Домонотеистические верования и культы в современной религиозной практике кумыков
На правах рукописи
Гайдарбекова Патимат Атавовна
ДОМОНОТЕИСТИЧЕСКИЕ ВЕРОВАНИЯ И КУЛЬТЫ
В СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ПРАКТИКЕ КУМЫКОВ
Специальность 07.00.07 – этнография, этнология и антропология
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Нальчик
2010
Диссертация выполнена на кафедре истории России и Отечественной истории Карачаево-Черкесского государственного университета
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Смыр Григорий Вахайдович
Официальные оппоненты: доктор исторических наук
Чибиров Людвиг Алексеевич
кандидат исторических наук
Азаматова Гюльджан Камилевна
Ведущая организация: Институт истории, археологии и этнографии
Дагестанского научного центра РАН
Защита состоится «26» ноября 2010 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.076.03. по историческим наукам при Кабардино-Балкарском государственном университете по адресу: 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета.
Автореферат разослан «____» ____________ 2010 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета
к.и.н., доцент Баразбиев М.И.
Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования. Изучение традиционной культуры и, в частности, архаических верований – один из важнейших разделов этнологической науки. Актуализация этой проблемы в кавказском регионе объясняется тем, что в последние годы здесь наблюдается обострение политической и религиозно-идеологической ситуации, связанной со всевозможными спекуляциями на тему ислама. Поэтому обращение к истокам аутентичной духовной культуры народов, населяющих Северный Кавказ, может иметь важное значение в нормализации обстановки и оздоровлении идеологии.
Этнографические исследования показывают поразительную живучесть многих представлений о мире, которые кумыки перенесли даже в ислам. После принятия ислама, являвшегося господствующей религией в крае уже много веков, язычество, казалось бы, уже навсегда утеряло свои позиции в мировоззрении народов. Но народный ислам характеризуется тем, что не ставил перед собой цели вытеснения традиционных верований и обрядов, которые складывались веками. Распространяясь по Кавказу, ислам воспринимал и адаптировал часть местных религиозных традиций, сохраняя свою сущность, внутри которой продолжали жить и развиваться многие древние воззрения и культы. В результате кавказский ислам, по крайней мере, в народном представлении, превратился в симбиоз мусульманства и язычества. И многие мусульманские праздники уходят своими корнями в язычество. Язычество народов Северного Кавказа – огромный культурный пласт, представляющий интерес для этнографов и историков. Язычество прошло сложный многовековой путь от архаических, примитивных верований древнего человека до развитых идеологических представлений, сопровождавшимися сложными обрядами, имевших чёткую иерархию божеств и огромное влияние на культуру, быт и формирование религиозного сознания местных народов.
Таким образом, исследование рудиментарных элементов религии кумыков должно иметь научно-прикладное значение в современной ситуации, ведь кумыки – один из наиболее многочисленных этносов в многонациональном и значительно исламизированном Дагестане. Необходимо особо подчеркнуть, что в республике в последние полтора-два десятилетия роль религиозного фактора значительно возросла, обнаруживая все больший потенциал воздействия не только на собственно религиозные, но и на этнополитические процессы в обществе, на межэтнические и межличностные взаимоотношения, на традиционные формы проявления толерантности.
Исходя из этого, исследование традиционных языческих религиозных верований, отражающих специфику духовной культуры кумыков, представляется актуальным и целесообразным по ряду причин. Во-первых, изучение эволюции и закономерностей развития религиозных верований и культов представляет особый интерес для понимания глубинных, ментальных причин нынешнего социально-политического состояния общества. Во-вторых, изучение архаического этнического сознания имеет собственную научную значимость, обусловленную тем, что исследуются фундаментальные свойства бытия. В-третьих, актуальность темы нашего исследования связана с тем, что выявление и анализ вкрапленных в современное религиозное сознание этноса рудиментов древнейших верований может стать важнейшим источником по истории традиционной культуры кумыкского народа.
Объектом диссертационного исследования является традиционная культура народов Дагестана и их религиозное мировоззрение, а предмет исследования составили пережитки архаических верований в духовной культуре одного из дагестанских этносов – кумыков, сохранившиеся в современной духовной жизни народа, а также истоки возникновения и проблемы трансформации в процессе эволюции языческих религиозных верований и культов.
Цель и задачи исследования. Основной целью работы является комплексное изучение домонотеистических верований кумыков, как компонента духовной культуры этноса, позволяющего воссоздать его представления об окружающем мире и своем месте в нем, восстановить по этим следам путь, пройденный народом с древнейших, дописьменных времен, проанализировать языческие религиозные верования в процессе исторического развития и установить степень их синкретизма с исламом. В центре внимания автора – древние духовные традиции кумыков, их место в современной общественной и семейной обрядности, сосуществование с другими религиозными представлениями народа.
Достижение поставленной цели реализуется через решение следующих задач:
- установить конструктивную роль религии в формировании и сохранении народной культуры кумыков;
- исследовать роль религиозных верований кумыков, как силы, связывающей людей в этнические сообщества, как ведущего социального фактора, влияющего на внутрисоциумное интегрирование;
- проследить связь древних религиозных форм сознания кумыков с различными явлениями хозяйственной и политической жизни для выявления причин сохранения их рудиментарных форм в современной реальности;
- исследовать социально-исторические предпосылки возникновения и развития традиционных (языческих) верований и культов у кумыков на основе этнографических, фольклорных и исторических источников; определить местные особенности общекавказских элементов;
- рассмотреть основные языческие религиозные воззрения, касающиеся космогонии и космологии, зоолатрии, тотемистических, анимистических и демонологических представлений для выяснения «вертикальных» связей этнического социума с силами Вселенной;
- исследовать влияние культов языческих божеств и культа бога Тенгри на становление духовной культуры кумыков и проследить их трансформации в современности;
- установить степень трансформации древних поверий и божеств в ходе формирования и развития кумыкского этноса;
- изучить особенности проявления магических форм и похоронно-поминальных обрядов в культуре и быте кумыков;
- определить соотношение традиционной и исламской религии в синкретических религиозных представлениях кумыков на основе исследований обрядовой практики.
Хронологические рамки исследования не могут быть четко ограничены строгими границами, т.к. формирование духовной культуры народа и его религиозного мировоззрения – процесс перманентный и пролонгированный во времени. У него нет стартовой точки, как и полного завершения. Однако в настоящей работе мы рассматриваем древние религиозные формы этнического сознания, сохранившиеся в современной практике кумыков, используя полевой материал, собранный большей частью во второй половине XX – начале XXI вв., привлекая по мере надобности и те письменные источники, которые зафиксировали элементы духовной культуры кумыкского этноса со второй половины XIX в.
Географические рамки исследования ограничены территорией компактного проживания кумыков, административных центров, городов и сел Республики Дагестан, т.е. кумыкские равнины и прилегающие к ней предгорья от реки Терек на севере до рек Башлычай и Уллучай на юге. В работе отражены и сведения, касающиеся культовых комплексов и обрядовой практики других регионов. Не оставлены без внимания кумыки, проживающие в Гудермеском и Грозненском районах Чеченской Республики и в Моздокском районе Республики Северная Осетия-Алания.
Теоретико-методологической базой исследования стали известные общенаучные, а также историко-этнографические методы исследования: системный анализ и синтез, структурный, историко-генетический, историко-сравнительный, типологический методы, а также метод полевых этнографических исследований. Прочную теоретическую базу составили труды отечественных историков и этнологов: Г.Ф. Чурсина, Е.М. Шиллинга, М.О. Косвена, С.А. Токарева, С.А. Арутюнова, В.А. Тишкова, Г.В. Смыра, М.А. Агларова, А.Р. Шихсаидова, В.О. Бобровникова, Г.А. Гаджиева, Р.И. Сефербекова, М.И. Джуртубаева, М.Д. Каракетова, Л.К. Текеевой Л.К. и других по общеметологическим и конкретным вопросам, дающим ключ к теоретическому осмыслению, пониманию поставленной проблемы[1].
Источниковая база исследования. В нашем исследовании мы опирались на несколько категорий источников. В первую очередь это комплекс этнографических материалов, включающий в себя традиции, обычаи, обряды и ритуалы. Они получили достаточно полное описание в этнографической литературе, что позволяет нам обратиться к идеологическим истокам мировоззрения кумыков.
Во-вторых, это – собственные полевые наблюдения автора. Опираясь на предлагаемые в антропологии и этнографии теоретические схемы, мы делали акцент на материалы, собранные нами на территории Дагестана в период с 2005 по 2009г. этнографические сведения, что давало возможность самостоятельного подхода к исследованию. Полевые исследования проводились по специально составленному вопроснику методами индивидуального и группового собеседования. Всего в районах компактного проживания кумыков опрошено более двадцати человек разного пола и возраста. Среди них – как активно верующие в культы ранних форм религии, так и исповедующие только традиционный ислам суннитского толка.
Принадлежность автора к изучаемой этнической среде предоставляет ему широкие возможности для анализа. Отсутствие языкового барьера, включенное наблюдение и взаимодействие с людьми в естественном для них окружении, онтологическая связь исследователя с изучаемой культурной средой в сочетании с разработанными в истории методологическими концепциями создает благоприятную почву для точного научного осмысления полевого источника.
Кроме того, большой комплекс источников по исследуемой проблеме составляют материалы рукописных фондов Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН. Это архив научных отчетов и записей полевых экспедиций, проведенных сотрудниками института в период 1960-х – 2005 гг. Значительная часть этих материалов собрана, обработана и систематизирована ведущими этнографами Дагестана: Агларовым М.А., Алимовой Б.М., Гаджиевой С.Ш., Гаджиевым Г.А., Дебировым П.М., Лугуевым С.А., Магомедовым Д.М., Сефербековым Р.И. и др.
Важным источником для реконструкции древних верований кумыков служат фольклорные материалы: мифологические сказания, песни, сказки, обрядовые тексты и пр. Народная память способна сохранять бытовые детали давно ушедшего времени, религиозные, этические и эстетические представления, начало которым было положено на заре человеческой истории. Следует особо отметить, что при привлечении фольклорных источников историки всегда оговаривают возможность разного рода искажений в хронологии и географии сюжетов, мифологизации реальных событий и пр.[2], но в исследовании нашей проблемы именно фольклорные материалы имеют важнейшее значение, ибо в традиционном обществе именно предания могли служить мировоззренческой основой функционирования социума.
Огромное значение для нашего исследования имеют литературные источники – свидетельства иноземцев, путешественников разных времен, оставивших бесценные сведения о Восточном Кавказе, отмечая в них необычные, экзотичные для европейцев детали в образе жизни народов, населявших этот край. Это значительный корпус раритетных письменных источников. Началом накопления фактического материала о языческих верованиях народов Кавказа можно считать записки европейских путешественников и миссионеров, посетивших Северо-Западный и Центральный Кавказ в XV-XVI веках.
Ценные историко-этнографические сведения о Дагестане и, в том числе, о кумыкском народе содержаться в записках и книгах ряда путешественников и авторов XV-XVIII веков: тверского купца Афанасия Никитина, московского купца Котова Федота Афанасьевича, немца Адама Олеария, голландца Я.Я. Стрейса, турка Эвлия Челеби[3].
Описывая увиденное – непривычное и диковинное устройство жизни народов, населяющих Кавказ, иностранные авторы старались выявить для себя идеологические и духовные основы общественного сознания горцев и особо выделить из их реального видимого мира невидимый «потусторонний», для чего уделяли в своих работах большое внимание перечислению религиозных персонажей, описанию религиозных ритуалов и обрядов местного населения, их суеверий и представлений о мире. Среди источников, содержащих подобный этнографический материал о народах Дагестана, в том числе о кумыках, особого внимания заслуживают сочинения Ивана Гербера и Джона Белла – участников похода Петра I на Восточный Кавказ, П.Г. Буткова, академика И.А. Гильденштедта, Г.Ю. Клапрота (немецкого языковеда), С.М. Броневского (участника Персидского похода 1796 г., а после, некоторое время служившего на Кавказе), академика Э.И. Эйхвальда, Платона Зубова, подполковника А.А. Неверовского, тюрколога И.Н. Березина[4].
Серьезный вклад в изучение истории и этнографии кумыков был сделан в 40-х годах XIX в. русским офицером Лобановым-Ростовским, служившим на Кавказе[5]. Его работа раскрывает жизнь кумыков того периода, их нравы, обычаи, их духовную культуру.
Научная разработанность темы. Историю научного исследования различных религиозных верований кумыков и других народов Дагестана следует разделить на несколько хронологических периодов. Начальный этап характеризуется сбором самых общих, довольно разрозненных и фрагментарных упоминаний о домонотеистических представлениях и обрядовых действах описываемых в литературных источниках XVI-XVIII вв. племен Восточного Кавказа.
В XIX – начале ХХ религиозные обряды, верования и мифология местного населения наряду с вопросами обычного права, землеустройства и социальной организации горцев были основными темами российских авторов, т.к. именно эти аспекты этнографии позволяли создать представление о населении территорий, включаемых в состав империи. Так, началом научного изучения кумыкской народности считается труд ученого историка и военного деятеля Девлет-Мирза Шихалиева. Его труд «Рассказ кумыка о кумыках» (25.07.1848)[6], содержит в себе ценный материал не только по истории, этнографии, культуре и обычному праву кумыков, но и некоторые фрагменты по теме нашей диссертации, связанные с похоронно-погребальными обрядами, взаимоотношениями мусульманского духовенства (хаджа, мулла и др.) и князей, судом по шариату и стариков из народа.
С 60-х годов XIX в. с интересными этнографическими исследованиями о кумыках выступали П.Г. Пржецлавский, П.С. Петухов, Н.Ф. Дубровин, А.В. Комаров, Ф.И. Леонтович, А. Вамбери. Е. Вейденбаум, Г.Н. Казбек, М.М. Ковалевский[7].
К 90-м годам XIX в. относится появление ряда работ по антропологии кумыков. Среди них наибольшего внимания заслуживают исследования: Р. Эркерта, И.И. Пантюхова, П.Ф. Свидерского, которые сыграли важную роль в становлении антропологической науки, касательно кумыков.[8]
Большой интерес для нашего исследования представляет труд председателя Хасавюртовского суда Н.С. Семенова «Туземцы Северовосточного Кавказа»[9], в котором даны «Очерки народных обычаев кумыков Терской области»[10], в частности, «очерк обычаев вседневной жизни, с включением в него обычаев похоронных». Описание похоронно-поминальной обрядности, а также повседневных практик ведения судебных дел, представлений о «высоком» и «низком» поведении позволяет судить о некоторых аспектах духовной жизни местного общества.
Вопросы фольклора и верований, связанных с этнографическим изучением кумыкской духовной культуры рассматриваются в работе Головинского П.А.[11]. Эта работа вызывает несомненный интерес в изучении верований, культов кумыков, поскольку этнографическое исследование невозможно без привлечения фольклорных сюжетов. В фольклоре, четко выражаются «секреты души народа»[12].
Немалый вклад в изучение истории и этнографии народов Дагестана, в том числе кумыков внесли: Л. Лопатинский[13], М. Алибеков[14]. Их работы содержат достаточно ценные сведения о жизни, обычаях, нравах и адатах кумыков того времени. Анализ этих работ помогает воссоздать основные элементы духовной культуры и повседневной жизни кумыкского народа в традиционном обществе.
Новый этап в историографии проблемы этнической ментальности через верования, обычаи и формы социальной организации народов Дагестана начинается с началом новейшей истории. Советская этнографическая наука внесла большой вклад в исследование вопросов архаических религиозных представлений о мире, религиозно-философских систем кавказских горцев, и первыми в этом ряду следует назвать М.О. Косвена[15], Н.А. Смирнова[16], Тамай А.И.[17] и С.Ш. Гаджиеву[18].
С.Ш. Гаджиева – основоположница дагестанской этнографической науки, будучи сама природной кумычкой, провела ряд научных исследований по истории и этнографии кумыков. Особого внимания заслуживает ее книга: «Кумыки. Историко-этнографическое исследование», изданная в 1961году и переизданная в 1990, а затем в 2005 году[19]. Работа содержит ценный историко-архивный, литературный, полевой и др. материалы, касающиеся всех пластов жизни кумыкского народа с древнейших времен. В монографии освещены проблемы происхождения кумыков, их материальная культура, нравы, обычаи и традиции, культурные связи кумыков с другими народами; некоторые вопросы истории. При этом вопросы религиозной жизни, особенно в области языческих верований и культов затронуты довольно поверхностно и обзорно.
Посвященная культам святых в исламе монография Басилова В.Н.[20] содержит и «предысторию вопроса», анализируя духовную почву, явившуюся основой для формирования «народного» или «традиционного» ислама.
Ценные для нашего исследования этнографические материалы содержатся в трудах Б.М. Алимовой, К.С. Кадыраджиева, А.Г.Булатовой[21]. Они раскрывают ценности брака и семейных отношений кумыков; влияние тюркского элемента на мифологию кумыков; календарно-обрядовую поэзию, представляющую собой тексты словесно-художественных произведений, сопровождавших обрядовыми действиями, имевших целью повлиять на силы природы и вызвать богатый урожай, хороший приплод скота, удачную охоту, богатство и благополучие. Труды этих авторов дают достаточно полное представление об общем и национально-специфическом в календарно-обрядовой поэзии, помогают научно осмыслить такие важнее фольклорные явления, как генетическое родство, контактные взаимовлияния, типологическая общность, национальное и микрорегиональное единство.
Для советского периода кумуковедения характерно игнорирование реального положения и роли религии в духовной культуре народа.
Так, автор всесторонне содержательной в кумуковедении историко-этнографической монографии «Кумыки» С.Ш. Гаджиева вынуждена была игнорировать религиозную культуру и ограничиться словами: «Наблюдается пережитки религиозного (помимо семейно-брачных пережитков – П.Г.) характера: соблюдение уразы, религиозных праздников, посещение молитвенных учреждений, выполнение обряда обрезания и т.д… Однако эти пережитки не могут заслонить коренные преобразования семейного быта, новый моральный облик современных кумыков, которые живут светлой жизнью и активно участвуют в строительстве коммунистического общества»[22]. Определенные идеологические установки советского времени ограничили возможности современных исследователей в изучении некоторых вопросов традиционной духовной культуры народа, т.к. все, что так или иначе было связано с религиозным сознанием, поверьями, ритуалами и суевериями было названо пережитками прошлого, причем употреблялось это определение исключительно с негативной коннотацией.
И, наконец, современный период в изучении истории этнорелигиозных представлений кумыков, в течение которого продолжают плодотворно работать такие исследователи как К.В. Алиев, А.М. Аджиев, Б.М. Алимова, М.А. Аскеров, С.А. Лугуев, И. Халипаева.
Так, в работе Б.М. Алимовой впервые обобщены обширные опубликованные и собственные полевые материалы о традиционной пище и культуре питания тюркоязычных народов Дагестана (кумыков, дагестанских азербайджанцев, терекеменцев и ногайцев) в плане их общих генетических истоков и этнокультурных взаимодействий. Значимость для данной тему в том, что внимание уделено знаковой функции отдельных блюд и продуктов питания[23]. Труд Аскерова М.А. раскрывает те изменения в духовной культуре кумыков, которые привнес ислам[24].
Существенный вклад в изучение рудиментов домусульманских верований и культов кумыкского народа[25] внесла работа кумыкского исследователя Аджиева А.М., впервые подробно проанализировавшего в своей книге все песенные и прозаические жанры устного поэтического творчества кумыков, в частности, обрядовую поэзию, которая позволяет реконструировать некоторые аспекты древних верований.
Масштабное, объемное исследование религиозной жизни кумыков, их космогонических представлений, мифологии и обрядности представила в своей монографии И. Халипаева[26]. Работа К. Алиева, посвященная изучению этнородственных связей кумыков, становлению и развитию кумыкской государственности, династических линий кумыкских правителей – шаухалов Тарковских[27], описывает религиозные святыни кумыков, которые в прошлом являлись культовыми сооружениями[28], раскрывает их значение в формировании этнического мировоззрения. Тотемистические представления кумыков подробно проанализированы в работе Лугуева С.А.[29].
Приведенный выше обзор научной литературы охватывает лишь небольшую часть исследований, использованных в ходе работы над диссертацией. Но, несмотря на обилие ценных сведений, и трудов, работа по изучению проблем эволюции религиозных верований и обрядов традиционной культуры кумыков еще далека от завершения.
К объяснению недостаточной изученности темы можно отнести не только субъективизм, политические и философские взгляды, но и то, что «тенденциозная политизированность и идеологизация научного знания породили искажение исторических и этнологических концепций. Нарушение историзма и методологической точности отразились отрицательно на общем уровне историко-этнологических, религиоведческих, философских и других гуманитарных исследований»[30].
Современными религиоведами, культурологами, историками, этнологами и фольклористами создано немало трудов об исламе и о домонотеистических верованиях и культах народов проживающих на территории республики Дагестан. В работах А.М. Аджиева, З.А. Алигаджиева, М.А. Аскерова, А.О. Булатова, Г.А. Гаджиева, И. Халипаевой и других, присутствуют сведения о культовых комплексах и обрядовой практике кумыков. Однако нет специальных работ, посвященных проблемам эволюции языческих религиозных верований, обрядов и праздников у кумыков. Много вопросов, касающихся этой проблемы, продолжают оставаться неизученными в системе духовной культуры, в синтезе с другими культурно-историческими феноменами и текущими процессами.
Существует значительное количество опубликованных работ, в которых затрагиваются и вопросы религиозной жизни кумыков. Но специальных исследований о роли религии как одной из подсистем культуры кумыкского народа нет.
Научная новизна диссертации состоит в том, что это исследование является первым опытом специального комплексного подхода в изучении домонотеистических верований и культов в современной религиозной практике кумыков. Тщательный анализ этнографического материала, литературных источников прошлого и научной литературы по проблеме исследования позволил сформулировать самостоятельную концепцию о том, что, несмотря на более чем пятисотлетнее исповедание кумыками ислама, а ранее и христианства, в их традиционном быту и культуре продолжали устойчиво сохраняться ранние формы домонотеистических верований и обрядов (анимизм, магия, фетишизм, тотемизм, политеизм и т.д.). Эти верования органически вошли в идеологию и культуру практикуемого кумыками ислама, образовав синкретичную форму, известную как «бытовой» или «народный ислам».
В диссертационном исследовании:
- выявлены истоки формирования и эволюции религиозного мировоззрения и мироощущения у кумыков;
- раскрыты религиозные и нерелигиозные социальные функции и влияние языческих религиозных верований на историю кумыков, на развитие материальной и духовной культуры этого народа;
- рассмотрены религиозные представления кумыков в их языческо-мусульманском синкретном единстве;
- включены в научный оборот новые этнографические и фольклорные материалы, полученные в ходе полевых исследований, проводимых в 2005-2009 годах;
- разработаны научно-практические рекомендации урегулирования и влияния на современные конфессиональные процессы с целью дальнейшего развития и гуманизации духовной культуры кумыков.
Теоретическая значимость и прикладная ценность полученных результатов исследования. Применение системно-комплексного подхода к изучению генезиса и развития ранних форм религиозных верований и культов, языческо-мусульманского синкретизма у кумыков дает возможность восполнить пробелы и противоречия, имеющиеся в литературе по исследуемой проблеме, представив ее в общем контексте изучения истории и культуры народов Дагестана.
Введенные в научный оборот новые полевые этнографические материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы при проведении дальнейших этнологических, культурологических и исторических исследований, для формулирования широких обобщающих выводов по традиционной духовной культуре народов Дагестана, при написании, и учебных пособий по истории и культуре кумыков и других народов Дагестана, при чтении учебных курсов кавказоведения, этнологии, культурологии, религиоведения и других дисциплин гуманитарного цикла.
Положения, выносимые на защиту:
1. Традиционные для кумыков современного Дагестана ранние (языческие) религиозные формы и культы, наряду с господствующей религией ислама суннитского толка, широкое проникновение которого на Кумыкскую равнину относится к XII-XV векам, у народа продолжают оставаться значительным фактором в системе духовной культуры, в синтезе с другими культурно-историческими феноменами и текущими процессами.
2. Предки современных кумыков Дагестана с древнейших времен верили во множество культов и божеств ранних форм религии. Решающим фактором и предпосылками возникновения зачатков и дальнейшего формирования языческих религиозных верований кумыков явилось развитие местных производительных сил, межобщинных связей, а также усилившихся в античную эпоху культурно-экономических связей с внешним миром, в первую очередь с регионами и странами тюркоязычных народов.
3. В современное время влияние магии на жизнь кумыков также велика, как и в далеком прошлом. Кумыки верят в «сглаз», «порчу» и т.д. Различные формы магии присутствуют во всех сферах жизни кумыков. Особенно широко используют приемы оборонительной (профилактической) магии, несмотря на то, что ислам давно является основой социализации людей.
4. Важное место в обрядовой культуре кумыков занимали похоронно-поминальные обряды и культ предков, в которых сохранился, идущий из глубокой древности суеверный страх перед смертью, мертвецом, о душе предков и их обязательном кормлении. Мусульманство не искоренило древние представления народа, а, наоборот, закрепило.
Апробация результатов исследования проведена на кафедрах истории России и Отечественной истории Карачаево-Черкесского государственного университета им. У.Д. Алиева (г. Карачаевск), на кафедре культурологии и этнологии Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова (г. Нальчик).
Материалы и основные положения диссертации изложены в 7 научных публикациях, в том числе в «Известиях Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена», (2008. № 24) и в научно-теоретическом журнале «Научные проблемы гуманитарных исследований» Института региональных проблем государственности на Северном Кавказе (2010. № 11), входящих в Перечень ведущих научных журналов и изданий, утвержденных ВАК РФ, в докладах и сообщениях на конференциях студентов и аспирантов Республики Абхазия и Северного Кавказа в г. Сухум и г. Карачаевск, на ежегодных Алиевских чтениях преподавателей и аспирантов Карачаево-Черкесского государственного университета им. У.Д. Алиева в Карачаевске (2004-2008 гг.).
Структура диссертации подчинена главной исследовательской цели и задачам, построена по проблемно-историческому принципу. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений и списка информаторов.
Основное содержание работы
Во введении обосновывается актуальность избранной темы, изложена степень ее изученности, определены объект, предмет, хронологические и территориальные рамки, цели и задачи исследования, обозначены методологические основы диссертации, раскрывается научная новизна, теоретическая значимость и прикладная ценность полученных результатов работы, представлены положения, выносимые на защиту, а также итоги апробации.
В первой главе «Окружающая природа в обрядо-культовой практике кумыков» рассматривается своеобразие домонотеистических верований и обрядов, связанных с неиссякаемыми источниками и гарантами жизни – окружающей природы и небесных светил.
В первом параграфе «Культы окружающей природы» описаны и проанализированы поверия и обряды, связанные с культами воды, рек, огня, земли и растительности, их магические свойства. Они подтверждают, что природа Дагестана доставляла кумыкам, как и другим народам, средства существования, обеспечивая трудовую деятельность, на которой строилось его экономическое благосостояние.
Однако суровость края и загадочные явления окружающей природы, как гром, молния, землетрясение, засуха, отдельные виды деревьев, вода и т.д., породили в древности религиозные представления и культы, которые в последующем перемешались с множеством других.
Во втором параграфе «Космогонические представления кумыков» рассмотрены объекты, которые породили у кумыков своеобразные религиозные представления и ряд обрядов и ритуалов, целью которых было умилостивление олицетворенной в сознании людей природы.
Из представлений, связанных с природой, прежде всего, следует сказать о почитании неба (кек), в прошлом считавшегося высшим божеством и являющегося, вероятно, наиболее древним в пантеоне у кумыков Дагестана.
На небе находились наиболее почитаемые в прошлом объекты – солнце, луна, звезды, на которые кумыки ориентировались в своей повседневной жизни, обращались к ним в наиболее трудные моменты своей жизни.
Считалось большим грехом показывать пальцем на небо, на Солнце, на Луну и звезды. Многие явления, например, землетрясение, появления кометы, градопадение и др., связывались с культом неба и небесных светил. Культ гор и горных вершин ассоциировались с идеей неба, являлись ближайшими к нему точками, а гром, и молния считались порождениями гор.
Этнографические материалы указывают на первоначальную основу культа гор: почитание местных духов – «хозяев», представления о существовании в горах покровителей охоты и зверей, которые по поверью, могут возрождать животное из костей съеденного зверя. В этой связи сохраняли и сохраняют черепа и кости животных в качестве оберегов, дают возможность убитым животным вернуться к жизни.
На основе культа гор, горных вершин у кумыков Дагестана возникли поверия, связанные с почитанием камней, святых мест (зияраты), пещер, озер. Люди приходили туда, чтобы просить о дожде во время засухи, бездетные женщины возможность иметь детей и т.д.
В третьем параграфе «Обряды вызывания дождя и солнца», специально и подробно освещаются все способы «вызывание дождя» кумыков:
1) обряды, связанные с магическим использованием животных; 2) обряды, связанные с участием ритуальной куклы, изображавшей древнее божество;
3) обряды, связанные с поклонением «святыням». Помимо этих основных типов были еще и смешанные обряды.
Все способы обряда «вызывания дождя», известные кумыкам, имели четкое хозяйственное назначение: вода обеспечивала плодородие земли и растительности. Одновременно в рациональных традициях кумыков прослеживаются отголоски древней веры в сакраментальные свойства воды.
Наряду с обрядами «вызывания» дождя в религиозной практике кумыков в прошлом, большую роль играли и обряды «вызывания» солнца. Они выполнялись в наиболее ответственные для урожая время года, когда стояла дождливая погода.
Самым распространенным и простым приемом «прекращения» дождя, было выставление, острием вверх, металлических предметов. В обряде отчетливо прослеживается вера в магическую силу железа, способную резать каплю дождя на две совершенно равные части.
В некоторых обрядах вызывания солнца прослеживается почитание предков. Например, на старом кладбище старухи молились богу о прекращении дождя. Иногда набирали воду из семи стоков и закапывали наполненную посуду на перекрестке трех дорог, прибегали и к жертвоприношениям.
Из обрядов вызывания солнца видно, что культ солнца сложился и утвердился, наслоившись из множества поверий. Об этом свидетельствуют высказывания многих кумыков современного Дагестана: «Солнце (гюн) – свет бога, ему должны быть радостная встреча при восходе»; «Солнце дает жизнь всем, поэтому его почитают. Оно создано Аллахом» и т.д.
Во второй главе «Тотемистические и анимистические представления кумыков. Культ божеств и верховного бога Тенгри» исследованы основные языческие религиозные воззрения и культы кумыков о животных и птицах, демонологические образы, а также вопросы о том, как божество различных тюрко-монгольских народов Тенгри стал верховным богом и у кумыков. Установлено, что по мере развития человеческого общества все божества и поверия видоизменялись, приспосабливаясь к природно-географическим и социальным условиям жизни.
В первом параграфе «Почитание животных и птиц в культово-обрядовой практике кумыков» отмечается, что кумыки Дагестана почитали животных и птиц, которые обитали в местах их проживания, на которых они охотились и были опасны для их жизни и хозяйственной (скотоводства и земледелия) деятельности.
Среди почитаемых диких животных особое место занимали и занимают волк (берю), медведь (аюв), заяц (къоян),лиса (тюлкю), олень (къубагийик), змея (йылан), белка (атъялман) и др. Им приписывали сверхъестественные свойства.Так, например, желчный пузырь и жир волка использовали как исцеляющее средство при легочных болезнях. Ребенку давали испеченную печень и сердце волка, чтобы он стал таким же храбрым. Против сглаза, волчью шкуру развешивали на пасеках, а зуб вешали на грудь ребенка, а также одной овце в отаре. Части тела волка широко использовали в любовной и вредоносной магии.
Аналогичные верования связывали с медведем, которого считали в родстве с человеком, зайцем, лисой, волком, оленем. Считали, что оленья голова терпелива, и смерть вытерпит, не боится болезни и отгоняет ее. Змея расценивалась как гиперболизированное олицетворение реальной опасности, однако, обладает магической силой. Ее кожа (выползок) при прикосновении удаляет зубную боль, а дымом от ее сжигания окуривали больных. Язык, зубы змеи, камень из-под головы змеи избавляет людей от укусов змеи, останавливает кровотечение и укрепляет мысли, снимает головную боль.
А присутствие в доме ужа увеличивало благосостояние, умножало количество скота.
Кумыки почитали и тех домашних животных, которые приносили им в хозяйстве наибольшую выгоду. Особое отношение кумыков выказывалось быку, особенно черному (оьгюз, тана), служившему тягловой рабочей силой и источником питания, корове – кормилице дома, мелкому рогатому скоту, который являлся основным их богатством. Имелись некоторые поверия, связанные с лошадью, конем (ат), с ослом (эшек), мясо которого считалось целебным при половой пассивности, а его мозг использовали в любовной магии, больным припадками рекомендовалось съесть печень осла, больным рахитом – пить его молоко.
Верующие кумыки и в наше время считают: к дому, где есть собаки, демоны боятся подходить, а кал и шерсть, зубы и череп этого животного являются амулетами и оберегами от сглаза и лечит раны, несмотря на то, что христианство и ислам считают это животное нечистым.
Почтительно было и отношение к кошке (мишик), особенно после принятия ислама. По преданью, пророк Мухаммед положительно отнесся к этому домашнему животному.
Своеобразное отношение кумыков было к свинье (донгуз): печень использовали при детских и кожных заболеваниях, сало при ревматизме, туберкулезе, шерсть ее против сглаза. А клыкам кабана приписывалась способность отгонять злых духов.
Приветливо кумыки встречали ласточку (къарлыгъач), голубя (гегюрчюн) и орла (къыргъый). Полагая их священными птицами, например, кости, клюв и перья орла использовали в качестве талисманов, обеспечивающих счастье и удачу. Лапу его вешали на пасеках, чтобы увеличился сбор меда. Жир орла давали супругам, желая, чтобы они разошлись.
Некоторые суеверия были связаны с кукушкой (гюкюк), дятлом (токътокъуш), с сорокой (савусгъан), совой (ябалакъ).
Заметное место в домонотеистических воззрениях кумыков занимали петух (хораз) и курица (тавукъ). Считалось, что мясо петуха придает бодрость, устраняет различные психические заболевания. Камень из желудка курицы избавляет от головной боли, а если этот камень положить под голову ребенка, он гарантирует ему хороший, спокойный сон. Большой магической силой наделялись яйца домашней птицы.
Вместе с тем курице приписывалось и отрицательное магическое действие: если запоет по-петушиному.
Во втором параграфе «Анимистические, демонологические воззрения кумыков» выделена в особую группу представления о различных духах, называемых джиннами, шайтанами и демонами.
Кумыки полагали, что джинны и шайтаны обитают в лесу, в горных ущельях, в пещерах, в речных долинах, живут вместе с людьми в домах, пользуются их пищей, инвентарем. Они пашут, сеют, поливают поля и собирают урожай, соблюдают те же обряды, что и люди, например, обычаи кровной мести или свадебный обряд. Но все у них, например, плуги, молотильные доски, мельницы и др. орудия труда, меньшего размера.
Обдумав совершенный проступок, кумык, нередко употребляет выражение: «Совершил то, что было угодно шайтану, шайтан толкнул». Незаконченное доброе дело также объяснялось вмешательством духов, говорили: «Шайтан препятствовал». Считают, что «вредные» джинны и шайтаны всюду преследуют человека, заставляют совершать различного рода преступления (кражи, убийства), говорить неправду, проявлять жадность, обжорство и др.
Согласно народным представлениям, джин мог явиться к людям в облике человека, чаще всего знакомого.
Многочисленные материалы полевых исследований свидетельствуют о широком присутствии в них мусульманской терминологии: добрых джиннов «бусурман» и плохих духов «джинн», «капур», «иблис», «шайтан».
Мусульманское влияние ощущается не только в названиях духов, но и в их наделенным человеческим разумом действиях, прихотях по отношению к людям, образе жизни, внешнем облике, т.е. в тех чертах мусульманских демонов, которые сложились в результате многовекового господства ислама.
Вместе с тем, в народных верованиях, связанных с джиннами и шайтанами, наблюдаются особенности, резко отличающие их от коранических духов, и подтверждающие домусульманское происхождение этой категории духов у кумыков.
Видное место в домонотеистических верованиях кумыков продолжает занимать образ Бастырыкъ – существо, якобы обитающее в домах и способное ночью приходить к спящему человеку и душить его.
В домонотеистических воззрениях кумыков немусульманизированным остается и представления об Аждаха – зооморфное существо, похожее на огромную одноголовую, трехголовую и даже семиглавую змею, которое по пословице «У истоков каждого родника сидит Аждаха», за воду требует человеческие жертвы, может съесть человека, извергать огонь и сжигать дома.
Таким образом, в наши дни можно с достоверностью утверждать синкретизм демонологических персонажей, в котором различаются две стороны: соединение в них разных этнических традиций и сочетаний языческих верований с исламом.
В третьем параграфе «Представления кумыков о божествах, и верховном боге Тенгри» отмечается, что в комплексе домонотеистических верований кумыков, связанных с различными отраслями их хозяйственной деятельности, и прежде всего с земледелием, можно, заметить следы глубоко укоренившегося в религиозных верованиях культа языческих божеств. Такими древними божествами, олицетворяющих воду, являются Земире, Гудурбай, Суванасы и др. В них они видели один из важнейших источников плодородия. Природные условия кумыкской равнины требовали широкого внедрения искусственного орошения.
В настоящее время культы языческих божеств олицетворяющих воду, почти полностью потеряли свое значение. Господствующая религия – ислам вытесняет языческие верования. Тем не менее, в некоторых случаях все еще совершаются обряды, связанные с культом богини дождя Земире, божества урожая и плодородия Гудурбая и «матери воды» русалке Сувансы.
Одним из наиболее древних божеств кумыков является и Албаслы. Это злое демоническое существо в облике чудовищной женщины с закинутыми за плечи огромными грудями, длинными распущенными волосами, иногда и когтями. Она, обычно, вредит роженице, якобы, может похитить ее внутренности (печень, легкие), прополоскать их в воде и этим убить ее или плод. Однако если взять у Албаслы волосы, то она становится во всем послушной обладателю ее волос.
О существовании некоторых других божеств нам могут говорить лишь их названия:
«Аврув-анасы» – мать болезней;
«Агъ-есси» – хозяин страданий;
«Насипни есси» – хозяин счастья;
«Ер-есси» – хозяин земли, земледелец.
Важнейшее место среди самых архаичных мифологических персонажей у далеких предков кумыкского народа, очевидно, занимал Тенгри. Он в представлениях кумыков и генетически близкородственных им балкарцев, карачаевцев, а также ногайцев оставил значительный след.
Материалы (письменных и полевых исследований) о Тенгри указывают, что он стал верховным домонотеистическим богом у кумыков. Его учение (тенгризм) представляет интерес тем, что он являет собой определенную историческую форму предметно-ценностного знания о мире.
В третьей главе «Особенности магических форм домонотеистических верований и обрядов у кумыков» рассмотрены особенности и масштабы проявления магических форм домонотеизма в культуре и быте кумыков. несмотря на то, что в Дагестане ислам стал основой социализации детей и подростков, открылись исламские школы и вузы, появились исламские партии и движения разных направлений, даже русскоязычный исламский интернет, из подполья вышли суфийские шейхи, а в 1993 году создано многонациональное духовное управление мусульман Дагестана (ДУМД) и т.д.
В первом параграфе «Особенности проявления пережитков магии в этнокультуре кумыков» анализируется комплекс приемов, основанных на традиционном анимистическом мировоззрении, призванных избавлять больных от духов, общение с которыми считалось причиной потери рассудка и иных заболеваний. Значительное место в параграфе уделяется колдовству недругов, которому кумыки приписывали и продолжают приписывать все свои неприятности: болезни, смерть сородичей, неурожай, стихийные бедствия, обрушившиеся на хозяйство и т.д.
Анализ многочисленных форм и методов религиозно-магической практики (нанесения вреда и очищения от порчи) у кумыков позволил заключить, что конкретные формы и методы магических способов и обрядов создавались каждым народом самостоятельно, в силу чего их оказалось много, с множеством локальных особенностей. Во всех случаях магическое действие состояло из следующих основных элементов: материальный предмет или инструмент (вещество); словесное заклинание-просьба или требование, с которым обращаются к сверхъестественным силам; определенные действия и движения без слов (обряд). Кумыки, как и их предки, были убеждены, что исполняя магические обряды они вступают в контакт со сверхъестественной силой, способной защищать их от стихий природы, помочь в достижении той или иной практической цели, которую не в силах добиться реальными приемами и средствами.
Во втором параграфе «Магические обряды, связанные с производственно-хозяйственной деятельностью» отмечается, что в производственном быту кумыков имеется множество магических обрядов, действий, подразделяющихся по своей направленности на две группы: агрессивную и защитную. При этом среди видов агрессивной группы преобладает инициативная (начинательная, трансмиссионная, инцентионная) магия, а так же имитативная (гомеопатическая, симпатическая, семимильная), основанная на вере, что подобное вызывает подобное. Имеют место также приемы контактной и парциальной магии.
Немалую роль в производственной обрядности играют приемы оборонительной (профилактической) магии. Важное место отводится отгоняющей (апотропетической) магии. Несколько принижена роль катортической (очистительной) магии. По технике исполнения в производственном быту имеются приемы как положительной, так и отрицательной магии. Существенное место в производственно-хозяйственной деятельности играют и приемы вербальной (словесной) магии.
Кумыки были убеждены в возможность различными магическими действиями поднять производительность труда, урожайность сельскохозяйственных культур, тем самым, обеспечить свое материальное благополучие, изобилие. Хотя, будучи пронизаны древними домонотеистическими верованиями, аграрные ритуалы кумыков ничего общего не имеют с официальной мусульманской религией, но являются основным компонентом обрядов производственно-хозяйственной сферы.
В третьем параграфе «Брачно-семейная магическая обрядность кумыков» отмечается, как и в предыдущем параграфе, что в семейном быту кумыков в зависимости от общей направленности магического действия имеются две группы магии: агрессивная и защитная.
В плане выявления магических обрядов, бытовавших у кумыков, следует сказать о некоторых (основных) приемах любовной магии. Самым распространенным способом привлечения внимания направлявшегося человека было написание знахарем или духовным лицом амулета (гъайкел) с надписями, обращенными к возлюбленному, с указанием имени того, кто влюбился. Обычно его прятали в доме, где живет возлюбленный, часто в подушке, на которой он спал. Сильнодействующим считали амулет, написанный на могиле святого человека. Возлюбленного кормили пищей, примешав в нее различные растения, призванные обратить внимание молодого человека.
Многие магические обряды практиковались во время свадьбы. Всегда они имели строго определенное целевое назначение, содержание магических представлений и верований в них не выходило за рамки решаемой практической задачи. Существовало множество разнообразных магических приемов, призванных обеспечить благополучие новобрачных. Широко было распространено представление о возможности нанесения вреда молодым во время оформления брака по шариату (гебин), поскольку молодые считались особенно уязвимыми именно в этот момент.
На примере цикла брачно-семейных магических обрядности кумыков видно, что мусульманская религия старалась включить в свой идеологический арсенал те из них, которые были ей выгодны. Например, обряд осыпания невесты у порога дома жениха зерном, сладостями и другие традиционные обряды домонотеистического происхождения освящены исламом. Множество магических обрядов связано и с другими областями семейного быта, в частности, относящихся к зачатию, сохранению, рождению и воспитанию детей и т.д.
В четвертой главе «Культ предков и похоронно-поминальная обрядность кумыков» анализируются те домонотеистические представления кумыков, которые в трансформированном виде сохранились в похоронно-поминальной обрядности: их отношение к святилищам (гробницам), к числам и именам; выделены основы погребального культа – скорбные чувства по поводу утраты, страха перед таинственностью смерти и влияния духа покойника на живых.
В первом параграфе «Домонотеистические черты культа предков и похоронно-поминальная обрядность» анализированы архивные и опубликованные археологические, этнографические источники и литература, полученные от информаторов по исследуемой теме. Личные наблюдения (иногда и участия) позволяют заключить, что основой своей похоронно-погребальной обрядности кумыков была вера в существование потустороннего мира, куда переходит умерший, а также вера в душу и ее посмертное независимое от тела существование. Эти основополагающие моменты являются ключом к пониманию генезиса традиционного похоронно-поминального культа кумыков.
Возникшие в древности автохтонные анимистические представления, порожденные страхом смерти и стремлением оградить себя от возможных козней духа умершего, не противоречили положениям о душе и смерти мусульманской религии. Они дополняли друг друга, а некоторые даже синкретизировались. Отдельные языческие обряды были заключены в мусульманскую оболочку (чтение молитв и т.д.), а не соответствовавшие исламу, исчезли.
В реальной жизни у кумыков фактически не было четкого различия в представлениях о самом мертвеце и его душе (духе). Представляли, что, душа человека во время сна покидает тело и при этом повсюду летает; что душа может принимать облик бабочек, «священных» птиц (ласточки, голубя) и отлетает от тела умершего именно в этом облике. Считалось и считается обязательным «кормление мертвых», оплакивание, чтобы покойник увидел кто и как из его близких людей переживает.
Черты домонотеистических религиозных верований отражены и в погребальных сооружениях: в каменных ящиках в прошлом, а теперь, с добавлением элементов, характерных для мусульманской религии. Однако похоронная обрядность в значительной степени сохранила реликты домусульманских верований и основанных на них обрядов. К ним относятся культ стихий – солнца, земли, выразившийся в закрывании лица умершего при переносе его на кладбище и в могилу, заворачивании тела в саван; исполнении причитаний в случае смерти молодых людей, отрезании кос самыми близкими родственниками, практиковавшийся до недавнего времени и т.д.
В целом для похоронной и поминальной обрядности характерен языческо-мусульманский синкретизм, который отчетливо проявляется в представлениях о душе и загробной жизни.
Во втором параграфе «Домонотеистические представления и отношение кумыков к гробницам-святилищам, к числам и именам», изложены материалы подтверждающие, что они проявляются в частности в идее о переселении душ (метапсихоз), уживающейся с учением о самостоятельном существовании души и представлении о том, что жизнь на «том свете», якобы, есть продолжение жизни земной. Поэтому у кумыков сохраняются особые отношения к местам захоронения земных личностей, духовных властителей, к именам.
Кумыки хорошо понимали и, как зеницу ока, оберегали свои пиры – свои духовные святыни, вырабатывая у подрастающего поколения этноэкологию культуры. Известно, что звания «мюршид», «шейх», «хазрет», «пир», «ата» давались духовным властителям народа, руководителям социокультурных, идеологических центров. Эти, сокрализованные социально-идеологические центры, в большинстве своем возникли на Великом караванном пути, соединявшем страны, народы и цивилизации.
На Кумыкской земле и сегодня немало таких святилищ, а в прошлом было еще больше. И сегодня кумыки не перестают посещать пиры «Калакурайш», «Кирклар» – «Чомошл», «Тотубике», «Будалак», «Сайпуллы-кади», «Абдурахман сухури», совершать паломничество к пирам «Сулейман-шейха», «Шихамат-кади», «Султанмут-шейха» и др. Кумыки почитают и живых шейхов Дагестана, берут их в наставники.
Как в собственно домонотеистических, так и в мусульманизированных обрядах и верованиях кумыков подчеркивали магическую силу чисел 3, 7, 9, 12, 40, 52, 60 и т.д., в сверхъестественные силы, действия и свойства которых, некоторая, часть верующих кумыков Дагестана верит и в наши дни.
У кумыков особенное отношение к именам. Считалось и считается, что «назовешь по имени – тут же, как конь, подоспеет». Поэтому «опасные», «недобрые» имена, кумыки старались не называть, заменять их другими словами. И наоборот, часты были обращения к добрым духам, богам – в форме простого: «творец мой», «Тенгри мой» и т.д.
Имя человека отождествляется с его носителем. Не случайно самому наречению именем новорожденного придается особое значение, и подбираются наиболее идеализированные, освященные, опоэтизированные, даже срифмованные имена – Айнутдин, Зайнутдин, Сайпутдин, Тажутдин и т.д.
В заключении отмечается, что исследование, проведенное в диссертационной работе на основе изучения письменных источников, этнографических материалов, а также, наших собственных полевых исследований, позволили сделать ряд выводов.
Домонотеистические верования и культы кумыков развивались на основе внутренних и внешних законов эволюции традиционной культуры и духовности. Традиционные представления кумыков составляли сложную систему, включавшую различные по своим историческим, социально-экономическим корням, генезису, элементы, принадлежащие к различным временам или социальным пластам. Собранный материал открывает неизвестные стороны традиционного быта и культуры, служит дополнительным источником для исследования генезиса культуры и этнической истории кумыков.
Важный аспект исследования – нахождение исторических корней выявленных верований, обрядов, культов, показ соответствующих условий, способствовавших их сохранению, анализ их реальной роли в жизни народа в прошлом и в настоящем.
Представленный в диссертации материал свидетельствует о том, что в духовной культуре кумыков устойчиво сохранились реликты домонотеистических верований и обрядов – различных видов магии, анимизма, зоолатрии, фетишизма, политеизма, культа предков и умерших, культа домашнего очага, огня, воды, металла, почитания небесных светил, обряда посвящения коня умершему, жертвоприношения и т.д. Особенностью бытования у современных кумыков, давнишних приверженцев ислама суннитского толка, множества «собственно кумыкских» религиозных представлений и культов объясняется тем, что основная масса населения воспринимает их, не противоречащими постулатам и принципам мусульманства.
Рассмотренные в диссертации верования обогащают физическую основу для исследования вопросов истории духовной культуры кумыков, позволяя проследить явления, уже полностью или в значительной степени, исчезнувшие в других местах. В религиозных представлениях кумыков, как и у других народов Дагестана и Кавказа, для любых сторон жизнедеятельности человека, природы и общества были созданы свои особые сверхъестественные покровители. Представление о них развивалось и модернизировалось в соответствии с развитием бытия и сознания кумыков, удовлетворяя познавательные и практические потребности верующих. Таковыми они оставались и в советское время, несмотря на разные формы преследования и запретов.
Анализ традиционно ранних форм религиозных верований и культов у кумыков подтверждают
Во-первых, что нет жизненной и «вечной» религии,так как изменяются содержание и форма любой религиозной системы, трансформируются ее основные элементы, модернизируются вероучения и культы, отбрасываются устаревшие, не востребованные и ставшие негативными элементами духовно-религиозной культуры.
Во-вторых, не только мировые, но и древние, самые ранние формы, которые традиционно передаются и дошли до наших дней, остаются, необозримое время, значительным фактором в этнической культуре, в общественной жизни, в симфонии с другими культурными феноменами и текущими процессами, и при всей их фантастичности, невероятности, зачастую несут в себе воспитательную, нравственную функцию и в этом смысле сближаются с притчей.
В-третьих, феномен кумыкского религиозного (языческого и мусульманского) синкретизма представляет собой историческую категорию, возникшую в ходе формирования этноса. Развиваясь на основе внутренних законов традиционной культуры и духовности, он являет собой образец толерантного подхода.
Таким образом, предки и современные кумыки, как активные последователи языческих культов, так и ислама суннитского толка всегда друг к другу относились в соответствии с нормами этнокультурной системы кумыкской этнической толерантности. Следует считать ошибочным, будто ранние формы религии могут играть только негативную роль. Возможность выражать и распространять убеждения, связанные с религией дают простор для развития народной культуры; позволяют с большей выгодой для общества и каждого человека в отдельности использовать незаслуженно забытую способность религии, лучше всяких постановлений и законов, воспитывать человека в добрых традициях дедов и отцов; делает человека духовно чище, гуманнее; обогащает духовным наследием прошлых эпох. Многие из этих качеств особенно важны в наши дни, когда закономерный процесс национального самосознания перерос в национализм, национальную нетерпимость и трагедию для многих, несмотря на то, что религия учит каждого человека быть внимательным не только к своему единоверцу, но и к представителям других конфессий, считая все народы равными перед богом.
Материалы исследования могут быть использованы как в ходе решения проблем отечественной этнологии и смежных гуманитарных научных дисциплин, так и при выработке методик предотвращения возникновений религиозных конфликтов в современном обществе.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
В ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных в ВАК Министерства образования и науки РФ:
- Гайдарбекова П.А. Языческие божества и поверия кумыков // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Научный журнал № 24 (55). Аспирантские тетради. СПб., 2008. С. 65-70.
- Гайдарбекова П.А. Эволюция домонотеистических религиозных верований и обрядов у кумыков Дагестана // Научно-теоретический журнал «Научные проблемы гуманитарных исследований» Института региональных проблем Российской государственности на Северном Кавказе. Выпуск 11 (2) № 1. Пятигорск, 2010. С. 33-37.
В научных изданиях общего характера:
- Гайдарбекова П.А. Языческие поверия и культы кумыков // Вестник. Карачаево-Черкесский государственный университет им. У.Д. Алиева. № 22. – Карачаевск: КЧГУ, 2007. – С. 11-21.
- Гайдарбекова П.А. Влияние магии на жизнь кумыков // Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета: Материалы научной сессии в двух частях. – Ч. II. – Карачаевск: КЧГУ, 2008. – С. 20-22.
- Гайдарбекова П.А. Религиозно-мистические представления кумыков. Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета // Материалы научной сессии в двух частях. – Ч. II. – Карачаевск: КЧГУ, 2008. – С. 22-25.
- Гайдарбекова П.А. О домонотеистических религиозных верованиях, обрядах и праздниках кумыков // Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета: Материалы научной сессии в двух частях. – Ч. I. – Карачаевск: КЧГУ, 2010. – С. 216-219.
- Гайдарбекова П.А. Состояние и проблемы изучения домонотеистических религиозных верований, обрядов и праздников у кумыков Дагестана Алиевские чтения: научная сессия преподавателей и аспирантов университета // Материалы научной сессии в двух частях. – Ч. I. – Карачаевск: КЧГУ, 2010. – С. 214-216.
В печать 22.10.2010. Тираж 100 экз. Заказ № 6085.
Полиграфический участок ИПЦ КБГУ
360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.
[1] Чурсин Г.Ф. Почитания огня на Кавказе // Кавказ. 1902. № 121; его же: Авары // РФ НИАЭ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 65; Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры. М., 1957; Этнография и история Кавказа. Исследования и материалы. М., 1961; Токарев С.А. Этнография народов СССР. М., 1958; Смыр Г.В. Эволюция религиозных верований у абхазов. Автореферат дис. докт. ист. наук. М., 1997; Агларов М.А.Языческое святилище на вершине горы Багархан. Махачкала, 1984; Гаджиев Г.А. Религиозные (доисламские) верования народов Нагорного Дагестана. 1982 // РФ НИАЭ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 104а; Сефербеков Р.И. «Пантеон языческих божеств народов Дагестана (типология, характеристика, персонификиция)». Автореферат д.и.н., Махачкала, 2009; Джуртубаев М.И. Древние религиозные верования балкарцев и карачаевцев. Нальчик, 1991; Каракетов М.Д. Из традиционной обрядово-культовой жизни карачаевцев. М., 1995; Текеева Л.К. Зоолатрия в традиционной культуре карачаевцев и балкарцев. Автореферат на соискание к.и.н. Нальчик, 2006.
[2] Лавров Л.И. Карачай и Балкария до 30-х гг. XIX в. // КЭС. Вып.IV. М., 1969. С. 71.
[3] Афанасий Никитин. Хождение за три моря. М., 1958; Котов Ф.А. Хождение купца Федота Котова в Персию. М., 1958; Олеарий Адам. Описании путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб., 1906; Стрейс Я.Я. Три путешествия. М., 1935; Эвлия Челеби. Путешествия Эвлия Челеби // РФ ИИАЭ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1157.
[4] Гербер И. Известие о находящихся с западной стороны Каспийского моря между Астраханью и рекою Куром народах и землях и об их состоянии в 1728 году // Сочинения и переводы, к пользе и увеселению служащие. СПб., 1760, июль; Белл Дж. Беллевы путешествия через Россию в средние азиатские земли, Ч.III. СПб.,1776; Бутков П.Г. Записки Персидского похода 1796г., или все, что я видел, слышал, узнал // Материалы по новой истории Кавказа в 1722 по 1803 гг. Ч. II. СПб, 1869; Гильденштедт И.А. Географическое и статическое описание Грузии и Кавказа из путешествия академика И.А. Гильденштедта через Россию и по Кавказским горам в 1770, 1771, 1772 и 1773 годах. СПб, 1809; Klaproth I. Geographisch-historische Beschreibung des osffichen Kaukasus. Weimar, 1814; Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Ч. I- II. М., 1823; Eichwald E. Reise auf dem Caspischen Meere und in dem Kaukasus, Bd. I. Stuttgart — ubingen, 1834; Зубов Платон. Картина Кавказского края, принадлежавшего России, и сопредельных оному земель в историческом и торговом отношениях. Ч. I – IV. СПб., 1834-1835; Неверовский А.А. Краткий взгляд на Северный и Средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847; Березин И.Н. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1849.
[5] Лобанов-Ростовский М.Б. Кумыки, их нравы и законы // «Кавказ», 1846. № 37-38.
[6] Шихалиев Д.-М. М. Рассказ кумыка о кумыках. Махачкала, 1893.
[7] Пржецлавский В.Г. Нравы и обычаи в Дагестане // Военный сборник, 1860, № 4; Петухов П.С. Очерк Кайтаго-Табасаранского округа // Кавказ, 1867. № 7, 8,12,13,15,16; Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. Т.1. Кн. 1. СПб., 1871. Комаров А.В. Народонаселение Дагестанской области // ЗКОРГО. Кн. 8. 1873; Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Вып. 1-2. Одесса, 1882; Vambery B. Das Turkenvolk. Leipzig, 1885; Вейденбаум Е.Г. Путешествие по Кавказу. Тифлис, 1888; Казбек Г.Н. Военно-статистическом описании Терской области. Ч. I. Тифлис, 1888; Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 2. М., 1890; Его же. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. СПб., 1905.
[8] Erckert R. Der Kaoikasus imid seme Volker. Kumyken. Leipzig, 1887; Пантюхов И.И. О кумыках // Антропологический очерк. Тифлис, 1895; Свидерский П.Ф. Кумыки // Материалы для антропологии Кавказа. СПб., 1898. № 8.
[9] Семенов Н.С. Туземцы Северо-Восточного Кавказа. СПб., 1895.
[10] Семенов Н.С. Очерки народных обычаев кумыков Терской области // РФ ИИАЭ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2231.
[11] Головинский П.И. Кумыки. Их игра, песня и обычаи // Сборник сведений о Терской области. Вып. 1. Владикавказ. 1879.
[12] Смыр Г.В. Религия и национальные интересы // Алиевские чтения: Научная сессия преподавателей и аспирантов КЧГУ им У.Д. Алиева / Материалы научной сессии в двух частях. Ч. II. Карачаевск: КЧГУ, 2008; Его же. Религия и национальные интересы абхазов // Вестник КЧГУ им. У.Д. Алиева. № 23. Карачаевск. 2008.
[13] Лопатинский Л. Кумыкские тексты // СМОМПК, вып. 17, 1893, раздел III.
[14] Алибеков М. Адаты кумыков. Махачкала, 1927.
[15] Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. Исследования и материалы. М., 1961; Его же. Материалы по истории и этнографии Кавказа в русской науке // КЭС. Вып. 1-2. М., 1955, 1958.
[16] Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI-XIX вв. М., 1958.
[17] Тамай А.И. Кумук-туз // РФ ИИАЭ Ф. 3. Оп. 3. Д. 2331.
[18] Гаджиева С.Ш. Кумыки. Историко-этнографическое исследование. М., 1961; Этнографические записи. «Одежда». 1961 // РФ ИИАЭ. Ф. 5. Оп. 1.
Д. 181; Народная одежда кумыков. 1969 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 268; Большая семья. Семейные отношения (кумыки, азербайджане, лакцы). 1976-1978 // РФ ИИАЭ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 322; Брак, свадебные обычаи и обряды. 1980 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 480.
[19] Гаджиева С.Ш. Кумыки: историческое прошлое, культура, быт. Махачкала, 2005.
[20] Басилов В.Н. Культ святых в исламе. М., 1970.
[21] Алимова Б.М. Брак и свадебные обычаи кумыков в прошлом и настоящем (к. XIX – нач. XX вв). 1977 // РФ ИИАЭ. Ф. 3.Оп. 3. Д. 554. 189 л; Кадыраджиев К.С. Структура и генезис кумыкских мифологических элементов послеотюркского происхождения // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Булатова А.Г. Традиционный земледельческий календарь и календарные обряды кумыков. Махачкала, 1989.
[22] Гаджиева С.Ш. Кумыки. Историко-этнографические исследования. М., 1961.
[23] Алимова Б.М. Система питания тюркоязычных народов Дагестана. 2001 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 896.
[24] Аскеров М.А. Влияние ислама на духовную культуру кумыков. Автореф. дис. к. филос. н. М., 2004.
[25] Аджиев А.М. Устное народное творчество кумыков. Махачкала, 2005.
[26] Халипаева И. Мифологическая проза кумыков. Махачкала, 1994.
[27] Алиев К. Дорогою тысячелетий: кумыки и их этнородственные связи. Махачкала, 2004.
[28] Алиев К. Религия, предшествовавшая исламу / Версия для печати // www kumukia.ru: 09.06.2006.
[29] Лугуев С.А. Духовная культура кумыков Дагестана XIX – нач. XX вв. 2005 // РФ ИИАЭ. Ф. 3. Оп. 3. Д. 995.
[30] Смыр Г.В. Эволюция религиозных верований у абхазов. Автореф. дис. докт. ист. наук. М., 1997. С.5.
