Керамика польцевской культуры на востоке азии (v в. до н.э. – iv в. н.э.)
На правах рукописи
ХОН ХЁН У
КЕРАМИКА ПОЛЬЦЕВСКОЙ КУЛЬТУРЫ
НА ВОСТОКЕ АЗИИ
(V в. до н.э. – IV в. н.э.)
Специальность 07.00.06. - археология
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Новосибирск – 2008
Работа выполнена в Отделе археологии палеометалла Института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук
Научный руководитель:
академик РАН, доктор исторических наук, профессор
Деревянко Анатолий Пантелеевич
Официальные оппоненты:
доктор исторических наук, профессор Ларичев Виталий Епифанович
Институт археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук
кандидат исторических наук Шевкомуд Игорь Яковлевич
Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И. Гродекова
Ведущая организация:
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока Дальневосточного отделения Российской академии наук
Защита состоится 9 июня в 17-00 часов на заседании диссертационного совета Д 003.006.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук по адресу: 630090, г. Новосибирск-90, проспект Академика Лаврентьева, 17.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института археологии и этнографии Сибирского отделения Российской академии наук
Автореферат разослан “____” мая 2008 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор исторических наук С.В. Маркин
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы. Польцевская культура занимает особое место среди культур раннего железного века Дальнего Востока России и востока Азии. Её изучение насчитывает почти полвека. За это время были выделены основные признаки и критерии, по которым к ней были отнесены те или иные памятники. Это, в первую очередь, форма и орнаментация керамических сосудов, типы каменных и железных изделий, типы и конструкция жилищ, особенности топографии и планиграфии поселений, хозяйство и производство. Комплексы, сходные с памятниками польцевской культуры Приамурья, открыты и на территории Приморья. Изначально они связывались с культурой раннего железного века Приамурья, в результате чего была выдвинута точка зрения о миграции населения польцевской культуры из Приамурья в Приморье. Была разработана относительная хронология памятников и локальных вариантов польцевской культуры. Рассматривая её связи с культурами сопредельных территорий,
были предприняты попытки сравнения польцевских материалов не только с материалами культур соседнего Китая, но и с культурой яёй Японских островов. В ходе археологических раскопок последних лет получены новые данные, большая часть которых происходит с территории Приморья, с пос. Булочка. На сопке Булочке получены также 20 абсолютных дат, 17 – по польцевской культуре. Среди артефактов с польцевских памятников Приамурья и Приморья основную массу составляют керамические сосуды и их фрагменты. Изучение керамики естественнонаучными и статистическими методами играет важную роль в развитии археологии южной части Дальнего Востока, что позволяет решить имеющиеся проблемы, связанные не только с керамикой, как источником, но поднять на новый уровень изучение польцевской культурой в целом. В частности, такими проблемами являются региональная специфика керамики и относительная хронология польцевской культуры. В настоящее время появилась возможность достаточно четко отделить польцевский комплекс от включенных в него материалов других культур, выделив на основе анализа керамики локальные и региональные признаки, уточнить относительную хронологию отдельных памятников.
Таким образом, актуальность данной работы определяется необходимостью более детального анализа отдельных морфологических, орнаментальных, технико-технологических признаков керамики польцевской культуры, корректировки существующих точек зрения на ее классификацию. Особого внимания требует уточнение региональных особенностей польцевской культуры Приамурья и Приморья, исследование процесса развития этой культуры в обоих регионах и сравнение польцевских комплексов с культурами сопредельных территорий.
Цель и задачи исследования. Основная цель данной работы – комплексное изучение польцевской керамики и её значимости в определении места и роли польцевской культуры в развитии древних культур Восточной Азии середины I тыс. до н.э. – середины I тыс. н.э. Для достижения этих целей были поставлены следующие задачи:
- проведение естественно-научных анализов керамического комплекса польцевской культуры Приморья и Приамурья;
- проведение типолого-статистического анализа керамического комплекса польцевской культуры Приамурья и Приморья;
- выделение значимых морфологических и технико-декоративных признаков керамических комплексов польцевских памятников Приамурья и Приморья;
- определение основных направлений развития морфологии и орнаментации отдельных типов керамических сосудов в рамках культуры;
- установление абсолютной и относительной хронологии польцевской культуры;
- сопоставление польцевских материалов с материалами синхронных культур на сопредельных территориях;
- определение уровня экономического и политического развития польцевского общества.
Территориальные и хронологические рамки. Территория Восточноазиатского региона: Российское Приамурье и Приморье, равнина Саньцзян в Северо-Восточном Китае и Корея.
Временные рамки охватывают V в. до н.э. – IV в. н.э. – период существования польцевской культуры.
Источники работы. Основными источниками написания диссертации стали материалы раскопок 1960–1970-х гг. XX в. памятников в Приамурье и в Приморье, а также коллекции пос. Булочка в Южном Приморье из раскопок 2003-2005 гг.
Объектом исследования в данной работе является керамика. Это коллекции памятников Приамурья (Польце I, II, Кочковатка II, Желтый Яр, Амурский Санаторий) из фондов Института археологии и этнографии СО РАН и памятников Васильевское городище и Най. Из приморских памятников в работе использованы керамические материалы с пос. Булочка, Сенькиной Шапки (фонды ИАЭТ СО РАН), Синих Скал, Рудановского городища, Малой Подушечки, Новогордеевского городища, Новогордеевского селища, Реттиховки-геологической, Сопки Известковой, Ауровского городища, частично просмотренные автором в фондах Института истории археологии и этнографии ДВО РАН и в Краевом музее им. К. Арсеньева, а частично - взятые из публикаций и полевых отчетов.
Керамический материал в виде целых и фрагментированных керамических сосудов, использованный для построения типологии форм и орнаментов керамики, насчитывает 670 единиц. Данные петрографического анализа были получены для 5 памятников по 68 образцам: Польце I (21 экз.), Глазовка-городище (13 экз.), Желтый Яр (7 экз.), Амурский Санаторий (11 экз.), Булочка (16 экз.). Для термогравиметрии и рентгенофазового анализа было отобрано 30 образцов с 4 памятников: Польце I (11 экз.), Глазовка-городище (7 экз.), Желтый Яр (6 экз.), Амурский Санаторий (6 экз.).
Научная новизна работы. Новизна данной работы состоит в том, что в ней впервые использованы результаты физико-химического анализа керамики польцевской культуры Приамурья и Приморья. Еще одним новым результатом исследования является построение типологии польцевской керамики обоих регионов, основанной на современных методах статистической обработки археологических материалов. Методы естественно-научного и статистического анализа позволили обработать и систематизировать такой массовый археологический источник, как керамика польцевской культуры.
Кроме того, в данной работе впервые был подвергнут детальному изучению керамический материал пос. Булочка, в раскопках которого автор принимал участие на протяжении трех лет. Благодаря полученным на этом поселении 17 новым абсолютным датам удалось уточнить хронологию польцевских памятников Приморья.
Методы и методика исследования. В данной работе использованы следующие методы: естественнонаучные (петрографический, термогравиметрический, рентгенофазовый), сравнительно-типологический, стратиграфический, методы математической статистики, структурно-статистический, радиоуглеродный метод абсолютного датирования, методы визуального наблюдения и бинокулярной микроскопии, методы компьютерной обработки данных.
При работе с керамическим материалом автор использовал историко-культурный подход, разработанный А.А. Бобринским.
Апробация результатов. Предварительные результаты анализа керамики польцевской культуры были опубликованы (в соавт. с Кан Ин Ук) в разделе «Актуальные проблемы изучения железного века Дальнего Востока России» коллективной монографии «Изучение культуры бронзы северо-востока Азии» (на кор. яз., 2004 г.) и представлены в Республике Корея на конференции, проходившей в г. Чхунчхон (2006 г.), а также в итоговой статье по теме диссертационного исследования «Керамические традиции населения раннего железного века востока Азии (V век до н.э. – IV век н.э.) в рецензируемом журнале «Вестник НГУ» в 2007 г.
Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы в научных изысканиях, посвященных рассмотрению проблем керамического производства южной части Дальнего Востока. Опробованные в данной работе методы анализа керамического комплекса могут быть применены при изучении керамических комплексов других культур и при сравнении нескольких керамических комплексов между собой. Представленные в диссертации результаты могут применяться в сравнительных исследованиях культур Китая, Кореи и Японии, а также раннего железного века Восточной Азии в целом.
Структура работы. Работа состоит из введения, 5 глав, заключения, списка литературы, альбома иллюстраций и приложения. Приложение включает описания результатов естественно-научных анализов, результаты обмеров керамических сосудов, статистические данные по типам орнаментов, соотношению отдельных типов сосудов с определенным видом орнамента и список абсолютных дат. На иллюстрациях представлены особенности морфологии и орнаментации польцевских сосудов.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснована актуальность темы, определены цели и задачи исследования, территориальные и хронологические рамки, источники, охарактеризованы научная новизна, методика исследования, апробация результатов, отмечена практическая значимость работы.
Глава 1. Современное состояние и проблемы изучения польцевской культуры
В данной главе представлен обзор литературы, показывающий формирование, развитие научного интереса к материалам польцевских памятников и динамику взглядов исследователей по наиболее дискуссионным аспектам польцевской проблематики.
1.1. Периодизация истории изучения польцевской культуры и исследованные памятники. В параграфе рассматривается история изучения польцевской культуры, начиная с 1930-х гг. Первый период начинается с 1935 г., когда в бассейне Амура были впервые проведены профессиональные археологические раскопки. Второй - берет начало в 1953 г., когда в Приамурье действовала Дальневосточная археологическая экспедиция под руководством А.П. Окладникова, и продолжается до 1970-х гг. Третий период начинается с 1980-х гг. и продолжается по настоящее время. В первом периоде А.П. Окладниковым впервые было предпринято археологическое обследование Дальнего Востока, обнаружено и исследовано около 200 археологических памятников каменного и железного веков. Среди памятников, открытых в этот период, имеются памятники польцевской культуры. Уже тогда был сделан вывод о самобытности древней культуры Приамурья эпохи раннего железного века, а впоследствии - выделены некоторые особенности керамического комплекса польцевской культуры. Среди них: наличие сосудов со сферическим туловом и блюдовидным венчиком. Второй период в историографии железного века Дальнего Востока ознаменован систематическими археологическими раскопками. На территории Приамурья и Приморья был исследован целый ряд памятников польцевской культуры (Польце I, Польце II, Желтый Яр, Рыбное Озеро-2, Кочковатка II, Кукелево в Приамурье; Сенькина Шапка, Сопка Булочка, Рудановское городище, Малая Подушечка, Синие Скалы в Приморье). В 1970-е гг. выходит ряд работ А.П. Деревянко, в которых он предлагает разделить польцевскую культуру Приамурья на 3 этапа: желтояровский, польцевский и кукелевский. Третий период характеризуется значительным ростом и совершенствованием методики полевых исследований и анализа археологического материала. Начиная с середины 1980-х гг. появляется большое количество работ, в которых используются результаты естественно-научных методов анализа материала. В этот период был исследован ряд памятников польцевской крультуры: Ауровское городище, Дальний Кут-3, городище Глазовка в Приморье; Васильевское городище, поселение Най в Приамурье. В 2003 – 2005 гг. объединенным отрядом ИАЭТ СО РАН и Государственного исследовательского института культурного наследия Республики Корея на поселении Булочка было вскрыто 15 жилищ польцевской культуры.
1.2. Основные вопросы и проблемы изучения польцевской культуры. В данном параграфе рассматриваются проблемы хронологии и происхождения польцевской культуры, связи культур железного века Приамурья и Приморья, этнической принадлежности польцевцев, связи с сопредельными территориями и др. Хронология польцевской культуры Приамурья разработана А.П. Деревянко. Им выделены желтояровкий этап (VII–VI вв. до н.э.), польцевский этап (VI – II-I вв. до н.э.) и кукелевский этап (I – IV вв. н.э.). Для Приморья Ж.В. Андреева выделяет два этапа железного века: ранний (I в. до н.э. – I в. н.э.) и поздний (II – VII-VIII вв. н.э.). Д.Л. Бродянский относит период существования польцевской культуры в Приморье к I – IV вв. н.э. А.П. Окладников связывал происхождение польцевской культуры с урильской Приамурья. А.П. Деревянко в качестве общих особенностей этих культур считал форму и орнаментацию керамических сосудов, а также существование каменных орудий из сланца. Впервые на наличие связей культур раннего железного века Приамурья и Приморья указал А.П. Окладников. Он выдвинул гипотезу о продвижении польцевских племен из Приамурья на юг, в Приморье. Культура раннего железного века Приамурья и Приморья оказала большое влияние не только на культуру Дальнего Востока России, но и на культуру яёй в Японии. А.П. Деревянко считает, что польцевская культура пришла в Приморье и в Японию в IV – III вв. до н.э. По поводу этнической принадлежности А.П. Окладниковым высказано мнение о том, что носители польцевской культуры были тунгусо-маньчжурами, переселившимися в Приамурье из Прибайкалья. А.П. Деревянко относит носителей урильской и польцевской культур к палеоазиатам и связывает их с известным по китайским письменным источникам народом илоу.
Глава 2. Региональные особенности польцевской культуры
В настоящей главе рассматриваются региональные особенности польцевской культуры Приамурья и Приморья. Памятники польцевской культуры зафиксированы на территории Нижнего и Среднего Приамурья, в районе г. Хабаровска и в Еврейской автономной обл. Материалы представлены также на ряде памятников Приморья. На территории КНР эта культура была открыта в 1970 г. на памятнике Ваньяньхэ в провинции Хэйлунцзян. Памятники польцевского облика сосредоточены, главным образом, в районе равнины Саньцзян («Трехречья»). Отдельные элементы выявлены в материалах памятников приграничного района КНР, например, Сяочэнцзышань в окрестностях г. Цзямусы, а в северной и центральной части Корейского полуострова и на территории Японии.
2.1. Польцевская культура Приамурья. На территории Среднего и Нижнего Приамурья насчитывается около 100 памятников польцевской культуры. Памятник Польце I, на котором было найдено большое количество жилищ и артефактов, является эпонимным. Здесь было выявлено около 20 западин жилищ, из них вскрыто 10, где обнаружено около 200 целых или представленных в виде развалов сосудов. Польцевские жилища исследованы на памятниках Желтый Яр (2), Польце II (1), Кочковатка II (2), Рыбное Озеро II (1).
В 2000 г. на Васильевском городище, на р. Кур было открыто 14 новых памятников, некоторые из них датируются польцевским временем. Уникальный материал для изучения проблем, связанных с польцевской культурой Приамурья и Приморья, представлен на поселениях Най-1 и -2, где найдена керамика, окрашенная красной краской, целые сосуды и орнаментированные венчики.
2.2. Польцевская культура Приморья. Ранее считалось, что памятники польцевского облика в южном Приморье представлены только в континентальной и прибрежной зоне. Однако в последнее время ряд памятников, в частности, Глазовка-городище, был открыт также на территории северного и центрального Приморья. Детально исследованы: Глазовка-городище, Рудановское городище, Малая Подушечка, Синие Скалы. Большой объем археологического материала и абсолютных дат был получен на поселении Булочка. Здесь вскрыто 23 жилища, из них 15 - польцевской культуры.
Глава 3. Анализ особенностей польцевского керамического комплекса
В данной главе представлены результаты анализа коллекций по параметрам: технологическим, морфологическим и технико-декоративным.
3.1. Технологические параметры – это суммарный результат выполнения ряда технических операций: подготовка формовочных масс – начальная стадия процесса изготовления; процесс формовки; обжиг – завершающая стадии изготовления. Анализ этих параметров подразумевает выявление особенностей каждого из этапов изготовления сосуда.
Изучение формовочных масс проведено на основе результатов петрографического анализа 68 образцов керамики с трех памятников польцевской культуры Приамурья и двух – Приморья и термогравиметрического и рентгенографического анализов 30 образцов с трех памятников Приамурья и с одного приморского (см. введение).
3.2. Морфологические параметры сосуда соотносятся с этапом его формовки. Это - объективные параметры, которые выводятся из абсолютных размеров отдельных частей сосудов. При анализе морфологических параметров выбираются те, которые связаны с функцией сосуда, далее рассматриваются варианты сочетаний этих параметров, затем на их основе строится детализированная типология, где сосуды разделяются по форме (в соответствии с их функциональным назначением) и величине. Выборку из 670 единиц можно считать представительной. При анализе морфологических особенностей керамического комплекса использовалась программа статистической обработки керамики из археологических раскопок, разработанная В.Ф. Генингом.
Вся коллекция была разделена на две большие группы – сосуды с горловиной и сосуды без горловины.
Подгруппы и типы сосудов определялись по указателям ФВ (широтно-горловинный указатель) и ФГ (указатель профилировки шейки), затем, для создания более детального типологического деления, учитывался указатель ФА (высотный).
Сосуды с горловиной соответствуют следующим типам и подтипам.
1. Горшки с округлым туловом, прямым или слегка отогнутым наружу венчиком (I – A – б).
2. Горшки с округлым туловом и отогнутым наружу венчиком
(I – БВ – б).
3. Горшки с округлым туловом и блюдовидно отогнутым венчиком
(I – Г – б).
4. Слабопрофилированные сосуды:
4-а - с вытянутым туловом, прямым или отогнутым наружу венчиком (II – АБВ – а).
4-б - с округло-вытянутым туловом и отогнутым наружу венчиком (II – АБВ – б).
4-в - низкие с отогнутым наружу венчиком (II – АБВ – в).
Таблица. Типология сосудов с горловиной (группа – подгруппа – тип – подтип)
| Сосуды с горловиной (группа 1) | ||||||||||||||||||
| Подгруппа | Подгруппа I ФВ – малый и средний 0,33 – 0,50, 0,51 – 0,65 | Подгруппа II ФВ – большой и очень большой 0,66 – 1,00, 1,00 | ||||||||||||||||
| Тип | А ФГ – малый 0–0,14 | БВ ФГ – средний большой 0,15–0,29, 0,30–0,53 | Г ФГ – очень большой 0,54 | А ФГ – малый 0–0,14 | БВ ФГ – средний большой 0,15–0,29, 0,30–0,53 | Г ФГ – очень большой 0,54 | ||||||||||||
| Подтип | а | б | В | а | б | в | а | Б | В | а | б | В | а | б | в | А | б | в |
| Значение | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 | ФА – бол.: 1,21 – 1,6 | ФА – ср.: 0,81 – 1,2 | ФА – мал.: 0,41 – 0,8 |
5. Горшки с вытянутым туловом:
5-а - отогнутым наружу горлом (II – Г – а).
5-б - горшки с округло-вытянутым туловом и отогнутым наружу горлом (II – Г – б).
При анализе морфологических особенностей сосудов без горловины был взят фиксируемый визуально общий профиль сосудов.
6-а. Банки (сосуды с плавно расширяющимся кверху туловом, в целом аналогичны сосудам типа 4-в, т.к. отличаются от них только отсутствием горловины).
6-б. Чаши (сосуды без горловины с загнутым внутрь венчиком, чем они и отличаются от аналогичных им сосудов типа 6-а).
7-а. Миски или крышки (сосуды, резко расширяющиеся в верхней части; донце с закраиной).
7-б. Светильники (миски, у которых в центре на внутренней части имеется выступ).
Таким образом, выделено 7 типов сосудов: 5 типов (5 подтипов) сосудов с горловиной и 2 типа (4 подтипа) без горловины
3.3 Технико-декоративные параметры, помимо общей формы, включают наблюдаемые визуально свойства сосуда: орнамент, способ обработки поверхности, форма венчика.
Орнамент в зависимости от составляющих его компонентов (элемент, мотив, композиция, рапорт, техника, инструмент, метод декорирования, прием) можно классифицировать по-разному. По способу и направлению движения инструмента, которым наносился орнамент, можно выделить 6 методов декорирования: вдавливание (штампование), прокатывание, шагание, протягивание (протаскивание), насекание, накалывание. Для каждой из этих групп можно предложить более подробное деление.
0) Без орнамента.
А) Налепной или рельефный орнамент.
1. Волнистый валик. На внешней плоскости валика наносились: а) подпрямоугольные оттиски; б) подовальные пальцевые вдавления; в) короткие вертикальные насечки; г) угольчатые оттиски.
2. Налепные шишечки-«жемчужины». На сосудах представлены простые шишечки-«жемчужины» или же рассеченные по вертикали на две половинки.
3. Выглаженный валик. Он образуется при одновременном нажатии и повороте инструмента: в месте нажатия получается желобок, а по обе стороны от него – рельефные выступы, по форме напоминающие валики.
Б) Оттиски, вдавления.
4. Вдавления, напоминающие пальцевые (ногтевые). Они наносились рукой или с помощью специального инструмента. Оттиски делятся на: а) подовальные; б) подовальные с прочерченной линией внутри.
5. Оттиски многозубчатой гребенки (2 - 7 зубцов).
6. Ряды подпрямоугольных оттисков, которые наносились инструментом с подпрямоугольным в плане концом. Отличаются от оттисков многозубчатой гребенки только формой инструмента (его рабочего края), которым наносился орнамент.
7. Фигурный штамп. В данную категорию входят такие орнаменты, как вдавления-окружности, угольчатые оттиски и др., которые наносились относительно небольшими по размерам орнаментирами, при этом оттиски на поверхности сосуда повторяют форму рабочего края (конца) орнаментира.
8. Удлиненно-подпрямоугольные или удлиненно-подтреугольные аморфные оттиски, при нанесении которых использовалась техника протаскивания. Как и при нанесении гребенчатого штампа типа 6-с (короткие прямые линии), в данном случае также применяется техника протаскивания, однако данный орнамент отнесен к категории оттисков или вдавлений, так как в большинстве случаев форма оттисков повторяет форму рабочего края орнаментира.
В) Прочерченный орнамент.
9. Он наносился путем протаскивания 3–7-зубчатой гребенки: а) прямые линии; б) волнистые линии; в) короткие прямые линии.
Г) Резной орнамент.
10. Скобковидный зигзаг.
Д) Наколы.
11. Наколы, составленные в ряды, наносились концом острого предмета: а) образуя вертикальные ряды наколов; б) составленные в ряды подтреугольных оттисков отступающей лопаточки.
Е) Тисненый орнамент.
12. Вафельный орнамент имеет несколько разновидностей: а) четырехугольные крупные ячейки; б) четырехугольные ячейки средних размеров; в) четырехугольные мелкие ячейки; г) подквадратные крупные ячейки; д) подквадратные ячейки средних и мелких размеров.
13. Шнуровые оттиски.
Ж) Рельефный орнамент.
14. Орнамент небольших налепных сегментов.
Глава 4. Гончарная традиция и хронология памятников польцевской культуры Приамурья и Приморья.
4.1. Сравнение керамических комплексов. В данном параграфе рассматриваются результаты сравнения керамических комплексов с памятников польцевской культуры Приамурья и Приморья, основанного на данных петрографического, физико-химического, морфологического и технико-декоративного анализов.
4.1.1. Данные петрографического анализа. Особенности минералогического состава цемента керамики в обоих регионах не демонстрируют существенных различий. Однако они фиксируются между памятниками по составу формовочных масс. На пос. Польце I представлены два простых рецепта: Г+По, Г+П и один - сложный Г+По+Ш, который является ведущим (9 экз.). Вторым выступает рецепт Г+По (8 экз.), третьим – Г+П. На пос Желтый Яр также выявлено три рецепта формовочных масс, но в отличие от пос. Польце I, рецепт Г+По+Ш отсутствует, зато имеется рецепт Г+П+Ш. Количество образцов по различным комбинациям составляющих формовочных масс примерно одинаковое: 3 экз. - 2 экз. - 2 экз. На Глазовке-городище, представлено 4 рецепта, такие же, что и на пос. Польце I, плюс комбинация Г+П+Ш, в материалах пос. Польце I не выявленная. На пос. Амурский Санаторий выделены 2 варианта – Г+По (7 обр.) и Г+П+Ш (2 обр.). Что касается пос. Булочка, то здесь рецепты формовочных масс отличаются максимальным разнообразием. Установлено 6 комбинаций и, в отличие от других памятников, представлены рецепты с органикой. Ведущими выступают рецепты Г+По и Г+По+Ш – по 6 экз., остальные - единичны.
По составу формовочных масс отмечено наличие взаимосвязи памятников Желтый Яр, Польце I и Глазовка-городище, которые по этому параметру отличаются от пос. Амурский Санаторий. Образцы с пос. Булочка отличает присутствие в составе формовочных масс органических добавок. Однако по доле образцов с шамотом Булочка близка Глазовке-городищу и, в целом, мало чем отличается от памятников Приамурья. По содержанию песка в шлифах образцы с Амурского Санатория, для которых характерно достаточно низкое его содержание, демонстрируют определенную близость с пос. Желтый Яр, но отличаются от остальных памятников.
4.1.2. Анализ физико-химического состава керамики. Термогравиметрия. 1 – во всех образцах полностью отсутствуют даже следы кальцита; 2 – образцы разнородны даже в пределах одной группы; 3 – наблюдается корреляция между количеством гидроксилов и общей потерей массы. Рентгенография. 1 – во всех образцах присутствует примерно одинаковый набор минералов: кварц, полевой шпат, глинистый минерал; 2 – однородны образцы с поселения Польце-I и Глазовка-городища, неоднородны группы с поселений ЖелтыйЯр и Амурский Санаторий.
Образцы керамики из Польце I, Глазовки-городища и Желтого Яра однородны в пределах одного памятника и индивидуальны - для каждого из них. Образец керамики одного памятника можно достоверно отличить от образца другого по фазовому составу. Иначе обстоит дело с керамикой с пос. Амурский Санаторий. Два образца из четырех содержат муллит, и в принципе, не отличаются от образцов пос. Польце I. Остальные четыре образца содержат неидентифицированную фазу, дающую рефлексы на 34,2° и 38,3°. Эта же фаза обнаружена в двух образцах Глазовки-городища. Состав полевых шпатов в керамике Амурского Санатория соответствует составу полевых шпатов в образцах Польце I и Глазовки-городища.
Памятники Желтый Яр, Польце I и Глазовка-городище выделяются в отдельную группу, а пос. Амурский Санаторий в эту группу не входит. С другой стороны, материалы каждого памятника однородны в пределах данного памятника. По наличию в образцах муллита пос. Амурский Санаторий сближается с пос. Польце I, по составу полевых шпатов – с пос. Польце I и Глазовкой-городищем.
4.1.3. Сравнение морфологических особенностей керамики памятников польцевской культуры Приамурья и Приморья. К типу 1 относятся сосуды с округлым туловом, прямым или слегка отогнутым наружу венчиком. По степени отгиба венчика в данном типе выделено 2 подтипа. Сосуды подтипа 1 выявлены только на памятниках Приамурья, сосуды подтипа 2 – как в Приамурье, так и в Приморье. В Приморье максимальное количество сосудов этого типа представлено на Глазовке-городище – 4 экз. (33,3%), на Булочке и на Синих Скалах отмечено по одному сосуду. Тип 1 составляет в среднем 10,2% от всего керамического материала польцевской культуры Приамурья и Приморья.
Сосуды типа 2 с блюдовидной формой венчика, округлым туловом и широко отогнутым наружу венчиком, представлены примерно в равной степени как в Приамурье, так и в Приморье (17,3%). По деталям оформления венчика сосуды типа 2 разделены на 3 варианта. Вариант 1 - сосуды, у которых край венчика плоский, уступ на внешнем бортике отсутствует. Вариант 2 - сосуды, у которых внешний бортик венчика оформлен в виде уступа с рядами параллельных желобков, ниже которых на одинаковом расстоянии друг от друга расположены шишечки-«жемчужины». Вариант 3 - сосуды с сильно отогнутым наружу венчиком, но узким венчиком. Сосуды варианта 1 встречены на памятниках Польце I, II, Желтый Яр, Амурский Санаторий, Най, Васильевское городище. Сосуды варианта 2 в Приамурье представлены только на пос. Желтый Яр, в Приморье – практические на всех памятниках польцевской культуры (Булочка, Глазовка-городище, Рудановское городище, Сенькина Шапка, Малая Подушечка, Синие Скалы, Новогордеевское городище, Новогордеевское селище, Реттиховка-Геологическая). Сосуды варианта 3 есть только на Булочке. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что сосуды варианта 2 выявлены как в Приамурье, так и в Приморье, и то, что в Приамурье они найдены на пос. Желтый Яр.
К типу 3 (горшки) относятся слабопрофилированные сосуды (диаметр по венчику : наибольший диаметр по тулову = 1). Горшки составляют достаточно большой процент (25,7%) от всего керамического материала. Здесь необходимо отметить, что в Приамурье доля достаточно высока - 35,4%, и они представлены почти на всех памятниках польцевской культуры этого региона. В Приморье, напротив, выявлено только 5 горшков (2,5%). Они встречены только на Булочке, Глазовке-городище и на Синих Скалах. По способу соединения шейки и тулова сосуды баночной формы разделены на 2 варианта. К варианту 1 относятся горшки, у которых соединение шейки и тулова резкое (ступенчатое), к варианту 2 – горшки, у которых соединение шейки и тулова плавное (волнообразное). Горшки варианта 1 отмечены только на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий, горшки варианта 2 – практически на всех памятниках Приамурья и Приморья. По-видимому, горшки варианта 1 более ранние, а горшки варианта 2 – поздние.
Горшки типа 4 (низкие горшки) - слабопрофилированные, очень низкие и широкие изделия. Их доля в керамическом комплексе не высока – всего 2,2%. Представлены на пос. Польце I, Най и на Глазовке-городище.
К типу 5 относятся горшковидные изделия с хорошо выделенной горловиной и отогнутым наружу венчиком. Они составляют 18,9% от всего керамического материала польцевской культуры. В Приамурье выявлены на памятниках Желтый Яр, Амурский Санаторий и Най. В Приморье отмечены на всех без исключения памятниках и составляют основную долю керамического комплекса польцевской культуры. Важным фактом является то, что горшки с отогнутым наружу венчиком отсутствуют на пос. Польце I, но представлены на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий, которые демонстрируют близость с польцевской культурной Приморья по другим материалам.
К типу 6 относятся небольшие по размерам низкие сосуды с расширяющимся – банки и сужающимся – чаши –туловом. Их доля в керамическом комплексе польцевской культуры не высока: банки - 3,0, чаши – 2,1%. Они выявлены только на тех памятниках, материалы которых были опубликованы полностью – на пос. Польце I и Булочка.
К типу 7 (миски/крышки, светильники) относятся сосуды без горловины, с широкой верхней частью тулова, донышко которых имеет закраину. По наличию или отсутствию выступа в центре, на внутренней части, они разделяются на 2 категории: миски/крышки и светильники. Примечательно, что они представлены практически на всех памятниках в Приамурье и на Глазовке-городище в Приморье. Их доля составляет 2,4% от всего керамического материала польцевской культуры. Но на пос. Польце I они составляют 31,8% от всего керамического материала.
4.1.4. Сравнение технико-декоративных особенностей керамики памятников польцевской культуры Приамурья и Приморья. Каждый из выделенных типов орнамента был соотнесен с определенной частью сосудов – верхней плоскостью венчика, венчиком, горловиной, верхней частью тулова/плечиком, нижней частью тулова/придонной частью.
У сосудов типа 1 Приамурья и Приморья отмечены различия в орнаментации. В частности, вафельный орнамент в Приамурье выявлен только на сосудах пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий. Орнамент в виде вдавлений и оттисков является основным на изделиях пос. Польце I. В Приморье вафельный орнамент отмечен на горшках с округлым туловом Глазовки-городища, пос. Булочка и Синие Скалы.
У сосудов типа 2 также присутствуют различия в орнаментации. Орнамент в виде прочерченных линий преобладает на сосудах пос. Польце I. Оттиски пальцев - только на изделиях пос. Желтый Яр. У сосудов с блюдовидным венчиком пальцевые оттиски являются основным типом орнамента венечных частей и тулова большинства сосудов. У сосудов типа 2 варианта 3, найденных только на Булочке, на горловине нанесен орнамент в виде прочерченных линий, на венчике и тулове - оттиски пальцев или они оставлены гладкими. Следовательно, данный вариант демонстрирует отличие от двух других не только по морфологическим особенностям, но и по орнаментации. По наличию орнамента в виде пальцевых оттисков определенная взаимосвязь прослеживается не только между пос. Желтый Яр Приамурья и Глазовкой-городищем Приморья, но также между первым памятником и многими другими памятниками польцевской культуры южного Приморья.
Сосуды 3 типа по способу соединения венчика и тулова были разделены на два варианта. Слабопрофилированные сосуды варианта 2 представлены как в Приамурье, так и в Приморье, локальные различия в их орнаментации отсутствуют. У слабопрофилированных сосудов варианта 1, найденных только на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий, основными типами орнамента являются вафельный и шнуровый, не отмеченные у слабопрофилированных сосудов варианта 1. Вафельный и шнуровый орнаменты не зафиксированы на изделиях пос. Польце I. Таким образом, по данному типу сосудов, составляющему более 35% от всех керамических изделий польцевских памятников Приамурья, также прослеживаются различия между пос. Польце I и Желтый Яр, а у сосудов данного типа с пос. Амурский Санаторий сочетаются особенности обоих этих памятников.
Число находок низких слабопрофилированных сосудов (тип 4) не велико и различия в их орнаментации по памятникам и регионам не прослеживаются.
Горшки 5 типа выявлены в Приамурье только на пос. Желтый Яр, Амурский Санаторий и Най. В Приморье же они присутствуют на большей части памятников. Венчики большинства сосудов орнаментированы волнистым валиком, пальцевыми оттисками или прочерченными линиями, тулово – вафельными или пальцевыми оттисками. Такой тип орнамента характерен для сосудов 5 типа как в Приамурье, так и в Приморье.
Большинство сосудов 7 типа не орнаментировано. На внешней поверхности некоторых изделий с территории Приамурья (Польце I) и Приморья – Глазовка-городище, Малая Подушечка, отмечены ряды оттисков подпрямоугольной формы, на внутренней поверхности – параллельные борозды.
4.1.5. Общие выводы. В данной части работы обобщены выводы, полученные в результате изучения технико-технологических, морфологических и технико-декоративных особенностей керамики польцевской культуры Приамурья и Приморья. На основании этих данных выделены общие и специфичные черты керамических комплексов отдельных памятников и двух исследуемых регионов в целом, а также черты, указывающие на относительную хронологию памятников.
Различия в морфологии и орнаментации сосудов. Во-первых, сосуды с округлым туловом представлены в основном на памятниках Приамурья. В Приморье высокий процент их отмечен только на Глазовке-городище. У сосудов данного типа с территории Приамурья вафельный орнамент отмечен только на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий. На пос. Польце I у сосудов с округлым туловом представлен, главным образом, орнамент в виде оттисков штампа и резной орнамент. По этим параметрам между тремя памятниками Приамурья существуют заметные различия. Таким образом, сосуды с округлым туловом и вафельный орнамент указывают на связь между пос. Желтый Яр, Амурский Санаторий, с одной стороны, и Глазовкой-городищем, с другой. Но сосуды данного типа очень редки на памятниках южного Приморья, следовательно, связь этого региона с Приамурьем была слабой.
Во-вторых, сосуды с блюдовидно отогнутым венчиком варианта 1, форма венчика которых отлична от варианта 2, широко представлены в Приамурье. Они выявлены на пос. Амурский Санаторий, Польце I, II, Най, на Васильевском городище. На польцевских памятниках Приморья сосуды типа 2, варианта 2 отсутствуют. Вариант 2 в Приамурье зафиксирован только на пос. Желтый Яр, тогда как в Приморье он отмечен практически на всех памятниках. Орнаментация изделий обоих вариантов также различается: сосуды варианта 1 орнаментированы в основном прочерченными линиями, а сосуды варианта 2 – пальцевыми оттисками (в Приамурье - только на пос. Желтый Яр) на большинстве памятников Приморья. По-видимому, эволюция сосудов типа 2 шла по линии развития от варианта 2 к варианту 1. Если рассматривать эти памятники с точки зрения генезиса керамики, то образуется следующая последовательность: Желтый Яр Амурский Санаторий Польце I. Можно предположить, что в период, следующий за существованием пос. Желтый Яр, вариант 2 исчезает в Приамурье, но получает широкое распространение в Приморье, сначала - в его северной части (Глазовка-городище), а затем и в южной. Что касается сосудов варианта 3, то они выявлены только на Булочке и отличаются по орнаментации от двух других подтипов, следовательно, можно допустить, что этот подтип является уникальной особенностью поселения на Сопке Булочка.
В-третьих, преобладающее большинство слабопрофилированных сосудов (тип 3) происходит с памятников Приамурья. В Приморье они найдены только на Глазовке-городище. Сосуды типа 3 были разделены на 2 варианта. Вариант 1 отмечен только на пос. Амурский Санаторий и Желтый Яр, вариант 2 – на всех остальных памятниках Приамурья и на Глазовке-городище в Приморье. Большая часть сосудов варианта 1 орнаментирована вафельным и шнуровым орнаментами, не встреченными у сосудов варианта 2. В способе соединения шейки и тулова, наличию вафельного и шнурового орнамента у изделий варианта 1 можно усмотреть преемственность с гончарством урильской культуры раннего железного века Приамурья. По-видимому, вариант 1 более древний, чем вариант 2. Если рассматривать эволюцию сосудов типа 3 в виде перехода от варианта 1 к варианту 2, то можно определить относительную хронологию польцевских памятников Приамурья в виде следующей последовательности: Желтый Яр, Амурский Санаторий Польце I. С другой стороны, вафельный орнамент получил широкое распространение на территории Приморья, следовательно, мы можем говорить о наличии преемственности между пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий, с одной стороны, и памятниками польцевской культуры Приморья, с другой.
В-четвертых, горшки с отогнутым наружу горлом (тип 5) на Польце I не выявлены, но они составляют более 10% от всего керамического комплекса пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий. На польцевских памятниках Приморья этот тип сосудов был самым распространенным – 30–50% от общего числа керамического материала. Орнаментация этих сосудов в целом одинаковая: венчик большинства сосудов украшен налепным валиком и пальцевыми оттисками, прочерченными линиями, тулово – вафельными и пальцевыми оттисками. По сосудам данного типа также можно проследить эволюцию польцевских памятников: от пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий к памятникам Приморья.
В-пятых, миски/крышки (тип 7) представлены на многих памятниках Приамурья, а в Приморье – только на Глазовке-городище. Сосуды этого типа, также как и сосуды типа 1 (с округлым туловом), демонстрируют преемственность между памятниками Приамурья и северного Приморья, и отсутствие ее с памятниками южного Приморья.
Таким образом, можно предположить, что польцевская культура зародилась в Приамурье и эволюционировала по линии Желтый Яр Амурский Санаторий Польце I. Пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий демонстрируют более тесную связь с польцевскими памятниками Приморья, чем пос. Польце I.
По полевым шпатам в составе формовочных масс керамика пос. Желтый Яр, Польце I и Глазовки-городища сходна, а изделия пос. Амурский Санаторий отличаются от первых. Таким образом, результаты естественно-научных анализов состава керамики польцевских памятников в целом не противоречат данным по их морфологии и орнаментации.
4. 2. Хронология памятников польцевской культуры
4.2.1. Абсолютная хронология памятников польцевской культуры по данным радиоуглеродного датирования. На польцевских памятниках Приамурья и Приморья было получено 32 абсолютные даты. Из них 17 дат - на пос. Булочка в период с 2002 г.
Для памятников Приамурья имеется 6 абсолютных дат. Одна из них, с пос. Польце I, относится к X–VIII вв. до н.э., две другие – к VII–III вв. до н.э. Две даты с Тахты приходятся на V–III вв. до н.э., дата с Сикачи-Аляна – VII в. до н.э. По двум совпадающим датам пос. Польце I можно датировать VII–III вв. до н.э. Абсолютные даты согласуются с трёхстадиальной относительной хронологией польцевской культуры, предложенной А. П. Деревянко.
На польцевских памятниках Приморья было получено 26 абсолютных дат: 3 - на Глазовке-городище, 1 - на Сенькиной Шапке, 1 - на Малой подушечке, 21 - на Булочке. Даты с Глазовки-городища относятся к VI–I вв. до н.э., в основном – к IV–III вв. до н.э. Автор работ на Глазовке-городище датирует памятник IV–III вв. до н.э. Дата с Сенькиной Шапки относится к рубежу эр – IV в., с Малой Подушечки – ко II–IV вв.
Даты, полученные по образцам угля из раскопок на Булочке в 1970 г., после их калибровки, показали следующие временные промежутки: 150 г. до н.э. – 20 г. н.э.; 100 г. до н.э.–70 г. н.э.; 120–250 гг. н.э.; 350–610 гг. н.э. Видно, что расхождение между датами очень велико, они укладываются в период II в. до н.э.–VII в. Даты, полученные на Булочке после 2002 г., также демонстрируют значительные расхождения: жил. 1 относится ко II в. до н.э.–IV в. н.э. 4 жил. 3 – к I–IV вв. н.э. 4 жил. 5 – ко II в. до н.э. – III в. н.э. 4 жил. 7 – к IV в. до н.э. – VII в. н.э.; жил. 11 – к V в. до н.э. – V в. н.э.; жил. 15-а – к III в. до н.э. – VI в. н.э.; жил. 16 – к V–VII вв. н.э.; жил. 18 – к III в. до н.э. – I в. н.э.; жил. 21 – к VIII–V вв. до н.э.
Таким образом, памятники польцевской культуры Приамурья датируется VII–III вв. до н.э. Памятники северного и центрального Приморья по материалам, полученным на Глазовке-городище, можно отнести к IV–III вв. до н.э. В южном Приморье памятники польцевского облика появляются в конце III–II вв. до н.э. и существуют как минимум до IV в.
4.2.2. Относительная хронология памятников польцевской культуры по аналогам с памятников сопредельных территорий. Следует обратить внимание на два момента: на взаимосвязь памятников желтояровского и польцевского этапов и на датировку пос. Польце I. В предыдущей части работы были выделены морфологические и технико-декоративные особенности керамики польцевской культуры, которые дают информацию о хронологии польцевских памятников. Это - форма венчиков у сосудов с блюдовидным венчиком, способ соединения венчика и тулова у слабопрофилированных сосудов, наличие/отсутствие в керамическом комплексе конкретного памятника горшковидных сосудов с отогнутым наружу горлом, сосудов с вафельным и шнуровым орнаментом и т.д.
Примечательно, что сосуды с блюдовидно отогнутым венчиком варианта 2, внешний бортик венчика которых ровный или скошен наружу, оформлен в виде уступа и орнаментирован рядами параллельных желобков, представлены на пос. Желтый Яр, а на пос. Амурский Санаторий и Польце I отсутствуют. Такие сосуды есть также на памятнике Кочковатка II. Кроме того, одной из преобладающих форм орнамента у таких сосудов являются пальцевые оттиски. Этот орнамент характерен для керамики урильской культуры и, по-видимому, восходит к урильской орнаментальной традиции. Исходя из этого, можно предположить, что развитие сосудов с блюдовидно отогнутым венчиком шло от 2 к 1 варианту. Таким образом, относительная хронология памятников по этому параметру выглядит следующим образом: Кочковатка II Желтый Яр Амурский Санаторий, Польце I.
Для слабопрофилированных сосудов варианта 1 характерно ступенчатое соединение венчика и тулова и наличие вафельного и шнурового орнаментов, т.е. им присущи урильские черты. Слабопрофилированные сосуды варианта 1 присутствуют только на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий, а на пос. Польце I отсутствуют. Исходя из этого, можно предположить, что вариант 1 более архаичен, по сравнению с вариантом 2. Здесь следует также отметить, что на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий представлены слабопрофилированные сосуды вариантов 1 и 2. При более подробном рассмотрении этих сосудов можно установить, что доля слабопрофилированных сосудов варианта 2 в керамическом комплексе пос. Амурский Санаторий выше, чем на пос. Желтый Яр, а в их орнаменте здесь высок процент прочерченных линий и оттисков гребенчатого штампа. Это сближает пос. Амурский Санаторий с пос. Польце I. Таким образом, относительная хронология польцевских памятников по сосудам слабопрофилированных сосудов выглядит следующим образом: Желтый Яр Амурский Санаторий Польце I.
Горшковидные сосуды с отогнутым наружу горлом на пос. Польце I не выявлены, а на пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий их доля превышает 10%. На горловинах этих сосудов преобладает орнамент в виде волнистого валика и пальцевых оттисков, встречаются также прочерченные линии. Тулово большей части сосудов орнаментировано вафельными или пальцевыми оттисками. Эти особенности также отражают архаичность данной формы керамических изделий и позволяют отнести пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий к более раннему, чем пос. Польце I, времени. Кроме того, по всей видимости, горшки с отогнутым наружу горлом появляются сначала в Приамурье, а оттуда распространяются и на территории Приморья. Здесь мы выходим на относительную хронологию не только приамурских памятников, но и приморских: Желтый Яр, Амурский Санаторий памятники польцевской культуры Приморья.
Вафельный орнамент не встречен у сосудов пос. Польце I, II, но представлен на керамике памятников Кочковатка II, Рыбное Озеро II, Желтый Яр и Амурский Санаторий.
Памятники Кочковатка II и Рыбное Озеро II содержат много урильских черт и относятся к самому раннему этапу польцевской культуры в Приамурье. Судя по морфологическим особенностям и орнаментации керамики, они, возможно, могут быть даже более ранними, чем пос. Желтый Яр. В материалах пос. Польце II заметно сходство с пос. Польце I, поэтому оба памятника можно отнести к одной группе.
Исходя из всего сказанного выше, относительная хронология памятников польцевской культуры, на наш взгляд, может быть представлена в виде последовательности: Кочковатка II, Рыбное Озеро II Желтый Яр Амурский Санаторий Польце I, II.
Что касается датировки пос. Польце I, то из трех полученных абсолютных дат, одна относится к X–VIII вв. до н.э., две другие – к VI–III вв. до н.э. С одной стороны, А. П. Деревянко отнес пос. Польце I ко второму, польцевскому этапу, культуры, который датируется IV в. до н.э.– I в н.э. С другой, железные кельты и сосуд с ручкой с этого поселения находят аналогии на территории Китая. По ним этот памятник датирован японским исследователем Онуки Сидзуо рубежом эр. Вопрос о датировке пос. Польце I можно прояснить, опираясь на аналогичные находки сосудов с ручками, происходящие из недавних раскопок памятников культуры гунтулин и фэнлинь на территории Китая. Сосуд с ручкой с пос. Польце I сходен с изделиями первого этапа культуры гунтулин. Если принять во внимание то обстоятельство, что первый этап культуры гунтулин датируется II в. до н.э. – рубежом эр и предшествует комплексам типа ваньяньхэ, то и пос. Польце I можно отнести, как минимум, ко II в. до н.э.– рубежу эр, или даже к более раннему времени.
Керамический комплекс Глазовка-городище включает 14 целых сосудов. По параметрам сосуды пос. Глазовка-городище демонстрируют большую близость с такими памятниками Приамурья, как Желтый Яр и Амурский Санаторий, нежели, с пос. Польце I.
Керамический материал памятников южного Приморья незначителен, поэтому использовать его для построения морфологической типологии или типологии орнамента достаточно сложно. Исключением является лишь пос. Булочка. Сосуды с блюдовидно отогнутым венчиком и с отогнутым наружу горлом выявлены практически на всех памятниках в южном Приморье. Изделия этого типа с Глазовки-городища и с Синих Скал отличаются только по размерам, поэтому есть все основания предполагать, что оба памятника относятся практически к одному и тому же времени. Аналогичные им фрагменты венечных частей сосудов присутствуют на Булочке, Ауровском городище и т.д., т. е. можно говорить об отсутствии большой разницы в датировке между памятниками южного Приморья в целом. Однако выявлены существенные различия в продолжительности функционирования отдельных памятников этого региона. Во всяком случае, на Сопке Булочке присутствуют также и другие формы сосудов с блюдовидно отогнутым венчиком и достаточно поздние формы горшков с отогнутым наружу горлом, на основании чего можно допустить, что поселение функционировало в течение продолжительного времени. Кроме того, горшки с отогнутым наружу горлом Новогордеевского городища по своей форме, орнаментации и технологическим особенностям в целом аналогичны найденным на Булочке. Возможно, что это поселение существовало дольше всех известных в южном Приморье польцевских памятников.
4.3. Происхождение и трансформация польцевской культуры Приморья (по данным сравнения с польцевской культурой Приамурья). Как уже говорилось выше, керамика таких памятников польцевской культуры, как Кочковатка II и Рыбное Озеро II имеет переходный облик от урильской к польцевской. Достаточно много урильских черт присутствует также на керамике пос. Желтый Яр. Керамика пос. Амурский Санаторий еще сохраняет единичные черты урильской культуры (напр., блюдовидно отогнутый венчик и вафельный орнамент), а на керамике пос. Польце 1 – они не фиксируются. Пос. Польце 1 можно назвать типичным памятником польцевской культуры на Амуре.
В Приамурье с появлением польцевских памятников типа Польце I (Польце II и Най I), памятники типа Амурского Санатория исчезают. Пос. Польце I по радиоуглеродным датам и аналогиям с культурой гунтулин датируется как минимум II в до н.э., следовательно, пос. Амурский Санаторий, материалы которого имеют более архаичный облик, можно удревнить до III в. до н.э.
А.П. Окладников связал происхождение памятников польцевского облика Приморья с польцевской культурой Приамурья и выдвинул гипотезу о переселении носителей польцевской культуры Приамурья на территорию южного Приморья. А.П. Деревянко считает, что передвижение польцевского населения из Приамурья в Приморье и на Японские острова шло в IV–III вв. до н.э.
С.А. Коломиец утверждает, что по керамическим материалам между памятниками Приамурья и Приморья существуют значительные различия, и выводит происхождение памятников польцевского типа в Приморье из урильской культуры Приамурья. Однако переселение польцевцев на территорию Приморья он датировал также IV–III вв. до н.э., взяв за основу результаты абсолютного датирования материалов памятника Глазовка-городище.
Для того чтобы подтвердить одну из двух точек зрения, возникает необходимость пересмотреть керамический материал Глазовки-городища. Коллекция керамики с Глазовки-городища представлена 14 целыми формами, среди которых есть 4 горшка с округлым туловом, 4 горшка с блюдовидным венчиком, 2 низких слабопрофилированных сосуда, горшок с отогнутым наружу горлом, миски/крышки. Таким образом, на городище представлены 6 из 7-ми типов сосудов, характерных для пос. Польце I, отсутствуют только чаши с загнутым внутрь венчиком. Показательными моментами являются орнаментация сосудов с округлым туловом и морфологические особенности сосудов с блюдовидным венчиком. Керамика Глазовки-городища демонстрирует близость с материалами памятников Приамурья Желтый Яр и Амурский Санаторий и меньше – с пос. Польце I. По абсолютным датам городище относится к IV–III вв. до н.э., т.е. к немного более раннему времени, чем пос. Польце I, поэтому нет необходимости искать его истоки в урильской культуре.
Керамические комплексы пос. Булочка и других памятников южного Приморья также демонстрируют наличие таких форм сосудов, как сосуды с округлым туловом и сосуды с блюдовидным венчиком, и орнаментов в виде вафельных и пальцевых оттисков. В этом заметно их сходство с пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий и связь с польцевской культурой Приамурья. Однако, наряду со сходными чертами между памятниками южного Приморья, с одной стороны, и Приамурья, с другой, присутствуют и явные различия. Так, в южном Приморье практически нет сосудов с округлым туловом, в большом количестве найденных на пос. Польце I, отсутствуют также сосуды с блюдовидно отогнутым венчиком варианта 1, чаши, миски/крышки, светильники. Можно предположить, что польцевская культура распространяется в Приморье на этапе существования в Приамурье пос. Желтый Яр и Амурский Санаторий. Параллельно на территории Приамурья происходит трансформация этих комплексов в памятники типа Польце I. Формирование южноприморского варианта польцевской культуры, характерного для пос. Булочка, происходит уже непосредственно на территории Приморья, на основе более ранних польцевских комплексов. Данные абсолютного датирования и аналогии на сопредельных территориях подтверждают датировку проникновения польцевской культуры в Приморье, предложенную А. П. Деревянко, – IV–III вв. до н.э.
Распространение польцевской культуры в Приморье шло с севера на юг, через северное Приморье, где выявлены памятники, маркирующие это движение, типа Глазовки-городища. Дальнейшее ее продвижение на юг, как справедливо отмечает С.А. Коломиец, могло идти по побережью Японского (Восточного) моря. Об этом свидетельствуют и абсолютные даты польцевских комплексов Булочки, большая часть которых относится ко II в. до н.э. Памятники польцевской культуры существуют на территории южного Приморья вплоть до IV в. н.э., и, вполне вероятно, – до VI в. н.э.
Глава 5. Связи польцевской культуры с культурами сопредельных территорий востока Азии. Польцевское общество на пороге средневековья.
5.1. Связи с сопредельными территориями.
5.1.1. Памятники равнины Саньцзян («Трехречья»), КНР. На территории Китая с польцевской культурой связаны памятники культур ваньяньхэ, гунтулин и фэнлинь, локализованные на правом берегу Амура.
Памятники культуры ваньяньхэ приурочены к территории к северу от р. Сунгари, к среднему и нижнему течению Амура. В первую очередь, благодаря находкам керамики и глиняных скульптурок свиней, данная культура была признана идентичной польцевской. По ее датировки существует несколько точек зрения, но в целом, она укладывается во II в. до н.э.– II в. н.э. Поскольку китайские археологи считают эту культуру по сути польцевской, детальное сравнение двух культур ими не проводилось. Все исследования культуры ваньяньхэ проводились в рамках сопоставления ее материалов с материалами культуры гунтулин.
Культура гунтулин является культурой раннего железного века на территории равнины Саньцзян. Эпонимный памятник находится в г. Шуанъяшань. Основной массив археологического материала происходит с памятников Гунтулин и Сяобалан. Раскопки городища Фэнлинь, Баоань-2 и Баотайшань дали относительно мало находок. Время существования культуры определяется II в. до н.э.– II в. н.э. В развитии культуры выделяется 2 этапа, границей которых считается рубеж эр.
Типология керамических сосудов культуры гунтулин разработана Чжао Юнцюнем. Он выделил в культуре 2 этапа. Для каждого из них характерны следующие группы сосудов: вазы вэн, горшки ху, баночные сосуды гуань с одной ручкой, высокие банки гуань, чаши бо, чаши/миски вань, ковши с одной ручкой бэй.
Другой культурой равнины Саньцзян, связанной с гунтулин, является фэнлинь, датированная III–VI вв. ее памятники представлены на всей территории равнины Саньцзян, но в основном сосредоточены в бассейне р. Цисинхэ. На сегодняшний день культура фэнлинь признается самостоятельной, которая сформировалась на основе культуры гунтулин, в результате слияния ее северного и южного вариантов.
Самая многочисленная категория сосудов культур гунтулин и фэнлинь – глубокие слабопрофилированные сосуды гуань – идентична польцевским сосудам типа 3 (II–АБВ), также наиболее многочисленной категории керамики. Их процентное содержание в керамических комплексах всех трех культур сходно.
Горшки ху культур гунтулин и фэнлинь соотносятся с сосудами группы I, типов 1 польцевской культуры. Сосуды культуры гунтулин сходны с польцевскими сосудами группы I подтипа 1, а изделия культуры фэнлинь – с польцевскими сосудами группы I подтипа 2.
Сосуды типа чаш бо и чаш/мисок вань культур гунтулин и фэнлинь сопоставимы с сосудами без горловины типов 6 и 7 польцевской культуры.
В жилище 9 пос. Польце I был найден сосуд баночной формы с одной ручкой, который находит аналогии среди слабопрофилированных сосудов с одной ручкой гуань. У сосуда на тулове имеется налепной валик, что особенно сближает его с подобными изделиями этапа I культуры гунтулин.
В жил. 4 пос. Польце I обнаружена чаша с двумя ручками, аналогии которой выявляются среди материалов культуры гунтулин.
Таким образом, по керамическим материалам мы можем предполагать существование тесных взаимосвязей между польцевской культурой и культурой гунтулин.
В то же время, между польцевской культурой Приамурья, с одной стороны, и культурами гунтулин и фэнлинь, с другой, можно отметить и существенные различия. Так, типичные для польцевской культуры сосуды с блюдовидно отогнутым венчиком отсутствуют как в культуре гунтулин, так и в культуре фэнлинь. В польцевской культуре не представлена такая характерная форма сосудов, как вазы. Однако, последним фактом можно пренебречь, поскольку количество сосудов вазовидной формы в обеих культурах из Саньцзяна незначительно.
5.1.2. Памятники Корейского полуострова. Тесные связи археологических культур Приморья и Корейского полуострова достаточно четко фиксируются уже начиная с эпохи неолита. Близкими друг другу являются бойсманская культура Приморья и культура сопхохан на севере Кореи, зайсановская культура и культура позднего неолита Корейского полуострова. Сходства культур обеих территорий присутствуют и в раннем железном веке. По материалам многих памятников побережья Японского (Восточного) моря Корейского полуострова можно зафиксировать факт инфильтрации носителей культур раннего железного века Приморья (янковской, кроуновской и польцевской) в район среднего и нижнего течения р. Туманган, а оттуда – в центральные и южные районы Корейского полуострова. Например, отмечается, что керамика, аналогичная янковской, найдена на пос. на О. Чходо и Одон. Относительно недавно установлено, что кроуновская культура демонстрирует многочисленные аналогии в конструкции жилищ, отопительных систем и керамики не только с памятниками северо-восточной, но и центральной Кореи.
Можно предполагать, что данная ситуация сохраняется и в последующее, польцевское, время. В частности, на, расположенном в северо-восточной части Корейского полуострова, пос. Одон была найдена керамика, сходная с керамикой польцевской культуры Приморья. Однако памятники и керамика, которые можно было бы напрямую связать с влиянием польцевской культуры, в центральной и южной Корее пока не известны. Тем не менее, на ряде памятников южной части Корейского полуострова встречаются кельты польцевского типа с 6-угольной в сечении втулкой с двумя параллельными валиками и слегка расширенным в нижней части, так называемым, «веерообразным» лезвием.
На территории южной части Корейского полуострова керамика с польцевскими чертами не выявлена. По одному железному кельту польцевского типа было найдено в южной Корее в жилище с входом-коридором А-4 и в двухкамерном жилище А-9 пос. Тэсонни в у. Капхён. В более южных районах Корейского полуострова такие кельты происходят из погребений с деревянным гробом: погр. 3 мог. Мальсанни в у. Хаман, погр. 45 мог. Тэсондон в г. Кимхэ. Для всех названных кельтов характерны: 6-угольная в сечении втулка с двумя параллельными валиками, «веерообразное» лезвие, т.е. те же черты, что имеют кельты Приамурья. Следует обратить особое внимание на такой памятник, как Тэсонни. Здесь представлены жилища с входом-коридором и двухкамерные жилища, которые содержали находки гладкостенных сосудов в виде горшков с отогнутым наружу горлом. Материалы этого памятника демонстрируют сходство с кроуновскими.
Таким образом, на территории центральной и северной Кореи археологические материалы, аналогичные польцевским, представлены в очень незначительном количестве. Тем не менее, в это время в центральной части Корейского полуострова появляется целая группа памятников с кроуновскими чертами, которые присутствуют как в конструкции жилищ (с входом-коридором и двухкамерных построек, наличие в них очагов-каменных ящиков), так и в керамике (керамика типа чундо – гладкостенная). На некоторых памятниках наряду с гладкостенной керамикой типа чундо представлена также и с тисненым орнаментом. В целом, можно отметить, что развитие керамического производства в этом регионе идет по направлению постепенного исчезновения неорнаментированной керамики и замены ее керамикой с тисненым орнаментом. Данная тенденция в эволюции керамики характерна также для культур раннего железного века Приморья, поэтому вероятность обнаружения памятников польцевского облика на территории центральной Кореи до конца не может быть исключена.
5.2. Общество польцевской культуры. Основу социальной организации населения польцевской культуры составляла война, их племена обладали достаточно высокой мобильностью и, согласно теории политогенеза Элмана Сервиса, включающей 4 стадии развития общества (локальные группы, племена, вождества, государства), такое общество соотносится со стадией вождества. Развитие вождества в конечном итоге приводит к образованию государства.
Если использовать эту теорию для анализа польцевского общества, то нельзя не отметить два обстоятельства: рост числа укрепленных поселений культуры, и появление свидетельств военных столкновений, которые происходили в южном Приморье с IV–III вв. до н.э. между пришлым польцевским и автохтонным кроуновским населением. В качестве причины продвижения польцевцев на юг Приморья отмечается, в частности, похолодание климата.
Поселения польцевской культуры в Приморье располагаются, как правило, на возвышенностях, которые носят характер естественных укрытий, поскольку сооружались с учетом условий рельефа, но на некоторых из них строились также дополнительная ограда или ров. Сходная топография характерна для поселения на сопке Булочка.
Одновременно с появлением польцевских городищ в Приморье на равнине Саньцзян, занимающей промежуточное положение между территорией распространения польцевской культуры и пров. Хэйлунцзян, также возникает несколько сотен очень компактно расположенных крупных городищ. Их материалы датируются II–III вв., на некоторых из них представлены польцевские черты. Все они относятся к культуре гунтулин. Появление в этом районе, всегда считавшимся периферийным по отношению к крупным цивилизационным центрам, «цивилизации с укрепленными поселениями и городищами», связывается с влиянием польцевской культуры. Возможно, что постоянные военные конфликты в Приамурье ускорили процесс политогенеза у населявших эти территории групп населения.
Таким образом, мы имеем ряд доказательств тому, что в Приморье население польцевской культуры вступило в новую стадию политогенеза – вождество, сложившееся в результате ведения военных действий. Об этом свидетельствует то, что в Приморье количество укрепленных поселений польцевской культуры возрастает, а в комплексе инвентаря увеличивается содержание предметов вооружения. Культурная экспансия и формирование укрепленных поселений происходило в это время не только в Приморье. На равнине Саньцзян на основе культуры гунтулин формируется так называемая «цивилизация», а в западной части пров. Ляонин и в центральной части пров. Цзилинь под давлением хунну складывается культура сяньби. Все эти явления требуют комплексного изучения. Кроме того, существует необходимость в детальном исследовании культурных взаимодействий, происходивших на рубеже эр в Восточной Азии, и их связи с процессом складывания сложных, стратифицированных обществ на всей территории означенного региона.
Заключение. В заключении подводятся итоги проведенного исследования. Рассматривается комплекс проблем, не получивших до сих пор однозначного решения, определяются актуальные направления дальнейших научных поисков.
Применение технико-технологического анализа керамики и ее обработка по единой статистической программе позволили уточнить и несколько изменить существующую типологию сосудов. Изучение состава формовочных масс и техники изготовления сосудов выявило отличия, характерные для гончарства польцевской культуры на разных памятниках и территориях.
В результате комплексного исследования керамики польцевской культуры и радиоуглеродных дат уточнена периодизация и хронология ее памятников и этапов.
Сопоставление материалов польцевской и ряда культур Маньчжурии показали, что они полностью идентичны культуре ваньяньхэ и находят много аналогий в материалах культур гунтулин и фэнлинь. Больше всего сходных черт в морфологии и орнаментации керамических сосудов отмечено между этапами I и II культуры гунтулин (II до н. э.–II в.) и пос. Польце I. Можно предположить, что в это время между двумя регионами существовали активные контакты.
В северо-восточной части Корейского полуострова была найдена керамика, сходная с польцевской, но на памятниках центральной и южной части Кореи комплексы, демонстрирующие прямые аналогии польцевским, пока не выявлены.
СПИСОК ОСНОВНЫХ ТРУДОВ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
(общий авторский вклад 15,28 п.л.)
Статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК
1. Хон Хён У. Керамические традиции населения раннего железного века востока Азии (V век до н.э.–IV век н.э.) // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. – Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 2007. – Т. 6, вып. 3: Археология и этнография. – С. 148–160 (авторский вклад 0,9 п.л.).
Монографии:
2. Древние памятники Южного Приморья. Отчет о раскопках на сопке Булочке в 2003 г. / А.П. Деревянко, Ким Бон Гон, В.Е. Медведев, Син Чхансу, Ю Ынсик, В.А. Краминцев, О.С. Медведева, И.В. Филатова, Хон Хён У. – Сеул: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, Гос. Ин-т культурного наследия Республики Корея: в 3 т. – 2004. – 811 с. (на рус. и кор. яз., 44 п.л., авторский вклад – 4,8 п.л.).
3. Древние памятники Южного Приморья. Отчет о раскопках на сопке Булочке в 2004 г. / А.П. Деревянко, Ким Бон Гон, В.Е. Медведев, Син Чхансу, Хон Хён У, Ю Ынсик, В.А. Краминцев, О.С. Медведева, И.В. Филатова – Сеул: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, Гос. Ин-т культурного наследия Республики Корея: в 3 т. – 2005. – 822 с. (на рус. и кор. яз., 44 п.л., авторский вклад – 4,8 п.л.).
4. Древние памятники Южного Приморья. Отчет о раскопках на сопке Булочке в 2005 г. / А.П. Деревянко, Ким Бон Гон, В.Е. Медведев, Ким Ён Мин, Хон Хён У, И.В. Филатова, В.А. Краминцев, О.С. Медведева, Хам Сан Тек, А.Л. Субботина– Сеул: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, Гос. Ин-т культурного наследия Республики Корея: в 3 т. – 2006. – 829 с. (на рус. и кор. яз., 44 п.л., авторский вклад – 4,4 п.л.).
Статьи в научных изданиях.
5. Хон Хён У, Кан Инук. Актуальные проблемы изучения железного века Дальнего Востока России // Тонбуг-а чхондонгисидэ мунхва ёнгу (Культуры бронзы Северо-Восточной Азии). – Сеул: Чурюсон, 2004. – С. 133 – 187 (на кор. яз., 1,5 п.л., авторский вклад 0,75 п.л.).
6. Хон Хён У. Железный век Приамурья и Приморья // Сокровища Приамурья и Приморья. Каталог выставки. – Сеул: Гос. Ин-т культурного наследия республики Корея, 2006. – С. 181 – 194 (на кор. яз., авторский вклад 1,0 п.л.).
7. Хон Хён У. Керамика с ложнотекстильным орнаментом в Приморье и ее происхождение // Канвон чхольги сидэ-ый чемундже (Актуальные проблемы раннего железного века пров. Канвондо). – Чхунчхон: Канвон когохакхва, 2006. – С. 99-121 (на кор. яз., авторский вклад 0,5 п.л.).
8. Хон Хён У. История и задачи исследований железного века Приморья // Кукка хёнсон-э тэхан когохагджок чобгын (Подходы к формированию государства в археологии). Чхуннам: Хангук когохакхве, 2007. – С. 399-436 (на кор. яз., авторский вклад 0,4 п.л.).
9. Хон Хён У. Происхождение и трансформация культур железного века в Приморье // Хвандонхэ чиёк сонсасидэ сахве чиптан-ый хёнсон-гва мунхва кёрю (Формирование древних обществ и культурные контакты в бассейне Японского моря). – Каннын: Хангук сангоса хакхве, 2006. – С. 129-174 (на кор. яз., авторский вклад 0,6 п.л.).
10. Деревянко А.П., Ким Бон Гон, Медведев В.Е., Син Чхансу, Ю Ынсик, Краминцев В.А., Медведева О.С., Филатова И.В., Хон Хён У. Раскопки российско-корейской приморской экспедиции поселения Булочка в 2003 г. // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий: Мат-лы Годовой сессии Института археологии и этнографии СО РАН 2003 г. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2003. – Т. IX, ч. I. – C. 336–341 (0,3 п.л., авторский вклад 0,03 п.л.)
11. Деревянко А.П., Ким Бон Гон, Медведев В.Е., Син Чхансу, Хон Хён У, Ю Ынсик, Краминцев В.А., Филатова И.В., Медведева О.С. Исследования российско-корейской археологической экспедиции поселения Булочка в 2004 г. (Приморье) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий: Мат-лы Годовой сессии Института археологии и этнографии СО РАН 2004 г. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2004. – Т. X, ч. I. – C. 244–249 (0,2 п.л., авторский вклад 0,06 п.л.).
12. Дребущак В.А., Дребущак Т.Н., Мыльникова Л.Н., Хон Хён У, Деревянко Е.И. Результаты термогравиметрических и рентгенографических исследований древней керамики российского Дальнего Востока // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий: Мат-лы Годовой сессии Института археологии и этнографии СО РАН 2004 г. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2004. – Т. X, ч. II. – C. 215–218 (0,3 п.л., авторский вклад 0,02 п.л.).
13. Деревянко А.П., Ким Бон Гон, Медведев В.Е., Ким Ёнмин, Хон Хён У, Ю Ынсик, Краминцев В.А., Медведева О.С., Филатова И.В., Хам Сантхэк. Три года раскопок на поселении Булочка // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий: Мат-лы Годовой сессии Института археологии и этнографии СО РАН 2005 г. – Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2005. – Т. XI, ч. I. – C. 297–303 (0,2 п.л., авторский вклад 0,02 п.л.).
