WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     || 2 | 3 |
-- [ Страница 1 ] --

ИСТОРИЯ МИНЕРАЛОГИИ
И ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНЫХ МУЗЕЕВ

Оглавление:

Иоганн Готтлиб Георги (1729–1802) и Минералогический музей Санкт-Петербургского университета 1

Неизвестные страницы из жизни Л.И. Панснера (1777–1851) 3

ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ Г.И. ФИШЕРА ФОН ВАЛЬДГЕЙМА НА СИСТЕМАТИКУ МИНЕРАЛОВ ПО КАТАЛОГАМ (1806, 1811, 1824 гг.) МУЗЕЯ ЕСТЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 4

К ИСТОРИИ ФОРМИРОВАНИЯ КОЛЛЕКЦИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ МИНЕРАЛОВ В ГОРНОМ МУЗЕЕ СПбГГИ 5

ОРГАНИЗАЦИЯ МУЗЕЯ “ИСТОРИИ ГОРНОГО ДЕЛА В СЕВЕРНОМ ПРИЛАДОЖЬЕ” 6

КОЛЛЕКЦИЯ И.В. БЕЛЬКОВА В МУЗЕЕ ГЕОЛОГИИ И МИНЕРАЛОГИИ (К 85-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ) 7

Йоханес Менге — путешественник, коллекционер и ученый 8

РОЛЬ М.В. ЛОМОНОСОВА В КОЛЛЕКЦИОННОМ СОБРАНИИ РУДНЫХ МИНЕРАЛОВ КУНТСКАМЕРЫ И ЕГО РАБОТЫ КАК ВОЕННОГО УЧЕНОГО 9

Профессор А. М. Зайцев — основатель минералогического музея ТПУ 10

К 195-ЛЕТИЮ МИНЕРАЛОГИЧЕСКОГО МУЗЕЯ ХАРЬКОВСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО УНИВЕРСИТЕТА им. В. Н . КАРАЗИНА 11

ПЕРВАЯ МЕМОРИАЛЬНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ КРИСТАЛЛОВ МИНЕРАЛОВ В ЭКСПОЗИЦИИ МУЗЕЯ ЗЕМЛЕВЕДЕНИЯ МГУ 13

пантеон на невском проспекте или минералы графа александра строгонова 13

КРАСНЫЙ КАМЕНЬ ПОД КРЕСТОМ В КОРОНЕ ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ ИОАННОВНЫ 14

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ КОЛЛЕКЦИИ Л.П. ПРОХОРОВОЙ 15

КРАСНОЯРСКОЕ ДЕЛО 17

КИЕВСКИЙ ПЕРИОД (1837–1842) ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРОФЕССОРА Э.К. ГОФМАНА 18

История минералогии донбасса и приазовья 19

Мемориальные коллекции и новые достижения в экспозициях Палеонтологического музея Томского государственного университета 20

К истории создания петрографического музея в СПбГУ 21

История исследований в области экспериментальной петрологии в Cанкт-Петербургском университете 22

О РОЛИ ЛИЧНОСТИ В ФОРМИРОВАНИИ МУЗЕЯ ЕСТЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ СВКНИИ ДВО РАН 24

КОЛЛЕКЦИЯ РЕЗНЫХ ПЕЧАТЕЙ В СОБРАНИИ УРАЛЬСКОГО ГЕОЛОГИЧЕСКОГО МУЗЕЯ 25

ИЛЬМЕНСКИЕ ГОРЫ: НА ЗАРЕ МИНЕРАЛОГИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ 26

ИСТОРИЯ МИНЕРАЛОГИЧЕСКИХ СОБРАНИЙ В ГЕОЛОГО-МИНЕРАЛОГИЧЕСКОМ МУЗЕЕ КАЗАНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА 27

Contribution to the history of the death and funeral of A. G. WERNER (1817) 29

19th century Australian geology collections: their educational and cultural significance 29

HISTORY OF MINERALOGICAL MUSEUM ECOLE DES MINES DE PARIS 30

THE ROYAL NATURAL HISTORY COLLECTION IN VIENNA (18th CENTURY) — FROM PRIVATE TREASURE HUNTING TOWARDS THE FORMATION OF A NATIONAL CONSCIOUSNESS FOR THE COLLECTION OF MINERALS 31

HISTORY OF THE STUDY OF SAPPHIRES AND SAPPHIRE MINING IN AUSTRALIA 32

Авторский указатель: 32

Иоганн Готтлиб Георги (17291802) и Минералогический музей
Санкт-Петербургского университета

Анастасенко Г.Ф.

Санкт-Петербургский государственный университет, С.-Петербург, Россия

Anastasenko G.F. Iohann Gottlieb Georgi (17291802) and Mineralogical Museum of St.-Petersburg State University (St.-Petersburg State University, St.-Petersburg, Russia)

200 лет тому назад ушел из жизни российский академик Иоаннн Готтлиб Георги. Мы сочли своим приятным долгом выразить благодарность и признательность человеку, который вписал свое имя в историю минералогического музея.

Имя ученого вошло в историю науки прежде всего в связи со знаменитыми Академическими экспедициями ХVIII века, для участия в одной из которых он, выпускник Упсальского университета, приехал из Померании в Россию и нашел здесь свою вторую родину. Министр народного просвещения П.В. Завадовский поручил Ивану Ивановичу (так его стали именовать в России) Георги собрать во время предстоящего путешествия коллекцию минералов для кабинета естественной истории Учительской Семинарии. 17 октября 1775 г. эту коллекцию из 371 образца минералов, отличающихся великолепными качествами и красотой, принял и высоко оценил профессор В.Ф. Зуев. Это собрание минералов и послужило началом музейной коллекции минералогического музея Санкт-Петербургского университета. Пользуясь такой датой, мы сочли необходимым выразить свою признательность и благодарность этому человеку.

Из Петербурга Георги был направлен в отряд, руководимый И. Фальком. Его путь лежал через Оренбург и Челябинск в Прибайкалье, Забайкалье, Бурятию. Отряд вел неустанное изучение природы края — флоры, фауны, ископаемых богатств, климата и населявших его народностей.

Исследование берегов и окрестностей Байкала позволило нанести на карту все изгибы берега, мысы, острова, привести все названия рек, речушек, прибрежных поселений, записать названия встречающихся растений, изучить изменения ветров, сделать замеры температуры воздуха, воды в озере, источниках, реках, исследовать дно Байкала в прибрежных частях. Встречи с охотниками и местными жителями давали ученому материал о религиозных обрядах, нравах, обычаях, быте этих людей. В результате этих работ была составлена карта Байкала и его окрестностей, которая была высоко оценена начальником экспедиции Петром Симоном Палласом.

Знакомство с горными заводами Забайкалья и Алтая дало ученому много сведений об истории развития горного дела в крае, статистике добычи полезных ископаемых, минералогическом составе руд. При этом Георги особое внимание обращает на необходимость бережного и разумного использование природных богатств страны. А собираемая для Учительской семинарии коллекция пополнилась замечательными образцами руд и минералов Нерчинского горного округа, Даурии, Бурятии.

В продолжение всего путешествия ученый изучает быт, культуру, верования местных народностей, “…срисовывая все, что встречал любопытного” и таким образом “составил большое собрание рисунков, представляющих различные народы Российской империи в их разнообразии”. Позднее он издаст их в виде отдельных журналов под общим названием “Открываемая Россия”.

Из Иркутска в начале 1773 г. Георги направляется в обратный путь через Уфу, Оренбург, Саратов, Царицын до Астрахани, а оттуда — по Волге — в Казань. Там уже ждал его Фальк, состояние здоровья которого значительно ухудшилось. Вскоре в состоянии тяжелейшей депрессии Фальк покончил собой. После приведения в порядок дел Фалька, Георги продолжил свой путь через Новгород, Кострому, Ярославль, не переставая интересоваться растениями, горными породами, этнографией мордвы, чувашей, черемисов. Четырехлетнее путешествие, полное неожиданностей, опасностей и радостей открытий, было закончено.

Результаты экспедиции переоценить невозможно. Благодаря этим работам общество смогло расширить свои познания о природе страны, климате, растительном и животном мире, географии, геологии, минералогии. Георги собрал огромный фактический материал по этнографии малых народностей. Он так писал по этому поводу: “Я…во время академических путешествий по России в 1770–1774 гг. побывал более или менее продолжительное время у следующих народов, производя у них наблюдения: у финнов, черемисов, чувашей, вогулов, остяков, пермяков, башкир, мещеряков, барабинцев, киргизов, различных татар, телеутов, монголов, тунгусов, бурят и калмыков, а также в наших бухарских, нагайских, армянских, индийских и других колониях”.

Императрица Екатерина II осталась весьма довольной результатами научной экспедиции и пожаловала И.Г. Георги золотую медаль и денежную премию в 300 червонцев.

Результаты четырехлетней экспедиции были опубликованы позднее в виде двухтомного труда под названием “Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достапамятностей”. Туда вошли данные по изучению климата, флоры, фауны, геологии, минералогии. По существу это была первая крупная обобщающая работа по этнографии народов России. Этот труд неоднократно переиздавался на немецком, русском и французском языках.

Это сочинение высоко оценила Екатерина II, отдав приказ напечатать эту книгу за счет кабинета Её Величества, но в пользу автора, и одарила Георги золотой табакеркой.

В 1776 г. И.Г. Георги был назначен адъюнктом по химии, а в 1883 г. был избран академиком по кафедре химии. Круг вопросов, занимающих ученого, чрезвычайно широк. Некоторые публикации звучат так: “химия природы”, “химическое исследование раковин и костей”, “отделение золота от серебра”, “исследование воды Балтийского моря”, “учебник естественной истории”, “курс химии”, “химическое исследования колчедана”, “исследование воды реки Невы, протекающей через Санкт-Петербург”, “анализ камней животного происхождения”, “исследования лимфы”, “химическое исследование воды святого источника”, “химическое исследование ржи, ячменя, пшеницы”, “анализ морской опресненной воды” и т.д.

В 1788 г. И.Г. Георги вместе с В.Ф. Зуевым и И.М. Ренофанцем был привлечен к работе по приведению в порядок минералогического музея Академии Наук.

Кроме этой работы и огромной издательской деятельности, И.Г. Георги не бросал и свою медицинскую практику и слыл одним из лучших врачей Петербурга.

О любви к ставшему родным Санкт-Петербургу свидетельствует его сочинение: “Описание столичного города Санкт-Петербурга и достопамятностей в окрестностях оного”, изданное в 1801 г. Помимо описания города, расположения улиц и площадей, показанных на плане, различных статистических данных, приводятся сведения о горных породах, минералах и растениях, распространенных в окрестностях столицы.

В эти же годы Георги активно печатается в трудах Вольного Экономического Общества, в Известиях Академии Наук, занимается переводами. И.Г. Георги взял на себя труд обработать, отредактировать и издать оставшиеся после гибели И. Фалька записи. Этой работе он посвятил три года 1785–1787 гг.

Последний труд ученого посвящен “физико-географическому и естественноисторическому описанию Российского государства”. Он вышел в 1801 году. В одном из разделов приведен список полезных ископаемых, горных пород и минералов, известных к тому времени в России. Здесь же приводится список русской флоры, представленной 3627 видами.

В 1799 г. Георги возведен в чин Коллежского Советника, а в 1802 г. награжден орденом Св. Анны 2 степени. Георги состоял членом Российской и Прусской Академии наук, Императорского Российского общества испытателей природы, Нимского лицея наук и искусств, обществ испытателей природы в Берлине, Иене, Эрлангене и многих других.

Несмотря на то, что И.Г. Георги скончался 200 лет тому назад, мы никогда не забудем, что это он собрал в тяжелейших условиях для нашего музея самую первую коллекцию минералов, и нам приятно, что имя этого великого труженика науки всегда будет звучать в разных частях планеты: в честь него названы замечательной красоты цветы, вывезенные из Мексики: ГЕОРГИНЫ.

Работа проводится при финансовой поддержке РФФИ: грант №00–07–90291в

Неизвестные страницы из жизни Л.И. Панснера (17771851)

Анастасенко Г.Ф.

Санкт-Петербургский государственный университет, С.-Петербург, Россия

Anastasenko G.F. Unknown pages from the life of L.I.Pansner (17771851) (St.-Petersburg State University, St.-Petersburg, Russia).

Одной из памятных дат, которым посвящен наш Симпозиум, является 225-ти летие со дня рождения Лоренца или, как его стали называть в России, Лаврентия Ивановича Панснера. Биографические сведения о профессоре минералогии и геогнозии Санкт-Петербургского университета и первого Директора Российского минералогического общества весьма немногочисленны и касаются только отдельных периодов его жизни и деятельности. Нам удалось найти некоторые сведения о службе Панснера в молодые годы в Депо Карт, об участии его в посольстве Графа Головкина в Китай, о его преподавательской деятельности в Санкт-Петербургском университете и, наконец, о работе Панснера директором коммерческого училища.

Лоренц Панснер родился 3 мая 1777 года в г. Арнштадте (Тюрингия) в семье церковного старосты. По окончанию лицея в 1794 году он поступил в Иенский Университет на богословский факультет и в 1800 г. получил степень кандидата теологии, а в 1801 —степень Доктора Философии. Однако молодого ученого более всего привлекали естественная история и математика, о чем свидетельствует увлеченная работа по составлению французско-немецкого минералогического словаря, который был издан в 1802 году в Лейпциге. Это несомненно говорит о большом его интересе к минералогии, о больших знаниях по любимому предмету, без которых невозможно составление такого ответственного труда.

В 1803 г. Панснер был приглашен в Россию для работы в Депо Карт. В 1805 году Панснеру было предложено принять участие в Русском Посольстве в Китай под началом графа Головкина. Панснеру было поручено вести минералогические и физико-географические наблюдения в Нерчинском, Колыванском, затем Верхнеудинском и Баргузинском и других округах. Детально ознакомившись с горными заводами и рудниками, Панснер приступил к созданию карты “полезных ископаемых” региона. Кроме того, ученый проводил астрономические наблюдения с целью точного определения высот местности. За отличное усердие, проявленное во время этой командировки, Панснер был награжден бриллиантовым перстнем и пенсионом в 300 рублей.

По возвращении Панснер продолжает работы по определению географического положения Клина, Твери, Осташкова, Валдая, Великого Новгорода, а в следующем году была выполнена тригонометрическая съемка Санкт-Петербургской губернии. И эта его деятельность была отмечена бриллиантовым перстнем. В 1812 году Панснеру было присвоено звание надворного советника, а в 1815 он был пожалован орденом Святой Анны 2 степени и награжден 2500 рублями. Наконец, в этом же году Панснером были закончены две карты — Средней Азии (на 9 листах) и Колывано-Воскресенского горного округа (на 12 листах). В этом же году последовал новый чин — коллежского советника.

Упомянутые занятия не мешали Панснеру продолжать свои минералогические исследования, которые в то время заключались в изучении физических свойств минералов, и в 1813 году он публикует работу, в которой были приведены результаты кропотливых исследований удельного веса и твердости более 200 минералов.

Известные минералоги Санкт-Петербурга собрались 7 января 1817 года в квартире Лаврентия Ивановича и открыли первое заседание ученого общества, названого впоследствии Императорским Санкт-Петербургским Минералогическим обществом.

В 1818 г. Л.И. Панснеру было предложено место ординарного профессора Главного Педагогического института, позднее переименованного в Университет. Панснер с увлечением занимается воспитанием и образованием юношества, заботится о приведении в порядок и пополнении минералогического музея. В 1822 г. он был вынужден оставить университет по идейным соображениям. Однако труды ученого были отмечены очередным подарком в виде бриллиантового перстня и присвоением следующего чина статского советника.

Дальнейшая судьба Лаврентия Ивановича была связана с Воспитательным домом, где он 3,5 года исполнял должность инспектора классов, а затем — с Коммерческим училищем, которое он возглавлял с 1827 по 1834 год. За усердную службу Панснер был награжден бриллиантовым перстнем и орденом Святой Анны второй степени и годовым жалованием. 1832 год принес новую награду: “…пожалован Кавалером ордена Св. Владимира III степени”. В 1834 г. Панснер подает прошение об отставке. Прошение было удовлетворено и Лаврентий Иванович покинул Санкт-Петербург и возвратился в свой родной Арнштадт. На родине его тоже интересовали естественные науки, но теперь он увлекался садоводством, и последнее сочинение Панснера посвящено крыжовнику.

Лаврентий Иванович Панснер был избран в действительные члены многими обществами. Повсюду, где бы ни трудился Лаврентий Иванович, о нем сохранилась светлая память, как о человеке принципиальном, увлеченном, всего себя отдававшим делу, которому он служил. Славным памятником ему навсегда останется Всероссийское Минералогическое Общество, основателем и первым директором которого он был.

ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ Г.И. ФИШЕРА ФОН ВАЛЬДГЕЙМА
НА СИСТЕМАТИКУ МИНЕРАЛОВ ПО КАТАЛОГАМ (1806, 1811, 1824 гг.)
МУЗЕЯ ЕСТЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Бессуднова З.А.

ГГМ им. В.И. Вернадского РАН, Москва, Россия, [email protected]

Bessudnova Z.A. Evolution of opinion of G. Fischer von Waldheim on the systematization of minerals under the catalogues (1806, 1811, 1824 years) of the Moscow University Natural History Museum (Vernadsky State Geological Museum, Moscow, Russia). Made by G. Fischer in 1806, 1811, and 1824 years catalogues of museum's mineralogical collections allow to follow the evolution of scientist's opinions on the systematization of minerals. The intensive development of chemistry, crystallography and mineralogy in the beginning of 19th century has found the reflection in works of Fischer. Comparison of systematization of minerals proposed by Fischer in the 2nd volume of the “Catalogue…” (1806), in the “Onomasticon du systeme d’Oryctognosie” (1811), in “Oryctognosie” (1818–1820) and in the “Catalogue…” (1824) clearly shows the evolution of Fischer's ideas about the role of achievements in chemistry and crystallography in the development of mineralogy, specifies independence of his view on systematization of minerals, against a blind following to a technique and system of A. Werner, as asserted biographers of Fischer (Shchurovsky, 1871;Gordeev, 1962, etc.)

В 1804 г. заведовать Музеем естественной истории Императорского Московского университета пригласили из Майнца известного профессора естественной истории, доктора медицины, ученика А.Г. Вернера Готтхельфа (Григория Ивановича) Фишера фон Вальдгейма (Gotthelf Fischer von Waldheim) (1771–1853 гг).

Г.И. Фишер придавал большое значение описанию экспонатов и их каталогизации. В 1806–1807 гг. он составил систематический каталог “музея Демидова” — обширной коллекции П.Г. Демидова, ученика К. Линнея, подаренной Музею Московского университета в 1803 г. Минералогическую коллекцию он расположил в витринах по системе А.Г. Вернера, как было принято в европейских музеях.

Во втором томе каталога (1806) он описал 3850 образцов минералов, горных пород и окаменелостей. Драгоценные камни описаны в составе систематической коллекции и как отдельная коллекция. Ориктогностическая (минералогическая) коллекция представлена четырьмя классами: земли и камни; соли; горючие; металлы. Каждый класс разделен на разряды (порядки), далее на виды, либо на семейства. Виды, в свою очередь, подразделялись на разновидности. В классе металлов шло разделение сразу на виды, подвиды и разновидности.

В предисловии к своему труду “Система ископаемых, служащая основанием порядка, в каком они расположены в Музее Императорского Московского Университета” (1811), с подзаголовком “Подобие ориктогнозии”, Г.И. Фишер особо подчеркнул значение работ в области минералогии того времени Р. Гаюи и А.Г. Вернера. При составлении классификации минералов и выделении таксонов более высокого порядка Г.И. Фишер отдавал приоритет химии. По его мнению, “Химик должен творить общие разделения, как то классы, порядки, семейства; но составление родов и видов должен он предоставить Минералогу” (1811, с. XVII).

Хотя “Система…” тоже состояла из 4-х классов, но в первом классе появились два отделения: кремнистое и известковое. Г.И. Фишер внес изменения в структуру класса солей, а класс металлов разделил на 4 порядка.

Он предполагал, что по мере развития не только минералогии, но и других наук, по мере открытия новых способов и методов исследования вещества, в систематику необходимо будет вносить изменения. Количественный подход к исследованию вещества, завоевывавший в то время позиции в химии, начал распространяться и на минералогию. Г.И. Фишер в своих каталогах не только использовал результаты химических анализов минералов, полученные другими исследователями, но и специально заказывал анализы, чтобы уточнить место минерального вида в систематике. В работе 1811 г. он привел 189 анализов.

В его учебнике “Ориктогнозия” (1818–1820) уже заметны некоторые изменения в терминологии. При размещении минералов в систематическом порядке, кроме химического состава минералов, он учитывал достижения Р. Гаюи в области кристаллографии. Из самородных металлов лишь для метеорического железа даны результаты пяти анализов, сделанных различными химиками. Это показывает, насколько велик был интерес в начале XIX в. к внеземному веществу.

Г.И. Фишер сам определял удельные веса впервые им описанных минералов: ратовкита, одной из разновидностей пренита (глауколита), бирюзы, олинтолита (гроссуляра), агафита, глицинита (разновидности изумруда).

В классе металлов Г.И. Фишер поменял смысл многих названий видов в соответствии с классификацией Р. Гаюи, а вместо четырех порядков ввел пять.

При описании минералов Г.И. Фишер использовал бинарную номенклатуру, предложенную К. Линнеем. Для многих минералов он привел словесное описание формы кристаллов.

В 1824 г. Г.И. Фишер опубликовал каталог минералов и окаменелостей, включавший в себя описание коллекции драгоценных камней, систематической минералогической коллекции, коллекции минерализованных окаменелостей и коллекции изделий из камня (артефактов) Музея естественной истории. Это был первый каталог Музея, восстановленного после пожара Москвы 1812 г. Систематическое собрание и коллекция драгоценных камней заключали 3093 экземпляра.

Бурное развитие в начале XIX в. химии, кристаллографии и минералогии нашло свое отражение в трудах Г.И. Фишера. Сопоставление систематики минералов, предложенной Г.И. Фишером во 2 томе “Каталога…” (1806), в “Системе…” (1811), в “Ориктогнозии”(1818–1820) и в “Каталоге...” (1824), наглядно показывает эволюцию взглядов Г.И. Фишера на роль достижений химии и кристаллографии в развитии минералогии, указывает на самостоятельность его взглядов на систематику минералов, а вовсе не на слепое следование методике и системе А.Г. Вернера, как утверждали биографы Г.И. Фишера (Щуровский, 1871; Гордеев, 1962 и другие).

Литература: 1. Fischer von Waldheim. Museum Demidoff. Mis en ordre systmatique et dcrit. Tome second. Minraux et Ptrifications. Moscow, Aux depens du Propritaire l’Imprimerie de l’Universit Impriale, 1806. 302 p. Aves 6 pl. 2. Фишер Г. Система ископаемых служащая основанием порядка, в каком они расположены в Музее Императорского Московского Университета. М.: в Университетской типографии, 1811. 178 с. Парал. тит. л. на фран. яз. 3. Фишер Г. Ориктогнозия или краткое описание всех ископаемых веществ, с изъяснением терминов. М.: В типографии Имп. Мед.-хир. академии, Ч.I. 1818. 456с. Ч.II. 1820. 296 с. 4. Fischer von Waldheim. Museum historiae naturalis Universitatis Caesareae Mosquensis. Pars III. Mineralia. Petrefacta. Artefacta. Mosquae, Typis Universitatis Caesareae, 1824. 60 p.

К ИСТОРИИ ФОРМИРОВАНИЯ КОЛЛЕКЦИИ ЕСТЕСТВЕННЫХ МИНЕРАЛОВ
В ГОРНОМ МУЗЕЕ СПбГГИ

Богданова Г.Н.

СПбГГИ, Санкт-Петербург, Россия, [email protected]

Bogdanova G.N. On the history of gathering the collection of natural crystals in Mining Museum of the Raint-Petersburg Mining Institute (SPbSMI, Saint-Petersburg). The history of development of the self-maintained collection of natural crystals in the Mining museum of SPbSMI is not quite clear yet. The first collection of this kind has been formed in the study Mineralogical Cabinet existed since 1811 up to 1866; it included also models of natural crystals manufactured from various materials, which were purchased in the period from 1811 to 1849. It was in 1845 that in the archive books the record “into Crystallographic Collection” has appeared, and the crystals were put there down until 1871. Two most considerable acquirements have been made for this collection by purchases of 126 specimens from the Stockholm university professor A.Nordenshild (in June 1861) and 113 specimens from the State councilor V.V. Bek (November 1867). In 1906–1911 the whole Mineralogical collection of the Mining museum were re-examined after advice of the Mining Institute director E.S.Fedorov, and the self-contained Crystallographic collection has been separated therefrom. Actually the Mining museum exhibits the unique collection of natural crystals incorporating more than 2900 specimens.

Развитие горного дела в России в XVIII веке показало крайнюю необходимость в создании высшего учебного заведения, которое бы выпускало отечественных специалистов “горной экономии”. 21 октября 1773 г. Екатерина II утвердила доклад Сената об учреждении Горного Училища. В этом докладе оговаривалось заведение “для учащихся Горного, Металлического и Минерального кабинетов”, основным назначением которых являлась помощь воспитанникам в изучении специальных предметов. Со временем Минеральный кабинет перерос в Горный музей, в котором в настоящее время хранятся ценнейшие коллекции. История создания одной из них — коллекции естественных кристаллов — непростая, полностью не выясненная, в основных этапах своего формирования отражает становление науки кристаллографии.

Первая коллекция естественных кристаллов была образована в Учебном Минералогическом кабинете, созданном в1811 г., где и находилась до 1866 г., когда он был расформирован [1]. Кроме нее туда входили коллекции: “по общей минералогии; систематическое (по Вернеру) собрание минералов для изучения их физиографии”. К Учебному кабинету относились “искусственные пособия к изучению минералогии” и модели трех родов: фарфоровые, изготовленные в Париже по методу аббата Р. Гайюи; деревянные, изготовленные во Фрейберге по способу Вернера, и картонные, изготовлявшиеся в то время в Гейдельберге под руководством К. Леонгарда.

Регистрация приобретения моделей и кристаллов велась в Книгах поступления музея. С 1811 г по 1849 г. моделей кристаллов записано: фарфоровых (39 шт.), купленных у госп. Кованьски; деревянных из “яблоноваго дерева” (260 шт.); деревянных, купленных у профессора Бонсдорфа (370 шт.); деревянных, заказанных у венского механика Прюфера (2049 шт.); из черного воска (314 шт.), купленных у госп. Шерера и других.

Первое поступление в “Кристаллографическое собрание” зарегистрировано в архивных книгах 31 декабря 1845 г. (из дач Миасского завода 11 обр. минералов). Но уже до этого, в 1830 г., у Д.И. Соколова в “Истории и статистическом описании Горного Кадетского Корпуса” в разделе “О Учебном кабинете” сказано: “В дополнение к сему кабинету, находится в музеуме Корпуса немаловажная коллекция естественных кристаллов, отдельных и правильных. Сия коллекция, с большим старанием приумноженная, составит со временем отдельный Кристаллографический кабинет”[2].

Образцы кристаллов приобретались в дар, путем обмена или покупкою от разных лиц, в основном являвшимися членами Минералогического общества, и учреждений, например, от Императорского Минералогического Общества, магазина при Фрейбергской Горной Академии. Пополнение Кристаллографического собрания происходило неравномерно. Наиболее крупные поступления зарегистрированы 3 июня 1861 г. (куплено 126 минералов у г-на Норденшильда (Норденшёльд, A. Nordenskild), Адольфа, Доктора Минералогии и Геологии, Члена Королевско-Шведской Академии Наук и Проф. Стокгольмского Ун-та, Члена- корр. Имп. Российской Академии Наук, Действ. Члена Имп. Мин. об-ва с 21 янв. 1866 г., почетного члена — с 28 дек. 1875 г. [3]) и 4 ноября 1867 г. (приобретено 113 минералов или 177 образцов России и других стран у Статского Советника Бека, Вильгельма Вильгельмовича, Горного Инж., отставного Действ. Ст. Сов., бывшего Проф. Химии, Инспектора и Заведывающего Музеумом Горного Ин-та, в С.-Петербурге, Действ. Члена Имп. Мин. об-ва с 1848 г. [3]).

Последняя запись в архивных книгах в “Кристаллографическое собрание” сделана в 1871 г. (18 кристаллов от Миклашевского, Петра Ивановича, Горного Инженера, Действ. Статс. Сов., Управляющего Шлифовальною Фабрикою в Екатеринбурге, впоследствии Члена Горного Совета и Горного Ученого Комитета, Действ. Члена Имп. Мин.об-ва с 12 февр. 1874 г. [3]).

Материал, поступивший позже, заносился в Главное (Общее) ориктогностическое собрание, Главное минералогическое собрание.

В “Кратком каталоге минералогического собрания Музеума Горного института” В.В. Нефедьева, изданном в 1871 г., коллекция естественных кристаллов еще отсутствует.

В 1905 г. директором Петербургского горного института избирается Е.С. Федоров, одновременно он становится профессором кристаллографии и петрографии. С этого года в институте выделятся и кафедра кристаллографии. В 1906–1911 гг. по его инициативе была пересмотрена минералогическая коллекция музея. Помощником хранителя А.Э. Куппфером из общей коллекции минералов Главного собрания наконец выделена особая, самостоятельная кристаллографическая коллекция (1400 обр.) и внесена в его каталог “Минералогическая коллекция Горного Института Императрицы Екатерины II”, изданный в 1911 г.

В настоящее время Горный музей обладает уникальной коллекцией естественных кристаллов, насчитывающей 2900 образцов.

Литература: 1. Старейшие минералогические музеи СССР / под ред В.В. Тихомирова. М.: Наука, 1989. 238с. 2. Соколов Д.И. Историческое и статистическое описание Горного кадетского корпуса. СПб, 1830. 171с. 3. Перозио П.Н. Список членов Императорскаго С.-Петербургскаго Минералогическаго общества, со дня основания общества по день двадцатипятилетняго юбилея Президенства Его Императорскаго Высочества Князя Николая Максимилиановича Романовскаго Герцога Лейхтенбергскаго, 7-го мая 1890года. СПб,1890. 111с.

ОРГАНИЗАЦИЯ МУЗЕЯ “ИСТОРИИ ГОРНОГО ДЕЛА В СЕВЕРНОМ ПРИЛАДОЖЬЕ”

И.В.Борисов

Региональный музей Северного Приладожья, г. Сортавала, Карелия

На территории Карелии находится более тысячи заброшенных горных выработок (XVII–XX вв.) строительного камня, кварца, слюды (мусковита), граната, руд цветных, благородных и черных металлов, а также сотни руинированных горнозаводских сооружений (XVIII–XIX вв.). Но богатое индустриальное наследие Карелии изучено слабо, лишь малая часть старых горнопромышленных объектов республики находится на государственном учете.

Изучением уникального индустриального наследия Северного Приладожья с 1993 года занимается Региональный Музей Северного Приладожья (г. Сортавала). Сотрудниками музея выявлено и изучено около 300 горных выработок XVIIШ–начала XX вв. различных полезных ископаемых, десятки участков со следами подземной добычи руд и руинированными горнозаводскими сооружениями.

Разработаны основные положения проекта “Музей истории горного дела Северного Приладожья”. Данный проект предусматривает изучение и музеефикацию наиболее интересных объектов индустриальной культуры Северного Приладожья. К ним относятся 33 участка с природно-техническими ландшафтами, образовавшимися в процессе добычи полезных ископаемых: Рускеальские мраморные ломки с системой подземных выработок; мраморный карьер острова Ювень; карьеры “сердобольских гранитов” островов Тулолансаари, Ваннисенсаари и мыса Импиниеми; каменоломни гранито-гнейсов и амфиболитов г. Сортавала; кварцевые выработки островов Риеккалансаари и Соролансаари; гранатовые копи Кителя; наземные следы подземной добычи руд олова, меди и железа Питкяранты, железа Вялимяни и др.

Музеефикации также подлежат несколько участков с руинированными горнозаводскими сооружениями и отвалами оловоплавильных, медноплавильных, чугуноплавильных заводов и обогатительной фабрики в окрестностях г. Питкяранты.

В подземных помещениях “Водонапорной башни” в г. Сортавала предполагается развернуть экспозицию “Музея — шахты”.

Особое внимание в проекте уделяется организации выставок и экспозиций минералогической и горнопромышленной тематики в помещениях краеведческих музеев городов Сортавалы и Питкяранты.

Проектом предусматривается создание особых территорий — “горных парков” (на базе музеефицируемых горнопромышленных объектов), которые в наибольшей степени формируют у наблюдателя (туриста) конкретный образ туристического объекта, включая в себя как природный аспект, так и соответствующую инфраструктуру.

Один из таких “горных парков” уже создан на базе памятника истории горного дела “Рускеальские мраморные ломки” (1769–1930-е гг.), что, несомненно, является первым шагом реализации проекта “Музей истории горного дела Северного Приладожья”.

КОЛЛЕКЦИЯ И.В. БЕЛЬКОВА В МУЗЕЕ ГЕОЛОГИИ И МИНЕРАЛОГИИ
(К 85-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ)

Борисова В.В., Волошин А.В.

Геологический институт КНЦ РАН, Апатиты, Россия [email protected]

Borisova V.V., Voloshin A.V. Belkovs collection in the museum of geology and mineralogy (On the eighty-fifth anniversary of I.V. Belkov’s birth) (Geological institute, KSC RAS, Apatity, Russia). I.V.Belkov, an honoured scientist, was the organizer, ideological inspirer and the soul of the Geological Institute’s museum. I.V.Belkov’s collection numbers more than 500 species. Minerals and ore samples from kyanite and rare-metal Keivy deposits, which were the field of his scientific interest, are the most spectacular. The petrographic section of the museum exhibits collection of rocks from granitoids of the northeastern region and alkaline granites, nepheline syenites of the central Kola Peninsula.

Игорь Владимирович Бельков (1917–1989), заслуженный деятель наук, доктор геолого-минералогических наук, более четверти века руководил Геологическим институтом и более сорока лет возглавлял минералогические исследования в нем. Он по праву считается организатором, идейным вдохновителем и душой музейного дела в институте. Понимая научную и общественно-просветительскую роль музея в регионе, где сосредоточены богатейшие месторождения полезных ископаемых, уже в первые послевоенные годы он начал создавать коллекцию музея. Изначально небольшие рабочие коллекции, собственные и сотрудников института, превратились со временем в богатые и красочные музейные экспозиции. Игорь Владимирович собрал для музея прекраснейшую коллекцию минералов, пород и руд, которая насчитывает более 500, а вместе с фондовыми хранилищами — более 1000 образцов.

И.В. Бельков начал свои исследования в 1946 г. с изучения пегматитов района Западных Кейв и Канозера. Впервые для Кольского полуострова им были описаны такие минералы, как гадолинит-(Y), фергусонит-(Y), чевкинит-(Ce), иттриалит-(Y). Эти минералы положили основу его коллекции минералов по амазонитовым пегматитам. Кроме минералов, содержащих редкие металлы, коллекцию украшают удивительные образцы амазонитов различной цветовой гаммы — от голубовато-зеленых до травяно-зеленых.

Наиболее представительная коллекция минералов и руд (более 300 образцов) создана И.В. Бельковым по кианитовым месторождениям Кейв. Систематическое изучение этих месторождений он начал в 1950 г. и продолжал практически до конца жизни. Коллекции по кианитовым месторождениям Кейв в музее отведена отдельная витрина. В ней экспонируются образцы богатых кианитовых сланцев с разнообразной текстурой: радиально-лучистые, плойчатые, сноповидно-волокнистые, крупно- и мелкопараморфические. Минералы кианитовых месторождений входят в список красивейших минералов Кольского полуострова: голубой кианит, совершенные ромбододекаэдрические кристаллы коричневато-красного альмандина, размер одного из которых достигает 20 см в поперечнике, а вес — 16 кг, крупные крестообразные двойники ставролита, параморфозы кианита по андалузиту и другие.

На протяжении всей своей деятельности, начиная с 1957 г., И.В. Бельков уделял большое внимание исследованию гранитоидов северо-восточной части Балтийского щита. Собранная им представительная коллекция из образцов пород гранитоидных формаций выставлена в петрографическом отделе музея.

Особое значение для И.В. Белькова имело изучение минералогии и металлогении щелочных гранитов и нефелиновых сиенитов центральной части Кольского полуострова. В 1957 г. им совместно с И.Д. Батиевой был открыт Сахарйокский массив нефелиновых сиенитов, относящийся в настоящее время в позднеархейской щелочно-гранитной формации, с богатым комплексным редкометалльным оруденением. В натролитовых зонах массива открыта бериллиевая минерализация, представленная мелинофаном. Образцы нефелиновых сиенитов (миаскитов), и граносиенитов массива экспонируются в музее.

Свой энтузиазм в сборе музейных коллекций он передал сотрудникам института, которые поддерживают, сохраняют и преумножают фонды музея. Безусловно, благодаря усилиям И.В. Белькова музей получил признание не только в нашей стране, но и за рубежом, и вошел в список музеев Академии наук. В добрую память о талантливом ученом один из новых минералов, впервые открытых на Кольском полуострове, был назван бельковитом.

Йоханес Менге путешественник, коллекционер и ученый

Буторина Л. А.

ИГЗ, Миасс, Россия, [email protected]

Butorina L.A. J. Menge the traveller, the collectioner, the scientist (Ilmen state reserve, Miass, Russia). J. Menge was born in 1788 in Germanland in the poor large family. He obtained the excellent knowledge on mineralogy through hard study. He did in on his own because he had good natural facility. Menge began the matter of the collection together K. Z. Leonardo then he continued it in on his own till 1830. He did explore many country of Europe and Iceland. But the top his mineralogical of the research was the trip to Ural in 1825–1826. Menge is known as first discoverer of the ore non-ferrous metals and many minerals in South Australia. He lived in Australia from 1837 and died there in 1852.

В списках иностранных членов Минералогического общества России (С.-Петербург) начала 19 века указан И. Менге — естествоиспытатель из Любека.

20 сентября 2001 г. Йоханес Менге из Беаубейрена (Германия) получил Диплом об избрании Действительным иностранным членом Минералогического общества РАН. Праправнук И. Менге удостоен этой чести после посещения Ильменского заповедника 2–4 сентября 2001 г. в составе группы представителей геолого-исторического общества “Леопольд фон Бух” (Германия). Эта группа приняла участие в симпозиуме “Научные связи Германии и России по изучению Ильменских гор” и установила мемориальную доску в музее заповедника в память немецких естествоиспытателей Й. Менге, А. Гумбольдта и Г. Розе. Из докладов участников симпозиума личность Й. Менге была раскрыта намного шире, чем просто естествоиспытателя из Любека.

Йоханес Менге родился восьмым ребенком в семье каретника и дочери свинопаса в 1788 году в небольшом городе Штайнау в Германии. Уже в детстве он выделялся своими способностями и некоторое время наряду с обычной школой посещал латинскую, но материальные трудности не позволили ему ее закончить. Работая с малого возраста по найму, он в 16 лет поступил на службу к Карлу Цезарю Леонарду, имея только острый дар наблюдений и огромную любознательность. Леонард научил его тайнам геологии и минералогии, которые тогда развивались в Европе, способствовал получению знаний, разрешив пользоваться своей библиотекой. Так Й. Менге получил теоретические и практические знания, которые привели его от мальчика на побегушках к заведующему кабинетом минералогии. Уже в этой должности он совершал частые поисковые поездки по Европе. Итогом его исследований была написанная им в 1819 г. книга “Советы по признанию минералогии как основы всех знаний”.

Вскоре Й. Менге встретил в Карлсруе естествоиспытателя Гмелина, который посоветовал ему, используя полученные знания, завести собственное дело по продаже минералов любителям камня, что Менге и сделал.

По результатам своей поездки в Исландию в 1819 г. Й. Менге был принят учеными как опытный исследователь природы. Директор сегодняшнего природно-исторического музея в Рейкьявике сообщает, что и сегодня в Исландии знают и используют для понимания развития вулканических явлений отчеты и наблюдения Й. Менге.

Поездка Й. Менге на Урал в 1825–1826 гг. показала нам его вершину как минералога — исследователя. [1]. В свои маршруты по Уралу Й. Менге выезжал из Екатеринбурга. В мае 1826 г. Й. Менге предпринял путешествие в южную часть Урала, в Златоуст, в Миасский завод, золотопромывальни, золотые рудники и Ильменские горы. Интерес Й. Менге, как коллекционера, к частным коллекциям, послужил поводом подробного изучения Ильменских гор, т.к. в Миассе он в одной частной коллекции увидел циркон и справедливо предположил и обнаружил в Ильменах коренное месторождение цирконов [2]. Обратный путь с Урала лежал через Казань, Москву, С.Петербург. В Москве он получил известие о кончине жены, что ускорило отъезд Й. Менге из России.

Й. Менге был идеалистом и энтузиастом, но и довольно практичным человеком. Его минералогическую хватку можно оценить по опубликованным отчетам в “Горном журнале” [1], в “Трудах Минералогического общества” [2], и по монографии, изданной в Ганау в 1819 г. Поездка на Урал имела большое значение для развития минералогии того времени. Сам Леонард, который не поддерживал никакого контакта со своим поднявшимся учеником-служащим, не мог не опубликовать в своей книге по общей минералогии в 1826 г. две больших статьи Й. Менге. На сообщения Менге опирались в 1829 году в поездке по России А. Гумбольдт и Г. Розе. Минералы, переданные им, изучались химиками ряда стран. Несколько образцов, привезенных Й. Менге, до сих пор хранятся в музее Берлина.

В 30-е гг. Й Менге отошел от минералогии, жил в Париже, затем в Лондоне, изучил более десятка восточных и европейских языков, но большую часть времени посвящал христианскому учению.

В 1836 г., получив от одного общества в Лондоне задание найти в Австралии уголь, воду и строительные материалы, Й. Менге выехал в Южное полушарие Земли. Там он жил до конца своей жизни, но умер в 1852 г. одиноким и бедным на золотых полях Виктории.

Из письма Менге: “Тебя, наверное, интересуют и мои дела? Дела идут вполне хорошо. Сначала я должен был показать приезжающим, что черные дикари не страшны. Я много общался с ними. Во-вторых я должен для приехавших сюда найти лучшие участки для садоводства и земледелия. В-третьих, я должен найти источники с водой, реки и ручьи, чтобы овцы и другие животные могли там пастись. В-четвертых, я должен был исследовать каменный рай и обратить внимание на металлы. В-пятых, разбивкой пяти садов я должен показать, что земля Австралии плодородна. В-шестых, я должен изучить некоторые сорта деревьев, и при этом мне пришла в голову мысль о новом ремесле, это значит, что я начал корзинное производство…” [3].

Й. Менге почитаем в Австралии как вдохновитель колониальной цветной металлургии континента, т.к. он с 1838 г. предсказывал и открыл в Южной Австралии крупные месторождения металлических руд [4]. Каталоги минералов, созданные им, дали основу для последующих сводок минералов Южной Австралии второй половины 19 века. Восьмистраничная брошюра, опубликованная им в Аделаиде в начале 40-х гг., содержала список свыше 500 минералов Австралии [5].

Й. Менге был искусным автором письма, описания его путешествий точны и богаты информацией, его биографические записки читаются с наслаждением. Но труды, где он соединяет естественную науку и религию (миссионерство часто стояло у него на первом месте), трудны для восприятия читателями. Империя камня и империя религии никогда не находились в его жизни в мирном сосуществовании [6].

Литература: 1. Горный журнал, 1826. Кн. IV. С. 141–145. 2. Менге И.Н. Минералогические наблюдения, сделанные И.Н. Менге, Д. Ч. во время путешествия его по Уральским горам (перевод Тернберга) // Тр. Минералогического об-ва, СПб, 1830. С. 232–271. 3. Johannes Menge. Wanderer durch die Welt. Steinau, 1988. 48s. 4. Notable Pioneer mineralogists // Min. Record. 1988. Vol. 19. P. 358–359. 5. Menge, the mineralogist. Facsimile Edition, 1997. 35p. 6. Menge J.F. Auf den Spuren des Mineralogen und Australienforschers J. Menge. Blaubeurer, 1999. 51s.

РОЛЬ М.В. ЛОМОНОСОВА В КОЛЛЕКЦИОННОМ СОБРАНИИ РУДНЫХ
МИНЕРАЛОВ КУНТСКАМЕРЫ И ЕГО РАБОТЫ КАК ВОЕННОГО УЧЕНОГО

Вдовыкин Г.П.

Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН

Современные крупнейшие минералогические музеи России, в том числе Геологический музей им. В.И. Вернадского, Минералогический музей им. А.Е. Ферсмана, Рудно-петрографический музей РАН в Москве, имеют своей родоначальницей Кунсткамеру, созданную в Петербурге по указу Петра I, организовавшего в 1700 г. Приказ рудокопных дел, преобразованный в 1718 г. в Берг-Коллегию. В созданной по указу Петра I в 1724 г. Петербургской Академии наук особое внимание было обращено на минералогию. Коллекции Кунсткамеры и накопленные знания послужили начальной основой для развития научных геологических исследований в XVIII в. [1].

Крупнейший вклад в геологию и, в особенности, в рудную минералогию внес М.В. Ломоносов (1711–1765 гг.), который геологией занимался всю свою сознательную жизнь, будучи, по словам А.И. Герцена (см. [2]), “рудокоп-минералог, химик, поэт, филолог, физик, астроном и историк”, и создавал выдающиеся произведения “Слово о рождении металлов от трясения Земли” (1757 г.), “Первые основания металлургии, или рудных дел” (1763 г.). Как минералог и химик, для своих исследований он использовал и минералогические экспонаты Кунсткамеры. Такое практическое внимание к этому Музеуму способствовало практическому накоплению образцов минералов и горных пород, их поступлению в Музеум из уральских рудников купцов Строгановых и др.

Своими исследованиями М.В. Ломоносов обобщил опыт горно-рудного дела России, дал практические рекомендации по организации металлургического производства. Этот опыт значительно пригодился уже в то время для военной промышленности, поскольку Россия в 1756–1763 гг. участвовала в 7-летней войне.

В связи с этим в многотомном проспекте 1912 г. Петербургской выставки документов “Ломоносов и Елизаветинское время” [3] М.В. Ломоносов определяется как военный ученый. Его современниками, чьи материалы экспонировались на выставке 1912 г., были такие военачальники, как генералы С.Ф. Апраксин, П.А. Румянцев, А.В. Суворов, П.И. Шувалов, денщик Петра I А.Б. Бутулин, кн. И.Т. Мещерский, адмиралы В.Я. Чичагов, И.Г. Голенищев-Кутузов, вице-президент Адмиралтейской коллегии И.Г. Чернышов и др.

Особый интерес представляет то, что на выставке 1912 г. был представлен экспонат-автограф 1757 г. А.П. Ганнибала (1696–1781 гг.) — секретаря Петра I, современника М.В. Ломоносова и прадеда А.С. Пушкина. Встречались ли М.В. Ломоносов и А.П. Ганнибал? В книгах по биографии М.В. Ломоносова [4,5 и др.] упоминания о А.П. Ганнибале отсутствуют.

Однако сопоставление их жизнеописания показывает, что в действительности они могли быть знакомыми, поскольку: 1) профессор химии М.В. Ломоносов в 1741–1765 гг. жил и работал в Петербурге, навещал Адмиралтейскую коллегию [4]; генерал-аншеф А.П. Ганнибал, издавший книгу о военно-инженерном искусстве, в Петербурге жил с 1731 г. после Сибирской ссылки и занимал (до своей отставки в 1762 г.) крупные посты в военно-инженерном ведомстве; 2) всю свою жизнь М.В. Ломоносов преклонялся перед памятью Петра I как образцового царя-преобразователя; 3) у обоих есть сходство и по семейной жизни, оба были женаты на немках: М.В. Ломоносов —на Е.Х. Цильх, А.П. Ганнибал — на Х.Р. Шеберг; вне сомнения и в XVIII в. существовало землячество, как можно судить об имевшей место спаянности немецкой диаспоры в Петербургской АН (досрочно проводившей М.В. Ломоносова на пенсию, после чего он практически сразу скончался в возрасте 54 лет).

Можно предположить, что об их встречах имел в последующем сведения А.С. Пушкин, высоко ценивший энциклопедический вклад М.В. Ломоносова в русскую науку и культуру и, в частности, как реформатора русского языка и поэзии. В своей поэзии А.С. Пушкин почерпнул ряд воинских сюжетов из поэзии М.В. Ломоносова [5]. А.С. Пушкин, правнук А.П. Ганнибала, имел близкую дружбу с семьей генерала Н.Н. Раевского (1771–1829 гг.), который был женат на С.А. Константиновой – внучке М.В. Ломоносова.

Литература: 1. Громов Л.В., Данильянц С.А. //Названное именем геолога. К 300-летию горно-геологической службы России. //М.: Лориен, 1998. 152с.. 2. Соловьева Ю.И., Ушакова Н.Н. //Отражение естественнонаучных трудов М.В. Ломоносова в русской литературе XVIII и XIX в.в. //М.: ИИЕТ, АН СССР, 1961. 96с. 3. //Ломоносов и Елизаветинское время. Отделы 11–14. СПб., 1912. 4. //Летопись жизни и творчества М.В. Ломоносова. Ред. А.В. Топчиев и др. //М.-Л.: АН СССР, 1961. 5. Чудинов И.А. //Богатырь науки и искусства (молодым — о М.В. Ломоносове). //Архангельск, Международный «Институт управления», 2001. 282с.

Профессор А. М. Зайцев основатель минералогического музея ТПУ

Epмолаева Н.П.

ТПУ, ИГНД, Томск, Россия

Ermolaeva N.P. Professor А. М. Zaitsev the founder of the mineralogical museum TPU (TPU, IGND, Tomsk, Russia). The Museum of Minerals of Tomsk Polytechnic University is one the oldest museums among the museums of institutes of higher education in West and East Siberia. It was established in September 1901. A. М. Zaitsev was the first head of the Museum of Minerals. He made tremendous contribution to the organization of the study of minerals. He provided the study with collections of minerals, rocks and ores. A.М. Zaitsev did his best to provide the study with divices and books which were received from Germany, Switzerland, Austria-Hungary. During his work at Tomsk Technological Institute (at present ТРИ) he could lay the foundations of the Museum of Minerals.

1 сентября 1901 г., на только что открывшемся Горном отделении Томского технологического института Императора Николая II, начались занятия. Лекции и практические занятия по курсу кристаллографии и минералогии проводит Алексей Михайлович Зайцев, ординарный профессор Императорского Томского университета медицинского факультета.

Алексей Михайлович Зайцев родился в 1856 г. в Казани. В 1879 г. окончил естественное отделение Казанского университета. Здесь же защитил диссертацию на степень магистра геологии и геогнозии, а затем, в 1887 г., был удостоен степени доктора геологии и геогнозии [1,2]. С 1888 г. его жизнь связана с Томском и с двумя первыми высшими учебными заведениями Сибири. А.М. Зайцев читает студентам медицинского факультета императорского Томского университета общетеоретические курсы кристаллографии и геологии, проводит практические занятия. В августе 1901 г. его приглашают преподавателем на только что организованные Горное отделение и кафедру минералогии и кристаллографии Томского технологического института Императора Николая II. И в императорском Томском университете и в Томском технологическом институте он организует и заведует Минералогическими кабинетами, впоследствии ставшими минералогическими музеями.

“Есть в наследии профессора Зайцева одно удивительное произведение, научное значение которого никогда не уменьшается, напротив, с каждым десятилетнем становится все весомее. Это любимое детище Алексея Михайловича — минералогический музей”. Эти строки принадлежат нашему современнику, доценту Томского государственного университета [3]. И мы, политехники, можем присоединиться к этим словам, потому что и наш музей, который перешагнул столетний рубеж — тоже детище Алексея Михайловича Зайцева.

Сейчас, через столетие, мы прикасаемся к тем образцам, которых касались руки Алексея Михайловича и его помощника все годы преподавания им на Горном отделении— старшего лаборанта Алексея Васильевича Емельянова, а также работавших с ним несколько лет младшим лаборантом Павла Прокопьевича Пилипенко, студента Николая Веревкина.

Читая сохранившиеся в научно-технической библиотеке Томского политехническою университета “Отчеты о деятельности и состоянии Томского технологического института императора Николая II” за 1902–1907 годы (время работы профессора А.М. Зайцева на нашей кафедре), узнаем как именно проходил учебный процесс, как велись занятия в минералогическом и кристаллографическом кабинетах, какими приборами пользовались студенты. Благодаря этим отчетам, можно также проследить как формировались музейные коллекции, откуда поступали первые образцы, и какие вообще были поступления в минералогический кабинет в эти годы. Вот только некоторые выдержки из отчетов:

Главнейшие приобретения в 1902 г.:

  1. От книжной торговли Дейерлиха в Геттингене: учебные пособия и справочные издания.
  2. От столяра Ермакова: шкафы для библиотеки кабинета, для инструментов и лабораторных принадлежностей.
  3. От столяра Медведева: шкафы для минералогических коллекций и столы для занятий студентов в помещении кабинета.

Из приобретений в отчетном году (1903) заслуживают упоминания по отделу моделей: коллекция из 928 деревянных моделей для изучения кристаллических форм минералов — приобретена от фирмы Ф. Кранца в Бонне; по отделу минералов: ряд специальных коллекций для демонстрирования строения и физических свойств минералов и, кроме того, две учебные коллекции по описательной минералогии. Все эти коллекции приобретены от Ф. Кранца в Бонне [4]. И так год за годом. Расширяется библиотека, пополняется новыми минералами музейное собрание образцов.

Алексей Михайлович не только преподает студентам минералогию и кристаллографию, занимается оборудованием минералогического, а затем и созданного им кристаллографического кабинетов. Каждое лето профессор Зайцев проводит в полевых научных экспедициях со студентами, все больше и больше расширяя географию своих исследований. В 1889 г. он изучал геологическое строение окрестностей Томска, затем был Кузнецкий Алатау, Хакассия, Алтай, Урал. О плодотворной работе профессора можно судить по его многочисленным публикациям за эти годы: “Заметка о геологическом строении окрестностей г. Томска” (1889), “К вопросу о коренных месторождениях золота в системе реки Кондомы” (1904), “Озеро Шира и его окрестности” (1903, доп. 1905), “К петрографии Алтая” ( 1907) и другие. Также он издает конспект лекций для студентов: “Кристаллография. Конспект лекций, читанных на Горном отделении” (1903), “Краткий курс минералогии и геологии (1908)”.

Из своих экспедиций он привозит много минералогического материала для музейных коллекций. В отчетах и инвентарных книгах сохранились записи о дарах минералогическому кабинету профессора А.М. Зайцева. К сожалению, за сто лет много было различных передвижений и кабинета, и, конечно же, коллекций, много образцов утеряно. Я держу в руках один образец, «№ 949: смоляная медная руда с малахитом в сильно охристом кварце. Томская губерния, Мариинский уезд, 6-я Берикульская площадь, “Зеленая жила” около устья реки Митрофановой. От профессора А. М. Зайцева.» Это — один из сохранившихся экземпляров, подаренных профессором А. М. Зайцевым музею.

В июле 1907 г. профессор Алексей Михайлович Зайцев ушел в отставку по выслуге лет и уехал из Томска. Но остался минералогический кабинет, теперь это музей, в Томском политехническом университете, на кафедре минералогии и петрографии. Осталась память о нем, как о первом профессоре Горного отделения, первом заведующем кафедры, тогда кафедры минералогии и кристаллографии, первом организаторе минералогического музейного собрания ТПУ.

Литература: 1. Профессора ТПУ // Биографический справочник. Том II, Томск, 2000. 2. Профессора ТГУ // Биографический словарь. Том II. выпуск I. Томск, 1996. 3. Уткин Ю. Алексей Зайцев — первый томский профессор-геолог // “Томский вестник”, 24.11.2001. 4. “Отчет о деятельности и состоянии Томского технологического института императора Николая II за 1902–1910” гг. Томск, 1903–1911.

К 195-ЛЕТИЮ МИНЕРАЛОГИЧЕСКОГО МУЗЕЯ
ХАРЬКОВСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО УНИВЕРСИТЕТА им. В. Н . КАРАЗИНА

Зарицкий П.В.

ХНУ, г. Харьков, Украина

The work is an account of the history of the foundation and development of one of the oldest and largest mineralogic museums of the universities in Ukraine and the former USSR. The history of the museum started in 1807, when it was founded, and is going on now, when it has become the mineralogic sector of the Kharkov National University Museum of Nature.

“Блажен уже стократно, ежели случай поставил меня
в возможность сделать малейшее добро любезной моей
Украине, которой пользы столь тесно сопряжены
с пользами исполинской России”

(В.Н. Каразин)

Эти слова начертаны на гранитном постаменте памятника основателю Харьковского университета, установленного у главного корпуса. Основанный по инициативе известного общественного деятеля первой половины ХIХ столетия Василия Назаровича Каразина, пятый в России университет с первых лет играл огромную роль в развитии русской и украинской культуры и внес неоценимый вклад в отечественную и мировую науку и просвещение. Утвердительные грамоты Харьковского и Казанского университетов были подписаны одновременно 5 ноября 1804 г., но открытие Харьковского университета состоялось 17 (29) января 1805 г.

Примечательно, что одной из задач университета согласно его устава было “исследование естественных богатств края”. Именно поэтому уже в 1807 г. был основан минералогический кабинет — один из старейших в Украине. В основу собраний минералогического музея при нем легли две специально приобретенные за границей большие коллекции минералов, включающие более 5000 штуфов, которые, к сожалению, не имели систематического каталога.

В первые 35 лет существования музей пополнялся слабо, в основном случайными экспонатами, поступавшими от частных лиц. В этот период кабинетом заведовали не минералоги (геологи), поэтому они не оставили заметного следа в становлении кабинета и минералогического музея. Проф. И.А. Криницкий заведовал кабинетом с 1825 по 1937 годы. Он первый из заведующих привел кабинет в порядок, описал около 6000 штуфов, расположил минералы по системе Вернера: 1. Камни и земли; 2. Соли; 3. Горючие тела; 4. Металлы. Он же возглавил организованную в 1837 г. кафедру минералогии и геогнозии.

Лучшие времена для музея наступили, когда заведовал им известный проф. Н.Д. Борисяк (1843–1869) и особенно — кристаллограф и петрограф проф. А.С. Брио (1869–1905). В этот период музей систематически пополнялся частично из сборов сотрудников кафедры минералогии из отечественных месторождений, но главным образом за счет поступлений от частных лиц и приобретения коллекций за границей (преимущественно у Кранца). В итоге к 1905 г. коллекция музея состояла из более чем 15 тыс. образцов. При А.С. Брио коллекции музея увеличились почти в 2 раза в основном за счет закупок за рубежом минералов всех классов, коллекций двойников, псевдоморфоз, первых искусственных минералов, нескольких метеоритов, а также сборов из района Кривого Рога и других мест страны.

На протяжении последующих 14 лет (1905–1919) музеем заведовал проф. П.П. Пятницкий, который заново подобрал весь выставочный фонд, расположил минералы по системе П. Грота в новом помещении с новой мебелью. Обнаруженное отсутствие ряда редких и радиоактивных минералов было пополнено в количестве 643 штуфа выпиской из-за границы.

Начиная примерно с 1930 г., музей интенсивно пополнялся из отечественных месторождений и малоизученных регионов за счет сборов преподавателей и научных сотрудников геологического факультета и НИИ Геологии, студентов-дипломников. Образцы минералов отечественных месторождений составляют теперь около трети. Среди них наиболее широко представлены минералы Кольского полуострова, Урала, Алтая, Донбасса, Украинского щита, Кавказа и Крыма, Волыни, Карпат, Закарпатья, Кривого Рога, Закавказья, Западной и Восточной Сибири, Тянь-Шаня, Дальнего Востока и др.

В 1934 г., в связи с переездом музея из главного корпуса университета, где он находился 127 лет, в новое помещение, были заново пересмотрены, обновлены и расширены экспозиции, а силикаты — расположены по новой системе В.И. Вернадского. В 1948 г. музей был вторично перемещен в менее приспособленное здание, где удалось выставить только около трети демонстрационных минералов, расположенных по системе проф. А.К. Болдырева. Остальные богатые фонды были помещены в запасниках.

Для успешной научной работы в музее А.С. Брио еще в 1872 г. была основана библиотека, которая к настоящему времени насчитывает свыше 5000 томов специальной литературы.

В последующие годы музеем заведовали доц. Г.Д. Мерейнес (1923–1941), проф. Л.И. Карякин (1941–1948), проф. К.Н. Савич-Заблоцкий (1948–1953), Д.П. Шапошников (1953–1963). В последний период музей получил солидное пополнение за счет переданных ему коллекций реорганизованного Харьковского горного института — это около 3,5 тыс. образцов минералов и горных пород из различных регионов Украины и СССР вместе с витринами для экспозиции и шкафами для хранения.

В 1964 г. все естественные музеи университета (минералогический, геологический, биологический, дарвинизма и др.) были объединены в единый Музей естествознания (природы), который разместился в великолепном 3-х этажном здании с площадью 4500 м2. В настоящее время основные фонды его насчитывают около полумиллиона единиц хранения, в 29 экспозиционных залах можно увидеть представителей живой природы и царства минералов, пород и руд из различных частей земного шара, лучшую в Украине коллекцию метеоритов (более двух десятков образцов).

Музей, включая и его минералогический сектор, продолжает пополняться и развиваться, разрабатываются и создаются новые экспозиции и отделы. В лекционном зале на 200 мест организуются периодические тематические выставки, проводятся олимпиады юных геологов и юннатов. Сотрудники ведут научную работу, проводят экскурсии, читают популярные лекции и в музее, и в организациях и учебных заведениях города.

ПЕРВАЯ МЕМОРИАЛЬНАЯ КОЛЛЕКЦИЯ КРИСТАЛЛОВ МИНЕРАЛОВ
В ЭКСПОЗИЦИИ МУЗЕЯ ЗЕМЛЕВЕДЕНИЯ МГУ

Иванова Т.К., Дорохова Г.И.

МГУ, г. Москва, Россия, [email protected]

Ivanova T.K., Dorokhova G.I. The first memorial mineral crystals collection in the exhibition of the Earth Science Museum (MSU, Moscow, Russia). Professor Roman Nikolaev’s mineralogical collection is stored in the Earth Science Museum at Lomonosov Moscow State University. Nikolaev worked with famous Russian mineralogist Nikolay Smoljaninov (1885–1957) at the beginning of the last century. The collection consists of 141 crystals sized from 1cm to 6 cm. It has been obtained in 1995 and now it is the single memorial mineralogical collection in the Museum. Nicolaev’s collection expenses geography of the>

В Музее землеведения Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова хранится минералогическая коллекция профессора — металловеда Романа Сергеевича Николаева. Р.С. Николаев в начале прошлого столетия работал вместе с известным русским минералогом, профессором МГУ Николаем Алексеевичем Смольяниновым (1885–1957). Коллекция содержит 141 образец кристаллов минералов размером от 1 см до 6 см. Коллекция приобретена музеем в 1995 г. при активном участии зав. отделом фондов Н.А. Богатыревой у наследников Р.С. Николаева.

В настоящее время в зале “Процессы минералообразования” демонстрируется часть коллекции — 74 кристалла, относящиеся к 8 классам минералов: самородные элементы, сульфиды, окислы и гидроокислы, карбонаты, сульфаты, фосфаты, бораты, силикаты. Подбор образцов коллекции явно указывает на профессиональный интерес коллекционера — специалиста в области металловедения. Для демонстрации эту часть коллекции оформил в виде витрины “Новые поступления” бывший сотрудник музея М.В. Силаев. Важно отметить, что коллекция Р.С. Николаева — первая мемориальная коллекция кристаллов минералов в экспозиции Музея землеведения МГУ.

Коллекция Р.С. Николаева расширяет географию образцов из классических месторождений и хорошо изученных регионов. К ним относятся: Шесси, Франция (псевдоморфоза малахита по куприту), Санкт-Андреасберг, Германия (пираргирит), Траверселла, Италия (доломит), Фассаталь, Италия (анальцим), Церматт, Швейцария (пеннин), Пьеррепонт, США (шерл), Ланкастер, Пенсильвания, США, (брусит), Финистер, Бретань (ставролит) и др. Кроме того, коллекция содержит кристаллы, ранее не представленные в экспозиции или присутствующие в виде единичных образцов. Особый интерес вызывают кристаллы буры, струвита, гауерита, редкие по размеру и цвету сростки пироморфита и др.

В дальнейшем работа с коллекцией Р.С. Николаева будет продолжена. Планируется уточнение биографических данных коллекционера и разработка новой концепции оформления мемориальных коллекций.

пантеон на невском проспекте
или минералы графа александра строгонова

Кузнецов С.О.

ГРМ, С.-Петербург,Россия, [email protected]

Kuznetsov S.O. Panteon on Nevsky prospect or Alexander Strogonoff's Minerals (State Russian Museum, St. Petersburg, Russia). In 1773 with assistant of French painter Huber Robert count Alexander Strogonoff created an painting program of life where main place occupied an City's Cathedral and City's Park as monuments of Age of Enlightenment pinnacle of family philanthropy. Before creating Strogonoff Park on Vyborg side in late 1790s and construction Cazan Cathedral on Nevsky prospect in 1800s Strogonoff organized Mineral study in his Palace of St. Petersburg as pair for Picture study. Mineral study decorated by Andrei Woronichin who also was responsible for all Strogonoff's projects of this time as kind of Panteon. Alexander Strogonoff collected minerals with help of Gilbert Romm, French scientist and tutor of his son Paul but unfinished this work before his death. Count Sergei G. Strogonoff (1794–1882) who married elder granddaughter of Alexander Sergeevitch continued this collection and in 1872 wrote its unpublished catalogue.

Нeзаконченное в течение жизни собрание Минералогического кабинета, тем не менее, занимало исключительно важное место в художественной концепции графа А.С. Строгонова (1755–1811). Первые экспонаты ставшей знаменитой коллекции были приобретены, пo-случаю, еще в 1750-е годы, когда, путешествуя по Европе и интересуясь буквально всем в той или иной степени занимательным, сын богатого солепромышленника занялся “сочинением хорошенького кабинета”. В дальнейшем примерно на протяжении двадцати лет продолжались лишенные системы случайные покупки “антиквитетов” и курьезностей. Наконец, вступив в масонское движение и пережив в связи с этим серьезную нравственную перемену, в 1773 году Строгонов с помощью французского живописца Гюбера Робера сформулировал свое кредо, которое состояло в сопоставлении творений природы и произведений рук человеческих. Художник написал для графа ансамбль из шести больших картин, демонстрировавших параллельно великолепие достижений цивилизации и окружающего мира. Драгоценные холсты были размещены в специальном зале собственного дома графа на Невском проспекте в Санкт–Петербурге (в настоящее время в Государственном Эрмитаже) и служили для коллекционера постоянным напоминанием о том, что он обязался самому себе создать в родном городе грандиозный пapк и великолепный coбор. He имея в первый момент возможности в полной мере осуществить свой замысел (лишь в 1790-е годы на Выборгской стороне был создан Строгоновский caд, а в 1800-е годы построен Казанский собор), граф, тем не менее, немедленно приступил к созданию кабинета. На этот раз он имел четкое представление о своих желаниях и задумал соединить в своем музее две абсолютно равные части.

Помимо картин всех школ и наиболее знаменитых мастеров, граф хотел собрать все возможные образцы горных пород. Последняя из идей архитектурно была оформлена еще двадцать лет спустя строгановским зодчим Андреем Воронихиным. Он в 1791–1795 годах создал сохранившийся до настоящего времени интерьер, известный как Минеральный кабинет. При его сочинении использована идея применения Пантеона, знаменитого римского храма, для музейных экспозиций. Если картины граф собирал самостоятельно, то в комплектовании Минерального Кабинета, судя по всему, большое участие принял Жюльбер Ромм — французский ученый, который с 1778 по 1790 год был воспитателем Павла, сына Александра Сергеевича. Из путешествий по России он привозил большое количество образцов, которые впоследствии заняли место в “пантеоне” на Невском проспекте. В 1795 году по сообщению Фортия де Пилес [1] в Минеральном кабинете можно было посмотреть коллекцию табакерок, украшенных разными драгоценными камнями, прекрасный кусок сибирского малахита, камень с венериными волосами, вид гиацинта из Бразилии. Других и более подробных описаний кабинета графа Строгонова не сохранилось.

С 1800 года Александр Сергеевич возглавлял экспедицию по прииску драгоценных камней. Кроме того, под его началом также оказались Петергофская и Екатеринбургская шлифовальные фабрики. На них по рисункам Воронихина в большом количестве изготавливались изделия из камней, многие из которых оказались в Строгоновом доме. Гордостью владельца была Малахитовая ваза, стоявшая в Картинной галерее.

Комплектование кабинета не было закончено при жизни Александра Сергеевича, который успел издать только каталог картин. Дело было продолжено графом Сергеем Григорьевичем (1794–1882), мужем старшей внучки основателя. Известно, что этот представитель династии проявлял интерес к минералогии и, в частности, в 1841 году подарил небольшую коллекцию “везувских минералов” московскому университету. В 1872 году, после смерти Натальи Павловны, своей супруги, Сергей Григорьевич приступил к разбору коллекции и составил каталог Минералогической коллекции. В этом каталоге упоминаются образцы 101 породы. Среди источников поступления упоминаются как российские рудники (главным образом уральские), так и месторождения других стран.

В 1919 году Геологическому и Минералогическому музею Академии наук была передана коллекция минералогических и палеонтологических образцов в Количестве 2091 экземпляров и в настоящее время коллекция минералов, составленная для Строгановского дворца в Петербурге, находится в Москве. Интерьер кабинета в настоящее время реставрируется и будет открыт для посещения весной 2005 года.

Литература: 1. Voyage de deux francais dans le Nord de l`Еurope. Paris, 1796. IV. P. 41–44.

КРАСНЫЙ КАМЕНЬ ПОД КРЕСТОМ В КОРОНЕ
ИМПЕРАТРИЦЫ АННЫ ИОАННОВНЫ

Кузнецова Л.К.

Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия

Для русских самодержавных императриц делались две короны: “большая” предназначалась для проводимой в Успенском соборе Московского Кремля церемонии официального восшествия на трон, а “малая” надевалась в прочих торжественных случаях. В отличие от “малой”, “большая” корона, освященная таинством церковного обряда миропомазания, должна была сохраняться с прочими коронационными одеждами и атрибутами в Оружейной палате. Первая русская императорская корона, сменившая царскую и великокняжескую “шапку Мономаха”, была самолично возложена Петром I на главу будущей Екатерины I. Она “сочинена была вся из алмазов, бриллиантов, /…/. Диадемы были, кроме того, украшены ориентальными перлами, /…/. У всей оной короны виден был только один цветной камень, сиречь прямой ориентальный рубин или яхонт, весьма чистый, величиною больше голубиного яйца и потому знатно наидрагоценнейший из рубинов, о которых доныне известно”. А.Ф. Малиновский, опираясь на архивные документы, доказал, что из этой короны, чей серебряный позолоченный остов в XIX в. оказался в Оружейной палате, “все драгоценные каменья были вынуты и вставлены в корону императрицы Анны”, работа над коей “производилась 1730-го года в отведенных для сего в Дворце особых комнатах под смотрением придворного интенданта Петра Машкова”. Сим венцом Анна Иоанновна была торжественно коронована 28 апреля/9 мая 1730 года на русский престол, в нем же она запечатлена на портрете Луи Каравакком (ГТГ, инв.№ 2555).

Не так давно хранитель Оружейной палаты Э.П. Чернуха нашла в старых описях указания, что корона делалась в 1730–1731 годах мастером Готтлибом-Вильгельмом Дункелем (правильнее: Готтфридом — ЛК), а с 4 января 1732 года ее верхушку увенчал драгоценный “водокшанский лал”. Изображение в коронационном альбоме позволяет понять, какие изменения были внесены в “большую” корону в начале 1730-х годов: другой редкостный самоцвет появился под крестом, на обручах полушарий возле соединительной дуги место мягко мерцающих жемчужин заняли сверкающие алмазами дробницы, а синие сапфиры возле венца были заменены красными камнями. И ныне отдельные алмазы, либо целые запоны — “репья”, унизанные камнями в глухих кастах, усеивают прорезной ажурный каркас в местах переплетения ромбического узора, напоминающего трельяжную сеточку — излюбленный мотив Регентства и рококо. Красные пятна самоцветов создают и цветовые акценты, причем для придания нужного оттенка многие каменья посажены на подкрашенную фольгу.

В 1741 году при поступлении “большой” короны скончавшейся Анны Иоанновны на вечное хранение в Оружейную палату (инв. № Р–11) посчитали, что она стоит 29792 рубля, а “лал большой водокшанский”, поддерживающий крест, был оценен “только” в одну тысячу рублей, хотя служивший “вместо глобуса” рубин короны Екатерины I стоил в 1725 году шестьдесят тысяч рублей. Однако еще в 1807 году в аннотации к изображению “большой” короны Анны Иоанновны, принимаемой за императорский венец Екатерины I, было написано: “…по выходным книгам Палатной Архивы значится…”, что в ней находится тот самый “…знатнейшей величины и превосходной доброты лал…”, который “…в 1676 году куплен был, по указанию царя Алексея Михайловича, в Пекине Российским посланником Николаем Спафарием…”, бывшим при дворе “…Китайского Богдыхана Кан-хи…”. Ныне этот самоцвет, называемый шпинелью и успевший побывать на короне Петра II, а оттуда вместе с алмазными крестом и оправой перекочевать на аннинскую, увенчивает Большую корону, коей, начиная с Екатерины II, венчались на царство все русские самодержцы. Зато крест короны Анны Иоанновны поддерживает, как выяснили геммологи, вовсе не “водокшанский лал”, а громадный турмалин. Вся беда заключалась в том, что, если на Руси уже с XIV века алые камни подразделяли на “яхонты” — корунды и “лалы”, под которыми понимались шпинели и турмалины, то в Западной Европе единство вида рубина и сапфира было установлено лишь к началу XIX века. К слову “рубин” стали добавлять “балас” или “бале” в отношении самоцветов меньшей твердости, ибо из-за формы своих кристаллов эти алые камни, названные еще Марко Поло в XIII веке “балашами”, с XVI–XVII столетий носили еще редко употребляемое имя “шпинелей”. Поэтому венчающий корону Екатерины II камень в 1762 году был определен как “большой лал в 389 карат”, в 1838 году в Описи коронных вещей он был назван “большим Рубином”, а в Описи 1865 года значился уже как “рубин спинель неправильной формы, ценой в 100.000 рублей”. А когда в 1777 году шведский король Густав III презентовал Екатерине II некогда принадлежавший императору Рудольфу II и знаменитой королеве Христине “самый лучший в Европе рубин с голубиное яйцо” в 250 карат, сей раритет был внесен в книгу коронных бриллиантов как “весьма большой лал, ограненный в форме виноградной кисти”. Однако в 1865 году комиссия ювелиров определила, что перед ними лишь оцененный в 10 тыс. рублей “большой шерл”, то есть турмалин. Но термин “турмалин” впервые был употреблен в 1703 году. Поэтому-то багровый красавец, помещенный “вместо яблока” в корону Анны Иоановны, продолжал носить наименование “лала” в документах Оружейной палаты, где его оценка к середине XIX века возросла до 10 тыс. рублей. Отнюдь не случайно его называли “водохшанским”, ибо лучшие лалы — “балаши” добывали на Памире, в районе Бадахшана. Но ценились лалы, несмотря на их красоту, все-таки гораздо ниже рубинов — “яхонтов”. Однако бывшей курляндской герцогине хотелось, чтобы в ее венце находился самый большой в мире лал, который в глазах иностранцев все равно считался “рубином”.

Вот почему с 1732 года дивный раритет, пусть разбитый и выщербленный, но зато в 500 карат, сменил “рубин” Екатерины I, весом “только” в 398,72 карат. Отныне “рубин” венца племянницы Петра I затмил и оставил далеко позади себя даже знаменитые, правда оказавшиеся шпинелями, неограненный “рубин Черного Принца”, длиной 5 см, и “рубин Тимура” (361 карат) английской сокровищницы, не говоря уже о другом турмалине — “рубине Цезаря”, весом в 260,86 карат и размером 4,02,72,3 см, шведской короны, а ныне в Алмазном фонде (инв. № АФ–12), называемом теперь, из-за своей розово-малиновой окраски, “рубеллитом”.

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ КОЛЛЕКЦИИ Л.П. ПРОХОРОВОЙ

Минина Е.Л.

ГГМ им. В.И. Вернадского РАН, г. Москва, Россия, [email protected]



Pages:     || 2 | 3 |
 




<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.