Социокультурные аспекты развития просветительства на северном кавказе (вторая половина xviii – начало xx вв.)
На правах рукописи
Блейх Надежда Оскаровна
Социокультурные аспекты развития просветительства на
Северном Кавказе (вторая половина XVIII – начало XX вв.)
Специальность 07.00.02.- Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание учёной степени
доктора исторических наук
Владикавказ – 2008
Работа выполнена в ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л.Хетагурова»
Научные консультанты: доктор исторических наук, академик,
Магометов Ахурбек Алиханович
доктор социологических наук, профессор
Кесаева Рита Эльбрусовна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Апажева Елена Хасановна
доктор исторических наук, профессор,
Малиев Нох Дагкаевич
доктор исторических наук, профессор,
Чибиров Людвиг Алексеевич
Ведущая организация: Ставропольский государственный
университет
Защита состоится «20» февраля 2008 г. в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 21244801 в ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет имени К.Л. Хетагурова» по адресу: 362025, г. Владикавказ, ул. Ватутина 46.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л.Хетагурова.
Автореферат разослан «20» декабря 2008 г.
Учёный секретарь диссертационного совета,
кандидат исторических наук, доцент А.Б.Хозиев
Общая характеристика работы
Современная модернизация российского общества не могла не затронуть все сферы нашей действительности, в том числе и духовную. В этой связи у россиян возникает интерес к своему историческому прошлому, что вполне объяснимо: история является памятью человечества, квинтэссенцией его богатого векового опыта; познание истории позволяет выявить связь времён, чтобы лучше осознать и понять не только настоящее, но и предвидеть будущее. В этих условиях история должна чаще обращаться к изучению социокультурных процессов, происходивших в нашем государстве во второй половине XVIII – начале XX веков. Причем, объективное освещение этих процессов является важнейшей задачей не только истории, но также и культуры, которая призвана развивать и закреплять этноспецифические характеристики представителей разных этносов, выраженные в их ментальности. Эти особенности легли в основу национальных субкультур, что наиболее ярко прослеживается на Северном Кавказе. Так как все горские народы связывает общее историческое, этнографическое и геополитическое прошлое, то они имеют и много общих признаков, которые запечатлены в их этнокультуре, развившейся в дальнейшем в процессе просвещения. Именно просвещение представляет собой тот фундамент, на котором зиждется культура и духовное богатство любого этнического формирования, представленное в ретроспекциях просветительских идей видных деятелей северокавказских народов. Поэтому выявление вклада деятелей науки и представителей горской просветительской мысли в развитие культуры и становление аксиологической парадигмы северокавказских народов является насущной потребностью социума.
Обращение к историческому опыту развития просветительства на Северном Кавказе с середины XVIII – по начало ХХ веков представляется весьма значимым также и по следующим соображениям:
Во-первых, культурологическая ситуация последних лет характеризуется заметным оживлением интереса к реалиям российской истории середины XVIII – начала ХХ вв. В контексте противоречивого развития страны, происходившего в исследуемый период, большое значение приобретает изучение исторического опыта духовного развития Северного Кавказа – региона, играющего особую роль в социокультурной сфере России. Именно в это время был накоплен уникальный опыт экономической, социальной и культурной модернизации народов, относившихся к так называемым «инородцам». В деле ее приобщения к реалиям современного общества в короткий исторический срок был достигнут значительный прогресс. История просветительства Северного Кавказа середины XVIII – начала ХХ вв. служит наглядным примером того, как осуществлялся этот процесс в одном из национальных регионов России.
Во-вторых, исследуемый период остается все еще недостаточно изученным этапом в отечественной кавказоведческой историографии из-за существовавших долгое время идеологем. Современная познавательная парадигма, сложившаяся в постсоветский период, формирует принципиально новые явления в развитии отечественной историографии: меняется тематика научных изысканий, формируется качественно новое отношение к исследовательскому опыту зарубежной и российской историографии, на первый план выдвигается междисциплинарный, многофакторный подход к исследованию общественно-политических, социально-экономических и социокультурных процессов. Поэтому рассматриваемый этап отечественной истории нуждается в глубоком, всестороннем и объективном исследовании.
В-третьих, проводимая в стране перестройка системы образования настоятельно диктует необходимость развития отечествоведения с применением национально-регионального компонента. В этом ключе современная культура северокавказских народов обязана брать на вооружение все то лучшее, что сохранила для нас история культурного развития горцев, чтобы на позитивных примерах прошлого воспитывать молодое поколение. Поэтому ретроспекция горского просветительства при разработке курсов краеведения в учебных заведениях региона становится объективной необходимостью, с чем связан рост интереса исследователей к региональной истории, позволяющей глубже понять истоки историко-культурологического прошлого народов Северного Кавказа.
В-четвертых, сегодня, когда российское общество переживает процесс модернизации, в том числе и в сфере социальной культуры, как никогда важно переосмыслить многообразный и неоднозначный опыт просветительства середины XVIII – начала ХХ вв. и воссоздать объективную картину прошлого. Новые подходы к оценкам научного и просветительского наследия горской интеллигенции этого периода помогут преодолеть ранее сложившиеся стереотипы в отношении культурных ценностей северокавказских народов. Поэтому нужна тесная связь времен: настоящего с прошлым и будущим, ведь только современность определяет те проблемы духовного развития горцев, которые наиболее актуальны в наши дни. Только такой подход может определить главные направления в развитии кавказоведения.
В-пятых, в условиях, когда межнациональные конфликты на Кавказе периодически обостряются, а геополитическая ситуация отличается чрезвычайной нестабильностью, проблемы, избранные нами для исследования, значительно актуализируются. Об этом необходимо сказать, поскольку просветительская мысль всегда оказывала влияние на социально-политическую сферу тех или иных этносов. Поэтому обращение к историческому прошлому северокавказских народов, к их духовной культуре, которые находят конкретное отражение в просветительском наследии горской интеллигенции, могут подсказать нам много полезного для решения современных проблем нейтрализации национальных конфликтов.
Все это дает основание считать исследуемую проблему актуальной.
Степень изученности проблемы. Вопросам культурного развития России и её регионов посвящена довольно обширная литература.
Начиная со второй половины XIX века, попытки осмысления состояния и тенденций развития народного образования и просвещения в России были предприняты В.П.Вахтеровым, Н.X.Весселем, П.Ф.Каптеревым, Г.А.Фальборком, Н.В.Чеховым и др.[1] Эта тенденция получила своё продолжение в начале XX столетия в трудах Н.И.Ильминского, Н.В.Никольского, Д.Н.Троицкого и др.[2] Научные же основы развития просвещения на Северном Кавказе были заложены советскими историками второй половины XX столетия: Г.Н.Волковым[3], Ф.Ф.Королевым[4], Н.А. Константиновым[5], А.И.Пискуновым[6], В.З.Смирновым[7], М.Ф.Шабаевой[8] и др., которые рассматривали регион в контексте изучения общероссийской истории и в русле общих историографических тенденций.
Объективная оценка развития просветительства в регионе представлена в исследованиях видных ученых Т.Ф.Аристовой[9], М.В.Богуславского[10], Л.О.Викторова[11], В.И.Журавлева[12], М.В.Михайлова[13], З.И.Равкина[14] и др.
Во всех этих научных изысканиях представлен материал, касающийся образовательной и просветительской политики России и народов, её населяющих. В настоящее время данные работы можно рассматривать как источник при осмыслении ситуации в региональном образовании в конце XIX – начале XX вв.
Вопросы просвещения получили своё отображение и в произведениях самих горских просветителей: адыгов - М.Абаева[15], Ш.Ногмова[16], С.Хан-Гирея[17], К.Атажукина[18], осетин - Г.Дзасохова[19], И.Канукова[20], К.Хетагурова[21], Г.Цаголова[22], ингушей - Ч.Ахриева[23], А.Базоркина[24], дагестанцев - Б.Далгата[25], Казем-Бека[26] и мн.др. Однако, несмотря на большие заслуги этих просветителей в культурном строительстве своего края, их идеи и просветительские взгляды до сих пор не получили надлежащего освещения, хотя на этот счёт существует обширная литература. Так, исследованию жизни и деятельности отдельных персоналий посвящены труды З.С.Абаева[27], И.Л.Андроникова[28], Н.М.Ардасенова[29], М.М.Блиева[30], С.Ш.Габараева[31], В.К.Гарданова[32], Н.А.Гродского[33], В.Д.Дзидзоева[34], Н.П.Гриценко[35], Г.Т.Дзагуровой[36], У.С.Зекоха[37], М.О.Косвена[38], В.Б.Корзун[39], Т.Х.Кумыкова[40], Х.Ш.Техиевой[41], Р.У.Туганова[42], Р.Х.Хашхожевой[43], Х.К.Цаллаева[44], А.Д.Яндарова[45] и мн.др. Однако в этих работах основное внимание акцентировано на их общественно-политической, философской, литературной или исторической деятельности.
Данную тему развивают и более комплексные исследования учёных: К.Г.Азаматова[46], М.Б.Долгиевой[47], А.П.Загурского[48], Т.Х.Кумыкова[49], Т.П.Лолаева[50], А.А.Магометова[51], Л.П.Семенова[52], Х.И.Теунова[53], И.В.Трескова[54], Х.В.Туркаева[55], Т.Х.Хакуашева[56], Х.Х.Хапсирокова[57], С.А.Хубуловой[58] и др.
Частично культурное наследие северокавказских народов (по регионам) представлено в трудах И.П.Копачева[59] (Кабарда), А.Х.Хакуашева[60] (Балкария), Р.Х.Хашхожевой[61] (Адыгея); М.С.Тотоева[62] (Осетия); Е.Н.Гонтаревой[63] (Чечня), М.А.Абдуллаева[64] (Дагестан), П.И.Аушева[65] (Ингушетия), О.М.Бармудиева[66] (Черкесия) и др.
Фрагментарное освещение просветительских позиций горских мыслителей освещено в научных изысканиях Л.С.Гатаговой[67], П.И.Ельниковой[68], П.Г.Ефремова[69], Ю.А.Жданова[70], М.В.Михайловой[71], Л.Г.Голубевой[72], М.З.Саблирова[73] и др.
Наиболее системный анализ просветительского наследия отдельных представителей северокавказских народов представлен в диссертационных исследованиях Т.А.Бекоевой[74], Н.О.Блейх[75], З.М.Кайтуковой[76], Ф.А.Кокаевой[77], А.Г.Кудзаевой[78], З.Н.Суменовой[79], Р.А.Хатаевой[80], С.Р.Чеджемова[81], Ф.Н.Цораевой[82] и др.
Все представленные работы осуществлялись только локально в рамках национально-автономных образований Северного Кавказа, а не в масштабе целого региона.
Попытку систематизирования и обобщения истории развития школы и просветительства на Северном Кавказе предпринял профессор Е.Е.Хатаев в своей диссертационной работе «Школа и педагогическая мысль народов Северного Кавказа (вторая половина XIX в. – 1917 г.). Однако и в ней в рамках одной главы дана краткая характеристика школы и педагогической мысли начала XX столетия (до 1917 г.)[83].
Наиболее полное представление о северокавказском просветительстве дают монографии докт. истор. наук, проф. С.А.Айларовой[84]. В них исследуется история северокавказской общественной мысли XIX века в контексте процесса модернизации горских обществ. Ученый анализирует общие черты в духовной жизни горцев в важнейший период их исторического прошлого и раскрывает вопросы просвещения горских народов сквозь призму приобщения их к российской государственности, формирования новой трудовой этики и хозяйственной культуры. Особого внимания заслуживает разработанная автором периодизация просветительского движения в крае, в рамках которой выделен особый народнический этап в развитии идейно-умственного движения в регионе.
Работы проф. С.А.Айларовой начинают традицию региональных исследований просветительства с позиций цивилизационных процессов горского общества, однако и в них развитие просветительства на Северном Кавказе представлено в достаточно ограниченных территориальных (автор сознательно не рассматривает дагестанскую общественную мысль XIX века в виду её особой специфики и традиционной мусульманской интеллектуальной истории) и хронологических (только XIX век) рамках; при этом ученый анализирует просветительство лишь в контексте общественно-исторических проблем, так как целью своих изысканий ставит прежде всего анализ экономических и политических проблем модернизации горского общества, в то время как социокультурные аспекты просветительства требуют более глубоких и детализированных исследований.
Таким образом, все вышеперечисленные работы не решают проблему данного исследования, которая сформулирована следующим образом: каковы общие и специфические тенденции, условия и факторы развития просвещения на Северном Кавказе второй половины XVIII – начала XX вв.
Цель исследования – выявление, анализ и систематизация общих и специфических тенденций, условий и факторов развития просвещения на Северном Кавказе второй половины XVIII – начала XX вв.
Объект исследования – научно-просветительская мысль народов Северного Кавказа во второй половине XVIII – начале XX вв.
Предмет исследования – социокультурный генезис и эволюция горского просветительства и его вклад в культурное строительство края.
Задачи исследования:
- выявление исторических аспектов формирования геополитического и этносоциального пространства Северного Кавказа;
- рассмотрение культурно-экономических связей и этносоциальных параллелей взаимодействия горских этносов между собой и Россией;
- раскрытие специфики государственной российской политики по конструированию единого социокультурного пространства на Северном Кавказе;
- анализ этапов развития научно-просветительской мысли северокавказских народов (вторая половина XVIII – начало XX вв.) и особенностей их протекания;
- определение вклада видных российских ученых-кавказоведов, горских просветителей и передовой интеллигенции в социокультурное строительство края.
Методологическая база исследования. Современный взгляд на проблемы социокультурного развития Северного Кавказа второй половины XVIII – начала XX вв. теснейшим образом связан с формированием новых концептуальных подходов к изучению кавказоведения. Современная историографическая ситуация определяется большинством историков-профессионалов как кризисная и связывается с кризисом прежде всего теоретико-методологических основ отечественного обществоведения[85]. Поэтому наш подход к исследованию проблем просветительства основан на понимании того, что исторический процесс многомерен, сложен и противоречив. Реальная историческая действительность всегда неизмеримо богаче любой, самой совершенной теоретической конструкции. Ее всестороннее, адекватное отражение требует совмещения разных методологических подходов. Диссертация написана на основе проблемно-хронологического изложения материала. В процессе исследования мы исходили из диалектического понимания истории, руководствуясь принципами конкретно-исторического освещения общественных явлений, научной объективности при их рассмотрении и оценке. Исследование темы осуществлялось также с помощью системного подхода к анализу исторических процессов, что давало возможность составить целостное представление о развитии региона.
Методы исследования. В работе широко использовались историко-сравнительный, историко-генетический, структурный, статистический, абстрактно-логический методы исследования. Каждый из них имел свою область применения и сыграл важную роль в обработке, систематизации и обобщении исследуемого материала. Так, историко-сравнительный метод позволил проанализировать сопоставимые факты и на этой основе выявить как закономерности, так и особенности региональных процессов. Историко-генетический метод был использован в тех случаях, когда нужно было объяснить обусловленность каждого социального явления, исходя из его исторически предшествующего состояния. Этот метод позволил понять причинно-следственные связи и закономерности в развитии региона. С помощью данного метода можно было наблюдать изменения изучаемой реальности в процессе ее исторического движения. Метод структурного анализа был необходим ввиду того, что изучать сложные структуры, не расчленяя их на отдельные составляющие элементы, невозможно. Поэтому он также широко использовался в работе. Динамика процессов в сфере образования изучалась при помощи статистического метода исследования. Этот метод помогал выявлять основные тенденции общественно-исторического развития Северного Кавказа в исследуемый период. Абстрактно-логический метод дал возможность обобщения, синтеза и интеграции выводов как по разделам, так и по теме исследования в целом.
Источниками исследования являются:
1. Законодательные и другие нормативные акты Российской империи, наглядно демонстрирующие исторические аспекты формирования геополитического, этносоциального и культурного пространства Северного Кавказа. Прежде всего, это Свод уставов учебных учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения, в нем изложены основные положения управления учебными округами; уставы высших и средних учебных заведений; положения о начальных учебных заведениях различных наименований; правила об открытии частных учебных заведений, домашнем обучении. Не менее важным представляется положение о земских учреждениях, принятое 12 июня 1890 г., положение о городских училищах; правила об устройстве народных чтений в губернских городах и некоторые другие.
2. Материалы, извлеченные из архивных фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Центрального исторического архива Российской Федерации (ЦИА РФ), Центрального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА Д), Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики (ЦГА КБР), Государственного архива Чечено-Ингушетии (ЦГА ЧИ), Государственного архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А), а также из Научного архива Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-А (НА СОИГСИ). Они свидетельствуют об историко-социальном ракурсе русско-кавказских отношений в XVIII в., государственной российской политике по конструированию единого социокультурного пространства на Северном Кавказе и наиболее полно отображают взгляды кавказской интеллигенции на социальные и культурные проблемы общества.
3. Работы известных ученых, публицистов и просветителей второй половины XIX – начала XX вв. (А.П.Берже, Ш.Ганелина, И.А.Гюльденштедта, А.Дирра, Ю.Клапрота, М.М.Ковалевского, В.Ф.Миллера, Л.Н.Модзалевского, Д.Д.Семенова, Я.М.Неверова, Г.В.Новицкого, В.П.Тепцова, Н.В.Тульчинского, П.К.Услара и др.) позволили определить основные направления социального, экономического, политического устройства Северного Кавказа и наметить тенденции развития просветительской мысли и культурного развития в России и на Северном Кавказе в исследуемый период. Благодаря их научным изысканиям можно отследить становление и дальнейшее развитие просветительства в крае, а также выявить их роль в региональном социокультурном устройстве.
4. Не менее значительную категорию опубликованных источников составляют публицистические, научные и художественные произведения самой горской интеллигенции второй половины XVIII – начала XX вв.: Г.Баева, Г.Дзасохова, А.Кешева, К.Атажукина, Казем-Бека, И.Канукова, Д.Кодзокова, Ш.Ногмова, С.Хан-Гирея, К.Хетагурова, Х.Уруймагова и др. Их воззрения отражают основные этапы развития просветительской мысли, включают множество проблем экономического и политического характера и наглядно демонстрируют вклад просветителей в социокультурное обновление края. Поэтому без анализа этих трудов невозможно представить эволюцию северокавказского просветительства.
5. Огромное значение для работы имели научные изыскания современных авторов Ф.И.Абакаровой, Р.Н.Аджиева, К.Г.Азаматова, Д.С.Маркецкой, Г.И.Мусухановой, В.Н.Ратушняк, И.А.Сабанчиева, Е.Н.Студенецкой, М.С.Тотоева, Х.С.Черджиева, И.М.Эфендеева и исследования ученых-кавказоведов С.А.Айларовой, Б.Х.Бгажнокова, Р.С.Бзарова, М.М.Блиева, В.Д.Дзидзоева, З.В.Кануковой, А.А.Магометова, П.В.Магометова, Н.Д.Малиева, Г.Х.Мамбетова, З.Н.Суменовой, В.С.Уарзиати, А.Х.Хадиковой, Р.Х.Хажхожевой, Т.Х.Хакуашева, Е.Е.Хатаева, С.А.Хубуловой, Л.А.Чибирова, Р.И.Цориева, Ю.В.Хоруева и др., которые с научных позиций анализируют исторический период XVIII – начала XX вв., поднимая вопросы социального, экономического и культурного устройства Северного Кавказа.
6. Периодическая печать в работе представлена российскими и кавказскими газетами «Кавказ», «Кавказские ведомости», «Терек», «Терские ведомости», «Мусульманин» и др., часть которых вошла в 6-ое издание «Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах»[86] ; журналами и научными сборниками «Русская школа», «Современник», «Терский сборник», «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа», «Сборник сведений о кавказских горцах», «Сборник сведений о Кавказе» и др., из которых извлечены разнообразные историко-краеведческие материалы, информация о социально-экономическом положении северокавказского региона, об открытии школ, статистика, официальные документы и мн. др.
Научная новизна диссертации обусловлена тем, что длительное время в отечественной историографии преобладали узкоотраслевые исследования, которые ввиду своей специфики позволяли лишь накапливать объем конкретных сведений и иметь представление об отдельных сторонах общественных процессов, но не могли дать целостной картины развития того или иного региона страны. Большой редкостью в исторической литературе до последнего времени оставались широкие региональные исследования, основанные на комплексном учете многообразных факторов, определяющих ход и характер общественного развития. Первооткрывателем в этой области является проф. С.А.Айларова, которая впервые начинает традицию региональных проблем развития просветительства через призму теории модернизации общественного устройства горских народов. Данная диссертация является логическим продолжением исследований С.А.Айларовой. Однако нами дано собственное видение истории северокавказского просветительства, заключающееся в том, что:
1. Впервые в кавказоведческой историографии в данном исследовании комплексно изучаются, обобщаются и анализируются социокультурные факторы генезиса и последующего развития просветительства в регионе. Большинство работ, затрагивавших вопросы просвещения и просветительства горских народов, ограничивалось исследованием состояния проблемы на отдельно взятой территории. Реферируемое исследование географически охватывает весь Северный Кавказ в исторически насыщенный событиями период с 1750 по 1917 гг., в котором системно освещаются все этапы горского просветительства. Обобщенные и систематизированные понятия, идеи, характеризующие просветительскую и научную деятельность горских мыслителей, расширяют и углубляют представления и знания о развитии просветительства в регионе.
2. В исследовании представлено объективное освещение воздействия властных структур на развитие системы «культура – просветительство», пересмотрены устоявшиеся схемы и оценки, касающиеся деятельности носителей либерального и духовно-конфессионального направлений. С новых методологических позиций, без идеологических схем, на основе широкого круга источников автор переосмысливает многие аспекты творческого наследия Г.В.Баева, А.Н.Кодзаева, У.Лаудаева, Г.Цаголова, А.Т.Цаликова и др., выявляет их вклад в культурное строительство края.
3. В связи с привлечением обширного архивного материала и введением в научный оборот новых малоизвестных фактов, значительно расширен круг персоналий и идейных направлений северокавказской научно-просветительской мысли. Причем мировоззрение и взгляды интеллигенции освещаются не разрозненно, а в сравнительно-сопоставительном ключе.
4. Диссертация основана на новых методологических и концептуальных подходах, утверждающихся в современной отечественной исторической науке. Применительно к теме исследования это означает отход от односторонне упрощенной трактовки исторических событий, переход к многофакторному анализу прошлого, учет как негативных, так и позитивных тенденций общественного развития.
5. Исследование выполнено на основе междисциплинарной интеграции исторических, социальных и культурологических наук, с широким использованием имеющегося методологического и теоретического арсенала. Это позволило решить поставленные задачи на более широкой научно-исследовательской основе.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она вносит существенный вклад в решение проблемы аккультурации Северного Кавказа второй половины XVIII – начала XX вв. В ней:
- поставлена и решена одна из крупных задач регионоведения – воссоздание в целостном виде этапов становления и развития просветительской мысли народов Северного Кавказа и их специфики;
- выявлены социокультурные и экономико-географические факторы, влияющие на зарождение и дальнейшее развитие просветительства, раскрыто содержание процесса их взаимодействия сквозь призму исторических парадигм;
- на примере наиболее видных представителей научной и творческой северокавказской интеллигенции проанализированы их просветительские воззрения по вопросам культурного строительства в регионе;
- введены в научный оборот новые малоизвестные материалы;
- обобщен позитивный и негативный опыт культурного развития региона, имеющий большое значение для выработки эффективной стратегии его дальнейшего роста на новом историческом этапе. В диссертации с помощью ретроспективного анализа истории просветительства освещена эволюция отечественного опыта конструирования единого социокультурного пространства на Северном Кавказе, так как в этом смысле край служит определенной моделью интеграции так называемого «традиционного» общества в современную цивилизацию.
Практическая значимость диссертации определяется тем, что содержащаяся в работе информация может быть активно использована при создании обобщающих научных трудов по отечественной истории, кавказоведению, краеведению, при написании учебных и методических пособий, лекционных и специальных курсов в средних и высших учебных заведениях, проведении просветительской работы среди населения. Результаты исследования с научных позиций расширяют представления о развитии просветительской мысли северокавказских народов.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Связка «культура – просветительство» является одной из базовых в культурном развитии общества и ключевых в модернизационных процессах, которые своеобразны, неповторимы и зависят от геополитического положения региона, его исторического наследия, уровня социально-экономического, политического и культурного развития, национального менталитета и т.д. Это особенно значимо для Северного Кавказа, который всегда характеризовался своей самобытностью и существенной вариацией исторической динамики составляющих его территорий и социокультурных ниш. Неравномерность регионального развития воплощает один из фундаментальных пространственных эффектов, связанных с осуществлением модернизации.
2. Процесс интеграции народов Северного Кавказа в политическое, экономическое и социокультурное пространство России имел свои позитивные и негативные результаты. К числу позитива можно отнести созданное единое языковое и образовательное пространство, преодоление экономической отсталости, развитие тенденции формирования у народов региона социальной структуры современного общества. Негативные итоги проявились в чрезмерном и ускоренном административно-силовом давлении центральной власти на народы региона. Благодаря тому, что русское население занимало лучшие земли, обусловливалось его доминирующее позицирование в северокавказской экономике и обеспечивалось для российской культуры множество точек соприкосновения с автохтонным населением, имея в качестве перспективы его аккультурацию, которая в конечном итоге привела к появлению просветительства в регионе.
3. Проведенный историографический обзор и критический анализ литературы по избранной тематике позволяют утверждать, что специфика северокавказского просветительства имеет существенные пробелы и недоработки. До сих пор в научной литературе по этому вопросу не устранена полярность суждений и не выработана единая концептуальная модель просветительских тенденций второй половины XVIII – начала XX вв.: во-первых, это касается этимологии самого слова «просветитель»; во-вторых, спорно утверждение о названии начального этапа просветительства; в-третьих, нет консенсуса относительно периодизации просветительского движения на Северном Кавказе (хотя следует сказать, что определены особенности и этапы движения по отдельным национальным районам). Систематизировав и обобщив имеющиеся данные и руководствуясь целесообразностью хронологии общественно-социального устройства Северного Кавказа и динамизма протекания политических процессов (а также абстрагируясь от общепринятой периодизации общественно-политической мысли), мы выделили три этапа социоисторического развития горского просветительства досоветской эпохи: 1 этап – генезис просветительства (1760-1864 гг.); 2 этап – постреформенный (1864-1890 гг.); 3 этап – революционный (1890-1917 гг.).
4. Каждый этап своеобразен и имеет свою специфику:
- дореформенный (первый) период (вторая половина XVIII – первая половина XIX вв.) знаменателен тем, что положил начало разработке письменности кавказских народов, появлению книгопечатания на языках северокавказских народов. Именно в этот период развернули свою просветительскую деятельность первые образованные горцы, ставшие носителями национального самосознания, авторами историко-этнографических, лингвистических трудов, школьных учебников, собирателями фольклора и учредителями очагов просвещения. Северокавказское просветительство 1-го периода развивалось под воздействием двух направлений – конфессионального, представленного духовенством и феодалами (русскими и местными) и либерального, в которое входила молодая горская интеллигенция;
- второй этап развития научно-просветительской мысли (1864-1890 гг.) проходил под эгидой реформирования, давшего простор новому (капиталистическому) пути развития как российского, так и кавказского общества. Спецификой этого этапа являлись борьба за ликвидацию сословной системы воспитания и демократизацию школьного обучения и рост общественно-политической активности народной интеллигенции, а также разная социальная ориентация представителей различных этнических образований, обусловленная неодинаковым их социально-экономическим и духовным развитием. В общественно-политическом и научно-просветительском движении северокавказских народов рассматриваемого периода определились три основных направления: 1) радикально-демократическое; 2) умеренно-либеральное и 3) духовно-конфессиональное;
- третий этап просветительского движения (1890–1917 гг.) интересен тем, что совпадает с переломным моментом в истории Российского государства, выразившемся в подготовке и проведении его социально-политического переустройства посредством революционного переворота. Это выразилось в том, что наряду с образовательными задачами на первый план выдвигались задачи реформирования общества. По своей направленности научно-просветительское движение горцев конца XIX - начала XX века оппозиционировалось с 4-мя направлениями: 1) радикально-демократическим, 2) умеренно-либеральным, 3) духовно-конфессиональным, 4) марксистским.
5. При всех перипетиях исторического развития Северный Кавказ сохранил специфику, делающую его весьма интересным объектом исследования. Под влиянием русской науки и культуры он вобрал в себя черты, характерные для центра страны. В то же время регион, находясь на периферии империи, выступал в качестве своеобразной переходной зоны. В результате в регионе действовали закономерности центра и периферии. Особенно это наблюдалось в просветительской политике властных структур, которая всегда ставила на первый план государственную задачу и в соответствии с этим стремилась формировать новое поколение в духе государственной идеологии; политика в сфере образования горцев осуществлялась в общегосударственном русле и сопровождалась усиленной русификацией и чрезмерной политизацией автохтонных этносов. Однако даже такая аккультурация горских народов явилась важным фактором формирования их научной интеллигенции, ставшей инициатором создания в крае просветительства, имевшего собственную национальную почву и отражавшего как общеинтернациональные, так и национально-особенные тенденции общественного движения, которое на всех этапах своего развития выступало в качестве активного противовеса государственной школьной политике, способствуя привлечению общественного интереса к проблемам народного просвещения.
Достоверность и обоснованность исследования достигается благодаря изучению большого массива исторической информации, почерпнутой из опубликованной литературы, а также фондов центральных и местных архивов. В обработке использованы современные методы, применяемые российской исторической наукой. Исследуя динамику северокавказского просветительства за такой большой исторический отрезок времени, нельзя было не столкнуться с противоречиями, прогрессивными и регрессивными процессами. Поэтому мы стремились к объективности, документальному обоснованию суждений и выводов.
Апробация и внедрение результатов исследования в практику. Диссертация обсуждена на заседании кафедры социальной работы Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л.Хетагурова». Основные положения и результаты исследования изложены в выступлениях на научных мероприятиях различного уровня: V Республиканской научно-теоретической конференции (г. Карачаевск, 1999), научно-практической конференции «Ананьевские чтения – 2001» (Санкт-Петербург, 2001), региональной научно-практической конференции «Основные тенденции воспитания в республиках и округах Южного Федерального округа» (Владикавказ, 2001), IV Международном конгрессе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (Пятигорск, 2004), XIII Международной конференции «Историческая перспектива развития регионов» (Санкт-Петербург, 2005), I Всероссийской научно-практической конференции «Психолого-педагогические исследования качества образования в условиях инновационной деятельности образовательного учреждения» (Славянск-на-Кубани, 2008), VII Международной научной конференции «Интеллигенция и проблемы национальных отношений» (Москва-Улан-Удэ, 2008) и др.
Результаты исследования отражены в 58 научных публикациях по теме исследования, в том числе в трёх монографиях, десяти статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК РФ. Общее количество опубликованных автором диссертации работ – 82.
Внедрение результатов исследования осуществлялось в 2006-2008 гг. посредством разработанного нами спецкурса «Культурное наследие просветителей Северного Кавказа», предназначенного для гуманитарных факультетов вузов северокавказского региона. Данный спецкурс представлен учебным пособием с одноименным названием и соответствующими методическими рекомендациями преподавателям. Он рассчитан на 56 аудиторных часов (по 1 пары каждую неделю). В ГОУ «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Хетагурова» они прошли апробацию и внедрены в учебный процесс на факультетах психологии, социальной работы, истории, педагогики, что подтверждено актами о внедрении результатов исследования.
Структура диссертации отвечает целям и задачам работы и состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, приложений.
Основное содержание работы
В первой главе «Истоки зарождения просветительства на Северном Кавказе в контексте его социополитического и культурного устройства (вторая половина XVIII – первая половина XIX вв.)» представлены исторические аспекты формирования геополитического и этносоциального пространства Северного Кавказа, культурно-экономические связи и этносоциальные параллели взаимодействия горских этносов, ретроспективный анализ русско-кавказских отношений, приведший в конечном итоге к добровольному присоединению Северного Кавказа к России.
Проведенное исследование показало, что историческими предпосылками и истоками зарождения на Северном Кавказе просветительства стали геополитические, этносоциальные, экономические и культурные устремления горских народов, известных еще с IV века русским торговцам, воинам и иностранным путешественникам под названием «алан-ясов» (предков осетин), «касогов» (кабардинцев и черкесов), «вайнахов–галгаев» (чеченцев и ингушей), «булгар» (балкарцев) и других племен Северного Кавказа. Оставленные ими источники свидетельствуют, что основную массу населения Северного Причерноморья с VIII - VII вв. до н.э. составляли кочевые племена, именуемые скифами, пришедшими сюда из Средней Азии и проникшими потом на Северный Кавказ.
Заметное влияние на народы, с которыми соприкасались скифы, оказали родственные скифам сарматские племена (сираки и аорсы), вторгшиеся в пределы Центрального Кавказа, Причерноморские степи и Прикубанье в IV-III в. до н. э. Из них в I в. н.э. выделились северокавказские аланы, представлявшие собой серьезную и внушительную силу в военно-политическом отношении. В X – XII вв. аланы создали своё сильное политическое образование – государство, которое на северо-востоке граничило с Хазарским каганатом, затем – с Половецкой степью.
Монгольский погром (XIII в.) и экспансия Тимура (XIV в.) подорвали владычество алан на Северном Кавказе. Опустевшие аланские равнинные земли на западе постепенно стали заниматься кабардинцами, а на востоке – вайнахами, которые освоили нижние предгорья, притеречную равнину и долину р. Армхи; восточнее Кабарды, между Тереком и Сулаком, лежала земля кумыков; тут же были селения чеченцев, которые с гор продвигались на открытые места; в устье Терека, находилось Тюменское старинное кумыцкое владение – со смешанным населением из кумыков, кабардинцев, ногайцев. Так к XVIII в. складывалась этническая карта расселения народов, населяющих Северный Кавказ, впоследствии продолженная миграционной стратификацией Российской империей при решающем значении её стратегических интересов.
Наряду с формированием единого геополитического пространства северокавказских этносов, между ними развивались и добрососедские отношения, основанные на культурно-экономических связях и этносоциальных параллелях взаимодействия. Результаты этих взаимосвязей проявлялись (проявляются и в наши дни) в самых различных областях традиционной культуры: в языке, этикетных нормах, менталитете, во многом объясняя процесс формирования их культурной идентификации.
Северокавказская культура (как материальная, так и духовная) являлась квинтэссенцией огромного опыта всех горских народов. В регионе с древнейших времен получили развитие земледелие и скотоводство (т. е. «окультуривание» многих сортов растений и видов животных: в частности, здесь были выведены местные сорта культурных растений: пшеница, просо, ячмень и др., а также некоторые породы крупного и мелкого рогатого скота и лошадей), кавказское ремесленное дело и торговля, а также фортификационное искусство. Период расцвета северокавказской материальной культуры приходится на XV-XVII вв., к этому же времени относится и создание уникальной системы духовности: народной педагогики, аккумулирующей многовековую систему воспитания подрастающего поколения и особого этикета, регламентирующего все стороны взаимоотношений членов общества независимо от пола, возраста, социального статуса и т. д. Таким образом, горцы имели довольно самобытную культуру, которая помогала им сосуществовать в едином социокультурном пространстве и явилась предтечей зарождения просвещения в крае, которое стало возможно лишь после присоединения Северного Кавказа к России.
Однако вхождение кавказских горцев в состав России явилось не одноразовым актом, а складывалось веками. Историко-социальный ракурс русско-кавказских отношений показал, что они восходят с раннего средневековья и были вызваны экономико-социальными сентенциями (через Тмутаракань поддерживались торговые отношения Востока с Русью) и посредством династических связей (русские князья брали в жены дочерей кабардинских и аланских князей). Контакты горских народов и русичей значительно активизируются после появления в крае казаков (беглых людей со всей России) и установлением между ними экономических и культурных взаимосвязей, которые позволяют рассматривать дореволюционное казачество Терской области в качестве своеобразной этнографической группы русского населения Северного Кавказа, обладающей своей культурой, постепенно приспосабливающейся к местным условиям и способствующей культурному развитию кавказских народов.
В целом процесс вхождения северокавказского края в Российскую империю состоял из 3 этапов: 1) X – первая половина XVI вв. (время установления первых контактов); 2) середина XVI–XVII вв. (налаживание разнообразных и постоянно крепнущих русско-кавказских связей, обозначивших начало процесса вхождения горских народов в состав России); 3) XVIII-XIX вв. (закрепление дальнейших взаимополезных отношений, приведшее к победе прорусской ориентации у ряда горских народов и процессу вхождения Северного Кавказа в состав России: в 1557 г. (окончательно – 1774 г.) произошло добровольное присоединение к России Кабарды, в 1774 г. – Осетии, в 1809 г. – Ингушетии, в 1813 и 1859 гг. российское подданство приняли соответственно Дагестан и Чечня.
После вхождения всего Северного Кавказа в Российскую империю, последняя начала цивилизационную политику конструирования единого социокультурного пространства в регионе, которая отобразилась в следующих функциях российской государственной политики на Кавказе:
– экономической, проявляющейся в создании здесь индустриального сектора экономики, что привело к расширению многоукладности хозяйства и создало предпосылки для развития модернизационного процесса;
– политико-юридической, направленной на создание общих государственно-правовых ориентаций у аборегенных народов региона;
– культурно-динамической, выразившейся в изменении механизма трансляции культурной информации, т.е. создании основ письменности и тем самым предпосылок для развития идеологического уровня этнического самосознания и становления профессиональной культуры коренных народов;
– ценностно-ориентационной, отобразившейся в создании общего образовательного и государственно-идеологического пространства на аксиологической базе русской культуры.
Утверждение русских в XV–XIX вв. на Северном Кавказе исходило из аграрной парадигмы жизнедеятельности: русские занимали земли, причем лучшие земли Кавказа, что обусловливало их доминирующие позиции в северокавказской экономике и обеспечивало для русской культуры множество точек соприкосновения с северокавказским населением, имея в качестве перспективы его аккультурацию. Несмотря на это, исторические ориентиры горских народов на сближение с Россией оправдали себя; под руководством России горцы Северного Кавказа прочно и уверенно становятся на путь своего возрождения.
Таким образом, исследование ретроспекций исторических реалий социокультурного пространства северокавказских народов XVIII в. позволило выявить историко-теоретические предпосылки и факторы зарождения просветительства на Северном Кавказе, где главными составляющими являлись разнообразные взаимодействия культуры и быта горцев друг на друга, бывшие отправным пунктом в становлении и развитии школьного образования и просветительской мысли. Последние стали возможны лишь после присоединения Северного Кавказа к России и последующей политики империи, проявлявшейся в формировании его как достаточно целостного административного региона России, имевшего модернистский тип экономики и характер многосоставного общества. Это послужило основой развития в крае системы народного образования, заключавшейся не только в зарождении письменности у горских народов, но и в периоде становления у них первых очагов просвещения, хотя и православно-миссионерских. В результате этого в первой половине XIX века появляется плеяда горских просветителей, которые впоследствии под руководством русской культуры станут на путь просветительства своих народов.
Вторая глава «Этапы развития научно–просветительской мысли северокавказских народов (вторая половина XVIII – начало XX вв.) и особенности их протекания» рассматривает этнологическую и этимологическую конструкцию горского просветительства и выявляет особенности становления и дальнейшего позицирования люмьеризма на Северном Кавказе.
Просветительство является одним из немногих величайших феноменов мировой культуры, общественной и философской мысли. В той или иной форме национальное просвещение наблюдалось во всех странах, переходивших от феодализма к капитализму. Не составила исключение и Россия.
При всех видовых различиях просветительства в разных странах ему присущи общие черты, которые в наиболее полном и чистом виде представлены во французской классической разновидности просвещения XVIII в., своего рода модели всякого просветительства. В силу того, что просветительство (люмьеризм) при всех своих разновидностях во всех странах является отражением эпохи с аналогичным социокультурным содержанием, оно представляет собой один родовой, наднациональный тип культуры, общественной и философской мысли, подразделяющийся на национальные разновидности.
Эпоха Просвещения, определяющая культурный водораздел между феодализмом и новым временем, отличалась от предыдущих моделей философствования стремлением распространить научные знания на самые широкие слои населения, освободить разум человека, переустроить общество на основе изменения человека. Европейское и российское просветительство сказалось на развитии общественного сознания, разнообразных отраслей научного знания, методологии науки, на научно-просветительском движении, и потому с древних времен до настоящего времени под рубрикой «просветители» в широком смысле слова можно объединять всех новаторов, поборников разума, знания, науки, образования, культуры, цивилизации, гуманизма и т.д.
Своеобразие исторического процесса (характер самодержавия и крепостного права, позднее развитие капитализма и формирование буржуазии в класс) определило особенности русского просветительства: необычайную остроту в постановке крестьянского вопроса, преобладание в числе просветителей выходцев из дворянства, воздействие на просветительство противоречий буржуазного развития западных стран, с одной стороны, и реформаторских актов царизма, с другой. Проблема ликвидации крепостничества, бывшая средоточием всей идеологической и политической борьбы на протяжении столетия (1760-е гг. – 1861), обусловила длительность и сложность процесса просветительства в России, которое развивалось то сопутствуя стихийным выступлениям простого народа, то откатываясь назад под давлением феодальной реакции, то сопровождая отдельные либеральные начинания верхов.
Просветительское движение в России наложило отпечаток и на появление люмьеризма у горцев, вся история которого наглядно свидетельствует о том, что оно стало возможным в силу региональной политики интегративного вмешательства России. Социально–экономические и политические прогрессивные перемены, происходившие после присоединения Северного Кавказа к империи, ускорили подъем общественно–политического движения, создали здесь благоприятные условия для развития научной и просветительской мысли.
Однако горский люмьеризм, обладая общепросветительским сциентистским пафосом, представлял собой интеграционный культурно-исторический феномен, охватывающий вопросы национального строительства, культуры и образования, обеспечивающий внутренний культурный рост народов, способствующий поднятию их духовно-нравственного уровня и материального благосостояния, помогающий росту народного самосознания, приобщению к общечеловеческой семье культурных народностей.
Национальное просветительство являлось историческим феноменом, который наиболее полно отразил в себе разные стороны этнической культуры горских этносов. Оно во многом определило их современное цивилизационное развитие, пути сближения с достижениями мировой и русской культуры. В нем произошло объединение общечеловеческих идей Просвещения и национальных культурных традиций. И потому мы говорим о 3 этапах северокавказского просветительства: 1 этап – генезис просветительства (1760-1864 гг.); 2 этап – пореформенный (1864-1890 гг.); 3 этап – предреволюционный (1890-1917 гг.)
Наиболее значительным для развития просветительской мысли северокавказских народов оказался дореформенный (первый) период (вторая половина XVIII – первая половина XIX вв.), период появления прогрессивной горской интеллигенции и развития просвещения в крае. Он знаменателен тем, что положил начало разработке письменности кавказских народов, появлению книгопечатания на языках горских народов. Именно в этот период развернули свою просветительскую деятельность первые образованные горцы (К.Атажукин, Д.Казаноко, И.Ялгузидзе и др.), ставшие «носителями национального самосознания, авторами историко-этнографических, лингвистических трудов, школьных учебников, собирателями фольклора и учредителями очагов русского просвещения».
Северокавказское просветительство 1-го периода развивалось под воздействием двух направлений – консервативного, представленного духовенством, русскими и местными феодалами; и либерального, в которое входила молодая горская интеллигенция.
В период становления просветительства консервативное направление (духовно-конфессиональное) было развито сильнее, что обусловливалось объективными причинами: на развитие просветительского движения горских народов негативное воздействие оказывали военно-административный режим царской империи на Кавказе и консервативная идеология ислама, которая консервировала духовную жизнь. Наиболее видными представителями феодально-консервативной идеологии были Аслан хан Казикумухский, Баху-Бике – ханша Аварии, Даниял Султан Елисуйский и др. Политические и экономические интересы феодалов отстаивали и такие связанные с ними представители высшего духовенства, как Магомед Кадий Акушинский, Барка кадий Какамахский, Саид Араканский, Дибир кадий Аварский, Абдурахман Какашуринский и др.
Наряду с идеологией местных клерикальных кругов на Северном Кавказе существовала радикально-имперская идеология, выразителями которой была российская администрация, которая проводила в крае чрезмерную русификаторскую политику.
В противовес феодально-конфессиональной идеологии в первой половине XIX века появилось либеральное направление в северокавказской просветительской мысли. Яркими представителями его можно назвать С.Казы-Гирея, С.Хан-Гирея, Д.Кодзокова, Ш.Ногмова, У.Берсея, Дж.Казаноко, А.Колиева, И.Ялгузидзе, В.Цораева и других, которые занимались составлением алфавитов, букварей, учебных пособий, переводом церковной и художественной литературы на родной язык, собирали фольклор, тем самым способствуя развитию культуры своих единоземельцев.
Второй этап развития научно-просветительской мысли (1864-1890 гг.) обусловливался всем ходом исторического развития того времени: в 1859 г. закончилась русско-кавказская война, а в 1861 году было отменено крепостное право в России, давшее простор новому (капиталистическому) пути развития общества. Под воздействием этих факторов в общественно-политической и духовной жизни горцев происходили важные перемены: изменялись вековые традиции, проводились судебная, земельная и школьная реформы. Спецификой просветительского движения второй половины XIX в. являлось то, что если в общественно-политическом движении этого периода основным вопросом была борьба с остатками крепостничества, то в просветительском движении речь прежде всего шла о ликвидации сословной системы воспитания и демократизации школьного обучения. Причем, ядром этого движения становятся прогрессивно настроенные педагоги (а не священнослужители и военные офицеры, как было на предыдущем этапе).
Другой отличительной чертой просветительского движения северокавказских народов постреформенного периода был рост общественно-политической активности народной интеллигенции. Просветители стали проявлять большую самостоятельность в постановке важных социально-политических проблем, что вызывало широкий общественный резонанс. Вместе с тем, третьей особенностью просветительско-научной мысли Северного Кавказа была разная политическая ориентация представителей различных этнических образований, обусловленная неодинаковым социально-экономическим и духовным развитием горских народов (у некоторых народов она находилась в состоянии формирования: Чечня, Ингушетия и др.; у других была продолжением предшествующего развития: Северная Осетия, Кабарда, Дагестан и др.), усилением социального гнета и военно-административного режима царской администрации на Северном Кавказе, а также крымско-турецкой экспансией в этот регион, следовательно, противостоянием разных идеологий и вероисповеданий среди населения.
Несмотря на своеобразие мировоззренческих взглядов и печать этнической самоидентификации, у северокавказских народов наблюдались и общие, роднящие их черты, которые стали основой их общей прогрессивной деятельности, заключающейся в следующем: во-первых, горские просветители ратовали за развитие духовных сил горских народов, за рост их национального самосознания на основе современной передовой цивилизации; во-вторых, являясь убежденными сторонниками российской ориентации, они выступали пропагандистами сближения с передовой Россией и её культурой, видя в этом единственно возможный путь для прогрессивного развития духовных сил своих народов. Придавая огромное значение науке и научным знаниям, северокавказские мыслители выступали поборниками развития среди своих народов таких отраслей науки, как история, этнография, педагогика и другие, и при этом они при помощи прогрессивных русских ученых приобщались к научной деятельности, оставив ценное научное наследие. Являясь одни – народниками, другие – сторонниками демократических идеалов, северокавказские мыслители выступали в защиту простого народа, против средневековых пережитков, тормозивших прогрессивное культурное развитие горцев, боролись за их просвещение, за светское образование, обличая религиозных идеологов и феодалов как главных врагов светского образования среди горцев.
От обсуждения узконациональных просветительских проблем народные мыслители переходили к осуществлению общественно значимых практических задач. В их деятельности нужно выделить ряд позитивных положений, воспринятых ими от просветителей русского народа: во-первых, защиту гражданских прав и интересов трудового народа; во-вторых, защиту духовных интересов этого народа. Именно поэтому научно-просветительская мысль горцев во второй половине XIX века сложна и противоречива. В ней переплетаются различные тенденции: борьба по вопросам ориентации «на две России», отстаивание просвещения, критика реакционной идеологии, проповедь религиозного свободомыслия, отстаивание интересов горского крестьянства.
В общественно-политическом и научно-просветительском движении северокавказских народов рассматриваемого периода определились три основных направления: 1) радикально-демократическое; 2) умеренно-либеральное и 3) духовно-конфессиональное.
Видными представителями первого направления были: А.Г.Кешев, Е.Бритаев, Б.Гурджибеков, А.Гассиев, К.Хетагуров, Г.Цаголов и другие, отстаивавшие политические и духовные интересы горцев.
Наряду с радикально-демократическим направлением значительное развитие получили идеи либеральной демократии, представителями которой являлись: А. Омаров и М. Османов – в Дагестане, У. Берсей, М. Абаев, К. Атажукин и Д. Кодзоков – в Кабарде и Балкарии, М. Гарданов – в Осетии, У. Лаудаев и Ч. Ахриев – в Чечне и Ингушетии.
Будучи поборниками народного просвещения, они не были последовательными при обсуждении важных социально-политических проблем: все мыслители либерального направления, наряду с критикой существующей системы экономической и духовной жизни горцев, считая причиной всех бед царских чиновников. Но в целом деятельность представителей этого направления отвечала интересам своих народов, хотя и не выходила за рамки проведения реформ.
Выразителями конфессиональной идеологии по-прежнему оставались феодально-княжеская знать, лишившаяся после отмены крепостного права всех своих зависимых крестьян, а также мусульманское духовенство. Видные представители знати А.Актолиев, Г.Алкадарский и др. ратовали за развитие школ (для мусульман) и сами открывали такие школы. Однако в своей просветительской идеологии они во главу угла ставили религиозное воспитание в духе уважения к существующим традиционным порядкам. Ислам сумел приспособиться к изменившимся политическим, социально-экономическим и культурным условиям, сохранив основные позиции. Мораль, наука и школьное образование по-прежнему были в подчинении мусульманской теологии.
III этап просветительского движения (1890-1917 гг.) отличается тем, что совпадает с переломным моментом в истории Российского государства, выразившемся в подготовке и проведении его социально-политического переустройства посредством революции. Низкий материальный уровень жизни народа, стойкость пережитков феодального прошлого, неосуществленность их предшественниками многих жизненно важных просветительских акций, с одной стороны, ужесточение национально-угнетательской политики царского правительства – с другой, поставили передовую горскую интеллигенцию перед необходимостью продолжения борьбы за идеи, с которыми выступали ученые, просветители и педагоги первых двух периодов. Так, перед ней оказался ряд тех же просветительских проблем, связанных, в частности, с защитой интересов своего народа, его просвещения, самоуправления, свободы.
Однако научно-просветительское движение третьего этапа по своему политическому, социальному и гражданскому содержанию было явлением качественно новым. В просветительской мысли первого, да и второго этапов преобладающее значение имела борьба против духовной отсталости и косности. Поэтому проблема просвещения народа как бы выдвигалась на передний план, заслоняя другие функции просветительства. С развитием же общественной мысли, связанной с дальнейшим обострением социально-политической обстановки в крае в конце XIX – начале XX вв., наряду с борьбой против представлений и явлений феодального прошлого, важное значение (если не сказать – первостепенное) приобретала и другая задача – борьба против национально-колониального режима и гнета.
Просветители третьего периода также ставят и разрешают различные аспекты просветительских идей и проблем, но основным тематическим содержанием их творчества становится противостояние национально-колониальной и великодержавно-шовинистической политики царизма как в сфере социально-политической, так и культурно-просветительской. Эти же тенденции в известной степени проявлялись еще в творчестве предшествовавших мыслителей, но особый накал и небывалую остроту они приобрели в произведениях мыслителей третьего этапа освободительного движения. В этот исторический период они выступали в защиту своего угнетенного и обездоленного народа, его политических и национальных интересов, против деспотической системы управления, подавления национальной культуры и языка. Продолжая традиции предшественников, они боролись за повышение культурного и образовательного уровня своего народа, сохранение и развитие лучших национальных традиций и достижений национальной культуры. Тут уже не было ничего общего с национальной ограниченностью и замкнутостью. В вопросах о национальной самостоятельности культурного развития они исходили из идей передовых русских мыслителей.
По своей направленности научно-просветительское движение горцев конца XIX – начала XX века разделялось по 4 направлениям: 1) радикально-демократическим, 2) умеренно-либеральным, 3) духовно-конфессиональным, 4) марксистским, представители которых отстаивали свои идейные платформы по просветительским вопросам. При этом верх брали уже идеи демократического направления. На позициях демократизма стояли общественные деятели Карачая - И.П.Крымшамхалов и И.Хубиев, Адыгеи - И.Цей, Т.Кашежев, Осетии - Г.Дзасохов, Х.Уруймагов, Дагестана - Б.Далгат и мн. др. Названных просветителей Северного Кавказа объединяла идея необходимости приобщения горцев к русской культуре и борьба за построение подлинно демократического образования.
Промежуточное положение между крайними – радикально-демократическим и духовно-конфессиональным направлениями занимало умеренно-либеральное движение. Оно вобрало в себя черты этих двух непримиримых по своей сути течений научно-просветительской и общественно-педагогической мысли народов Северного Кавказа. Мыслители этого движения были представлены персоналиями, большую часть которой составляли либеральные земские деятели, непосредственно связанные с решением задач народного просвещения. Видными представителями либерального течения также являлись: С. Сиюхов, С. Довлет-Гирей, Э. Кудашев, М. Гарданов и др.
Либералы считали необходимым просвещение народа только на своем родном языке, совершенно не изучая русский. Но они также ратовали за развитие национальной культуры тем путем, который «освободит угнетенные нации», сделает их счастливыми. Они не добивались ограничения сословных прав имущих классов, не отрицали развитие религиозного образования в крае. В целом же деятельность представителей рассматриваемого направления отвечала интересам своих народов, хотя и не выходила за рамки проведения реформ.
Духовно-конфессиональное направление было представлено религиозным – православно-миссионерским и мусульманским просвещением. Наиболее видными его деятелями являлись Г.В.Баев, А.Н.Кодзаев и А.Т.Цаликов.
Хотя представители этого направления тоже ратовали за увеличение численности школ, они хотели видеть их только конфессиональными. Существующая школьная система их вполне устраивала. Они отстаивали сословную школу, были против ее демократизации.
В противовес консерватизму с 1990-х годов появилось марксистское учение, которое являлось наиболее последовательным и социально-заостренным детищем Просвещения, ибо марксизм наиболее последовательно стал осуществлять идеи, заложенные просветителями-классицистами. Это выразилось в том, что марксисты в лице А.Ардасенова, С. Гадиева, М.Туганова и др. более последовательно боролись за демократическую школу, отстаивали право населения получать образование на родном языке, ратовали за светскость школы, бесплатное и обязательное общее и профессиональное образование для всех детей обоего пола до 16 лет и т.д.
Эти требования смогли осуществиться только после 1917 года. Просветители по-разному восприняли Октябрьскую революцию: одни из них её приняли с радостью (М.Абаев, Н.Цагов, Б.Далгат, Г.Дзасохов, Х.Уруймагов, Г.Цаголов), другие же – эмигрировали (А. Цаликов, Г.Баев). Но, не смотря на это, все они оставили значимый след в научно-просветительской мысли северокавказских народов.
Третья глава – «Вклад видных ученых–кавказоведов и горских просветителей в социокультурное строительство края» – посвящена выявлению вклада российской науки, литературы в развитие северокавказского просветительства и улучшению постановки просвещения на Северном Кавказе.
Россия сыграла огромную роль в социокультурном развитии Северного Кавказа. Не смотря на то, что до вхождения в империю край имел свою самобытную материальную и духовную культуру, в научном отношении он был неизведан. Немногочисленные источники античных писателей, западноевропейских миссионеров и путешественников (V – XVIII вв.), описывающих быт и хозяйственные занятия горцев, социальные отношения, нравы и обычаи, носили разобщенный и субъективный характер, не могли дать целостного представления о народах, живущих на Кавказе. Научный характер эти сведения приобрели лишь с появлением на Кавказе русских ученых (вторая половина XVIII в.), обследовавших край. Благодаря экспедициям И.Н.Березина, С.-Г.Гмелина, И.А.Гюльденштедта, Н.Ф.Дубровина, М.М Ковалевского, Ю.Клапрота, В.Ф.Миллера, П.-С.Палласа, А.М.Шегрена и др., происходило постепенное научное осмысление социального, экономического и культурного устройства северокавказского региона. Их стараниями на научную основу были поставлены этнографические исследования и зародилась историческая наука – кавказоведение; их усилиями возникла письменность, и появилось печатное дело (газеты и журналы – «Тифлисские ведомости», 1828 г., «Кавказский календарь», 1845 г., «Кавказ», 1846 г., «Мусульманин», 1908 г., «В мире мусульманства», 1911 г., «Адыгэ макъ», 1917 г.) и др. В 1850-1851 годах начали выходить труды «Кавказского отдела русского географического общества», с 1864 года стали издаваться Акты Кавказской Археографической Комиссии (АКАК) и другие издания; при их непосредственном участии открывались научные общества (Кубанское общество сельского хозяйства, 1878 г., Владикавказское благотворительное общество по сбору средств для оказания помощи материально нуждающимся детям и учащимся, 1872 г., Общество народных чтений Терской области, 1899 г., Общество распространения образования и технических знаний среди горцев Северного Кавказа, 1883 г., Ингушское просветительское общество, 1902 г., Общество распространения образования среди кабардинцев и горцев Нальчикского округа, 1907 г. и др.).
Под благотворным влиянием русских кавказоведов (С.Грушевского, Е.Козубского, И.Костемеровского, Я.Неверова, Д.Семенова, Л.Модзалевского, М.Миллера, Л.Лопатинского, П.Услара и др.) происходило формирование мировоззрения большинства представителей горской интеллигенции, а наиболее талантливая её часть приобщалась к научной деятельности. Ученые и просветители России также являлись инициаторами школьного образования: на свои средства открывали школы в аулах, сами преподавали в них, разрабатывали планы и методические пособия. Под их непосредственным воздействием появилась талантливая плеяда горских просветителей (М. Абаев, Ч.Ахриев, Т.Кашежев, И.Кануков, С. Кокиев, А. Гассиев, А. Кешев, К.Хетагуров и др.), продолживших начатое российскими учеными и педагогами дело культурного обновления края.
Интерес к Кавказу проявляли не только российские ученые, но и писатели, чьи творческие судьбы были неразрывно связаны с историей края. В противовес официальной российской историографии, представлявшей горцев дикарями, стоящими на уровне первобытного состояния, коварными и «склонными ко всякому злу», «массово-неграмотными, погрязшими в суевериях, хищными грабителями» (Н.Ф.Дубровин, Ф.И.Леонтович, П.П.Надеждин, Н.И.Данилевский и др.), классики русской литературы (А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов, А.С.Грибоедов, Л.Н.Толстой и мн. др.), в своих произведениях призывали к миру и дружбе между народами; декабристы и петрашевцы – пионеры общественно-просветительской мысли России, сосланные на Кавказ (А.П.Беляев, А.А.Бестужев-Марлинский, И.Г.Бурцов, Н.Н.Муравьев, П.А.Муханов, В.Д.Сухоруков, В.С.Толстой и др.), – вынашивали планы прочного укрепления русско-кавказского единства; великие демократы А.И.Герцен, Н.Г.Чернышевский, Н.А.Добролюбов внимательно следили за ситуацией в северокавказском регионе, гневно осуждали колонизаторскую и русификаторскую политику царизма, проводимую там, сочувствовали освободительным тенденциям в движении горцев.
Передовая, думающая Россия знакомилась с регионом посредством произведений изобразительного искусства, принадлежащих кисти таких художников, как Г.Гагарин, Ф.Горшельт, Е.Лансере, Ф.Рубо, Л.Дмитриев-Кавказский и многих других. Она зачитывалась статьями и книгами ученых и путешественников, побывавших на Кавказе, воспоминаниями российских офицеров и солдат, переживших плен у «немирных горцев». Приобщение горских народностей к российской культуре способствовало их духовному росту.
Поэтапная трансформация идей горского просветительства (от чисто просветительских позиций до общественно-культурных устремлений) была обусловлена социальными, экономическими, политическими потребностями социума, которые включали в себя интеграцию в административную систему российской империи, проведение реформ 60-70-х годов и развитие буржуазно-капиталистических отношений. Эти сложные, внутренние конфликтные процессы нашли адекватное противоречивое отражение в трудах представителей северокавказской интеллигенции (А.Ардасенова, Ч.Ахриева, А.Гассиева, Г.Дзасохова, И.Канукова, А.Кешева, Д.Кодзокова, Ш.Ногмова, К.Хетагурова и мн.др.), что вызвало необходимость комплексного исследования научно-просветительских воззрений её представителей и определило хронологические рамки настоящей работы.
Просветительскому сознанию горцев было свойственно исторически оптимистическое видение действительности, ощущение своей миссии как «наднациональной», что нашло выражение в безусловной вере в цивилизирующую миссию России на Кавказе. Они осознавали, что некоторые черты архаики, застойности традиционной горской культуры препятствовали её самообогащению, ассимиляции новых элементов социального развития. В глазах просветителей Российская империя была могучей силой, способной устранить консервативность традиций и несшей социально-культурное обновление краю. Горских и русских просветителей объединяла ненависть к феодальному строю, вера в светлое будущее, «в котором будут жить грамотные и всесторонне образованные люди, имеющие равные права»[87]. Для этого они работали над созданием национальной письменности, занимались организацией школ с демократизацией обучения в них, боролись против пережившей себя феодальной системы, сословного неравенства, ратовали за всеобщее образование и культуру, считали необходимым проведение просветительских реформ.
Российские ученые и кавказские просветители справедливо полагали, что развитие культуры горских народов напрямую зависит от состояния просвещения в крае. Поэтому они заостряли внимание на отрицательных аспектах проведения просветительской политики правительства, особо выделяя её антинародную сущность, заключающуюся в насильственной русификации и политизации горского населения. Их критике подвергались представители учебно-духовного ведомства Северного Кавказа за проводимую ими политику ущемления горских языков, нежелание понять роль и место последних в системе народного просвещения.
Вслед за известными русскими учеными и педагогами (Я.Неверовым, Д.Семеновым, Л.Модзалевским, Л.Лопатинским, П.Усларом и др.) просветители (М. Абаев, К.Атажукин, Ч.Ахриев, А. Гассиев, М.Гарданов, Г.Дзасохов, И.Кануков, Т.Кашежев, А. Кешев, С.Кокиев, М.Османов, С.Туккаев, Х.Уруймагов, К. Хетагуров, Д.Шанаев, А.Цаллагов и др.) осуждали учебные программы конфессиональных школ как христианского, так и мусульманского вероисповедания. Они считали, что поскольку эти учебные заведения далеки от народа, то должны быть реорганизованы в министерские. Также ими уделялось огромное внимание женским, средним и высшим учебным заведениям общего и профессионального направления. При этом осуждались сословность и классовость образования, отстаивалась его всеобщность и доступность для всех детей, независимо от достатка их родителей.
Огромное внимание уделяли просветители и проблеме личности педагога, понимая, что он является творцом детских душ: его не могут заменить никакие программы, учебные планы и учебники. В крайне неблагоприятных условиях своего времени, когда над учителем возвышалась целая иерархия невежественных чиновников и попов, ведших полицейскую слежку за школой, просветители выступали в защиту прав учителей, пробуждая их самосознание, показывали величие учительской деятельности, неоценимую пользу ее для общественного прогресса.
Идеи русских и северокавказских просветителей не прошли бесследно. Под влиянием научно-просветительского движения передовой кавказской интеллигенции постепенно стал складываться наиболее приемлемый тип народной школы с демократическим направлением, отвергавшим узкий сословно-прикладной характер казённого учебного заведения и поддерживающий гуманность добрых человеческих отношений между учителями и учениками. Такой школы, которая должна была устранить недостатки существующей системы народного образования и направить его в нужное русло во имя приобщения кавказцев к мировой цивилизации.
Труды представителей горской культуры являют собой интересную и содержательную систему мировоззренческих установок и ментальных оценок, выразившихся к выработке адаптации северокавказского социума к происходящим изменениям, а потому их идеи являются концентрированным отображением исторического опыта и культурной традиции горских народов.
В Заключении излагаются основные итоги исследования:
1. Историческими предпосылками и факторами зарождения на Северном Кавказе просветительства стали геополитические, этносоциальные, экономические и культурные устремления горских народов. С XVIII в. складывалась этническая карта расселения горских народов, впоследствии продолженная политико-миграционной стратификацией Российской империи при решающем значении её стратегических интересов. Таким образом, Северный Кавказ издревле формировался как полиэтнический регион, в котором до сих пор проживает 4 группы наиболее крупных по численности этнических общностей: автохтонные горские этносы (адыго-абхазская и нахско-дагестанская языковые группы), ираноязычный осетинский народ, тюркоязычные этносы (баркарцы, карачаевцы, кумыки, ногайцы) и русскоязычная группа (русские, украинцы).
2. Наряду с формированием единого геополитического пространства и социогенеза автохтонных этносов, между ними развивались и добрососедские отношения, основанные на культурно-экономических связях и этносоциальных параллелях взаимодействия. На основе этого мы констатируем у них наличие общекавказского феномена культурных универсалий, заключающихся в общности развития материальной и духовной культуры. Эта самобытная культура помогала горцам сосуществовать в едином социоэкономическом пространстве и являлась предтечей зарождения просвещения в крае, которое стало возможным лишь при дальнейшем интегративном вмешательстве российской культуры.
3. Процесс интеграции Северного Кавказа в российский социум был длительным и состоял из 3 этапов: 1) X – первая половина XVI века (время налаживания экономико-политических контактов); 2) с середины XVI–XVII веков (укрепление разнообразных и постоянно крепнущих русско-кавказских связей, обозначивших начало процесса вхождения горских народов в состав России); 3) XVIII-XIX века (закрепление дальнейших взаимополезных и дружественных отношений, приведшее к победе прорусской ориентации у горцев и процессу вхождения Северного Кавказа в состав России.
4. После вхождения всего Северного Кавказа в Российскую империю, последняя предпринимает цивилизаторскую политику конструирования единого социокультурного пространства в регионе. Благодаря тому, что русское население занимало лучшие земли, обусловливалось его доминирующее позицирование в северокавказской экономике и обеспечивалось для российской культуры множество точек соприкосновения с горским населением, имея в качестве перспективы его аккультурацию, которая дала свои результаты. К числу позитива можно отнести созданное единое языковое и образовательное пространство, преодоление экономической отсталости, развитие тенденции формирования у народов региона социальной структуры современного общества. Негативные итоги проявились в чрезмерном и ускоренном административно-силовом давлении центральной власти на народы региона.
5. Просвещение у горцев стало возможным в силу региональной политики интегративного вмешательства России. Социально-экономические и политические прогрессивные перемены, происходившие после присоединения Северного Кавказа к империи, ускорили подъем общественно-политического движения, создали здесь благоприятные условия для развития научной и просветительской мысли. Однако горский люмьеризм, обладая общепросветительским сциентистским пафосом, представлял собой интеграционный культурно-исторический феномен, охватывающий вопросы национального строительства, культуры и образования, обеспечивающий внутренний культурный рост народов, способствующий «поднятию их духовно-нравственного уровня и материального благосостояния, помогающий росту народного самосознания, приобщению к общечеловеческой семье культурных народностей. В нем произошло объединение общечеловеческих идей Просвещения и национальных культурных традиций.
Северокавказское просветительство состоит из 3 этапов: 1 этап – генезис просветительства (1760-1864 гг.); 2 этап – постреформенный (1864-1890 гг.); 3 этап – предреволюционный (1890-1917 гг.). Они все имеют свою специфику.
6. Духовное наследие северокавказских просветителей являлось прямым отражением российской политики, сыгравшей важную роль в социоэкономическом освоении и последующем культурном развитии Северного Кавказа. Благодаря экспедициям С.-Г.Гмелина, И.А.Гюльденштедта, П.-С.Палласа, Г.Клапрота, П.Г.Буткова, Н.Ф.Дубровина, В.Ф.Миллера, М.М.Ковалевского, А.М.Шегрена и др., происходило научное осмысление социального, экономического и культурного устройства северокавказского региона. Их стараниями на научную основу были поставлены этнографические исследования, зародилась историческая наука – кавказоведение; благодаря их усилиям возникла письменность и появилось печатное дело; при их непосредственном участии открывались научные общества. Российские ревнители образования являлись инициаторами зарождения просвещения в крае: способствовали открытию школ в аулах, разрабатывали для них учебные планы, методические пособия и т.д.
Российские ученые и кавказские просветители справедливо считали, что духовное развитие горских народов напрямую зависит от состояния просвещения в крае. Поэтому они заостряли внимание на отрицательных аспектах проведения просветительской политики правительства, особо выделяя её антинародную сущность, заключающуюся в насильственной русификации, колонизации и политизации горского населения.
На основании всего вышеизложенного отметим, что настоящее исследование является первой попыткой обобщения с социокультурных позиций становления и развития научно-просветительской мысли середины XVIII – начала XX вв. и не претендует на исчерпывающее изложение всех общественно-политических проблем эпохи. Однако даже сравнительно короткий обзор исторической трансформации просветительства на Северном Кавказе (до 1917 г.) свидетельствует о богатстве духовной культуры горских народов Северного Кавказа и об изменении механизма трансляции просветительства, выразившегося в создании и росте этнического самосознания, становления профессиональной культуры горцев Северного Кавказа.
Основные идеи и положения диссертации нашли свое отражение в более чем 58 опубликованных автором научных работах, наиболее значимыми из которых являются:
Монографии:
1. Блейх Н.О. Научно-просветительская деятельность и педагогические взгляды Г.И. Дзасохова: Монография. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 168 с.
2. Блейх Н.О. Социокультурная парадигма становления просветительства на Северном Кавказе: Монография. /Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой, Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 324 с.
3. Блейх Н.О. Специфика становления просветительской мысли у северокавказских народов в первой половине XIX в.: Монография: В 2 т. Т.2. /Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой, Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 251 с.
Публикации в журналах, рекомендуемых ВАК:
1. Блейх Н.О. Научно-просветительская деятельность видного осетинского педагога М. Гарданова // Ананьевские чтения /Под общ. ред. А.А. Крылова, В.А. Якунина. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2001. С. 45-48.
2. Блейх Н.О. Дидактические положения Г. Дзасохова: Ананьевские чтения /Под общ. ред. А.А. Крылова, В.А. Якунина. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2001. С.48-52.
3. Блейх Н.О. Роль российской науки в культурном освоении Северокавказского региона (XVIII век) (историографический аспект) //Вестник Костромского государственного университета им.Н.А.Некрасова, 2008. № 2. С.155-159.
4. Блейх Н.О. Вклад российской науки в социокультурное строительство северокавказского региона //Преподавание истории в школе, 2008. № 4. С. 11-15.
5. Блейх Н.О. Горское просветительство в контексте мирового люмьеризма //Преподавание истории в школе, 2008. № 4. С.73-77.
6. Блейх Н.О. Истоки становления люмьеризма у северокавказских народов (первая половина XIX столетия) //Преподавание истории в школе, 2008. № 5. С. 12-17.
7. Блейх Н.О. Развитие школьного образования на Северном Кавказе в пореформенный период и его роль в становлении просветительства в регионе //Преподавание истории в школе. 2008. № 5. С. 80-84.
8. Блейх Н.О. Ретроспективный анализ русско-кавказских отношений (V – XVIII вв.) //Вопросы истории. 2008. № 12.
9. Блейх Н.О. Начальный этап становления люмьеризма у северокавказских народов (первая половина XIX столетия) //Вопросы истории. 2008. № 12.
10. Блейх Н.О. Становление просветительства на Северном Кавказе и его роль в культурном просвещении горцев //Родина. 2009. № 1.
Методические и учебные пособия:
1. Блейх Н.О. Основные научно-педагогические воззрения Г.И.Дзасохова: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 16 с.
2. Блейх Н.О. Начало педагогической деятельности Г.Дзасохова и его участие в российских революциях: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 12 с.
3. Блейх Н.О. Г.И.Дзасохов о Коста Хетагурове как прогрессивном деятеле: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 15 с.
4. Блейх Н.О. Вопросы организации школ и школьного образования северокавказских народов в педагогических трудах Г.И.Дзасохова: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 14 с.
5. Блейх Н.О. Дидактические взгляды Г.И.Дзасохова: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 18 с.
6. Блейх Н.О. Пионеры горского просветительства в борьбе за построение северокавказской народной школы: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. 93 с.
7. Блейх Н.О. Видные ученые-кавказоведы и горские педагоги-просветители о проблемах рациональной постановки воспитания, образования и обучения в северокавказском регионе: Методическое пособие. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. 116 с.
8. Блейх Н.О. Просвещение и просветительство на Северном Кавказе (вторая половина XIX в.): Методическое пособие /Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 157 с.
9. Блейх Н.О. Истоки зарождения просветительства в северокавказском регионе (XVIII век) в контексте его социополитического и культурного устройства: Методическое пособие /Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 245 с.
10. Блейх Н.О., Комисарова Е.В. Умственное воспитание как элемент народной педагогической системы (на фольклорно-этнографическом материале Северного Кавказа): Учебное пособие /Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 165 с.
11. Блейх Н.О., Зангиева М.Ж. Методическое пособие по учебно-развивающего курсу «Развитие национального характера на народном идеале воспитания (поурочное планирование)»/Под ред. докт. соц. наук, проф. Р.Э.Кесаевой. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. 145 с.
Статьи и тезисы докладов:
1. Блейх Н.О. Гиго Дзасохов – видный педагог-просветитель кавказских народов //Сравнительная педагогика и проблемы образования в современном мире: Материалы V Республиканской научно-теоретической конференции. 21-22 октября 1999 г. Карачаевск: Изд-во КЧГПУ, 1999. С. 45-49.
2. Блейх Н.О. Прогрессивное значение присоединения Северного Кавказа к России для зарождения в крае передовой горской интеллигенции //Основные тенденции воспитания в республиках и округах Южного Федерального округа: Тезисы докладов региональной научно-практической конференции. Владикавказ: СОГУ, 2001. С. 22-28.
3. Блейх Н.О. Вклад Г.И. Дзасохова в кавказскую педагогику //Основные тенденции воспитания в республиках и округах Южного Федерального округа: Тезисы докладов региональной научно-практической конференции. Владикавказ: СОГУ, 2001. С. 56-67.
4. Блейх Н.О. Состояние школьного образования в Осетии во второй половине XIX столетия //Этнопедагогика и сравнительная педагогика. Поликультурное образование. Тезисы III Международного конгресса по программе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». Пятигорск: Изд-во ПГЛУ. 2001. С. 56-62.
5. Блейх Н.О. Проблемы женского образования в педагогической публицистике Г.И. Дзасохова //Этнопедагогика и сравнительная педагогика. Поликультурное образование. Тезисы III Международного конгресса по программе «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». Пятигорск: Изд-во ПГЛУ. 2001. С. 63-68.
6. Блейх Н.О. Влияние русско-кавказских взаимоотношений на зарождение просвещения северокавказских народов (тезисы). Актуальные проблемы современной педагогики: Тезисы докладов /Под ред. канд. пед. наук А.Ю.Белогурова. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2001. С. 112-114.
7. Блейх Н.О. Основные направления развития просветительской и педагогической мысли на Северном Кавказе //Актуальные проблемы современной педагогики: Тезисы докладов /Под ред. канд. пед. наук А.Ю.Белогурова. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2001. С.114-116.
8. Блейх Н.О. Г.И.Дзасохов о судьбе женщины-горянки //Отчизна. Владикавказ. 2002. 23 сентября.
9. Блейх Н.О. Он сохранил для нас наследие Коста (к дате рождения Г.И.Дзасохова) //Отчизна. Владикавказ. 2002. 23 сентября.
10. Блейх Н.О. Начало изучения российской наукой Северокавказского региона //Социология и социальная работа. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2002. С. 209-211.
11. Блейх Н.О. Вклад декабристов в культурное строительство Кавказского края //Вопросы педагогики и психологии /Под ред. Е.Е.Хатаева. Владикавказ, 2004. С. 88-92.
12. Блейх Н.О. История возникновения и развития просветительского движения на Северном Кавказе //Этнопедагогика и сравнительная педагогика. Поликультурное образование. Симпозиум VIII. Материалы IV Международного конгресса 21-24 сентября 2004 года «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». Пятигорск: ПГЛУ, 2004. С. 23-27.
13. Блейх Н.О. К вопросу о развитии просветительской и педагогической мысли северокавказских народов в конце XVIII – 60-х гг. XIX в. //Этнопедагогика и сравнительная педагогика. Поликультурное образование. Симпозиум VIII. Материалы IV Международного конгресса 21-24 сентября 2004 года «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». Пятигорск: ПГЛУ, 2004. С. 28-32.
14. Блейх Н.О. Вклад деятелей российской культуры в зарождении на Северном Кавказе местной интеллигенции //Вопросы социологии, психологии и социальной работы. Вып. V. /Под ред. проф. К.С.Дзагкоева. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. С. 33-38.
15. Блейх Н.О. История женского военно-рыцарского воспитания горских народов //Теория и практика обучения и воспитания. Вып. V. /Под ред. проф. Б.А.Тахохова Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. С.267-272.
16. Дзугаева М.З., Блейх Н.О. Содержание и система военно-физической подготовки юношества у северокавказских народов //Вопросы педагогики и психологии /Под ред. проф. Е.Е.Хатаева. Владикавказ: СОГУ, 2006. С. 132-138.
17. Блейх Н.О. Психолого-педагогические исследования качества образования в условиях инновационной деятельности образовательного учреждения: Материалы I Всероссийской научно-практической конференции 23-24 мая 2008. Славанск-на-Кубани: СГПИ, 2008. С. 173-176.
18. Блейх Н.О. Влияние российской культуры на развитие северокавказского просветительства //Исторические науки. 2008. № 4. С. 35-37.
19. Блейх Н.О. Культура как форма проявления кавказского этноса //Академический журнал Западной Сибири. 2008. № 2. С.66-67.
20. Блейх Н.О. Периодическая печать Северного Кавказа в борьбе за просветительство горских народов //Академический журнал Западной Сибири. 2008. № 2. С. 67-68.
21. Блейх Н.О., Кесаева Р.Э. Роль русской православной церкви в приобщении горцев к мировой цивилизации конца XIX – начала XX вв. //Вопросы социологии и психологии: Сборник научных трудов /Под ред. проф. Е.Е.Хатаева. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. С. 19-25.
22. Блейх Н.О., Кесаева Р.Э. Влияние периодической печати Северного Кавказа на просветительство горских народов //Вопросы социологии и психологии. Вып. VI. /Под ред. проф. Е.Е.Хатаева. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2008. С. 25-27.
23. Блейх Н.О. Просветительские тенденции российской политики на Северном Кавказе и их эволюция (конец XVIII – начало XX вв.) //Социокультурные трансформации в России: исторический опыт, проблемы, перспективы. Материалы научно-практической конференции 2-3 октября 2008. Армавир. Изд-во АГПУ. 2008. С. 123-125.
24. Блейх Н.О. Специфика развития образования и просвещения на Северном Кавказе в первой половине XIX века //Академический журнал Западной Сибири. 2008. № 5. С. 3-4.
25. Блейх Н.О. Государственная российская политика по формированию единого социокультурного пространства на Северном Кавказе (вторая половина XVIII века) //Академический журнал Западной Сибири. 2008. № 5. С. 4-5.
26. Блейх Н.О., Кесаева Р.Э. Феномен кавказской культуры //Интеллигенция и проблемы национальных отношений: Материалы VII Международной научной конференции «Байкальская встреча». 16-18 сентября 2008 г. /Отв. ред. И.И.Осинский. М.-Улан-Удэ: Изд-во Бурятинского госуниверситета, 2008. С. 202-205.
[1] Вахтеров В.П. Всеобщее обучение. М., 1897; Вессель Н.X. Очерки об общем образовании и системе народного образования в России. М., 1959; Каптерев П.Ф. История русской педагогики. СПб., 1909; Миропольский С.И. Очерки истории церковно-приходской школы от первого ее возникновения до настоящего времени. СПб., 1903; Фальборк Г.А. Народное образование в России. СПб., 1899; Чехов Н.В. Народное образование в России с 60-х годов XIX века. М., 1912.
[2] Ильминский Н.И. Беседы о народной школе. СПб., 1889; Никольский Н.В. Основы инородческого просвещения. Казань, 1919; Троицкий Д.И. Краткий исторический очерк церковных школ в России. Симбирск, 1907.
[3] Волков Г.Н. Традиционная культура воспитания в деятельности этнопедагогических классов. М., 1993.
[4] Королев Ф.Ф. Этнография детства. М., 1900.
[5] Константинов Н.А. История школы и просветительской мысли народов России. М., 1991.
[6] Пискунов А.И. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина XIX в. М., 1986.
[7] Смирнов В.З. Школьная политика России на Кавказе в XVIII – XIX вв. М., 1958.
[8] Шабаева М.Ф. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. XVIII – первая половина XIX в. /Отв. ред. М.Ф.Шабаева. М., 1973.
[9] Аристова Т.Ф. Развитие народного просвещения // Культура и быт народов Северного Кавказа. М., 1968.
[10] Богуславский М.В. Историография отечественной педагогики 20-х годов XX вв. // Историко-педагогический процесс и современные проблемы образования: методология, идеи, опыт. М., 1993.
[11] Викторов Л.О. О положении школ национальных меньшинств // Голос Кавказа. М., 1991.
[12] Журавлев В.И. Очерки истории школы и просветительства народов СССР. М., 1976.
[13] Михайлов М.В. Советская школа: этапы становления. М., 1967.
[14] Проблемы истории школы и советской педагогики / Отв. ред. доктор пед. наук, проф., чл.-корр. З.И.Равкин. М., 1991.
[15] Абаев М. Балкария. Исторический очерк // Мусульманин. 1911. № 14-17. С. 45-86; Абаев М. Горские аграрные вопросы // Мусульманин. 1905. № 115. С. 191-197; Абаев М. Из писем в редакцию // Мусульманин. 1910. № 4. С. 115-116; Абаев М. О калыме // Мусульманин. 1911. № 18-21, 24. С. 870-873.
[16] Ногмов Ш. История адыхейского народа. Нальчик, 1994.
[17] Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1988.
[18] Атажукин К. Избранные труды. Нальчик, 1969. 231 с.
[19] НА СОИГСИ. Ф. 11. (Дзасохов Г.И.). Д. 34. Л. 122-127.
[20] Инал Кануков. Рассказы, очерки, публицистика. Орджоникидзе, 1985. С. 309-329.
[21] Хетагуров К.Л. Собрание сочинений в 5 т. М., 1959-1960. Т. 2. С. 74.
[22] Цаголов Г. Статьи, очерки. Владикавказ, 2003.
[23] Ахриев Ч.А. Экономический и домашний быт жителей Ингушского округа // ССКГ. Тифлис, 1870. Вып. 3. С. 16.; Ахриев Ч. Об ингушских женщинах // Терские ведомости. 1875. 19 декабря, 10 января, 23 февраля.
[24] Базоркин А. Горское паломничество // ССКГ. Тифлис, 1875. № 256.
[25] Далгат Б. Первобытная религия чеченцев // Терский сборник. Вып. 3. Владикавказ, 1893. С. 56-57.
[26] Казем-Бек А.К. Общая грамматика турецко-татарского языка. Казань, 1839. С.3.
[27] Абаев З.С. Коста Хетагуров и его время. Тбилиси, 1961.
[28] Андроников И.Л. Книга о замечательном кабардинце // Кабардино-Балкарская правда. 1962. 12 октября.
[29] Ардасенов Н.М. Алихан Ардасенов. Орджоникидзе, 1970.
[30] Блиев М.М. Кази-мулла – первый имам Кавказской войны // Кавказ. 1991. № 1. С. 78.
[31] Габараев С.Ш. Инал Кануков. Сталинир, 1960.
[32] Гарданов В.К.. К биографии Ш.Б.Ногмова // УЗКБНИИ. Нальчик, 1946. Т.1. С.315-347.
[33] Загурский Л. Неверов Я.М. и его биография. Очерк // Вестник воспитания. 1915. № 6.
[34] Дзидзоев В.Д. К.Л.Хетагуров как историк и этнограф. Владикавказ, 1999.
[35] Гриценко Н.П. Умалат Лаудаев – первый чеченский этнограф и историк // Археолого-этнографический сборник. Т.7. Грозный, 1966. С. 103-110.
[36] Дзагурова Г.Т. Общественно-политические и исторические взгляды Г.М.Цаголова. Тбилиси, 1973.
[37] Зекох У.С. Умар Берсей – просветитель адыгейского народа // УЗАНИИ. Майкоп, 1957. Т.1. С.108-113.
[38] Косвен М.О. Кабардинский патриот Исмаил Атажукин // УЗАНИИ. Майкоп, 1987.
[39] Корзун В.Б. Коста Хетагуров. Очерк жизни и творчества. М., 1957.
[40] Кумыков Т.Х. Казы-Гирей. Нальчик, 1978.
[41] Техиева Х.Ш. К изучению деятельности У.Лаудаева – первого чеченского этнографа // Археология и краеведение. Грозный, 1985. С. 68-69.
[42] Туганов Р.У. Измаил-Бей. Нальчик, 1972.
[43] Хашхожева Р.Х. Атажукин. Нальчик, 1971.
[44] Цаллаев Х.К. Философские и общественно-политические воззрения Афанасия Гассиева. Орджоникидзе, 1966.
[45] Яндаров А.Д. Ингушский просветитель Чах Ахриев. Грозный, 1968.
[46] Азаматов К.Г. Общественно-политическая мысль адыгов, балкарцев и карачаевцев в XIX – начале XX вв. Нальчик, 1976. С. 264-266.
[47] Долгиева М.Б. Общественная мысль Ингушетии 2 половины XIX – начала XX вв. Автореф. дисс… канд.ист.наук. Нальчик, 2001.
[48] Загурский А.П. Петр Карлович Услар и его деятельность на Кавказе // ЗКОИРГО. Тифлис, 1881.
[49] Кумыков Т.Х. Жизнь и общественная деятельность Д.С.Кодзокова. Нальчик, 1962; его же: Экономическое и культурное развитие Кабарды и Балкарии в XIX в. Нальчик, 1965; его же: Хан-Гирей. Нальчик, 1968; его же: Дмитрий Кодзоков. Нальчик, 1985.
[50] Лолаев Т.П. Патриарх народа. Владикавказ, 1993.
[51] Магометов А.А. Великому поэту (Коста Хетагурову) // Ленинская смена. 1989. 29 октября.
[52] Семенов Л.П. Чах Ахриев // Известия Ингушского научно-исследовательского института краеведения (ИИНИИК). Вып. 1. Владикавказ, 1928. С. 261-271.
[53] Теунов Т.Х. Литература и писатели Кабарды. Нальчик, 1955.
[54] Тресков И.В. Адыгские просветители и писатели XIX – начала XX вв. // Очерки истории кабардинской литературы. Нальчик, 1968.
[55] Исторические судьбы литератур чеченцев и ингушей. Грозный, 1978.
[56] Хакуашев Т.Х. Первые кабардинские писатели. Нальчик, 1974.
[57] Хапсироков Х.Х. О национальном своеобразии литератур адыгейских народов. Черкесск, 1960.
[58] Хубулова С.А. Общественно-политическая мысль и национально-аграрный вопрос на Тереке в к. XIX – н. XX вв: Мат-лы межрегион. научной конференции. Ставрополь, 2000. С. 291-295.
[59] Копачев И.П. Развитие школы в Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1964.
[60] Хакуашев А.Х. Адыгские просветители. Нальчик, 1978
[61] Хашхожева Р.Х. Адыгские просветители второй половины XIX – начала XX вв. Нальчик, 1983.
[62] Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1968: он же: Народное образование и педагогическая мысль в дореволюционной Северной Осетии. Орджоникидзе, 1968.
[63] Гонтарева Е.Н. Начальное образование в дореволюционной Чечено-Ингушетии. Грозный, 1965.
[64] Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX веке. Грозный, 1987. 234 с.
[65] Просветительство в Чечне и Ингушетии // Советская этнография. 1967. № 11. С. 44-48.
[66] Бармудиев О. Просветители Черкесии. Нальчик, 2003. 245 с.
[67] Гатагова Л.С. Правительственная политика и народное образование на Кавказе в XIX в. М., 1993. 287 с.
[68] Ельникова П. Культура в полиэтническом регионе // Новый мир. 2005. № 2. С. 33-37.
[69] Ефремов П. Российская образовательная политика в национальных регионах // Северный Кавказ. 2006. № 7. С. 55-58.
[70] Жданов Ю.А. Кавказ и передовая русская культура // Великий Октябрь и передовая Россия в судьбах народов Северного Кавказа (XVI в. – 70-е годы XIX в.). Грозный, 1982. С. 39.
[71] Михайлова М.В. Школа и педагогическая мысль нерусских народов Северного Кавказа, Поволжья, Приуралья, Сибири и Дальнего Востока // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР (вторая половина XIX века). М., 1976. С.45.
[72] Голубева Л.Г. О некоторых проблемах изучения просветительской мысли на Северном Кавказе в XIX в. // Филологические труды. Нальчик, 1977. Вып.1. С.93-109.
[73] Саблиров М.З. Очерки истории культуры Кабарды и Балкарии в к. XIX – н. XX в. Нальчик, 1997.
[74] Бекоева Т.А. Просветительско-педагогические идеи П.К.Услара / Под ред. проф. Е.Е. Хатаева. Владикавказ, 2000. 143 с.
[75] Блейх Н.О. Григорий Дзасохов – видный педагог-просветитель кавказских народов. Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 2000.
[76] Кайтукова З.М. Аксо Колиев и проблемы женского образования на Северном Кавказе в начале XVIII в. – 1917 г. Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 2000. 145 с.
[77] Кокаева Ф.А. Истоки просвещения и педагогической мысли горских народов и просветительская политика правительства России на Северном Кавказе. Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 2000.
[78] Кудзаева А.Г. Научно-просветительская деятельность и просветительские воззрения Кази Атажукина. Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 2000
[79] Суменова З.Н. Инал Кануков – просветитель, публицист, поэт. Автореферат дис. …канд. фил. наук. М., 1970.
[80] Хатаева Р.А. Научно-просветительская деятельность и педагогические воззрения Х.А. Уруймагова (1864-1919 гг.). Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 2001.
[81] Чеджемов С.Р. Интеллигенция и просвещение в Северной Осетии. Автореф. дисс… канд.ист.наук. Владикавказ, 1992.
[82] Цораева Ф.Н. Г.М.Цаголов – видный просветитель-педагог северокавказских народов конца XIX – первой трети XX вв. Дисс… канд.пед.наук. Владикавказ, 1999.
[83] Хатаев Е.Е. Школа и педагогическая мысль народов Северного Кавказа (вторая половина XIX в. – 19127 г.). Дис. …докт.пед.наук. М., 1986.
[84] Айларова С.А. Обновляющийся Северный Кавказ: общественно-политическая мысль 60-90-х гг. XIX в.: Монография. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2002. – 213 с.; её же: Общественная мысль народов Северного Кавказа в XIX веке: культурно-исторические проблемы модернизации: Монография. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2003. 366 с. и мн.др.
[85] Сахаров А.Н.Отечественная историография: западные оценки и наша реальность. М., 1994. С. 739; Искандеров А.А. Историческая наука на пороге XXI века // Вопросы истории. 1996. № 4. С. 3-32.
[86] Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах: В 6 т. /Сост. Л.А.Чибиров. Цхинвали: Ирыстон, 1991.
[87] Айларова С.А. «Идеалы европеизма» в творчестве северокавказских просветителей 60-70-х годов XIX века // Вестник СОГУ. № 1. Владикавказ, 1999. С.186.
