WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 13 |
-- [ Страница 1 ] --

PHILOSOPHY

Джон ГЭЛБРЕЙТ

НОВОЕ ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

АСТ

ИЗДАТЕЛЬСТВО ТРАНЗИТКНИГА

Москва Санкт-Петербург 2004

УДК 316.3 ББК 60.56 Г99

Перевод с английского

Послесловие Д. Травина

Серийное оформление А. Кудрявцева

Подписано в печать 26.05.04: формат 84x108 1/32. Усл. печ. л. 38,64. Тираж 5000 экз. Заказ №1747.

Гэлбрейт Дж.

Г99 Новое индустриальное общество: Пер. с англ. / Дж. Гэлбрейт. — М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Транзиткнига»; СПб.: Terra Fantastica, 2004. — 602, [6] с. — (Philosophy).

ISBN 5-17-024777-Х (ООО «Издательство АСТ») ISBN 5-9578-0999-3 (ООО «Транзиткнига») ISBN 5-7921-0674-6 (Terra Fantastica)

Джон Гэлбрейт, один из наиболее крупных и влиятельных современных американских экономистов, в своей работе «Новое индустриальное общество» исследует основные тенденции развития экономики второй половины ХХ века. Выдвигает концепцию «индустриального общества», где активная роль принадлежит государству, вводит понятия «техноструктура» и «зрелая корпорация» Книга Дж Гэлбрейта, вышедшая в середине ХХ века, актуальна и сегодня, в современных экономических условиях, которые переживает Россия Написанная живым, доступным языком, содержащая много ярких примеров и сравнений, она будет интересна как специалистам, так и широкому кругу читателей.

УДК 316.3 ББК 60.56

© Послесловие Д Травин, 2004 © ООО «Издательство АСТ», 2004 ©TERRA FANTASTICA

ОТ РЕДАКЦИИ. ЭПОХА TEXHOCTPУKTУP 5

НОВОЕ ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО 6

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА 6

ГЛАВА I. ПЕРЕМЕНЫ И ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА 8

1 8

2 9

3 11

4 11

5 12

ГЛАВА II. ТРЕБОВАНИЯ, ДИКТУЕМЫЕ ТЕХНИКОЙ 13

1 13

2 14

3 16

4 17

ГЛАВА III. ПРИРОДА ПРОМЫШЛЕННОГО ПЛАНИРОВАНИЯ 18

1 18

2 19

3 21

4 21

5 24

ГЛАВА IV. ПЛАНИРОВАНИЕ И ПРЕДЛОЖЕНИЕ КАПИТАЛА 25

1 25

2 26

3 27

4 27

5 28

6 29

7 30

ГЛАВА V. КАПИТАЛ И ВЛАСТЬ 31

1 31

2 32

3 34

4 36

5 37

6 37

ГЛАВА VI. TEXHOCTPУKTУPA 38

1 38

2 39

3 40

4 41

5 42

6 43

7 44

ГЛАВА VII. КОРПОРАЦИЯ 45

1 45

2 46

3 48

4 50

5 50

6 51

ГЛАВА VIII. ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ И ТЕХНОСТРУКТУРА 52

1 52

2 54

3 56

4 57

5 58

ГЛАВА IX. ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ТЕМЫ: О СОЦИАЛИЗМЕ 58

1 58

2 59

3 60

4 61

5 62

ГЛАВА Х. ОБЩЕПРИЗНАННОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ 64

1 64

2 65

3 67

4 68

5 70

6 72

ГЛАВА XI. ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПОБУДИТЕЛЬНЫХ МОТИВОВ 73

1 73

2 74

3 75

4 76

5 77

6 77

7 78

ГЛАВА XII. ПОБУДИТЕЛЬНЫЕ МОТИВЫ В ПЕРСПЕКТИВЕ 79

1 79

2 80

3 81

4 81

ГЛАВА XIII. ПОБУДИТЕЛЬНЫЕ МОТИВЫ И ТЕХНОСТРУКТУРА 82

1 82

2 83

3 83

5 86

6 87

ГЛАВА XIV. ПРИНЦИП СОВМЕСТИМОСТИ 87

1 87

2 88

3 88

4 89

5 89

ГЛАВА XV. ЦЕЛИ ИНДУСТРИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ 90

1 90

2 91

3 92

4 93

5 94

6 95

7 95

8 96

ГЛАВА XVI. ЦЕНЫ В ИНДУСТРИАЛЬНОЙ СИСТЕМЕ 97

1 97

2 98

3 99

ГЛАВА XVII. ЦЕНЫ В ИНДУСТРИАЛЬНОЙ СИСТЕМЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ) 101

1 102

2 102

3 103

4 104

5 105

6 105

ГЛАВА XVIII. УПРАВЛЕНИЕ СПРОСОМ НА ОТДЕЛЬНЫЕ ВИДЫ ПРОДУКЦИИ 106

1 106

2 107

3 108

4 109

5 111

6 112

ГЛАВА XIX. ОБРАТНАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ 113

1 113

2 114

3 114

4 115

5 116

ГЛАВА ХХ. РЕГУЛИРОВАНИЕ СОВОКУПНОГО СПРОСА 117

1 117

2 118

3 119

4 120

5 122

6 123

7 123

ГЛАВА XXI. ХАРАКТЕР ЗАНЯТОСТИ И БЕЗРАБОТИЦЫ 124

1 124

2 124

3 126

4 127

5 128

6 130

ГЛАВА XXII. КОНТРОЛЬ НАЛ СПИРАЛЬЮ ЗАРАБОТНАЯ ПЛАТА - ЦЕНЫ 130

1 130

2 131

3 133

4 134

5 135

6 136

7 137

ГЛАВА XXIII. ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ПРОФСОЮЗЫ 138

1 138

2 139

3 140

4 142

5 143

ГЛАВА XXIV. ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ПРОФСОЮЗЫ: СЛУЖЕБНАЯ РОЛЬ ПРОФСОЮЗОВ 145

1 145

2 145

3 146

4 147

5 148

ГЛАВА XXV. СОСЛОВИЕ ПЕДАГОГОВ И УЧЕНЫХ 149

1 149

2 149

3 152

4 153

5 154

6 155

7 155

ГЛАВА XXVI. ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ГОСУДАРСТВО 156

1 156

2 156

3 158

4 159

5 161

ГЛАВА XXVII. ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ГОСУДАРСТВО (ПРОДОЛЖЕНИЕ) 161

1 161

2 162

3 163

4 164

5 165

6 166

7 167

ГЛАВА XXVIII. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ СВОДКА 167

1 167

2 168

3 169

4 169

5 169

ГЛАВА XXIX. ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА И ХОЛОДНАЯ ВОЙНА 170

1 171

2 171

3 172

4 174

5 174

6 176

7 176

8 178

ГЛАВА XXX. ДРУГИЕ СФЕРЫ ЖИЗНИ 179

1 179

2 179

3 180

4 182

5 183

6 183

7 184

ГЛАВА XXXI. ПРОБЕЛЫ В ПЛАНИРОВАНИИ 184

1 184

2 185

3 186

4 187

5 189

ГЛАВА XXXII. O TPУДE 189

1 189

2 190

3 191

4 192

ГЛАВА XXXIII. ОБРАЗОВАНИЕ И ЭМАНСИПАЦИЯ 193

1 193

2 194

3 195

4 196

5 197

ГЛАВА XXXIV. ПОЛИТИЧЕСКОЕ РУКОВОДСТВО 198

1 198

2 198

3 199

4 201

5 202

ГЛАВА XXXV. БУДУЩЕЕ ИНДУСТРИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ 202

1 202

2 203

3 204

4 206

5 207

5 208

ПРИЛОЖЕНИЕ 209

О МЕТОДЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ И ОСОБЕННОСТЯХ ДИСКУССИЙ ПО СОЦИАЛЬНЫМ ВОПРОСАМ 209

1 209

2 211

4 213

5 214

ДЖОН КЕННЕТ ГЭЛБРЕЙТ. КАМО ГРЯДЕШИ? 215

В КАКОМ МИРЕ МЫ ЖИВЕМ? 216

УХОД С «ПЛАТФОРМЫ КОНСЕРВАТОРОВ» 216

МЛАДОРЕФОРМАТОРСТВО 217

ТИХАЯ ГАВАНЬ 218

ВО ВСЕМ ВИНОВАТ ГЭЛБРЕЙТ 218

БЕЗ ДУРАКОВ 220

ЗА УСПЕХ БЕЗНАДЕЖНОГО ДЕЛА 220

АРИСТОКРАТ МИНУВШИХ ЛЕТ 221

Содержание 222

ОТ РЕДАКЦИИ. ЭПОХА TEXHOCTPУKTУP

ХХ век ознаменовался глобальными изменениями в мировой экономике. Интенсивно концентрировались производства и промышленные капиталы, монополи­зировались важнейшие отрасли промышленности, происходила гигантская концентрация банковского капитала. Монополистическая перестройка экономи­ки сопровождалась социальными сдвигами: шел быст­рый рост новых слоев среднего класса (ученых, инже­неров, преподавателей, служащих).

Неоклассическая рыночная теория, где рынок представлялся как универсальный и нейтральный ме­ханизм, оказывается практически недееспособной. Группа иследователей-экономистов показала, что ха­рактер экономики, направление ее развития могут диктоваться не рынком, а господствующей системой ценностей, связывающих общество. Так на стыке по­литэкономии и социологии возникает новое течение, получившее название «институционализм», основопо­ложником которого считается Торстейн Веблен.

Для институционалистов ключевой стала идея создания надежного механизма социального контро­ля экономики, который мог бы обеспечить стабиль­ность последней и реализовать управляемое разви­тие общества. Новые реалии жизни в эпоху монопо­лизации заставили институционалистов сосредо­точиться на проблемах экономической власти, связанных с процессами концентрации производ­ства, перестройки рыночных структур и рыночного механизма, с возрастанием государственного при­сутствия в социально-экономических процессах. В качестве главного объекта деятельности институци­оналисты выдвинули не рационального, а реального человека. Они активно использовали междисципли­нарный подход. В экономический анализ включали такие дисциплины, как психология, антропология,

6

биология, право и ряд других. Институционализм тесно связан с историческим направлением в экономической теории — истори­ческой и новой исторической школой (Фридрих Лист, Густав Шмоллер, Карл Бюхер). Именно отсюда и возникло одно из важ­нейших утверждений институционалистов. благосостояние об­щества может быть достигнуто только на основе жесткого госу­дарственного регулирования экономики

Под термином «институт» они понимали социальные образо­вания (например, семья, государство, монополия, профсоюзы) или проявления общественной психологии, мотивы поведения, способы мышления, характерные для определенных групп людей или всего народа,— обычаи, традиции, привычки, а также право­вые, этические и иные аналогичные социальные проявления.

В 50-60-х годах на новом этапе развития капитализма про­исходит эволюция институциональной теории. Возникло но­вое индустриально-технократическое течение. Лидером тео­рии «индустриалистской» ветви институционализма стал аме­риканский ученый Дж. Гэлбрейт. В книге «Новое индустриаль­ное общество» он выдвигает концепцию «индустриального общества», где определяющей характеристикой социума ста­новится понятие «индустриальная система».

Гэлбрейт вводит такие формулировки, как «технострукту­ра», «зрелая корпорация». Он доказывает, что по мере разви­тия корпорации управление ею переходит от отдельных лиц к техноструктуре — группе людей, претендующих на знание по направлению деятельности корпорации. Основной целью та­кой деятельности становится уже не получение максимальной прибыли, а высокий темп производства, что естественно соот­ветствует интересам общества.

Характерными особенностями нового индустриального об­щества становятся активная роль государства, глобальное пла­нирование, слияние крупных корпораций с государством

Теория построения индустриального общества и его много­численных разновидностей (электронного общества, цивилиза­ции третьей волны, технотронной эры et cetera) прописала интен­цию нового этапа институциональной теории в экономике. «Но­вое индустриальное общество» Дж Гэлбрейта нашло продолже­ние в идеях Даниела Белла о «постиндустриальном обществе» и Алвина Тоффлера о «сверхиндустриальной цивилизации».

Нинель Краюшкина

НОВОЕ ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

Перевод с англ. Л.Я. Розовского, Ю.Б. Кочеврина, Б.П. Лихачева, СЛ. Батасова.

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Я начал писать эту книгу почти десять лет назад, и в определенном смысле она как бы на­чала писаться сама. Работа над книгой «Обще­ство изобилия» близилась к завершению; чего не хватало изложению, так это, главным обра­зом, непринужденности, которая приходит, когда я работаю над четвертым или пятым ва­риантом рукописи. В то время меня стали зани­мать другие, более крупные проблемы. Речь идет о мире крупных корпораций, в котором люди во все возрастающей степени обслужива­ют нужды этих организаций, хотя предполага­ется, что последние обслуживают людей. Это мир, в котором мотивы, лежащие в основе дей­ствий членов данных организаций, не уклады­ваются в схемы стандартных учебников. Не ук­ладываются в эти схемы и взаимоотношения между миром бизнеса и государством, а также роль рынка. Рынок не только не является конт­ролирующей силой в экономике, но все более и более приспосабливается к нуждам и потреб­ностям хозяйственных организаций. Отдель­ными сторонами этого процесса занимались многие авторы, но они не исходили из наличия более крупных перемен. Я же постепенно при­шел к выводу, что на деле речь идет о значи­тельно более широком процессе, все стороны которого тесно связаны между собой.

10

Я сопротивлялся этим выводам. Книга, над которой я работал, также явно отражала одну сторону процесса. И, как это ни противоречит научным канонам, необходимо приспосабливать задачу к способностям. Заняться более крупной проблемой, возможно, означало бы, что я никогда не закончил бы книгу, над которой в то время работал. Не­которые из моих друзей добились высоких академических почестей благодаря глубине изложения и широте охвата неопубликованных ими книг и той живости, с которой они говорят об этих книгах. Но это уже особый дар. Я же про­должал работу и опубликовал «Общество изобилия», а за­тем принялся более тщательно рассматривать то, что ра­нее лишь промелькнуло передо мной.

В этом мне помогли многие лица и организации. Один из них — тогдашний декан факультета Гарвардс­кого университета Макджордж Банди, который предос­тавил мне отпуск почти на два года, в течение которых я изучал хозяйственные организации в США и за их пре­делами, а затем пытался в Швейцарии обобщить воз­никшие у меня мысли. «Карнеги корпорейшн» (Нью-Йорк) оказала финансовую помощь и моральную под­держку (кроме того, мне помог гонорар, полученный за книгу «Общество изобилия», работу над которой также финансировала эта организация). Благодаря таким ру­ководителям, как Джон Гарднер и Джеймс Перкинс, эта организация проявила максимум воображения и гибкос­ти. Я молю бога, чтобы на том свете наказание за их про­шлую деятельность было как можно менее суровым. Мои коллеги по Гарвардскому университету, я надеюсь, уже привыкли к тому, что я рекомендую другим руко­водствоваться сознанием ответственности перед обще­ством, тогда как сам уклоняюсь от исполнения своих обязанностей в университете. Если же они не смири­лись с этим, то я тем более благодарен им за то, что они слишком вежливы, чтобы говорить об этом.

11

От всех серьезных американских авторов, по крайней мере пока они не достигли старости, ждут, что они побла­годарят членов семьи за терпение и тем самым покажут, что живут полнокровной семейной жизнью. Я рад присо­единиться к этому обычаю. Могу сказать, что моя жена Катерина и трое моих сыновей замечательно справи­лись с трудностями и снова чувствуют себя здоровыми и счастливыми.

Когда президент Кеннеди попросил меня стать по­слом в Индии, я почти закончил предварительный на­бросок настоящей книги. Я отложил рукопись в сейф, испытывая некоторые опасения. Все авторы книг край­не тщеславны; я боялся, что незаменимого автора пре­вратят в дипломата, найти которого намного легче. Но опасность не была столь велика, как я воображал. Я вер­нулся из Индии с некоторыми новыми мыслями и в ко­нечном счете стал лучше понимать проблему. Значи­тельную часть первоначального варианта книги я от­верг. Если бы не перерыв, связанный с дипломатичес­кой работой, я, пожалуй, опубликовал бы худший вариант. Я бы посоветовал каждому автору, если он не может стать послом, хотя бы взять продолжительный отпуск и использовать его для размышлений.

Я хотел бы еще раз напомнить читателю, что замы­сел настоящей книги возник при работе над «Обще­ством изобилия». Данная книга — здание, более ранняя книга — окно: оно позволило впервые заглянуть внутрь. Все то, что я рассматриваю в «Обществе изобилия» и что не требуется в данной книге, я опускаю или упоми­наю лишь вкратце. Это относится к эволюции экономи­ческих идей и целей, к проблеме равновесия между го­сударственным и частным сектором экономики, к идее разрыва между доходом и выпуском продукции и к специ­альной проблеме бедности в индустриальном обществе. Однако некоторые из идей, содержащихся в «Обществе

12

изобилия», в особенности идея о приспособлении потре­бителя и его поведения к нуждам производителей, обя­зательны для понимания данной книги, а по ряду других вопросов я уточнил свои взгляды. В этих случаях я счел возможным кое-где повториться. Я мог бы отослать чи­тателя к более ранней книге, но таким советам, как мне кажется, следуют неохотно.

Заслуживают упоминания две особенности подачи материала, одна из которых неизбежна, а к другой я при­бегаю сознательно. Первые десять глав (или примерно столько) образуют основу того, о чем говорится в других главах. Они неизбежно несколько более сложны, чем последующие главы. Я надеюсь, что усилия читателя бу­дут вознаграждены. Как убедится читатель, в первых тридцати главах одна мысль последовательно вытекает из другой. Поэтому многое приходится удерживать в па­мяти. Я счел полезным периодически напоминать читате­лю о том, что излагалось ранее. Делал я это сознательно. Пусть читатель, которому эти напоминания покажутся излишними, найдет утешение в мысли, что такова цена за исключительную память и остроту ума.

Упоминавшаяся книга и данная работа прошли че­рез искусные руки моей незаменимой союзницы в ли­тературных делах Андреа Уильямс. Мой долг по отно­шению к этому эрудированному, исполненному энту­зиазма и верному другу поистине огромен. Она на не­сколько месяцев ускорила подготовку рукописи и на несколько лет, к счастью или несчастью, продлила мне жизнь. Я ей за это благодарен. Я весьма признателен Грейс Джонсон, которая не только неоднократно пере­печатывала рукопись, но проявила живой интерес к теме книги.

Как и почти все, что я когда-либо написал, рукопись данной книги прочел Артур Шлезингер-младший. Не жа­лея своих сил, он высказывал советы и вносил поправки

13

по многим вопросам. За это я ему очень благодарен. Мно­гие идеи я обсуждал с проф. Карлом Кейзеном, а наибо­лее удачными из них я обязан именно ему. Карл Кейзен принадлежит к тем прекрасным людям, идеи которых об­народуют другие. Нам же, которые пишут больше, при­шлось бы без них нелегко. В различных разделах книги я указываю на помощь, которую получил непосредственно или через их книги у моих коллег профессоров Джона Данлопа, Роберта Дорфмана и Джона Мейера. И подобно всем тем, кто работает над данным кругом вопросов в Гарвардском университете, я многим обязан проф. Э. Мэ­зону, который также прочел рукопись.

Когда Джон Мейнард Кейнс писал классический труд «Общая теория занятости, процента и денег», он использовал в качестве отправного пункта работу свое­го великого коллеги по Кембриджу проф. A.C. Пигу, с которым он был не согласен. Он поступил так потому, что работа Пигу представляла собой наилучшее обосно­вание соответствующей точки зрения. Не имея в виду делать претенциозные сравнения, скажу, что я также при случае и по той же причине использую труды моих коллег проф. Роберта Дорфмана и моего старого друга проф. Поля Самуэльсона.

Литература по вопросам организации и структуры экономики США и методам, с помощью которых она регулируется, исключительно обширна и богата. Воз­можно, некоторые читатели пожелают узнать наиме­нования двух книг, которые я считаю весьма ценными и которые дают наиболее удачную картину. Одна из них — превосходная небольшая книга моего коллеги проф. Ричарда Кейвза «Промышленность США: струк­тура, функционирование, результаты». Другая — ис­черпывающий и в высшей степени квалифицированный учебник проф. Клэра Уилкокса «Политика государства по отношению к бизнесу».

16

ГЛАВА I. ПЕРЕМЕНЫ И ИНДУСТРИАЛЬНАЯ СИСТЕМА

1

Одна из наиболее примечательных черт совре­менной экономической жизни связана с оцен­кой совершающихся в ней перемен. Принято считать, что значение их очень велико; пытать­ся перечислять разнообразные формы, в кото­рых выражаются эти перемены, или говорить о масштабах, которые они принимают, значило бы повторять общеизвестные истины. Но зна­чительных перемен уже больше не ждут. По каждому поводу и на любой официальной цере­монии экономическая система Соединенных Штатов превозносится как нечто достигшее в основном совершенства. И это относится не только к экономике. Трудно усовершенство­вать то, что уже совершенно. Перемены проис­ходят, и они довольно внушительны, но, если не считать того, что возрастает выпуск това­ров, все остается по-прежнему.

Сам факт перемен не вызывает никаких со­мнений. В течение последних семидесяти лет и особенно после того, как началась Вторая ми­ровая война, нововведения и изменения в эко­номической жизни были огромны, с какой бы меркой к ним ни подходить. Самое очевидное из них — применение все более сложной и со­вершенной техники в сфере материального

15

производства. Машины заменили примитивный ручной труд, и, по мере того как они все шире используются для управления другими машинами, они начинают выпол­нять более простые функции человеческого мозга.

Семьдесят лет назад деятельность корпораций ог­раничивалась такими отраслями, в которых производ­ство должно вестись в крупном масштабе (железнодо­рожный и водный транспорт, производство стали, до­быча и переработка нефти, некоторые отрасли горно­добывающей промышленности). Теперь корпорации охватывают также бакалейную торговлю, мукомоль­ное дело, издание газет и увеселительные предприятия — словом, все виды деятельности, которые некогда были уделом индивидуального собственника или не­большой фирмы. На множестве принадлежащих им предприятий, производящих сотни видов продукции, крупнейшие фирмы используют оборудование стоимо­стью в миллиарды долларов и сотни тысяч работников. На долю пятисот крупнейших корпораций приходится почти половина всех товаров и услуг, производимых в Соединенных Штатах.

Семьдесят лет назад корпорация была инструментом ее владельцев и отражением их индивидуальности. Име­на этих магнатов — Карнеги, Рокфеллер, Гарриман, Мел­лон, Гугенгейм, Форд — были известны всей стране. Они и сейчас известны, но главным образом благодаря худо­жественным галереям и благотворительным фондам, ос­нованным ими или их потомками, которые подвизаются ныне в сфере политики. Те, кто возглавляет теперь круп­ные корпорации, безвестны. В течение жизни нынешнего поколения люди, живущие за пределами Детройта и не связанные с автомобильной промышленностью, не зна­ли, кто в данный момент возглавляет корпорацию «Дже­нерал моторс». Как и все смертные, рассчитываясь, до­пустим, чеками, он должен удостоверять свою личность.

16

И точно так же обстоит дело с руководителями компа­ний «Форд», «Стандард ойл», «Дженерал дайнэмикс». Люди, которые управляют крупными корпорациями, не являются собственниками сколько-нибудь существен­ной доли данного предприятия. Их выбирают не акцио­неры, а, как правило, совет директоров, который в по­рядке взаимности избирают они же сами.

Столь же общеизвестно, что изменились взаимоот­ношения между государством и экономикой. На долю федеральных и местных, включая штаты, органов влас­ти приходится теперь от 20 до 25% всей экономической деятельности. В 1929 г. эта доля составляла примерно 8%. Ныне она намного превышает долю правитель­ственного сектора в такой — именующей себя социали­стической — стране, как Индия, и значительно выше, чем в исконных социал-демократических вотчинах — Швеции и Норвегии. Весьма существенная часть (от од­ной трети до половины) всей государственной деятель­ности в области экономики связана с национальной обо­роной и исследованием космического пространства. Даже консерваторы не усматривают в этом проявления социализма, в других же случаях природа этой деятель­ности не столь очевидна.

Но дело не ограничивается этим. Действуя в соот­ветствии с тем, что теперь называют кейнсианской ре­волюцией, государство берет на себя задачу регулиро­вания совокупного дохода, расходуемого на приобрете­ние товаров и услуг, в масштабе всей экономики. Оно стремится обеспечить достаточно высокий уровень по­купательной способности, позволяющий реализовать всю продукцию, которую может произвести существую­щая в данный момент рабочая сила. И, если эта деятель­ность приводит к достижению высокого уровня занятос­ти, правительство стремится не допустить повышения цен в результате роста заработной платы, равно как по-

17

вышения заработной платы под давлением роста цен, упорно движущихся вверх по спирали,— хотя в данном вопросе деятельность правительства носит более осто­рожный характер и встречает меньшую поддержку со стороны общественности. Возможно, вследствие этих мероприятий, а быть может, лишь для того, чтобы испы­тать человеческую способность к неоправданному опти­мизму, производство товаров в современную эпоху дос­тигло столь высокого уровня и действует с надежностью хорошо отлаженного механизма.

В прежние времена, то есть с момента возникновения капитализма и до начала развязанной Гитлером войны, пе­риоды расширения и спада производства неуклонно следо­вали друг за другом, хотя их продолжительность была не одинакова. Экономический цикл — это особый предмет экономических исследований; прогнозирование его дина­мики и объяснение его нерегулярности превратились в благопристойную профессию, в арсенале которой доводы разума, откровения свыше, заклинания и элементы чер­ной магии переплелись столь причудливо, как нигде, разве что в первобытных религиях. В течение двух десятилетий, прошедших после Второй мировой войны, не было ни од­ной глубокой депрессии; с 1947 по 1966 г. был лишь один год, когда реальный доход в США не возрос.

Переменам, которые произошли в трех других облас­тях, в панегириках достижениям обычно уделяется мень­ше внимания. Во-первых, чрезвычайно разросся аппарат внушения и убеждения, связанный с продажей товаров. По средствам, которые расходуются на эту деятельность, и способностям, которые находят в ней применение, она все больше соперничает с процессом производства това­ров. Даже усилия, направленные на то, чтобы опреде­лить, в какой мере человеческая натура поддается такого рода внушениям, сами по себе становятся быстрорасту­щей отраслью научных исследований.

18

Во-вторых, начался упадок профсоюзов. Число чле­нов профсоюзов в США достигло максимума в 1956 г. С тех пор занятость продолжала расти, а число членов профсоюзов в целом уменьшалось. Те, кто симпатизиру­ет профсоюзному движению, и те, кто зависит от него как источника существования, изображают это сокра­щение как временное или циклическое. Что же касается других, то лишь очень немногие не заметили его. Суще­ствует широко распространенное мнение, что упадок профсоюзного движения имеет прочные корни в других связанных с ним и еще более глубоких переменах.

Наконец, существенно возросло число лиц, желаю­щих получить высшее образование, и наряду с этим, в несколько более умеренной степени, увеличились ре­альные возможности для его получения. Это изменение объясняют тем, что возник и усилился интерес к народ­ному просвещению. Но, как и вопрос о числе членов профсоюзов, эта проблема имеет более глубокие корни. Если бы экономическая система испытывала потреб­ность только в миллионах неграмотных пролетариев, то, скорее всего, в них не было бы недостатка.

2

Обо всех этих изменениях или большинстве из них гово­рилось немало. Но рассматривать их изолированно, как это обычно делается,— значит существенно недооцени­вать их воздействие. Они связаны между собою причин­ной связью. Каждое из них представляет собой часть куда более широкой картины перемен, совокупное влияние ко­торых на экономическую жизнь общества значительно сильнее, чем сумма воздействий отдельных ее частей.

Так, выше уже упоминалось о машинах и сложной современной технологии. Они в свою очередь требуют крупных вложений капитала. Их конструируют и ими

19

управляют технически высокоподготовленные специа­листы. Использование такой техники влечет за собой то, что с момента принятия решения о производстве того или иного вида продукции до появления ее на рын­ке проходит значительно больше времени.

Из этих перемен вытекает необходимость и возмож­ность создания крупных хозяйственных организаций. Только такие организации в состоянии привлечь необ­ходимый для современного производства капитал; толь­ко они могут мобилизовать рабочую силу требуемой квалификации. Они в состоянии сделать и большее. Привлечение крупного капитала и соответствующая организация производства требуют — задолго до того, как можно будет воспользоваться его результатами,— предвидения и, более того, принятия всех возможных мер, которые гарантировали бы, чтобы это предвидение действительно сбылось. Вряд ли можно сомневаться в том, что корпорация «Дженерал моторс» может более эффективно влиять на условия, в которых она действу­ет,— на заработную плату своих работников и цены, по которым она покупает, равно как на цены, по которым она продает,— чем мелкий торговец.

Но дело не ограничивается и этим. Высокий уровень производства и дохода, являющийся результатом при­менения передовой технологии и крупных масштабов производства, приводит к тому, что на весьма значи­тельную часть населения перестает давить бремя забот, связанных с удовлетворением элементарных физичес­ких потребностей. А вследствие этого и экономическое поведение становится более гибким. Ни одного голодно­го человека, если он только трезв, невозможно убедить в том, чтобы он истратил свой последний доллар на что-либо, кроме еды. Но человека, который хорошо питается, хорошо одет, имеет хорошие жилищные условия и хо­рошо обеспечен во всех остальных отношениях, можно

20

убедить в том, чтобы он купил электробритву или электри­ческую зубную щетку. Не только цены и издержки произ­водства, но и потребительский спрос становится объектом управления. Таков еще один важный дополнительный эле­мент в системе регулирования экономической среды.

В условиях, когда затраты на развитие техники и со­вершенствование технологии очень велики, ошибочное техническое решение или безуспешные попытки убе­дить потребителей в том, чтобы они покупали данный продукт, могут оказаться исключительно дорогостоящи­ми. Издержки производства и связанный с ним риск мо­гут быть намного сокращены, если государство берет на себя финансирование особо смелых технических проек­тов либо гарантирует рынок для продукции передовых в техническом отношении отраслей. Найти подходящее для этого оправдание не составляет труда: это и сообра­жения национальной обороны и национального прести­жа, и необходимость поддержать усилия по созданию* например, сверхзвуковых самолетов. Таким образом, современная техника предопределяет усиление роли со­временного государства.

Кроме того, характер техники, связанные с ней по­требности в капитале, а также время, которое занимает разработка и производство продукции, еще более настоя­тельно диктуют необходимость государственного регули­рования спроса. Корпорация, рассматривающая вопрос о производстве автомобиля новой модели, должна иметь возможность убедить людей купить его. Столь же важно, чтобы население располагало необходимыми для этого средствами. Это приобретает решающее значение, когда производство требует весьма крупных и долгосрочных капиталовложений, а продукция может с равной степе­нью вероятности попасть на рынок и во время депрессии, и во время подъема. Таким образом, возникает необхо­димость стабилизации совокупного спроса.

21

Эта необходимость в еще большей мере усиливается в условиях изобилия. Человек, который имеет доход, близкий к прожиточному минимуму, расходует средства на то, чтобы существовать, и то, что он имеет, он тратит полностью. Человек с достаточно высоким доходом мо­жет сберегать часть своих средств, и нет никакой уверен­ности в том, что сумма, которую он отложит в виде сбере­жений, будет компенсирована расходами или капиталов­ложениями других. Более того, богатое общество обяза­но уровнем своей производительности и дохода, по крайней мере частично, крупной производственной орга­низации — корпорации. Корпорации в свою очередь так­же располагают возможностью выбора — они могут удержать или не распределить часть своих прибылей и притом сделать это, встав в позу человека, заставляюще­го других экономить. Нет никакой гарантии, что сбере­жения корпораций будут компенсированы расходами. Следовательно, в обществе с высоким уровнем жизни расходы, а стало быть, и спрос базируются на менее проч­ной основе, чем в бедном обществе. И эта основа стано­вится менее прочной как раз тогда, когда высокий уро­вень издержек и длительный период «созревания» изде­лий, обусловленные современной техникой, требуют значительно большей надежности рынков. Кейнсианс­кая революция произошла в такой исторический мо­мент, когда другие перемены сделали ее неизбежной. Как и другие перемены, о которых говорилось в начале этой главы, она является непосредственной причиной и столь же прямым следствием иных перемен.

3

В отличие от романа и пьесы преждевременное раскры­тие замысла не является недостатком экономического исследования: цель данной работы состоит в том, чтобы

22

рассматривать и только что названные, и другие переме­ны как взаимосвязанное целое. Я смею думать, что со­временная экономическая жизнь станет более понят­ной, если попытаться, как сделано в этой книге, рас­сматривать ее в целом.

Я стремился также показать, как в рамках этих бо­лее широких перемен изменились те силы, которые дви­жут человеческой деятельностью. Такая постановка вопроса противоречит самому нерушимому из всех эко­номических постулатов, г именно утверждению, будто человек в своих экономических действиях лишь подчи­няется законам рынка. Но в действительности наша эко­номическая система, под какой бы формальной идеоло­гической вывеской она ни скрывалась, в существенной своей части представляет собой плановую экономику. Инициатива в вопросе о том, что должно быть произве­дено, исходит не от суверенного потребителя, который посредством рынка направлял бы работу производ­ственного механизма в соответствии со своим, в конеч­ном счете решающим, желанием. Скорее она исходит от крупной производственной организации, стремящейся установить контроль над рынками (которые она, как это предполагается, должна обслуживать) и, более того, воздействовать на потребителя в соответствии со свои­ми нуждами. А поступая таким образом, такая организа­ция оказывает глубокое влияние на систему ценностей потребителя и его убеждения, многие из которых будут использованы для опровержения высказываемой нами точки зрения. Один из выводов, вытекающих из этого анализа, заключается в том, что происходит широкая конвергенция различных индустриальных систем. Тре­бования, диктуемые техникой и организацией производ­ства, а не идеологические символы — вот что определя­ет облик экономического общества. Это благоприятный в целом вывод, хотя, конечно, он не обязательно встре-

23

тит сочувствие у тех, кто вложил свой теоретический капитал и моральный пыл в господствующие ныне сим­волы рыночной экономики, понимаемой ими как антите­за общественного планирования. Данный вывод не встретит сочувствия и у их лишенных теоретических претензий последователей, которые бросаются в поли­тические, военные и дипломатические сражения под знаменами свободного рыночного хозяйства и свободно­го предпринимательства, а значит (это для них синони­мы), и свободного мира. Его не встретят сочувственно и те, кто отождествляет планирование исключительно с социализмом. Всеобщее согласие устанавливается, увы, не на основе подобных идей.

Нельзя также сказать, что эти идеи сами по себе от­крывают путь в светлое будущее. Подчинять свои убеж­дения соображениям необходимости и удобства, дикту­емым индустриальным развитием, отнюдь не соответ­ствует высшим идеалам человечества. Да это вовсе и не дает твердых гарантий на будущее. О характере этого подчинения и его последствиях подробнее будет идти речь ниже.

4

Границы предмета любого исследования условны и ис­кусственны; это, однако, не может служить оправдани­ем для того, чтобы исключать из поля внимания что-либо действительно важное. К тому же к практическим следствиям такого анализа, попытка которого содер­жится в этой книге, нельзя относиться с безразличием, как бы ни было велико искушение продемонстрировать его в качестве доказательства научной беспристраст­ности.

Исходя из этих соображений, я рассматриваю в после­дующих главах книги то, как экономические изменения

24

воздействовали на социальные и политические процес­сы, а также возможные улучшения и преобразования. Как уже отмечалось, я прихожу к выводу, который, я надеюсь, будет признан обоснованным, что в наших мыслях и действиях мы становимся слугами той маши­ны, которую мы создали для того, чтобы она служила нам. Во многих отношениях такое порабощение вполне устраивает нас: на того, кто предложил бы избавиться от него, некоторые смотрели бы с удивлением и, может быть, даже с возмущением. Некоторые же с этим пора­бощением так и не примирились. Задача, которую я ставлю перед собой, состоит в том, чтобы наметить не­которые пути избавления. В противном случае сложит­ся такое положение, при котором экономические цели будут неправомерно господствовать над всеми сфера­ми нашей жизни и над иными, более важными задача­ми. А ведь дело не в количестве товаров, а в том, как мы живем.

Крайне опасно осваивать передовую технику так, как мы это делаем сейчас. Это может поставить под уг­розу само наше существование. В этой работе я пред­лагаю альтернативы такому образу действий. Суще­ствует также опасность, что наша система образова­ния в чрезмерной степени будет поставлена на служ­бу экономическим целям. Я полагаю, что это можно предотвратить. Осуществленный мною анализ при­водит к определенным выводам об отношении отдель­ной личности к его труду и отношении общества к пла­нированию. Эти выводы также рассматриваются в данной работе. Наконец, в ней идет речь о еще не осоз­нанных политических возможностях, которые заложе­ны в том факте, что современная экономика зависит от профессионально подготовленной и образованной ра­бочей силы. Об этом говорится в последующих главах книги.

25

5

Год или два тому назад министерство торговли Соеди­ненных Штатов, вторгшись в сферу деятельности, счи­тавшуюся до того времени (по крайней мере при прави­тельствах демократов) сферой частного предпринима­тельства, опубликовало небольшую брошюру, в которой наглядно изображалась счастливая жизнь при капита­лизме1. В качестве иллюстрации был использован ма­ленький ларек по продаже лимонада, где в идилличес­кой обстановке хозяйничали двое детей. Подобная ил­люстрация вполне соответствует прочно установившей­ся практике в области экономического образования, согласно которой считается, что капитализм можно лучше всего понять, анализируя деятельность предпри­ятий с небольшим капиталом или вообще без капитала, управляемых одним человеком, не осложненных корпо­ративной структурой и не имеющих профсоюза. Эконо­мическая жизнь начиналась с небольших фирм, с не­большого капитала, которыми распоряжалась властная рука единоличного хозяина. С целью объяснить функ­ционирование такого рода экономики и создана после­довательная и внутренне цельная теория — теория кон­курентной фирмы, действующей в условиях рыночной экономики. Все это вполне годится для педагогических целей.

Но такой взгляд на экономику не подтверждается сегодняшней действительностью. Его не разделяют и экономисты, за исключением немногих романтиков, тоскующих о былых временах. Перемены, о которых

1 «Do You Know Your Economic ABC's? Profits to the Ame­rican Economy», United Statte Department of Commerce, 1965

26

говорилось выше, отнюдь не происходили равномерно во всей экономике. Сельское хозяйство, мелкие рудни­ки, художественное творчество, значительная часть ли­тературной работы, свободные профессии, некоторые злачные места, ремесла, некоторые виды розничной торговли и большое число работ по ремонту и чистке одежды и обуви, ремонту жилья и предметов домашнего обихода и прочие виды бытовых и личных услуг все еще остаются сферой деятельности индивидуального соб­ственника. Капитал, передовая техника, сложная орга­низационная структура и все остальное, что мы не без основания считаем признаками современного предприя­тия, здесь представлено в ограниченной мере либо от­сутствует вообще.

Но не эта сфера деятельности представляет собой сердцевину современной экономики и главную арену тех перемен, о которых шла речь. Не в этой, следова­тельно, части экономики передовая техника соединяет­ся с массированным применением капитала и не ее кон­центрированным выражением служит современная крупная корпорация. Почти все средства связи, почти все производство и распределение электроэнергии, зна­чительная часть предприятий транспорта, обрабатыва­ющей и добывающей промышленности, существенная часть розничных предприятий и немалое число увесели­тельных предприятий находятся в руках крупных фирм. Число их невелико; можно безошибочно утверждать, что подавляющая часть предприятий в указанных отрас­лях принадлежит пятистам или шестистам фирмам.

Именно эту часть экономики мы не задумываясь отождествляем с современным индустриальным обще­ством. Понять ее функционирование — значит понять такую область народного хозяйства, которая наиболее подвержена переменам и которая, соответственно, в наибольшей мере изменяет характер нашей жизни. По-

27

этому никакие усилия, связанные с ее анализом, не мо­гут считаться чрезмерными. Остальная же часть эконо­мики, удельный вес которой сокращается, в значитель­ной мере статична. Понимание ее дает очень немногое.

Две эти части экономики — мир корпораций, быстро развивающихся в техническом отношении, обладающих огромными капиталами и сложной организационной структурой, с одной стороны, и сфера деятельности ты­сяч мелких традиционных собственников — с другой, значительно отличаются друг от друга. Это не количе­ственное различие; оно пронизывает каждый аспект экономической организации и деятельности, включая сами мотивы этой деятельности. Было бы целесообраз­но еще до того, как мы получим более точные формули­ровки, дать какое-то обозначение той части экономики, которая характеризуется наличием крупных корпора­ций. Такое обозначение напрашивается: я буду назы­вать ее «индустриальная система». В свою очередь ин­дустриальная система — это определяющая черта «но­вого индустриального общества». Последнее, представ­ляющее собой более широкое понятие как по своим рамкам, так и по содержанию, определило и заглавие этой книги.

ГЛАВА II. ТРЕБОВАНИЯ, ДИКТУЕМЫЕ ТЕХНИКОЙ

1

16 июня 1903 г., после нескольких месяцев под­готовительной работы, включавшей перегово­ры о заключении контрактов на поставку раз­личных деталей, была создана компания «Форд мотор», которая поставила своей целью произ­водство автомобилей. Объем этого производ­ства должен был определяться количеством ав­томобилей, которые могли быть проданы. Пер­вый автомобиль поступил на рынок в октябре того же года. Фирма располагала уставным ка­питалом в 150 тыс. долл. Однако акций было выпущено лишь на 100 тыс. долл., причем опла­чено было всего лишь 28,5 тыс. долл. Хотя это и не имеет прямого отношения к рассматривае­мому нами вопросу, компания получила в тот год внушительную прибыль, что удавалось ей и в течение многих последующих лет. Число за­нятых в 1903 г. составило в среднем 125 че­ловек1.

Весной 1964 г. компания «Форд мотор» ос­воила то, что теперь называют новой моделью автомобиля. В соответствии с нынешней модой

1 A. Nevins, Ford, The Times, The Man, The Com­pany, New York, 1954, p 220 и след. и приложение.

29

она получила не очень, видимо, удачное наименование «мустанг». Покупатели были хорошо подготовлены к приему нового автомобиля. В планах компании были тщательно учтены возможные объемы производства и продаж, и, как обычно случается с планами, они оказа­лись неточными (на этот раз слишком заниженными). Вся эта подготовка заняла три с половиной года. С осе­ни 1962 г., когда была разработана конструкция автомо­биля, до весны 1964 г. деятельность компании была в ре­шающей мере подчинена выпуску определенной модели автомобиля, который в конечном счете и был выпущен. Расходы на конструирование и оформление составили 9 млн долл., а расходы на технологическую оснастку про­изводства модели «мустанг»— 50 млн долл.1 В 1964 г. число занятых в компании «Форд мотор» равнялось в среднем 317 тыс., а сумма ее активов достигала пример­но 6 млрд долл.2

Из этого примера видны почти все последствия рас­ширенного применения новой техники. Мы их сейчас коротко рассмотрим.

1 Я признателен Уолтеру Мэрфи из компании «Форд мо­тор» за то, что он сообщил мне эти детали В этой и пос­ледующих главах я воспользовался также данными, пре­доставленными мне ранее Робертом Макнамарой, когда он работал еще в компании «Форд мотор» Я хотел бы с самого начала не только сказать, но и подчеркнуть, что планирование не гарантирует точности результатов и что возможны отдельные неудачи. Следовательно, при­вести в качестве примера такого рода неудачу (другая модель «Форд мотор»— «эдзел»— сразу же приходит на память особо рьяным критикам)— вовсе не значит опро­вергнуть этот довод.

2 «The 500 Largest U. S. Industrial Corporations», The For­tune Directory, August 1964.

30

2

Под техникой понимают последовательное применение научных и иных видов систематизированных знаний для решения практических задач. Наиболее важное следствие применения современной техники, по край­ней мере с точки зрения экономической науки, заключа­ется в том, что она заставляет разделить любую такую задачу на ее составные части. Таким, и только таким, образом можно добиться воздействия систематизиро­ванных знаний на производство.

Если говорить конкретнее, не существует никакого способа, с помощью которого систематизированные знания могли бы оказать воздействие на производство автомобиля в целом или даже изготовление его корпуса или шасси. Они могут быть применены только тогда, ког­да задача разделена таким образом, что каждая ее часть укладывается в рамки определенной области научных или инженерных знаний. Хотя знания в области метал­лургии нельзя использовать для изготовления всего авто­мобиля, они могут быть использованы при конструиро­вании системы охлаждения или двигателя. И, если зна­ния механики недостаточно для того, чтобы изготовить автомобиль, оно может пригодиться при обработке ко­ленчатого вала. Наконец, с помощью химии нельзя смонтировать весь автомобиль, но она может быть ис­пользована для выбора отделки или оформления авто­мобиля.

Но дело этим не ограничивается. Знания в области металлургии используются не для определения количе­ства стали вообще, а для выяснения потребности в спе­циальных марках стали, химия же нужна не для выбора красок или пластиков как таковых, а для получения и

31

изменения конкретных молекулярных структур, требуе­мых в данном случае1.

Почти все следствия применения современной тех­ники и в значительной мере характер функционирова­ния современной промышленности определяются преж­де всего этой потребностью расчленения возникающих производственных задач. Они определяются, далее, не­обходимостью использования знаний для решения этих частных задач и, наконец, необходимостью свести вое­дино элементы задачи в виде законченного цельного продукта. Шесть следствий имеют непосредственное от­ношение к интересующему нас вопросу.

Первое. Возрастает отрезок времени между началом и завершением той или иной работы. Сначала решается микрозадача, составляющая частичку общей задачи; затем она рассматривается в сочетании с какой-либо

1 Концепция разделения труда, отнюдь не новая в эконо­мической науке, лишь приблизительно и неполно отра­жает высказанные выше мысли. Если расчленить какую-либо механическую операцию, как, например, изготов­ление знаменитых булавок Адама Смита, она сведется ко все более простым движениям, как, скажем, насажи­вание головки или иглы булавки Это равносильно ут­верждению, что проблема поддается решению путем ис­пользования однообразных по существу знаний в облас­ти механики.

Однако членение задачи в соответствии с существующи­ми отраслями систематизированных знаний не ограни­чивается механическими процессами и не имеет какого-либо особого отношения к ним. Оно имеет место в меди­цине, управлении предприятием, проектировании зда­ния и уходе за детьми и собаками — словом, везде, где решение проблемы связано с совокупностью разнород­ных научных знаний

32

другой частичной задачей, далее — в других сочетани­ях, и в конце концов решается вся задача. Весь этот про­цесс растягивается во времени, подобно тому как корни растения уходят в глубь почвы. Самый длинный из «кор­ней» определяет общую продолжительность времени, необходимого для производства. Чем более широкое применение находит новая техника (или, используя об­щепринятое и по крайней мере широко распространен­ное выражение, чем сложнее производственный про­цесс), тем шире используются научные и прочие зна­ния. Тем больше, соответственно, времени проходит между постановкой и завершением задачи.

Изготовление первого «форда» не было слишком сложным процессом. Оно не потребовало никаких изыс­каний в области металлургии. Были использованы обычные марки стали, которые можно было утром полу­чить со склада, а во второй половине дня подвергнуть обработке. В результате отрезок времени между нача­лом и завершением процесса изготовления автомобиля оказывался очень незначительным.

Напротив, сталь для современного автомобиля вы­бирается в соответствии с теми условиями, которые были заданы конструкторами или лабораторией, по­ставляется сталелитейным заводом по специальным заказам (причем одновременно заказывается соответ­ствующее металлообрабатывающее оборудование), подвергается испытаниям, а затем уже используется в производстве.

Второе. Возрастает участвующий в производстве капитал — помимо того роста, который обусловлен уве­личением объема продукции. Более длительный про­цесс производства и связанные с этим большие капита­ловложения в незавершенное производство приводят к увеличению затрат. С расходами сопряжено использо­вание знаний для решения различных элементов общей

33

задачи. Для решения какой-либо частичной производ­ственной задачи, как правило, требуется также разра­ботка машины, выполняющей соответствующую функ­цию. (Термин «техника» ассоциируется с понятием «ма­шина»; это и неудивительно, поскольку машинное обо­рудование представляет собой одно из наиболее наглядных проявлений техники.) Создание такой маши­ны, равно как и оборудования, для воссоединения эле­ментов задачи в виде законченного продукта также тре­бует капиталовложений.

Капитал, связанный с изготовлением первого «фор­да», был больше, чем оплаченный капитал компании, равный 28,5 тыс. долл., поскольку часть его была вложе­на в машины, оборудование и запасы тех фирм, кото­рые, как, например, «Додж бразерз», поставляли дета­ли. Однако капиталовложения в сам завод были нич­тожно малы. Материалы и отдельные части поставля­лись, как правило, со стороны; высокооплачиваемых специалистов не приглашали; для сборки автомобиля использовалось лишь самое примитивное оборудова­ние. Раму автомобиля могли поднять два человека.

Третье. С развитием техники усиливается действие еще одной тенденции: время и деньги, расходуемые в процессе производства, все более привязываются к вы­полнению какой-либо одной задачи. Эта задача должна быть точно определена до того, как она будет расчлене­на на составные части. Соответствующие знания и обо­рудование используются затем для решения частных за­дач с учетом того, как задача в целом была определена с самого начала. Если задача изменяется, для ее решения требуются иные знания и иное оборудование.

Проще обстояло дело на заводе фирмы «Додж бра­зерз», где изготовлялись моторы и шасси для первого «форда». Это предприятие не было специализированным. Оно с равным успехом могло производить велосипеды,

34

паровые турбины или коробки передач и действительно использовалось таким образом. Если бы Форд и его со­трудники решили однажды переключиться с двигателя, работающего на бензине, на энергию пара, завод «Додж бразерз» мог бы перестроиться в соответствии с этим изменением в течение нескольких часов.

В противоположность этому все детали автомобиля «мустанг», инструменты и оборудование, использован­ные для обработки этих деталей, равно как сталь и про­чие материалы, пошедшие на их изготовление, были предназначены эффективно выполнять одну конечную задачу. Если бы автомобиль был существенно изменен и это была бы, скажем, модель «барракуда» или, быть может, «змея», «скорпион» или «таракан» (а до этого обязательно додумаются), значительную часть работы пришлось бы переделывать. Вот почему в течение во­семнадцати месяцев, предшествовавших появлению ав­томобиля, работа фирмы была подчинена выпуску дан­ной конкретной модели.

Четвертое. Современная техника требует специали­зированной рабочей силы, и это вполне очевидно. Систе­матизированные знания могут быть использованы только теми, кто владеет ими. Однако не только состояние техни­ки предъявляет определенные требования к рабочей силе, планирование, если пока ограничиться упоминанием о нем, также предполагает сравнительно высокий уровень специализированных знаний. Способность всесторонне предвидеть будущее и спланировать соответствующие действия не обязательно требует высокой научной квали­фикации. Но она предполагает умение организовать и ис­пользовать соответствующую информацию или по край­ней мере способность интуитивно реагировать благодаря накопленному опыту в соответствующей области.

Это вовсе не означает, что теперь требуются способ­ности более высокого порядка, чем на ранних ступенях

35

технического прогресса. Те, кто сделал первый «форд», были талантливыми людьми. Братья Додж изобрели вначале велосипед и паровой катер. Их завод изготов­лял широкий ассортимент продукции, и в Детройте хо­дили легенды о том, как разыгрывалась фантазия брать­ев, особенно если они напивались. Александр Маль­кольмсон, ближайший партнер Форда, был преуспеваю­щим угольным торговцем. Джеймс Казенс, который в большей степени причастен к успеху предприятия, чем Генри Форд1, работал на железных дорогах, в угольной промышленности, а затем, уйдя от Форда, стал полицей­ским комиссаром и мэром Детройта, сенатором от рес­публиканской партии (штат Мичиган) и поддерживал Франклина Д. Рузвельта. Далеко не все из тех, кто ра­ботает сейчас в компании Форда, могут сравниться с людьми такого масштаба. Но сотрудники компании об­ладают значительно более глубокими знаниями в специ­альных вопросах, за решение которых они несут само­стоятельную ответственность.

Пятое. Неизбежным спутником специализации яв­ляется организация. Благодаря ей работа специалистов сводится к какому-то общему результату. Если специа­листов много, такого рода координация становится важ­ной задачей. Работа по координации деятельности спе­циалистов становится настолько сложной, что появля­ются специалисты по организации. Крупные и сложные хозяйственные организации становятся, даже в боль­шей мере чем машины, наглядным проявлением высоко­го уровня развития техники.

Шестое. Характер использования времени и капи­тала в современном производстве, специализация

1 Я неоднократно высказывался по этому вопросу См. главу «Was Ford a Fraud» в кн.: «The Liberal Hour», Boston, 1960, p. 141 и след.

36

предприятий, потребности крупных организаций и про­блемы функционирования рынка в условиях передовой техники — все это предопределяет необходимость пла­нирования. Решение задач должно осуществляться та­ким образом, чтобы оно оказалось правильным не толь­ко для настоящего времени, но и для того периода в бу­дущем, когда по выполнении смежных и дополняющих их работ будет завершен весь процесс. Необходимость выбора правильного решения становится тем более на­стоятельной, поскольку возрастает объем капитала, расходуемого для выполнения этих задач. Следователь­но, условия, которые сложатся ко времени завершения всей работы, равно как тенденции, действующие в тече­ние этого времени, должны быть предусмотрены зара­нее. Должны быть помимо того предприняты и опреде­ленные шаги, направленные на то, чтобы предотвра­тить, приостановить или как-либо иначе нейтрали­зовать отрицательные тенденции и обеспечить реали­зацию того, что было задумано в качестве конечного ре­зультата.

На первых порах деятельности Форда соображения на будущее простирались на небольшой отрезок време­ни. С момента, когда машины и материалы закрепля­лись для производства данного автомобиля, до его появ­ления проходили считанные дни. А если это так, то мож­но было считать, что будущее во многом будет таким же, как настоящее. Если автомобиль не получал одобре­ния покупателей, его можно было быстро сменить. То, что производственный период был непродолжительным, облегчало смену моделей, этому способствовал и уни­версальный характер рабочей силы, материалов и обо­рудования.

Возникла необходимость в изменениях. Когда появи­лись на рынке самые первые автомобили, они не получи­ли полного одобрения покупателей: были жалобы на то,

37

что система охлаждения не охлаждает, тормоза не тормо­зят, карбюратор не подает горючее в мотор, а дилер из Лос-Анджелеса сделал одно малоприятное открытие, со­общив, что при использовании рулевого управления «пе­редние колеса поворачиваются не туда». Эти дефекты бы­стро устранялись. Репутации автомобиля они не причи­нили сколько-нибудь серьезного ущерба.

Подобные недостатки в модели «мустанг» были бы весьма неприятны, и их нельзя было бы исправить так быстро, легко и без больших затрат. Универсальное обо­рудование, материалы, рабочую силу и детали для пер­вого «форда» можно было быстро и легко приобрести на рынке. Соответственно, не было и необходимости учи­тывать возможную нехватку чего-либо и предпринимать меры, чтобы застраховаться от нее. При изготовлении модели «мустанг» все эти элементы стали значительно более специализированными, поэтому оказались необ­ходимыми предусмотрительность и связанные с ней действия. Когда проектировался первый «форд», можно было быть уверенным в том, что все движущееся на ко­лесах и связанное с мотором будет принято в Детройте. Как будет принята модель «мустанг», уже нельзя было сказать с такой уверенностью. Следовало тщательно взвесить возможности сбыта и тщательно подготовить покупателей к тому, чтобы они с готовностью приняли это новое благодеяние. Отсюда необходимость планиро­вания.

3

Чем более сложной становится техника, тем большее значение, как правило, приобретают перечисленные требования. Это относится и к простым изделиям, по­скольку их начинают производить с помощью более тон­ких процессов или же производство их влечет за собой

38

разработку изящной либо герметической упаковки. Ус­ловия, диктуемые современной техникой, претерпевают серьезные изменения в особо сложных производствах, например в отраслях, связанных с современным оружи­ем и его оснащением. Это тем более верно в тех случа­ях, как, например, в нынешних мирных условиях, когда издержки и время производства не являются решающи­ми соображениями.

Так, когда Филипп II в марте 1587 г. решил бросить вызов владычеству Англии, его не особенно тревожило отсутствие у Испании флота — обстоятельство, казав­шееся весьма серьезным. Какое-то количество войск можно было взять из только что завоеванной Португа­лии, но главное, можно было использовать торговые суда. Другими словами, суда можно было купить тогда на рынке. И тот факт, что тремя неделями позже Фрэн­сис Дрейк уничтожил у Кадиса немалое число имевших­ся судов, не означал рокового удара. Несмотря на явную безнадежность этого предприятия, спустя год с неболь­шим, 15 мая 1588 г., Армада вновь отплыла, насчитывая в своем составе 130 судов. Ресурсы империи вполне по­зволяли ей осуществить такие расходы, какими бы зна­чительными они ни были. Положение в сущности оста­валось почти таким же в течение последующих трехсот лет. Корабль «Виктория», с которого Нельсон у Тра­фальгара призвал каждого англичанина исполнить свой долг, будучи сам по себе прекрасным боевым судном, к тому времени был в строю сорок с лишним лет.

Примитивные самолеты времен Первой мировой войны, способные нести одного или двух человек и ору­жие, были сконструированы и брошены в бой в течение нескольких месяцев. Чтобы создать современный флот, аналогичный Армаде, с авианосцами и соответствую­щим комплектом самолетов, атомными подводными лод­ками и ракетами, вспомогательными и поддерживающи-

39

ми судами, базами и линиями коммуникаций, потребо­вались бы усилия первоклассной индустриальной дер­жавы в течение минимум двадцати лет. Хотя современ­ная Испания богата так, как это и не снилось ее монар­хам во время наибольшего расцвета страны, она не мог­ла бы сейчас и думать о такого рода предприятии. Во Второй мировой воине преимущественно участвовали боевые самолеты, сконструированные до начала воен­ных действий. С тех пор соответствующий разрыв во времени стал еще больше. Скажем так: людям пожилого возраста почти не угрожает оружие, которое конструи­руется сейчас; оно представляет опасность только для тех, кто еще не родился и которых еще не ждут.

4

В том, что проблемы найдут свое решение, можно быть в значительной мере уверенным еще до того, как станет известно, каким образом они будут решены. Эта мысль стала в наши дни банальной. В 1966 г., когда пишутся эти строки, есть все основания быть уверенным в том, что человек сможет высадиться на Луне в течение бли­жайших пяти лет, хотя многие детали этой операции еще не разработаны. Не вызывает сомнения, что борьба с загрязнением воздуха и воды может вестись более эф­фективно ради тех, кто — к счастью или к несчастью — должен будет остаться на Земле. Неопределенность со­храняется в отношении того, как лучше всего сделать это. Вполне вероятно, что будут найдены средства для обеспечения безопасности и удобства в американских городах. Но еще остается решить, как добиться этого.

Если бы методы выполнения конкретных задач были полностью известны, то потребность в использовании систематизированных знаний была бы меньше, чем в том случае, когда эти методы еще не определены. А эта

40

неопределенность ведет к тому, что возрастают необхо­димые издержки и время, причем иногда очень значи­тельно. Неопределенность в отношении свойств метал­ла, используемого для обшивки сверхзвукового самоле­та; вытекающая отсюда неопределенность в отношении правильного способа обработки и получения этого ме­талла; обусловленная этим неопределенность в отноше­нии вида и конструкции оборудования, нужного для его обработки,— все это может привести к резкому увели­чению продолжительности времени и издержек, необхо­димых для того, чтобы получить самолет. Такой подход к решению проблем, предполагающий большие затраты времени и денег, является признанной отличительной чертой современного производства. Во всех современ­ных экономических дискуссиях она фигурирует как «на­учные исследования и опытно-конструкторские разра­ботки».

Как уже было сказано, необходимость планирования обусловливается длительным периодом времени, кото­рое занимает процесс производства, крупными капита­ловложениями, которые требуются для него, и строго целевым характером этих капиталовложений, предназ­наченных для выполнения конкретной задачи. Когда речь идет о новейшем оружии, все эти факторы — вре­мя, издержки и целевой характер оборудования — при­обретают очень большое значение, и особенно в тех слу­чаях (типичных для производства вооружений), когда сами конструкции недостаточно определенны и соответ­ственно требуются дополнительные расходы на науч­ные исследования и опытно-конструкторские разработ­ки. При таких обстоятельствах планирование становит­ся существенно важным и трудным делом. Важным — из-за времени, которого требует весь процесс, из-за средств, которые расходуются на эти цели, из-за множе­ства возможных ошибок и тяжелых последствий, кото-

41

рые могут в результате возникнуть. Трудным — из-за того, что оно должно охватить большое количество сложных вариантов.

Одно из возможных в этой ситуации направлений действий состоит в том, чтобы возложить весь риск на государство. Оно может обеспечить или гарантировать рынок сбыта соответствующей продукции, либо возме­щать фирмам расходы на научные разработки, если они увеличиваются сверх определенного уровня, либо, на­конец, оплатить и предоставить в распоряжение фирм необходимые технические знания. Совершенно ясно, к чему ведет логика такого рассуждения. Процесс произ­водства всегда влечет за собой планирование; на более высоких ступенях своего развития оно может выдви­нуть такие проблемы, которые выходят за рамки воз­можностей отдельной промышленной фирмы. Потреб­ности развития техники, а не идеология или политичес­кие интриги заставляют фирму искать помощи и защи­ты у государства. Такое следствие развития техники представляет немалый интерес, и мы к нему еще вер­немся.

В исследовании сложного комплекса экономичес­ких изменений развитие техники, движимое ее внут­ренним импульсом, служит отправным пунктом всего анализа. Но техника не только вызывает изменения, она в свою очередь испытывает их воздействие. Обус­ловливая углубление специализации, она является также результатом специализации. Предопределяя необ­ходимость более сложной организационной структуры, она является также ее результатом. Изменения, выз­ванные развитием техники, будут рассмотрены (в нес­колько измененной ради удобства изложения последо­вательности) в других главах. Сначала мы остановим­ся более подробно на том воздействии, которое оказы­вают на промышленное планирование такие факторы

42

современного производства, как время и капитал. За­тем мы рассмотрим источники и роль капитала, значи­тельные массы которого являются объектом промыш­ленного планирования, а вслед за тем — роль специали­зированной рабочей силы и ее организации. Ко всем этим темам — планирование, специализация и органи­зация — мы будем постоянно возвращаться на протяже­нии всей книги.

ГЛАВА III. ПРИРОДА ПРОМЫШЛЕННОГО ПЛАНИРОВАНИЯ

1

Вплоть до конца Второй мировой войны и вскоре после нее термин «планирование» имел извест­ное хождение в Соединенных Штатах. Под этим термином имелась в виду разумная озабочен­ность тем, что может произойти в будущем, и подготовка мер с целью предупредить те нежела­тельные события, которых можно избежать. Точ­но так же как пользовались уважением те люди, которые разумно планировали свою жизнь, счи­тались похвальными попытки эффективно плани­ровать условия существования в масштабах горо­да или района. Все были согласны с тем, что жить в разумно спланированном городе — это хорошо. В правительстве Соединенных Штатов имелось Управление планирования национальных ресур­сов. Во время войны в Соединенных Штатах и в Англии планирование послевоенной политики стало достаточно развитой самостоятельной сфе­рой деятельности, в нем видели своего рода залог того, что участники войны смогут быть полезны­ми и в мирном труде.

Однако с наступлением холодной войны слово «планирование» приобрело идеологиче­ский привкус. В коммунистических странах не только была обобществлена собственность (что считалось маловероятным в Соединенных

44

Штатах), но и осуществлялось планирование, что по тем или иным причинам казалось более опасным. Современ­ные либералы, которые стремятся выражать свои мысли не столько ясно, сколько главным образом деликатно, из­бегают этого термина, а консерваторы попросту превра­тили его в ругательство. Для государственного служаще­го заслужить репутацию сторонника экономического планирования было не так страшно, как прослыть при­верженцем коммунизма или человеком с извращенным воображением, но и это обвинение имело отрицательные последствия. Все, к чему приводило беспрепятственное функционирование рыночного механизма, находило под­держку и поощрение, и такая линия поведения диктова­лась не только приверженностью идеалам свободы, но и репутацией человека смелых экономических идей.

С точки зрения потребностей экономики и политики Соединенных Штатов и других развитых промышлен­ных стран подобное отношение к слову «планирование» вряд ли могло сложиться в более неподходящее время. Это произошло тогда, когда широкое применение совре­менной техники и связанный с этим характер использо­вания времени и капитала настоятельно диктовали раз­вертывание планирования во всех промышленно разви­тых обществах. Теперь это осознали, и в самых различ­ных кругах слово «планирование» снова становится в известной мере приличным.

Но все то, что принято считать несуществующим, не­редко воспринимается как действительно несуществую­щее. В результате этого роль планирования в современ­ном индустриальном обществе по-прежнему недооцени­вается. Помимо того, глубокий инстинкт консерваторов подсказывает им, что экономическое планирование неиз­бежно означает установление контроля над поведением индивидуума. Отрицание того, что у нас есть какое-либо планирование, помогло скрыть факт этого контроля даже от тех, кто поставлен под контроль.

45

2

В рыночной экономике покупатель исходит из того, что уплачиваемая им цена обеспечивает получение желае­мого результата. Ничего больше при этом не требуется. Покупателю, который выражает намерение что-либо ку­пить, адресуется ответное предложение фирмы, которая удовлетворяет его потребности. Предлагая дополни­тельную плату, он получает дополнительные товары или услуги. В свою очередь и фирма посредством анало­гичных предложений покупает рабочую силу, материа­лы и оборудование, нужные ей для производственных целей.

Планирование существует потому, что описанный механизм перестал быть надежным. Развитие техники и сопутствующий ему характер использования времени и капитала привели к тому, что запросы потребителя дол­жны быть определены заранее — на месяцы и даже годы вперед. Но через несколько месяцев или лет вполне мо­жет оказаться, что потребитель не проявит готовности покупать соответствующую продукцию. Далее, если предложение рабочей силы и, скажем, производство уг­леродистой стали и будут увеличиваться в соответствии со спросом, то нельзя быть в полной мере уверенным в том, что окажутся в наличии специалисты определен­ной квалификации и соответствующие материалы, кото­рых требует новейшая технология. Действия, которые нужно предпринять в обоих этих случаях, очевидны: оп­ределяя, чего пожелает потребитель и что он готов бу­дет купить, фирма должна сделать также все для того, чтобы продукция, которую она решит производить, на­шла спрос у потребителя по цене, обеспечивающей ей достаточное вознаграждение. Она должна также пре­дусмотреть возможность получения рабочей силы, ма­териалов и оборудования, которые нужны ей, по ценам,

46

согласующимся с ценой, которую она получит за свою продукцию. Фирма должна осуществлять контроль над продукцией, которую она продает, и над продукцией, ко­торую она покупает. Она должна поставить на место рынка планирование.

Нет нужды доказывать, что по мере увеличения про­должительности процесса производства и потребности в капитале для фирмы становится все более рискован­ным полагаться на неконтролируемые колебания поку­пательского спроса, и чем сложнее становится техноло­гия производства того или иного продукта, тем риск больше. Можно почти наверняка предвидеть, что даже через два-три года сохранится относительно устойчи­вый потребительский спрос на такие продукты, как клубника, молоко или свежие яйца. Но нельзя быть на­столько же уверенным в том, что люди, также без по­буждения извне, захотят приобрести автомобиль опре­деленного цвета или формы или транзистор определен­ного размера или конструкции.

Воздействие развития техники и связанных с ним изменений, которое сказывается в том, что рынок рабо­чей силы или оборудования становится менее надеж­ным, а планирование потребности в них и источников получения — необходимым, точно так же не вызывает сомнений и может быть показано на простейшем приме­ре1. Если на строительстве дороги используются кирки и лопаты, то рабочих можно нанять в тот же день, когда

1 Цена предложения сугубо специализированных материа­лов, деталей и рабочей силы является, пользуясь специаль­ным термином, неэластичной, точно так же как и спрос на сугубо специализированную продукцию. В первом случае значительное (и обременительное) повышение цен не обес­печит дополнительного предложения. Во втором случае значительное (и в равной мере обременительное) сниже­ние цен не гарантирует дополнительных заказов

47

будет принято решение о начале работ. Кирки и лопаты применяют на самых разнообразных работах, соответ­ственно на рынке их имеется достаточное количество. При наличии промышленной резервной армии безра­ботных (которое Маркс считал неизбежным) нанять ра­бочих не представляет труда. Но с той же быстротой можно приступить к делу, переманив рабочую силу у другого предпринимателя, использующего неквалифи­цированных рабочих, с помощью обычного для рыноч­ных отношений приема, а именно обещания платить больше.

Но, когда речь идет о строительстве современных ав­тострад с использованием сложного оборудования, ры­ночный механизм уже не действует с прежней надежно­стью. Найти инженеров, проектировщиков, специалис­тов по дренажным системам и тех, кто занимается рас­чисткой участков от деревьев, зелеными насаждениями, строительством мостов и т. д., может оказаться не так просто даже с помощью значительного увеличения оп­латы. Бульдозеры и тяжелые землеройные машины нельзя купить с той же легкостью, как кирки и лопаты. Во всех этих случаях необходимы какие-то предвари­тельные шаги с целью обеспечить получение всего необ­ходимого по подходящей цене. Рыночные отношения должны быть модифицированы путем некоторого плани­рования1.

1 Тот факт, что планирование необходимо, еще не означа­ет, что оно осуществляется надлежащим образом, как каждый имел возможность убедиться, наблюдая в любой момент за любой строительной площадкой. Планирова­ние, то есть расчет потребности и распределение мате­риалов, машин, рабочей силы и услуг субподрядчиков, необходимо Но в конкретных условиях оно осуществля­ется весьма неточно и неквалифицированно, поэтому всегда чего-то не хватает

48

Когда речь идет об инженерах — специалистах по инерционным системам, конструкторах автоматичес­ких систем, специалистах по исследованию сверхпро­водимости и аэродинамике, инженерах по радиоконт­ролю и радиоизмерению, равно как и о титановых спла­вах (в сравнении со сталью) и космических аппаратах (в сравнении с мотоциклами), полагаться на рынок можно в значительно меньшей степени. Потребности в них должны быть тщательно рассчитаны и сплани­рованы. Этот характерный для нашего времени факт находит свое выражение и в терминологии, которой пользуются ныне и предприниматели и правительство. Во времена гражданской войны квартирмейстеры ис­кали все, что им было нужно, на рынке. Точно так же поступали и подрядчики, которые выполняли их зака­зы. В наше время соответствующие заказы программи­руются.

С точки зрения промышленной фирмы планирова­ние заключается в том, чтобы предусмотреть действия, которые нужно предпринять в период от начала процес­са производства до его завершения, и подготовиться к выполнению этих действий. Оно заключается также в том, чтобы предвидеть любые неожиданности, которые могут возникнуть по ходу дела, и иметь возможность справиться с ними1. С точки зрения экономиста, специа­листа в области политических наук и прочих ученых му­жей, планирование заключается в том, чтобы заменить цены и рынок как механизм, определяющий то, какая продукция будет производиться, авторитетным решени-

1 На практике [управление предприятием]... преследует цель свести к минимуму неопределенность, свести к ми­нимуму последствия неопределенности или же то и дру­гое (R. Harris, The Economic Theory of «Managerial» Capitalism, New York, 1964, p. 232).

49

ем, устанавливающим, что будет произведено и потреб­лено и по каким ценам. Таким образом, термин «плани­рование» употребляется в двояком смысле.

На практике, однако, эти два вида планирования, если их можно так назвать, теснейшим образом связаны друг с другом. Фирма не может с пользой для дела пре­дусмотреть и спланировать будущие действия или под­готовиться к непредвиденным обстоятельствам, если она не знает, каковы будут цены на ее продукцию, объем ее продаж, издержки, включая расходы на рабо­чую силу и капитал, и что она сможет получить при та­ком уровне расходов. Если рынок ненадежен, фирма всего этого не знает, а следовательно, она не может пла­нировать. А поскольку с развитием техники и связанной с ним специализации рынок становится все более нена­дежным, промышленное планирование еще в большей мере станет невозможным, если только рынок не усту­пит место планированию. То, что фирма считает плани­рованием, в немалой мере заключается в стремлении свести к минимуму влияние рынка или избавиться от него.

3

Решить проблему все возрастающей ненадежности рын­ка можно несколькими способами, и не все из них пред­полагают замену рынка каким-либо иным механизмом. Если речь идет о чем-либо незначительном, фактор неопределенности рынка можно просто не принимать в расчет. Для корпорации «Дженерал электрик» суще­ственно важно знать цены, по которым она сможет ку­пить сложный сплав стали или продать мощные гене­раторы, и объем продукции, которая поступит на ры­нок. Разумеется, цена, по которой можно приобрести столовую посуду для заводского кафетерия, не имеет

50

такого значения. Неопределенность, которую никак нельзя устранить, играет различную роль в зависимости от размеров предприятия. В конце 50-х и начале 60-х го­дов отделение «Конвер» корпорации «Дженерал дайнэ­микс» потеряло 425 млн долл. на производстве реактив­ных транспортных самолетов. Частично это было выз­вано неопределенностью, связанной с научными ис­следованиями и опытно-конструкторскими разработ­ками; построить пассажирские самолеты «880» и «990» оказалось дороже, чем предполагалось. Но главное заключалось в том, что подвел рынок — точнее, не­хватки или безуспешность попыток заключения кон­трактов, которые должны были снизить степень нео­пределенности рынка. Компания не обанкротилась (хотя была близка к этому), поскольку ее годовой до­ход от реализации таких разнообразных видов продук­ции — помимо самолетов,— как ракеты, строительные материалы, подводные лодки и телефоны, составлял около 2 млрд долл.1 Ни одно из этих производств не было затронуто неудачами отделения «Конвер». Для компании меньшего масштаба, производящей какой-либо один вид продукции, потеря 425 млн долл. была бы серьезным ударом. Этим во многом объясняется один из наиболее характерных для последнего времени процессов в развитии корпораций, а именно рост так называемых многоотраслевых корпораций. Для них по­казательно сочетание крупных размеров производства и разнообразный ассортимент продукции. Таким обра­зом, такая корпорация в состоянии самостоятельно



Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 13 |
 




<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.