Эрнест Кочетов

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ

(ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ)

Статья вторая*

^[1]

КОЧЕТОВ Эрнест Георгиевич – доктор экономических наук, профессор,

директор Центра стратегических исследований геоэкономики, Председатель

Совета по глобальным проблемам XXI века

Один из действенных способов избежать коллизий, опасных столкновений интересов и т. п. заключается в своевременной правовой регламентации и правовом регулировании отношений. Правовое измерение глобализирующегося мира побуждает к пересмотру всей системы правового регулирования отношений игроков на мировой арене. Это вызвано появлением новейших субъектов мирохозяйственного общения как на национальном, так и на наднациональном уровнях. В условиях глобализации формируется новая фаза корпоративного строительства, происходит поиск новых форм и методов правового регулирования в рамках нового миропорядка, и прежде всего порядка геоэкономического. Речь идет о новом классе договоров, конвенций, рамочных «законов-доктрин» и т. д., определяющих новый подход к учету интересов всех участников мирового воспроизводственного цикла, а также их ответственность в условиях глобальной трансформации мира^[2]. Эта проблема имеет несколько аспектов:

Первый аспект. Распространение деятельности и на внешнюю сферу породило новые правовые отношения не только в рамках национальных систем, но и между ними. Если взять такой аспект, как разделение труда, где наряду с международным присутствуют и межанклавное, и межкорпоративное разделение труда, то, соответственно, правопорядок в современных условиях не может однозначно сводиться только к международным правовым отношениям, к международному праву. Зоны его применения значительно сузились. Геоэкономическая и геофинансовая системы мирового хозяйства трансформируют содержание экономико-финансовых функций государства и, соответственно, юридическое содержание их политического и экономического суверенитета. Государство, порождающее право, в том числе и международное, фактически делегирует функции правотворчества многочисленным хозяйствующим субъектам, принявшим наднациональную форму. Поэтому, вслед за формированием геоэкономической и геофинансовой мировых популяций, формируется новейшая модель мировой правовой системы, опосредствующая этот процесс. Сводить эти отношения только к отношениям между народами-государствами – это значит консервировать отжившую вестфальскую государственно-центрическую модель и адекватные ей правовые системы и не считаться с новыми реалиями. Ибо мир полисубъектен; уже сами геофинансовые, геоэкономические системы формируют новую мировую модель права – мировую глобализированную правовую систему. Следовательно, напрашивается вывод: термин «международное экономическое право» по отношению к геоэкономике можно заменить на термин «правовое регулирование геоэкономической деятельности», или «геоэкономическое право».

Второй аспект. Игнорируя новые финансово-экономические и воспроизводственно-промышленные тенденции и новации – а к ним относятся процессы глобализации, зарождение геоэкономики и геофинансов, блуждающие интернационализированные воспроизводственные ядра, экономические границы, мировой доход, геоэкономический атлас мира, высокие геоэкономические и геофинансовые технологии, геоэкономические войны и т. д., – современный мировой правопорядок постепенно превращается в «вещь в себе». Более того, за последние десятилетия сложилась ситуация, в которой правоведы видят угрозу своим традиционно сложившимся правовым наукам из-за давления со стороны экономики и финансов. Бурным темпом зарождаются новые процессы (формируются гигантские сетевые воспроизводственные системы, на базе высоких информационных технологий развивается «новая экономика» – «Интернет-эконо­мика»), образуются мировые города, приоритетное значение обретают геологистические модели и т. д. Однако темпы обеспечения юридической поддержки этих процессов, формирования моделей их правового регулирования оказываются явно недостаточными.

Такая же ситуация сложилась и с финансовой системой. Трансграничные финансовые потоки буквально захлестнули весь мир. Они опрокинули, казалось бы, устойчивые национальные модели с их национальными правовыми режимами. Однако проблематика, связанная с трансграничной правовой системой, лишь в единичных случаях становится предметом теоретического осмысления^[3]. Оправдание традиционных правовых моделей, выросших из устаревшего геополитического понимания мироустройства, а зачастую и самоустранение юристов от осознания новых мировых реалий, становится опасным и может стать тормозом в процессе включения многих стран мира, в том числе и России, на равных в мировую глобализирующуюся систему. Возникают многочисленные коллизии, превращающие правовую сферу в самодостаточную и саморазвивающуюся систему, не обязательно увязанную с «внешними» дисциплинами, формируются теория и методология права на основе самого права.

Следует отметить, что основополагающие правовые институты (теоретико-методологические блоки), а именно: 1) отношения собственности; 2) договоры; 3) защита имущественных и личных неимущественных прав; 4) юридическая ответственность; 5) соотношение публичного и частного интересов; 6) нормотворческие функции государства; 7) конституционные основы построения правовых систем; 8) проблема соотношения публичного и частного интереса в правовом регулировании и др., трансформируются под влиянием цивилизационной, геоэкономической, геофинансовой систем, основной правовой блок которых подвергается воздействию этих реалий. Зачастую это касается вопросов формирования национальных внешнеэкономических доктрин, в том числе и российской, международно-правового регулирования и мирового геоэкономического права.

Третий аспект. Глобализация, а также геоэкономика и геофинансы в качестве важнейших форм ее отображения, породили целый ряд интереснейших и актуальных проблем, изучение которых ждет своих исследователей. Прежде всего, мы являемся свидетелями вызревания новейшего класса коллизий, доходящих до таких напряженных ситуаций, которые вполне могут квалифицироваться как преступления. Речь идет о геоэкономических преступлениях, порождаемых геоэкономическими войнами, этим опаснейшим и новейшим феноменом конца XX – начала XXI веков. Используя высокие геофинансовые и геоэкономические технологии, глобальные предприниматели, в том числе и государства, выступающие в качестве таковых, способны буквально опустошить любую национальную экономику, обрекая на серьезную деформацию ее экономическую и финансовую инфраструктуры, вызывая социальную напряженность и дисгармонию, а также острые кризисные явления в воспроизводственных процессах, обрекая население на маргинализацию. Финансовый кризис 1998 г. наглядно подтвердил эти возможности. Однако инициаторы подобных операций, прикрываясь и оправдывая свои действия общепризнанной стихией конкурентной борьбы, уходят от ответственности. Хищнические инстинкты, выражаемые на глобальном уровне, ничем не сдерживаются. Сейчас существует возможность без применения оружия буквально отобрать практически весь национальный доход и поставить на колени любую национальную систему, не опасаясь правовой ответственности за содеянное, хотя в политической сфере мировое сообщество уже давно выработало систему наказаний за преступления против человечности, что особенно ярко подтвердил Нюрнбергский процесс. А где искать защиту от геоэкономических преступлений? Правовая мысль еще не включила эту проблему в поле своего зрения; пока в мире не существует «геоэкономический трибунал» и, как следствие, практически не действуют нормы международной ответственности^[4]. Страны – жертвы недобросовестно осуществляемой финансовой конкуренции, геоэкономического нападения (кредитные удары, развал банковской инфраструктуры и фондового рынка и др.) в геоэкономическом трибунале могли бы поднимать вопрос о возмещении убытков (геоэкономическая контрибуция).

Четвертый аспект. Правовая система испокон веков отражала право сильного. Какие бы правовые парадигмы, модели, концепции ни зарождались, прежде всего, следует искать ответ на вопросы: чьи интересы, в том числе и национальные, защищают юридические нормы и против кого они направлены? В современной мировой системе в условиях глобализации и жесткой рыночной борьбы до предела обострились эти проблемы.

Право вышло из-под контроля государства. Судебная практика показывает, что не выполняется основная функция права – защита слабой стороны. Искаженное псевдофинансовыми моделями правосознание участников хозяйственной деятельности порождает бесцеремонное обращение со слабой стороной. Все это отвергает принцип справедливости и уничтожает право как социальный общественный институт. В глобальных условиях юридическая норма (или ее отсутствие!) превратилась в мощное наступательное оружие, используемое для защиты интересов одной страны, группы, корпорации (слоя, уклада и т. д.) в ущерб другой. И вся борьба за введение более мягких норм, либо за их ужесточение, есть отражение политической борьбы за долговременное господство в той или другой сфере (финансовой, экономической, промышленной, социальной, военной и т. д.).

В связи с этим встает законный вопрос: возможна ли гармонизация правового поля в условиях острейшей борьбы интересов в политической, военно-политической, финансовой, промышленной и т. д. сферах? Ответ, как мне кажется, следует искать в общих глобальных и конституционных доктринах, качество проработки которых оставляет желать лучшего. Огромная «правовая недостаточность» многих наших основополагающих законов усугубляется фолиантами комментариев, многочисленными трактовками, различными подзаконными нормами и актами. Практически мы стали свидетелями ситуации, когда любую норму, используя ее «умелую трактовку», можно превратить в ее же противоположность. Вот почему правовая система нуждается в пополнении новыми нормами, по своему характеру приближающимися к конституционным, а по своему охвату выходящими на мировой уровень. Такими актами могли бы стать мировые (международные) законы-доктрины, которые не должны трактоваться двусмысленно и которые могли бы в определенном смысле стать гарантиями гармоничного общения в мировом масштабе. В связи с этим представляются необходимыми и вполне реальными разработка и принятие, в частности, закона-доктрины «О правилах поведения и оперирования в геоэкономических условиях».

Пятый аспект. Мы находимся на пороге буквально революционных изменений мировой парадигмы развития. Геоэкономический подход, вызревание новейшей цивилизационной парадигмы (неоэкономической и этноэкономических систем) диктуют необходимость зарождения и принятия унифицированного кодекса мирового геоэкономического порядка, и эта задача может быть успешно решена на междисциплинарной (наддисциплинарной) основе в содружестве теоретиков, методологов, практиков, экономистов, юристов, социологов, политологов и представителей других смежных дисциплин. Это позволит внести серьезнейшие коррективы в три яруса системы права и правового регулирования: национальное право, международное право и глобализированное, межанклавное (в том числе и геоэкономическое) право, а также придать особый характер взаимодействию между ними.

Глобальность, как проблема, практически «схвачена» первоначально в трех странах – США, России и Италии^[5].

При этом речь идет не о фрагментарном созерцании тех или иных аспектов глобализации (как частные случаи они рассматриваются давно и в разных странах), а о «каркасном» видении проблемы, осознании его методологического инструментария и теоретического фундамента, раскрытии реальных механизмов функционирования мировой глобальной системы. На этом каркасном видении, фундаментальном направлении как раз и сосредоточила свое внимание российская школа глобалистики, в отличие от других школ, и в России ведется разработка этого теоретического и методологического «каркаса».

Постижение природы глобальности для нас имеет особую значимость и актуальность: речь идет о выработке долгосрочной стратегии России в геоэкономических и геофинансовых условиях, парировании новейших угроз и вызовов, которые несут в себе бесконтрольные блуждающие мировые трансграничные потоки, своевременно выстроить защиту от геоэкономического нападения.

Пик российских реформ, пришедший на конец 90-х годов, совпал с самым неблагоприятным периодом не только в развитии российской национальной экономики, но и самой мировой системы. Она в то время уже была в преддверии гигантских разломов и подвижек.

Как Россия, так и весь мир в своем стремительном изменении не успевают осознанно подойти к анализу случившегося, не говоря уже о прогнозах подобного рода взрывных трансформаций. Причина одна: мир стал глобальным, стал жить по своим законам, описать которые исходя из техногенных представлений (естественнонаучных знаний) не только невозможно, но и убийственно для судеб мира. Россия в полной мере испытала это на себе. Она рванулась к техногенному мировому сообществу, стала наводить мосты для гармоничного взаимодействия с ним, но сама мировая система и мировое сообщество попали под пресс надвигающейся трансформации. Миру стало как не до России, так и не до одной, национальной экономики – над миром проносятся гигантские «смерчи»: трансграничные финансовые потоки в одно мгновение обрушивают национальные системы, их «доморощенные» доктрины долговременного развития, их слабые стратегические арсеналы, все явственней и опасней становятся трения на межцивилизационных стыках.

Теперь вопрос может стоять только так: либо понять природу глобальности, а это значит природу трансграничных геоэкономических и финансовых потоков, и, стало быть, в какой-то мере предвидеть (предугадывать) их траектории и поведение в своем движении и тем самым заранее готовить экономические демпферы (амортизаторы) для сглаживания этой стихии (как первая фаза познания природы трансграничных потоков), а далее перейти ко второй фазе – фазе плавного вплетения своих национальных систем в эти трансграничные потоки с целью получения стратегических эффектов. Либо альтернатива этому – игнорирование глобальных мировых процессов и тенденций, выстраивание в традиционном режиме своей национальной стратегии развития, пусть даже долгосрочной (10–15 лет), но в один «прекрасный» момент потерять все. Эффект 17 августа 1998 г. – это только первый звонок той удивительно подвижной трансграничной глобальной экономической и финансовой системы, которая лишь едва затронула Россию, и тем не менее кризис обнажил основной момент – неадекватность наших национальной, экономической, финансовой и правовой систем мировым, отсутствие точек соприкосновения с трансграничной геоэкономической и геофинансовой системой. Только сейчас начинается бурный поиск адекватной национальной внешнеэкономической доктрины, новой управленческой модели, стратегического арсенала ее реализации (основные опоры и фундаментальные начала для выстраивания такой доктрины и модели приводятся в настоящей статье), а далее – на базе этого – выработка концептуальных подходов к формированию системы актов государственного законодательства.

Однако развитие этого процесса в России имеет свои естественные рамки, смысл их – в нашей острой специфике. Россия не обязана проходить «догоняющий» путь вослед мировой финансово-компьютерной модели техногенного цивилизационного развития, западной модели постиндустриализма, которая исчерпала свой ресурс. Полинациональная российская среда наложила глубочайший отпечаток на экономическую, политическую, социальную системы, что, в свою очередь, не могло не сказаться на экономике и финансах, и надвигающаяся новая неоэкономическая модель цивилизационного развития, в основе которой лежит этноэкономическая транснационализация, дает новый поворот в развитии национальных систем. Россия, исходя из своей полинациональной природы, выступает как предвестница зарождения и развития этноэкономической системы мирового класса и способна сформировать на гигантских евразийских просторах адекватную глобальным процессам геосистему, но во многом качественно отличную от мировой экономико-финансовой глобальной модели.

Какую пользу и эффект дает философско-научное осмысление глобальных процессов и сформировавшаяся российская школа глобалистики?

Первое. Россия выживет в стремительно обновляемом глобальном мире, если сумеет сконцентрировать интеллектуальные усилия на освоении мирового геоэкономического пространства, высоких геоэкономических и геофинансовых технологий в целях прорыва к мировому доходу. В этом суть первой фазы стратегического маневра. Это центральное ядро глобалистики, ее суть! Попытки видеть здесь «экономцентризм» – есть попытка «заткать» глобалистику в абстрактных, досужих, догматических рассуждениях, «растащить» ее по «родным» отсекам (дисциплинам), тем самым, раздвинув пропасть между миром реальным, глобальным, геоэкономическим и миром умозрительным, миром идеальным, призрачным, «миром в себе».

Второе. Дан реальный выход на построение новой модели принятия стратегических решений (ПСР) в условиях глобализации. В сложившейся ситуации особо остро встает вопрос о поиске совершенно новых подходов к принятию долгосрочных решений. При этом следует учитывать, что принятие решений, имеющих отношение к стратегическим направлениям развития государства в XXI в., осложняется тем, что приходится разбираться не только в трудно предсказуемых тенденциях, которые можно обнаружить в рамках национальных структур, но и в протекании наднациональных процессов в валютно-финансовой, кредитной, инвестиционной, инновационно-воспроизводственной, социальной, культурной, военной и иных сферах. При принятии подобного рода решений приходится учитывать массу факторов, способных оказать воздействие на разрабатываемую национальную стратегию развития, и максимальным образом использовать новейшие научные подходы, относящиеся к области теории познания, методологии, современных приемов математического описания процессов и т. д. Иными словами, возникает проблема научной интерпретации глобального пространства, исходя из его новейшей конфигурации.

Глобалистика дает подход к решению этой проблемы, выявляет и обозначает те поля, благодаря использованию которых можно не только со всей наглядностью продемонстрировать развитие основных процессов и тенденций современного мироустройства, но и, исходя из многофакторности мировой системы, принимать стратегические решения. Геологистика позволяет обосновать характер и логику построения подобного поля, в качестве которого мы рассматриваем геоэкономический атлас мира как отображение мироздания, общий контур которого изложен выше. Отталкиваясь от выдвинутых выше постулатов и принципов, формируется геоэкономический атлас мира, представляющий собой определенную геологистическую систему, одну из возможных объемных интерпретаций глобального мира – исследовательского поля для построения синкретической модели последнего.

Основные принципы формирования геоэкономического атласа. Атрибутика и понятийный аппарат, используемый при интерпретации геоэкономического пространства, заимствуются из геоэкономики, рассматриваемой в качестве фундаментальной основы функционирования глобальной экономической системы и теоретического основания для развития внешнеэкономических связей. Из числа существующих теоретических проблем следует прояснить проблемы зарождения нового типа общественного разделения труда – межанклавного, появления «пульсирующих» экономических границ, которые не совпадают с национальными (государственными), формирования «блуждающих» интернационализированных воспроизводственных ядер, опосредуемых трансграничными финансовыми потоками, а также мирового дохода, роли высоких геоэкономических и геофинансовых технологий, обретения геоэкономическим пространством новых – неоэкономических – координат собственного развития, этноэкономической транснационализации и этноэкономических систем и т. д. Геоэкономическому подходу, раскрытию его смысла и содержания в нашей научной литературе уделяется большое внимание.

Геоэкономический атлас выступает одним из эффективнейших средств геоэкономического подхода к изучению мирового пространства как многоуровневой высокоподвижной межанклавной и межгосударственной системы. Деятельность в данной системе приносит успех, если субъект международных отношений обладает, во-первых, способностью быстро адаптироваться к ее требованиям и изменениям и на этой основе интегрироваться в нее, а во-вторых, передовыми интеллектуальными, информационными и коммуникационными возможностями. Освоение этой системы позволяет вести стратегическое оперирование в глобальном пространстве.

Общие требования к геоэкономическому атласу. Создание геоэкономического атласа опирается на три ключевые основания:

а) с помощью геоэкономического атласа должна быть создана широкая панорама глобальных процессов, относящихся к различным сферам современного мирового пространства – геоэкономической, геополитической, геостратегической, культурологической, цивилизационной и др.;

б) методология, используемая при разработке атласа, должна опираться на представление о необходимости выработки национальной долговременной стратегии взаимодействия с внешним миром;

в) атлас должен быть представлен в электронной версии, которая является наиболее удобной формой интерпретации геоэкономического пространства. Электронная (компьютерная) версия атласа должна строиться на соответствующей информационной базе, при условии поддержания информации в достоверном состоянии, на четко сформулированной методике ситуационного стратегического комбинирования данными, на постановке и решении различных стратегических задач, разработке типовых ситуационных стратегических вариантов (комбинаций), формировании высоких геоэкономических технологий.

Создание атласа требует комплексного подхода, подключения различных научно-исследовательских организаций. Разработка атласа ведется поэтапно, с тщательной проработкой тех или иных его сторон (объемных интерпретаций, «страниц», структурных «решеток»), с отработкой приемов стратегического оперирования и т. д.^[6].

Мне представляется, что через призму глобалистики, как новой отрасли знания, уже четко просматриваются первоочередные задачи, связанные с гармоничным включением России в глобализирующийся мир.

1. Поставить в центр внимания не только российского научного сообщества, но и исполнительной и законодательной власти осознание проблем глобального мира, механизма глобализации и прежде всего в таких сферах, как геоэкономика, геостратегия, геоинформатика, культура, становление нового миропорядка; осознание того, что геоэкономический вектор мирового развития оттеснил на второстепенные роли геополитику. Вопрос о доступе к формированию мирового дохода и его перераспределению стал играть определяющую роль при выработке долговременных доктрин национального развития. Происходит активное (но бескровное!) расширение налогооблагаемой базы, а стало быть – и пополнение национального бюджета за счет освоения хозяйственных территорий других государств транснационализированными «странами-система­ми», выступающими в качестве основных игроков на геоэкономическом поле. Это обстоятельство должно найти отражение в концепциях внешней политики, безопасности, обороны, реформы армии и т. д. Следует незамедлительно приступить к реализации стратегической установки, данной в Послании по национальной безопасности Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 13 июня 1996 года о «принятии новой национальной внешнеэкономической доктрины и стратегического арсенала ее реализации, перехода на геоэкономическую (производственно-инвестиционную) модель внешнеэкономических связей»^[7]. Хозяйственные дела и стратегия их ведения, а не «политическая трескотня», геополитические устремления и милитаризм должны определять лицо стран мирового сообщества в сфере иностранных дел.

Что касается России, то мы уже имеем печальный опыт: за политической и идеологической трескотней мы не заметили надвигающегося коллапса – развала СССР, который в течение двадцати последних лет своего существования стремительно приближался к своему концу. Неэффективная экономическая модель рухнула под тяжестью гигантской военной машины, чудовищно разросшегося государственного аппарата, тотального нежелания смотреть мировым экономическим тенденциям в глаза, удушения предпринимательской инициативы и деятельности, а также других вовремя не замеченных смертельных симптомов. За малый срок – всего за 14 лет – в полной мере преодолеть последствия этого развала невозможно. Но ясно одно: Россия вырвалась на мировой глобальный простор, она полна решимости, обладает интеллектуальными и ресурсными возможностями, у нее достаточно сил и оптимизма, чтобы выйти на новый уровень развития, занять подобающее ей место в глобализирующемся мире. Нам не хватало прагматики, но геоэкономика открывает широчайшее поле для этого, и в этих условиях большой российский бизнес должен смело заявить о себе как о носителе геоэкономических интересов России, а также вывести малое предпринимательство на мировой оперативный простор.

2. В целях преодоления разобщенности и нескоординированности действий по включению России в мировую глобализирующуюся систему, по приближению ее к геоэкономической парадигме развития назрела острая необходимость в создании ряда новейших геоэкономических структур, в том числе Государственного геоэкономического комитета, в принятии федеральной целевой программы «Геоэкономика».

3. Пересмотреть нормативные акты, регулирующие отношения России с окружающими ее странами с целью учета в них особенностей глобальных процессов, прежде всего, связанных с геоэкономикой как доминантой мирового развития. Так, в этой связи следует считать Федеральный закон от 13 октября 1995 г. № 157-ФЗ «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» не соответствующим реалиям мировой хозяйственной системы, трансформирующейся в условиях глобализации мира. Необходимо разработать и принять закон-доктрину об общих принципах поведения России в геоэкономических условиях.

4. Приступить к созданию электронной (компьютерной) версии геоэкономического атласа мира, а также его евразийской, российской (национальной) части, как «поля» для оперирования в рамках мирохозяйственной системы и принятия стратегических решений, с четким обозначением на нем ареалов геоэкономических интересов России, театров геоэкономических действий, опорных геоэкономических пунктов, коммуникационных трасс и транзитных маршрутов и т. п. и сопровождающих их военных векторов (баз, пунктов передового базирования и т. д.) в целях комплексного подхода при принятии стратегических решений. Приступить к подготовке специалистов высокого уровня, способных к «многослойному», пространственному оперированию на геоэкономическом атласе мира.

5. Вести работу по наделению 6–8 (как первый этап) российских ФПГ стратегическим статусом, делегировав им реализацию национальных геоэкономических интересов с обеспечением защиты их военной компонентой. Структурам-носителям геоэкономических интересов оказать государственную поддержку при вхождении их в глобальную систему. Приступить к разработке высоких геоэкономических и геофинансовых технологий в целях оснащения ими ударных российских стратегических финансово-промышленных группировок.

6. Российским корпорациям в ХХI веке предстоит работать в условиях глобальных перемен. Глобальные перемены выступили условием безопасного функционирования финансово-промышленных группировок «во внешней» жесткой экономической среде – среде геоэкономической. В этой связи новую подсветку получает такая основополагающая категория, как конкурентоспособность корпорации в увязке с безопасностью и глобальными переменами.

Четыре категории составляют единую цепь, характеризующую суть современной мировой ситуационной картины: глобализация – корпоративные структуры – конкурентоспособность – безопасность. Чтобы понять содержание и новую природу этой цепочки необходимо иметь в виду следующее:

• До сих пор в фундаментальных началах этих категорий были заложены идеи «международного разделения труда», которые в свою очередь выросли из геополитических представлений членения мировой системы, уходящих в глубинные исторические корни – «вестфальскую систему международных отношений». В рамках этой системы шла специализация стран, что побуждало к развитию международной торговли и формированию мировых товарных рынков.
• Глобализация опрокинула такое плоскостное (геополитическое) рассмотрение мира и, прежде всего, конкурентоспособность субъектов мирохозяйственного общения и вывела на объемное восприятие, осознание и отображение категории конкурентоспособности. Речь идет о синкретическом и синергетическом учете так называемых внесистемных факторов: философско-антропологических, социальных, исторических, культурологических, этических, этнических и т. д. Таким образом, говорить о конкурентоспособности субъекта (страны, структуры и т. д.) можно только через призму этих «внесистемных» факторов.
• На мировой арене появились новейшие игроки, описать конкурентоспособность которых, в рамках традиционных подходов, невозможно. Речь идет о блуждающих интернационализированных воспроизводственных ядрах-циклах (ИВЯ), имеющих наднациональный статус, сетевую форму институционализации, и реализующих свои интересы не на государственных границах, а на геоэкономических. Данные структуры «диффузионно» сращены (вкраплены) с национальными структурами и их конкурентоспособность впитывает в себя элементы национальной конкурентоспособности только в рамках сугубо определенных звеньев ИВЯ.
• Для формирования устойчивой конкурентоспособности новейших структур, функционирующих в геоэкономическом пространстве необходимо формирование других правовых моделей регулирования отношений в глобализирующемся мире и (не менее важно) новых моделей ответственности за последствия оперирования структур уже не на мировом рынке, а на новом, объемном поле стратегического оперирования – геоэкономическом атласе мира. Речь идет о развитии «нового права» как новейшей дисциплины.
• Безопасность выхода корпоративных структур на геоэкономический атлас мира предопределяется геоэкономическим подходом, фундаментальные начала которого закладывает новая дисциплина – глобалистика.

7. С принципиально новых позиций в условиях глобальных перемен следует рассматривать роль и место военной составляющей, учитывая при этом приоритет геоэкономики над геополитикой и необходимость формирования геоэкономического вектора как определяющего вектора мирового развития; ориентировать вооруженные силы на защиту геоэкономических интересов России, придав им статус сил быстрого геоэкономического реагирования. Это должно найти отражение в Концепции национальной безопасности, во внешней политике, в военной доктрине, в планах по реформе Вооруженных Сил. Аналитика в области безопасности должна сменить свою «оптику» и от принципа «комфорт застывших форм» перейти к принципу «сохранение безопасности в процессе движения к цели»^[8], от пассивно-статической модели – к активно-динамической модели стратегического мышления.

8. Глобалистика высветила новую проблему – изменение взглядов на естественные ресурсы и их роль в стратегическом раскладе мировых сил. Особенно это характерно для ресурсодобывающих стран, к которым относятся страны «третьего мира». В условиях глобализации мы видим удивительные повороты ситуаций на мирохозяйственной арене. Война в Ираке во многом их прояснила. Высвечивается вопрос: является ли «счастьем» или «несчастьем» для страны обладание сырьевыми ресурсами (товарами)? Начинается новая фаза размышлений относительно роли сырьевого сектора. Мы пропустили (в частности, конъюнктуроведение) момент трансформации категории «разделение труда» и только сейчас начинаем понимать, что закат самой идеи международного разделения труда привел к идее «всемирных обязанностей» в экономике. Это проявляется в том, что мировая система уже сейчас работает в очень тесном конвейерном режиме и тот, кто когда-то был включен в этот процесс, не имеет права нарушать общемировой воспроизводственный цикл, воспроизводящий высокий техногенный, цивилизационный уровень бытия (в экономическом плане для хозяйствующей структуры сегодня это самоубийство). Отсюда мораль – если поддержание цивилизационной модели несет определенный комфорт (современный инфраструктурно обеспеченный уровень), то для этого требуется надлежащее выполнение своих обязанностей (ставших всемирными), в частности, по бесперебойному снабжению ресурсами, в том числе и по приемлемым ценам. Нефть! Ведь это нонсенс – искусственно держать высокую стратегическую нефтяную конъюнктуру через страны ОПЕК, «подогревать» стоимость нефти. Иракский кризис показал всему миру, что придется жить по цене близкой к интернациональной, а это 5–6 долларов за баррель. Грандиозная проблема – как выжить в этой системе. Американцы впервые поставили этот вопрос. Но не только Америке нужны эти 6 долларов за баррель. Если мировая система в рамках техногенной цивилизации хотела бы и далее развиваться в режиме комфорта, то требуется всем перейти на систему всемирных обязанностей.

Второй момент. Нефть – это только первая «ласточка», первый всплеск, а далее – титан, магний, молибден, ряд нерудных минералов, редкоземельных элементов (лантанидов) и, наконец... российский никель и др. Спрашивается, а какая вероятность, что система всемирных обязанностей «не подкрадется» к нашему никелю и не продиктует: «Будьте любезны, вся мировая авиация сейчас летает на высоколегированных материалах, вы тоже пользуетесь ультрасовременными машинами «Боингами»... и т. д. и т. п.» и... будут продиктованы цены. Если бизнесмены не пойдут на уступки, если экономисты окажутся строптивыми, если дипломаты не сядут за стол переговоров, то в дело вступает силовая компонента, которая внимательно отслеживает ход геоэкономических процессов и призвана защищать геоэкономические интересы. Все эти интересные нюансы постепенно вырисовывают совершенно новую картину глобализирующегося мира и в том числе «проявляют» схему геоэкономического распределения мировых ресурсов с нависанием силовой компоненты. России следует это учесть в рамках доктрины геоэкономической безопасности и быть готовой к «неожиданностям» в этой сфере.

9. Геоэкономические реалии требуют принципиального обновления отечественного ВПК. Следует незамедлительно приступить к подготовке «технического задания» по разработке его новой модели: «ВПК России XXI века». При этом следует учитывать «стратегию непрямых действий», а также то, что ВПК «впитывает» геоэкономическую парадигму и становится звеном единого мирового военно-промышленного комплекса.

10. Серьезная опасность состоит в том, что экономизация политики не затронула наш МИД. Грядущая реформа государственного аппарата существенно поправит дело. Следует возложить на внешнеполитические ведомства России (и, прежде всего, на Министерство иностранных дел) ответственность за реализацию геоэкономической доктрины России, за эффективность инвестиционной политики (привлечение иностранных инвестиций и российских инвестиций за рубежом).

11. Взять под контроль разработку концепции национальной, региональной и глобальной безопасности в геоэкономическом контексте мирового развития, в которой было бы уделено пристальное внимание роли военной составляющей в деле защиты российских геоэкономических интересов.

12. Включить глобалистику^[9], геоэкономику, геофинансы в перечень вузовских дисциплин и осуществить это на базе учебников «Глобалистика» (М.: Норма, 2002), «Геоэкономика» (М.: БЕК, 1999; 2002) и уже существующих программ спецкурсов по этим дисциплинам. Включить глобалистику и геоэкономику в «Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования» в качестве самостоятельных дисциплин. Проблемы глобализации, геоэкономики, геофинансов, геокультуры и т. п. должны шире отражаться в тематике докторских и кандидатских диссертаций. Эти проблемы должны попасть в поле зрения Высшей аттестационной комиссии (ВАК) как приоритетные направления научных исследований.

13. Россия – страна, уникальная в этническом, национальном, культурном отношениях, обладающая богатыми интеллектуальными ресурсами, вполне может стать местом зарождения и развития новых – этноэкономических – безопасных цивилизационных моделей бытия, разработанных на базе симбиоза техногенных и этнонациональных начал и этноэкономической транснационализации. Констатация этого факта открывает новые горизонты цивилизационного развития, позволяет надеяться на разрешение межцивилизационных противоречий и на нивелирование новых угроз и вызовов.

стратегический поворот к геоэкономическим интересам и их защите

Глобальные перемены привели к новой стратегической ситуации. Поменялся вектор и ориентиры национального развития. С окончанием холодной войны мир перешел к новым способам и методам реализации национальных интересов. Есть основания утверждать, что в армиях США, Китая, Японии, Индии, Германии, Франции, Англии, Бразилии без широкого освещения в печати началась интенсивная работа по интеллектуальному насыщению сложнейших вопросов стратегии и тактики с целью подготовки к новым сетевым, информационным (интеллектуальным) войнам на основе, прежде всего, новой геоэкономической парадигмы XXI века. Мир вступил в эпоху геоэкономических войн. Это совершенно новое качество интеллектуально-военного синтеза на основе учета нелинейных закономерностей и управляемого хаоса. Военно-политическая составляющая национальной безопасности трансформировалась в военно-экономическую. В борьбе за мировой доход идет беспрерывный, бескровный передел мира. Сформировались мощные государства-системы, зоны хозяйствования которых простираются на обширные мировые ареалы, значительно расширяя налогооблагаемую базу этих стран, что ведет к переливу национального дохода в мировой. Мощным рычагом этого процесса выступают блуждающие интернационализированные воспроизводственные ядра (крупные финансово-промышленные группировки, оснащенные наступательными, высокими геоэкономическими и геофинансовыми технологиями). Им государства делегируют реализацию национальных интересов в борьбе за доступ к формированию и перераспределению мирового дохода, а военная компонента выстраивается для защиты геоэкономических интересов. Таким образом, центральная прерогатива современной внешней политики определяется военно-экономи­ческим симбиозом. Эту ситуацию отображают: национальные доктрины развития, концепции национальной безопасности и внешней политики, функции и структуры вооруженных сил ведущих государств мира.

Эта же ситуация ярко проявила себя в серии событий последних лет.

В конфликтах на Балканах, кризисной ситуации в Персидском заливе, ситуации вокруг Каспийского бассейна и других четко просматривается стратегический контекст: борьба за перераспределение мировых ресурсов (и, прежде всего энергетических, морских, финансовых, интеллектуальных) в целях обеспечения бесперебойной работы мировых воспроизводственных циклов (ядер). Именно мощные финансово-промышленные группировки с «приданными» им (пока – косвенно) войсковыми соединениями определяют стратегическую повестку сегодняшнего дня.

Эта ситуация ярко проявляется не на мировом рынке, а на геоэкономическом атласе мира, где зачастую здоровая конкуренция переходит грань и приобретает характер геоэкономического «нападения» (развязывание геоэкономических войн). Иными словами, мир постепенно входит в сферу геоэкономического противоборства. Армии ведущих стран мира превращаются в Силы быстрого геоэкономического реагирования. Отсутствие в мировой практике отработанных средств противодействия геоэкономическому экспансионизму (нападению) поставило перед мировой системой задачу поиска необходимых новейших международных институтов ответственности, в частности, геоэкономического трибунала.

Для дальнейшего развития России и обеспечения ее национальной безопасности становится остро необходимым:

• осознание глобальных (геоэкономических) перемен, связанных с экономизацией внешней политики;

• переход от главенствования военно-политического вектора во внешней политике к военно-экономическому;

• осознание новой роли военной компоненты (ее функции, задач и организационного статуса) с учетом геоэкономических приоритетов над геополитическими;

• отражение геоэкономической парадигмы национального развития в государственно-доктринальных документах;

• проведение административной реформы управления, а также подготовки высшего руководящего звена, владеющего глобальной ситуацией и геоэкономическим, стратегическим мышлением;

• осознание новой роли фундаментальной науки в развитии ее наиважнейшего звена, а именно, проблем безопасности, обороны, правопорядка. Эти проблемы должны попасть в поле зрения Российской академии наук, в рамках которой необходимо начать широкий комплекс теоретических и методологических исследований в области военной науки, искусства стратегического оперирования в условиях глобальных перемен, вызревания нового класса вызовов и угроз, поиска адекватного реагирования на них (асимметричные, сетевые, геоэкономические, информационные и др. войны, концепции нелобового противоборства, непрямых действий, малозатратных войн и др.).

В России имеются все предпосылки для реализации этих стратегических задач. Так, в Послании Президента РФ Федеральному Собранию (1996–2000 гг.) четко и ясно сформулирована стратегическая задача по переходу на геоэкономическую (производственно-инвестиционную) модель и выработку стратегического арсенала ее реализации. В России сложилась мощная геоэкономическая школа, впервые в мировой практике изданы фундаментальные монографии и учебники по глобалистике, геоэкономике, стратегическому оперированию в мировом геоэкономическом пространстве, системологии, стратегии морской деятельности; разработана базовая учебная программа по курсу «Глобалистика» и т. д.^[10]

Стратегическая пауза, отсчет которой начался с окончания «холодной войны», неумолимо заканчивается. Прошло восемь лет с момента провозглашения в Президентском Послании по национальной безопасности геоэкономической доктрины, однако, к сожалению, к ее реализации так и не приступили.

Дальнейшее запаздывание в реализации национальной геоэкономической стратегии России, недоучет баланса стратегических сил, где ведущую роль играют геоэкономические интересы и их военная защита, отставание в подготовке государственно-управленческого звена, наделенного геоэкономическим стратегическим мышлением, создает серьезную угрозу национальной безопасности России.

Предлагается:

1. В условиях завершения стратегической паузы, острой нехватки финансовых средств для переоснащения армии Россия должна совершить стратегический маневр исторического масштаба: перейти на «стратегию незатратного противоборства» в рамках «стратегии нелобового противодействия». В основе – геоэкономический подход. Российская фундаментальная наука заложила теоретические и методологические основы этого направления в современной военной науке. Речь идет о роли высоких геоэкономических и геофинансовых технологий в их военном значении, в качестве эффективных средств несимметричного (асимметричного) ответа угрозе прямых военных действий, что открывает новую страницу в переосмыслении военной стратегии на базе военно-экономического симбиоза, роли «малых» техногенных армий, диффузионных формирований, построения диагональных структур (военно-финансово-промышленных групп высокоинтеллектуального характера и др.).

2. Геоэкономическая парадигма развития, защита национальных геоэкономических интересов должны найти отражение в основополагающих государственно-доктринальных документах (Ежегодных Посланиях Президента РФ, Посланиях по национальной безопасности, концепции и политики национальной безопасности, внешней политики, оборонного строительства, военной реформы, в морской доктрине и других).

3. Считать необходимым проведение внешнеполитической, внешнеэкономической и военной реформы в едином геоэкономическом ключе по стратегическим целям, задачам и мерам по их реализации.

4. Разработка и реализация в современных условиях стратегии геоэкономического возрождения России требуют незамедлительной, интенсивной, кардинальной профессиональной переподготовки высшего военного руководства страны, а также руководящих работников и специалистов соответствующих федеральных и региональных органов исполнительной власти для управления жизненно важными сферами государственной деятельности. Эта задача должна быть возложена на ведущие образовательные учреждения страны и осуществляться на базе МГУ имени М.В. Ломоносова, Военной академии Генерального Штаба Вооруженных Сил РФ, Военно-морской академии, Российской академии государственной службы при Президенте РФ, Финансовой академии при Правительстве РФ и других ведущих вузов Российской Федерации.

5. С целью координации работ по геоэкономическому возрождению России целесообразно создать в Администрации Президента Российской Федерации Главное геоэкономическое управление, возложив на него:

1. разработку стратегических решений по защите и реализации геоэкономических интересов Российского государства в условиях глобализации мирохозяйственной системы и предложений по их претворению в жизнь с участием Совета безопасности, Совета Федерации и Государственной Думы Российской Федерации;
2. контроль за созданием в ведущих образовательных учреждениях страны кафедр, необходимых для профессиональной переподготовки государственных служащих, осуществляющих управление приоритетными для страны сферами деятельности. Сформировать при Правительстве РФ Федеральный научно-исследовательский центр по геоэкономике и глобальной (геоэкономической и геофинансовой) стратегии. В определенной степени прецедент в создании Геоэкономического управления уже имеется: в Государственной думе III созыва функционировал Геополитический комитет, однако, его геополитическая природа и геополитический эпатаж не позволили наладить четкую организационную работу по формированию геоэкономической стратегии возрождения России, геополитическое мышление стало мощным и непреодолимым тормозом этому. И, тем не менее, контур реальных геоэкономических проблем был обозначен и в определенной степени востребован руководством страны.

6. Необходимо в структуре Российской академии наук сформировать направление (Отделение) по фундаментальным исследованиям военных наук, проблем безопасности, обороны, правопорядка.

7. В интересах ускорения работ и мероприятий по геоэкономическому возрождению России целесообразно создать: в МГУ имени М.В. Ломоносова – выпускающие кафедры глобалистики и геоэкономики, в ВАГШ ВС РФ и ВМА – кафедру «Глобалистики и геоэкономического межгосударственного противоборства»; в РАГС при Президенте РФ – кафедру «Геоэкономики» и кафедру «Национальной морской стратегии», возложив на них проблемно-ориенти­рованную профессиональную переподготовку и повышение квалификации государственных служащих, обучаемых с целью совершенствования, развития и реализации стратегии геоэкономического возрождения России^[11].

Представленное объемное, панорамное видение глобального мира должно лечь в основу формирования безопасной среды для функционирования отечественного крупного корпоративного капитала. Следует отойти от устаревших «технологий» формирования такой среды, ее выстраивания, опираясь только на один срез глобализации – геополитический, раскрывающий ход воинственных рассуждений наших геополитиков и прикладывающих неимоверные усилия для дискредитации национального большого бизнеса.

Однако это уже не только не отражает мировые реалии, «затуманивает» мировую ситуацию, не дает понять характер глобализационных процессов, но и опасно, ибо несет угрозу, связанную с нагнетанием геополитического психоза, потерей времени, мирового дохода, престижа. Подобные подходы должны отойти в прошлое, остаться в ХХ веке.

Российская школа глобалистики, наряду с другими зарубежными школами делающая первые, но уверенные шаги, провозглашает новую, геоэкономическую, парадигму безопасного развития, и не учитывать этого уже нельзя*

^[12].

Источник: Безопасность Евразии, 2004, № 2.

* Первая статья см.: Кочетов Э.Г. Глобализация (истоки, сущность, основные характеристики). Статья первая // Безопасность Евразии. 2004. № 1.

^[2] Подробнее см. работу автора: Основные характеристики глобализационного процесса и правовые измерения глобального мира // Журнал российского права. 2003. № 3. С. 88–97.

^[3] В качестве примеров можно привести работы: Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М.: 2000; Тихомиров Ю.А. Глобализация: взаимовлияние внутреннего и международного права // Журнал российского права. 2002. № 11; Петрова Г.В. Трансформация мировой практики регулирования финансовых рынков в российское финансовое право // Законодательство и экономика. 1999. № 8; она же. Геоэкономическая доктрина и право // НАВИГУТ. 1999. № 1; она же. Концептуальные основы российской доктрины международного финансового права // Журнал российского права. 2000. № 12; она же. Уставные документы международных финансовых организаций // Законодательство и экономика. 2000. № 10.

^[4] Проблема ответственности со всей определенностью поставлена в упоминавшейся работе И.И. Лукашука «Глобализация, государство, право XXI век». А подробнее о геоэкономическом трибунале см.: Кочетов Э.Г. Геоэкономический трибунал (трансформация насилия и наказания в условиях глобализации) / Материалы постоянно действующего междисциплинарного семинара Клуба ученых «Глобальный мир». Вып. № 8. М.: 2001.

^[5] Canup Е.В. Истоки становления геоэкономики как самостоятельной дисциплины и раздела глобалистики (эволюция теоретической мысли) // Труды Клуба ученых «Глобальный мир», 2002. Т. 4. М.: 2003.

^[6] Подробнее см. работу автора: Геоэкономический атлас мира. Материалы семинара Клуба ученых «Глобальный мир». Выпуск 1(13). М.: 2002.

^[7] Независимая газета. 1996. 14 июня.

^[8] Под целью подразумевается реализация национальных геоэкономических интересов и их гармонизация в рамках мирового сообщества.

^[9] Программа опубликована в журнале «Безопасность Евразии». 2003. № 3. С. 315–364.

^[10] См., например: Куроедов В.И. Стратегия государства по защите и реализации национальных интересов России в Мировом океане. Докт. дисс. МО РФ, МИК. М.: 2000; Кочетов Э.Г. Глобалистика М.: Прогресс, 2001; его же. Глобалистика: теория, методология, практика. Учебник для вузов. М.: Норма, 2002; его же. Геоэкономика. М.: БЕК, 1999; 2002; его же. Геоэкономический (глобальный) толковый словарь. В 2-х томах. М.: РИО РТА; 2002; его же. Глобалистика. Программа учебного курса // Безопасность Евразии. 2003. № 3(13); Шевелев Э.Г. Системология национальной безопасности России: современное состояние и перспективы развития // Военная мысль. 1996. № 6; Кузнецов В.Н. Социология безопасности. М.: Книга и бизнес, 2003; Дорогин В., Шевелев Э. Стратегия геоэкономического возрождения России и приоритетные направления ее развития и реализации // Вестник Академии военных наук. 2003. № 3(4) и др.

^[11] См. подробнее: Дорогин В.Ф., Шевелев Э.Г. Стратегия геоэкономического возрождения России и приоритетные направления ее развития и реализации // Вестник Академии военных наук. 2003. № 3(4).

* Те читатели, которые пожелают более подробно ознакомиться с позицией автора по проблемам глобалистики, геоэкономики, стратегическому планированию, безопасности в условиях глобальных перемен, могут обратиться к его книгам: Глобалистика как геоэкономика, как реальность, как мироздание: Новый Ренессанс – истоки и принципы его построения, фундаментальные опоры, теоретический и методологический каркас. М.: ОАО Издательская группа «ПРОГРЕСС», 2001. 704 с.; он же. Глобалистика: теория, методология, практика: Учебник для вузов. М.: НОРМА, 2002. 672 с.; он же. Геоэкономика (освоение мирового экономического пространства). Учебник. М.: Бек, 1999, 2002; он же. Геоэкономический (глобальный) толковый словарь (Элементы механизма российской, модели глобального стратегического управления): Сборник стратегических понятий – новелл. В 2 т. T. 1. А–М; Т. 2. Н–Я. М.: РИО РТА, 2002; он же. Основные характеристики глобализационного процесса и правовое измерение мира // Журнал российского права. 2003. № 3 и др.