Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве российской федерации
На правах рукописи
Абшилава Георгий Валерьянович
СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Специальность: 12.00.09 – уголовный процесс, криминалистика;
оперативно-розыскная деятельность
автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора юридических наук
Москва 2012
Работа выполнена на кафедре уголовно-правовых дисциплин Московской академии экономики и права
Научный консультант: Зайцев Олег Александрович
Заслуженный деятель науки РФ
доктор юридических наук, профессор
Официальные оппоненты: Гаврилов Борис Яковлевич
Заслуженный юрист РФ,
доктор юридических наук, профессор,
начальник кафедры управления органами
расследования преступлений Академии
управления Министерства внутренних дел РФ;
Григорьев Виктор Николаевич
доктор юридических наук, профессор,
заведующий кафедрой уголовного права,
уголовного процесса и криминалистики
Московского психолого-социального
университета;
Халиулин Александр Германович
доктор юридических наук, профессор,
директор научно-исследовательского
института Академии Генеральной
прокуратуры РФ;
Ведущая организация: Московский государственный институт
международных отношений (университет)
Министерства иностранных дел РФ
Защита диссертации состоится 25 мая 2012 года в 13 часов на заседании Диссертационного совета Д 521.023.02 при Московской академии экономики и права по адресу: 117105, г. Москва, Варшавское шоссе, 23.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской академии экономики и права.
Автореферат разослан «___ »__________ 2012 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор юридических наук, доцент: Ю.С. Харитонова
Общая характеристика работы
Актуальность темы диссертационного исследования. За последние несколько лет уголовная политика, в которую входит и уголовно-процессуальная политика, претерпела существенные изменения. Эти изменения стали составной частью модернизации судебной системы и уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.
Новая уголовно-правовая стратегия, выражающая качественные изменения в российском обществе и удовлетворяющая потребности в его модернизационном развитии, реализовалась в трех президентских законодательных пакетах. Первым из них стали Федеральный закон от 29 декабря 2009 г. № 383-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»[1], а также закон, принятый весной 2010 г., который был сориентирован на гуманизацию ответственности за преступления экономической направленности[2]. Знаковым стало установление запрета заключать под стражу предпринимателей дополнением ст. 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации[3] частью 11. Второй блок поправок был направлен уже не столько на гуманизацию, сколько на модернизацию уголовного законодательства в целом, произошло расширение действия президентской поправки в виде ч. 11ст. 108 УПК. Третий блок законов по своей значимости оказался самым масштабным: изменения затронули 237 статей Уголовного Кодекса Российской Федерации[4], получило закрепление новое основание освобождения от ответственности тех, кто впервые совершил преступления экономической направленности (ст. 761 УК), предусмотрен механизм изменения категории преступления небольшой и средней тяжести (ст. 15 УК). Существенным изменениям подверглись уголовно-процессуальные институты: мер пресечения, возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях, прекращение уголовного дела (преследования) о преступлениях в сфере экономической деятельности – ст. 281 УПК (Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ[5] и Федеральный закон 6 декабря 2011 г. № 407-ФЗ[6] ).
Происходящие в нашем уголовном судопроизводстве изменения тесно связаны с формированием и укоренением демократических институтов, переходом на более высокую ступень цивилизационного развития современного общества. Выражениями этой исторической логики цивилизационного развития являются глобализация и конвергенция. Суть объективного процесса конвергенции частного и публичного права состоит во взаимопроникновении частноправового и публично-правового методов правового регулирования, что с неизбежностью порождает согласительные процедуры в уголовно-процессуальном праве. Наиболее типичными проявлениями конвергенции частного и публичного права становится новое соотношение элементов частно- и публично-правового регулирования, степень и характер их сочетания в такой уголовно-процессуальной форме, как согласительные процедуры. Отраслевые и межотраслевые исследования подтверждают закономерный исторический характер конвергенции частного и публичного права, потребность в которой возникает там и тогда, где и когда появляются признаки и элементы диспозитивного метода правового регулирования, заботы законодателя о правах личности. Ввиду объективности конвергенции попытки сохранить традиционную уголовно-процессуальную форму, воспрепятствовать развитию договорных форм в уголовном судопроизводстве лишены всякой перспективы.
Институт частной собственности оказывает системное влияние на право, включая публичные отрасли и уголовный процесс, в том числе. Производными от права частной собственности являются такие универсалии, как правовая автономия, самозащита своих прав, использование договорных инструментов в разрешении споров; они определяют модернизацию уголовной и уголовно-процессуальной политики в сфере экономики. Такая модернизация обеспечивает стабилизацию отношений собственности, стимулирует инновационное развитие экономики, создает дополнительные гарантии социальных интересов среднего класса, способствует снижению рисков административного давления на бизнес, в том числе средствами уголовной юстиции.
Не произвол и не отказ от правовой определенности в уголовно-процессуальной сфере, но ограничение дискреции правоохранительных органов, повышение качества регулирования уголовно-процессуальных отношений влечет за собой развитие института согласительных процедур. По сути, они представляют собой формы взаимодействия органов уголовной юстиции с гражданами, различными общественными институтами, гражданским обществом. Они должны повысить уровень эффективности борьбы с преступностью при снижении затрат на эту государственную деятельность.
Таким образом, актуальность темы исследования определяется с теоретической стороны слабой разработанностью проблемы в правовой науке, а также происходящей в России правовой реформой, которая требует нового подхода и понимания такого нового явления, как согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве. С практической точки зрения, актуальность работы определяется значительным влиянием согласительных процедур на правоприменительную практику в сфере уголовного судопроизводства.
Степень научной разработанности темы. Тема согласительных процедур в уголовном процессе до сих пор мало изучена в науке уголовно-процессуального права. Можно говорить только о достаточно общих теоретических предпосылках для разработки этой темы в трудах некоторых отечественных ученых. Отдельные ее аспекты исследовались специалистами в теории права, в области уголовного процесса, других юридических отраслевых наук.
Послужившее методологической основой для разработки авторской концепции согласительных процедур учение о конвергенции правовых элементов и систем сформировано в трудах как теоретиков, так и отраслевиков. К их числу можно отнести М.М. Агаркова, С.С. Алексеева, В.М. Баранова, А.Х. Гольмстена, Н.М. Коршунова, Е.Б. Мизулину, И.А. Покровского, Л.Я. Таубера, А.В. Смирнова и др.
Теорию конвергенции частного и публичного права, явившуюся источником и составной частью концепции, разделяют ряд представителей современной уголовно-процессуальной науки: А.С. Александров, А.А. Кухта, А.В. Смирнов, С.Д. Шестакова и др. Их оппонентами объективно выступают А.С. Барабаш, А.В. Пиюк, Н.Г. Стойко и другие ученые, чьи работы также оказали большое влияние на формирование авторской концепции.
Важной частью концепции согласительных процедур стали наработки сторонников учения о судебном праве, в число которых входят Н.Н. Полянский, М.С. Строгович, В.М. Савицкий, А.А. Мельников, Н.В. Муратова, А.Н. Гуськова и многие другие известные ученые.
Концепция согласительных процедур имеет свои корни в теории компромисса как инструмента борьбы с преступностью, развитой в работах Х.Д. Аликперова, А.И. Александрова, А.И. Долговой, М.А. Зейналова и иных правоведов.
Методологическое значение для концепции имели разработанные на междисциплинарном уровне категории сделки и договора. К этому имеют отношение работы таких цивилистов и теоретиков, как М.М. Агарков, М.И. Брагинский, Е.В. Васьковский, О.С. Иоффе, Ю.К. Толстой и др.
Существенное влияние на формирование концепции согласительных процедур оказали еще ряд научных направлений и течений. Ряд принципиальных идей в пользу развития диспозитивности, частного начала высказывались в трудах А.С. Александрова, А.Д. Бойкова, И.С. Дикарева, К.Б. Калиновского, О.В. Кузьминой, В.А. Лазаревой, П.А. Лупинской, Ю.А. Ляхова, Л.Н. Масленниковой, И.Б. Михайловской, Э.М. Мурадьяна, И.Л. Петрухина, А.В Смирнова.
Важный вклад в развитие теоретической базы концепции согласительных процедурах внесли исследования, посвященные, во-первых, особому порядку судебного разбирательства (А.С. Александров, И.А. Александрова, Х.Д. Аликперов, Л.В. Головко, В.А. Лазарева, В.Н. Махов, С.Д. Милицин, К.А. Рыбалов, Ю.К. Орлов, А.Г. Смолин и др.), во-вторых, соглашению о досудебном сотрудничестве (Н.Н. Апостолова, М.А. Баранова, Д.П. Великий, И.В. Головинская, М.М. Головинский, С.В. Зуев, С.А. Касаткина, Ж.К. Конярова, А.В. Смирнов и др.).
Составной частью идеологии соглашательства в уголовном процессе стало обсуждение темы целесообразности (процессуальной экономии), которая освещалась такими учеными, как С.В. Бажанов, Г.Н. Королев, Н.М. Муравьев, И.Я. Фойницкий, В.К. Случевский, М.С. Строгович, Н.Н. Полянский, М.А. Чельцов и ряд других авторов.
В широком плане тема дискреционности рассматривалась в работах А.В. Агутина, Л.А. Воскобитовой, О.В. Волынской, Б.Я. Гаврилова, Л.В. Головко, В.Н. Григорьева, А.В. Гриненко, А.В. Ендольцевой, В.В. Золотых, В.Н. Махова, В.В. Николюка, И.Л. Петрухина, В.В. Сверчкова, И.В. Смольковой, В.Н. Ткачева, А.Г. Халиулина, С.П. Щербы и др. Различные аспекты усмотрения следователя анализировались в работах О.А. Зайцева, Л.М. Васильева П.Г. Марфицина, А.Б. Ярославского, судейского усмотрения – Д.Б. Абушенко, В.И. Анишина, М.В. Баглая, В.А. Лазаревой и др. Идеи, высказанные этими учеными, повлияли на формирование концепции согласительных процедур в российском уголовном судопроизводстве.
Предшественниками в исследовании отдельных аспектов согласительных процедур в уголовном судопроизводств стали ученые, изучавшие медиационые формы разрешения уголовно-правовых конфликтов; в их число входят А.С. Александров, А.А. Варяника, Л.В. Головко, А.В. Ендольцева, А.В. Савкин, В.В. Сверчков, С.П. Щерба и др.
И наконец, прямыми предшественниками в разработке темы диссертации стали авторы, которые в последнее время подготовили и защитили докторские диссертации (Н.Н. Апостолова, М.Т. Аширбекова, А.А. Кухта, Н.Г. Стойко).
Без проведенных ранее исследований невозможным было бы создание авторской концепции согласительных процедур в уголовном судопроизводстве Российской Федерации.
Несмотря на созданный многими поколениями российских ученых-юристов различных специальностей теоретический задел, проведенный ими анализ вопросов целесообразности, усмотрения, диспозитивности и различных форм освобождения от уголовной ответственности по дискреционным основаниям, комплексного исследования согласительных уголовно-процессуальных процедур в целом не проводилось, что свидетельствует об актуальности и значимости данной работы. Необходимость урегулирования правоотношений в этой сфере неизбежно формирует потребность в выявлении закономерностей появления и развития согласительной уголовно-процессуальной формы.
Объектом исследования являются общественные отношения в сфере уголовного судопроизводства, которые возникают между участниками согласительных процедур уголовного судопроизводства.
Предмет исследования составляют нормы, регулирующие уголовно-процессуальные согласительные процедуры, достижения уголовно-процессуальной науки в этой области, а также состояние правоприменительной практики в данной сфере и пути повышения ее эффективности.
Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в разработке и обосновании научных положений, которые в своей совокупности могли бы составить теоретическую и правовую основу уголовно-процессуального института согласительных процедур, и выработке научно обоснованных рекомендаций по применению его нормативных положений в сфере уголовного судопроизводства.
Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:
создание концепции о согласительной форме разрешения уголовно-правового спора по существу, а также разрешения иных спорных вопросов, возникающих в уголовном судопроизводстве между его участниками;
выяснение природы и значения согласительных процедур как одного из перспективных направлений модернизации уголовного судопроизводства;
исследование генезиса, закономерностей развития согласительных процедур в уголовно-процессуальном праве России;
исследование основных начал согласительных процедур;
классификация согласительных процедур и их сравнительно-правовое исследование;
анализ существующих согласительных процедур в уголовном судопроизводстве, выявление дефектов законодательной техники;
обобщение положительного и отрицательного опыта использования согласительных процедур в современном уголовном судопроизводстве, разработка предложений по повышению эффективности правоприменения;
изучение института, заключенного в гл. 40 УПК, как простой сделки о признании уголовного иска, а института, предусмотренного гл. 401 УПК, как сделки о признании уголовного иска, сопряженной с договором о досудебном сотрудничестве сторон;
осуществление комплексного анализа согласовательных процедур, обеспечивающих единство обвинительной власти, а также согласительных процедур, предметом которых является основание прекращения уголовного дела;
обоснование допустимых пределов внедрения договорных механизмов разрешения правовых споров в отечественное уголовное судопроизводство;
формулирование предложений по совершенствованию законодательства, регламентирующего согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве.
Методика и методология исследования. Методологическую основу исследования составляют общенаучные и частнонаучные методы исследования: исторический, сравнительно-правовой, формально-логический, статистический, социологический метод получения новых научных знаний. Методологическое значение для исследования имели теория конвергенции частного и публичного права, концепция судебного права, учения о сделке.
Нормативной базой исследования является Конституция Российской Федерации, общепризнанные нормы и принципы международного права, действующее уголовно-процессуальное, уголовное и иное законодательство, подзаконные нормативные правовые акты, решения Конституционного Суда России, руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Теоретическую основу исследования составили достижения отечественной юридической науки, касающиеся вопросов использования диспозитивного правового метода, применения согласительных процедур в ходе производства по уголовным делам.
Эмпирической базой исследования являются статистические данные региональной и общероссийской следственной, прокурорской и судебной практики, а также материалы 376 уголовных дел, результаты социологического опроса 172 следователей, 139 дознавателей, 147 сотрудников прокуратуры, 113 судей, 151 адвоката, 87 предпринимателей. Сбор эмпирических данных осуществлен в ряде субъектов Российской Федерации: республиках Коми, Мордовия, Татарстан, Чувашия; Краснодарском, Пермском, Ставропольском краях; Белгородской, Волгоградской, Воронежской, Ивановской, Кировской, Ленинградской, Московской, Нижегородской, Смоленской, Свердловской, Челябинской областях; городах Москве и Санкт-Петербурге.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые на основе современных представлений о юридической природе сделки разработана отвечающая объективным потребностям развития страны как часть идеологии новой уголовной политики концепция согласительных процедур, посредством которых в уголовном судопроизводстве медиационным путем используются альтернативные наказанию меры, достигаются компромиссы между сторонами, создается система гарантий невмешательства уголовной юстиции в хозяйственные споры.
В работе выявлена сущность и дано определение согласительной процедуры, проведена классификация таких процедур. Впервые объяснен и описан созданный на концептуальном уровне договорный механизм разрешения правовых конфликтов между государством и собственником, предпринимателем. Впервые сделаны предложения по оптимизации ряда согласительных процедур, в том числе процедуры, предусмотренной гл. 40-401 УПК. Отвечают критерию новизны следующие положения: характеристика института согласовательных процедур между участниками стороны обвинения как правового средства укрепления единства обвинительной власти; простой сделки о признании уголовного иска и сделки о признании уголовного иска, обусловленной досудебным сотрудничеством обвиняемого с органами предварительного расследования и сотрудничеством с государственным обвинением в суде; совокупность положений, раскрывающих понятие и содержание междусторонних согласительных процедур, предметом которых является разрешение уголовно-правового спора путем прекращения уголовного преследования (дела); правозащитные согласительные процедуры; ряд аргументированных, сверенных с правовой действительностью и мнением правоприменителей предложений по совершенствованию института досудебного соглашения о сотрудничестве.
На защиту выносятся следующие научные положения
1. Концепция согласительных процедур, посредством которых в уголовном судопроизводстве Российской Федерации медиационным путем используются альтернативные наказанию меры, достигаются компромиссы между сторонами, создается система гарантий невмешательства уголовной юстиции в хозяйственные споры.
2. Комплекс научных положений о теоретических основах согласительных процедур в уголовном судопроизводстве:
2.1. Уголовно-процессуальное право является сферой, где происходит процесс конвергенции частного и публичного права. Содержание конвергенции частного и публичного права состоит в сочетании управомочивающего, запрещающего и обязывающего способов правового регулирования, направленного на стимулирование, контроль или ограничение индивидуально-волевой и государственно-волевой обусловленности возникновения, содержания и реализации прав и обязанностей участников уголовно-процессуальных отношений. Главной особенностью содержания проникновения частного права в публичную сферу уголовного судопроизводства является стимулирование при помощи договорно-правовых средств индивидуально-волевого начала возникновения, содержания и реализации отношений между частными и публичными, только между публичными или частными субъектами.
2.2. Согласительная процедура является разновидностью уголовно-процессуальной формы. Согласительная процедура – это урегулированная нормами УПК деятельность участников процесса, направленная на получение юридически значимого результата путем согласования своих позиций. В основе понятия согласительных процедур и их классификации лежат два главных признака. Во-первых, согласование возможно только между участниками процесса. Степень их процессуальной самостоятельности может быть различной, но законом должен и прямо допускаться или презюмироваться определенный минимум свободы воли субъекта права при выборе варианта поведения и гарантии этой свободы. Во-вторых, законом прямо предписывается необходимость согласования воль субъектов. Форма дачи согласия, способы проявления несогласия (возражения), механизм согласования могут быть разными, но само назначение процедуры «согласительное» («согласовательное»), должно быть закреплено в уголовно-процессуальном законе.
2.3. Понятие «сделка» распространяется на публичные отрасли права, включая уголовный процесс. Субъектом договорных отношений может быть государство не только в гражданско-правовой сфере, но и в уголовно-правовой. Категория «сделка» применима для объяснения природы некоторых согласительных междусторонних процедур. Дело не в природе обслуживаемого этими процедурами материального права, а в более общей и для частного и публичного права идее, а именно: субъект вправе распоряжаться только своими правами. Субъекты в согласительных процедурах распоряжаются своими правами, достигая соглашения.
2.4. Свойства материальных прав и характер их субъектов оказывают существеннейшее влияние на степень свободы распоряжения в процессе как этими правами, так и исками, которыми они защищаются, но этими материально-правовыми моментами не определяется всецело ни конструкция всего процесса как состязательного или следственного, ни отдельные институты, вроде согласительных процедур, центральными из которых являются сделки о признании обвиняемым обвинения: 1) простая сделка (гл. 40 УПК), 2) сделка, включающая досудебное сотрудничество (гл. 401 УПК). Правовая природа этих уголовно-процессуальных сделок диспозитивна; она может быть объяснена через схему признания уголовного иска стороной защиты и выработку на этой основе договорных условий поведения сторон (в виде взаимных прав и обязательств) с целью достижения предусмотренных в законе правовых последствий.
2.5. Необходимо создать и реализовать в рамках уголовно-процессуальных отношений надежный комплекс мер защиты, причем как уголовно-правового, так и гражданско-правового характера. Справедливое разрешение уголовно-правового спора допускает принятие самого широкого круга решений, в том числе и реализацию уголовного преследования на договорных началах, достижение соглашения о виде и размере уголовного наказания за содеянное. Важно, чтобы был эффективно восстановлен нарушенный преступлением правопорядок. Заключение «соглашения о сотрудничестве» обвиняемым с последующим вынесением на этой основе обвинительного приговора суда есть специфическая форма реализации уголовного преследования.
2.6. Событие преступления, его квалификация не могут быть предметом соглашения. Предъявленное обвиняемому обвинение служит правовой основой для заключения соглашения о сотрудничестве. С момента заключения соглашения, права и обязанности сторон вытекают уже непосредственно из договорного обязательства. С этим связана так называемая «новация», под которой понимается соглашение сторон (сделка) о замене первоначального обязательства другим. Изменение обвинения влечет необходимость заключения нового соглашения и признание юридически ничтожным предыдущего.
3. Комплекс научных положений о правовых основах согласительных процедур в уголовном судопроизводстве:
3.1. Общество защищено тогда, когда правоохранительные органы снабжены эффективным правовым инструментом для борьбы с тяжкими и особо тяжкими преступлениями. Но данные виды преступлений представляют наибольшую сложность в плане их выявления, раскрытия и пресечения. Все это приводит к идее компромисса, воплотившейся в согласительной процедуре, что закреплена в гл. 40, 401 УПК. Это вынужденный компромисс, применение его должно быть исключением из общего правила неотвратимости уголовной ответственности. Поэтому предлагается в уголовном законе (ст. 62 УК) и уголовно-процессуальном законе (ст. 3171 УПК) сделать специальную оговорку о том, что соглашение о досудебном сотрудничестве с обвиняемым допускается только по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях в исключительных случаях.
3.2. В УПК должна быть введена согласительная процедура, содержанием которой будет выработка позиции участников стороны обвинения при отказе государственного обвинителя от поддержания обвинения (полностью или частично). Суд вправе прекратить уголовное дело при отказе от обвинения прокурора только при согласии на это потерпевшего, его представителя.
3.3. В УПК следует прописать обязательства органа следствия и прокурора, которые могут стать предметом соглашения, а в конечном итоге (в случае невыполнения) – основанием для юридической ответственности государства. Для сделки о признании уголовного иска применимы частноправовые способы защиты и меры ответственности за злоупотребление сторонами своими правами: установление запретов оснований и последствий совершения сделок, не соответствующих закону или иным правовым актам, а также сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности.
3.4. Пока гл. 401 УПК РФ не предусматривает достаточных гарантий обеспечения интересов обвиняемого, давшего согласие на сотрудничество со следствием. Для защиты существует только один способ борьбы со злоупотреблениями: обжаловать действия (бездействие) следователя, прокурора в суд. Однако более действенным было бы введение запретов: 1) на использование в суде стороной обвинения документов, составленных обвиняемым, его защитником при заключении и реализации соглашения о сотрудничестве в качестве обвинительных доказательств, если соглашение утратило юридическую силу; б) на возвращение прокурором дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемого или пересоставления обвинительного заключения по причине отказа от внесения представления в суд в порядке ст. 3175 УПК; в) на изменение в худшую сторону обвинения, по сравнению с тем, которое послужило правовой основой для заключения досудебного соглашения, если такое не было специально оговорено в самом соглашении.
3.5. Согласительные процедуры внутри обвинительно-следственной власти объединены общим назначением: обеспечить единство официальных представителей стороны обвинения перед судебной властью и стороной защиты. Эти процедуры образуют подготовительную часть превентивного судебного контроля, хотя вмешательство суда в них недопустимо. Принципиальная важность согласовательной процедуры, субъектами которой являются, с одной стороны, органы предварительного расследования, а с другой – прокурор, состоит в том, что прокурорский надзор является не только фильтром, который не позволяет попасть в суд необоснованным, незаконным ходатайствам и таким образом права личности приобретают дополнительную гарантию, но также повышает эффективность правомерного притязания органа уголовного преследования. Поэтому предлагается, чтобы все ходатайства перед судом, в том числе следователя, согласовывались с прокурором, и только после положительного заключения прокурора суд вправе был бы давать разрешение на процессуальные действия, ограничивающие конституционные права граждан.
3.6. Если в ходе досудебного производства заключалось соглашение о сотрудничестве, и дело было направлено прокурором в суд с обвинительным заключением и соответствующим представлением, то судья должен назначить предварительные слушания и провести их в соответствии с гл. 34 УПК. Именно во время предварительных слушаний государственный обвинитель должен определиться со своей позицией в судебном заседании. Поскольку окончательная позиция обвиняемого по отношению к позиции обвинения, изложенной в обвинительном заключении, представлении прокурора, в материалах дела не отражена, суд обязан ее выяснить прежде, чем принять решение о форме предстоящего судебного разбирательства. Суду важно предварительно принять решение о мерах по обеспечению безопасности в отношении лица, сотрудничающего с властями. Не менее важно для суда в предварительном плане выяснить и позицию потерпевшего, гражданского истца, ответчика по поводу возможности проведения судебного разбирательства в особом порядке. В ходе предварительных слушаний судом может быть положительно решен вопрос о проведении судебного разбирательства в общем порядке по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. Таким образом, сложности перехода из стадии предварительного расследования, в которой реализовывалось досудебное соглашение, в судебную стадию диктует необходимость проведения предварительных слушаний.
4. Комплекс научных положений, содержащих систему рекомендаций методического характера о применении согласительных процедур в уголовном судопроизводстве:
4.1. Наличие официального правового статуса подозреваемого или обвиняемого не должно быть препятствием для заявления ходатайства о заключении досудебного соглашения. Но заключать соглашение надо только после предъявления обвинения и выяснения позиции защиты по поводу обвинения. Это необходимо для обеспечения чистоты сделки, конкретности ее содержания, гарантирования прав обвиняемого.
4.2. Отнюдь не каждое преступление порождает право обвиняемого на заключение соглашения. Неправильно расширительно толковать правовой статус обвиняемого (подозреваемого) и включать в перечни их процессуальных прав (ст. 46, 47 УПК), гарантированных обязанностью органа, ведущего уголовное дело, право на заявление ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Предложения такого рода не учитывают договорную природу процедуры, предусмотренной главой 401 УПК: права и обязанности сторон порождаются договором. Следователь, дознаватель и прокурор не обязаны разъяснять каждому подозреваемому и обвиняемому их право ходатайствовать о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
4.3. Никто не может принудить ни одну из сторон к заключению соглашения, в том числе суд. Достижение такого соглашения возможно только в добровольном порядке, в результате распоряжения сторонами своими диспозитивными правомочиями. Решения должностных лиц органов предварительного следствия и дознания, прокурора по поводу заключения или отказа в заключении соглашения о сотрудничестве не могут быть обжалованы в судебном порядке заинтересованными лицами. Эти решения могут быть обжалованы только прокурору или руководству органа следствия (ст. 124, ч. 4 ст. 3171 УПК). Тем более недопустимы судебные споры внутри обвинительно-следственной власти между прокурором и следователем, руководителем следственного органа по поводу заключения соглашения или его прекращения. Решение, принимаемое прокурором, следователем, руководителем следственного органа обжалованию в порядке ст. 125 УПК не подлежит.
4.4. Судебный контроль за досудебным соглашением о сотрудничестве сторон применим только для разрешения спорных ситуаций, возникающих по поводу его реализации, различия в оценках его результатов. Постановление прокурора о прекращении соглашения, отказ от внесения представления и другие решения органа предварительного расследования, в которых содержится решение о выходе из соглашения или негативной оценке действий обвиняемого по выполнению своих обязательств по соглашению, могут быть обжалованы стороной защиты в порядке ст. 125 УПК РФ.
4.5. Согласительная процедура, предусмотренная гл. 401 УПК, в окончательном виде может реализоваться как через особый порядок судебного разбирательства, так и через обычный порядок судебного разбирательства. В числе причин этого могут быть: а) невозможность выделения уголовного дела в отношении обвиняемого, заключившего досудебного соглашение и выполнившего свои обязанности по нему, б) не внесение прокурором представления, предусмотренного ст. 3175 УПК, в) первоначальный отказ судьи рассматривать дело в особом порядке и последующее выяснение им того, что подсудимый виновен по предъявленному обвинению, заключение досудебного соглашения было правомерным, его результаты следует оценить положительно, что приводит к вынесению обвинительного приговора в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 3177 УПК.
4.6. Если суд осуществил переход на обычный порядок судебного разбирательства, то последствиями этого может быть как подтверждение виновности подсудимого и вместе с тем выполнение сторонами условий досудебного соглашения, тогда суд применяет правила гл. 401 УПК, так и оправдание подсудимого или наоборот осуждение плюс к тому применение нормы об отягчающем его ответственность обстоятельстве.
4.7. Обязательным условием заключения соглашения о сотрудничестве является согласие обвиняемого с предъявленным обвинением, дача им признательных показаний. Факт согласия с предъявленным ему обвинением должен быть отражен в соглашении о сотрудничестве, однако устанавливать субъективную сторону его раскаяния следователь не обязан. Другие элементы состава обстоятельства, смягчающего ответственность («и» ч. 1 ст. 61 УК) могут присутствовать в действиях обвиняемого не в полном объеме. Более того, достаточно и одного из них, если так договорятся стороны. Предметом соглашения является не деятельное раскаяние, а содействие обвиняемого в раскрытии преступлений, совершенных иными лицами, изобличение их в этих преступлениях и розыск имущества, полученного этими лицами в результате их преступной деятельности.
4.8. Наиболее типичным для последнего этапа судебной реформы стало появление договорного механизма по альтернативному использованию правового инструментария или уголовной, или гражданской юстиции. Составной частью правового механизма разрешения уголовно-правового конфликта договорными средствами, который предохраняет от необоснованного перевода хозяйственных споров в уголовное преследование, является согласительная процедура, регламентированная ст. 761 УК РФ и 281 УПК РФ. Следователь обязан прекратить уголовное дело (преследование) по каждому из двух оснований, предусмотренных в этих статьях, при выполнении обвиняемым условия в виде возмещения вреда от своего деяния, а также уплаты штрафных санкций.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на основе полученных результатов автором обоснованы и сформулированы принципиально новые теоретические положения и выводы, позволяющие в значительной степени расширить научную базу и объем знаний о согласительных процедурах, которые вместе представляют новое крупное научное достижение в области уголовно-процессуального права. Результаты научного анализа позволили создать концепцию согласительных процедур, которая может содействовать преобразованию российского уголовного судопроизводства в соответствии с потребностями модернизационного социально-политического развития страны.
Разработка в диссертации теоретических основ согласительных процедур сочеталась с определением и решением проблем законодательной регламентации досудебного соглашения о сотрудничестве, договорных форм разрешения уголовно-правовых споров между государствами и субъектами предпринимательской, экономической деятельности.
Практическая значимость исследования обусловлена рядом положений диссертации, направленных на расширение альтернативных, договорных способов разрешения уголовно-правовых споров, рационализацию деятельности правоохранительных органов и в связи с этим совершенствование как самого вида указанной уголовно-процессуальной деятельности, так и отдельных ее элементов.
Сформулированные научные положения, выводы и рекомендации по проблемам уголовно-процессуальной защиты могут быть использованы при совершенствовании уголовно-процессуального законодательства, в правоприменительной деятельности сотрудников правоохранительных органов (следователей, дознавателей, прокуроров, судей, адвокатов), в научной деятельности, в преподавании учебных дисциплин «Уголовный процесс», «Правоохранительные органы», спецкурсов «Уголовно-процессуальное доказывание», а также для подготовки учебников, учебных пособий и методических рекомендаций.
Апробация работы и внедрение результатов исследования. Теоретические положения и выводы, содержащиеся в диссертации, нашли отражение в трех монографиях автора, а также в 38 научных статьях, в том числе 12 из них в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации.
Апробация и внедрение результатов исследования осуществлялись в течение ряда лет в различных формах: в научно-педагогической деятельности автора диссертации, апробировавшего методологическую базу исследования; при чтении лекционных курсов по дисциплинам «Уголовный процесс», «Правоохранительные органы»; путем внедрения основных результатов диссертационного исследования, изложенных в монографиях, в практическую деятельность подразделений внутренних дел (Свердловской, Челябинской и ряда других областей), а также в учебный процесс образовательных учреждений России (Московской академии экономики и права, Нижегородской академии МВД Российской Федерации, Уральской государственной юридической академии, Южно-Уральского государственного университета); в процессе обсуждения на заседаниях кафедры уголовного процесса Московской академии экономики и права.
Проблемные положения настоящего исследования изложены в выступлениях на 23 международных, всероссийских и межведомственных научно-практических конференциях и других научных форумах (Краснодар – 2011, Москва – 2004, 2008, 2009, 2010, 2011; Нижнекамск – 2011; Нижний Новгород – 2010, 2011; Новороссийск -2011, Самара – 2010; Саратов – 2011; Сыктывкар - 2011; Челябинск – 2004, 2010, 2011).
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих 12 параграфов, заключения, списка использованных правовых источников и научной литературы.
Содержание работы
Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность и степень разработанности; формулируются цели и задачи диссертационного исследования; определяются его объект и предмет; характеризуются теоретическая и практическая значимость работы, методологические основы и методы исследования, эмпирическая база; раскрываются научная обоснованность и достоверность результатов исследования; рассматривается научная новизна; формулируются положения, выносимые на защиту; приводятся сведения об апробации и внедрении результатов исследования, о структуре диссертации.
Первая глава «Методологические основы исследования проблем правового регулирования согласительных процедур в уголовном процессе» включает три параграфа. В первом параграфе «Закономерности проникновения элементов частного права в сферу уголовного судопроизводства» на основе теории конвергенции исследуются закономерности проникновения элементов частного права в сферу уголовного судопроизводства, появления и развития в нем согласительных процедур.
Объективные закономерности развития согласительных процедур исследуются на уровне изменений в методе правового регулирования, преобразований государственно-правовой надстройки, в контексте, по выражению В. Зорькина, «права эпохи модерна»[7]. Отмечается, что уголовно-процессуальная сфера, как составная часть публичного права, становится областью не только одностороннего доминирования публичной власти, но площадкой для диалога с обществом, для заключения компромиссов по поводу того, как проще и эффективнее достигать правовыми средствами социально значимых целей, прежде всего в сфере экономики.
Обосновывается тезис о допустимости усиления диспозитивного (частноправового) метода для регулирования уголовно-процессуальных отношений. Частноправовой метод регулирует отношения на основе консенсуса их участников, проникновение частного права в сферу уголовного процесса обеспечивается, прежде всего, использованием в ее рамках различных договорно-правовых средств, которые имеют источником объективированные начала свободы личности.
Важное воздействие на российское уголовно-процессуальное право оказывает глобализация, которая стимулирует проникновение моделей частного права в сферу публичных, уголовно-процессуальных правовых отношений. Частная собственность является первопричиной качественных изменений в публично-правовых стратегиях. На базе института частной собственности у среднего класса (буржуазии) формируются запросы к новому уровню гарантированности прав личности, собственности, в том числе (и в первую очередь) от произвольного вмешательства государства; тем самым создаются предпосылки к появлению договорных способов разрешения уголовно-правовых споров между государством и субъектами предпринимательской деятельности, собственниками.
Структурируя правовую оболочку личности, частное право закономерно предопределяет характер базового правоотношения между личностью и публичной властью. Если нормы публичного права относительная подвижны, то базовые институты частного права сформировались еще во времена античности; они имеют универсальное значение. Поэтому оправдана рецепция некоторых частно-правовых институтов в уголовно-процессуальное право для решения актуальных задач его модернизации. Конвергенция является процессом с двусторонним движением, имеет место взаимопроникновение, обмен элементами различных систем.
Попытки изоляционизма, отгораживание своей правовой системы от мировых тенденций обречены на провал. Даже противники конвергенции признают идею разумного сочетания альтернативно конкурирующих интересов, частных и общественных, все чаще высказывают соображения об их паритетном удовлетворении (А.В. Пиюк). В дискуссии с носителями традиционной идеологии развивается аргументация в пользу развития согласительных процедур, а также модернизации, глобализации, конвергенции, которые происходят в праве.
Пределы действия частного начала в уголовном судопроизводстве - это установленные законом границы, определяющие правовые последствия волеизъявления конкретного лица в уголовном процессе. Проникновение частного права в сферу публичных отношений может быть оправданным лишь постольку, поскольку оно не влечет ослабления защиты общественных и государственных интересов, требующих публично-правового обеспечения.
Во втором параграфе «Правовая природа уголовно-процессуальных согласительных процедур и их классификация» проводится предварительный анализ процедур, основанных на согласовании позиций участников уголовно-процессуальных отношений, их классификация по степени внедрения в их ткань элементов «сделки»; доказывается возможность использования договорных средств в уголовно-процессуальном правовом регулировании.
Договорные начала проникают практически во все традиционно публичные сферы общественных отношений, в том числе регулируемые процессуальными отраслями законодательства (С.С. Алексеев). Это обусловлено необходимостью инновационного развития экономики страны, защиты частной собственности, сужении до необходимых пределов вмешательства уголовной юстиции в экономический оборот, нахождения новых форм партнерства между государством и бизнесом.
Важная регулирующая роль договора в системе нормативно-правового регулирования экономического оборота ставит вопрос о возможности рассмотрения его в качестве одной из форм конвергенции частного и публичного права (Н.М. Коршунов). Применение договорно-правовых средств в регулировании уголовно-процессуальных отношений становится возможным лишь в том случае, если цели органа, ведущего уголовное дело, и интересы частных лиц совпадают. Назревшей потребностью является использование договорных инструментов для разрешения самых острых – уголовно-правовых конфликтов между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, и государством.
Обосновывается то, что модельным для построения в уголовно-процессуальной сфере договорных юридических конструкций является гражданско-правовой договор[8]. Принципиальные свойства сделок, и их разновидностей в виде договоров, сохраняют свою силу и в уголовно-процессуальной сфере, применительно к некоторым видам согласительных процедур. Анализируются эти свойства применительно к отдельным видам согласительных процедур. Исследуется вопрос о значимости гражданско-правовой классификации сделок для согласительных процедур в уголовном судопроизводстве.
Общие критерии недействительности сделок применимы к уголовно-процессуальным согласительным процедурам: порок любого или нескольких элементов сделки также приводит к ее недействительности. Недействительная сделка приводит к определенным юридическим последствиям, связанным с устранением последствий ее недействительности. Данная тема актуальна к обсуждению правовых последствий расторжения досудебного соглашения о сотрудничестве между стороной обвинения и стороной защиты в уголовном судопроизводстве. Никаких указаний в законе на этот счет нет, между тем на практике уже возникают вопросы о доказательственном значении результатов сотрудничества, в том числе признания обвиняемым своей вины по предъявленному обвинению, если прокуратура или суд отказались признать достаточными результаты сотрудничества для того, чтобы применить нормы УК и УПК о смягчении ответственности лица, совершившего преступление.
Суд, который играет активную роль в оценке правомерности досудебного соглашения о сотрудничестве, вполне может воспользоваться гражданско-правовым инструментарием при оценке отдельных условий соглашения о сотрудничестве. Такие пороки сделки как пороки воли, содержания и пр. делают сомнительной и уголовно-процессуальную сделку, и могут привести суд к решению об отказе проведения судебного разбирательства в особом порядке, возвращении уголовного дела прокурору или рассмотрении дела в обычном порядке.
Дается определение согласительной процедуре, которое выводится из понятия уголовно-процессуальной формы: они соотносятся как особенное и общее. Обосновывается вывод, что о договорной природе (1) междусторонних согласительных процедур, предусмотренных ст. 25, 28-281 и 427 УПК, (2) междусторонних согласительных процедур, урегулированных гл. 40-401 УПК. В параграфе приводится краткая характеристика и классификация согласительных процедур по степени концентрации в них частного начала или их «оцивилизованности»[9]. Выделены семь видов согласительных процедур; проводится их анализ по шести критериям, который завершается составлением сводной таблицы согласительных процедур.
Параграф третий «Принципы, на которых основаны междусторонние согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве» посвящен руководящим процессуальным идеям, в которых выражается правовая сущность согласительных процедур, квалифицируемых как договорные.
Выявляется идеологическое ядро института согласительных процедур в виде принципов: «презумпция невиновности», «диспозитивность», «целесообразность». Состязательность и публичность не противоречат друг другу. Обвинительный уголовный процесс и состязательный гражданский процесс по существу явления одного порядка. Отступления от состязательности объясняется не природой уголовного процесса, а историческими условиями развития права в данной стране, известными пережитками, недоверием законодателя к деятельности сторон в процессе (хотя бы таковой являлись органы обвинительной власти государства) и преувеличенной верой в судью как последний оплот публичного интереса. Состязательность не может быть национальной – это общая модель (идея) внутренней организации процесса.
Проводится взгляд на публичность не как принцип, а как интегративный показатель следственного процесса, т.е. выразитель такой иерархии юридически значимых ценностей и организации их достижения, при которых предпочтение отдается активности государства. Развивается мысль М.Т. Аширбековой о том, что публичность проявляется в наборе идей, а именно в требованиях: а) активности суда, б) инструктивности, в) обязательности актов правоприменения и пр.
Если законодатель доверяет развитие процесса активности сторон, если признает их равенство перед правом и судом, значит, закономерно приходит к созданию согласительных форм разрешения спора между ними. Предоставление распорядительной власти сторонам возможно и в уголовно-правовом споре; распоряжаемость может относиться к полномочиям органов, ведущих уголовное дело. Развивается тезис, что воля закона может осуществляться лишь через волю людей, которая определяется оценкой фактических и юридических предположений, необходимых для возбуждения, направления и прекращения процесса. Поэтому законодателю практически приходится выбирать не между безличной волей закона и личной волей участвующих в процессе лиц; соответственно он может предпочесть или прокурора, или суд в качестве органа, ведущего процесс.
Распоряжение правом на уголовный иск и производными от него процессуальными правами является способом развития состязательного процесса. Поэтому диспозитивность выражает его движущую силу в виде активности сторон, свободно распоряжающихся своими правами (обвинитель вправе отказаться от уголовного иска, заключить с обвиняемым мировое соглашение или сделку о сотрудничестве, представлять доказательства или не приводить таковых, обжаловать решение суда или нет и т.п.). Но распоряжаемость уголовным иском ограничена законом, который, с одной стороны, не позволяет торговаться по поводу основания уголовной ответственности, а, с другой - вводит момент нестабильности в соглашение из-за активной роли суда. Делается заключение, что дискреционное усмотрение и активность суда (как правило, переходящая в уголовное преследование) есть атрибут следственности и показатель свертывания состязательности. Публичные права носят строго личный неотчуждаемый характер. Поэтому даже со стороны подлежащего субъекта возможен лишь отказ от публичного иска, а не уступка публичного права на иск другому лицу. Официальность уголовного преследования исключает возможность распоряжения уголовным иском со стороны частного лица.
Диспозитивность взаимосвязана с правилом о распределении бремени доказывания: доказывает тот, кто утверждает. Заключение соглашения о признании обвинения приводит к освобождению от бремени доказывания обвинителя, но также и противную сторону. Обвинитель не обязан доказывать уголовный иск перед судом после того, как сторона защиты признала законным и обоснованным его утверждение о виновности обвиняемого.
Принцип целесообразности означает допускаемую законом свободу органа обвинительной власти в распоряжении уголовным иском, руководствуясь соображениями пользы, экономии, быстроты, но также общей справедливости и гуманности. Обвинительной власти должно принадлежать право ставить вопрос не только о законности, но и целесообразности уголовного преследования. Прокуратура проводит в жизнь уголовную политику государства, поэтому она должна находить компромисс, оформляемый «соглашением», идти на уступки, чтобы добиваться большего. Процедура соглашения о сотрудничестве проникнута началом стремления к определенному конечному результату, т.е. началом целесообразности и предполагает возможность выбора прокурором, противоположной стороной того или иного варианта поведения. Целесообразность в конечном итоге подчинена публично-правовому порядку.
Вторая глава «Обычная сделка о признании уголовного иска и сделка о признании уголовного иска, включающая досудебное сотрудничество сторон: идеология, теория и юридическая техника» состоит из трех параграфов.
Первый параграф «Сущность и назначение междусторонней согласительной процедуры, предусмотренной главой 401 УПК: теоретико-прикладной анализ института» освещает сущность и главные свойства квалифицированного вида сделки о признании уголовного иска.
В основе авторской позиции лежит тезис о том, что появление данного института стало закономерным результатом конвергенции частного и публичного права, новым этапом в развитии судебной реформы, способствует укреплению состязательности отечественного уголовно-процессуального права. Опровергается основной тезис принципиальных противников нового института о якобы его чуждости российскому менталитету, поскольку аргументация противников нововведений сводится именно к нему. Вся современная российская юстиция есть результат заимствования у Запада, причем не только у какой-то одной правовой системы. Заимствуют то, что показало свою эффективность. Выбор законодателя обусловлен прагматическими соображениями. При этом он не колеблет основы судопроизводства и решающую роль суда в установлении фактов по делу и принятию окончательного решения. Самобытность российской правовой традиции, которой свойственны стремление к материальной истине и справедливости, выразилась в том, что позиция сторон соглашения не является обязательной для суда. Признает обвиняемый свою вину или не признает ее, суд в любой ситуации обязан исследовать все обстоятельства дела, убедиться в доказанности обвинения. Законодатель встроил институт досудебного соглашения о сотрудничестве в существующую структуру смешанного уголовного процесса, следственное досудебное производство, проявив искусство возможного.
Последовательное введение институтов, предусмотренных гл. 40 и 401 УПК, означает усвоение нашим уголовно-процессуальным правом идеи избирательной уголовной политики в отношении наиболее опасных преступников, допущение договорного, компромиссного способа достижения цели установления контроля над преступностью (Х.Д. Аликперов). Более того, развитие согласительных процедур в уголовном процессе свидетельтсвует об изменениях в методе правового регулирования.
Выявляются общие черты российского соглашения о сотрудничестве с зарубежными аналогами. Кроме того, показываются отличия от зарубежных аналогов российской сделки о признании. Утверждается, что досудебное соглашение о сотрудничестве наиболее близко к модели мировой сделки. Рассматривается проблема распространения на досудебное соглашение о сотрудничестве правил о недействительности сделки. Недействительной будет сделка, совершенная под принуждением. Гарантией от такого принуждения является обязательное участие защитника в процедуре заключения соглашения о сотрудничестве. Другими гарантиями выступают судебный контроль, судебный надзор и ведомственный контроль за исполнением соглашения сторонами.
Сделка о признании уголовного иска подлежит утверждению судом в форме обвинительного приговора, если только им не будут обнаружены обстоятельства, с которыми уголовный или уголовно-процессуальный закон устанавливает невозможность вынесения такового. Суд обязан отказать в признании результатов заключения соглашения юридически значимыми или даже противоречащими законности и справедливости, если у него возникнут сомнения в виновности (обвиняемого) подсудимого или соблюдении сторонами требований закона при заключении и реализации соглашения о сотрудничестве. Судебная форма придания соглашению сторон общеобязательного статуса является завершающим моментом в оформлении фактически сложившихся правовых отношений между обвиняемым и обвинительной властью государства.
Второй параграф «Особый порядок судебного разбирательства (глава 40 УПК) как простая форма сделки о признании уголовного иска» посвящен анализу согласительной процедуры, урегулированной гл. 40 УПК.
Анализ данной процедуры основывается на модели сделки о признании уголовного иска. Обосновывается данный подход и критикуется объяснение института, предусмотренного гл. 40 УПК, как очередной упрощенной уголовно-процессуальной формы. Делается вывод, что в данном случае следует говорить о простой разновидности сделки с правосудием, в отличие от квалифицированной, каковой является процедура, урегулированная гл. 40-401 УПК.
В третьем параграфе «Проблемы дифференциации досудебных и судебных уголовно-процессуальных форм производства по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве» обсуждаются вопросы комбинаторики уголовно-процессуальных форм при досудебном и судебном производстве по уголовному делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.
Исходный тезис состоит в том, что правовые предписания гл. 401 УПК не отменяют, не входят в противоречие с предписаниями гл. 40 УПК, а дополняют, корректируют их смысл в тех случаях, когда между нормами этих глав выявляется противоречие.
Соглашение имеет юридические последствия для формы уголовного судопроизводства только в том случае, если лицо, заключившее соглашение, остается участником этого процесса. На производство по уголовному делу в отношении других обвиняемых соглашение влияния не может оказывать.
Исследуются различные варианты сочетания уголовно-процессуальных форм при реализации процедуры, регламентированной нормами гл. 40, 401 УПК.
1. Досудебное соглашение (гл. 401 УПК) плюс особый порядок, предусмотренный главой 40 УПК (законодатель исходил из того, что особый порядок судебного разбирательства по общему правилу должен быть завершающим этапом реализации досудебного соглашения о сотрудничестве). В зависимости от обстоятельств дела суд при реализации особого порядка может как остаться в рамках ч. 7 ст. 316 УПК, так и избрать вариант, предусмотренный ч. 5 ст. 3177 УПК. Положения ч. 1 ст. 314 УПК, ч. 7 ст. 316 и ч. 5 ст. 3177 УПК, а также ст. 62 и 63 УК укладываются в общую уголовно-процессуальную конструкцию формы, в рамках которой может реализовываться соглашение о сотрудничестве. Обвинительный приговор, вынесенный по результатам особого порядка судебного разбирательства, в случае полной реализации досудебного соглашения о сотрудничестве может предусматривать назначение наказания ниже того, что может быть назначено в результате «обычного» особого порядка судебного разбирательства.
2. Проведение досудебного производства с учетом заключения досудебного соглашения (гл. 401 УПК) и разрешение дела в общем порядке судебного разбирательства. Последствия перехода на обычную форму судебного разбирательства могут быть разными. При одном из вариантов развития процесса нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в обычном порядке применяться не будут. Однако даже если судья в соответствии с ч. 3 ст. 3176 УПК принял решение о проведении судебного разбирательства в обычном порядке, то все равно не исключена возможность, что результаты соглашения будут признаны судом, и соответственно, могут наступить последствия, предусмотренные ч. 2, 4 ст. 62 УК. Нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в таком случае могут быть применены по усмотрению суда.
Досудебное соглашение может вылиться в обычный порядок судебного разбирательства, оно будет выполнено через применение ч. 1 или ч. 3 ст. 62 УК. Нормы ст. 3177 УПК при проведении судебного разбирательства в обычном порядке применяться не будут, т.е. подсудимый не может рассчитывать на исход дела, предусмотренный ч. 5 данной статьи. Именно в этом будет состоять главная разница между формой, которая сочетает досудебную подготовку дела, проведенную согласно гл. 401 УПК, и судебное производство, проводимое по правилам гл. 40 УПК и ст. 3177 УПК.
Если по инициативе одной из сторон или суда соглашение будет признано недействительным, сотрудничество нереализованным, то особый порядок отменяется в силу требования закона (ч. 5 ст. 3177 УПК) и по решению судьи. Прокурор полномочен прекратить досудебное сотрудничество или по собственной инициативе, или по ходатайству следователя, руководителя следственного органа, или путем вынесения постановления о прекращении сотрудничества или путем отказа вынесения представления в порядке ст. 3175 УПК. Эти решения могут быть предметом обжалования участников процесса в порядке ст. 125 УПК. Переход на обычный порядок судебного разбирательства по причине невыполнения стороной защиты взятых на себя обязательств, негативная оценка прокурором или самим судом последствий реализации соглашения о сотрудничестве, должны по общему правилу привести к тому, что в отношении осужденного будет реализована норма, предусмотренная ст. 631 УК.
Уголовное дело, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, независимо от реализации соглашения, подлежит прекращению при установлении оснований, что перечислены в пп. 1-6 ч. 1 ст. 24 УПК. По усмотрению следователя, суда дело может быть прекращено и по основаниям, предусмотренным пп. 1, 3-6 ч. 1 ст. 27, ч. 2 ст. 28, ст. 281УПК. Решение следователя о прекращении уголовного преследования по результатам реализации соглашения о досудебном сотрудничестве должно утверждаться прокурором, поскольку именно он заключал соглашение и он же уполномочен констатировать выполнение его. Очевидно, что соответствующую поправку следует внести в ст. 28, 37 и гл. 401 УПК.
Анализируется возможность приостановления предварительного следствия по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве.
Обосновывается вывод, что заключение досудебного соглашения с подозреваемым, обвиняемым возможно в ходе дознания, ибо форма досудебного производства не может ограничивать право обвиняемого на заявление ходатайства на заключение соглашения о сотрудничестве. Дознаватель при поступлении к нему соответствующего ходатайства должен решить вопрос о возбуждении ходатайства перед прокурором о заключении соглашения (ч. 1 ст. 3171 УПК). При этом дознаватель не должен предварительно согласовать свое решение о направлении соответствующего ходатайства прокурору с начальником подразделения дознания или начальником органа дознания. Заключив досудебное соглашение о сотрудничестве с обвиняемым, прокурор должен направить дело для дальнейшего расследования в орган предварительного следствия.
Специально рассмотрена проблема о выделении уголовного дела в отношении обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве. Констатируется рассогласованность норм (ч. 1 ст. 3174 УПК РФ и ч. 1, 2 ст. 154 УПК), регулирующих эту ситуацию. Предлагается допустить в законе возможность судебного разбирательства в общем порядке по уголовному делу в отношении всех обвиняемых (без предварительного выделения дела в отношении того из них, с кем заключено досудебное соглашение) с применением к подсудимому меры уголовной ответственности с учетом обстоятельства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61, ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК.
Аргументируется позиция, согласно которой выделение уголовного дела в отношении одного из обвиняемых, с которым было заключено соглашение, не помешает рассмотрению уголовного дела в отношении другого обвиняемого в суде с участием присяжных заседателей. Свидетели обвинения, которыми стали обвиняемые, заключившие досудебное соглашение о сотрудничестве, должны быть допрошены в судебном заседании по «основному» делу, и сторона защиты должна иметь возможность реализовать свое право на перекрестный допрос этих свидетелей для перепроверки фактов.
В третьей главе «Проблемы нормативного регулирования досудебного и судебного производства по делам, по которым заключено соглашение о сотрудничестве» содержится четыре параграфа, где анализируются вопросы, связанные с заключением и реализацией сделки о признании уголовного иска, включающей досудебное сотрудничество сторон.
В первом параграфе «Основание, предмет, условия досудебного соглашения о сотрудничестве между сторонами в уголовном деле» рассматривается элементарный состав предмета досудебного соглашения о сотрудничестве в ряду однопорядковых с ним правовых явлений: «явка с повинной» и «деятельное раскаяние».
«Материально-правовой предпосылкой» заключения соглашения о сотрудничестве является факт совершения обвиняемым преступления; «процессуальной предпосылкой» является согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением. Материальная предпосылка актуализируется в виде доказательств, полученных следователем, прокурором, обвиняемым, и оказывает влияние на мотивы поведения обеих сторон. Процессуальная предпосылка (согласие обвиняемого с обвинением, подозреваемого – с подозрением) в случае реализации посредством производства процессуальных действий может стать частью процессуального основания для заключения досудебного соглашения сторон. Пересмотр процессуальной предпосылки, т.е. предъявление обвиняемому нового обвинения, должно вести к пересмотру соглашения. Изменение обвинения в худшую для обвиняемого сторону после заключения соглашения о сотрудничестве возможно, если будет доказана неискренность обвиняемого, отсутствие у него деятельного раскаяния. Расторжения соглашения по инициативе стороны обвинения, в случае если обвиняемый отказался полностью признать свою вину по новому обвинению, предъявленному ему, в том числе и на основании данных, полученных в результате сотрудничества, не должно быть. В то же время изменение обвинения в сторону смягчения вполне допустимо, если это подтверждается доказательствами.
Условиями соглашения могут быть охвачены вопросы о выделении уголовного дела в отдельное производство, принятии мер по обеспечению безопасности, и даже о возможном рассмотрении уголовного дела в обычном порядке, без выделения отдельного производства в отношении заключившего соглашение обвиняемого. Можно в соглашении предусмотреть специальным пунктом возможность изменения обвинения, но также возможность включения в соглашение новых пунктов, отмену, пересмотр соглашения при наступлении конкретных обстоятельств. Это большей степени способствовало бы соблюдению прав обвиняемого.
Предмет соглашения – это воплотившиеся в условия соглашения основания его заключения, которые побудили стороны заключить его и добиваться путем выполнения этих условий. Предметом соглашения о сотрудничестве не могут быть событие преступления, его квалификация, элементы его юридического состава и прочие фактические обстоятельства. С одной стороны, предметом соглашения могут быть посткриминальные действия обвиняемого, направление на раскрытие тяжкого или особо тяжкого преступления, на обнаружение тяжкого или особо тяжкого преступления или возбуждение уголовных дел по таким преступлениям (пп. «и», «к» ч. 1 ст. 61 УК[10], ч. 2 ст. 3171 УПК, п. 3 ч. 4 ст. 3177, п. 3 ч. 1 ст. 3175 УПК), а с другой стороны, предметом соглашения могут быть действия властей, касающиеся определения вида и размера уголовной ответственности, к которой будет привлечен этот обвиняемый, но и также и полное освобождение его от ответственности. В предмет соглашения могут входить и другие дополнительные условия, которые должен выполнить обвиняемый.
Если деятельное раскаяние замыкается рамками деяния, совершенного самим обвиняемым, то благодаря заключенному сотрудничеству уголовное преследование реализуется не только и не столько против самого обвиняемого, но обращается против других преступников. Действия обвиняемого, предпринятые им в одностороннем порядке, без заключения соглашения о сотрудничестве образуют состав смягчающего обстоятельства, предусмотренного пунктом «и» ч. 1 ст. 61 УК. В данной ситуации ответственность обвиняемого должна быть смягчена в силу ч. 1 ст. 62 УК.
Исследует вопрос о возможных формах и способах оказания обвиняемым содействия органам следствия в раскрытии преступлений, в частности, раскрывается формулировка ч. 2 ст. 3171 УПК.
В параграфе втором «Круг участников досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу» дается характеристика субъективной стороны рассматриваемого института.
Констатируется, что прокурор играет ведущую роль в рассматриваемой процедуре; он уполномочен заключать соглашение от имени стороны обвинения. Иная конструкция отношений между органами, относящимися к стороне обвинения, была бы неправильной. Прокурор возглавляет обвинительную власть, которая выступает стороной в соглашении со стороной защиты. Он представляет позиции стороны обвинения как в ходе досудебного производства, так в суде, по поводу целесообразности сотрудничества со стороной защиты и оценки его результатов..Прокурор самостоятельно по собственному внутреннему убеждению оценивает результаты сотрудничества следствия с обвиняемым. Он вправе учитывать мнение следователя и руководителя следственного органа, но может положить в основу своего решения и другие доводы, дать материалам дела иную оценку (ч. 1 ст. 3175 УПК).
Анализируется правовое положение следователя и руководителя следственного органа в процессе заключения и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве. Обосновывается позиция, согласно которой никакой обязанности у следователя заключать соглашение с обвиняемым, даже если тот деятельно раскаялся, нет. Нет у следователя и обязанности разъяснять такого рода права обвиняемым, подозреваемым. Позиция Верховного Суда РФ по этому вопросу ошибочна[11]. Инициатива относительно заключения соглашения должна по общему правилу исходить от органа предварительного расследования или прокурора. Неправильно всем подозреваемым, обвиняемым в совершении любых преступлений разъяснять, что они имеют право ходатайствовать о заключении соглашения о сотрудничестве. Это исключительная ситуация, а не общее правило.
Приводятся доводы в пользу запрета на обжалование решений следователя, руководителя следственного органа в судебном порядке участниками процесса: ни суд, ни кто другой не может принудить стороны к заключению соглашения – такова природа сделки. Суд не может принудить стороны к заключению такого соглашения: стороны должны обладать свободой воли. Механизм судебного контроля, предусмотренный ст. 125 УПК, для этого неприменим. Ссылки ряда авторов (М.М. Головинский, А.В. Смирнов, Г.Ю. Якушев и др.) на статью 46 Конституции Российской Федерации, решения Конституционного Суда Российской Федерации в данном случае неуместны.
Объясняется значение прокурорского надзора и ведомственного контроля для разрешения спорных ситуаций, возникших в недрах самой обвинительно-следственной власти, например, по поводу целесообразности заключения соглашения и его реализации, оценки результатов сотрудничества и т.п. Недопустим инструмент судебного контроля для разрешения противоречий между прокурором и органом следствия по поводу заключения досудебного соглашения. Ни следователь, ни прокурор, ни руководитель следственного органа не могут использовать механизм судебного контроля, чтобы обжаловать бездействие или действия друг друга в связи с заключением или реализацией соглашения о сотрудничестве. Правомерно использование только процедуры, предусмотренной ч. 4 ст. 221 УПК. Если сторона обвинения нарушит соглашение, совсем или в части, то обвиняемый или его защитник могут обратиться с жалобой в суд на следователя, прокурора.
Объясняются причины, по которым нельзя допускать потерпевшего в процедуру, предусмотренную гл. 401 УПК: 1) государство не может поставить в зависимость от потерпевшего (третьего лица) заключение сделки, имеющей предметом право государства на привлечение к уголовной ответственности преступника; 2) раскрытие тяжких и особо тяжких преступлений, а также других преступлений, осуществляется в интересах каждого члена общества, в том числе и потерпевших. Интересы потерпевшего могут быть представлены прокурором и закреплены одним из пунктов соглашения. Это целесообразно, так как в судебных стадиях, где потерпевший обязан участвовать, он может сорвать реализацию соглашения о сотрудничестве.
В параграфе третьем «Предварительное расследование по уголовному делу в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве» исследуются проблемы досудебного производства по уголовному делу, по которому с обвиняемым заключено соглашение о сотрудничестве.
Процедура, предусмотренная гл. 401 УПК, может реализовываться только в рамках уголовного дела (ч. 5 ст. 20 УПК). В случае необходимости прокурор, используя механизм возвращения дела следователю, может запустить процедуру заключения досудебного соглашения. В судебных стадиях прокурор, ходатайствуя о возвращении ему дела судом, также может решить данную проблему.
Досудебное расследование в случае заключения соглашения о сотрудничестве должно быть проведено в полном объеме; должны быть установлены обстоятельства, составляющие предмет доказывания, а также основания и условия для проведения судебного разбирательства в особом порядке и принятия судом решения по делу в соответствии с ч. 5 ст. 3177 УПК.
Анализируются вопросы, касающиеся принятия мер по обеспечению безопасности участников сотрудничества, окончания следствия, составления представления в порядке ст. 3175 УПК и обвинительного заключения. Высказывается мнение о том, что следователь должен в справке сообщить о выполнении обвиняемым своих обязательств, взятых по соглашению, т.е. указать наличие или отсутствие обстоятельства, указанного в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК, аргументировать свою позицию относительно того, насколько оказалось эффективным и в чем выразилось сотрудничество и наличествует ли основание для смягчения ответственности.
Ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве представляется подозреваемым или обвиняемым, его защитником в письменном виде на имя прокурора через следователя, но также любое должностное лицо, которое осуществляет уголовное преследование по данному делу, администрацию места предварительного заключения. Однако дать ему официальный ход может только орган предварительного расследования путем вынесения постановления о возбуждении ходатайства перед прокурором. Высказывается мнение, что круг полномочий следователя и его руководителя при заключении соглашения о сотрудничестве вполне очевиден в свете главы 401 УПК, отсутствие упоминания о них в ст. 38, 39 УПК не может создавать препятствий для правоприменения.
Отказ в удовлетворении ходатайства не может быть служить препятствием для повторного обращения с подобным ходатайством, но по другому основанию. Прокурор может сам непосредственно заключить подобное соглашение и при отрицательной позиции следственного органа. Соглашение вступает в силу с момента подписания его сторонами, после этого соглашение становится обязательным для органа следствия.
Подозреваемый или обвиняемый, составляя ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, вправе ограничиться изложением своих намерений содействовать следствию, не сообщая при этом сведений, которыми он располагает, однако на момент заключения соглашения предмет сотрудничества должен быть конкретизирован. При выработке условий и содержания соглашения следователь и прокурор вправе предъявлять доказательства. Соглашение о сотрудничестве заключается в условиях открытости, обе стороны должны принимать решения осознанно, по доброй воле, а не под угрозами, и не в результате введения в заблуждение, в противном случае соглашение должно считаться юридически ничтожным.
Процедура прекращения сотрудничества предусмотрена только в нормативном акте Генеральной прокуратуры Российской Федерации, целесообразно прописать ее в законе. В частности, предлагается ввести в ст. 3175 УПК нормы, в которых предусмотреть решение прокурора об отказе внести представление при утверждении обвинительного заключения, а также основания для прекращения прокурором сотрудничества, которые не совпадают с теми обстоятельствами, что приведены в ст. 631 УК и в ст. 3178 УПК.
Четвертый параграф «Судебный порядок реализации досудебного соглашения о сотрудничестве» посвящен процедуре заключительной части реализации соглашения о сотрудничестве сторон по уголовному делу.
Обосновывается предложение об обязательном проведении предварительных слушаний по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве. В пользу данного вывода свидетельствует содержание п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 28[12], которое подвергается системному анализу. Суду для назначения судебного заседания в особом порядке необходимо изучить условия, предусмотренные ч. 2–4 ст. 3176 УПК, что невозможно без проведения судебного заседания по правилам гл. 34-37 УПК; при этом не исключаются элементы судебного следствия для выяснения оснований, условий и отдельных результатов досудебного сотрудничества по соглашению. На суде лежит обязанность в ходе предварительного слушания убедиться в наличии хотя бы одного из признаков деятельного сотрудничества, оговоренного в досудебном соглашении. Государственный обвинитель должен представить доказательства, подтверждающие выводы, сделанные им в представлении, направленном в суд вместе с обвинительным заключением.
В стадии судебного разбирательства суд должен установить ряд как общих для особого порядка судебного разбирательства условий, так и специальных – характерных только для проведения особого порядка судебного разбирательства по результатам проведения предварительного следствия (дознания). В параграфе анализируются эти условия.
Суд может снять любые ограничения на применение особого порядка при наличии рецидива преступлений и других отягчающих обстоятельств, руководствуясь ч. 5 ст. 3177 УПК. По усмотрению суда подсудимому с учетом положений статей 64, 73 и 801 УК может быть назначено более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, условное осуждение или он может быть освобожден от отбывания наказания.
Если в ходе судебного процесса выяснится, что подсудимым были предоставлены ложные сведения или сокрыты существенные обстоятельства совершения преступления, то в таких случаях гособвинитель имеет полное право отказаться от данного представления, изложив суду мотивы (причины) отказа, в любой момент разбирательства по делу, но до удаления суда в совещательную комнату для вынесения приговора.
Ограничения на обжалование обвинительного приговора, вынесенного в порядке ст. 3177 УПК такие же, как в ст. 317 УПК, иначе под угрозой окажется стабильность такого приговора. Приговор суда, в котором отражены результаты сотрудничества сторон по делу, должен обладать особой невосприимчивостью к отмене или изменению в вышестоящей инстанции. Только особые обстоятельства, позволяющие запустить механизм исключительного судебного контроля вышестоящих судов за решениями нижестоящих, могут привести к пересмотру такого рода судебных решений. Снимаются озабоченности некоторых авторов (А.В.Смирнов) по данному поводу: нет веских причин для допущения возможности для обжалования рассматриваемых решений в суд второй инстанции. В тех же исключительных случаях, когда приговор будет пересмотрен судом надзорной инстанции, неукоснительно должно соблюдаться правило о недопустимости поворота к худшему положения осужденного.
В четвертой главе «Характеристика иных согласительных уголовно-процессуальных процедур» имеются два параграфа. В первом параграфе «Согласительная процедура как условие или элемент основания прекращения уголовного преследования (дела)» рассмотрены междусторонние согласительные процедуры, предметом которых является прекращение уголовного преследования (дела) на определенных условиях.
Предметом согласительных процедур являются некоторые элементы основания прекращения уголовного дела (преследования), что приведены в п. 4 ч. 1 ст. 24, п.п. 3, 6 ч. 1 и ч. 3 ст. 27 УПК, а также в ст. 25, 28, 281, 427 УПК: одни из них имеют договорный характер, другие – нет. Об определенной степени договоренности можно говорить применительно к нереабилитирующими основаниями прекращения уголовного дела (иногда только уголовного преследования), предусмотренным ч. 1 ст. 75, ст. 76, 761, 90 УК, и соответственно – ст. 25, ст. 28-281, ст. 427 УПК.
Степень влияния частного фактора в механизме прекращения уголовного дела (преследования) может быть различной, что проявляется в методе правового регулирования прекращения уголовных дел по отдельным основаниям. Использование диспозитивности в конструировании уголовно-процессуального механизма прекращения уголовных дел допускается законодателем дозировано. Усмотрения органа предварительного расследования при прекращении уголовного преследования достаточно ограничено рамками закона.
Исследуются две характерные черты основания прекращения уголовного дела данной разновидности. Первое – это то, что материальную составляющую этих оснований образует состав преступления и объективные обстоятельства его совершения обвиняемым. Второе, процессуальное, надстроечное «процессуальное основание» состоит в том, что прекращение уголовного преследования (дела) по некоторым нереабилитирующим основаниям «формируется» в ходе согласительной процедуры органом, ведущим уголовное дело, обвиняемым, потерпевшим, а также и другими участниками – гражданским ответчиком, гражданским истцом. При этом имеет место двоякий процесс согласования. Во-первых, идет согласование позиции органов обвинительно следственной власти в рамках согласовательной процедуры, завершающийся утверждением (получением согласия на прекращение уголовного дела) руководителя следственного органа или прокурора. Во-вторых, и это самое главное, происходит согласительная процедура между стороной обвинения в лице органа предварительного расследования, прокурора и стороной защиты. Первый согласовательный механизм входит во второй.
Проводится сравнительный анализ согласительных двусторонних процедур, предметом которых является разрешение уголовно-правового спора путем прекращения уголовного дела (преследования) и возложения на лицо, совершившее преступление, альтернативного уголовному наказанию правового обременения, что позволяет сделать следующие выводы. Наиболее диспозитивным по предмету регулирования является согласительная процедура, предусмотренная ст. 281 УПК. Исполнения условий сделки здесь равно обязательны для обеих сторон. В случае выполнения обвиняемым своих обязательств, предусмотренных законом, орган предварительного расследования или суд обязаны прекратить уголовное дело в отношении его. В то же время обвиняемый, сторона защиты обладает диспозитивным правом признать уголовный иск в виде согласия с предъявленным обвинением и другими предусмотренными условиями договора о прекращении уголовного дела (преследования). Диспозитивной и договорной является согласительная процедура прекращения уголовного дела (преследования), предусмотренная ч. 2 ст. 20 УПК, в силу частной природы обвинения. В меньшей степени соответствует модели договора согласительная процедура, предусмотренная ст. 25 УПК. Основное отступление состоит в наличии дискреционного усмотрения у следователя, судьи относительно принятия решения о прекращении уголовного дела, они не обязаны его принимать даже при выполнении обвиняемым условий сделки или вообще идти на соглашение. Частный момент, делающий данную процедуру более равноправной, заключается в том, что в подоснове сделки стороны защиты с государством лежит примирение двух частных лиц: потерпевшего и обвиняемого. Еще более публично-правовыми являются согласительные процедуры, предусмотренные ст. 28 УПК, причем разновидность деятельного раскаяния, предусмотренная ч. 2 указанной статьи, представляет собой более договорную модель – в силу возлагаемого на следователя законом обязательства прекратить уголовное дело (преследование) при выполнении обвиняемым условий, предусмотренных примечаниями к статье Особенной части УК. Наименее выражена модель сделки в согласительных процедурах, регламентированных ст. 427, 431 УПК, поскольку в них закон создает дополнительные публично-правовые гарантии прав несовершеннолетнего обвиняемого. Что касается иных случаев получения согласия участников процесса на принятие решения о прекращении уголовного дела (преследования) (пп. 3, 4, 6 ч. 1 ст. 24, пп. 3, 6 ч. 1 ст. 27 УПК), то в отношении их вопрос о сделке сторон вообще не стоит.
Особое внимание обращается на новый институт прекращения уголовного преследования (дела) по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 761 УК и ст. 281 УПК. В нем реализована модель сделки между государством и лицом, совершившим или налоговое, или экономическое преступление. Угроза привлечения к уголовной ответственности должна подтолкнуть подозреваемого, обвиняемого к заключению соглашения со стороной обвинения, к вступлению в согласительную процедуру для выработки условий прекращения преследования. Делается вывод об ограниченности юридического состава деятельного раскаяния, образующего договорную составляющую обоих оснований для прекращения уголовного дела. Закон требует или уплаты в полном объеме всех сумм, указанных в решении налогового органа о привлечении к ответственности нарушителя налогового законодательства, для возмещения ущерба, причиненного бюджетной системе Российской Федерации (ч. 1, 2 ст. 281 УПК, ч. 1 ст. 761 УК), или возмещения ущерба, причиненного преступлением гражданину, организации или государству, а также перечисление денежного возмещения пятикратной суммы причиненного ущерба в федеральный бюджет или перечисление дохода и денежного возмещения (ч. 3 ст. 281 УПК и ч. 2 ст. 761 УК); других требований к обвиняемому не предъявляется.
В параграфе втором «Проблемы нормативного регулирования и применения иных согласительных уголовно-процессуальных процедур» исследуются согласовательные и иные согласительные процедуры, в которых договорной момент представлен минимально.
Дается определение согласовательной процедуры (п. 411 ст. 5 УПК) как процедуры, в рамках которой государственные органы обвинительно-следственной власти согласовывают свою позицию в связи с предстоящим выступлением в суд, в том числе через принятие соответствующего процессуального документа. Принципиальное свойство согласовательных процедур состоит в согласовании, консолидации позиции участников стороны обвинения, в отношениях с судом и потенциально – процессуальным противником.
Характер согласовательных процедур демонстрирует устройство обвинительной власти и организацию публичного уголовного преследования. Поскольку субъектами согласования являются исключительно компетентные государственные органы, и само согласование более является испрашиванием и получением разрешения на совершение процессуального действия, постольку какие-либо аналогии с гражданско-правыми категориями типа сделки-договора в данном случае неуместны. Эти процедуры служат формой реализации публично-правовой функции уголовного преследования. Элемент дискреции в использовании стороной обвинения своих процессуальных полномочий не только не выходит за пределы императивного метода, но усиливает его.
Исследуются различные виды согласовательных процедур.
1. Вертикальные, открытые согласовательные процедуры между официальными участниками стороны обвинения (пп. 4 - 9, 11 и 12 ч. 2 ст. 29, п. 5 ч. 2 ст. 37, п. 1 ч. 3 ст. 41, ч. 4.1. ст. 82, ч. 2 ст. 91, ч. 2 ст. 108, ч. 3 ст. 110, ч. 1 ст. 114, ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 165, ч. 1 и 4 ст. 224 УПК). Вертикаль обвинительной власти по линии: дознаватель (руководитель группы дознавателей) – прокурор. Вертикальность здесь двоякая: во-первых, отношения между участниками процедуры согласования решения строятся по властной вертикали, а во-вторых, назначение этих процедур состоит в усилении властной вертикали. Открытыми эти процедуры являются ввиду их ориентации на судебную перспективу. Отношения между должностными лицами органа дознания и прокурором строятся для того, чтобы привести в действие судебный механизм.
2. Вертикальные, открытые согласовательные процедуры (пп. 4-9, 11 и 12 ч. 2 ст. 29, ч. 4.1 ст. 82, ч. 2 ст. 91, ч. 2 ст. 108, ч. 3, 7 ст. 109, ч. 3 ст. 110, ч. 1 ст. 114, ч. 1 ст. 115, ч 1 ст. 165, ч. 6 ст. 220, ч. 4 ст. 221, ч. 3 ст. 3171 УПК). Здесь обеспечивается вертикаль «следственной власти»: руководитель следственного органа – следователь. Выделяются две разновидности этих процедур: 1) открытые для суда процедуры, их назначением является формирование позиции следственного органа в связи с обращением с официальной просьбой (ходатайством) или направлением дела в суд; 2) процедуры, призванные гарантировать процессуальную самостоятельность следственного органа перед прокурором (ч. 4 ст. 221, ч. 3 ст. 3171 УПК).
Обосновывается вывод о необходимости создания универсальной согласительной процедуры, в рамках которой только прокурор должен принимать решение о переводе досудебного производства по делу из частного режима в публично-правовой, в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК.
В судебных стадиях, где имеет место состязательность, и участники позиционируются как равноправные стороны, согласование позиций участников стороны обвинения получает договорные черты. Эти процедуры можно назвать открытыми транзактивными согласительными процедурами между участниками стороны обвинения. Особое значение имеет процедура согласования позиции прокурора и потерпевшего при отказе государственного обвинителя от поддержания государственного обвинения в суде (полностью или частично) (ч. 4, 7 ст. 246 УПК), процедура согласования позиции по вопросам формирования коллегии присяжных заседателей (ч. 14, 15 ст. 328 УПК) или определением очередности выступления в прениях сторон (ч. 2 ст. 292 УПК). В числе прочих процедур этого вида исследуется модель субсидиарного обвинения, которая квалифицируется как продукт конвергенции частного и публичного права.
3. Вертикальные закрытые согласовательные процедуры между участниками стороны обвинения (ч. 4 ст. 20 ч. 9 ст. 166, ч. 3 ст. 144, ч. 4 ст. 147, ч. 4 ст. 225, ч. 3 ст.318 УПК). Они осуществляются в ходе досудебного производства, и их субъектами являются только руководитель следственного органа – следователь. Они не предназначены для выработки процессуального решения, которое будет предметом судебного контроля или станет гарантией процессуальной независимости следственного органа от прокурора. Достигаемое в ходе них согласие направлено во внутрь системы органов следственной власти.
4. Горизонтальные, согласовательные процедуры между органами обвинительно-следственной власти и другими органами государственной власти (п. 6 ч. 1 ст. 27, ст. 448, ст. 450 УПК) представляют разрешительный тип процедур. В их рамках по инициативе публичных органов уголовного преследования ставится и решается вопрос о даче согласия на лишение неприкосновенности так называемых «спецсубъектов».
5. Согласовательные процедуры участников международного сотрудничества по уголовным делам (ч. 2 ст. 3, ч. 1 ст. 461, п. 3 ч. 3 ст. 462, ст. 469, ч. 2 ст. 470, п. 4 ст. 471 УПК). Институт исключительно публично-правовой, частное начало ввиду отсутствия частных лиц в качестве участников процедуры не представлено. Соответственно говорить можно только о дискреции, правоусмотрении в решениях и действиях уполномоченных должностных лиц.
6. Правозащитные согласительные транзактивные процедуры (ч. 2 ст. 11, п. 5 ч. 3, ч. 1 ст. 50, п. 1 ч. 4 ст. 56, п. 3 ч. 2 ст. 42, п. 7 ч. 4 ст. 44, п. 2 ч. 4 ст. 46, п. 3 ч. 4 ст. 47, п. 4 ч. 2 ст. 54, пп. 1, 2 ч. 2 ст. 82, ч. 5 ст. 177, ч. 3 ст. 178, ч. 2 ст. 186, ч. 3 ст. 161, ч. 4 ст. 241 УПК) включают в себя комплекс разнородных согласительных процедур, которые объединяет целевая направленность: гарантировать права и свободы лиц. Здесь отношения строятся между государственным органом, ведущим уголовное дело, и участником процесса, чьи права и свободы становятся предметом правоохраны. Среди этих процедур есть и соглашения между сторонами, т.е. процедуры, где присутствуют признаки сделки. Некоторые процедуры составляют существенное условие допустимости многих видов доказательств. В рамках других решается вопрос об обеспечении имущественных прав владельца вещей, которыми выступают вещественными доказательствами по делу. Особую группу составляют согласительные процедуры, проводимые в связи с применением ряда мер пресечения, в их число входят такие, что предполагают обязательное получение согласия или самого обвиняемого или других лиц (ст. 104-107 УПК).
В заключении подводятся итоги исследования и определяются направления дальнейшей работы по исследуемой теме.
Основные научные положения диссертации опубликованы в следующих работах:
Научные статьи, опубликованные в рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации
- Абшилава Г.В. Комбинаторика уголовно-процессуальных форм при реализации досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное право. 2010. № 3. – 0,25 п.л.
- Абшилава Г.В. Процессуальная роль прокурора в заключении и реализации соглашения о досудебном сотрудничестве, регламентированном главой 401 УПК // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2010. № 3. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. Об особом порядке судебного разбирательства по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 3. - 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о возможности прекращения уголовного дела в ходе реализации досудебного соглашения о сотрудничестве // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2010. № 2 (13). – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Деятельное раскаяние как составная часть досудебного сотрудничества // Вестник Южно-Уральского государственного университета. 2011. № 27. – 0,6 п.л.
- Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уголовно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. - Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2011. – 0,6 п.л.
- Абшилава Г.В. Рассмотрение судом уголовного дела, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Бизнес в законе. 2011. №. 4. – 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. Обязательно ли проведение предварительных слушаний по делу, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Научный вестник Омской академии МВД России. 2011. № 3. – 0,5 п.л.
- Абшилава Г.В. Обеспечение прав потерпевшего при досудебном соглашении о сотрудничестве по уголовным делам // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2011. № 4. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. Некоторые вопросы взаимодействия следователя, руководителя следственного органа и прокурора при заключении и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве // Пробелы в российском законодательстве. 2011. № 4. – 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о преодолении одного из конструктивных недостатков механизма правового регулирования досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // «Черные дыры» в российском законодательстве. 2011. № 6. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о преодолении одного из конструктивных недостатков механизма правового регулирования досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 1. - 0,35 п.л.
Монографии
- Абшилава Г.В. – Актуальные проблемы производства по уголовному делу при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: Монография. - М., 2009. – 5,0 п.л.
- Абшилава Г.В. Досудебное соглашение о сотрудничестве обвиняемого с обвинительно-следственной властью государства по уголовным делам: проблемы теории и правоприменения: Монография. – Екатеринбург, 2011. – 11 п.л.
- Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: Монография. - М., 2012. – 23 п.л.
Другие статьи, тезисы докладов и вступлений на научных конференциях
- Абшилава Г.В. Вопросы толкования Федерального закона № 141 // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 24. - М.: МАЭП, 2009.– 0,25 п.л.
- Абшилава Г.В. Правовая природа уголовно-процессуального института, образованного главой 401 УПК РФ // Идейные и нравственные научала уголовного процесса: Материалы международной научно-практической конференции. - М., 2009. – 0,35 п.л.
- Абшилава Г.В. Уголовно-правовой аспект института заключения и реализации соглашения о досудебном сотрудничестве // Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Материалы научной конференции. - М.: МАЭП, 2009.
- Абшилава Г.В. Возможно ли заключение досудебного соглашения о сотрудничестве при производстве предварительного расследования в форме дознания? // Актуальные проблемы современного уголовного процесса России: Межвуз. сб. научных трудов. - Самара: Самарский ун-т, 2010. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Особенности предварительного расследования по уголовным делам, по которым было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Актуальные проблемы совершенствования законодательства, правоприменения и правовых теорий в России и за рубежом: Материалы Второй Международной научно – практической конференции (3 декабря 2009 г.). - Челябинск, 2010. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о правовой природе института, образованного главой 401 УПК РФ // Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Материалы научной конференции. - М., 2010. – 0,5 п.л.
- Абшилава Г.В. Право обвинительной власти на заключение со стороной обвинения досудебного соглашения о сотрудничестве // Современный человек и общество: Сборник статей Международной научно-практической конференции. Т. 2. Право. - М., 2010. - 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. Назначение главы 401 УПК РФ // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 25. - М.: МАЭП, 2010. - 0,25 п.л.
- Абшилава Г.В. Доказывание по уголовному делу в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. - Казань, 2010. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Правовые основания для заключения под стражу между сторонами досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // Сборник статей молодых ученых. Вып. № 7. - М., 2010. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о предмете досудебного соглашения о сотрудничестве, предусмотренном главой 401 УПК РФ // Уголовно-процессуальное законодательство в современных условиях: проблемы теории и практики: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: Российская академия правосудия, 2011. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. Досудебное соглашение сторон в уголовно-правовом споре // Современные проблемы информационно-криминалистического обеспечения предварительного расследования и его оптимизация: Материалы международной научно-практической конференции (21-22 апреля 2011 г.). - Краснодар: Краснодарский ун-т МВД России, 2011. - 0,5 п.л.
- Абшилава Г.В. Действие принципа диспозитивности в досудебном соглашении о сотрудничестве по уголовному делу // Актуальные проблемы права России и стран СНГ – 2011: Материалы XIII Международной научно-практической конференции с элементами научной школы. В 2 ч. Ч. II. Уголовное право, уголовный процесс и криминалистика (Юридический факультет Южно-Уральского государственного университета, 1-2 апреля 2001 г.). - Челябинск, 2011. – 0,35 п.л.
- Абшилава Г.В. Соглашение сторон в уголовно-правовом споре // Политические, экономические и социокультурные аспекты регионального управления на Европейском Севере: Материалы X Всероссийской (с международным участием) научно-теоретической конференции (22 апреля 2011 г., г. Сыктывкар). Ч.III. – Сыктывкар, 2011. – 0,6 п.л.
- Абшилава Г.В. Доказательственное значение материалов досудебного соглашения о сотрудничестве в случае его прекращения или отказа от него // Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве: Материалы международной научно-практической конференции. - М.: Московская академия экономики и права, 2011. – 0,6 п.л.
- Абшилава Г.В. Целесообразность как руководящее начало досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство (современное состояние и направления совершенствования): Сборник трудов участников Всероссийской научно-практической конференции (г. Москва, 13-14 апреля 2011) – М., 2011. – 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу об обеспечении безопасности подозреваемого, обвиняемого, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве // Современные проблемы уголовной политики: Материалы 2 Международной научно-практической конференции. - Краснодар: Краснодарский ун-т МВД России. 2011. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Некоторые особенности рассмотрения судом уголовного дела, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Актуальные проблемы права и правоприменительной деятельности на современном этапе: Материалы Международной научно-практической конференции. - Новороссийск, 2011. -0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Влияние заключения досудебного соглашения о сотрудничестве на собирание и исследование доказательств по уголовному делу // Право и его реализация в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 80-летию Саратовской государственной юридической академии. - Саратов, 2011 – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Подлинные и мнимые угрозы института досудебного соглашения о сотрудничестве // Правовая система как элемент устойчивого развития субъекта Российской Федерации: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 90-летию государственности Республики Коми. - Сыктывкар, 2011. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в современном российском уголовном судопроизводстве // Актуальные проблемы философии государства и права: Сборник статей участников научного семинара. - Н.Новгород, 2011. – 0,6 п.л.
- Абшилава Г.В. Апология института, предусмотренного главой 401 УПК РФ// Актуальные проблемы уголовного права, уголовного процесса, криминалистики и криминологии: Материалы международной научно-практической конференции. - М., 2011. – 0,55 п.л.
- Абшилава Г.В. Некоторые дискуссионные моменты в процедуре возбуждения ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Научные труды Московской академии экономики и права. Вып. № 26. - М.: МАЭП, 2011.– 0,4 п.л.
- Абшилава Г.В. К вопросу о предмете досудебного соглашения о сотрудничестве сторон в уголовном процессе // Уголовно-процессуальный закон: состояние и направления совершенствования: Материалы межведомственной научно-практической конференции. - М.: Московский ун-т МВД России, 2011. – 0,2 п.л.
- Абшилава Г.В. Основание и предпосылки для заключения досудебного соглашения о сотрудничестве по уголовному делу // Актуальные вопросы права и правоприменительной практики: Материалы «круглого стола» (Нижнекамский филиал Московского гуманитарно-экономического института, 6 апреля 2011 г.) Вып. 5 / под ред. д-ра. юрид. наук, доцента А.А. Юнусова. – Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2011. – 0,3 п.л.
- Абшилава Г.В. Проявления правопреемственности в институте, предусмотренном главой 401 УПК РФ // Юридическая техника. Ежегодник. – Н. Новгород, 2011. № 5. – 0,3 п.л.
Абшилава Георгий Валерьянович
СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора юридических наук
Подписано в печать 22.02.2012 г.
Печать трафаретная
Заказ №
Тираж 75 экз.
Типография «11-й ФОРМАТ»
ИНН 7726330900
115230, Москва, Варшавское ш., 36
(499) 788-78-56
www.autoreferat.ru
[1] См.: РГ. 2009. 31 декабря.
[2] См.: ФЗ № 60-ФЗ от 7 апреля 2010 г. // РГ. 2010. 9 апр.
[3] Далее УПК.
[4] Далее УК.
[5] См.: ФЗ от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // РГ. 2011. 9 дек.
[6] См.: ФЗ «О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации // РГ. 2011. 9 дек.
[7] Зорькин В. Правоприменение как стратегическая проблема //Право и правоприменение в России: междисциплинарные исследования. М.: Статут, 2011. С. 19.
[8] Хотя в теории права и административного права есть учение об административно-правовом договоре.
[9] В данном случае не ставится под сомнение «цивилизованность» российского уголовно-процессуального права.
[10] Кроме того, предметом соглашения может быть также поведение обвиняемого, (1) оговоренное в ст. 75 УК, (2) специально предусмотренное соответствующими статьями Особенной части УК, т.е. то, что понимается под «деятельным раскаянием». При этом, совсем не обязателен полный набор из указанных в пункте «и» части первой статьи 61 УК, а также приведенных в ч. 2 ст. 3171, в пп. 1, 2 ч. 1 ст. 3175, п. 1 ч. 2 ст. 3176, пп. 1, 2 ч. 4 ст. 3177 УПК элементов, чтобы заключить соглашение о сотрудничестве.
[11] См.: Определение Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2010 г. № 66-010-41.
[12] См.: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 г. № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству» // РГ. 2010. 13 января. № 3 (5082).
