На правах рукописи
Доценко Артем Михайлович
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ СОВЕТСКОГО ГОРОДА
НАЧАЛА 1950 – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ 1980-Х ГОДОВ
(НА МАТЕРИАЛАХ г. КУЙБЫШЕВА И ГОРОДОВ КУЙБЫШЕВСКОЙ ОБЛАСТИ)
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Специальность 07. 00. 02. – Отечественная история
Самара 2007
Работа выполнена на кафедре экономической истории ГОУ ВПО «Самарский государственный экономический университет»
Научный руководитель:
доктор исторических наук, профессор Шестак Юрий Исаевич
Официальные оппоненты:
доктор исторических наук, профессор Точеный Дмитрий Степанович
кандидат исторических наук, доцент Румянцева Мария Александровна
Ведущая организация:
ГОУ ВПО «Тольяттинский государственный университет»
Защита состоится 11 мая 2007 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета К 212.216.03 при ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет» по адресу: 443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67, зал заседаний Ученого Совета
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет» по адресу: 443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67, к. 1.
Автореферат разослан 10 апреля 2007 г
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук,
доцент О.А. Чернов
- Общая характеристика работы
Актуальность исследования. В последние годы значительно активизировалось изучение истории повседневности – отрасли исторического знания, предметом рассмотрения которого является сфера человеческой обыденности в ее историко-культурных и политико-событийных контекстах.
Перемены, произошедшие в развитии отечественной исторической науки, способствовали формированию ряда научных направлений, сделавших главным объектом своих исследований не экономические явления и политические процессы, а проблемы повседневного бытия простых людей. По существу, история – это повседневная жизнь человека в ее историческом развитии, проявление стабильных, постоянных, неизменных свойств и качеств в соответствии с географическими и временными условиями, рождением и закреплением новых форм жилья, питания, перемещения, работы, досуга. Как сказал известный немецкий философ М. Хайдеггер, повседневность – это некое «публичное мироощущение», это некая незаметность и неустановимость, в которой «люди развертывают свою собственную диктатуру»[1]. Таким образом, повседневность – это сами люди. В этом смысле история повседневности представляется одним из перспективных и актуальных направлений современных исследований.
История повседневности является самостоятельным направлением исторической науки, в том числе изучающим советский период отечественной истории. За три четверти века в советском обществе сложились черты только ему присущие. В будни и в праздники в производственных коллективах, в домашнем быту, в здравоохранении, досуге, системе образования вплоть до характера и особенностей антиобщественных проявлений складывались новые формы образа жизни. В них было много негативного, порожденного уравнительностью, бедностью, огромной идеологической и административной ролью правящей партии и государственных структур, но было немало и позитивных черт, обусловленных стремлением укрепить коллективизм, повысить образовательный и культурный уровень населения.
Этот процесс требует взвешенного и объективного освещения, что делает эту тематику научно значимой и актуальной. Актуальность исследования определяется и своеобразием современной эпохи, масштабными переменами в жизни российского общества, обострением социально-экономических противоречий и повседневных проблем. Помимо этого, формирование нового общества, которое характерно для современной России, невозможно без углубленных знаний об обыденной жизни людей в советский период. В этой связи, обращение к изучению повседневности советского города второй половины XX века весьма актуально.
Обозначенная тема диссертации актуальна и по ряду других причин.
Во-первых, современные социальные проблемы нельзя признать новыми для России, они достаточно остро стояли перед советским обществом еще 1950 – первой половины 1980-х гг.
Во-вторых, в отечественной историографии изучение повседневной жизни советского города развито слабо. Поэтому каждое новое исследование по повседневности обогащает наше представление об урбанизации и специфических чертах городской жизни в России.
В-третьих в современной историографии региональные исследования приобретают особое значение в связи с регионализацией общественной жизни.
Степень научной разработанности проблемы. Историографию темы можно разделить на два периода, на основе учета политических и социально-экономических процессов, происходящих в обществе и характера изучения исследуемой проблемы. Первый период – советский (середина 1950 – конец 1980-х гг.); второй период – постсоветский (начало 1990-х гг. – настоящее время).
Для литературы, созданной во второй половине 1950 – первой половине 1960-х гг. характерно, что в ее основе лежала концепция коммунистического строительства. Изменение политической ситуации в середине 1950-х гг. и некоторое ослабление идеологического пресса в годы «оттепели», а также появившаяся возможность более широкого доступа к партийным и государственным архивам вызвали заметный интерес историков к теоретическому осмыслению тех изменений, которые происходили в жизни населения. Истории повседневности, как отдельного направления историографии, пока еще не существовало ни в мировой, ни в отечественной исторической науке.
Советские исследователи к таким проблемам, как повседневность относились довольно нигилистически, в силу того, что руководствовались установками, которые были сформулированы в работе Ф. Энгельса «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»[2]. Приоритет отдавался большим макросоциологическим группам. В работах, посвященных истории рабочего класса, других социальных слоев советского общества, интересующие нас сюжеты, затрагивались весьма фрагментарно[3]. Повседневные сюжеты авторы включали в свои работы как иллюстративный материал. Бытовые детали демонстрировали готовность советских людей работать героически, с энтузиазмом и осознавать, что решение первостепенных задач строительства коммунизма создаст основу благосостояния общества в целом и благополучия каждой советской семьи. Однако, в силу идеологических установок, советские историки систематическим изучением проблем повседневности не занимались.
Одной из предпосылок возникновения этого направления было исследование быта людей. Положительным моментом стал акцент на индивидуальную сторону жизни людей. В качестве субъектов быта рассматривалась главным образом семья и личность[4]. Ставя в центр своих научных разработок личность, исследователи тем самым делали упор на рассмотрение простой, обыденной жизни человека, а не определенного коллектива. В этом плане характерно замечание социолога В.П. Тугаринова: «Под бытом разумеется совокупность того, что относится к области личной…жизни, а не общественной деятельности людей»[5].
Во второй половине 1960 – первой половине 1980-х гг. историография стала развиваться под непосредственным влиянием политической линии по ужесточению методов руководства исторической наукой. Проблема нашла освещение в ряде монографий, очерков, статей и брошюр, в которых рассматриваются различные аспекты обыденной жизни городского населения.
Тема повседневности продолжает выполнять иллюстративную нагрузку на данном этапе, но в ряде работ советских социологов начинает отожествляться с понятием «городской образ жизни»[6]. Авторами в этих работах были обоснованы некоторые принципы совершенствования городского образа жизни на основе формирования и организации городской среды, изучены вопросы взаимодействия индивида, семьи, социальной группы с материально-вещным окружением в городских условиях, рассмотрены наиболее характерные черты поселенческой структуры в СССР, а также функции и формы социалистического города. Активизировалось изучение проблем быта и образа жизни в диссертационных исследованиях[7]. Несмотря на существенное влияние идеологии, большинство из этих работ послужили основой для формирования в будущем направления по изучению городской повседневности.
Сюжеты повседневности, в качестве вспомогательного материала получили свое развитие и в литературе пропагандистского характера, направленной, в частности на борьбу с алкоголизмом[8]. Авторы на конкретных примерах показали общественное зло алкоголя (его несовместимость с семьей, бытом и производительным трудом), провели в своих работах откровенную заочную беседу с молодежью о вредных последствиях алкоголя на семейную жизнь, а также проследили связь между алкоголизмом и преступностью.
В этот период в научных исследованиях социологов значительное место занимает разработка вопросов духовного развития общества, структурно-функциональный анализ элементов быта. В работах ряда авторов изучается проблема свободного времени трудящихся[9]. Тема быта в связи с проблемой свободного времени и досуга обстоятельно рассмотрена социологом
Л.А. Гордоном [10].
В целом, в литературе середины 1950 – начала 1980-х гг. центральное место занимало изучение деятельности партии по улучшению социально-бытовых условий и повышению уровня жизни населения. Исследователи были склонны завышать рост благосостояния трудящихся, умалчивать о реальных проблемах в социально-экономической и бытовой сферах. Основной акцент делался на сознательности советских тружеников, их прямой заинтересованности в результатах своего труда, добровольном стремлении в кратчайшие сроки построить «светлое будущее». Но, несмотря на очевидную тенденциозность, такая литература может служить важным источником изучения проблемы быта и повседневности. Именно в 1970-е гг. был выработан подход, в соответствии с которым «быт» стал характеризоваться как повседневный уклад жизни и определяться исторически сложившимися социально-экономическими условиями и развивающимися на этой основе внепроизводственными отношениями. Можно сказать, что это стало началом зарождения в советский, а позже российской историографии направления по изучению истории повседневности.
Со второй половины 1980-х гг., в рамках «перестройки», в условиях углублявшегося в СССР кризиса нарушилось монопольное единство взглядов на основные проблемы истории, возник плюрализм мнений, в том числе и антикоммунистической направленности. Появились работы, написанные в историко-публицистическом стиле, в которых нашли отражение сложности переходного периода[11]. Далеко не все авторы учитывали многомерность исторического процесса, чаще занимаясь поиском виновных, а не объективным анализом социально бытовых и повседневных проблем советского общества. Наиболее заметными работами по рассматриваемой проблеме стали исследования социологов по теме быта советских людей[12]. Наиболее заметной в историографии эпохи перестройки является многотомная история советского рабочего класса, в которой, несмотря на существенную идеологизацию, содержится богатый фактический материал[13]. Особый интерес представляют показанные авторами изменения в быту, вопросы питания рабочих, обеспечения их семей предметами первой необходимости, жильем, услугами. Это была одна из первых попыток очеловечить историю, уйти от устоявшихся схем.
Качественно новый этап в изучении советской повседневности наступил с начала 1990-х гг. Новые информационные возможности заметно расширили горизонты исследуемой темы. Все чаще начинают проходить конференции, посвященные проблеме повседневности[14]. Свое развитие получили и диссертационные исследования по данной проблематике[15]. В результате научных изысканий стало активно формироваться междисциплинарное поле творчества ученых обществоведов. Внимание исследователей сосредоточено не столько на идеологическом обосновании жизни советского народа, сколько на подробном разборе бытовых, жилищных условий рядового горожанина, как на основе социально-политических новаций советского правительства, так и с помощью этно-семиотического анализа.
Вышеуказанная тенденция объективно привела к росту количества исследований, разнообразию тематики. Пожалуй, первым, кто обратился к проблеме повседневности в постсоветской историографии, была петербургский историк Н.Б. Лебина[16]. По сути, в ее работах были намечены основные направления исторического анализа быта, обыденности и девиантного поведения в советских городах сквозь призму повседневности.
Значительный интерес представляет также монография Г.В. Андреевского, посвященная повседневной жизни сталинской Москвы. Достоинством труда является то, что он создан на основании воспоминаний, архивных материалов и сообщений прессы тех лет о таких редко замечаемых деталях, как, например, езда в трамваях, мытье в банях, торговля на рынках, жизнь в коммуналках, о праздниках и труде простых людей, о том, как они приспосабливались к условиям послереволюционного времени и пытались выжить в годы войны[17].
Предметом исследования этнографа И.В. Утехина стала семиотика пространства жилища, в частности коммунальных квартир г. Ленинграда 1970 – 1990-х гг. В ней рассмотрены взаимоотношения соседей, представления о гигиене и распределении обязанностей и благ в «коммуналках»[18]. Публицистами-эмигрантами П. Вайлем и А. Генисом воспроизведена атмосфера 60-х гг., начавшаяся по их мнению в 1961 г. XXII съездом КПСС и принятием новой партийной программы и закончившаяся в 1968 г. оккупацией Чехословакии[19]. Авторы сосредоточили внимание не столько на событиях того периода, сколько на образе жизни, общественных умонастроениях, стиле эпохи.
В данный историографический период при Российской Академии Наук был создан Научный совет по изучению истории повседневности под руководством Ю.А. Полякова. В течении последних пяти лет появились работы, в центре внимания которых проблема повседневности рассматривалась совокупно с рядом актуальных по сей день вопросов[20].
В целом, необходимо отметить, что, несмотря на количественное и качественное многообразие работ, посвященных изучению повседневной жизни советского города, данная тематика рассматривалась относительно односторонне. Главным образом, исследователи акцентировали внимание на анализе жилищных условий советских граждан, сводившемуся к простому бытописанию. Из их поля зрения довольно часто выпадала проблема ментальности советского человека, в частности взаимосвязь материально-вещной насыщенности и общественной морали, а также влияние идеологического фактора на повседневную городскую жизнь.
Особую группу составляет литература краеведческого характера. Основой для изучения архитектурного наследия и эволюции жилищного строительства
г. Куйбышева являются работы ведущих архитекторов и историков города. В частности, в «Путеводителе по городу Куйбышеву», помимо обширного справочного аппарата, описания экскурсионных маршрутов и достопримечательностей, дается очерк истории города, основное внимание в котором уделено послереволюционному, индустриальному периоду развития региона[21]. В монографии главного архитектора г. Куйбышева А.Г. Моргуна достаточно подробно рассматривается история градостроительства одного из крупнейших промышленных и культурных центров Среднего Поволжья от момента возникновения крепости Самара до середины 1980-х годов[22].
Проблеме идеологического воспитания посвящены книга по истории Куйбышевского комсомола[23], а также сборники статей пропагандистского характера, составленные не без участия работников Управления КГБ СССР по Куйбышевской области, в которых авторы в популярной форме рассказывают о «происках идеологических диверсантов», действующих в Куйбышевской области[24].
В последние годы появился ряд работ, анализирующих демографическую историю Поволжья. В работах А.И. Репинецкого освещены вопросы численности промышленных работников, их распределение по отраслям промышленности, а также влияние мигрантов на структурный состав работников промышленности[25]. В совместной работе А.И. Репинецкого и М.А. Румянцевой показана динамика численности населения, его половозрастной состав, уровень рождаемости, заболеваемости, смертности в Среднем Поволжье в послевоенное двадцатилетие[26].
В целом, краеведческая литература дает детальное представление о жизни городского населения, будь то архитектура, идеология или демография, и, таким образом, региональная история повседневной жизни советского города требует более тщательного и комплексного исследования.
Разработка проблемы повседневности получила свое развитие и в зарубежной историографии (по сути она там и зародилась). Начало изучению истории повседневности положили французские историки Школы Анналов (М. Блок, Л. Февр, Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф). Так, чтобы исследовать повседневную жизнь, Анри Лефевр предлагал изучать «пищу, одежду, мебель, дом, соседей, окружающую среду»[27]. Сторонники изучения истории повседневности стремились понять и проанализировать изменчивые восприятия, переживания, поведение людей, влияние на них общественных структур и процессов. Здесь история повседневности сближается с историей культуры и с социальной психологией. К примеру, английские ученые С. Коэн и Л. Тейлор, еще в середине 1970-х гг. предприняли попытку при помощи социальной психологии подойти к проблеме «сопротивления повседневной жизни», и исследовать «рабочую философию людей, которая сопровождает их от стола с завтраком к столу офиса, и потом снова к супружескому ложу»[28]. Подобной точки зрения придерживается и современный американский исследователь Д. Чейни, полагающий, что «повседневная жизнь содержит в себе такие формы жизни, которые мы обычно принимаем за незамечаемые и… считаем само собой разумеющимися», поскольку «обыденная действительность проявляется в рутине или ритмах занятий, отношениях или месте жительства»[29].
Но помимо общетеоретических трудов западноевропейские и американские исследователи проявляли, начиная с 1960-х гг. интерес и к конкретной тематике, в том числе повседневности советского общества. Так, одним из первых, кто начал изучать эту проблему был леворадикальный американо-германский философ Герберт Маркузе. В своей работе «Советский марксизм» он проанализировал все жизненные аспекты советского общества[30].
В разные годы выходили как сборники по проблеме советской повседневности, в которых исследовались культура городского досуга, советская семья, советское общество в целом[31], так и монографии, посвященные разработке определенных тем, связанных с повседневной жизнью Советского Союза, например, работы о молодежных организациях в СССР Алена Кассофа и Хилари Пилкингтон[32], о жилищной проблеме, и, в частности, о коммунальных квартирах – С. Бойм[33]. Изучению советской идеологической структуры посвящены исследование английского историка Дэниела Таршиса, подробно рассмотревшего советскую прессу и ее влияние на обыденную жизнь граждан[34], а также работа французского историка Пьера Лорена, несмотря на свое ироническое заглавие «Евангелие от Святого Маркса», весьма серьезно освещающая проблему идеологического прессинга в повседневной жизни Советского Союза в 1960 – начале 1980-х годов[35].
Особого внимания заслуживают работы профессора социологии Мичиганского университета Уолтера Д. Коннора, проведшего первую половину 1969 г. в Москве, изучая в рамках американо-советского научного обмена повседневное отклоняющееся поведение советских граждан: пьянство, хулиганство и преступность[36]. Спустя два десятилетия в своей новой работе он рассмотрел общественно-политические отношения в Советском Союзе и советском блоке сквозь призму повседневности горбачевских преобразований[37].
Однако, несмотря на то, что проблема повседневности, в отдельных ее аспектах, изучалась и изучается, процессы, касающиеся непосредственно жизни советского города второй половины XX века, освещены недостаточно. Таким образом, историография не располагает специальной работой, посвященной истории повседневной жизни советского города 1950 – первой половины
1980-х гг., что сделано автором на материалах г. Куйбышева и городов Куйбышевской области.
Объект исследования – советский город в условиях завершения формирования индустриального общества.
Предмет исследования – повседневная жизнь советского городского населения.
Хронологические рамки исследования обусловлены объективными факторами: нижняя граница – смена политического лидерства после смерти Сталина (март 1953 г.), вызвавшая ломку мировоззрения значительной части советских людей, которое прошло свое становление и развитие в эпоху «оттепели» и «застоя». Верхняя граница – уход с политической сцены «старого» руководства Кремля (март 1985 г.), когда с провозглашением политики «перестройки» и «гласности» менталитет советских граждан начинает абстрагироваться от идеологических стереотипов. Однако освещаются и события, выходящие за нижнюю хронологическую границу. Это связано с необходимостью проследить динамику развития некоторых аспектов повседневной жизни советского города.
Территориальные рамки исследования – г. Куйбышев, как один из крупнейших индустриальных центров страны, в котором сочетались традиции прошлого с элементами нового уклада жизни и богатыми перспективами дальнейшего развития, а также города Куйбышевской области.
Цель исследования – изучение повседневной жизни городского населения в начале 1950 – первой половине 1980-х гг.
Достижение этой цели возможно путем решения конкретных задач:
- охарактеризовать внешний облик города в начале 1950 – первой половине 1980-х гг.;
- исследовать жилищно-бытовые условия и материально-вещную среду городского населения;
- проанализировать особенности проведения свободного времени и досуга советских людей;
- изучить восприятие власти и ее политики городским населением, определить степень идеологизации обыденной жизни;
- выявить основные характерные черты нонконформистских и неформальных движений молодежи в условиях советского города;
- рассмотреть проблему хищений и спекуляции в условиях города;
- охарактеризовать потребление алкоголя и пьянство в городе, и методы борьбы с ним;
- определить масштаб и значение для криминогенной ситуации в городе подростковой и молодежной преступности.
Методологическую основу исследования составляют принципы историзма и научной объективности. Изучение такого многоаспектного явления, как повседневная жизнь предполагает обращение к широкому спектру проблем – экономических, политических, социальных и культурных, что предполагает междисциплинарный подход к исследованию заявленной проблемы. Исследование опирается на широкое использование сравнительно-исторического, проблемно-хронологического, описательного и документально-иллюстративного методов.
Источниковая база исследования. При работе над диссертацией были использованы следующие источники, которые условно разделены на пять групп:
- Архивные документы.
- Опубликованные документы партийного и государственного происхождения.
- Мемуарная литература.
- Периодическая печать.
- Устная история.
1. Архивные документы и материалы составили основную часть источниковой базы диссертации и выступают своеобразным «арбитром достоверности». Исследованы фонды двух центральных архивных учреждений: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ); и двух региональных: Государственного архива Самарской области (ГАСО), Самарского областного государственного архива социально-политической истории (СОГАСПИ).
Эволюцию градостроительной политики в г. Куйбышеве в исследуемый период помогают проследить решения и протоколы заседаний исполкома Куйбышевкого городского совета депутатов трудящихся, отображающие некоторые аспекты жилищно-строительной практики местных властей[38]. Ответить на вопрос о жилищно-бытовых условиях строителей автозавода в г. Тольятти в середине 1960-х гг. позволяют материалы о работе выездной редакции газеты «Советская Россия» на стройку будущего автогиганта[39].
Ежегодные отчеты культурных организаций города, тексты дикторов радио- и телепередач Куйбышевского областного комитета по телевидению и радиовещанию, материалы о работе комитетов профсоюзов в организации летнего отдыха детей, о воспитательной работе среди молодежи, а также справки Института социологических исследований АН СССР о проблемах развития и совершенствования советского образа жизни предоставляют возможность узнать, в каких рамках, а в силу заидеологизированности сферы культуры по каким шаблонам проходила организация свободного времени советского человека, его досуг[40].
Непосредственный интерес для решения проблемы восприятия власти и ее политики советскими людьми представляют письма граждан в приемную председателя Совета Министров СССР и Верховного Совета СССР[41]. Они были использованы для характеристики тех проблем, для решения которых советские люди, в силу забюрократизированности местных чиновничьих аппаратов, обращались в центральные правительственные органы. Представление об эмоциональном состоянии советских людей в связи со смертью И.В. Сталина дают письма, поступавшие от учреждений, организаций и граждан на имя председателя Верховного Совета СССР с выражениями соболезнований в траурные дни марта 1953 года[42].
Выявить динамику основных видов преступлений и правонарушений среди городского населения за длительный период открывают возможность доклады, докладные записки, справки и другие материалы работников Куйбышевской областной прокуратуры[43].
Особый вид источников составляют документы местных партийных и комсомольских организаций[44]. Материалы о состоянии массово-политической работы в районах города, а также идеологической работы среди населения позволяют не только исследовать ряд таких аспектов, как жилищное строительство, быт, досуг и преступления в советском городе, но и проследить взаимосвязь этих вопросов с коммунистической идеологией.
2. Опубликованные документы партийного и государственного происхождения. Прежде всего, это официально-изданные стенографические
отчеты и материалы съездов КПСС[45], постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР[46]. Особый интерес представляет издание документов, связанных с докладом Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС «О культе личности и его последствиях», содержащее, помимо всех вариантов и редакций доклада, материалы о реакции на решения съезда в стране и за рубежом[47]. Значительный материал содержит сборник документов по истории советской политической цензуры, отображающих фактор идеологического пресса в повседневной жизни[48].
3. Мемуарная литература дополняет свидетельства других источников, восполняет недостающие звенья. Так, многие представители советской творческой интеллигенции в своих мемуарах давали субъективную оценку происходящему в стране[49]. Главный библиограф Самарской областной библиотеки А.Н. Завальный составил свою книгу из небольших анекдотичных историй, рассказанных ему многими известными самарцами, жившими в исследуемый период, что позволяет взглянуть на повседневность советского города с иной точки зрения[50]. Пермским писателем и журналистом В. Киршиным, в строгом хронологическом порядке представлена объективная констатация фактов прожитых им лет[51]. Своеобразным источником, позволяющим узнать каким было советское общество с точки зрения иностранного наблюдателя служат мемуары 37-го президента США Р. Никсона, чьи сведения, в силу занимаемой им должности, содержат информацию об официальной, «отлакированной» повседневной жизни советских людей. В свою очередь, по его мнению, только через повседневную, обыденную жизнь можно понять человека и общество в целом: «Рано утром потолкуйте с людьми на рынке; помолитесь вместе с прихожанами маленькой церкви;… зайдите в школу, где не запланирована встреча, или смешайтесь с толпой любителей театра или спортивных болельщиков – все это даст вам ощущение страны, останется в вашей памяти на всю жизнь»[52].
4. Периодическая печать. При работе с ней учитывался ряд специфических особенностей: насыщенность периодики в информационном отношении, богатая фактография; телеграфная подача информации как особый способ; актуальность информации к моменту выхода в свет изданий, оперативность на злобу дня; принадлежность периодики к официальным государственным органам.
Были рассмотрены материалы как центральных («Правда», «Известия», «Труд», «Советская Россия», «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Советская культура»), так и местных газет («Волжская Коммуна», «Волжская Заря», «Волжский комсомолец»).
Ценные для исследования сведения были получены из журнала «Работница», их анализ позволил выявить перемены в повседневной жизни советских людей времен «оттепели» и «застоя».
В целом периодическая печать дает возможность воссоздать картину повседневности советского города, вместе с тем, при использовании этого материала учитывалась определенная степень субъективизма в оценках происходящих событий.
5. Устная история. Жанр диссертации во многом определил обращение к воспоминаниям современников. Автор проанкетировал жителей г. Самары и городов области: А.Д. Трушину, Н.Е. Мельникову, Н.Н. Лесниченко, В.К. Чиркову, Н.И. Маштакову, А.Г. Удинцева, В.П. Колоскова. При опросе во внимание брались возраст (1920 – 1960-е гг. рождения) и социальное положение анкетируемого (рабочие, инженерно-технические работники, служащие, интеллигенция). Обращение к «устной истории» позволило глубже проникнуть в повседневную жизнь изучаемого периода.
В целом, вышеуказанный корпус источников при его критическом анализе позволил обосновать концептуальный замысел исследования, получить информацию о повседневности советского города, в частности г. Куйбышева и городов Куйбышевской области, а также о наиболее значимых для советского общества социальных проблемах начала 1950 – перовой половины 1980-х гг.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:
- дана комплексная характеристика повседневных черт жизни советского горожанина в единстве социальных и асоциальных проявлений;
- на основе анализа обширного круга архивных и опубликованных документов рассматривается проблема эволюции основных черт повседневности советского города в начале 1950 – первой половине 1980-х годов;
- детально рассматривается обыденная жизнь населения одного из крупнейших в СССР промышленных центров – г. Куйбышева и городов Куйбышевской области в указанный хронологический период;
- на основе большого числа новых документов дается характеристика молодежных нонконформистских и неформальных образований и движений, анализируются причины их появления;
- дана сравнительная характеристика умонастроений рядовых граждан эпохи «оттепели» и «застоя»;
- подробно изучены асоциальные проявления в городской среде;
- в научный оборот вводятся новые архивные документы и материалы.
На защиту выносятся следующие положения диссертации:
1. Размах жилищного строительства, в исследуемый период имел решающее значение в изменении социально-бытового уклада советского общества. Высокие темпы градостроительства, предоставление гражданам индивидуальных квартир отразили не только известные изменения в государственной идеологии, но и повлекли за собой перемены в общественном сознании.
2. Идеологический контроль в отношении «правильности» проведения досуга определял расходование свободного времени советских людей. Считалось, что основное время человек должен проводить в обществе, на виду у всех. Характерным для образа жизни городского населения, содержания его досуга было приобщение к достижениям культуры, занятия спортом, туристические походы, участие в массовых гуляниях, проводимых в парках и на площадях, встречи по интересам.
3. В 1950 – 1960-е гг. характерной чертой советского общества являлся социальный оптимизм, порожденный победой в борьбе с фашизмом и верой в построение светлого коммунистического будущего, в то, что трудности временны и быстро будут преодолены. Людей привлекала возможность обогнать в индустриальном развитии капиталистические страны, они были уверены в том, что СССР создает все самое лучшее и передовое. Поэтому вокруг граждан, не признававших норм социалистического образа жизни и труда, создавалась атмосфера единодушного общественного осуждения и жесткой критики. В 1970 – 1980-е гг., на смену социальному оптимизму пришли пессимизм и тотальная апатия, вызванные засильем тоталитарной идеологии и экономическим застоем.
4. С середины 1950-х гг. в быт советской молодежи начали проникать западные влияния. Появились стиляги, практиковавшие и в одежде, и в поведении стиль, являвшийся протестом господствовавшему. В начале 1970-х гг. в советских городах возникает движение хиппи, с характерными для него идеями пацифизма, невмешательства в дела общества и внешними отличительными атрибутами (длинные волосы, яркие одежды). Однако, если на Западе подобные образования противопоставляли себя буржуазной культуре, то в Советском Союзе – социалистической, и по сути являлись проявлением протеста части молодежи против чрезмерной заидеологизированности молодежной политики государства, ослабления веры общества в коммунистические идеалы.
5. На криминальную обстановку начала 1950-х гг. кардинально повлияли перемены в стране. Смерть Сталина, олицетворявшего тоталитарную систему и неизбежное ее в связи с этим ослабление, непродуманная политика амнистии повлекли за собой бурный рост преступности, искоренить которую в годы хрущевского правления пытались не только традиционными методами, но и с помощью привлечения общественности. В 1970 – 1980-е гг. питательной средой для роста преступности и других видов асоциального поведения граждан являлись застой в экономическом развитии, подрыв веры в идеалы коммунизма, социальный пессимизм и апатия.
Практическая значимость исследования состоит в том, что оно дает возможность более полно и объективно представить многие аспекты повседневной жизни населения советских городов второй половины XX века, а также поможет пересмотреть устоявшиеся в последнее десятилетие отрицательные оценки социальной политики советского государства.
Материалы диссертации могут найти применение в научной и преподавательской деятельности, в спецкурсах, семинарах по социальной истории России, по истории повседневности, истории культуры, а также при написании учебных пособий по соответствующей проблематике. Введенные в научный оборот новые архивные документы и опубликованные источники могут быть использованы в последующих исследованиях по истории повседневной жизни.
Апробация исследования была проведена в виде докладов и сообщений на междисциплинарном гуманитарном семинаре «Стирая грани» в апреле 2005 г. в
г. Ульяновске, на Международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Молодежь в начале XXI века: основные ценности, позиции, ориентиры» в марте 2006 г. в Самарском Государственном Экономическом Университете, и публикации статей.
Цели и задачи исследования обусловили структуру диссертации, состоящую из введения, трех глав с восьмью параграфами, заключения и списка источников и литературы; работа снабжена приложениями.
II. Основное содержание работы
Во введении обосновывается актуальность изучаемой проблемы, выбор хронологических и территориальных рамок исследования, определяется объект и предмет изучения. Здесь же формулируется научная новизна, цель и задачи исследования, основные положения, выносимые автором на защиту, анализируется степень изученности темы, обосновываются методология и источниковая базы, приводятся мнение о практическом значении диссертации, сведения об апробации.
В первой главе «Материальные и духовные особенности городской повседневности советского человека в начале 1950 – первой половине 1980-х гг.» – дается характеристика материальных и духовных особенностей повседневной жизни советских горожан в исследуемый период.
Первый параграф – «Внешний облик города» – посвящен изучению эволюции жилищного строительства в советском городе, в нем также рассматриваются отдельные аспекты влияющие на внешний облик города.
В середине 1950-х гг. осуществился переход к строительству жилья индустриальными методами на основе серийного производства. Простота в оформлении зданий была не только результатом экономии значительных материальных средств, но и явным стремлением Хрущева развенчать культ личности и в архитектуре – отойти от принципов «сталинского ампира». За «излишества» и «перерасход средств» при строительстве Дворца культуры завода «Прогресс» (с 1971 г. – Дворец культуры им. С.М. Кирова) «досталось» в начале 1960-х гг. и куйбышевскому руководству. Во внешнем облике городов, в том числе и в жилищном строительстве произошли кардинальные изменения. Вместо домов-дворцов, предназначавшихся, как правило для элиты, большими темпами стали возводиться целые квартала новостроек для простых, рядовых граждан. Характерной чертой периода хрущевской жилищной политики стали башенные краны, которые вырастали во всех городах страны, создавая картину «великой стройки».
В процессе массовой застройки происходит формирование микрорайонов, теоретическая разработка которых началась в 1950-е гг., а практическое применение с 1960-х годов. Общую архитектурную завершенность микрорайоны приобрели к середине 1980-х гг. В г. Куйбышеве на протяжении почти 20 лет были созданы микрорайоны 7, 7а и 7б – в Промышленном районе; 13 и 14 в Кировском районе и др.
Помимо создания микрорайонов, в градостроительстве тех лет появились тенденции в направлении поисков современных типов жилых домов. Период конца 1960 – 1970-х гг. стал временем разработки многоэтажного жилища. Широкое применение нашли односекционные, экономически целесообразные «башенные» дома. Один из таких высотных жилых домов, построенный в
г. Куйбышеве на пересечении пр. Ленина и ул. Осипенко, был сдан в эксплуатацию в январе 1969 г. – первый в городе 12-этажный жилой дом.
Но, говоря о распространившемся с конца 1960-х гг. многоэтажном строительстве, нужно отметить, что такие жилища не могли решить многих проблем организации современного быта. Окраины городов, занятые новостройками (или же новые города) обрастали погребами, гаражами, а огромные территории занимались садовыми участками.
Смягчить сложившуюся ситуацию пытались путем внесения в городскую среду природного элемента. Озеленение было частью общей задачи создания красоты города.
Во втором параграфе – «Жилищно-бытовые условия и материально-вещная среда городского населения» – рассматривается взаимосвязь материально-вещной среды и жилищно-бытовых условий советских горожан.
Неотъемлемой частью образа жизни советского горожанина являлись его повседневные жилищно-бытовые условия. Массовое жилищное строительство, начавшееся в середине 1950-х гг. в советских городах, было единственным на тот момент способом решения жилищной проблемы.
В каждой квартире имелась кухня площадью 5-6 кв. м. с холодным шкафом под окном, столовая (зал) – 18,32 кв. м., спальня – 10,35 кв. м, совмещенный санитарный узел (в лексике 1960-х гг. «гаванна» – от слов «гальюн» и «ванна») – 3 кв. м., прихожая и так называемая гардеробная площадью 2 – 2,5 кв. м. со встроенными шкафами и антресолями. Все «дополнительные площади»: коридор, ванная комната, кухня – были сокращены до физиологического минимума. Потолки опущены до 2,7 метра, лестничные пролеты сужены, кладовки.
Новое жилое пространство требовало и нового наполнения. Популярностью стала пользоваться трансформирующаяся мебель: шкафы-секретеры с откидной доской и диваны-кровати. Объектом особого внимания явилась обстановка кухонь. Это помещение в отдельных малометражных квартирах несло на себе особую нагрузку. Именно в хрущевское время зародилась новая бытовая практика – прием пищи всей семьей в кухне, а чуть позднее – даже гостевая традиция – прием на кухне гостей.
«Вещистская» ориентация в производстве предметов оборудования жилища сохранилась и в последующие десятилетия. Особенно ярко это проявилось в структуре мебельного ассортимента. Основой этой структуры в 1970 – 1980-е гг. являлся гарнитур-спальня, столовая, кабинет, – который заполнял двух-, трехкомнатную квартиру.
Третий параграф – «Свободное время и досуг советского человека» – посвящен проблеме нерабочего времени в повседневной жизни городских жителей.
Свободное время более искренне и рефлексивно, нежели время, затраченное на работу, отображает ценности и устремления человека, поскольку в проведении досуга кроются самые фундаментальные аспекты человеческой природы поведения.
В свободное время люди стремились вырваться из замкнутого пространства своих квартир. Прогулки по городу оставались притягательными как для самих горожан, так и для гостей города. Особой популярностью среди горожан пользовались городские парки. В г. Куйбышеве таким был, например, Городской парк культуры и отдыха им. М. Горького (до революции Струковский сад, что закрепило за ним в последующие десятилетия обывательское название – «струкачи»). В нем регулярно проводились массовые гуляния. Зимой – Новогодняя елка и «Проводы русской зимы». Летом – «Русская березка», встречи рабочих предприятий, концерты симфонического оркестра филармонии, выступления артистов театров и эстрады. Свободное время люди проводили на праздниках и массовых гуляниях, организуемых также вне парковой территории. Особый интерес, в этом плане, вызывают, так называемые «праздники улиц».
В любую программу развлечений обязательно вплеталась идеологическая составляющая, главным содержанием которой была «пропаганда и разъяснение исторических решений» съездов и пленумов партии.
Особое внимание придавалось организации работы с детьми. Сейчас кажутся наивными слова о «заботе Родины», но, как таковая, забота все-таки была. Проявлялось это, в первую очередь, в организации летнего отдыха детей. Городскими организациями, при финансовой поддержке профсоюзов строились загородные пионерские лагеря.
Отдых за городом организовывался не только для школьников, но и для трудящихся. Кроме местных домов отдыха (санаторий им. Чкалова – одна из крупнейших волжских здравниц ВЦСПС), предприятия и организации города предоставляли своим рабочим возможность отдыхать на курортах и в санаториях Кавказа, Крыма, Рижского взморья, Закарпатья. С конца 1950-х гг. отдельные заводы и фабрики перешли к строительству собственных баз отдыха в этих регионах страны. Одним из таких, например, был санаторий «Ясная Поляна», построенный в начале 1970-х гг. Куйбышевским механическим заводом (п/о «Салют») на черноморском побережье Крыма, близ г. Ялты. Поездки по путевкам в санатории пользовались большим спросом, и как форма досуга перестали организовываться на предприятиях лишь с начала 1990-х гг. по не зависящим от трудящихся причинам.
Во второй главе «Идеологический фактор в повседневной жизни советского человека начала 1950 – первой половины 1980-х гг.» исследуется влияние на повседневную жизнь советского горожанина идеологического фактора.
В первом параграфе – «События в стране и мире глазами советского обывателя» – показана роль советской пропаганды в формировании угодных властям массовых настроений.
Задачам переустройства массового сознания в нужном ключе была подчинена социальная пропаганда. В целях контроля народных настроений и для направления их в нужное русло в организациях и учреждениях страны проходили агитсобрания и читки материалов с решениями съездов и пленумов КПСС.
Любое значительное потрясение проявляет в сознании людей обыденно-искренние выражения своих чувств. Таким потрясением в жизни советского общества начала 1950-х гг. стала смерть И.В. Сталина в марте 1953 г. Потоки соболезнований как в местные, так и в центральные партийные и советские органы позволяют проследить, насколько значимым и почитаемым был для простых людей «отец народов».
После XX съезда КПСС восприятие Сталина как человека в массовом сознании изменило и отношение к его преемникам наверху. Примечательно, что волновавшие народ вопросы, в силу особенностей сложившегося еще при Сталине мировоззрения, рядовые коммунисты по-прежнему стремились разбирать исключительно на партийных собраниях, то есть с позиций «генеральной партийной линии», а не субъективных точек зрения.
Противоречивость той эпохи, проявлялась и в том, что зачастую искренние стремления лидеров КПСС, пропущенные через существующие политические механизмы, давали совершенно иные практические результаты. Подтверждением этому служат события мая 1960 г., когда, несмотря на казалось бы наладившиеся отношения между СССР и США, над территорией Советского Союза был сбит американский шпион Пауэрс. В течении мая на многих предприятиях города проходили митинги протеста против американских действий в отношении Советского Союза. Всего по г. Куйбышеву было проведено 204 таких митинга, 152 из которых приходились на один из самых пролетаризированных районов – Кировский.
Очередным поводом для антиамериканской кампании стала война во Вьетнаме (1965 – 1973 гг.). Помимо ставших уже легендарными лозунгов «Американцы вон из Вьетнама!», «Руки прочь от Вьетнама!», куйбышевскими комсомольцами в апреле 1968 г. была проведена акция по сдаче крови «борющемуся Вьетнаму». Акции, проводимые с позиций протеста по отношению к действиям заокеанской державы, призваны были не только обеспечить нужное властям воздействие на массовое сознание, но и способствовали экономии властями значительных материальных средств в результате использования бесплатной рабочей силы (проведение субботников). В атмосфере такой антиимпериалистической кампании в мае 1972 г. состоялся визит в СССР президента США Р. Никсона, который был первым официальным визитом президента США в Советский Союз. Куйбышевцы с таким же оптимистичным воодушевлением, как и в 1959 г., когда они следили за визитом Н.С. Хрущева в США, «единодушно одобряли» советско-американские соглашения об ограничении стратегических вооружений.
В начале 1980-х гг. интернационализм как неотъемлемая часть коммунистической морали продолжал господствовать в партийно-идеологических установках, определявших повседневную жизнь советских людей, и в первую очередь молодежи. Резко обострившиеся в этот период отношения с США побудили комсомольские организации усилить идеологическое воздействие в направлении воспитания в духе «социалистического интернационализма».
Во втором параграфе – «Нонконформистские (неформальные) молодежные образования в советском городе» – исследуются причины появления и деятельности в советских городах контркультурных образований.
Идеологическое влияние партийных структур не смогло не отразиться на повседневной жизни советской молодежи, часть которой, находясь в поисках самореализации, отрицала общепринятый конформизм и устанавливала контркультурные традиции. В Советском Союзе, начиная с середины 1950-х гг., контркультура была связана не столько с отрицанием самой культуры, сколько с отрицанием стиля жизни, общепринятого конформизма. Первыми стихийными нонконформистами стали стиляги. В эти годы во многих городах страны появились свои «Бродвеи». Так обычно называли часть центральной улицы, по которой особенно любили прогуляться, чтобы себя показать и людей посмотреть, пестро одетые молодые люди. В г. Куйбышеве таким местом была главная улица города – улица Куйбышева. Советские средства массовой информации изображали молодежь, интересующуюся западной культурой и образом жизни, как чуждую и враждебную элитарную группу даже тогда, когда западная мода уже давно перешагнула рамки советской элиты и распространилась на широкие круги населения.
Нонконформизм советской молодежи 1960-х гг., взаимодействуя к концу десятилетия с возросшим влиянием западных субкультур явился причиной возникновения первого в Советском Союзе молодежного неформального движения – хиппи. Активно реализуя на практике идеи пацифизма, «власти цветов», невмешательства в дела общества, хиппи автоматически противопоставили себя нормативным ценностям, с самого начала заявив о себе как о контркультурном феномене. Объединяющим для советских хиппи была музыка. В процессе взаимоотношений власти и представителями хиппи, возникали проблемы, попадающие в поле зрения работников УВД и ОБХСС. Такая ситуация сложилась в Куйбышеве в начале 1970-х гг., когда была раскрыта группа битломанов-«бизнесменов», спекулирующая пластинками, магнитофонными лентами и джинсами. В данный процесс оказалась «замешена» и студия звукозаписи вполне государственной организации Дом быта «Горизонт», руководитель которой пользовался фонотекой битломанов города, и реализовывал через свое ателье эти записи.
В третьей главе «Асоциальные проявления в городской среде начала 1950 – первой половины 1980-х гг.» – комплексно рассматриваются основные девиации, превалирующие в повседневной жизни советского города.
Первый параграф – «Хищения и спекуляция» – посвящен проблеме экономических преступлений и методам борьбы с ними.
В условиях господства социалистической собственности, основную массу правонарушений можно рассматривать как антигосударственную. Кражи личного имущества занимали второстепенное место. Наиболее распространенными были хищения государственной и общественной собственности и занятие спекуляцией. «Благоприятной» средой для хищений была отрасль торговли. Растраты, недостачи здесь были обычным явлением. Объем хищений и растрат в торговле с начала 1950-х гг. имел тенденцию к увеличению. При этом, росло и число лиц, привлеченных за хищение в той или иной отрасли по г. Куйбышеву: в госторговле (в 1953 г. – 173 чел., в 1954 г. – 198 чел., в 1955 г. – 214 чел.); на промышленных предприятиях, соответственно (70 чел., 266 чел., 289 чел.). Обычным делом стали громкие процессы по крупному расхищению социалистической собственности, где были замешаны руководящие работники самого различного уровня.
В конце 1960-х гг. рост краж государственного и общественного имущества в г. Куйбышеве, по сравнению с началом и серединой десятилетия значительно снизился. Однако в городах области наблюдалась противоположная тенденция, обусловленная демографическими проблемами. Например, в связи со строительством Волжского автомобильного завода население г. Тольятти в 1968 г. возросло на 45 тыс. человек (в город прибыло 17 военностроительных отрядов, около 5 тыс. условноосвобожденных), что, в свою очередь обусловило значительный рост числа преступлений. Так, если в г. Тольятти в 1966 г. было совершено 56, а в 1967 г. – 63 кражи государственного имущества, то в 1968 г. – 187.
Наряду с крупными хищениями повседневным явлением были мелкие хищения государственной собственности. К началу 1980-х гг. на предприятиях области ежегодно задерживались около 400 мелких расхитителей. Наибольшее распространение такие правонарушения получили на предприятиях мясной и молочной, пищевой, легкой, радиотехнической промышленности. Растаскивания «по мелочам» были пагубнее крупных краж из-за того, что их было больше, и были они не так заметны.
Одной из составляющей экономических преступлений было также занятие спекуляцией. Фигура спекулянта (наравне с фарцовщиком) прочно вошла в антимиры советской повседневности. На городских рынках торговали всем, что можно было продать: от одежды до пряностей. По социальному положению, лица, задерживаемые за спекуляцию, делились следующим образом: на первом месте были нигде не работающие граждане, и далее следовали рабочие, служащие, колхозники, учащиеся. В 1950-1960-е гг., все чаще, на тему спекуляции, в газетах начали появляться фельетоны. Однако не следует думать, что в период хрущевских реформ правовая политика государства была чрезмерно либеральна. Напротив, жестко, вплоть до смертной казни, стали караться такие виды преступлений как валютные операции, хищение государственной собственности в особо крупных размерах и все связанное с «фарцовкой» и перепродажей. В 1970-е гг. выявленные факты занятия спекуляцией постоянно увеличивались, особенно это стало заметно с середины десятилетия, когда получение нетрудовых доходов начало приобретать массовый характер.
Во втором параграфе – «Пьянство» – характеризуется проблема потребления спиртного, а также его место в повседневной жизни советских городов.
Выявлен рост потребления спиртных напитков в рассматриваемый период. Анализ правонарушений в г. Куйбышеве показал, что в 1954 г. 44% всех уголовных преступлений было совершено на почве пьянства. Тенденция к увеличению преступлений среди пьяных сохранялась и в последующие десятилетия: за 10 месяцев 1964 г. по г. Куйбышеву количество таких правонарушений, по сравнению с тем же периодом 1963 г. возросло более чем на 17 %. В 1976 г. Куйбышевский горком КПСС отметил увеличение годовой реализации крепких спиртных напитков в торговой сети города на душу населения с 10, 4 литра в 1972 г. до 12 литров в 1975 г. Отрицательный образ алкоголика существовал всегда. В СМИ активно пропагандировался здоровый образ жизни. Пьяниц часто клеймили в газетах и по радио. Однако эффективность подобной работы была мала.
В третьем параграфе – «Преступность среди несовершеннолетних и молодежи» – исследуются причины распространения подростковой и молодежной преступности в городских условиях и ее конкретные проявления.
Характеризуя состояние преступности среди несовершеннолетних и молодежи в г. Куйбышеве в середине 1950-х гг., областная прокуратура отмечала ее «нетерпимо высокий рост» (если в 1950 г. было предано суду 59 несовершеннолетних, то в 1955 г. – 367). В начале 1960-х гг. рост подростковой преступности увеличивался с каждым годом. Если в 1960 г., в целом по городам Куйбышевской области было осуждено 270 подростков, то в 1964 г. – 934. В конце 1970-х гг. количество подростков, участвующих в преступлениях также увеличивалось: 2203 чел. в 1977 г. и 2495 чел. в 1978 г. В начале 1980-х гг. широкий размах получила групповая преступность. За период с 1982 по 1984 г. число групповых преступлений несовершеннолетних в г. Куйбышеве возросло на 17,2 %, а лиц, их совершивших – на 14,9 %.
Основными видами преступлений, совершаемых несовершеннолетними, помимо хулиганства и нанесения телесных повреждений, продолжали оставаться кражи государственного и личного имущества. Подростки крали спиртные напитки, деньги, продукты питания, папиросы. Объясняя распространенность имущественных преступлений среди несовершеннолетних, сотрудники областной прокуратуры связывали это не с материальными трудностями в семье, не с тяжелым имущественным положением подростков, а прежде всего с такими «пережитками прошлого» и результатом «тлетворного влияния Запада», как алчность, корысть, и с тем, что «в семье плохо прививают подросткам уважение к социалистической и трудовой собственности граждан». Если первые причины отражают, в некоторой степени, идеологическую специфику, то последнее утверждение имеет совершенно справедливую основу, поскольку именно от семейного воспитания зависит формирование мировоззрения подростка.
Одной из главных причин пьянства несовершеннолетних являлась, как правило, неблагополучная обстановка в семье, пьянство родителей и слабое воздействие на них со стороны школы, общественности, государственных органов и коллективов по месту работы. Пагубность русской питейной культуры заключается в том, что социализация в процесс пьянства, как правило, происходит в довольно раннем возрасте, когда отец, давая сыну стакан водки или вина, утверждает, что «только так он станет настоящим мужчиной».
Заключение диссертации содержит обобщающие выводы по всей работе.
Исследование показало, что в рассматриваемый период в повседневной жизни советских горожан произошли значительные изменения, связанные с прежде всего развернувшимся широкомасштабным жилищным строительством и переселением людей из «коммуналок» и бараков в отдельные квартиры. На протяжении 1950 – 1980-х гг. г. Куйбышев внешне преображался. Наряду с формированием новых районов, постепенно реконструируется старая часть города, строятся города области (Тольятти, Жигулевск, Новокуйбышевск). Значительные работы проводились по городскому озеленению и благоустройству. Однако жилищную проблему решить так и не удалось, и в городах значительную часть жилого фонда составляли коммунальные квартиры, неблагоустроенные дома и бараки. Ввиду того, что часть населения города была пришлой, свою востребованность на протяжении рассматриваемого периода сохраняли общежития (рабочие и студенческие).
Массовое жилищное строительство во многом определило жилищно-бытовые условия и материально-вещную среду горожан. Состояние быта советских людей, конкретные микросреды, в которых развертываются бытовые отношения, позволили исследовать духовные явления и процессы быта, и уже через это изучить историю общества через образ жизни. С темой быта неотъемлемо связаны организация советскими людьми жилого пространства, обустройство квартир. В 1950 – 1960-е гг. в печати давались советы убрать из квартиры все, чем люди не пользовались в быту, не быть рабами вещей. В период брежневского правления вещи в доме начинают играть особую роль. Так, кухонный гарнитур, «стенка», телевизор, а с начала 1980-х гг. и видеомагнитофон, становятся некими эталонами благополучной советской семьи. Здесь нетрудно проследить взаимосвязь между материально-вещной насыщенностью и жилищно-бытовыми условиями людей, что определяло в понимании советского человека уют в доме.
Свой отпечаток быт накладывал и на свободное время, досуг советского человека. «Теплый ветер перемен», рожденный XX съездом КПСС изменил жизнь советских людей, повлияв и на формы их досуга. В структуре свободного времени важное место, стали занимать прием гостей, прогулки, беседы с товарищами. В городах стали создаваться молодежные клубы, предлагавшие желающим занятия в различных секциях, молодежные кафе, выполнявшие не только функцию обеспечения питанием, но и организовывавшие тематические вечера и встречи. Однако, все это сопровождалось постоянным идеологическим вмешательством, усиливавшимся в период брежневского «застоя».
События начала 1950 – первой половины 1980-х гг., как мировые, так и внутри страны, рассмотренные сквозь призму обыденного сознания, показывают, что идеология – стержень советской действительности, играла главенствующую роль в повседневной жизни рядовых граждан. Формированию массового сознания в нужном русле были подчинены такие средства пропаганды, как периодическая печать, кинохроника, агитсобрания, митинги и демонстрации. В эпоху хрущевской «оттепели» у людей появилась возможность высказывать свои мысли, начало складываться общественное мнение. С приходом к власти в середине 1960-х гг. консервативного Л.И. Брежнева массовое недовольство граждан и резкие высказывания в адрес властей постепенно нивелируются, трансформируясь к началу 1980-х гг. в апатию и пассивный конформизм. Собрания и митинги проводились по стандартному идеологическому шаблону, на который нанизывались актуальные на определенный момент имена и связанные и ними события.
Одним из результатов частичной либерализации 1950-х гг. стало проникновение в быт советской молодежи западных влияний: стиляг и хиппи. Контркультура, сохранив исходную форму утратила в советской среде исходное содержание. Если на Западе это был вызов буржуазной культуре, то в СССР – официальной социалистической. Эти заимствованные формы сохранили после пересечения границы свое контркультурное содержание: советские власти рассматривали их как «буржуазное» влияние и всячески старались бороться с ними, что еще более усиливало их контркультурный характер и привлекательность.
Значительное негативное воздействие на повседневную жизнь советского города, как и страны в целом, оказывали такие асоциальные проявления, как преступность, алкоголизм, аморальное поведение. В большинстве случаев причиной высокого уровня преступности являлась материальная и жилищная необеспеченность отдельных слоев населения. Здесь нужно отметить антропологизацию духовного в советском человеке, что вполне определенно указывает на единство и взаимосвязь бытовых потребностей и общественной морали. Однако нарушали закон не только люди материально необеспеченные. Зачастую преступления совершались представителями элитарных слоев населения (в основном руководящими работниками). Причина кроется в забюрократизированности советского чиновничьего аппарата, что порождало миф о вседозволенности и безнаказанности.
Таким образом, формировался образ жизни человека индустриального общества, где нормой жизни являлся труд на благо общества. Позитивные сдвиги в повседневной жизни горожан в рассматриваемый период были очень значительны. Они позволили формировать частную жизнь с элементами комфорта (отдельная квартира, мебель, бытовая техника). Однако по мере роста материального благосостояния заметнее становились и асоциальные проявления (пьянство, хищения, нонконформистские движения). Росло равнодушие и апатия. Тем не менее они не носили массового характера. В городах области и особенно областном центре повседневную жизнь по-прежнему характеризовали коллективность, рост образования и культурного уровня.
Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:
- Статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.
- Доценко А.М. Чуваки на хатах (феномен стиляги в советском обществе) // Родина. 2005. № 7. С. 89 – 92. (0, 5 п.л.)
- Доценко А.М. Дети цветов. Советские хиппи и «Система» // Родина. 2006. № 2. С. 89 – 94. (0, 6 п.л.)
- Шестак Ю.И., Доценко А.М. Участие общественности в борьбе с правонарушениями в советском городе 1950-х – начала 1980-х гг. // Вестник СГЭУ. 2006. № 6. (24). С. 240 – 245. (0, 6 п.л.)
II. Статьи, опубликованные по итогам всероссийских и международных научных конференций.
- Доценко А.М. Преступность в советском городе начала 1950-х годов (по материалам г. Куйбышева) // Стирая грани. Материалы междисциплинарного гуманитарного семинара «Стирая грани» 20 – 22 апреля 2005 года. Ульяновск: УлГУ, 2005. С. 74 – 80. (0, 4 п.л.)
- Доценко А.М. Феномен западной культуры в повседневной жизни советской молодежи конца 1960 – начала 1970-х гг. // Молодежь в начале XXI века: основные ценности, позиции, ориентиры. Материалы международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов, 23 – 24 марта 2006 г. Самара: Изд-во СГЭУ, 2006. С. 127 – 129. (0, 2 п.л.)
- Статьи, опубликованные в научных изданиях.
- Доценко А.М. История повседневности советского города в отечественной и зарубежной историографии // Аспирантский вестник Поволжья. 2005. № 1 (9). С. 9 – 11. (0, 5 п.л.)
- Доценко А.М. Дом советского человека в городе 1950 – 1960-х гг. // Вестник молодых ученых СГЭУ. 2005. № 2 (12). С. 256 – 262. (0, 5 п.л.)
8. Доценко А.М. События в стране глазами советского обывателя 1950-х гг. // Вестник учетно-экономического факультета СГЭУ. 2005. Вып. 10. С. 117 – 121. (0, 4 п.л.)
[1] Хайдеггер М. Бытие и время. Харьков, 2003. С. 151.
[2] Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии. М., 1966.
[3] Куманев Г.А. Творческая деятельность рабочего класса в период развернутого строительства коммунизма. М., 1961; Советский рабочий класс на современном этапе. М., 1964; Сенявский С.Л. Рост рабочего класса СССР. 1951 – 1965 гг. М., 1966; Советская интеллигенция. М., 1965.
[4] Харчев А.Г. Брак и семья в советском обществе. Л., 1955; Абросенко К.П. Рост культуры советского человека. М., 1958; За коммунистический быт. Л., 1963.
[5] Тугаринов В.П. О категориях «общественное бытие» и «общественное сознание» // Вопросы философии. 1958. № 1. С. 21.
[6] Виноградский В.Г. Городской образ жизни при социализме (Методологические проблемы). Саратов, 1977; Травин И.И. Материально-вещная среда и социалистический образ жизни. Л., 1979; Труфанов И.П. Проблемы быта городского населения СССР. Л., 1973; Пароль В.И. Социалистический город: Урбанизационный процесс и образ жизни горожан. В 2-х тт. Таллин, 1982.
[7] Валько И.В. Роль средств массовой информации и пропаганды в совершенствовании социалистического образа жизни: Автореф. дис… д-ра филос. наук. Киев, 1980; Мазюта М.А. Быт рабочего класса Советского Закарпатья (Историко-этнографическое исследование): Автореф. дис… канд. ист. наук. Киев, 1969; Орлов А.В. Современный быт рабочей молодежи: Автореф. дис… канд. ист. наук. Киев, 1968; Труфанов И.П. Быт городского населения СССР в период развитого социалистического общества 1959 – 1970 гг. (По материалам Ленинграда и городов Татарской АССР): Автореф. дис… д-ра ист. наук. Л., 1975.
[8] Рожнов В.Е. По следам зеленого змия. М., 1969; Богданович Л.А. Жизнь начинается сегодня. М., 1973; Ткачевский Ю.М. Преступность и алкоголизм. М., 1966.
[9] Байкова И.Г., Дучал А.С., Земцов А.А. Свободное время и всестороннее развитие личности. М., 1965; Грушин Б.А. Свободное время. Актуальные проблемы. М., 1967; Петросян Г.С. Внерабочее время трудящихся в СССР. М., 1965.
[10] Гордон Л.А., Левин Б.М. Пятидневка: культура и быт. М., 1967; Гордон Л.А., Римашевская Н.М. Пятидневная рабочая неделя и свободное время трудящихся. М., 1972; Гордон Л.А., Клопов Э.В. Человек после работы. Социальные проблемы быта и внерабочего времени. М., 1972.
[11] 50/50. Опыт словаря нового мышления. Под ред. Ю. Афанасьева и М. Ферро. М., 1989; Опенкин Л.А. Оттепель: как это было (1953 – 1955 гг.). М., 1991.
[12] Исмаилов А.И., Исмаилова Э.И. Социалистический быт советского народа. Достижения, ретроспектива, перспективы. М., 1986; Народное благосостояние: методология и методика исследования. Под ред. Н.М. Римашевской. М., 1988; Социологические исследования проблем города и жилища (1970 – 1980 гг.). Новосибирск, 1986.
[13] Рабочий класс в годы упрочения и развития социалистического общества (1945 – 1960 гг.). Т. 4. М., 1987.
[14] Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения. Сб. материалов межрегионального научного семинара. Ставрополь, 2001; Материалы международной научной конференции «Проблемы повседневности в истории: образ жизни, сознание и методология изучения». Армавир, 2002; Повседневность российской провинции: история, язык и пространство: Материалы 3-й Всероссийской летней школы «Провинциальная культура России: подходы и методы изучения истории повседневности». Казань, 2002.
[15] Сохань И.В. Повседневность как универсальное основание человеческой культуры: Дис… канд. филос. наук. Томск, 1999; Брусиловская Л.Б. Культура повседневности эпохи «оттепели»: метаморфозы стиля: Дис… канд. культурологии. М., 2000; Утехин И.В. Быт больших коммунальных квартир г. Ленинграда в 1970-90-е гг.: стереотипы повседневного поведения: Дис… канд. ист. наук. СПб., 2001; Давыдов С.Г. Становление и развитие неформального молодежного движения в СССР, 1945 – 1985 гг.: Дис… д-ра ист. наук. М., 2002.
[16] Лебина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города в 1920 – 1930-х годах // Вопросы истории. 1994. № 2; Она же. Белая фея, или как «наводили марафет» в Советской России // Родина. 1996. № 9; Она же. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920 – 1930 годы. СПб., 1999; Она же и Чистиков А.Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы НЭПа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.
[17] Андреевский Г.В. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (20 – 30-е годы). М., 2003; Он же. Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху (30 – 40-е годы). М., 2003.
[18] Утехин И.В. Очерки коммунального быта. М., 2004.
[19] Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 2001.
[20] Поляков Ю.А. Историческая наука: люди и проблемы. Кн. 1. М., 1999, Кн. 2. М., 2004; Человек в российской повседневности. Сб. статей. / Под ред. Ю.А. Полякова. М., 2001; Российское студенчество в условиях жизни и быта. XVIII – XXI вв. / Под ред. Ю.А. Полякова. М., 2004; Проблемы истории сервиса: здравоохранение, культура, досуг / Под ред. Ю.А. Полякова. М., 2004.
[21] Путеводитель по городу Куйбышеву. Куйбышев, 1962.
[22] Моргун А.Г. От крепости Самара до города Куйбышева: Заметки об архитектуре. Куйбышев, 1986.
[23] Шагай вперед, комсомольское племя. Очерки истории Куйбышевского комсомола. Куйбышев, 1974.
[24] Агрессия без выстрелов. Куйбышев, 1981; Поле битвы – сердца людей. Куйбышев, 1987.
[25] Репинецкий А.И. Демографический состав работников промышленности Поволжья (1945 – 1965 гг.). Самара, 1996; Он же. Работники промышленности Поволжья: демографический состав, образовательный и профессиональный уровень. 1946 – 1965 гг. Самара, 1999.
[26] Репинецкий А.И., Румянцева М.А. Городское население Среднего Поволжья в послевоенное двадцатилетие. 1945 – 1965 гг.: Очерки демографической истории. Самара, 2005.
[27] Lefebvre H. Everyday Life in the Modern World. New York, 1971. P. 21.
[28] Cohen S., Taylor L. Escape Attempts. The theory and practice of resistance to everyday life. London, 1976. P. 10.
[29] Chaney D. Cultural Change and Everyday Life. New York, 2002. P. 10.
[30] Marcuse H. Soviet Marxism. A critical analysis. New York, 1969.
[31] Prospects for Soviet Society. Ed. by A. Kassof. New York, 1968; Soviet Society and culture. Ed. by T.L. Thompson and R. Sheldon. London, 1988.
[32] Kassof A. The Soviet Youth Program. Regimentation and rebellion. Cambridge, 1965; Pilkington H. Russia’s youth and its culture. London, 1994.
[33] Boym S. Common Places. Mythologies of Everyday Life in Russia. Cambridge; London, 1994.
[34] Tarschys D. The Soviet political agenda. Problems and priorities, 1950 – 1970. London, 1979.
[35] Lorrain P. L'vangile selon Saint Marx. La pression idologique dans la vie quotidienne en URSS. Paris, 1982.
[36] Connor W.D. Deviance in Soviet society. Crime, delinquency, and alcoholism. New York, 1972.
[37] Connor W.D. Socialism’s dilemmas: State and society in the Soviet bloc. New York, 1988.
[38] ГАСО. Ф. Р-56 дела описей 51, 55.
[39] РГАНИ. Ф. 96. Оп. 1. Д. 78.
[40] РГАНИ. Ф. 5 дела описей 59, 64, 90; ГАСО. Ф. Р-3405 дела описей 2, 4, 5; Ф. Р-4211 дела описи 1; Ф. Р- 4330 дела описи 1.
[41] ГАРФ. Ф. Р-5446 дела описи 83; Ф. Р-7523 дела описи 55.
[42] ГАРФ. Ф. Р-7523 дела описи 52.
[43] ГАСО. Ф. Р-2972 дела описей 4, 6.
[44] СОГАСПИ. Ф. 656 дела описей 90, 107, 119, 130, 141, 145, 149, 159, 174, 183, 186; Ф. 714 дела описей 1, 63, 64, 66, 69, 70, 74, 76, 78; Ф. 1683 дела описей 34, 37, 46, 48; Ф. 2461 дела описей 11, 12, 13, 15, 16, 18, 20, 21, 25.
[45] XX съезд КПСС. Стенографический отчет. Т. 1. М., 1956; Материалы внеочередного XXI съезда КПСС. М., 1959; Материалы XXII съезда КПСС. М., 1962; Материалы XXIII съезда КПСС. М., 1966; Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1972; Материалы XXV съезда КПСС. М., 1977; Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1982.
[46] Справочник партийного работника. Вып. 1 - 25. М., 1958 – 1985; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898 – 1988). Т. 8 - 15. М., 1985 – 1989.
[47] Доклад Н.С. Хрущева о культе личности Сталина на XX съезде КПСС: Документы. М., 2002.
[48] История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997.
[49] Козлов А. Дни избавления от страха // Огонек. 1997. № 27; Он же. Козел на саксе. М., 1998; Макаревич А. Когда я услышал Битлов // Огонек. 1991. № 24; Стеблов Е.Ю. Против кого дружите? М., 2002.
[50] Завальный А.Н. Самара и самарцы вчера и сегодня: 556 невыдуманных историй. Самара, 2006.
[51] Киршин В. Очерки частной жизни пермяков // Уральская новь. 2002. № 13.
[52] Никсон Р. На арене. Воспоминания о победах, поражениях и возрождении. М., 1992. С. 427.
