Василий арчил о вич российские социал-демократы и социалисты-революционеры в 1920-1930-е гг.: социально-экономические модели постбольшевистской россии
На правах рукописи
РАЗУМОВ–ГАВАШЕЛИ
ВАСИЛИЙ АРЧИЛОВИЧ
РОССИЙСКИЕ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТЫ И
СОЦИАЛИСТЫ-РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ В 1920-1930-е гг.:
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ
ПОСТБОЛЬШЕВИСТСКОЙ РОССИИ
Специальность 07.00.02. – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
НАЛЬЧИК – 2009
Работа выполнена на кафедре Отечественной истории исторического факультета ПИ ЮФУ.
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор,
Малыхин Константин Германович
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Поташев Александр Федорович
кандидат исторических наук
Коновалов Андрей Анатольевич
Ведущая организация: Учреждение Российской Академии наук
Северо-Осетинский институт гуманитарных
исследований им. В.И. Абаева ВНЦ РАН
и Правительства РСО-Алания
Защита состоится « 26 » июня 2009 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.076 03 по историческим наукам в Кабардино-Балкарском государственном университете им. Х.М. Бербекова по адресу: 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова
Автореферат разослан «____»_______________ 2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук, доцент М.И. Баразбиев
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. История нашей родины в ХХ веке наполнена драматическими эпизодами. Россия пережила революции, гражданскую войну, сталинскую диктатуру, выстояла и победила в страшном противостоянии с фашизмом, превратилась в Великую державу. Тяжелейшим напряжением сил всего советского народа СССР в исторически короткий срок совершил величайший рывок и создал мощнейший экономический потенциал. Страна за десятилетия решила те задачи, для решения которой другие страны потратили столетия.
В 90-е гг. распался СССР, тяжелый кризис охватил все стороны жизни российского общества. В 90-е гг. Россия пыталась решить проблему своей трансформации, используя рецепты, предложенные западными советниками. Правящая элита тогдашнего российского общества оказалась теоретически не готова к вызову времени.
Проблемы, которые встали перед страной в 90-е гг. были проанализированы еще в ту эпоху, когда основа этих проблем только закладывалась. В 20-30-е гг. возникла «вторая Россия», Русское зарубежье. Именно в эмиграции сохранилась свободная русская мысль. Теоретики Русского зарубежья тщательно исследовали большевистский эксперимент, во всех его проявлениях. Уже тогда, в 20-30-е гг. теоретики зарубежной России смогли не только осознать, что произошло со страной, но и разработать программы развития станы после падения коммунистического режима. Они предложили рецепты действий правительства постбольшевистской России. В эмиграции оказались ярчайшие представители русской научной и политической элиты. В большинстве своем эти люди достигли высокого положения в дореволюционной России благодаря своим талантам. В изгнании особенно ярко проявился аналитический дар теоретиков русского зарубежья, способность научно прогнозировать будущее России.
Особое место в русском Зарубежье принадлежало социалистам. Социалисты, – социал-демократы и социалисты-революционеры смогли во многом понять природу действий большевистского режима как в 20-е гг., так и в 30-е гг. Там, где, иные течения зарубежной России видели проявления ненависти большевистского режима к своему народу, социалисты, и, прежде всего Л. Мартов, Ф.И. Дан, В.М. Чернов, находили подлинную мотивацию действий правящего в России режима.
Значение предложенных социалистами программ заключается еще и в том, что это были именно социально-экономические модели развития постбольшевистской России. В том, что постбольшевистская Россия будет страной демократической, социалисты никогда не сомневались.
Однако именно эти, социально-экономические аспекты наследства российской социалистической эмиграции оказались недостаточно исследованы в российской исторической литературе.
Степень научной разработанности проблемы.
В отечественной историографии обычно выделяют несколько этапов и периодов накопления знаний по проблематике русского зарубежья.
1. Советский период:
- 1920-е годы;
- 1930-е г. – первая половина 1950-х годов;
- вторая половина 1950-х гг. – первая половина 1980-х годов;
- вторая половина 1980-х – начало 1990-х годов.
2. Период новейшей историографии[1].
Данные этапы историографии русского зарубежья отличаются не только вовлечением в оборот источников, но и уровнем заключений и оценок.
Литература советского периода выполняла четкий социальный заказ правящего режима. Естественно, деятели русского зарубежья, их воззрения оценивались крайне негативно.
Данная тема в 1920 – 1930-е годы практически не разрабатывалась, были изданы работы эмигрантов-возвращенцев. Литература 1920-х годов была явно тенденциозна в оценках русского зарубежья[2]. В советской литературе рассматривалась деятельность социалистических партий. Её оценки касались только деятельности социалистов в России, развитие русской социалистической диаспоры в 1920-е гг. практически не рассматривалось. Социалистов обвиняли в развязывании Гражданской войны в России, в пособничестве белому движению[3].
В 1930-1950-е годы исследование этой темы было фактически прекращено, что было связано с установкой на изоляцию страны и т.д.
Лишь в 1960-е годы после некоторой либерализации общественной жизни были изданы мемуары реэмигрантов[4]. Появились работы, в которых рассматривалась русская диаспора 1920-1930-х гг.[5].
Значительно глубже тема русской эмиграции стала изучаться в 1970–1980-е годы.[6] Большое внимание уделялось анализу «сменовеховства». В литературе наметились попытки проследить идейную и политическую эволюцию различных течений российской диаспоры 1920-1930-х годов.
В начале 1980-х годов появилась монография Л.К. Шкаренкова «Агония белой эмиграции»[7]. Современные исследователи русского зарубежья считают, что именно эта работа явилась наиболее «классическим» исследованием, в котором отразились все достижения и недостатки советской историографии тех лет[8]. В исследовании, несмотря на идеологические установки эпохи, исследован процесс возникновения русской диаспоры 1920-1930-х годов и прослежена эволюция русской эмиграции.
Ситуация принципиально изменилась на рубеже 1980-1990-х годов. Проблема зарубежной России была исследована недостаточно. Кроме того, на рубеже 1990-х гг. явно обозначился острый общественный интерес к небольшевистским общественно-политическим силам 1920-1930-х гг., к теоретическому наследию теоретиков русского зарубежья, к тем альтернативным моделям, которые предлагала российская диаспора 1920-1930-х годов[9].
В 1990-е годы началась широкая публикация источников[10]. Ряд исторических журналов стал регулярно публиковать источники по истории русского зарубежья на своих страницах. («Отечественная история», «Источник», «Исторический архив» и т.д.»).
В начале 1990-х гг. появилось первое серьезное учебное пособие по истории русского зарубежья[11].
Во второй половине 1990-х годов определились научные центры по изучению истории русского зарубежья: Институт российской истории, Институт всеобщей истории, Институт славяноведения, Институт мировой литературы. Большую работу проделал Центр изучения территории и населения России ИРИ РАН под руководством Ю.А. Полякова. Центр занимается, в первую очередь, проблемами интеграции русской диаспоры в странах их принявших. Центр организовывал серьезные научные конференции.[12] Конференции по проблематике российской эмиграции в Германии, Франции, Чехословакии были организованы РГПУ им А.И. Герцена[13].
Широкий охват приобрела работа по исследованию географических регионов распространения российской диаспоры[14].
Теоретическое наследие социалистического сектора российской диаспоры первоначально в начале-середине 1990-х гг. было исследовано недостаточно[15].
В последние годы исследователи стали уделять больше внимания исследованию проблем, связанных с эволюцией российской социал-демократии в эмиграции[16]. Следует отметить работы С.В. Тютюкина, в которых основательно проанализирована история послеоктябрьского меньшевизма, в том числе, и эволюция воззрений меньшевиков в эмиграции. В литературе утвердилась точка зрения, что именно меньшевики представляли самый левый фланг российской диаспоры 1920-1930-х годов.
В целом, исследователи уделяют большее внимание политическим аспектам меньшевистского наследия. В то же время социально-экономические оценки большевистских преобразований в России в 1920-1930-е гг. и меньшевистские программы социально-экономического будущего постбольшевистской России исследованы недостаточно. Оценочные моменты и эволюция теоретических моделей российской социал-демократии в 1930-е годы, в связи с возникновением тоталитарных моделей экономической и политической жизни в Европе и в России, требуют дальнейшего исследования.
В целом, тема эсеровской диаспоры привлекала значительно большие исследовательские силы по сравнению с темой социал-демократической эмиграции[17].
К исследованиям, посвященным эсеровской эмиграции и, прежде всего, В.М. Чернову, необходимо отнести работы Б.К. Ярцева[18]. Автор проанализировал эволюцию воззрений В.М. Чернова в 1920-х гг.
Касаясь темы эсеровской эмиграции, нельзя не упомянуть диссертационную работу И.В. Чубыкина «Российские социалисты-революционеры в эмиграции (1920-е годы)», в которой автор подробно рассматривает организационные центры эсеровской эмиграции[19].
Значительный вклад в изучение темы зарубежной России внес К.Г. Малыхин[20]. Автор проанализировал социалистические, либеральные и альтернативные течения русского зарубежья. Главное внимание автор уделил социально-экономическим оценкам, данным русским зарубежьем большевистским преобразованиям в 1920-1930-е гг., большевистской модернизации России.
Значительный вклад в изучение темы внесла О.В. Коновалова[21]. В своих работах она достаточно всесторонне проанализировала эволюцию воззрений
В.М. Чернова по социально-экономической и политической проблематике вплоть до его кончины. В то же время тема социально-экономических аспектов деятельности правительства будущей постбольшевистской России, разрабатывавшаяся В.М. Черновым, в работах О.В. Коноваловой серьезно не исследовалась.
Тем не менее, тема социально-экономических моделей развития постбольшевистской России, предлагавшихся в 1920-1930-е гг. социалистами русской диаспоры, нуждается в дальнейшем изучении и анализе.
Объектом данного диссертационного исследования являются социал-демократические и социал-революционные течения русского зарубежья 20-30-х гг., исследовавшие социально-экономические составляющие моделей постбольшевистской России.
Предметом исследования являются теоретические социально-экономические воззрения социал-демократов и социал-революционеров русского зарубежья 20-30-х гг.
Целью исследования является выяснение теоретических социально-экономических моделей развития постбольшевистской России, сложившиеся у социал-демократов и социал-революционеров русского зарубежья 20-30-х гг.
Цель достигается в процессе решения следующих задач:
1. Необходимо исследовать базовые теоретические социально-экономические установки, сложившиеся у представителей основных течений русского социализма в 20 -е годы.
2. Следует выяснить причины и направления теоретической эволюции воззрений различных течений социалистической мысли российского зарубежья в 20-30-е гг. по проблемам социально-экономических моделей постбольшевистской России.
3. Нужно оценить значимость моделей социально-экономического развития постбольшевистской России, сложившиеся у представителей разных течений русского социализма в 20-30-е гг.
Географические границы исследования определяются объектом исследования – социалистическими течениями русского зарубежья 20-30-х годов. Центры российской социалистической диаспоры располагались в Берлине, Париже, Праге, а после 1940 г. в Нью-Йорке.
Хронологические рамки исследования работы охватывают период с начала 20-х гг. до начала 40-х гг. В начале 20-х гг., после победы большевиков в гражданской войне возник феномен русского зарубежья. В эмиграции определились центры социалистической диаспоры, начали издаваться основные периодические издания русских социалистов. Кроме того, возникла нэповская Россия, – основной объект анализа социалистов 20-х гг.
К началу 40-х гг. сталинская России окончательно приобрела образ законченной социально-экономической и политической системы, которую исследовали представители русского социализма в изгнании.
Начавшаяся мировая война разрушила сложившуюся структуру социалистической диаспоры. Начался новый исход в США.
Методологическая основа диссертационного исследования – совокупность общенаучных и специальных методов, использование которых позволяет провести исследовательский поиск и сделать соответствующее обобщение.
В данном исследовании были использованы исторические методы и общенаучные принципы и методы.
Необходимым для исследования данной проблемы является принцип историзма, который заключается в осмыслении исторических фактов, как результатов взаимодействия индивидуально-неповторимых явлений.
Историко-сравнительный метод позволяет комплексно сопоставить взгляды социалистических теоретиков русского зарубежья 20-30-х гг. на социально-экономические проблемы посбольшевистской России.
Помимо этого, важнейшим является принцип конкретности истории. Этот принцип требует четкого выяснения сущностных черт того или иного явления, выяснения этапов его становления и развития.
Историко-типологический метод, позволяющий рассматривать историческое явление, как уникальное, но в то же время, не оторванное от исторической линии, позволяет выявлять теоретические концепции в идейном наследии социалистической фракции русского зарубежья 20-30-х гг.
Исследование опирается на принципы объективистского подхода. Так как он позволяет в наибольшей степени приблизиться к объективной истине, и предполагает максимальное выявление всей совокупности самых разнообразных, в том числе и взаимоисключающих исторических тенденций.
Системный подход позволяет рассматривать явление, объект или процесс дифференцированно и в то же время как целостную систему с соответствующей структурой, совокупностью элементов и типов их взаимодействия.
Его применение позволяет рассматривать социалистические течения русское зарубежье 20-30-х гг., как целостный культурологический феномен, представляющий совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих элементов, что предполагает выявление подсистем феномена и сравнение типов их функционирования.
Сочетание всех вышеперечисленных методов позволяет исследовать теоретические взгляды социалистических течений русской диаспоры 20-30-х гг. по проблемам социально-экономических составляющих проблем развития постбольшевистской России.
Источниковая база исследования. Для написания работы использовались следующие группы источников: архивные материалы, мемуарная литература, материалы социалистической периодики.
Документы по исследуемой теме хранятся в государственном архиве Российской Федерации – ГАРФ.
Особый интерес для исследования темы представляют неопубликованные материалы, относящиеся к деятельности в 1920-1930-е гг. основателя, лидера и самого крупного теоретика ПСР В.М. Чернова, находящиеся в его личном фонде (5847) в ГАРФ. Эти документы, в том числе, черновики, заметки и т.д. позволяют проследить раздумья В.М. Чернова над проблемами социально-экономического развития постбольшевистской России.
Интересные материалы, позволяющие проследить эволюцию воззрений оппонентов В.М. Чернова по эсеровскому движению в 1920-1930-е гг., дают материалы ГАРФ: Ф. (6772). Заграничная делегация ПСР, Ф.(6405). Парижское отделение журнала «Воля России», Ф. (5969). Протоколы заседаний политического комитета заграничного союза ПСР (1926-1931),
Ф. (5959). Редакции журнала «Воля России» в Праге.
Интересные документы по исследуемой теме хранятся в Российском государственном архиве социально-политической истории. Это – Ф. (362) Л. Мартова; Ф. (265) А.Н. Потресова – лидера правой фракции русской социал-демократии и прежде всего переписка с С.И. Португейсом (Ст. Иванович), там же содержится переписка Ф.И. Дана с П.А. Гарви (1939); Фонд (274) ЦК партии эсеров и Фонд (275) ЦК РСДРП (объединенной).
Важными источниками для написания работы явились материалы периодической печати. Благодаря русской периодике беженцы в 1920-1930-х гг. ощущали свое единство, ощущали себя частью зарубежной России.
Периодика позволила увидеть динамику развития оценок и выводов российских социалистов. Периодические издания различных течений русского социализма являются одним из важнейших источников, позволяющим проследить отношения этих течений к перспективам постбольшевистского развития страны. Особенностью периодики тех лет был факт личностного ее представления. Периодика отражала, прежде всего, взгляды главного редактора того или иного издания. Так, «Революционная Россия» представляла воззрения В.М. Чернова. «Социалист-революционер» отражал эволюцию воззрений Е.Сталинского и т.д. Наиболее интересные оценки проблемам социально-экономического развития постбольшевистской России были даны такими социал-демократическими изданиями, как «Социалистическим вестник», Центральный Орган РСДРП, выходивший в Берлине и Париже в 1921-1940 годы, а с 1940 издававшимся в Нью-Йорке.
«Социалистический вестник» представлял взгляды левой фракции русской социал-демократии и являлся ее идейным и организационным руководителем. «Заря» и «Записки социал-демократа», социал-демократические издания, издававшиеся А.Н. Потресовым и представлявшие взгляды внепартийных социал-демократов, выходили, соответственно, в Берлине и Париже в 1922-1925 и 1931-1934 годы. Крупнейшими теоретиками этого направления социал-демократии были, помимо А.Н. Потресова, С. Загорский, Ст. Иванович.
Издания социалистов-революционеров, такие как «Революционная Россия», издававшаяся в Тарту (Юрьеве) и Берлине в 1920-1929 годах, также центральный Орган ПСР «Революционная Россия» исключительно много дает для понимания эволюции воззрений В.М. Чернова. «Воля России» – журнал, издававшийся в Праге в 1927-1932 годы, показывает эволюцию воззрений эсеров-центристов и, прежде всего, Е. Сталинского. Эти издания позволяют исследовать оценки теоретиков по вопросу о возможностях развития постбольшевистской России, представлявших эсеровскую ортодоксию и отрицавших положительное значение большевистского эксперимента.
В 1930 г. в США вышли семь номеров «Бюллетеня Американской Федерации ПСР», а в 1933 г. – два номера журнала «Путь». В этих журналах опубликованы многие работы В.М. Чернова. В 1941 г. в Нью-Йорке начал выходить журнал «За свободу». Из материалов этого издания можно почерпнуть ценную информацию о взглядах В.М. Чернова в начале 40-х гг.
Важное значение для изучения предлагаемой В.М. Черновым модели постбольшевистского развития страны имеет первый том «Конструктивного социализма» (Прага, 1925). В.М. Чернов отстаивает идеи эволюционного перехода к социализму через постепенное расширение социалистического сектора экономики и широкое развитие демократии на основе концепции «социокапитализма». Следует заметить, что многие идеи В.М. Чернова, вошедшие в его «Конструктивный социализм», были первоначально апробированы на страницах «Революционной России».
Интересные материалы содержатся в работе (Мартов Ю.О. Письма и документы (1917-1922). – М., 2004). Эти документы показывают эволюцию воззрений лидера послеоктябрьского меньшевизма Ю.О. Мартова.
Много материалов можно найти в мемуарах активных участников событий[22]. Конечно, необходимо учитывать особенности личности и памяти авторов. Эти документы позволяют уточнить воззрения социалистов на проблемы постбольшевистской России.
Научная новизна исследования
1. Исследованы и обобщены точки зрения представителей основных течений социализма русского зарубежья 20-30-х годов на особенности социально-экономического курса, проводившегося большевиками в тот отрезок времени.
2. Выявлены и обобщены представления о социально-экономических особенностях модели постбольшевистского развития России, предложенные российскими социал-демократами и социалистами революционерами в 20-е гг.
3. Выявлены оценки большевистского развития России в 20-е гг., предложенные В.М. Черновым, в соответствии с его концепцией «социокапитализма».
4. Рассмотрены оценки сталинской России социал-демократии конца 30-х гг. в связи с концепцией государственного тоталитаризма.
5. Выявлены оценки сталинского курса преобразования России, на предмет соответствия представлениями о марксистском облике социалистического общества, сложившегося у представителей социал-демократической и социал-революционной диаспоры 20-30-х гг.
6. Оценены социально-экономические модели развития постбольшевистской России, предложенные основными течениями русского социализма как в 20-е. так и в 30-е гг.
7. Рассмотрены и оценены основные социально-экономические модели развития постбольшевистской России, предложенные социал-демократами и социалистами-революционерами 20-х-30-х гг., находящихся в оппозиции по отношению к официальным органам и лидерам партий.
8. Высказаны суждения о наиболее перспективных направлениях исследования данной проблемы:
- нуждаются в дальнейшем исследовании программы социально-экономического развития постбольшевистской России, предлагавшиеся различными течениями российского социализма, и всей русской диаспоры, в первую очередь в 40-е гг.;
- необходимо исследовать предложения о перспективах постбольшевистского развития страны, предлагавшиеся лево-социалистическими течениями (левыми эсерами, анархистами и т.д.).
Практическая значимость работы определяется тем, что поставлена и решена крупная малоизученная исследовательская проблема. В научный оборот введены новые источники, что может способствовать преодолению сложившихся в исторической науке и общественном сознании стереотипов. Работа может ускорить процесс формирования нового направления историографии русского зарубежья. Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе, в изучении истории российского зарубежья, проблем Отечественной истории 20-30-х годов ХХ века.
Апробация темы и основных выводов работы. Основные положения диссертации и выводы были апробированы на всероссийских и региональных научных конференциях. Основные положения диссертации нашли отражение в научных публикациях общим объемом свыше п.л. Работа обсуждена на заседании кафедры Отечественной истории истфака РГПУ ЮФУ.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Основное содержание работы
Во введении обосновывается актуальность темы исследования. Рассматриваются основные этапы развития её историографии. Определяются объект и предмет исследования, хронологические и территориальные рамки, цель и задачи исследования, теоретическая и методологическая основа, источниковая основа изучения проблемы. Раскрыта научная новизна диссертации.
Глава 1. Российские социал-демократы в 1920-1930-е гг. и постбольшевистская Россия: социально-экономические аспекты. В главе автор проследил развитие оценок социально-экономической модели постбольшевистской России в работах теоретиков РСДРП и внепартийной, правой фракции меньшевистской диаспоры.
В главе основное внимание уделено выяснению различных точек зрения, сформулированных течениями российской социал-демократической диаспоры на социально-экономической модели постбольшевистской России.
Первоначальная модель развития постбольшевистской России была разработана социал-демократами в годы гражданской войны. Она предполагала возможность некапиталистической эволюции России. Социал-демократы надеялись, что революционный процесс, начавшийся в Европе после окончания мировой войны, приведет к победе пролетарских революций и возникновению передовых пролетарских государств.
Этот фактор, по мнению социал-демократов, мог позволить России преодолеть ее неподготовленность к принятию марксистского варианта развития в социалистическом направлении. Российские социал-демократы отдавали себе отчет, что Россия исторически не вызрела для социализма. Однако помощь передовых европейских пролетарских государств могла позволить преодолеть историческую отсталость России. Россия получала шанс развиваться по некапиталистическому пути.
В этом случае, государство должно было стать ведущей силой, способствовавшей некапиталистической эволюции страны. Государство, по мнению теоретиков РСДРП, должно было проводить активную экономическую и социальную политику. Государство должно было сохранить в своей собственности значительную часть предприятий, национализированных большевиками. Естественно, социал-демократы отдавали себе отчет, что необходимо будет осуществить серьезную санацию нерентабельных предприятий. В деревне постбольшевистское правительство должно было осуществлять политику поддержки паритетных отношений с крестьянством, основанной на продналоге. Позже, сами социал-демократы признавали, что их предложения деятельности постбольшевистского правительство мало отличались от того, что осуществили большевики в годы НЭПа.
После стабилизации положения в Европе и в России, социал-демократы пришли к выводу, что возможности победы международной революции оказались исчерпаны. Меньшевики после 1923 г. отстаивали идею о неизбежности возвращения постбольшевистской России к капиталистическому развитию. Уровень развития страны диктовал эту закономерность. Соответственно будущее российское постбольшевистское правительство должно было бы провести широкую денационализацию промышленности. Социал-демократия предполагала, что ее основная роль в постбольшевистской России сведется к защите прав и интересов русского рабочего класса от наступления со стороны русской и международной буржуазии.
Меньшевики предполагали, что в постбольшевистской России в руках государства доложен остаться железнодорожный транспорт, почта, телеграф, оборонная промышленность, топливная и металлургическая промышленность. Муниципалитеты должны были заниматься водоснабжением, канализацией, электроснабжением, газификацией, транспортом, связью и т.д.
Перемены рубежа 20-30-х гг. ХХ в. Заставили социал-демократов пересмотреть свои оценки. Самый серьезный анализ российским переменам в 30-е гг. дали российские социал-демократы.
Социал-демократия пришла к выводу, что десятилетия Россия будет являться страной, в которой государственная и колхозная форма собственности будет преобладать в экономической структуре советской России в связи с чем, социально-экономический строй страны они предложили рассматривать как государственно-капиталистический.
Они четко видели минусы большевистской экономической модели. Большевистская индустриализация и коллективизация проводились штурмовыми методами. В силу этого, советская экономическая модель оказалась затратной, нерентабельной. Советская экономическая модель базировалась на эксплуатации рентабельных тогда секторов российской экономики (ограбление колхозов, экспорт сырьевых ресурсов страны) и т.д. Они были уверены, что только диктаторская политическая власть поддерживала советскую экономическую систему. Ослабление и исчезновение диктатуры могло привести систему к гибели, что должно было привести к гибели всю социально-экономическую и политическую систему СССР.
Эти выводы, относительно сталинской экономической модели подвели ее участников к необходимости рассмотреть гипотетические сценарии развития постбольшевистской России. Любое постсоветское российское правительство, независимо от его идеологических установок, предположили лидеры российской социал-демократии, будет вынуждено выстраивать систему отношений с нерентабельной в большинстве своем, постсоветской российской индустрией и коллективным сельским хозяйством.
Дискуссия показала, что русская социал-демократия предложила три оценки социального характера строя будущей постсоветской России.
О. Доманевская, так же как и О. Бауэр предполагала, что политическая демократия позволит постсоветской России развиваться в социалистическом направлении, при опоре на экономический потенциал, созданный в годы большевистской диктатуры.
Ф.И.Дан сделал вывод, что Россия будет страной государственно-капиталистической, при преобладающей роли государства в экономической и политической структуре страны.
Р.Абрамович, в свою очередь, предположил, что постсоветская Россия будет страной западного типа, с традиционным рыночным укладом и демократическим обществом.
Социал-демократы предложили две модели развития постбольшевистской России.
Первую модель предложили Ф.И. Дан, А. Югов и Б. Гуревич. Они предполагали, что государство будет определять направления трансформации постбольшевистской России, и постсоветская индустрия сохранит государственно-капиталистический облик. Предложенную этой группой социал-демократов модель постбольшевистского развития страны можно определить как государственно-капиталистическую.
Такой сценарий развития России, по их мнению, мог быть связан со следующими моментами.
Национальная буржуазия, возрожденная в постсоветской России, не будет располагать капиталами, необходимыми для поддержания гигантов национальной индустрии, построенных в советское время, и их последующей адаптации к условиям конкурентной борьбы.
Кроме того, Ф.И. Дан и его сторонники сделали вывод, что нерентабельность большинства предприятий постсоветской России приведет к тому, что западные инвесторы согласятся вложить свои средства в реконструкцию постсоветских предприятий только на условиях полуколониального закабаления страны. Поэтому государство будет вынуждено поддерживать постсоветскую национальную индустрию. Отказ государства от участия в процессах адаптации предприятий к рыночной экономике, по мнению Ф.И.Дана, приведет к их разорению и безработице.
Все эти рассуждения привели Ф.И. Дана, и его сторонников к выводу, что именно постсоветское государство должно будет помогать национальной индустрии прямыми субсидиями, госзаказами, кредитами, и т.д.
В деревне на смену колхозному строю придет строй свободных кооператоров. Крестьяне не будут разрушать коллективные хозяйства. К этому крестьян будет принуждать необходимость использования крупной машинной техники и задача поддержания правильной агрокультуры. Государство, пришли к выводу сторонники Ф.И. Дана, будет поддерживать кооперативный строй в деревне. Мелкое крестьянское хозяйство фермерского типа замет небольшое место в экономической системе постсоветской России.
Эта группа социал-демократов пришла к выводу, что государство должно будет изыскивать средства для решения важнейших социально-экономических проектов. Источниками для решения задач финансирования постсоветской промышленности и сельского хозяйства могут стать внешние займы и налоги на рентабельные секторы российской экономики (торговля, экспорт и т.д.).
Авторы государственно-капиталистической модели развития постбольшевистской России предполагали, что частное предпринимательство займет незначительное место в экономике страны. Частный капитал утвердится в отраслях экономике способных дать быстрый эффект, в торговле, в сферах всевозможных услуг, финансах и т.д.
Оппонентами Ф.И. Дана и его сторонников в «Социалистическом вестнике» были Р. Абрамович, П. Гарви, Д. Далин, Г. Аронсон. Они предложили так называемую чисто рыночную гипотетическую модель постбольшевистского развития России.
Они серьезно аргументировали свою точку зрения. Демократическое государство не сможет принудить потребителя (потенциального избирателя) покупать дорогие и низкокачественные товары российской индустрии и сельского хозяйства. Потребитель заставит государственные власти ликвидировать самоизоляцию российской экономики. Это приведет к наплыву товаров заграничных производителей, что приведет, в итоге, к разорению российской постбольшевистской экономики. Государство не сможет содержать и поддерживать нерентабельную и неконкурентоспособную экономику и будет вынуждено начать процесс денационализации. Авторы рыночной модели предполагали, что в России утвердится капитализм западноевропейского типа. Вмешательство государства в социально-экономические процессы постсоветской экономики будут минимальным. Частный капитализм утвердится на большинстве предприятий России.
Крестьяне распустят колхозы, помня об ужасах коллективизации. В деревне будет утверждаться мелкое фермерское хозяйство.
Р. Абрамович и его сторонники предполагали, что российские предприятия, скорее всего, будут принадлежать иностранному капиталу, т.к. российская буржуазия не сможет найти огромные капиталы для поддержания гигантов постсоветской индустрии.
Глава 2. Постбольшевистская Россия и социал-революционная эмиграция 1920-1930-х гг.: социально-экономический аспект. В главе прослеживаются оценки социально-экономических моделей постбольшевистской России двумя течениями российской социал-революционной эмиграции – левоцентристским и центристским. Оценки постбольшевистской модернизации исследовались в плане выяснения причин теоретической эволюции мировоззрения основных течений российской социал-революционной диаспоры.
Социалисты революционеры строили свою социально-экономическую программу действий постбольшевистского правительства исходя из самобытной платформы «третьего пути». Так же как и социал-демократы, они были убеждены в демократическом будущем постбольшевистской России. По их убеждению экономическая платформа действий будущего постбольшевистского правительства должна основываться на принципе постепенности. Государство должно было поддерживать всевозможные формы кооперации и коллективистских отношений и в городе и в деревне. Постепенно коллективистские хозяйствующие субъекты, при поддержке государства, должны были вытеснить частников в ходе экономической конкуренции.
Концепция «социокапитализма» означала признание длительной переходной эпохи постепенного обобществления производства, многоукладной экономики, рыночных отношений, мирного соревнования коллективного и частного секторов экономики России.
Постбольшевистское правительство России, в общем, и целом должно проводить ту же программу экономического развития страны, что и большевики. По сути дела эсеры могли наследовать нэповскую экономику, не внося в нее глобальных изменений. Безусловно, необходимо было освободить социально-экономические процессы от господства коммунистической некомпетентной бюрократии. Необходимо было эмансипировать кооперацию во всех ее проявлениях. Однако, государство должно сохранить разумную степень контроля над промышленностью. Государство должно защитить национальную индустрию от внешнеэкономической конкуренции, для чего необходимо было бы использовать откровенно заградительные, протекционистские акции. Можно предположить, что постбольшевистское эсеровское правительство вынуждено было бы сохранить монополию внешней торговли и большевистский протекционизм. Отмена этих мер привели бы Россию к гибели только восстановленной промышленности, массовой безработице и отбросили бы страну на столетия назад.
Государство должно было способствовать быстрейшему техническому перевооружению русской промышленности, а затем и сельского хозяйства. Государство должно было перенаправить финансовые потоки и создать самый благоприятный режим для притока западных инвестиций.
Для решения этой задачи государство должно было гарантировать западным инвесторам производственное использование капиталов и получение прибыли. В качестве важнейшего элемента в этом процессе В.М. Чернов считал установление режима «прозрачности», производственного использования капиталов. В условиях демократической постбольшевистской России этот процесс мог стать естественным.
В начале 30-х гг. воззрения В.М. Чернова подверглись определенной трансформации, связанной с изменениями, произошедшими в то время в СССР. По его мнению, в 30-е гг. методами «военного штурма» в СССР сложилась система «государственного военного капитализма». Государство полностью контролировала все процессы развития экономики в СССР. Государство явилось единственным хозяином всего и вся в стране. Рабочие в этой системе, будь это в городе или в деревне, оказались на положении подневольного работника. Так же как и социал-демократы. В.М. Чернов утверждал, что данная экономическая модель утвердилась в Германии и Италии. В.М. Чернов утверждал, что эта система не была капиталистической, но она не была и социалистической. Это была особая разновидность государственного капитализма, где по сути дела, единственным субъектом экономической деятельности выступает само государство. Он доказывал, что возникшая в СССР в 30-е гг. экономическая модель была мобилизационной. По своей природе мобилизационная, военная модель не могла быть эффективной. Она могла поддерживаться только всей силой сталинской диктатуры. Так же как и социал-демократы. В.М. Чернов был уверен, что военная, мобилизационная модель экономики, как модель чрезвычайная рано или поздно должна была исчезнуть. Ослабление диктатуры неизбежно привело бы к ее гибели.
Он был уверен, что Россия могла развиваться в направлении, разработанном ПСР, по пути некапиталистической эволюции.
По его мнению, постбольшевистской Россия должна была развиваться в условиях длительного сосуществования различных укладов в экономике России, однако на основе рыночной экономики. Важнейшим элементом постбольшевистской экономической системы должно было стать само демократическое государство. Государство, считал В.М. Чернов, должно было бы проводить активную экономическую политику, поддерживать коллективистские формы организации производства и в городе и в деревне. Государство должно было активно вмешиваться в социальные отношения в постбольшевистской России, поддерживаю эволюцию страны в некапиталистическом направлении.
В.М. Чернов предполагал максимально использовать «большевистское наследство» в постбольшевистской России. Он надеялся сохранить достигнутый при большевиках уровень обобществления, не разрушая рентабельные государственные или кооперативные предприятия и в городе и в деревне. Безусловно, он не отрицал необходимости определенной денационализации промышленности и роспуск части колхозов, однако его установка на необходимость сохранения и поддержки со стороны государства коллективных форм несомненна.
С другой стороны, В.М. Чернов негативно оценивал предложения допускавшие «товарную интервенцию» в Росси. Он отчетливо понимал, что правительство постбольшевистской России будет вынуждено решать проблемы национальной индустрии. Российская национальная индустрия возникла вследствие действий царской бюрократии в конце XIX века. Большевики методами военного штурма завершили индустриализацию страны. Ив годы НЭПа и после завершения сталинской индустриализации, советская промышленность была нерентабельной.
В.М. Чернов отдавал себе отчет, что конкуренция на внутреннем рынке неизбежно разорит национальную индустрию, поэтому правительство постбольшевистской России будет вынуждено руководствоваться принципами протекционизма. До тех пор пока промышленность не будет переоборудованной и не станет рентабельной, государство будет искать источники ее поддержки в экспорте сырья и внешних займах.
Внешним заимствованиям для решения проблем переоборудования российской промышленности и сельского хозяйства В.М. Чернов уделял особое внимание. По его мнению, именно отсутствие внешних инвестиций привело большевистскую нэповскую экономику к своей противоположности. Возникла сталинская государственно-капиталистическая тоталитарная экономическая модель.
Правительство постбольшевистской России, считал В.М. Чернов, сумеет получить иностранные инвестиции, т.к. демократический режим явиться тем важнейшим условием «прозрачности» контроля за производственным использованием инвестиций. Это, в свою очередь, явится важнейшим элементом, гарантирующим иностранным инвесторам прибыль в постсоветской России.
В заключении диссертации подведены обобщенные итоги исследования темы, сформулированы основные выводы.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
В ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК министерства образования и науки РФ:
- Разумов-Гавашели В.А. Социалистический вестник (20-е гг. XX в.): перспективы постбольшевистской России // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. – Ростов-на-Дону, 2008. – № 4. – С. 101-105 (0,4 пл.).
В научных изданиях общего характера:
2. Разумов-Гавашели В.А. Ф.И. Дан в 30-е годы. Перспективы постбольшевистской России // Научно-теоретическая конференция «Седьмые межрегиональные научные чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной работе». – Новочеркасск, 2006. – С. 48 (0,1 пл.).
3. Разумов-Гавашели В.А. Меньшевики в 20-е годы: Перспективы постбольшевистской России // Памяти Мирзоева В.Г. – Ростов-на-Дону: РГПУ. – 2006. – С. 158-164 (0,3 пл.).
4. Разумов-Гавашели В.А.Теоретические модели «группы Ст. Ивановича» в 20-30-е годы // Научная мысль Кавказа. – 2007. – С. 101-107. – № 1 (0,5 пл.).
5. Разумов-Гавашели В.А. Постбольшевистская Россия в оценке социал-демократов 20-30-х гг. // Научная мысль Кавказа. – 2007. – С. 33-42. – № 2 (0,5 пл.)
6. Разумов-Гавашели В.А. Меньшевики в 20-е годы: Перспективы постбольшевистской России // Изв. АМИ. – 2007. – Вып.1. – С.91-97 (0,4 пл.).
В печать 22.05.2009. Тираж 100 экз. Заказ № 5773.
Полиграфический участок ИПЦ КБГУ
360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.
[1] Омельченко Н.А. Политическая мысль русского зарубежья. Очерки истории. 1920 – начало 1930 годов. – М., 1997. – С. 14-20.; Бочарова З.С. Современная историография российского зарубежья 1920-1930-х годов // Отечественная история. – 1999. – № 1. – С. 91.
[2] Белов В. Белое похмелье. Русская эмиграция на распутье. Опыт исследования психологии, настроений и бытовых условий русской эмиграции в наше время. – М.-Пг., 1923; Белов В. Белая печать. Ее идеология, роль, значение и деятельность. – Петроград 1922; Киржниц А. У порога Китая. – М., 1924; Мещеряков Н.М. На переломе (Из настроений белогвардейской эмиграции). – М., 1922.
[3] Быстрянский В. Меньшевики и эсеры в русской революции. – Пг., 1921; Луначарский А.В. Бывшие люди: очерк истории партии эсеров. – М., 1922; Мещеряков В.И. Партия социалистов-революционеров. – М., 1922; Черномордик С.П. Эсеры. – Харьков, 1930; Е.М. Ярославский, Третья сила. – М., 1932.
[4] Шульгин В.В. Письма к русским эмигрантам. – М., 1961; Мейснер Д. Исповедь старого эмигранта. – М., 1963.
[5] Трифонов И.Я. Из истории борьбы Коммунистической партии против сменовеховства // История СССР. – 1959. – № 3.
[6] Барихновский Г.В. Идейно-политический крах белоэмиграции и разгром внутренней контрреволюции 1921-1924 годы. – Л., 1978; Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. – М., 1977; Комин В.В. Политический и идейный крах русской мелкобуржуазной контрреволюции за рубежом: Учеб. пособие. – Калинин, 1977. – Ч. 1; Федюкин С.А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к НЭПу. – М., 1977.
[7] Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. – М., 1981.
[8] Омельченко Н.А. Указ. Соч. – С. 15.; Пушкарева Н.А. Возникновение и формирование российской диаспоры за рубежом // Отечественная история. – 1996. – № 1. – С. 53.
[9] Большаков В.В. Русские березы под Парижем. – М., 1990; Костиков В.В. Не будем проклинать изгнанье…: Пути и судьбы русской эмиграции. – М., 1991; Люкс Л. К вопросу об истории идейного наследия «первой» русской эмиграции // Вопросы философии. – 1992. – № 9; Новикова Л.И. Сиземская Политическая программа евразийцев: реальность или утопия? // Общественные науки и современность. – 1992. – № 1; Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. Т. 1. – Ставрополь, 1992; Раев М. Россия за рубежом // История культуры русской эмиграции, 1919-1939. – М., 1994; Павлова Т.Ф. Русский заграничный исторический архив в Праге // Вопросы истории. – 1990. – № 11; Пашуто В.Т. Русские историки- эмигранты в Европе. – М., 1991.
[10] Бочарова З.С. Указ. Соч. С. 91-92; Б. Бруцкус Народное хозяйство Советской России. Его природа и судьбы // Вопросы экономики. – 1991. – № 10; Вишняк М.В. «Современные записки». Воспоминания редактора. – СПб., 1993; Литература русского зарубежья. В 6 т. – Т.1. Кн. I-II. 1920-1925 М., 1990. – Т. 2. 1926-1930. – М., 1991; Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте // Вопросы истории. – 1991. – № 6-11; Материалы к сводному каталогу периодических и продолжающихся изданий российского зарубежья в библиотеках Москвы (1917-1990 годы). – М., 1991; Милюков П.Н. Воспоминания. – М., 1991; Сводный каталог русских зарубежных периодических и продолжающихся изданий в библиотеках Санкт-Петербурга (1917-1992 годы). – СПб., 1993; Струве П.Б. Размышления о русской революции (фрагменты из работ). – М., 1991; Франк С.Л. Духовные основы общества. – М., 1992.
[11] А.В. Квакин Российская интеллигенция и «первая волна» эмиграции: Учебно-методическое пособие для преподавателей истории. – Тверь, 1994.
[12] История российского зарубежья. Проблемы адаптации российских мигрантов в ХIХ-ХХ веках. – М., 1996; Источники по истории адаптации российских эмигрантов в ХIХ-ХХ вв. // Сборник статей. М., 1997; Социально-экономическая адаптация российских мигрантов в ХIХ-ХХ вв. // Сборник статей. – М., 1998.
[13] Русские в Германии (1914-1933) // Сборник научных статей. – СПб., 1995; Русская эмиграция во Франции (Вторая половина ХIХ-середина ХХ века) // Тезисы республиканской научной конференции. – СПб.: РГПУ им. А.И.Герцена, 1995; Российская эмиграция в Чехословакии (1918-1945) // Сборник научных статей. – СПб., 1996.
[14] Алексеева Е.А. Российская эмиграция в королевстве Сербов, Хорватов, Словенцев // Отечественная история. – 2000. – № 1; Писарев Ю.А. Российская эмиграция в Югославии // Новая и Новейшая история. – 1991. – №1; Рудницкий А.Ю. Другая жизнь и берег дальний… Русские в австралийской истории. – М., 1991; Серапионова Е.П. Российская эмиграция в Чехословацкой республике, 20-30-е годы. – М., 1995; Таскина Е. Неизвестный Харбин. – М., 1994.; Ипполитов С.С. Карпенко С.В., Пивовар Е.И. Российская эмиграция в Константинополе 1920-х годов // Отечественная история. – 1993. – № 6. Русский Берлин. – М., 2003; Савицкий И. Становление Парижа как столицы русской эмиграции // Славяноведение. – 2003. – № 4; Российская диаспора в XIX-XX вв.: выживание и исчезновение // Отечественная история. – 2001. – № 1.
[15] Верба И.А., Гусарова Л.О. Указ. Соч.; Елфимов Е.А. Деятельность российских социал-демократов в эмиграции в 1920-е годы: Автореф. Дисс. … канд. ист. наук. – М., 1993; Чубыкин И.В. Российские социалисты–революционеры в эмиграции (1920-е годы): Авторефер. дисс. … к.ист.наук. – М., 1996. Ярщев Б. Чернов, эсеры и большевистский режим. Эволюция неонароднических оценок // Свободная мысль. – 1994. – № 5; Кононенко А.А. Современная российская историография партии социалистов-революционеров // Отечественная история. – 2004. – № 4.
[16] Волобуев О.В., Ильящук Г.И. Послеоктябрьский меньшевизм // История СССР. – 1991. – № 2; Журавлева Е.В. Американско-английская историография о меньшевиках 1917-1922 годов. Автореферат. – М., 2000.; Конева Н.Г. Социал-демократы, интернационалисты: поиски собственного пути // Политические партии: история, теория, практика. Вып. 1. – М., 1993. – С 55-67; Павлов Д.Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 – середина 1950-х годов. – М.: РОССПЭН, Тютюкин С.В. Взлет и падение российской социал-демократии // Россия на рубеже ХХI века. Оглядываясь на век минувший. – М., 2000. – С. 298-313.; Тютюкин С.В. Меньшевизм: страницы истории: 1903-середина 1920-х годов. – М., 2002.; Урилов И.Х. История российской социал-демократии (меньшевизма). В 4-х ч. – М., 2000; Урилов И.Х., Мартов Ю.О. Политик и историк. – М., 1997.
[17] Алексеева Г.Д., Маныкин А.В. Партия социалистов-революционеров после Октября 1917 г. // Вопросы истории. – 1992. № 6-7. – С. 179-185; Гусев К.В., Чернов В.М Штрихи к политическому портрету (Победы и поражения Виктора Чернова). – М.: РОССПЭН, 1999. – 207 с.; Леонов М.И. Пролетарский и крестьянский социализм в России на рубеже XIX-XX веков // Самарский исторический ежегодник. – Самара, 1993. – С. 22-33; Лисенкова Л.Н., Постников С.П. Об издательской деятельности партии эсеров // Российская эмиграция в Чехословакии (1918 – 1945). – СПб., 1996. – С. 19-24.; Лубенин Д.В. Внутриполитическая ситуация в России в оценках лидеров пражской группы партии социалистов-революционеров (1920-е гг.) // Зарубежные славяне в прошлом и настоящем // Сборник научных трудов. – М., 1999. – С. 132-142; Суслов А.Ю. О публикации документов по истории партии эсеров // Вопросы истории. – 2002. – № 10. – С. 174-175; Суслов А.Ю. Партия правых социалистов-революционеров в Советской России (октябрь 1917-1930-е гг.): источники и историография. – Казань, 2000; Тимонин Е.И. Партия социалистов-революционеров в эмиграции и ее идейно-политический крах // Из истории политических партий и движений // Сборник статей – Вып. 1. – Омск, 1994. –
С. 29-41; Кононенко А.А. Современная российская историография партии социалистов-революционеров // Отечественная история. – 2004. – № 4. – С. 112-120.
[18] Ярцев Б.К. Чернов, эсеры и большевистский режим // Свободная мысль. – 1994. – № 5. – С. 95-98; Ярцев Б.К. Социальная философия В. Чернова // Был ли у России выбор? – М., 1996, – С. 137, 139-140.
[19] Чубыкин И.В. Указ. соч.
[20] Малыхин К.Г. Большевистская модернизация России и русское зарубежье 20-30-х гг. Оценки и модели. – Ростов-на-Дону. 2000.
[21] Коновалова О.В. Смешанная экономика: вариант Виктора Чернова // Свободная мысль – XXI. – 2002. – № 3. – С. 100-108; Она же. В.М. Чернов и аграрная программа партии социалистов-революционеров // Отечественная история. – 2002. – № 2. – С. 43-60; Она же. Преодоление народнических догм. В.М. Чернов о типах капиталистической эволюции // Свободная мысль – XXI. – 2001. – № 4. – С. 58-70.
[22] Гарви П.А. Закат большевизма: десять лет диктатуры. – Рига, 1928; Гарви П.А. Воспоминания социал-демократа. – Нью-Йорк, 1948; Гарви П.А. Революционные силуэты. – Нью-Йорк, 1962; Дан Ф.И. Происхождение большевизма. – Нью-Йорк, 1946.
