На правах рукописи
Плешаков Иван Николаевич
ВОИНСКИЕ ЧАСТИ И УЧРЕЖДЕНИЯ
В РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ
ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII – НАЧАЛЕ XIX ВЕКА
(ПО МАТЕРИАЛАМ САРАТОВСКОГО ПОВОЛЖЬЯ)
Специальность 07. 00. 02 – Отечественная история
Автореферат
диссертации на соискание учeной степени
кандидата исторических наук
Саратов 2009
Работа выполнена в ГОУ ВПО
«Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского»
Научный руководитель кандидат исторических наук, доцент
Виктор Петрович Тотфалушин
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор
Игорь Рудольфович Плеве
кандидат исторических наук
Игорь Иванович Шульга
Ведущая организация: Поволжская академия государственной
службы им. П. А. Столыпина
Защита состоится 23 сентября 2009 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д.212.243.03 при Саратовском государственном университете им. Н. Г. Чернышевского по адресу: 410012, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, корпус XI, ауд. 516.
С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского, читальный зал № 3, по адресу: г. Саратов, ул. Университетская, 42.
Автореферат разослан 21 августа 2009 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
доктор исторических наук Л. Н. Чернова
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы. С древних времён описания военных событий и подвигов являлись одними из наиболее популярных произведений. Многие из них вошли в сокровищницу мирового культурного наследия. Огромное место войны занимают в хронографах и классических исторических трудах. Сложившееся ещё в период Античности и Средних веков отношение к военной истории, прежде всего как к истории войн в полной мере унаследовала современная историография. За рамками научных исследований неизменно остаётся обыденное существование воинских частей в мирный период, проблемы постоя, вопросы взаимоотношений с гражданским населением, региональными властями и т. п.
Являясь частью народа, военные представляют собой обособленную группу населения, во многом ментально противостоящую остальным соотечественникам. В этой связи изучение прошлого Вооружённых сил, их структуры, принципов функционирования, их места в общественной, социально-экономической и политической системе государства является важной задачей исторической науки.
По определению выдающегося военного теоретика К. фон Клаузевица в «сферу военной деятельности» входит всё, имеющее «отношение к вооружённым силам – их создание, сбережение и использование»[1]. «Военное искусство в широком смысле охватывает и другие виды деятельности, существующие ради войны, т. е. всю работу по созданию вооружённых сил – их комплектование, вооружение, устройство и обучение»[2]. Обращаясь к роли Вооружённых сил в истории культуры, следует учитывать, что она включает в себя «действие всех сил, работавших над развитием известного времени»[3]. В этой связи становится очевидным, что «военное дело, представляя собой одну из областей культуры общества, само по себе имеет важное значение для её развития»[4]. Такой комплексный подход к военной истории позволяет начать всестороннее изучение русской армии, её места в государственной системе, роли военных в политической, социально-экономической, общественной и культурной жизни Российской империи.
Объектом исследования диссертационной работы являются воинские части и учреждения на территории Саратовского Поволжья во второй половине XVIII – начале XIX вв.
«Рассуждая о "русском обществе XVIII в.", – пишет А. Б. Каменский, – какую бы изощрённую его дефиницию мы ни дали, понятие это неизбежно остаётся весьма абстрактным, в то время как на локальном уровне оно обретает вполне конкретный, осязаемый смысл»[5]. Перенос основной тяжести исторического анализа на низовой уровень общественной жизни, является насущной необходимостью. Подняв «локальную историю до уровня первостепенного, равноправного жанра исторической науки»[6], исследователи сделают важный шаг к преодолению отмечаемых многими специалистами кризисных явлений[7].
В данной работе роль локального уровня отведена Саратовскому Поволжью или Саратовскому краю.
Предметом исследования являются проблемы служебной деятельности и квартирования воинских частей и учреждений, вопросы взаимоотношений с местными властями и населением, значение Вооружённых сил в социально-экономической и общественной жизни региона.
Историография проблемы не отличается обилием работ. Среди наиболее интересных публикаций, непосредственно относящихся к заявленной теме, стоит выделить труды С. В. Карпущенко, С. В. Волкова, В. В. Лапина, Г. В. Калашникова, Л. Е. Субботиной, И. В. Волковой, О. М. Михайленок[8].
Региональная историография пополнилась рядом исследований, освещающих различные стороны истории Вооружённых сил в русской провинции[9]. Особняком стоят работы по истории гарнизонных формирований XVIII–XIX вв.[10].
В 2005 г. И. В. Волкова опубликовала солидную монографию под названием «Русская армия в русской истории». Основные положения работы вошли в защищённую в следующем году докторскую диссертацию[11]. И. В. Волкова верно отмечает, что в отечественной историографии «практически полностью отсутствуют исследовательские проекты, развивающиеся на стыке военной и гражданской истории»[12]. Но в самой работе исследовательница ограничивается общественно-политическим блоком вопросов.
В статье петербургского историка В. В. Лапина, по сути, впервые в отечественной историографии, комплексно рассматривается проблема военного постоя в России XVIII – начала XX в. [13] Ту же задачу на материалах городов России первой половины XVIII в. поставил перед собой другой петербургский исследователь Г. В. Калашников[14]. Особое внимание автор обращает на социально-экономические последствия квартирования армейских формирований.
Ментальную сторону соседства военного и гражданского населения в работе, посвящённой повседневной жизни обывателей г. Бежецка в первой половине XVIII в., рассматривает крупный российский историк А. Б. Каменский[15].
В 2007 г. вышло в свет исследование Е. И. Юркевича[16]. Несмотря на то, что книга охватывает достаточно короткий период существования гарнизона «военной столицы» империи, автору, на основе широкого круга архивных и мемуарных источников и обширной историографии темы, удалось затронуть целый ряд спорных проблем истории русской армии, развенчать устоявшиеся стереотипы и оценки Павловской эпохи.
Не следует пренебрегать и некоторыми значимыми трудами по русской военной истории дореволюционных историков и армейских специалистов. Ряд ценных для данного исследования наблюдений имеются в работах В. М. Аничкова[17], А. К. Баиова[18], М. И. Богдановича[19], М. М. Бородкина[20], Н. П. Ляпидевского[21], Д. Ф. Масловского[22], Д. А. Милютина[23].
Важные положения содержат монографии и статьи по истории русского города, повинностей населения России[24].
Применительно к диссертационным работам скудость исследований о местных воинских формированиях становится ещё более очевидной. Из диссертаций по русской военной истории следует выделить единственную в отечественной историографии работу Р. З. Амирова, рассматривающую развитие гарнизонов и их функций в XVIII – первой четверти XIX в.[25] Анализ аналогичных проблем в период с 1811 по 1864 гг. осуществлён О. Е. Фоминым[26]. Характерно, что последнее исследование является диссертационной работой по юридической дисциплине, что ещё раз подчёркивает недостаточное внимание к затронутым проблемам со стороны историков.
Длительное время заявленная проблема не вызывала особого интереса и со стороны исследователей истории Саратовского Поволжья. Один из основоположников местного краеведения А. Ф. Леопольдов в своих сочинениях не раз касался событий, непосредственное отношение к которым имели армия и гарнизоны. Но, в целом, «военная» тема не занимает в его трудах сколько-нибудь заметного места[27].
Почти одновременно с А. Ф. Леопольдовым в начале 40-х гг. XIX в. с оригинальной концепцией истории Саратовского края выступил сын местного губернатора Р. А. Фадеев[28]. Помимо прочего её отличало особое внимание к эволюции военно-стратегического статуса региона[29]. В общих чертах разработанная автором концепция военной истории региона и эволюции его стратегического статуса находит подтверждение в данной работе. В этой связи Р. А. Фадеева можно считать первым исследователем военной истории Саратовского Поволжья и основоположником соответствующей историографической традиции.
Более глубокого проникновения в суть проблемы следовало ожидать от составленного в середине XIX в. офицером К. В. Безносиковым «Военно-статистического обозрения» Саратовской губернии[30]. Однако, исторический очерк автор написал на основе работ А. Ф. Леопольдова, что, видимо и предопределило отсутствие в нём собственно военного содержания.
Особый интерес вызывают работы историка Д. Л. Мордовцева, который с середины 50-х гг. активно использовал местный архивный материал своих трудах по истории Нижнего Поволжья XVIII в. Основная часть использовавшихся исследователем документов была извлечена из дел Царицынской комендантской канцелярии. Их чисто военное происхождение оказало определяющее влияние на проблематику исторического творчества Д. Л. Мордовцева, надолго утвердившего в русском общественном сознании образ Саратовского Поволжья как приюта лихой «понизовой вольницы». Таким замысловатым образом выявленные Д. Л. Мордовцевым факты из повседневной служебной деятельности Царицынского гарнизона XVIII в. оказали влияние на складывание концепции истории России[31].
Отдельного внимания заслуживают исследования по истории Астраханского казачьего войска, вобравшего в себя казачьи команды городов Саратовского Поволжья. Их история и служба рассматривались в работах В. Скворцова и фундаментальном труде А. И. Бирюкова[32].
Заметный вклад в исследование проблемы внесли члены Саратовской учёной архивной комиссии. Военное прошлое региона рассматривалось в работах П. Л. Юдина[33], В. Г. Еланского[34]. Интерес представляют работы А. А. Гераклитова, не имевшие непосредственного отношения к теме, но содержащие факты из местной военной истории[35].
Нельзя обойти вниманием составленный Н. Ф. Хованским труд «Участие Саратовской губернии в Отечественной войне 1812 года»[36]. Значительное место в книге занимают обзор мероприятий 1805–1811 гг. Характерно, что местные военные – главные «герои дня», почти не присутствуют на страницах работы. Автору не пишет об отправке в 1807 г. Саратовского и Царицынского гарнизонных батальонов на театр военных действий, не сообщает о формировании в 1811 г. в Саратове батальона Внутренней стражи.
В советский период история военных частей и учреждений в российской провинции и Саратовском Поволжье фактически выпала из поля зрения исследователей. Интерес к ратному прошлому региона вырос лишь в конце XX в. Однако подавляющее большинство вышедших до настоящего момента работ посвящено хронологически более поздним событиям и явлениям военной истории края.
В 90-е гг. XX в. история Волжского казачьего войска нашла отражение в работах волгоградских историков О. В. Кузьминой и А. В. Курышева[37], а военное прошлое Саратовского Заволжья – в исследованиях С. И. Барзилова, А. П. Новикова и И. Р. Плеве[38].
Основной историографический массив по указанной теме составляют публикации автора настоящей работы. Более половины из порядка сорока работ, посвящённых военной истории Саратовского Поволжья, непосредственно вписывается в проблематику и хронологические рамки данной диссертационной работы.
Наибольшее число публикаций посвящено истории военного просвещения[39], проблемам военного постоя временно-квартирующих и гарнизонных частей в Саратовском Поволжье, а также Саратовской казачьей команде[40]. Вопросы квартирования военных в российской провинции также рассмотрены на примере отдельно взятого Балашовского уезда Саратовской губернии[41]. Возникновению и служебной деятельности гарнизонных формирований и их участию в войнах России посвящены четыре статьи (в их числе одна совместная)[42]. В трёх работах (включая написанную в соавторстве) военные страницы истории Саратовского Поволжья рассмотрены в контексте международных отношений и внешнеполитических мероприятий России[43]. Биографические сведения о персоналиях военного прошлого региона отражены в четырех печатных работах[44]. По одной статье посвящено деятельности команд речной стражи – «гардкоутов», источниковедческим и историографическим вопросам[45]. Несколько статей, касающиеся различных аспектов рассматриваемых проблем находятся в печати.
Подводя итог обзору новейшей историографии темы в заявленных хронологических и территориальных рамках, вынужден констатировать, что основную часть исследований составляют публикации автора настоящей работы.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является выяснение истории пребывания в Саратовском Поволжье во второй половине XVIII –начале XIX в. воинских частей и учреждений русской армии.
Задачами исследования являются:
- выявление и обобщение фактического материала о пребывании воинских частей и учреждений в пределах Саратовского Поволжья во второй половине XVIII – начале XIX в.;
- рассмотрение основных проблем, связанных с квартированием, постоянным или временным нахождением в пределах Саратовского Поволжья вооружённых формирований военного и гражданского подчинения, а также военных учреждений;
- выявление закономерностей в порядке размещения, численности, длительности пребывания в регионе воинских частей;
- определение места Вооружённых сил в системе местного управления, их значения в общественной, культурной и социально-экономической жизни региона;
- исследование характера взаимоотношений военнослужащих и гражданского населения;
- анализ служебной деятельности и повседневной жизни воинских частей и учреждений в Саратовском Поволжье.
Территориальные рамки работы ограничены пределами Саратовского Поволжья (Саратовского края). Под ними понимаются земли, входившие в состав Саратовского наместничества (губернии) и территория современной Саратовской области.
Хронологические рамки работы выбраны исходя из принципа внутренней хронологии. Исходной датой принят 1764 г., с которого начинают существование Саратовский и Царицынский гарнизонные батальоны. Конечная дата связана с проведённым в 1811 г. коренным преобразованием гарнизонов и учреждением на их основе подразделений Внутренней стражи.
Научная новизна исследования заключается в комплексном подходе к решению поставленных задач. Впервые в отечественной историографии механизмы функционирования Вооружённых сил России и их взаимосвязи с местным обществом во второй половине XVIII – начале XIX в. рассматривается на локальном уровне в контексте региональной истории.
Проведённый автором анализ архивных и опубликованных источников, а также широкого круга мемуарной литературы, позволил выявить прежде почти не востребованные историками сведения о служебной деятельности воинских частей и учреждений в русской провинции, взаимоотношениях военных с местным населением и властями, уточнить, внести коррективы в имеющийся массив знаний по истории России и Саратовского Поволжья второй половины XVIII – начала XIX в.
Практическая значимость работы обуславливается значительным объёмом никогда не использовавшихся ранее документов центральных и региональных архивов, впервые вводящихся в научный оборот. Они обогащают наши знания о прошлом и способны лечь в основу обобщающих научных трудов.
При анализе социально-политической и, особенно, культурной жизни России в XVIII – начале XIX в. некоторые историки «грешат» излишним доверием к свидетельствам источников личного происхождения и, прежде всего, воспоминаниям современников. Данная работа позволяет взглянуть на факты из жизни армии сквозь призму документов.
Достигнутые исследовательские результаты заставляют пересмотреть односторонний взгляд на военную история как на историю войн, выявляют широкий круг проблем, связанных с квартированием воинских частей в русской провинции, их деятельностью по обеспечению внешней и внутренней безопасности государства, помощью властями всех уровней в выполнении их административных функций.
Фактический материал и выводы автора представляют ценность в военно-патриотическом воспитании молодёжи и юношества, будут способствовать повышению престижа армии и службы в рядах Вооружённых сил, популяризации ратного прошлого России и истории Саратовского Поволжья, могут быть использованы при подготовке лекций, спецкурсов и семинаров, обобщающих научных и популярных работ.
Методологической основой диссертации стали принципы объективности, историзма, индуктивный и дедуктивный научно-исследовательские методы, историческое описание, системный и многофакторный подход к объяснению исторических явлений, синтез проблемного и хронологического подходов к истории. Привлечение в качестве источников воспоминаний и дневников, а также рассмотрение некоторых затрагиваемых явлений через судьбы отдельных социальных групп и индивидуумов обусловило широкое применение историко-антропологического подхода.
В работе применён междисциплинарный синтез со смежными науками: психологией и социологией. Всё это способствовало достижению ценных положительных результатов.
Совокупность использованных методов позволила рассмотреть затронутые проблемы в контексте истории России и Поволжья, соотнести их с происходившими в рассматриваемый период изменениями в структуре и организации Вооружённых сил, внутриполитическими и международными событиями.
Источниковую базу исследования составляет отложившаяся в архивах делопроизводственная документация военного ведомства и региональных органов власти, законодательные памятники, произведения мемуарного жанра, публикации официальных документов. В настоящей работе представлены материалы 175 единиц хранения из 42 фондов 12 центральных и региональных архивов.
Самыми ценными оказались документы Российского государственного военно-исторического архива и Российского государственного архива древних актов. Из региональных архивов следует выделить Государственные архивы Саратовской и Астраханской областей. Интересные материалы выявлены в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки, Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном архиве литературы и искусства, Отделе редких книг и рукописей Саратовской зональной научной библиотеки Саратовского государственного университета им. В. А. Артисевич.
К сожалению, ряд наиболее значимых фондов РГВИА многие десятилетия остаётся недоступным для исследователей. В Центре хранения уникальных фондов в г. Ялуторовске Тюменской области находятся ключевые для рассматриваемой темы материалы нескольких фондов, в том числе фондов Гарнизонной канцелярии, Отдельного корпуса Внутренней стражи, Экспедиции Военно-сиротских отделений. Для того чтобы хотя бы частично восполнить существующий пробел, автору пришлось проделать значительную работу по выявлению дублирующих материалов в других фондах и архивохранилищах.
Использование документов Российского государственного исторического архива оказалось невозможным по причине его закрытия во время подготовки диссертации в связи с переездом в другое здание.
В Государственном архиве Саратовской области ценные материалы выявлены в фонде Саратовской учёной архивной комиссии (Ф. 407). Особое значение имеют хранящиеся в нём документы Царицынской комендантской канцелярии, в 1818 г. оставленные последним комендантом города полковником И. И. Бакуринским на хранение командиру инвалидной команды. В 1829 г. ветхие дела были обнаружены в цейхгаузе, разобраны местными чиновниками и переданы в архив Царицынской думы. В 40-е гг. XIX в. с ними занимался саратовский чиновник и краевед А. Ф. Леопольдов, сосланный в Саратов историк Н. И. Костомаров и местный исследователь Д. Л. Мордовцев[46].
Для характеристики отношений между горожанами и квартировавшими у них военными незаменимыми оказались делопроизводственные документы Саратовского городской думы (Ф. 3) и магистрата (Ф. 15). Те же проблемы на сельском уровне прослежены по материалам фонда Саратовской конторы опекунства иностранных поселенцев (Ф. 180).
Отдельно следует указать на делопроизводственные документы городского управления из Филиала Государственного архива Саратовской области в г. Вольске и Государственного архива Волгоградской области. Они позволили проанализировать рассматриваемые явления на примере уездных городов, провести сравнение, подтвердить или опровергнуть данные, полученные на материалах губернского центра.
Большое значение имеют материалы фондов Саратовского губернского дворянского собрания (Ф. 19) и Саратовского губернского предводителя дворянства (Ф. 179), позволившие уточнить биографические сведения о ряде персоналий и прояснить некоторые принципиальные моменты. Так, только благодаря документам этих фондов стали известны судьба неосуществлённого проекта учреждения в Саратове дворянского военного училища и отношение к нему со стороны благородного сословия. Важный документ для определения позиции дворянства по данному вопросу автору удалось обнаружить в Государственном архиве Пензенской области.
Значительный массив ценных материалов по заявленной теме выявлен в фондах Государственного архива Астраханской области. Они во многом помогли восполнить остающиеся недоступными для исследователей материалы РГВИА по истории гарнизонов XVIII в. и незаменимы при анализе деятельности волжских гардкоутных экипажей.
Привлечённые для настоящей работы в качестве источников законодательные документы сосредоточены в многотомном «Полном собрании законов Российской империи»[47]. Они позволили очертить круг прав и обязанностей региональных властей, военных и местных жителей, установить юридический порядок решения возникавших коллизий и конфликтов, а также случаи его нарушения.
Среди использованных в работе произведений мемуарного жанра наибольший интерес представляют дневниковые записи саратовских священнослужителей Г. А. и Н. Г. Скопиных[48], воспоминания местного чиновника И. И. Мешкова[49], офицера А. С. Пишчевича[50].
Отец и сын Г. А. и Н. Г. Скопины тщательно фиксировали случаи посещения Саратова воинскими частями, оставили записи о многих важных событиях в жизни гарнизона.
Записки И. И. Мешкова и, особенно, А. С. Пишчевича позволяют взглянуть на проблему военного постоя глазами современников. Причём, последний из них представляет армию.
Количество использованных в работе опубликованных документов невелико. Наиболее ценными представляются «наказы» жителей региона в Уложенную комиссию, раскрывающие тяжесть несения ими постойной повинности[51].
В своей совокупности привлечённые для данной работы источники позволили комплексно рассмотреть все аспекты поставленных проблем.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре истории России Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского. Основные положения диссертации были представлены в качестве сообщений и докладов на 15 научных конференциях и коллоквиумах.
Объём и структура работы. Текст состоит из введения, двух глав, пяти параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность избранной темы и степень её изученности, определяются хронологические и территориальные рамки, цели, задачи и методологическая основа исследования, даётся характеристика источников и историографии, выявляется новизна и практическая значимость диссертации.
В первой главе «Вооружённые силы в Саратовском Поволжье во второй половине XVIII – начале XIX в.», состоящей из трёх параграфов даётся фактический материал по заявленной теме, указывается количество воинских частей, их назначение, причины их появления и пребывания в Саратовском Поволжье в рассматриваемый период. В соответствии с авторской классификацией обосновывается внутренняя структура главы.
В первом параграфе «Гарнизонные, иррегулярные и специальные формирования» рассматриваются история местных воинских формирований, иррегулярных (казачьих) частей и подразделений, выполнявших специальные функции.
К 1764 г. все городские поселения региона Саратов, Дмитриевск (Камышин), Царицын (ныне Волгоград), Чёрный Яр, Петровск, Новохопёрск управлялись комендантами, имели укрепления и артиллерию. От Царицына к Дону тянулась сооружённая в 20-е гг. XVIII в. мощная оборонительная линия. Службу на ней постоянно несли регулярные полки русской армии и донские казаки.
В Царицыне находилось управление Астраханского артиллерийского департамента, артиллерийская команда численностью. Особая инженерная команда обслуживала крепостные сооружения города и укреплённой линии. Такие же артиллерийская и инженерная команды имелись и в Чёрном Яру.
Севернее Царицына располагались селения созданного в 30-е гг. XVIII в. Волжского казачьего войска с центром в Дубовке. В Саратове, Царицыне (ныне г. Волгоград), Дмитриевске и Чёрном Яру существовали городовые казачьи команды – наследники первых гарнизонов XVI–XVII вв.
Главную угрозу региону в этот период представляли кочевые народы Нижнего Поволжья, Средней Азии и Северного Кавказа – ногайцы («кубанцы»), казахи («киргиз-кайсаки»), в меньшей степени калмыки и башкиры, нередко использовавшиеся правительством в качестве иррегулярной конницы. Помимо защиты местного населения от набегов степняков на местных военных контингентах лежали задачи охраны стратегически важной волжской торговой артерии и борьба разбоем.
В начале царствования императрицы Екатерины II была проведена масштабная реформа гарнизонов. В 1762 г. были учреждены губернские роты и уездные штатные команды, в задачу которых входило сопровождение и охрана различных казённых грузов и имущества, «искоренение воров и разбойников». В соответствии с утверждённым 19 апреля 1764 г. «Генеральным наставлением» гарнизонные батальоны «на внутреннем окладе» со штатом в 775 военнослужащих учреждались в Саратове и Царицыне. С 1771 г. в Царицыне находилось два батальона.
По указу 1770 г. 517 казачьих семей Волжского казачьего войска должны были быть переселены на Кавказ и помещены в пяти станицах по левому берегу р. Терек.
В период правления императора Павла значение гарнизонов и статус их начальников – комендантов выросли. Все войска, кроме инженерных команд и гвардии, распределялись по инспекциям территориальным округам. В конце 1798 начале 1799 г. саратовское Правобережье относилось к Московской, Заволжье к Оренбургской, а небольшой район вокруг Царицынской крепости по обоим берегам Волги к Кавказской инспекции. Позже Саратовский полк был передан в Оренбургскую инспекцию.
В 1801 г. гарнизонные полки в Саратове и Царицыне были расформированы, причём в Царицыне вместо двух батальонов остался один.
В феврале 1807 г. Саратовский и Царицынский батальоны выступили для поддержки действующей армии в Екатеринославскую губ. В течение 1807–1810 гг. батальоны находились в походах «по разным турецким границам для прикрытия черноморских берегов». В 1811 г. их личный состав был направлен на формирование новых полков русской армии.
При расформировании гарнизонных батальонов четвёртые роты отправлялись в губернские города, где, соединялись с губернскими ротами гражданского ведомства. Сформированный в Саратове на основе роты из гарнизона крепости Св. Дмитрия (ныне г. Ростов-на-Дону) полубатальон сначала входил в 3-ю, а с мая 1811 г. во 2-ю бригаду 8-го округа Внутренней стражи.
В 1801 г. городовые казачьи команды Саратова, Камышина и Царицына передали в ведение командира Астраханского казачьего полка. В 1804 г. та же участь постигла казаков Дубовской команды.
Особое место в структуре Вооружённых сил Российской империи занимали специальные воинские формирования. В течение XVIII в. борьбу с речным разбоем на Нижней Волге вели военнослужащие Астраханского гарнизона и Волжские казаки. В 1797 г. император Павел отправил сюда с этой целью полк уральских казаков и издал именной указ Адмиралтейской коллегии о боевом патрулировании по Волге экипажами легких гребных военных судов, вооружённых пушками.
В начале правления Александра I местные воинские формирования приняли в свои ряды новое пополнение, в лице прибывшей в Саратов 9 июня 1804 г. Межевой команды. Следом за межевой в пределах губернии появилась ещё одна воинская команда, предназначавшаяся для охраны Эльтонского соляного промысла.
Во втором параграфе «Проходящие части» приводятся выявленные факты прохождения через территорию региона воинских частей русской армии.
Через Саратов пролегал тракт, соединявший Верхнее и Среднее Поволжье с Кавказом. Это обстоятельство обуславливало частое появление в регионе проходящих воинских частей.
В 1767–1799 гг. в Саратовское Поволжье посещали подразделения не менее двух десятков проходящих воинских частей, не считая небольших формирований и рекрутских партий. Регулярно через территорию края проходили казачьи полки Яицкого (Уральского) и Оренбургского войск. В рассматриваемых хронологических рамках наиболее крупномасштабная передислокация войск в пределах Саратовского Поволжья имела место в первые дни только начавшегося XIX в. 12 января 1801 г. Павел предписал атаману Донского войска генералу от кавалерии графу В. П. Орлову готовиться к дальнему походу в азиатские страны. Орлов должен был освободить местные племена от британской зависимости, «ласкою» привести их в подданство и обратить торговлю к России. Начавшийся в последних числах февраля и проходивший в тяжёлых условиях поход был отменён после гибели императора Павла от рук заговорщиков, когда основная часть казаков ещё не покинули пределы Саратовского Поволжья.
Участие России в войнах начала XIX столетия немедленно отражалось на потоке проходящих по губернии воинских формирований. Изменение внешнеполитического вектора России в начале XIX в. резко уменьшили количество проходящих воинских подразделений и частоту их посещения региона. Некоторое оживление наблюдается лишь накануне Отечественной войны 1812 года, что наглядно подтверждает интенсивную работу военного ведомства по подготовке к началу боевых действий на европейском театре.
В третьем параграфе «Временно-квартирующие части» даётся хронологический обзор наиболее значимых фактов длительного квартирования воинских частей и рассматривается порядок их размещения на постой.
Начиная со времени правления Петра I в регионе на постоянной основе размещались полки русской армии и казачьи части. В их задачи входили оборона края от набегов с юга и востока, борьба с разбоями, поиск и поимка беглых, помощь властям в сборе подушной подати. Основная масса войск в этот период сосредотачивалась вдоль Волги и вблизи Царицынской укреплённой линии. По мере удаления от Саратовского Поволжья границ государства, «умиротворения» опасных соседей, устройства гарнизонов и колонизации региона снижалась и необходимость в постоянном квартировании в его пределах воинских формирований. В то же время край стал рассматриваться военными властями как место отдыха частей, составлявших резерв войск Кавказского направления. Кроме этого, во второй половине XVIII в. правительство ставит для размещаемых на постой в регионе воинских формирований новые задачи, главная из которых – обеспечение безопасности колонизации Заволжья.
В 1766 г. в Саратове начала свою деятельность Контора опекунства иностранных. Ожидание конфликтов с местным населением и опасения за безопасность колонистов от нападений кочевников и разбойников делали очевидной необходимость придать конторе военную команду. В том же году в распоряжение конторы была передана двухротная команда 1-го Артиллерийского фузелёрного полка, приданы команды волжских и донских казаков. Во время штурма города Пугачёвым в 1774 г. подчинённые Конторе опекунства военнослужащие приняли участие в обороне Саратова. Оставшиеся без защиты заволжские колонии подверглись нападению киргиз-кайсаков. Это происшествие и печальный опыт Пугачёвщины заставили власти задуматься о более действенных мерах для обеспечения безопасности местного населения и борьбы с разбоями.
В 1775 г. Военная коллегия предписала генерал-поручику А. В. Суворову выбрать летние лагеря для находящихся в Нижнем Поволжье полков, с тем расчётом, чтобы они могли способствовать умиротворению края после пугачёвского бунта и использоваться «к закрытию и предохранению понадёжнее саратовских колоний … от вторжения нападения киргизов». По этим причинам правительство изменило состав воинских контингентов, размещаемых на постой во внутренних районах империи. Со времени Пугачёвского восстания в истории Саратовского Поволжья наступает длительный период, в течение которого в городе практически постоянно квартировали различные воинские части. В 17761779 гг. в нескольких заволжских колоний разместили военнослужащих Ладожского и Куринского пехотных, Санкт-Петербургского и Владимирского драгунских полков.
В конце февраля 1778 г. донская казачья команда опекунской конторы двухсотная донская команда в полном составе выступила на Дон. В ноябре того же года к своей части выступили и две роты 1-го Артиллерийского фузилёрного полка. Уход команд немедленно внёс сумятицу в работу конторы и её чиновников в колониях. С апреля того же года в распоряжение конторы стали командироваться драгуны из состава квартировавших в крае полевых полков армии.
В 1780–1781 г. в Саратовского Поволжье квартировали подразделения Астраханского драгунского и Каргопольского карабинерного полков. Последней в XVIII в. частью, квартировавшей в Саратовской губернии в 1792–1794 гг., стал Ростовский карабинерный полк.
Во второй главе «Значение Вооружённых сил в социально-экономической и общественной жизни Саратовского Поволжья», состоящей из двух параграфов, рассматриваются проблемы, связанные с пребывание Вооружённых сил на территории Саратовского Поволжья в указанных хронологических рамках.
Первый параграф «Постойная повинность и население Саратовского Поволжья», посвящён общим проблемам размещения на постой и обеспечения условий для квартирования воинских подразделений.
Среди многочисленных обязанностей жителей России постойная повинность занимала особое место, по своему влиянию на повседневную жизнь она едва ли имея себе равных. Наибольшее распространение она получила с начала XVIII столетия, когда в ходе реформ Петра I в России была создана многочисленная регулярная армия.
Ценнейшим источником по истории постойной повинности в России являются депутатские наказы городских жителей в Уложенную комиссию. В наказах, привезённых саратовскими депутатами и представителями крестьян, проблема военного постоя не была обойдена стороною. Ничтожная численность саратовских дворян не позволила им делегировать в Уложенную комиссию своего депутата. Между тем, в наказах их собратьев из других регионов вопросы взаимоотношений с военными занимали весьма значимое место. Зато многочисленные саратовские купцы не забыли упомянуть о постояльцах в погонах. В их «Наказе» высказывались жалобы на поведение квартирующих военных и высказывалась просьба облегчить купцов в несении постойной повинности.
В 1767 г. число военных постояльцев в Саратове значительно возросло с прибытием в город приданных конторе опекунства двух рот 1-го Артиллерийского фузелёрного полка и казачьей команды. Весьма умеренно поставленный в «Наказе» вопрос об облегчении саратовцев в несении постойной повинности уже в ближайшие годы приобрёл одно из первостепенных значений. Вопрос об облегчении военного постоя снова поднимался в 1772 и 1775 гг. Сложность проблемы ещё более усугубляли конфликты между различными органами власти и противоборствующими группами горожан.
В начале 1798 г. император Павел повелел составить «примерное разчисление» расходов на содержание расположенных в губерниях войск, которые должны были равномерно лечь на всех городских жителей соответствующих регионов. В дальнейшем эта мера позволила несколько смягчить тяжесть несения постойной повинности для городов с крупными гарнизонами.
В 1802–1805 гг. было издано несколько постановлений, уточнявших обязанности населения в исполнении различных повинностей. К военным повинностям были отнесены затраты жителей на устройство, отопление и освещение воинских помещений, снабжение их всеми необходимыми принадлежностями и удовлетворение возникавших потребностей армии, предоставление земель под лагерные места и пастбища, выделение подвод и проводников во время передвижений армейских формирований. Исполняться повинности могли натурою или деньгами.
Одним из способов облегчения тяжести постойной повинности было строительство казарм. В России попытки разместить военных в особых зданиях и слободах имели давнюю историю, но были малоуспешны. Твёрдое намерение изменить сложившийся порядок постоя войск возымел Павел I. В 1796 г. он приказал перевести в города пехотные полки, а в июле следующего 1797 г. разрешил занимать постоем все дома, в том числе принадлежащие духовенству. В Саратове проблема «уравнения в постоях» обсуждалась уже в 1796 г. В 1800 г. несколько здешних купцов обратились с соответствующей инициативой в городской магистрат. В 1805 г. горожане Саратова постановили начать сбор средств на возведение казарм. Под председательством губернатора создавалась особая строительная экспедиция. Все жители города, вне зависимости от сословной принадлежности и имущественного положения, обязаны были внести на постройку казарм по 10 руб. с каждого покоя в принадлежащих им домах. От взноса освободили лишь «само беднейших обывателей, кои оплатить … будут не в силах». Горожане, заплатившие в двойном размере, освобождались от постоя немедленно, жилища остальных жертвователей после постройки казарм.
В 1807 г. гарнизонный батальон, для которого предназначались казармы, покинул Саратов, сделав проблему неактуальной. Положение также несколько облегчилось с учреждением в Саратове в 1808 г. Квартирной комиссии. В её функции входило справедливое распределение нарядов на постой среди жителей города. Здания были разделены по классам, а для отбывания повинности введена строгая очерёдность. Очень скоро в деятельности комиссии обнаружились вопиющие нарушения, но в момент своего появления её роль в решении проблемы постоя трудно переоценить.
Ещё острее проблема военного постоя стояла в перенасыщенном военными квартирантами и проходящими частями Царицыне. В «Наказе» горожан в Уложенную комиссию взаимоотношения с военными занимали абсолютно главенствующее место. В критические моменты поднимался даже вопрос о возможности размещения солдат и офицеров в домах самих военнослужащих гарнизона. В то время как Саратов сумел превратиться из военно-административного пункта в крупный экономический центр, Царицын до конца XIX в. фактически оставался на прежнем уровне. За это время его свободная от армии соседка посад Дубовка почти полностью монополизировала транспортные и торговые операции на древней Волго-Донской переволоке.
Особенностью Саратовского Поволжья являлось присутствие среди его жителей особой категории населения, официально, не нёсшей бремя постоя иностранных колонистов. В те короткие периоды, когда им доводилось терпеть соседство армейских подразделений, между ними и их постояльцами возникали такие же конфликты, как и в аналогичных ситуациях с участием русских крестьян. Военные, располагавшиеся на постой в селениях колонистов, не всегда осознавали принципиальное различие между постоем в русских сёлах и таким же, как им могло показаться, постоем в колониях иностранных поселенцев. Прибыв на новое место квартирования, военные привычно воспроизводили сложившийся порядок отношений к местным жителям, как низшей касте, обязанной всецело подчиняться их требованиям. Но в колониях притязания армии на главенствующую роль неожиданно встречали дружный и решительный отпор иностранцев, отлично знавших свои права и обладавших несравнимо более высоким, принесённым из Европы уровнем правосознания.
Зафиксированные в официальном делопроизводстве факты многочисленных конфликтов колонистов и их военных квартирантов позволяют рассмотреть проблему постоя на микроуровне, в контексте реалий повседневной жизни.
Во втором параграфе «Просветительская миссия Вооружённых сил в Саратовском Поволжье», рассматривается роль и место армии в культурной среде русской провинции.
В отечественной историографии, посвящённой истории народного образования в России, сложился своеобразный «заговор молчания» в отношении самого факта существования в государстве военно-учебных заведений. Их или вовсе не желают замечать, или, без всяких на то оснований, дают крайне низкую оценку качеству дававшихся в них знаний. Парадоксальность ситуации тем более очевидна, что именно армия стала пионером светского образования в России XVIII в.
В Саратове Главное народное училище – первое в городе и крае учебное заведение с гражданской программой, открылось лишь в 1786 г. Между тем, с 1764 г. в Саратове и Царицыне существовали гарнизонные школы для солдатских детей. Подростки обучались азбуке, Часослову, Псалтырю и Катехизису. Более старшие учились писать, приобщались к «певческой», «лекарской и цирульничьей» наукам.
В 1798 г. был учреждён Императорский военно-сиротский дом, региональными отделениями которого стали преобразованные гарнизонные школы. Для Саратовского и Царицынского отделений комплект воспитанников определили, соответственно, в 100 и 200 чел. Разница в численности учеников обуславливалась тем, что в Царицыне гарнизон состоял из двух батальонов.
К началу XIX в. относится неосуществлённый проект учреждения в Саратове дворянского военного училища. На исходе XVIII в. русская армия все ощутимее нуждалась в образованных офицерах. Не в последнюю очередь это было связано с общим низким культурным уровнем представителей высшего сословия. В 1801 г. шеф 1-го кадетского корпуса генерал П. А. Зубов представил императору Александру I проект учреждения новых военных начальных училищ в провинциальных городах империи. Проект в полной мере отражал укоренившееся в сознании русского дворянства XVIII в. убеждение о неразрывности военного воспитания с понятием воспитания вообще. Одобрив проект, Александр I предложил дворянству 17 губерний обсудить вопрос о денежных пожертвованиях на это начинание. Среди кандидатов на участие в проекте фигурировал и Саратов, где предполагалось открытие малого военного училища с одной ротой кадет (120 чел.) Обсудив предложение, дворяне постановили собрать деньги на эту цель по подписке, но в силу малочисленности и относительной бедности, проживавших в губернии, представителей высшего сословия, за несколько лет они не смогли собрать необходимой суммы для открытия училища. В итоге, в 1805 г. в число городов, где должны были основаны училища, Саратов, включён не был, а местным дворянам на протяжении последующих десятилетий приходилось довольствоваться вакансиями в кадетских корпусах других регионов.
В Заключении подводятся наиболее значимые итоги исследования, резюмируются основные положения работы, делаются общие выводы. В частности, указывается на важную роль, которую Вооружённые силы играли в истории русской провинции второй половины XVIII – начала XIX в. Ведь в этот период Российская империя почти постоянно вела следовавшие одна за другой войны, принёсшие ей значительные территориальные приобретения, огромный международный престиж и влияние. Век военных триумфов и славы русского оружия сделал армию и военных «лицом эпохи».
Обозначенные в работе проблемы в той или иной степени проявляли себя на всём пространстве империи, повсюду, где появлялись военнослужащие её армии. Каждый раз встреча армии и народа сопровождалась различными коллизиями, вызывала к жизни интересные феномены, обуславливавшиеся региональной спецификой.
Показано, что во второй половине XVIII – начале XIX в. в Саратовском Поволжье на постоянной и временной основе присутствовали воинские части и учреждения. В Саратове и Царицыне на «вечных квартирах» находились гарнизонные батальоны. В последнем городе, сохранявшем статус крепости, существовали инженерная и артиллерийская команды. В нескольких селениях выше Царицына до начала 70-х гг. XVIII в. проживали казаки Волжского войска, переселённые в течение указанного десятилетия на Кавказ. В подчинении военных комендантов состояли городовые Саратовская, Дмитриевская, Царицынская и созданная из оставшихся волжских казаков Дубовская казачьи команды.
В компетенции гражданских властей находились губернская и уездные штатные военные команды, выполнявшие полицейские и административные функции. Помимо этих воинских частей, в пределах Саратовского Поволжья в разные периоды присутствовали специальные военные формирования. В их задачи входило выполнение определённых функций. Такими частями были Межевая и Соляная команды, а также осуществлявшие крейсирование по Волге с целью искоренения разбоя экипажи «гардкоутов».
Кроме них, Саратовское Поволжье регулярно посещалось проходящими воинскими частями и являлось местом их временного квартирования. Размещённые на постой полки привлекались к защите населения от нападений киргиз-кайсаков, помогали местным властям в выполнении их функций.
В последней четверти XVIII в. Саратовское Поволжье окончательно утратило статус приграничной территории. Городовые казачьи команды перешли в подчинение командиру Астраханского казачьего полка.
В конце XVIII – начале XIX в. продвинувшиеся далеко на юг государственные границы и изменение вектора внешней политики обусловило резкое сокращение количества и численности временно-квартировавших в регионе воинских частей. Последним крупным перемещением воинских формирований стал проход отправленных в Среднюю Азию и Индию в 1801 г. донских казачьих полков. Некоторое оживление в перемещении воинских частей наблюдалось накануне Отечественной войны 1812 г.
В 1807 г. Саратовский и Царицынский гарнизонные батальоны были отправлены на театр военных действий и в 1811 г. пошли на формирование новых частей русской армии. Малочисленность и слабая боеспособность штатных команд и гарнизонных частей, а также отсутствие у них единого подчинения вызвали необходимость коренного преобразования местных военных сил. В результате реформы в 1811 г. на их основе были созданы подчинявшиеся военному ведомству подразделения Внутренней стражи.
Присутствие в пределах Саратовского Поволжья воинских частей и учреждений оказывало заметное влияние на социально-экономическую и общественную жизнь региона. Местное население испытывало на себе тяжесть постойной повинности и нередко страдало от произвола военных. В течение рассматриваемого периода предпринимались различные попытки смягчить последствия квартирования армейских подразделений путём упорядочивания постоя, создания особых органов – Квартирных комиссий, сбора средств на возведение казарменных помещений.
В работе показано, что присутствие Вооружённых сил в пределах Саратовского Поволжья имело и ряд важных положительных последствий.
Военные справились с разгулом разбоя и «понизовой вольницы», обеспечили безопасность региона, что способствовало его колонизации и создало предпосылки к экономическому процветанию.
В российской провинции XVIII – начала XIX в. армия исполняла своеобразную «просветительскую миссию». Батальонные госпитали Саратова и Царицына стали первыми лечебными учреждениями, а гарнизонные школы и военносиротские отделения – первыми учебными заведениями с гражданской программой в регионе. В начале XIX в. Саратов рассматривался среди кандидатов на открытие в нём дворянского военного училища.
Исследование доказало, что находившиеся в течение рассматриваемого периода в Саратовском Поволжье на постоянной и временной основе воинские части и учреждения оказали значительное влияние на социально-экономическую и культурную жизнь региона, вписав яркую страницу в историю российской провинции второй половины XVIII – начала XIX в.
Список работ, опубликованных по теме диссертации
а) Публикации в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией:
1. Из истории архива Царицынской комендантской канцелярии // Отечественные архивы. 2007. № 3. С. 9–13. – 0, 3 п. л.
2. Император Павел I: «Через Бухарию и Хиву на реку Индус и на заведения английские, по ней лежащие» // Военно-исторический журнал. 2007. № 12. С. 48–51. – 0, 5 п. л.
б) Публикации в иных изданиях:
3. Саратовское Поволжье в «индийских проектах» императора Павла // Краеведы и краеведение Поволжья в контексте общественного развития региона: история и современность: Материалы X межрегиональных краеведческих чтений 24–25 апреля 2003 г. Саратов: Изд-во Саратовской губернской торгово-промышленной палаты, 2003. С. 91–92. – 0, 2. п. л.
4. Проект учреждения дворянского военного училища в Саратове в начале XIX века // Новый век: история глазами молодых: Сб. научн. тр. аспирантов и студентов исторического факультета СГУ. Саратов: Изд-во СГУ, 2003. Вып. 2. С. 3–12. – 0, 5 п. л.
5. Местные военные подразделения в российской провинции в конце XVIII–XIX вв. (по материалам Балашовского уезда Саратовской губернии) // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков: Материалы XIV историко-краеведческой конференции 19 ноября 2004 г., посвящённой 60-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Балашов: Николаев, 2005. С. 81–84. – 0, 2 п. л.
6. Военное образование в российской провинции во второй половине XVIII – начале XX вв. (по материалам Саратовской губернии) // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков: Материалы XIII историко-краеведческой конференции 21 ноября 2003 г. Балашов: Николаев, 2005. С. 81–84. – 0, 2 п. л.
7. Русская армия в Саратовском Прихопёрье // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков: Материалы XIII историко-краеведческой конференции 21 ноября 2003 г. Балашов: Николаев, 2005. С. 9198. – 0, 5 п. л.
8. Саратовский комендант В. В. фон Гартонг // Народы Саратовского Поволжья: этнология, этнография, духовная и материальная культура: Материалы региональной научно-практической конференции 20 декабря 2006 г. Саратовский этнографический музей. Саратов: Изд-во Саратовской губернской торгово-промышленной палаты; Изд-во «Триумф», 2006. С. 170–177. – 0, 5 п. л.
9. Гарнизоны Саратовского Поволжья в эпоху наполеоновских войн // Краеведение и архивное дело в провинции: исторический опыт и перспективы развития: Материалы межрегиональной научной конференции к 120-летию Саратовской губернской учёной архивной комиссии. 5–6 декабря 2006 г. Саратов: Локатор, 2006. С. 179–185. – 0, 5 п. л.
10. Гардкоуты в Саратовском Поволжье: Из истории речной стражи XVIII – первой половины XIX вв. // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 7. Саратов: Научная книга, 2006. С. 20–27. – 1 п. л.
11. Виражи российско-британских отношений в истории Саратовского края // Отечественная война 1812 года и российская провинция в событиях, человеческих судьбах и музейных коллекциях. Сб. мат-лов XIV Всероссийской научной конференции 14–15 октября 2006 г. Малоярославец: ОАО «Малоярославецкая типография», 2006. С. 228–234. – 0, 5 п. л. (в соавторстве с В. П. Тотфалушиным).
12. Балашовский край и Отечественная война 1812 г.: новые материалы и перспективные направления исследований // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков: Материалы XVI историко-краеведческой конференции 17 ноября 2006 г. Саратов: Наука, 2006. С. 54–58. – 0, 5 п. л.
13. Из истории Вольского кадетского корпуса // Саратовский краеведческий сборник: Научн. тр. и публикации. Саратов: Наука, 2007. Вып. 3. С. 142–149. – 0, 5 п. л.
14. Саратовские злоключения Исаака Ганнибала // Кто есть кто в Саратовской губернии. О времени и о себе. Личность, биография, призвание. Саратов: ООО «Приволжское издательство», 2007. С. 136–143. – 0, 5 п. л.
15. Саратовская квартирная комиссия (1808–1872 гг.): К истории постойной повинности в России // Известия Саратовского университета. Новая серия. Т. 2. Серия «История. Международные отношения». Саратов: Изд-во СГУ, 2007. Вып. 2. С. 58–67. – 1 п. л.
16. Саратовская губерния времён коалиционных войн 18051807 годов с военной точки зрения // Эпоха наполеоновских войн: люди, события, идеи: Материалы X Международной научной конференции. Москва, 26–27 апреля 2007 г. М.: Кучково поле, 2007. С. 198–210. – 0, 5 п. л. (в соавторстве с В. П. Тотфалушиным).
17. Гусарская быль // Волга – XXI век. 2008. № 1–2. С. 195 – 217. – 1 п. л.
18. Саратовская гарнизонная школа и военно-сиротское отделение (1764 1826 гг.) // Новый век: история глазами молодых: Сб. научн. тр. аспирантов и студентов истор. фак. СГУ. Вып. 6. Саратов: Изд-во СГУ, 2008. С. 201–220. – 0,8 п. л.
19. Из истории военного постоя в России: «Старые казармы» в Саратове // Военно-исторические исследования в Поволжье. Сб. научн. тр. Вып. 8. Саратов: Научная книга, 2008. С. 160–183. – 1, 5 п. л.
20. Реформа гарнизонов 1764 г. и Саратовское Поволжье // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 8. Саратов: Научная книга, 2008. С. 33 – 39. – 0, 5 п. л.
21. Вооружённые силы в Саратовском Поволжье в эпоху Александра I // Историческая память и общество: эпохи, культуры, люди. Материалы научной конференции, посвящённой 90-летию исторического образования в Саратовском университете. Саратов, 19–21 сентября 2007 г. Саратов: Изд-во СГУ, 2008. С. 232–242. – 0, 5 п. л.
22. Военный постой в России в конце XVIII в.: Ростовский карабинерный полк в Саратовской губернии (1792–1794 гг.) // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «История. Международные отношения». Саратов, 2008. Т. 8. Вып. 2. С. 43–55. – 1 п. л.
23. Саратовские казаки в XVIII – начале XIX вв. // Новый век: история глазами молодых. Вып. 7. Саратов: Изд-во СГУ. 2008. С. 23–35. – 0, 7 п. л.
24. Саратовский комендант В. Ф. фон Кабрит – осколок рыцарской эпохи // Саратовский краеведческий сборник: Научн. тр. и публикации. Саратов: Наука, 2009. Вып. 4. С. 136–149. – 05 п. л.
[1] Клаузевиц К. О войне. М., 2001. С. 68.
[2] Там же. С. 112.
[3] Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 159.
[4] Волков С. В. Русский офицерский корпус. М., 1993. С. 300.
[5] Каменский А. Б. Российская империя в XVIII веке: традиция и модернизация. М., 1999. С. 11.
[6] См.: Рейли Д. Дж. Некоторые мысли о кризисе в исторической науке и об изучении локальной истории // История России: Диалог российских и американских историков. Материалы российско-американской научной конференции (г. Саратов, 18–22 мая 1992 г.). Саратов, 1994. С. 28.
[7] См.: Российский старый порядок: опыт исторического синтеза // Отечественная история. 2000. № 6. С. 58.
[8] Карпущенко С. В. Как оберегали армию // Быт русской армии XVIII – начала XX века. М., 1999; Волков С. В. Русский офицерский корпус. М.,1993; Лапин В. В. Постойная повинность в России // «Английская набережная, 4». Ежегодник Санкт-Петербургского научного общества историков и архивистов. СПб., 2000; Субботина Л. Е. Расквартирование войск в царствование Петра I // Гуманитарные науки: проблемы и решения. Вып. 4. СПб., 2006; Михайлёнок О. М. Государство и армия в России. М., 2006.
[9] См. например: Кузнецов Н. А. Войсковые части, квартировавшие в Кузнецке в XVII–XIX вв. // Кузнецкая старина. Новокузнецк, 2003. Вып. 5; Кауфман А. О. Артиллерия Кузнецка XVII – первой половины XVIII вв. // Там же; Он же. История артиллерийского гарнизона кузнецкой крепости // Там же; Чернов К. А. Численность военного гарнизона г. Томска последней четверти XIX – начала XX вв. // Проблемы истории и исторического познания. Томск, 1999; Михайлов А. А. Обаяние мундира. Псков, 2004; Дмитриев А. В. Первые армейские соединения на территории Сибири в эпоху военных реформ Петра I: История формирования Сибирского драгунского полка в конце XVII в. // Сибирь: проблемы истории повседневности XVII–XX в.: Бахрушинские чтения. 2005. Новосибирск, 2005; Зуев А. С. Жизнеобеспечение гарнизонов крайнего Северо-востока Сибири во второй половине XVIII–XX в. // Там же; Чекулаев Н. Д. Расположение войск гарнизона крепости Св. Креста на Кавказе 1722–1735 // Военно-исторический журнал. 2007. № 7.
[10] См.: Штутман С. М. На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811–1917 гг.). М., 2000; Железко И. М., Кривенок В. И. История внутренних войск МВД России. Курс лекций / Под ред. А. Н. Лизогуба. Саратов, 2003; Внутренние войска. Исторический очерк / Авторы: Баранов В. П., Минер В. Л., Штутман С. М., Елагин В. М., Петраков С. П. М., 2007. Фомин О. Е. Корпус внутренней стражи в правоохранительной системе Российской империи: 1811–1864 гг.: Автореферат дисс. …канд. юрид. наук. М., 1999.
[11] Волкова И. В. Армия, власть и военный фактор в политике Российской империи. Дисс. … докт. ист. наук. М., 2006.
[12] Волкова И. Русская армия в русской истории. М., 2005. С. 5.
[13] См.: Лапин В. В. Указ. соч.
[14] См.: Калашников Г. В. К вопросу о квартировании войск в городах России в первой половине XVIII в. // Города Европейской России конца XV – пер. пол. XIX века: Мат-лы Междунар. Научно-практич. конф. 25–28 апреля 2002 г. Тверь – Кашин – Калязин. Ч. 1. Тверь, 2003.
[15] См.: Каменский А. Б. Повседневность русских городских обывателей. Исторические анекдоты из провинциальной жизни XVIII века. М., 2006.
[16] См.: Юркевич Е. И. Военный Петербург эпохи Павла I. М., 2007.
[17] Аничков В. М. Военное хозяйство. Сравнительное исследование положительных законодательств России, Франции, Пруссии, Австрии, Сардинии, Бельгии и Баварии. СПб., 1860.
[18] Баиов А. К. Курс истории русского военного искусства. Вып. IV - VI. СПб., 1909.
[19] Богданович М. И. Русская армия в век императрицы Екатерины II. СПб., 1873.
[20] Бородкин М. М. Русская армия при Екатерине II // Военный сборник. 1909. № 8.
[21] Ляпидевский Н. П. История казарменного помещения войск в России // Инженерный журнал. 1881. №. 4.
[22] Масловский Д. Ф. Русская армия Екатерины Великой // Военный сборник. 1892. № 5.
[23] Милютин Д. А. История войны 1799 года между Россией и Францией в царствование императора Павла I. Сост. по высочайшему повелению Д. Милютиным, Свиты Его Императорского Величества генерал-майором. Т. I. Ч. 1–4. СПб., 1857.
[24] См.: Кизеветтер А. А. Посадская община в России XVIII столетия. М., 1903; Рындзюнский П. Г. Городское гражданство дореформенной России. М., 1958 Клокман Ю. Р. Социально-экономическая история русского города. Вторая половина XVIII века. М., 1967; Неупокоев В. И. Государственные повинности крестьян Европейской России в конце XVIII – начале XIX вв. М., 1987.
[25] Амиров Р. З. Армия как полицейская сила в механизме Российского государства в период становления и укрепления абсолютной монархии: Дисс. … канд. ист. наук. Уфа, 1997.
[26] Фомин О. Е. Корпус внутренней стражи в правоохранительной системе Российской империи: 1811–1864 гг.: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 1999.
[27] Для настоящей работы интерес представляют следующие сочинения: А. Ф. Леопольдова: Леопольдов А. Ф. Суворов // Саратовские губернские ведомости. 1844. 4 марта; Исторический очерк Саратовской губернии. М., 1848; Он же. Заметки на некоторые мысли в статье г. Мордовцева, помещённой в «Отечественных записках» 1868 года, под названием: «Русские государственные деятели прошлого века и Пугачёв». Сочинение А. Леопольдова. Саратов, 1869.
[28] Нередко приписываемый его отцу А. М. Фадееву очерк целиком или в основной части подготовлен Р. А. Фадеевым.
[29] Государственный архив Саратовской области. Ф. 407. Оп. 2. Д. 1898. Л. 32–33, 53–55; Хованский Н. Ф. Сообщение о поступивших в распоряжение Саратовской учёной архивной комиссии черновых рукописях и бумагах бывшего саратовского губернатора А. М. Фадеева // Труды Саратовской учёной архивной комиссии (далее – ТСУАК). Т. III. Вып. 1. Саратов, 1891. С. 31–32.
[30] См.: [Безносиков К. В.] Военно-статистическое обозрение Российской империи, издаваемое по высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального штаба. Т. V. Ч. 4. Саратовская губерния. СПб., 1852.
[31] См. подробнее: Плешаков И. Н. Из истории архива Царицынской комендантской канцелярии // Отечественные архивы. 2007. № 3.
[32] Скворцов В. Краткая историческая записка о происхождении астраханских казаков и учреждении Астраханского казачьего войска // Саратовский листок. 1888. 9 июля; Бирюков А. И. История Астраханского казачьего войска. Ч. 1–3. Саратов. 1911.
[33] См., например: Юдин П. Л. Ретивые исполнители. В царствование императора Павла // Русский архив. 1912. № 9; Он же. Спор губернатора с городом: (Из провинциальных нравов XVIII столетия) // Русская старина. 1903. № 3;
[34] См.: Еланский В. Г. Краткая записка об историческом происхождении Вольской военной школы // ТСУАК. Т. IV. Вып. 1. Саратов, 1893.
[35] См.: Гераклитов А. А. История Саратовского края в XVI–XVIII вв. Саратов, 1923; Он же. Саратовские пожары 1800 и 1801 гг. // ТСУАК. Вып. 33. Саратов, 1916.
[36] Хованский Н. Ф. Участие Саратовской губернии в Отечественной войне 1812 года. Саратов, 1912.
[37] См.: Кузьмина О. В. Волжское казачество в XVI–XVIII вв. // Некоторые проблемы истории казачества Волгоградской области: Сб. научн. раб. Волгоград, 1997; Курышев А. В. Волжское казачье войско и повстанческое движение под предводительством Е. Пугачёва // Вестник Волгоградского гос. ун-та. Серия 4. Вып. 9. Волгоград, 2004.
[38] Барзилов С. И., Новиков А. П. Заволжский поход Суворова // Военно-исторические исследования в Поволжье. Вып. 2. Саратов, 1997; Новиков А. П. «Город сей именовать Узени» // Волга. 1994. № 5–6; Новиков А. П. Узенский край. Из истории Саратовского Заволжья // Волга. 1995. № 5–6; Плеве И. Р. Восстание Пугачёва, набеги киргиз-кайсаков и немецкие колонисты Поволжья // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 3. Ч. 1. Саратов, 1998.
[39] Плешаков И. Н. Проект учреждения дворянского военного училища в Саратове в начале XIX века // Новый век: история глазами молодых: Сб. научн. тр. аспирантов и студентов исторического факультета СГУ. Вып. 2. Саратов, 2003; Он же. Военное образование в российской провинции во второй половине XVIII – начале XX вв. (по материалам Саратовской губернии) // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков. Материалы XIII историко-краеведческой конференции 21 ноября 2003 г. Балашов, 2005; Он же. Саратовская гарнизонная школа и военно-сиротское отделение (1764–1826 гг.) // Новый век: история глазами молодых: Сб. научн. тр. аспирантов и студентов истор. фак. СГУ. Вып. 6. Саратов, 2008; Он же. Из истории Вольского кадетского корпуса // Саратовский краеведческий сборник: Науч. тр. и публикации. Вып. 3. Саратов, 2007.
[40] Плешаков И. Н. Из истории военного постоя в России: «Старые казармы» в Саратове // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 8. Саратов, 2008; Он же. Саратовская квартирная комиссия (1808–1872 гг.): К истории постойной повинности в России // Известия Саратовского университета. Новая серия. Т. 2. Серия «История. Международные отношения». Вып. 2. Саратов, 2007; Он же. Военный постой в России в конце XVIII в.: Ростовский карабинерный полк в Саратовской губернии (1792–1794 гг.) // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «История. Международные отношения». Т. 8. Вып. 2. Саратов, 2008; Он же. Саратовские казаки в XVIII – начале XIX вв. // Новый век: история глазами молодых: Сб. научн. тр. Вып. 7. Саратов, 2008.
[41] Плешаков И. Н. Русская армия в Саратовском Прихопёрье // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков. Материалы XIII историко-краеведческой конференции 21 ноября 2003 г. Балашов, 2005; Он же. Местные военные подразделения в российской провинции в конце XVIII – XIX вв. (по материалам Балашовского уезда Саратовской губернии) // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков. Материалы XIV историко-краеведческой конференции 19 ноября 2004 г., посвящённой 60-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Балашов, 2005; Он же. Балашовский край и Отечественная война 1812 г.: новые материалы и перспективные направления исследований // Прихопёрье и Саратовский край в панораме веков: Материалы XVI историко-краеведческой конференции 17 ноября 2006 г. Саратов, 2006.
[42] Плешаков И. Н. Гарнизоны Саратовского Поволжья в эпоху наполеоновских войн // Краеведение и архивное дело в провинции: исторический опыт и перспективы развития: Материалы межрегиональной научной конференции к 120-летию Саратовской губернской учёной архивной комиссии. 5–6 декабря 2006 г. г. Саратов. Саратов, 2006; Плешаков И. Н., Тотфалушин В. П. Саратовская губерния времён коалиционных войн 1805–1807 годов с военной точки зрения // Эпоха наполеоновских войн: люди, события, идеи: Материалы X Международной научной конференции. Москва, 26–27 апреля 2007 г. М., 2007; Плешаков И. Н. Реформа гарнизонов 1764 г. и Саратовское Поволжье // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 8. Саратов, 2008; Он же. Вооружённые силы в Саратовском Поволжье в эпоху Александра I // Историческая память и общество: эпохи, культуры, люди: Материалы научной конференции, посвящённой 90-летию исторического образования в Саратовском университете. Саратов, 19–21 сентября 2007 г. Саратов, 2008.
[43] Плешаков И. Н. Саратовское Поволжье в «индийских проектах» императора Павла // Краеведы и краеведение Поволжья в контексте общественного развития региона: история и современность: Материалы X межрегиональных краеведческих чтений 24–25 апреля 2003 г. Саратов, 2003; Плешаков И. Н., Тотфалушин В. П. Виражи российско-британских отношений в истории Саратовского края // Отечественная война 1812 года и российская провинция в событиях, человеческих судьбах и музейных коллекциях: Сб. мат-лов XIV Всероссийской научной конференции 14–15 октября 2006 г. Малоярославец, 2006; Плешаков И. Н. Император Павел I: «Через Бухарию и Хиву на реку Индус и на заведения английские, по ней лежащие» // Военно-исторический журнал. 2007. № 12.
[44] Плешаков И. Н. Саратовский комендант В. В. фон Гартонг // Народы Саратовского Поволжья: этнология, этнография, духовная и материальная культура. Материалы региональной научно-практической конференции 20 декабря 2006 г. Саратовский этнографический музей. Саратов, 2006; Он же. Саратовские злоключения Исаака Ганнибала // Кто есть кто в Саратовской губернии. О времени и о себе. Личность, биография, призвание. Саратов, 2007; Он же. Гусарская быль // Волга – XXI век. 2008. № 1–2; Он же. Саратовский комендант В. Ф. фон Кабрит – осколок рыцарской эпохи // Саратовский краеведческий сборник: Науч. тр. и публикации. Вып. 4. Саратов, 2009.
[45] Плешаков И. Н. Гардкоуты в Саратовском Поволжье: Из истории речной стражи XVIII – первой половины XIX вв. // Военно-исторические исследования в Поволжье: Сб. научн. тр. Вып. 7. Саратов, 2006; Он же. Из истории архива Царицынской комендантской канцелярии // Отечественные архивы. 2007. № 3.
[46] См.: Плешаков И. Н. Из истории архива...
[47] Полное собрание законов Российской империи.
[48] Скопин Г. А. Дневник происшествий // Саратовский исторический сборник, издаваемый Саратовской ученой архивной комиссией в память трехсотлетия города Саратова. Т. 1. Саратов, 1891; Скопин Н. Г. Записки дневные о делах и вещах достопамятных протоиерея Николая Герасимовича Скопина // Там же.
[49] [Мешков И. И.] Записки Ивана Ивановича Мешкова // Русский архив. 1905. № 5.
[50] [Пишчевич А. С.] Жизнь А. С. Пишчевича, им самим описанная. 1764–1805. В трёх частях // Чтения Императорского общества истории и древностей России. 1885. Кн. 1–2.
[51] См.: Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 134. СПб., 1911.
