Военное дело кочевников восточной сибири в xvii – начале xviii вв.
На правах рукописи
Мясников Вадим Юрьевич
ВОЕННОЕ ДЕЛО КОЧЕВНИКОВ
ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ В XVII – НАЧАЛЕ XVIII ВВ.
07.00.02 - Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
УЛАН-УДЭ
2006
Работа выполнена в ГОУ ВПО Бурятский государственный университет
Научный руководитель: доктор исторических наук,
и.о. профессора Бураев
Дмитрий Игнатьевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук,
доцент Нимаев Даба Дамбаевич
кандидат исторических наук
Харитонов Михаил Александрович
Ведущая организация: ГОУ ВПО Восточно-Сибирский
государственный технологический
университет
Защита состоится 22 сентября 2007 г. в 10. 00 часов на заседании диссертационного совета Д003. 027. 01 при Институте монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской академии наук (670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Бурятского научного центра
Автореферат разослан « » августа 2007 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета Жамсуева Дарима Санжиевна.
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность исследования. На протяжении тысячелетий война занимала особое место в истории человечества. Её появление повлекло за собой кардинальные перемены в жизнедеятельности человеческого общества. Появились особые инструменты ведения войны - военная организация и оружие. Значительные силы общества стали обслуживать нужды, связанные с войной. Появились люди, специализирующиеся на изготовлении оружия, подготовке к военным действиям, воспитании в соответствующем духе подрастающего поколения. Оформилась воинская идеология, изменились культура, искусство и психология членов общин.
Социальная структура общества также претерпела существенные изменения. Возрастание роли военной организации в жизни обществ, основанных на производящей экономике, стимулировало имущественную и социальную дифференциацию за счет военной добычи, вело к классообразованию и сложению государств.
Кочевое общество всегда было более милитаризировано, чем общество оседлое. Для кочевой аристократии война была едва ли не главным, помимо скотоводства, источником дохода, путем военных набегов знать получала продукты сельского хозяйства, рабов, предметы роскоши – украшения из драгоценных металлов, дорогие ткани, вооружение, породистых коней. Часто война выступала в качестве орудия дипломатического давления на оседлые государства. Особенно ярко это прослеживается на примере взаимоотношений кочевников Центральной Азии и Китая. Древние и средневековые авторы неоднократно подчеркивали, что основным занятием кочевников является война, и что они являются лучшими воинами. Еще Геродот, описывая скифов, отмечал, что они и подобные им варварские народы «меньше всех ценят тех граждан и их потомков, которые занимаются ремеслом, напротив, считают благородными тех, которым совершенно чужд ручной труд и которые ведают только военное дело». Подобным образом говорили о хунну в китайских источниках: «Сюнну открыто считают войну своим занятием»; «У сюнну быстрые и смелые воины, которые появляются подобно вихрю и исчезают подобно молнии». Европейские гунны, в свою очередь, говорили о себе: - «Мы живем оружием, луком и мечем». Один из арабских средневековых историков, ал-Джахиз, указывал, что никто «не внушает (такой) страх арабским войскам как тюрки». Он объяснял это тем, что у последних нет «иных помыслов кроме набега, грабежа, охоты, верховой езды, сражения витязей, поисков добычи и завоевания стран... Они овладели этим делом в совершенстве и достигли в нем предела. Это стало их ремеслом». Наиболее резко милитаризованность степного мира была сформулирована в словах приписываемых Рашид-ад-Дином Чингисхану: «Величайшее наслаждение и удовольствие для мужа состоит в том, чтобы подавить возмутившегося и победить врага, вырвать его с корнем и захватить все, что он имеет; заставить его замужних женщин рыдать и обливаться слезами, [в том, чтобы] сесть на его хорошего с хода с гладкими крупами меринов, [в том, чтобы] превратить животы его прекрасных супруг в новое платье для сна и постилку, смотреть на их розово-цветные ланиты и целовать их, а их сладкие губы цвета грудной ягоды сосать!» Подобного рода сведения имеются у нас и о номадах более позднего времени. Русские отписки XVII-XVIII вв. пестрят сообщениями о постоянных нападениях на ясачных людей и приходе под остроги «брацких», «мунгальских» и ойратских «воинских людей». Н. Витсен, труд которого был издан в 1692 г., отмечал: «Они (буряты – М.В.) большого роста и крепкого сложения. Они всегда находятся в ссоре со своими соседями…». В сочинении Вандана Юмсунова «История происхождения одиннадцати хоринских родов» говорится, что до принятия буддизма буряты «грабили и отнимали у других близ живущих людей разный скот и имущество и, проявляя радение по мере сил, к лукам, стрелам, колчанам, панцирям, шлемам и прочему, подготовляли войска и оружие. Последнее они носили и совершали в своей среде грабежи и убийства».
Исследование военного дела кочевников Центральной Азии представляет первостепенное значение для понимания закономерностей появления и развития войн и военной деятельности в кочевом обществе. Изучая военное дело, мы получаем массу информации о политической, социально-экономической и этнической истории номадов, лучше понимаем особенности и закономерности в развитии военного дела граничивших с ними земледельческих государств.
Оружие и доспехи являются одним из основных источников при изучении истории военного искусства. Реконструировав комплекс вооружения, можно уточнить состав и род войск, что позволит дополнить сведения письменных источников о тактике ведения боя, о диапазоне применения различных видов оружия, дать оценку событиям военной истории, выяснить причины успеха или неудачи в конкретных сражениях или войнах. Кроме того, оружие служит источником для решения общеисторических проблем. Оно помогает выяснить пути миграций и военных экспансий, определить хронологию археологических памятников, в которых отсутствуют другие датирующие предметы, иногда используется для этногенетических построений. Оружие служит источником при изучении религиозных представлений, при изучении уровня развития железоделательного и кузнечного ремесла, проведения социальной стратификации в рамках изучаемого общества. Отдельные предметы вооружения являются важным источником эпиграфии.
Степень изученности темы. Ход войн, развернувшихся на территории Центральной Азии в XVII - начала XVIII вв., был рассмотрен в ряде работ отечественных учёных. Так, войны монгольских народов (чахарцев, халхасцев, ойратов) с маньчжурами, халхасо-ойратские войны, взаимоотношения с Россией были описаны в работах Ш.Б. Чимитдоржиева, в сборнике «Внешняя политика государства Цин в XVII веке», работах Б.П. Гуревича, Г.С. Гороховой, И.С. Ермаченко, Л.Ш. Чимитдоржиевой. Продвижение Российского государства в Сибирь, в том числе присоединение Предбайкалья и Забайкалья, описано в работе Н.И. Никитина. Вторжение монгольских войск в Забайкалье в 80-х гг. XVII в. и последующее заключение Нерчинского договора рассмотрел в своей работе В.А. Александров. Также сведения о военной истории Центральной Азии, описание хода некоторых войн имеется в работах общего характера, таких как «История Сибири», «История БМАССР».
В последнее время появились работы, посвященные разработке теории войны. Большой интерес в этом плане представляет исследование А.И. Першица, Ю.И. Семенова, В.А. Шнирельмана, в котором рассмотрены современные подходы к изучению войны, источниковедческие проблемы изучения древних войн, проблема возникновения войн, формы, которые принимала война в предклассовых и раннеклассовых обществах, роль войны в появлении классового общества. Особое место в исследовании отведено появлению и развитию войн в кочевом обществе. К данной проблеме обращались и другие ученые; так в одной из своих работ С.А. Плетнева предприняла попытку классификации кочевнических войн. Проблемы появления войны и оружия в древнем обществе были рассмотрены Ю.С. Худяковым. Отдельные теоретические вопросы, связанные с военным делом номадов, затрагивал А.М. Хазанов, в частности, он обращался к вопросу о причинах успешных завоеваний кочевников.
Военное дело кочевников Центральной Азии XVII-XVIII вв. вплоть до 90-х гг. XX в. не становилось предметом самостоятельного исследования. Тем не менее, отдельные вопросы данной проблемы рассматривались в работах как отечественных, так и зарубежных учёных. Находки предметов вооружения упоминали в своих трудах ещё И.Г. Гмелин и И.Э. Фишер. Описания и прорисовки оружия так же публиковалось в работах авторов конца XIX- начала XX вв., таких как В.В. Радлов, Д.А. Клеменц, П. фон Винклер, Э.Э. Ленц, А.М. Талльгрен, Г.Ц. Цыбиков и др. В последующее время информация о находках оружия и доспехов публиковалась в исследованиях В. П. Левашовой, С.И. Вайнштейна, Л.Р. Кызласова, Я.И. Сунчугашева, Ю.С. Худякова, С.Г. Скобелева, А.И. Соловьева, А.П. Уманского, В.В. Горбунова и А.А. Тишкина, В.И. Соенова, А.В. Исова, И.Ю. Слюсаренко, Д.В. Черемисина и др. Военная история периода присоединения Восточной Сибири к России была описана в трудах Г.Ф. Миллера, Н.Н. Козьмина, С.В. Бахрушина, Л.П. Потапова. Ю.С. Худяковым были обобщены данные о защитном вооружении енисейских кыргызов XVII в. Д.В. Сычев обобщил описания калмыцких панцирей и шлемов сделанные путешественниками XVII-XVIII вв. Фольклорные материалы о военном деле коренного населения Минусинской котловины и Горного Алтая были собраны в статьях В.Я. Бутанаева.
Особый интерес представляют статьи и монографии М.В. Горелика, Ю.С. Худякова, Л.А. Боброва, в которых на основе археологических, письменных и иконографических источников осуществлена реконструкция комплекса вооружения номадов и их соседей маньчжуров, бухарцев, русских XVII-XVIII вв. Кроме того, Ю.С. Худяковым, Л.А. Бобровым было опубликовано большое количество описаний и прорисовок предметов защитного и наступательного вооружения относящегося к периоду позднего средневековья. Этими же авторами был рассмотрен вопрос о монгольском влиянии на военное дело Тибета в XIII-XVIII вв. Позднесредневековые китайские, тибетские, некоторые виды монгольских доспехов описаны в работах Р.Х. Робинсона, Б. Тордемана.
Военное дело России XVII в. неоднократно освещалось в работах отечественных учёных. Коллекции оружия из собраний оружейной палаты, Царскосельского арсенала в дореволюционный период описывали в своих трудах П. Савваитов, Э. Ленц, А.В. Висковатов, П. фон Винклер и др.
Советские учёные так же освещали в своих исследованиях вооружение и военное дело XVII в. Так, на основе архивного материала вооружение русских войск в XVI-XVII вв. описал С.К. Богоявленский. М.М. Денисова, М.Э. Портнов, Е.Н. Денисова рассмотрели вооружение поместной конницы, дали обзор вооружения и рекомендации по его описанию. Вооружение стрельцов было рассмотрено в статье С.Л. Марголина. Подробное описание доспехов из Оружейной палаты было дано в статье Н.В. Гордеева. Развитие стратегии и тактики было показано в обобщающих работах А.В. Чернова и Е.А. Разина. История развития огнестрельного оружия была рассмотрена в работах Л.К. Маковской и А.Б. Жука.
Военное дело русских людей в Сибири (XVII в.) является на сегодняшний день недостаточно изученной проблемой, хотя ей посвящено немало статей и разделов в монографиях. Русское оборонительное зодчество в Сибири было рассмотрено в работе Н.П. Крадина. Вооружение служилых людей и казаков было рассмотрено в исследованиях Н.Я. Никитина, В.Ю. Смирнова. Описания отдельных предметов вооружения были опубликованы в статьях О.А. Митько, Л.А. Боброва, С.Г. Скобелева, В.И. Соёнова, А.В. Исова. Некоторые итоги исследования военного дела казаков в Восточной Сибири подведены в исследовании А.К. Нефёдкина. Воинская культура русских первопроходцев рассмотрена в статье О.А. Митько. Огнестрельное оружие служилых людей и казаков было рассмотрено А.А. Бродниковым.
Защитное вооружение народов Средней Азии XVI-XVIII вв. анализировалось в трудах известных зарубежных и отечественных специа-листов-оружиеведов В. Бехайма, П. фон Винклера, X.Р. Робинсона. Детальный анализ изображений воинов и их доспехов с иранских и среднеазиатских миниатюр дан в работах М.В. Горелика. Л.А. Бобровым был рассмотрен вопрос о влиянии турецкого, иранского, среднеазиатского вооружения на комплекс боевых средств кочевников Центральной Азии.
Вооружение тактика и стратегия маньчжуров привлекает внимание исследователей с конца XIX в. Элементы доспехов маньчжуров описал известный этнограф и путешественник Л.И. Шренк. Р.Ф. Итс и Г.А. Гловацкий опубликовали описания маньчжурских доспехов, хранящихся в собрании Кунсткамеры. Развёрнутые комментарии по военному искусству маньчжурской армии даны в примечаниях к переводам маньчжурских и китайских текстов XVII-XVIII вв. Л.В. Тюрюминой, Е.П. Лебедевой, Б.В. Болдыревым, Г.В. Мелиховым. Элементы военной культуры маньчжуров затронуты в ряде работ Е.И. Кычанова. Маньчжурский военный костюм описан в работах С.И. Мшанецкого. Защитное и наступательное вооружение воинов Цинской империи рассмотрено в статьях Ю.С. Худякова и Л.А. Боброва. Тактика, стратегия, подготовка воинов «восьмизнамённых войск» рассмотрена в ряде электронных публикаций А.М. Пастуховым.
Для правильного понимания развития военного дела кочевников Восточной Сибири важно изучать ранние периоды истории развития военного дела. В отдельных работах отечественных исследователей были рассмотрены вооружение, тактика и стратегия, система комплектования, военное искусство народов, населявших регион в раннем и развитом средневековье. Так, некоторые предметы вооружения монгольского времени публиковались Ю.Д. Талько-Грынцевичем, Е.Ф. Седякиной. Остатки луков, наконечники стрел, железные пластины от доспехов из могильников Восточного Забайкалья X-XIV вв. были рассмотрены в статьях Д.А. Крылова, В.Ф. Немерова. Отдельные предметы вооружения средневековых кочевников (наконечники стрел, панцирные пластины) публиковались в монографиях А.В. Асеева, И.И. Кириллова, Е.В. Ковычева, О.И. Кириллова. Прорисовки и описания фрагментов кольчуги, наконечников стрел курумчинской культуры были опубликованы в исследовании А.В. Асеева. Опираясь на археологические и письменные источники, военное дело кочевников Забайкалья и Предбайкалья рассматривал в своих работах Ю.С. Худяков. Информация о позднесредневековом луке из музея БНЦ СО РАН была опубликован в статье Е.А. Селихова, Н.В. Именохоева. Е.М. Бандура опубликовал описание набора панцирных пластин XIII - XIV вв., найденных недалеко от с. Дунда-Киреть Бичурского района Республики Бурятия. Изображения курыканских всадников верхом на боевых конях со знаменами в руках с ленских писаниц рассмотрены в статье А.П. Окладникова.
Военное дело кочевников Восточно-Сибирского региона позднего средневековья – начала нового времени также получило освещение в работах отечественных историков и археологов.
В дореволюционный период оружие и доспехи были рассмотрены в исследованиях следующих ученых. Д. Банзаров дал краткое описание доспехов, постарался выявить происхождение нескольких восточных терминов, обозначающих оружие и доспехи в русском языке. Лук и стрелы бурят описал в своей работе Д.Н. Анучин. События военной истории, связанные с присоединением края к России получили освещение в сочинениях И.А Подгорбунского, В.К. Андреевича, М.Н. Богданова. Последний считал, что слухи о воинственности и многочисленности бурят должны были преувеличиваться и приукрашиваться в русских документах, особенно в тех случаях, когда речь шла о «прибавошных людях», испрашиваемых в помощь сибирским людям, или об «ясашном недоборе» с туземцев долины Енисея. По сравнению с другими мелкими племенами, буряты действительно могли сойти за «многочисленный народ, который не только ясаку не платит, но и сам берет его с других народов».
Описание конской сбруи, седел, двух типов луков, стрел и колчанов имеется в работе М.Н. Хангалова. Он так же упоминает копья, мечи и ножи, приводит их бурятские названия. Важным является сообщение автора об участии в облавной охоте наравне с мужчинами женщин.
Некоторым вопросам военной истории Предбайкалья XVII в. уделил внимание Д. Садовников в учебном пособии «Наши землепроходцы». Автор приводит несколько описаний столкновений русских служилых и бурят. Описывая бой Василия Власьева с Чепчугуем, называет последнего тунгусом, в то время как все остальные авторы считают его бурятом. Как отмечает Д. Садовников, среди бурят «много было куячных и конных людей»; «у братских людей бой был лучной, копейный и сабельный», случалось, что под остроги они приходили «всей землей, на конях, збруйны в куяках и шишаках».
В 20-30-х. гг. XX в. вышли работы В.И. Огородникова, А. Турунова, А.П. Окладникова, где были описаны военные столкновения русских служилых людей с бурятами и эвенками периода присоединения Бурятии к России.
А.П. Окладников, описывая процесс завоевания русскими Предбайкалья, подчеркивает воинственность бурят, говорит, что они «ездили в крепких металлических латах, превосходивших «ветчаные», т.е. обычно обветшавшие куяки казачьей пехоты и конницы, и мало уступали в своем вооружении казакам». Причину относительно легкого присоединения Предбайкалья А.П. Окладников видит в междоусобной войне, которая началась между бурятскими родами, после гибели «большего князца», убитого, по сообщению красноярских казаков в 1629 г. канскими князцами Сойтом и Тымаком, после чего русские получили возможность свободно действовать на реках Канне, Уде, Ангаре, а затем и на собственно бурятской территории.
Г.-Д. Нацов, собирая материалы по этнографии бурят, некоторое место уделил предметам вооружения, в частности, им упомянуты лук и кремневое ружье. Кроме того, приводятся описания и рисунки 4-х типов наконечников стрел, их названия на бурятском языке и назначение. Также упоминается особый вид поддоспешной одежды, усиленный металлическими пластинами.
В 1935 г. работала Хоринская экспедиция, главной задачей которой было пополнение фондов Музея истории Бурятии. В результате раскопок старобурятских захоронений XVII-XVIII вв. в среднем течении р. Уды, ее притоков р. Курбы и р. Кудуна, были найдены наконечники стрел, останки луков, колчанов и налучий. К сожалению, описания данных находок до сих пор не опубликованы.
В 1940 г. была издана книга Ф.А. Кудрявцева «История бурят-монгольского народа». В данной работе автор коснулся военной истории периода присоединения Предбайкалья и Забайкалья к России. В нескольких словах он описывает лук и стрелы, перечисляет предметы наступательного и оборонительного вооружения: «Из оружия и военного снаряжения бурят известны еще железные копья, сабли, длинные ножи, палицы, топоры кольчуги (куяки) и шлемы (шишаки)». Говоря о вооружении дружинников, рассматриваемый автор упоминает большие топоры. Ф.А. Кудрявцев отмечал, что бурятские кузнецы сами изготовляли орудия охоты и военное снаряжение, выкладывали серебром сбрую и вооружение; что буряты не раз «вступали в борьбу с монгольскими ханами, отражали их набеги на Бурятскую землю и сами нападали на ханские улусы». По свидетельству рассматриваемого автора бурятские князцы имели собственные дружины, которые использовались для набегов на соседние племена с целью захвата пушнины, скота, новых пастбищ, а также для укрепления собственной власти над улусными людьми и кыштымами. Дружинники были вооружены железным оружием и имели преимущество перед живущими небольшими разрозненными группами «оленными тунгусами (эвенами)» и «тофаларами (карагасами)», которым железо было известно, но не получило такого распространения, как у бурят. Ф.А. Кудрявцев подчеркивает, что «хорошее вооружение было доступно не всякому», поскольку имело высокую цену. Он приводит в пример Монголию, где более состоятельные являлись на войну хорошо вооруженными, их называли «панцирниками», «шлемоносцами», «латниками», бедняки же были вооружены «главным образом саблей и луком со стрелами». По мнению Ф.А. Кудрявцева такая же ситуация наблюдалась и в Бурятской земле.
В последующее время события военной истории связанные с присоединением края к России были рассмотрены в работах Е.М. Залкинда, Б.Б. Батуева, Б.Р. Зориктуева, Ш.Б. Чимитдоржиева, Д.В. Цыбикдоржиева. Технология изготовления и конструкция бурятских луков была описана в исследованиях И.Е. Тугутова, С.Г. Жамбаловой, Б.Д. Санданова. С.Г. Жамбаловой также были описаны стрелы, налучья и колчаны. По её мнению, лук и стрелы до середины XVIII в. были единственным видом оружия дальнего боя, так как бурятам запрещалось пользоваться огнестрельным оружием, хотя И.Г. Гмелин, побывавший в 30-х гг. XVIII в. в Прибайкалье, сообщал о порохе и огнестрельном оружии изъятом у бурят и тунгусов, готовивших восстание. Описание поножей (наколенников), хранящихся в Усть-Ордынском краеведческом музее имеется в работе Р.Д. Бадмаевой. Наконечники стрел, луки, налучья, колчаны и ножи Агинских бурят были описаны в работе А.А. Бадмаева. Исследователь разделяет бурятские луки XIX в. по декору на три группы: 1) луки иркутских и ольхонских бурят с костяными пластинами, на которых был вырезан орнамент – «круг с точками», «параллельные линии»; 2) луки баргузинских бурят с чередующимися костяными, обычными роговыми и фигурными роговыми пластинами; 3) луки аларских, хоринских, кудинских, тункинских и читинских бурят.
В 1993 г. вышло в свет первое исследование, посвященное военному делу бурят. Его автор, В.А. Михайлов, опираясь на работы отечественных оружиеведов, этнографов, письменные источники (русские документы XVII в., записки отечественных и иностранных путешествеников XVIII в.) и бурятский фольклор предпринял попытку рассмотреть вооружение, структуру военной организации и военное искусство бурят. Однако, по нашему мнению, в исследовании В.А. Михайлова есть спорные моменты, например, классификация предметов вооружения; а также ряд вопросов остался не раскрытым.
Археологические находки останков луков и наконечников стрел относящихся к позднему средневековью рассматривались в статьях М.А. Зайцева, В.В. Свинина, А.В. Харинского, Е.А. Селихова, Н.В. Именохоева, Е.А. Хамзиной, Ю.С. Худякова. Прорисовка сабли из старобурятского захоронения в Предбайкалье была опубликована в работе В.С. Николаева. В настоящий момент изучением структуры военной организации бурятских племен занимается Д.В. Цыбикдоржиев.
Несмотря на серьезную работу, ведущуюся отечественными и зарубежными исследователями по изучению военного дела номадов Центральной Азии, имеются значительные лакуны по некоторым периодам истории вооружения и военного искусства. Одной из таких лакун является эпоха позднего средневековья. В настоящий момент исследованы вооружение, тактика и стратегия енисейских кыргызов, халха-монголов и джунгар, кочевых народов Средней Азии; в то же время слабо изученной проблемой является военное дело кочевников Байкальского региона. В настоящий момент отсутствует исследование, базирующееся на разработанной в последние годы методологии исследования военного дела, в котором в комплексе рассматривались бы вооружение, тактика и стратегия, система комплектования вооруженных сил, учитывалась политическая обстановка, в которой кочевники Прибайкалья XVII- начала XVIII вв. применяли достижения военного дела. Комплексное изучение военного дела будет способствовать созданию общей картины развития военного искусства, истории войн и эволюции вооружения кочевников Центральной Азии, поскольку все периоды истории должны быть изучены в равной степени, а территориальные рамки должны включать весь ареал расселения кочевых племен и народов. В связи с обозначенной проблемой нами и была выбрана тема диссертационного исследования.
Источниковая база исследования. Источники мы можем разделить на несколько групп: 1) письменные; 2) вещественные; 3) изобразительные; 4) фольклорные.
Одним из важных источников для изучения военного дела кочевников Восточной Сибири в XVII первой трети – XVIII вв. являются бурятские летописи. В них упоминаются отдельные предметы вооружения, описываются элементы тактики, отражены идеология кочевого общества до принятия буддизма и события военной истории периода присоединия Бурятии к России: войны халсасцев с ойратами и манчьжурами, переселение в Забайкалье, история бурятских и тунгусских казаков. Работа по изданию бурятских летописей, переводу их на русский язык велась А.М. Позднеевым, Н.Н. Попе, Ш.Б. Чимитдоржиевым, Ц.П. Ванчиковой и другими исследователями.
Большое количество интересной информации о военном деле кочевников Центральной Азии в период позднего средневековья - начала нового времени содержат в себе монгольские летописи и законодательные акты. В них имеются описания битв, боевых построений, тактических и стратегических приемов, упоминаются предметы вооружения. Ярким примером монгольских летописей является «Эрдэнiйнъ эрихэ», переведенная на русский язык и изданная в 1883 г. А. Позднеевым. Краткое описание монгольских летописей XVII в. с уточненым переводом издал в 1936 г. Ц.Ж. Жамцарано. В частности, ученый предлагает новый, более точный перевод части летописи «Алтан тобчи», где говорится о сражении между Даян Ханом и войском из Барун тумэн. Ц.Ж. Жамцарано приводит названия двух способов построения монгольских армий – «лук-ключ» и «бычий удар», монгольский военный термин «позиция, диспозиция». Им же был переведен на русский язык памятник монгольского права XVIII в. «Халха джирум». Сведения, касающиеся тактики и вооружения монгольских народов, представлены в «18 степных законах», надписях на скалах (т.н. «надписи Цогту-тайджи»), калмыцком историко-эпическом сочинении «Убаши-хунтайджи», посвященном войнам калмыков с Алтын-ханами, монголо-ойратском своде законов «Их Цааз» (составлен в 1640 г.). Интересные сведения содержатся в цинском уложении «Цааджин бичиг», составленном в период с 1627 по 1694 гг. для монгольских земель, входивших в состав империи Цин, и после Долоннорского съезда 1691 г. распространенных на всю Монголию.
Одними из самых информативных источников по истории военного дела кочевников Центральной Азии являются русские письменные источники XVII в. В «отписках», «челобитных», «наказных памятях», «росписях», «ясачных книгах» русских служивых людей мы можем почерпнуть сведения о стратегии и тактике кочевников, комплексе вооружения, военной организации, восстановить событийный ряд военной истории региона. Некоторые сведения, касающиеся военного дела монголов и калмыков, имеются в сочинении Ю. Крижанича «Политика». Данные о защитном и наступательном вооружении бурятских племен содержатся в сочинении корабельного штурмана М. Татаринова.
Русские архивные документы с разной степенью полноты публиковались в 4-м и 5-м томах «Актов исторических», во 2-12-м томах «Дополнений к актам историческим», «Истории Сибири» Г.Ф. Миллера и др. Огромная работа была проделана составителями сборников документов по истории русско-монгольских отношений XVII в. Первый том, составителями которого были Л.М. Гатауллина, М.И. Гольман, Г.И. Слесарчук вышел в 1959 г., в нем были собраны документы, освещающие период с 1607 по 1636 гг. Второй том, где были собраны документы с 1636-1654 гг. был опубликован в 1974 г. Третий том «Материалов по русско-монгольским отношниям» был опубликован в 1996 г.; он охватывал период с 1654 по 1685 гг. Четвертый том, хронологические рамки которого - 1685-1691 гг., был издан в 2000 г. В 1960 г. вышел «Сборник документов по истории Бурятии. XVII в.», над составлением которого работали Г.Н. Румянцев и С.Б. Окунь.
Разного рода сведения, касающиеся военного дела, встречаются в записках русских и иностранных путешественников, посетивших край в XVII-XVIII вв. Это сочинения И. Идеса, А. Бранда, Н. Витсена, Ф. Лангаса, С.П. Крашенинникова, Ренье, Я.И. Линденау. Записки русских и иностранных путешественников публиковались такими исследователями, как В. Гирченко, Г.Н. Румянцев, Э.П. Зиннер, Н.В. Ким, А.З. Хамарханов и рядом других ученых.
Вещественные источники представлены предметами вооружения из археологических и этнографических коллекций музеев республики Бурятия, Агинского Бурятского автономного округа Читинской области и Усть-Ордынского автономного округа Иркутской области. Этнографические коллекции в первую очередь представлены предметами дистанционного боя – луками, стрелами, налучами и колчанами. В этнографической коллекции Музея истории Бурятии имеется шлем, в оружейной коллекции указанного музея имеются панцирные пластины, пластинчатые доспехи и кольчуги, часть которых с большой долей вероятности можно отождествить с комплексом вооружения кочевников Прибайкалья. Кольчуги также имеются и в других музеях и частных коллекциях. Так, две кольчуги хранятся в агинском краеведческом музее им. Г. Цыбикова (в настоящий момент в экспозиции музея выставлена одна кольчуга), кольчатый доспех также храниться в музее школы № 65 г. Улан-Удэ. Шлем хранится в музее Мондинской средней школы Тункинского района Республики Бурятия. В Усть-Ордынском краеведческом музее хранятся кожаные поножи (наколенники), обтянутые сукном и усиленные металлическими бляхами-накладками.
Археологические источники представлены находками фрагментов колчанов и налучий, остатков рефлексивных луков монгольского типа, наконечников стрел и копий, очень редко сильно коррозированного клинкового оружия, предметов защитного вооружения. В связи со слабой изученностью позднесредневековых археологических культур Предбайкалья и Забайкалья на данном этапе трудно выделить предметы вооружения, относящиеся к периоду после XIV вв.
Не менее важным источником является фольклор. Внимательно изучив бурятский («Абай Гэсэр хубун», «Аламжи мэргэн молодой и его сестрица Агуй Гохон», «Еренсей» и др.), калмыцкий эпос («Джангар» и др.), мы можем найти сведения о названиях доспехов, оружия и снаряжения, последовательности одевания перед боем или походом. Бывает, что в эпосе указываются уязвимые места доспехов или говорится о воинских обычаях, отношении к врагу – своеобразном воинском этосе.
Большой интерес представляют не столь многочисленные изобразительные источники. Так, изображение комплескса вооружения мы можем увидеть на гравюре Е.М. Кореева начала XIX в. «Братские татары», а так же фотографии бурят в традиционной одежде и «старинных доспехах» начала XX в.
Хронологические рамки исследования. В хронологическом отношении работа охватывает период XVII – начала XVIII вв. В этот период серьезно меняется политическая карта центральноазиатского региона, начинается формирование территории Восточной Сибири в рамках централизованного российского государства, которое продолжает продвижение на Восток, включает в свой состав Предбайкалье, Забайкалье и Приамурье. Возникшее в конце XVI - начале XVII вв. на севере Ляодунского полуострова Маньчжурское государство Цин подчиняет Южную и Северную Монголию. В 30-х гг. XVII в. образуется Джунгарское ханство. Конец XVII и начало XVIII вв. знаменуются борьбой за влияние в регионе и между ойратами и маньчжурами. В это же время происходят значительные передвижения населения в связи с длительными войнами в Халха-Монголии между Галдан-Бошогту ханом, халхасскими князьями и Цинской империей. Часть монгольских племен переселяется в Прибайкалье.
Нижние хронологические рамки исследования определяются началом XVII в., поскольку в это время происходят важные политические события, изменившие геополитическую карту Центральноазиатского региона, что обусловило новый этап в развитии военного дела. Среди номадов данного региона распространяется огнестрельное оружие, что серьезно меняет тактику ведения боевых действий. В войсках центральноазиатских номадов появляются подразделения пехотинцев, копейщиков и мушкетеров. В связи с проникновением русских в Прибайкалье изменяется стратегия кочевников, населяющих данную территорию.
Верхние хронологиечесие рамки исследования ограничиваются 1727 г. – временем заключения Буринского мирного договора. После установления границ с Китаем, боевые действия практически прекращаются, Восточная Сибирь закрепляется в составе России, а кочевое население входит в военную систему Русского государства. Из монголо- и тунгусоязычных народов по новой системе формируются воинские подразделения, которые принимают участие в охране установленных границ.
Территориальные рамки исследования ограничиваются местом расселения кочевников в Восточной Сибири – Прибайкальем, под которым мы понимаем территорию лежащую, вокруг озера Байкал. Указанный регион в связи с продвижением русского государства на Восток становится трансграничной зоной Российской Империи и миром кочевников Центральной Азии. В XVII- начале XVIII вв. регион становиться местом противоборства военных сил оседлого государства и кочевников, их взаимовлияния, а так же борьбы с Цинами и Монгольскими ханствами.
Цель и задачи исследования. Исходя из вышеизложенного, наша работа своей целью определяет изучение вооружения и военного искусства кочевников Восточной Сибири XVII – начала XVIII вв.
В связи с поставленной целью нами определены следующие задачи:
Реконструировать комплекс вооружения номадов Прибайкалья; сравнить его с комплексом вооружения народов проживающих на сопредельных территориях (кыргызов, халхасцев, джунгар, народов Средней Азии).
Рассмотреть военное искусство, его особенности, подготовку воинов и структуру военной организации.
Проследить изменения в военном деле кочевников, населяющих данный регион на рубеже позднего средневековья – начала Нового времени.
Объектом нашего исследования является военное дело кочевников Центральной Азии.
Предмет исследования — развитие вооружения, военного искусства, системы комплектования войска, структуры военной организации монголоязычных кочевников Восточной Сибири в период позднего средневековья - начала Нового времени (XVII - начало XVIII вв.).
Методология исследования.
Работая над темой, мы руководствовались принципами, применяемыми в исторической науке: принципом историзма, который позволяет видеть явления в их реальном развитии и взаимосвязи; принципом объективности, который ориентирует наше исследование на всесторонний анализ и оценку фактов, относящихся к данной теме в их совокупности и целостности. При анализе исторических источников нами были использованы в совокупности различные методы, в числе которых основными были следующие:
Исторический метод, который позволяет рассматривать изучаемый объект в развитии;
Логический метод, позволяющий рассмотреть исторически развивающийся объект как результат определенного процесса во всех закономерных связях и отношениях;
Системный метод, при использовании которого можно представить объект исследования как единое целое, выявить общую картину развития военного дела Прибайкалья в рамках развития военного дела Центральной Азии и Азиатско-тихоокеанского региона в целом.
Описательный метод, с помощью которого мы вводим в научный оборот новые, неизвестные ранее источники – предметы вооружения, хранящиеся в музеях Бурятии и сопредельных областей.
Сравнительно-типологический метод, при помощи которого, мы выделяем признаки предмета и находим ему аналогии, устанавливая, таким образом, хронологические и территориальные рамки бытования того или иного объекта.
Аналитический метод, который позволил избежать описательного характера работы и придать ей уровень теоретических обобщений.
Апробация исследования. Основные положения диссертации были представлены в научных докладах на международных и региональных конференциях: «Мир Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2002 г.); «Чингисхан и судьбы народов Центральной Азии» (Улан-Удэ, 3-5 октября 2002 г.); «Цыбиковские чтения – 8» (Улан-Удэ, 2003); «Научно практическая конференция, посвященная 300-летию похода хори-бурят к Петру I» (Окинский район, с. Орлик, 2003 г.); «Народы Внутренней Азии: Этносоциальные процессы в геополитической и цивилизационной динамике (Улан-Удэ, 23 марта 2006 г.)». Две статьи опубликованы в «Вестнике Бурятского университета. Сер. 18: Востоковедение – Вып.3» (Улан-Удэ, 2006 г.), одна в соавторстве с Д.И. Бураевым. По теме диссертации автором было опубликовано 8 работ, в том числе учебное пособие «Военное дело кочевников Байкальского региона в период средневековья» (15 пл., в соавторстве с В.Д. Дугаровым).
Научная и практическая значимость диссертации состоит в восполнении пробелов истории развития вооружения и военного искусства кочевников Центральной Азии. Нами впервые в комплексе рассмотрено вооружение, военная организация и военное искусство кочевников Байкальского региона в XVII- первой половине XVIII вв. в сравнении с военным делом соседних народов - халха-монголов, джунгар, маньчжуров, русских. Данные, полученные в ходе работы над проблемой, могут быть использованы в процессе преподавания истории Сибири и Бурятии, на основе диссертации могут быть разработаны спецкурсы. Музейными работниками на основе диссертации могут проводиться экскурсии, создаваться макеты вооружения. Материал, полученный в ходе работы над диссертационным исследованием, используется в работе военно-исторического клуба «Каганат» при изготовлении моделей позднесредневекового вооружения кочевников.
II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Во введении обосновывается проблема и её актуальность. Анализируется степень изученности. Даётся характеристика источниковой базы. Обозначены хронологические и территориальные рамки, определяются цель, задачи, предмет, объект, методология исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость.
Первая глава - «Политическая обстановка в Центральной Азии и развитие военного искусства кочевников и их ближайших соседей в XVII - начале XVIII вв.» состоит из двух параграфов.
В первом параграфе («Политическая обстановка в Центральной Азии в XVII - начале XVIII вв.») рассматривается политическая и военная история региона. Даётся характеристика внутреннего положения народов Центральной Азии. Составных частей Монгольского государства, Южной Монголии, Халхи, Джунгарии, Забайкалья, Предбайкалья. Анализируются взаимоотношения монгольских улусов с Минским Китаем и Маньчжурским государством Цинь. Описывается процесс подчинения маньчжурами Южной Монголии, войны с Чахарским княжеством, Халхасскими княжествами, джунгарами, ойрато-халхасская война. Также рассмотрено продвижение в Сибирь Русского централизованного государства, присоединение Прибайкалья; ход строительства острогов военные столкновения с местным населением; взаимоотношения русских и бурятских племен, причины прекращения боевых действий с местным населением и закрепление территории Байкальского региона в составе Русского государства. Рассмотрена военная история, ход противостояния и взаимоотношения с Цинской империей и северомонгольскими княжествами. Оборона Забайкалья, заключение Нерчинского, а затем Буринского договора.
Во втором параграфе - «Развитие военного искусства у кочевников Центральной Азии и их ближайших соседей в XVII - начале XVIII вв.» - рассматривается развитие тактики и стратегии халха-монголов, джунгар, маньчжуров, русских. Рассматривается вооружение, приёмы ведения боевых действий, структура и военная организация вооруженных сил указанных выше народов. Особое внимание уделяется проблеме распространения среди кочевников Центральной Азии огнестрельного оружия и изменения в тактике, вызванные его распространением.
В рассматриваемый период тактика и стратегия в Халха-Монголии в целом развиваются в русле традиционного для кочевников Центральной Азии военного дела, основным тактическим приёмом является обстрел из луков. Появление у монголов огнестрельного оружия не приводит к существенным изменениям в военном исскустве. Только в самом конце XVII в. халхасские правители пытаются перевооружить войско согласно последним требованиям военного дела. Всё это приводит к поражению в войнах с манчжурами, джунгарами, потере контроля над Забайкальем и Предбайкальем. В итоге к потере независимости.
Западные соседи халхасцев, джунгары, напротив активно внедряют новые методы ведения боевых действий, связанные с использованием огнестрельного оружия и в то же время продолжают использовать старые традиционные способы ведения боевых действий. В результате Джунгарское ханство в XVII в. становятся фактическим гегемоном в Центральной Азии. Поражение от манчжуров в конце XVII в. и XVIII в. - результат внутренних противоречий, отсутствия единства среди знати, а не военных просчётов.
Реформы Нурхацы - введение новой эффективной системы комплектования войск, военной системы с разделением на знамёна (гуса), полки (чалэ), роты (ниру), создание военного законодательства, использование военного опыта соседних народов, в первую очередь китайцев, широкое распространение огнестрельного оружия вело к большому количеству военных побед. Использование в военных действиях союзников – монголов, корейцев, китайцев, солонов и др. вело к сокращению потерь в собственно маньчжурских войсках. Маньчжуров отличали тщательно продуманный план боевых действий и железная дисциплина, хорошая боевая выучка войск, сочетание военных мероприятий с политическими маневрами, широкое использование огнестрельного оружия, как ручного, так и артиллерии, при осаде крепостей и в полевых сражениях.
Для русских военных формирований в Сибири, особенно восточной её части, характерным было сохранение допетровских черт в военном деле вплоть до середины XVII в. При ведении боевых действий служилые люди старались играть на местных противоречиях, привлекали местное население, при продвижении вглубь Сибири делали опору на укреплённые пункты - остроги. Широко применяли в боевых действиях огнестрельное оружие, как ружья, так и пушки. Так же использовали и холодное оружие, в том числе купленное или захваченное у коренного населения. Ставка делалась в основном на рейды небольших по численности казачьих отрядов. Главными проблемами для русских в Сибири были малочисленность вооруженных сил и растянутые коммуникации.
Вторая глава - «Военное дело кочевников Восточной Сибири в XVII-начале XVIII вв.» - состоит из 3-х параграфов. В первом параграфе рассматривается военная организация бурятских племен, которая существовала в двух видах – родовая и десятичная. Во главе рода стоял «князец», он же стоял во главе сотни или пятидесятни и являлся руководителем всех военных походов. Он же решал все вопросы войны и мира. Роды, сотни, пятидесятни именовались по имени князца. Причем его власть не ограничивалась родом. Род делился на сотни и пятидесятни. Князцы, стоявшие во главе пятидесятен, находились в подчинении у князцов, руководивших сотнями, поскольку пятидесятни входили в состав сотен. На время облавных охот выбирался ряд должностей: распорядителя – галша, которому подчинялась вся облава во время охоты и в обыденной жизни. Непосредственно облавой руководили два гар барягша или газарша, проводники. Ниже по своему значению стояли захулы. Они должны были следить за порядком и за тем, чтобы рядовые охотники стояли на своих местах, на равном расстоянии друг от друга. Они же привлекали к ответственности виновных в произведенных беспорядках. За каждыми двадцатью облавщиками следили малагаи. У хоринских родов существовал еще один тип военной организации объединения молодых воинов – сайн эров или “батулинцев”, которые представляли собой военизированную возрастную группу, основной целью которой были охрана собственных стад и баранта - т.е. угон стад у соседних родов. В каждом из малых союзов был свой боевой клич. В XVIII в. из отдельных бурятских и тунгусских родов были сформированы казачьи подразделения, которые занимались охраной границ.
Во втором параграфе рассматривается комплекс вооружения. Данные источников позволяют в той или иной степени реконструировать состав и набор боевых средств, одновременно использующихся кочевниками Прибайкалья в XVII – первой половине XVIII вв. Согласно казачьим «отпискам», «скаскам», «челобитным», комплекс вооружения состоял из защитного вооружения – куяков, панцирей, шишаков, наручей, и наступательного сабель, копий, саадака (лук, налуч, колчан со стрелами), с конца XVII в. огнестрельного оружия. Ряд вещественных, письменных, изобразительных источников позволяет дополнить список защитного вооружения. Так, в записках иностранных путешественников, сочинении М. Татаринова упоминаются доспехи из ткани, простеганной на вате или «пеньковой пакле» - бумажники. В бурятском, монгольском фольклоре неоднократно упоминаются «мягкие» доспехи – куртка, простеганная на вате, – олбок, бамбай хуяг и др. В качестве поддоспешников использовались кожаные – харьмай дэгэл, матерчатые – дардам дэгэл халаты. В монгольском законодательстве упоминается подшлемник – тоби. В записках некоторых этнографов упоминается усиленная металлом поддоспешная одежда – туулга.
В меньшей мере комплекс вооружения отражен в изобразительных источниках. Так, бурятский воин изображен на гравюре Е.М. Корнеева «Брацкие татары». Комплекс вооружения состоит из саадака (набор для стрельбы – лук, налуч, колчан со стрелами), панциря маньчжурского типа в виде жилета с осевым и боковыми разрезами, наплечниками и подолом.
В бурятском эпосе вооружение героев состоит из лука, стрел, колчана с налучьем, панциря, шлема. Из наступательного вооружения упоминаются сабли и мечи.
По материалам письменных источников, разделение на тяжелую и легкую конницу не прослеживается. Защитное вооружение было довольно дорого, но им обладал практически каждый воин. На основании письменных источников, мы можем предположить, что воины бурятских племен в зависимости от поставленных задач могли биться конными или пешими, атаковать неприятеля с оружием ближнего боя или вести обстрел из луков с расстояния, вести разведку, совершать опустошительные рейды по тылам противника, т.е. выполнять функции легкой и тяжелой кавалерии. По имеющимся данным, комплекс вооружения не дифференцировался по социальному признаку, степени богатства того или иного кочевника. Можно только предполагать, что профессиональные военные – дружинники обладали более качественным вооружением, завезенным из Монголии, чем остальная масса населения. Защитное вооружение использовали, судя по данным письменных источников, все воины, отличалось оно по материалу изготовления и, возможно, комплектации. Основным видом наступательного вооружения был лук со стрелами. Со второй половины XVII в. в обиход входит огнестрельное оружие – пищали, мушкеты, винтовки. Из наступательного вооружения ближнего боя использовали сабли, копья, пальмы. Полный комплект защитного вооружения состоял из шишака или шелома, с начала XVIII в. «шапки железной», металлического пластинчатого доспеха – куяка маньчжурского покроя с наплечниками и подолом, реже кольчугой или «пансырем»; часть воинов, возможно, с небольшим достатком использовала доспехи из простеганной в несколько слоев ткани, крытой хлопчатобумажной или шелковой тканью, простеганных на вате или пеньке, обматывали тело в несколько слоев специальными «бумажниками», под пластинчатые и кольчатые доспехи одевались специальные поддоспешники; в эпосе встречается упоминание доспехов, изготовленных из кожи, – шлемов, лат-накидок, нашейников, наручей и поножей-наголенников.
В третьем параграфе рассматриваются подготовка воинов, тактика и стратегия. Нами были выделены три основных стратегических направления в отношении которых проявляли военную активность бурятские племена в XVII в.: 1) походы в Предбайкалье, на верхний и средний Енисей, Саянское нагорье с целью объясачивания и превращения в кыштымов проживающих там тунгусо-, кето- и тюркоязчных народов и племен; 2) противодействие халхасским князьям, считавшим Забайкалье и Предбайкалье подчиненными территориями и время от времени приезжающими собирать ясак; 3) противодействие начинающим продвижение в Восточную Сибирь русским. Со второй половины XVII в. появляется четвертое направление – совместная с русскими борьба против вторжений монголов и между собой, строительство острогов на своей земле.
Во время боевых столкновений бурятские племена использовали традиционные для кочевников Центральной Азии тактические приемы. Полевой бой бурят включал в себя три фазы: первая - обстрел противника из луков, вторая - атака кавалеристов-копейщиков, третья, завершающая сражение, - атака всадников, вооруженных саблями. В ходе «третьего напуска» всадники должны были смять и обратить в бегство уже понесшего потери в результате обстрела и потерявшего строй в ходе второй атаки произведенной копейщиками противника. Когда это было выгодно с тактической точки зрения, подобно средневековым тюркам и монголам, использовали комбинированный бой и могли сражаться пешими. В отдельных случаях противника разными приёмами старались ввести в заблуждение относительно численности собственного войска. В случае внезапного нападения предбайкальские буряты укрывались за стенами деревянных юрт. При взятии укрепленных мест, острогов под разными предлогами старались проникнуть в укрепление или выманить из них защитников. При штурме укреплений прятались за осадными щитами. Деревянные укрепления старались поджечь, используя зажигательные стрелы.
Согласно сообщениям современников, воины-номады Прибайкалья, «брацкие мунгалы», отличались хорошей военной подготовкой. Ребенка начинали обучать верховой езде с 4-5 лет, а с 12-13 лет начинали обучение военному делу. Такая подготовка считалась обязательной для всех мальчиков. Совместные действия значительных по численности воинских формирований отрабатывались в ходе облавных охот.
В заключении сформулированы основные выводы по результатам проведенного исследования. XVII - начало XVIII вв. - время грандиозных перемен в военном деле, затронувшем весь азиатско-тихоокеанский регион. Распространение огнестрельного оружия вносит существенные коррективы в развитие военного искусства. В Японии, Китае, Корее распространяется своеобразная «линейная тактика». В войсках появляются значительные подразделения пехоты, вооруженной огнестрельным оружием. Изменяется в целом материальная база войны, появляется необходимость в массовом производстве огнестрельного оружия, для чего необходимы были новые формы организации труда.
Огнестрельное оружие довольно быстро распространилось среди центральноазиатских кочевников в армиях, которых появляются подразделения пехотинцев - мушкетеров и копейщиков. В ряде случаев кочевники даже осваивают производство огнестрельного оружия. Объединения кочевников, не располагающие значительной производственной базой и не сумевшие вовремя перевооружить армию и перестроить тактику ведения боя, терпят поражения, и включаются в состав более развитых в военном отношении держав. По мнению одних исследователей (М.А. Пастухов), данные изменения были закономерным этапом в развитии военного дела азиатских народов, по мнению других (Л.А. Бобров), этот процесс возник под влиянием Запада. В частности, для номадов центральноазиатского историко-культурного региона примером служили государства Средней Азии, Иран, Турция, Московская Русь, в свою очередь испытывающие влияние Западной Европы. Процесс изменения в вооружении и тактике рассматривается как вестернизация военного дела.
Комплекс вооружения кочевых племен, населяющих Прибайкалье состоял из разнообразных предметов наступательного и оборонительного вооружения. Из наступательного вооружения дистанционного боя использовали сложносоставные луки и стрелы с разного рода наконечниками. В военных походах и на охоте стрелы носились в колчанах, луки в налучьях. С 30-х гг. XVII в. среди кочевников Байкальского региона начинает распространяться огнестрельное оружие. Впрочем, луки оно вытесняет только в середине XIX в. Из оружия ближнего боя применяли копья, пальмы и сабли. Из фольклора известны такие виды оружия, как секира, палица и кистень.
Защитное вооружение было представлено: шлемами двух типов – «шишаками» и «шеломами»; пластинчатыми доспехами, идентичными по покрою монгольским, китайским и маньчжурским доспехам XVII-XVIII вв., состоящим из панцирного жилета, наплечников, набедренников, подмышечников; кольчатыми доспехами, «кольчугами» и «пансырями»; доспехами из органических материалов – олбок, бамбай хуяг; известны так же наручи и поножи. Под пластинчатые и кольчатые доспехи одевали специальную стеганую, многослойную одежду – дардам/hарьмай дэгэл, или суконную, подбитую металлическими пластинами - туулга.
Оружие (кроме огнестрельного) и доспехи производились самими кочевниками в летний период, или захватывалось в качестве трофеев во время боевых действий. Лучшие образцы вооружения (луки, мечи) закупались в Монголии.
В войсках кочевников Восточной Сибири не наблюдается в чистом виде деление войска на легко и тяжело вооруженных воинов. Все мужчины проходили своеобразную кочевую школу войны, с детства учились ездить верхом, стрелять из лука, уворачиваться от стрел. Во время облавных охот происходили общие маневры. Отрабатывалось взаимодействие больших людских масс. Во время боевых действий использовались тактические приемы, разработанные кочевниками в течение предыдущего времени, хорошо известные со времен Монгольской империи. Бой делился на три фазы – обстрел из луков, атака с копьями сомкнутым строем, атака кавалерии, вооруженной саблями. Отличительной особенностью было ведение боя в спешенных порядках в «тесных местах», без применения огнестрельного оружия. Для осады укреплений использовали щиты. Засевшего в укрепленных местах, острогах противника старались выманить под разными предлогами, или проникнуть в укрепление. Во время штурмов старались поджечь с помощью зажигательных стрел деревянные стены острогов.
В связи с проникновением русских в Предбайкалье и Забайкалье изменяется стратегия кочевников, населяющих данную территорию. В частности, начиная с 60-х гг. XVII в. опорой «брацких» князцов становятся русские остроги, князцы начинают организовывать походы, привлекая при этом русских служилых людей, или вливаясь в их отряды.
В целом военное дело кочевников Восточной Сибири в XVII в. следовало в русле традиционного для номадов Центральной Азии военного искусства. Новшества в тактике практически не затронули регион. После установления границ с Китаем, боевые действия практически прекращаются. Кочевое население региона включается в состав вооруженных сил Русского государства, принимает участие в охране границ. В целом изменяется политическая обстановка. Забайкалье и Предбайкалье закрепляются в составе России после заключения Нерчинского и Буринского договоров. В связи с прекращением масштабных военных действий, вхождением в состав вооруженных сил русского государства изменяется характер военного дела кочевников в целом; в связи с распространением огнестрельного оружия постепенно из арсенала кочевников выходит защитное вооружение, хотя на облавные охоты и общеродовые тайлаганы вплоть до начала XX в. часть бурят продолжает приходить в доспехах. Изменяется структура военной организации: появляется социальная прослойка, специализирующаяся на охране границ – бурятское и эвенкийское казачество. В начале XVIII в. прекращается обучение традиционным видам ведения боевых действий. Прекращается производство доспехов, и старые виды вооружения постепенно выходят из употребления. С распространением буддизма меняется отношение кочевников к войне, которая перестает быть главным занятием для степной аристократии; идеалом становится просвещенный, знающий «учение Будды», законопослушный человек.
По теме диссертационного исследования автором опубликованы следующие работы:
Монографии, учебные пособия
- Мясников В.Ю., Дугаров В.Д. Военное дело кочевников Байкальского региона в период средневековья. Учебное пособие. – Улан-Удэ: Изд-во «Бэлиг», 2004. – 216 с.: ил.
Статьи в журналах, рекомендованных ВАК для публикации основных положений кандидатской диссертации
- Бураев Д.И., Мясников В.Ю. Военное дело кочевников Центральной Азии (XVII – первая половина XVIII вв.) на примере Байкальского региона: к постановке проблемы // Вестник Бурятского университета. Сер. 18: Востоковедение. – Вып. 3. – Улан-Удэ, 2006. – С. 37-51.
- Мясников В.Ю. Военное искусство кочевников Центральной Азии в XVII - первой половине XVIII вв. на примере Байкальского региона // Вестник Бурятского университета. Сер. 18: Востоковедение. – Вып. 3. – Улан-Удэ, 2006. – С. 51-67.
Статьи, тезисы докладов
- Мясников В.Ю. Военное дело монголов XIII в. в отечественной исторической литературе // Чингисхан и судьбы народов Евразии: материалы международной научной конф. (3-5 октября 2002 г.). – Улан-Удэ: изд-во Бур. Гос. ун-та, 2002. - С. 134-139.
- Мясников В.Ю. Центрально-азиатские шлемы эпохи средневековья // Мир Центральной Азии. Т. 1. Археология, этнография. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. - С. 52-57.
- Мясников В.Ю. Военное дело бурят в XVII-XVIII вв. // Народы Бурятии в составе России: от противостояния к согласию (300 лет указу Петра I). – Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2003. – С. 108-117.
- Мясников В.Ю. Защитное вооружение кочевников Байкальского региона в XVII - начале XVIII вв. // Народы внутренней Азии: этносоциальные процессы в геополитической и социальной динамике. – Улан-Удэ, 2006. – С. 47-50.
