Отчет о работе

«Центра истории исторического знания» в 2008 году

1-2) Основные результаты работы в 2008 г. Перечень проведенных в этом году мероприятий с краткой аннотацией (характеристикой научных проблем).

84. Проблемы теории исторического процесса.

Центр истории исторического знания был создан приказом по ИВИ РАН 1 марта 2007 года. Цели и задачи научных исследований Центра лежат в сфере изучения истории исторического знания в нескольких плоскостях. Во-первых, с внешней стороны, т.е. история исторического знания – как эмпирически зримая цепь сменявших друг друга, с течением времени, историографических школ и направлений. Во-вторых, как процесс, обусловленный системными связями историографии с данным типом социума и его культуры, в частности, с ее мировоззренческой сутью. В-третьих, с точки зрения определения и типологизации форм историзма. Кроме того, изучение механизмов и форм фиксации прошлого, его социальной и политической актуализации позволяет рассматривать историю исторического знания в теснейшей взаимосвязи с социальной историей past society.

29 – 30 октября Центр истории исторического знания провел Международную научную конференцию «Время в координатах истории», в которой приняло участие 106 человек из 28 региональных, 9 московских, 4 зарубежных вуза (Украина, США, Великобритания), из научных учреждений – Института славяноведения РАН, Института научной информации по общественным наукам РАН, Института философии РАН, Института проблем физики РАН, Института восточных рукописей РАН, Института истории науки РАН, Центра книжной культуры РАН, Центрального музея русской культуры и искусства им. А. Рублева, а также из Ассоциации историков Первой мировой войны. В конференции были заслушаны и обсуждены доклады и ученых-теологов, представлявших Московскую православную духовную академию.

Цель конференции «Время в координатах истории» состояла в обсуждении и осмыслении одной из фундаментальных категорий исторического знания – времени. В рамках конференции «время рассматривалось как основополагающее социо-культурное явление, как важнейший научный концепт, определяющий развитие исторической теории и конкретно-исторических исследований.

Для организаторов и участников конференции основными в докладах и обсуждении были два основных вопроса этой обширной проблематики. Первый из них – как воспринималось время людьми в прошлом и как фиксировалось в историческом источнике?; и второй – как современное научное сообщество моделирует «времена», т.е. вопрос периодизации истории? Поиски ответов именно на эти вопросы и предопределили содержание работы участников конференции.

В ходе конференции состоялись три пленарных и восемь секционных заседаний, где были подняты и обсуждены проблемы, связанные с одним из базовых понятий исторической науки – категорией времени в междисциплинарном аспекте. При подведении итогов участниками конференции была намечена научная программы дальнейшей деятельности в этом направлении.

Представления о времени формируются в разных типах знания – в философии, религии, искусстве, естественных науках, обществознании (в том числе в истории). Осознавая междисциплинарный характер категории «времени», проблем хронологии в ходе первого пленарного заседания и нескольких секционных (например, в секции «Категория времени в междисциплинарном поле»), важнейшее место было отведено диалогу истории и других гуманитарных и естественно-научных областей знания; определению места и роли этой категории в системе философии истории; в различных формах интерпретации концепта «современности» в научном дискурсе ХХI века, а также в философии богословия.

Выступление д.и.н., проф., директора Института гуманитарных историко-теоретических исследований И.М. Савельевой было построено вокруг уточнений и внесения новых смыслов в уже предложенные в книге «История и время. В поисках утраченного» (написана в соавторстве с А.В. Полетаевым. М., 1997) темпоральные модели в исторических исследованиях. Анализируя разнообразные концепции времени, докладчица обратила внимание на то, что почти все они подразумевают наличие двух образов времени, которые, несмотря на некоторые различия в способах описания, в основе своей остаются практически неизменными на протяжении нескольких тысячелетий. Эти два типа или образа времени обозначены И.М. Савельевой как «Время-1» и «Время-2». «Время-1» представляется ею как некая среда, в которой происходит движение (изменение), а «Время-2» – как нечто движущееся (меняющееся). Ирина Максимовна в своем выступлении дала краткую характеристику бытования этих двух образов времени в истории.

Доклад академика РАЕН С.П. Капицы был посвящен соотношению физического времени и исторического времени длительности. С.П. Капица отметил, что первый, – если не самый главный вопрос, который должен быть поставлен, в чем же состоит различие понятия времени в естественных науках и времени в истории, где оно воспринимается субъективно человеком в процессе его жизни или обществом в целом, а также историком при изучении развития общества. Докладчик указал, что первое понимание времени определяет его как внешний фактор, никак не связанный с происходящими процессами, будь то движение небесных тел, колебания молекул в атомных часах или биение сердца и другие физиологические процессы. Второе понимание времени связывает его с длительностью, с протяженностью тех или иных процессов в развитии общества или человечества, которые зависят от того, что происходит в самих системах. Значительную часть своего выступления, Сергей Петрович посвятил моделированию роста населения нашей планеты и показал его взаимосвязь с наиболее полным пониманием представлений о времени в историческом развитии человечества.

Яркое по форме, глубокое по содержанию и сильное по эмоциональному напряжению выступление академика РАН В.С. Степина было посвящено категории времени в исторически развивающихся системах. Довольно активную дискуссию вызвали его размышления вокруг проблем времени в саморазвивающихся социальных системах.

Доклад священника Александра Задорнова, представлявшего Московскую православную духовную академию, затронул богословское осмысление концепций исторического прогресса. Были проанализированы наиболее яркие теории поступательного развития общества, начиная с XVII века и до наших дней.

Выступление член-корреспондента РАН М.А.-К. Дандомаева и д.и.н., проф. В.А. Якобсона, наших коллег из Санкт-Петербурга, было посвящено проблемам периодизации истории Древнего мира. Владимир Аронович внес некоторые серьезные коррективы в хронологию древней истории и качестве одного из важнейших критериев ее периодизации назвал хозяйственные и экономические факторы.

Д.и.н., главный научный сотрудник, руководитель Центра «Проблемы исторического знания» ИВИ РАН К.В. Хвостова посвятила свой доклад соотношению понятия исторического времени в Античности, в восточной патристике и в византийской философии истории. Ксения Владимировна высказала мнение, что с пониманием византийцами времени тесно связана кардинальная особенность восточной патристике и богословии.

Особенно пристального внимания заслуживает фундаментальная и в полном смысле революционная для понимания и оценки всемирно-исторического процесса тема, предложенная д.и.н., проф., заведующей кафедрой всемирной и отечественной истории МГИМО (У) МИД РФ В.И. Уколовой о синхронизации в истории; о правомерности применения синхронного подхода в изучении отечественной и всемирной истории

В докладах других участников пленарных заседаний были отражены следующие аспекты исследования заявленной нами темы. Прежде всего, это периодизация всемирной истории и оценка её отдельных эпох (член-корр. РАН П.Ю. Уваров; к.и.н., доц. Из Адыгейского ГУ Л.Р. Хут; д.и.н., проф. Е.Ю. Сергеев). На конференции были рассмотрены обоснованность сложившихся систем периодизации, в том числе – применительно к конкретным историческим эпохам, а также применительно к преподаванию истории в средней и высшей школе (к.и.н., доц. А.А. Носков из Башкирского ГПУ; д.и.н., проф. А.Н. Фукс из МГОУ).

Особенное внимание привлекло выступление д.и.н., проф. Казанского ГУ Игоря Петровича Ермолаева и к.и.н., с.н.с. СПбФ ИИЕТ РАН Андрея Игоревича Ермолаева, посвященное принципам построения вузовского учебника по исторической хронологии. В докладе отмечалось, что историк-профессионал не может рассматривать исторический процесс вне хронологической сетки. С первых шагов учёбы в вузе студенты-историки должны воспитываться в понимании того, что всё в истории «зависит от условий, места и времени». Это определяет, по мнению докладчиков, учебную задачу – начинать вузовскую подготовку историка-специалиста со знакомства с проблемами хронологии, обучать его методам редукции дат исторических событий.

Практически все доклады пленарных заседаний вызывали активную дискуссию участников конференции, которая продолжалась и на заседаниях секций.

В работе секции «Хронология как фактор формирования национального самосознания и элемент политической культуры» (вела – д.и.н., в.н.с. ИВИ РАН Марина Павловна Айзенштат) приняли участие историки из Москвы, Ставрополя, Тюмени, Нижнего Новгорода и Армавира. По разным уважительным причинам не все заявленные докладчики смогли приехать, но представленные ими тезисы докладов позволяют составить общую картину вариативности темпорального фактора в формировании национального самосознания и политической культуры. Прослеживание связей категории времени, исторического сознания и национального самосознания, применительно к истории разных эпох и этносов – от народов средневековой Германии до современной России оказалось достаточно продуктивным, важным и актуальным.

Сформулированное Оргкомитетом название секции – хронология как фактор формирования национального самосознания и элемент политической культуры – заранее предполагало очевидное утверждение, что прошлое является одним из важнейших компонентов складывания, как национального самосознания, так и политической культуры. Однако участие специалистов по истории различных регионов Европы от раннего Средневековья до современности позволило выделить особенности, своеобразие обращения к прошлому, его как осознания, так и использования на разных этапах развития европейского общества.

Так, д.и.н., проф., г.н.с. ИВИ РАН Е.А. Мельникова обратила внимание на интерпретацию событий Великого переселения народов в германском эпосе. Память о событиях 4-6 вв. в сюжетах о короле остготов Германарихе, о гибели бургундского короля Гундахария, о гуннском вожде Аттиле и др. в последующие эпохи претерпела существенные перемены. Е.А. Мельникова обозначила несколько своего рода темпоральных пластов в освещении исторического прошлого германских народов. С иных позиций к теме эпоса и хронологии подошел к.и.н., доц. Нижегородского ГУ М.В.Белов. Он акцентировал внимание на интерпретации хронологии событий в косовской легенде, которая является общепринятым историческим достоянием и фундаментом строительства сербской национальной культуры.

К.и.н., представляющий Германский исторический институт в Москве, А.В. Доронин обратился к периоду Возрождения, который обозначил перелом в западноевропейском сознании. Потребность в обосновании новых политических, экономических и культурных процессов была реализована в новой интерпретации прошлого итальянскими гуманистами, французскими и германскими историками эпохи Возрождения. А.В.Доронин подчеркнул, что национальное самосознание начинается с мифа, как неизбежного отправного пункта национального историописания. Специфика мифотворчества Возрождения заключалась в том, что историки предлагали гуманистический по своему характеру конструктивный метод преодоления мифа, в основе которого лежала опора на первоисточники.

Утверждение принципа хронологии в трактатах французских юристов 16-17 вв. стало темой выступления к.и.н., доц. Ставропольского ГУ С.А. Польской. Складывавшийся французский абсолютизм не испытывал недостатка в правовом и историческом обосновании, который ему предоставляли сочинители. Однако трактаты юристов докладчик выделила особо. Используя различные подходы, королевские юристы, составляя хронологии правления французских королей, создавали исторически законный образ власти.

Раннее новое время сквозь призму французских политических произведений освещалось к.и.н., доц. Тюменского ГУ Г.И. Баязитовой. Традиция обращения мыслителей к авторитетным свидетельствам их предшественников, привлечение различных исторических фактом для подтверждения своих политических идей или опровержения позиции оппонента рассмотрена ею сквозь призму проблемы темпоральности.

О влиянии стадиальной концепции развития человеческого общества на формирование идеологического фундамента колониальной и внешней политики Британии в 19 в. говорила М.П. Айзенштат. Рассматривая себя как нацию, достигшую наивысшей стадии, других народов британцы располагали ниже себя на ступенях развития. Такое представление стало обоснованием необходимости взять на себя руководство по управлению ими. Тем самым, докладчик отнесла зарождение идеи о цивилизаторской миссии к первой трети XIX в.

Дехронологизационные концепты в истории новейшего времени на постсоветском пространстве затронуты д.и.н., проф., в.н.с. ИВИ РАН А.А. Улуняном. Формирование новой общественно-политической модели повлекло за собой как один из составных элементов актуализацию в общественном дискурсе фактов этнонациональной истории и концептуализацию этнополитической идентичности. Этот процесс автор рассмотрел на примере Туркменистана.

Изменение временных категорий в период мировых войн ХХ веке рассмотрены к.и.н., доц. Армавирского ГПУ С.В. Назаровым. Яркими примерами из писем современников докладчик показал «уплотнение» времени в восприятии человека.

Таким образом, перечисленные выше и другие доклады выявили органическую связь обращения к прошлому в формировании национальной идентичности и политической идеологии. Использование исторических фактов, хронологии, периодизации и т.д. могло носить осознанный или неосознанный характер, но это не сказывалось на их значимости.

Откликаясь на призыв, прозвучавший в пленарном докладе В.С. Степина (ИФ РАН), изучать общества прошлого как исторически развивающиеся системы (а не только как системы саморегулирующиеся), специалисты по античности в секции «Представления о времени античной цивилизации» рассматривали категорию времени: во-первых, как внутреннюю по отношению к исторически развивающемуся социуму; во-вторых, как меняющуюся объективно (а не только в субъективном восприятии историка); и, наконец, в-третьих, как категорию культуры.

На секции было заслушано восемь докладов (два – ведущих научных сотрудников ИВИ РАН, пять – представителей профессорско-преподавательских составов университетов России, один – сотрудника издательства «Наука»). В суммированном виде поднимавшиеся в докладах проблемы можно объединить в следующие группы. Первая – проблема восприятия времени античными авторами. Д.и.н., в.н.с. ИВИ РАН Суриков И.Е. в докладе «Время и человеческая жизнь в древнегреческом менталитете и древнегреческой историографии» остановился на осмыслении греками времени и временности человеческой жизни, охарактеризовав греческое понимание жизни как цикла, но это – цикл, делившийся на стадии. Циклическое и линейно-стадиальное восприятие времени, – подчеркнул докладчик, – сосуществовали, они не исключали друг друга; на стыке циклистского и линейного пониманий развития общества и возникает историописание. Д.и.н., в.н.с. ИВИ РАН С.Г. Карпюк в докладе «Времена года в хронологии Фукидида» обратил внимание, что понятие ceim9n у греческого историка означало скорее не время года, а зимнюю военную кампанию. В докладе к.и.н., представлявшего издательство «Наука», А.В. Короленкова «Время в сочинениях Саллюстия: некоторые особенности восприятия» была выявлена специфика трактовки времени как в разных произведениях изучаемого античного автора, так и по отношению к различным событиям. К.и.н., доц. Ивановского ГУ А.В. Карасева в своем выступлении «Время римского интеллектуала в переписке Плиния Младшего» проанализировала использование слов hora, hieme, aestate, tempus отметив, что если первые три понятия автор употребляет для обозначения измеряемого промежутка времени и его места в течение дня, то использование им слова tempus показывает отличительные особенности содержательного наполнения времени в окружении Плиния Младшего.

Вторую группу докладов можно выделить в рамках рассмотрения проблемы достоверности информации источников. Применительно к вопросам хронологии данная проблема рассматривалась в различных ракурсах. Во-первых, ставился вопрос о том, всегда ли разные хронологические системы, использовавшиеся античными авторами, означают разный счет времени? Д.и.н., проф. Ярославского ГУ В.В. Дементьева в докладе «”Троянская эра” римской хронологии у Дионисия Галикарнасского» сделала вывод, что счет времени по олимпиадам и по «Троянской эре» в труде Дионисия – это по сути один и тот же хронологический ряд. Греческий автор не противопоставлял сведения Катона сведениям Эратосфена (и не предпочитал информацию второго в противовес свидетельствам первого), а подкреплял сведения одного информацией другого. Во-вторых, обсуждалось влияние динамизма и статичности нарративного времени на достоверность источника. В докладе сотрудника РГГУ Д.И. Суровенкова «Нарративное время в жанре императорской биографии (на примере первой декады жизнеописаний “Истории Августов”)» были сделаны наблюдения, что больший динамизм является отражением большего количества исходных источников и, тем самым, дает основание предполагать большую достоверность сообщаемой информации.

Третья группа докладов была посвящена периодизации истории в трудах античных авторов. К.и.н., ассистент кафедры истории Древнего мира и Средних веков Нижегородского ГУ Марков К.В. в докладе «Периодизация истории Рима в исторической концепции Диона Кассия» констатировал необходимость соотнесения предлагавшихся древними историками периодизаций с тем, каким содержанием они наполняли те или иные периоды. Следовательно, – утверждал докладчик, – нужно проанализировать, какова историческая концепция, которую античные авторы передавали через свою периодизацию.

Наконец, последняя группа докладов затрагивала проблему интерпретации сведений нарративной традиции. Рассмотрение того или иного сюжета античной традиции при его «вписывании» исследователем в хронологические координаты дает основание по-новому его интерпретировать. Это наглядно продемонстрировал доклад В.А. Квашнина к.и.н., доц. из Вологодского ГПУ «Категории времени и пространства в сочинении Катона Старшего ”Земледелие”», в котором предметом изучения стал совет Катона о продаже дряхлого раба. Соотнесение докладчиком этой рекомендации с мартом, позволило ему связать ее с инициальной магией, т.е. предпринять попытку выявить ее религиозно-мифологическую природу.

Обсуждение докладов на секции было заинтересованным, совместное заседание специалистов по древнегреческой и римской истории явилось плодотворным, взаимно обогатив тех и других нюансами исследовательских методик. На секции были высказаны следующие рекомендации дальнейшего развития тематики конференции: первое направление – восприятие современниками определенных моментов, хронологических отрезков как «исторического времени». Предлагалось изучать критерии оценки современниками исторической значимости событий. Второе направление – типология хронологических моделей в историографии. Оно предполагает изучение способов восприятия историками социумов во времени. Третье направление – «фазовый переход» в историческом развитии. Под этим понимается изучение переломных моментов исторического процесса.

Обобщая высказанные предложения, можно сформулировать дальнейшую тематику обсуждений как «История в координатах времени», понимая под историей и прошлое человеческого общества, и историческую науку (а также шире – историописание вообще).

На секции «Хронология в эпоху Средневековья» было заявлено семь докладов. Секция работала очень продуктивно, прозвучавшие доклады вызвали большой интерес участников и активное обсуждение. На секции были заслушаны доклады, касающиеся хронологических проблем Седневековой России, Англии, Ирландии, Исландии, Франции. То есть, охват проблем и регионов был достаточно широк.

Русской хронологии касались доклады к.и.н., доц. Алтайского ГУ Ивановой Н.П., которая проанализировала отличия в некоторых датах памяти святых в месяцесловах. Месяцеслов является уникальным историческим источником. Он представляет собой список канонизированных церковью святых, расположенных по дням юлианского года. Месяцесловы появляются на Руси вместе с другими богослужебными книгами после принятия христианства. Здесь они получают второе, более распространенное название, святцы. Докладчица показала, что первоначально святцы предназначались для использования в церковной службе, но постепенно они настолько прочно вошли в жизнь древнерусского общества, что стали употребляться параллельно, а порой вместо календаря. В докладе было отмечено, что эта традиция, использования святочного календаря для датирования событий повседневной жизни, сохранялась в России довольно долго, вплоть до XVIII – середины XIX вв.

Д.и.н., проф., г.н.с. Научного Центра исследований истории книжной культуры РАН Р.А.Симонова в своем выступлении доказал, что Кирик Новгородский весьма хорошо понимал явление високоса (в отличие от того мнения, которое 100 лет назад высказал Степанов), а имеющиеся проблемы в его тексте проистекают от не очень четкого различения понятие «день» (в значении «сутки» и «день» как светлый период суток). Рэм Александрович указал в своем докладе, что в действительности, у всех годов (и високосных и невисокосных) астрономическая длительность примерно одинаковая. Поэтому мнение о високосном годе, как об особенно тяжелом, имеет социально-психологическую, а не астрономическую природу. В этой связи, заметил докладчик, понятие високоса приобретает дополнительный социально-исторический аспект.

Доклад д.и.н., г.н.с. ИВИ РАН Данилевского И.Н. «Надо ли возвращать предкам хронологические долги?» был посвящен критике позиций А.Н. Зелинского (директора Центра ноосферной защиты им. ак. Н.Д. Зелинского) и научного сотрудника того же Центра В.Г. Носова, суть которой сводится к призыву воздать «нравственный долг перед памятью своих предков» и возродить «национальную календарную традицию». Для этого, по мнению авторов, следует лишь пренебречь историей календаря, математикой, логикой и астрономией, заменив простые (но требующие все-таки некоторых интеллектуальных усилий, связанных с их изучением и освоением) правила перевода дат с юлианского на григорианский календарь «простым» и «научно обоснованным» прибавлением к юлианским датам 13 дней.

Д.Н.Старостин, старший преподаватель Санкт-Петербургского ГУ, в своем докладе «Беда Достопочтенный, каролингский «компут» и отражение античного прошлого в спорах о дате Пасхи VII-IX вв.» показал, что представления о времени, определяющие уникальность ментальности каждой культуры, претерпели существенные мутации в раннем Средневековье и дали начало тем особым категориям средневекового общества, которые и делают этот период отличным о других. В раннем средневековье, отметил автор доклада, на смену позднеантичным представлениям пришли новые, которые уходили корнями в прошлую эпоху, но которые были адаптированы к реалиям раннесредневекового общества. Несмотря на согласие исследователей в отношении смысла этой тенденции, проблемой является соотношение старого и нового в процессе формирования средневековых представлений о времени и собственно средневекового календаря, а также тот смысл, который образованные люди раннего Средневековья вкладывали в хронологические системы и календари прошлого. Центральным для исследования хронологических представлений этого периода и новых систем исчисления времени (в особенности связанных с необходимостью проводить вычисления даты Пасхи для христианской церкви Запада) является изучение процесса создания «компута» (computus), в эпоху Беды Достопочтенного и так называемая «Каролингская реформа календаря», которая недавно привлекла внимание ряда исследователей, но ход которой, равно как и основные ее результаты по-прежнему не получили однозначной оценки. Дмитрий Николаевич показал, что замена римской датировки дней в месяце по календам на привычную, нам происходит уже во времена Карла Великого.

Г.В.Глазырина (д.и.н., в.н.с. ИВИ РАН) в докладе «Практическое счисление времени в исландском судебнике «Серый гусь» представила собравшимся, как в средневековой Исландии использовались астрономические явления для подразделения времени суток и года для привязки к ним христианских обрядов. Докладчица отметила, что с формированием в Исландии системы общественного самоуправления, основанной на созыве регулярных собраний, проходивших в определенное время года, а также с приходом христианства, регулировавшего поведение человека в соответствии с церковным календарем, потребовалось введение более точных принципов отсчета времени. В результате в Исландии применялось сразу несколько хронометрических систем; об их некоторых особенностях можно судить на основании положений, зафиксированных в исландском судебнике «Grgs» («Серый гусь»), нормы которого действовали в Исландии до 1271 г.

К.и.н., с.н.с. ИВИ РАН Т.В. Гимон и к.и.н., н.с. ИНИОН РАН З.Ю. Метлицкая в своем докладе рассказали о большой проделанной работе по сравнению различных средневековых анналов разных стран, для выяснения вопроса о том, сколь часто там встречается точная датировка событий и в каких случаях она там возникает. Работа посвящена сравнительному анализу датировок, более дробных, чем годичные, в трех анналистических (летописных) традициях раннего Средневековья: в английских анналах конца IX – первой половины XII в., в ирландских анналах VIII – XII вв. и в древнерусских летописях XI – XIV вв. Англия и Ирландия географически весьма близки, однако их культуры различались довольно сильно, отметили авторы, что делает сопоставление двух традиций весьма интересным. Древняя Русь, напротив, географически весьма удалена от этих двух стран, что почти исключает вероятность прямого влияния одной традиции на другую и дает простор для сугубо типологических сопоставлений.

Наконец А.И. Ермолаев (с.н.с., Спб ИИЕТ РАН) рассмотрел проблему возникновения в нашей стране так называемого «декретного времени» (с 1930 года) и показал, что его введение не имеет под собой ни малейшей экономической основы (как обычно считается), а является следствием определенной исторической ошибки. Секция согласна с мнением А.И.Ермолаева, что можно в очередной раз обратиться в Совмин РФ с предложением об отмене «декретного времени», не касаясь при этом вопроса о «летнем времени», которым должны заниматься экономисты, а не историки.

Эпохе Средневековья была посвящена еще одна секция. В ней рассматривались формы и способы презентации времени. В секции было представлено восемь докладов, в том числе и выступление Доктора Кембриджского университета (Великобритания) Андреа Уорм. В своем докладе она остановилась на том, каким образом хроники описывают прошлое, выстраивают свое отношение к времени и о том, как хроники время изображают. А. Уорм исследовала связь между визуальными структурами мировых хроник, основанных на принципах Петра из Пуатье. В центре ее внимания были представление Петра из Пуатье о времени и его отображение в хрониках, а также связь между историографией и хронографией. Докладчица отметила, что феномен схематичных мировых хроник долгое время игнорировался как историками, так и историками искусства: историками искусства – поскольку они считали, что в них недостаточно собственно «искусства» (то есть изображений), а историками – потому что они не видели в них достаточно «истории» (то есть подлинной информации). Однако хроники такого типа, заметила автор доклада, часто имели более широкое распространение, чем любые другие, а потому в значительной степени именно они формировали средневековое представление о времени и истории. Влиятельность «историограмм» (как предложила называть их А. Уорм), несомненно, в числе прочего объясняется тем, что они предлагали прекрасный мнемонический прием, делающий сложнейшую библейскую (то есть всеобщую) историю визуально доступной. Но, помимо этого, делая зримым течение времени, и, что еще важнее, прозрачными исторические данные, «историограммы» закладывали основание для развития не только историографии, но и хронографии и вычислений времени.

Отдельную группу докладов, посвященных раннему Средневековью, представляют выступления О.В. Аурова, А.И. Сидорова и С.Г. Мереминского. В докладе к.и.н., доц. РГГУ Аурова О.В. рассматривается эволюция хронологических систем, существовавших в сер. VI – нач. VIII вв. на территории Толедского королевства вестготов. А.И. Сидоров (к.и.н., с.н.с. ИВИ РАН) в своем докладе «Историки и нотарии: разное время каролингских litterati» показал, что в повседневной практике litterati (образованные люди) пользовались двумя принципиально разными способами летоисчисления. Первый связан с делопроизводством, второй с историографией. Документы, выходившие из недр канцелярии, датировались годами правления очередного короля, часто с детализацией по месяцам и дням. С другой стороны, как показал автор доклада, с начала VIII в. во франкских монастырях зарождается анналистика, которая применяет принципиально иную систему летоисчисления – от Воплощения Господня (ab incarnatione). По мнению автора доклада, при своем рождении анналистика не являлась жанром историографии. Для составителей ранних анналов важна была не фиксация событий под определенной датой, а сам факт установления некоторой хронологической протяженности от момента рождения Христа и до их собственных дней. Поэтому во многих ранних анналах встречается только вереницу пустых дат. А.И. Сидоров назвал все эти явления процессом христианизации времени.

В докладе к.и.н. (БРЭ) Мереминского С.Г. «Кары» и «статусы»: периодизация «островной истории» в английском историописании XI – XII вв.» отмечалось, что наибольшую актуальность проблема периодизации, как правило приобретала в эпохи переломов и кризисов. К числу таких периодов в английской истории относится 2-я пол. XI – 1-я пол. XII вв. – первое столетие после Нормандского завоевания 1066 г. Докладчик отметил, что в историописании англосаксонской эпохи собственно периодизации отводилось не столь важное место по сравнению с другими формами организации знаний о прошлом. Ветхозаветная модель периодизации Беды Достопочтенный с вариациями восприняли все последующие англосаксонские историографы, в особенности составители и редакторы различных списков Англосаксонской хроники.

Два выступления на секции были посвящены эпохе Возрождения. Доклад д.и.н., проф. Саратовского ГУ Н.И. Девятайкиной был посвящен изучению проблем времени в трактате Фр. Петрарки «О средствах против превратностей судьбы». Как известно, итальянский гуманизм представил новую концепцию истории, иное понимание времени, чем Средневековье. Но связывают эту новизну обычно с историками-гуманистами, начиная с Леонардо Бруни. Вопрос о том, как понимал время Петрарка, каким кругом исторических фактов и в каких ситуациях оперировал, насколько интересовался разными эпохами и как их обозначал, к кому кого из историков обращался и как воспринимал и интерпретировал данные, далеко еще не изучен. Н.И. Девятайкина в своем выступлении наметила подходы к решения этих и других проблем темпоральной модели Петрарки. Д.и.н., проф. Ставропольского ГУ Краснова И.А. посвятила свой доклад анализу представлений о преемственности и разрывах времен в домашних хрониках (мемориях) граждан Флоренции XIV-XV вв.

Несколько более широких теоретических вопросов темпоральности Средневековья касались доклады д.и.н., проф. Дударева С.Л. из Армавирского ГПУ и к.и.н., с.н.с. ИВИ РАН Вина Ю.Я. Сергей Леонидович рассказал об авторской периодизации всемирной истории, в основе которой лежит интеграционный принцип. С его помощью, по мнению докладчика, удается вычленить этапы реально существовавшей на протяжении всей человеческой истории интеграции человеческих общностей. Она развивалась от локальных первобытнообщинных образований в виде родов и племён, а затем небольших государств (очаговых цивилизаций) к крупным «мировым» державам древности и средневековья, а впоследствии – колониальным державам-империям эпохи капитализма (которые, как и их предшественники, держались на насильственном объединении народов), и, наконец, к переходу к международной кооперации на добровольной основе в общепланетарном масштабе в течение XX в., продолжившемуся и в начале XXI в. Юрий Яковлевич Вин в своем выступлении «Проблемы периодизации византийской истории» отметил, что проблема периодизации постоянно встает перед византинистами, но специалисты почти никогда не уделяли ей достаточного внимания. Также он отметил, что демонстрация особенностей исторического процесса в Византии чаще всего обходится без обращения к ее хронологическим основаниям, за исключением, пожалуй, возникновения и падения империи. Отмечая важность поставленной темы, Ю.Я.Вин подчеркнул, что именно периодизация исторического процесса как никакой иной аспект посвященной тому науки напрямую связан с ее методологией, подходами и приемами изучения истории, мировоззренческими посылками ученых, их принадлежностью к тому или иному научному направлению и школе.

Еще одной важной частью работы конференции являлось изучение теологического восприятия времени как основополагающего элемента культуры, соотношение светского и церковного дискурсов в осмыслении этого понятия. Представленные в секции «Время в теологическом мировосприятии» носили разноплановый характер – от общетеоретического до узко источниковедческого. В исторической ретроспективе и анализе современных тенденций теологического восприятия времени представителей христианских и неоязыческих конфессий соединились проблемы отечественной и зарубежной историографии в темпоральной специфике. В ходе работы секции было заслушано семь докладов. Д.и.н., проф. Ивановского ГУ Тюленев В.М. в сообщении «Проблема времени в христианской апологетике» остановился на проблемах понимания того, как античные подходы к трактовке истории вообще и к пониманию исторического времени в частности влияли на становление христианской философии истории.

И.Ю. Ващева (к.и.н., доц. Нижегородского ГУ) в своем докладе отметила, что проблема хронологии оказывается одной из самых важных для христианских авторов и церковных историков IV – VII веков. Христианство с самого начала выступало как религия в значительной степени историческая. Неточности хронологии, сомнения в достоверности того или иного факта подрывали основы религии. Поэтому на этапе становления и утверждения христианства в качестве государственной религии вопросы хронологии оказываются чрезвычайно важными для христианских авторов.

Ульянов О.Г. (научный сотрудник Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. прп. Андрея Рублева на основе данных синаксаря Остромирова Евангелия проанализировал проблему начала христианского летосчисления на Руси. К.и.н., доц. Коми ГПИ Котылев А.Ю. разобрал хронологическую концепцию одного из самых известных произведений древнерусской словесности, вызывающего на протяжении многих десятилетий интерес у самых разных ученых, «Жития Стефана Пермского», созданного иноком Троицкой обители Епифанием Премудрым. Совместный доклад к.и.н., с.н.с. Института славяноведения РАН Б.Н. Морозова и Р.А. Симонова был посвящен «Азбуке пермской», которая является одновременно буквенным и цифровым алфавитом. Новые данные по расшифровке числовой записи в «Азбуке пермской», которые были изложены в докладе, ставят вопрос о том, что неизвестной ранее оригинальной чертой хронологических взглядов Стефана Пермского или его духовных преемников было использование ультрамартовского календарного счета. Этот факт, отметили докладчики, может иметь и практическое значение при датировке средневековых памятников книжной культуры, возникших на территории Коми-края.

Современным представлениям и восприятию христианской концепции времени был посвящен доклад И.Н. Ружинской (к.и.н., доц. Петрозаводского ГУ). Она отметила, что в постиндустриальном, информационном обществе человек теряет гармонию единства с Богом, ибо время, созданное Творцом не от нас убегает, а наоборот, движется к нам. Христианская традиция времени, по мнению И.Н. Ружинской, непреходяща, она вне территориальных, национальных, политических и социальных границ. Результатам исследования времяисчисления принятого в ряде современных неоязыческих общин был посвящен доклад к.и.н., доц. Р.Б. Шиженского. Он отметил, что с формированием и развитием в последних десятилетиях XX в. идеологических основ родноверческих общин, в некоторых религиозных объединениях было принято решение об изменении внутренне-общинного времяисчисления. Итогом хронологической реформы явилось создание в неоязыческой среде ряда новых эр, нескольких самобытных календарных систем, комплекса важнейших праздников и т.п. Выводы докладчика сводились к трем основным моментам: первый – славянские родноверческие общины не выработали единой, общепринятой концепции счета лет; второй – в русском родноверии отсутствует единая хронологическая система, признанной всеми содружествами, союзами, общинами; третий – в родноверческой среде существует четкое разграничение важнейших исторических событий на «белые» и «черные».

Важное место в ходе конференции было уделено проблематике переходных эпох (а также существа самого феномена «переходности»), которые до настоящего времени остаются недостаточно изученными как в отечественной, так и в мировой историографии. Хотя представляется, что переходные эпохи преобладают во всемирно-историческом процессе в сравнении с эпохами устойчивыми. Значение этой проблематики столь весомо, что в конференции была проведена секция, посвященная категории времени в переходные эпохи. В докладе к.и.н., в.н.с. ИВИ РАН Бобковой М.С. к обсуждению было предложено определение понятия «переходная эпоха», ее критерии, характеристики, особенности. Важность постановки этого вопроса определяется несовершенством или полным отсутствием разработанного и общепринятого понятийного аппарата, который, как известно, играет значительную роль при конструировании и самоидентификации науки. Кроме того, переходность – это не «разовое» состояние общества, это определенные периоды времени в истории, характеризующиеся повторяемостью. Поэтому докладчица поставила и вопрос о необходимости типологизизации этого понятия.

К.филос.н., доц. Поморского ГУ Кондратова Г.А. в своем докладе «Миропонимание человека как критерий периодизации исторического процесса» предложила рассматривать жизнь пяти поколений семейного рода как родовую целостность человека, понимая под ней их природно-метафизическое единство. Историчность человека, по ее мнению, обуславливается его особым, «эксцентричным положением в мире», из которого проистекают его фундаментальные особенности. В ходе дискуссии Г.А. Кондратова предложила методологию переходности, в которой, по ее мнению следует выделить следующие позиции: целостно-системный принцип; динамическую модель процесса перехода; темпоральную модель; характер связей; степень длительности переходного времени; его социо-культурное содержание; цель (аттрактор), случайный фактор; типы поколений-субъектов исторической деятельности переходного времени. В докладе А.Г. Иванова (к.филос.наук, Липецкий ГТУ) «Социальное время в переходные эпохи: актуализация архаических мифологических элементов» отмечалось, что при решении этой проблемы необходимо учитывать изменения в представлениях о времени в сознании субъектов, общий социальный фон конкретной исторической эпохи. Комбинация данных факторов, по мнению автора, может привести к переосмыслению самой категории социального времени, к наполнению её новым содержанием. К.и.н., доц. Армавирского ГПУ Назарова В.В. в докладе «Категория времени в переходные эпохи (на примере Новой истории)» поставила вопрос о том, что люди в рассматриваемый период меняют основы временной перспективы: с телеологической ориентации происходит переход к конъюнктурной темпоральности. Исторический нарратив свидетельствует о том, что из возможных вариантов временного восприятия постепенно преобладающим становилась не телеологическая, а человеческо-поведенческая ориентация на будущее.

С.Г. Григоренко (к.и.н., доц., Горловский ГПИ иностранных языков – Украина) в своем выступлении на основе современной историографии дала оценку представлений о хронологических рамках Английской революции XVII в.

Майкл Кархарт (Университет Олд Доминион, США) в докладе «Предположительная история» и культурная история в XVIII в.» продемонстрировал противостояние двух исторических идеологий Западной Европы второй половины XVIII в.: универсализма и партикуляризма. На стороне универсалистской точки зрения находится множество знаменитых сочинений, посвященных историческому времени и социальному развитию: это произведения Монтескье, Руссо, Вольтера. Эти работы появились в середине XVIII в. и традиционно объединяются в жанре “l’histoire de l'esprit humain” – «история человеческого разума». В последней трети века возникла шотландская школа «предположительной истории». И французы, и шотландцы стремились вычленить характерные черты культуры на данной стадии социального развития. Поэтому они придерживались стадиальных теорий исторической хронологии. Наиболее распространенной была теория четырех этапов развития цивилизации, но параллельно с ней разными авторами разрабатывались и другие схемы. Как правило, французы и шотландцы основывались на двух типах источников: на сочинениях древних авторов и на описаниях современных путешественников. Их целью было найти такой нарратив, который смог бы описать развитие человечества в целом. В последней четверти XVIII в., в первую очередь в 1780-е гг., «предположительная история» стала все чаще и чаще восприниматься как неудовлетворительная. К этому времени литература о путешествиях начала публиковаться в несметных количествах, и многочисленные новые данные приводили к открытию новых глубин человеческого разнообразия. Применяя к современным источникам закрепившиеся методы эрудитов-гуманистов, исследователи изобрели новый жанр историописания, названный «культурной историей». Ученые все еще интересовались сменой этапов развития и пытались вывести общие законы социальной эволюции человечества, но теперь они обращали пристальное внимание и на особенности, заключенные в специфических моделях развития культуры.

С.А. Репенецкий (МГПУ) в своем докладе обратил внимание присутствующих на периодизацию либерального движения преддверья отмены крепостного права в России. На убедительном источниковом материале он оценил восприятие времени как индикатора политической эволюции и рефлексии деятелей переходной эпохи.

К.и.н., доц. Брянского ГУ Артамошин С.В. в своем докладе «Европейская катастрофа 1914 – 1945: к постановке вопроса» отметил острую необходимость, переживаемую отечественной историографией, в переосмыслении мировой истории ХХ века. Традиционная хронология новейшей истории предусматривает определенную локализацию событий первой половины ХХ в., где Первая и Вторая мировая война выступают как два айсберга, разрывающие единое тело поступательного развития Европы, что слегка отдаляет эти два события друг от друга и превращает их в два «заноса» истории, когда Европа спотыкнулась о вооруженные конфликты, но сохранила прогрессистское движение вперед. Такая оценка первой половины ХХ в. в последние десятилетия, по мнению докладчика, претерпела определенное изменение. С.В. Артамошин считает, что период 1914 – 1945 гг. следует рассматривать как единый исторический промежуток, элементы которого взаимообусловлены.

Еще одна секция, из работавших в рамках конференции, была посвящена проблема темпоральности локального пространства России. Здесь, были обсуждены особенности взаимосвязи двух ключевых категорий исторического знания – пространства и времени на довольно широком историческом материале России. Выступления участников этой секции были посвящены анализу различных аспектов восприятия времени в российской повседневной культуре.

В докладе Т.С. Волковой (к.и.н., доц., Пермская государственная сельхозакадемия) «Аграрное время в локальном социокультурном пространстве» была предпринята попытка рассмотрения жизненных ритмов крестьян Предуралья в 1920-х гг. В результате анализа производственных темпоритмов было показано, что минимальные затраты времени на полеводство требовались от крестьян в период с января по март, на животноводство с мая по август, ремесленничеств – с сентябре-октябре. До семи раз в году происходило перераспределение рабочего времени в пользу одного из занятий.

В.В. Менщиков (к.и.н., доц., Курганский ГУ) в докладе «Категория возраста в традиционной культуре» отметил, что одной из форм репрезентации времени является категория возраста, в которой происходит встреча сугубо индивидуального переживания времени с его социально обусловленными формами. На основе анализа данных переписей ряда зауральских слобод начала XVIII в. утверждается, что стабильность в жизни крестьянина, повышение его брачного статуса, превращение в отца или деда со временем увеличивало осознание своего возраста. И наоборот, уменьшение стабильности, переезд, приводившее к необходимости начинать как бы все с начала, своего рода «омолаживало» человека, заставляло увеличивать свою жизненную перспективу за счет сокращения осознаваемого возраста.

В докладе «Революция во времени: к вопросу о трансформации восприятия повседневного времени в 1917-1921 гг. в Советской России» Л.Н. Курцев (к.и.н. из Ярославского ГУ) заметил явный парадокс и противоречие эпохи, обнаружившемся в проблеме исчисления времени: физическое врем в 1918-1919 гг. было модернизировано, но время историческое, социальное, повседневное в сознании, прежде всего, городской интеллигенции было заторможено или даже заморожено. В известной степени это косвенно подтверждает верность теории «консервативной модернизации» в Советской России.

Доклад «Значение хронологии в изучении советской репрессивной политики против крестьянства: на примере следственных дел 1937-1938 гг.» к.и.н., доц. Тверского ГУ Серегиной И.Г. показал роль временных характеристик в следственном информационном пространстве того времени, отношения к ним власти и общества. Это позволило выявить значительное количество нарушений, допускаемых в ходе следствия, в обвинительных заключениях и т.п.

А.А. Фокин (к.и.н., Челябинский ГУ) в докладе «Начало или коней времени? Восприятие хронологии в связи с принятием III Программы КПСС» на основе анализа корреспонденции, получаемой различными партийными инстанциями в ходе «всенародного обсуждения» новой программы КПСС выявил ряд предложений о реформе календаря. Эта инициатива, в силу своего мифологического характера, была призвана изменить не только настоящее, но и будущее, приблизив приход коммунизма, и прошлое, перечеркнув все негативное. Коммунизм в работах классиков и в сознании населения СССР рубежа 50-60-х гг. ХХ в. воспринимался одновременно как конец и начало времени.

Восьмая секция конференции рассматривала категорию времени в междисциплинарном поле (доклады д.и.н, проф. Е.И. Самарцевой и к.полит.н, доц. Б.В. Шарыкина из Тульского ГУ; к.и.н., доц. Л.Г. Подлевских – Кировский филиал Академии права и управления; к.и.н., доц. Липецкого ГТУ Линченко А.А.; д.и.н., проф. Новосибирского ГПУ Ивониной О.И.; к.ф.-м.н., доц. Московского ГУ путей сообщения – МИИТ Зверкиной Г.А. и других). В секции принимали участие историки, социологи, политологи, культурологи, философы и математики. В докладах участников секции конкретизировалось понятие «время» на основе предмета той или иной дисциплины, а также рассматривались возможные межпредметные корреляции. Работа секции показала, что междисциплинарный подход способствует расширению наших представлений о фундаментальном понятии времени, к которому в последние годы привлечено внимание многих исследователей.

Подводя краткие итоги, отметим, что прошедшая конференция «Время в координатах истории» помимо решения чисто научных задач, позволила выявить приоритететы и уровень современных отечественных исследований темпоральности. Разумеется, что изучение такого базового для истории понятия, каким является категория «время», не может быть исчерпано заседаниями одной конференции, даже если ее тема сформулирована предельно широко, как в нашем случае. Нужна долговременная и комплексная работа в этом научном направлении специалистов самых разных отраслей знания. Пленарные заседания конференции, работа в секциях, многочисленные и очень острые дискуссии показали, что прозвучавший на первом пленарном заседании призыв С.П. Капицы – создать теорию относительности времени для истории – нашел отклик у профессиональных историков. Проведение конференции «Время в координатах истории» свидетельствует, что такая теория уже начала создаваться коллективными усилиями специалистов разных отраслей научного исторического знания. По итогам конференции готовиться издание сборника научных статей.

Тематический цикл Центра истории исторического знания «Историк и общество» посвящен историографическим сюжетам, которые с равным успехом могут быть рассмотрены через призму англоведения, франковедения, испанистики, американистики и других направлений, не только в рамках истории ХХ века, но и Нового времени, средневековья или античности. Наш исследовательский интерес в этом направлении определяют не реконструкция/деконструкция собственно истории той или иной страны, как таковой, но те механизмы, детерминанты, которые сформировали ее в том виде, в котором она присутствует в современном историческом сознании. Нам представляется очевидным, что обращение к этой проблематике связанно с работой с историческим источником, который создается человеком или людьми, живущими в конкретном времени и пространстве, являющимися носителями конкретной социальной реальности. Историк – продукт своего общества, но, в историческом тексте общество – продукт творчества историка.

Заметим при этом, в традиционной (классической) историографии текст воспринимается как репрезентация реальности, а не сама реальность. За текстом достаточно четко просматривается автономность, субъективность автора во всей сложной диалектике его эмпирической личности и творческого «Я». Предполагается, что автор знает чего он хочет от своего текста, ведает, что творит… С другой стороны, всем известна мысль, бесспорно близкая постмодернизму, о некоторой самостоятельности, своего рода новой объективности текста, которое не подчиняется ничьему, в том числе и авторскому произволу, живет по своим собственным законам. Тогда не важно, что хотел сказать автор, важно то, что на самом деле «сказалось», получилось, прозвучало. Если автор не властен над текстом, то текст говорит сам за себя. Автор – лишь орудие «посредник», действующий во всех трех временных модусах (прошлое-настоящее-будущее), «посредник» говорящий текстом. А способность текста «говорить от имени бытия» превращает его из явления репрезентативного в реальность первого порядка, а затем и в единственную реальность. Дисциплина, базирующаяся на текстах, и называемая историей, не является некоей вечной сущностью (Антуан Про). Она тоже реальность историческая, т.е. реальность, помещенная в пространство и время, представленная людьми, которые называют себя историками и таковыми признаются обществом. Есть разнообразная продукция, которую люди, живущие в данную эпоху договариваются считать историей. Значит, история конституируется не только как научная дисциплина, но, прежде всего, как социальная практика. Такой подход ориентирует нас на изучение некоторой профессиональной группы, ее занятий, ее эволюции. Есть историки, которые считают себя носителями и продолжателями традиции, образуют направления и школы, признают неотъемлемые правила своего общего ремесла, соблюдают нормы профессиональной этики. Без сомнения, этими людьми движет интеллектуальное любопытство, любовь к истине, культ науки, но их общественное признание, как и их доходы, зависят от общества. Историк как таковой может состояться лишь при условии признания со стороны публики и себе подобных. Поэтому в историографических сюжетах социальное и культурное неразделимы.

Историк обречен определять свое место как по отношению к своим собственным предшественникам и современникам, так и по отношению к другим гуманитарным дисциплинам, с которыми история неизбежно взаимодействует на научном и социальном поле.

Более того, историк должен учитывать общество в целом и тех, в частности, к кому он обращается и для кого создаваемая им история имеет или не имеет смысла. Таким образом, научные цели истории являются в тоже время для историка способом выражения своего мнения и своего смысла в данном обществе. Кроме того, посредством познания прошлого историк продолжает поиски самого себя. Он вполне может в какой-то период своей жизни счесть ту или иную историческую ситуацию, сюжет не представляющими интереса. Но заняться ею в другой период, понять, спустя время то, чего прежде не воспринимал. Поэтому, не смотря на весь свой интерес, специальные публикации по эгоистории сообщают нам об историках меньше, нежели чтение их книг. Потому что, по словам Мишле, историк является порождением своих трудов. И чтобы не делал историк, он никогда не выходит за рамки самого себя.

Смысл проекта «Историк и общество», на наш взгляд, состоит в некоторой рефлексии современного цеха историков по отношению к своим предшественникам. При этом для нас первостепенными являются вопросы кто, как, когда и почему фиксирует и транслирует историческое знание; почему именно эти люди, как происходит их социальный отбор в разные эпохи в разных странах, какие детерминанты определяют профессиональный и гражданский выбор историка?

В рамках этого проекта предполагается определить основы консолидации историков в профессиональное сообщество; изучить систему исторического образования в разных странах: средняя школа, вуз, поствузовское образование (от учебных планов до роли в формировании мировоззрения); особенности структур государственной организации исторической науки; деятельность профессиональных исторических журналов, общественных организаций историков, исторические школы и пр. Бесспорно, важным представляется и вопрос о формировании личности историка (что предопределяет выбор профессии? Динамику развития научных интересов историка?).

В 08 декабря 2008 г. прошел второй круглый стол из цикла «Истории и общество», по теме «Историк и источник: научная лаборатория советского исследователя». В заседании приняли участие сотрудники ИВИ РАН, РГГУ и Государственного Санкт-Петербургского педагогического университета. Выступили: М.С. Бобкова, А.Б. Давидсон, М.В. Винокурова, С.Г. Мереминский, М.Н. Машкин, А.Ю. Прокопов, М.П. Айзенштат, А.С. Воеводский, Н.В. Дронова и др. В ходе дискуссии определилось несколько срезов рассмотрения и исследования проблемы.

Прежде всего, речь шла о конкретных новаторских методах работы отечественных медиевистов, которые сохраняют свою актуальность и сегодня (М.В. Винокурова, С.Г. Мереминский). Значительное внимание уделено участниками обсуждения условиям и атмосфере, сопутствовавших подготовке историков в послевоенные годы, преподаванию источниковедения в высшей школе (А.Б. Давидсон, Л.Ф. Туполева, М.Н. Машкин, Н.В. Дронова). Помимо этого обсуждался вопрос о наличии и доступности источников по всеобщей истории Нового времени и ХХ в., а также их использование историками в своей работе. Конкретные примеры о наличии и доступности архивных документов, прессы, мемуаров и переписки позволили выявить широкий спектр тех повседневных трудностей, которые стояли перед исследователями. Говорилось и о роли трудов классиков марксизма-ленинизма в определении тематики исследований и их результатов (А.Ю. Прокопов, М.П. Айзенштат).

В целом, тема Круглого стола привлекла внимание специалистов, позволила с новых позиций подойти к проблемам истории отечественной исторической науки, выявить ее достижения и спады в отдельных отраслях. Решено подготовить сборник статей.

Осуществление проекта «Историк и общество» предполагает обращение к широкому кругу проблем истории исторического знания, места историка в обществе, влияния современного ему времени на него самого, на характер и содержание его труда и т.д. Тема «Историк и источник. Научная лаборатория советского ученого» не вызвала широкого отклика сообщества профессионалов. Казалось бы, о чем может идти речь, когда в советский период истории нашей страны в исторической науке утвердилась марксистко-ленинская методология. Выход за пределы постулатов исторического материализма был невозможен. Однако единичные попытки выйти за ограниченные рамки проблематики исследований предпринимались, они наиболее заметны к концу советского периода. Здесь мы можем вспомнить разработку темы образа чужого – Ерофеев, Оболенская, Ковальская. В нашем представлении тема «Историк и источник» предполагает более обстоятельный разговор о приемах работы с документом античников, медиевистов, новистов, специалистов по современной истории с тем, чтобы выявить значение этого этапа в истории отечественной науки с точки зрения ее развития. Попытаться определить, что нового внесли советские ученые в ремесло историка, какие методы разрабатывались, определить достижения и спады в этой области. Свободная форма «круглого стола», живой рассказ о людях, составивших «золотой фонд» отечественной исторической науки стал своего рода открытием для присутствовавших молодых ученых и аспирантов, новыми глазами увидевших тех ученых, по учебникам которых они занимались.

В 2008 г. был опубликован сборник научных статей по итогам первого круглого стола «Историк и общество. Советские англоведы: личность, ученый, педагог» отв. ред. М.П.Айзенштат. В основу этой книги положены материалы заседания Центра истории исторической мысли Института всеобщей истории РАН. Оно проводилось в рамках осуществления проекта «Историк и общество». Реализация одного из направлений проекта, а именно, исследование российской исторической мысли имеет важное научное значение. Вместе с тем оно станет существенным дополнением курсов по историографии исторических факультетов ВУЗов, даст возможность студентам, молодым ученым больше узнать об отечественных историках, ближе познакомиться с их трудами, взглядами, концепциями, методами. Первым обращением к проблеме «Историк и общество» стало обсуждение истории отечественной исторической науки на материале англоведения советского периода. Обозначенная тема «круглого стола»: «Советский англовед: личность, ученый, педагог» привлекла внимание научного сообщества, а дискуссия позволила выявить ряд важных срезов для последующей работы в рамках проекта.

Прежде всего, речь шла об основных этапах развития англоведения, разрыве и преемственности, приоритетных направлениях и проблематике исследований. Затронута была также проблема формирования английских фондов российских библиотек. В очередной раз ученые выразили озабоченность судьбой уникальной Государственной общественно-политической библиотеки, которая является поистине национальным достоянием, сокровищницей документов, зачастую отсутствующих в хранилищах стран Запада. Анализ истории и судьбы исследовательских, образовательных центров, научных школ проходил сквозь призму личности ученого. С одной стороны, сотрудники Института всеобщей истории, Института Европы, преподаватели МГУ, РГГУ, университетов Санкт-Петербурга, Арзамаса, Волгограда, Саратова, Нижневартовска, Новгорода, Орла и Рязани получили возможность вспомнить своих учителей, а также ученых, с которыми посчастливилось или довелось работать и общаться. Не про себя, а вслух сказать о них добрые слова. С другой стороны – это был трудный разговор о советской марксистской науке, и ее проблемах. О своих учителях и их неоценимом вкладе в отечественную науку говорили д.и.н. С.Е. Федоров, д.и.н. М.В. Винокурова, д.и.н. Г.И. Зверева, д.и.н. И.В. Якубовская, д.и.н. Н.В. Дронова, д.и.н. Т.Н. Гелла, д.и.н. Н.С. Креленко, д.и.н. Е.Г. Блосфельд, к.и.н. С.А. Зотов, к.и.н. Л.Ф. Туполева, д.и.н. О.А. Ржешевский, к.и.н. Е.Ю. Полякова, Е.В. Иерусалимская и др. В их выступлениях нашли отражение и личностные черты ученых, их жизненный путь, направления исследований и открытия в области британской истории. Воспоминания высветили черты и того времени, в условиях которого они работали. Единодушным было мнение, что написанные ими книги в большинстве своем прошли проверку временем и сегодня сохраняют свое научное значение.

Авторы книги не ставили перед собой невыполнимую задачу рассказать обо всех ученых, кто работал в области исследования британской истории в советское время, либо же осветить все направления их исследований. Но в ином ракурсе, с иных позиций мы будем обращаться к этой теме в контексте изучения проблемы истории отечественной исторической мысли с тем, чтобы труд наших ученых не был забыт.

В рамках работы Центра истории исторического знания было проведено ряд расширенных обсуждений научных докладов и монографий. Дважды (март и сентябрь) обсуждалась книга С.Г. Мереминского «Английское историописание 2-ой половины XI – первой половины XII вв.: формирование традиции». Книга утверждена к печати Ученым Советом ИВИ РАН.

Проведено обсуждение монографии М.П. Айзенштат «Традиционализм и модернизация: социально-экономическая история Британии второй половины XVIII века». Рекомендована Центром к представлению на утверждение к печати на Ученом совете ИВИ РАН.

Подготовлен макет второго издания биобиблиографического словаря «Кто есть кто в изучении всемирной истории» (480 стр.) (совместное издание со Ставропольским ГУ).

Центр истории исторического знания во втором полугодии 2008 г. возобновил работу постоянно действующего научного семинара «Люди и тексты» (руководители семинара – М.С. Бобкова, И.Н.Данилевский, А.И. Сидоров). Было заслушано и обсуждено 8 докладов.

О.И. Тогоева (ИВИ РАН). Псевдо-Барбаро vs. Кристина Пизанская: свидетельство неизвестного итальянского гуманиста об эпопее Жанны д'Арк.

А.В. Касаткина (РГГУ). Башня непорочности и дорога преображения: спор Жака Лефевра и Джона Фишера о Марии Магдалине.

В.Н. Рудаков (журнал «Профиль»). Восприятие татаро-монголов в древнерусской литературе

Т.В. Гимон (ИВИ РАН). Памятники античной историографии в англо-саксонской Англии

С.Г. Мереминский (ИВИ РАН) Памятники античной историографии в англо-нормандской Англии

А.И. Сидоров (ИВИ РАН) Памятники античной историографии в каролингской Европе

М.С. Бобкова (ИВИ РАН) Античные историки в историописании XVI века

29 декабря 2008 г. в рамках семинара был проведен Круглый стол «Античная историография в историческом сознании Средневековья», который вызвал большой интерес. Решено продолжить работу этого круглого стола: решить вопрос об исследовательских методиках и проблематике. Начать работу по подготовке коллективной монографии.

Сотрудники Центра продолжают свою работу над проектом РГНФ «Люди и тексты: принципы исторического комментирования в системе современного гуманитарного знания». В рамках этого проекта в 2008 г. было осуществлено два издания: сборник научных статей «Комментарий исторического источника: исследования и опыты» (340 стр., отв. ред. М.С.Бобкова) и CD «Комментарий исторического источника: доклады и дискуссии» (отв. ред. М.С.Бобкова, тех. ред. К.И. Тасиц). В истории исторического знания комментарии появляются едва ли не вместе с самими текстами. Пояснение текста, его толкование, разъяснение становились важной интеллектуальной деятельностью в самые разные времена и в самых разных регионах мира. Огромную традицию комментаторской работы имеют сочинения античных авторов, Библия, большинство средневековых рукописей. В Средние века огромное распространение имели компиляций, многочисленные заимствования, и их комментарии зачастую и составляли собственно существо текста, они становились самим текстом, конструируя и формируя его. С появлением и распространением гуманистической историографии, актуализируется комментирование античных источников.

Образно комментарий представляется нам в виде тени, сопровождающий любой физический объект. Тень в зависимости от освещения все время меняется: утром, когда впереди насыщенная жизнь дня, – тени короткие и малозаметные; в полдень – практически исчезают, а вечером, на закате, они становятся длинными и размытыми. Может быть, это и не совсем убедительная аналогия, но в молодых, самогенерирующих социумах, комментарий, как правило, не сформирован в виде самостоятельного вида творчества. Юные цивилизации утверждают себя в оригинальных текстах, их память не отличается большой длительностью и существует в непосредственно данном времени.

Эпохи Средневековья, Возрождения в процессе самоидентификации обращаются к осмыслению разных традиций – античной, варварской, формируя свой интеллектуальный потенциал. Они изобилуют многочисленными толкованиями текстов, «унаследованных» от прошлых цивилизаций, они самоутверждаются через осмысление традиции, заложенных в «пришлых» текстах. С рубежа Нового времени, когда формируется научная дисциплина, предметом которой является прошлое социальной реальности, комментарий также обретает научный характер, и со временем укрепляется в нем.

Собственно, судьбам комментария в истории исторического знания посвящен значительный объем сборника. Это статьи Л.Л. Кофанова, З.Ю. Метлицкой, С.Г. Мереминского, А.И. Сидорова и, в значительной степени, О.В. Аурова и К.И. Тасица.

Но у проблемы «Текст и комментарий» есть и другая, как бы современная сторона. Побудительным мотивом, подтолкнувшим участников семинара к этой теме, стало качество комментариев к ныне издаваемым историческим источникам, и отношение современных историков к этому виду работы. Перед участниками семинара возникли вопросы следующего порядка: как нынешние историки работают с комментированием? Как определяют эту процедуру, как оценивают качество того или иного комментария исторического источника? Вопросы не праздные, во-первых, потому что практически каждый историк хотя бы раз в своей жизни готовил комментарий источника, а значит, использовал определенную пояснительную модель, или работал с комментариями и, разумеется, их оценивал, а значит, такую модель в голове имел. А во-вторых, суть комментирования, на наш взгляд состоит в разъяснении реалий текста людям ныне живущим в России. Читатель (а комментарии готовятся, как правило, к публикациями, адресованным любому заинтересованному человеку), встречая непонятное выражение, «глухие» ассоциативные ряды, даты, имена, и пр. как минимум раздражается, а как максимум – теряет интерес к книге, иногда, очень даже заслуживающей самого пристального внимания.

Занявшись проблемой комментирования более основательно, мы познакомились с богатейшим опытом, который накоплен в этом направлении нашими коллегами-филологами. Это давняя тема Института мировой культуры МГУ. Последним, известным нам, и, бесспорно, заслуживающим внимания результатом этой работы стала публикация материалов Круглого стола «Текст и комментарий» (М., 2006), который был посвящен 75-летию Вячеслава Всеволодовича Иванова. К сожалению, хочется признаться – наши историки не осуществляют такого глубокого подхода к комментарию – ни на уровне практики, ни на уровне теории. Вероятно, это связано с тем, что предметом истории является не текст как некоторая завершенность, но прошлая социальная реальность, которая транслируется в основном через нарратив.

Почему историки, как нам представляется, недооценивают комментарий? Первая причина, на наш взгляд, состоит в том, что они этому нигде не учатся. Нет на исторических факультетах курса «Комментарий источника». Хотя, очевидно, что комментарий – это особый род научной работы. Работы трудной и занимающей много времени. Вторая причина – это то, что историки не пишут рецензий на комментарии опубликованных исторических источников, не оценивают их публично, не размышляют над ними. Нет у историков такой традиции. Комментарий выполняет, до сих пор в публикациях источников узко вспомогательную роль – некий краткий справочник географических названий, персоналий, дат. Размышлениям вокруг проблем комментария в современном гуманитарном знании посвящены статьи Н.А. Селунской, И.А. Пильщикова, М.С. Бобковой. Во второй части сборника представлено несколько переводов разнотипных по жанровой принадлежности источников и комментарии к ним (материалы подготовлены Ауровым О.В., и молодыми, только что складывающимися, формирующимися учеными – Тасицем К.И., Криницыной Е.С. и Пашкеевой Н.А.). Сборник «Комментарий исторического источника: исследования и опыты» является своеобразной попыткой привлечь внимание исторического сообщества к вопросам комментирования источников.

В 2008 г. сотрудниками Центра (Бобкова М.С., Мереминский С.Г., Сидоров А.И.) была подготовлена теоретическая обобщающая статья «Западноевропейская историография» (1 а.л.) для Новой Российской Энциклопедии.

В Центре проходят обучение и готовят кандидатские диссертации три аспиранта – Татосян Г.А. (научный руководитель О.В. Ауров), Дурново А.А. (научный руководитель М.С. Бобкова), Шишов А.С. (научный руководитель М.П. Айзенштат) и одна соискательница – Пашкеева Н.А. (научный руководитель М.С. Бобкова).

В заключение отметим, что для Центра истории исторического знания по-прежнему острой является проблема кадрового состава – для реализации дальнейших проектов необходимы специалисты по истории исторического знания России, по историографии Новой истории и Античности.

3) награды и премии, полученные сотрудниками в 2008 г.

Государственных премий и наград нет.

4) полный список международных проектов, в которых участвовали сотрудники Отдела (Центра) в 2008 г.;

20 июля – М.Н. Машкин. Семинар по истории Восточной Европы (Seminar fr Osteuropische Geschichte).

Организатор: Центр европейской истории и культурных исследований (Университет им. Рупрехта-Карла) (Гейдельберг, Германия)

Доклад: “Sowjetische Historiker der 1920er und 30er Jahre – Persnliche Erinnerungen” (на немецком языке)

5) полный список всех грантов РГНФ и РФФИ, финансируемых через Институт в 2008 г.

Исследовательские гранты:

1. «Люди и тексты: принципы исторического комментирования в системе современного гуманитарного знания»; грант РГНФ № 07-01-00078а, 2007 –2009 гг., руководитель – к.и.н. М.С. Бобкова (исполнитель – к.и.н. А.И. Сидоров)

2. «Научный перевод, комментарии и редактирование «Кодекса Юстиниана»; грант РФФИ № 07-06-00180, 2007 – 2009 гг., руководитель – д.ю.н. Л.Л. Кофанов, исполнитель – к.и.н., доц. О.В. Ауров

3. «Образы времени и исторические представления в цивилизационном контексте: Россия – Восток – Запад»; грант РГНФ №06-01-00453а, 2006 – 2008 гг., руководитель – д.и.н. Л.П.Репина, исполнитель – к.и.н. М.С.Бобкова.

Организация конференций:

«Время в координатах истории». Международная конференция. Грант РФФИ №08-06-06112г., руководитель к.и.н. М.С. Бобкова

6) список зарубежных грантов.

Нет

Руководитель Центра истории исторического знания ИВИ РАН, к.и.н.:

М.С.Бобкова