БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
УДК 93 : 323.3 (410 : 8)
Семёнова
Людмила Николаевна
ПОЛИТИКА СОЦИАЛЬНОГО РЕФОРМИЗМА
В БРИТАНСКИХ ДОМИНИОНАХ
В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ ХIХ – НАЧАЛЕ ХХ в.
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора исторических наук
по специальности 07.00.03 – всеобщая история
Минск, 2012
Работа выполнена в ЧУО
«Институт парламентаризма и предпринимательства»
Научный консультант: Кошелев Владимир Сергеевич,
доктор исторических наук, профессор,
заведующий кафедрой истории нового и
новейшего времени Белорусского
государственного университета
Официальные оппоненты: Космач Геннадий Аркадьевич,
доктор исторических наук, профессор,
заведующий кафедрой новой и новейшей
истории УО «Белорусский государственный
педагогический университет имени
Максима Танка»
Челядинский Александр Александрович,
доктор исторических наук, профессор,
профессор кафедры международных
отношений Белорусского
государственного университета
Стрелец Михаил Васильевич,
доктор исторических наук, профессор,
профессор кафедры социально-политических
и исторических наук УО «Брестский
государственный технический университет»
Оппонирующая организация: УО «Могилевский государственный
университет имени А.А. Кулешова»
Защита состоится 4 июня 2012 г. в 14.00 на заседании совета по защите диссертаций Д 02.01.05 при Белорусском государственном университете по адресу: 220030, г. Минск, ул. Ленинградская, 8, ауд.407.
Тел. ученого секретаря (8-017) 327 – 45 – 11
e-mail: [email protected]
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Белорусского государственного университета.
Автореферат разослан 27 апреля 2012 г.
Ученый секретарь
совета по защите диссертаций
доктор исторических наук, профессор В.И. Меньковский
КРАТКОЕ ВВЕДЕНИЕ
Социальная политика, направленная на обеспечение достойного уровня благосостояния всех граждан, является важнейшей функцией государства. Целеполагающим принципом устойчивого социально-экономического и политического развития в современном мире признано социальное государство. При этом динамика социального государства не может быть проиллюстрирована вектором линейного прогресса. Пика своего развития социальное государство достигло в 1950 – 60-е гг. в рамках «общества всеобщего благосостояния» на Западе и в социалистических странах в рамках «общенародного государства». Однако, начатое в 1970 – 80-е гг. в эпоху неоконсерватизма сокращение социальных расходов, ставшее своеобразным сбросом «социального балласта» в промышленно развитых странах Запада, в настоящее время после распада системы социализма превратилось в повсеместный демонтаж социального государства.
Формированию социального государства предшествовала длительная эволюция социальных отношений. В древних и средневековых обществах можно выделить социальную взаимопомощь внутри различных коллективов и социальную составляющую в деятельности отдельных правителей. Комплексная государственная социальная политика – это прерогатива индустриального общества ХIХ – ХХ вв., породившего социальный вопрос. Для смягчения классовой борьбы, отвечая на массовое организованное рабочее движение, правящие круги вынуждены были приступить к социальным реформам. Началом социальной политики принято считать фабричное законодательство, законы о социальном страховании на случаи болезни, инвалидности, старости, безработицы в Англии (впоследствии «ллойд-джорджизм»), Германии (при канцлере О. фон Бисмарке), Италии («джолитизм»), Франции и других западноевропейских странах. В соответствии с этими законами создавались первые контролируемые государством системы социального вспомоществования.
Однако, наиболее смелые управленческие новации на рубеже ХIХ – ХХ вв. состоялись отнюдь не в промышленно развитой Западной Европе, даже не в Великобритании, ставшей эталоном модернизации, лидером мировой капиталистической системы, не в США, вышедших на первое место в мире по промышленному потенциалу. А состоялись они в странах, которые сами явились порождением центра миросистемы капитализма – доминионах Британской империи Канаде, Австралии, Новой Зеландии. Проведению политических и социальных экспериментов способствовали многие факторы, характерные для переселенческих колоний капитализма: мобильность населения, складывавшегося в процессе трудовых миграций, его социальная однородность, отсутствие аристократии, нехватка рабочих рук, британские формы косвенного колониального управления, позволившие взрастить самоорганизующееся гражданское общество и соответствующее ему государство, минимальный бюрократизм, политическая воля государственных деятелей.
Государства доминионов глубоко проникали в социально-экономические ткани общества, в те сферы, которые, казалось бы, не предназначались не только для «государевых рук», но даже для «государева ока». Правительства приступили к созданию институтов согласования интересов и разрешения конфликтов. Благодаря специфике развития доминионов в них установилось равновесие между всеми сферами экономики: промышленностью, финансовой системой, торговлей, сельским хозяйством, позволившее затронуть социальными преобразованиями многие сферы социально-экономической жизни, прежде всего промышленность и сельское хозяйство. В сфере трудовых отношений в промышленности принималось трудовое арбитражное законодательство, впервые в мире вводившее принцип принудительного арбитража. Так закладывались механизмы трипартизма – сотрудничества государства, бизнеса, профсоюзов. Трудовому арбитражному законодательству в промышленности вполне соответствовало аграрное законодательство, оформлявшее собственнические отношения на землю. В рамках этих институциональных механизмов началось обеспечение прав трудящегося человека – рабочего и фермера. На их основе принимались и реализовывались самые первые социальные стандарты. Политику и государственное управление, впервые создававшие такие институты, следует признать экспериментальными, новаторскими, не просто социальной политикой, а политикой социального реформизма. Британские доминионы Канада, Австралия, Новая Зеландия в последней трети ХIХ – начале ХХ в. стали в ней лидерами. Такова главная гипотеза диссертационного исследования.
Исторический опыт этих стран, вот уже более века характеризующихся социально-политической стабильностью, высоким уровнем экономического развития, социального благосостояния, надежностью и комфортностью для жизни, чрезвычайно востребован в современном мире, раздираемом кризисами, конфликтами, противоречиями, выливающимися в настоящую мировую хаотизацию.
Необходимость данного исследования обусловлена повышенным интересом к проблематике социального государства, потребностью в знаниях о всех возможных формах и методах социальной политики с целью выработки конкретно-исторических моделей социального государства, их сохранения и дальнейшего развития. Пройдя этапы взлетов и падений, концепт социального государства не потерял своей ценностной составляющей и продолжает оставаться практически единственной понятной и принимаемой всеми целью общественно-государственной жизни. Глубокие общественные трансформации, происходящие в странах постсоветского пространства, привели к переоценке принципов распределения социальных благ. Многое из того, что в СССР воспринималось неотъемлемым правом человека, было безвозвратно потеряно. На постсоветском пространстве лишь в Беларуси удалось максимально сохранить и развить доставшуюся от социализма социальную инфраструктуру. Социальная направленность является сущностью белорусской модели социально-экономического развития и важнейшей целью политики белорусского государства.
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИТИСТИКА РАБОТЫ
Связь работы с крупными научными программами и темами. Данное исследование выполнялось автором самостоятельно, начиная с 1989 г. Оно стало логическим продолжением диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук на тему: «Становление массового профсоюзного движения в Канаде (конец ХIХ – начало ХХ в.)», защищенной на историческом факультете Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова в 1990 г. В представленном виде в качестве темы диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук тема была утверждена на заседании Ученого совета исторического факультета Белорусского государственного университета 28 декабря 2004 г. (протокол № 4). Данная тема соответствует приоритетным направлениям научных исследований по всеобщей истории, выполняемых на историческом факультете БГУ кафедрой истории нового и новейшего времени в рамках Государственной комплексной программы научных исследований на 2006 – 2010 гг. «История и культура» (утверждена Постановлением Совета Министров Республики Беларусь № 1339 от 28. 11. 2005 г.). Проблематика диссертационного исследования также связана с темой «Этноконфессиональное пространство и политика Беларуси: становление, состояние и перспективы развития» (задание № 63 № госрегистрации 20063545), разрабатываемой в Институте парламентаризма и предпринимательства в рамках ГКПНИ «Экономика и общество».
Цель и задачи исследования. Цель данной диссертации состоит в выявлении содержания политики социального реформизма и сравнительной реконструкции ее рабочей и аграрной составляющих в трех британских доминионах Канаде, Австралии, Новой Зеландии в последней трети ХIХ – начале ХХ в. Выполнение данной цели потребовало решения следующих задач:
- выяснения сущности, роли, значения государственного сектора в экономике доминионов и его соотношения с социальной деятельностью государства;
- рассмотрения эволюции классовых и трудовых отношений в Австралии под влиянием местного и федерального трудового арбитражного законодательства;
- исследования арбитражного закона Новой Зеландии и его воздействия на социальный климат и коллективно-договорные отношения в стране и за рубежом;
- изучения провинциальных и федеральных арбитражных законов Канады и их воздействия на трудовые отношения, профсоюзную активность, рабочее движение, политику правящих кругов;
- выявления и исследования магистрального направления аграрной политики Канады, связанного с фермерской колонизацией Запада;
- освещения реализации земельного законодательства австралийских колоний, направленного на перераспределение земли;
- раскрытия сущности аграрной политики правительства экспериментаторов Новой Зеландии.
Объект и предмет исследования. Объектом данного диссертационного исследования является формирование социальной политики в странах Запада в контексте их экономической, социальной и политической эволюции. На основании системного и институционального подходов в качестве предмета данного исследования были выделены два ведущих направления социального реформизма, неизбежных для стран с динамично развивающейся аграрно-индустриальной экономикой: рабочая и аграрная политика в трех британских доминионах Канаде, Австралии, Новой Зеландии на протяжении последней трети ХIХ – начала ХХ в. В рабочей политике главной предметной областью исследования стала сфера регулирования трудовых отношений, юридически оформляемая трудовым арбитражным законодательством. В аграрной политике главной предметной областью исследования стала сфера отношений собственности на землю, закрепляемая соответствующим аграрным законодательством.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 70-х гг. ХIХ в. до Первой мировой войны, в течение которого политика социального реформизма достигла определенной степени институциональной зрелости и завершенности и была юридически оформлена соответствующей законодательной системой.
Положения, выносимые на защиту:
1. В последней трети ХIХ – начале ХХ в. в индустриально развитых странах Запада социальная политика стала неотъемлемым направлением деятельности государства, обеспечивая удовлетворение базовых человеческих потребностей, основных социально-экономических прав, функционирование капиталистической экономики, социально-политическую стабильность в рамках формировавшейся буржуазной демократии. Качество и результативность социальной политики резко отличались в странах центра, полупериферии и периферии мировой системы капитализма. В переселенческих колониях Британской империи Канаде, Австралии, Новой Зеландии, ставших по сути экспериментальным порождением центра мировой системы, политика социального реформизма имела новаторский, экспериментальный характер и выводила эти страны в лидеры социального реформизма.
2. В силу географического положения, природных особенностей, культурно-исторической и социально-политической специфики в экономике трех стран сложился значительный государственный сектор: наименьший в Канаде, средний в Австралии, максимальный в Новой Зеландии. В Новой Зеландии он был в большей степени обусловлен политикой правящих кругов, нежели природно-географическими факторами. Активная роль государства в экономике этих стран стала надежным основанием для социального реформизма.
3. В условиях развития аграрно-индустриальной экономики государства доминионов пристальное внимание уделяли рабочей и аграрной политике. В системе рыночной экономики, основывающейся на таких факторах производства, как товары, услуги, деньги, труд и земля, – труд и земля являются фиктивными товарами, которые не могут в силу своей природы полностью подчиняться рыночным законам, нацеленным на максимализацию прибыли. Именно труд и земля нуждались в особой защите, породив массовые движения гражданского общества: тред-юнионистское и фермерское и особую государственную политику. Реформы, проведенные в сфере трудовых (государственная система трудового арбитража) и земельных отношений (правовое обеспечение мелкотоварного фермерского уклада), оказались вполне эффективными. Трудовые и аграрные реформы были соразмерными друг другу. Благодаря им доминионы достигли самого высокого уровня социальных стандартов для рабочих и фермеров, заслужив почетную репутацию «социальных лабораторий мира».
4. Своеобразным эталоном для оформления государственной системы трудового арбитража в доминионах стал Закон об индустриальном примирении и арбитраже Новой Зеландии, принятый в 1894 г. Впервые в мире он вводил в действие принцип принудительного арбитража. Система Арбитражного суда и районных советов примирения с широким спектром действия стала эффективным механизмом государственного регулирования трудовых отношений, формирования коллективно-договорной индустриальной культуры, поддерживаемой профсоюзами, предпринимательскими организациями и государством, что существенно влияло на стабилизацию экономической и политической системы.
5. В Австралии, первоначально в штатах, а затем на федеральном уровне также была выстроена государственная система принудительного трудового арбитража с широким спектром действия. В рамках этой системы впервые в мире в Австралии была апробирована доктрина минимальной заработной платы. В целом значение государственной системы трудового арбитража выходило далеко за рамки урегулирования трудовых конфликтов, способствуя трехстороннему сотрудничеству государства, бизнеса, профсоюзов, эффективной организации производства, экономической и социальной демократии.
6. Медленнее чем в Новой Зеландии и Австралии, но быстрее и радикальнее, чем в Европе, Канада осваивала государственную систему принудительного трудового арбитража, вводя ее элементы постепенно и выборочно в отдельных отраслях промышленности. В соответствии с Законом 1903 г. о конфликтах на железных дорогах и Законом 1907 г. о расследовании трудовых конфликтов подобная система создавалась для железнодорожного транспорта, добывающих отраслей и коммунальных услуг. Сбой в работе данных отраслей представлял наибольшую угрозу для экономики и общества.
7. Основой аграрной политики Канады на рубеже ХIХ – ХХ вв. при наличии фонда свободных земель стал Акт о гомстедах 1872 г. Будучи точной копией американского закона 1862 г., он оформил условия приобретения земли в частную собственность, вполне доступные, справедливые и демократичные. После заселения США иммигрантские потоки были переориентированы в Канаду для освоения «последнего, лучшего Запада». Закон способствовал быстрому развитию в Канаде капиталистического мелкотоварного фермерского уклада.
8. В Австралии и Новой Зеландии, не располагавшими подобным фондом свободных земель, аграрная политика в период социального экспериментаторства основывалась на демократическом принципе ограничения крупного землевладения. В Австралии, оформляемая и детализируемая в многочисленных земельных законах штатов, была выстроена система селекции, т.е. выбора и приобретения в пользование (аренду) и собственность участков в крупных земельных владениях. Эта система стимулировала развитие мелких ферм. Закрепив облегченные условия доступа к пастбищной земле, что соответствовало природным условиям, система селекции способствовала развитию овцеводства.
9. В Новой Зеландии законом 1882 г. государство сначала само способствовало появлению крупных земельных владений, а затем приступило к их ограничению. В соответствии с законом 1892 г. все земельные угодья были классифицированы, установлены нормы приобретения новой земли и механизмы отчуждения уже имевшихся землевладений, превышавших установленные размеры. Особый суд по вопросам отчуждения землевладений был основан на принципах трудового арбитража, оказавшихся универсальными. Столь радикальными мерами Новая Зеландия также добилась распространения мелкого землевладения. Демократическое решение аграрного вопроса способствовало быстрому развитию сельского хозяйства.
Личный вклад соискателя. Диссертация и все публикации по ее теме, включая две монографии, выполнены автором лично, без соавторов.
Апробация результатов диссертации. Основные идеи и положения диссертационного исследования были изложены автором на 10 конференциях. Проблематика индустриальной культуры, понимаемой как разнообразные формы взаимоотношений труда и капитала, успехи британских доминионов в ее освоении были освещены автором на межвузовской научно-теоретической конференции «Демократизация общества и социальная справедливость» в декабре 1991 г. и международном симпозиуме-семинаре «Восток – Запад: диалог культур» в июне 1992 г. Концептуальные схемы социоествественной истории (СЕИ), гносеологические возможности категории «устойчивое развитие», в том числе и применительно к истории доминионов были представлены на межвузовской научной конференции «Всемирная история в канун ХХI века: методология, историография и источниковедение» в мае 1996 г. С докладом о специфике социального реформизма в британских доминионах на рубеже ХIХ – ХХ вв. автор выступил на международной научно-теоретической конференции «Приоритеты интеллектуальной элиты в развитии мировой цивилизации» в ноябре 2002 г. Изучение британских доминионов в европейской историографии в конце ХIХ – начале ХХ в. было проанализировано автором в докладе на международной научно-теоретической конференции «История и культура Европы в контексте становления и развития региональных цивилизаций и культур: актуальные проблемы из исторического прошлого и современности» в октябре 2003 г. С докладом об осмыслении института парламентаризма в идеологии британского тред-юнионизма автор выступил на республиканской научно-практической конференции «Политические и социальные трансформации в белорусском обществе» в ноябре 2006 г. Авторская монография «Политика социального реформизма в Канаде, Австралии, Новой Зеландии на рубеже ХIХ – ХХ вв.» была рассмотрена и утверждена Советом Института парламентаризма и предпринимательства в ноябре 2007 г. В октябре 2008 г. на 2-й международной конференции «Нансеновские чтения» в Санкт-Петербурге автор выступил с докладом, в котором были рассмотрены процессы трудовой эмиграции в Канаду из Западной Беларуси. На 3-й международной конференции «Нансеновские чтения» в Санкт-Петербурге» в ноябре 2009 г. автор в своем докладе показал роль русской и белорусской диаспоры в важнейших событиях истории Канады. Место и роль Канады, Австралии, Новой Зеландии в современном мире были показаны автором в докладе, с которым он выступил в мае 2009 г. на международной научно-практической конференции «Наука и образование в условиях социально-экономической трансформации общества». Участие трех стран в современном межпарламентском сотрудничестве было проанализировано на республиканской научно-теоретической конференции «Международная деятельность Национального собрания Республики Беларусь» в декабре 2009 г.
Опубликованность результатов диссертации. По теме диссертации автором опубликованы две монографии: в 1999 г. «Канадский тред-юнионизм в конце ХIХ – начале ХХ в.» (13,3 п.л.) и в 2008 г. «Политика социального реформизма в Канаде, Австралии, Новой Зеландии на рубеже ХIХ – ХХ вв.» (18,3 п.л.). В соответствии с пунктом 18 Положения о присуждении ученых степеней и присвоении ученых званий в изданиях по перечню ВАК Республики Беларусь опубликовано 16 статей общим объемом 13,5 п.л.
Автором опубликованы два учебных пособия: «Устойчивое развитие» (10,6 п.л.), «Новая история стран Европы и Америки. Раннее новое время (XVI – XVIII вв.)» (19,5 п.л.), а также разделы в коллективных учебных и учебно-методических пособиях общим объемом 7,2 п.л. Опубликовано 10 тезисов и материалов по результатам участия в научно-теоретических, научно-методических, международных, межвузовских и др. конференциях. В различных изданиях опубликовано 35 статей общим объемом более 30 п.л., раздел в коллективной монографии объемом 4 п.л. и т.д. Общий объем публикаций составляет около 120 п.л.
Структура и объем диссертации. Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Она включает введение, общую характеристику работы, 9 глав, разбитых на 40 разделов, в которых структурирован материал по информационной базе исследования, истории рабочей и аграрной политики трех британских доминионов, заключение, библиографический список.
Объем диссертации составляет 235 страниц авторского текста, включая 6 таблиц на 3 страницах. Полный объем диссертации составляет 267 страниц. Библиографический список составляет 512 наименований, включая 433 использованных источника и 79 авторских публикаций.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Историография, источники, методология и методы диссертационного исследования анализируются в 1 и 2 главах. В главе 1 «Российская литература конца ХIХ – начала ХХ в. о британских доминионах» автор изучил научно-популярную, публицистическую литературу, которая вызывала большой интерес широкой читательской аудитории того времени. Это были разнообразные очерки, эссе, памфлеты, путевые заметки, отчеты о командировках российских авторов, а также переводы зарубежных произведений.
Среди российских авторов отметим оригинального ученого и писателя-публициста П.Г. Мижуева. Многие его книги, особенно «Крестьянское царство. Очерк истории и современного состояния Канады» (1906), «История колониальной империи и колониальной политики Англии» (1909), «Счастливая Австралия (Социальное законодательство Австралии и его результаты)» (1918) являются информативными и глубокими научно-популярными исследованиями, выдержавшими несколько переизданий. Перу талантливой писательницы Э.К. Пименовой принадлежат несколько книг, посвященных истории Канады (1906, 1917). Н.А. Крюков по заданию министерства земледелия и государственных имуществ посетил многие страны, по долгу службы писал подробные отчеты, а по велению души – интересные очерки о Канаде (1897), Австралии (1906), Англии (1910). Большой интерес представляют работы П.С. Алексеева (1888), М.Таганского (1906), Н. Чумакова (1906) и других.
На русском языке были изданы работы ряда иностранных авторов. Среди них французский профессор П. Бюэ, читавший лекции в английских колониях и писавший под псевдонимом Макс О’Релль (1896); французский писатель-публицист П. Леруа-Болье (1898); французский профессор А. Метен, посетивший Австралию по заданию Парижского университета (1903); американские писатели В. Кларк (1908) и Г. Уокер (1901); итальянский экономист У. Раббено (1903) и другие.
Эта литература, уделяя внимание различным сферам общественной жизни британских доминионов, создала практически одинаковый образ этих стран, как высокоразвитых процветающих обществ с эффективными механизмами демократического управления и результативными социальными реформами, опережающих по этим параметрам другие государства мира. Британские доминионы были единодушно названы «лидерами мирового прогресса». Исследуя государственные институты и их масштабное реформирование, прежде всего расширение избирательного права, авторы пришли к выводу, что доминионы являлись настоящими «политическими лабораториями». Анализ экспериментальных социальных реформ в области образования, трудовых и земельных отношений, социального обеспечения дал им возможность назвать доминионы «социальными лабораториями».
Советская и постсоветская историография доминионов освещаются в одноименном разделе 2.1 главы 2 «Историография, источники и методы исследования».
Практически до конца 1940 – 50-х гг. советские историки не занимались исследованием британских доминионов. Появлялись лишь отдельные пропагандистские работы, в основном посвященные, по терминологии того времени, подчиненной роли Канады и Австралии в «системе империализма».
В 1960-е гг. тематика исследований была расширена. Опубликованы монографии А. Лидина о государственном строе Канады (1960), Б. Алтаева и К. Ломова о рабочем движении Канады (1960); работы В.М. Андреевой (1956, 1963, 1972), В.М. Бахты (1965, 1970), А.И. Боброва (1962), Э.Л. Вартумяна (1966), И.А. Лебедева (1966), Я.М. Света (1966) и др. об экономике, внешней торговле, внешней и внутренней политике Австралии и Новой Зеландии, истории их открытия и освоения, об истории аборигенных народов, в частности новозеландских маори.
С 1970-х гг. открывается новая страница в развитии советской историографии этих стран, характеризуемая более масштабным и разноплановым изучением. В марте 1972 г. в Институте США Академии наук СССР, функционировавшим с 1967 г., был создан сектор Канады под руководством Л.А. Баграмова. В 1974 г. институт был переименован в Институт США и Канады. Исследования по истории Канады начали осуществляться в Институте всеобщей истории АН СССР, а по истории Австралии и Новой Зеландии в Институте востоковедения АН СССР. В 1970-е гг. появились интересные исследования В.А. Тишкова о ранней истории Канады: «Страна кленового листа» (1977) «Освободительное движение в колониальной Канаде» (1978). В монографии О.С. Сороко-Цюпы «Рабочее движение в Канаде (1929 – 1939)» (1977) содержатся информативные экскурсы в историю трудового законодательства, профсоюзного движения в конце ХIХ – начале ХХ в.
Своеобразный центр по изучению Канады сложился в Украине. Украинские ученые, писатели и публицисты исследовали украинскую трудовую иммиграцию, жизнь украинской диаспоры в Канаде. В монографии киевского ученого Л.А. Лещенко «Фермерское движение в Канаде (1900 – 1939)» (1979) изучен аграрный сектор Канады на рубеже ХIХ – ХХ вв.
В 1980-е гг. появились обобщающие работы по истории Канады В.А. Тишкова и Л.В. Кошелева (1982) и О.С. Сороко-Цюпы (1985). В 1981 г. Институтом всеобщей истории был подготовлен сборник «Проблемы историографии Канады», в котором были опубликованы разделы О.С. Сороко- Цюпы о проблемах социальной истории и рабочего движения и Л.А. Лещенко об историографии фермерского движения. В коллективной монографии «Современная внутренняя политика Канады», изданной в 1986 г. Институтом США и Канады, обширный исторический экскурс представлен в главе «Рабочая политика федерального правительства», написанной О.С. Сороко-Цюпой и В.А. Азарян.
Интерес к истории Канады все более возрастает. На сегодняшний день можно с уверенностью говорить о существовании советской, ныне российской школы канадоведения. В 1989 г. была создана Советская ассоциация изучения Канады (САИК), с 1992 г. – Российское общество изучения Канады (РОИК). В Институте всеобщей истории Российской Академии наук (РАН) в рамках Центра североамериканских исследований действует проект по истории Канады под руководством В.А. Коленеко. Под его редакцией издается историко-культурологический альманах «Размышления о Канаде».
В 1999 г. была опубликована книга белорусского исследователя В.М. Тычино «Канада на пороге ХХI столетия», представляющая основные направления развития политической системы, экономики, социальной сферы, внешней политики современной Канады. Узловые проблемы канадского тред-юнионизма на рубеже веков: организация профсоюзного движения, регулирование трудовых отношений, участие профсоюзов в политическом процессе, освещены в монографии автора данного диссертационного исследования «Канадский тред-юнионизм в конце ХIХ – начале ХХ в.» (1999). Однако, следует признать, что период канадской истории конца ХIХ – начала ХХ в. изучен в русскоязычной историографии крайне слабо.
С 1970-х гг. более активно начинают изучаться Австралия и Новая Зеландия. Институт востоковедения подготовил 5 сборников «Австралия и Океания» (1970, 1974, 1978, 1981, 1984), посвященных самым разнообразным проблемам истории, современности, географии, культуры, этнографии, экономики этого региона. Был издан ряд книг о новейшей истории Австралии и Новой Зеландии, например, «Австралия и Канада» (1984) в серии «Современный монополистический капитализм», Л.Г. Стефанчук «Новая Зеландия. Трудные годы» (1987), Б.Б. Рубцова «Новая Зеландия» (1987), А.Ю. Рудницкого «Двести лет австралийской истории. Концепции национального развития» (1987), К.В. Малаховского «Австралия. Время перемен?» (1988). В 1990-е гг. – начале ХХI в. число работ по Австралии и Новой Зеландии резко сократилось. Современными проблемами этих стран в основном занимаются ученые Института востоковедения РАН.
Неоценимое значение для исследователей Австралии и Новой Зеландии представляют фундаментальные обобщающие исследования К.В. Малаховского «История Австралии» (1980) и «История Новой Зеландии» (1981). Существенное внимание уделено в них периоду рубежа ХIХ – ХХ вв.
В целом советская и современная российская историография Австралии и Новой Зеландии сложилась как самостоятельное направление, представленное разнообразными исследованиями. Однако, следует отметить малую изученность периода рубежа ХIХ – ХХ вв. в австралийской и новозеландской истории, точно также как и в отношении истории Канады. Большое значение для данной работы имеют теоретические труды советских, российских и отечественных историков по проблемам классовой борьбы, рабочего и профсоюзного движения, социальной политики, системы трудовых отношений и т.д.
Исследование истории доминионов британской историографией освещено в разделе 2.2 «Изучение империи в Великобритании». Краткими, но ценными свидетельствами о проблемах социального реформизма в конце ХIX – начале ХХ в. изобилует английская литература, посвященная Британской империи, истории колониальной политики Англии. Во второй половине ХIХ в. с провозглашением империи оформляется имперское направление в британской историографии.
Ч.У. Дилк в книгах «Более Великая Британия» (1868) и «Проблемы более Великой Британии» (1890), опираясь на геополитическую методологию, доказал закономерность сжимания глобального пространства, вызвавшего обострение борьбы за него и победу в этой борьбе великих рас. Дилк описал успехи Канады, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки, которые, по его мнению, в своем развитии существенно опережали метрополию. Подобные идеи и оценки присутствуют в исследованиях Дж. Сили (1883) и Дж. Фруда (1886).
Выдающимися представителями фабианско-лейбористской историографии социальных проблем и истории рабочего движения были С. и Б. Вебб. В работах «История тред-юнионизма» (1894) и «Промышленная демократия» (1897), Веббы вышли на уровень исследования механизмов социальной политики и сделали много интересных наблюдений о ситуации в доминионах, особенно в Австралии и Новой Зеландии, подчеркивая их большие успехи в деле реформизма, реального воплощения главных идей фабианства.
В межвоенный период в Великобритании вышло множество сочинений об империи. В одних – многотомных и кратких – в помпезном стиле и весьма тонко восхвалялся «Pax Britannica»; в других, напротив, критиковались методы колониальной политики, могущие, по мнению авторов, привести к потере владений.
Вполне в духе британской имперской историографии выполнена работа французского историка Э. Галеви «История английского народа в ХIХ в.» (1926), переведенная на несколько языков, в том числе и русский (1937). Как и многие авторы, Галеви восхищался силой и несметными богатствами огромной империи, сравнивая ее с муравейником.
После Второй мировой войны поток литературы о Британской империи неуклонно возрастает. Авторы ставят перед собой задачи комплексного исследования и переосмысления имперской истории, отхода от позиций англоцентризма, преодоления высокомерного отношения к другим расам и т.д. Это видно в работе Дж. Уильямсона «Великобритания и империя: дискурсивная история» (1944), в которой предпринята попытка понимания незападных культур.
С большим интересом читатели Англии, да и всего мира, встретили четырехтомный труд выдающегося политика У. Черчилля «История англо-говорящих народов». В 4-м томе, названном «Великие демократии», Черчилль исследовал историю Канады, Австралии и Новой Зеландии до конца ХIХ в. На фоне общего прогресса и многочисленных успехов всех англо-говорящих народов, что является стержневой концепцией книги, Черчилль особенно подчеркивает достижения этих доминионов.
Подробное исследование «Имперская мечта. Британское Содружество и империя. 1775 – 1969» (1972) написал английский историк Э. Грайерсон. Историю каждого доминиона Грайерсон начинает с того, что это было пустое место, ничто. Но буквально за считанные десятилетия доминионы превратились в образцовые страны, воплотившие в себе имперскую мечту. Быстрый прогресс в развитии колоний показал Дж. Грэхем. Его книга, хотя и называется «Краткая история Британской империи» (1972), представляет собой основательный, многостраничный труд.
В разделе 2.3 «Становление профессиональной историографии в доминионах» отмечается, что первоначально занятие историей в колониях носило преимущественно любительский характер. Во второй половине ХIХ в. с открытием университетов, исторических факультетов и кафедр при поддержке Великобритании начинает формироваться собственная историческая наука. В конце ХIХ – начале ХХ в. ведущим направлением в историографии доминионов была имперская школа конституционной эволюционной истории, рассматриваемая в качестве продолжения или ответвления соответствующей британской историографии. Представители этого направления работали в рамках концепции «имперского федерализма», которая не ставила под сомнение полезность и эффективность имперской организации, но при этом давала возможность подчеркнуть роль своей колонии в империи, характерные черты ее развития, целесообразность «паритетного партнерства» с метрополией, движение к суверенитету.
С 1913 по 1917 г. в Оттаве была издана 22-томная серия «Канада и ее провинции. История канадского народа и канадских институтов» под редакцией А. Шорта и А. Доути. Это был один из первых фундаментальных обобщающих трудов, в котором нашли отражение самые разнообразные аспекты канадской истории, включая географию и экономику, политику и культуру, рабочее и фермерское движение. По мнению авторов, канадское общество характеризовалось постоянным ростом благосостояния. Среди первых научных исследований австралийской истории можно отметить «Историю австралийских колоний» Э. Дженкса (1912). В Новой Зеландии в качестве историков выступали политические и государственные деятели. Например, У. Гисборн – член парламента, министр новозеландского правительства – в 1891 г. в Лондоне опубликовал книгу «Колония Новая Зеландия. Ее история, превратности и прогресс». Талантливым историком был министр образования, юстиции и труда в новозеландском правительстве экспериментаторов Болланса-Седдона – У.П. Ривс. Тщательный анализ социальных реформ в Новой Зеландии и Австралии Ривс дал в своем главном научном труде «Государственные эксперименты в Австралии и Новой Зеландии», впервые опубликованном в 1902 г. До сих пор все исследователи этого вопроса признают высочайший профессионализм и, как сказано в энциклопедии Новой Зеландии, незаменимость данной работы. Большие успехи Новой Зеландии на пути реформ отмечены в книге Р. Ирвина и О. Алперса «Прогресс Новой Зеландии в течение столетия» (1902).
В 1920 – 30-е гг. историография Канады, Австралии, Новой Зеландии становилась все более многочисленной и разнообразной. Основную массу историков принято относить к либеральному направлению. Исходя из либеральных идей, историки пытались осмыслить движение своих стран к независимости, от колонии к национальному государству, раскрыть специфику их собственной истории, не только в качестве продолжения британской, но и как истории самостоятельных общественных организмов. Поскольку аналогичный путь проделали США, весьма закономерен был интерес к американской исторической мысли, причем не только со стороны их непосредственных соседей – канадцев. Особенно привлекала историков доминионов концепция выдающегося американского историка Ф.Д. Тернера о влиянии на американскую историю фронтира – подвижной границы. Творческое перенесение этой идеи в специфику канадской истории стало концептуальной основой 9-томного издания «Канадские границы заселения» под редакцией У. Макинтоша и У. Йерга (1934 – 1939). Среди авторов этого труда было много известных ученых, в том числе Г.А. Иннис, уже тогда предложивший собственную теорию канадской экономической истории. Не без влияния американского прогрессистского экономизма он разработал «теорию сырьевых ресурсов» (staple theory). Пушнина, рыба, лес, пшеница – вот главное сырье, ставшее определяющим фактором развития Канады.
Серьезное влияние на канадскую историографию межвоенного времени оказала американская институциональная коммонсовско-висконсинская школа рабочего движения и ее основатели Дж. Коммонс и З. Перельман. Главным исследованием канадского историка Г. Логана – сторонника этой школы – стала книга «Профсоюзы Канады. Развитие и деятельность», изданная в 1948 г. Логан считал, что период с конца 80-х гг. ХIХ в. до начала Первой мировой войны стал важным этапом в развитии и консолидации профсоюзного движения в Канаде, в формировании коллективно-договорной системы, принятии трудового законодательства.
В 1920 – 30-е гг. начинал свою деятельность австралийский историк У.К. Хэнкок, названный «отцом австралийской историографии». В 1930 г. была опубликована его знаменитая книга «Австралия», впоследствии неоднократно дополнявшаяся и переиздававшаяся. Главная идея Хэнкока, ставшая квинтэссенцией либеральной историографии доминионов, заключается в том, что Австралия – не «Британия Южных морей», а самостоятельный социальный организм. Специфика Австралии характеризуется двумя основными тенденциями: наличием подвижной границы – фронтира и исчезновением этой границы, после чего австралийцы стали чувствовать себя «стянутыми в тесной комнате». Эти обстоятельства потребовали «обильного, достаточного правительства» (ample government), приведшего к появлению «государственного социализма», «социализма без доктрины».
В разделе 2.4 «Состояние современной зарубежной историографии» исследуется историческая наука Канады, Австралии, Новой Зеландии, которая после Второй мировой войны продолжала уверенно развиваться, творчески применяя достижения других историографий, избавляясь от комплексов провинциализма, переосмысливая классические темы и приступая к освоению новых. Поток исторической литературы в странах резко увеличился и стал весьма разнообразным по тематике, концепциям, методическому инструментарию. В Канаде активно развивается экономическое направление. Второе дыхание ему придала «лаврентийская школа», которая пыталась оживить экономическую историю культурными, языковыми, религиозными, мистическими факторами. Основателем школы является Д. Крейтон – автор таких фундаментальных работ, как «Первое столетие Канады» (1970), «Канада: героическое наследие» (1974).
Глубокий след в канадской историографии оставил фундаментальный труд А. Лауэра «От колонии к нации. История Канады», впервые опубликованный в 1946 г., и впоследствии неоднократно переиздававшийся. Эта работа наилучшим образом воплотила в себе основополагающие принципы современной либеральной историографии: признание прогрессивной эволюции Канады от колонии к самостоятельному высокоразвитому государству (у Лауэра – от колонии к нации), поиск национального кредо, осмысление национального духа, специфики собственного развития и т.д. Не менее масштабный обобщающий труд «Канада. Современная история» (1960) принадлежит перу историка Б. Бребнера, которого прежде всего интересует социальная история.
Р. Кук вместе с соавторами Дж. Ричером и Дж. Сэйвеллом написали оригинальное исследование «Канада. Современное изучение» (1964). Одной из концептуальных нитей работы является теория границы и впоследствии предложенная Ф.Д. Тернером теория секций – физико-географических областей с определенным укладом хозяйства и особым культурно-психическим складом населения. Вместе с Р.К. Брауном Р. Кук в 1974 г. опубликовал книгу «Канада 1896 – 1921. Преображенная страна». Одно из центральных мест в книге занимает очерк «Труд и новое общество». Канадский либерализм подробно исследуется в книге историка и дипломата Г. Глейзбрука «История канадской политической мысли» (1966).
С 1960-х гг. в самостоятельные историографические направления стали оформляться социальная история, история рабочего движения, фермерская история. Первую после Г. Логана попытку создать обобщающую историю канадского профсоюзного движения предпринял Ч. Липтон в книге «Тред- юнионистское движение Канады. 1827 – 1959» (1966). Первый труд о забастовках в ХХ в. «Времена ужаса: рабочие волнения и трудовые конфликты в Канаде» был опубликован в 1968 г. Ст. Джемисоном.
В 1960-е гг. в канадской историографии сложилось направление, изучающее трудовые отношения и политику государства в этой области, которая являлась неотъемлемой частью политики социального реформизма. Канадские исследователи рассматривают трудовые отношения в рамках примирительной и арбитражной практики, считая, что последние придают им правовой статус, системность и трехсторонний характер.
Встали на ноги и окрепли австралийская и новозеландская историографии. Появилось большое число разноплановых обобщающих трудов. Ф. Солжак в книге «Новая Зеландия. Тихоокеанский пионер» (1946) считает, что главным содержанием периода рубежа ХIХ – ХХ вв. было движение к демократии (the drive to democracy). С ним солидарен Г. Миллер, который в книге «Новая Зеландия» (1950) обратил внимание на то, что в 1893 г. в колонии проживало более 600 тыс. человек, и большая часть из них на земле. Но при этом, благодаря протекционистским тарифам, быстро росла и промышленность. Именно к ней была обращена серия «далеко идущих реформ». Миллер сделал вывод, что это, конечно же, был не «рай на земле», но, без всякого сомнения, «хорошее дело, шаг в правильном направлении».
Выдающийся новозеландский историк, профессор Оклендского университета сэр К. Синклер всецело посвятил себя изучению важнейшего для доминиона периода конца ХIХ – начала ХХ в. Он написал фундаментальные исследования «Имперская федерация. Изучение политики и общественного мнения Новой Зеландии. 1880 – 1914» (1955); «Уильям Пембер Ривс. Новозеландский фабианец» (1965); «Либеральное правительство 1891 – 1912» (1969). Синклер детально изучил реформаторскую деятельность либерального правительства, состояние умонастроений, общественного мнения, в целом одобряющего политику своего правительства, показал важнейшую роль в государственной и общественной жизни Новой Зеландии такого блестящего политика, министра, историка и поэта, каким, несомненно, был Уильям Пембер Ривс. К. Синклер создал и обобщающий труд «История Новой Зеландии», впервые изданный в 1959 г. и к настоящему времени выдержавший 6 переизданий, последнее в 2000 г.
Дважды в 1990 и 1995 г. переиздавалась работа Дж. Бинней, Дж. Бассет и Э. Олсена «Народ и земля. Иллюстрированная история Новой Зеландии 1820 – 1920». Два первых автора снискали известность как специалисты по социальной и политической истории Новой Зеландии ХIХ в., Э. Олсен, как исследователь рабочей истории и проблем современности. Самые благоприятные и доброжелательные отзывы заслужила книга Дж. Белича «Воссозданный рай. История новозеландцев с 1880-х до 2000 г.» (2001). Автор оригинально воспроизводит уже сложившуюся схему высоких оценок об уровне развития страны, считая, что все эксперименты конца ХIХ в. были вызваны поисками «лучшей Британии» (Better Britain).
Большой интерес представляет монография Дж. Мартина «Обеспечивая баланс. История новозеландского министерства труда. 1891 – 1995» (1996). По мнению Мартина, министерство труда стало ключевым агентством в развитии высокоцентрализованного и «интервенционистского» государства. В недавнем прошлом политик, а ныне историк М. Бассет опубликовал исследование «Государство в Новой Зеландии 1840 – 1984. Социализм без доктрин?» (1998). На основе новых архивных материалов автор показал активную, «интервенционистскую» роль государства в жизни общества, которое развивало, субсидировало и регулировало экономику, обеспечивало социальную защиту граждан от колыбели до могилы.
Австралийские историки также подчеркивают беспрецедентные успехи своей страны на рубеже веков. Этот период, наполненный многочисленными реформами, быстро менявшими социальную ткань общества, создававшими зрелое, полноценное гражданское общество с высоким по тем временам уровнем социальной защиты, профессор истории университета Мельбурна Р.М. Кроуфорд в своей работе «Австралия» (1952) назвал «агрессивной демократией». Г. Гринвуд в книге «Австралия. Социальная и политическая история» (1955) особое внимание уделил рабочему движению, лейбористской партии и трудовому законодательству, показав достоинства и недостатки последнего в сравнении с новозеландским законодательством. Подробное исследование системы трудового законодательства в отдельных австралийских колониях и федерации в целом осуществил историк и государственный деятель, советник по вопросам труда и промышленности К. Кларк в книге «Австралийские надежды и страхи» (1958).
В 1960-е гг. стала издаваться фундаментальная пятитомная «История Австралии» Ч.М. Кларка, в последующие годы она переиздавалась и в шести томах, а в 1968 г. вышла его «Краткая история Австралии». Кларку присущ более взвешенный и умеренный подход к утвердившимся оценкам Австралии. Он склонен отводить гораздо большую роль в австралийской истории «консервативным и привилегированным классам», нежели «группам радикалов с золотых приисков».
Историк из Мельбурна Д. Рич предложил читателям оригинальное исследование социальной истории Австралии «Австралианизация Джона Буля» (1974). Ярко и свежо написаны сюжеты о разбойниках, скваттерах и селекторах, о промышленности, городах и горожанах, о забастовках и депрессиях.
Так же как и в Канаде, в Австралии в 1950 – 60-е гг. стало складываться самостоятельное историографическое направление по изучению рабочего движения, трудовых отношений, социальной политики. В 1960-е гг. вышли книги О. Фонендера «Тред-юнионизм в Австралии. Некоторые аспекты» (1962), Дж. Сатклиффа «История тред-юнионизма в Австралии» (1967). Самые разнообразные политические, социальные, идеологические аспекты деятельности тред-юнионов и неорганизованных рабочих, адресованная к ним государственная рабочая политика детально проанализированы в фундаментальном труде Г. Патмора «Австралийская рабочая история» (1991). Л. Беннет изучил систему трудовых отношений и рабочее законодательство, подчеркнул их сходство во всех доминионах и собственно австралийскую специфику в монографии «Становление трудового законодательства в Австралии: трудовые отношения, политика и право» (1994).
В 1996 г. была опубликована монография Ф. Бонжиорно «Народная партия: Викторианский лейборизм и радикальная традиция, 1875 – 1914». Под лейборизмом автор понимает центральный институт капиталистического государства, созданный в интересах рабочих в виде союза сильных тред-юнионов и лейбористской партии в парламенте.
В 1961 г. на федеральном уровне было основано Австралийское общество по изучению рабочей истории (Australian Society for the Study of Labour History – ASSLH). С 1962 г. общество издает «Журнал рабочей истории» (The Journal Labour History). В настоящее время редактором журнала является известный австралийский историк, специалист в области рабочей истории Г. Патмор. Большой известностью пользуются австралийские «Журнал трудовых отношений» (Journal of Industrial Relations), «Обзор индустриальных и трудовых отношений» (Industrial and Labour Relations Review) и др.
Комитет по канадской рабочей истории, созданный в 1976 г., стал не только координатором традиционной рабочей, но и новой рабочей истории. Канадские авторы, работающие в этом направлении, считают себя последователями французской школы «Анналов» Л. Февра, М. Блока, Ф. Броделя, прогрессивных английских социальных историков, обратившихся к изучению широких народных масс (Э. Томпсона, Дж. Рюде, Э. Хобсбаума), новой социальной и новой рабочей истории в США (Г. Гатмана, Д. Монтгомери). Они существенно расширили объект своего исследования, перейдя к изучению положения рабочих, их общественного сознания, находящего выражение в политическом, религиозном, семейном, этническом и др. опыте, не укладывающемся в рамках профсоюзной деятельности и исключительно трудовых отношений с предпринимателями. Печатной трибуной комитета по рабочей истории стал журнал «Труд» (Labour / Le Travail), выходящий с 1976 г. на английском и французском языках. На страницах журнала печатаются статьи как в духе традиционной рабочей, так и новой социальной истории.
Осенью 1996 г. вышел интересный совместный номер двух журналов: канадского «Труд» и австралийского «Журнала рабочей истории», посвященный сравнительной рабочей истории Канады и Австралии. Разнообразные материалы содержатся в электронном «Журнале австралийской и новозеландской истории» (The Electronic Journal of Australian and New Zealand History), издаваемом с 1996 г.
В целом зарубежная англоязычная историография накопила значительный и разнообразный материал по проблемам политики социального реформизма в британских доминионах. При всем различии предметов исследования, концептуальных и методологических нюансов все авторы практически единодушны, давая высокую оценку экспериментальной рабочей и фермерской политике, проводимой в доминионах на рубеже ХIХ – ХХ вв. Международное историческое сообщество, признавая достижения исторических школ Канады, Австралии, Новой Зеландии, провело XVIII международный конгресс исторических наук в 1995 г. в Монреале (Канада), ХХ международный конгресс исторических наук – в Сиднее (Австралия) в 2005 г.
Анализ источниковой базы диссертационного исследования выполнен в разделе 2.5 «Источники». Вопросы государственного устройства доминионов, принципов государственной политики зафиксированы в их конституциях – Акте о Британской Северной Америке 1867 г., Акте о конституции Австралийского союза 1900 г., Акте о конституции Новой Зеландии 1852 г. Многочисленные законодательные акты, принимаемые правительствами доминионов в рамках политики социального реформизма, были изучены по официальным публикациям и в редких случаях по сборникам документов.
Политическая подоплека принятия законодательства, дискуссии во время обсуждения законопроектов, аргументация политических лидеров и специалистов в достаточной степени зафиксированы в изданных парламентских дебатах: в Канаде – это официальные отчеты о парламентских дебатах сената и палаты общин; в Австралии – парламентские дебаты сената и палаты представителей.
Многие важные проблемы жизни общества исследовались в Англии и в британских доминионах так называемыми королевскими комиссиями. В работе были использованы материалы нескольких таких комиссий (1889, 1905, 1909).
Самый разнообразный материал содержится в публикациях органов исполнительной власти, например, в официальных изданиях федерального министерства труда Канады, созданного в 1900 г., в том числе в ежемесячном журнале «Газета труда» (Labour Gazette). Издавались отчеты министерства за каждый финансовый год, дополнительно еще стали печататься отчеты только о рабочих организациях. Были использованы материалы провинциальных канадских министерств: министерства общественных работ Альберты (1909), бюро по горнодобыче Британской Колумбии (1909) и др. Богатый материал о развитии примирительной и арбитражной практики в Австралии содержится в аналитическом обзоре австралийского министерства труда и национальных услуг «Сообщение о некоторых аспектах примирения и арбитража в Содружестве» 1956г.
В 1906 г. министерство земель Новой Зеландии опубликовало «Путеводитель для иммигрантов и руководство для поселенцев», в котором приводились действующие на тот период аграрные законы, их толкование, рекламные материалы, необходимые для приезжающих в страну.
Огромный пласт материалов о доминионах имеется в публикациях британского министерства торговли (1912, 1913).
Свидетельства о рабочих и фермерских волнениях, прежде всего в районах железнодорожного строительства или недалеко от железных дорог, содержатся в отчетах Северо-западной конной полиции Канады (1897, 1899, 1906, 1909).
Неоценимую роль в написании данного исследования сыграли материалы статистики. Были использованы данные четырех общенациональных канадских переписей 1881, 1891, 1901 и 1911 гг., каждая из которых составила несколько томов. Также канадское статистическое ведомство составляло отдельные тематические статистические сборники.
Был использован статистический труд в четырех томах, изданный в 1918 г. «Труд и промышленность в Австралии. От первого поселения в 1788 г. до образования Союза в 1901 г.», прежде всего третий и четвертый тома, хронологически соответствующие периоду данного исследования. Благодаря высокому качеству, статистика доминионов того времени пользуется заслуженным уважением у специалистов.
Большое значение для работы имели профсоюзные издания. Важнейшим источником стали протоколы Профессионального и рабочего конгресса Канады (ПРКК) за 30 лет – с 1883 по 1913 гг., с 1-го по 29-й конвент.
Особую группу источников составляют сочинения, воспоминания, дневники известных деятелей международного рабочего движения, например, лидера межнациональной рабочей организации – Ордена рыцарей труда Т. Паудерли, основателя и бессменного президента Американской федерации труда С. Гомперса и мн. др. Большой интерес представляют статьи, речи, письма Артема (Ф.А. Сергеева) – известного деятеля большевистской партии и Советской России, с 1911 до 1917 г. находившегося в эмиграции в Австралии.
В разделе 2.6 «Методология и методы» были рассмотрены методологические основания организации материала и логики его изложения.
Разнообразные аспекты развития доминионов были представлены как частное проявление сложнейшего, полиструктурного, многомерного исторического процесса. В поле внимания автора по существу были три броделевских времени: и почти вневременные природно-географические процессы на самом глубинном уровне, дающие важные для исследования характеристики географического положения и природы трех стран; долговременные социально-экономические процессы, протекающие на глубоком уровне, и быстротечные событийно- политические процессы на самом верхнем уровне исторической конструкции, которые, в конечном счете, и оформились в политику социального реформизма. При полиструктурном видении истории становятся необоснованными любые попытки ее интерпретации, исходя из какого-либо доминирующего фактора. Многомерная история стремится вскрыть множественность векторов, полиритмический характер исторической динамики, непрерывность и прерывистость, подъемы и падения, движения по прямой и изгибы, прогресс и регресс. В таком видении уживаются и вполне позитивистское стремление к научному объяснению объективного исторического процесса с уверенностью написать «как это было» со вполне субъективистским, постмодернистским конструированием исторической реальности в форме авторского нарратива.
Стремление отразить многомерность исторического процесса базируется на приверженности следующим общенаучным принципам: объективности, историзма, системности, ценностного подхода.
Для организации материала в данном исследовании были использованы следующие методы:
- неоинституционализм. Предметом исследования в данной работе стал комплекс самых разнообразных институтов, начиная от сложившейся практики самоорганизации гражданского общества в форме профсоюзных, фермерских организаций, политических партий, трудовых отношений в промышленности и сельском хозяйстве, и заканчивая законодательными актами, юридическими нормами и создаваемыми для их выполнения учреждениями. В условиях переселенческих колоний ярко проявляется институциональная инерция, самостоятельная и независимая роль институтов, выстраивающихся не столько по проекту политиков, сколько в силу сложившейся институциональной практики.
- структурно-функциональный анализ. Все институты, исследуемые в работе, мыслятся как самоорганизующиеся, управляемые в соответствии с принципом обратной связи системы. В исследовании в той или иной степени анализируются самые разнообразные системы: природа – общество – государство; экономические, социальные, политические, государственные, партийные, профсоюзные, фермерские системы, системы принятия политических решений, законодательные системы и т.д.;
- сравнительный метод, благодаря которому в исследовании проведено сопоставление исторических реалий по всем выбранным аспектам проблематики между тремя странами Канадой, Австралией и Новой Зеландией. Закономерность такого сравнения определяется типологическим сходством трех британских доминионов, развивавшихся в качестве переселенческих колоний Великобритании.
Для данной работы характерен междисциплинарный подход – привлечение для воспроизведения исторического процесса данных, способов видения, теорий, концепций из самых разнообразных гуманитарных дисциплин: экономики, социологии, политологии, сравнительной политики, социальной экологии, социоестественной истории, социального и трудового права и т.д.
Важнейшее направление социальной политики, связанное с регулированием трудовых отношений в промышленности, раскрывается в главах 3 – 6. В главе 3 «Государственный сектор экономики» анализируется структура государственной собственности и государственного активизма в целом, которые стали своеобразной чертой развития доминионов, частью их социально-экономического эксперимента в отличие, например, от такой же переселенческой колонии, как США.
Между собой три доминиона представляли разные примеры наличия государственного сектора: в Канаде оно было наименьшим, в Австралии – средним, в Новой Зеландии – максимальным. Новая Зеландия политиками и исследователями того времени была признана бесспорной страной государственного социализма.
Объяснение этого факта исключительно переселенческим характером колоний, при котором местное население в расчет не принималось, и прибывавшим переселенцам приходилось все создавать с нуля, поэтому коллективизм естественно становился для них средством выживания, не является достаточным. Его нарушает история США. Учитывается ярко выраженный прагматизм правящих элит, могущих экспериментировать в условиях отсутствия разветвленной бюрократии, влияния аристократии, острой партийно- политической борьбы и т.д. Подчеркивается особая аполитичность эмигрантов. Если первыми эмигрантами в Америку были люди, преследовавшиеся за религиозные взгляды, для которых главной ценностью была политическая свобода, то главными мотивами эмиграции в доминионы были экономические. Экономический прагматизм рядовых поселенцев поддерживал прагматизм руководства на государственном уровне. Глубокие и аргументированные интерпретации рождаются под воздействием социоестественной (СЕИ) или экологической истории, размышляющей над влиянием на историю общества природных, климатических, географических факторов. С этой точки зрения положение доминионов сразу оказывалось гораздо менее благоприятным, чем США, и настолько сложным, что одной частной инициативой экономика поддерживаться не могла.
В таких условиях главной заботой государства становилось создание транспортной инфраструктуры – ключевого звена государственного сектора.
В северной Канаде с суровым климатом, с «фантастическими границами», которую называли «скорее континентом, чем страной», с редким населением, размещенным по ленточному принципу на юге, с многообразием природных зон и ландшафтов развитие транспортной инфраструктуры становилось не только экономическим, но и политическим делом. В индустриальную эпоху именно железные дороги и судоходные каналы, а также почтовые, телеграфные и телефонные сети могли связать страну в единый организм, преодолев ее географию в пользу истории.
Южная, жаркая и сухая Австралия представляет собой полную противоположность северной Канады – страны озер и полноводных рек. Австралия не может обойтись без искусственного орошения. Своеобразной компенсацией безводности континента является наличие большого количества артезианских бассейнов. Артезианские колодцы широко используются в животноводстве, растениеводстве и для промышленных нужд. В этом и заключалась экологическая подоплека австралийского «государственного социализма». Строительство и поддержание в порядке крупномасштабных ирригационных сооружений всегда было коллективным делом, важнейшей функцией государства. Роль австралийского государства в создании железнодорожного транспорта была менее активной, чем роль канадского государства, как собственно и сама роль железнодорожной инфраструктуры, в условиях «приморской страны». Транспортные системы и в Австралии и в Канаде были прежде всего ориентированы на обслуживание сырьевого и сельскохозяйственного экспорта в Великобританию.
Государственный бизнес Новой Зеландии не имел под собой объективных природных оснований в виде огромных территорий, жаркого засушливого, или наоборот холодного сурового климата. Тем более, что наличие подобных природно-климатических особенностей в Австралии и Канаде как раз и не привело к установлению такой степени государственного социализма, как в Новой Зеландии. Нельзя сказать, что в условиях переселенческой колонии новозеландское государство вело бизнес в тех сферах, в которые еще не пришел частный капитал, или вообще был не в состоянии ими заниматься. Как писал Р. Хатчинсон, государство в Новой Зеландии «вело бизнес там, где он был распространен». Это относится и к угольным шахтам, и к страховому, туристическому, почтовому бизнесу и т.д. Государственный активизм Новой Зеландии был по большей части сознательной, продуманной политикой правящих кругов, актом их политической воли, именно так понимавших свою миссию по обустройству ставшей для них родной страны. Государственный сектор экономики стал надежным экономическим основанием для государственного интервенционизма в целом и прежде всего социальной политики.
Оригинальным и новаторским направлением рабочей политики доминионов стало принятие трудового арбитражного законодательства. Глава 4 «Трудовые отношения в Австралии» посвящена анализу этого института в Австралии.
До середины ХIХ в. в индустриальных странах трудовые отношения были жесткими, силовыми, периодически выливавшимися в напряженные классовые битвы. Это был расцвет патерналистской индустриальной культуры, в которой предприниматель выступал в роли и злого, и доброго отца (pater).
Во второй половине ХIХ в. правовое поле трудовых отношений стало расширяться. Наряду с фабричным законодательством, ставящим пределы в условиях труда, за которыми притеснения предпринимателей преследовались по закону, с законодательством о юридическом признании профсоюзов, в некоторых странах принималось законодательство, которое пыталось ввести в регулируемое русло сам процесс трудовых отношений, создавая постоянный механизм разрешения конфликтных ситуаций. Это было трудовое арбитражное законодательство, существенно изменившее патерналисткую модель индустриальной культуры в сторону коллективно-договорной модели. Законодательство основывалось на двух, известных со времен античности, принципах – примирении и арбитраже.
В его принятии в Европе обнаружились две тенденции. Одна из них основывалась на системе писаного права, зафиксированного в кодексах Наполеона. Согласно ей для разрешения гражданских конфликтных ситуаций создавались специальные советы примирения. Но трудовые конфликты признавались особыми и часто подпадали под статьи уголовного законодательства. Другая система складывалась на основе британского прецедентного права. С одной стороны, в Англии создавалась независимая от государства практика разрешения трудовых конфликтов, с другой стороны, для ее оформления государство принимало законы о трудовом примирении и арбитраже исключительно на добровольной основе. Экспериментаторство доминионов проявилось в освоении принципа принудительного арбитража. Австралия пришла к этому не сразу. Первые арбитражные законы в австралийских колониях: закон 1892 г. Нового Южного Уэльса, закон 1894 г. Южной Австралии, были основаны на принципе добровольности. Поэтому они практически не работали.
Гораздо более эффективным оказался Акт о фабриках и мастерских Виктории 1896 г. Принцип принудительности обращения к примирительной и арбитражной процедурам подкреплялся созданием комитетов в ряде отраслей производства, занятых вопросами регулирования заработной платы. Также учреждался Промышленный суд для разрешения конфликтных ситуаций в сфере труда, в том числе и связанных с комитетами по заработной плате. И комитеты, и суд являлись государственными организациями, и работали за счет средств государственного бюджета. Для обращения к ним не требовалось каких-либо особых условий, например, регистрации профсоюзных и предпринимательских организаций. Все это, в конечном счете, и определило эффективность этой системы. Действительно, в отличие от других колоний комитеты были созданы, приступили к исполнению своих обязанностей и хорошо зарекомендовали себя. Следовать викторианскому опыту вскоре стали и другие колонии, впоследствии штаты, соответствующим образом меняя свое законодательство.
Федеральный закон о трудовом примирении и арбитраже, принятый в декабре 1904 г. при первом в мире правительстве лейбористов, был построен на идее принудительного арбитража. В соответствии с законом создавался федеральный Арбитражный суд, представлявший рабочих и предпринимателей во главе с президентом, назначаемым генерал-губернатором из судей Верховного суда Австралии. Примирительные органы на федеральном уровне не создавались. Однако, федеральный Арбитражный суд надстраивался над системой примирительных и арбитражных органов штатов, работавших на основании своих законов. Поэтому федеральный суд рассматривал наиболее важные дела, в наибольшей степени затрагивавшие общественный интерес, к чему всегда стремились апеллировать законодатели, межштатные, общеавстралийские конфликты, споры, которые не были решены на уровне штатов, и т.д.
Одним из первых президентов Арбитражного суда был известный в Австралии защитник индустриального мира, судья Генри Бурнес Хиггинс (1851 – 1929). Большую известность принесло ему первое выигранное в 1907 г. «Дело об уборочных машинах», в результате которого были приняты 33 условия, впоследствии распространившиеся на все отрасли промышленности. Первым условием была минимальная справедливая заработная плата. Это была первая утвержденная и выполняемая государством доктрина минимальной заработной платы, имевшая чрезвычайно важное значение для экономики и трудовых отношений в мире в целом.
Глава 5 «Арбитражный закон Новой Зеландии» повествует о важнейшем деле жизни Уильяма Пембера Ривса (1857 – 1932) – министра образования, юстиции и труда в правительстве экспериментаторов «либерала» Джона Болланса (1891 – 1893) и «социалиста» Ричарда Седдона (1893 – 1906), ставшем визитной карточкой Новой Зеландии как «социальной лаборатории» мира.
Ривс, получивший разностороннее гуманитарное образование, проявивший себя на поприще адвоката, журналиста, поэта, увлеченный английским фабианским социализмом, разрабатывал свой закон на широкой теоретической и практической базе. Детище Ривса более трех лет обсуждалось в парламенте. Как иронично подчеркнул Ривс: «... дважды верхняя палата «улучшала» его, убирая все части, касающиеся принудительности и арбитражного суда».
Закон об индустриальном примирении и арбитраже, принятый в 1894 г., включал в себя три части: 1) «Регистрация индустриальных союзов и ассоциаций», 2) «Индустриальные (трудовые) соглашения», 3) «Примирение и арбитраж».
С целью организации примирения и арбитража в Новой Зеландии определялись так называемые «индустриальные районы». Их было учреждено шесть. В каждом районе создавался совет или суд не только для примирения, но с весьма широким спектром полномочий. Как и предполагал Уильям Ривс советы стали не только узкоспециализированными органами, служившими исключительно для целей разрешения конкретных конфликтов, но определявшими и контролировавшими трудовые стандарты, права работников, способствовавшими улучшению организации труда и производства в целом и т.д.
Для выполнения собственно регулирующих функций по недопущению забастовок и локаутов в рамках совета оформлялся специальный совет примирения, состоявший из равного числа членов, выдвинутых соответственно предпринимателями и рабочими, которые избирали председателя. Совету примирения вменялось в обязанность проводить полномасштабное расследование конфликта в рамках своей компетенции и решать его по справедливости, предоставив полный отчет и свои рекомендации. Если не удавалось добиться разрешения конфликта и стороны оставались неудовлетворенными, тогда дело передавали в Арбитражный суд. В соответствии с законом в Новой Зеландии учреждался один Арбитражный суд для урегулирования трудовых конфликтов. Суд состоял из трех членов, назначенных губернатором.
Суммируя эффективность действия закона, можно отметить его положительное влияние на процесс образования тред-юнионов, на практику заключения коллективных соглашений и формирования коллективно-договорной индустриальной культуры, на создание государственной арбитражной системы, ставшей вполне работающим механизмом урегулирования трудовых конфликтов, и оказывавшей более широкое воздействие на общее состояние новозеландской промышленности. Со временем узкоспециальный закон, принятый в маленькой далекой стране, начал изучаться во всем мире и во многом стал определять образ Новой Зеландии.
Практически мировую известность новозеландскому закону принесла книга американского автора, представителя общественно-политического движения «разгребателей грязи» Генри Демареста Ллойда с красноречивым названием «Страна без забастовок. Визит в арбитражный суд Новой Зеландии», опубликованная в Нью-Йорке в 1900 г. Большое и основательное введение к книге было написано У.П. Ривсом.
Борьба канадского тред-юнионистского движения за принятие трудового законодательства и рабочая политика федерального либерального кабинета У. Лорье рассмотрены в главе 6 «Примирение и арбитраж в Канаде».
Профсоюзы Канады давно выступали за развитие посреднических процедур, хорошо представляя их преимущества по сравнению с забастовками. За примирение и арбитраж во всех отраслях промышленности единогласно высказывались делегаты Канадского рабочего союза. Орден рыцарей труда включил в свою конституцию положение о введении законов, гарантирующих арбитраж между предпринимателями и рабочими и обязательность его решений. На многих конвентах Профессионального и рабочего конгресса Канады (ПРКК) также одобрялся принцип назначения арбитражных комитетов.
Вера в государство роднит канадские профсоюзы с британскими и отличает их от американских, которые предпочитали деловые отношения с предпринимателями без государственного вмешательства. Канадцы восприняли законопослушность английских тред-юнионов. Становление канадской государственности, развитие в ней демократических институтов укрепляло эту традицию. К тому же канадское государство умело входило в образ защитника интересов народа, радевшего за общее благо, выступая инициатором различных полезных начинаний, широких общегосударственных программ, занимаясь железнодорожным строительством, заселением Запада и т.д., что было особенно заметно при относительной слабости и безынициативности национальной буржуазии. С другой стороны, канадские профсоюзы не считали себя настолько сильными, как, например, их коллеги-американцы, чтобы успешно противостоять предпринимателям. В этой борьбе им нужен был авторитетный защитник и справедливый судья, в роли которого их вполне устраивало государство.
Признав принцип арбитража на провинциальном уровне, канадское государство пошло навстречу рабочим, но, первоначально узаконив добровольность процедуры, оно в большей степени учло интересы предпринимателей.
Осознав важность рабочих проблем, федеральный парламент впервые после закона 1872 г., легализовавшего профсоюзы, и отдельных поправок к уголовному законодательству, несмотря на конституционные прерогативы провинций в этой области, приступил к их решению. 18 июля 1900 г. парламент по инициативе либерального правительства У. Лорье принял Закон о примирении. Закон включал в себя два главных положения: предписывал обращение к примирительной и арбитражной процедурам на добровольной основе и предусматривал создание нового государственного органа. С целью сбора точной информации об условиях труда учреждалось министерство труда, которое должно было собирать и публиковать статистические данные в «Лейбор газетт». Первым министром труда стал министр почт – известный политический деятель У. Мэлок. Своим заместителем он назначил дважды бакалавра и дважды магистра наук, приехавшего после окончания зарубежной стажировки, Уильяма Лайона Макензи Кинга, который стал и главным редактором «Лейбор газетт».
У.Л. Макензи Кингу (1874 – 1950) предстояло сыграть в политической жизни Канады очень большую роль. В ХХ в. в течение 22 лет он был премьер-министром Канады. В самом начале ХХ в. он совсем еще молодым человеком оказался в центре политики социального реформизма. Так же как Уильям Пембер Ривс в Новой Зеландии, Генри Бурнес Хиггинс в Австралии, он вошел в плеяду смелых социальных реформаторов, примирителей труда и капитала.
Изъяны закона 1900 г., направленного на «предотвращение конфликтов», но не делавшего это, проявились во многих забастовках. Но особенно ярко они обнажились в ходе мощной забастовки на Канадской тихоокеанской железной дороге (КТЖД) 1901 г., которая парализовала железнодорожное сообщение во всей стране. В ответ на нее в 1903 г. был принят федеральный закон о конфликтах на железных дорогах. Его автор У.Л. Макензи Кинг, обратившийся к новозеландскому закону, решил принцип принудительности арбитража распространить на железнодорожный транспорт, сбой в работе которого приводил к тяжелым последствиям для экономики.
Мощная забастовка шахтеров Летбриджа в провинции Альберта 1906 г., поставившая под угрозу топливного голода большой регион, послужила поводом к принятию еще одного закона. В начале ХХ в. канадские законодатели в области трудового права, в отличие от своих коллег в двух других доминионах, практически не работали на опережение, а в основном реагировали на забастовочную борьбу. В 1907 г. был принят написанный Макензи Кингом закон о помощи в предотвращении и разрешении забастовок и локаутов в шахтах и в отраслях, связанных с коммунальными услугами. В дальнейшем он стал известен как закон о расследовании трудовых конфликтов (ИДИА – по первым буквам английских слов), или закон Лемье (по фамилии министра труда). Принцип принудительности арбитража был в нем распространен на вышеперечисленные отрасли. В министерстве труда была сформирована специальная администрация, занимавшаяся делами, предусмотренными законом. Генерал-губернатор Канады лично назначал регистраторов комитетов примирения и расследования. Закон активно применялся на практике, в соответствии с ним были урегулированы многие конфликты.
На рубеже ХIХ – ХХ вв. рабочая политика стала самостоятельным, важным направлением социальной политики британских доминионов. Особенностью рабочей политики этого времени было законодательное оформление и освоение примирительных и арбитражных практик. Сходство принимаемых законов, порой их прямое заимствование между странами свидетельствовали о том, что британские доминионы переживали однотипные процессы роста индустриализма, урбанизации, классовой борьбы, становления массового профсоюзного движения, формирования коллективно-договорной индустриальной культуры. По этим процессам доминионы ничуть не опережали промышленно развитые страны Запада, напротив, они были их продолжением и своеобразным отражением. Однако, политическим элитам британских доминионов удалось ответить на подобные вызовы более решительными и, как оказалось, эффективными мерами, прежде всего введением системы государственного принудительного арбитража. Тем самым доминионы раньше и основательнее встали на путь наращивания государственного интервенционизма в социальной сфере, неизбежного в условиях индустриальной экономики. А смогли они это сделать благодаря наличию обширного государственного сектора в условиях переселенческих колоний и специфики собственных социально-политических процессов.
