WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |
-- [ Страница 1 ] --

Федеральное государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Поволжская академия государственной службы имени П.А. Столыпина»

На правах рукописи

Заббаров Артур Газинурович

СЕТЕВЫЕ СТРУКТУРЫ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ

В СОВРЕМЕННОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ

23.00.02– Политические институты, процессы и технологии

Диссертация на соискание ученой степени

кандидата политических наук


Научный руководитель:

доктор политических наук, профессор

Олег Николаевич Фомин

Саратов – 2011

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3

ГЛАВА 1. СЕТЕВЫЕ СТРУКТУРЫ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВА 22

1.1 Научные подходы к исследованию сетевых структур в обществе. 23

1.2 Общественные объединения и их сети как структурные элементы политической системы современной России. 51

ГЛАВА 2. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ОРГАНОВ ВЛАСТИ И СЕТЕЙ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ 89

2.1 Сети общественных объединений как структурные элементы политического процесса. 90

2.2 Практики взаимодействия органов власти с сетями общественных объединений в регионах Среднего Поволжья. 120

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 149

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 155

ПРИЛОЖЕНИЯ. 176

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы диссертационного исследования. Современный глобальный политический процесс характеризуется стиранием государственных границ, трансформацией понятия «суверенитет» и увеличением количества субъектов политики. Наряду с традиционными политическими акторами, все большую активность при принятии политических решений проявляют неполитические институты: транснациональные корпорации, требующие экономических льгот; общественные объединения, выступающие в защиту окружающей среды, прав граждан, отстаивающие иные общественные интересы[1].

Интеграция национальных экономик в единое экономическое пространство, создание международных организаций, регулирующих не только международные отношения, но и внутригосударственные вопросы стран-участниц, обусловило трансформацию системы управления. Наблюдается отход от традиционной государственнической модели управления, в которой центральная роль принадлежит правительству, распоряжающемуся огромными ресурсами, к переговорной сетевой модели[2]. Внедрение сетевых практик в управление вызвано ограниченной эффективностью традиционных вертикально интегрированных управленческих систем по реализации поставленных целей и невозможностью учета интересов многих акторов процесса. Особенно отчетливо эта тенденция просматривается в Европе, где отмечается рост влияния сетевых структур на принятие политических решений Европейского Союза.

В новой управленческой модели интеграционные институты из командной инстанции превращаются в партнера и медиатора, выступают в качестве посредника в переговорах между национальными правительствами, общественными объединениями, выразителями интересов социальных групп, и отдельными гражданами[3]. Перед современными государствами встает выбор: или интегрироваться во всеобщее коммуникационное поле, активно участвовать в деятельности международных организаций, ограничивая тем самым свой суверенитет, либо полностью изолироваться, сохранив полноту власти и мобилизационные возможности национального государства индустриальной эпохи. Однако второй вариант не гарантирует стабильности политической системы, поскольку сети могут и выступают как явления экстерриториальные, и служат проводниками инициатив и интересов различных политических акторов. Им удается преодолевать территориальные ограничения и, как следствие, нивелировать возможность воздействия на них территориально организованных органов власти.

Применение современных Интернет-технологий позволяет практически мгновенно мобилизовать значительные группы людей. Использование при этом протестной риторики способно создать серьезную угрозу для действующей власти. Подтверждением тому служат массовые акции протеста в Молдавии и Иране в 2009 году, в Северной Африке в начале 2011 года, организованные с использованием высокотехнологичных электронных средств в крупных интернет-сетях молодежи[4]. В политическом дискурсе появились такие понятия, как «сетевая революция», «twitter-революция», «кибер-диссидентство»[5].

Таким образом, глобальный политический процесс, характеризующийся распространением горизонтальных связей между субъектами политики, приводит к значительным изменениям институциональной составляющей политической системы суверенных государств, в том числе Российской Федерации. Участниками политического процесса становятся не только политические институты, но и неполитические структуры, которые прямо или опосредованно участвуют в разработке и принятии политических решений.

Трансформационные процессы, протекающие в России последние 20 лет, привели к значительной активизации общественной инициативы и созданию нескольких десятков тысяч самостоятельных общественных объединений, призванных аккумулировать и выражать общественные интересы, представлять их в публичном пространстве и организовывать защиту и реализацию этих интересов. Созданные общественные объединения различаются как по своим масштабам, так и по направленности. В своей деятельности они активно взаимодействуют с различными политическими институтами, что позволяет им повышать статусность защищаемых интересов и увеличивать число своих сторонников. Следует признать, что большинство из них стремится к активному взаимодействию с органами власти всех уровней с целью принятия необходимых управленческих решений, расходования части бюджетных средств на реализацию защищаемых интересов. Таким образом, общественные объединения, выступая самостоятельным участником политических отношений, способным формулировать цели для органов власти, оказывают значительное влияние на характер и направленность политического процесса на различных уровнях.

Общественные объединения в своей истории прошли несколько этапов развития. Для сегодняшнего этапа их существования характерна организация сетевого взаимодействия и, как следствие, закрепление его в функционирующих сетях. Применение сетевых принципов в деятельности общественных объединений отражает общую тенденцию внедрения сетевых практик в различные сферы[6] и во многом обуславливается их внутренним динамизмом, готовностью к апробации новых организационных и управленческих схем для достижения стоящих целей, позволяет расширить степень участия общественных объединений в процессе выработки и принятия решений по общественно-значимым вопросам.

Процесс создания сетей, а также формирования общих принципов функционирования имеет двойственную природу. Он наполняется действиями, как самих общественных объединений, так и разнообразных (отечественных и зарубежных) политических акторов, выступающих создателями сетей и обеспечивающих их необходимыми ресурсами. Недооценка значимости сетей как структурного элемента политической системы приводит к ограничению возможностей по анализу и прогнозированию развития ситуации и, как следствие, управляемости политическим процессом. Данный тезис подтверждают события 11 декабря 2010 года на Манежной площади г. Москвы, когда «выработка решения, согласование действий, определение точек сбора и способов связи происходил в Сети в результате коммуникации большого количества людей без выраженного управляющего центра»[7].

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена необходимостью научного осмысления сетей общественных объединений как участника политического процесса.

Степень научной разработанности проблемы. Изучение сетевых практик в сфере общественных объединений является новым направлением не только для отечественных, но и зарубежных исследователей.

Развитие теории сетей стало актуальным, во многом благодаря трудам испанского исследователя М. Кастельса, который ввел в научный дискурс понятие «сетевое общество»[8]. Он рассматривал сети как историческую тенденцию, результат развития информационных технологий[9]. Такой подход объясняет причины дифференциации степени распространенности сетей в различных регионах от уровня их технического и технологического развития, масштабов применения современных систем коммуникации. В то же время, представляя обобщенную картину развития общества, М. Кастельс не раскрывает всей глубины трансформаций, происходящих в различных сферах жизни.

Французский конструктивист П. Бурдье, анализируя сетевые отношения, вводит понятие «социальное поле» как совокупность специфических связей (информационных каналов) между различными позициями[10]. При этом поле, по Бурдье, в значительной степени определяется характеристиками связей, а не агентов, занимающих данные позиции. С одной стороны, рассмотрение полей-сетей как системы особых взаимоотношений является оправданным, поскольку именно горизонтальный характер связей отличает сеть от иерархии. С другой стороны, очевидна ограниченность данного подхода, поскольку устойчивость сети во многом зависит от того, насколько участники сети разделяют общие идеи и ценности, какими ресурсами они обладают, от их готовности обмениваться этими ресурсами.

Изучение влияния новейших информационных технологий на сферу политического породило новые термины: «электронная демократия»[11], «теледемократия»[12], «кибердемократия»[13], обозначающие «демократическую политическую систему, в которой компьютеры, а также аналогичные им устройства, соединенные в телекоммуникационные сети, используются для того, чтобы способствовать выполнению основных функций демократического процесса»[14] ; «нетократия» для обозначения нового поколения политических менеджеров, способных управлять современными информационно-коммуникационными системами[15].

Интересными представляются попытки «биологического» объяснения сетевых структур. Так, Ж. Делёз и Ф. Гваттари заимствовали в ботанике термин «ризома», обозначающий запутанную корневую систему растения, состоящую из множества переплетающихся корешков, для объяснения полицентричности мира. Согласно Делёзу и Гваттари, у ризомы нельзя выделить ни начала, ни конца, ни центра, ни центрирующего принципа («генетической оси»), ни единого кода[16]. Все точки ризомы связаны между собой, поэтому разрыв в одной части не является критичным для системы в целом. Авторы противопоставляют ризому традиционным иерархическим структурам с линейными связями.

Биополитик А.В. Олескин выделяет большие (крупные) и малые сетевые структуры, сравнивая последние с первобытными группами охотников и стаями обезьян. В качестве варианта малой сетевой структуры он предлагает разработанный совместно с американским коллегой Р.Д. Мастерсом проект «HIRAMA» (High Intensity Research and Management Association)[17].

Математический подход к изучению сетевых структур позволил исследователям «придать точную измеримую форму содержанию тех структур отношений, в которые непосредственно или опосредованно, косвенно, включен каждый индивидуум»[18]. А использование геометрических образов дало возможность графического представления связей и контактов между участниками сети, определения зависимости эффективности коммуникаций от конфигурации сети[19].

Среди отправных точек сетевых исследований в экономической теории можно выделить академическую теорию администрирования бизнеса[20], теорию общественного выбора и неоменеджеризм[21]. Одни из родоначальников современных экономических исследований сетевой организации Р. Майлз и Ч. Сноу предложили классификацию сетей коммерческих структур, выделив три разновидности: внутреннюю, стабильную и динамическую, - и описав механизм функционирования каждой[22].

Оформление теории политических сетей в самостоятельное научное направление состоялось только в 90-е годы прошлого века в рамках двух исследовательских школ: английской (Р. Келли, Р. Роудс, Д. Марш и другие)[23] и немецкой (Т. Бордцель, Г. Хакансон, Дж. Йохансон, П. Кенис, В. Шнайдер и другие)[24]. При этом первоначально исследователями пристально рассматривался вопрос сетевых практик именно в политической сфере. Это связано с тем, что концепция политических сетей позволяла объяснить происходящие изменения и трансформацию роли государства. Постепенно поле исследования расширялось, в том числе и за счет рассмотрения деятельности общественных объединений на глобальном уровне[25].

Хотя практика изучения сетевых структур в политической сфере в отечественной науке носит фрагментарный характер, следует отметить рост популярности сетевого подхода. Один из крупнейших исследователей в этом направлении Л.В. Сморгунов, обобщив целый ряд определений категории «политическая сеть», представил собственную трактовку[26]. А.А. Дегтярев обратил внимание на интересы и коммуникации участников сетевого взаимодействия, актуализировав вопрос о внутренней структуре политико-управленческих сетей[27]. О.Н. Фомин предложил рассматривать сети как особую форму политических отношений, наряду с властвованием, управлением, регулированием и политическим менеджментом[28]. Значительный интерес исследователей наблюдается в отношении социальных сетей как важнейших форм институционализации неформальных политических практик в России[29].

Отдельное направление отечественных исследований составляют работы, посвященные анализу форм и механизмов взаимодействия власти с общественными объединениями в России. Авторами подобных работ являются либо рефлексирующие активисты и лидеры общественных объединений, стремящиеся проанализировать и систематизировать накопленный опыт[30], либо привлеченные ими эксперты[31].

Интересными и важными для понимания сути происходящих в стране процессов являются также публикации специалистов, изучающих реальный опыт развития общественных объединений в России. Эмпирические данные, полученные в ходе интервью с активистами и руководителями общественных объединений и представителями властных структур, они интерпретировали в рамках тех или иных сложившихся в мировой науке представлений и концепций, и в результате появлялись аналитические модели форм и видов взаимодействия общественных объединений и органов власти[32].

Изучение различных аспектов функционирования общественных объединений в России находится в поле зрения и саратовских исследователей[33]. В Поволжской академии государственной службы имени П.А. Столыпина сложилась научная традиция изучения сетевых структур и практик межсекторного взаимодействия[34].

Таким образом, анализ работ в сфере изучения сетевых структур позволяет говорить о значительном интересе к указанной теме со стороны политологов, социологов и экономистов. Несмотря на это, крайне незначительное число исследований посвящено изучению сетей общественных объединений. Стоит отметить, что большинство из них акцентировано на анализе деятельности криминальных и террористических сетей[35]. Наблюдается очевидная недостаточность исследований, посвященных анализу существующих практик создания и функционирования сетей общественных объединений, принципов их взаимодействия с политическими институтами.

Целью диссертационного исследования является анализ взаимодействия сетей общественных объединений с органами власти в рамках современного политического процесса.

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд исследовательских задач:

– проанализировать теоретические подходы к изучению сетевых структур в обществе;

– выявить динамику развития связей между общественными объединениями и возникновения их сетевых структур;

– определить место общественных объединений и их сетевых структур в политической системе современной России;

– охарактеризовать состояние сетей общественных объединений в России;

– определить характер участия сетей общественных объединений в политическом процессе;

– проанализировать существующие в регионах Среднего Поволжья практики интеракции органов власти с сетями общественных объединений.

Объект диссертационного исследования – сети общественных объединений, действующие на территории Российской Федерации.

Предметом исследования выступают практики взаимодействия органов власти с сетями общественных объединений в ходе политического процесса.

Теоретико-методологическая база диссертационного исследования. В условиях отсутствия самостоятельных теоретических подходов к изучению сетей общественных объединений достижение цели диссертационного исследования возможно при условии оценки уже имеющегося опыта осмысления сетевых структур в экономической и политической сферах. Это позволит определить место сетей общественных объединений в общей системе сетевого взаимодействия. Теоретико-методологическую базу диссертационного исследования составили положения теории экономических сетей (Р. Майлз, Ч. Сноу, В.Б. Акулов, М.Н. Рудаков), «теория организационных сетей» (М. Кастельс, Дж. Аркилья, Д. Ронфелдт), а также теоретические подходы к изучению политических сетей (Д. Ноук, Р. Родс, Д. Марш, Л.В. Сморгунов, А.А. Дегтярев).

Анализ сетевых структур как результата длительных коммуникаций и практического взаимодействия общественных объединений основан на идеях приверженцев деятельностного подхода (Ю. Хабермас, Ж.-П. Сартр, К. Маркс), а также теории установления повестки дня (Д. Шоу, М. Маккомбс).

Существенными для темы диссертационной работы являются концепции в рамках теории политических систем (Т. Парсонс, К. Дойч, Д. Истон, Г. Алмонд), а также подходы к изучению политического процесса (А. Бентли, Д. Трумэн, Р. Даль).

Основными методами исследования являются общенаучные принципы системного и структурно-функционального анализа, также применялись построение классификаций и моделирование.

Для решения исследовательских задач использовались полуструктурированные глубинные интервью с руководителями общественных объединений и представителями органов власти, в компетенцию которых входит взаимодействие с общественными объединениями, трех регионов Среднего Поволжья (Саратовской, Самарской и Ульяновской областей). Это позволило определить степень понимания представителями общественных объединений и органов государственной власти специфики сетевого взаимодействия и принципов интеракции в системе «сети - органы власти». Всего в интервью приняли участие 60 руководителей общественных объединений (по 20 человек в каждом исследуемом регионе) и 15 представителей органов власти (по 5 от каждого региона изучения).

С целью определения степени публичности деятельности сетей общественных объединений и его характера, механизмов воздействия на общественное мнение, способов инициирования и реализации коммуникационных контактов с населением региона и органами власти применялся контент-анализ 24 медиа-ресурсов регионов изучения (по 8 в каждом регионе: 5 печатных изданий и 3 Интернет-ресурса) за 2006-2008 гг.

Комплексное использование указанных методов обеспечило системное рассмотрение предмета исследования, достоверность и обоснованность полученных результатов.

Эмпирическая база исследования. В ходе подготовки диссертационной работы автором проведен вторичный анализ результатов исследований, проводимых в рамках мониторинга состояния гражданского общества в России Лабораторией исследования гражданского общества Государственного университета – Высшей школы экономики (ГУ–ВШЭ), а также материалы российских социологических служб ФОМ, ВЦИОМ, ЦИРКОН, АНО «Социологическая мастерская Задорина». Использованы документы статистического характера, полученные из открытых источников. Автором осуществлен анализ необходимых нормативных и правовых документов, регулирующих деятельность общественных объединений.

Особое место в эмпирической базе исследования занимают данные, полученные автором в ходе реализации проекта «Трансформация механизмов взаимодействия власти и общества в России. Влияние сетевых структур третьего сектора на характер политического процесса» в составе научного коллектива Поволжской академии государственной службы имени П.А. Столыпина под научным руководством О.Н. Фомина. Проект осуществлялся в 2007-2008 гг. при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда / Грант РГНФ № 07-03-00122а.

К элементам научной новизны диссертационного исследования можно отнести следующие аспекты:

1. На основе синтеза теорий коммерческих и политических сетей предложено авторское видение сетей общественных объединений и выявлены их специфические черты. Сетевые структуры общественных объединений являются неиерархичными, многоцентровыми, добровольными коалициями общественных объединений, использующими общую систему коммуникаций, разделяющими общие цели и ценности, постоянно обменивающимися различного рода ресурсами. При этом сеть является средством для решения общественно-значимых проблем.

2. Выявлена специфика участия сетей общественных объединений в современном политическом процессе. В условиях слабой ресурсной базы участие общественных объединений в политическом процессе носит фрагментарный, ограниченно публичный характер, в силу чего общественные объединения воспринимаются органами государственной власти преимущественно в роли объекта взаимодействия. Однако в случае включения в сетевые структуры политический потенциал общественных объединений значительно увеличивается, и они, оказывая влияние на процесс принятия решений органами государственной власти, могут и выступают с позиции субъекта политического процесса.

3. Предложен авторский инструментарий анализа сетевых структур - «паспорт сети общественных объединений», включающий комплекс показателей (сфера деятельности, вид деятельности, состав участников, механизмы взаимодействия, форма существования, причины формирования, территория деятельности, качественный состав).

4. Проведена классификация основных моделей управления сетями общественных объединений. В зависимости от наличия/отсутствия управляющих структур, характера осуществляемого управления, а также от количества лиц/организаций, осуществляющих управление сетями, автор выделяет три модели централизованного и шесть моделей рассредоточенного управления сетевыми структурами.

5. Выявлены три модели интеракции органов власти с сетевыми структурами общественных объединений (патерналистская (доминантная), партнерская, институционально-коммуникационная). Реализация последней модели возможна в двух вариантах. В рамках первого осуществляется объединение разрозненных общественных объединений вокруг влиятельной организации, аффилированной с органами власти; она выступает в роли оператора сети. В рамках второго варианта предполагается использование органами власти потенциала сетевых структур общественных объединений в решении общественно-значимых проблем через установление повестки дня общественных объединений.

6. Предложен механизм конструирования сетей общественных объединений органами власти, основанный на детерминанте информационного обмена в деятельности сетей. Суть заключается в создании сетевых структур общественных объединений путем формирования единого информационно-коммуникационного пространства общественных объединений и введения в их повестку дня тех или иных проблем.

Положения, выносимые на защиту:

1. Сетевые структуры общественных объединений содержат в себе признаки политических и коммерческих сетей, поэтому применяемые к их изучению подходы с некоторыми ограничениями могут быть использованы при анализе сетей общественных объединений. В тоже время сети общественных объединений, имеют и специфические характеристики, отличающие их от иных сетевых образований.

2. Российские общественные объединения в ходе своего развития прошли те же этапы, что и европейские, однако в нашей стране этот процесс активизировался не «снизу», а стимулировался зарубежными политическими акторами. Важную роль в становлении и развитии общественных объединений в России сыграли международные организации и фонды, которые оказывали им значительную финансовую, методическую и информационную помощь, продвигали идеи гражданского общества и ценности демократии. С другой стороны, развитие общественных объединений в России проходило практически без участия государства. Властным структурам свойственно стремление к монополии политической сферы, и общественные объединения не воспринимаются в качестве партнеров и субъектов политического процесса, что нашло отражение в системе взаимоотношений между органами власти и общественными объединениями в России.

3. В настоящее время среди представителей властных структур наблюдается недостаточное понимание специфики сетевого взаимодействия и принципов выстраивания взаимоотношений с сетями общественных объединений. Подобная ситуация является результатом отсутствия полноценной системы мониторинга деятельности общественных объединений органами власти и, как следствие, прогнозирования их развития. Данный факт находит свое отражение в низкой эффективности используемых властными структурами механизмов взаимодействия с сетями общественных объединений.

4. Построение эффективной коммуникации между органами власти и сетями общественных объединений может осуществляться через установление повестки дня общественных объединений. Эффективность установления повестки дня зависит от количества используемых информационно-коммуникационных каналов. При этом следует учитывать, что участие в процессе формирования повестки дня общественных объединений не гарантирует органам власти обеспечение влияния на степень активности общественных объединений. Для определения характера и направленности деятельности сетевых структур общественных объединений органам власти необходимо не только формировать повестку дня общественных объединений из неких актуальных проблем, но и регулировать уровень ожиданий в отношении данных проблем.

5. Учитывая возрастающую роль Интернета как ключевого канала коммуникации между участниками сетевого взаимодействия, важно, чтобы органы власти активнее использовали современные Интернет-технологии. Участие представителей властных структур в различных Интернет-площадках (блогах, форумах, профессиональных сообществах) будет способствовать налаживанию эффективной интеракции с сетями общественных объединений.

Теоретическая и научно-практическая значимость диссертационного исследования. Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней предпринята одна из первых попыток синтеза политологических и экономических подходов зарубежных и отечественных ученых к исследованию сетевых структур для выявления и описания механизмов формирования и функционирования сетей общественных объединений на территории Российской Федерации как нового политического явления. Изучение обозначенной проблемы окажет влияние на современное понимание тенденций развития российской политической системы, механизмов взаимодействия политических, общественных институтов и населения страны.

Данная попытка научного обоснования необходимости выстраивания конструктивного взаимодействия органов власти с сетевыми структурами общественных объединений на региональном материале позволяет осуществить значительное приращение общетеоретических знаний и эмпирического материала и сделать практические выводы.

Результаты исследования могут оказаться востребованными при составлении рекомендаций для органов власти о методах работы с сетевыми структурами. В отсутствие устойчивых практик эффективного взаимодействия органов власти с сетями общественных объединений в вопросах решения социально-значимых проблем предлагаемые автором механизмы интеракции могут быть востребованы обеими сторонами данного процесса.

Результаты исследования могут быть использованы в учебных курсах по общей и прикладной политологии, политической социологии, государственному и муниципальному управлению в России, а также включаться в программы обучения и повышения квалификации государственных и муниципальных служащих.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения и отдельные результаты исследования докладывались автором на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях: «Российское общество и государство: региональные потенциалы модернизации» (г. Саратов, 2010); «Российское общество и государство в условиях мирового финансово-экономического кризиса: региональный аспект» (г. Саратов, 2010); «Политическая наука и политические процессы в Российской Федерации и новых независимых государствах постсоветской Евразии» (г. Москва, 2009); Всероссийская научно-практическая конференция «Российская многонациональная цивилизация: единство и противоречия» (г. Саратов, 2009); «Становление гражданского общества и развитие российской государственности: тенденции, проблемы, противоречия» (г. Саратов, 2008).

Отдельные положения диссертационного исследования обсуждались в рамках V Всероссийского конгресса политологов «Изменения в политике и политика изменений: Стратегии, институты, акторы» (г. Москва, 2009). Итоговый вариант работы прошел обсуждение и был одобрен на кафедре политических наук ФГОУВПО «Поволжская академия государственной службы имени П.А. Столыпина».

Основные выводы диссертации нашли отражение в двенадцати публикациях автора общим объемом 6,9 п.л., в том числе: две публикации в изданиях, рекомендованных Перечнем ВАК, и коллективная монография[36], изданная по итогам реализации вышеуказанного проекта в рамках гранта РГНФ.

ГЛАВА 1. СЕТЕВЫЕ СТРУКТУРЫ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВА

Приобщение российского общества к демократическим ценностям способствовало развитию индивидуальной и коллективной активности, выражающейся в готовности участвовать в решении социально-значимых проблем, росте числа субъектов политики; привело к становлению новой политической системы, насыщенной большим количеством политических отношений. Они пронизывают все общество, охватывая различные виды взаимосвязей и взаимодействий между самыми различными субъектами и объектами политического процесса[37]. Это отношения между политическими партиями, между политическими организациями и различными группами давления, между партиями и государством, между государством и общественными объединениями.

Если в советские годы к субъектам политики можно было отнести только партийно-бюрократический аппарат и частично профсоюзные организации (которые, по сути, были придатком партии), то сейчас понятие «субъекты политики» стало более широким и включает всех участников политического процесса, которые осуществляют политическую власть, борются за нее или за воздействие на нее, либо на других участников политического процесса. Субъектами политики являются как политические организации, то есть политические субъекты, так и неполитические структуры (общественные объединения, профсоюзные организации, ассоциации товаропроизводителей, религиозные объединения и т.п.)[38], занимающие собственное место в политической системе общества, которые через систему лоббирования, через средства массовой информации и публичные акции воздействуют на принятие политических решений.

Все увеличивающаяся множественность коммуникационных каналов, позволила общественным объединениям наладить между собой тесные контакты, обмениваться всевозможными ресурсами, в первую очередь, информационными. Интенсивный обмен информацией о различных проблемах и подходах к их решению способствовал формированию у представителей общественных объединений единого видения ситуации и, как следствие, побуждал их к консолидации усилий через реализацию совместных акций и проектов. Это стало одной из причин создания сетевых структур общественных объединений. В основе создаваемых сетей лежит принцип недопущения формального единоначалия и конкурентность участников сетей, между которыми организуется единое коммуникационное и функциональное пространство, распределяются разнообразные ресурсы. Сети имеют горизонтальный принцип создания и призваны консолидировать общественные объединения различного плана для реализации совместных проектов.

1.1 Научные подходы к исследованию сетевых структур в обществе.

В последние десятилетия ответом организаций во всем мире на усиление конкуренции в глобальном масштабе стал отход от централизованно координируемой, многоуровневой иерархии и движение к разнообразным, более гибким, чем традиционные управленческие пирамиды, сетевым структурам.

Развитие субъектности, распространение сетевых практик в разных странах мира привело к тому, что в противовес идее государственного управления как иерархически организованной системы, стал оформляться новый тип управления, общая характеристика которого нашла выражение в формуле «управление без правительства» (governing without government)[39] или «руководство без правительства» (governance without government)[40]. Этот принцип побуждает пересмотреть взаимоотношения участников общественно-политического процесса в различных сферах: от внутри- до внешнеполитического, - так как при использовании механизмов сетевой организации «возникает возможность инкорпорирования различных социально-политических групп, коммерческих учреждений, отдельных индивидов в новую глобальную систему мироустройства»[41].

В новых условиях важнейшим источником власти и перемен является принадлежность к той или иной сети или отсутствие таковой. Основу общества составляет множество сетевых структур, действующих как в коммерческом, так и в государственном, и третьем секторах[42], что позволяет охарактеризовать его как «общество сетевых структур (network society), характерным признаком которого является доминирование социальной морфологии над социальным действием»[43]. Сетям присуще значительная гибкость в части формирования и функционирования. В поиске универсального определителя для описания сетевых организаций «был предложен акроним SPIN, расшифровывающийся как Segmentary, Polycentric, Integrated Network – разрозненные, не имеющие единого центра, интегрированные сети»[44].

Изучение сетевых структур находится в фокусе представителей самых разных научных областей: политологии, философии, социологии, биологии, экономики и других. При значительном количестве работ, посвященных анализу сетевых практик в различных сферах человеческой деятельности, наблюдается дефицит подходов к изучению сетей общественных объединений. В сложившейся ситуации эффективным способом восполнения существующих теоретических пробелов может стать синтез экономического и политологического опыта изучения сетей.

Стремительное развитие сетей в коммерческом секторе началось в 80-х годах прошлого века, когда международная конкуренция и быстрые технологические изменения вызвали масштабную реструктуризацию во всех отраслях[45]. Новые организационные формы возникали в ответ на необходимость преодоления недостатков старых структур, которые уже не отвечали требованиям внешней среды. Руководители начинали экспериментировать с новыми подходами, вели поиск более эффективных конфигураций координации деятельности. Стремление получить доступ к ресурсам, контролируемым другими участниками рынка, также способствовало формированию сетей. Отдельно взятые компании не имели всех необходимых ресурсов для эффективного развития новых технологий, продуктов (услуг) и поддержания конкурентоспособности на современном рынке.

В этих условиях перед исследователями встает вопрос об эффективности применения имеющихся традиционных методов и моделей анализа экономических процессов. В результате, начали формироваться новые подходы, объясняющие сетевые формы межфирменной кооперации. Анализ этих подходов, проведенный О. Третьяком и М. Румянцевой, позволил выделить 4 основных источника теории коммерческих сетей, в рамках которых существуют различные направления: экономика, социология, социальная психология, биология (в частности, экология популяций)[46]. Таким образом, сетевая форма межфирменной кооперации представляет собой явление, попытки объяснения которого предпринимались в различных дисциплинарных и междисциплинарных подходах.

Б.З. Мильнер выделяет ряд признаков, отличающих сетевые образования от организаций других типов[47].

Во-первых, в противоположность фирмам, использующим старые организационные структуры, сетевые организации используют общие активы нескольких фирм, расположенные в различных звеньях ценностной цепи.

Во-вторых, сетевые организации больше полагаются на рыночные механизмы, чем на административные формы управления потоками ресурсов. Однако эти механизмы - не просто взаимоотношения независимых хозяйствующих субъектов - различные компоненты сети обмениваются информацией, кооперируются друг с другом, поставляют продукцию для того, чтобы удерживать определенное место в ценностной цепи.

В-третьих, сети предполагают более действенную и заинтересованную роль участников совместных проектов.

В-четвертых, в ряде отраслей, число которых постоянно растет, включая компьютерную, полупроводниковую, биомедицинскую и другие, сети представляют собой объединение организаций, основанное на кооперации и взаимном владении акциями участников группы: производителей, поставщиков, торговых и финансовых компаний.

Таким образом, сети в коммерческом секторе представляют собой «совокупность фирм или специализированных единиц, деятельность которых координируется рыночными механизмами вместо командных методов»[48]. При этом исследователи подчеркивают «долгосрочный характер отношений между участниками сети, которые готовы доверять друг другу, обмениваться информацией и идти на компромиссы»[49].

В сетевой структуре нет или почти нет института (управленческого аппарата), который выступает в качестве ограничивающего начала. Есть некие узлы, функции которых носят ситуативный характер: в какой-то момент они выполняют роль ресурсного центра, в какой-то – информационного, координационного или распределительного.

Коммерческие сетевые структуры могут создаваться на основе аутсорсинга – переноса части организационной деятельности за пределы организации. Причем на отдаленную группу ложится вся ответственность за производство части продукта или всего продукта, включая его ресурсное обеспечение и риски. Между участниками сетей складываются рыночные отношения.

Одни из родоначальников современных экономических исследований сетевой организации Р. Майлз и Ч. Сноу первыми предложили классификацию сетей коммерческих структур, выделив три разновидности: внутреннюю, стабильную и динамическую, - и описав механизм функционирования каждой[50].

Внутренняя сеть не предполагает значительного вынесения деятельности за пределы фирмы, однако требует введения внутрь нее сил рынка. Ее логика состоит в том, что если внутренние подразделения будут работать по рыночным ценам, то они будут постоянно стремиться к повышению своей эффективности.

Стабильная сеть предполагает частичный заказ товаров и услуг на стороне и является способом привнесения гибкости во всю стоимостную цепочку. В стабильной сети активы принадлежат нескольким фирмам, специализирующимся на конкретных видах деятельности. Как правило, набор торговых партнеров располагается вокруг одной центральной фирмы, поставляя ей ресурсы либо выступая дистрибьюторами ее продукции. К выгодам стабильной сети относятся надежность поставок и дистрибуции, а также тесная кооперация в контроле качества и производственных графиках, способствующая повышению загрузки оборудования. Среди недостатков можно отметить взаимозависимость и некоторую утрату гибкости.

Динамические сети стремятся адаптироваться к бизнес-среде путем сосредоточения работы самостоятельно управляемых отделений на различных либо смежных рынках. Будучи применяемой в быстро или дискретно изменяющихся конкурентных средах, она в исполнении некоторых фирм представляет собой сетевую форму, доведенную до пределов возможного в смысле увеличения заказов на стороне, видов деятельности. Здесь центральная фирма сети (брокер) идентифицирует и собирает воедино необходимые активы, принадлежащие другим компаниям. Обычно данная фирма обладает лишь ключевым для бизнеса навыком, например, в производстве, в проектировании и маркетинге, маркетинге и обслуживании. Динамические сети дают преимущества одновременно в специализации и гибкости, особенно при необходимости организации с минимальными затратами и потерями операционного времени многих независимых фирм для единовременного или краткосрочного совместного проекта.

Важный постулат концепции Майлза-Сноу состоит в ситуативности применения той или иной сетевой структуры. Внутренние и стабильные сети наиболее приемлемы в зрелых отраслях, где требуются значительные капитальные инвестиции, при этом первые больше подходят в ситуациях, когда фирмам трудно найти новых поставщиков, но нежелательна негибкость самодостаточных отделений. Динамические сети адекватны в низкотехнологичных отраслях с короткими циклами разработки продуктов и в развивающихся высокотехнологичных отраслях (микроэлектроника и бионанотехнологии).

В зависимости от состава участников исследователи выделяют два типа коммерческих сетей: сетевое образование вокруг крупной фирмы, которая объединяет компании меньшего размера; сети, состоящие из организаций, примерно равных по размерам, обладающих юридической самостоятельностью и поддерживающих совместную устойчивость[51].

Таким образом, к отличительным чертам сетевых организаций относятся совместное использование ресурсов на основе рыночных механизмов взаимодействия, отсутствие единого управленческого органа, заинтересованность участников в совместных проектах, взаимное доверие и долгосрочный характер отношений.

Развитие сетевых структур в коммерческом секторе было детерминировано рядом причин, среди которых ускорение процесса технологического обновления и проникновения новых технологий через границы суверенных государств, глобализация экономики и усиление международной конкуренции, а также в целом возрастание неопределенности экономических процессов, требующее инновационных механизмов адаптации. Другие причины связаны с одновременно бурным развитием внутри- и межфирменных компьютерных сетей на базе персональных компьютеров и рабочих станций, ставших стимулом развития нового типа деловых коммуникаций, позволяющих значительно сократить расходы на управление информационными потоками. В результате, возможности компаний по обработке больших объемов данных и географическая удаленность перестали быть серьезными ограничителями при выстраивании производственных процессов и проектировании организаций.

Внедрение сетевых принципов в управление позволило территориально разрозненным компаниям объединять ресурсы и формировать крупные холдинги и транснациональные корпорации, которые в своем стремлении обеспечить благоприятные условия для ведения бизнеса в разных странах активно участвовали в процессе выработки решений национальными правительствами, занимая собственное место в политической системе.

Появление новых структурных элементов политической системы не могло не отразиться на развитии политической мысли. Реакцией исследователей на увеличение числа неполитических субъектов политического процесса стала разработка концепции политических сетей, которая имеет серьезную научно-исследовательскую базу. Как отмечает Л.В. Сморгунов, уже в 1950-60-е годы выработка государственной политики в Соединенных штатах Америки исследуется в аспекте управленческих субсистем, в которых взаимодействуют бюрократия, конгрессмены и заинтересованные группы. Но именно концепция политических сетей сформировалась в Великобритании из теории межорганизационных отношений[52]. По заключению Л.В. Сморгунова, концепция политических сетей имеет ряд источников и отправных точек. Среди них можно выделить организационную социологию и академическую теорию администрирования бизнеса[53], теорию общественного выбора и неоменеджеризм[54], институциональный анализ, социальный структурный анализ[55].

Стоит отметить, что помимо сетевого анализа, пришедшего из смежных с политической наукой социальных дисциплин, у модели политико-управленческих сетей есть и собственные внутридисциплинарные истоки. А.А. Дегтярев в своей работе, посвященной анализу теоретико-методологических подходов к изучению политических решений, отмечает, что еще в конце 1930-х годов американский политический аналитик Э. Гриффит обратил внимание на существование в публичной политике неких «вихревых образований», притягивающих представителей различных институтов. В подобных «центрах активности», по заключению Э. Гриффита, люди контактируют по поводу специфических проблем, причем между участниками таких контактов (законодателями, администраторами, лоббистами, учеными) складываются более тесные отношения, чем между конгрессменами или администраторами, носящие характер сетевых взаимодействий[56].

По мнению Л.В. Сморгунова, «сетевой подход в противоположность плюрализму и корпоративизму способен охватить сложность и текучесть современного процесса принятия политических решений и формирования политики. Политическая сеть предстает в качестве аналитического инструмента анализа неустойчивости и открытости взаимодействия множества политических акторов, объединенных общим интересом, взаимозависимостью, добровольным сотрудничеством и равноправием»[57].

Проанализировав значительное количество работ, посвященных политико-управленческим сетям, Л.В. Сморгунов выделил основные положения теории политических сетей[58].

Во-первых, данная теория реконструирует систему отношений между современным обществом и органами государственного управления. Политические сети открывают правительство перед обществом, делают его более доступным для общественного участия и контроля.

Во-вторых, сетевая теория восстанавливает связи между политикой и управлением. В отличие от концепции доминирующей роли государственных институтов в разработке и принятии политических решений при сетевом подходе государственные структуры являются, хотя и важным, но лишь одним из акторов производства политических решений. Концепция политических сетей выступает антитезой идее относительной независимости государственных структур в политике, рассматривая государственные институты в качестве взаимосвязанных с другими политическими акторами и субъектами политических отношений, вынужденных вступать в обмен своими ресурсами с ними.

В-третьих, теория политических сетей близка к политической философии и ценностно-ориентированному подходу. «Существует множество работ по исследованию политических сетей, в которых признается, что верования, идеи, ценности и консенсусное знание обладают значительным объяснительным потенциалом при изучении политических сетей. Тем не менее, критика рационалистических институционалистских подходов к политическим сетям не учитывает фундаментальное положение: ценности, верования, идеи, доверие и идентичность имеют большое значение не только для исследования политических сетей, но являются конструктивными для общей логики взаимодействия членов сети между собой»[59].

В-четвертых, хотя понятие «институт» играет значительную роль в теории политических сетей, ключевым пунктом исследований все же являются связи и отношения.

В-пятых, теория политических сетей рассматривает вопросы эффективности управления не в аспекте отношений «цели-средства», а в системе «цели-процессы». В таком случае, речь идет об эффективности внутреннего взаимодействия участников сети.

Политико-управленческие сети отличаются от других типов сетевых структур, прежде всего, тем, что соединяют в себе государственных и негосударственных акторов. Как отмечает один из теоретиков сетевого подхода Д. Ноук, «сети дают нам возможность описать и проанализировать всех значимых политико-управленческих акторов: от парламентских партий и правительственных ведомств до бизнес-ассоциаций, профсоюзов и иных общественных объединений»[60]. В подобных сетях одновременно действуют как официальные нормы, так и неформальные правила игры, идет интенсивный обмен властными, экономическими, информационными и иными ресурсами, основанный на кооперативных интересах, устойчивых коммуникациях, социальных взаимосвязях и заключенных соглашениях.

Стоит отметить, что среди исследователей нет особых споров по вопросу определения понятия «политическая сеть». В целом, это понятие может быть сформулировано путем определения участников сети и характера отношений между ними. Т. Бордцель, анализируя немецкую и английскую школы в концепции политических сетей, дает следующее определение: «Политическая сеть представляет собой набор относительно стабильных взаимоотношений по природе неиерархических и взаимозависимых, связывающих многообразие акторов, которые разделяют относительно политики общие интересы и которые обмениваются ресурсами для того, чтобы продвинуть эти интересы, признавая, что кооперация является наилучшим способом достижения общих целей»[61].

Обобщив целый ряд определений категории «политическая сеть», Л.В. Сморгунов пришел к выводу, что «такая сеть есть система государственных и негосударственных образований в определенной сфере политики, которые взаимодействуют между собой на базе ресурсной зависимости в целях достижения согласия по интересующему всех политическому вопросу, используя при этом формальные и неформальные нормы»[62].

Эту дефиницию расширил А.А. Дегтярев, добавив, что «важное место в сетях занимают формулы интересов, типы коммуникаций и совместных действий, а также внутрисетевые статусы, ранги и функции составляющих сеть акторов»[63]. При этом исследователь ставит вопрос о внутренней структуре политико-управленческих сетей и отмечает, что одними из первых анализом этой структуры занялись Д. Ноук и Дж. Куклинский, изучившие статусное распределение акторов внутри сети и отношения между ними. По заключению ученых, акторы сосредоточиваются в пространстве, расположенном между своеобразными «центрами», образующими полюса сетей, и периферией («кликами»), для которой характерно интенсивное внутреннее взаимодействие. Отношения между акторами задаются и конституируются сетью в целом и обладают такими свойствами, как интенсивность, операционализируемая через объемы передаваемых ресурсов и частоту транзакций, а также направленность, определяемая вектором перемещений ресурсов между центром и периферией сети.

А.А. Дегтярев также отмечает, что разработка вопроса о структуре сетей получила свое развитие в более поздних работах Д. Ноука, который выделил в рамках политических сетей особые «политико-управленческие домены» (policy domains), действующие в каждой области государственного управления (здравоохранение, промышленность, энергетика и так далее). Описывая структуру подобных отраслевых сетей, исследователь отмечает наличие в них четырех основных компонентов: политико-управленческих акторов, политических интересов, властных взаимоотношений и совместных коллективных действий. К числу политико-управленческих акторов относятся организованные группы: объединения граждан или чиновников, их «зонтичные» ассоциации (peak associations) и собственно государственные организации. Политические интересы могут проявляться по отношению как к отраслевым объектам регулирования (образование, медицина, торговля и тому подобное), так и к отдельным управленческим проблемам (повышение зарплаты работникам бюджетной сферы, условия деятельности среднего бизнеса и так далее). Под властными взаимоотношениями понимаются два базовых типа обмена ресурсами: информационный (проектами, фактами и тому подобным) и материальный (финансами, услугами и так далее). Что же касается совместных коллективных действий, то они, по мнению Д. Ноука, находят свое выражение в мобилизационных формах политической активности (создание массовых движений или иных объединений), рекламных кампаниях (через печатные СМИ, телевидение, радио или другие каналы), а также в прямом лоббировании и продвижении своих интересов в процессе выработки и принятия решений. Результатом становится достижение совместной позиции, которая получает оформление в виде политического решения[64].

От конфигурации и специфики связей между рассмотренными выше компонентами во многом зависит и тип политико-управленческой сети. Критериями здесь выступают: состав участников сети; характер их взаимоотношений; уровень стабильности и сплоченности; сфера политики, в которой формируются сети; распределение ресурсов между участниками сетей; особенности интересов, объединяющих участников сети и другие.

Наиболее широко исследователями используется типология политических сетей, предложенная английскими учеными Р. Родсом и Д. Маршем. Руководствуясь тремя критериями: число участников сети, степень внутренней интеграции и распределение ресурсов внутри сети, - они выделяют пять типов политических сетей[65] :

  1. Политические сообщества (policy communities) характеризуются стабильностью взаимоотношений, устойчивым и в высокой степени ограниченным членством, вертикальной взаимозависимостью, которая основывается на коллективной ответственности за качество предоставляемых услуг, и изоляцией от других сетевых образований и публичных организаций. Такие сети являются высоко интегрированными и обладают высокой степенью вертикальной взаимозависимости и ограниченной вертикальной координацией.
  2. Профессиональные сети (professional networks) отличаются преобладанием одного класса участников процесса принятия политических решений - профессиональных групп. Эти сети выражают интересы какой-либо профессиональной группы и основаны на высокой степени вертикальной взаимозависимости, а также изолированы от других сетей.
  3. Межуправленческие сети (intergovernmental networks) формируются на основе представительства местных властей и характеризуются членством по территориальному признаку, широким охватом интересов многих акторов, исключением иных публичных союзов, ограниченной вертикальной взаимозависимостью, так как они не ответственны за оказание услуг, широкой горизонтальной структурой и способностью взаимодействовать со многими другими сетями.
  4. Сети производителей (producer networks) отличаются значительной ролью в разработке экономической политики (интересы коммерческого сектора), их подвижным членством, зависимостью центра от крупных промышленных предприятий при производстве товаров и при экспертизе, а также ограниченной взаимозависимостью между экономическими интересами.
  5. Проблемные сети (issue networks) весьма разнородны и широки, контакты внутри них непостоянны, соглашения нестабильны, а распределение власти весьма неравномерно. Участники подобных сетей заметно различаются по своим ресурсам, причем эти ресурсы бывает трудно аккумулировать для решения коллективных задач.

Однако, как отмечает А.А. Дегтярев, «подобные модели обычно рассчитаны на исследование стабильных и «статичных» сетей»[66]. Стремление придать концепции политико-управленческих сетей более динамичный и гибкий характер побудило исследователей приступить к разработке так называемой «стратегической реляционной теории сетевой динамики»[67]. В рамках этой теории функционирование политических сетей представляется в виде циклического процесса, состоящего из семи основных стадий:

  1. Предсетевая (или предварительная) стадия - правительственные чиновники или политики проводят консультации с широким кругом акторов, включая группы интересов, партийную оппозицию, аналитические и экспертные центры.
  2. Складывание либо модификация сети - осуществляется изменение конфигурации старой или создание новой политической сети.
  3. Работа сети – ведутся переговоры и торг между участниками сети, заключаются формальные соглашения и неформальные сделки.
  4. Стадия трансформации обусловлена либо изменением функций данной структуры (переход от подготовки к реализации решения), либо корректировкой ее целей и задач.
  5. Упадок сети.
  6. Окончание деятельности сетевой структуры.
  7. Перестройка сети.

Стоит отметить, что после четвертой стадии эволюция сети может пойти по нескольким сценариям. Если вследствие падения интереса участников сети к сотрудничеству для достижения совместной цели связи между ними сильно ослабеют, сеть придет в упадок (пятая стадия) или же вовсе прекратит свое существование (шестая стадия). Но может случиться и так, что под влиянием эндогенных факторов произойдет смена стратегических ориентиров сети, и она начнет перестраиваться (седьмая стадия). В этом случае круг замкнется, поскольку финальная стадия сетевого цикла возвращает его участников в исходное состояние (проведение консультаций и переговоров для создания новых альянсов).

Важно, что динамическая версия сетевой теории, связывая модель политико-управленческих сетей как с институциональными концепциями, так и со стадиальным подходом, позволяет ученым задуматься над конкретным содержанием отдельных фаз политико-управленческого цикла.

Таким образом, концепция политических сетей имеет глубокие корни в исследованиях представителей смежных с политической наукой социальных дисциплин. В то же время у модели политико-управленческих сетей есть и собственные внутридисциплинарные истоки – исследования, посвященные взаимодействию институтов гражданского общества и государства.

Сетевой подход позволяет описать сложность и динамику современного процесса выработки и принятия политических решений и формирования политики. Политическая сеть является эффективным инструментом анализа вариативности и открытости взаимодействия множества субъектов политического процесса, объединенных общими интересами, добровольным сотрудничеством, взаимозависимостью и равноправием с целью решения общественно-значимых проблем. При этом сетевой подход подчеркивает значимость неполитических акторов в политике и позволяет рассматривать их в качестве структурных элементов политической системы.

Говоря о сетях общественных объединений, некоторые исследователи отмечают, что «третий сектор - это класс организаций, определяемых по остаточному принципу, через два «не»: негосударственных и некоммерческих. Какие цели преследуют эти организации, чьи интересы они выражают, в данном случае несущественно»[68]. Следуя данной логике, сектор общественных объединений не только не имеет ничего общего с государственным и коммерческим секторами, но и два последних никак не связаны между собой. Подобная интерпретация в значительной степени упрощает суть этого явления, не раскрывая истинных целей создания общественных объединений.

На наш взгляд, стоит говорить о взаимопроникновении и интеграции государственного и коммерческого секторов. При этом важно отметить, что общественные объединения обладают характеристиками, свойственными как политическим, так и коммерческим организациям. С одной стороны, как и политические структуры, общественные объединения имеют целью решение общественно-значимых проблем; с другой – для достижения этой цели они занимаются поиском и привлечением ресурсов (в том числе, финансовых), что характерно для коммерческих структур.

В соответствии с действующим законодательством, под общественным объединением понимается добровольное, самоуправляемое, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей[69]. Данное определение может быть использовано в качестве рабочего, поскольку отражает суть общественных объединений: общность интересов, отсутствие экономической выгоды и главное - создание по инициативе граждан для решения общих задач.

Общественные объединения могут создаваться в одной из следующих организационно-правовых форм: общественная организация; общественное движение; общественный фонд; общественное учреждение; орган общественной самодеятельности; политическая партия[70]. Однако, политические партии в целях обеспечения участия граждан Российской Федерации в политической жизни общества стремятся получить должности и соответствующие полномочия в органах государственной власти и местного самоуправления и сами становятся частью властных структур. Поэтому в настоящем исследовании под общественными объединениями понимаются все организационно-правовые формы, определенные указанным законом, кроме политических партий.

Такая интерпретация позволяет определить сети общественных объединений как «постоянно действующий механизм поддержания, в форме информационного обмена или регулярных встреч, многосторонних горизонтальных связей между независимыми некоммерческими организациями, имеющими общие интересы и ценности или объединенными в целях решения какой-либо проблемы»[71].

В отсутствие сложившихся научных подходов изучение сетей общественных объединений целесообразно осуществлять, интегрируя положения теорий политических и коммерческих сетей.

В исследовании сетевых структур наибольшее распространение получила «теория организационных сетей», разрабатываемая в трудах западных ученых М. Кастельса, Дж. Аркильи, Д. Ронфелдта и некоторых других исследователей[72]. Приверженцы данного подхода рассматривают сети как особый тип взаимодействия организаций, возникающий в ситуации динамичного развития массовых коммуникаций. Именно в этих условиях сети имеют преимущества перед иными организационными структурами.

Однако для того, чтобы совокупность общественных объединений функционировала как сетевое образование, наличия лишь «механических» горизонтальных связей между участниками недостаточно. Для существования сети обязательно осознание ее элементами (узлами, звеньями, ячейками) собственной сетевой принадлежности, восприятие себя составной частью широкой системы связей и готовность действовать в рамках сети, принимая соответствующие обязательства и ответственность. В данном контексте главной характеристикой любой сетевой структуры является ее неиерархичность и децентрализованность.

Ранее приводилось определение сети общественных объединений, которое предлагается в Концепции «Консолидация структур гражданского общества». Однако видится необходимым уточнить и дополнить данное определение. В частности, следует говорить о том, что сети общественных объединений представляют собой многоцентровые системы с отсутствием должностной иерархии (по принципу многоначалия), с широкой взаимодополняющей специализацией всех участников сетевого взаимодействия. В рамках сети реализуются специальные меры по максимальному стимулированию личных неформальных взаимоотношений между членами сети на базе самопроизвольно складывающихся социальных статусов, общих идей и ценностей. Существенным моментом в данном случае является наличие общей цели или видения: «мускулы» сети — это рой сообществ, часто неформальных. Их создают люди, находящиеся во власти сверхидеи. Объединяющим моментом для этих организаций является принцип комплиментарности («мы с тобой — одной крови»). Проявляется это в виде реализации совместных проектов: митингов, шествий, вооружённых столкновений, информационного освещения»[73].

Стоит отметить, что сама структура третьего сектора по природе своей принципиально родственна сетям, так как имеет выраженный горизонтальный характер и изначальную ориентацию на партнерское взаимодействие. Именно благодаря такой структуре, возможна организация общенациональных кампаний по защите общественных интересов, соблюдению прав граждан, других эффективных публичных акций. Через сетевые структуры общественные объединения стали участниками мирового политического процесса. Всюду возникли «сети публичной политики», соединяющие традиционные правительства (government) и правление нового типа (governance)[74].

Как уже отмечалось выше, некоторые теоретические подходы к исследованию коммерческих и политических сетевых структур, в частности, типология Акулова-Рудакова, могут быть использованы при изучении сетей общественных объединений. Исследования, проведенные по заказу Всемирного банка на Украине, как и результаты, полученные В.Н. Якимцом на материале российских общественных объединений, наглядно свидетельствуют о том, что существует, по крайней мере, три типа (слоя) структур[75].

Первый, самый высокий, представляют собой своего рода «олигархи» общественных объединений, тесно связанные с политическими и экономическими элитами, это нередко полузакрытые клубы, не нуждающиеся в рекламе и в средствах.

Следующий слой составляют общественные объединения, имеющие устойчивый штат сотрудников и хорошо обеспеченные ресурсами (как правило, за счет зарубежных грантов или значительной поддержки властей и обеспеченности участников), выполняющие обычно координирующие или экспертные функции. К этому типу относятся ресурсные центры и некоторые зонтичные структуры, исследовательские, кадровые, консультационные и экспертные сообщества. Сюда же можно отнести наиболее крупные и давно работающие с социальными проблемами организации.

Третий и самый многочисленный слой представляют собой мелкие местные и региональные объединения самой разной направленности.

Общественные объединения выборочно взаимодействуют внутри своих слоев, образуя сети и ассоциации, но редко взаимодействуют с организациями другого слоя.

В зависимости от состава общественных объединений, входящих в сеть, можно выделить: гомогенную сеть, которая состоит из объединений одного слоя; гетерогенную сеть - представлены общественные объединения разного статуса. Стоит отметить, что основанием для классификации могут выступать различные параметры: наличие и объем ресурсной базы, целевая аудитория отдельных организаций, территориальный масштаб деятельности и так далее.

Важной характеристикой сетей общественных объединений, сближающей их с политическими сетями и отличающей от сетей коммерческих структур, является их самоорганизация. Если в коммерческом секторе организации могут включаться в сеть под воздействием более крупных фирм, то в общественную и политическую сети, общественные объединения вступают добровольно, осознавая и признавая цели создания сети. Появление сетей и их участников носит «мерцающий» характер в отличие от всех остальных видов политических отношений[76].

Таким образом, создание сетей в третьем секторе является результатом переговоров общественных объединений, их взаимодействия. Для наглядного представления данного процесса целесообразно использовать схему, разработанную участниками конференции проекта «Образование взрослых для развития местных инициатив» (Adult Learning for Local Actions), которая прошла в январе 2004 года в Петрозаводске[77] (см. приложение 1).

Партнерские отношения складываются постепенно и зависят от субъективной оценки участниками результативности взаимодействий. Развитие отношений носит циклический характер, то есть после прохождения предварительного этапа участники могут многократно использовать свои партнерские связи. При этом цикл партнерских отношений имеет встроенный механизм самовозобновления - выгодность экономии на отказе от повторного прохождения предварительных этапов и, что чрезвычайно важно, на отказе от процедуры разрыва отношений. Следовательно, однажды сложившаяся система взаимоотношений будет удерживать участников от поиска новых связей и подталкивать их к повторному использованию уже имеющихся.

В структуре цикла есть несколько этапов, на которых возможно расширение круга участников: при планировании совместной деятельности, когда общих ресурсов имеющихся у участников оказывается недостаточно, по ходу реализации планов (по тем же причинам) и при выходе на новый этап цикла - после подведения итогов партнерской деятельности. Думается, что «качество» вовлечения - его устойчивость, точность выбора новых партнеров, справедливость оценки вклада и разделения выгод от совместной деятельности - все это зависит не только от «техники» взаимодействия, но и от этапа, на котором текущее партнерство расширяется.

Накопление опыта взаимодействия приводит к появлению дополнительных факторов устойчивости отношений: естественной притирки и обретения доверия (участники меньше ресурсов вкладывают в перестраховку и сверхконтроль). Чрезвычайно важным представляется и еще один эффект - в результате притирки и возрастания доверия друг к другу участники создают очень удобную и психологически комфортную атмосферу внутри партнерских отношений.

Таким образом, реально действующее и успешное партнерство становится весьма притягательным для внешних по отношению к нему акторов. Что и создает предпосылки (субъективную заинтересованность и объективную совместимость) для расширения партнерства через включение новых участников, распространение совместной деятельности на новые тематические области и включение в арсенал взаимодействия новых, как правило, более сложных форм работы.

Стоит отметить, что деятельность сетей общественных объединений носит цикличный характер. Поэтому с некоторыми изменениями к ним можно применить реляционную теорию сетевой динамики, согласно которой сетевые структуры в процессе своего функционирования проходят несколько этапов или фаз (см. приложение 2).

Первая фаза – предварительная – включает в себя рассмотренные выше этапы «предсетевого» партнерства. После того, как к парному взаимодействию решило подключиться значительное количество общественных объединений, желающих не только включиться в процесс взаимодействия, но и разделяющих общие ценности, наступает фаза инициации – устанавливаются общие правила, символы, принимается решение о создании сети. Далее происходит оценка ресурсной базы, привлечение новых членов, обладающих недостающими ресурсами. После этого участники вырабатывают общую стратегию, определяют конечный результат своего взаимодействия, обмениваются имеющимися ресурсами и привлекают внешние. Проектная фаза включает непосредственную поэтапную реализацию проекта, результатом чего становится переход в фазу «плодов». На этом этапе участники сравнивают полученные результаты с ожидаемыми, делают выводы и либо начинают сотрудничество заново, если цель не достигнута, либо переходят на новый качественный уровень понимания проблемы, если результат соответствует запланированному.

Если на этапе внутренней активности участники не смогли договориться о целях и ожидаемых результатах, сеть вступает в фазу распада. Если же участники понимают, что уже существуют какие-либо сети, имеющие схожие цели и готовые к сотрудничеству, наступает фаза интеграции - объединение сетей в более крупную структуру.

Эффективность сетей общественных объединений складывается из следующих факторов:

1. Массовость. Больший охват членов общественных объединений и волонтеров обеспечивает большую поддержку и легитимность принимаемых решений, повышает статус в глазах властных структур.

2. Ресурсообеспеченность - наличие собственной материально-технической базы и инфраструктуры: помещений (офисов, зданий), современной оргтехники, транспорта, подготовленных на высоком уровне менеджеров и специалистов, высококвалифицированных экспертов, информационных ресурсов.

3. Авторитетность, которая базируется на профессионализме и известности как самой сети, так и отдельных организаций-участников. Авторитет, как правило, зарабатывается годами безупречной и честной работы, последовательным и четким отстаиванием своих принципов. Авторитетные общественные объединения, даже если в них состоит всего несколько человек, оказывают реальное влияние на принятие решений, если среди их членов известные и компетентные эксперты в той или иной области.

4. Понимание и разделение общих целей сети. Способность участников сети мыслить за пределами своего собственного Ego, строить целостности на членстве в группе, а не на индивидуализме, способствует повышению доверия и развитию сети.

5. Доверие. Специфика взаимоотношений внутри сети, основанных на доверии между участниками и использовании ими общих ценностных систем, позволяет участникам сетей понимать друг друга и не требовать дополнительных «паролей» на входе.

6. Добровольческий ресурс обеспечивает высокую скорость «мобилизации» значительных человеческих и материальных ресурсов, действующих в общей системе ценностных координат, что является преимуществом сетевых структур общественных объединений перед иными сетями[78].

Таким образом, сетевые структуры общественных объединений являются неиерархичными, многоцентровыми, добровольными коалициями общественных объединений, использующими общую систему коммуникаций, разделяющими общие цели и ценности, постоянно обменивающимися различного рода ресурсами. При этом сеть является средством для решения общественно-значимых проблем.

Сети общественных объединений по природе своей неоднородны и включают в себя организации различной направленности. При этом общественные объединения охотнее вступают в сетевое взаимодействие с партнерами, равными по статусу (в этом случае речь идет о гомогенности сети). Гораздо реже создаются сети общественных объединений разного уровня (гетерогенные сети).

Сети представляют собой договорные структуры, состоящие из набора контрактов, и создаются в результате длительного процесса переговоров и партнерства, который, как и вся деятельность сети, носит цикличный характер.

Необходимыми и обязательными условиями для формирования сетей общественных объединений являются: наличие общественно-значимой проблемы, решение которой требует значительных ресурсов; осознание представителями общественных объединений данной проблемы как наиболее важной для них, требующей объединения усилий. При этом потенциальные участники сети должны обладать общими подходами и видением данной проблемы и путей ее решения. В российском обществе существует множество социальных проблем, требующих скорейшего решения, которые государству не удается устранить в силу различных причин. В то же время, именно таким вопросам зачастую общественные объединения уделяют большее внимание.

Отсутствие хотя бы одного из этих условий в значительной степени снижает вероятность создания сетевой структуры. С другой стороны, результатом соблюдения всех этих условий преимущественно является создание сети. Стоит отметить, что наличие общественно-значимых проблем, требующих вложения серьезных ресурсов, является объективной данностью для российского общества, в этой ситуации основными условиями создания сети становятся общие цели представителей общественных объединений, их готовность к совместным действиям.

Изначально создаваемые в неполитических целях, общественные объединения в процессе своей деятельности могут и периодически выдвигают органам государственной власти и иным политическим акторам требования по решению общественно-значимых проблем. Нередко указанные действия носят публичный характер: массовые акции, выступления, публикации в средствах массовой информации в поддержку или против того или иного решения властных структур. В этих случаях общественные объединения и их сети выступают в качестве субъектов политического процесса.

Отечественные исследователи О.В. Аксенова и И.А. Халий выделяют четыре этапа в развитии и становлении общественных объединений и их сетей в качестве субъектов политического процесса в Европе[79].

Первый этап начался сразу после второй мировой войны и продолжался до середины 1960-х годов. Он характеризовался массовым появлением в Европе стихийных, неорганизованных общественных объединений, которые не имели конкретных целей и задач. В качестве ориентиров они выдвигали некие утопические идеалы. Особой популярность пользовались коммунистическое и националистическое движения, ориентированные на изменение социального устройства и ценностных установок общества, на радикальные реформы. Уставшее от войны население желало скорейших перемен. В этом смысле появлявшиеся движения в значительной степени соответствовали интересам наиболее обделенных социальных групп.

На втором этапе (1960-1970-е годы) сформировались организации, были определены цели и задачи, мобилизованы ресурсы для их достижения. Данный период развития общественных объединений можно охарактеризовать как организационный или стратегический. На первый план выдвигались политические и экономические интересы различных социальных групп, борьба за их права. На смену националистическим движениям пришли профсоюзные организации, представлявшие интересы рабочих; на политическую арену вышли женские объединения, которые отстаивали равные с мужчинами избирательные права. Этим организациям был присущ реформаторский характер, выдвигаемые требования не выходили за рамки представлений и установок политической системы того времени.



Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |
 




<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.