WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 6 |
-- [ Страница 1 ] --

Министерство образования и науки РФ

Елабужский государственный педагогический университет

РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК:

СУЩНОСТЬ, СВОЕОБРАЗИЕ

И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ

Материалы Всероссийской научно-практической

конференции

г. Елабуга, 21 – 22 октября 2010 года

Елабуга 2010

Печатается по решению Редакционно-издательского совета Елабужского государственного педагогического университета (пр. № 6 от 23 сентября 2010 г.)

УДК 11

ББК 87.216

Р-89

Редакционная коллегия:

проф. А.Г. Сабиров (отв. редактор);

проф. И.В. Мартынычев; доц. В.Л. Виноградов,

доц. Е.В. Громов; доц. Ф.М. Сабирова (отв. секретарь)

Русский человек: сущность, своеобразие и перспективы развития: Материалы Всероссийской научно-практической конференции, г. Елабуга, 21-22 октября 2010 г. / ЕГПУ; ред.кол.: А.Г. Сабиров (отв. ред.) и др. – Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2010. – 190 с.

ISBN 978-5-9662-0052-7

Настоящий сборник включает в себя доклады и выступления участников Всероссийской научно-практической конференции «Русский человек: сущность, своеобразие и перспективы развития», проводимой в Елабужском государственном педагогическом университете 21-22 октября 2010 года.

Издание обеспечивает представление оригинальных идей в исследовании проблемы и служит дальнейшей разработке проблемы русского человека.

ISBN 978-5-9662-0052-7

© Авторы статей

© Издательство ЕГПУ, 2010

Секция 1

ОБРАЗЫ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА

В СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИХ КОНЦЕПЦИЯХ

А.Р. Гарифзянова

Ульяновск

ОБРАЗЫ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА

В РОССИЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ

На рубеже XIX – XX веков философский дискурс, связанный с определением места России в мировой цивилизации, поиском особенностей национального русского характера и наделением русского человека самобытной ментальностью, был основополагающим в среде российской интеллигенции и в философских кругах. Русская интеллигенция, начиная еще с XIX века, много высказывалась о национальном характере, о предназначении России в мире, о противоречивости русской души. О природе и двойственности русского человека, об отсутствии в русской душе целостности и единства, об уникальности русского характера писали Н.Михайловский, В.Белинский, П.Чаадаев, В.Одоевский, С.Трубецкой, Г.Федотов, А.Хомяков, Н. Бердяев и др.

П.Чаадаев в своих «Философических письмах» писал: «Мы не принадлежим ни к одному из семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени. Одинокие в мире, мы ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы пробел в интеллектуальном порядке. Мы растем, но не зреем; идем вперед, но по какому-то косвенному направлению, не ведущему к цели». Заключает он этот пассаж следующим: «Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок» [1, 178]. «Мы – народ полуевропейский, полуазиатский (а до продажи североамериканских владений были еще немного и американский), и потому у нас по отношению к интеллигенции идет такая кутерьма, что не разберет и лучший из обер-полицмейстеров...», – указывал Н.Михайлов-ский [2]. Г.Федотов писал: «Ответить на вопрос о судьбе свободы в России почти то же, что решить, принадлежит ли Россия к кругу народов западной культуры; до такой степени понятие этой культуры и свободы совпадают в своем объеме. Если не Запад – то, значит, Восток? Или нечто совсем особое, отличное от Запада и Востока? Если же Восток, то в каком смысле Восток?» [3]. В.Одоевский, говоря об особенности русского народа, писал: «Мы ни на кого не похожи и для нас нет данных, по которым бы, как в математическом уравнении, можно было определить наше неизвестное... Наша литература... любопытна как приготовление к какой-то русской, до сих пор нам непонятной литературе, – непонятной тем более, что Россия юна, свежа, когда все вокруг нее устарело и одряхло» [4, 146].

Особенно много писал о русском национальном характере Н.А. Бердяев. Он видел существенную особенность русского национального характера в его противоречивости: «Русский народ – самый аполитический народ, никогда не умевший устраивать свою землю». И в то же время: «Россия – самая государственная и самая бюрократическая страна в мире, все в России превращается в орудие политики» [5]. Далее: «Россия – самая не шовинистическая страна в мире....В русской стихии поистине есть какое-то национальное бескорыстие, жертвенность...» И одновременно: «Россия... страна невиданных эксцессов, национализма, угнетения подвластных национальностей, русификации... Обратной стороной русского смирения является необычайное русское самомнение» [5]. Бердяев перечисляет следующие факторы, оказавшие, по его мнению, влияние на формирование русского национального характера. Это гигантская территория, охватившую шестую часть суши. Необъятная земля, по выражению Бердяева, – это «национальная плоть», которую предстоит возделать и одухотворить. Однако русский человек пассивно относится к стихии земли, не стремится облагородить, «оформить» ее. «Власть шири над русской душой порождает целый ряд русских качеств и русских недостатков. Русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности с этим связаны. Ширь русской земли, и ширь русской души давили русскую энергию, открывая возможность движения в сторону экстенсивности. Эта ширь не требовала интенсивной энергии и интенсивной культуры.... Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности...» – отмечает Бердяев. Важное значение Бердяев придавал коллективно-родовому началу в развитии национального характера и в судьбе России. По мысли Бердяева, «коллективизм духовный», «духовная соборность» – это «высокий тип братства людей». За таким коллективизмом будущее. Но есть и другой коллективизм. Это «безответственный» коллективизм, который диктует человеку необходимость «быть как все». Русский человек, по Бердяеву, утопает в таком коллективизме, он чувствует себя погруженным в коллектив. Отсюда недостаток личного достоинства и нетерпимость к тем, кто не такой, как остальные, кто благодаря своему труду и способностям имеет право на большее [5]. Н.А. Бердяев пытается понять характер русского народа, исходя скорее не из самобытной истории и культуры, а из амбивалентности русского нрава, в противопоставлении России и Европы: «Россия – самая националистическая страна в мире, страна невиданных эксцессов национализма, угнетения подвластных национальностей русификацией, страна национального бахвальства, страна, в которой все национализировано, вплоть до вселенской церкви Христовой, страна, почитающая себя единственно призванной и отвергающая всю Европу, как гниль и исчадие ада, обреченное на гибель… Русский народ есть в высшей степени поляризованный народ, он есть совмещение противоположностей... Это народ, сочетающий в себе полярно противоположные свойства, и величайшее добро легко переходит в нем в величайшее зло» [5].

Русский философ И.А. Ильин описывает сущность различия европейского и самобытного начала в русском характере, выявляя его онтологические характеристики через религиозность: «Вера католика есть акт воли. Личной воли и церковной воли. Больше церковной, чем личной. Потому - акт мысли - личной мысли и церковной мысли. Больше церковной, чем личной. Все остальное есть в католицизме - подчиненное, несущественное, нехарактерное или прямо утраченное. Вера православного есть акт любви. Потом акт созерцания. Созерцающая же любовь - есть совесть. Все остальное в православии - воля, мысль, дисциплина имеет значение вторичное и подчиненное. В этом главное различие. Русский человек пребывает в мире сем не от мира сего, он ощущает себя странником и пришельцем на этой грешной земле... Поэтому русский человек больше склонен к внутреннему совершенствованию, а не к внешнему успеху, он больше печется о спасении души, а не о завоевании мира или приобретении мирских благ…» [6]. Вообще историческое сравнение западного и русского человека дает основания, по мнению Ильина, для утверждения, что в русском народе часть людей изначально духовно и нравственно ориентированных - во все времена была большей, нежели у европейских народов. Это проявления русского характера очень сильного и необычайно доброго, в отличие от западного: «Русский человек способен выносить страдание лучше западного, и вместе с тем, он исключительно чувствителен к страданию, он более сострадателен, чем человек западный» (Н.А. Бердяев). И у И.А. Ильина в этих характеристиках велико отличие русского человека от западноевропейского: «Европа не знает нас... потому, что ей чуждо славянорусское созерцание мира, природы и человека. Западноевропейское человечество движется волею и рассудком. Русский человек живет, прежде всего, сердцем и воображением и лишь потом волею и умом. Поэтому средний европеец стыдится искренности, совести и доброты как «глупости»; русский человек, наоборот, ждет от человека, прежде всего, доброты, совести и искренности. Европейское правосознание формально, черство и уравнительно; русское - бесформенно, добродушно и справедливо. Европеец, воспитанный Римом, презирает про себя другие народы (и европейские тоже) и желает властвовать над ними; за то требует внутри государства формальной «свободы» и формальной «демократии». Русский человек всегда наслаждался естественной свободой своего пространства... Он всегда «удивлялся» другим народам, добродушно с ними уживался и ненавидел только вторгающихся поработителей, он ценил свободу духа выше формальной правовой свободы. Из всего этого выросло глубокое различие между западной и восточнорусской культурой. У нас вся культура - иная, своя, притом потому, что у нас иной, особый духовный уклад. У нас совсем иные храмы, иное богослужение, иная доброта, иная храбрость, иной семейный уклад; у нас совсем другая литература, другая музыка, театр, живопись, танец; не такая наука, не такая медицина, не такой суд, не такое отношение к преступлению, не такое чувство ранга, не такое отношение к нашим героям, гениям и царям. И притом наша душа открыта для западной культуры: мы ее видим, изучаем, знаем и если есть чему, то учимся у нее... У нас есть дар перевоплощения. У европейцев этого дара нет. Они понимают только то, что на них похоже, но и то, искажая все на свой лад. Для них русское инородно, беспокойно, чуждо, странно, непривлекательно» [6].

Репрезентация самобытности русского характера многими отечественными мыслителями объясняется ее особой ролью в истории, ее миссией перед всемирной историей. Как писал Н.А. Бердяев: «болезнь русского нравственного сознания», а значит, и особенность видится, прежде всего, «в отрицании личной нравственной ответственности и личной нравственной дисциплины, в слабом развитии чувства долга и чувства чести, в отсутствии сознания нравственной ценности подбора личных качеств. Русский человек не чувствует себя в достаточной степени нравственно вменяемым, и он мало почитает качества в личности. Это связано с тем, что личность чувствует себя погруженной в коллектив, личность недостаточно еще раскрыта и сознана. Такое состояние нравственного сознания порождает целый ряд претензий, обращенных к судьбе, к истории, к власти, к культурным ценностям…» [5].

Таким образом, во-первых, понятия «русский человек», «русский национальный характер», «особенности русской души» российские философы применяли для обозначения типа человека, проживающего на территории России, во-вторых, они много рассуждали о противоречивости, амбивалентности русского человека, но, как правило, мифологизировали это его качество, в-третьих, они указывали на большую востребованность положительных качеств русского человека и надеялись на реализацию всех его потенциалов в ближайшем будущем.

Примечания

  1. Чаадаев П. Статьи и письма / Сост. Б. Н. Тарасова. – 2-е изд. – М.: Современник, 1989. – С. 178.
  2. Михайловский Н. К. Письма о русской интеллигенции» // См.: http://modemproblems.org.m/intellig/michailovski/l.htm
  3. Федотов Г. П. О Св. Духе в природе и культуре // Путь. Париж, 1932. № 35 // См.: www.vehi.net
  4. Одоевский В. Ф. Русские ночи. – Л.: Наука, 1975. – 319 с.
  5. Бердяев Н.А. Судьба России // См.: http://www.Bep,zi^eB.ru/philosophy/htm.
  6. Ильин И.А. Собр. соч. // См.: www.pravaya.ru

А.Г. Сабиров, Г.Г. Хамитова

Елабуга

РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ РОССИЙСКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ФИЛОСОФОВ

Проблема выявления своеобразия русского человека является актуальной в как в российской, так и зарубежной философии. Проблема русского человека рассматривалась такими известными российскими философами и мыслителями, как П.Я. Чаадаев, А.С. Хомяков, Н.Я. Данилевский, Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, В.С. Соловьев, В.В. Розанов, Н.А. Бердяев, К.Н. Леонтьев, И.А. Ильин, Н.О. Лосский, П.А. Сорокин, Д.С. Лихачев, В.С. Барулин, Н.М. Лебедева, Ю.Левада, В.Р. Мединский, В.Смирнов и др.

Наиболее полно и глубоко рассмотрел сущность русского человека Н.А. Бердяев в своей знаменитой работе «Русская идея». В ней он обозначил зависимость российского человека от исторической эпохи, проанализировал его противоречивую сущность, отметил возможные пути развития русского человека в будущем [1, 43–272]. Н.А. Бердяев считал, что русскому человеку свойственны деспотизм, гипертрофия государства и анархизм, вольность; жестокость, склонность к насилию и доброта, человечность, мягкость; обрядоверие и искание правды; индивидуализм, обостренное сознание личности и безличный коллективизм; национализм, самохвальство и универсализм, всечеловечность; эсхатологически-мессианская религиозность и внешнее благочестие; искание Бога и воинствующее безбожие; смирение и наглость; рабство и бунт [1, 44]. Он отмечал также такие качества, как опрощение и уничижение, склонность к разгулу и анархии при потере дисциплины и др. [1, 47]. Значительный вклад в разработку проблемы русского человека внес Н.О. Лосский. В своей работе «Характер русского народа» он рассмотрел сочетание в русском человеке позитивных и негативных свойств, отметил особое значение таких черт русского человека как религиозность, доброта, духовность, выявил его большой потенциал для развития в будущем [2, 43–272]. Н.О. Лосский отмечал, что «основное свойство русского народа есть его религиозность и связанное с нею искание абсолютного добра Царства Божия и смысла жизни, снижающееся при утрате религии на степень стремления к социальной справедливости в земной жизни; в связи с этим свойством стоит способность к высшим формам опыта, именно к религиозному, нравственному и эстетическому опыту, к философскому умозрению и к чуткому восприятию чужой душевной жизни, откуда получается живое индивидуальное общение с людьми. Второе первичное свойство русского народа — могучая сила воли, откуда возникает страстность, максимализм и экстремизм, но иногда обломовщина, леность, пассивность вследствие равнодушия к несовершенному добру земной жизни; отсюда невыработанность средних областей культуры, а вместе с тем и невыработанность характера, недостаток самодисциплины. В связи с исканием абсолютного добра стоит свобода духа русских людей, широкая натура, испытание ценностей мыслью и опытом, откуда возникают дерзкие, рискованные предприятия, склонность к анархии, неумение столковаться для общего дела, нигилизм и даже хулиганство. К числу первичных, основных свойств русского народа принадлежит доброта, углубляемая и поддерживаемая исканием абсолютного добра и религиозностью; однако, измученный злом и нищетой, русский человек может проявить и большую жестокость. В связи с опытом искания абсолютного добра у русского народа развилась высокая и разносторонняя одаренность, теоретический и практический ум, художественное творчество в различных областях искусства. Чуткость к добру соединена у русского народа с сатирическим направлением ума, со склонностью все критиковать и ничем не удовлетворяться» [2, 359–360].

Позднее о русском человеке много писали Д.С. Лихачев и В.С. Барулин. Д.С. Лихачев в статье «О национальном характере русских» особо отмечал противоречивость проявления основных качеств человека в российском обществе [3, 5–12]. В.С. Барулин в своей книге «Российский человек в 20 веке. Потери и обретения себя» рассмотрел процесс развития человека в советском обществе, выявил своеобразие сочетания в нем различных, противоречивых качеств, отметил потенциальную возможность позитивного развития российского человека в ближайшем будущем. В.С. Барулин писал, что основными чертами российского человека являются «противоречивость, определенная наивность, легковерность, склонность верить в счастливый будущий мир, в какой-то мере жить в этом воображаемом мире, готовность только к постепенным переменам, трудолюбие, своеобразная удаль, талант в труде, терпение, привычка к общинно-коллективным формам труда, идеалистически-романтичес-кое восприятие мира, склонность подчиняться власти и органическое недоверие к ней, низкий уровень запросов, и потребностей, не полное исключение лени, склонность к анархизму и бунтарству, низкий уровень самоуважения и самооценки, милосердие, сочувствие к слабому и в тоже время жестокость по отношению к нему же, долготерпеливость, силовой комплекс, культ вождя и др.» [5, 193–203]. В.С. Барулин особо отмечает, что в советский период проявились некоторые новые комплексы человека: слитности с обществом – ощущение единства с социумом; иждивенчества – ожидание от государства решения проблем человека [5, 270–283]; силовой – стремление к простым, принудительным решениям, трудящегося – понимание подлинного человека как человека трудящегося; социалистического превосходства – мнение, что человек строит самое прогрессивное общество; неприятия эксплуатации – понимание частной собственности как связанной с эксплуатацией; уравнительности – стремление к равенству всех людей; веры в лидера – мечта в хорошего начальника – благодетеля; большевизма – стремление к радикализму [5, 379–385]. Интересными являются также труды о русском человеке современного исследователя В.Р. Мединского. В своих книгах «О русском пьянстве, лени и жестокости», «О русском рабстве, грязи и тюрьме народов» и «О русском воровстве, основном пути и долготерпении» он рассмотрел проблему русского человека в плане развенчания мифов о нем, распространенных в настоящее время [5].

Проблема русского человека рассматривалась также такими известными зарубежными философами и мыслителями, как К.Маркс, З.Фрейд, О.Шпенглер, М.Бэринг, Г.Маркузе, Р.Льюис и многие другие. Наиболее обширную и своеобразную характеристику русскому человеку дал М.Бэринг. В своей книге «Главные истоки России», написанной в начале 20 века, он писал: «Россия – страна с неприятным климатом: сухое лето, дающее ненадежный урожай, иногда ведущий к голоду, невыносимо долгая зима, сырая, нездоровая весна и еще более нездоровая осень; страна, в которой столица построена на болоте, где почти нет хороших дорог, провинциальные города – разросшиеся деревни, грязные, приземистые, скучные, лишенные естественной красоты и не украшенные искусством; страна, в которой внутренние пути сообщения вне больших железнодорожных линий сложны и плохи, где на лучших линиях происходят крушения из-за гнилых шпал; где издержки на жизнь велики и не пропорциональны качеству доставляемых продуктов; где работа – дорогая, плохая и медленная; где гигиенические условия жизни населения очень плохи; где много всяких болезней, включая чуму; где медицинская помощь и приспособления для нее недостаточны; где бедные люди – отсталые и невежественные, а средний класс – беспечный и неряшливый; где прогресс намеренно задерживается и подвергается возможным препятствиям, страна, управляемая случаем, где все формы администрации произвольны, ненадежны и мешкотны, где все формы деловой жизни громоздки и обременены канцелярской волокитой; где взятка – необходимый прием в деловой и административной жизни; страна, отягощенная множеством чиновников, которые в общем ленивы, подкупны и некомпетентны; страна, где нет политической свободы и элементарных прав гражданина; где даже программы концертов и все иностранные газеты и книги подвергаются цензуре; где свобода прессы стесняется мелкими придирками, а издатели постоянно штрафуются, иногда арестуются; где свобода совести стеснена; страна, где динамит есть единственный политический аргумент, доступный частному лицу, и политическое убийство – единственная форма гражданского мужества; страна плохого управления; страна, где есть всякое попустительство и нет закона; где всякий действует, не принимая во внимание соседа; где вы можете делать все, что угодно, и не можете критиковать ничего; и где единственный способ показать, что у вас есть мужество иметь свои убеждения, состоит в том, чтобы провести ряд лет в тюрьме; страна крайностей, нравственной распущенности и экстравагантного потворства самому себе; народ без держания себя в руках и самодисциплины; народ, все порицающий, все критикующий и никогда не действующий; народ, ревнивый ко всему и ко всем, кто выходит из строя и поднимается выше среднего уровня; смотрящий с подозрением на всякую индивидуальную оригинальность и отличие; народ, находящийся в рабстве застывшего уровня посредственности и стереотипных бюрократических форм; народ, имеющий все недостатки Востока и не имеющий ни одной из его суровых добродетелей, его достоинства и внутренней дисциплины; нация ни к чему не годных бунтовщиков под руководством подлиз-чиновников; страна, где стоящие у власти живут в постоянном страхе и где влияние может исходить отовсюду,– где ничто не столь абсурдно, что ни может случиться; страна неограниченных возможностей» [цит. по: 2, 362].



Современный западный философ культуры Р.Льюис, давая советы для американских бизнесменов как вести бизнес с русскими людьми, основывает их на следующих характеристиках русского человека: «1) Русские – гордые люди, и их нельзя унижать. 2) Они не настолько заинтересованы в деньгах, поэтому они в большей мере, чем вы, готовы отказаться от сделки. 3) Вы можете основывать свое решение на фактах, которые являются сухими для вас, но эмоционально значимы для них. 4) Они ориентированы на человеческие отношения, а не только на сделку. Попробуйте понравиться им. 5) С самого начала окажите им какую-нибудь услугу, но дайте понять, что делаете это не из-за слабости. Ваша услуга должна быть личностно-ориентированной и не связана с обсуждаемыми делами. 6) Они обычно действуют коллективно, поэтому не уделяйте особого внимания кому-нибудь одному. Зависть к успеху другого – тоже характеристика русских. 7) Им нравится демонстрировать понимание, когда на самом деле они не понимают, о чем идет речь, а также они имеют тенденцию говорить вещи, которые, как они думают, вы хотите услышать (восточная черта), поэтому не воспринимайте слишком серьезно все, что слышите. 8) Русские в основном консервативны и не принимают слишком резких изменений. Вводите новые идеи постепенно и поначалу не слишком настаивайте на них. 9) Решение о том, что правильно, а что нет, принимается согласно чувствам большинства, а не согласно закону. 10) Все, что они делают в своей собственной стране, осуществляется через сложную сеть личных взаимоотношений. Услуга за услугу. Они не ожидают никакой помощи от официальных лиц» [цит. по: 6, 206–207].

Таким образом, во-первых, русский человек характеризовался российскими и зарубежными философами по-разному, во-вторых, российские философы, прежде всего, указывали на противоречивость, на невостребованность многих достоинств русского человека в российском обществе, в-третьих, западные философы в основном сосредотачивались на анализе недостатков русского человека, относили его к восточному типу человека.

Примечания

1. Бердяев Н.А. Русская идея / О России и русской философской культуре. – М.: Наука, 1990. – C. 43–272.

2. Лосский Н.О. Характер русского народа / Условия абсолютного добра. – М.: Политиздат, 1991.– 368 с.

3. Лихачев Д.С. О национальном характере русских // Вопросы философии. – 1990. – № 4.– С.3–6.

4. Барулин В.С. Российский человек в 20 веке. Потери и обретения себя. – СПб.: Алетейя, 2000. –431 с.

5. Мединский В.Р. О русском пьянстве, лени и жестокости. – М.: Олма медиа групп, 2008. –528 с.; О русском рабстве, грязи и тюрьме народов. – М.: Олма медиа групп, 2008.–542 с.; О русском воровстве, основном пути и долготерпении. – М.: Олма медиа групп, 2008.–512 с.

6. Привалова И.В. Интеркультура и вербальный знак (лингвокогнитивные основы межкультурной коммуникации). – М.: Гнозис, 2005.–472 с.

Р.Э. Брускова

Санкт-Петербург

ДУХОВНОСТЬ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА

В ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО

Христианство традиционно является источником духовности русского народа, наполняет нравственным смыслом жизнь людей, дает ощущение духовного братства с украинцами, белорусами, грузинами, армянами, а также с европейцами, американцами и другими христианами. Но, к сожалению, только с наступлением эпохи глобального кризиса стала остро осознаваться необходимость укрепления духовных связей и возрождения религиозной культуры - сокровищницы нравственного и мистического опыта человечества.

Российский философ П.С. Гуревич убежден, что мистический компонент культуры требует самого тщательного исследования. Он приводит слова американского философа У.Джеймса: «все корни религиозной жизни, как и центр ее, мы должны искать в мистических состояниях сознания». Книгу Джеймса «Многообразие религиозного опыта», написанную в начале XX века, П.С. Гуревич называет энциклопедией мистических переживаний, сводом исповеданий святых и пророков, размышлением над интуитивными прозрениями, к которым автор относится с предельным вниманием и исследовательской пытливостью. Сам Гуревич считает, что мистика обладает несомненным прогностическим потенциалом. Она является хотя и очень специфическим (сверхопытным, сверхчувственным), но полноценным типом знания, в котором скрыты мощные обновленческие тенденции культуры. Мистика – это непосредственное постижение бытия и смысла всего сущего, включая и наше сознание [1, 255, 265, 272]. Русские религиозные мыслители «серебряного века» признавали за мистикой высокий духовный статус. Для них это древняя и глубокая духовная традиция.

Рассмотрим на примере биографии наиболее почитаемого русского святого Сергия Радонежского становление мистической духовной традиции в русском централизованном государстве 14-16 веков. Именно тогда все русские князья признали главенство Дмитрия Донского, возникло понятие «Святая Русь», начала складываться теория «Москва – третий Рим». Это время подъема культуры, совпавшего с ростом религиозности и национального самосознания. Обратимся к литературе. В современном энциклопедическом словаре можно найти следующую биографическую статью: Сергий Радонежский (в миру – Варфоломей) (ок. 1321-1391 гг.), преподобный, чудотворец. Из семьи ростовских бояр, переселившихся в город Радонеж (Московское великое княжество). Основатель и игумен Троице-Сергиева монастыря. Отличался подвижничеством, необычайным духовным воздействием на окружающих, мирил враждующих. Положил начало введению общежитийного устава в русских монастырях. Поддерживал объединительную и национально-освободительную политику князя Дмитрия Донского, к которому был близок. Канонизирован Русской православной церковью [2, 626].

Более подробные сведения о Сергии Радонежском можно почерпнуть из книги «Житие Сергия» (1417-1418), написанной его учеником Епифанием Премудрым. В ней сообщается, что будущий святой, получивший при рождении имя Варфоломей, родился в селе Варницы (близ Ростова) в семье благочестивых бояр Кирилла и Марии. Далее следует его жизнеописание. Варфоломей с детства был отмечен Божьей благодатью. В первый год жизни он отказывался от материнского молока в «постные» дни недели – среду и пятницу. В 7 лет его отдали в церковную школу, но учеба давалось ему с большим трудом. Однажды отец послал Варфоломея за лошадьми в поле. Среди поля, под дубом, он увидел усердно молящегося старца-схимника. Старец заговорил с отроком, угостил кусочком просфоры. Мальчик пожаловался дедушке, что плохо понимает письменную грамоту. Тот утешил мальчика, благословил, проводил до дома. Погостив у родителей Варфоломея, старец покинул гостеприимный дом. К изумлению всех Варфоломей взял в руки Псалтырь и стал ясно и громко его читать. По всем описаниям выходило, что старцем был святитель Николай. В 23 года (после смерти родителей) Варфоломей твердо решил принять монашеский постриг и начать жизнь отшельника. Вместе со старшим братом Стефаном он поселился среди глухого леса, в 12 верстах от Радонежа. Братья построили сначала бревенчатую келью, а потом поставили возле нее небольшую церковь во имя Пресвятой Троицы. Игумен Митрофан постриг Варфоломея в монашество с именем Сергий и он начал свой монашеский подвиг. Постепенно его руководства стали искать другие иноки, Сергий всех смиренно принимал в свою обитель. Все свободное от молитвы время монахи проводили в постоянном труде, причем Сергий работал больше всех: он своими руками построил несколько келий, рубил и колол для всех дрова, пек хлеб, варил пищу, кроил и шил одежду, приносил издалека воду. По словам Епифания, Сергий служил братии как купленный раб, всячески стараясь облегчить их трудную жизнь. Через несколько лет в Троицком монастыре был введен строгий общежительный устав. В это скудное время, по свидетельству сподвижников Сергия, его молитвами стали совершаться чудеса: из-под земли пробился обильный источник холодной ключевой воды, случилось несколько чудесных исцелений. Слава о Сергии стала греметь по всей округе. Даже патриарх Константинопольский знал о Троицком игумене и отправлял к нему свои послания. В 1380 году, когда князь Дмитрий Донской готовился к Куликовской битве, он посчитал своим долгом посетить Троицкую обитель и принять напутствие от Сергия. Святой старец, предвидя гибель множества воинов, просил Дмитрия не скупиться, а послать больше даров хану и тем купить мир. Князь ответил, что он все это уже сделал, однако враг от его уступок вознесся еще больше. «Если так, – сказал Сергий, – то его ожидает конечная гибель, а тебя князь – милость и слава от Бога. Иди господин безбоязненно! Господь поможет тебе на безбожных врагов!» Весть о благословление на битву вдохнула мужество в сердца воинов. В день битвы все иноки Троицкого монастыря вместе с самим Сергием ни на минуту не прекращали молиться. Сергий, как повествуют его жизнеописатели, телом стоял в храме, а духом был на поле боя. Он видел все, что там происходит, и как очевидец рассказывал братии о ходе сражения. Время от времени он называл по имени павших героев и произносил заупокойные молитвы. Наконец, ценой больших потерь, войско князя одержало победу в Куликовской битве. На обратном пути Дмитрий заехал в Троицкий монастырь и лично известил Сергия о своей победе. После этих событий авторитет Сергия на Руси сделался непререкаемым, ему сообщились все дары Божии: дар чудотворения (он чудесным образом воскресил отрока), дар пророчества, дар утешения и назидания. Для его духовного взора не существовало ни вещественных преград, ни расстояния, ни времени. За полгода до смерти Сергий удостоился откровения о времени своего пришествия к Богу. Более всего он просил братию хранить любовь и единомыслие, душевную и телесную чистоту, смирение и заботу о нищих и бездомных [3].

Сергий Радонежский и его ученики в течение нескольких десятилетий основали в глухих лесах более 150 монастырей, что способствовало хозяйственному, культурному развитию русского Севера. Это явилось решающим условием в деле сплочения Руси, оздоровления ее нравственности и послужило просвещению народа, обогатило Русь книгами, иконами [4, 416].

Со времен Сергия Радонежского прошло шесть веков, но идеал святого подвижника и поныне значим для нашего народа. В ходе развития русской культуры формировались и новые представления об идеале человека. Так, в начале XX века философ Н.И. Бердяевв своей работе «О назначении человека» прозорливо отмечал, что вечные христианские идеалы святого и рыцаря должны быть восполнены новым элементом – идеалом человека-творца. В частности он писал: «Творческое призвание человека может осуществляться в разных сферах и в разных профессиях, специальностях, но самый образ человека-творца не есть образ профессиональный, не есть образ ученого или артиста, политика или инженера. Творческая идея призвания и назначения человека связана с учением о дарах. Учение о дарах человека в христианстве принадлежит апостолу Павлу, но оно никогда не было раскрыто. Человек не только не имеет права зарывать своих талантов в землю, но он должен героически бороться за осуществление своего творческого призвания против притягивающей вниз социальной обыденности» [5, 260].

Свое призвание может иметь как отдельный человек, наделенный специфическими духовными способностями, так и целый народ, обладающий духовностью. Но «идея культурного призвания народа может быть состоятельной и плодотворной только тогда, когда это призвание берется не как мнимая привилегия, а как действительная обязанность, не как господство, а как нравственное служение общему вселенскому делу», - эти слова В.С. Соловьева вполне соответствуют русской духовной традиции [5, 358].

Примечания

  1. Гуревич П.С. Культурология. – М: Гардарики, 2001. – 280 с.
  2. Иллюстрированный энциклопедический словарь /Ред. кол.: В.И. Бородулин, А.П. Горкин, А.А. Гусев, Н.М. Ланда и др. – М.: Большая Российская энцикл., 1995. – 894 с.
  3. Епифаний Премудрый. «Житие Сергия», 1417-1418 гг.
  4. Культурология. Р-н/Д.: Феникс, 1995. – 576 с.
  5. Мир философии. Ч. 2. Человек. Общество, Культура. – М.: Политиздат, 1991. – 624 с.

К.И. Корепанов

Альметьевск

В.К. Корепанов

Ижевск

ВЕДУЩИЕ АСПЕКТЫ ИЗУЧЕНИЯ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА В КОНТЕКСТЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Русский человек в пространстве истории и хронотопе выступает как развивающаяся система систем, он многомерен. Сущность его проявляется также в многообразных связях его деятельности. Тема о феномене русского человека в его эволюции и исторической динамике, в проявлении его сущностных качеств, одновременно широка, глубока и практически неисчерпаема, особенно с учетом огромной территории исторического процесса, особенностей географии, климата и их влияния на русского человека, личностных черт лидеров, ведущих этнических черт, этнического сознания, этнической психологии и многих других факторов.

Русский человек может быть рассмотрен исходя из различных философских подходов: собственно философской антропологии, синергийной антропологии, сравнительной философии, религиозной философии и других. Важное значение будет иметь новое соотношение философской антропологии и социальной философии, конструирование их новой конфигурации в современном гуманитарном знании. Особый интерес будут вызывать способы выражения сущности человека в культурологической антропологии, экологии человека, в контексте осуществляющегося антропологического поворота современности, социально-исторической проблематики, социологии истории. Соответственно в исследовании исторической антропологии разнообразные исторические источники – архивные документы, письменные источники, берестяные грамоты, этнологические, фольклорные, лингвистические, эпические, археологические и другие могут быть рассмотрены с точки зрения традиционных и новых подходов. В качестве положительных примеров можно привести исследования А.Л. Андреева, Н.И. Дроздова, А.И. Панюкова «Человек в пространстве истории. Диалектика взаимодействия исторического сознания и исторического самосознания». Красноярск, 2003. В этой монографии авторы проанализировали теорию, историю и практику их развития в современном мире. В другой работе А.Л. Андреева «Историческое самосознание: Теория. История. Практика». Красноярск, 2003 достаточно подробно рассмотрены поставленные вопросы и показаны особенности развития исторического самосознания. Интерес вызывает попытка многоаспектного анализа ментальности этносов, осуществленная А.В. Кашанским в монографии «Типология сознания и развитие мировой цивилизации». Красноярск, 2003. Опыт решения логической проблемы философии истории на основе последовательного проведения идеи о четырехмерности истории и ее событийных «тел», осуществлен В.Феллером в его книге «Введение в историческую антропологию. Опыт решения логической проблемы философии истории. М., 2005. Рассмотрев разнообразные исторические источники – этнологические, фольклорные, лингвистические, мифологические, эпические и теоретические подходы различных авторов ему удалось полнее раскрыть соотношение социальной истории и исторической антропологии. Достаточно подробно особенности социально-философской антропологии рассмотрены В.С. Барулиным.

Необходимость в рациональных формах учесть целостного человека, его бытие среди других в общении и коммуникации, осознание способов введения в эпистемологию социально-гуманитарных наук пространственных и темпоральных, исторических и социокультурных параметров отмечает Л.А. Микешина. М.М. Бахтин показал значение глубины проникновения в исследование человека, поскольку здесь познание направлено на индивидуальное. Это область открытий, откровений, узнаний, сообщений. Он отметил сложность двустороннего акта познания-проникновения, активность познающего и активность открывающегося (диалогичность), умение познать и умение выразить себя. Предмет гуманитарных наук – выразительное и говорящее бытие.

В настоящее время необходим феноменологический анализ соотношения структурных «полей» антропологического и социального с приматом антропологического концепта. Это позволит полнее раскрыть закономерности и особенности развития антропосоциальных реальностей в исторической динамике, выявлению обстоятельств, приведших к сохранению ведущих характерных черт русского человека и «поля» изменений в его характере в зависимости от воздействия различных обстоятельств во времени от эпохи к эпохе. Российская социальная реальность многомерна и состоит из многих институтов. В ней проявляется динамика, половозрастной состав, межпоколенный диалог и др. Она изначально антропологична. Российское общество выступает как растянутое в пространстве и времени жизни многих поколений человеческого рода объект. Свою сущность русский человек раскрывает в течении всей своей жизни.

Вместе с тем, русский (российский) человек также многомерен, он утверждается как ансамбль антропологических «топиков». В нем ярко проявляются импульсы, онтологическая топика, виртуальная топика, событийность истории и др. Российская социальная реальность проявляется как межличностная гуманитарная среда. Человек «просыпается» на теме «человеческие ситуации» с рождения, его жизнь состоит из ситуаций. Мир предстает как ситуация ситуаций – общая мировая ситуация (ситуация мира) складывается как бесконечная совокупность взаимодействующих между собой ситуаций на разных структурных уровнях бытия.

Динамика человеческого бытия включает также виртуальный мир, в котором человек через преображения ума приобретает другой образ реальности. В перспективе, очевидно, роль виртуального мира будет усиливаться. Одновременно это обстоятельство потребует новых решений в соотношении виртуального и реального миров в ансамбле антропологических практик, а также изучения вопросов влияния на здоровье человека (психическое, физическое, эмоциональное и другие составляющие).

В комплексе вопросов религиозного сознания важное значение имеет изучение вопросов этики, а также витальный аксиологический аспект (высокой ценности жизни и забота о сохранении жизни всего живого как экологический аспект). Особый вид духовной работы – претворение, восхождение человека к Богу, что предполагает также феноменологию аскезы. На развитие религиозных парадигм, ход истории и наше будущее влияют ситуации с их многофакторностью, в том числе такие, как экзистенциальная ситуация, социокультурная ситуация и уникальная ситуация (религиозная). Преображение проявляется как встреча с красотой, духовной работой личностного роста. Соотношение эстетики и предания в русской религиозной философии (Вяч. Иванов, П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков) рассмотрено Робертом Бердом. Особый вопрос о заботе человека о себе как предстояния, претворения перед Богом. В синергийной антропологии исихастская практика выступила как первый проанализированный детально пример «предельной» стратегии человека – такой, которая ориентирована к горизонту человеческого существования. Это стратегия размыкания человека к «инобытию», в силу чего она одновременно является мета-антропологичес-кой стратегией. Весь процесс исихастской практики представляется как путь целостного преобразования человеком самого себя в своих энергиях, тем самым – как классическая «практика себя», в терминах М.Фуко. Человек идентифицирует себя как определенную совокупность проявлений: телесных, психологических, эмоциональных, интеллектуальных - и с этой полной системой начинает активную работу, целенаправленно преобразуя ее.

Можно выделить следующие факторы, повлиявшие, по мнению различных историков, на феномен русского человека.

1. Географический, природно-климатический аспект. Этот фактор учитывается многими историками как до начала 20 века, так и в наши дни. В настоящее время разрабатывается геоситуационный подход к изучению географических объектов и их влияния на общественное развитие. Методологическим основанием общего подхода к пониманию геоситуаций и их динамической взаимосвязи могут служить представления общенаучного характера о диалектике однородности – неоднородности в эволюции географического пространства – времени. В общем виде в работах до начала 20 века отмечалась большая территория с разнообразием ландшафтно-географических условий – лес, степь, горы, реки, лесостепь, суровые климатические условия, повлиявшие на ход отечественной истории (В.О. Ключевский и др.) и, соответственно, на деятельность и характер русского, российского) человека.

2. Этнический аспект. Исследования этнической истории проводил ряд авторов, среди них – П.Н. Третьяков, Б.А. Рыбаков и другие. В процессе этногенеза русских участвовали как славянские, так и финно-угорские, тюркоязычные и другие этнические группы. Русская народность как самостоятельная этническая общность сформировалась в начале 17 века. Несколько позднее по языковому диалекту и некоторым особенностям материальной культуры выделились северные русские и южные русские (Алексеев В.П., 1989; Садохин А.П., Грушевицкая Т.Г., 2001).

3. Аспект изучения славяно-русской общности. Древнерусский человек. Славяно-русская общность сложилась во 2-ой половине 1 тыс. н.э. Характерные черты в ее ментальности: языческое мировоззрение; приоритет коллективизма в общественном сознании; высокая толерантность по отношению к другим народам, религиям, культурам, ментальностям. Крещение и развитие модели православного христианина. Исихазм.

4. Социально-экономический аспект. В исследованиях отразились закономерности и особенности социально-экономического развития нашей страны. Он может быть представлен достаточно солидным и тщательно выполненным рядом фундаментальных исследований. Так, еще В.О. Ключевский, по сравнению с предшественниками больше внимания уделял социально-экономическому развитию общества. Его научное творчество посвящено как общим вопросам русской истории, так и проблемам крестьянства, крепостного права и др.

5. Аспект ментальности и важнейших черт русских людей. Ментальность выступает как наличие у русских людей российского общества определенного умственного инструментария, психологической оснастки, которая дает им возможность по-своему воспринимать и осознавать мир и самих себя. Важнейшими чертами русских являются такие, как человеколюбие и терпимость, милосердие и сострадание к человеку, готовность поделиться последним куском хлеба с голодающим, прийти на помощь нуждающемуся. Загадочность русского человека, по мнению многих писателей и ученых, состоит не в принадлежности к русской нации, а в «состоянии души». В числе отрицательных черт у русских людей можно встретить и такие качества, как леность, несобранность, прожектерство, неумение доводить начатое дело до конца. Эти черты высмеивались на Руси, их отмечали иностранцы. По мнению последних, русских людей отличает высокая гражданская солидарность, готовность прийти на помощь, общительность, доброжелательность, храбрость, мужество, неприхотливость и старательность. Русский народ славится своим хлебосольством, гостеприимством, трудолюбием, мастерством (это мера и достоинства человека), благородством, стремлением жить в мире. Сами русские осуждают лень, тунеядство, плутовство. Они могут легко поддаваться отрицательным влияниям, перенимать чужие пороки, быть излишне доверчивыми и болтливыми, безответственными и халатными. Русские хорошо подготовлены к самостоятельной жизни. Но они склонны романтизировать ее отдельные стороны, что приводит к излишней активности, что в итоге приводит к разочарованию в работе.

Русский человек легко входит в принятый образ жизни, адаптируется к ее условиям. Считают, что он не проявляет особенного пристрастия к национальному питанию, одежде. Русский человек быстро привыкает к предъявляемому уровню требований со стороны окружающих. Он успешно овладевает знаниями. В шкале ценностей образование занимает высокое положение. Русский человек легок на подъем, без напряжения воспринимает переезды в другие регионы и легко там адаптируется к новым условиям жизни. Формирование дружеских связей у русских людей основывается на общности жизненного опыта, интересов. В этом процессе главным критерием они считают индивидуальные качества товарищей по совместной деятельности, а не национальность последних. Опыт общения и взаимоотношений с лицами других этносов у русского человека часто невелик и в значительной мере приобретается во время нахождения в том или ином иноэтническом регионе (А.П. Садохин, Т.Г. Грушевицкая). Исследователи обращают внимание на взаимодополняющие или диалектическое проявление противоположных качеств русского человека: наряду с порядочностью и искренностью, он ворует, пользуется блатом и другие. Внутренние характеристики русского человека противоречивы. В нем сочетаются бунт и покорность, патриотичность. Это проявляется также в дискурсе общения и деятельности. Для исследования в этом направлении нужна системная (аксиологическая, историко-антропологическая, структуры идентичности и другие компоненты) стратегия анализа и описания. В ней должны отразиться и такие качества, как добронравие, любомудрие и другие лучшие качества русского человека и необходимо попытаться принять его как целое.

6. Аспект развития русского человека в различные исторические эпохи. Каждая эпоха влияла на особенности бытия русского человека, что отразилось в работах русских философов (Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский и др.) и историков (В.О. Ключевский, Н.М. Карамзин и др). В соотношении «Россия и русские»: Россия – это событийность, русские – это со-бытие. В наши дни необходим новый, тщательно разработанный исторический экскурс в трансформациях понятия русский человек. Динамика ценностного философского понятия русский человек включает ряд важных эпох. Закономерности и особенности развития обусловлены эпохальной спецификой, а также экономическими, географическими, климатическими, внутри общественными, внешними, духовными и иными вызовами времени и отзывами (реакциями и рефлексией) на них.

7. Религиозный аспект разрабатывается философами, историками, культурологами, богословами, религиоведами и другими специалистами. Ответы на вопросы: «Зачем явился в мир русский народ?»; «Во имя каких целей он объединил в одном государстве разные народы?» и другие зависит от религиозно-философского мировоззрения (С.В. Переве-зенцев и др.). В России – христианско-исламская модель развития человека, в основе которой лежит библейская модель, в которой человек появляется как божественный замысел. Русский народ выступает как производное от православия. Русский человек проявляется в благочестии, он сам осуществляет выбор в самом себе, когда в нем побеждает Бог, а когда дьявол (вор, завистник, тщеславие, гордыня и др.). Бог имманентен, он предлагает выбор, синергию, но всегда любит человека.

8. Аспект культурных взаимодействий русской культуры и понимания русского человека отражен в большой палитре эстетических (художественных, музыкальных и других произведениях), заимствованиях в словаре (тюркские, иранские и другие заимствования и обратная связь), в фольклоре, обрядах, традициях, народной педагогике и других, что отразилось во многих исследованиях культурологов и других специалистов.

9. Аспект о роли России и русских в мировой истории. Эта тема разрабатывается как отечественными, так и зарубежными исследователями. Она отражена в одной из новых исследований Н.Нарочницкой «Россия и русские в мировой истории. – М., 2003.

10. Аспект «теории факторов», определяющих закономерности развития народа. Важнейшими являются природные, экономические и политические (роль государства) факторы. В.О. Ключевский выделял «три основные силы, которые строят людское общежитие»: человеческая личность, общество, природа страны.

11. Политический аспект. Он разрабатывается в целом ряде фундаментальных работ. Так, уже в начале 19 века в решении фундаментальной задачи – создании истории России сыграл крупнейший русский историк Н.М. Карамзин. Итог его многолетнего труда – 12-томная «История государства Российского». Он отождествлял историю России с историей самодержавия. Идею о том, что «самодержавие основало и воскресило страну» и всегда было главным условием ее политического существования», он положил в основу своего исследования.

12. Аспект межцивилизационного диалога и его влияния на русского человека, на его мировоззрение и образ жизни. Усвоение прогрессивного опыта происходило при сохранении цивилизационных особенностей каждого сообщества, культуры и менталитета каждого народа (Л.И. Семенникова).

Е.М. Шастина

Елабуга

ФИЛОСОФИЯ ЭЛИАСА КАНЕТТИ И РОССИЯ

(К 105-летию со дня рождения Элиаса Канетти)

«Российская одиссея» лауреата Нобелевской премии, австрийского писателя и философа Элиаса Канетти (1905-1994) складывалась не просто. Последние три десятилетия коренным образом изменили картину - ситуация забвения сменилось временем обретения. Канетти постепенно входит в круг читаемых авторов. Большой интерес вызывает философское исследование – «труд всей жизни» - «Масса и власть», поскольку ключевые понятия ХХ века получают на страницах этого произведения новое звучание. Хотя, как известно, в 1991 году сам Канетти был против издания этой книги в России, опасаясь, что в стране, пережившей сталинизм, идеи параноидальной власти, направленной на массы, могут быть истолкованы не верно, поняты буквально, что может принести вред людям [1,247]. Подобная «наивность» художника, его безграничная вера в силу слова, гражданская ответственность, все это заслуживает высочайшую похвалу.

Поводом к написанию данной статьи послужила работа отечественного философа В.Кантора «Ленин как персонаж культурфилософии Элиаса Канетти» [5], который рассуждает о феномене власти в ХХ веке – веке тоталитарных режимов, опиравшихся на массы и уничтожавших эти массы в огромных количествах. В частности, В. Кантор пытается «сквозь призму сформулированных понятий посмотреть на русский ХХ век» [5], поскольку Россия до сих пор лишь на пути преодоления прошлого.

Естественно, что, рассуждая о дихотомии «масса – власть», автор не мог не коснуться тех, кто манипулировал массовым сознанием. Это, в первую очередь, Ленин, Гитлер, Сталин – фигуры, одиозность и значимость которых воспринимается сегодня как данность, поскольку не представляется возможным отделить их от трагической истории России. Кстати, у Канетти в книге «Масса и власть» о Ленине и Сталине нет ни слова, а Гитлер упоминается лишь в связи с версальскими событиями, но в этом и заключается дар художника – сказать о главном, не касаясь деталей.

Традиционно считается, что в определенном смысле «Масса и власть» продолжает исследование Г.Лебона «Психология масс», труд испанского философа Х.Ортега-и-Гассета «Восстание масс», знаменитый текст З.Фрейда «Массовая психология и анализ Я», идеи французского этнографа и структуралиста К.Леви-Стросса, который в книге «Печальные тропики» опирается на этнографические источники.

Однако, предшественниками Канетти в прямом смысле эти ученые, писатели и философы не являются. Он не упоминает их ни в одной публикации, лишь отдельные заметки проясняют характер его отношения к их научным теориям – неприятие и отрицание. Канетти «игнорирует» Камю, Фрейда, Лебона, Ницше и других мыслителей, чтобы усилить свое неприятие смерти, которое не знает никаких компромиссов.

Познакомившись с трудом Канетти «Масса и власть», невольно приходишь к убеждению, что его «антропология» специфична. Причем самобытность касается не только формы, но и содержания. Стиль этого, несомненно, философского трактата далек от научного, в нем нет в прямом смысле научной аргументации. Теоретические обобщения сродни истории из биографии человечества или автобиографии автора. Своеобразие заключено в том, что события, судьбы, ритуалы, о которых пишет Канетти, становятся фактами лишь после «проговаривания», лишь рассказанные автором в контексте, они приобретают смысл. Художник, используя весь свой дар, пишет историю человечества, черпает материал из многочисленных источников. Канетти говорит о современности, оборачиваясь на прошлое, предлагая в качестве иллюстраций притчи, легенды, мифы, а также реальные события давно забытых времен, которые мифологизировались в сознании людей. По мнению В. Кантора «ХХ век насквозь мифологичен и магичен, мифология, нацизма, мифология коммунизма и т.п. Мифологизм, воскрешение принципов древневосточных деспотий – вот что произошло в ХХ веке на фоне фантастического научно-технического прогресса» [5].

Канетти - тонкий психолог, поскольку подмечает в человеческой природе много черт, которые скрыты за хвастовством и самовосхвалением. Человек, примеряющий на себя одежды вождя, выбирает путь героя, бесстрашного, стремящегося к славе, подобно Чингисхану, который, согласно легенде, продемонстрировал свою неуязвимость перед тем, как взойти на царство. Стремление пережить других является своего рода наслаждением, «опасной и ненасытной страстью». У Плутарха Канетти находит подтверждение своим мыслям – Цезарь превзошел всех героев, провел больше всех битв и уложил больше всех врагов. Предостережением звучат слова Канетти, который считает, что у каждого явления есть оборотная сторона: «Еще неизвестно, что в самом деле творилось в душе Наполеона во время русского похода» [3, 423].

Канетти выводит параноический тип властителя, который любыми средствами стремится избавить себя от опасности, апофеозом которой является смерть. Не этим ли объясняется, что Ленин и Сталин буквально вырубали ближний круг, освобождаясь от инакомыслия и какого-либо преимущества, не в этом ли причина Холокоста, навязанного человечеству Гитлером?

В одном из эпизодов автобиографической книги «Спасенный язык» Канетти описывает свое «знакомство» в Цюрихе с вождем пролетариата Лениным. Глава называется «Череп», поскольку образ человека, на которого указала мать двенадцатилетнему мальчику - будущему писателю, с годами редуцировался, в памяти остался лишь его «огромный череп», ставший позднее в трактовке Канетти олицетворением смерти.

Гамлет и череп покойного шута Йорика, гётевский Фауст, ведущий беседы с «полым черепом», пиратский символ – «Весёлый Роджер» или отборные части эсэсовцев, именуемые себя «мертвой головой», („Totenkopf”), известная картина В. Верещагина «Апофеоз войны», африканские сказки, где черепа вершат расправу над людьми и их делами, русские народные сказки и т.д., – все это подтверждает тот факт, что выбранный Канетти «объект» не может считаться случайным, родившимся в голове художника. Канетти, прибегая к метафоре «череп», персонифицирует смерть, для него трагедия России напрямую связана с Лениным: «Главный череп как владыка других черепов творит все новые и новые» [5], при этом оставаясь «живее всех живых», он «выживающий» или «переживший других» („Der berlebende“). В трактовке Канетти «переживший других» обладает чрезмерной властью над другими людьми. «Миг, когда ты пережил других, - это миг власти. Ужас перед лицом смерти переходит в удовлетворение от того, что сам ты не мертвец. Мертвец лежит, переживший его стоит» (курсив здесь и далее Канетти) [3, 418].

Все мечты человека о бессмертии содержат в себе что-то от желания пережить других, поскольку хочется не только быть всегда, хочется быть тогда, когда других больше не будет. «Самая низшая форма выживания – это умерщвление. Как умерщвляют животное, чтобы употребить его в пищу, когда оно беззащитно лежит перед тобой и можно разрезать его на куски, разделить как добычу, которую проглотишь ты и твои близкие, так хочется убить и человека, который оказался у тебя на пути, который тебе противодействует, стоит перед тобой прямо, как враг» [3, 418].

Обращение к мифологии, иными словами, погружение в историю человечества, предпринятое Канетти, рассказывает современникам о прошедшем столетии много больше, чем глубокие исследования, посвященные проблемам современности. При этом принципиально важной представляется позиция автора, решившегося на «книгу о ХХ веке, в которой ХХ век не упоминается» [2, 11].

В юбилейный год Канетти можно сказать, что писатель-философ прошел проверку «большим временем», его проблематика актуальна также для сегодняшнего дня России, поскольку для соотечественников взгляд извне оказывается порой более полезным, так как помогает разобраться в себе, в своем прошлом для осмысления настоящего и будущего.

Примечания

  1. „Herr Canetti ist gegen die Herausgabe dieses Buches im heutigen Russland...“. Ein Gesprch von Elena Oznobkina mit Leonid Ionin, dem russischen bersetzer von Elias Canettis Masse und Macht // sterreichische Literatur: Moderne und Gegenwart. Jahrbuch der sterreich-Bibliothek in St. Petersburg (2003/2004). Bd.6. Hrsg. A.W.Belobratow. St. Petersburg. Verlag „Peterburg. XXI VEK. 2005. S.246-250.
  2. Ионин Л.Г. Предисловие. О Книге и ее Авторе / Л.Г.Ионин // Э. Канетти. Масса и власть. - M.: Ad. Marginem, 1997. - C. 9-17.
  3. Канетти Э. Из книги: «Масса и власть»: Пер. М.Харитонова / Э. Канетти // Человек нашего столетия: Пер. с нем./Сост. и авт. предисл. Н.С.Павлова – М.: Прогресс, 1990. -С.391-443.
  4. Канетти Э. Из книги: «Спасенный язык»: Пер. Г.Туралиной / Э. Канетти // Человек нашего столетия: Пер. с нем./Сост. и авт. предисл. Н.С. Павлова. – М.: Прогресс, 1990. – С.141-173.
  5. Кантор В. Ленин как персонаж культурфилософии Элиаса Канетти // Слово\Word. – № 56. – 2007 (Яндекс. Журнальный зал).

Н.Н. Худайкулов

Набережные Челны

АНАЛИЗ ТЕМЫ ДОБРА И ЗЛА

В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ И ПОСТМОДЕРНИЗМЕ

Проблему добра и зла следует рассматривать в более широком плане, а именно, в плане возможности и действительности, действительного и возможного существования. Они могут сосуществовать и противоборствовать как полюсы моральной действительности, а могут соотноситься как действительное и возможное (в частном случае, как норма и патология). «Знание добра и зла» означает не что иное, как знание противоположностей, которые в ранних письменных текстах человеческого рода обозначались этими двумя понятиями. Это еще примитивные, многое охватывающие понятия; они охватывают как счастье и беду, так и порядок и его нарушение, испытываемые человеком или создаваемые им самим.

Решение данной проблемы осложняется еще тем, что отдельные аспекты ее тесно завязаны друг на друга, своими корнями уходят вглубь другой проблемы — сущности человека, которая также носит неоднозначный характер и относится к числу вечных философско-антропологических тем. И, тем не менее, проблема добра и зла настолько важна и жизненно необходима для человека, что, не решив ее для себя, так или иначе, человек просто не может жить, не может осознавать себя человеком и фактически не может им быть. Чем более глубоко человек стремится проникнуть всем своим существом с помощью разума, сердца, воли в осознание того, что же такое «добро и зло», «нравственное и безнравственное», «высокое и низкое», «хорошее и плохое», — тем человек становится все более и более совершенным на своем пути духовного восхождения к личности. Однако при этом возникают вопросы: что является критерием добра и зла, как у человека появилась способность различения и оценки добра и зла?

«Откуда само различие и может ли быть критерием различения добро, когда добро возникло после различения»?[1, 168] – спрашивает Н.А. Бердяев и считает, что «высшая ценность лежит по ту сторону добра и зла, т.е. вопросу о различении добра и зла предшествует более первичный вопрос об отношении Бога и человека, ибо само различие добра и зла явилось результатом грехопадения» [1, 169].

Грехопадение сделало нас моралистами. И мы стоим перед великой загадкой: как человек мог отпасть от рая, который представляется блаженной жизнью, когда космос был в человеке, а человек был в Боге. По словам Н.А. Бердяева «Изгнание человека из рая и значит, что человек выпал из Бога, космос выпал из человека». В чем причина этого? – В незнании, которое было условием райской жизни. Но это было царство бессознательного. Вкусив запретные плоды с древа познания добра и зла, человек начал различать и оценивать добро и зло в условиях отпадения от райской гармонии и целостности, от единства с Богом и с природой [1, 170].

В проблеме добра и зла имеется еще один сложный вопрос, а именно: как относиться человеку к злу? Со злом надо бороться, уничтожать его или мириться и терпеть? Какую философскую позицию человеку выбрать, чтобы быть нравственным? Непротивление злу насилием (по Л.Н. Толстому) или сопротивление злу силой (по И.А. Ильину)? И.А. Ильин, посвятив этому вопросу целое философское исследование «О сопротивлении злу силой», считает, что «непротивление», в смысле отсутствия всякого сопротивления злу, означало бы приятие зла, допущение его и предоставление ему свободы, которая, в свою очередь, способствовала бы узакониванию слабости, эгоцентризма, безволия в человеке. Однако это не означает призыв к беспощадной борьбе со злом как к способу его радикального преодоления. Дело обстоит гораздо сложнее и тоньше. Истинное преодоление зла может быть достигнуто только на пути внутреннего очищения и духовного перерождения человека. «Кто хочет подлинно воспротивиться злу и преодолеть его, тот должен не просто подавить его внешние проявления и не только пресечь его внутренний напор. Он должен достигнуть того, чтобы злая страсть его собственной души из своей собственной глубины очистилась, переродилась и перестала быть в своем, злом обличии", – пишет И.А. Ильин [2, 132].

Таким образом, как справедливо отмечает Н.А. Бердяев, зло может быть только имманентно преодолено. Нужно не истребление «злых», а просветление «злых», ибо зло можно победить лишь изнутри, а не одним насильственным недопущением или истреблением [1, 171]. И вместе с тем должны быть положены внешние пределы проявлениям зла, истребляющим жизнь.

Зло есть, прежде всего, потеря цельности человека. Злой человек - это несчастный человек, его следует пожалеть, ибо он не состоялся как личность. Добро же в человеке есть внутренняя целостность, единство, подчинение душевной и телесной жизни духовному началу, созвучному гармонии творения в эволюции универсума. Зло есть возврат к Хаосу, отказ от созидания, и вместе с тем зло имеет положительное значение, так как оно само питает высшую творческую силу добра для своего преодоления. Возможность направленного использования зла как стихийной энергии Хаоса есть условие добра, ибо насильственное уничтожение или недопущение зла нередко оборачивается большим злом и умножает зло в мире. Да и неправедный путь к добру легко может оборачиваться во зло. Недаром же говорят, что «благими намерениями устлана дорога в ад». Так что добро и зло в эволюции природы взаимосвязаны, и одно не бывает без другого.

Таким образом, проблема добра и зла в русской философии в целом решается в духе христианской этики, что закономерно вытекает из сущности и особенностей русской философии 19-20 вв.

Какое же решение данной проблемы предлагает человечеству постмодернизм? Впервые понятие «постмодернизм» в смысле, приближенном к сегодняшнему, употребил в 1946 году А.Тойнби. Дословно этот термин означает «послесовременность». Этим понятием Тойнби обозначал этап в развитии западно-европейской культуры, характеризующийся переходом от политики, опирающейся на мышление в категориях национальных государств, к политике, учитывающей глобальный характер международных отношений. Однако в последствии постмодернистское мышление распространилось на все сферы жизни общества. Поэтому методологически было бы правильным выделение каких-либо типических черт постмодернистского мышления: 1) на уровне содержания можно выделить такие черты как неопределенность, культ неясностей, ошибок, отсутствие какого-либо смысла, точнее, разнообразие смыслов; 2) в области аксиологии различают такие черты как деканонизация, борьба с традиционными ценностями, размытость оппозиций добро и зло, любовь и ненависть, жизнь и смерть и т.д.; 3) на уровне композиции постмодернизм характеризуется произвольным монтажом, сочетанием несочетаемого, нарушением пропорций; 4) на уровне человека, личности, героя выделяются такие черты как господство иррационального начала, эсхатологического мировоззрения; 5) на уровне эстетики происходит протест против классических форм прекрасного.

Таким образом, основной характеристикой постмодернистской ситуации стал решительный разрыв с традиционным обществом, его культурными стереотипами. К великому сожалению следствием этого разрыва стало наступление эры невежества, формирование довольного собой обывателя. Самое страшное, по крайней мере для нашей страны, что это невежество не прячется. Оно повсюду, заседает в Думе, правит нами из всяких кабинетов, самоуверенно вещает с экранов телевизоров и т.д. Поэтому национальная самоидентификация россиян падет жертвой постмодернистской культуры.

Резкую критику современной культуры дает Жан Бодрийяр. В книге «Откровенность зла: эссе об экстремальных феноменах» (1990) он оценивает современное состояние культуры как состояние симуляции, в котором «мы обречены переигрывать все сценарии именно потому, что они уже были однажды разыграны — все равно реально или потенциально» [3, 354-355].

Антитезой модерна является не постмодерн, а классика. В то же время модерн содержит обещания преодоления себя самого.
По мере развития постмодернистской ситуации становится ясно, что постмодернизм — это не искомый тип сознания для человечества, это поиск новых форм отношений человека с миром, новых ценностей и критериев во всех сферах культуры. Постмодернизм несет в себе не только проблему исчерпанности культуры, которая просуществовала десятки столетий, но и проблему поиска того, что будет дальше, проблему поиска новых смыслов и принципов грядущей культуры. Поэтому нельзя не видеть позитивных черт, присущих постмодернистскому мировоззрению. Полагаем, сила постмодернистского мышления именно в признании культурного полифонизма, открывающего простор для подлинного диалога, в открытости исторического познания, в освобождении его от догматизма. То есть поиск чего-то общего для всех наций. Дойдут ли эти учёные до идеи вселенскости православия? Но интересно, ведь эти учёные ставят себе задачей поиски новой самоидентификации человека!

Примечания

  1. Бердяев Н.А. Диалектика божественного и человеческого. – М.: АСТ; Харьков: Фолио, 2005. – 623 с.
  2. Ильин И.А. О сопротивлении злу силой. – М.: Даръ, серия Русская культура, 2006. – 480 с.
  3. Философия культуры. Становление и развитие. – СПб.: Издательство “Лань”, 1998. – 448 с.

А.В. Быков

Елабуга

РОССИЯ В ПОЭЗИИ Е.А. ПОСПЕЛОВА

Евгений Александрович Поспелов – известный елабужский поэт, лауреат цветаевской премии, учреждённой Елабужским музеем-заповедником. На данный момент вышло два его сборника: «Вполголоса» (2001) и «Крылатый ковчег» (2010). Исследовав его творчество, мы пришли к выводу: Евгений Поспелов, наш земляк, - настоящий, глубокий, серьёзный поэт. Его поэзия в лучших своих образцах сочетает лиричность, глубину интеллектуального содержания и безупречность художественной формы. Несколько его стихотворений – настоящие шедевры. Лучшие его стихи о любви: например, «Мы узнали о том, что давно влюблены», «Собери мне в дорогу печали». Также стоит упомянуть его философскую лирику, в которой он сумел передать всю противоречивую сложность, неоднозначность бытия, закономерно и неизбежно вмещающего в себя и добро и зло. Смотрите стихотворение «Я истину тебе не приоткрою». Все три опубликованы в сборнике «Вполголоса».

Взгляд Евгения Поспелова на Россию интересен с двух точек зрения. Во-первых, он - настоящий поэт, а в нашей стране традиционно принято доверять людям, пишущим стихи, их часто воспринимают как пророков – проводников высшей истины о мире. Многие поэты до сих пор себя воспринимают именно так (отчасти это свойственно и Евгению Александровичу). Во-вторых, это интересно с точки зрения обычной социологии: что думает по этому поводу один из ярких представителей провинциальной творческой интеллигенции, человек, мыслящий глубоко и самостоятельно. Тема России, Родины, традиционная для русской поэзии, – не доминирующая, не основная в поэзии Евгения Александровича, но она всё же затронута, а по тону посвящённых ей стихотворений можно понять, что она волнует поэта.

Если суммировать и проанализировать все его стихотворные высказывания на эту тему, то его позицию можно охарактеризовать, как некую модернизированную, интеллектуальную разновидность почвенничества. В отличие от Рубцова и Есенина Евгений Поспелов в стихах о красоте природы почти никогда не акцентирует внимание на её русскости. Национальный аспект появляется только в стихах о зиме. Зима, снег, сон, апатия, обломовщина воспринимаются поэтом как некие основополагающие черты России.

Зима. Теплынь. Круженье снега…

Российская сморила нега – …

(«Зима. Теплынь. Круженье снега» - «Вполголоса»)

И это простая констатация факта, а не воспевание и не обличение. Вообще же поэт видит все многочисленные недостатки, пороки, свойственные России, а точнее её руководителям и жителям, откровенно и даже жестко пишет о них:

Приемлю всю неслыханную грязь

Твоих трущоб, дворцов и бездорожий,

Вождей бездарных стёршиеся рожи,

Что вечно врут, ни капли не стыдясь.

Приемлю тёмный умысел творца –

Крутой замах твоих экспериментов,

Всю крайность исторических моментов,

Всю многозначность слова и свинца.

(«Люблю тебя, несчастная страна» - «Вполголоса»)

В России всё надолго и всерьёз,

Но каждый день здесь заново и снова:

Для драки и хандры всегда есть повод

И мрак в душе от света лживых звёзд. (…)

Здесь честно пишут, но грешно живут,

Притом, что много спорят, врут и пьют.

(«В России всё надолго и всерьёз» – есть в обоих сборниках)

Мы понимаем, что поэт не задавался целью - дать исчерпывающую картину российских пороков, но всё же скажем, что не все основные недостатки России названы, например, особенная русская безалаберность, безразличие ко всему, к себе, друг другу и т.д. Отсюда и вечная грязь, и бездарные вожди, и ещё многое. Но не в этом дело.

При всей своей жесткости и откровенности, Евгений Александрович странным образом, на наш взгляд чересчур наивно верит в светлое будущее России. Например, стихотворение «Не злобствуйте над трудными шагами» («Вполголоса»):

Не злобствуйте над трудными шагами

России новой! В ней не умерла

Загадочность двуглавого орла

И сила, что проверена веками.

Не спорю, мы богаты дураками,

И знаю, хлещем водку из горла.

У многих ни двора и ни кола,

Тревожно в сердце, одиноко в храме.

И всё же не о мясе и лапше –

О красоте и Боге боль в душе,

Хоть патриоты мы, хоть демократы!

Россия верный путь ещё найдёт

И свежий дух решительно вдохнёт

В старинные кремлёвские палаты!

А на чём собственно основывается такая странная уверенность? Удивительно, но одной из основ выступает вера в силу и «загадочность двуглавого орла», то есть, в традиционно самодержавную, авторитарную русскую власть, государственность. Но не только.

Люблю тебя несчастная страна,

И слов не обойду простых и звучных.

Я ржавчину цепей твоих наручных

Приемлю… Хоть без них ты жить должна. (…)

Приемлю всё, чем стала ты сейчас.

И, веруя в тебя, втройне приемлю

Живой исток, вспоивший эту землю,

И слышимый над нею Божий глас.

(«Люблю тебя, несчастная страна»)

Евгений Александрович верит (как издавна верили все славянофилы и почвенники), что Россия находится под особой опёкой Господа Бога, над нею слышен «Божий глас». Сравните со стихотворением Ф.И. Тютчева «Эти бедные селенья».

Будущее спасение России в том, что россияне на время забудут «о лапше и мясе» и вспомнят «о красоте и Боге», то есть, опять надежда на религиозность русского народа. На наш взгляд, надежда совершенно необоснованная: настоящая религиозность – качество, навсегда утерянное россиянами. Зато «двуглавый орёл» по-прежнему силён, но силу свою использует, главным образом, для самообогащения. Так что России и её народу спасения ждать неоткуда. Хотя, как говорится, дай Бог, чтоб оказался прав Евгений Александрович, а не мы.

А.Г. Ильин

Елабуга

«РУССКИЙ» И «РУССКОСТЬ» В СОВРЕМЕННОМ

ФИЛОСОФСКОМ ДИСКУРСЕ

Аспекты национальной принадлежности и границ национальности всегда приводили к множественным дискуссиям. Что является признаком национальной принадлежности человека? Язык, культура, религия, социальная память народа? И то и другое может считаться условным, относительным. Изучая язык другого народа, постигая его культуру, человек – исследователь осознаёт свою принадлежность к собственной нации со всеми её атрибутами. Однако, в постижении культуры чужого народа не происходит подмены собственной «национальности», к которой принадлежит исследователь, напротив – в постижении чужой культуры, чужой нации исследователь глубже осознаёт значимость собственной национальной культуры, её величие. В этом нет противоречия, ибо познание всегда есть процесс творческий, связанный с осознанием познаваемого объекта на основе собственных творческих сил, без этого познать, что либо, в мире, было бы невозможно.

«Философский дискурс по определению оказывается предельным дискурсом, не допускающим никакой последующей рефлексии. Всеобщность и предельность философского дискурса исключают кумулятивность в развитии философии. Философская система содержит все, что может содержать, а потому для нее невозможны столкновения с другим. Возможность корректировки и дополнения противоречила бы всеобщности, а потому никакой философ не продолжает дискурс, начатый другим, а вынужден начинать все с самого начала. Для философского дискурса немыслимы процедуры верификации и фальсификации» [4]. Понятия «русский человек», «русская культура» в современном дискурсе, впрочем, как и прежде, ассоциируются в первую очередь с Россией. Если спросить у немца или француза, кто живёт в России? Они ответят, что в России живут русские. Но нам, россиянам известно, что Россия многонациональна. Не будем думать, что отвечающие на данный вопрос малограмотны. Вероятнее всего, в их сознании присутствует то, что позволяет объединить все проживающие в России национальности в одну нацию ей и дать одно определение, одно название. Действительно, при ближайшем рассмотрении можно определить в территориальном и даже социальном устройстве России некоторые особенности, связанные с проживанием различных национальностей. Однако в современном философском дискурсе всё чаще под нацией понимается не национальная, этническая принадлежность, а нечто большее, то, что позволяет судить о нации как о целостно-государственном, целостно-культурном объединении. Если говорить о значимости каждой части этого целого, то с очевидностью обнаружиться, что они присутствуют в некоем реальном измерении, с некими реальными характеристиками, атрибутами. С этой позиции целостно-государственное объединение покажется абстракцией. Однако, говоря о России и русских, стоит заметить, что «русские – это действительно не кровь и не почва. Это кажется просто невозможным. Ведь все знают, насколько русские щепетильны в отношении размеров страны. Все знают главную русскую клятву: ни пяди земли не отдадим! Главную русскую тайну: территория – все, человек – ничто! Главную заслугу русского царя: собиратель земли русской! Поэтому «кровь в России не на человеке, а на Государстве» [3]. Тогда каковы же реальные основы и перспективы этого целостного государственного объединения? Каковы его значимость и необходимость в мире? Отвечая на данные вопросы необходимо учитывать изменения, происходящие в современном мире, связанные с формированием глобального, в первую очередь культурного пространства, именуемые глобализация. В глобализирующемся мире трудно будет скрыться от взора разума, уйти от ответственности за совершённые дела и спрятать своё прошлое. Прошлое всё равно проявиться в будущем, ибо есть универсальные законы развития, определяющие будущее в контексте настоящего. Над Россией будет царить разум, понимающий всё и оценивающий заслуги каждого в строительстве России. С данных позиций понимание «русскости» будет определяться осознанием каждого этноса своей принадлежности к России.

В определении границ этнонациональной принадлежности внутри понятий «русский», «русская» пожалуй, не было бы большого значения, так как человек, считающий себя, например, марийцем или чувашином получил доказательства схожести своей культуры с русской культурой в каких то аспектах, их определённой идентичности (скажем, русский менталитет и татарский менталитет имеют определённые общие черты). На уровне сознания, разума он будет считать это фактом свершившимся и неизбежным, но внутренне будет противиться этому (то есть, представитель какой либо коренной национальности России, получающий научные доказательства родства или идентичности своей культуры с русской культурой, вероятнее всего невольно воспротивиться этому, но, осознав со своих национальных позиций значимость этого тезиса, не будет воспринимать это как негатив. С этой точки зрения развитие местных локально-национальных культур так же необходимо).



Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 6 |
 



<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.