир Николаевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Ливенцев Дмитрий Вячеславович
кандидат исторических наук, доцент
Кузнецов Дмитрий Алексеевич
Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Елецкий государственный университет имени И. А. Бунина»
Защита состоится «26» марта 2012 года на заседании диссертационного совета Д 212. 036.03 при ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный педагогический университет» по адресу: 394043, г. Воронеж, ул. Ленина, д. 86, ауд. 408.
С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный педагогический университет» (ауд. 31)
Автореферат разослан «____»
Учёный секретарь
диссертационного совета
кандидат исторических наук, доцент С.В. Печенкин
- ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Первая мировая война 1914-1918 гг. явилась одним из важнейших событий в истории человечества. Миллионы погибших и покалеченных, изменившаяся карта мира. Подробное, всесторонние изучение всех аспектов Первой мировой войны может способствовать более чёткому пониманию сегодняшних геополитических реалий.
Значение Первой мировой войны в истории России трудно переоценить. Начало войны наша страна встретила, одним государством, а завершила уже другим. Российская империя вступила в войну с целым рядом не разрешенных проблем. Патриотический подъем, который наблюдался в начале войны, сумел несколько оттеснить их на второй план. Внешняя опасность вызвала процесс, или точнее сказать, начало процесса консолидации общества. Но противоречия оказались слишком глубокими, царская власть не смогла взять их под контроль, тем более решить. Итогом стала произошедшая в 1917 г. революция.
Изучение влияния Первой мировой войны на население российской провинции, на наш взгляд, имеет очень важное значение и является вполне актуальной темой для исследования. Достичь победы в войне тотального характера, которой являлась Первая мировая, Россия могла только при внутренней стабильности, которая была необходима не только в центре, но и на местах. Поэтому мы считаем, что исследование социально-экономического состояния Воронежской губернии в 1914 – 1917 гг. может позволить лучше разобраться в причинах неудачи России в Первой мировой войне. Социально-экономические и социально-психологические трансформации, происходящие в регионах, подобных Воронежской губернии под влиянием экстремальных ситуаций, напрямую влияли на внутреннюю устойчивость государства в целом, на способность власти и общества консолидироваться и действовать сообща для преодоления кризисных этапов истории.
Объект исследования – Воронежская губерния в годы Первой мировой войны.
Предмет исследования – влияние Первой мировой войны на социально-экономическое положение и морально-нравственное состояние общества Воронежской губернии.
Историография проблемы. Отечественную историографию Первой мировой войны можно условно поделить на три периода: 1) с начала 1920-х до второй половины 1940-х. 2) С второй половины 1940-х до начала 1990-х. гг. 3) с начала 1990-х гг. по настоящее время
Первый период.
Начало изучению событий Первой мировой войны в советской историографии положено в 1920-е г. Выходят в свет работы, анализирующие социально-экономическое положение рабочего класса, его отношение к войне. Изучалась пропагандистская деятельность большевистской партии. По “горячим следам” проходит изучение боевых действий. Авторами трудов[1] в основном являлись участники войны. Шел активный поиск документов, и велась их публикация, издавались воспоминания и первые исследовательские работы. Создавались многочисленные военно-исторические учреждения и организации, проводившие большую поисковую работу. Из множества публикаций выделялась книга бывшего генерала царской армии A.M. Зайончковского, освещавшая подготовку стран к войне, анализировавшая планы сторон и ход военных действий по всем фронтам, новые явления в военном искусстве.[2]
Начиная с середины 1930-х годов и до начала 1950-х главенствующую роль в формировании отношения к Первой мировой войне играла позиция И.В. Сталина, изложенная в “Кратком курсе истории ВКП (б)”, вышедшем в 1938 г. Главной причиной Первой мировой войны объявлялись противоречия между ведущими империалистическими державами, которые стремились к новому переделу мира. Основным виновником в развязывании войны объявлялась буржуазия воюющих государств. Утверждался тезис о зависимом “полуколониальном” положении России по отношению к своим главным кредиторам – Англии и Франции. Действия царской армии на фронте изображались только с негативной точки зрения. В изучении поведения различных социальных слоёв (рабочих, крестьян, мелкой буржуазии, интеллигенции) основополагающим объявлялся классовый подход.
Второй период.
После Второй мировой войны усилился интерес к военной истории, появился ряд обобщающих трудов и очерков, посвященных Первой мировой войне. Среди них особое место занимает двухтомная история Первой мировой войны под редакцией И.И. Ростунова.[3] Ценное значение имеют работы Шацилло К.Ф., в которых анализируется состояние царской армии накануне войны, дается характеристика родов войск, оценивается степень их готовности к войне.[4] Большое развитие в исторической науке в этот период получили темы, связанные с социально-экономическими вопросами. С новых позиций стали подходить к изучению социальных и экономических процессов, происходивших в обществе во время войны. В работах П.В. Волобуева и С.В. Тютюкина исследовались настроения рабочего класса в годы Первой мировой войны.[5]
А.М. Анфимов подробно изучил влияние Первой мировой войны на русскую деревню.[6]
Экономическим аспектам войны посвящены труды историков А.Л. Сидорова, В.И. Бовыкина, Т.М. Китаниной, К.Н. Тарновского.[7]
Третий период.
Произошедшие в конце 80-х начале 90-х гг. в нашей стране изменения отразились и на отношении к теме Первой мировой войны. Начался процесс переосмысления прежних установок, отказ от идеологических догматов и штампов. Одним из первых с критикой старых подходов выступил академик Ю.А. Писарев в статье “Новые подходы к изучению истории Первой мировой войны”. Он, соглашаясь с общей оценкой войны как захватнической и империалистической, отдавая должное советским историкам убедительно, по его мнению, доказавшим этот тезис, вместе с тем отмечал, что ряд аспектов истории мировой войны либо не был исследован вовсе, либо получил недостаточное освещение.[8]
В 1994 г., созданная по инициативе Ю.А. Писарева Российская ассоциация историков Первой мировой войны провела “круглый стол”, в котором приняли участие более 20 ученых – представителей различных российских вузов.[9] Второй ещё более обстоятельный “круглый стол” с участием зарубежных историков, проводился в 1998 г. [10] Определённый интерес у историков вызвали работы Е.С. Сенявской, А.П. Жилина, В.П. Булдакова, в которых рассматривались вопросы, связанные с эволюцией психологии масс в условиях Первой мировой войны.[11]
Обозначим отдельно литературу регионального характера. Прежде всего, нас интересует изучение влияния Первой мировой войны на Центральное Черноземье. Первые работы, в которых исследовались социально-экономические процессы, происходящие в Черноземных губерниях накануне и во время Первой мировой войны, стали появляться в 20-е – 30-е гг. П.Н. Черменский в книге “От крепостного права к Октябрю в Тамбовской губернии. 1861-1917 гг. (очерк экономики и культуры пореформенного периода)” рассматривал влияние Первой мировой войны на сельское хозяйство, социально-экономическое положение крестьянства и городских слоев, уделял внимание вопросам, связанным с здравоохранением и образованием в губернии.[12] В.Н. Алексеев в рамках изучения революционных событий в Воронежской и Курской губерниях касался вопросов, связанных с положением крестьянства и рабочих в годы Первой мировой войны.[13] Тему положения рабочих профсоюзов в Воронежской губернии изучал в своих исследованиях С.Р. Демидов, где также дан анализ особенностей деятельности профессиональных союзов в Воронежской губернии в период с 1864 по 1917 гг. Автор показал рост инициативы снизу в процессе возрождения деятельности профсоюзов в губернии во время Первой мировой войны.[14]
О положении дел в губернии в годы Первой мировой войны есть аналитический материал в работах воронежских историков-краеведов. Особо стоит упомянуть исследования А.Н. Акиньшина, М.Д. Карпачева, и В.В. Нигматова отличающихся тщательной работой с источниками, стремлением к объективному анализу изучаемых событий. М.Д. Карпачев обратил внимание на положение воронежского крестьянства, продовольственное снабжение губернии в годы войны, убедительно показал, что перебои с продовольственным обеспечением населения Воронежской губернии связанны не с нехваткой продуктов, а с общим кризисом системы снабжения, нарушением связей с другими регионами. Интересный вывод о промышленности Воронежской губернии содержится в статье В.В. Нигматова. Он справедливо пишет, что “за период 1914-1917 гг. Воронеж превратился в довольно крупный промышленный город, хотя кардинальных изменений, касающихся промышленности всей губернии, не произошло”.[15] Краткое описание экономического и социально-экономического положения губернии в годы Первой мировой войны содержится в “Очерках истории Воронежского края”.[16] Большой интерес представляют исследования Д.В Алёхина, Е.В. Алёхиной, К.В. Самохина.
Работы данных авторов отличаются введением в научный оборот большего количества новых данных характеризуются изучением проблем, связанных с социально-экономическими и социально-психологическими процессами, определившими состояние русской провинции в годы Первой мировой войны.[17]
Сделанный историографический обзор показывает, что теме Первой мировой войны в российской исторической науке уделялось много внимания. Но по большей части ей посвящены работы обобщающего характера. Региональные исследования на данную тему, конечно же, тоже проводились и проводятся, но некоторые вопросы, связанные с историей отдельных российских провинций в годы Первой мировой войны, изучены недостаточно. В частности: социально-экономические процессы, происходившие в годы войны в отдельных районах страны; влияние на население введения “сухого закона” летом 1914 г. и действия местных властей по обеспечению его соблюдения; положение дел в тыловых гарнизонах в годы войны; организация снабжения, медицинского обслуживания военнослужащих, условий быта; изменения уровня дисциплины среди тыловых частей в разные периоды войны, борьба с дезертирством на местах, координация действий между различными уровнями власти. Интересной темой для исследований, на наш взгляд, является отношение провинциальных властей и населения к гражданам стран, находившихся в состоянии войны с Россией.
Цель исследования – изучение влияния Первой мировой войны на социально-экономическое и морально-нравственное состояние населения Воронежской губернии.
Поставленная цель и историографический анализ определили конкретные задачи:
- Исследовать социально-экономическую ситуацию в губернии в годы Первой мировой войны. Проанализировать меры, предпринятые местными властями для её стабилизации.
- Рассмотреть, как шла на территории губернии борьба с распространением и употреблением спиртных напитков во время войны.
- Показать, как организовывалась благотворительная помощь фронту, солдатским семьям и беженцам.
- Установить, как отнеслось население губернии к началу войны на примере проведения летней мобилизации 1914 г.
- Изучить морально-нравственное состояние Воронежского гарнизона в годы войны.
- Проанализировать формы и методы борьбы с дезертирством из действующей армии нижних чинов. Изучить взаимодействие гражданских и военных властей в этом вопросе.
- Исследовать положение подданных враждебных России государств на территории губернии, отношение к ним властей и населения.
- Изучить причины, характер, ход протестных движений среди крестьян и рабочих губернии в период Первой мировой войны.
Хронологические рамки исследования: июль 1914 - февраль 1917 гг., то есть с начала войны до Февральской революции. Объявление мобилизации стало отправной точкой процессов, которые в феврале 1917 г. привели к радикальным изменениям в России.
Территориальные рамки исследования: Воронежская губерния по состоянию на 1914-1917 гг., которая в указанный период представляла собой типичную аграрную провинцию Российской империи со слабо развитой промышленностью, с главенствующей ролью сельского хозяйства.
Источники. Основу диссертационной работы составляют архивные и опубликованные источники. Архивные материалы извлечены из фондов Государственного архива Воронежской области (ГАВО).
В фонде И. 1 – “Воронежское губернское жандармское управление” нами использованы материалы, касающиеся сведений о политических, социальных и морально-нравственных настроениях населения, изучены рапорты уездных исправников, а также чинов Жандармского управления о политических настроениях населения губернии в период с июля 1914 по февраль 1917 гг. Анализ данных документов позволил проследить динамику изменения отношения населения к войне, к действиям центральных и местных властей по борьбе с ростом цен, дороговизной и действиями спекулянтов.
Наибольшее количество использованного в исследовании архивного материала, касающегося всех заявленных аспектов работы, содержится в фонде И. 6. – “Канцелярия Воронежского губернатора”. Изучение обязательных постановлений воронежского губернатора, рапортов, отчётов, донесений различных должностных лиц позволило сделать выводы относительно действий губернской администрации, направленных на обеспечение порядка в губернии, борьбу с подпольным изготовлением и распространением спиртных напитков, противодействие скупке и продаже казённого армейского имущества, контролирование экономических процессов, происходивших в губернии.
Также в ходе работы над диссертацией нами была использована переписка губернской администрации с вышестоящими инстанциями: указания, циркуляры и постановления министерства внутренних дел, департамента полиции и командования Московского военного округа, рапорты и донесения воронежского губернатора, начальника жандармского управления Воронежской губернии, командования Воронежского гарнизона. Переписка касалась вопросов экономического, политического, военного характера и позволила изучить координацию действий центральных и местных властей и увидеть итоговые результаты их работы
При изучении хода летней мобилизации 1914 г. в Воронежской губернии использованы рапорты и отчёты воронежского полицмейстера, уездных исправников, и военных чинов, из которых можно установить, как происходил призыв в Воронеже и уездах, каково было морально-нравственное настроение населения.
Изучение приказов и распоряжений командования Воронежского гарнизона содержит информацию об организации службы в гарнизоне, его составе и состоянии. В приказах командования гарнизона отмечалось, как менялся уровень дисциплины среди солдат в разные периоды войны.
Переписка армейских командиров с губернской администрацией о розыске самовольно отлучившихся и дезертировавших нижних чинов на территории губернии даёт представление о масштабах дезертирства, мерах, предпринимаемых военными и гражданскими властями по борьбе с ним, и об эффективности этих мер.
Переписка уездных исправников с губернатором относительно задержания и отправления в северные губернии немцев и австрийцев содержит в себе сведения об их количестве, религиозной принадлежности и социальном статусе. Переписка включает в себя: рапорты и донесения уездных исправников и полицейских чинов, списки германских и австрийских подданных, арестованных на территории того или иного уезда, приказы и распоряжения губернатора, прошения об освобождении и жалобы задержанных на неправомерные действия местных властей.
При изучении крестьянских бунтов и волнений в Воронежской губернии в годы Первой мировой войны используются данные из материалов о крестьянских волнениях в селе Козловка Бобровского уезда; о крестьянском волнении на почве земельных отношений в селе Жерновцы Землянского уезда; о подготовке к мобилизации, проведении мобилизации, формировании ополченческих частей, о применении мер к предупреждению крестьянских волнений; о крестьянских волнениях на почве землеустройства в селе Нижний Мамон Павловского уезда, которые находятся в фонде И. 6 “Канцелярия Воронежского губернатора”.
Документы, хранящиеся в делах о забастовках рабочих Воронежского трубочного завода и железнодорожных мастерских Юго-Восточной железной дороги, содержат сведения о положении рабочих на предприятиях во время войны, о заработной плате, условиях труда, взаимоотношениях с заводской администрацией. Рапорты, отчёты и донесения полицейских чинов, распоряжения и указания руководства предприятий, обращения и ходатайства рабочих к своему начальству и к губернатору позволили проанализировать настроения, царившие среди рабочих, их отношения к своим сослуживцам-немцам, реакцию властей на требования, выдвигаемые рабочими в ходе их стачек и забастовок.
В диссертационной работе использована мемуарная литература. Сюда входят воспоминания таких крупных военных, дипломатических и политических деятелей царской России как П.П. Врангель, А.А.. Брусилов, Н.Н. Головин, Ю.Н. Данилов, А.И. Деникин, А.П. Извольский, А.С. Лукомский. П.Н. Милюков, А.А. Поливанов. А также воспоминания воронежских революционеров – участников событий февраля 1917 г.
Мемуары П.П Врангеля и А.А. Брусилова содержат ценную информацию о ходе боевых действий на Восточном фронте, об отношении к войне со стороны русского офицерского корпуса и простых солдат.[18]
В своем труде Н. Н. Головин подробным образом анализирует целый ряд аспектов, касающихся участия России в Первой мировой войне. Он оценивает материально-технические возможности русской армии, её боевые и морально-нравственные качества.[19] В работе приводятся статистические данные о численности русской армии, её вооружении, обмундировании, нормах довольствия.
Воспоминания Ю.Н. Данилова и А.С. Лукомского помимо описания боевых действий дают представление о механизмах управления русской армией во время войны. В данных мемуарах освящаются темы, связанные с проведением в стране летней мобилизации 1914 г. и последующих призывов, анализируется работа тыловых интендантских служб и их взаимодействие с действующей армией.[20]
Ценные сведения о ситуации в стране и армии, изменениях общественных настроениях содержаться в воспоминаниях А. И. Деникина.[21]
Занимавший с 1906 по 1910 гг. пост министра иностранных дел, а затем до мая 1917 г. должность посла в Париже А. П. Извольский в своих воспоминаниях вышедших в Петрограде в 1924 г. пишет о процессе создания блока Антанта и о других внешнеполитических событиях в предвоенный период.[22]
П. Н. Милюков, лидер и идеолог партии Конституционных демократов, оставил обширные воспоминания, о настроениях царивших во время войны в либеральных кругах, деятельности Всероссийских земского и городского союзов, внутриполитических процессах происходивших в стране во время Первой мировой войны (создание Прогрессивного блока, вопрос о “правительстве доверия”, работа Государственной думы и прочее).[23]
А. А. Поливанов, с 10 сентября 1915 г. по 15 марта 1916 г занимавший должности военного министра и председателя Особого совещания по обороне, в своих воспоминаниях большое внимание уделяет кризису снабжения царской армии и путях выхода из него.[24]
Мемуары французского посла в России Мориса Палеолога показывают, какие настроения сложились у правящей элиты России к началу войны и как они менялись впоследствии. Также из этих воспоминаний можно увидеть какова была обстановка в столице непосредственно в первые дни войны.[25]
Дневниковые записи И. В. Полякова, призванного на войну непосредственно из Воронежской губернии, помогли в исследовании настроений населения губернии в начале войны, а также дали описание повседневного солдатского быта.[26]
Мемуары видного революционера и советского государственного деятеля А. Г. Шляпникова показывают, как развивались революционные настроения в среде рабочих в годы Первой мировой войны.[27]
За Власть Советов сборник воспоминаний участников революционных событий в воронежской губернии в 1917 – 1918 гг. содержит информацию об обстановке в воронежском гарнизоне в марте 1917 г.[28]
Изученные источники позволили объективно и всесторонне исследовать все поставленные в диссертационной работе цели.
Методология исследования. В основе исследования лежат общенаучные принципы объективности и историзма. Следуя первому из них, мы стремились максимально избегать субъективных, политико-ангажированных выводов и оценок. Также принцип объективности позволил нам провести сравнения между сведениями, взятыми из различных источников и исторических исследований. Принцип историзма дал возможность рассмотреть социально-экономическую обстановку в Воронежской губернии во время войны в комплексе, проследить произошедшие изменения. Сравнительно-исторический метод, метод системного анализа, проблемно-хронологический метод позволили дополнить известные сведения новыми фактами, рассмотреть явления и процессы, происходившие в Воронежской губернии, проследить их динамику, выявить их последствия.
Научная новизна исследования. На основе изучения источников и научной литературы в диссертации предпринята попытка комплексного анализа влияния Первой мировой войны на динамику социально-экономической обстановки в Воронежской губернии. Изучена социально-экономическая ситуация в губернии в годы Первой мировой войны. Рассмотрены ход и итоги антиалкогольной компании, проходившей на территории губернии. Показана организация благотворительной помощи солдатским семьям и беженцам. Впервые использованы материалы, позволяющие рассмотреть положение подданных стран, воюющих с Россией на территории Воронежской губернии, отношение к ним населения и меры, предпринимаемые властями. Предпринято системное изучение комплекса фактов, оказывавших влияние на положение дел в Воронежском гарнизоне во время войны. Исследованы причины и характер протестных движений среди крестьян и рабочих губернии в период Первой мировой войны.
Практическая значимость исследования. Материалы исследования могут быть использованы в разработке и преподавании учебных курсов и лекций по истории России и Воронежского края. Кроме того, результаты диссертационной работы имеют значение для более объективного понимания проблем, приведших наше государство к Февральской революции и последующим событиям.
Положения, выносимые на защиту:
- Экономика Воронежской губернии в годы Первой мировой войны испытала острый кризис, выразившийся в дефиците товаров, росте цен, разгуле спекуляции. Кризис вызван перебоями в снабжении и не продуманной политикой губернской администрации в сфере контролирования рыночных отношений. Попытки властей при помощи установления фиксированных цен на продукты и ограничение вывоза продукции за пределы губернии остановить рост цен, спекуляцию и преодолеть дефицит окончились неудачей.
- На территории Воронежской губернии неэффективной оказалась компания по борьбе с употреблением и распространением спиртных напитков. На первом этапе население с пониманием и поддержкой встретила инициативу властей в деле борьбы с пьянством, особенно это было заметно в сельской местности. Однако по мере того как война затягивалась, росла психологическая напряженность в обществе, увеличивалось и потребление спиртосодержащих жидкостей. Губернские власти смогли взять под контроль рынок легального алкоголя, но остановить распространение суррогатной продукции не удалось.
- В начальный период войны 1914- 1915 гг. в Воронежской губернии шел активный процесс оказания благотворительной помощи больным и раненым войнам, их семьям, а также беженцам и вынужденным переселенцам. С лета 1915 г., в связи с увеличением количества беженцев прибывающих в губернию, обострилась ситуация с жильём, принимавшая нередко исключительный характер.
- Летняя мобилизация 1914 г. на территории Воронежской губернии прошла успешно и сопровождалась подъёмом патриотических настроений среди населения. По всей губернии прошли торжественные молебны и патриотические шествия, наметившиеся беспорядки в ряде населённых пунктов, связанные с введением запрета на торговлю алкоголем, удалось пресечь без применения силы.
- В Воронежском гарнизоне в годы войны наблюдался спад дисциплины, вызванный неудачами российской армии на фронте и сложной социально-психологической обстановкой. Февральская революция не вызвала в гарнизоне крупных волнений, командование сумело сохранить стабильную обстановку. Механизм поиска самовольно отлучившихся и дезертировавших солдат на территории Воронежской губернии оказался мало эффективным.
- В годы войны в Воронежской губернии усилились антинемецкие и антиавстрийские настроения. Граждане немецкого и австро-венгерского происхождения подвергались преследованиям и репрессиям со стороны губернских властей.
- В 1914 – 1917 гг. в Воронежской губернии произошел рост крестьянских выступлений на почве земельных отношений, вызванный обострением социальных противоречий внутри деревни. Любые попытки приступить к каким бы то ни было землеустроительным работам в годы войны вызывали острый протест среди крестьян, власти стремились действовать осторожно, учитывая обстановку в каждом отдельном уезде, там, где допускалась поспешность и непродуманность действий, случались открытые столкновения с полицией и армейскими частями.
- В годы Первой мировой войны в Воронежской губернии ухудшилось экономическое положение рабочих. Рост цен, тяжёлые условия труда, низкая заработная плата привели к волнениям в виде стачек и забастовок.
Апробация результатов исследования. Положения диссертации докладывались на региональных и внутривузовских конференциях, изложены в ряде публикаций, в том числе в журналах, рекомендованных ВАК РФ, обсуждались на кафедре истории России Воронежского государственного педагогического университета.
Структура работы определяется целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
- ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.
Во введении обоснованы актуальность выбранной темы, территориальные и хронологические рамок, научное и практическое значение диссертации, даётся обзор историографии и источниковой базы.
В первой главе “Социально-экономические процессы в Воронежской губернии и их влияние на положение населения” рассматривается социально экономическая ситуация в Воронежской губернии, сложившаяся во время Первой мировой войны.
Первый параграф “Ценовая политика и продовольственный вопрос на территории Воронежской губернии в деятельности местных властей” анализирует экономические процессы, происходившие в губернии под влиянием войны, а также действия губернской администрации, направленные на преодоление трудностей связанных со снабжением населения продовольствием, ростом цен и развитием спекуляции.
10 октября 1914 г. воронежский губернатор издал постановление, обязывающие всех жителей губернии вне зависимости от того, занимаются ли они торговой деятельностью или нет, предоставить полицейским властям информацию о находящихся у них в руках или в их распоряжении материалов и предметов, подлежащих отчуждению для обмундирования действующей армии. Для большей эффективности распределения ресурсов власти стремились взять рыночные механизмы под контроль, путём установления объёмов производимого товара, критериев его качества, сроков производства и цены реализации.[29]
Попытки правительства регулировать таким образом рынок нередко приводили к ещё большему ухудшению ситуации. Спекулянты стремились к отчуждению товара на свободных рынках, (таксировка была избирательной) или в местах высоких такс. Для поддержания постоянных цен заготовители искусственно ограничивали передвижение продукта в той или иной губернии, контролировали его ввоз и вывоз. [30]
В 1915 г. в Воронежской губернии фиксируются перебои со снабжением, возникновение дефицита и рост цен. Особенно острое положение в губернии сложилось с отопительными материалами (дрова, уголь) и мануфактурными изделиями (мыло, текстиль). К 1916 г. стал ощущаться недостаток продовольствия.[31] В рапортах уездных исправников часто содержались жалобы на растущий уровень спекуляции на местах.[32] В мае 1916 г. произошли крупные беспорядки в слободе Бутурлиновка, в них приняли участие около 2000 человек, в основном женщины. Пресечь волнения удалось только при помощи трёх кавалерийских эскадронов, имелись пострадавшие.[33] Серьёзное выступление против дороговизны произошло в селе Лосево Павловского уезда, в результате которого разгрому подверглись две торговых лавки, был причинен ущерб на сорок восемь тысяч рублей, два человека получили лёгкие ранения.[34]
За три месяца до Февральской революции в Воронежской губернии наблюдается обострение продовольственного вопроса, несмотря на высокие урожай хлеба в 1915 и 1916 гг., происходил рост цен на все продукты, в хлебе ощущался недостаток, его даже начали выписывать из Ростова-на-Дону.[35]
Безусловно, проводя политику жесткого административного контроля над ценами, местные власти вряд ли добивались развала промышленности и сельского хозяйства, но в сложившейся ситуации так оно и вышло.
Во втором параграфе “Борьба с распространением и употреблением спиртных напитков” исследуются меры губернской администрации направленные на выполнение правительственных распоряжений о запрете на распространение и потребление спиртных напитков.
Первоначально запрет на торговлю алкоголем вводился только на время мобилизации, но затем император Николай II объявил о сохранении запрета до окончания войны.
26 июля 1914 г. воронежский губернатор издал постановление, в котором запрещалась повсеместная торговля алкоголем распивочно и на вынос, на весь срок мобилизации до закрытия мобилизационных пунктов. Разрешалась лишь распивочная торговля в ресторанах первого разряда, самых дорогих и недоступных для простых граждан. На железнодорожных станциях буфеты обязывались прекращать торговлю спиртными напитками за 15 минут до прибытия воинских эшелонов и на всё время их стоянки. Данное распоряжение предписывалось исполнятьисполнять и после закрытия сборных пунктов. За нарушение постановления полагался штраф до 3000 тысяч рублей или тюремное заключение до 3-х месяцев. Документ опубликовали в Воронежских губернских ведомостях.[36]
4 августа появились дополнения к выше названному постановлению. Запрещалось распитие крепких напитков на улицах, дорогах, площадях и в других открытых местах в черте усадебной осёдлости и в помещениях крестьянского управления, воспрещалось появление в нетрезвом виде в общественных местах, на проезжих дорогах.[37]
Нужно отметить, что в ряде российских губерний в первые дни мобилизации прошли беспорядки среди призванных и рабочих. В подавляющем количестве случаев причиной конфликтов было нежелание местных властей выдать новобранцам спиртное. Новобранцы по пути к сборным пунктам часто громили винные лавки и магазины. Дело доходило и до применения вооружённой силы со стороны полиции и войсковых частей.[38]
В Воронежской губернии также происходили подобные инциденты, самый крупный имел место в селе Нижний Мамон Павловского уезда.[39]
Довольно скоро стало ясно, что одними постановлениями контролировать ситуацию не удасться. Всё большие обороты начинает набирать подпольная торговля спиртными напитками и их суррогатами, полиция постоянно получала информацию от осведомителей и населения о незаконной торговле алкоголем, которую вели те или иные лица, порой среди покупателей фигурировали и полицейские чины.[40] Но основной проблемой для властей стало активное употребление населением различных спиртосодержащих жидкостей, таких как лак, политура, некоторые лечебные препараты, одеколо.[41] Особое внимание губернской администрации привлекали аптеки, так как именно через них велась наиболее активная торговля спиртосодержащими веществами. Владельцы аптек, видя ажиотаж среди населения, нередко стремились в погоне за наживой всячески обходить губернаторские указы и распоряжения.[42]
Сама идея борьбы с таким пороком как пьянство, конечно, заслуживает одобрения, но в обстановке тех колоссальных моральных, социально-экономических потрясений, которые обрушились на Россию, одним из главнейших условий успеха должна была быть полная и бескорыстная поддержка населением инициатив правящего режима, а он неуклонно терял доверие.
Третий параграф “Организация благотворительной помощи фронту, государственной поддержки солдатским семьям и беженцам” рассматривает вопросы, связанные с оказанием помощи семьям мобилизованных, больным и раненым войнам, а также положение, в котором оказывались прибывающие в губернию беженцы.
Война вызвала большой подъём благотворительного движения, как государственного, так и частного. С первых месяцев войны в Воронежской губернии начали действовать различные благотворительные организации. На имя губернатора постоянно приходили прошения о разрешении заниматься благотворительной деятельностью на территории губернии. Губернатор давал распоряжения чиновникам на местах оказывать подобным организациям всестороннюю поддержку. Население тоже включилось в эти процессы, жертвуя деньги и материальные ценности.[43] Причём делало это настолько активно, что губернатор даже отказывал некоторым организациям в праве работать на территории губернии, объясняя это тем, что платежеспособность людей в связи с масштабной кампанией по сбору средств для раненных и семей призванных на фронт напряжена до предела.[44]
Серьёзную обеспокоенность гражданских и военных властей вызывала незаконная торговля армейским имуществом, отмечалось, что нижние чины при отправке на фронт снаряжаются на местах всем необходимым, а в части прибывают полураздетые, продавая или обменивая вещи в пути.[45] По всей России, в городах и сёлах, на железнодорожных станциях шла бойкая торговля казенными солдатскими вещами. Население жертвовало средства различным благотворительным организациям, для обеспечения армии всем необходимым, а потом это же “необходимое” активно скупало у солдат. Руководство губернии неоднократно требовало от полицейского управления принять самые жёсткие меры по пресечению подобных действий, но видимых успехов достигнуть не удавалось.[46]
В годы войны обострился “квартирный вопрос”. Население некоторых городов в провинции из-за наплыва беженцев и за счёт расквартированных войск выросло в полтора-два раза.[47]
1 августа 1915 г. Главноначальствующий Воронежской губернии Петкевич издал Обязательное постановление, которое запрещало в городе Воронеже, на время всей войны повышать плату за жильё и требовать её с семейств лиц, призванных на войну, более чем за один месяц, а с прочих квартирных нанимателей – более чем за три месяца вперёд. Виновным в нарушении постановления грозил штраф до 3000 рублей или арест сроком до трёх месяцев. Очень скоро действие этого постановления распространилось на всю губернию.[48] Большой приток в губернию беженцев вызвал повышенный спрос на жильё, а соответственно и рост цен на него. Многие недобросовестные хозяева стремились всяческими путями выжить своих постояльцев, для того чтобы сдать квартиру беженцам готовым из-за своего бедственного положения платить больше.[49]
Нужно отметить, что поначалу население весьма охотно помогало беженцам, но по мере того как их количество росло и одновременно ухудшались условия жизни самого населения, всё чаще раздавались недовольные речи, обвиняющие беженцев в нежелании работать и постоянном требовании денег.
В целом мы можем констатировать, что практически все меры местных властей направленные на улучшение социальных и экономических условий жизни населения в условиях войны потерпели неудачу, и как следствие рост напряженности в губернии.
Вторая глава “Динамика настроений гражданского населения и солдат” изучает ход летней мобилизации 1914 г. в Воронежской губернии, рассматривает обстановку в Воронежском гарнизоне в годы войны и отношение населения и властей к немецким и австрийским гражданам проживающим в губернии.
Первый параграф “Летняя мобилизация 1914 г. на территории губернии” показывает, как проходила мобилизация и каково было отношение к ней общества.
В Воронеже в июле 1914 г. велись активные приготовления к мобилизации. Была проведена работа по организации сборных пунктов для новобранцев, население проинформировано о предстоящем расквартировании нижних чинов запаса и размещении лошадей отобранных приемной комиссией. На время мобилизации прекращалась торговля спиртными напитками. 18 и 19 июля в Воронеже прошли патриотические шествия и манифестации.[50] Из уездов от исправников губернатору приходили рапорты о ходе мобилизации, в них отмечалась высокая явка на призывные пункты и приподнятое настроение, как среди новобранцев, так и среди населения. Отмечалось, что запрет на продажу спиртного положительно сказался на поведении людей.[51]
В августе 1914 г. в губернию стали приходить первые санитарные поезда с раненными, и одной из важнейших задач стала организация госпиталей и лазаретов.[52] Почти сразу пришлось столкнуться с трудностями в виде не хватки соответствующего инвентаря и квалифицированного персонала, губернские власти вынуждены были обращаться за помощью в столицу.[53]
В сентябре 1914 г. губернатором Петкевичем в министерство внутренних дел предоставлены списки лиц, отличившихся во время проведения мобилизации, для награждения В списках значилось 26 человек.[54]
Как мы можем видеть, летняя мобилизация 1914 г. на территории Воронежской губернии прошла успешно. Общее настроение населения можно охарактеризовать как воодушевлённое и патриотическое.
Второй параграф “Борьба с самовольными отлучками и дезертирством нижних чинов в Воронежском гарнизоне” анализирует обстановку в Воронежском гарнизоне во время войны и действия командования по поддержанию порядка и дисциплины среди нижних чинов.
Воронежский гарнизон в годы Первой мировой войны имел следующий состав: 8-я пехотная запасная бригада (58-й и 59-й запасные батальоны, позднее развёрнутые в полки), Воронежский великого князя Михаила Павловича кадетский корпус, штаб 66 бригады Государственного ополчения (497, 681, 682 пешие дружины), управление начальника Воронежского отдельного эвакуационного пункта (61, 62, 63, 64 Сводные военно-эвакуационные госпитали), управление Воронежского интендантского вещевого склада, Управление коменданта ж.д. участка станции Воронеж, Воронежский дисциплинарный батальон, Воронежская конвойная команда, Управление 1-й бригады кавалерийского запаса, Воронежская войсковая строительная комиссия, Управление начальника Воронежского отдела по квартирному довольствию войск; Управление Воронежского интенданта (Воронежский продовольственный магазин, Воронежский Военно-Аптечный склад), Воронежское губернское жандармское управление; Воронежское губернское жандармское управление железных дорог.[55]
Как мы уже отмечали, мобилизация 1914 г. сопровождалась большим патриотическим подъёмом и высокой явкой на призывные пункты, причём не только тех, кто напрямую подлежал призыву, но и многочисленных добровольцев в русской терминологии – “охотников”.[56] Однако вполне пДобровольцами принимались лица, подлежащие воинской повинности, но ещё не являвшиеся к её исполнению, лица имеющие отсрочки от службы, ополченцы 2-го разряда, отставные нижние чины. “Охотник” должен был быть не младше 18-ти и не старше 43 лет. В добровольцы запрещалось принимать людей состоящих под уголовным судом или следствием, лишенных по приговору суда права поступать на государственную службу, осужденных за кражу и мошенничество.[57] Однако вполне понятно, что молодых солдат всё равно тянуло к дому, здесь также сыграло роль то, что подавляющую массу призывников составляло крестьянство, а мобилизация совпала ссо временем уборки урожая. 31 августа 1914 г. начальник гарнизона города Воронежа генерал-майор Тимковский писал в рапорте на имя губернатора о том, что в последнее время многие нижние чины, как из запасных, так и из ополченческих дружин, находящихся в Воронеже, позволяют себе самовольно отлучаться в свои села по месту жительства и проводят там по нескольку суток.[58]
К зиме Но циркуляры и распоряжения губернатора не исправили ситуацию. На имя губернатора стали приходить телеграммы от командующего войсками Московского Военного округа. В одной из них он просил сделать распоряжение задерживать всех самовольно отлучавшихся раненных с санитарных поездов и сдавать их местным воинским начальникам. В другой телеграмме жаловался, что многие врачи земских городских больниц отпускают выздоравливающих чинов в отпуска, вместо того, что бы отправлять их к ближайшим воинским начальникам.[59]
К зиме 1915 г. настроения среди нижних чинов начинают меняться, на смену подъёму приходит усталость от войны, которая начинает восприниматься как жестокая кровавая бойня. Солдаты стали старатьсястараться, как можно дольше оставаться в тылу, пытаясь отсрочить время возвращения на передовую. В приказе по гарнизону от 2 февраля 1915 г. говорилось, что выздоравливающие больные или раненые нижние чины, находясь в частных организациях Воронежа, привлекаются к различным работам и этим подолгу задерживаются от выписки и отправлению на фронт. Что естественно не нравилось военному ведомству. И потому согласноСогласно приказу все нижние чины, находившиеся в командировках при госпиталях и лазаретах разных организаций в Воронеже (кроме 4 военно-эвакуационных госпиталей) в качестве писарей, служителей, санитаров, поваров и прочее, должны были немедленно откомандировываться в свои части.. В этих госпиталях и лазаретах не должно остаться ни одного солдата, а всё обслуживание возлагалось на частные лица.[60] Решить этот вопрос в полной мере до Февральской революции не удалось. И всё же до лета 1915 г. самовольные отлучки и побеги нижних чинов носили ограниченный характер, но после тяжелого и кровопролитного отступления русских войск из Галиции и Польши уровень дезертирства начинает расти.[61] В большинстве случаев сбежавшие из своих частей нижние чины оседали в тылу. В этом случае главную роль в розыске и задержании самовольно отлучившихся и дезертировавших солдат играло чёткое взаимодействие различных структур власти в центре и на местах, но, как показывала практика, достигалось такое взаимодействие далеко не всегда. Многие сбежавшие нижние чины спокойно жили в своих сёлах и деревнях. Проводимые мероприятия по поиску дезертиров часто отличались запоздалостью, отсутствием координации и просто халатным отношением со стороны местной администрации.
Стоит отметить, что случаев именно дезертирства,
как побегов с воинской службы с целью укрыться от неё на территории Воронежской губернии за исключением единичных случаев, зафиксировано не было. Но имелось много случаев самовольных отлучек в места жительства своих родственников. Обычно подобные отлучки носили кратковременный характер и продолжались до трёх дней, иногда – больше недели.[62] Если в 1914-1916 гг., несмотря на все недостатки и просчёты ситуация в целом более-менее была под контролем, то после февральских событий 1917 г. с фронта бежали уже не одиночки, а целые части и вся существовавшая ранее система розыска и задержания дезертиров оказалась совершенно бессильной.
Известия о февральских событиях в столице и отречении императора Николая II в Воронежском гарнизоне было принято достаточно спокойно, причем не только со стороны нижних чинов, но и большей части офицерства,[63] что свидетельствовают о степени падения авторитета высшей власти в армии. Моральный дух солдат и офицеров столь высокий летом 1914 г., сильно снизился к февралю 1917 г. под влиянием тяжелой кровопролитной войны, сложного экономического положения в тылу, обострения социальных противоречий в обществе.
Третий параграф “Отношение губернских властей и населения к германским и австро-венгерским подданным в годы войны” показывает, в каком положении оказались проживающие в губернии граждане немецкого и австрийского происхождения.
29 июля 1914 г. было издано постановление правительства № 434, которое гласило, что в связи с объявлением в Германии мобилизации, всех австрийских и германских подданых от 18 до 45 лет в независимости от их отношения к воинской службе, считать военнопленными.[64] Военнообязанных вместе с семьями предписывалось ссылать в Вятскую, Вологодскую или Оренбургскую губернии, а из Сибири и Приморья высылали в Якутскую губернию. Избежать высылки могли лишь те, кто вызывал полное доверие местных властей, им разрешалось остаться в той губернии, в которой они жили на момент задержания, но только под надзором полиции, с них брали подписку о невыезде, и вся их переписка ставилась под контроль.[65]
Тридцать первого июля 1914 г. воронежский губернатор издал циркуляр за № 51185, согласно которому аресту в качестве военнопленных подлежали все австрийцы и немцы мужского пола от 18 до 45 лет в независимости от того проходили ли они военную службу в армиях своих государств или нет. По всей губернии уездные исправники составляли списки австрийских и немецких подданных проживающих в их уезде, и предоставляли их губернатору. Списки содержали следующую информацию: фамилия, имя, отчество задержанного, вероисповедание, семейное положение, место проживания в своей стране или место приписки, отметка о воинской службе, место проживания на момент задержания и отметка, подлежит ли задержанный содержанию на офицерском положении. Арестованные передавались в распоряжение воинского начальника, затем в случае, если было принято решение о высылке, организовывалась их отправка сначала в Павловск, затем в Воронеж, а оттуда уже в место ссылки.[66] Согласно распоряжению министерства внутренних дел, высылаемые лица должны были следовать к местам поселения за свой счёт в вагонах 3-го класса или на пароходах 2-го класса, а при отказе или отсутствии денежных средств – по этапу.[67]
В Государственном архиве Воронежской области имеются данные по следующим уездам: Воронежскому,[68] Задонскому,[69] Землянскому,[70] Богучарскому,[71] Нижнедевицкому,[72] Новохоперскому[73] и Павловскому.[74] Впрочем, они позволяют составить объективную картину по изучаемому вопросу.
Второй большой всплеск антинемецких и антиавстрийских настроений возник весной-летом 1915 г. и связан был с тяжёлым положением на фронте. 18 июня губернатор издал обязательное постановление, которое запрещало разговоры на немецком языке на улице и в любых публичных местах, государственных и общественных учреждениях и заведениях, а также в торговых и промышленных заведениях. Запрещалось подписывать какие бы то ни было официальные бумаги на немецком языке.[75] В губернии по донесениям уездных исправников, чинов полиции и жандармского управления отслеживалось отношение крестьянства, как самого многочисленного сословия, к живущим рядом с ними немцам и австрийцам. В целом, исходя из документов, можно сделать вывод, что отношение это было настороженно-враждебное, крестьяне считали немцев виновниками в развязывании войны, подозревали их в действиях шпионского и диверсионного характера, к тому же в деревнях надеялись, что государство отдаст земли принадлежащие немцам в награду за службу. Происходили случаи, когда жители той или иной слободы или деревни собирали сход и принимали решение ходатайствовать перед властями о запрещении проживания в своем населенном пункте немцам, австрийцам, туркам. Губернская администрация внимательно наблюдала за ситуацией, стремясь не допускать открытых столкновений, понимая, что подобные эксцессы легко могут выйти из-под контроля или быть направленными против законных властей.
Третья глава “Крестьянские волнения и забастовочное движение рабочих” посвящена анализу причин и форм протестных выступлений среди крестьян и рабочих губернии в годы войны.
Первый параграф “Крестьянские волнения” изучает причины, характер и ход крестьянских волнений в губернии в период Первой мировой войны.
Уже в самом начале войны в Воронежской губернии зафиксированы стычки между крестьянами-общинниками и теми, кто закрепил землю в личную собственность. Раздавились и призывы к неповиновению властям, однако они совершенно терялись на фоне общего патриотического подъёма.[76] Среди крестьянских выступлений лета 1914 г. особо стоит выделить события в с. Козловка Бобровского уезда с 10 по 15 августа. Беспорядки произошли на почве недовольства общинников слободы местным зажиточным крестьянином Филатовым. Порядок в Козловке удалось навести довольно быстро, но итогом этих событий стал указ губернатора о приостановлении любых землеустроительных работ на территории губернии, если они могут вызывать хотя бы малейшее недовольство среди населения.[77] Этот момент отчётливо показывает насколько важной для властей, была стабильность в крестьянской среде во время войны.
В период с лета 1914 до весны 1916 гг. в губернии происходили небольшие стычки и столкновения на землеустроительной почве, как между крестьянами, так и с властями.[78] Самые крупные крестьянские волнения на территории Воронежской губернии произошли в мае 1916 г. в селе Нижний Мамон Павловского уезда. Беспорядки, продлившиеся с 9 по 23 мая, привели погромам дворов крестьян закрепивших или собирающихся закрепить землю в собственность. Помимо Нижнего Мамона, беспорядки случились в сёлах Осетровка, Нижняя Гнилуша и Верхний Мамон. Местная полиция оказалась совершенно бессильной, волнения грозили перекинуться на соседние уезды. Лишь после прибытия в Нижний Мамон двух кавалерийских эскадронов ситуацию удалось взять под контроль. Проведенное следствие установило, что основными причинами произошедших событий являлись общее недовольство крестьян разделением земли и провоцирующие действия некоторых укрепленцев, которые открыто говорили общинникам, что те станут их батраками.
По делу беспорядков в Нижнем Мамоне и соседних сёлах было арестовано 88 человек приговоренных к срокам от 2-х до 3-х месяцев. В августе 1916 г. губернатор М.Д. Ершов принял решение в связи с чрезвычайными обстоятельствами, которые вызвали беспорядки в Нижнем Мамоне, передать дело на рассмотрение военного суда.[79] В январе 1917 г. 88 жителей Павловского уезда приговорены военным судом Московского военного округа на длительные сроки тюремного заключения или каторжных работ.[80]
Последствием крестьянских волнений в губернии стало увеличение напряженности как в отношениях между крестьянами внутри деревни, так и между крестьянами и властями.
Во втором параграфе “Забастовочное движение рабочих” исследуются причины выступлений рабочих в Воронежской губернии в годы войны.
Рабочие губернии в годы войны оказались в тяжелых экономических и социальных условиях. Архивные документы показывают, что в губернии происходили те же процессы, что и в стране в целом: перебои со снабжением, рост цен, с одновременным “замораживанием” или понижением заработной платы.
В июне 1915 г. рабочие воронежских и отрожских железнодорожных мастерских объявили о прекращении работ, требуя от начальства увеличения заработной платы до 25 % всем без исключения рабочим и увольнения с работы трёх мастеров немцев, которых рабочие подозревали в саботаже и шпионаже. Наибольшей остроты ситуация достигла 23 июня, когда рабочие отрожских мастерских заняли поезд перевозивший мастеровых и потребовали везти их в Воронеж. Поезд с рабочими был остановлен на подъезде к станции, окружен двумя ротами солдат и отрядом полиции. После напряженных переговоров удалось убедить рабочих разойтись. Положение дел вызывало большую тревогу у губернатора, он писал в Министерство внутренних дел, что если срочно не принять мер по улучшению материального положения рабочих, можно ожидать крупных беспорядков. К концу июня ситуация более менее стабилизировалась, руководство мастерских пошло на некоторые уступки, однако недовольство сохранялось. Губернатор Петкевич справедливо отмечал, что затишье носит временный характер.
Начиная с осени 1915 г. стали поступать новые сигналы о готовящихся забастовках. 27 июля 1916 г. рабочие всех цехов воронежских мастерских прекратили работы и выдвинули требование повышения заработка. Но уже к вечеру работы возобновились, мастеровые получили обещание от начальства о прибавках за сверхурочные работы. Видя пример своих товарищей, 2 августа мастеровые пассажирского, товарного и токарного цехов отрожских мастерских остановили работы. Было решено направить в управление делегатов с требованием увеличения расценок. В течение нескольких дней никакой реакции со стороны начальства не последовало. Лишь 12 августа на встречу с бастующими отправился начальник Воронежского отделения Воронежского жандармского полицейского управления подполковник Глотов. В своем рапорте он отмечал что, рабочие в целом не проявляли враждебности, просто хотели, чтобы к ним прислушались. После переговоров работы возобновились.[81]
Помимо железнодорожных мастерских крупные волнения и забастовки происходили на Воронежском трубочном военном заводе. Это предприятие производило дистанционные трубки для артиллерийских снарядов, имело важное стратегическое значение. В январе 1916 г. на заводе произошла крупная забастовка, приведшая к временному закрытию завода. 18 января 1916 г. рабочие заявили управлению завода требование об увеличении поденной платы и, получив отказ, стали поговаривать о полной остановке производства до тех пор, пока их условия не будут выполнены в полном объёме. В течение следующих четырёх дней недовольные рабочие разными способами саботировали работы. Управление завода и губернской администрацией принято решение о временном закрытии завода с целью наведения порядка. Утром 23 января к заводу подошла рота солдат и усиленный наряд полиции, было сделано заявление о закрытии завода. Всем рабочим дан полный расчёт. Объявлялся новый набор, не включавший подозревавшихся в участии в забастовке или сочувствующих ей. Список рабочих, замеченных в агитации, включал в себя 43 человека. В отношении некоторых рабочих пытались найти компрометирующий материал политического характера для более серьёзного наказания, но за недостаточностью улик дело было прекращено.[82]
Основные мотивы выступлений носили экономический характер. Каких то политических требований бастующие не выдвигали. Выступления были стихийными, лишенными хорошо организованного руководства, четкой программы действий, не всегда поддерживались всеми рабочими.
В заключении подводятся итоги исследования, подтверждающие новизну изучаемой проблемы и значимость научных результатов.
В социально-экономическом плане война отразилась ростом цен, появлением дефицита, усилением социальной напряжённости в обществе. В основе этих явлений лежал целый спектр причин, носивший как общероссийский, так и региональный характер. Возникли трудности со снабжением населения основными продуктами питания и предметами первой необходимости, что вызывало активность спекулянтов. Губернская администрация пыталась взять ситуацию под жёсткий административный контроль, путём введения так называемых такс, то есть установлением твердых фиксированных цен. Но это, если и производило положительный эффект, то явно недостаточный.
Усиление напряжённости в связи с ростом дороговизны сочеталось с кризисом, охватившим сельское хозяйство. Первая мировая война совпала с проведением в русской деревне серьёзных масштабных реформ, направленных на изменение привычного уклада жизни, выработки новой системы землепользования. В условиях войны, когда на крестьянство, как на самый многочисленный класс Российской империи, легло основное бремя поставки свежих сил на передовую, любые действия связанные с переделом земли встречались с ещё большим недовольством. Прошедшая по губернии серия столкновений между общинниками и выделяющимися, наиболее крупное в селе Козловка Бобровского уезда, вынудило губернатора отдать распоряжение о прекращении земельных работ в тех селах и деревнях, где есть хоть малейшее подозрение в неудовольствии. Там, где это правило игнорировалось или недостаточно учитывалось, дело доходило до прямых столкновений. Самый яркий факт имел место в селе Нижний Мамон Павловского уезда в мае 1916 г.
В тяжелом положении оказались рабочие Воронежской губернии. Ужесточение условий труда, обусловленное военным положением, усиление административно-полицейского диктата, дороговизна, появление дефицита. Все это постепенно накапливалось и вызывало стачки, забастовки, волнения в рабочей среде.
С началом войны в обществе активное развитие получили антинемецкие и антиавстрийские настроения. Губернские власти, выполняя указания правительства, объявили об аресте всех находящихся в Воронежской губернии немецких и австрийских граждан в возрасте от 18 до 45 лет, которым грозила высылка в северные губернии Российской империи. Кроме этого издавались указы, запрещавшие немцам и австрийцам селиться в близи особо важных объектов, военных заводов, крупных железнодорожных узлов. Не все те кто подвергся аресту были высланы из губернии, многие из них не вызывали у местных чиновников особых подозрений или получали поддержку со стороны других лиц. Крестьянство Воронежской губернии к немцам и австрийцам относилось настороженно враждебно, в них в первую очередь видели виновников начала войны. Власти понимавшие, что это недовольство может вылиться в опасные для состоящего на военном положении государства беспорядки и выступления, стремились контролировать ситуацию, не допуская прямых столкновений. И это им удалось. За годы войны в Воронежской губернии не зафиксированы случаи крупных немецких или австрийских погромов.
Не только социально-экономическое, но морально-психологическое состояние населения Воронежской губернии претерпевало изменения. Начало войны было встречено с большим воодушевлением и патриотическим подъёмом. Мобилизация во всех уездах прошла успешно, не считая незначительных инцидентов. Ряд представителей администрации различных уровней, хорошо зарекомендовавших себя во время проведения призыва, были отмечены наградами. Высокий патриотический дух, главенствовавший на начальном этапе войны, подтверждался и активными пожертвованиями населения на нужды фронта. Однако уже зимой 1915 г. начинают распространяться слухи о тяжелом положении русских войск на фронте, война начинает восприниматься и солдатами и населением как кровавая бессмысленная бойня.
Меры властей направленные против пьянства и распространения спиртных напитков также в начале встретили понимание и поддержку. Но по мере того как война затягивалась, забирая всё больше жизней, множились различные проблемы, которые губернская администрация не могла решить, население начинало впадать в апатию и прежний подъём угасал. Возрастало потребление различных спиртосодержащих жидкостей, процветала подпольная торговля алкогольными напитками. В деревне начало развиваться самогоноварение. Антиалкогольная компания в губернии потерпела неудачу.
То, как действовал на территории губернии механизм розыска дезертировавших чинов, свидетельствует о безусловном кризисе власти и общества. Отсутствие должного взаимодействия различных властных структур, халатное отношение к своим обязанностям военно-полицейских и административных властей на местах и нежелание населения сотрудничать с властью ещё более усугубляло ситуацию.
Наше исследование показывает в каком сложнейшем положении оказалась российская провинция в годы Первой мировой войны. Существовавшая тогда экономическая, социальная, политическая система не выдержала того колоссального напряжения сил, которого потребовала от неё война.
По теме диссертации опубликованы следующие работы автора:
Статьи в издания, рекомендованных ВАК для публикаций основных результатов кандидатских диссертаций
- Иванов Р.Н. Борьба с дезертирством нижних чинов на территории Воронежской губернии в 1914-1916 гг. / Р.Н. Иванов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. № 4(10) Часть II. 2011. – С. 72-74
- Иванов Р.Н. Борьба с распространением и употреблением спиртных напитков в Воронежской губернии в 1914-1916 гг. / Р.Н. Иванов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. № 4(10) Часть II. 2011. – С. 75-77.
Научные публикации
- Фурсов В.Н., Иванов Р.Н. Антиалкогольная кампания на территории на территории Воронежской губернии в 1914-1916 гг. / В.Н. Фурсов, Р.Н. Иванов // Берегиня 777 Сова. № 1 (8). 2011. – С. 53-58.
- Иванов Р.Н. Дезертирство нижних чинов в 1914-1916 гг. На территории Воронежской губернии. / Р.Н. Иванов // Созвездие. Научный альманах – вестник гуманитарных, общественных наук. № 1. 2011. – С. 21-29.
[1] Шляпников А. Г. Канун семнадцатого года. Воспоминания и документы о рабочем движении и революционном подполье за 1914-1916 гг.в 3 томах. М., 1925; Рабочее движение в годы войны. Центрархив. Подготовил к печати М. Т.Флеер. М., 1925; Революционная пропаганда в армии в 1916-1917 гг. документы // Красный архив. Т. 17. 1926 ; Дыбенко П. Воспоминания о революционном движении во флоте. М., 1923; Керсновский А. А. История русской армии. Т. 3. 1881-1915 гг. Т. 4. 1915-1917 гг. М., 1994.
[2] Зайончковский А. М. Мировая война 1914-1918 гг. Общий исторический очерк. М., 1924.
[3] История Первой мировой войны. 1914-1918 гг. т. 1-2. Отв. ред. И. И. Ростунов. М., 1975; Ростунов И. И. Русский фронт Первой мировой. М., 1976.
[4] Шацилло К. Ф. Россия перед первой мировой войной (Вооруженные силы царизма 1905-1914 гг.). М., 1974; Он же. Подготовка царизмом вооруженных сил к Первой мировой войне // Военно-исторический журнал. 1974. № 9.
[5] Волобуев П. В. Пролетариат и буржуазия в России в 1917 г. М., 1964; Тютюкин С. В. Война, мир, революция. Идейная борьба в рабочем движении России 1914 – 1917 гг. М., 1972.
[6] Анфимов А.М. Российская деревня в годы Первой Мировой войны (1914 – февраль 1917 г.). М., 1962.
[7] Сидоров А. Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973; Он же. Финансовое положение России в годы Первой мировой войны (1914-1917 гг.). М., 1960; Бовыкин В. И. Россия накануне Великих свершений. К изучению социально-экономических предпосылок Великой Окт. соц. революции. М., 1988; Китанина Т. М. Война, хлеб и революция (Продовольственный вопрос в России 1914 – октябрь 1917 гг.). Л., 1985; Она же. Военно-инфляционные концерны в России 1914-1917 гг. Концерны Путилова – Стазеева – Баталина. Л., 1969; Тарновский К. Н. Формирование государственного монополистического капитализма в России в годы Первой мировой войны (на примере металлургической промышленности). М., 1958.
[8] Ю.А. Писарев. Новые подходы к изучению истории Первой мировой войны // Новая и новейшая история. 1993..№ 3. С. 47-48, 51-56.
[9] Первая мировая война и ее воздействие на историю ХХ в. // Новая и Новейшая история. 1994. № 4-5. С. 109-131.
[10] Козенко Б. Д. Отечественная историография Первой мировой войны // Новая и новейшая история. 2001. № 3. С. 22.
[11] Сенявская Е. С. Образ врага в сознании участников первой мировой войны // Вопросы истории. 1997. № 3. С. 140-145; Жилин А. П. К вопросу о морально-политическом состоянии русской армии в 1917 г. // Первая мировая война. Дискуссионные проблемы истории. М., 1994; Булдаков В. П. От войны к революции: рождение “Человека с ружьём” // Революция и человек. Быт, нравы, поведение, мораль. М., 1997.
[12] Черменский П. Н. От крепостного права к Октябрю в Тамбовской губернии. 1861-1917 гг. (очерки экономики и культуры пореформенного периода). Тамбов, 1928.
[13] Алексеев В. Н. Очерки Истории революционного движения в Воронежской и Курской областях. Воронеж, 1935.
[14] Демидов С. Р. Воронежские профсоюзы в начале пути. Воронеж, 2009; Он же. Деятельность профессиональных союзов в Воронежской губернии с 1864 по 1917 гг. Дис. канд. ист. наук. Воронеж, 2008.
[15] Воронежские губернаторы и вице-губернаторы 1710-1917: Историко-биографические очерки / Ред.-сост. А.Н. Акиньшин. Воронеж, 2000; Карпачев М. Д. Воронежское крестьянство в годы Первой мировой войны // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации Аграрного общества в XVIII – XX вв. Материалы международной конференции (май 2002 г.). Тамбов, 2002; Он же. Кризис продовольственного снабжения в годы Первой Мировой Войны (по материалам Воронежской губернии) // Российская история. 2011. № 3. С. 66-81; В. В. Нигматов Воронежские промышленные предприятия в годы Первой мировой войны // Из истории Воронежского края. Выпуск 13. Воронеж, 2005. С. 110.
[16] Очерки истории Воронежского края. Т. 1. Воронеж, 1967.
[17] Алёхин Д.В. Городское население Тамбовской губернии и Первая мировая война. Дис. канд. ист. наук; Алёхина Е. В. Тамбовское земство в годы Первой мировой войны 1914 – 1918 гг. Дис. канд. ист. наук. Тамбов, 2005; Она же. Участие Тамбовского земства в обеспечении семей нижних чинов в годы Первой мировой войны // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации Аграрного общества в XVIII – XX вв. Материалы международной конференции (май 2002 г.). Тамбов, 2002;Самохин К. В. Тамбовское крестьянство в годы Первой мировой войны: 1914 – февраль 1917 гг. Дис. канд. ист. наук. Тамбов, 2002; Он же. Мобилизация, реквиицииреквизиции и заготовки для армии в тамбовской губернии в период Первой мировой войны // Социальная история Российской провинции в контексте модернизации Аграрного общества в XVIII – XX вв. Материалы международной конференции (май 2002 г.). Тамбов, 2002. Он же. Тамбовское крестьянство в годы Первой мировой войны (1914 – февраль 1917 гг.). СПб., 2004.
[18] Воспоминания генерала барона П. П. Врангеля. М., 1992; Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 1983.
[19] Головин H. H. Россия в Первой мировой войне. М., 2006.
[20] Данилов Ю. Н. Россия в мировой войне 1914-1915 гг. Берлин, 1924; Лукомский А. С. Воспоминания. Берлин, 1922
[21] Деникин А.И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль-сентябрь 1917. М., 1991.
[22] Извольский А. П. Воспоминания. Петроград, 1924.
[23] Милюков П. Н. Воспоминания (1859 – 1917) 2 тт. М., 1990.
[24] Поливанов А. А. Из дневников и воспоминаний по должности военного министра и его помощника 1907 – 1916 г Т. 1. – М., 1924.
[25] Палеолог Морис. Царская Россия во время мировой войны. М., 1991.
[26] Поляков И. В. На войну из Землянска: дневник участника Первой мировой войны. Воронеж, 2007.
[27] Шляпников А. Г. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год. В 3-х т. Т. 1: Канун семнадцатого года. М., 1992.
[28] За власть Советов. Сборник воспоминаний участников революционных событий в Воронежской губернии в 1917 – 1918 годах. Воронеж, 1957.
[29] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 101, 108.
[30] Китанина Т. М. Война, хлеб и революция (Продовольственный вопрос в России 1914 – октябрь 1917 гг.). Л., 1985. С. 159-160.
[31] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 468. Л. 9-10.
[32] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 468. Л. 51.
[33] Очерки истории Воронежского края. Т. 1. Воронеж, 1967. С. 403-404.
[34] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2094. Л. 1, 15, 16, 22
[35] ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1138. Л. 331.
[36] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 7.
[37] Там же. Л. 33.
[38] Уличные беспорядки и выступления рабочих в России. По документам Департамента полиции 1914 – февраль 1917 г. // Исторический архив. 1995. № 4. С. 93.
[39] ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1991. Л. 33.
[40] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 1137. Л. 72, 205, 249.
[41] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 1991. Л. 207.
[42] Воронежские губернаторы и вице-губернаторы 1710-1917: Историко-биографические очерки. / Ред.-сост. А.Н. Акиньшин. Воронеж, 2000. С. 369.
[43] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2050. Л. 8.
[44] Там же. Л. 58-59.
[45] Брусилов А. А. Мои воспоминания. М., 1983. С. 256; Головин Н. Н. Россия в Первой мировой войне. М., 2006. С. 341; Воронежские губернаторы и вице-губернаторы 1710-1917: Историко-биографические очерки / Ред.-сост. А.Н. Акиньшин. Воронеж, 2000. С. 380.
[46] ГАВО. Ф. И.-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 132, 136, 139, 152.
[47] Пушкарёва Н. Л., Щербин П.А Организация презрения семей нижних чинов в годы Первой мировой войны // Журнал исследований социальной политики 2005. Т. 3. № 2. С. 157-158.
[48] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 291, 298, 294.
[49] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 418. Л. 205, 206, 211.
[50] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 9-10 об.
[51] Там же. Л. 80-81.
[52] Там же. Л. 74.
[53] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 78-78об.
[54] ГАВО. Ф. И-6. Оп 1. Д. 2015. Л. 9-10 об.
[55] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2029. Л. 27.
[56] Оськин М. В. Неизвестные трагедии Первой мировой войны. Пленные. Дезертиры. Беженцы. М., 2011. С. 236.
[57] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 15.
[58] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 87.
[59] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 88-89.
[60] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2029. Л. 37.
[61] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 264
[62] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. ЛЛ. 269-270.
[63] За власть Советов. Сборник воспоминаний участников революционных событий в Воронежской губернии в 1917 – 1918 годах. Воронеж, 1957. С. 7-9.
[64] Филюшкин А. Рус, не спи в гробу! // Родина. 2000. № 10. С. 55.
[65] Нелипович С. Г. Репрессии против подданных “Центральных держав” Депортации в России 1914 – 1918 гг. // Военно-Исторический журнал. 1996. № 6. С. 32.
[66] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 391. Л. 3.
[67] Нелипович С. Г. Репрессии против подданных “Центральных держав” Депортации в России 1914 – 1918 гг. // Военно-Исторический журнал. 1996. № 6. С. 34.
[68] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 391.
[69] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 390.
[70] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 392.
[71] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 394.
[72] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 393.
[73] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 397.
[74] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 2. Д. 396.
[75] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1991. Л. 250.
[76] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 148; ГАВО. Ф. И-1. Оп. 2. Д. 1051. Л. 20, 212, 213, 235 об, 237; Крестьянское движение в России в годы Первой мировой войны. Июнь 1914 – февраль 1917: Сборник документов. М., 1965. С. 66-67, 72
[77] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1994; ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 1992. Л. 68-68 об.
[78] Крестьянское движение в России в годы Первой мировой войны. Июнь 1914 – февраль 1917: Сборник документов. М., 1965. С. 68-70, 165-166.
[79] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2097.
[80] Очерки истории Воронежского края. Т. 1. Воронеж, 1967. С. 403.
[81] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2037. Л. 68.
[82] ГАВО. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 2036.
