WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Повседневная жизнь детей российских дворян по мемуарам современников xviii – начала хх в.

На правах рукописи

Мартианова Ирина Юрьевна

ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ДЕТЕЙ РОССИЙСКИХ ДВОРЯН

ПО МЕМУАРАМ СОВРЕМЕННИКОВ XVIII НАЧАЛА ХХ В.

Специальность 07.00.02 – «Отечественная история»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Краснодар – 2010

Работа выполнена на кафедре дореволюционной отечественной истории Кубанского государственного университета

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор Минц Светлана Самуиловна
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Каменский Александр Борисович доктор исторических наук, профессор Пушкарёва Наталья Львовна
Ведущая организация Южный Федеральный университет (г. Ростов-на-Дону)

Защита диссертации состоится «08» октября 2010 г. в _____ на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.198.03 при ГОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет» по адресу: ГСП-3, 125993 Москва, Миусская пл., д. 6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского государственного гуманитарного университета

Автореферат разослан «06» сентября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Е.В. Барышева

кандидат исторических наук

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Историческая повседневность детства – тема актуальная для со­времен­ной отечественной истории. Повседневная жизнь российского дворянства ХVIII – начала ХХ в. даёт массу возможностей для более глубокого изучения исторически сложившихся условий жизни россиян, позволяет понять, как на протяжении более двух веков происходило формирование наиболее активной части общества.

Исторические аспекты повседневности дворянского детства мало изучены современной отечественной наукой. Отдав приоритет в изучении данной темы педагогическим дисциплинам, историки значительно сузили представления своей науки об особенностях менталитета представителей разных сословий российского общества. Обращение к картине повседневной жизни детей российских дворян ХVIII – начала ХХ в. в воспоминаниях современников позволяет по-новому взглянуть на роль истории детства в истории России.

Актуальность данной темы определяется её тесной связью с современностью. Когда рухнули представления о «советском человеке» как вершине эволюции человеческого развития, появилась проблема создания эталона, к которому следует стремиться культурному современному россиянину. Вспомнили о прежних идеалах, в том числе и о тех из них, что были присущи элите российского общества дореволюционной эпохи. Дворянство, долгое время создававшее социальные и культурные ориен­тиры для ос­тальных слоёв населения России, вновь стало центром внимания исследователей, историков в том числе. Их интерес к различным проблемам дворянского детства связан также с интересом исторической науки к изучению элит различных обществ. Высокий уровень культуры, присущий привилегированному сословию российской империи, заставляет задуматься историка о механизмах его поддержания и передачи следующим поколениям дворян. Изучение повседневных структур дворянского детства помогает глубже исследовать и лучше понять принципы работы этого механизма. Исторически сложившаяся картина обыденной жизни дворянских детей позволяет выявить различные составляющие детства, не ограничиваясь описанием и анализом только воспитательно-образовательного процесса.

Объек­т иссле­дования – корпус опубликованных и неопубликованных воспоминаний ХVIII – на­чала ХХ в. (68 произведений), содержащих сведения о детстве мемуаристов, их родственников и знакомых. Предметом данной диссертации является реконструкция реалий повсе­дневности детства в дворянских семьях XVIII – начала ХХ в.

Хронологические рамки исследования – XVIII – начало ХХ в. Дети оставляют мало письменных свидетельств о себе. Историку, изучающему по­вседневность детства, приходится пользо­ваться косвенными данными, отражёнными или интерпретированными свиде­тельствами. Изучая эволюцию отрывочных и не всегда четко подаваемых представлений мемуаристов о детстве на протяжении указанного времени, можно полу­чить вполне репрезентатив­ный материал, по которому становится ясной степень вовле­чён­ности детей в историче­скую повседнев­ность эпохи и из­менение позиций детства в ней.

Географические рамки диссертации ограничены Ев­ропейской частью Российской империи, включая Царство Польское и Северный Кавказ.

Степень изученности темы. Тема повседневности занимает заметное место в отечественной и зарубежной историографии ХХ в. Её теоретические и методоло­гические основы были заложены в трудах историков школы «Анналов», Ф. Бро­деля, германской школы истории повседневности (Ю. Кокке, М. Штюрмера, Х. Медик и др.). В отечественной историографии теоретико-методологическую базу этого направления в истории создали Б.А. Романов, А.Я. Гуревич, Ю.М. Лотман, Л.П. Репина. Конкретным проблемам в области исто­рии по­вседневности посвящены работы А.Б. Каменского, Н.Н. Козловой, О.Е. Кошелевой, Н.А. Миненко. Проблемы повседневной ис­тории жизни детей наряду с другими вопросами рассматривались в работах Ю.М. Лот­мана и Н.Л. Пушкарёвой.

Отдельные проблемы повседневности детства дворян получили освещение в трудах по истории воспитания и образования ХVIII – начала ХХ в. (от исследований Н.П. Черепнина и Н.И. Алпатова до современных работ Л.Б. Хорошиловой и О.С. Муравьёвой). Изучение этого круга проблем началось ещё в доре­волюционной отечественной исторической науке в работах, посвящённых истории воспитательно-обра­зовательных учреждений, и было продолжено в крити­ческих работах советских учёных. В их работах термин «повседневность» еще не упоми­нается. В совре­менной российской историо­графии свет­ское обра­зова­ние и вос­питание дво­рян чаще всего рассматривается именно с позиций истории повседневности.

Методологическая установка, задаваемая историей повседневности, подчеркивает значимость каждого человека для истории. Изучение дет­ства в биографиях исто­рических деятелей и личностей второго плана на сегодняшний день – наибо­лее рас­пространённая форма обращения к истории повседневности.

В отечественной историографии наблюдается неослабевающий ин­терес к династии Романо­вых. Среди дореволюционных исследований своим внима­нием к обыденной жизни детей Романовых выделяется монография И.Н. Бо­жерянова, в историографии 1990–2000 гг. – статьи о царских детях Н.И. Павленко, А.Б. Каменского и Е.В. Анисимова, опубликованные в ведущих российских исторических из­даниях.

Особый аспект исторической характеристики детства предложен в историко-антропологической монографии Ю.А. Рас­като­вой. Автор рассматривает детство как целостное историко-антропологическое понятие, обладающее особым набором системообразующих характеристик[1]

.

Методологическое значение для отечественных и зарубежных историков имеют ис­следо­вания французского историка и демографа Ф. Арьеса. Он подробно останавли­вается на ос­новных исторических зако­номерностях формирования представ­лений о дет­стве, как в обыденном соз­нании, так и в творчестве людей искусства и науки. На боль­шом историческом материале Ф. Арьес доказал, что современное состояние повсе­дневности детства и механизмы социализации, разработанные взрослыми, яв­ляются сравнительно недавним приобретением европейцев.

Ещё один исторический подход к изучению детства наметил в своих иссле­дованиях американский учёный Л. Демоз. Он предложил свою концепцию все­мирной истории, постро­ен­ную на данных междис­циплинар­ного исследования про­блем дет­ства, и назвал ее психоисторией.

К сожалению, в отече­ственной историографии работ по истории детства равных по масштабу и глубине исследо­ваниям Ф. Арьеса и Л. Де­моза не существует до сих пор. Хотя работы по истории повседневности возрастных групп, их положения в со­временных им обществах могли бы внести существенные коррек­тивы в представ­ления историков об этих обществах и о событиях ими пережитых.

В других областях социогуманитаристики, включая историческую антрополо­гию и этнологию, проблемы повседневности детства изучаются через мозаику частных объектов. Отечествен­ные историки и этнографы описывали обыденное течение детство у разных наро­дов. Эти исследо­вания пред­став­лены коллективными моно­гра­фиями и сбор­ни­ками, а также ра­бо­тами отдельных авторов. Есть дисссертация Е.В. Манузина по истории образо­вания и воспита­ния, принятых в казачьей среде ХIХ – начала ХХ в. Анализ этой группы исследований показал, что для исторической науки прин­ципиально важно выявить взаимообусловленность обыденных представлений о детстве и системообра­зующих характеристик общества. В современной науке значение систем­ных взаимосвязей между детством и обществом подчёркивают ра­боты Э. Эрик­сона, М. Мид и У. Брон­фен­брен­нера.

Для более полного понимания исторически складывающихся особенностей повседневности детства очень важно выделить гендерные проблемы. Их изучение всё чаще приводит специалистов к необходимости раскрывать исторические ас­пекты представлений о поле. Наиболее близко к исторической интерпретации про­блем повседневности детства стоят работы О.Ю. Солодянкиной.

В работах М.В. Ломоносова, Д.Е. Горохова, В.А. Бе­ловой, Е.А. Кваши рассматриваются детская смертность и рож­даемость. Авторы ставят вопрос о влиянии условий повседневной жизни на демогра­фические процессы.

Историческая концепция повседневности детства опирается на опыт изучения детства как особого феномена в жизни человека. Одна из пер­вых попыток философского осмыс­ления природы феномена детства принадлежит В.С. Соловь­ёву. В отечественной философии 1930-1980-х гг. детство как самостоятель­ный пред­мет для размышлений не вы­сту­пало, но, обращаясь к теме се­мейной жизни человека, исследователи затра­гивали и вопросы дет­ства. Начи­ная с 1990-х гг., тема дет­ства вновь стала актуальной для оте­чест­венной философии. На стыке фило­софии и истории педагогики создана работа В.М. Кларина и В.М. Пет­рова. Исследования М. Бра­уншвига и Р.Р. Лоскутовой созданы на стыке философии, педагогики и искусствоведения и посвящены проблемам отображения детства в искусстве и влияния искусства на разви­тие ребёнка.

Зна­чи­тельные исследо­вания, по­священные повседневному миру детства, созданы филоло­гами Н. Молосовым, М. Эп­штейн, Е. Юкиной, Л.Э. Семёно­вой. Н. Павлова и Н.Б. Кур­нант рассматривают проблему отражения повседневности детства в автобиогра­фических произведе­ниях. В книге Ю. Хеннингсена обыден­ные практики детства рассматриваются че­рез призму памяти мемуаристов.

Как видим, наукой накоплен солидный опыт изучения различных проблем повсе­дневности дет­ства. В истории можно найти новые способы обобщения данного опыта и использования системного метода и междисциплинарного синтеза для описания мира повседневности детства в его исторической конкретике. В данной ра­боте, после изучения более трёхсот научных исследований так или иначе затрагивающих проблемы детства и анализа 66 мемуарных текстов, сделана попытка создать обобщённую картину повседневной жизни мало­летних дворян ХVIII – начала ХХ в.

Цель и за­дачи работы. Цель исследования – характери­стика повсе­дневной жизни малолетних дворян как части российской ис­тории и культуры XVIII – начала XX в. Для достижения данной цели были решены сле­дующие за­дачи:

— изучена повседневная жизнь дворянских детей в родительских семьях и учеб­ных заведениях по воспоминаниям XVIII – начала XX в.;

— выявлены и проанализированы свидетельства мемуаристов XVIII – начала XX в., которые позволили описать круг общения дворянских детей в повседневной жизни;

— рассмотрены и охарактеризованы повседневные реалии дворянского детства в Российской империи по материалам воспоминаний XVIII – начала XX в.

Основой методологической базы работы стал системный метод, который по­зволил анализировать повседневную жизнь малолетних дворян, характеризующую дух эпохи, её историю и куль­туру. Набор стратегий и практик, использованных в диссертационном исследовании, ориентирован на реализацию системного подхода и концепцию детства как цело­стного явления истории и культуры со своей эволюцией. Системному методу подчинены гендерный анализ, сравнительно-исторический метод, социально-психоло­гический деятельностный подход, метод вчуствования, понимания и последующей интерпретации автобиографического текста. Применение такого методологиче­ского инструментария позволило произвести историческую реконструкцию повсе­дневности дворянского детства. Говоря о предмете и методе истории повседневно­сти, Н.Л. Пушкарёва подчёркивает, что именно такое сочетание методик и практик позволяет адекватно описать историю повседневности. Особое место в работе за­нимает структурно-функциональный анализ мемуарных текстов. Он используется для более полного выявления информационного ресурса ме­муарных произведений, описывающих повседневность детства ХVIII – начала ХХ вв. О.М. Медушевская убеди­тельно доказывает, что структурно-функциональный анализ считается современ­ным источниковеде­нием наиболее информативным методом изучения нарративов. Использованные методы и практики позволяют рассматривать личность ребёнка и его обыденную жизнь, отраженные в мемуарных произведениях, как объекты микроистории, в то время как исполь­зование мемуа­ров как вида источников даёт выход в макроис­торию.



Характеристика источников. Основой источниковой базы работы явились не­опуб­ликованные и опубликованные мемуары, законы Россий­ской им­перии, создававшие реалии повседневной жизни малолетних дворян.

Далеко не все мемуары содержат сведения по повседневной истории детства, так как малолетство не всегда было поводом для размышления и не всегда имело категорию ценно­сти. Идеальными источниками, отражающими обыденность дво­рянского детства могли быть воспоминания, созданные самими детьми. Но их крайне мало в имеющемся комплексе источников. Поэтому изученные мемуары были разделены на группы по степени внимания их авторов к собствен­ному детству. Группировка составлена по уровням возрастания вни­мания мемуаристов к повседневным реалиям начала их жизни.

Первая группа – мемуары, авторы которых рассматри­вают детство как про­лог к будущей жизни. Мемуаристы уделяли срав­ни­тельно мало места (от нескольких строк до не­скольких стра­ниц) опи­санию повседневности детства (воспо­минания В.Н. Головиной, С.И. Маевского и др.) Ав­торы вспоминали только яркие эпи­зоды и харак­терные черты повседневно­сти детства, запомнившиеся им как наиболее важные с точки зрения взрослых. Ме­муары этой группы предоставили основную часть информации о по­вседневных служебных обязанностей малолетних дворян.

Вторая группа – воспоминания, описывающие жизнь рода или семьи, так называемые семейные хроники, напр., воспоминания М.В. Данилова, Л. Рос­топчиной и др. Повседневность детства не зани­мает в них за­метного места, факты не излагаются единым массивом, но обыденные под­робности жизни детей встреча­ются по всему тексту. Авторы таких мемуаров фиксировали изменяю­щиеся де­тали повседневности детства на примере несколь­ких по­колений дворянского рода, что позволяет проследить изменения в жизни детей разных поколений и установить генетические взаимосвязи отдельных явле­ний детской повседневности между собой.

Третья группа – мемуары, полностью посвящённые описанию дет­ства и его повседневного течения. В них авторы делают главными героям себя-детей (В.Г. Короленко, М.К. Арнольд и др.). Эта группа источ­ников наиболее информа­тивна для выбранной темы. Объём таких воспоминаний может варьи­ро­ваться от не­скольких стра­ниц до не­скольких томов. Они дают ценные сведения о деталях дворянского детства.

Четвёртая группа – воспоминания, авторы которых считали детство доста­точно важным перио­дом жизни в общем контексте своей судьбы. Поэтому мемуа­ристы с большой степенью внимания относятся к обыденным подробностям своего детства (Ф.В. Булга­рин, А.Д.Галахов и др.). В эту группу включена единственная неопубликованная рукопись воспомина­ний врача М.Г. Зорина, которую удалось обнаружить в фондах Государственного архива Краснодарского края. «Рукопись воспоминаний врача М.Г. Зорина (1880–1943)» входит в состав кол­лек­ции докумен­тов по истории здравоохранения на Кубани. Даты в заглавии обозна­чают период, описанный ме­муаристом. В вос­поминаниях М.Г. Зорина представ­лены сведения о повседневной жизни екатеринодарских гимназистов. К этой же группе от­носятся ме­муары М.И. Недбаевского, протограф которых находится в ГАККе и использован в работе на­ряду с опубликованным вариантом этих вос­поминаний. Источники этой группы дали представление об оценке их авторами житейских под­робностей своего детства.

Пятая группа — источники, основанные на воспоминаниях о повседневной жизни, соз­данные детьми. Это дневники А.Н. Цев­ловской (в со­ставе произведений ее сестры Е.Н. Водовозовой) и М.К. Башкирце­вой. Эти источники являются цен­ными свиде­тельствами о внутреннем мире дворянских детей и обстоятельствах их обыденной жизни. Особое место в группе принадлежит сборнику «Дети рус­ской эмиг­рации». Он содержит короткие воспоминания детей о собы­тиях начала ХХ в. Для данной темы важны те из них, кото­рые написаны дворянскими детьми, ясно помнившими подробности своей жизни до революции 1917 г. Ин­формация из этогих воспоминаний дала возможность взглянуть на повседневность детства более раннего времени глазами самих малолетних дворян изученной эпохи (своего рода «взгляд изнутри», «голоса» самих детей прошлого).

В работе собраны сведения о повседневной жизни 135 малолет­них дворян, живших в столицах (47) и провинциях (46). Остальные 40 детей про­вели детство, постоянно пере­езжая из города в село и обратно. К работе были при­влечены данные о мальчиках (84) и девочках (53). Мемуари­сты опи­сали случаи домашнего воспитания (75), детства, проведён­ного и дома и в учреждении (59), постоянного проживания в учебно-воспитательном учрежде­нии с 5–6 лет (8), пребывания на положении приживал (11). Авторы вспоминали детство, проведённое в крайней бедности (22), в семьях среднего достатка (77 из 135) и в богатых семьях (34).

При фрагментарности многих текстов, в комплексе мемуарные источники широко представ­ляют и достаточно полно освещают жиз­ненное много­образие повседневности дворянского детства XVIII – начала XX в.

В источниковую базу вошли и законодательные акты из Полного Собрания законов Российской империи (СПб., 1830, 1-е изд.). Они отражали политику государства в отношении детства в ХVIII – начала XIX в. и определяли условия повседневной жизни малолетних дво­рян. В основу периодизации детства положен указ 1785 г. о совершеннолетии, действовавший в России до 1917 г. В нем подробно говорится, кого и в каких случаях считать малолетним или совершеннолетним.

Научная новизна исследования. Данная работа является первым в отечест­венной исто­рической науке специальным исследованием, посвящённым повсе­дневной истории дет­ей дворян Европейской части Российской империи в ХVIII – начале ХХ в. Но­вые результаты, определяющие вклад диссертанта в разра­ботку данной про­блемы, следующие.

1. В данной работе впервые доказано, что положение дворянского ре­бёнка в повсе­дневной жизни семьи и общества может быть названо как положение исключённости. В иерархии взаимоотношений дворян малолетний долго занимал последнюю ступень. В ХVIII – первой половине XIX в. его возраст не давал никаких особых прав и привилегий. Дети содержались по «остаточному принципу», на их запросы, воспитание и образование выделялось только та часть средств, которая оставалась после удовлетворения нужд взрослых членов семьи. И хотя в законодательстве некоторые права малолетнего дворянина защищались (например, в отношении получения наследства), в повседневной жизни ребёнок был неполноправен. К нему могли применять ту же систему наказаний, что и к провинившимся крепостным. В ментальных установках дворян ХVIII – первой половины XIX в. на повседневном уровне отсутствовало представление о ребёнке как личности.

2. В данном исследовании сделан вывод, что руссоистские идеи, хорошо известные образованной элите с конца ХVIII в., стали оказывать заметное влияние на изменение повседневной жизни дворянских детей России только с середины ХIХ в. Во второй половине ХIХ – начала ХХ в. попытки некоторых родителей подчеркнуть неполноправие ребёнка встречали осуждение общества и возмущение самих детей.

2. Установлено, что обыденные стереотипы и представления о подготовке дворянских детей к служебной дея­тельно­сти (мальчиков) и супружеству (де­вочек) существенные изме­нялись. В XVIII в. от дворянского ребёнка, поступающего на службу (вступающего в брак), требовался минимальный уровень знаний о мире, не всегда включающий даже необходимость умения читать и писать. К середине ХIХ в. не только повысился возрастной ценз для желающих начать служебную деятельность, но и потребовались профессиональные знания, полученные в специализированном учебном заведении. Для девушек, вступающих в брак, минимальным уровнем подготовки стало считаться окончание гимназии или института благородных девиц. Подобные изменения в представлениях о подготовке дворянских детей могут рас­сматриваться как стремление образо­ван­ной части дво­рянского сосло­вия идти по пути мо­дернизации в ногу с требованиями време­ни.

3. В работе сделан вывод о том, что с изменением уровня повседневной подго­товки детей дворян менялось их отношение к собственному будущему. В ХVIII – первой половине ХIХ в. дворянские дети следовали указаниям взрослых, определявших их будущую служебную карьеру и брак, а во второй половине ХIХ – начале ХХ в. они чаще сами стремились определить своё будущее, самостоятельно вы­страивали обыденную стратегию по­ведения для достижения постав­ленной цели.

4. Повседневное общение с простолюдинами было характерной чертой обыденности детства дво­рянских ме­муаристов. В диссертации выявлено, что обыденные контакты с простым народом по­зволяли детям определяться со своей национальной принадлежностью, не­смотря на надэтнические условия дворянского быта.

5. В исследовании доказано, что в повседневной жизни XVIII – первой половине XIX в. мало­лет­ние дворяне могли выступать как самостоятельные фигуры в современной им исторической повседневности. Они становились субъектами истории и играли в жизни Российской империи достаточно активную роль.

6. В диссертации сделан вывод о том, что мемуа­ристы, ставшие в детстве сви­детелями тех или иных исторических собы­тий, вы­соко оце­нивали свои исторические свидетельства и уделяли значи­тельную часть текста своим детским пере­живаниям, изменявшим ход их повседневной жизни.

7. В диссертации доказано наличие связи между повседневным отношением взрослых дворян к художественным талантам своих детей и постепенным расширением спектра выбора профессий в дворянской среде. В ХVIII в. на художественные таланты малолетних дворян не обращали внимания. В первой половине XIX в. их обучали художественным навыкам как способу свободного времяпрепровождения, а также для демонстрации достижений их воспитания в великосветских салонах. Развитие особой одарённости в сфере «ремесленнического труда» родителями пресекалась. Начиная с середины ХIХ в. художественные таланты дворянских детей начинают цениться и специально развиваться, что приводит к расширению спектра профессий, «приличных» дворянину.

Теоретическое и практическое значение результатов исследования за­клю­чается в возможности ис­пользования их в реконструкции социальной исто­рии, в историко-психологиче­ских, историко-культурных и биографических исследова­ниях, исто­рии мен­тальности и повсе­дневности XVIII – начала XX в., научной ра­боте и в учебном процессе вуза и школы.

Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена и реко­мен­дована к защите на заседании кафедры дореволюционной отечественной ис­тории Кубанского государственного университета. Основные положения дис­сер­тации излагались соискателем в выступлениях на 4 международ­ных и 1 региональ­ной научно-практических конференциях. По материа­лам диссертации было выпу­щено 16 статей общим объёмом 7 п.л., в том числе две в издании ВАКа.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, каждая из которых содержит по три параграфа, заключения и библиографии.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении обоснована актуальность темы, определены объект и предмет, цели и задачи исследования, положения, выносимые на защиту, охарак­те­ризованы методологические основания ис­следования, научная но­визна, практиче­ская значимость данной работы.

Глава I «Повседневная жизнь дворянских детей в родительских семьях и учебных заведениях по воспоминаниям XVIII начала XX в.» о месте ребёнка в обыденной жизни семьи и общества, занятиях малолетних дворян накануне их поступления на службу и вступления в брак, их обыденных представ­лениях о бу­дущем по воспоминаниям современников. В главе дана периодизация детства в соответствии с законода­тель­ством Российской им­перии. Несовершен­нолет­ними счи­тались люди, не достигшие 21 года. Детство имело три пе­риода: 1) до 14 лет, 2) от 14 до 17 лет и 3) от 17 до 21 года. Детей пер­вых двух групп называли ма­лолетними, независимо от по­ла. В данном ис­следовании речь идёт о детях до 17 лет.

В первом параграфе «Место ребёнка из дворянской семьи в повседневной жизни привилегированного сословия» определено положение детей в обществе XVIII – на­чала XX в. через их повседневные взаимоотношения со взрослыми, ко­торое ото­бразилось в мему­арах. В XVIII в. дворянский ребёнок был желанным как продол­жатель рода, но бес­правным суще­ством. Его обыденные отношения с роди­телями опреде­лялись этикетом и не были особо близкими. Становясь взрослыми, дети со­хра­няли зависимость от родителей в повседневной жизни. В повседневных взаимоотношениях с брать­ями и сё­страми, ко­торые были на по­ложе­нии взрос­лых, сохранялась та же дис­танци­рован­ность. Ниже детей в повседневной жизни по положе­нию были только крепостные. По отноше­нию к детям допус­калось лю­бое действие (например, на­казания, пе­ре­ходящие в ис­тяза­ния). Положение ребенка-дворянина в XVIII – пер­вой половине ХIХ в. можно назвать исключён­ным: он за­нимает низшее поло­жение в повседневной жизни по отноше­нию ко всем свобод­норожден­ным, но в то же время не смеши­вается с крепост­ными. В первой половине ХIХ в. взаи­моот­но­шения детей с роди­телями в обыденной жизни стали менее холод­ными и натянутыми, но патриархальность в целом сохранялась. К середине века стали рас­пространяться педагогические уче­ния, рекомендовавшие строить повседневные взаимоотношения с детьми на основе любви и понимания. Родители контролировали де­тей в их повседневной жизни, не ущемляя их самолю­бия, обра­щали внимания на их чувства. Детей уже ста­вили в те же мате­ри­альные условия, что и взрослых в зависимости от об­щего дос­татка. Их лю­бовь взрос­лые стремились за­служить, а не принудить к почитанию репрессивными ме­рами. В на­чале ХХ в. мемуаристы считали детей центром дворянской семьи, её лю­бимцами, забота о них и их бла­гополучии становилось смыс­лом сущест­вования взрослых.

Во втором параграфе «Повседневная жизнь малолетних дворян в период их подго­товки к служебным и семейным обязанностям» рассмотрены повсе­дневная организация занятий дворянских детей и уровень их обучения перед непо­средственным началом служебной деятельности и созданием собственной семьи. В XVIII в. государство на­чинало рассматривать дво­рянского ребёнка как потенци­ального служащего по достижении 10 лет. К этому возрасту обыденная жизнь и обучение ребёнка были таковы, что он, как правило, оставался малограмотен или совсем не­грамотен. В первой по­ловине XVIII в. родители сначала под нажимом го­су­дарст­венной вла­сти, а позже добровольно сделали уроки частью повседневной жизни своих детей. Многие мемуа­ристы даже из ари­стократических семей жа­лова­лись на безгра­мотность учи­телей и не­достаточ­ность своих знаний. Дети, отданные в учебные заве­дения, где весь распорядок их обыденной жизни был направлен на обучение, имели шанс по­лучить неплохое по тем временам образо­ва­ние, но их было меньшин­ство. Мальчиков готовили к исполнению служебных обязанностей, а девочек к се­мейной жизни. Отметим, что статус дворянки в повсе­дневной жизни как матери и хо­зяйки был достаточно высок. В усло­виях то­тального господства до­машнего обучения и воспитания именно она гото­вила для империи её будущих деятелей, так как мужчины редко вмешивались в этот процесс. В первой половине ХIХ в. за­бота об образовании по­томства стано­вится обыденной нор­мой. Значи­тельное число дво­рян продолжало по­лучать до­машнее об­разование, которое более зависело от повседневного тече­ния жизни, чем образование в ка­зённом учреждении по спе­циальным програм­мам. Дети в меньшей сте­пени подвергались дома идеологи­ческой обработке, знако­мились с более разно­образ­ными мне­ниями взрос­лых. Ранний переход к обязанно­стям взрослой жизни сохранялся, но уровень подготовки детей стано­вился выше. Во второй половине ХIХ в. нормой обыденной жизни и мальчиков, и девочек стали учебные занятия, которые велись вплоть до поступления на службу и заму­жества. Детство удлинилось и стало самоценным в глазах взрос­лых. На ру­беже ХIХ–ХХ в. обычной стала профессиональ­ная подготовка малолетних дворян к службе, что по­ста­вило между детством и взрослостью период юношества. Современный тип на­чала жизни чело­века сформировался в рамках повседневного течения дворян­ской жизни в конце ХIХ – начале ХХ в.

В третьем параграфе «Обыденные представления дворянских детей о соб­ственном бу­дущем по мемуарам XVIII начала ХХ в.» исследовано умение дво­рянских детей в своей повседневной жизни вы­страивать страте­гию поведения для достиже­ния поставленной в бу­дущем цели. В XVIII в. ре­бёнок на­ходился под опекой покро­вителей, они выстраи­вали за него линию его по­вседневного поведе­ния и оп­ределяли буду­щее. Это отра­жалось в со­ответст­вующих языковых конст­руктах в текстах воспоминаний. В конце XVIII в. по­яви­лись дети, общий уровень развития ко­то­рых позво­лял им про­думы­вать своё обыденное пове­дение в достижении своих целей. Со второй половины XIX в. значительное раз­витие, которое получали юные дворяне в своей повсе­дневной жизни, де­лало их способными к осмысленному выбору цели и путей её достижения. На рубеже XIX – ХХ вв. это стало обще­принятой нормой по­ведения.

В главе II «Круг общения дворянских детей в повседневной жизни по сви­детельствам мемуаристов XVIII начала XX в.» рассмотрены ха­рак­тер­ные черты обыденности детства дворянских мемуаристов.

В первом параграфе «Межнациональное взаимоотношения в повседневно­сти дворянского детства в России XVIII начала ХХ в.» исследована такая черта дворянской повседневности, как «международность». Термин заимствован у В.В. Набокова[2]. «Ме­ждународ­ное», то есть протекающее между различными наро­дами, в кон­такте с достиже­ниями их культуры, в их среде со­храняя своё нацио­нальное своеобразие, не проти­вопос­тавляя своё чу­жому, за­имствуя, но не сли­ваясь. В данном случае понятие «меж­дународность» как отличительная черта повседневности дворян­ского мира, не может быть за­менена понятием «космополи­тизм». В ней значительную роль играют не отношения и убеждения, а интеракции. Интеракция – это встречи и непосредственное общение лицом к лицу с другими людьми, составляющее значительную часть повседневно­сти. Обыденное течение детства в дво­рянской среде поликонфес­сио­нально и полиэт­нично, также как и среда взрослых. Для дворян в повседневности национальность и кон­фес­сия были вторичны; главной явля­лась принад­лежность к сосло­вию. «Международность» повседневной жизни, привычная с детства, придавала российскому дворянству особую социокультурную мобильность.

Во втором параграфе «Повседневное общение дворянских детей с на­родной средой в XVIII начале ХХ в.» охарак­те­ризован про­цесс национальной самоиден­ти­фикации детей и влияющие на него ус­ловия повседневности. Детям-дворянам было сложно определить свою национальную принадлежность. В ХVIII – первой по­ловине ХIХ в. ма­лолетний дворянин из-за исклю­чённости и уда­лённости от эмо­ционального центра семьи в повседневной жизни был достаточно тесно связан с народной сре­дой и традиционной культурой. При этом он долго не смешивал себя с ней. По мере взросления дворянин отдалялся в обы­денности от простого люда, усваивал приня­тые в его сосло­вии внена­циональные нормы и цен­ности. Процессу нацио­наль­ной самоидентифи­кации больше способствовало повседневное обще­ние со стар­шими представите­лями дворянского рода. Другим по­вседневным источ­ником знакомства детей с народными тради­циями, фольклором и особенно­стями традиционного быта были няни, чью роль в становле­нии нацио­наль­ной самоидентификации и фор­мировании миро­воззрения мемуари­сты оце­нивали очень высоко. Усвое­ние родного языка в повседневном те­чении жизни было наиболее важным мо­мен­том в этом процессе. В дворянских семьях дети учились ему у слуг или, реже, у специ­ально нанятых учителей. С 30-х годов XIX в. правитель­ство пыта­лось контро­лировать процесс становления национального само­соз­нания малолетних поддан­ных. Это повлияло на изменение отношения к русскому языку и в учебных заведениях, и в домашнем быту. Неуме­ние говорить в повседневной жизни на родном языке становилось при­знаком необразован­ности. Дети дво­рян­ сами выби­рали при­надлежность к тому или иному народу. Этот, прежде всего культур­ный, вы­бор не всегда совпадал с метри­ческими дан­ными. Рост националь­ного са­мосоз­нания в ХIХ в. и его обыденные проявления приводили к тому, что с середины ХIХ в. у дворян­ских от­прысков появилась иная версия патрио­тизма: идея служения престолу сме­нилась идеей служения народу. В мемуарах, затрагивающих проблемы детства, этот процесс оказался более заметным, чем в повседневной жизни сословия.

В третьем параграфе «Контакты дворянских детей с членами правящей династии и известными современниками в повседневной жизни» изучена про­блема непосредственных встреч в обыденной обстановке дворянских де­тей с пред­ста­вителями императорской семьи и известными личностями. Через пере­живание и осмысление интеракций с монархом и социально значимыми людьми че­ловек вплетал историю своей жизни в исто­рию своего народа и страны. Эти встречи не были исключены даже для детей в про­винции. Особенно за­поминающимся в интеракции с монархом было по­ведение царственной особы, «забы­вавшей» с ребёнком о величии и об­щавшейся «запросто». Некото­рые воспомина­ния свидетельствуют, что встреча с императо­ром ребёнком могла быть воспринята критически, но пра­вилом была вос­торженность, которая культивиро­валась среди детей и помимо влияния взрослых. Мемуаристы охотно показы­вали переплете­ние великого и малого в истории, что современными историками понимается как соприкосновение микро- и макро­истории.

В главе III «Повседневные реалии дворянского детства в Россий­ской империи по материалам воспоминаний XVIII начала XX в.» дети рассмот­рены как активные участники, свидетели и творцы истории и культуры своей страны.

В первом параграфе «Государственная служба и вступление в брак как особенность повседневности дворянского детства в России XVIII начала ХХ в.» малолетние дворяне представлены в своей повседневной служебной деятельно­сти и в обыденных реалиях супружества. В XVIII в. при низ­ком уровне образован­ности и полной несамо­стоятельности малолетний дворянин оказывался на военной или гражданской службе чаще всего по решению взрослых. Служба для таких детей составляла содержание их повседневной жизни. После часов, проведён­ных на рабочем месте, ребёнок воз­вращался к своим играм и занятиям. Для некоторых мемуаристов служебная повседневность заменила школу. Несмотря на низкий образо­вательный уровень, детям могли доверять исполнение ответст­венных поручений. По мне­нию ме­муа­ристов, та­кое поло­жение было ре­зультатом низкого уровня обра­зован­ности самих взрослых и явля­лось социальным злом. В пер­вой половине XIX в. по­ложение в отношении детской службы изменилось, так как государство с 1803 г. потре­бовало для ис­пол­нения должностей предъявлять документ об образовании. Од­нако общество реа­гиро­вало на такое ново­введе­ние мед­ленно и только к середине XIX в. дет­ская служба факти­чески исчезает. Девочки, как и мальчики, рано приступали к обязанностям повседневной взрослой жизни. Для них они на­чинались с выходом замуж. За­кон позволял замужество с 16 лет, но его соблюдение не контролировалось. С 11 лет девочка могла считаться не­вестой. Муж­чины, бравшие в жёны девочек-подростков, обычно мо­тивировали свой выбор тем, что малолетние ещё не развра­щены светской жизнью. Выйдя замуж, малолетние жёны должны были рожать и воспитывать детей, вести хозяй­ство. Повседневная практика раннего замужества у дворян про­существовала дольше, чем отдача на службу малолет­них мальчиков. Женщины-мемуаристки к факту раннего заму­жества относились так же отрицательно, как и авторы-муж­чины к детской службе. Со второй половины ХIХ в. дворянские дети в своей повседневной жизни были заняты преимущественно обуче­нием, играми, развлечениями и т.п. Эволюция исторической по­вседневности дворянского детства в России была прервана войной 1914-1917 гг. и ре­во­люциями 1917 г. Из-за них служба опять стала обыденной нор­мой для малолетних дворян.

Во втором параграфе «Влияние исторических событий на повседневность дворянского детства по мемуарам ХVIII начала ХХ в.» рассмотрены впе­чатле­ния детей о современной им истории и о влиянии её событий на их обыден­ную жизнь. Ме­муаристы высоко ценили себя-детей как свидетелей истории и на страни­цах вос­помина­ний уделяли виденному в детстве значительное ме­сто. Ими фиксировались не столько после­довательность событий, сколько эмоциональная обстановка в повседневной жизни об­щества. И в XVIII, и в XIX вв. ре­бёнок, ставший свидетелем исторического со­бытия, за­по­минал его на всю жизнь, как то, что в значительной мере нарушало обыденное течение детства. Даль­нейшее форми­рование ребёнка шло под влиянием увиденного. Дети, пе­ре­жившие межна­циональный кон­фликт, выно­сили во взрос­лую жизнь ощущение не­согласия с существую­щим порядком и желанием его изме­нить, даже идя против жизненных ус­тоев своего сосло­вия. Дети также остро переживали в своей повседневной жизни участие страны в военных конфликтах. Чаще всего дети были уда­лены от театра военных действий, со­бытия запоми­нались ими по накалу пат­риотизма своих близких, по собственной попытке участво­вать в них. В начале ХХ в. родители старались, чтобы дети не были даже свидетелями экстремальных событий. 1917 г. и гражданская война сделали детей не только свиде­телями ис­ториче­ских со­бытий, но и опять вер­нули их к роли непосредственных участ­ников конфликтов.

В третьем параграфе «Художественное творчество в повседневной жизни дворянских детей и отечественная культура по воспоминаниям XVIII на­чала ХХ в.» охарактеризовано домашнее и профессиональное творчество дворян­ских детей и его взаимосвязь с отечественной культурой. Некоторые дети с ран­них лет об­на­руживали способ­ности к худо­жественной деятельности. В XVIII в. родители воспри­нима­ли от­рицательно нали­чие у ре­бёнка-дворянина таких способ­ностей: они не хотели, чтобы их дети занимались ре­мес­ленниче­ским трудом профессио­нально. Талант ребёнка и его произведения не должны были выходить за рамки домашнего быта. В первой половине XIX в. демонстрация художе­ственных та­лантов стала обыденной частью салонной культуры. Дворяне стали раз­вивать творческие способ­но­сти своих детей. С середины XIX изменилось отношение к художественному творчеству как к источнику материального благополучия. Художест­венно одарённые дети из дво­рян­ского сословия получили воз­можность совер­шенствовать свои таланты и учиться искусствам про­фессио­нально. Мария Башкир­цева, например, рано почув­ство­вала свою незаурядность. С 10 лет она вела дневник, считала себя личностью исто­рической, сознательно включала в текст не только повседневные подроб­ности детской жизни, но и об­суждения взрослыми событий европейской политики, культурной жизни, но­во­сти искус­ства и лите­ратуры, что делает произведение не только памят­ни­ком ли­тера­туры, но и ис­торическим источником по истории вообще и истории повседневности в частности. Изменение отношения дворян к дея­телям искусства и признание возможности таких занятий для своих детей с последующим выходом за рамки узкого домашнего круга пока­зы­вало изменение про­фессиональ­ной ориентации дворянства и их обыденных представлений о поле своей деятель­ности. Оно готово было идти в ногу с потреб­ностями модернизирующегося мира, об­легчая детям вхождение в него через расширение возможности профес­сиональ­ного выбора.

В заключении подведены итоги диссертации, сделаны общие выводы. По­ло­жение дворянских детей в повседневной жизни семьи и общества на протяжении ХVIII – начала XX вв. изменя­лось. В ХVIII– первой половине XIX в. положение малолетнего в повсе­дневной жизни семьи и общества может быть названо как положение исключённости, т.е. в иерархии привилегированного сословия ребёнок занимал последнюю ступень. Его возраст не давал никаких особых преимуществ. Более того, ребёнок был неполноправен, что позволяло применять к нему ту же систему наказаний, что и к провинившимся крепостным. В повседневной жизни в ментальных установках дворян ХVIII – первой половины XIX в. отсутствовало представление о ребёнке, как личности. Идеи Ж.-Ж. Руссо стали оказывать существенное влияние на изменение обыденной жизни дворянских детей только с середины ХIХ в. Во второй половине ХIХ – начала ХХ в. положение взрослых свободнорожденных и малолетних членов дворянских семей постепенно уровнялось, а родительский произвол стал осуждаться. В повсе­дневной истории дворянского детства в России существенное изменение претер­пела подготовка малолетних перед их выходом во взрослую жизнь. В начале ис­следо­ванного периода дети приступали к исполнению обя­занностей взрослых при крайне низком образовательном уровне. В конце ХIХ – начале ХХ в. обыденной нормой стало стре­мление родителей дать детям своим не только высшее образова­ние, но и профессиональ­ную подготовку, что привело к появле­нию периода юно­сти. Значитель­ную эволюцию претерпели и обыденные представления малолет­них дворян о своей судьбе: от полного покорности воле взрослых до умения само­стоя­тельно сделать выбор, наметить линию своего повседневного поведе­ния и отстоять их перед взрослыми. Родители постепенно привыкали уважать вы­бор детей.

Характерной чертой дворянского детства была его «международность». Для дворянской повседнев­ности принадлежность к сосло­вию была значимее, чем национальная принадлеж­ность. Однако, не­смотря на это, мемуари­сты сви­детельствуют, что дети в дворян­ских семьях рас­тут патриотами. Их нацио­нальной самоидентификации способство­вали повседневное изучение родного языка и литера­туры, постоянный контакт со старшим поколением рода, прислугой и кре­стьянами. Важным фактом в детстве дворян была воз­можность интеракции в обыденной жизни с представителями пра­вящей династии и социально значи­мыми людьми своего времени, влиявшая на из­менение политических и ментальных установок очередного поколения дворян.

Выявление повседневных реалий дворянского детства и их характеристика по­зволяют сделать вывод об активном и пассивном участии малолетних дворян в отечественной истории XVIII – первой половине ХIХ в., которые позже были вытеснены на роль свидетелей ис­торических событий. Участие мальчиков в истории страны рас­смат­ривается че­рез повседневное выполнение служебных обязанностей наравне со взрос­лыми. Де­вочки, рано выходя замуж, в качестве матерей играли роль в вос­питании и форми­ровании очередного поколения подданных им­перии, что было частью девичьей повседневной жизни. Дети, становясь свидетелями со­временной им истории, переживали их, что нарушало однообразие их повседнев­ной жизни. Позже они отобразили свои детские впечатления и изменение обыден­ности в мему­арах, высоко оценив себя-свидетелей. В повседневной жизни дворян­ские дети, с ранних лет прояв­лявшие неза­урядные способности к художественной деятельно­сти, в ХVIII в. не на­ходили поддержки у родителей, так как господство­вало обыденное представление о недостойности подобного рода деятельности для дворянина. В ХIХ в. постепенно взрослые переходят к повседневной поддержке та­лантов своих детей, готовя их к вы­ступлениям в рамках светских сало­нов. В конце ХIХ в. в связи с изменением обыденных представлений о роли дворянина в обще­стве и истории, стали пре­дусматривать возможность профессиональной дея­тельно­сти в области искусства. Эти повседневные изменения, зафиксиро­ванные в мемуаристике, показывают готов­ность и спо­собность дворянства раз­виваться в со­ответствии с требованиями времени. Некото­рые из детей дворян оставили заметный след в исто­рии культуры, что было при­знанно современни­ками и потомками.

История человечества или отдельной страны, разворачивающаяся во вре­мени и пространстве, не знает возрастных границ. Её героями и свидетелями, то есть субъектами, могут быть и дети наряду со взрослыми. Изучение возрастных групп в истории через призму повседневности позволяет показать, как в отдельные пе­риоды роль той или иной возрастной группы растёт или снижается, как историче­ская повседневность выдвигает её на авансцену или уводит в тень. В соответствии с тем, насколько активна воз­растная группа в рассматриваемый период, меняется со­держание и атрибуты повседневной жизни самой группы и современного ей об­щества, трансформируется облик эпохи и меняется представление историков о ди­намике исторических процессов.

Основные положения диссертационного исследования изложены автором в следующих публикациях.

1. Публикации в изданиях, включенных в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, ре­комендованных ВАК.

1.1. Мартианова И.Ю. Место национального самосознания в повседневной жизни детей российских дворян по воспоминаниям ХIХ – начала ХХ в. // Извес­тия Российского государственного педагогического универси­тета имени А.И. Герцена. СПб., 2009. № 8 (114), ч. I: (Общественные и гуманитарные науки: Научный журнал). С. 59–65. (0,3 п.л.)

1.2. Мартианова И.Ю. Рефлексия по поводу дворянского статуса мемуариста в воспо­минаниях о событиях второй половины ХIХ – начала ХХ вв. // Извес­тия Российского государственного педагогического университета имени А.И. Гер­цена. СПб., 2008, № 12 (86), ч. I: (Общественные и гуманитар­ные науки: Научный журнал). С. 93–97. (0,2 п.л.).

2. Статьи, материалы конференций:

2.1. Мартианова И.Ю. «Судьба и родина едины… ». Осмысление своей жизни в контексте отечественной истории в мемуарах Е.Н. Звержевич // Научно-творческое наследие Фёдора Андреевича Щербины и современность: Сборник материалов Х международной научно-практической конференции «Научно-творческое наследие Фёдора Андреевича Щербины и современность» (г. Краснодар, 26 февраля 2010 г.) / под ред. С.Н. Якаева. Краснодар: ИМСИТ, 2010. С. 259–268.

2.2. Мартианова И.Ю., Минц С.С. Дворянский ребёнок ХVIII – первой половины XIX в. как объект и субъект истории: методологические заметки // Ежегодник историко-антропологических исследований, 2009. М.: Изд-во ЭКОНОМИНФОРМ, 2009. С. 125–133. (0,4 п.л.).

2.3. Мартианова И.Ю. Дворянское детство в отечественной истории ХVIII в. // «Под сенью Святого Георгия». Материалы V Международных Дворянских чтений / отв. ред. Е.М. Сухачёва. Краснодар: Кубанькино, 2009. С. 166–172. (0,3 п.л.).

2.4. Мартианова И.Ю. Революционные события на Кубани в 1917 г. по воспомина­ниям детей-эмиг­рантов // Фёдор Андреевич Щербина, казачество и народы Се­верного Кавказа: история и современность: Сборник материалов IX междуна­родной научно-практической конференции. – г. Краснодар, 27 февраля 2009 г. / под ред. С.Н. Якаева. Краснодар, 2009. С. 329–336. (0,4 п.л.).

2.5. Мартианова И.Ю. Мемуаристы XIX – начала XX в. о формировании нацио­наль­ного самосозна­ния у детей россий­ских дворян // Русская культура, её смыслы и ценности в свете современных российских реалий: Мате­риалы международной научной конференции / отв. ред. Т.В. Толпыкина. Красно­дар, 2008. С. 240–246. (0,26 п.л.).

2.6. Мартианова И.Ю. Место ребёнка из дворянской семьи в российском обще­стве XVIII – первой половины XIX вв. // Опыт историко-антропологических иссле­дований: Сборник научных ра­бот студентов, аспирантов и моло­дых учёных 2008. М., 2008. С. 110–116. (0,4 п.л.).

2.7. Мартианова И.Ю. Сергей Иванович Маевский о времени и о себе // Поляки в Рос­сии: Вехи истории / отв. ред. А.И. Селицкий. Краснодар: Кубанский государственный универси­тет, 2008. С. 20–43. (1,1 п.л.).

2.8. Мартианова И.Ю. Утопизм мира детства эпохи Просвещения в Речи Посполи­той по воспомина­ниям А.Е. Чарто­рижского // Философский век. Альманах. Вып. 34. Человек в фи­лософии Просвещения / отв. ред. Т.В. Ар­темь­ева, М.И. Микешин. СПб.: Санкт-Петербург­ский центр исто­рии идей, 2008. С. 101–110. (0,45 п.л.).

2.9. Мартианова И.Ю. Мир детства кубанских дворян конца XIX в. в воспо­мина­ниях М.И. Недбаев­ского // Федор Андреевич Щербина, казачество и народы юга Рос­сии: история и со­временность: Сборник материалов VI меж­дународ­ной научно-практической конференции «Фёдор Андреевич Щербина, казаче­ство и народы Юга России: история и современность» (Россия, г. Краснодар, 22 февраля 2007г.) / под ред. С.Н. Якаева. Краснодар: Академия маркетинга и соци­ально-ин­форма­ционных техно­логий, 2007. С. 313–320. (0,4 п.л.).

2.10. Мартианова И.Ю. Представления дворянских детей о собственном будущем: По мемуарам ХIХ в. // Вест­ник Академии маркетинга и социально-информа­цион­ных технологий. 2007. № 1–2. С. 92–97. (0,4 п.л.).

2.11. Мартианова И.Ю. Юг России периода Гражданской войны в детских воспо­мина­ниях (по мате­риалам сборника детских сочинений 20-х гг. ХХ в.) // Ар­го­навт: Черноморский истори­ческий журнал. 2007. № 1. С. 73–80. (0,9 п.л.).

2.12. Мартианова И.Ю. Домашнее воспитание в России по воспоминаниям совре­менни­ков (конец XVIII – первая поло­вина XIX в.) // Грани: Еже­годник фа­куль­тета истории, социологии и меж­дународных отношений. Красно­дар: Изд-во Ку­банского гос-го ун-та, 2006. С. 62–67. (0,3 п.л.).

2.13. Мартианова И.Ю. Мемуары кубанцев второй половины XIX века и тема дет­ства // Вопросы социально-гуманитар­ного знания: Приложение к журналу «Человек. Сообщество. Управле­ние». Краснодар, 2006. С. 166–170. (0,3 п.л.).

2.14. Мартианова И.Ю. С.Ф. Платонов и Р.Ю. Виппер о соединении истории и пси­хологии // Особен­ности ис­торико-психологического исследования: Мате­риалы I межрегионального ра­бочего семинара по исторической психо­ло­гии / под ред. С.С. Минц. Красно­дар: Кубанский государственный уни­верситет; МНЦПИ, 2002. С. 21–27. (0,3 п.л.).


[1] Раскатова Ю.А. Орлята Черной Горы. Черногорские дети: система воспи­тания, образования и правовые отноше­ния (XIX в.). М., 2006. С. 6.

[2] Набоков В.В. Другие берега: Мемуары. М., 2004. С. 329.



 



<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.