Политическая доктрина конституционно-демократической партии (партии народной свободы)
Санкт-Петербургский государственный университет
На правах рукописи
БАЛТОВСКИЙ Леонид Васильевич
Политическая доктрина конституционно-демократической партии (партии Народной свободы)
Специальность 23.00.01 – теория и философия политики, история и методология политической науки
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора политических наук
Санкт-Петербург
2011
Диссертация выполнена на кафедре теории и философии политики факультета политологии Санкт-Петербургского государственного университета
Научный консультант: доктор философских наук
Белоус Владимир Григорьевич
Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор
Бурдукова Ирина Ивановна (СПбГУКИ)
доктор социологических наук, профессор
Исаев Борис Акимович (БГТУ)
доктор политических наук, профессор
Ланцов Сергей Алексеевич (СПбГУ)
Ведущая организация: Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова.
Защита состоится «27» октября 2011 г. в 17.30 час. на заседании Совета Д.212.232.14 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 193311, Санкт-Петербург, ул. Смольного 1/3, подъезд 7, ауд. Большой зал.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М.Горького Санкт-Петербургского государственного университета.
Автореферат разослан «____» ___________ 2011 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
доктор философских наук С.М. Виноградова
I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Современная политическая наука, обращаясь к разнообразным теоретическим и прикладным аспектам политического, не оставляет без внимания и сам процесс изменения политического знания. Полноправными объектами научного исследования выступают теоретическая политическая рефлексия, ее трансформации и структурно-функциональные конфигурации. Под политической рефлексией в данном случае подразумевается не первоначальная психологическая «идентификация индивидов с коллективным субъектом», опирающаяся «на осознание общности своих интересов и некой субъективной политической идентичности по отношении к обществу в целом», а рефлексивная «активность более высокого уровня – идейно-теоретического», связанная, в частности, «с разработкой идеологической доктрины или теоретической модели, которые фиксируются в соответствующей программе партии»[1]. Взятые в процессе общих динамических изменений, формы такой системной политической рефлексии составляют историю политических идей (политической мысли). Не менее важной представляется и обратная задача – рассмотрение отдельных идей и политической мысли в целом через призму исторических трансформаций самой политической рефлексии.
В этом плане узловым для становления политического знания может служить развернувшийся в конце XIX – начале XX столетий конфликт между так называемыми «идеальной» и «реальной» политиками, основу которого составило противостояние идеологической и научной форм политической рефлексии. Идеология, как известно, возникла в конце XVIII – начале XIX столетий. К середине XIX века ее положение в общественном сознании приобрело доминирующий характер. В это же время завязывается процесс формирования научного политического знания. Его последующее самоутверждение происходило на фоне постепенного вытеснения с господствующих высот идеологических догм. К концу века и, особенно, к началу нового столетия, когда конфликт между Idealpolitik и Realpolitik достиг своего апогея, на первый план политической рефлексии выдвинулись политические доктрины. Их адепты, принадлежавшие к различным идеологическим лагерям, синхронно отвергали утопическое и призывали к утверждению реалистического. Апелляция к научному политическому знанию получила широчайшее распространение в интеллектуально-политических кругах.
Осмысление момента конфликта идеальной и реальной политик в истории мысли особенно любопытно с точки зрения исследования отечественного опыта политической модернизации и его отражения в теоретическом политическом сознании. В истории России именно в начале XX века впервые сформировалась система разделения властей, были созданы политические партии и общественные организации, утверждались конституционные и другие связанные с ними политические нормы. Период между двух революций (1905–1917) уникален по открытости публичной политики, накалу политической борьбы, значимости индивидуального вклада публицистов и ученых в разработку и проведению в жизнь различных политических стратегий. Среди политических сил, которые на рубеже веков обрели свои институциональные формы, значительную роль в истории страны довелось сыграть конституционно-демократической партии (другое ее название – партия Народной свободы). Настоящая работа посвящена особенностям возникновения и функционирования политической доктрины кадетской партии как специфической формы теоретической политической рефлексии. В данном случае термином «политическая доктрина» мы именуем «совокупность основных взглядов и принципов»[2], в которых отразилась позиция руководства конституционно-демократической партии по основным вопросам практической политики своего времени. При этом следует особо подчеркнуть, что постулаты этой партийно-политической доктрины не носили догматический, общеобязательный характер, как это было, например, в случае с политической доктриной большевистской партии. Все они являлись продуктом внутрипартийных дискуссий в рамках широко интерпретируемых идейных парадигм – «свободы», «демократии» и «конституционализма».
Многие теоретические положения кадетской партийно-политической доктрины, будучи жизненно важными для своего времени, остаются актуальными и в настоящих условиях. Особый интерес представляют ответы на следующие вопросы: какого рода идеологическими и теоретическими постулатами руководствовались конституционные демократы; какие методологические выводы делались идеологами партии из внутрипартийной и общегосударственной практической политики; что отличало кадетские установки от взглядов их политических противников; каким позитивным (или же негативным) опытом этот политический анализ может пополнить компендиум современного политологического знания. Актуализацию заявленной темы стимулирует целый ряд факторов:
– известное сходство задач, решаемых российским обществом в плане политической и экономической модернизации в начале прошлого и нынешнего столетий, позволяет провести многочисленные параллели и обобщения, касающиеся, в первую очередь, сочетания доктринальных принципов политики модернизации (реформ) с ориентацией на сохранение традиций (принцип конституционализма);
– взгляды конституционных демократов на взаимоотношения политики и культуры, их общие требования к политическому анализу, глубокие научные воззрения на природу российской государственности и многие другие теоретические достижения вполне могут быть обращены и к современности;
– политическая доктрина конституционно-демократической партии может послужить точкой отсчета как в области современного партийного строительства, так и для новейших теоретических и практических поисков в сфере конституционализма и демократии.
Вместе с тем обращение к опыту политической деятельности, пожалуй, самой популярной партии России начала XX столетия не предполагает специального углубления в частные аспекты политической борьбы, давно отошедшие в прошлое. Особенности становления партийной организации кадетов, активное участие ее представителей в политических баталиях своего времени, причины и следствия практического поражения становятся объектом данного исследования постольку, поскольку все они находили идейное отражение в партийно-политической доктрине.
Степень разработанности проблемы. В основание диссертационного исследования положены классические и современные теоретические разработки, охватывающие разнообразные вопросы функционирования политического в XX столетии.
Характеристика общих положений политической доктрины конституционно-демократической партии соотносится с теоретическим анализом различных сфер общественно-политической жизни – государственного и партийного строительства, социальных и национальных отношений, культуры, образования, международной политики и др. Значительную роль в деле систематизации и описания этих проблем в теоретическом плане сыграли работы современных отечественных авторов-политологов – В. А. Ачкасова, О. Ю. Бойцовой, К. С. Гаджиева, В. А. Гуторова, М. Н. Грачева, А. А. Дегтярева, М. В. Ильина, Б. А. Исаева, В. И. Карасева, В. П. Макаренко, Л. В. Сморгунова, В. А. Тураева и др.
Политическая доктрина конституционно-демократической партии вместе с тем является неотъемлемой частью отечественной политической истории. Существенный вклад в исследование проблем взаимодействия политики, культуры и идеологии, относящихся к периоду конца XIX – начала XX столетия, внесли труды отечественных специалистов в области истории русской общественно-политической мысли – В. Ю. Байбакова, Л. Г. Березовой, Н. А. Боброва, В. К. Кантора, С. Н. Когана, М. А. Колерова, С. А. Ланцова, О. Ю. Малиновой, И. Д. Осипова, А. В. Поповой, Т. И. Сидненко, А. А. Ширинянца и др. Непосредственно деятельность конституционно-демократической партии (партии Народной свободы), рассматриваемая на фоне политического процесса данного периода, получила широкое отражение в трудах отечественных историков – В. В. Шелохаева, М. Г. Вандалковской, А. В. Гоголевского, Н. Г. Думовой, А. Н. Загородникова, В. А. Кустова, Д. Е. Новикова, К. Ф. Шацилло и др. Особое значение в рамках очерченной нами темы имеют работы А. Н. Медушевского, в которых исследование идейного наследия конституционно-демократической партии органично включает в себя историческую, социологическую, правовую проблематику, а также обращено к решению целого ряда непосредственно политологических вопросов.
Признавая приоритет специалистов-историков в области изучения партийно-политической борьбы начала века, нельзя не отметить и тот очевидный факт, что в современной научной литературе отсутствуют систематизированные представления о политической доктрине партии Народной свободы. Накопленный за время деятельности кадетов обширный материал, отражающий идейные ориентиры партии в целом и теоретические взгляды отдельных ее представителей, явно недостаточно востребован современной политической наукой. Исследование этого периода специфическими методами политического знания в полной мере еще только предстоит современным политологам. Реализуемый в диссертации комплексный подход к выполнению такой инновационной исследовательской программы в конечном итоге позволит осмыслить важный этап становления научной политической рефлексии в России.
Временные границы и источниковедческая база исследования. Диссертационное исследование отражает период легальной и активной работы партии Народной свободы (соответственно, время существования кадетской политической доктрины), который охватывает 1905–1917 годы. Естественными границами этой эпохи выступают две русские революции, радикально изменившие облик страны. За пределами настоящей работы оказываются подготовительный, протопартийный, период, а также время институционального разложения партии, хотя по необходимости здесь воспроизводятся документальные и идейные источники, появившиеся в печати как до 1905, так и после 1917 годов. Источниковедческая база работы включает программные партийные документы; теоретическое и публицистическое наследие теоретиков партии; мемуарную литературу, посвященную ее деятельности; отечественные и зарубежные работы, отражающие достижения политической науки в XX столетии.
Предмет, объект, цель и задачи исследования.
Предметом исследования выступает политическая доктрина партии Народной свободы: ее сущностные характеристики и разнообразные структурные составляющие – программные положения и принципы, политические стратегии и тактики, концептуальные установки, теоретические обоснования и т. д.
Объектом исследования является политический процесс в России начала XX века как общий контекст возникновения и развития кадетской партийно-политической доктрины, формирования фундаментальных идейно-теоретических принципов деятельности партийной организации, кристаллизации требований, ориентированных на политическую практику в рамках как внутрипартийных, так и широких общественных дискуссий.
В соответствии с указанными предметом и объектом исследования, цель настоящей работы заключается в том, чтобы дать систематизированное отображение доктрины конституционно-демократической партии, представив ее в виде специфической формы теоретической политической рефлексии, в различных комбинациях инкорпорирующей как идеологические, так и научные начала.
Общая задача состоит в том, чтобы, изучив разнообразный идейно-политический опыт, отражающий отечественную традицию становления политики как теории и практики в единстве этих двух составляющих, представить политическую платформу конституционно-демократической партии в виде доктринальной целостности, включив ее в идейный контекст политической и идеологической борьбы своего времени, а также в общую фабулу развития политической рефлексии конца XIX – первой четверти XX столетий.
Из такой интегративной установки вытекает необходимость решения следующих конкретных задач:
1. Выявить генезис кадетской партийно-политической доктрины.
2. Проанализировать феномен «партийного лидера» в России начала XX столетия как фактор, непосредственно повлиявший на формирование доктринальных постулатов партии кадетов.
3. Рассмотреть принцип первенства культуры над политикой в качестве теоретического основания кадетской политической доктрины.
4. Дать комплексное представление об эпистемологическом базисе политической доктрины конституционно-демократической партии.
5. Провести анализ разрешения проблемы политической субъектности идеологами партии Народной свободы.
6. Систематизировать общепартийные кадетские установки в отношении актуальных вопросов политической борьбы своего времени.
7. Охарактеризовать теоретические аспекты партийного строительства, содержащиеся в кадетской политической доктрине.
8. Представить кадетскую концепцию национально-территориального обустройства России.
9. Проанализировать основные направления образовательной и научной реформы, сформулированные идеологами партии Народной свободы.
10. Раскрыть содержание кадетской программы государственного обустройства России посредством характеристики ее системообразующего принципа – конституционализма.
11. Охарактеризовать различные геополитические стратегии в кадетской политической доктрине.
12. Рассмотреть представления идеологов конституционно-демократической партии о проблеме трансформации государственности в революционную эпоху.
Методологическая основа исследования. Работа ориентирована на органичное сочетание историко-генетического подхода с теоретическим политологическим анализом. С одной стороны, в качестве основного критерия трансформаций политической рефлексии рассматриваются изменения накапливаемого в обществе политического опыта на протяжении определенного исторического периода. С другой стороны, характеризуются такие закономерности политической деятельности, которые находят адекватное выражение в общих формулах и могут быть систематизированы и интегрированы как некое целое[3]. На материале, ограниченном темой диссертации, фиксируются точки соприкосновения между проблематикой истории политической рефлексии (политической мысли) и многообразными концептуальными положениями современной политической теории. Исторический подход позволяет рассматривать партийно-политическую доктрину кадетов в качестве изменяющейся формы политического знания. Многоаспектность заявленной темы и полиморфная специфика поставленных задач обусловливают необходимость использования комплексного подхода, представляющего собой совокупность историко-генетических, структурно-функциональных и описательных методов исследования, применяемых к конкретному историческому материалу.
Научная новизна исследования. Инновационный характер исследования обусловлен поставленными задачами, которые впервые решены комплексно в таком содержательном и интерпретационном объеме. В частности:
– дана интерпретация политической доктрины конституционно-демократической партии как преимущественно научной формы теоретической политической рефлексии, ориентировавшейся на «нормативно-должное»;
– выявлена специфика феномена «партийных лидеров» в России начала XX столетия, оказавшего непосредственное влияние на формирование кадетской политической доктрины;
– объяснено теоретическое основание политической доктрины кадетской партии через идею культуроцентризма, т. е. примата культуры над политикой;
– охарактеризован эпистемологический базис кадетской политической доктрины как совокупность принципов, представляющих различные области нового, позитивистски ориентированного научного обществознания;
– структурированы представления ведущих идеологов партии об основном субъекте политического в виде государственно-правовых учреждений в противовес социологическим критериям: народ – интеллигенция – личность;
– выделены общие направления формирования партийной стратегии и тактики кадетов в условиях острейшего конфликта между левым радикализмом, перераставшим в экстремизм, и правым охранительством;
– выявлен коммуникативный принцип как системообразующее начало партийного строительства при рассмотрении процесса формирования партии Народной свободы;
– раскрыто «протофедералистское» содержание концептуальных предложений кадетов по проблемам национально-государственного устроительства России;
– рассмотрены исторически инновационные программные установки партии Народной свободы в области реформы образования по преобразованию элитарного образования в массовое;
– объективировано концептуальное ядро кадетской политической доктрины – конституционализм как новое правопонимание, заключающееся в примате права над государством и политической властью;
– представлена кадетская парадигма внешней политики Российского государства, а также различные внутрипартийные варианты внешнеполитических стратегий;
– проанализирована позиция кадетов на охранение традиционной формы государственности в эпоху второй русской революции вместе с ее практически-политическими последствиями.
Научная новизна исследования конкретизируется в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Вопросы генезиса кадетской партийно-политической доктрины ставятся в зависимость от содержания теоретической политической рефлексии, представленной в партийном сообществе кадетов. В отличие от большинства современных исследователей, отождествляющих доктрину партии Народной свободы и либерализм, предлагается различать, с одной стороны, идейно-политическую платформу конституционно-демократической партии (именуемую в работе ее историческим названием «кадетизм») и, с другой стороны, – идеологию либерализма, рассматриваемую в качестве непосредственного предшественника кадетизма. Отмечаются важнейшие критерии, выделяющие партийно-политическую доктрину кадетов на фоне других идейно-политических систем своего времени: приоритеты научного над идеологическим и практического над метафизическим, ориентация на «нормативно-должное», а не на «идеально-должное».
2. Процесс формирования политической доктрины конституционно-демократической партии увязывается со специфическим феноменом «партийных лидеров». В начале XX столетия в большинстве своем эти деятели рекрутировались из так называемых «демагогов» (М. Вебер) – литературных работников, в деятельности которых «политический вождизм» соединялся с профессиональными навыками по концептуализации доктринальных принципов. В этой связи особое внимание уделяется характеристике двух типов лидеров, олицетворявших собой кадетизм, – «доктринера» П. Б. Струве, безуспешно притязавшего на первые роли, и «прагматика» П. Н. Милюкова, чья позиция на протяжении всех лет существования партии неизменно определяла ее стратегический курс и тактические действия.
3. Анализируются причины мировоззренческого плюрализма (идейного разнообразия и единства) кадетов. В отличие от некоторых других партий, характер философствования не отождествлялся здесь с политическим самоопределением. Руководство партии Народной свободы демонстративно заявляло о своей индифферентности к метафизическим проблемам, а само философское мировоззрение воспринимало как частную позицию каждого индивидуума. Вместе с тем рассмотрение позиций кадетских идеологов по разнообразным общетеоретическим вопросам свидетельствует о характерном для них признании первенства культуры над прочими сферами общественной жизни, в том числе и политикой. Глубинные источники политических успехов и неудач кадетов предлагается объяснять именно таким «культуроцентризмом», то есть обращением к культуре (национальному самосознанию) как основному источнику общественного развития.
4. Формирование кадетской партийно-политической доктрины рассматривается в общем контексте истории становления научной формы политического знания – как результат кардинальных изменений в исторической, социологической и юридической науках второй половины XIX столетия, подготовивших переход к образованию самостоятельной политической науки. Под эпистемологическим базисом кадетизма понимается совокупность таких принципов, как историзм, социологизм, нормативизм, а также принципа, относящегося непосредственно к самому политическому знанию – компаративизма.
5. В качестве одного из центральных доктринальных положений анализу подвергается проблема политической субъектности – на примере известной публичной полемики вокруг «сборника статей о русской интеллигенции» «Вехи» (1909). Хотя политические противники и называли его выражением «сути кадетизма» (В. И. Ленин), делается вывод, что подлинно кадетскую позицию отражал другой сборник – «Интеллигенция в России» (1910). Его авторы (П. Н. Милюков, Н. А. Гредескул и др.), дискутируя с «веховцами» (П. Б. Струве, Б. А. Кистяковский и др.), указывали на необходимость выхода при решении проблемы политической субъектности за рамки социологических антитез «народ – интеллигенция» или «интеллигенция – личность» и вводили в общественное самосознание новые, институциональные, представления об основном субъекте политического в виде государственно-правовых учреждений.
6. Реконструируется общий контекст формирования доктрины конституционно-демократической партии – острая политическая борьба, интерпретируемая как конфликт между левым радикализмом, перераставшим в экстремизм, и правым охранительством. Кадеты, стратегическая позиция которых опиралась на принцип конституционной монархии, декларировали курс на реформирование общества, своей тактикой избирая поиски социальных компромиссов, соглашательство с властью, постепенство и т. д. Данные политические установки отделяли их как от крайне левых, так и от праворадикальных партий. Делается общий вывод о леворадикальной, а затем и левоцентристской ориентации политической доктрины партии Народной свободы.
7. На фоне теоретических наработок, накопленных современной политической наукой (в частности, положения о двух основных принципах формирования партий – институциональном и идеологическом, структурированных М. Дюверже), процесс образования и функционирования партийной организации кадетов предлагается рассматривать сквозь призму особого, коммуникативного, принципа системообразования. Объявляя себя «внеклассовой», партия Народной свободы притязала тем самым на роль общероссийского политического интегратора, своеобразного посредника и связующего звена как между различными общественными объединениями, так и между общественностью и государством.
8. Дается детальное представление о доктринальных позициях кадетов в области национально-государственного устроительства, базировавшихся на двух концептуальных установках: приоритете общегосударственных начал над национальными и интеграции в единое целое национальных и территориальных общественных интересов. Действуя в направлении национально-государственного реформирования и вместе с тем активно используя «великодержавную» риторику, кадеты связывали идею национальной и территориальной автономии с представлениями о сильных общероссийских государственных формах и общепризнанных правовых нормах. В целом кадетская концепция национально-территориального обустройства России интерпретируется как «протофедералистская».
9. Политическая программа партии Народной свободы в области образования и науки оценивается как исторически инновационная. Руководители и идеологи кадетов придавали интеллектуальному фактору в общественной жизни страны приоритетную, социально-преобразующую роль. В повседневной пропагандистской работе в среде так называемых «сочувствующих» они делали упор на увязывании идейных ориентаций с образовательным уровнем. Конституционно-демократическая партия намного более отчетливо, чем большинство политических сил в России начала прошлого века, теоретически формулировала в качестве политической задачи необходимость преобразования элитарного образования в массовое.
10. Конституционализм как концептуальное ядро политической доктрины партии Народной свободы характеризуется в контексте трех важнейших составляющих - представлений о конституционном механизме, конституционных нормах и конституционном строе. Отмечается, что кадеты впервые в отечественной политической практике утверждали в жизнь принципы конституционализма, вопреки государственной политике так называемого «мнимого конституционализма» (М. Вебер). Идеологи конституционно-демократической партии исповедовали новое для своего времени правопонимание, заключающееся в примате права над государством и политической властью – требовании ограничений властных полномочий государственных органов и руководителей государства при помощи установленных процедур и норм.
11. Дается представление об общепартийной кадетской парадигме внешней политики Российского государства, двойственно ориентированной на критику внешнеполитического курса самодержавно-бюрократического государства и на требование возвышения авторитета российской государственности в мире. Отмечается значительная работа, проделанная идеологами партии Народной свободы, по выработке стратегий внешнеполитической деятельности, анализу интересов и сфер влияния, разработке приоритетных направлений отечественной международной политики. Подробно анализируются две главные геополитические стратегии, содержащиеся в кадетизме, – «великодержавная» (П. Б. Струве) и «европеистская» (П. Н. Милюков).
12.. Анализируются последствия доктринальной установки кадетов на охранение государственности в эпоху второй русской революции. В условиях разрушения монархической государственной формы в России перед противоборствующими политическими силами открывалось несколько вариантов трансформации государственности: консервативный, анархический, коммунистический, реформаторский. Кадеты в этот исторический момент цеплялись за классические либеральные традиции, пытаясь соединить старую монархическую форму с новым республиканским содержанием. Делается вывод, что причины неудач партии Народной свободы обусловливались неспособностью ее лидеров найти выход из противоречия между государственнической политической доктриной и антиправительственной политической практикой.
Научно-практическая значимость. Значение диссертационной работы обусловливается границами распространения ее предмета для решения актуальных теоретических, прикладных и практических задач применительно к современной политической ситуации. Одно из возможных направлений реализации результатов исследования заключается в создании рекомендаций современным партийным организациям, заинтересованным в конституционном и демократическом развитии России в XXI столетии, по созданию и совершенствованию партийно-политических стратегий. Другое потенциальное направление состоит в углубленном исследовании отечественной политической традиции, которую невозможно свести ни к либерализму, ни к консерватизму, ни к коммунизму и которая представляет собой совокупность разнообразных, зачастую противоположных позиций и взглядов. Исследование рассчитано на широкую аудиторию, заинтересованную в возрождении и развитии политического самосознания в современной России. Материалы и результаты исследования могут получить распространение в широких кругах научной общественности, использованы в учебных курсах политологии, а также в спецкурсах по философии и социологии политики.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации изложены в 32 научных публикациях общим объемом 54 п. л., в том числе: в двух монографических работах, семи статьях в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК для публикации результатов докторских исследований, а также в пяти статьях рецензируемых журналах ВАК. Материалы и положения диссертации апробированы в выступлениях на таких научных форумах, как Всероссийская научная конференция «Восьмые Петровские чтения» (2006 г., Санкт-Петербург); Межвузовская научно-практическая конференция «Социальная коммуникация: монолог, диалог, полилог» (2006 г., Санкт-Петербург); 64-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПбГАСУ (2007 г., Санкт-Петербург); Международная научно-практическая конференция «Наука и инновации в современном строительстве – 2007», посвященная 175-летию СПбГАСУ (2007 г., Санкт-Петербург); Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов ГМА имени адмирала С. О. Макарова (2007 г., Санкт-Петербург); Всероссийская научная конференция «Девятые Петровские чтения» (2007 г., Санкт-Петербург); 61-я Международная научно-техническая конференция молодых ученых «Актуальные проблемы современного строительства» СПбГАСУ (2008 г., Санкт-Петербург); Всероссийская конференция в Институте научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН РАН) «Политическая конкуренция и партии в постсоветских государствах» (2008 г., Москва); 65-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПбГАСУ (2008 г., Санкт-Петербург); Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов ГМА имени адмирала С. О. Макарова (2008 г., Санкт-Петербург); Всероссийская научная конференция «Десятые Петровские чтения» (2008 г., Санкт-Петербург); Научно-теоретическая конференция «Феномен философской критики в культуре российского Серебряного века» (2009 г., Киев), 66-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПбГАСУ (2009 г., Санкт-Петербург); Международный научный коллоквиум «Мыслящие миры российского либерализма: Павел Милюков» (2009 г., Москва), 67-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПбГАСУ (2010 г., Санкт-Петербург); Всероссийская научная конференция «Одиннадцатые Петровские чтения» (2009 г., Санкт-Петербург); 67-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПБ ГАСУ (2010 г., Санкт-Петербург); Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов ГМА имени адмирала С. О. Макарова (2010 г., Санкт-Петербург); Всероссийская научная конференция «Двенадцатые Петровские чтения» (2010 г., Санкт-Петербург); 68-я научная конференция профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета СПБ ГАСУ (2011г., Санкт-Петербург); Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов ГМА имени адмирала С. О. Макарова (2011 г., Санкт-Петербург); а также на других научных собраниях. Кроме того, результаты диссертационного исследования использованы автором при подготовке программ и чтении соответствующих учебных курсов и спецкурсов на кафедре политологии и правоведения Санкт-Петербургского архитектурно-строительного университета и кафедры философии и психологии Государственной Морской академии имени адмирала С. О. Макарова.
Структура исследования. Структура диссертационного исследования определяется поставленными в работе задачами, общей логикой изложения темы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, разделенных на параграфы и завершающихся выводами, заключения, а также библиографического списка.
II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность избранной темы, характеризуется степень разработанности проблемы, определяются временные границы и источниковедческая база исследования, устанавливаются предмет, цель и задачи исследования, раскрываются методологическая основа и теоретическая новизна исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, оценивается научно-практическая значимость исследования, приводятся сведения об апробации работы, кратко характеризуется ее структура.
Глава первая «Кадетизм как политико-идеологическое явление» состоит из двух параграфов, в обобщенной форме представляющих концептуальный замысел диссертации, посвященной политической доктрине конституционно-демократической партии.
В первом параграфе «Генезис кадетской партийно-политической доктрины» рассматривается происхождение политической доктрины партии Народной свободы. Прежде всего объясняется уместность применения словоформы «кадетизм» в рамках данного диссертационного исследования. Подчеркивается, что используемый термин не является неологизмом, а восходит непосредственно к самой эпохе: он активно употреблялся как сторонниками партии Народной свободы, так и ее политическими оппонентами. Отталкиваясь от выводов историка Н. Хеншелла, который выделяет две общеевропейские волны распространения «измов» (исторических форм теоретической политической рефлексии) – религиозную (XVI в.) и идеологическую (начало XIX в.)[4], – автор считает возможным дополнить классификацию третьей, партийно-доктринальной, волной (начало XX в.). Таким образом, появляется возможность интерпретировать новые «измы» (применительно к России – большевизм, меньшевизм, анархизм, октябризм, кадетизм и т. п.) в целом как особый, исторически и содержательно, тип теоретической политической рефлексии. Между тем в литературе, посвященной истории отечественных общественно-политических движений этой эпохи, идейная позиция конституционно-демократической партии постоянно отождествляется с либерализмом – т. е. с идеологической формой политической рефлексии. Хотя термин «либерализм» имеет достаточно широкое применение, автор не считает тождественными понятия «идеология русского либерализма» и «политическая доктрина конституционно-демократической партии». Если предшественником кадетской политической доктрины, действительно, была идеология либерализма (оба явления связывают общие идейные генетические связи), то непосредственной протоформой для партийной доктрины являлся именно кадетизм. В диссертационной работе этим термином именуется совокупность специфических, доктринальных принципов и концептуальных парадигм, комплексно выражавших символы веры представителей указанного политического направления. В свою очередь, политическая доктрина партии соотносится непосредственно с такими важнейшими идейно-политическими теоретическими постулатами кадетизма, которые носили практически-политический характер.
В современном политологическом лексиконе понятие «политическая доктрина» интерпретируется преимущественно с позиций структурно-функционального подхода – либо как некое политическое учение, либо как научная или философская теория, либо как директивная политическая программа. Партийная доктрина представляет собой консолидированную теоретическую общественно-политическую позицию, отражающую фундаментальные интересы стоящего за объединением класса или социальной группы. Она включает в себя целый ряд уровней и направлений: обоснование общественно-политического идеала, политическую стратегию, политическую тактику, оправдание собственных действий, критику оппонентов и др. Партийная доктрина, как правило, излагается «в официальных документах: конституциях (особенно в преамбулах), уставах, официальных декларациях и т. д.»; она отражает «основные ожидаемые результаты и требования, касающиеся политических отношений и практик в данном обществе»[5]. Часто партийно-политическая доктрина содержит развернутую программу действий, заключенную в рамки решения того или иного политического «вопроса»: социального, национального, культурного и т. д. Автор диссертации предлагает дополнить структурно-функциональный подход историческим подходом: взглянуть на партийно-политическую доктрину кадетов как на преходящую форму политического знания, выполнявшую свою специфическую функцию на определенном этапе общественного развития. В качестве исторической конфигурации теоретической политической рефлексии кадетская политическая доктрина выступала своеобразным промежуточным звеном между либеральной идеологией и новой политической наукой. Различия между идеологическим и научным типами политической рефлексии обнаруживаются не столько внутри самих эпистемологических парадигм, сколько в их специфическом отношении к нормированной реальности: идеология опирается на «идеально-должное», наука – на «нормативно-должное». Идеологическая парадигма отвечает на вопрос, чт есть должное и каким образом достичь желаемого будущего. Научная парадигма задается вопросом, каким на самом деле является состояние политического процесса, системы или же объекта. Идеологическая рефлексия отталкивается от заданного, идеального образца – к наблюдаемым тенденциям с целью их последовательного изменения, вплоть до достижения выдвинутой совершенной перспективы. В свою очередь, научное знание выстраивает определенную перспективу, отталкиваясь от фактов и выявленных тенденций. При обобщенной характеристике политической доктрины конституционно-демократической партии отмечается, что либерально ориентированный менталитет не препятствовал руководству кадетской партии строить свое практическое отношение к политике преимущественно на рационально-позитивистском, доктринальном, а не на метафизическом, доктринерском фундаменте.
Во втором параграфе «Феномен «партийного лидера» и его влияние на формирование идейных постулатов кадетов» партийное лидерство характеризуется как фактор, непосредственно повлиявший на формирование партийно-политических доктрин в России начала XX века. Указанный период выдвинул перед отечественной политической и интеллектуальной элитой принципиально новые задачи, что повлекло за собой появление особого типа лидерства – «партийно-политического вождизма» (М. Вебер). В диссертации этот феномен рассматривается на примере руководителей партии Народной свободы, которая в большинстве своем рекрутировалась из людей, обладавших высоким образовательно-культурным уровнем и ориентировавшихся на легальную государственно-парламентскую работу. Политическая борьба этого времени настоятельно выдвигала на первый план требование литературного оформления политических навыков. В условиях утверждающихся демократических форм вырабатывание соответствующих концептуальных установок, призванных служить ориентирами для широких масс, превращалось в одну из ведущих функций партийно-политических лидеров. «Новоиспеченные» лидеры, вникавшие в нужды повседневной общественной жизни, по необходимости брали на себя роль «журналистов-демагогов» (М. Вебер), публично оправдывая или же подвергая критике политический процесс и его активных участников. Неслучайно большинство партийных руководителей этого времени идентифицировало себя с профессиональными литературными работниками. В диссертационной работе утверждается, что именно журналистская функция политической деятельности являлась в самом начале столетия приоритетной для партийных лидеров, которые по своему историческому предназначению исполняли роль «политиков-теоретиков» (Г. Лассвелл).
Концептуальное и литературное оформление доктринальных установок означало, что широкий круг сторонников партии именно от партийных лидеров получал устойчивую политическую ориентацию, в которой фиксировалось определенная система ценностных предпочтений, служившая основанием как для общепартийного мировоззрения, так и для личностной самореализации. Однако широкое распространение доктринального отношения к политике сопровождалось распространением и его оборотной стороны – доктринерства: рассуждений, основанных на отвлечённых, бездоказательных положениях, начетничества, торжествующей над жизнью схоластики, формального, некритического следования соответствующей политической доктрине, или догматизма. В конституционно-демократической партии имелись собственные доктринеры, притязавшие на лидерство. Наиболее яркой фигурой в этом плане был П. Б. Струве, который претендовал на роль ведущего в партии политического мыслителя. Свое мировоззрение он называл «либеральным консерватизмом», полагая возможным амбивалентное решение проблемы свободы вместе с решением проблемы власти. Тем не менее, на первый план партия кадетов выдвинула противоположный доктринеру тип политического лидера – лидера-прагматика, олицетворением которого стал П. Н. Милюков. Основатель и бессменный руководитель одной из крупнейших отечественных политических партий начала XX столетия, он формально не занимал видных постов, тем не менее являлся признанным партийным лидером, соединявшим начала политика и ученого. Его доклады в Государственной Думе, на съездах, конференциях и заседаниях Центрального комитета, определявшие курс партии, неизменно носили программный, стратегический характер. Воспринимая политику как науку и вместе с тем владея ею как искусством, Милюков оказывал решающее воздействие на выработку партийно-политической доктрины и политического курса конституционных демократов.
Глава вторая «Основные теоретико-методологические принципы кадетизма» посвящена теоретико-эпистемологическим, научным основаниям политической доктрины конституционно-демократической партии.
В первом параграфе «Примат культуры над политикой как теоретическое основание кадетской политической доктрины» рассматриваются специфические основы идейного сродства (разнообразия и единства) кадетов. Несмотря на то, что политическая общность часто находится в зависимости от философско-мировоззренческой общности, анализ основополагающих документов партии Народной свободы, а также высказываний ее идеологов приводит автора к выводу об отсутствии объединяющей всех приверженцев конституционного демократизма философской платформы. Среди руководства кадетов философствование воспринималось личным уделом каждого; многие из них демонстративно провозглашали собственным кредо индифферентность к гносеологическим вопросам и метафизическим проблемам. Характерным примером подобного «нигилистического» отношения к философскому знанию может служить определение П. Н. Милюковым философии как некоего «парового котла», «в котором всевозможные иррациональные обрезки человеческого духа претворяются в однородную и бесцветную массу высшего синтеза, готовую принять в умелых руках какую угодно форму»[6]. Сам лидер конституционных демократов осознанно соотносил себя с позитивистской (активистской, сциентистской) мировоззренческой традицией. Тот факт, что в основание кадетской партийно-политической доктрины был положен именно научный подход, а вовсе не религиозная метафизика, позволил партийному большинству избегнуть соблазнов политического идеализма, проективизма и утопизма. Философское безразличие, декларируемое одной частью кадетов, толерантность и «всеядность» других представителей партии объяснялись самими партийными идеологами особым мировоззренческим постулатом – плюрализмом. Плюрализм коррелировал с другим важным принципом, соответствовавшим идеалу «научности», – объективизмом, а вместе они обусловливали кадетскую установку на реформизм как универсальный способ реагирования и приспособления к новым вызовам современности – ориентацию на заимствование и симбиотическое существование различных социальных и политических форм.
Если философский плюрализм конституционных демократов проистекал из фундаментального принципа свободы, положенного в основание их политической ориентации, то свобода, в свою очередь, прямо восходила к другому, общему для партии постулату, который неизменно характеризовал разные по направленности и аргументированности представленные в кадетизме взгляды, – примату культуры над политикой. Кадетские идеологи видели в культуре не тот или иной, пусть и ведущий «фактор», а основание, фундамент общественного развития. Основополагающий вклад в толкование монистического первенства культуры над прочими сферами общественной жизни, в том числе и над политикой («культуроцентризм»), внес П. Н. Милюков. Глубоко закономерен тот факт, что историко-социологический пафос его многочисленных трудов был обращен непосредственно к теме культуры. Долгий путь в отечественной науке и политике лидера конституционных демократов начинался с «Очерков по истории русской культуры» (1892–1895); последним изданием этой книги (так и не завершенной) закончивалась во Франции его научная и политическая карьера. Схема отношений культуры и политики, нашедшая отражение и в политической доктрине партии, определяется автором диссертации как историко-генетическая. Сущность этой модели заключается в том, что политическая сфера рассматривается как один из важнейших продуктов культурной деятельности человечества, возникающий на определенном этапе общественного развития. В историко-генетическом контексте политика является ведущей характеристикой бытия культуры, ее движущей силой. Культура, в свою очередь, наполняет политику духовным содержанием, поскольку в противоположном случае последняя оставляет за собой право существовать всего лишь как технология власти со всеми вытекающими отсюда прагматическими последствиями. Историко-генетический контекст объединяет культуру и политику категорией «традиция». Историческая традиция лежит в основе существования любой национальной культуры. Анализ установок кадетов на проблему взаимоотношения политики и культуры дополнен рассмотрением еще одной работы Милюкова – «Интеллигенция и историческая традиция» (1909), в которой историко-генетическая интерпретация понятия «культура» получила дополнительное развитие. Установкой на «культуроцентризм» объясняются сильные и слабые стороны практически-политической позиции кадетов. Ориентируясь на победу в долговременной стратегии (реформы, воспитание, эволюция и т. п.), они зачастую терпели поражения в повседневной тактике.
Во втором параграфе «Эпистемологический базис политической доктрины конституционно-демократической партии» дано комплексное представление о методологическом фундаменте кадетской партийно-политической доктрины. Историческое самоутверждение кадетизма предлагается рассматривать в общем контексте становления научной формы политического рефлексии. Утверждается, что на общий характер и содержание теоретической работы в кадетском сообществе решающим образом повлиял процесс институционализации нового, научного обществознания, проявившийся, прежде всего, в исторической, социологической и юридической областях гуманитарного знания. Эти направления, содержавшие в своих анналах глубокие эмпирические обобщения, не только стимулировали оригинальный поиск собственно в области политического знания, но и дополнили его своими открытиями и методологическими приемами. Историзм, социологизм, нормативизм интерпретируются как набор базовых методологических принципов, благодаря которым на рубеже XIX и XX столетий началось формирование элементов научного политического знания. Историзм, интерпретируемый как принцип неразрывной связи человека с прошлым, вековыми традициями и обычаями, подразумевающий взаимную обусловленность настоящего, прошлого и будущего, сыграл свою революционизирующую роль в изменении обществознания второй половины XIX века. С историзмом тесно связан другой важнейший принцип научного знания этого времени – редукционизм, объясняющий события в жизни людей посредством выведения закономерностей из социологических, психологических и, в конечном счете, из биологических и химических причин и законов. Редукционизм характеризуется как методологический принцип, сыгравший ключевую роль на раннем этапе становлении научного политического знания, которое в тот момент ориентировалось на поиски обобщающих закономерностей и по необходимости использовало сведения из других областей обществознания. Появление на рубеже XIX и XX столетий «критической историографии», или «критической философии истории», основывавшейся на принципах неокантианства, свидетельствовало о том, что на смену историзму приходит новая методологическая парадигма – историцизм. По существу это было возвращение к метафизическому, а значит – антинаучному пониманию истории как деятельности «индивидуального духа». Формирование политической доктрины конституционно-демократической партии происходило в момент активной стадии конфликта между представителями историзма и историцизма. В партии кадетов первую позицию представлял П. Н. Милюков, вторую защищали П. Б. Струве и П. И. Новгородцев. Прежде всего, благодаря лидерской роли Милюкова, в партии именно его методологические установки на историзм одержали теоретическую победу.
Другим важнейшим методологическим подходом, оказавшим влияние на процесс формирования научного политического знания, стал социологизм, который занял господствующее положение в умах многих образованных людей конца XIX – начала XX столетий. Согласно этому принципу, объяснение любого социального (в широком смысле) явления могло быть достигнуто в рамках исключительно социологии, которая сама по себе считалась завершающей стадией всех гуманитарных наук. Политическое знание в рассматриваемый исторический момент развивалось преимущественно в границах социологического знания. Социология, исследующая фундаментальные основы взаимодействия личности и общества, раньше, чем политология, приобрела законченные, строгие и точные, эпистемологические формы. В методологическом плане социологизм защищал принцип объективного научного подхода к социальным явлениям, а также принцип социологического объяснения социальных фактов. В теоретическом плане социологизм проявлял себя преимущественно как социологический реализм, утверждая специфичность и автономность социальной реальности, ее примат по отношению к индивидам и противопоставляя свои аргументы различным индивидуалистическим концепциям, в частности, социологическому номинализму, в рамках которого любое социальное образование предлагалось рассматривать как систему действий отдельных людей. Отмечается, что эпистемологическая ориентация кадетизма не сводится ни к «чистому» социологизму, ни к социологическому реализму. Идеологи партии постоянно искали синтеза различных, зачастую разнонаправленных факторов. В частности, П. Н. Милюков никогда не придерживался позиций исторического реализма, не признавая его так же, как и абстрактные социологические схемы. Вместе с тем он отказывался и от ориентации на модернистские номиналистические идеи, абсолютизирующие индивидуальный характер явлений. Такой, в целом типичный для кадетов, подход обозначается автором диссертации как системный, что, в свою очередь, приводит к выявлению еще одного методологического принципа, имманентного кадетизму, – компаративизма. В составе компаративистской методологии анализируются такие элементы, как параллелизм, сравнение, сопоставление, интерпретация, реконструкция и т. д.
Прямое влияние на формирование политической доктрины конституционно-демократической партии оказали общие процессы, относившиеся и к области юриспруденции. XIX век, и особенно его вторая половина, справедливо считаются периодом торжества государствоведческо-правовой науки и, в частности, принципа нормативизма. Для понимания методологических оснований партийно-политической доктрины конституционных демократов имеет важное обстоятельство, что идеологи партии внесли существенный вклад в привнесение принципа нормативности в политическую сферу. Как правило, они не абсолютизировали юридическое знание и следовавшие за ним выводы, на чем настаивал традиционный нормативизм. Вместе с тем они наделяли норму неким демиургическим смыслом, полагая, что нормативные связи функционируют сами по себе и могут обходиться без человеческого фактора, что из одной нормы автоматически вытекает другая норма. Кадетов связывало убеждение в том, что по мере расширения политической организации и политического участия будет происходить и своего рода «переоценка ценностей». Вследствие политического самообучения граждан норма неизбежно перейдет из внешнего плана во внутренний, а вслед за таким эволюционным процессом интериоризации нормы постепенно видоизменятся в лучшую сторону как политические институты, так и сами люди.
Глава третья «Политический анализ в идеологическом арсенале партии Народной свободы» характеризует такие центральные элементы доктрины кадетов, как решение проблемы политической субъектности и формулирование общих принципов партийной стратегии и тактики.
В первом параграфе «Отношение кадетов к проблеме политической субъектности» рассматриваются варианты решения идеологами партии одной из актуальнейших тем публичных дискуссий начала прошлого столетия – проблемы движущих сил общественного развития. Тема политической субъектности – совокупной деятельности различных субъектов общественной жизни, отличающейся свободным и целенаправленным характером, – является одной из центральных в политической науке. Главной отличительной чертой этого политологического параметра является политическая активность: воля к власти, борьба за власть, организация политической деятельности и т. д. Автором особо подчеркивается тот факт (до сих пор практически не отмеченный критиками и исследователями), что публичная полемика вокруг «сборника статей о русской интеллигенции» «Вехи» (1909) разворачивалась как раз по поводу представлений об основном субъекте политического действия. В России субъектом политической воли первой из политических сил осознала себя интеллигенция. «Вехи» актуализировали противоположную тенденцию – стремление отделить интеллигенцию от политики, заставить пересмотреть ее принципиальные жизненные ориентиры в сторону отказа от общественной борьбы с господствующей политической системой и нравственного перерождения. В число авторов сборника «Вехи» вошли такие видные представители партии Народной свободы, как П. Б. Струве и А. С. Изгоев, а также идейно близкие кадетам Н. А. Бердяев, С. Л. Франк, Б. А. Кистяковский. Несмотря на известную ленинскую оценку «Вех» как выражения «сути кадетизма», автор диссертационной работы полагает, что этот идеологический символ политической доктрины партии Народной свободы следует соотносить с другим сборником – «Интеллигенция в России» (1910), содержание которого носило «анти-веховский» характер. Его авторами стали К. К. Арсеньев, Н. А. Гредескул, М. М. Ковалевский, И. И. Петрункевич, П. Н. Милюков, которые с большим основанием могут называться выразителями «кадетизма».
Вследствие очевидной идейной дифференциации ответы идеологов кадетов на вопрос об основном политическом субъекте, конституирующем и определяющем развитие политической ситуации в направлении идеалов свободы и конституции, изображаются как сугубо дифференцированные. Объявляя себя партией «народной свободы», кадеты не ограничивали категорию «народ» какими-то дополнительными признаками и поэтому включали в нее и представителей буржуазных классов (утверждая, например, что разрешение противоречий между рабочими, крестьянами и капиталистами возможно путем «справедливых соглашений»[7] ), противопоставляя народ – правительству, чиновникам, т. е. бюрократии. Часть кадетов (авторы «Вех») переориентировались на личность как субъект политико-правовых отношений, рассматривая ее как альтернативу традиционному «народническому» подходу. Наконец, руководство партии видело выход из противоречивого определения основного социального субъекта политического действия в институциональном подходе. Автор диссертации предлагает подойти к проблеме политической субъектности с точки зрения внутренней эволюции – дифференциации и самоопределения кадетизма. В этом смысле «анти-веховский» сборник «Интеллигенция в России» представлял собой очевидную попытку вывести проблему «интеллигенции» за рамки классово-экономических или же чисто идеологических схем. Объединяющим началом здесь прозвучало требование привести все социальные силы к некоему общему институциональному, а значит, собственно политическому знаменателю. В политической доктрине кадетской партии во главу угла был положен не революционно-деструктивный принцип (борьба с государственной властью и политическим режимом), а принцип эволюционно-конструктивный (государственное строительство).
Во втором параграфе «Позиция партии по актуальным вопросам политической борьбы» рассматриваются кадетские позиции в отношении выбора оптимальной стратегии и тактики в условиях острой политической борьбы. Отмечается, что политическая доктрина конституционно-демократической партии формировалась в условиях не до конца устоявшегося институционального ландшафта, многообразных классовых, этнических, конфессиональных и прочих конфликтов. На этом общем фоне интерес активных участников политических баталий обращался, прежде всего, к политическому процессу. Современная политология характеризует политическую борьбу как конфликтную разновидность политического взаимодействия, посредством которой различные группы людей заявляют и демонстрируют свои претензии и притязания на обладание одними и теми же ресурсами власти. Важнейшим признаком политической борьбы является рекогносцировка политических сил и формулируемых ими стратегий общественного развития. К ситуации в России начала XX столетия вполне приложим общетеоретический взгляд на политическую борьбу как конфликт радикализма (перераставшего в экстремизм) и реформизма. Сам термин «борьба» – одна из фундаментальных категорий, которые берут на вооружение теории, основывающиеся на радикальной или экстремистской (революционной) формах мышления и действия. В работе проведена типологизация спектра политической борьбы; сформулированы критерии дифференциации на «правых», «левых», «центристов», «радикалов» и «экстремистов». В частности, при анализе «правого» и «левого» автор предлагает вывести «за скобки» идеологическое начало и в качестве критерия использовать принцип отношения к существующему общественно-политическому и экономическому строю («порядку»). «Правыми» в таком контексте будут политические силы, выступающие за сохранение существующего строя, а «левыми» – те, кто настаивают на его изменении. Изложенная концепция, основанная на критериях отношения к существующему строю, господствующей на данный момент власти и правопорядку, позволяет отнести партию Народной свободы первоначально к леворадикальным, а впоследствии к левоцентристским силам, что находит полное подтверждение и в ее доктринальных установках.
Политическая борьба является, прежде всего, сознательной формой деятельности. Ее правила диктуют каждой политической группировке избирать четко выраженный стратегический курс и также неуклонно следовать осознанно выбираемой, зависимой от стратегии тактике. Если отечественные марксисты подчиняли социальное экономическому, а неонародники, наоборот, – экономическое социальному, то позицию конституционных демократов отличал приоритет политического над социальным. Курс на политическое реформирование общества должен был развести кадетов как с леворадикальными партиями, так и с правыми, охранительными. Стратегическая позиция партии Народной свободы базировалась на принципе конституционной монархии. Социальная программа также строилась на принципе постепенного политического реформирования российского общества. Тактические задачи вытекали непосредственно из установок стратегического порядка. На фоне политической и идеологической раздробленности российского общества партия Народной свободы объявляла одной из своих важнейших целей максимально широкую организацию общественного сознания всеми доступными средствами пропаганды и агитации. Исходная позиция либерального политического сознания – это выбор между идеей справедливости, т. е. социально ориентированной политикой, и программой законодательного закрепления конституционных свобод в пользу демократического государства в качестве политического идеала. Политической стратегии и тактике партии Народной свободы были присущи все атрибуты реформизма: поиски социальных компромиссов, соглашательство с властью, постепенство и т. д. Вместе с тем утверждается, что реформизм не следует отождествлять с политической доктриной кадетов в целом, поскольку он характеризует не цели, а средства достижения этих целей, сам являясь одной из форм политической борьбы.
Глава четвертая «Проблематика общественно-политического проектирования в кадетской политической доктрине» содержит систематизированный анализ основных направлений общественного проектирования, представленных в кадетской политической доктрине: в области партийного строительства, в сфере национальной политики, в области научной и образовательной политики.
В первом параграфе «Теоретические аспекты партийного строительства» при рассмотрении процесса формирования партии Народной свободы выявлен коммуникативный принцип как системообразующее начало партийного строительства. Отмечается, что к началу XX столетия российская политическая действительность еще не имела опыта практической партийной деятельности. Рождение отечественной партологии происходило в условиях текущей политической борьбы, участники которой, не помышляя о поиске некой «общей теории», эмпирическим путем приходили к формулированию теоретических алгоритмов и закономерностей партийного строительства. Современной политической теории (М. Дюверже) известны два основных принципа формирования партий, которые реализуются в ходе становления демократических политических систем, – институциональный и идеологический. Анализ процесса образования конституционно-демократической партии позволяет сделать вывод, что на фоне неочевидного влияния этих факторов первостепенную роль сыграл политико-коммуникативный аспект. Аргументируется это прежде всего тем, что на политической арене своего времени кадеты выступали в роли общероссийского политического интегратора, принимая на себя миссию своеобразного посредника, поставившего своей целью связать различные общественные объединения как другом с другом, так и с государственной властью. Кадеты (как и любая политическая партия) стремились к тому, чтобы превратиться во влиятельный политический институт, ставили своей целью вхождение в политическую систему: достижение, а затем и удержание власти. Партия Народной свободы одной из первых в стране приступила к построению легальной организационной структуры и некоторое время представляла собой единственную силу, оппозиционную самодержавию, выступавшую на политической арене публично и открыто. Начальная стадия партийной жизни – это переход от литературного или же общественного сотрудничества к активному участию в политической борьбе. На этом этапе основной задачей организации подразумевалась консолидация всех оппозиционных правительству и ориентирующихся на принципы демократии и конституционализма сил. Впервые программа партийного строительства была сформулирована в декларации «Союза освобождения», которая принадлежала перу П. Н. Милюкова. В основу партстроительства предлагалось положить научные представления о принципах «общего дела»; они же должны были непосредственно проявляться в практически-политической деятельности формирующейся организации.
В диссертационной работе рассматривается теоретическая «матрица» партийного строительства, нашедшая отражение в политической доктрине конституционно-демократической партии. Образование партии является результатом группировки более или менее однородных элементов, однако такая однородность возникает не в процессе «политических разговоров», журнальных дискуссий, а в ходе предварительной политической деятельности. Исключительно важным шагом в сплочении партийной организации является формирование ее программы. Партийная программа призвана превращать идеалы и традиции в осуществимые (то есть нормативные) практические требования. Чем более правильными и широкими являются организационные основы политической партии, тем большее признание находит она у населения. Определившиеся мнения не нуждаются в постоянном пересмотре, однако требуют обсуждения способов, благодаря которым их можно провести в жизнь. Объявляя свою партийную организацию «внеклассовой», кадеты подчеркивали тот факт, что партия является продолжательницей так называемых «интеллигентских традиций»; что, по их мнению, позволяло уйти от ограниченных и доктринерских позиций идеологического подхода. Исходная «внеклассовая» позиция объяснялась ими тем, что, помимо существующих объективно совершенно обособленных интересов различных классов, в обществе имеются также «общие для громадного большинства всего населения, без различия классов, интересы, от удовлетворения которых зависит благосостояние всей страны, как единого целого, и которые могут быть удовлетворяемы и защищаемы не иначе, как дружными и совместными усилиями всех сознательных граждан»[8]. По своей внутренней структуре партия кадетов представляла собой предельно централизованную организацию, которая выстраивалась в соответствии с принципом вертикали власти: «сверху – вниз». Вместе с тем кадеты не являлись массовой партией, не отличались они и строгой внутрипартийной дисциплиной. Традиционным формам индивидуализма и анархизма, свойственным русской интеллигенции, противопоставлялось довольно умозрительное чувство коллективной ответственности за принимаемые решения. Политическая доктрина кадетской партии, о чем уже говорилось выше, базировалась на принципиальном отказе от метафизических представлений о некоей общей идее, сплачивающей партийные ряды. Однако в партийной «разнородности» таился и главный источник потенциальной слабости организации. Для всякой партии рано или поздно наступает необходимый и неизбежный момент, когда ее внутренняя разнородность выходит наружу, имманентные идеологические и институциональные противоречия вскрываются и партия вынуждена отделять себя от чуждых ей элементов. В таком случае важнейшим основанием партийного строительства, процесса дифференциации и самоопределения партийной организации оказывается не идеологическая доктрина, а политическая практика, которая воспринималась идеологами партии как универсальный критерий истины.
Во втором параграфе «“Протофедералистская” концепция национально-территориального обустройства России» воссозданы теоретико-доктринальные представления кадетов по проблемам национально-государственного устроительства России. Подчеркивается, что проблемы отечественного национально-государственного устройства были включены в число ключевых разделов партийно-политической доктрины конституционных демократов после событий первой русской революции, которые повлекли за собой постановку «национального вопроса» и ожесточенную политическую борьбу вокруг него. В качестве приоритета кадеты выдвинули принцип «национально-областной» автономии, регулируемый посредством так называемой «национальной справедливости». В диссертации выделены два важнейших теоретических положения, характеризующих соответствующий раздел кадетской партийной доктрины: приоритет общегосударственных начал над национальными и соединение в единое целое национальных и территориальных общественных интересов. В программе партии Народной свободы впервые фиксировалось требование равенства всех российских граждан без различия национальностей перед законом. Документ, выражавший общепризнанную точку зрения, содержал целый ряд предложений по конституционному закреплению и гарантированию всем населяющим империю народностям, помимо утверждения принципа полного гражданского и политического равноправия всех граждан, особого права «свободного культурного самоопределения». В этом и других партийных документах нормативно признавались возможности обеспечения на местном уровне, соответственно национальному составу населения, с одной стороны, прав русского языка, с другой - языков национальных меньшинств в порядке, установленном общегосударственным законодательством. Политическая доктрина конституционно-демократической партии утверждала формы «национально-культурной жизни» в рамках местного самоуправления и территориальной автономии.
Позиционируя себя как «государственники», партийные идеологи объясняли отстаиваемый ими принцип «автономности» тем, что, по их мнению, он не разрушает государственности. Автор диссертации определяет кадетскую позицию как «протофедерализм». В границах такой установки национальная и территориальная автономия соединялась с сильными общероссийскими государственными формами и общими правовыми нормами. После вступления России в войну политическая программа кадетов все больше склонялась к «великодержавной» позиции, т. е. уже к унитаризму, а не к федерализму. Хотя они и допускали культурно-национальное самоопределение, однако не признавали прав наций и народностей ни на политическое самоопределение, ни, тем более, на отделение от Российской империи. Указывается на наличие различных точек зрения по данному вопросу в кадетизме. П. Б. Струве в период между двух революций многократно выступал в защиту принципов так называемого «либерального национализма», суть которого он усматривал в «свободном состязании национальностей» в границах Российской империи[9]. П. Н. Милюков, напротив, отказывался рассуждать о национальностях сквозь призму общеидеологических, т. е. универсальных и внеисторических, установок. В качестве примера «правильного» понимания национального вопроса в России он приводил позицию А. Градовского, считая выдающегося отечественного политического мыслителя второй половины XIX столетия основоположником защищаемой им научности. В интерпретации Милюковым так называемого «национального вопроса» наглядно проявились приоритеты практического над умозрительным и научного подхода над идеологическим.
В третьем параграфе «Общепартийная стратегия образовательной и научной реформы» рассмотрена политическая программа партии Народной свободы в области образования и науки. Подчеркивается, что программа конституционно-демократической партии коренным образом отличалась от остальных ведущих партийно-политических платформ своего времени тем, что политике в области образования и науки придавался самодостаточный и даже приоритетный характер. Многие положения формировавшейся в этот исторический период политической доктрины кадетов обусловливались изменениями в области общественного сознания посредством воспитания. Руководители и идеологи партии сознавали, насколько важную, социально-преобразующую роль играет интеллектуальный фактор в общественной жизни страны. Образование рассматривалось ими как опосредующее звено между культурой и политикой, наука – как источник общественного благополучия, путь к народному благосостоянию и государственному могуществу. В своей повседневной пропагандистской работе кадеты делали упор на взаимосвязи между идейными предпочтениями и образовательным уровнем среди сторонников партии. В целом они намного более отчетливо, чем остальные политические силы, формулировали настоятельное веление времени – необходимость преобразования элитарного образования в массовое. Особое внимание обращается на тот факт, что в рамках кадетской политической доктрины представлено направление, во многом опередившее свое время, – идея политического («гражданского») воспитания, сформулированная П. Н. Милюковым еще в конце 1900-х гг.
Общая схема построения образовательной политики, декларируемая конституционными демократами, предполагала изменение целой системы просвещения и образования, начиная с низшей ступени и заканчивая высшей, которое в конечном итоге должно было стать народным. В программе партии во главу угла ставился принцип «народного просвещения». Мыслилось, что организация этой системы будет базироваться на принципах, которые предписывались общей партийной идеологией, – свободе, демократизации и децентрализации. В свою очередь базовые принципы свободы и народного участия в политике сочетались с опорой на образование и политическое воспитание. Большевики после победы Октябрьской революции оказались талантливыми «плагиаторами»: они использовали в своих целях не только эсеровскую аграрную программу, но и программные ориентиры кадетов в сфере науки и просвещения. Разумеется, большевистские идеалы были далеки от кадетских принципов свободы и гражданской активности, однако именно коммунистически ориентированные революционеры взяли на вооружение основные принципы программы кадетов, касающиеся сферы народного образования и государственной научной политики. Этим во многом объясняется ускоренный процесс развития советского государства на пути модернизации. Не случайно некоторые авторитетные ученые, входившие в руководящую элиту конституционно-демократической партии (В. И. Вернадский, И. М. Гревс и др.), уже в начале 1920-х гг. отказались от своих политических взглядов и в дальнейшем принимали активное участие в деле строительства социалистической государственности.
В главе пятой «Кадетская программа государственного обустройства» раскрывается содержание проектов государственного обустройства России, вписывающихся в рамки политической доктрины конституционно-демократической партии, посредством характеристики таких ключевых направлений, как конституционализм, геополитические стратегии, а также проблема государственной реформы в эпоху революции.
Первый параграф «Конституционализм как системообразующий принцип политической доктрины партии Народной свободы» характеризует концептуальное ядро кадетской политической доктрины. К началу XX столетия общественно-политическая практика выдвинула на первый план задачи по государственному переустройству страны. Кризис старой политической системы настоятельно требовал выхода в область законодательного закрепления предлагаемых реформ в отечественном государственном строе. Кадеты, нацелившиеся на обустройство и развитие представительной формы власти, делали ставку на введение в стране политических норм и институтов, уже утвердившихся в цивилизованно развитых странах: создание системы народного представительства, кардинальное видоизменение правопорядка, существенное ограничение исполнительных функций верховной государственной власти, признание верховенства права, участие народа в законодательстве, контроль за исполнением законов, совершенствование судебной системы и т. д. Не менее значимой воспринималась также задача по созданию соответствующих условий, благодаря которым в общественном сознании утверждалась бы идея необходимости для России представительных учреждений. Все эти общеполитические требования нашли отражение в конституционализме – важнейшем системообразующем принципе, лежавшем в основании политической доктрины партии Народной свободы и являвшемся результатом сложного, противоречивого процесса взаимодействия и конфликта конституционных усилий общественности и государственной власти. Указанный принцип раскрывается через характеристику трех его важнейших составляющих: представлений о конституционном механизме, конституционных нормах и конституционном строе.
В литературе конституционное реформирование монархии устойчиво именуется «мнимым конституционализмом». Этот термин, восходящий к М. Веберу, интерпретируется современными исследователями как «некий гибрид новых конституционно-правовых форм и старого абсолютно-монархического содержания»[10]. Автор диссертации считает, что «мнимый конституционализм» следует понимать не только в качестве переходной формы от монархии к республике, но и как своеобразную институциональную реакцию самодержавно-бюрократической власти на радикальный характер перемен. В свою очередь, доктринальный подход к конституционализму со стороны кадетов был, безусловно, не «мнимым», а подлинным. Конституционализм, основанный на господстве права, ограничивает властные полномочия государственных органов и руководителей государства, реализуя данные ограничения при помощи установленных процедур и норм. Милюков, используя думскую трибуну, неустанно защищал тезис о примате правопорядка над политическими реалиями. Для политического самосознания начала XX века такое правопонимание, опиравшееся на примат права над государством и политической властью, являлось новым. В основание кадетской программы превращения России в конституционную монархию была положена теория правового государства. Политическая доктрина была ориентирована на то, чтобы служить основанием для нормативно-правового ограничения государственного абсолютизма. В партийных документах и работах идеологов кадетов конституционализм не был представлен в догматическом виде. Его функционирование осуществлялось не в форме трансцендентного идеала, не в качестве некой высшей ценности или высшей нормы, образца или завершенного состояния, к которому следовало стремиться российскому обществу. Наоборот, конституционализм воспринимался как имманентная сущность постоянно видоизменяющегося политического процесса, как движение в хорошо известном по историческому опыту цивилизованных государств направлении. Зависимость становления конституционных норм от формирования нового конституционного механизма проявилась в самом факте зарождения отечественной политической традиции парламентаризма при активнейшем участии партии Народной свободы. Кадеты могли на практике осуществлять здесь зафиксированную в названии партии связь двух принципов – конституционализма и демократизма, задавая им и теоретико-нормативное обоснование, и институциональное закрепление.
Во втором параграфе «Геополитические стратегии в кадетизме» реконструирована общепартийная кадетская парадигма внешней политики Российского государства. Особое внимание обращается на тот факт, что среди российских партий, заявивших о себе в начале XX столетия, только конституционные демократы смогли предложить глубоко проработанную программу внешней политики Российского государства. Важнейший вопрос, решаемый идеологами партии, заключался в выборе для страны географического вектора международного развития, т. е. в формулировании общероссийской геополитической стратегии. Партийными лидерами была проделана значительная работа по выработке стратегий внешнеполитической деятельности, анализу интересов и сфер влияния, разработке приоритетных направлений международной политики. Несмотря на то, что программа конституционно-демократической партии не содержала раздела, посвященного международной политике, ее руководители и идеологи в период между двух революций выступили с целым рядом инициатив по обоснованию и корректировке внешнеполитического курса страны. Автор работы специально подчеркивает то обстоятельство, что внутри кадетского партийно-идеологического сообщества (это касается и международного «раздела», и доктрины в целом) никогда не существовало безоговорочного единомыслия.
Основу внешнеполитической концепции партии Народной свободы составляли разнонаправленные подходы. Исходная конституционно-демократическая парадигма ориентировала политику на реформирование самодержавно-бюрократического государства. В то же самое время фундаментально общим для различных «оттенков» кадетизма было охранение российской государственности. Если в первом случае речь велась о государстве, то во втором – о государственности. Государство ассоциировалось с самодержавной бюрократией, государственность – с многовековой отечественной историей и культурой. Охранительная тенденция соотносилась не только с внутриполитической стратегией, направленной на укоренение правовых, конституционных основ государственности, но и с внешнеполитическим курсом, нацеливаемым, с одной стороны, на продвижение вовне, с другой стороны, на защиту интересов государственного целого. На этом фундаментальном различии между государством и государственностью строилась внутрипартийная дифференциация по различным аспектам внутренней и внешней политики. Некоторые идеологи склонялись к отождествлению наличного государства и нормативной государственности; другие, наоборот, резко противопоставляли эти две далеко неравнозначные политические сущности. По мере того как интересы государственного целого приобретали в политической доктрине партии Народной свободы приоритетный характер, внешнеполитические вопросы начинали доминировать над внутриполитическими. Такая перемена акцентов произошла вскоре после спада революционной напряженности в 1907 г. В конце 1900 – начале 1910-х гг. внутри кадетизма сформировались две ведущие точки зрения на международную политику России, выразителями которых стали П. Б. Струве и П. Н. Милюков. Этим двум обоснованиям соответствовали различные геополитические подходы, противоположные векторы стратегического развития России, подробно характеризуя которые автор называет их, соответственно, «великодержавным» и «европеистским». Указывается также на наличие в рамках кадетской политической доктрины особой «протоевразийской» стратегии, сформулированной В. И. Вернадским.
В третьем параграфе «Идеологи кадетов о проблеме трансформации государственности в революционную эпоху» проанализированы последствия теоретической установки кадетов на охранение государственности в эпоху второй русской революции. В эпицентре экономических, социальных, этнических и прочих катаклизмов первой четверти XX столетия оказалась судьба самой российской государственности. Государственность, как уже отмечалось выше, воспринималась кадетами как сложный, развивающийся во времени и пространстве не только политический, но и социальный организм, развитие которого обусловливалось культурой народа и находило воплощение в исторической традиции осуществления политической власти. Революция оказывает по отношению к государственности прямо противоположное действие, резко и деструктивно изменяя политическую ситуацию, открыто вступая в прямой конфликт с так называемым «старым порядком», что проявляется в смене правящей элиты, политической системы и государственного строя. Разрушая культурно-историческую традицию, подрывая социальные основы, она кардинальным образом меняет взгляд на государственность. Не случайно в перечне факторов, революционизировавших страну, «основной чертой», «основной причиной» «печального исхода» отечественного революционного процесса Милюков считал именно кризис русской государственности. В работе выделяются несколько вариантов развития государственности, которые открывались перед противоборствующими политическими силами в условиях, когда монархическая государственная форма утрачивала свое традиционное господство. Консервативный вариант состоял в сохранении традиционного типа государственности, во что бы то ни стало и любой ценой. В соответствии с анархическим вариантом «государственная машина», понимаемая как организованное насилие, подлежала «отмене», полному, тотальному упразднению. Особый вектор развития предлагал коммунистический вариант, призывавший не только к уничтожению «буржуазного государства», но и к созданию невиданного доселе в человеческой истории типа государственности – «диктатуры пролетариата». Наконец, существовал еще один вектор развития – реформаторский. Стратегия трансформации политической системы в направлении становления республиканского строя предполагала путь постепенного развития – признания необходимости общего согласия в форме конституционной монархии. Лидеры партии Народной свободы хорошо понимали, что старая политическая система не соответствует насущным потребностям реформирования страны. Однако вопрос о переходе России к республиканской форме правления они не рассматривали как стратегически первостепенный, полагая, что установление республики в той или иной стране становится возможным только в том случае, когда громадное большинство населения начинает желать таковой формы правления. Без выполнения данного условия насаждение республики «сверху» или «снизу» могло привести лишь к временному успеху республиканской идеи, за которым последовали бы новые «междоусобные смуты», неизбежно завершающиеся восстановлением монархии.
Среди множества симптомов приближающейся революционной катастрофы наиболее серьезным вызовом для монархической государственности являлась война. Если революция служила для нее внутренней угрозой, то война, как своеобразный катализатор кризисов, оказывалась угрозой внешней. Первая стадия эволюции отечественной государственности в условиях войны и революции обусловливалась единством всех политических сил вокруг монархической государственности. Объединяющим всех началом кадеты провозгласили чувство здорового патриотизма, ведомое общей волей. Вторая стадия эволюции отечественной государственности основывалась уже на ином сценарии. Общественность, ведомая партией кадетов, продолжая политику защиты государственности, начала активные выступления против правительства. Для сохранения государственности они были вынуждены вступить на путь радикальных перемен. Таким образом, произошел окончательный раскол между монархической государственностью, отождествляемой с общественностью, и царским правительством. Обращается внимание, что политическая логика кадетов в данном случае напрямую восходила к одному из важнейших принципов традиционной либеральной идеологии, которая, признавая неприкосновенность государственности как базисное условие существования гражданского общества, вовсе не одобряет несменяемость самй деспотической власти. Руководство конституционно-демократической партии рассчитывало на то, что и в условиях революции проведение политики реформ окажется возможным. Однако при отсутствии устойчивого и единственного центра власти революция стала совершенно не- управляемой. В реальности поступательный ход революционного процесса превратился в распад отечественной государственности. В условиях приближающейся или развивающейся катастрофы реальная политика в значительной степени востребовала не нормативные требования, которые более подходили бы к эволюционному типу развития, а набор вполне конкретных антикризисных мер, обусловленных прежде всего инстинктом «политического самосохранения». Автор диссертации полагает, что причины исторической неудачи партии Народной свободы следует искать в ее принципиальной неспособности найти оптимальные соотношения между государственнической политической доктриной и антиправительственной политической практикой.
В Заключении диссертации формулируются общие выводы, подводятся итоги исследования.
III. ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ
Монографии
1. Балтовский, Л. В. П. Н.Милюков: ученый в политике / Л.В. Балтовский. СПб.: СПбГАСУ, 2008. 175 с. (13,5 п.л.).
2. Балтовский, Л. В. Политическая доктрина партии конституционных демократов / Л.В. Балтовский. СПб.: СПбГАСУ, 2009. 255 с. (18 п.л.).
Научные статьи в ведущих реферируемых журналах
3. Балтовский, Л. В. Конституционализм в политической доктрине кадетов /Л.В. Балтовский // КОСМОПОЛИС: Журнал мировой политики. 2008. № 1(20). С. 11–17 (1 п.л.).
4. Балтовский, Л. В. Об основных научных требованиях к политической доктрине /Л.В. Балтовский // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Серия № 6. 2008. Вып.3. С.109–113 (1,2 п.л.).
5. Балтовский, Л. В. Судьба реформистской парадигмы «государственности» в эпоху русской революции /Л.В. Балтовский // Вестник Санкт-Петербургского ун-та. Серия № 6. 2008. Вып.4. С. 289–294 (0,7 п.л.).
6. Балтовский, Л. В. Реформистская парадигма «государственности»: уроки истории /Л.В. Балтовский // Вестник Московского ун-та. Серия № 12. Политические науки / 2009. № 1. С. 106–113 (0,8 п.л.).
7. Балтовский, Л. В. Этносоциологические и этнополитические взгляды П. Н. Милюкова /Л.В. Балтовский // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. № 93: Общественные и гуманитарные науки. СПб., 2009. С. 7–13 (1,2 п.л.).
8. Балтовский, Л. В. Политика и культура (об основополагающих детерминантах политической доктрины партии конституционных демократов) /Л.В. Балтовский // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. № 101: Общественные и гуманитарные науки. СПб., 2009. С. 297–303 (1,2 п.л.).
9. Балтовский, Л. В. Политическая доктрина и реальная политика (Об особенностях политического поведения партии кадетов в период войны и революции) /Л.В. Балтовский // Известия Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. № 119: Общественные и гуманитарные науки. СПб., 2009. С. 305–314 (1,7 п.л.).
Научные статьи и другие публикации
10. Балтовский Л. В. Политическая наука: между практической политикой и идеологиями (о специфике формирования отечественной науки) /Л.В. Балтовский // Восьмые Петровские чтения: Материалы всероссийской научной конференции 15–16 ноября 2006 г. СПб.: ПАНИ, 2007. С.114–118 (0,6 п.л.).
11. Балтовский, Л. В. П. Н. Милюков о коммуникативных основах партийного строительства /Л.В. Балтовский // Социальная коммуникация: монолог, диалог, полилог: материалы Межвузовской научно-практической конференции. 15–16 декабря 2006 г. СПб.: СПбГЛТА, 2007. С. 51–55 (0,7 п.л.).
12. Балтовский, Л. В. Особенности становления политической науки в России /Л.В. Балтовский // Доклады 64-й научной конференции профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета. Часть 3. СПб.: СПбГАСУ, 2007. С. 111–115 (0,4 п.л.).
13. Балтовский, Л. В. Теория и практика партийного строительства в творчестве П. Н. Милюкова. /Л.В. Балтовский // Наука и инновации в современном строительстве – 2007. Международная научно-практическая конференция, посвященная 175 -летию СПбГАСУ: сборник материалов конференции. СПб.: СПбГАСУ, 2007. С. 413–416 (1 п.л.).
14. Балтовский, Л. В. Формирование отечественной политической науки в начале ХХ века /Л.В. Балтовский // Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов. Тезисы докладов. ГМА им. адмирала С. О. Макарова. СПБ., 2007. С. 263–264 (0,2 п.л.).
15. Балтовский, Л. В. Методологические принципы научного политического знания П. Н. Милюкова / Л.В. Балтовский // Актуальные проблемы современного строительства: сборник материалов 61-й Международной научно-технической конференции молодых ученых Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет. Ч. 5. СПб., 2008. С. 53–56 (0,7 п.л.).
16. Балтовский, Л. В. Теоретические основы политической деятельности лидера конституционных демократов П. Н. Милюкова / Л.В. Балтовский // Вестник гражданских инженеров. 2008. № 3 (16). С. 110–113 (1 п.л.).
17. Балтовский, Л. В. П. Н. Милюков о взаимодействии политики и культуры / Л.В. Балтовский // Доклады 65-й научной конференции профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета / Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет. В 4 ч. Ч. 3. СПб., 2008. С. 111–115 (0,4 п.л.).
18. Балтовский, Л. В. Проблема субъектности политического процесса / Л.В. Балтовский // Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов. Тезисы докладов. ГМА им. адмирала С. О. Макарова. СПб.; 2008. С. 263–264 (0,25 п.л.).
19. Балтовский, Л. В. Особенности политической борьбы в начале ХХ столетия и стратегия и тактика партии конституционных демократов / Л.В. Балтовский // Девятые Петровские чтения: материалы всероссийской научной конференции 14–15 ноября 2007 г. СПб.: ПАНИ, 2008. С. 28–30 (0,4 п.л.).
20. Балтовский, Л. В. Политико-идеологический феномен партии конституционных демократов / Л.В. Балтовский // Вестник гражданских инженеров. 2009. № 1 (18). С. 121–124 (1,6 п.л.).
21. Балтовский, Л. В. Анализ политической субъектности в общественной жизни / Л.В. Балтовский // Доклады 66-й научной конференции профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета / Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет. В 4 ч. Ч. 3. СПб., 2009. С. 134–136 (0,5 п. л.).
22. Балтовский, Л. В. Политическое лидерство и политическое знание в России начала ХХ столетия / Л.В. Балтовский // Десятые Петровские чтения: материалы всероссийской научной конференции 12–13 ноября 2008 г. СПб.: ПАНИ, 2009. С. 116–117 (0,3 п.л.).
23. Балтовский, Л. В. «Вехи» и кадетизм: дискуссия об основном субъекте политического действия / Л.В. Балтовский // Вестник Общества русской философии при украинском философском фонде. Вып. 8. Полтава, 2009. С. 188–191(1,5 п.л).
24. Балтовский, Л. В. Принципы и закономерности партийного строительства в России / Л.В. Балтовский // Одиннадцатые Петровские чтения: Материалы всероссийской научной конференции 11–12 ноября 2009 г. СПб.:ПАНИ, 2010. С. 111–112 (0,3 п.л.).
25. Балтовский, Л. В. Проблема институционализации политического знания в России начала ХХ века / Л.В. Балтовский // Доклады 67-й научной конференции профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета. Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет. В 4 ч. Ч. 3. СПб.,2010. С. 135–138 (0,8 п.л).
26. Балтовский, Л. В. Кадетизм как политико-идеологический феномен партии конституционных демократов / Л.В. Балтовский // Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов. Тезисы докладов. ГМА им. адмирала С. О. Макарова. СПб.; 2010. С. 361-363 (0,3 п.л.).
27. Балтовский, Л. В. О критериях типологизации политических партий / Л.В. Балтовский // Вестник гражданских инженеров. 2010. № 3 (24). С. 161–165. (1,6 п.л).
28. Балтовский, Л.В. // Социологизм как принцип объективного научного знания о социальных явлениях / Л.В. Балтовский // Доклады 68-й научной конференции профессоров, преподавателей, научных работников, инженеров и аспирантов университета / СПбГАСУ. – В 5 ч. Ч. V. – СПб.,2011. С. 5–7 (0,8 п.л).
29. Балтовский, Л. В. Политическое (гражданское) воспитание в идеях П.Н.Милюкова / Л.В. Балтовский // Двенадцатые Петровские чтения: Материалы всероссийской научной конференции 17–18 ноября 2010 г. СПб.:ПАНИ, 2011. С. 103–104 (0,3 п.л.).
30. Балтовский, Л. В. Философско-правовые основания политической доктрины П.Н. Милюкова / Л.В. Балтовский // Вестник гражданских инженеров. 2011г. № 1 (26). С. 175-179. (1,6 п.л).
31. Балтовский, Л. В. Формирование института партийно-политического лидерства в России начала ХХ века / Л.В. Балтовский // Научно-техническая конференция профессорско-преподавательского состава, научных сотрудников и курсантов. Тезисы докладов. ГМА им. адмирала С. О. Макарова. СПб.; 2011. С. 361-363 (0,3 п.л.).
32. Балтовски,й Л. В. Образовательные и научные аспекты политической доктрины партии конституционных демократов / Л.В. Балтовский // Вестник гражданских инженеров. 2011. № 2 (27). С. 196–199 (0.9 п.л).
[1] Дегтярев А. А. Основы политической теории. М., 1998. С. 94.
[2] См.: Крюковских А. Словарь исторических терминов. 1998 // http://interpretive.ru/dictionary/461/word/%C4%CE%CA%D2%D0%C8%CD%C0
[3] См.: Политология: Проблемы теории / Под ред. В. А. Гуторова. СПб., 2000. С. 27.
[4] См.: Хеншелл Н. Миф абсолютизма: Перемены и преемственность в развитии западноевропейской монархии раннего Нового времени. СПб., 2003. С. 235–236.
[5] Лассвелл Г. Язык власти // Политическая лингвистика. Вып. 20. Екатеринбург, 2006. С. 271.
[6] Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. СПб., 1896–1897. Ч. 1–2. С. 6.
[7] Лосский Н. Чего хочет партия народной свободы (конституционно-демократическая)? Пг., 1917. С. 10.
[8] Нападки на партию Народной свободы и возражения на них / Под ред. А. А. Кизеветтера. М., 1906. С. 4.
[9] См.: Струве П. Б. Два национализма // П. Б. Струве. Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997. С. 164–172.
[10] Медушевский А. Н. Что такое мнимый конституционализм? // Социологические исследования. 1994. № 2. С. 71–72.
