Становление и деятельность судебных органов на дальнем востоке ссср (1922 – 1939 гг.)
На правах рукописи
Сергиенко Вера Александровна
СТАНОВЛЕНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ СУДЕБНЫХ
ОРГАНОВ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ СССР
(1922 – 1939 гг.)
Специальность - 07.00.02 – Отечественная история.
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Хабаровск – 2009
Работа выполнена на кафедре истории Отечества, органов безопасности и зарубежных пограничных органов Хабаровского пограничного института Федеральной службы безопасности России
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Аурилене Елена Евлампиевна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Дробница Августина Васильевна
кандидат исторических наук, доцент
Дордус Антонина Дмитриевна
Ведущая организация: Дальневосточный юридический институт
МВД РФ
Защита состоится 28 марта 2009 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета ДМ 212.293.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дальневосточный государственный гуманитарный университет» по адресу: 680000, г. Хабаровск, ул. К. Маркса, 68, корп. 1, ауд. 311.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования
«Дальневосточный государственный гуманитарный университет»
Автореферат разослан ___ февраля 2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
кандидат исторических наук Е.С. Скрабневская
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Тема и ее актуальность. В начале 1990-х гг. в России началась судебная реформа, целью которой была объявлена модернизация системы правосудия, приведение ее в соответствие с экономической и политической реальностью. Создание независимого, профессионального и объективного суда – одно из непременных условий для строительства правового государства. Реформа продолжается по сей день и все еще сталкивается с определенными трудностями. Согласно Распоряжению Президента РФ Д.А. Медведева от 20.05.2008 г., на предстоящем этапе переустройства в области судебной системы намечаются следующие приоритеты, направленные на повышение ее эффективности: обеспечение независимости суда, гуманизация правосудия, безусловное исполнение судебных решений, улучшение подготовки и переподготовки судей и кандидатов в судьи, создание системы возмещения гражданам и юридическим лицам вреда, причиненного судопроизводством[1]. В какой-то мере стремление к реформированию в современной России сродни ситуации, которая имела место в период строительства советской государственности в 1920 — 1930-е гг. Успех любой реформы напрямую зависит от того, насколько при ее научной разработке был учтен исторический опыт страны. В этой связи применительно к затянувшейся судебной реформе в России актуальность темы данного исследования очевидна, особенно, если речь идет о таком сложном регионе как Дальний Восток с его географическими, демографическими и социокультурными особенностями.
Сегодня, при обилии юридических вузов, как это ни парадоксально, одной из проблем, стоящих на пути реализации судебной реформы по-прежнему остается профессиональный уровень судейского корпуса. Объективный анализ советского опыта формирования судейских кадров, процесса становления и деятельности органов правосудия, особенностей их взаимодействия с партийными и другими государственными органами в 1920 — 1930-е гг. способствует пониманию причин несовершенства отечественной судебной системы и правового нигилизма, характерного для современной России.
Степень научной разработанности проблемы:
В историографии истории советского суда четко различимы два периода, отличающиеся по методологическим принципам исследования: советский и постсоветский. Между ними находится своеобразный «переходный период», совпадающий по времени с «перестройкой» (2-я половина 1980-х гг.), в ходе которого происходил пересмотр прежних концептуальных подходов, хотя и с оглядкой на марксизм-ленинизм.
Советский период характеризуется следующими чертами: во-первых, история советских судов в основном изучалась юристами и государствоведами, в то время как исторические исследования были редкостью; во-вторых, региональный компонент в ней представлен довольно бедно; в-третьих, по причинам объективного характера все работы в большей или меньшей степени политизированы и выдержаны в марксистко-ленинском идеологическом ключе.
Согласно марксистской политико-правовой доктрине после пролетарской революции государство и право, выполнив задачи переходного периода, должны были отмереть, уступив место свободной ассоциации тружеников, руководствующихся нормой коммунистической морали. Возможно, поэтому вопросы правосудия в 20 — 30-е гг. прошлого столетия не часто становились предметом пристального научного исследования и крайне редко привлекали внимание историков.
Практическая необходимость заставила специалистов заняться проблемой устройства нового советского суда уже в первое десятилетие советской власти. Однако основная масса юридической литературы 1918—1920-х гг. носила теоретический характер и была посвящена выработке понятия права, которое связывалось не с нормами, а с правосознанием революционных масс и системой общественных отношений. Так, в работах авторитетных советских правоведов Д.И. Курского и М.Ю. Козловского освещались теоретические и практические проблемы правосудия в условиях диктатуры пролетариата[2]. Размышляя о путях развития советской теории права, А.К. Стальгевич отождествлял правосознание того или иного класса с «классовым правом»[3]. А.Г. Гойхбарг трактовал право как форму идеологии, скептически относился к самому термину «право», который, по его мнению, следовало бы заменить другим[4].
В ряде работ П.И. Стучки, Я.М. Бермана, Н.В. Крыленко, Н.Н. Полянского, М. Рейснера и др. рассматривались вопросы судоустройства и уголовного процесса в первые годы Советской власти, строились перспективы развития советской судебной системы, однако исторический аспект был представлен слабо[5]. К категории исторического исследования можно отнести брошюру председателя Реввоентрибунала Республики К.Х. Данишевского «Революционные военные трибуналы», в которой освещался процесс создания советской военной юстиции [6].
Политическая ситуация 1920-х гг. допускала некоторый плюрализм научных исследований, не требовавших четкой классовой оценки. В условиях относительной идеологической свободы на страницах журналов «Право и жизнь», «Советское право», «Революция права» в 1922—1925 гг. публиковались статьи Д.И. Курского, П.И. Стучки, Д.А. Магеровского, А.И. Елистратова, М.М. Исаева, П.И. Люблинского и др., т.е. главным образом руководителей органов советской юстиции, критиковавших буржуазное право и правовые институты и сформировавшийся до революции судейский корпус.
В 1930-е гг. исследование проблем правосудия отличается искажением фактов и в соответствии с курсом правящей партии носит ярко выраженный классовый характер. В эти годы, как и ранее, проблемой судоустройства и судопроизводства занимались только ученые-юристы, которые если и обращались к истории, то лишь для подтверждения правильности своих взглядов. Так, в 1934 г. вышла в свет книга Н.В. Крыленко «Ленин о суде и уголовной политике», в которой он утверждал, что целью любого наказания является устрашение[7]. Во второй половине 1930-х гг. появилась совместная работа С.А. Голунского и Д.С. Карева «Судоустройство в СССР», в которой был впервые представлен обобщенный материал по истории советской судебной системы [8].
В 1940 – 1950 гг. вопросы советского судоустройства рассматривались в трудах А.А. Герцензона, Д.С. Карева, С.А. Голунского и др. В частности, в совместной работе Д.С. Карева и С.А. Голунского освещена история органов военной юстиции РСФСР и СССР[9]. В 1948 г. появилось первое масштабное исследование по истории советского суда – монография М.В. Кожевникова «История советского суда. 1917 – 1947 гг.», которая в 1957 г. была переиздана в расширенных хронологических рамках[10]. Автор подробно анализирует дореформенную и пореформенную системы судебных органов на основе нормативных актов и архивных документов, избегая выводов и оценок, подчеркивает простоту и стройность созданной в результате реформы 1922 г. советской судебной системы. Однако рамки партийной идеологии не позволили исследователю воссоздать реальную картину организации советских судов. Кроме того, в поле его исследовательского интереса оказалась только европейская часть России.
«Оттепель» второй половины 1950 – первой половины 1960 гг. инициировала некоторый всплеск интереса исследователей к истории советского правосудия. В монографии Е.Н. Городецкого «Рождение советского суда» были освещены отдельные проблемные вопросы организации советских судебных органов[11]. Исторические аспекты советского правосудия рассматривали в своих статьях В.В. Куликов, А.Ф. Горкин, Т.Н. Добровольская и др[12].
Среди исторических исследований начала 1970-х гг. следует отметить монографию В.М. Курицына «Переход к нэпу и революционная законность», в которой судебная реформа рассматривается в контексте развития концепции революционной законности. Среди прочих аспектов темы автор останавливается на взаимоотношениях судов и партийных комитетов, судебной ответственности коммунистов[13]. В начале 1980-х гг. исторические аспекты проблемы советского правосудия затрагивались в работах Г.Е. Петухова и В.М. Семенова[14].
Начиная со второй половины 1980-х гг., внимание исследователей к истории становления и развития советских судов явно возросло, причем этой темой активно начинают заниматься историки. Объективно это связано с политикой «перестройки» и интересом к проблемам гражданского общества и правового демократического государства. В условиях идеологического плюрализма произошла переоценка сложившихся взглядов на организацию и деятельность всех советских правовых институтов. В этот период появился ряд публикаций, представляющих разнообразные аспекты истории советского правосудия: работа Ю.П. Титова о советских революционных трибуналах, совместное исследование В.П. Портнова и М.М. Славина, посвященное становлению судебной системы в первые годы Советской власти, монография В.А. Букова, представляющая попытку осмысления истоков тоталитаризма в контексте истории советского правосудия. Значительным событием в отечественной историографии стала книга Ю.И. Стецовского, показавшая процесс формирования и механизм действия советской репрессивной машины [15]. Тема репрессий в условиях тоталитарной системы власти нашла продолжение в работе В.М. Курицына «История государства и права России. 1929 – 1940»[16].
Наряду с возросшим вниманием к проблемам правосудия исследователи стали проявлять интерес и к вопросам подготовки кадров для юстиции. Формирование юридической интеллигенции и становление судебно-прокурорской системы стали предметом изучения в трудах историков В.А. Букова, В.Л. Соскина, С.А. Красильникова и др[17].
В 1990-х гг. прошлого века историей советских судебных органов заинтересовались не только отечественные, но и зарубежные исследователи. Так, английский историк Ю. Хаски в работе «Российская адвокатура и советское государство» характеризует процессы, происходившие в сфере создания адвокатуры, прокуратуры, судебного строительства в 1920 – 1930 гг.[18]. В контексте истории советской России проблемы советского правосудия стали предметом научного интереса Э. Карра. Сталинскому периоду истории советской юстиции посвящено исследование П. Соломона [19].
В начале XXI столетия существенный вклад в историографию проблемы внесла монография В.Н. Кудрявцева и А.И. Трусова «Политическая юстиция в СССР». Рассматривая процесс формирования и деятельность политической юстиции (внесудебных органов), авторы считают ее частью советской юридической системы, созданной для подавления политических противников режима путем применения как правовых, так и противоправных средств. Однако данное утверждение не помешало им сделать вывод о том, что в советском государстве была предпринята попытка создания относительно независимой судебной власти[20]. Н.Н. Ефремова в работе «Судебные реформы в России: пути утверждения идей и ценностей правосудия» анализирует итоги досоветских и советских реформ, уроки, которые необходимо извлечь при совершенствовании современной системы судоустройства[21].
В современных диссертационных исследованиях И.Л. Лезова, Л.Г. Осадчей, Е.В. Брыжинской, Т.С. Шевцовой [22], статьях А.С. Смыкалина [23] нашли отражение различные вопросы формирования судебной системы и уголовной политики советского государства в отдельных регионах России в 1917 – 1940 гг.
В дальневосточной историографии представлены лишь отдельные аспекты проблемы истории советского правосудия в регионе. Так, В.В. Сонин обобщил государственно-правовую практику Дальневосточной республики, отметив, что в этом буферном государстве были созданы политические и правовые конструкции и институты, не имевшие аналогов в других районах страны[24]. В статьях Л.И. Проскуриной [25] и Е.Н. Чернолуцкой[26] освещена репрессивная политика в отношении дальневосточного крестьянства в период коллективизации и хлебозаготовительных кампаний, показана роль судебных органов в проводимых репрессиях. Отдельные аспекты проблемы становления и развития советской системы судебных органов на Дальнем Востоке в первой половине 1920-х гг. рассматриваются в публикациях Т.С. Исаевой [27]. В статье Ю.П. Щуковской на основании документов Приморского государственного архива показана система судоустройства Приморского края в 1922 – 1990 гг.[28]
Истории становления и развития судебной власти в Хабаровском крае посвящены работы В.М. Вдовенкова и Л.В. Шуниной, основанные на солидной документальной базе и освещающие разнообразный круг проблем в контексте указанной тематики[29]. Вместе с тем целый ряд вопросов – подсудность, финансирование, подбор и расстановка кадров, взаимодействие судебных учреждений края с партийными и исполнительными органами власти и т.д. – остались открытыми.
Таким образом, анализ научной литературы показывает, что отечественная историография проблемы становления и развития советской судебной системы обогатилась значительным количеством научных работ, однако исторические исследования, представляющие региональный аспект, в том числе дальневосточный, явление редкое. К тому же имеющиеся публикации затрагивают либо определенные периоды советской истории, либо отдельные территории Дальнего Востока. Следует отметить вклад в исследование данной проблемы дальневосточных авторов, в работах которых освещена деятельность органов чрезвычайной юстиции, представлено развитие структуры судебной системы, названы лица, осуществлявшие правосудие в регионе. Вместе с тем региональные социально-экономические и политические особенности становления и развития советской судебной системы в 1920 – 1930-е гг., характер взаимоотношений судебных органов с советскими и партийными институтами в различных политических условиях, особенности подготовки и расстановки судебных кадров, динамика судебной политики в зависимости от курса правящей партии комплексно не представлены ни в одной из опубликованных на сегодняшний день работ.
Цель работы заключается в анализе и обобщении опыта становления и развития судебной системы в ноябре 1922 – декабре 1939 гг. в специфических условиях советского Дальнего Востока.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
- определить концептуальные основы советского правопонимания и правосудия в 1922 – 1930-е гг.;
- проанализировать региональные социально-экономические и политические особенности процесса становления и развития советской судебной системы на Дальнем Востоке России в 1920-е гг.;
- рассмотреть проблемы функционирования дальневосточных судебных органов в процессе реализации курса на форсированное строительство социализма;
- определить характер взаимоотношений судебных учреждений с другими советскими и партийными органами в условиях формирования и ужесточения административно-командной системы;
- выявить направления и особенности советской кадровой политики в отношении судебных работников региона.
Объектом диссертационного исследования являются органы правосудия в СССР (1922– 1939 гг.).
Предмет исследования – процесс становления и функционирования судебных органов на советском Дальнем Востоке в ноябре 1922 – декабре 1939 гг.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с ноября 1922 г. по декабрь 1939 г. – время становления и развития системы советских судебных органов на Дальнем Востоке. В этот период были сформированы фундаментальные основы и принципы советского судоустройства и судопроизводства, определены структура и организационные формы судебных органов СССР.
Нижняя временная граница определяется упразднением Дальневосточной республики и началом советского строительства на Дальнем Востоке. Верхняя граница обусловлена тем, что к 1940 г. на Дальнем Востоке сформировалась устойчивая, строго централизованная система судебных органов в рамках единой судебной системы Советской России, которая структурно не претерпела каких-либо существенных изменений до 1990-х гг. Отдельные изменения, произошедшие в 1950 – 1960 гг., затронули лишь незначительные стороны ее организации и не носили принципиального характера.
Территориальные рамки исследования. В связи с тем, что в исследуемый период на советском Дальнем Востоке неоднократно проводились административно-территориальные преобразования, территориальные рамки исследования обусловлены районами, входившими в Дальневосточную область (ноябрь 1922 – 1926 гг.), Дальневосточный край (1926 – 1938 гг.), Хабаровский и Приморский края (с 1938 г.)
Методологическая основа исследования. Концепция диссертационной работы выстроена в соответствии с диалектическим методом научного познания, позволившим рассмотреть предмет исследования в развитии – от концепции советского правосудия и принципов судоустройства – к их реализации в конкретно-исторических условиях дальневосточного региона в указанных хронологических рамках.
В основу диссертации положен принцип историзма, предполагающий изучение всякого исторического явления в его генезисе и развитии, конкретно-исторической обусловленности и индивидуальности. История советского суда на Дальнем Востоке России рассматривается с момента организации советских судебных институтов после упразднения ДВР и охватывает период до конца 1930-х гг., когда судебная система сформировалась окончательно. Процесс формирования и деятельности судебных учреждений показан в контексте социальной истории региона и советского государства в целом.
Принцип объективности потребовал обращения к широкому кругу документальных материалов и вторичных источников, на основе изучения которых стал возможным всесторонний анализ явлений и факторов, обусловивших процесс судебного строительства и судопроизводства на Дальнем Востоке России.
Исследование процесса становления и функционирования системы советских судебных органов на примере Дальнего Востока – региона со специфическими географическими, социокультурными и экономическими условиями, стало возможным, благодаря использованию цивилизационного подхода к истории. Формационный подход сыграл важную роль в понимании сущности исторических фактов и явлений, имевших место в период строительства социалистических общественно-экономических отношений в СССР.
Проблемно-хронологический и сравнительно-исторический методы позволили проследить динамику строительства советского суда и судопроизводства, выяснить особенности этого процесса в период новой экономической политики и в годы усиления административно-командной системы власти в СССР.
Воссозданию объективной исторической картины способствовал системный подход, позволивший выяснить сущностную природу, принципы функционирования и эволюции советской судебной системы в дальневосточной регионе в указанных хронологических рамках. Системный анализ обусловил применение различных общенаучных методов исследования: логического, индуктивного, дедуктивного и др.
Источниковую базу исследования составил комплекс опубликованных и неопубликованных источников, значительная часть которых впервые вводится в научный оборот.
Основную группу опубликованных источников составили государственные и нормативные акты, принятые в 1917 – 1939 гг., позволившие определить принципы советской государственной политики в отношении организации и функционирования советского суда, особенности проведения ее на Дальнем Востоке: постановления правительства, партийных съездов, инструкции, циркуляры Наркомата юстиции и Верховного Суда РСФСР, декреты и законы Дальневосточной республики, отчеты и бюллетени Дальревкома и Далькрайкома ВКП (б) и др[30]. К числу опубликованных источников относятся статьи В.И. Ленина, И.В. Сталина, Д.И. Курского, А.К. Стальгевича, П.И. Стучки, Н.В. Крыленко, Е.Б. Пашуканиса, Я.М. Бермана, в которых сформулированы концептуальные положения, легшие в основу советской государственности и судебной системы в частности.
Существенно расширили источниковую базу исследования материалы периодической печати, среди которых центральные издания: журналы «Еженедельник советской юстиции», «Советское право», «Рабочий суд», «Советская юстиция», «Пролетарская революция и право», «Российская юстиция», «Отечественная история»; газеты: «Красное знамя», «Известия». В перечень местных изданий вошли газеты: «Дальневосточная республика», «Дальневосточный путь», «Тихоокеанская правда», «Амурская правда» и др.
Неопубликованные источники представлены документами и материалами из 56 фондов 5 федеральных и региональных архивов. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) были исследованы отчеты с мест о реализации правовых норм в сфере судоустройства и судопроизводства; статистические данные, характеризующие деятельность судебных органов и прокуратуры в исследуемый период[31]. В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) был использован фонд ЦК РКП (б)[32], в котором содержатся аналитические справки, обзоры, информационные сводки о деятельности Дальневосточного бюро, а также о выдвиженческой работе на руководящие посты органов юстиции.
Наибольший по численности массив документов выявлен в региональных архивах: Государственном архиве Приморского края (ГАПК), Российском государственном историческом архиве Дальнего Востока (РГИА ДВ) и Государственном архиве Хабаровского края (ГАХК), в которых сосредоточена обширная информация о законодательной базе и действовавших судах Дальневосточной республики, губерний Дальневосточной области и Дальневосточного края.
Наибольшую ценность для исследования представляют следующие фонды Государственного архива Хабаровского края: Ф. 819 – «Хабаровский краевой суд», который содержит справки, отчеты губернских, областных и окружных судов Дальнего Востока, материалы рассмотренных уголовных дел, сведения по комплектованию кадрового состава судебных органов; Ф. П-2 – «Далькрайком ВКП (б), органов законодательной и исполнительной власти» и Ф. 137 – «Хабаровский крайисполком», содержащие сведения о деятельности местных партийных, государственных, профсоюзных органов в сфере организации судебных аппаратов, доклады, статистические данные; Государственного архива Приморского края: Ф. Р-848 – «Владивостокский окружной суд», Ф. П-67, П-23 – «Приморский губисполком», содержащие постановления президиума Приморского губисполкома об утверждении судебных работников народных судов, списка членов судебных защитников; Ф. Р-2671, содержащий резолюции, доклады, обзоры судебной практики, отчеты народных судов Владивостокского округа.
Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые в отечественной историографии представлено комплексное исследование процесса строительства и функционирования советской судебной системы на Дальнем Востоке в контексте социальной истории в период 1920 – 1930 гг.
На основе разнообразных архивных источников, многие из которых впервые введены в научный оборот, определены особенности процесса становления и деятельности советской судебной системы на Дальнем Востоке, обусловленные спецификой региона. Выявлены проблемы формирования судейского корпуса, а также характер взаимоотношений дальневосточных судебных институтов с местными исполнительными и партийными органами.
В широких хронологических рамках прослежена динамика деятельности судебных органов Дальнего Востока в менявшихся политических условиях: в годы нэпа, в условиях форсированного строительства социализма и укрепления административно–командной системы. Выяснена роль местных органов правосудия в реализации партийно–государственных планов строительства социализма в СССР.
Практическая значимость диссертационной работы состоит в том, что она может быть использована при написании обобщающих научных трудов по социально-политической истории советского Дальнего Востока, истории государства и права России; при подготовке учебных пособий, лекционных и специальных курсов по отечественной истории, истории государства и права России, истории Дальнего Востока; в педагогической деятельности преподавателей отечественной истории, истории государства и права России.
Материалы и результаты исследования могут быть учтены в ходе процесса реформирования судебной системы Российской Федерации.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования отражены в докладах на научных конференциях, в том числе: на международной, посвященной истории Сибири в период Гражданской войны (Кемерово, 2007); межвузовской «Силовые органы государства: история и современность» (Голицыно, 2007); межрегиональных научно-практических конференциях: «Актуальные проблемы укрепления законности, правопорядка и дисциплины в пограничных органах и войсках ФСБ России» (Хабаровск, 2005), «Гродековские чтения» (Хабаровск, 2007), «Третьи архивные научные чтения имени В.И. Чернышевой» (Хабаровск, 2008). По теме диссертации опубликовано 9 статей, в том числе 2 – в журналах, рекомендованных ВАК.
Структура работы определена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснованы актуальность темы, степень ее изученности, определены цель и задачи исследования, его источниковая база, методологическая основа, научная новизна и практическая значимость диссертации.
В первой главе «Формирование и развитие советских судебных органов на Дальнем Востоке в условиях новой экономической политики» исследован период становления и эволюции органов правосудия в период советизации дальневосточного региона, показаны особенности организации судебных органов, связанные с социально–политическим, экономическим, географическим положением Дальнего Востока. Рассмотрены проблемы формирования судейского корпуса и деятельности советских судов в условиях новой экономической политики.
В основу советского правосудия было заложено марксистское представление о праве как инструменте господствующего класса. В годы нэпа среди ведущих советских юристов развернулась дискуссия о сущности советского правопонимания, участниками которой стали П.И. Стучка, Е.Б. Пашуканис, Н.В Крыленко, М. Ю. Козловский и др. При всех внешних различиях, концепции советских юристов были едины в отрицании объективной природы и смысла права. Большевики считали существование государственных правовых институтов временным, а, следовательно, созданию, функционированию судебных органов и их кадровому составу на первоначальном этапе придавалось гораздо меньшее значение, чем другим государственным структурам: при коммунизме не будет права, а значит, не нужны будут и учреждения, использующие его в своей деятельности. Однако в условиях новой экономической политики пришло понимание, что без укрепления законности немыслимо стабильное развитие экономики и внешнеэкономических связей. В соответствии с решениями IX Всероссийского Съезда Советов (декабрь 1921), в стране началась судебная реформа, в основу которой была положена идея единства построения судебной системы и судебной практики. На основании Положения о судоустройстве (1922 г.), разработанном в Народном комиссариате юстиции при непосредственном участии Н.В. Крыленко, в РСФСР формировалась следующая единая система судебных учреждений: 1) народный суд; 2) губернский суд; 3) Верховный Суд РСФСР (система общих судов)[33]. В Красной Армии, на флоте и транспорте действовали военные трибуналы, в то время как общие революционные трибуналы были упразднены. Итогом судебной реформы была строго централизованная, четко выстроенная судебная система, начавшая функционировать на твердой процессуальной основе.
Становление и развитие советской судебной системы на Дальнем Востоке в первой половине 1920-х гг. имело свои особенности, связанные с затянувшейся гражданской войной, существованием буферного государства – Дальневосточной республики (ДВР), а также местными социально–экономическими условиями. С ноября 1922 г. до марта 1923 г. в Дальневосточной области сохранялись судебные органы бывшей ДВР из-за отсутствия руководящего законодательного материала и недостатка квалифицированных кадров. В марте – апреле помимо действующих народных судов, образовывались губернские суды второй инстанции. Приказом Дальревкома было решено с 1 мая 1923 г. ввести в действие на Дальнем Востоке Положение о судоустройстве РСФСР. Между тем, своеобразие социально-экономической ситуации на Дальнем Востоке состояло в переходе от буржуазно-демократического порядка ДВР к социалистическому строительству, в то время как в РСФСР осуществлялся переход от «военного коммунизма» к нэпу. Если для сельского жителя центральной части России налог, заменивший продразверстку, был благом, то для дальневосточников он оказался тяжким бременем. Ломка производственных отношений в деревне в первой половине 1920-х гг. вызвала всплеск преступности в регионе. В 1923 – 1924 гг. только в Амурской области, лидировавшей по государственным преступлениям, произошло более 30 выступлений крестьян, в которых участвовало 3044 чел[34]. Криминогенная обстановка – грабежи местных жителей, расправы с руководителями советских и партийных органов и т.д. – усугублялись еще и тем, что восточные окраины всегда были местом ссылки и прибежищем преступных элементов. Росту бандитизма и экономических преступлений (особенно потребительской контрабанды) способствовало приграничное положение региона. В 1923 г. на Дальнем Востоке было совершено 27 632 преступлений, в 1924 г. – 39 975, среди которых преобладали имущественные, против жизни и здоровья, государственные[35]. Согласно судебной статистике, в 1923 г. на Дальнем Востоке преступлений было совершено в пять раз больше, чем в целом по стране[36].
В ходе реформы в апреле – мае 1923 г. в Дальневосточной области были образованы губернские суды, в то время как низовой инстанцией оставался народный суд, действовавший в пределах уезда или городского района. Для руководства процессом судебного строительства в Дальневосточной области было образовано Дальневосточное отделение Верховного Суда РСФСР под председательством К.П. Рогинского, просуществовавшее с мая по декабрь 1923 г. В этом же году были организованы коллегия защитников под председательством А.И. Некрасова и юридическая консультация, насчитывавшая 160 чел[37].
Порядок организации народных судов на Дальнем Востоке отличался от центральной России тем, что их состав не избирался губернским исполнительным комитетом по представлению губернского суда, а назначался ревкомами и утверждался губернским отделом юстиции, что ставило судей в зависимость от органов исполнительной власти.
Процесс судебного строительства осложнялся отсутствием советских профессиональных кадров и крайне тяжелым материальным положением. Тем не менее, с 1923 по 1925 гг. дальневосточным судам удалось рассмотреть свыше 10000 дел, оставшихся в наследие от бывшей Дальневосточной республики[38].
В 1922 – 1924 гг. 30 % судей дальневосточных судов имели высшее юридическое образование, благодаря тому, что многие из них были так называемыми «спецами» и работали еще при ДВР. В последующие годы старые кадры стали заменять рабочими-выдвиженцами, кандидатуры которых утверждались партийными органами.
В результате административно-территориального районирования в 1926 г. был образован Дальневосточный край, вследствие чего местная судебная система подверглась структурной перестройке. В крае были образованы судебные округа, не совпадавшие с административными округами в целях экономии финансовых средств. Функционирование окружных судов по-прежнему осложнялось нехваткой кадров и финансов. Учитывая специфику, региона законодатель допустил для Дальнего Востока отступление от общероссийской трехзвенной системы судов. Дальневосточному краевому суду были предоставлены права кассационной инстанции в отношении окружных судов, а последние рассматривали кассационные жалобы и протесты на приговоры и решения народных судов. Первым председателем Дальневосточного краевого суда был назначен Д. Тогоев, членами суда являлись Н. А. Муравлев, П. И. Кудряшев, Н. Б. Кулагин, Э. И. Домбург, Н.М Немцов, А.А. Долганов, С.С. Унжаков[39]. В результате реформирования значительно расширилась сеть судебно-следственных учреждений и общественных судов. К 1927 г. в крае действовало 56 народных судов, 746 сельских общественных судов и 46 товарищеских судов[40]. Однако многие задачи реформы в крае, как и в целом по стране, выполнены не были. Суды по-прежнему испытывали дефицит квалифицированных юридических кадров. В соответствии с классовым принципом, подбор судей осуществлялся за счет рабочих и крестьян; партийная прослойка с каждым годом возрастала, однако качеству судопроизводства это не способствовало. Уже к 1929 г. состав судебных работников был значительно обновлен за счет увеличения рабочих и членов ВКП (б). В конце 1928 – начале 1929 гг. число коммунистов и комсомольцев среди народных судей и технических работников сельских судов Дальневосточного края составляло 70 % [41].
Следует отметить, что для периода нэпа были характерны преобладание количества гражданских дел над уголовными, довольно высокий процент оправдательных приговоров и мягкие виды наказания. Среди уголовных дел преобладали имущественные и должностные преступления, а также преступления против личности. Несмотря на ограниченность штатов, огромный объем работы и скудное материальное обеспечение, все дела (38758 уголовных и 41 955 гражданских), поступившие в суды Дальневосточного края в 1929 г., были разрешены. Для сравнения, в 1924 г. было разрешено 10000 гражданских и 5000 уголовных дел [42].
Определенные сложности в процессе строительства и развития на Дальнем Востоке судебных органов вызвало присутствие аборигенного населения, а также значительного числа корейцев и китайцев. В условиях отсутствия национальных кадров судебными функциями временно наделялись органы управления северных окраин. Для китайского и корейского населения во Владивостоке и Хабаровске открылись камеры с судоговорением на восточных языках. Народные суды Посьетского и Суйфунского районов возглавлялись лицами корейской национальности. Корейцы и китайцы входили также в списки народных заседателей наряду с русскими.
В основу советского судоустройства изначально был заложен принцип зависимости судебной власти от власти исполнительной. Наркомат юстиции проводил ревизии судов, подбирал кадры, давал указания по проведению карательной политики и т.д. Одновременно с судами общей юрисдикции функционировали органы административной власти, наделенные судебными полномочиями, так называемые органы чрезвычайной юстиции (Особое совещание ОГПУ, «тройки»). Не способствовала качеству правосудия и дискуссия в ученых кругах по вопросам о скором исчезновении государства, а вместе с ним и права, повлекшая за собой снижение числа желающих обучаться юридическим дисциплинам, что усугубляло и без того острый дефицит квалифицированных кадров.
Во второй главе «Деятельность дальневосточных судебных органов в условиях формирования и укрепления тоталитарного режима в СССР» исследуются проблемы развития органов правосудия в условиях ужесточения партийно-государственного диктата в связи с курсом на форсированное строительство социализма,
В конце 1920 – 1930-х гг. советские правоведы разработали новую концепцию правопонимания, в соответствии с которой советское право теперь понималось как особый исторический тип права и об его отмирании не могло быть и речи. Принимая во внимание известный тезис об обострении классовой борьбы по мере продвижения страны к социализму, новая концепция права вполне допускала усиления репрессивной политики диктатуры пролетариата.
На Дальнем Востоке судебные и прокурорские работники включились в процесс коллективизации с 1929 г., т.е. позже, чем в европейской части страны. По указанию партии стали чаще практиковаться выездные и показательные судебные процессы на селе и промышленных предприятиях. Судей стали все чаще привлекать к участию в политических кампаниях, в ходе которых на показательных судах рассматривались дела о невыполнении плана посевной, умышленном убое скота, халатности, контрреволюционной агитации и т.д. С ноября 1929 г. по конец января 1930 г. судами края было рассмотрено 2111 дел, связанных с хлебозаготовками, по которым было осуждено 3940 чел., в том числе по Владивостокскому округу – 1300, Амурскому – 1033, Сретенскому – 835, Читинскому – 751, Хабаровскому – 21 чел[43]. Таким образом, очередная ломка производственных отношений в дальневосточной деревне выливалась в массовые репрессии власти против крестьянства.
Подавляющая часть преступлений крестьян носила экономический характер и была связана с переходом от рыночных отношений к централизованно–распределительным. В своем докладе от 5 января 1930 г. заместитель председателя краевого суда Э.Я. Домбург отметил, что «если бы в селах было побольше судебных процессов, план заготовок был бы выполнен в гораздо большей степени…»[44]. Судебная система в Дальневосточном крае, как и во всей стране, становилась средством обеспечения курса, направленного на форсированное строительство социализма. Партийные решения для судей имели большую юридическую силу, чем законы.
В 1930-е гг. вмешательство партийных органов и органов исполнительной власти в деятельность судов усилилось. Социалистическая законность, хотя формально провозглашалась, но соблюдалась лишь в тех случаях, когда соответствовала интересам правящего режима и не угрожала функционированию государственной власти. Судьи дальневосточных судов, выполняя директивы власти, стали применять жесткие меры наказания к расхитителям социалистической собственности. Большинство рассматриваемых судами дел по-прежнему было связано с проведением различных кампаний и разрешалось в выездных сессиях. Именно суды и другие правоохранительные органы были наиболее эффективным инструментом коммунистического режима в деле государственного насилия над собственными гражданами. Судебные органы при рассмотрении конкретных дел руководствовались не принципами законности и справедливости, а, прежде всего, политическими мотивами.
Для Дальневосточного края, пропустившего этап «военного коммунизма», судебная практика периода хлебозаготовительных кампаний стала первым опытом массовой репрессивной политики. Попытки некоторых местных судебно–следственных органов рассматривать дела независимо от приказов вышестоящих органов были быстро пресечены краевым руководством.
Неизбежным следствием голода 1932 – 1933 гг. был резкий рост преступности против жизни и здоровья, хищения социалистической собственности, а также злостного хулиганства. Для снижения уровня преступности в первой половине тридцатых годов была принята серия суровых уголовных законов, послуживших юридической базой для произвола некоторых судебно-прокурорских работников. К августу 1933 г. за хищения социалистической собственности в Дальневосточном крае было осуждено 293 200 чел., из них 13 844 приговорено к смертной казни, 165 967 – к десяти годам лишения свободы[45]. С 1933 г. по 1936 г. количество осужденных по всем преступлениям, включая контрреволюционные, увеличилось, зато число осужденных за хищения и растраты снижалось ежегодно почти на 500 чел. По всей видимости, ужесточение уголовного наказания за хищения имело результаты.
В 1930-х гг. произошла явная деформация правосудия, многие демократические принципы были ликвидированы. Дела о государственных преступлениях рассматривались негласно, а приговоры по ним приводились в исполнение немедленно, без возможности проверки законности и обоснованности. В работе некоторых судов Дальневосточного края участились случаи применения чрезмерно сурового наказания при недостаточности собранных по делу материалов. Те судьи, которые внутренне не соглашались с политикой массовых репрессий, отказывались фабриковать дела, сами становились жертвами сталинской тоталитарной машины. На основании Постановления ЦК ВКП (б) от 10 июля 1934 г. была организована кампания по проверке компетентности судебного корпуса, в результате которой 12 % судей были отстранены от работы[46]. В 1937 – 1938 гг. участие судей в политическом терроре стало вопросом их жизни и смерти. В 1938 г. по обвинению в контрреволюционной деятельности против государства были расстреляны председатель Хабаровского областного суда И.Л. Файнбург и председатель спецколлегии Дальневосточного краевого суда А.Н. Карначев. В этом же году были арестованы председатель областного суда г. Николаевска-на-Амуре Селянин И.А., секретарь кассационной коллегии Дальневосточного краевого суда Санько-Райсина Н.Я., начальник планово-финансового отдела краевого суда Седавных В.Ф., юрист народного суда п. Амурзет ЕАО Кредо Я.К., судебный исполнитель Блюхерского народного суда ЕАО Кулинич А.И. В отношении Селянина И.А., Седавных В.Ф. и Кредо Я.К. была применена высшая мера наказания – расстрел[47].
В русле ужесточения административно–командной системы шла централизация судебных органов. Постановлением ВЦИК и СНК от 1 сентября 1933 г. было утверждено Положение об органах юстиции Дальневосточного края[48]. Согласно этому Положению дальневосточные суды действовали под общим наблюдением и руководством Народного комиссариата юстиции РСФСР. С ликвидацией окружных судов в 1932 – 1934 гг. усилилась роль Дальневосточного краевого суда, который отныне действовал в качестве судебного центра и органа непосредственного управления народными судами, нотариатом, судебными исполнителями, коллегией защитников. Одновременно он являлся кассационной и надзорной инстанцией для всех народных судов.
В связи с переходом к социалистическим формам собственности доля характерных для периода нэпа имущественных споров в государственном и частном секторах резко сократилась, уступив место гражданским делам по защите прав граждан в области семейных, жилищных и трудовых правоотношений. Дальневосточные судьи по-прежнему вовлекались в различные хозяйственные кампании в ущерб своей основной работе. В период усиления судебных репрессий соседствовали государственный террор и правовые нормы, закрепленные Конституцией СССР, которые официально объявлялись основным гарантом законности и существования социально-экономической системы.
Кадровая политика Дальневосточного края в 1930-е гг. характеризуется нарастанием партийной прослойки среди судей и уменьшением доли образованных судей в народных судах. В 1935 г. действовали шестимесячные юридические курсы для получения юридического минимума знаний в Хабаровске, Благовещенске и во Владивостоке, однако основная масса судебных работников обучалась в ходе практической деятельности. Задачи диктатуры пролетариата требовали не столько грамотных правоведов, сколько преданных исполнителей политической воли партии и ее вождя.
Заключение. Проведенное историческое исследование процесса становления и деятельности советских судебных органов на Дальнем Востоке в ноябре 1922 – 1930-х гг. позволило сделать следующие основные выводы.
Процесс становления советской системы судебных органов в дальневосточном регионе имел ряд особенностей, связанных с местными социально–экономическими и политическими условиями. Советизация Дальнего Востока началась после упразднения в ноябре 1922 г. Дальневосточной республики и вхождения ее территории в состав РСФСР. Из-за отдаленности региона Дальневосточный революционный комитет не всегда своевременно был информирован о новых законах, принимаемых в центре. В связи с отсутствием руководящего законодательного материала и профессиональных кадров в Дальневосточной области до марта 1923 г. продолжали действовать судебные учреждения ДВР. В марте – апреле создавались губернские суды. Становление советского правосудия в регионе шло в условиях обострения криминогенной обстановки, связанной с его приграничным положением, значительной концентрацией преступного элемента, а также массовым недовольством крестьян новой экономической политикой большевиков.
Строительство стройной советской судебной системы в Дальневосточной области началось с введением в действие 1 мая 1923 г. «Положения о судоустройстве РСФСР» и в основном завершилось к 1927 г. Учитывая специфику региона, для Дальнего Востока законодатель допустил отступление от трехзвенной судебной системы РСФСР: в крае действовали: а) народные суды; б) окружные; в) краевой суд. Верховный суд РСФСР являлся для них высшей судебной инстанцией. В этот период в Дальневосточном крае получили развитие прокуратура, адвокатура, нотариат, открылись юридические консультации для населения, однако их деятельность была затруднена в сельских и национальных районах из-за проблем с транспортом, финансами и профессиональными кадрами.
В 1920–1930-е гг. получили развитие общественные суды на селе и туземные – у коренных народов Дальнего Востока, рассматривавшие дела о преступлениях небольшой тяжести. В условиях отсутствия национальных кадров судебные функции были временно возложены на туземные органы управления. Для китайского и корейского населения со временем было организовано судоговорение на родных языках.
Исследование деятельности судебных органов на Дальнем Востоке в условиях новой экономической политики показало, что для этого периода характерно увеличение числа гражданских дел по сравнению с уголовными. Относительно либеральный политический режим обусловил смягчение уголовных наказаний.
С 1929 – 1930 гг. дальневосточные суды стали превращаться в инструмент решения текущих хозяйственных и политических задач, вошло в практику прямое вмешательство партийных органов в отправление правосудия. Выездные бригады судебно–прокурорских работников проводили политические кампании в селах в ущерб рассмотрению общеуголовных и гражданских дел в городах. По рекомендации партийных органов дела о поджогах, хищениях и т.д. стали рассматриваться не как общеуголовные, а как политические в показательных судебных заседаниях.
Для Дальневосточного края судебная практика периода хлебозаготовительной кампании стала первым опытом массовой репрессивной политики. В результате голода 1932 – 1933 гг. в крае увеличилось количество преступлений против жизни и здоровья: грабежи, разбойные нападения, убийства и т.д. В то же время партийные директивы призывали судебных и прокурорских работников включаться в социалистическое соревнование по разгрузке судов от залежавшихся нерассмотренных дел, применять в своей работе методы ударничества. Выдвинутый партией лозунг усиления борьбы с «врагами народа» обусловил ужесточение законодательства и, как следствие, усиление карательной политики судов всех уровней. Захватившая страну политика всеобщей бдительности и поиска «врагов народа» обезглавила дальневосточные суды, нанеся им огромный урон.
Большой проблемой для Дальнего Востока на протяжении 1920 – 1930-х гг. был дефицит профессиональных кадров. В ходе строительства советской судебной системы юристы старой школы заменялись специалистами с партийным стажем, независимо от уровня образования. Кадровую проблему усугубляло тяжелое материальное положение судебных органов, низкая заработная плата работников.
После упразднения в октябре 1938 г. Дальневосточного края вплоть до 28 января 1939 г. в регионе одновременно функционировали областные суды Хабаровского и Приморского краев и дублировавший их работу Дальневосточный краевой суд. Оставшиеся в наследство финансовые и кадровые проблемы, а также произошедшая реорганизация оказали негативное влияние на работу Хабаровского и Приморского краевых судов, деятельность которых в 1939 г. была признана неудовлетворительной.
К началу 1940-х гг. процесс эволюции советской системы судебных органов в основном завершился, и фактически без существенных изменений она просуществовала до преобразований 1990-х гг. ХХ в.
Список опубликованных по теме диссертации работ.
Статьи в периодических журналах перечня ВАК:
1. Сергиенко, В. А. Деятельность советских судебных органов на Дальнем Востоке в 20-е гг. ХХ в. / В. А. Сергиенко // Власть и управление на Востоке России. – Хабаровск: Издательство ДВАГС, 2008. – № 1. – С. 100 - 107.
2. Сергиенко, В. А. Правовое положение русских в Маньчжурии (1920-е гг.) / В. А. Сергиенко // Проблемы Дальнего Востока. – М.: Академиздатцентр «Наука», 2007. – № 6. – С. 142 - 150.
Статьи в научных журналах и сборниках:
3. Сергиенко, В. А. Судебная защита правового статуса военнослужащих в военных судах Российской Федерации: историко–правовой аспект / В.А. Сергиенко // Актуальные проблемы укрепления законности, правопорядка и дисциплины в пограничных органах и войсках ФСБ России. Материалы межрегиональной научно–практической конференции. – Хабаровск: Хабаровский пограничный институт ФСБ России, 2005. – С. 104 - 107.
4. Сергиенко, В. А. Кадровая политика советского государства в области формирования органов судебной власти в 20–30-е гг. ХХ века / В.А. Сергиенко // Актуальные вопросы совершенствования военного образования и исследований по истории России: Сборник научных статей. – Хабаровск: Хабаровский пограничный институт ФСБ РФ, 2006. – С. 87 - 90.
5. Сергиенко, В. А. Советская судебная реформа 1922 года и становление судебной власти на Дальнем Востоке в начале 1920-х гг. / В. А. Сергиенко // Сборник научных статей адъюнктов и соискателей. Хабаровский пограничный институт ФСБ России. – Хабаровск: Изд–во ДВГГУ, 2006. – С. 126 – 136.
6. Сергиенко, В. А. Судебная система на Дальнем Востоке в 1924 – 1929 гг. / В. А. Сергиенко // Записки Гродековского музея. Вып. 19. – Хабаровск: Хабаровский краевой краеведческий музей им. Н.И. Гродекова, 2007. – С. 22 - 28.
7. Сергиенко, В. А. Становление и развитие судебных и иных правоохранительных органов в Дальневосточной республике / В. А. Сергиенко // Силовые органы государства: история и современность. Материалы межвузовской научно-практической конференции, в 2-х частях. Ч. 2. – Голицыно: Голицынский пограничный институт ФСБ России, 2007. – С. 100 – 102.
8. Сергиенко, В. А. Правовое положение россиян в полосе отчуждения КВЖД в 1920 – 1921 гг. / В. А. Сергиенко // Сибирь в период Гражданской войны: материалы международной научно-практической конференции. – Кемерово: ГОУ «КРИРПО», 2007. – С. 197 – 200.
9. Сергиенко, В. А. Советская судебная система на Дальнем Востоке в 30-е гг. ХХ века / В. А. Сергиенко // Третьи архивные научные чтения им. В. И. Чернышевой: материалы межрегиональной научно-практической конференции «История развития региона в документальных источниках». – Хабаровск: Издательство «РИОТИП», 2008. – С. 159 – 163.
[1] Распоряжение Президента Российской Федерации от 20 мая 2008 г. № 279-рп // Российская газета. - 2008. - 24 мая.
[2] Козловский, М. Пролетарская революция и уголовное право / М. Козловский // Пролетарская революция и право. - 1918. - № 1. – С. 18.; Курский, Д.И. Гарантии правосудия и правосудие без гарантий / Д.И. Курский // Там же. - № 7. – С. 16.; Новое уголовное право // Там же. - 1919. - № 2-4. – С. 25, 30.
[3] Стальгевич, А.К. Пути развития советской правовой мысли / А.К. Стальгевич. - М.: Госполитиздат, 1928.
[4] Гойхбарг, А.Г. Несколько замечаний о праве / А.Г. Гойхбарг // Советское право. - 1925. - № 1. – С. 35-38.
[5] Крыленко, Н.В. Судоустройство РСФСР / Н.В. Крыленко. – М.: Юрид. изд-во. НКЮ РСФСР, 1924; Суд и право в СССР. – Л., 1927; Берман, Я.М. Очерки по истории судоустройства РСФСР. / Я.М. Берман. - М.: Госполитиздат, 1928; Полянский, Н.Н. (Ряд статей) / Н.Н. Полянский // Право и жизнь. – 1927. - № 8-10; Рейснер, М. Право. Наше право. Чужое право / М. Рейснер - Л.: Госполитиздат, 1925.
[6] Данишевский, К.Х. Революционные военные трибуналы / К.Х. Данишевский. – М.: Юрид. изд-во, 1920.
[7] Крыленко, Н.В. Ленин о суде и уголовной политике / Н.В. Крыленко. – М.: Гос.изд-во Советское законодательство, 1934.
[8] Голунский, С.А.; Карев, Д.С. Судоустройство СССР / С.А. Голунский; Д.С. Карев. – М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1938.
[9] Голунский, С.А.; Карев, Д.С. Военные суды и военная прокуратура / С.А. Голунский; Д.С. Карев. – М.: Юрид.изд-во, 1940.
[10] Кожевников, М.В. История советского суда. 1917-1947 гг. / М.В. Кожевников. – М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1948; История советского суда. 1917-1956 гг. / М.В. Кожевников. – М.: Госюриздат, 1957.
[11] Городецкий, Е.Н. Рождение советского суда / Е.Н. Городецкий. – М.: Госюриздат, 1965.
[12] Куликов, В.В. Правосудие в СССР. / Для ун-тов марксизма-ленинизма / В.В. Куликов. – М.: «Мысль», 1967.; Горкин, А.Ф. На страже социалистической законности / А.Ф. Горкин. – М.: «Мысль», 1968.; Добровольская, Т.Н. Верховный Суд ССС / Т.Н. Добровольская. – М.: Госюриздат, 1964.
[13] Курицын, В.М. Переход к нэпу и революционная законность / В.М. Курицын.- М.: Наука, 1972.
[14] Петухов, Г.Е. Советский суд и становление революционной законности в государственном управлении / Г.Е. Петухов. – Киев, 1982; Семенов, В.М. Суд и правосудие в СССР. 2-е изд. / В.М. Семенов. – М.,1984.
[15] Титов, Ю.П. Развитие системы советских революционных трибуналов / Ю.П. Титов. – М., 1987; Портнов, В.П.; Славин, М.М. Становление правосудия Советской России (1917-1922 гг.) / В.П. Портнов; М.М. Славин. – М.: Наука, 1991; Буков, В.А. Суд и общество в Советской России: у истоков тоталитаризма / В.А. Буков. – М.: Изд-во Рос. прав. академия Минюста России, 1992.; Стецовский, Ю.И. История советских репрессий. Т. 1 / Ю.И. Стецовский. – СПб.: Знак, 1997.
[16] Курицын, В.М. История государства и права России. 1929 – 1940 / В.М. Курицын. – М.: Наука, 1998.
[17] Красильников, С.А. Социально-политическое развитие интеллигенции Сибири в 1917 – середине 1930 гг. / С.А. Красильников. - Новосибирск, 1995; Соскин, В.Л. Власть и интеллигенция в 20-е гг.: Политика партнерства или дискриминация? // Российская интеллигенция: ХХ век / В.Л. Соскин. - Екатеринбург, 1994. – С. 33; Буков, В.А. От российского суда присяжных к пролетарскому правосудию: у истоков тоталитаризма / В.А. Буков. - М., 1997.
[18] Хаски, Ю. Российская адвокатура и советское государство / Ю. Хаски. – М.: «Прогресс», 1993.
[19] Карр, Э. Истории советской России / Э. Карр. – М.: «Прогрес», 1990; Соломон, П. Советская юстиция при Сталине / П. Соломон. – М.: РОССПЭН, 1998.
[20] Кудрявцев, В.Н.; Трусов, А.И. Политическая юстиция в СССР / В.Н. Кудрявцев; А.И. Трусов. – М.: Наука, 2000.
[21] Ефремова, Н.Н. Судебные реформы в России: пути утверждения идей и ценностей правосудия / Н.Н. Ефремова // Политико-правовые ценности: история и современность. – М., 2000. – С.45-49.
[22] Лезов, И.Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 1998.; Осадчая, Л.Г. История становления и развития советской судебной системы в 1917-1928 гг. (на материалах Курской губернии): автореф.дис. …канд. истор. наук. – Воронеж, 2005.; Брыжинская, Е.В. Формирование и развитие судебных органов Мордовии в 1917-1937гг.: автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Саранск, 2006.; Шевцова, Т.С. Судебные системы Сибири и Дальнего Востока 1917-1922 гг. (историко-правовое исследование): автореф. дис. …канд. юрид. наук. – СПб, 2004.
[23] Смыкалин, А. Судебная реформа 1922 г./ А. Смыкалин // Российская юстиция.- 2002. - №4.- С. 39-42; Создание советской судебной системы // Российская юстиция. - 2002. - №2. – С. 39-42.
[24] Сонин, В.В. Государство и право Дальневосточной республики / В.В. Сонин. – Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1987.; Становление Дальневосточной республики. 1920-1922 гг. – Владивосток, 1990.
[25] Проскурина, Л.И. Трагедия дальневосточного крестьянства: репрессии в деревне в 30-е гг. / Л.И. Проскурина // Россия и АТР. - 1997. - № 4. – С. 39.
[26] Чернолуцкая, Л.Н. Судебные репрессии на Дальнем Востоке в период хлебозаготовительных кампаний 1929 – 1930 годов / Л.Н. Чернолуцкая // Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950 –е годы / Ученые записки. – Владивосток: Изд. Дальневост. университет, 1999. – С. 38.
[27] Исаева, Т.С. Создание единой судебной системы Дальнего Востока и ее демократические принципы (1922-1926 гг.) / Сб. научных трудов: Проблемы российского законодательства / Т.С. Исаева. – Владивосток: Изд. Дальневост. университет, 1997. – С. 22.; Исаева,Т.С. К вопросу о введении судебной системы и советского законодательства на Дальнем Востоке в период восстановления советской власти (ноябрь 1922-1923 гг.) / Ученые записки. Т. 18 / Т.С. Исаева. – Владивосток: Изд. Дальневост. университет, 1974. – С. 18-23.
[28] Щуковская, Ю.П. Система судоустройства Приморского края 1922-1990 гг. / Ю.П. Щуковская // Россия и АТР. – 2003. - № 3. - С. 38- 44.
[29] Вдовенков, В.М. Становление и развитие судебной власти на территории Хабаровского края / В.М. Вдовенков; под ред.: Власов А.А. – Хабаровск: РИЦ ХГАЭП, 2003.; Вдовенков, В.М., Шунина, Л.В. Хабаровский краевой суд / В.М. Вдовенков, ЛВ. Шунина. – Хабаровск: Издательский дом «Приамурские ведомости», 2004..
[30] Собрание узаконений РСФСР. – М., 1919. - № 2.; Собрание законодательства СССР. – М., 1924.- № 24.; Собрание узаконений и распоряжений правительства ДВР. – Чита,1922. - № 5.; Ведомости Верховного Совета СССР; Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР: 1917-1953 гг. – М., 1953.; История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры 1917 – 1954 гг. – М., 1957..; КПСС в резолюциях и решениях Съездов, Конференций и Пленумов ЦК. Ч. 1. Изд. 7. – М., 1970. и др.
[31] ГАРФ. Ф. 353. Оп. 3, 5, 10, 16, 17; Ф. 428. Оп. 3, 5; Ф. 1005. Оп. 2, 3, 4, 8, 9; Ф. 9474. Оп. 2, 42, 43, 5; Ф. 3042. Оп. 1, 2; Ф. 4112. Оп. 1, 2.
[32] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 11, 32, 34, 67-69.
[33] Смирнов, Н.Г. Репрессированное правосудие / Н.Г. Смирнов. - М.: Наука, 2001.
[34] Куртина, Г.Б. Как это было…// Музеи – центры координации краеведческой работы: Материалы междунар. науч.-практ. конф., посвященной 110-летию Амурской области / Г.Б. Куртина.- Благовещенск, 2001. - С.143.
[35] Отчет Дальревкома и Дальэкосо за 1923 – 1924 гг. – Хабаровск: «Книжное дело», 1925.
[36] Хотелось бы всех поименно назвать/ Книга–мартиролог Хабаровского края по делам осужденных за государственные и контрреволюционные преступления в период сталинского руководства / сост. С.А. Чиханацкий идр. – Комсомольск-на-Амуре: Межрайонная тип., 1998. – Т. 2.
[37] Исаева, Т.С. Указ. соч. С. 168.
[38] Терлецкий, Н.В. Три года советского строительства в Дальневосточном крае. Отчет Дальревкома за 1922-1925 гг. / Н.В. Терлецкий. – Хабаровск: Типолитография Уполнаркомфина, 1926.
[39] ГАХК. Ф. П-341. Оп. 1. Д. 100. Л. 1.
[40] Там же. Л. 86.
[41] ГАПК. Ф. П-67. Оп. 1. Д. 190. Л. 25.
[42] Там же. Л. 44.
[43] Чернолуцкая, Е.Н. Судебные репрессии на Дальнем Востоке в период хлебозаготовительной кампании 1929-1930 гг. / Е.Н. Чернолуцкая // Политические репрессии на Дальнем Востоке СССР в 1920-1950 гг. - Владивосток, 1999. – С. 130.
[44] РГИА ДВ. Ф. Р-2413. Оп. 4. Д. 1671. Л. 14.
[45] ГАРФ. Ф. 9474. Оп. 1. Д. 77. Л. 2.
[46] ГАХК. Ф. 819. Оп.2. Д. 7. Л.3.
[47] Хотелось бы всех поименно назвать. Книга-мартиролог. Указ. соч. С. 65, 137, 356.
[48] Собрание узаконений РСФСР. – М.,1933. - № 47. – Ст. 203.
