WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Право на исправление судебной ошибки как компонент судебной защиты

На правах рукописи

Терехова Лидия Александровна

ПРАВО НА ИСПРАВЛЕНИЕ СУДЕБНОЙ ОШИБКИ

КАК КОМПОНЕНТ СУДЕБНОЙ ЗАЩИТЫ

Специальность 12.00.15 – гражданский процесс, арбитражный процесс

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

Екатеринбург 2008

Работа выполнена на кафедре гражданского процесса

Уральской государственной юридической академии

Научный консультант доктор юридических наук, профессор

Ярков Владимир Владимирович

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор

Борисова Елена Александровна

доктор юридических наук, профессор

Попова Юлия Александровна

доктор юридических наук, профессор

Демичев Алексей Андреевич

Ведущая организация: Томский государственный

университет

Защита состоится 19 июня 2008 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.282.01 в Уральской государственной юридической академии по адресу: 620066, г.Екатеринбург, ул Комсомольская, 21, зал заседаний Совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральской государственной юридической академии.

Автореферат разослан ___ мая 2008

Ученый секретарь диссертационного совета

Доктор юридических наук, профессор В.И.Леушин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы диссертационного исследования

Судебная защита нарушенных прав и свобод предполагает целостность составляющих её компонентов: права на обращение в суд и рассмотрение дела с вынесением итогового постановления; устранение судебной ошибки; исполненеие судебного акта. Для устранения судебной ошибки законодателем предусмотрены различные способы, установлена сложная инстанционная система. Процессуальная кодификация 2002 г. не в полной мере оправдала надежды на усовершенствование системы пересмотра судебных актов. Вместе с тем, возрастающая активность субъектов процессуальных отношений, осваивающих ранее не используемые способы защиты, вплоть до обращения в Европейский суд по правам человека, свидетельствует об общественной потребности в более чёткой и современной законодательной разработке указанной сферы. Такая разработка, в свою очередь, невозможна без предварительных научных исследований.

Комплексных исследований на предмет оптимальной модели такого компонента судебной защиты как устранение судебных ошибок в новых общественно-экономических условиях и на базе процессуальной кодификации 2002 г. не проводилось. После принятия ГПК и АПК РФ в 2002 г. в науке наблюдается с одной стороны, несомненный интерес к теме пересмотра судебных актов (что само по себе – показатель актуальности). Но, с другой стороны, отсутствуют исследования системы пересмотра в целом. Принято исследовать отдельные способы пересмотра как стадии процесса. Таким способом исследованы: надзорное производство в гражданском процессе (Балашова И.Н., Никоноров С.Ю., Новик-Качан М.Ю., Рехтина И.В., Соколова С.В.); кассационное производство в гражданском процессе (Жукова О.В., Маняк Н.И.); апелляционное производство в гражданском процессе (Борисова Е.А., Караваева Е.В., Осипова М.С., Смагина Е.С., Степанова Е.А.); надзорное производство в арбитражном процессе (Ефимов А.Е.); кассационное производство в арбитражном процессе (Арсёнов И.Г., Губин А.М., Дерюшкина Т.А., Кожемяко А.С., Нагорная Э.Н., Скворцов О.Ю.); апелляционное производство в арбитражном процессе (Грязева В.В., Орлов М.А., Сметанников А.Е.); апелляционное и кассационное производство в арбитражном процессе (Подвальный И.О.). Отдельные виды пересмотра исследуются, таким образом, вне взаимных связей, без учёта системной зависимости друг от друга, без учёта единства гражданской юрисдикции. Исследование Е.Н.Сысковой «Проблемы совершенствования системы пересмотра судебных актов в гражданском судопроизводстве Российской Федерации» относится к 2001 г., т.е. к периоду, предшествовавшему процессуальной кодификации 2002 г. и только к гражданскому процессу. Работа В.В.Ефимовой «Контроль в арбитражном процессе как способ устранения судебных ошибок» выполнена в 2004 г., но относится исключительно к арбитражному процессу и сконцентрирована вокруг понятий «контроль» и «надзор». Следует отметить, что все перечисленные иследования представлялись на соискание ученой степени кандидата юридических наук.

Значительный вклад в развитие процессуальной науки внесли докторские диссертации И.М.Зайцева «Теоретические вопросы устранения судебных ошибок в гражданском процессе» (1987 г.); К.И.Комиссарова «Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства» (1971 г.); П.Я.Трубникова «Пересмотр в порядке судебного надзора решений, определений, постановлений в советском гражданском процессе» (1969 г.). Однако, данные исследования проводились на базе иного законодательства, в других общественно-экономических условиях и при ином понимании сущности судебной деятельности.

Единственным до настоящего времени комплексным исследованием проблем пересмотра судебных актов в гражданском и арбитражном процессах может быть названо диссертационное исследование Е.А.Борисовой «Теоретические проблемы проверки судебных актов в гражданском, арбитражном процессах». Однако, задачи у этого исследования были другие – показать необходимость концентрации усилий на ординарных способах пересмотра. Кроме того, объектами исследования не стали кассационное производство в арбитражных судах1



[1], пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам.

Системного, комплексного исследования пересмотра постановлений как механизма для устранения судебных ошибок, до настоящего времени не проводилось. Между тем, в современных условиях, учитывая, что именно устранение судебных ошибок признается компонентом судебной защиты, необходимо разработать эффективный механизм такого устранения. Это возможно, если подвергнуть исследованию все без исключения способы и возможности пересмотра судебных актов: возможности суда по пересмотру собственного постановления, возможности, предоставляемые для пересмотра не вступивших в законную силу судебных актов; возможности по пересмотру вступивших в законную силу постановлений, включая пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам; причем в сравнительном и системном анализе этой деятельности в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Кроме того, необходим анализ категории «судебная ошибка», определение её признаков, поскольку именно её выявление и устранение составляет содержание деятельности вышестоящих инстанций. При этом, необходимо исследовать особенности доказывания судебной ошибки, поскольку они определенным образом взаимосвязаны с пределами рассмотрения и полномочиями контролирующих судов. Только такой подход позволит говорить о выработке положений по совершенствованию пересмотра судебных актов как компонента судебной защиты.

Предметом диссертационного исследования является сущность судебной ошибки и механизм её устранения в качестве одного из компонентов судебной защиты. Для этого производится комплексный анализ возможностей, которые предоставляют все виды пересмотра судебных актов – от первичного пересмотра до пересмотра вступивших в законную силу постановлений. Выявляется специфика доказывания судебной ошибки, соотношение результата доказательственной деятельности и полномочий контролирующего суда. Обосновывается оптимальная для устранения судебных ошибок инстанционная система судов гражданской юрисдикции.

Задачи диссертационного исследования состояли в следующем:

дать характеристику судебной ошибки, определив её понятие и признаки, место среди смежных институтов;

определить, какие факторы влияют на появление судебных ошибок;

выявить проблемы инстанционной системы судов гражданской юрисдикции и предложить оптимальную модель такой системы;

дать понятие деятельности суда по пересмотру собственных постановлений, определить роль и значение этой деятельности;

провести анализ места и роли суда второй инстанции и суда третьей инстанции в системе устранения судебных ошибок;

исследовать практически значимые проблемы межинстанционных периодов и сроков;

дать характеристику внеинстанционных способов преодоления законной силы судебного решения и выявить те из них, которые необходимы для устранения судебной ошибки;

проанализировать особенности доказывания в контролирующих судах, с учётом необходимости выявления судебной ошибки;

исследовать пределы рассмотрения дел в контролирующих судах, необходимые для выявления судебной ошибки;

исследовать полномочия контролирующих судов.

В качестве методологической основы исследования применялись методы системного анализа, познания, формально-логический, исторический, сравнительного исследования, обобщения судебной практики, статистический.

Теоретическую основу исследования составили труды учёных: Т.Е.Абовой, С.М.Амосова, А.Т.Боннера, Е.А.Борисовой, Е.В.Васьковского, М.А.Викут, Н.М.Вопленко, А.С.Грицанова, Г.А.Жилина, В.М.Жуйкова, И.М.Зайцева, А.Г.Коваленко, К.И.Комиссарова, Л.Ф.Лесницкой, Т.Н.Нешатаевой, Г.Л.Осокиной, Ю.А.Поповой; И.В.Решетниковой, Т.В.Сахновой, М.К.Треушникова, П.Я.Трубникова, А.В.Цихоцкого, Н.А.Чечиной, М.С.Шакарян, В.М.Шерстюка, М.К.Юкова, Т.М.Яблочкова, В.Ф.Яковлева, В.В.Яркова и других.

Научная новизна исследования

Данная работа является первым исследованием пересмотра судебных актов как системы, обеспечивающей реализацию одного из компонентов судебной защиты – устранение судебных ошибок в судах гражданской юрисдикции.

На защиту выносятся следующие положения, отражающие новизну проведенного исследования:

  1. Устранение судебной ошибки является неотъемлемым компонентом судебной защиты, без которого конституционная гарантия судебной защиты прав каждого была бы неполной. Устранение судебной ошибки должно быть гарантировано государством, а способ устранения должен быть доступным и эффективным. В противном случае цели судопроизводства не достигаются.
  2. Судебная ошибка – несовпадение результата судебной деятельности с целями гражданского судопроизводства (защитой нарушенных прав). Она может иметь место лишь при вынесении итогового постановления по делу, в котором закреплён результат судебной деятельности. Необходимыми признакими судебной ошибки являются: появление её при вынесении итогового судебного акта; предполагаемый характер; наличие специальных субъекта и порядка её устранения; специфический характер доказывания; независимость от вины судьи, принявшего итоговый акт.
  3. В результате сопоставления научных, диссертационных исследований и судебной практики, автор приходит к выводу о теоретической и практической несостоятельности попыток выделения и классификации причин и условий судебных ошибок, создания универсальной конструкции, применимой к любым делам. Исследования подобного рода являются тупиковыми. Несостоятельность разграничения «причин» и «условий» происходит из-за слишком широкого понимания судебной ошибки как любого нарушения, допущенного судьёй, а также из-за игнорирования индивидуальности конкретного дела.
  4. Инстанционные проблемы судов гражданской юрисдикции напрямую зависят от правил родовой подсудности. Эти правила допускают рассмотрение дел по первой инстанции во всех звеньях судебной системы. Данное обстоятельство, в свою очередь, создает множественность вторых инстанций и множественность надзорных инстанций. Правила родовой подсудности, кроме того, девальвируют понятия судебной инстанции, вышестоящего суда, поскольку районный суд совмещает в себе первую и вторую инстанции, областной (и приравненные к нему) и Верховный Суд РФ – первую, вторую и надзорную. Реформирование инстанционности – это реформа законодательства о судоустройстве и норм о подсудности в направлении единообразия для всех гражданских дел.
  5. Для создания оптимальной инстанционной системы реформирование существующей может быть проведено в несколько этапов. На первом этапе необходимо решить неотложные проблемы: изменение правил подсудности; закрепление за судами субъекта федерации полномочий апелляционной инстанции в отношении постановлений, принимаемых районными и мировыми судьями (в системе судов общей юрисдикции); реформирование пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу. Следующий этап реформирования предполагает изменение структуры и системы судов общей юрисдикции и арбитражных судов, где основным критерием должно выступать несовпадение судебных районов с административно-территориальным делением. В системе судов общей юрисдикции необходимо создание постоянных судебных присутствий Верховного суда, основное назначение которых – принятие жалоб на постановления, вступившие в законную силу, оценка их приемлемости, истребование и изучение дела для решения вопроса о необходимости пересмотра в Верховном суде. С целью прозрачности деятельности судов, а также с целью возможной дальнейшей унификации, постоянные присутствия создаются по месту дислокации арбитражных кассационных судов. Последние преобразуются в постоянные присутствия Высшего Арбитражного суда и осуществляют аналогичные полномочия. Названные структурные изменения позволят создать оптимальную трехинстанционную систему судопроизводства, а также учесть территориальные особенности страны.
  6. С учетом роли и характера транснационального правосудия, не являющегося частью инстанционной системы, предлагается в случае вынесения Европейским судом по правам человека постановления против РФ, пересмотр судебного акта российского суда осуществлять в общем порядке, предусмотренном для пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу. Приемлемым к пересмотру решение российского суда будет в том случае, если устранение нарушений норм Конвенции без отмены решения российского суда невозможно.
  7. В качестве одного из видов самоконтроля суда первой инстанции за собственными постановлениями существует первичный (собственный) пересмотр. У него выделяются и характерные признаки, и место среди других действий, осуществляемых судами в порядке самоконтроля. Хотя процессуальное законодательство и предусматривает в порядке исключения возможность пересмотра постановления тем судом, который его принял, реальная необходимость в первичном пересмотре существует лишь в приказном производстве. Все остальные виды первичного пересмотра должны быть ликвидированы.
  8. Требует решения проблема межинстанционных периодов и сроков, которые увеличивают календарное время прохождения дела по инстанциям. Действующее законодательство (ГПК РФ) не позволяет определить начало производства в суде второй инстанции, начало надзорного производства. Данный момент необходимо связывать с принятием жалобы к производству и вынесением судом соответствующего определения, и такой порядок должен быть четко оговорен в законе. Необходимы четкая фиксация и протоколирование процессуальных действий и сроков, в частности даты принятия решения в окончательной форме. С этой датой связан отсчёт сроков на обжалование и определение даты вступления решения в законную силу. Значимость указанных последствий диктует необходимость сторогого процессуального регулирования начальных моментов исчисления срока.

Дополнительно аргументируется необходимость установления оптимального срока для обжалования решения, не вступившего в законную силу – 1 месяц. Положительную роль играет пресекательный срок, ограничивающий возможности восстановления пропущенного срока для подачи жалобы. Такой срок является компромиссом между интересами тяжущихся.

  1. Преодоление законной силы судебного акта может производиться лишь в исключительных случаях. Для пересмотра судебного акта, вступившего в законную силу, необходим единственный и единый порядок, в единственном судебном органе. В настоящее время существуют достаточно широкие возможности для вмешательства в судьбу уже разрешённого дела, что может расцениваться как отсутствие правовой определённости.

Процедуру обжалования вступившего в законную силу постановления должен начинать сам заинтересованный участник. Далее, судьи третьей инстанции, изучив жалобу и материалы истребованного дела и, ориентируясь на установленные законом основания для пересмотра, решают вопрос о необходимости такого пересмотра. Процедура предварительного рассмотрения жалобы судьями соответствует сущности третьей инстанции, поскольку вмешательство в судьбу дела, решение по которому вступило в законную силу, не может быть произвольным.

  1. Основания для пересмотра судебного акта, вступившего в законную силу, должны корреспондировать основаниям для отмены судебного акта в данной инстанции. В законе следует закрепить относительно-определенный перечень таких оснований: препятствие к принятию законного решения по другому делу; существенный ущерб для заявителя (в том числе и материальный); неправильное применение норм права и/или нарушение единства судебной практики; значение, выходящее за рамки конкретного спора и интересов его участников (социальная значимость спорного вопроса); существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны ни заявителю, ни суду. Определенность предлагаемого перечня в том, что он исчерпывающий. Относительность определенности в том, что судьи, осуществляющие пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу, должны располагать свободой усмотрения, основанной на понимании судебной функции и назначения суда третьей инстанции.
  2. Современная законодательная и судебная практика представляют дополнительные аргументы в пользу высказанной в 1971 г. идеи К.И.Комиссарова о необходимости упразднения пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. Такой порядок пересмотра судебных актов не обладает существенными отличительными признаками для того, чтобы выделяться в качестве самостоятельного института. Выявление вновь открывшихся обстоятельств должно стать одним из оснований для пересмотра судебного акта, вступившего в законную силу, в кассационном (сейчас – надзорном) порядке. В настоящее время и правоприменители и законодатели подменяют надзорное производство производством по вновь открывшимся обстоятельствам и наоборот. Это происходит по причине сущностного единства двух видов производства. Такой главной сущностной характеристикой является наличие решения, вступившего в законную силу, и, предположительно, ошибочного, законную силу которого нужно преодолеть. Любой способ пересмотра в этом случае будет исходить из того, есть ли необходимость отменять судебное постановление, иначе определять судьбу дела.
  3. Преодоление законной силы судебного акта и самоконтроль несовместимы. Внеинстанционный способ пересмотра, каким в настоящее время является пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам, позволяет судье самому производить сложную юридическую квалификацию по определению обстоятельств в качестве вновь открывшихся и определять отсутствие собственной вины в том, что они ранее не были известны суду. Неприемлемо, чтобы деятельность, по уровню сложности сопоставимую с пересмотром, осуществляемым высшими судебными органами, производили (как правило) судьи нижнего звена.
  4. Целью доказывания в судах второй и третьей инстанции является выявление судебной ошибки (либо её отсутствия). Предмет доказывания при выявлении судебной ошибки складывается из фактов, указанных в жалобе, фактов, указанных в возражениях на жалобу и фактов, необходимость установления которых определена судом (т.е., не указанных тяжущимися). В предмет доказывания контролирующие суды включают и процессуальные юридические факты, без установления которых эти суды не смогут осуществить некоторые свои полномочия. Характерной чертой доказывания в контролирующих судах, таким образом, является активность суда. В этом соединяются два начала: частное и публичное, но основанное на частном, поскольку пределы вмешательства суда в правоотношения сторон определены истцом при формулировании исковых требований.
  5. Доказывание судебной ошибки многофункционально. Во второй инстанции этот процесс включает в себя: первичную доказательственную деятельность в отношении вновь представленных доказательств, актов, протоколов, доводов жалобы и возражений; контрольное доказывание в отношении имеющихся в деле доказательств; совмещение результатов этой деятельности. Для суда, пересматривающего постановление, вступившее в законную силу, доказывание судебной ошибки предполагает: контрольное доказывание в отношении имеющихся в деле доказательств; первичную доказательственную деятельность в отношении судебных актов, протоколов, доводов жалобы и отзывов; совмещение результатов этой деятельности. Доказывание в судах второй и третьей инстанции определяется пределами рассмотрения дела и точно сориентировано на полномочия суда соответствующей инстанции.
  6. К субъектам, имеющим право подачи жалобы, необходимо относить лиц, участвующих в деле. Лица, не участвовавшие в деле, должны иметь возможность обжаловать вступивший в законную силу акт, либо использовать иные возможности защиты своих интересов (предъявление самостоятельного иска, заявление о недопущении использования в отношении него преюдициальных свойств решения). Такой порядок позволит лицу, ранее не привлечённому к участию в деле, участвовать в процессе без ущерба для его прав.
  7. Необходимо снять ограничения на представление дополнительных (новых) доказательств в суд второй инстанции. Полная апелляция предполагает новое рассмотрение дела, для чего необходимы все относящиеся к делу и допустимые по форме доказательства. Вопрос о причинах непредставления доказательств в суд первой инстанции должен исследоваться во время судебного разбирательства в суде второй инстанции для решения вопроса о распределении судебных расходов.
  8. Учитывая, что целью гражданского судопроизводства является правильное рассмотрение дела и защита нарушенных прав, границы поиска и выявления судебной ошибки не могут определяться пределами жалобы. Они определяются пределами вмешательства в правоотношения сторон, обозначенными истцом при подаче искового заявления. Выход суда за пределы жалобы с целью поиска судебной ошибки не является нарушением прав лиц, участвующих в деле. Ограничить этот поиск может только письменное соглашение сторон об обстоятельствах дела (ч.2 ст. 70 АПК).
  9. Выбор способа устранения судебной ошибки зависит от того, в какой инстанции осуществляется пересмотр и в чем состоят выявленные нарушения. Отмена решения не всегда свидетельствует о наличии судебной ошибки, поскольку в контролирующих судах возможно совершение таких действий как отказ истца от иска или заключение мирового соглашения. Устранение судебной ошибки возможно либо через отмену решения, либо через его изменение. Изменение решения производится в том случае, если характер ошибки не требует иного по существу разрешения дела. У судов второй инстанции не должно быть полномочия направлять дело на новое рассмотрение, за исключением случаев выявления безусловных оснований к отмене. У судов, проверяющих решения, вступившие в законную силу, выбор между принятием нового решения и отменой решения с направлением дела на новое рассмотрение должен производиться в зависимости от того, есть ли необходимость изменять доказательственную базу по делу. Если такая необходимость выявлена, то дело необходимо направлять на новое рассмотрение.

Практическая значимость результатов исследования.

Предлагаемые изменения в законодательство о судоустройстве и судопроизводстве будут способствовать созданию новой системы пересмотра судебных актов: демократичной, доступной, удобной и понятной для тяжущихся.

Выработанные теоретические положения будут способствовать дальнейшим научным исследованиям в сфере судебной защиты гражданских прав.

Работа может быть использована в учебном процессе для преподавания курсов «Гражданский процесс», «Арбитражный процесс», иных процессуальных дисциплин.

Апробация результатов исследования

Диссертация подготовлена на кафедре гражданского процесса Уральской государственной юридической Академии, где проведено её обсуждение. Основные положения и выводы диссертационного исследования изложены автором в опубликованных работах (в числе которых две монографии), а также в сообщениях на международных конференциях: «Современное законотворчество: теория и практика (к 100-летию Государственной Думы России)» – Москва, 22-23.12.2005; «Сравнительное правоведение и проблемы современной юриспруденции» Екатеринбург, 21-22.04.2005; Международные юридические чтения. Омск, 14.04.2005; «Право и политика: история и современность» Омск, сентябрь 2005; «Юридическое образование и наука в России: проблемы модернизации» Саратов, 6-7.10.2006; «Актуальные проблемы гражданского права и процесса», Казань, 12-13.10.2006; «Тенденции развития гражданского процессуального права России» Санкт-Петербург, 9-10.02.2007; «Гражданское судопроизводство в изменяющейся России» Саратов, 14-15 сентября 2007; «Современное российское законодательство: законотворчество и правоприменение», Москва, 7-8 декабря 2007 и других.

Автор принимала участие в подготовке экспертного заключения по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго» и жалобами ряда граждан, которое использовано при подготовке итогового решения Конституционного Суда от 05.02.2007.

В составе рабочей группы проекта ТЕМПУС CD-JEP-24105-2003 «Hochschulnetz zur modularen Juristenausbildung»(«Сеть ВУЗов по модульному обучению юристов»), объединяющий Университеты Грайфсвальда (Германия), Иркутска, Красноярска, Омска, Тилбурга (Голландия), Томска автором подготовлен спецкурс «Европейский суд по правам человека», включающий материалы данного диссертационного исследования.

Положения исследования использовались в учебе судей Омской области, докладывались автором на совещаниях судей.

Результаты диссертационного исследования используются автором при чтении лекций и проведении семинарских занятий по курсам «Гражданский процесс», «Арбитражный процесс».

Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, 5 глав, объединяющих 16 параграфов, заключения, библиографии.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются задачи диссертационного исследования, его методологическая и теоретическая основы, научная новизна. Формируются предложения, выносимые на защиту, определяется практическая значимость результатов исследования, приводятся сведения по апробации результатов исследования.

Глава первая «Право на устранение судебной ошибки неотъемлемый компонент содержания права на судебную защиту» состоит из трёх параграфов.

В §1 «Три компонента судебной защиты» исследуются составные части (компоненты) судебной защиты. Разрешая дело, суд выражает свою волю в конкретном судебном акте. С учётом правовой позиции Конституционного Суда,1

[2] понятием «осуществление правосудия» охватывается принятие судебных актов, которыми дела разрешаются по существу и которыми определяется материально-правовое положение сторон. В гражданском и арбитражном процессе этим признакам отвечают: решение; судебный приказ; определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу; определение о принятии отказа истца от иска и прекращении производства по делу. Такие постановления по своей сущности являются итоговыми. Но для реализации защиты нарушенного права наличия такого постановления ещё недостаточно, поскольку проигравшая сторона может обжаловать решение, а впоследствии препятствовать его исполнению. Ещё одна значимая правовая позиция Конституционного Суда, неоднократно высказанная им в различных постановлениях,1

[3]

состоит в том, что право на судебную защиту предполагает охрану прав и интересов ещё и от ошибочных решений (выд. мною – Л.Т). Возможность пересмотра дела вышестоящим судом должна быть не просто гарантирована, она должна представлять эффективный механизм. Причём речь идёт об устранении судебной ошибки, как едином механизме, эффективность которого зависит от того, какой способ устранения предусмотрен законодателем.

Устранение судебной ошибки вышестоящим судом является одним из трёх необходимых компонентов судебной защиты, без которых нельзя утверждать, что судебная защита состоялась. Первый из них – обращение к суду и рассмотрение дела судом первой инстанции с принятием итогового постановления по делу является, безусловно, обязательным. Второй и третий компоненты – устранение судебной ошибки и исполнение судебного акта – должны быть гарантированы государством в качестве эффективных средств правовой защиты и задействуются заинтересованными лицами по необходимости.

В § 2 «Характеристика судебной ошибки (понятие и признаки) производится критический анализ взглядов на судебную ошибку как на любые ошибочные действия, любые нарушения, которые допускают судьи на различных стадиях судопроизводства (при том, что все авторы связывают судебную ошибку с несоответствием целям гражданского судопроизводства). Необходимо производить разграничения между деятельностью судьи по рассмотрению дела и непосредственным результатом этой деятельности. О достижении цели гражданского судопроизводства можно говорить только после разрешения дела по существу и вынесения итогового судебного акта. Те нарушения, которые допущены судом во время судебного разбирательства, судебной ошибкой считаться не могут, поскольку они ещё не отражены в окончательных выводах суда и до удаления в совещательную комнату суд может их сам устранить. Следовательно, судебная ошибка как проявление недостижения целей судебной деятельности, может быть исключительно узким понятием. О судебной ошибке можно говорить применительно к состоявшемуся судебному акту, разрешающему дело по существу. Последний выступает средством достижения целей судебной деятельности, а судебная ошибка появляется там, где эти цели не достигнуты.





Судебную ошибку нельзя понимать исключительно как правонарушение. Выявлять и устранять судебные ошибки необходимо вне зависимости от того, совершены они по вине судьи или без таковой. Вина судьи не может выступать в качестве обязательного признака судебной ошибки. Целью гражданского судопроизводства является защита прав тех субъектов, чьё дело рассматривается в суде. Недостижение этих целей наступает совсем не обязательно по вине судьи. Тем не менее, такая безвиновная ошибка тоже требует устранения.

Само определение судебной ошибки должно быть кратким, поскольку перегрузка его качественными характеристиками создаст сложности при восприятии главного, определяющего признака. Судебная ошибка – это результат судебной деятельности, не совпадающий с целями гражданского судопроизводства. В неразрывном единстве с понятием судебной ошибки необходимо определять и её признаки: 1) появляется при вынесении итогового судебного акта; 2) имеет предполагаемый характер; 3) констатация и устранение производятся специальным уполномоченным субъектом в специальном порядке; 4) её доказывание носит специфический характер; 5) её наличие не зависит от вины судьи, принявшего итоговый акт.

Первый из указанных признаков означает, что ошибочные действия суда не могут считаться судебными ошибками до тех пор, пока они не нашли закрепления в итоговом судебном акте и ещё не обнаружили связи с целями судопроизводства. До завершения разбирательства по делу ошибочные действия могут быть исправлены самим судом (в порядке самоконтроля) или вышестоящим судом (при отмене определений, которые могут обжаловаться отдельно от решения).

Второй признак – предполагаемый характер судебной ошибки означает, что для возникновения проверочной деятельности достаточно «предположения» – т.е. указания заинтересованного лица на якобы имеющуюся ошибку. Рассматривая жалобу (заявление, представление) компетентный орган производит процесс перевода ошибки из состояния предполагаемой в состояние действительной.

Третий признак – констатация и устранение судебных ошибок специально уполномоченным субъектом в специальном порядке. Участники процесса могут лишь указать на определённые обстоятельства как на судебные ошибки. Но признать указанный факт именно судебной ошибкой может лишь специально уполномоченный субъект, каковым является вышестоящий суд, а в определённых случаях – суд первой инстанции.

Специфический процесс доказывания, как четвёртый признак судебной ошибки предполагает ориентир в доказывании на выявление судебной ошибки. Изменения (по сравнению с аналогичной деятельностью в суде первой инстанции) претерпит предмет доказывания, распределение обязанностей по доказыванию, роль суда в доказательственной деятельности. Контролирующая функция вышестоящего суда требует его активности, возможности проверки за пределами доводов жалобы и возражений.

Пятый, и последний выделяемый признак: судебная ошибка констатируется в качестве таковой независимо от вины конкретного судьи, принявшего судебный акт. Судебные ошибки в любом случае должны устраняться.

В § 3 «Причины судебных ошибок» анализируется необходимость поиска и классификации причин судебных ошибок.

Устойчивое словосочетание «причины и условия судебных ошибок» настолько утвердилось в юридической литературе, что большинство авторов,

по нашему мнению, используют его, не задумываясь о содержательной стороне. Но, использовав указанную словесную конструкцию, исследователь становится перед необходимостью объяснять, чем причины и условия отличаются друг от друга, а столкнувшись с многочисленностью факторов, влекущих судебные ошибки, попытаться их упорядочить и классифицировать. Вся эта деятельность не имеет ни познавательного, ни практического значения.

В литературе обычно причины судебных ошибок сводят к объективным и субъективным (А.Власов, А.С.Грицанов, Г.А.Жилин, Б.В.Красильников, М.Н.Разинкова, Л.В.Соцуро, Е.Г.Тришина). Отсутствие практического и познавательного значения такой классификации проявляется в том, что «набор» причин у исследователей разный, при том что каждый пытается построить некую единую для гражданского процесса конструкцию.

Другим устойчивым заблуждением выступают попытки отграничения причин судебных ошибок от условий их совершения. Исследователи, вслед за И.М. Зайцевым1

[4] полагают, что такое отграничение необходимо ввиду многочисленности именно условий судебных ошибок. Подобные исследования также следует признать непродуктивными. Попытки отделить причины от условий и дать внутреннюю их классификацию практически беспредметны. Авторы не могут предложить чётких классификационных критериев, которые необходимы при использовании неисчерпывающих перечней (Е.Г.Тришина, Б.В.Красильников). Выделяемые причины и условия у них меняются местами.

Путаница в понятиях происходит от того, что авторы задаются целью создать общую конструкцию, между тем, как любое судебное дело – индивидуально. Провозглашение важности отделения причин от условий и необходимости классификации причин и условий вступает в противоречие с реальным результатом такого разграничения и классификации. К тому же, классификаторы причин судебных ошибок видят их слишком широко, имея в виду под судебными ошибками любые неправильности. Тем самым делают задачу по классификации ещё более невыполнимой: классифицировать нужно при этом бесконечное число факторов. Попытки создать «универсальную» модель приводят просто к тому, что появляются неисчерпывающие перечни «факторов влияния», где не устраняется изначальная спорность вопроса о том, относить ли фактор к причинам или условиям и где его место в системе классификационных критериев.

Глава вторая «Проблемы инстанционной системы судов гражданской юрисдикции» состоит из трёх параграфов.

В § 1 «Иерархическая подсудность как основа инстанционности» обосновывается, что инстанционные проблемы судов гражданской юрисдикции напрямую зависят от правил родовой подсудности. Последние закрепляют рассмотрение дел по первой инстанции во всех звеньях судебной системы: мировыми судьями, районным судом, судом субъекта Федерации и Верховным судом РФ. Данное обстоятельство, в свою очередь, создаёт множественность вторых инстанций и множественность надзорных.

Между тем, общепризнанной оптимальной моделью инстанционного устройства является трех-звенная система, сущность которой (с правом учёта специфики в национальном законодательстве) изложена в Рекомендации № R (95)5 относительно введения в действие и улучшения функционирования систем и процедур обжалования по гражданским и торговым делам, принятой Комитетом Министров государств-членов Совета Европы 7 февраля 1995г.1

[5]

Гражданская юрисдикция на современном этапе осуществляется в РФ двумя самостоятельными судебными системами: системой арбитражных судов и системой судов общей юрисдикции. В рамках последней осуществляется и уголовное судопроизводство. Инстанционное устройство обеих систем в корне различно.

В судах общей юрисдикции формально три инстанции: первая, вторая (апелляционная или кассационная) и надзорная. Однако, надзорная инстанция представляет сама по себе систему из трёх инстанций разного уровня и, к примеру, дело, рассмотренное мировым судьей или районным судом, может переходить, по завершению производства в одной из надзорных инстанций, в другую, уровнем выше.

Производство во второй инстанции в судах общей юрисдикции представлено апелляционным (для решений мировых судей) и кассационным (для всех остальных решений). Районный суд соединяет в себе первую и апелляционную инстанцию. Суд субъекта РФ и Верховный Суд РФ соединяют все виды судебных инстанций: первую, вторую и надзорную. Таким образом, теряется смысл и назначение инстанционности как последовательного перехода дела из суда нижестоящего в суд вышестоящий.

Множественность надзорных и вторых инстанций проистекает из наделения всех звеньев системы судов общей юрисдикции полномочием выступать в качестве суда первой инстанции. Поэтому у каждого дела, в зависимости от того, где оно было рассмотрено по первой инстанции, образуется собственная «надстройка» из контролирующих инстанций.

Распределение дел, рассматриваемых по первой инстанции, между судами различного уровня производится по правилам родовой подсудности. В этих правилах и заключён корень проблемы. Принято считать, что нормы подсудности зависят от устройства судебной системы (Е.В.Кузнецова, Ю.С.Пилипенко, Р.О.Каримуллин). В том что это не так, убеждает, к примеру, факт создания Кассационной Коллегии Верховного суда РФ, которой изначально в составе высшего судебного органа не было. Законодатель прежде всего имеет в виду, что лица определённого уровня, органы и организации определённого уровня должны иметь возможность рассматривать дела в судах «соответствующего» уровня, а лишь затем под данную бюрократическую аксиому подгоняет систему судов общей юрисдикции. «Подгонка» осуществляется на постоянной основе: это не только изменения в ГПК 1964г., но и установленная в действующем ГПК возможность дополнения норм о родовой подсудности иными Федеральными законами (ч. 2 ст. 23, ч. 2 ст. 26, ч.2 ст. 27 ГПК). Сама по себе распылённость действующего законодательства о подсудности по различным законам недопустима, поскольку находится в противоречии с ч.1 ст.47 Конституции РФ и с правовой позицией КС о приоритете кодифицированных нормативных актов перед иными законами в рамках специального предмета регулирования.1

[6] Но это не единственная проблема, порождаемая родовой подсудностью.

Нормы родовой подсудности подчинены субординации несудебных органов. Устанавливая правила родовой подсудности, законодатель нарушает принципы разделения властей и независимости судебной власти. Особенно наглядно влияние внешней (по отношению к суду) иерархической системы появляется при рассмотрении дел об оспаривании нормативно-правовых актов. Верховный Суд РФ вводит понятие «соответствующий суд», последовательно проводит идею о том, что подсудность дел об оспаривании нормативно-правовых актов определяется, исходя из уровня органа, принявшего нормативно-правовой акт.2

[7]

Для родовой подсудности единственным критерием выступает принцип «равный идёт к равному», поскольку иных причин отсутствия в процессуальном законодательстве правила о рассмотрении дел по первой инстанции в единственном приспособленном для этого звене – нижнем звене судебной системы, просто не существует. К судьям нижнего звена и к их решениям предъявляются общие для всех судей требования и уровень этих требований достаточно высок. Суд, провозглашённый самостоятельной ветвью власти, свою систему и компетенцию, однако, выстраивает в соответствии с иерархией иных ветвей власти, а также иерархией негосударственных организаций.

Между тем, суд должен быть компетентным и независимым, а не «соответствующим» или «равным». Верховным Судом РФ идея «соответствующего» суда доведена до абсурда. На вопрос о возможности суда, действующего в одном субъекте РФ, рассмотреть жалобу на решение избирательной комиссии другого субъекта РФ, Верховный Суд разъяснил, что оспорить решение избирательной комиссии возможно в соответствующий суд, действующий в этом субъекте Федерации.1

[8] В Постановлении Пленума ВС № 48 от 29.11.2007 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части» даются рекомендации разделять требование об оспаривании нормативного правового акта и спор о праве, для того чтобы обеспечить рассмотрение дела об оспаривании нормативного правового акта в «соответствующем» суде (абз.5 п.7).2

[9] Такой подход противоречит принципу независимости судей (ч. 1 ст. 120 Конституции РФ), а также положениям п. 3 ч. 1 ст. 16 ГПК, предоставившим заинтересованным лицам право отвода судьи при наличии сомнений в его объективности и беспристрастности. Эта норма не может быть реализована, т.к. правила родовой подсудности изначально навязывают участникам процесса именно зависимый и пристрастный суд. Последнее – прямое противоречие ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, предусматривающей право на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом.

Проблемы родовой подсудности, как способе защиты власти от неудобных решений, не сняты полностью и в арбитражных судах, поскольку есть три категории дел, рассматриваемые по первой инстанции в Высшем арбитражном суде (ч. 2 ст. 34 АПК).

Существование родовой подсудности препятствует построению эффективной и разумной инстанционной системы, в которой дела последовательно переходили бы от нижестоящего суда к вышестоящему.

В § 2 «Пути реформирования инстанционной системы» предложено провести реформирования эволюционным путем, в несколько этапов. Оптимальной, как было отмечено выше, признаётся система из трёх инстанций: первой и двух проверочных. В литературе высказываются самые разнообразные предложения по совершенствованию инстанционной системы как в судах общей юрисдикции, так и в арбитражных судах (Е.А.Борисова, Г.И.Грошева, Т.Е.Абова, Т.И.Андреева, И.А.Приходько, А.Кожемяко). Но предлагаемые инстанционные системы всё же отклоняются от оптимальной модели. Автор присоединяется к позиции М.К.Юкова о необходимости максимум трёх инстанций, где третья является исключительной.1

[10]

Основу такого подхода составляет правовая определённость. Тяжущиеся должны чётко понимать и представлять все возможности, исчерпание которых означает, что возобновление или продолжение спора невозможны. Следует положительно оценивать тенденции к унификации процессуальных норм, а также к унификации (в дальнейшем – слиянии) систем судов гражданской юрисдикции.

На первом этапе реформирования необходимо решить неотложные проблемы: изменение правил подсудности; закрепление за судами субъекта федерации полномочий апелляционной инстанции, в отношении постановлений, принимаемых районным судом и мировыми судьями; реформирование пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу. На втором этапе предлагается изменить структуру и систему судов общей юрисдикции и арбитражных судов, с тем, чтобы она реально стала трех-инстанционной, а также изменить границы судебных округов по принципу несовпадения с административно-территориальным делением. На этом этапе должна быть создана полноценная кассационная инстанция, осуществляющая пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу. В судах общей юрисдикции полномочия кассационной инстанции получает Верховный суд, в округах создаются постоянные присутствия ВС, которые осуществляют фильтрацию (допуск) кассационных жалоб в ВС. В арбитражных судах эти же полномочия распределяются между ВАС и кассационными судами, преобразуемыми в постоянные присутствия ВАС. Завершающий этап реформирования возможен, если будет принято решение об объединении арбитражных судов и судов общей юрисдикции. Однако, даже двух первых этапов реформирования будет достаточно для построения в каждой из судебных систем эффективной модели, поскольку в обеих будет создана оптимальная трехинстанционная система из первой, апелляционной и кассационной инстанций.

В § 3 «Место и роль транснационального правосудия в механизме судебной защиты» анализируется деятельность Европейского суда по правам человека. Два аспекта деятельности Европейского суда имеют значение для решения проблем, обозначенных в исследовании. Первый – необходимость использования российскими судами постановлений Европейского суда, которые обязательны для них по вопросам толкования и применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней. Второй – порядок и способы восстановления нарушенных прав гражданина РФ (неправительственной организации) в случае принятия Европейским судо постановления против РФ.

Механизм защиты, предоставляемой Европейским судом, имеет субсидиарный, дополнительный характер по отношению к национальной системе судопроизводства. Частью системы пересмотра судебных актов он не является, поскольку в Европейском суде нет ни продолжения спора между истцом и ответчиком, ни контроля за вынесенным решением с точки зрения его законности и/или обоснованности, а есть спор по иному предмету, с участием Государства в качестве ответчика. Однако, в механизме судебной защиты прав транснациональное правосудие, безусловно, присутствует. Задача состоит в том, чтобы в национальной системе пересмотра судебных актов были предусмотрены возможности для отмены решения и возобновления производства по делу при вынесении решения против РФ. Внеинстанционного пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам в связи с принятием постановления Европейским судом быть не может, поскольку нет оснований для самоконтроля. Поэтому отмена решения суда и возобновление производства по делу должны происходить в рамках того типа пересмотра, который придёт на смену надзорному. По заявлению лица, в чьих интересах принято постановление Европейского суда, возбуждается такой пересмотр, компетентные лица проверяют такое заявление на предмет приемлемости. Приемлемым заявление будет в том случае, если устранение нарушений Конвенции без отмены решения российского суда невозможно. Такой критерий приемлемости должен быть законодательно закреплён и, в свою очередь, должен быть одним из оснований для отмены решения суда и направления дела в суд первой инстанции для нового рассмотрения по существу.

Глава третья «Действующий порядок исправления судебных ошибок с точки зрения его эффективности» состоит из четырёх параграфов и посвящена реализации возможностей по пересмотру судебных актов.

В § 1 «Вторая инстанция в системе пересмотра судебных актов» определяется место и роль второй инстанции в системе пересмотра судебных актов. Такая инстанция должна соответствовать трём основным признакам: это нормальный ход процесса; производство возбуждается самими лицами, участвующими в деле; производство является доступным и быстрым. Даётся краткая историческая справка о существовавших в XIX-XX вв. в России типов пересмотра в суде второй инстанции, история введения апелляционного производства в 90-х годах XХ века. Автор разделяет отрицательное отношение Е.А.Борисовой к существованию в судах общей юрисдикции двух одинаковых по своей правовой природе форм проверки не вступивших в законную силу судебных постановлений (апелляционного и кассационного производства). Порядок обжалования судебных актов, не вступивших в законную силу, и их пересмотра должен быть одинаковым.

Процессуальная кодификация 2002г. закрепила три типа пересмотра судебных актов, не вступивших в законную силу: 1) кассационное производство с элементами апелляции в судах общей юрисдикции; 2) апелляционное производство по территориальному признаку в судах общей юрисдикции для пересмотра решений мировых судей; 3) апелляционное производство по экстерриториальному признаку в арбитражных судах.

Из существующих трёх видов пересмотра в суде второй инстанции необходимо создать единственную универсальную модель. Эффективным механизмом выявления и устранения судебных ошибок является именно апелляционное производство, сочетающее в себе и пересмотр (контроль), и новое рассмотрение дела по существу, с возможным привлечением новых доказательств. Для создания подобной универсальной модели потребуются законодательные и организационные решения.

§ 2 «Первичный (собственный) пересмотр судом первой инстанции вынесенных постановлений» посвящён анализу процессуального института самоконтроля и выявлению в его составе первичного (собственного) пересмотра судом первой инстанции вынесенных постановлений. В соответствии с нормами ГПК (АПК подобных положений не содержит) полномочиями по контролю за судебными актами располагает и суд первой инстанции.

Самоконтроль определяется как совокупность процессуальных действий, объединяемых единой целью – устранить в первой инстанции допущенные ею же ошибки, просчёты, недочёты (И.М.Зайцев). Автор не разделяет позиции учёных, выделяющих самоконтроль суда первой инстанции в качестве самостоятельной стадии судопроизводства (И.М.Зайцев, Е.Г.Тришина), поскольку самоконтроль объединяет процессуальные действия, совершаемые на различных этапах процессуальной деятельности: например, повтор действий по представлению доказательств, пересмотр судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, разъяснение решений, изменение способа и порядка исполнения. У стадии судопроизводства должно быть определённое место в системе чередования стадий, обеспечивающее последовательность совершения процессуальных действий. Самоконтроль же, напротив, предусмотрен на всех стадиях судопроизводства в виде разрозненных, не связанных друг с другом действий, которые выполняются по мере необходимости (не являются обязательными).

Самоконтроль необходимо признать родовым понятием, обладающим следующими признаками: 1) возможен в случаях, предусмотренных законом; 2) используется для устранения очевидных и невиновных ошибок; 3) ошибки исправляются тем же судом, который их допустил.

Как родовое понятие самоконтроль включает в себя несколько видовых. Необходимо различать самоконтроль суда первой инстанции, самоконтроль суда второй инстанции, самоконтроль суда надзорной инстанции. Самоконтроль суда первой инстанции это, в свою очередь, контроль за собственными определениями (промежуточные постановления, которыми оформляется каждое действие суда) и собственными решениями (итоговые постановления).

Самоконтроль в отношении итоговых постановлений суда первой инстанции включает: 1) устранение недостатков вынесенного решения (ст. 200-202 ГПК); 2) отмена судебного приказа (ст. 129); 3) рассмотрение заявления ответчика об отмене заочного решения (ст. 241); 4) рассмотрение заявления о пересмотре решения в связи с наличием вновь открывшихся обстоятельств (ч. 1 ст. 397); 5) рассмотрение ходатайства об отмене определения об оставлении заявления без рассмотрения (ч. 3 ст. 223).

Контроль суда первой инстанции за соответствующими итоговыми постановлениями обладает следующими признаками: а) используется в случаях, предусмотренных законом; б) используется для устранения очевидных ошибок, при отсутствии вины суда в их совершении; в) ошибки исправляются тем же судом, который их допустил; г) осуществляется после принятия постановления, но до рассмотрения дела вышестоящим судом и имеет приоритет перед таким рассмотрением. Последний из названных признаков позволяет выделить контроль суда первой инстанции за собственными постановлениями из самоконтроля. Такой контроль суда первой инстанции за собственными постановлениями по сути является первичным, т.к. постановление суда подвергается контролю в первоочередном порядке, до того, как оно станет предметом рассмотрения в вышестоящем суде.

Первичный контроль неоднороден, поскольку включает в себя как отмену судебных постановлений, открывающих дорогу новому судебному разбирательству по делу, так и устранение внешних недостатков решения, главным требованием которого является сохранение сущности решения в неизменном виде. Эти качественные различия и предопределяют выделение среди действий по самоконтролю вообще, и первичному самоконтролю в частности, искомого явления. Это первичный (собственный) пересмотр судебного акта.

Первичному (собственному) пересмотру подлежат: судебный приказ при наличии возражений должника против его исполнения; заочное решение при наличии заявления ответчика об его отмене; решение суда при наличии заявления о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам; определение суда об оставлении заявления без рассмотрения, если истец или ответчик представят доказательства, подтверждающие уважительность причин неявки в судебное заседание и невозможность сообщения о них суду. Общей во всех видах первичного пересмотра является процессуальная деятельность, на основании которой должен быть решён вопрос об отмене судебного постановления, либо об отказе в такой отмене. Если судебный акт будет отменён, дело рассматривается тем же судом, который первичный контроль осуществил. Для решения вопроса об отмене постановления необходима специальная доказательственная деятельность, которая предусматривает и оценку правильности постановления по существу.

Самоконтроль в целом не может быть признан стадией гражданского судопроизводства. Но такой его вид как первичный (собственный) пересмотр судебного акта обладает и признаком завершённости и определённостью своего места в системе чередования стадий. Место этой стадии – после вынесения постановления суда первой инстанции, но до возбуждения производства по пересмотру дела в вышестоящем суде.

В арбитражном процессуальном законодательстве из всех видов первичного (собственного) пересмотра предусмотрен только пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам (гл. 37 АПК).

Процесс унификации гражданских процессуальных норм требует переосмысления вопроса о первичном (собственном) пересмотре. Первичный пересмотр при оставлении заявления без рассмотрения и при вынесении заочного решения нецелесообразен, поскольку с неявками в судебное заседание можно и нужно бороться иными методами. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам должен быть упразднён как самостоятельный вид пересмотра (обоснование такого упразднения содержится в гл. 4 настоящего исследования). Сохранить можно только один вид первичного пересмотра – отмену судебного приказа. Через эту процедуру должник реализует право предъявления своих возражений (доводов) и реализует право, аналогичное праву обжалования (поскольку апелляционного обжалования судебного приказа не предусмотрено). При унификации процедур следует учесть, что приказное производство в ГПК является более удачной конструкцией, чем упрощённое – в АПК.

В § 3 «Проблема межинстанционных периодов и сроков» исследуются реально образующиеся, но не замечаемые законодателем, межинстанционные периоды и сроки. Межинстанционные периоды могут увеличить время, требуемое для восстановления нарушенных прав. Расхождение между календарными и процессуальными сроками – тоже нарушение прав лиц, участвующих в деле.

ГПК не определяет как и когда принимается дело с жалобой в производство суда апелляционной инстанции (ст. 325-326), для суда кассационной инстанции (гл. 40 ГПК) этот момент также не определён. Решённым данный вопрос следует считать лишь в арбитражном судопроизводстве (ст. 261 АПК). В ГПК не определен и момент начала надзорного производства, поскольку отсутствует норма о таком процессуальном действии как принятие жалобы. АПК, напротив, в ч.1 ст.293 связывает возбуждение надзорного производства с принятием заявления заинтересованного лица.

Неопределённость с моментом возбуждения дела в суде второй инстанции – лишь часть проблемы. Неопределённым является и момент окончания производства по делу в суде первой инстанции. Действующее законодательство и сложившаяся практика в настоящий момент создали серьёзные проблемы при определении начального момента течения срока на подачу жалобы в суд второй инстанции. Проблемы возникают в следующих случаях: 1) при отложении составления мотивированного решения; 2) при вынесении дополнительного решения; 3) при вынесении заочного решения.

Дата вынесения решения в окончательной форме, с которой АПК и ГПК связывают начало срока на обжалование, зачастую установить невозможно, поскольку по материалам дела невозможно установить, когда было произведено данное процессуальное действие. Единственной гарантией для тяжущихся в этом случае могла бы стать фиксация даты ознакомления с решением в протоколе судебного заседания. В ГПК и АПК необходима норма о том, что дата ознакомления с мотивированным решением объявляется судьёй сразу после оглашения резолютивной части решения, здесь же заносится в протокол судебного заседания и лица, участвующие в деле, расписываются в протоколе под этой записью. Таким образом, судья для всех объявил срок, который и его самого держит под контролем и, в случае пропуска, позволит лицам, участвующим в деле, не подавать предварительную жалобу, а просить о восстановлении срока, пропущенного судьёй.

При обжаловании решений, вступивших в законную силу, исчислять срок необходимо с даты вступления в силу обжалуемого акта. Исчислять срок со дня вынесения определения об отказе в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на подачу жалобы представляется неверным. В этом случае существует высокая степень вероятности того, что сложится еще одна инстанция, прохождение которой будет считаться обязательным (по аналогии со сложившейся в 2002-2007 гг. практикой применения ч.6 ст. 381 и ч.2 ст.383 ГПК).

Автор присоединяется к позиции учёных, отмечающих недостаточность 10-дневного срока для апелляционного и кассационного обжалования (Е.А.Борисова, И.М.Зайцев). Оптимальным сроком для обжалования решения, не вступившего в законную силу, является 1 месяц. Положительную роль играет установление сроков, ограничивающих возможность подачи ходатайства о восстановлении пропущенного срока на обжалование решения (ч. 2 ст. 259 АПК). Институт обжалования и сроки, установленные для него, должны решать двуединую задачу: с одной стороны, право обжалования предполагает, что пропущенный по уважительной причине срок должен быть восстановлен, с другой стороны, невозможно не учитывать интересы лиц, согласных с решением и заинтересованных в его скорейшем исполнении. Для последних ситуация правовой неопределённости не может длиться до бесконечности. Установление пресекательного срока, за пределами которого вопрос о восстановлении срока обжалования уже не может быть поднят – разумный баланс интересов противоположных сторон.

В § 4 «Третья инстанция как эффективное средство правовой защиты» рассматриваются проблемы создания эффективного механизма для пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу.

Сущностью пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, является преодоление этой законной силы, воздействие на окончательно разрешённое дело.

Современное процессуальное законодательство предусматривает три варианта пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу: кассационное производство в арбитражных судах, надзорное производство и пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам. Следует учесть, что в судах общей юрисдикции, помимо прочего, три надзорные инстанции. Перечисленное позволяет сделать вывод о достаточно широких возможностях вмешательства в судьбу уже разрешённого дела и отсутствии правовой определённости даже после вступления решения в законную силу.

Европейский суд по правам человека видел два существенных недостатка в российском надзорном производстве образца 1964 г.: 1) использование данного средства защиты зависит от уcмотренческих полномочий должностных лиц, не являющихся стороной в судебном разбирательстве и 2) полномочия этих лиц не ограничены во времени.

Процессуальная кодификация 2002 г. учла указанные замечания лишь частично. Круг субъектов, имеющих право обращения в суд надзорной инстанции был изменён и такую возможность получили именно заинтересованные лица (ч. 1 ст. 376 ГПК; ч. 1 ст. 292, ч. 1 ст. 293, ст. 42 АПК) и участвующий в деле прокурор (ч. 3 ст. 376 ГПК; ч. 1 ст. 292; ч. 1 ст. 293 АПК). Упущением в этой части является не очень чёткое положение ч. 3 ст. 376 ГПК, требующее толкования положений о прокуроре, участвовавшем в рассмотрении дела. Кроме того, в ГПК не установлено, каким образом возбуждается надзорное производство, нормы ГПК прямо не отвечают на вопрос о том, кто и когда возбуждает надзорное производство. АПК этих недостатков избежал.

Эффективность средства правовой защиты определяется и по срокам такой защиты. Недопустима правовая неопределённость, когда возможность обжалования не ограничена во времени и судебные постановления могут быть оспорены на протяжении неопределённого срока. Срок надзорного обжалования по ГПК составляет 6 месяцев (ч. 2 ст. 377); по АПК – 3 месяца (ч. 3 ст. 392). Оба процессуальных кодекса предусмотрели возможность восстановления данного срока, пропущенного по уважительной причине.

Производство в суде надзорной инстанции и в арбитражных судах, и в судах общей юрисдикции разделено на этапы, у каждого – свои сроки и цели. Уже отмечалось, что в ГПК завуалирован момент возбуждения надзорного производства, поскольку нигде не сказано о таком процессуальном действии как принятие жалобы (представления) к производству и последствиях такого действия, по смыслу норм ГПК получается, что самым первым определением в связи с поданной жалобой будет или определение о возвращении жалобы (ст. 379-1), или определение об истребовании дела (отказе в истребовании) – ст. 381.

После возбуждения дела должен наступить некий конкретный этап, на котором компетентное должностное лицо решает вопрос о приемлемости жалобы (заявления, представления) и возможности передачи дела для рассмотрения по существу. В этом случае заявитель действительно не может повлиять на решение вопроса о передаче дела на рассмотрение по существу. Но при наличии у компетентного должностного лица конкретных критериев для такой передачи, установленных законом, можно говорить об эффективной системе обжалования и об отсутствии сугубо усмотренческого фактора. По ГПК, судья, рассматривающий вопрос о необходимости передачи дела для рассмотрения по существу, не имеет критериев и ориентиров для решения данного вопроса. Упоминания в п.1 ч. 2 ст. 381 ГПК об «отсутствии основания для пересмотра судебных постановлений в порядке надзора», допускают произвольное толкование и не привязаны к основаниям отмены или изменения судебных постановлений (ст.387). Полагаем, что именно на этом этапе нужно было установить критерии приемлемости дела к надзорному пересмотру и осуществлять проверку именно приемлемости.

Заявитель, подавший надзорную жалобу в судах общей юрисдикции, теряет возможность влиять на её дальнейшее движение. Далее всё зависит от усмотрения судьи (представителя государственного органа). При отсутствии чётких критериев приемлемости дела для его пересмотра судом надзорной инстанции такую систему нельзя считать эффективной. Подобная структура по существу ничем не отличается от закреплявшейся в ГПК 1964 г. Ранее гражданин, подавший жалобу в суд или органы прокуратуры, мог только ждать ответа из соответствующей структуры о возможности или невозможности принесения надзорного протеста. Никаких критериев относительно того, нужно ли такой протест вносить, не было. По ГПК 2002 г. критерии для передачи дела на рассмотрение также отсутствуют. Новая редакция некоторых норм главы 41 ГПК не изменила ситуации к лучшему.

Между тем, сама по себе процедура предварительного рассмотрения жалобы судьёй соответствует сущности надзорной инстанции, даже при том, что осуществляется без вызова сторон и проведения судебного заседания. Вмешательство в судьбу дела, решение по которому вступило в законную силу, не может быть произвольным. И если при обжаловании решений, не вступивших в законную силу, препятствий и фильтров быть на должно, то при обжаловании вступивших в силу постановлений ситуация складывается иная. Вступившее в силу постановление является окончательным, исполняемым, оно презюмируется правильным. Мотив несогласия с этим постановлением не может считаться достаточным для пересмотра. Необходим предварительный контроль за приемлемостью жалобы, такой контроль сам по себе не нарушает конституционных прав заинтересованных лиц. Важно, чтобы предварительные процедуры были так прописаны законодателем, чтобы находился разумный компромисс между правом на устранение судебной ошибки и правовой определённостью, которую вносит вступление решения в законную силу.

Учитывая изложенное, на предварительных этапах проверки жалобы, поданной на решение, вступившее в законную силу, необходимо законом установить основания для пересмотра (критерии приемлемости). Только тогда фильтрация жалоб сможет обеспечивать баланс публичного и частного интересов, а пересмотр постановлений, вступивших в законную силу сможет стать эффективным средством защиты.

Некоторая корректировка могла быть произведена уже сейчас, в отношении действующего ГПК. Так, у Конституционного Суда РФ был уникальный шанс: при рассмотрении дела опроверке конституционности статей 16, 20, 112,, 336, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК (постановление от 05.02.07) признать ст. 389 ГПК несоответствующей Конституции РФ и этим уменьшить уже в настоящее время количество надзорных инстанций. Стаья 389 системно не связана с другими нормами главы 41 и признание её неконституционной не привело бы к «процессуально-правовому вакууму». Ведь правило ст. 389 фактически сохраняет институт протеста должностного лица. Позиция КС просто смягчает это правило, указывая на возможность действовать лишь при наличии обращения заинтересованного лица и отказывая подателю «протеста» в праве быть судьёй в данном деле. Однако, выводы КС противоречат его же позиции, высказанной в п.9 мотивировочной части Постановления от 05.02.2007г., где неоднократность надзорного обжалования и множественность надзорных инстанций оценены отрицательно.

Новая редакция статьи 389 в определенной мере учла позицию КС: в ч.1 предусмотрено, что Председатель Верховного Суда действует при наличии жалобы заинтересованных лиц или представления прокурора; а в ч.4 – что Председатель, внесший представление, не может участвовать в рассмотрении дела. Однако, ст.389 в редакции ФЗ от 04.12.07 реально создает еще одну надзорную инстанцию, причем неясно, связывается ли обращение к Председателю ВС с необходимостью исчерпать все иные способы проверки в надзорном порядке. Не ясно также, как соотносятся ч.3 ст.377 (возможность подать жалобу в Президиум ВС на надзорное определение Судебной коллегии ВС в случае «нарушения единства судебной практики») и ч.1 ст.389, также предусмотревшая «единство судебной практики» как основание к действию. Таким образом, Конституционный Суд, имевший возможность упростить надзорные процедуры указанием на неконституционность ст. 389, фактически способствовал не только её сохранению, но и упрочению.

Сложившаяся в 2002-2007 годах практика применения статей 381 и 383 предусматривала, что заинтересованные лица после получения определений судьи об отказе в истребовании дела или об отказе в передаче дела в суд надзорной инстанции, обращаются с дополнительной жалобой к Председателю суда (при этом дело уже возвращено и Председатель истребует его заново). Таким образом, число надзорных инстанций (а их и без того три) увеличивалось. Обращение к Председателю, хотя и не являлось обязательным по смыслу ст. 381, 383 и иных норм главы 41, фактически рассматривалось как обязательное, без которого невозможно обратиться в следующую надзорную инстанцию.

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 05.02.2007г. фактически одобряет сложившийся порядок обращения с повторными жалобами к председателю суда и легитимирует сам институт повторной жалобы, не предусмотренный процессуальным законодательством. Представляется, что КС по данному вопросу мог и должен был высказаться относительно неконституционности практики применения ч.6 ст.381 и ч.2 ст.383. Однако, КС в том же п.6 (абз.3) мотивировочной части Постановления просто указал, что обращение к Председателю суда надзорной инстанции после вынесения судьёй определения об отказе в истребовании дела или об отказе в передаче дела в суд надзорной инстанции, не может считаться обязательным условием для дальнейшего обжалования судебных постановлений в вышестоящую надзорную инстанцию.

В результате реформирования (ФЗ от 04.12.07), новая редакция главы 41 ГПК сохраняет за Председателем ВС и его заместителем (председатели судов субъекта федерации этой возможности теперь не имеют) право не согласиться с определением об отказе в передаче надзорной жалобы (представления) с делом для рассмотрения в судебном заседании. Таким образом, одна из инстанций (когда требовалось рассмотреть вопрос об истребовании дела), сейчас исключена. Но, как и в прежнем варианте, из текста самого ГПК неясно, нужно ли обращаться с повторной жалобой.

Сама система построения надзорных инстанций также влияет на эффективность данного вида пересмотра. ГПК создаёт правовую неопределённость на протяжении длительного времени, поскольку в качестве судов надзорной инстанции названы Президиум суда субъекта РФ, судебная коллегия по гражданским делам ВС и Президиум ВС. Вмешательство может осуществить и Председатель Верховного Суда.

В арбитражных судах вступившие в законную силу судебные акты могут быть пересмотрены в кассационном суде (без ограничений) и в надзорном суде (при наличии критериев приемлемости). Поэтому на предмет эффективности оба способа пересмотра должны оцениваться в совокупности. Нормы АПК о надзорном производстве выстроены в полном соответствии с требованиями к эффективной «третьей» инстанции: производство возбуждает заинтересованное лицо, процедура проверки чётко прописана в законе и позволяет отсекать необоснованные заявления в связи с установлением критериев приемлемости (ст. 304 АПК). Реальная проблема заключается в том, что Президиум ВАС, отвечая требованиям эффективности, не является судом третьей инстанции. Третьей инстанцией являются кассационные окружные суды, производство в которых отличает чрезвычайная доступность, поскольку возбуждение производства осуществляется простой подачей жалобы. Между тем, пересмотр вступившего в силу судебного акта должен иметь исключительный характер. Попытки оправдать наличие кассационной инстанции в арбитражных судах обеспечением единства судебной практики в округах, несостоятельны. Практика должна быть единой во всей стране.

Эффективная инстанция по пересмотру постановлений, вступивших в законную силу, должна отвечать следующим признакам: 1) она должна быть именно «третьей»; 2) должна существовать в высшем судебном органе и только одна; 3) производство возбуждается заинтересованным гражданином, а не должностным лицом; 4) необходимо наличие предварительной проверки: единоличным судьёй – для решения вопроса об истребовании дела, коллегиальным составом судей – для решения вопроса о передаче дела для пересмотра судебного акта, вступившего в законную силу; 5) наличие предусмотренных в законе критериев, при которых возможен пересмотр судебного акта, вступившего в законную силу, причем эти же критерии являются и основаниями к отмене судебного акта (критерии рассматриваются в § 3 главы 5).

Такая инстанция должна носить название кассационной, при том что производство в суде второй инстанции является апелляционным.

Глава четвертая «Внеинстанционные способы преодоления законной силы судебного акта» состоит из трех параграфов.

В § 1 «Новые, изменившиеся и вновь открывшиеся обстоятельства» анализируются различные возможности воздействия на вступившее в законную силу решение, которое на момент вынесения было законным и обоснованным. Такое воздействие будет внеинстанционным. Изменение обстоятельств, появление новых обстоятельств могут потребовать нейтрализации решений, но не их пересмотра. Отсутствие судебной ошибки, презюмируемое на момент вынесения решения и появление впоследствии обстоятельств, способных повлиять на содержание правоотношений, установленных решением суда, характерны и для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. Однако, последний предполагает наличие судебной ошибки, которую следует устранить.

Распространено мнение, что закон не содержит понятия вновь открывшихся обстоятельств. Однако, судебная практика и высшие судебные органы в качестве такового используют одно из оснований для пересмотра, обозначенное в п.1 ч.2 ст.392 ГПК (п.1 ст. 311 АПК): существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю. В литературе к этому еще добавляют признак неизвестности обстоятельств не только заявителю, но и суду (Л.С.Морозова, Е.М.Ломоносова, В.Назаренкова, И.М.Зайцев, В.М.Шерстюк, А.Н.Резуненко). Судебная практика свидетельствует о том, что в заявлениях просят осуществить пересмотр именно по указанному основанию. Происходит это потому, что формулировка п.1 ч.2 ст.392 ГПК (п.1 ст. 311 АПК) по смыслу закрепляет общие существенные характеристики всех иных, перечисленных в статьях 392 ГПК и 311 АПК обстоятельств.

Произошедшая подмена понятий, когда одно из установленных законом оснований для пересмотра фактически используют как определение самих вновь открывшихся обстоятельств, в совокупности с проблемами квалификации оснований для пересмотра, свидетельствуют о системном кризисе данного института.

В § 2 «Проблемы определения оснований для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам» производится критический анализ перечней оснований для пересмотра, предложенных в ГПК и АПК.

Правильная квалификация оснований как вновь открывшихся требует учета множества факторов. Законодательство и судебная практика здесь непоследовательны и противоречивы. Так, если значимые для дела обстоятельства установлены не приговором суда, а иным постановлением, то ВАС рекомендует использовать основание, предусмотренное в п.1 ст. 311 АПК. Отмена акта несудебного органа ставит суд перед необходимостью выяснять характер отмененного акта (нормативный или ненормативный). Такие основания для пересмотра как признание Конституционным Судом несоответствующим Конституции закона, примененного в деле, и установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не могут считаться вновь открывшимися обстоятельствами, т.к. не соответствуют сущности последних. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам осуществляет суд, принявший судебный акт и законодатель допускает такой пересмотр, поскольку презюмируется отсутствие вины судьи в допущенной судебной ошибке. Суд не может признавать норму неконституционной, но он обязан не применять закон, противоречащий Конституции и обратиться в Конституционный Суд с запросом (абз. 3 п.8 Постановления КС от 16 июня 1998 «О толковании отдельных положений статей 125, 126, 127 Конституции»). Суд должен учитывать и применять положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении дел. Поэтому в обоих случаях вынесение неправильного решения будет виновной судебной ошибкой, следовательно, судья не может исправлять её сам.

Вызывает возражения позиция ВАС, который распространяет право подачи заявления о пересмотре судебного акта на лиц, не принимавших участия в деле. Во-первых, исходя из формулировок п.6 и 7 ст.311 АПК (п.5 ч.2 ст.392 ГПК) такие заявления подает тот, кто обращался в Конституционный Суд или Европейский Суд. Обращение в эти суды возможно, если права лица затронуты законом, примененном (подлежащим применению) в конкретном деле, или имело место нарушение норм Конвенции при рассмотрении дела данного гражданина. Следовательно, лица, не принимавшие участия в деле, объективно не могут быть теми, кто обращается в КС или ЕС. Значит, использовать право подачи заявления они также не могут. Во-вторых, ВАС превышает свои полномочия, фактически создавая норму права, поскольку в ст.42 и ст.311 подобных положений нет. Более того, анализ ст.42 позволяет сделать вывод, что лицам, не принимавшим участия в деле, предоставляется именно право обжалования.

Формулировка п.7 ст.311 АПК позволяет предположить, что пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам возможен в любом случае при вынесении Европейским судом решения против РФ. Однако, пересмотр решения российского суда требуется не во всех случаях, о чем было сказано выше.

ГПК и АПК так и не реализовали Постановление КС от 03.02.1998 и Определение КС от 08.02.2001 о несоответствии Конституции РФ положения, в соответствии с которым нормы АПК и ГПК служили основанием для отказа в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений Президиума ВАС (ВС) в тех случаях, когда судебный акт принят в результате судебной ошибки, которая не была или не могла быть выявлена ранее. В настоящее время нельзя считать юридическую силу Постановления от 03.02.1998 преодоленной. С другой стороны, реальной необходимости в таком основании для пересмотра не усматривается.

Анализ проблем, связанных с квалификацией оснований для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам, свидетельствует о глубоком кризисе института вновь открывшихся обстоятельств. Это и непоследовательность законодателя, произвольно устанавливающего основания для пересмотра, заменяющего пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам надзорным, игнорирующего Постановление КС. Это и непоследовательность высших судебных органов, постоянно подменяющих один вид пересмотра другим. Все это свидетельствует о назревшей потребности кардинальных изменений в законодательстве.

В § 3 «Преодоление законной силы судебного акта и самоконтроль: возможности совмещения» проводится критический анализ сложившегося взгляда на пересмотр судебных актов как на самостоятельный вид пересмотра. Такой традиционный подход расходится с реальной действительностью. Подмена надзорного производства производством по вновь открывшимся обстоятельствам (и наоборот) в настоящее время происходит на трех уровнях: законодателем и КС; высшими судебными органами; правоприменителями, в том числе и судами, осуществляющими пересмотр судебных актов.

В литературе в качестве отличительных черт пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам выделяют: цели; круг лиц, возбуждающих производство; объект, основания пересмотра; органы, уполномоченные на пересмотр; порядок пересмотра; полномочия суда (Л.С.Морозова, П.Я.Трубников, И.Н.Балашова, В.М.Шерстюк, Т.Т.Алиев). Следует отметить, что все перечисленное не может быть оценено как сущностная особенность самостоятельного вида пересмотра, поскольку законодателем может быть как установлено, так и отменено (К.И.Комиссаров). Действующее законодательство свидетельствует, что основания для пересмотра установлены достаточно произвольно (АПК, ГПК и УПК), в принципе не устанавлен порядок пересмотра (ГПК), не содержится четкого указания на круг субъектов, возбуждающих производство, что позволяет расширительно толковать нормы закона (Постановление Пленума ВАС от 12.03.07). Законодательный поиск свободно смещается от пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам к надзорному, в силу очевидных черт сходства между ними.

Общей характерной чертой у пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам и надзорного производства является необходимость преодоления законной силы судебного акта. Уже сейчас и в надзорном производстве и в производстве по пересмотру актов в связи с обнаружением вновь открывшихся обстоятельств, выделяются предварительные этапы, общий смысл которых сводится к проверке наличия оснований для пересмотра. В научных исследованиях (Т.Т.Алиев, Б.А.Едидин, П.Я.Трубников), в постановлениях высших судебных органов постоянно даются рекомендации, как в конкретной ситуации различать, подлежит акт пересмотру в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам.

Судебная практика показывает, что заинтересованные лица используют пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам для попытки ещё раз пересмотреть решение по делу, т.е. как надзорное производство, а судьи – для сокрытия собственных ошибок.

Отнесение пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам к самоконтролю недопустимо. Наличие вновь открывшегося обстоятельства (а, стало быть, и отсутствие вины судьи в том, что данное обстоятельство не было учтено) необходимо доказать. Именно момент определения обстоятельств как вновь открывшихся и даёт основание сделать вывод, что ошибка судьи – не виновная и претензий к качеству работы судьи быть не может. Следовательно, нельзя поручать судье самому себя «признавать невиновным», определяя и квалифицируя обстоятельства как вновь открывшиеся. У судьи в таких случаях появляется возможность скрыть собственные упущения под видом производства по пересмотру решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Необходимо учитывать и объективную сложность квалификации обстоятельств как вновь открывшихся, в связи с чем подобная деятельность должна осуществляться вышестоящими судами. Порядок пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, должен быть единым. Пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам как самостоятельный институт должен быть упразднен. В рамках единого института пересмотра вступивших в силу судебных актов в качестве одного из оснований к пересмотру необходимо предусмотреть выявление существенных для дела обстоятельств, которые не были и не могли быть известны ни заявителю, ни суду.

Пятая глава «Доказывание судебной ошибки» состоит из трех параграфов.

В § 1 «Этапы доказывания судебной ошибки» анализируются процессуальные действия на различных этапах доказывания судебной ошибки.

Поскольку один из признаков судебной ошибки – её предполагаемый характер, то в суде, осуществляющем пересмотр судебного акта, необходимо определить, действительно ли указанное в жалобе нарушение является судебной ошибкой. Судебную ошибку, её наличие, надлежит доказать. Результат подобной деятельности может получиться и обратный: будет доказано, что судебной ошибки нет, и обжалованный акт необходимо оставить без изменения. Устранение судебных ошибок – это результат и необходимое следствие их выявления, их констатации в статусе именно судебных ошибок. Устранение не может быть целью доказывания, поскольку доказывание может выявить отсутствие судебной ошибки (и, следовательно, объекта устранения). Но это не значит, что доказательственной деятельности в контролирующих судах не было. Следовательно, целью доказывания в контролирующих судах будет выявление судебной ошибки.

Необходимо отметить, что при доказывании судебной ошибки предмет доказывания складывается не только из фактов, о которых утверждают заинтересованные лица. Если для суда первой инстанции можно признать его роль в формировании предмета доказывания как вспомогательную, то для контролирующих судов особенностью является усиление роли суда. Предмет доказывания при выявлении судебной ошибки будет сформирован с учётом цели деятельности контролирующего суда и, не исключено, что в направлении противоположном от указаний подателя жалобы. Ведь у суда двоякая задача: проверить доводы жалобы и, кроме того, проверить наличие судебной ошибки, на которую стороны не указывают.

Предмет доказывания в контролирующих суда складывается из трёх составляющих:

  1. факты, указанные в доводах жалобы (жалоб может быть несколько);
  2. факты, указанные в возражениях на жалобу;
  3. факты, необходимость установления которых определена судом.

Обратившийся в суд истец (заявитель) в своём иске (заявлении) указал на тот объём вмешательства в конкретные правоотношения, которые считал необходимым. По закону, мнения второй стороны при определении пределов вмешательства суда, не требуется. Результатом исследования судом первой инстанции правоотношений сторон станет вынесенное по делу решение. И впоследствии, кем бы ни была подана жалоба, какие бы ни были её основания, на суде контролирующей инстанции лежит обязанность выполнить цель правосудия: защитить нарушенные права. Достичь этой цели можно, если, ориентируясь на требования закона, выявить и устранить возможную судебную ошибку, либо мотивированно доказать, что ошибки не было.

Недовольство решением суда первой инстанции у лиц, участвующих в деле, может возникать по разным причинам. На решение может быть подано несколько жалоб, указывающих на разные предполагаемые нарушения. Разные позиции излагаются в конкурирующих документах: жалобе и возражениях (отзыве) на неё. Суд контролирующей инстанции, следуя целям судопроизводства, не может руководствоваться в своей деятельности исключительно мнением лиц, участвующих в деле. Определяя предмет доказывания, он ориентируется на нормы материального права, регулирующие данное правоотношение. Кроме того, суд любой контролирующей инстанции обязан проверить соблюдение норм процессуального права. Подобный «выход» суда за пределы доводов жалобы и возражений предопределяется целями судопроизводства и, кроме того, закреплён в законодательстве: ч. 2 и 3 ст.327; ч. 2 ст. 347; ч. 4 ст. 386 ГПК; ст. 268; ч. 2 и 3 ст. 286; ч. 5 ст. 303 АПК.

Цель подателя жалобы – доказать наличие конкретной судебной ошибки. Цель подающего возражения – обратная, доказать, что ошибки нет. У контролирующего суда специфическая цель: он должен разобраться с доводами жалобы и возражений и, кроме того, выявить наличие или отсутствие других ошибок, в заявлениях участников не обозначенных. Следовательно, специфическая деятельность судьи, его активность проистекают из необходимости установления фактов, не указанных сторонами. Судебная ошибка неочевидна. Её нужно выявить, доказать.

Активность суда при пересмотре судебного акта проявляется прежде всего при определении предмета доказывания. Не ограничиваясь обстоятельствами, указанными сторонами, суд должен самостоятельно очертить круг фактов, подлежащих установлению. Эта деятельность в судах второй и в судах «третьей» инстанции существенным образом различается. Но и там, и там она многофункциональна, связана с пределами рассмотрения и точно сориентирована на полномочия контролирующего суда.

Суд второй инстанции должен исходить из презумпции правоты подателя жалобы, заново рассмотреть дело и проверить таким способом решение на предмет судебных ошибок. Если решение при этом остаётся в силе, то вся деятельность произведена по принципу «доказательства от противного», учитывая, что презюмировалась неправильность решения. Суд, пересматривающий решение, вступившее в законную силу, должен исходить уже из другой презумпции – презумпции правильности решения. Это абсолютно справедливый и единственно возможный подход, поскольку тот, кто подаёт жалобу желает преодолеть законную силу решения, помешать его исполнению.

Общим правилом в собирании доказательств, которые затем будет исследовать контролирующий суд с целью выявления судебной ошибки, является обмен копиями жалоб (представлений), отзывов (возражений) и прилагаемых к ним документов для лиц, участвующих в деле. Таким образом, при пересмотре судебных актов действует своеобразная процедура раскрытия доказательств.

Представляется, что процедура раскрытия судебных доказательств введена в процессуальные кодексы без принятия необходимых мер предосторожности от недобросовестных участников процесса и в отрыве от реалий российской действительности, где достаточно сложно получить от официальных лиц быстро и беспрепятственно необходимые документы. Введение принципа раскрытия доказательств должно сопровождаться одновременным введением правил, страхующих от недобросовестного поведения. «Ступенчатость» в раскрытии доказательств, наличие реальных санкций за несвоевременное представление могли бы стать такой защитой от лиц, злоупотребляющих своими процессуальными правами.

Для судов, пересматривающих судебные акты, вступившие в законную силу, специфика предмета доказывания и порядок его формирования исключают появление «нераскрытых» доказательств в момент рассмотрения дела. Для апелляционных судов такая возможность не исключена, поскольку они заново рассматривают дело и при этом руководствуются правилами рассмотрения для суда первой инстанции. Процесс собирания доказательств в суде второй инстанции предполагает и принятие дополнительных доказательств.

Первичная доказательственная деятельность предполагает исследование по правилам суда первой инстанции. В первую очередь имеется в виду исследование дополнительных доказательств (в суде второй инстанции). Кроме того, в предмет доказывания при пересмотре судебного акта и выявлении судебной ошибки (во всех контролирующих инстанциях) обязательно входят процессуальные юридические факты. В рамках этой деятельности суду представляют для исследования и оценки принятые по делу судебные акты, протоколы процессуальных действий и судебного заседания, ходатайства, жалобы (представления). В соответствии с ч. 1 и 2 ст. 75 АПК; ч. 1 ст. 71 ГПК решения и постановления судов, протоколы судебных заседаний и отдельных процессуальных действий являются письменными доказательствами. А исследуются они вышестоящим судом. Исследуется и оценивается законность и мотивированность судебных актов, полнота протоколов, доводы жалобы – т.е. всё то, что априори предметом исследования в суде нижестоящей инстанции не было и не могло быть. Поэтому такая доказательственная деятельность и является первичной. Проверочная, контрольная деятельность связана с исследованием вопроса о правильности аналогичных действий, произведённых судом первой инстанции. Для этого исследуются материалы дела (письменные доказательства), заслушиваются лица, участвующие в деле. Особому контролю подлежат судебные решения (как непосредственно обжалованный акт), определения, принятые судами, запросы и ходатайства, поданные в виде отдельных документов, а также протокол судебного заседания.

Таким образом, процесс доказывания судебной ошибки судом второй инстанции включает в себя:

  1. первичную доказательственную деятельность в отношении вновь представленных доказательств, включая установление факта невозможности представления доказательств в суд первой инстанции;
  2. контрольное доказывание в отношении имеющихся в деле доказательств с качественной и количественной сторон, а также соблюдение правил доказывания;
  3. первичную доказательственную деятельность в отношении некоторых письменных доказательств (акты, протоколы), доводов жалоб (представлений) и отзывов на них;
  4. совмещение результатов проведённого контрольного и первичного доказывания, и уяснение судебной ошибки (или её отсутствия).

Для суда, пересматривающего судебный акт, вступивший в законную силу, доказывание судебной ошибки предполагает следующие компоненты:

  1. контрольное доказывание в отношении имеющихся в деле доказательств с качественной и количественной сторон; соблюдение правил доказывания;
  2. первичную доказательственную деятельность в отношении судебных актов, протоколов, доводов жалоб (представлений) и отзывов на них, а также по легитимации лиц, не участвовавших в деле, но подавших жалобу;

3) совмещение результатов контрольного и первичного доказывания и уяснение судебной ошибки (или её отсутствия).

В § 2 “Проблемы формирования доказательственной базы в контролирующих судах” анализируются предмет и пределы доказывания в контролирующих судах.

Для формирования доказательственной базы в контролирующих судах имеет значение кто и каким образом будет включен в этот процесс. На этом пути возникают проблемы с правом лиц, не принимавших участия в деле, подать жалобу и представить свои доводы и доказательства; с возможностью включения в доказательственную базу новых доказательств. Контролирующим судам также необходимо правильно определять границы поиска и выявления судебных ошибок.

АПК предоставил право обжалования лицам, участвующим в деле, и лицам, не участвующим в деле, о правах и обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт (ч. 1 ст. 257, ст. 42). В ГПК вопрос решён иначе: право обжалования решения в суд второй инстанции предоставлено лишь лицам, участвующим в деле (ст. 320, 336).

Процессуальное законодательство знает три способа защиты для лиц, не привлеченных к участию в деле: 1) обжалование вынесенного решения; 2) возбуждение нового процесса; 3) оспаривание в другом процессе установленных судом фактов и правоотношений.

Обжалование решения лицом, не принимавшим участия в деле, имеет некоторые минусы. Рассмотрев дело, суд апелляционной инстанции не может, отменив решение, направить дело на новое рассмотрение. Вместе с тем, такое процессуальное нарушение, как принятие судом решения о правах и обязанностях лиц, не привлечённых к участию в деле, является безусловным основанием для отмены решения. Значит, после отмены решение суда первой инстанции будет заменено решением суда апелляционной инстанции. Решение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия (ч. 5 ст.271 АПК). Это означает, что вновь привлечённые лица, участвовавшие только в разбирательстве дела апелляционной инстанцией, лишены одной из основных возможностей лиц, участвующих в деле, - возможности обжалования не вступившего в законную силу постановления. На наш взгляд, это более чем существенное «поражение в правах». Здесь есть повод сказать о нарушении принципа равенства субъектов перед законом и судом, ведь у лиц, участвовавших в деле начиная с суда первой инстанции, возможностей оказалось больше.

В связи с изложенным, нацеленность норм АПК (ст. 42, ч. 3 ст. 16) именно на обжалование как способ решения проблем у лиц, не привлечённых к участию в деле, сомнительна. Эти сомнения не устраняет и постановление Конституционного суда РФ от 20 февраля 2006 г. № 1- П по делу о проверке конституционности положения статьи 336 ГПК РФ. Представляется, что отношение КС к ст.336 ГПК было бы иным, если бы перед ним стояла необходимость выработки позиции ещё и в отношении ст. 320 ГПК, также не предусматривающей права обжалования для лиц, не привлечённых к участию в деле. Между апелляционным производством (как в арбитражных судах, так и в судах общей юрисдикции) и кассационным производством в судах общей юрисдикции есть существенное различие: суды кассационной инстанции могут направлять дело на новое рассмотрение после отмены решения. Это значит, что при новом рассмотрении дела в суде первой инстанции все участники, в том числе и вновь привлечённые, получат весь объём необходимых прав.

По признаку возможности и порядка представления новых доказательств в суд второй инстанции апелляционное производство в судах общей юрисдикции относится к полной апелляции, кассационное производство в судах общей юрисдикции и апелляционное производство в арбитражных судах – к неполной.

Такой вариант злоупотребления правами как представление доказательств в суд второй инстанции, минуя первую, действительно имеет место. Однако, на наш взгляд, и степень распространённости и серьёзность последствий таких злоупотреблений чрезмерно преувеличены. За правильность формирования предмета доказывания и достаточность привлечённых доказательств в конечном итоге отвечает суд. Суд второй инстанции должен выявить и устранить судебную ошибку, что несовместимо с регулированием возможностей по представлению дополнительных доказательств. Относимые к делу доказательства должны быть приняты и исследованы по существу. Вопрос о причинах непредставления данных доказательств суду первой инстанции тоже должен исследоваться. Но такое исследование должно производиться во время судебного разбирательства и с единственной целью – решить вопросы распределения судебных расходов. Причём, при исследовании причин непредставления доказательств никаких презумпций быть не должно (в особенности – презумпции недобросовестности участника, представившего в суд второй инстанции дополнительные доказательства).

Итогом оценки доказательств в суде апелляционной инстанции должно стать, в том числе, и выявление причин непредставления дополнительных доказательств в суд первой инстанции. Если суд делает вывод, что сторона, утаившая доказательства, сделала это умышленно, с целью отмены решения в суде второй инстанции и затягивания процесса, именно на эту сторону возлагаются судебные расходы по делу. Причём возлагаются полностью и независимо от результата по делу: выиграла сторона процесс или его проиграла. Возложение обязанности нести все судебные расходы на сторону, выигравшую процесс, в данном случае не будет противоречить общеправовому принципу ответственности при наличии вины. Вина данного субъекта будет как раз установлена – она в умышленном затягивании процесса, что в широком смысле может рассматриваться и как злоупотребление правами и как неуважение к суду.

Суд второй инстанции должен располагать возможностью проверки постановления за пределами жалобы и в отношении лиц, не подававших жалобу. Если следовать исключительно за доводами жалобы, то невозможно будет не только выявить и устранить судебную ошибку, а даже уяснить суть дела. Ведь все доказательства по делу взаимосвязаны и взаимозависимы, они представляют собой определённую качественную совокупность, позволяющую сделать окончательный вывод по делу. Оценка доказательств предполагает, помимо всего прочего, и оценку достаточности доказательств, как в совокупности, так и каждого в отдельности (все ли необходимые сведения из данного средства доказывания были получены).

Определить, нарушены ли права и кому необходима защита, должен суд и в этом вопросе он не может быть ограничен мнением лиц, участвующих в деле. Кроме того, нельзя смешивать такие понятия как выход за пределы исковых требований и выход за пределы жалобы. В суде первой инстанции суд не может выйти за пределы заявленных исковых требований, за исключением случаев, установленных законом. Что касается суда второй инстанции, то здесь полный пересмотр дела нельзя считать нарушением принципа диспозитивности. Ведь круг правоотношений, ставших предметом судебной деятельности, уже определён в первой инстанции в соответствии с исковым заявлением. Это и есть дозволенные суду пределы вмешательства. Заинтересованное лицо само их обозначило в исковом заявлении. Переход дела в другую инстанцию, цель которой – новое рассмотрение дела по существу, не означает, что эти дозволенные пределы необходимо ограничить.

Целью гражданского судопроизводства является правильное рассмотрение дела и защита нарушенных или оспоренных прав. При этом, “защита” – это не обязательно удовлетворение требований лица, подавшего иск (заявление, жалобу). “Защита” означает, что суд разобрался с существом дела и принял по нему правильное решение. Защиту должен получить именно тот, кто в ней нуждается, а не автоматически тот, кто подаёт жалобу. Учитывая изложенные доводы полагаем, что вопрос о пределах рассмотрения не должен увязываться с запретом поворота к худшему. Гражданское и арбитражное процессуальное законодательство не содержат такого принципа и нет необходимости его закреплять. Подобное правило противоречило бы основным началам гражданского судопроизводства: принципам диспозитивности (нет ответственности за избранную линию поведения, т.е. второго компонента данного принципа), состязательности и равноправия сторон (податель жалобы получает преимущества перед иными лицами, участвующими в деле).

В § 3 «Выбор способа устранения судебной ошибки» анализируются полномочия контролирующих инстанций, которые могут быть использованы для устранения судебных ошибок.

Полномочия, которыми наделена конкретная инстанция по пересмотру судебных актов, во многом схожи, что объясняется единой целью – устранение судебной ошибки. Отличия в полномочиях отражают сущность конкретного вида пересмотра. У суда апелляционной инстанции нет полномочия направить дело на новое рассмотрение; у суда надзорной инстанции есть полномочие оставить в силе одно из ранее принятых по делу постановлений.

Устранение судебной ошибки предполагает либо отмену обжалованного постановления, либо его изменение. В зависимости от характера выявленной судебной ошибки и от полномочий конкретного контролирующего суда, установленных законом, выделяются следующие виды воздействия на обжалованный судебный акт: 1) отмена решения с оставлением заявления без рассмотрения либо с прекращением производства по делу; 2) отмена решения и направление дела на новое рассмотрение; 3) отмена или изменение решения и вынесение нового решения. Существуют исключения, когда отмена решения не связана с выявлением судебной ошибки: это случаи отказа истца от иска или заключение сторонами мирового соглашения в суде контролирующей инстанции.

Выбор между отменой решения с направлением дела на новое рассмотрение и отменой решения и принятием собственного решения производится в зависимости от того, может ли суд кассационной или надзорной инстанции самостоятельно устранить выявленную ошибку или нет. Так, необходимость расширения доказательственной базы означает, что суд надзорной инстанции не может принять новое решение, а должен направить дело на новое рассмотрение. У суда апелляционной инстанции не должно быть полномочия направлять дело на новое рассмотрение, за исключением случаев выявления безусловных оснований для отмены решения. Выявление безусловных оснований, как наиболее грубых процессуальных нарушений, свидетельствует о том, что лица, участвующие в деле (либо те, кто ошибочно не был привлечен к участию в деле) были лишены возможностей суда первой инстанции.

Выбор между новым решением и его изменением осуществляется в зависимости от характера выявленных ошибок. Новое решение принимается в случаях, когда необходимо иначе по существу разрешить дело. Если сущность решения не меняется, то предпочтительнее его корректировка (изменение). Следует отметить и незаконность судебной практики по «уточнению» решений. Любое уточнение означает изменение решения, внесение в него положений, ранее не существовавших, но касающихся фактической стороны дела.

Вынесение нового решения судом второй инстанции не нарушает прав сторон и не лишает их суда первой инстанции и присущих ему возможностей. Объем вмешательства суда в правоотношения сторон не изменился, а защиту должен получить тот, кто в ней нуждается. Для судов, пересматривающих судебный акт, вступивший в законную силу, полномочие принимать новое решение должно существовать в виде исключения, поскольку возможности обжаловать постановление суда последней инстанции не существует.

Правильный выбор применяемого полномочия зависит от правильной квалификации основания для отмены или изменения обжалованного акта. Такие основания для судов апелляционной инстанции (в судах общей юрисдикции, кроме того – кассационной) оговариваются особо, и достаточно подробно. В работе предлагается уточнение некоторых терминов и формулировок для более адекватного отражения сущности устраняемой ошибки. Некоторые формулировки, например, ч.2 ст. 270 АПК и ст. 363 ГПК представляют собой устойчивое заблуждение по сути и не современны по форме. Предлагается критерии нарушения норм материального права формулировать следующим образом: 1) суд не применил закон и разрешил дело вопреки закону; 2) суд неправильно выбрал применяемый нормативный акт; 3) суд неправильно истолковал закон.

Выбор применяемого нормативного акта (и проверка правильности такого выбора) включают квалификацию правоотношения; определение действующего законодательства для данного вида правоотношений; выбор нужной нормы в системе иерархии норм, включая выбор между общей и специальной нормой; учет международных договоров. Проверяя правильность применения нормы права, контролирующий суд должен оценить и правильность судебного усмотрения.

Проверка правильности применения норм процессуального права предполагает, прежде всего, выявление безусловных оснований к отмене решения. Но наибольшую сложность представляет выявление процессуальных нарушений, которые могли повлиять на правильность судебного решения. Главным ориентиром выступает в достаточной степени обоснованное предположение о том, что конкретное процессуальное нарушение могло отразиться на правильности решения. К числу условных оснований для отмены следует относить и нарушения правил о подсудности, не связывая их с незаконным составом суда.

Основания к отмене судебного акта в надзорной инстанции – существенные нарушения норм материального или процессуального права (в ГПК). Более современной является формулировка ст. 304 АПК, поскольку основания к отмене одновременно являются и критериями приемлемости к пересмотру. Такой подход представляется правильным, но оснований, названных в ст.304, явно недостаточно.

Основания для отмены судебного акта, вступившего в законную силу, должны корреспондировать основаниям для пересмотра судебного акта в данной инстанции (критериям приемлемости). Перечень оснований должен быть достаточно четким, но в то же время лишь относительно определенным. В законе следует закрепить следующие относительно-определенные основания: препятствие к принятию законного решения по другому делу; существенный ущерб для заявителя (в том числе и материальный); неправильное применение норм права и/или нарушение единства судебной практики; значение, выходящее за рамки конкретного спора и интересов его участников (социальная значимость спорного вопроса); существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны ни заявителю, ни суду. Определенность предлагаемого перечня в том, что он исчерпывающий. Относительность определенности в том, что высококвалифицированные судьи, осуществляющие пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу, должны располагать некоторой свободой усмотрения. Полное отсутствие перечня означало бы произвольное вмешательство в судьбу окончательно разрешенного дела, отсутствие правовой определенности. Жесткий и не допускающий отклонений перечень реально невозможен, т.к. не сможет предусмотреть все многообразие жизненных ситуаций.

В Заключении подводится общий итог исследования. В Приложении № 1 представлено Заключение кафедры гражданского процесса УрГЮА, выполненное по запросу Конституционного Суда РФ. В Приложении № 2 представлены предложения диссертанта по совершенствованию процессуального законодательства.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:

  1. Монографии

1. Исправление судебных ошибок как компонент судебной защиты. Омск. ОмГУ. 2006.

2.Система пересмотра судебных актов в механизме судебной защиты. Москва. Волтерс Клувер. 2007.

II. Научные статьи

а) публикации в рецензируемых изданиях:

  1. Последствия неявки в судебное заседание лиц, участвующих в деле // Российская юстиция. 2004. № 1. – в соавторстве с В.К.Завражновым.
  2. Пересмотр судом первой инстанции собственных постановлений // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 1.
  3. Характеристика судебной ошибки // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 6.
  4. Книга М. де Сальвиа “Прецеденты Европейского суда по правам человека”: взгляд процессуалиста // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 12.
  5. О признаках и причинах судебных ошибок // Вестник СГАП. 2006. № 5 (51).
  6. Развитие системы судов общей юрисдикции и мировая юстиция // Вестник Костромского гос. ун-та. 2006. № 5.
  7. Проблемы инстанционности в судах гражданской юрисдикции // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 2.
  8. Споры вокруг статьи 389 ГПК РФ // Российская юстиция. 2007. № 2.
  9. Конституционный суд не должен ограничиваться предложениями законодателю о совершенствовании неконституционных норм (размышления о Постановлении КС от 05.02.2007) // Закон. 2007. № 3.
  10. Новые основания для пересмотра постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам // Российский юридический журнал. 2007. №2.
  11. Сложности в применении арбитражным судом некоторых оснований для пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 4.
  12. Преодоление законной силы судебного акта и самоконтроль: возможности совмещения // Правоведение. 2007. № 2.
  13. Представление дополнительных доказательств в суд второй инстанции // Вестник Томского гос. университета. Май 2007. № 298.
  14. Исполнение судебных постановлений как компонент судебной защиты // Закон. 2007. № 5.
  15. Юридическая техника статей 376 и 377 ГПК РФ // Российский юридический журнал. 2007. № 4.
  16. Принцип раскрытия доказательств в арбитражном процессе // Хозяйство и право. 2007. № 8.
  17. Об ответственности государства за действия судей при рассмотрении гражданских дел // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 12.
  18. О состоянии и перспективах надзорного производства (в свете Постановления Конституционного суда РФ от 05.02.07г. в отношении ряда статей ГПК РФ) // Российский юридический журнал. 2008. № 1.

б) другие научные статьи:

  1. Роль судебного усмотрения в разрешении жилищных споров //Российский юридический журнал. Екатеринбург. 1996, № 2.
  2. О “новых” задачах судов // Проблемы становления гражданского общества в России. Красноярск, 1996.
  3. Проблемы обжалования нормативных актов // Вестник Омского Университета. 1997, вып. 2.
  4. Реформирование права и судебное усмотрение // Научный Вестник Омского юридического института МВД России. 1998. № 2 (8).
  5. Проблемы индивидуального судебного регулирования // Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции. Екатеринбург, 1998.
  6. Роль постановлений Конституционного Суда РФ в гражданском судопроизводстве на современном этапе. // Реализация норм права. Вып. 2. Омск, 1999.
  7. Основания пересмотра актов арбитражных судов по вновь открывшимся обстоятельствам // Научный Вестник Омского юридического института МВД России. 2000, № 2 (12).
  8. Проблемы пересмотра актов арбитражных судов // Система гражданской юрисдикции в канун 21 века: современное состояние и перспективы развития. Екатеринбург, 2000.
  9. Реализация права на апелляционное обжалование решений мировых судей (вопросы применения нового законодательства) // Проблемы государства и права, вып. 4. Омск, 2001.
  10. Принцип сочетания коллегиального и единоличного начал на стадии разрешения гражданских дел в суде первой инстанции и при пересмотре судебных постановлений // Проблемы государства и права. вып. 4. Омск, 2001.
  11. Нарушение правил подсудности как основание для отмены решения // Научный Вестник Омской академии МВД. Омск, 2001. № 2 (14).
  12. Пределы рассмотрения дела в надзорной инстанции // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. М., Норма. 2001, № 1.
  13. Самоконтроль суда – процессуальный институт или стадия судопроизводства? // Проблемы гражданского права и процесса. Омск, 2002.
  14. Реформирование системы пересмотра судебных постановлений // Судебно-правовая реформа в Российской Федерации. Омск. ОмГУ. 2002.
  15. Соответствие норм гражданского процессуального права, содержащихся в других законах, гражданскому процессуальному кодексу: пересмотр судебных решений по новому КоАП РФ // Научный Вестник Омской академии МВД России. 2002, № 2 (16). – в соавторстве с Л.К.Меренковой.
  16. Проблемы пересмотра судебных актов судами, их принявшими // Современные проблемы гражданского права и процесса. Новосибирск, 2002.
  17. Сущность надзорного производства // Проблемы гражданского права и процесса, вып. 8. Омск, ОмГУ. 2003.
  18. Судебные постановления как средство достижения целей судебной деятельности // Сборник материалов международной научной конференции "Конституция РФ 1993г. и развитие отечественного государства и права". Омск, ОмГУ. 2003.
  19. О некоторых особенностях пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельставм // Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки. Саратов. СГАП. 2003.
  20. Право суда отменить вынесенное им постановление // Российский юридический журнал. 2003. № 4.
  21. О концепции надзорного производства в новом ГПК // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. № 2. Изд-во СПбГУ, 2004.
  22. Этапы надзорного производства // Актуальные вопросы теории и практики гражданско-правового регулирования общественных отношений. Омск, 2004.
  23. Суды, рассматривающие дела по жалобам и представлениям в порядке надзора // Современные проблемы взаимодействия материального и процессуального права России: теория и практика. Екатеринбург, 2004.
  24. Судебная ошибка и способы её устранения // Правовые проблемы укрепления российской государственности. Ч. 19. Томск. ТГУ. 2004.
  25. Понятие первичного контроля и основания для его применения // Проблемы гражданского права и процесса. Вып. 9. Омск, ОмГУ. 2004.
  26. Первичный контроль за законностью и обоснованностью постановлений суда первой инстанции // Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства: теория и практика. Краснодар-СПб., 2004.
  27. Об ответственности судей за процессуальные нарушения // Вестник ОмГУ. Серия “Право”, вып. 1. 2004.
  28. Если скрытое стало явным // ЭЖ-юрист. 2005. № 15.
  29. Запрет поворота к худшему // ЭЖ-юрист. 2005. № 43.
  30. Суд второй инстанции в механизме судебной защиты // Международные юридические чтения. Материалы научно-практической конференции. Ч.3. Омск. ОмЮИ. 2005.
  31. О понятии “судебная защита” в современном законодательстве // Права и свободы человека и гражданина в современном мире. Омск. Омская академия МВД РФ. 2005.
  32. Постановления суда первой инстанции, разрешающие дело по существу // Вестник ОмГУ. Серия “Право”. 2005. № 2 (3).
  33. Вновь открывшиеся обстоятельства // Вестник ОмГУ. Серия “Право”. 2005 № 3 (4).
  34. Понятие, признаки и виды пересмотра в суде второй инстанции по АПК и ГПК РФ // Вестник ОмГУ. Серия “Право”. 2005. № 4 (5).
  35. Влияние прецедентной практики Европейского суда по правам человека на развитие правовой культуры // Правовая культура и правовой нигилизм. Омск, ОмГУ. 2006.
  36. Исполнение – заключительный цикл судебного процесса // Исполнительное производство: теория и практика правоприменения. Чита. 2006.
  37. Судебное познание и судебное доказывание в период усиления начал состязательности // Вестник Омского Университета. Серия “Право”. 2006. № 3/4. - в соавторстве с Л.К.Меренковой.
  38. О неприменении правила запрета поворота к худшему в гражданском судопроизводстве // Право и политика: история и современность. Омск. Омская академия МВД РФ. 2006.
  39. Транснациональное правосудие в механизме защиты трудовых прав // Проблемы международного и сравнительного трудового права и права социального обеспечения. Омск. ОмГУ. 2006.
  40. Новые лица в суде второй инстанции // Вестник Омского Университета. Серия “Право”. 2006. № 3/4.
  41. Определение срока на обжалование решения суда первой инстанции // Научные труды РАЮН. Вып.6. Т.2. Москва. 2006.
  42. Оспаривание решений международного коммерческого арбитража в контексте права на судебную защиту // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. № 5. 2006.
  43. Право на обжалование решения, вступившего в законную силу // Право и политика: история и современность. Омск. Омская академия МВД РФ. 2007.
  44. Роль постановлений Конституционного суда РФ в гражданском судопроизводстве // Гражданское судопроизводство в изменяющейся России. Саратов.2007.
  45. Правовое обеспечение реформы судебной системы как составляющая правового обеспечения приоритетных национальных проектов // Научные труды РАЮН. Москва. 2007.
  46. Косметический ремонт Кодекса // эж-Юрист. 2008.№ 4.

III. Учебно-методическая литература


1. Арбитражный процесс. Учебно-методический комплекс. Омск. ОмГУ. 2006.

2. Гражданский процесс. Учебно-методический комплекс. Омск. ОмГУ. 2006.

  1. Европейский суд по правам человека. Программа и учебно-методический комплекс. // Сборник «Национальные и международно-правовые проблемы современного гражданского права» издан в рамках Темпус-проекта CD-JEP-24105-2003. Иркутск. Изд-во Иркут. гос. ун-та. 2007.

[1] Борисова Е.А. Теоретические проблемы проверки судебных актов в российском гражданском, арбитражном процессах. Дисс. …д-ра юрид. наук. М. 2005, с. 219.

[1] Постановление КС РФ от 25.01.2001г. по делу о проверке конституционности п. 2 ст. 1070 ГК РФ.

[1] Постановление Конституционного Суда РФ от 25.12.01г. № 17-П по делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 208 ГПК РСФСР; Постановление Конституционного Суда РФ от 28.05.99 № 9-П по делу о проверке конституционности ч.2 ст. 266 и п. 3 ч. 1 ст. 267 КоАП РСФСР; Постановление Конституционного Суда РФ от 03.02.98г. № 5-П по делу о проверке конституционности ст.ст. 180, 181, п.3 ч. 1 ст. 187 и ст. 192 АПК РФ.

[1] Зайцев И.М. Теоретические вопросы устранения судебных ошибок в гражданском процессе. Автореф. дисс…. доктора юрид. наук. Саратов. 1987, с. 13-14.

[1] Российская юстиция. 1997. № 10, с. 2-4.

[1] Постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.04г. по делу о проверке конституционности статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ.

[2] БВС РФ. 2004. № 3, с. 28; 2004. № 1, с. 22; 2000. № 5, с. 17-18; 2000. № 9, с. 12.

[1] БВС РФ. 2004. № 3, с. 28.

[2] БВС РФ. 2008. № 1.

[1] Юков М.К. Арбитражный процесс: осмысление практики и её возможные коррективы. ЭЖ-Юрист. 2005. № 36, с. 7.



 





<


 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.