ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ
В СФЕРЕ ОКАЗАНИЯ
НАРКОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ,
ПРОФИЛАКТИКИ ВИЧ\СПИД,
ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ
НЕЗАКОННОМУ ОБОРОТУ НАРКОТИКОВ:
международный опыт
Москва, 2002
Авторы:
Наталья Александровна Должанская, кандидат медицинских наук, руководитель отделения профилактики СПИДа и других инфекционных заболеваний Национального научного центра наркологии Министерства здравоохранения России
Светлана Вениаминовна Полубинская, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник Института государства и права РАН
Борис Прокофьевич Целинский, кандидат юридических наук, начальник отдела по исследованию проблем борьбы с незаконным оборотом наркотиков Всероссийского научно-исследовательского института МВД России
Вадим Ефимович Пелипас, кандидат медицинских наук, руководитель отделения социальных и правовых проблем наркологии Национального научного центра наркологии Минздрава России
Руководитель проекта:
Лев Семенович Левинсон, эксперт Института прав человека
Проект осуществлен при поддержке
Института «Открытое общество» (Фонд Сороса)
Содержание
Л.С.Левинсон. Меч обоудоострый: антинаркотическое законодательство и общественное здоровье. Вступительная статья 1
С.В.Полубинская, Б.П.Целинский. Тенденции развития зарубежного уголовного законодательства об ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств 5
В.Е.Пелипас. Обзор зарубежного законодательства в области оказания наркологической помощи населению 23
В.Е.Пелипас. Заместительная терапия больных наркоманией 34
Н.А.Должанская. Сравнительный анализ Российского и зарубежного законодательства о противодействии распространению ВИЧ/СПИД среди потребителей наркотиков 44
Приложение 1. Сводная таблица по законодательным актам пяти европейских государств в сфере оборота наркотических средств 60
Приложение 2. Сравнительная таблица максимальных наказаний за хранение наркотиков 62
Приложение 3. Уголовное наказание за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств по законодательству Великобритании 62
Приложение 4. Уголовное наказание за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств по законодательству Ирана 63
Приложение 5. Ответственность за распространение наркотиков, предусмотренная национальными законодательствами пяти европейских государств 64
МЕЧ ОБОЮДООСТРЫЙ:
АНТИНАРКОТИЧЕСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
И ОБЩЕСТВЕННОЕ ЗДОРОВЬЕ
Вступительная статья
Н
астоящий сборник посвящен обзору и анализу зарубежных законов в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков, лечения и реабилитации наркозависимых больных, профилактики ВИЧ-инфекции.
Каждая из названных областей сравнительного правоведения заслуживает, несомненно, самостоятельного глубокого изучения и, взятая в отдельности, способна послужить темой объемной и содержательной работы, недостаток которых на русском языке, увы, весьма ощутим. В данном случае нами ставилась иная задача: объединив под одной обложкой три имеющих самостоятельную ценность сюжета (уголовная юстиция, правовые условия наркологической помощи и правовые условия профилактики ВИЧ), обозначить их общее поле, их неразрывность, поскольку взаимоувязанность этих жестких социальных проблем не вызывает сегодня сомнений.
Целью борьбы с незаконным оборотом наркотиков является (во всяком случае, должна являться) в первую очередь защита общественного здоровья от опасных последствий наркотизации. Именно поэтому, право какого из государств мы бы ни рассматривали, его уголовно-правовая антинаркотическая стратегия не может не включать в свою орбиту еще более значимую общенациональную и глобальную задачу, связанную с сопротивлением ВИЧ-эпидемии. Антинаркотическая и эпидемиологическая программы государств уже не могут и не должны выстраиваться независимо друг от друга, не видя друг друга, тем более – перпендикулярно. В противном случае, борясь с одной болезнью (но одолевая ли?), недальновидные политики, действуя силовыми методами там, где нужен осторожный скальпель, сами взращивают другую.
Авторами статей, включенных в сборник, исследован и обобщен разнообразный, порою – разнонаправленный опыт нормативного регулирования в странах с различными политическими, экономическими режимами, культурными и правовыми традициями. Исследователи не ставили задачи изобразить ситуацию в мире такой, какой ее хотелось бы видеть. Знакомясь с материалами сборника, российский читатель может с достоверностью убедиться лишь в одном: единых, устоявшихся подходов, "лучших" правовых решений не существует. Почти повсеместно эта область правоотношений трансформируется, испытывая на себе давление как изменчивого политического заказа, так и реальных общественных потребностей.
В странах Евросоюза, в отдельных штатах Америки совпадают во времени противоположные тенденции, сосуществуют разнящиеся нормы. Прежде всего, это касается уголовного закона. В меньшей степени – регулирования наркологической помощи, программ "снижения вреда" и заместительной терапии. В этой части западное законодательство развивается более гармонично, хотя, например, терапевтическое применение метадона может в ситуационно близких государствах как широко поддерживаться и затрагивать сотни потребителей (Литва), так и фактически отсутствовать (Эстония).
Нельзя также забывать, что расхождение между писаной нормой и судебной практикой, особенно в странах с англосаксонскими правовыми системами, весьма велико. Не всегда четко зафиксированы в законах, других актах и принципы, не говоря о деталях, медицинской, реабилитационной деятельности. Сложности реализации программ "снижения вреда" разрешаются порой не на законодательном, а на административном уровне. Иными словами, демонстрируя вариативность подходов, зарубежные законодательные установления в сфере наркотиков и ВИЧ сами по себе, в отрыве от практики, не дают оснований для выводов о реальной ситуации в той или иной стране. В статьях, составляющих сборник, отмечается этот зазор между правом и практикой.
Безусловно, исследования международного, зарубежного опыта законодательного регулирования антинаркотической и санитарно-эпидемиологической деятельности представляют не праздный интерес. Знакомство с ними, понимание магистральных тенденций – насущная потребность современного отечественного момента.
Сегодня российский законодатель вплотную подошел к необходимости пересмотра норм Уголовного кодекса, устанавливающих ответственность за незаконный оборот наркотиков (статьи 228 – 233), а также допускающих принудительное лечение от наркомании в пенитенциарных учреждениях по приговору суда (статьи 97 – 99). Дискутируются возможности включения в УК положений о замене наказания за преступления, связанные с наркотиками, обязательным лечением, а также о недобровольном лечении наркозависимых помимо случаев привлечения их к уголовной ответственности. В изменениях и дополнениях несомненно нуждается и Федеральный закон "О наркотических средствах и психотропных веществах", в том числе в части, гарантирующей свободу больного в выборе места, форм и методов лечения. Должна быть разрешена – а это невозможно без уточнения административного и иного законодательства – правовая неопределенность, в которой вынуждены действовать в российских городах проекты обмена шприцев и другие компоненты программы "снижения вреда". Наконец, заместительная терапия, самая идея которой воспринимается пока Минздравом России крайне негативно, – это также не только политическая, но и юридическая проблема.
Инфицирование ВИЧ в РФ происходит в подавляющем большинстве – в 92,8 процентах случаев в 2001 году – вследствие инъекционного потребления запрещенных наркотических средств. По данным Российского федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, на 30 сентября 2002 года в стране зарегистрировано 214,5 тысяч ВИЧ-инфицированных. Относительность этой цифры подчеркивается другими данными Минздрава России – о больных наркоманией, которых на конец 2001 года официально насчитывалось примерно 317 тысяч. Сопоставление трех приведенных показателей говорит о том, сколь относительна официальная статистика (тот же Минздрав признает наличие двух с лишним миллионов наркоманов, не различая, правда, наркозависимых от не страдающих зависимостью потребителей). В любом случае, масштабы распространения наркотиков велики, доля потребления инъекционных препаратов высока, а эпидемиологическая ситуация по ВИЧ характеризуется крайне высокой латентностью. С учетом ожидаемого выхода эпидемии за пределы популяции наркопотребителей (процент распространения инфекции половым путем медленно, но неуклонно растет), освоение Россией стратегии сдерживания, минимализации опасностей, получившей широкое распространение во многих странах мира, имеет жизненную ценность.
Таблицы, приведенные в статье Н.А.Должанской, демонстрируют повсеместную распространенность заместительной терапии, без которой программы "снижения вреда" не могут стать достаточно эффективными. Между тем, официальная российская позиция определяется мнением акад. Э.А.Бабаяна о прекращении еще в 1961 году "эры наркотического пайка". "Мы неоднократно отмечали, – писал Бабаян, – непоследовательность международного сообщества, которое фактически с благословения ВОЗ согласилось с метадоновой программой. Однако эта программа является своеобразным наркотическим "пайком", ее применение рассматривается не как лечение, а как замена для наркомана одного наркотика другим, что было зарегистрировано в документах Комиссии ООН по наркотическим средствам со ссылкой на наше выступление"[1].
Не иначе как столь решительным неприятием заместительной терапии объясняется включение метадона в Список I веществ, оборот которых в Российской Федерации запрещен (Перечень утвержден Постановлением Правительства России от 30 июня 1998 года № 681). И это при том, что согласованные на международном уровне списки включают метадон в другую таблицу – веществ, представляющих интерес с точки зрения использования в медицинских целях (Список I Конвенции о наркотических средствах 1961 года). Чем бы ни было обусловлено ужесточение в России мер контроля в отношении этого препарата, широко и эффективно используемого в других странах, применение более строгих мер на национальном уровне по сравнению с мерами, предусматриваемыми конвенциями 1961 и 1971 годов, допускается самими конвенциями.
Что касается УК, то одной из ключевых задач, решение которой давно назрело, является законодательное закрепление порядка определения размеров наркотических средств и психотропных веществ, обнаруженных в незаконном обороте. Неурегулированность этого вопроса привела в последние 6 – 7 лет к существенной деформации следственной и судебной практики. Решая вопрос об отнесении изъятого вещества к крупному либо особо крупному размеру, правоохранительные органы, суды, руководствуются весьма странным, в юридическом отношении, документом, именуемом "Сводная таблица заключений Постоянного комитета по контролю наркотиков (ПККН)". Таблица представляет собой всего лишь рекомендательный документ, изданный научно-консультативным органом, в компетенцию которого не может входить принятие нормативных актов. Ни сам ПККН, ни Сводная таблица не зарегистрированы, как это предусмотрено действующими правилами, в Минюсте России. Более того, Сводная таблица официально нигде не опубликована. И хотя сам ПККН подтверждает, что его акты не являются нормативными, по всем без исключения рассматриваемым уголовным делам (а это сотни тысяч дел!) практическими работниками и судами применяются данные этой таблицы. Такое положение представлялось бы неприемлемым, возможно, лишь юристам, если бы содержание таблицы соответствовало бы общественным потребностям и здравому смыслу. Между тем, пользуясь совершенно непонятными критериями, составители таблицы предложили считать крупным размером марихуаны 0,1 гр, особо крупным размером героина – 0,005 гр. В результате в массовом порядке к ответственности привлекаются лица, приобретшие, хранившие или сбывшие сотые доли грамма – одну дозу, меньше одной дозы – наркотика, тогда как крупные поставщики и сбытчики остаются вне поля зрения милиции и других служб.
В то же время, как видно из публикуемых материалов С.В.Полубинской и Б.П.Целинского, в Австрии, например, рекомендованный Министерством юстиции крупный размер героина составляет 5 гр, а в Швеции особо крупный – более 50 гр. В Нидерландах крупный размер марихуаны 30 гр. Более того, в Китае, где при обнаружении героина в значительных размерах возможна смертная казнь, небольшим его количеством признается до 10 гр (что влечет лишение свободы на срок до трех лет, краткосрочный арест, надзор или наложение штрафа). Таким образом, критерии определения размеров и на Западе, и на Востоке принципиально отличаются от российских.
Поскольку формат представляемой работы предполагал сжатое, тезисное изложение, избирательный подход к национальным законам, не охваченными остались не только законодательства многих государств, но и отдельные проблемы регулирования, в частности, уголовно-правовые.
Так, например, весьма интересной представляется проблема признания в различных законодательствах совершения преступления в состоянии наркотического возбуждения отягчающим либо смягчающим вину обстоятельством. УК РФ не рассматривает такую ситуацию как специальную, указывая в статье 23, что лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности. Напротив, УК Испании освобождает такого человека от ответственности, если он "не имел намерения совершить преступление или не предвидел и не должен был предвидеть возможности его совершения, а также находился под влиянием синдрома абстиненции из-за влияния таких веществ, что препятствовало пониманию им противоправности деяния или руководству своими действиями" (статья 21). В любом случае наркотическое опьянение рассматривается уголовным законом Испании как смягчающее обстоятельство. Эта тема в будущем может быть рассмотрена более подробно, с учетом анализа других зарубежных кодексов.
Внимательного изучения заслуживает и практика межгосударственных судебных инстанций, прежде всего, прецедентные толкования Европейской Конвенция о защите прав человека и основных свобод, данные Европейским Судом.
С одной стороны, столь авторитетный акт как Конвенция демонстрирует некую кажущуюся непростительной поверхностность, упоминая в статье 5 лишь допустимость законного задержания наркоманов (именно как наркоманов, т.е. самый факт заболевания признается в принципе достаточным для ограничения/лишения свободы). И здесь нельзя не учитывать, что в 1950 году, когда принималась Конвенция, проблема наркотиков воспринималась совсем по-другому.
С другой стороны, опыт, наработанный за прошедшие десятилетия Европейским Судом, помогает понять, каково подлинное конвенциональное содержание тех или иных норм, какие ценности, в случае столкновения прав и интересов, приоритетны. Судом, например, не рассматривались пока жалобы на ограничения свободы распространение медико-профилактической информации о наркотиках. Однако близкое по существу решение от 29 октября 1992 года по делу "Открытая дверь" и "Дублинские повитухи" против Ирландии" зафиксировало толкование Судом статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в части конфликта между свободой распространения информации и целями защиты прав других лиц, нравственности и предотвращения преступлений.
Суть дела такова. В условиях законодательного запрета абортов, а также запрета на информирование о возможности прерывания беременности за пределами Ирландии неправительственные некоммерческие организации "Открытая дверь" и "Дублинские повитухи" занимались распространением такой информации. Обе организации ограничивали свою деятельность исключительно консультированием; принятие решения целиком оставалось за женщиной. Кроме того, "Дублинские повитухи" опубликовали брошюру публицистического содержания, содержащую критику ирландских законоположений об абортах. В 1986 году в ответ на заявление, представленное "Обществом по защите нерожденных детей" ирландские суды постановили, что распространение информации, касающейся прерывания беременности, является нарушением Конституции, а также некоторых статей уголовного закона. Организациям было запрещено заниматься такой деятельностью, в связи с чем они и обратиться в Страсбургский суд с жалобой на нарушение их права на распространение информации. Ограничение информации обжаловалось в рамках того же дела четырьмя женщинами, двое из которых пострадали от запрета, а двое других выступали как потенциальные жертвы.
Суд признал нарушение статьи 10 Конвенции, отметив в решении, что "хотя в вопросах общественной морали национальным властям предоставляется более широкое поле усмотрения, тем не менее, оно не безгранично: национальные власти не обладают полной и бесконтрольной свободой". Не зависящий от возраста, состояния здоровья или причин поиска рекомендаций, постоянный и всеобщий запрет на рекомендации по вопросам прерывания беременности был признан имеющим слишком широкий и непропорциональный характер.
Это решение приложимо и к случаям запрета на распространение профилактических знаний о наиболее безопасных способах употребления наркотиков. В данном случае общественно значимые и конституционно защищенные цели охраны здоровья также выступают, в смысле Конвенции, раскрытой Страсбургским судом, как имеющие преимущественную ценность.
Приведенные примеры свидетельствуют о необходимости дальнейшего изучения и осмысления международного и зарубежного права в рассматриваемой сфере.
Лев Левинсон,
Институт прав человека
С.В.Полубинская, Б.П.Целинский
Тенденции развития
зарубежного уголовного законодательства
об ответственности за преступления
в сфере незаконного оборота наркотических средств
В
последние десятилетия во многих государствах поиск эффективных мер борьбы с наркобизнесом и противодействия распространению наркомании оказался в центре внимания органов законодательной и исполнительной власти, а также представителей различных областей науки (медицины, психологии, социологии и т.д.). Рост незаконного оборота наркотических средств в мире и связанное с ним увеличение немедицинского потребления наркотиков сделали контроль за ними одним из приоритетов в государственной политике многих стран. В различные периоды времени и в странах с различными политическими, экономическими и социальными реалиями можно найти многочисленные примеры политических и законодательных решений, отражающих методологически различные подходы к рассматриваемой проблеме. Так, если в США и России противодействие распространению наркотиков обсуждается, прежде всего, в терминах «преступление» и «наказание», что делает его проблемой главным образом для системы уголовной юстиции, то Италия, Швейцария и Нидерланды используют язык уголовного закона в значительно более ограниченном числе случаев и более широко привлекают к решению данной проблемы общественное здравоохранение. И все же уголовное право остается одним из наиболее используемых методов социального контроля оборота наркотических средств.
Общая характеристика
зарубежного законодательства
об уголовной ответственности
за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств
Анализ современного зарубежного уголовного законодательства позволяет сделать вывод, что в настоящее время практически во всех странах мира имеется набор правовых норм, в той или иной мере регламентирующих вопросы, связанные с оборотом наркотиков. Также надо отметить, что нормы зарубежного уголовного права значительно различаются и по своему объему, и по суровости санкций. Вместе с тем, можно выделить некоторые общие черты, характерные практически для всех стран, имеющих соответствующее законодательство.
1. Существование правовых норм, устанавливающих уголовную ответственность за деяния в сфере незаконного оборота наркотиков, непосредственно связано с международными обязательствами того или иного государства.
Обязанность государства контролировать оборот наркотических средств вытекает из Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года с поправками, внесенными в нее в соответствии с Протоколом 1972 года о поправках к Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года[2]. Кроме Единой конвенции, в рассматриваемой области действуют также Конвенция о психотропных веществах 1971 года и Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года[3].
2. Положения указанных Конвенций учитываются в национальных законодательствах при определении перечней контролируемых наркотических средств и иных психоактивных веществ.
В приложении к Единой конвенции 1961 года даны перечни наркотических средств, занесенных в четыре Списка (Списки I – IV). В приложении к Конвенции 1971 года также приведены перечни психотропных веществ, включенных в Списки I – IV. Определение психотропного вещества, как и определение наркотического средства, является формально-юридическим, правовым: это любое вещество, природное или синтетическое, или любой природный материал, включенные в соответствующие Списки. Заметим, что в Конвенциях в отношении разных Списков предусмотрены различные меры контроля – от полного запрета легального оборота до контроля лишь отдельных видов деятельности с ними.
К Конвенции ООН 1988 года прилагаются Таблицы I и II, в которые входят вещества, часто используемые при незаконном изготовлении наркотических средств и психотропных веществ. Как правило, эти вещества не имеют значения для целей уголовного законодательства, поскольку меры контроля в отношении них в национальных законодательствах либо отсутствуют, либо минимальны.
Списки (перечни) наркотических средств и других психоактивных веществ, находящихся под контролем в том или ином государстве, входят составной частью в национальное законодательство о контроле оборота наркотиков, нередко – в качестве приложений к соответствующим специальным законам. При составлении таких списков (перечнем) полностью или частично учитываются международно-правовые обязательства государства в сфере контроля оборота наркотических средств и борьбы с их незаконным оборотом.
При этом следует отметить, что уголовное законодательство большинства государств при привлечении лица к уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств предполагает обращение правоприменителя к соответствующим национальным спискам (перечням) контролируемых наркотиков и иных веществ, которые, как правило, не включаются в уголовные кодексы, хотя бывают и исключения. Так, УК штата Джорджия (США) содержит исчерпывающий перечень наркотических средств, находящихся под специальным контролем, а УК Китая в ст. 357 называет некоторые наркотические средства (опиум, героин, конопля и др.), которые являются наркотиками в смысле Кодекса, распространяя его действия и на «иные находящиеся под контролем государства наркотические средства и психотропные вещества, могущие вызвать привыкание».
3. Положения указанных Конвенций учитываются в национальных законодательствах также и при криминализации общественно опасных деяний в сфере незаконного оборота наркотических средств, в том числе при формулировании конкретных составов преступлений.
Все составы правонарушений, за которые государства – стороны соответствующих Конвенций, включая Российскую Федерацию, обязаны установить ответственность в национальном законодательстве, могут быть объединены в следующие группы: 1) производство, переработка, изготовление наркотических средств; 2) хищение наркотических средств в различных формах и их вымогательство; 3) контрабанда наркотических средств; 4) приобретение, закупка, заготовка наркотических средств; 5) хранение наркотических средств; 6) продажа, торговля (сбыт) наркотических средств; 7) транспортировка (перевозка или пересылка) наркотических средств; 8) потребление наркотических средств; 9) склонение к их потреблению, пропаганда или реклама наркотиков; 10) содержание притонов для потребления наркотических средств; 11) подделка различных документов и иные мошеннические действия для незаконного получения наркотических средств в сфере их легального оборота (в аптеках, больницах и т.д.); 12) нарушение профессиональных правил со стороны персонала, допущенного к работе с наркотиками в сфере их легального оборота; 13) культивирование наркосодержащих растений.
Надо заметить, что в подавляющем большинстве государств уголовная ответственность практически за все перечисленные правонарушения превалирует над всеми другими видами юридической ответственности. Однако государственная политика в этой сфере, проводимая в различных странах, сохраняет некоторые особенности, не в последнюю очередь определяемые спецификой наркотической ситуации в конкретной стране. Эта специфика определенным образом влияет на национальное законодательство, решения государственных органов, содержание специальных целевых программ противодействия незаконному обороту наркотиков и злоупотреблению ими.
К примеру, уголовное законодательство большинства европейских государств предусматривает относительно строгую ответственность за контрабанду и незаконную торговлю наркотическими средствами. При этом тяжесть наказания, как правило, ставится законодателем в зависимость от количества сбываемых наркотических средств, а также от факта нахождения конкретного наркотического средства в том или ином списке контролируемых веществ и, соответственно, от режима его контроля. В то же время такие правонарушения, как немедицинское потребление наркотиков, их хранение без цели сбыта и т.п., как правило, не преследуются уголовным законом либо влекут минимальные наказания. Тем не менее, меры наказания за указанные преступные деяния все же достаточно суровы, что вполне оправдывается высокой социальной опасностью преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и тяжестью их последствий для общества, в частности, для здоровья населения.
Из всех вышеперечисленных деяний только за потребление наркотиков в большинстве стран не предусмотрено уголовного наказания. Отчасти это объясняется тем, что международно-правовые обязательства не распространяются на криминализацию немедицинского потребления наркотиков. Так, по смыслу ч. 1 ст. 1 Единой конвенции 1961 г. незаконным оборотом наркотиков считается «культивирование или любое действие по сбыту наркотиков в нарушение постановлений настоящей Конвенции». Как видим, речь идет только о любых формах сбыта наркотиков и культивирования наркосодержащих растений. Далее в ч. 2 этой же статьи установлено, что «для целей настоящей Конвенции наркотическое средство рассматривается как «потребленное», если оно было доставлено любому лицу или предприятию для розничного распределения, медицинского применения или для научно-исследовательской работы; термин «потребление» понимается соответственно». Таким образом, потребление не входит составной частью в оборот наркотиков, и, соответственно, немедицинское потребление не относится к их незаконному обороту. Далее, в ст. 38 Единой конвенции 1961 г. перечислены меры борьбы со злоупотреблением наркотическими средствами. К таким мерам относятся: профилактика; раннее выявление, лечение, воспитание, восстановление трудоспособности, социальная реабилитация, ознакомление при необходимости с проблемами наркотизации широких слоев населения. Об уголовном преследовании потребителей наркотиков как о мере борьбы со злоупотреблением наркотическими средствами в этой статье Конвенции прямо не говорится. Отсюда следует, что этот вопрос оставлен на усмотрение каждого государства – стороны Единой конвенции.
Что касается Конвенции ООН 1988 года, то и она оставляет вопрос об установлении ответственности за немедицинское потребление наркотиков на усмотрение государств-участников, поскольку в п.2 ст.3 этой Конвенции прямо говорится, что «с учетом своих конституционных положений и основных принципов своей правовой системы каждая Сторона принимает такие меры, которые могут потребоваться, для того чтобы признать правонарушениями согласно своему законодательству, когда они совершаются преднамеренно, хранение, приобретение или культивирование любого наркотического средства или психотропного вещества для личного потребления в нарушение положение Конвенции 1961 года с поправками или Конвенции 1971 года».
Можно отметить, что основным подходом к проблеме немедицинского потребления наркотиков в большинстве государств является законодательный запрет такого потребления, сопровождающийся обязательным лечением лиц, страдающих наркотической зависимостью, и их социальной реабилитацией. Наряду с этим, но в значительно меньшей степени, применяется карательный подход, то есть установление санкций, в том числе и уголовных (вплоть до лишения свободы), за немедицинское потребление наркотиков.
В целом же с позиций законодателей, прежде всего, западноевропейских государств немедицинское потребление наркотиков подразумевает их приобретение или получение иным способом, что само по себе создает некоторую юридическую проблему, поскольку приобретение подразумевает наличие другого лица, которое передает или продает наркотические средства (и, таким образом, может рассматриваться как поставщик наркотиков), либо самостоятельное их изготовление потребителем (например, культивирование наркосодержащих растений), что в ряде национальных законодательств может толковаться как намерение торговли. Эту проблему различные европейские государства решают разными способами, что будет показано ниже.
4.Источниками уголовно-правовых норм об ответственности за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств в ряде государств могут являться не только национальные уголовные кодексы, но и специальные законы.
В некоторых странах действующие уголовные кодексы содержат далеко не все уголовно-правовые запреты в указанной области и требуется обращение к другим законам, как правило, комплексного характера. Такие законы являются как бы дополнительными и примыкают к уголовным кодексам. Так, в Нидерландах, наряду с Уголовным кодексом, действует Закон о наркотиках (Opiumwet) 1928 года с изменениями и дополнениями, последние из которых были приняты в 2001 году. В ФРГ источником уголовного права в сфере незаконного оборота наркотических средств является Закон об обороте наркотиков (Gesetz ber dem Verkehr mit Betubungsmitteln) от 1 марта 1994 года с изменениями от 7 октября 1998 года. Заметим, что наличие специальных законов о контроле оборота наркотических средств, действующих наряду с уголовными кодексами, отражает тесную взаимосвязь (бланкетный и ссылочный характер соответствующих уголовно-правовых норм) со всей системой правовых норм, регулирующих законный оборот наркотических средств. Такая связь существует и в российском законодательстве, несмотря на то, что УК РФ дает исчерпывающий перечень преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков. Вместе с тем, использование при формулировании соответствующих составов преступлений термина «незаконное» сразу адресует правоприменителя к Федеральному закону «О наркотических средствах и психотропных веществах» 1998 года.
Имея отмеченные общие черты, законы разных стран, регламентирующие уголовную ответственность за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств, иногда весьма существенно отличаются друг от друга и по объему уголовно-правовых запретов, и по строгости санкций. С известной долей условности, приняв за критерий степень суровости законов, направленных на уголовно-правовую борьбу с незаконным оборотом наркотических средств, все государства можно разделить на четыре группы.
Первая группа представлена государствами с наиболее “либеральным” законодательством. Характерными представителями этой группы стран являются Нидерланды, Германия, Италия, Швейцария и Испания. В Нидерландах разрешен сбыт и употребление так называемых “мягких” наркотиков (например, продукты конопли (каннабиса) в специально отведенных местах – «кофе-шопах»). Уголовная ответственность за изготовление, переработку, хранение и некоторые другие действия в отношении таких наркотиков, которые включены в список 2 (подраздел В), если их количество мало и действия производятся для собственного потребления, либо не наступает, либо существенно смягчается (ст. 11 Закона о наркотиках (Opiumwet). В Германии, Италии и Швейцарии отсутствует законодательный запрет на употребление наркотиков без назначения врача.
Оставляя за скобками полемику о целесообразности подобной уголовной политики, отметим лишь, что многие специалисты-криминологи и наркологи – признают, что разрешение употреблять «мягкие» (или «легкие») наркотические средства провоцирует употребление сильнодействующих наркотиков. Показательным в этом отношении оказался опыт Испании, которая в 1985 года ввела голландскую модель. В результате количество только зарегистрированных наркоманов в стране увеличилось с 200 тыс. до 1,5 млн, а страна превратилась в перевалочную базу наркотиков со всего мира. В настоящее время испанское законодательство запрещает злоупотребление наркотиками, однако какой-либо санкции за нарушение данного юридического запрета не предусмотрено (см. приложение 1).
Ко второй группе государств принадлежат страны, законодательство которых более сбалансировано и дифференцированно. Таких государств большинство и к ним относятся, например, Швеция, Австрия, Франция, Бельгия, Люксембург. Многие из этих стран прошли путь становления современного антинаркотического законодательства либо через либеральное, либо, напротив, через жесткое отношение к незаконному обороту наркотиков.
В третью группу попадают страны с наиболее строгим законодательством, содержащим достаточно суровую, вплоть до телесных наказаний и смертной казни, ответственность за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств (Китай, Иран, Пакистан, Саудовская Аравия, ОАЭ, Таиланд, Малайзия, Сингапур, Нигерия).
Например, в Иране ежегодно в соответствии с Законом 1989 года проводится несколько сотен публичных казней (см. приложение 4). В Саудовской Аравии только за 4 месяца 2002 года было казнено около 200 человек. Причем до 1 мая 2002 года в стране не существовало закона о процедуре рассмотрения таких дел, и в суде обвиняемые не имели права пользоваться услугами адвоката. Казни осужденных за торговлю наркотиками совершаются публично путем отсечения головы мечом[4]. По законодательству Сингапура смертная казнь предусмотрена при обнаружении у человека более 15 г героина, 30 г морфия или 500 г марихуаны. Причем казни реально исполняются, о чем можно иногда получить информацию из СМИ.
И, наконец, четвертую группу составляют государства (прежде всего, африканские и латиноамериканские страны), в которых уголовное законодательство об ответственности за незаконный оборот наркотических средств находится в стадии формирования, а уголовная политика в этой области пока четко не определена. В частности, в законодательстве таких стран не установлена ответственность за отдельные деяния, которые соответствующие международно-правовые акты относят к категории уголовно наказуемых, а чрезмерно жесткая ответственность за одни преступления соседствует с крайним либерализмом по отношению к другим.
Целый ряд юридически значимых признаков (например, тот или иной набор криминализированных деяний или квалифицирующих обстоятельств, размеры и виды наказаний, наличие или отсутствие смертной казни и пожизненного лишения свободы за совершение наиболее тяжких преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств и т.п.) позволяют разделить уголовное антинаркотическое законодательство большинства стран на западный и восточный типы.
За редким исключением (Нидерланды, Швейцария) национальное уголовное законодательство и правоприменительная практика стран Запада соответствуют требованиям Единой конвенции о наркотических средствах 1961 года с поправками, Конвенции о психотропных веществах 1971 года и Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года (как по кругу уголовно наказуемых деяний, так и по возможностям дифференциации ответственности за их совершение).
В законодательстве этих стран присутствуют подробно сформулированные, детализированные и чаще всего описательные диспозиции соответствующих статей уголовных кодексов или иных законов, относительно мягкие санкции, наличие возможностей для условного осуждения и т.д.
В то же время в государствах Востока, весьма различных по государственному устройству, форме правления, уровню экономического и культурного развития, географическому положению и величине территории, политическому влиянию в мире и господствующей религии (например, Китай, Иран, Саудовская Аравия, ОАЭ, Малайзия, Сингапур) утвердилось крайне жесткое, репрессивное законодательство об уголовной ответственности за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Для законодательства этих стран в целом характерны обобщенно сформулированные составы преступлений рассматриваемого вида, ограниченные возможности для дифференциации ответственности и индивидуализации наказания, применения деятельного раскаяния. В качестве санкций предусматривается смертная казнь (в том числе в изуверских формах), телесные наказания и длительные сроки лишения свободы. Такой подход к уголовной ответственности в рассматриваемой области выходит за рамки требований международных Конвенций и ставит вопрос о его соответствии соответствующим документам в области прав человека.
Например, в Иране в соответствии с Антинаркотическим актом 1989 года все незаконные операции с наркотиками считаются преступлением безо всяких оговорок (ст. 1) и только употребление (ст. 1 – 5) преступно «в любой форме и любым способом, кроме случаев, предусмотренных законом». Однако ссылка на закон, оговаривающий эти случаи, отсутствует. В отдельные составы преступлений выделены пронос наркотиков в тюрьмы и лечебные учреждения закрытого типа (ст. 12), использование производственных мощностей и помещений для изготовления и хранения наркотиков (ст. 13); изготовление приспособлений для употребления (ст. 20); подброс наркотиков и приспособлений для употребления другим лицам (ст. 26). При этом отягчающим наказание обстоятельством является рецидив (ст. 6 и др.), а смягчающим – наркотическая зависимость.
Указанные различия, по нашему мнению, объясняются не только демократическими традициями уголовной юстиции западных государств, но тем обстоятельством, что страны Востока значительно раньше и в больших масштабах столкнулись с проблемами неконтролируемого распространения наркотиков.
Справедливости ради надо отметить, что глобальной тенденцией развития уголовного антинаркотического законодательства в большинстве государств мира за последние три десятилетия является его постепенное ужесточение как за счет расширения круга уголовно-наказуемых деяний, в том числе и с помощью квалифицирующих признаков, так и за счет ужесточения санкций.
Сравнительный анализ уголовного
законодательства в сфере незаконного
оборота наркотических средств
Говоря о государствах Европы в целом, следует отметить, что наиболее распространенное для России преступление – хранение наркотических средств для личных нужд – запрещено практически во всех изучавшихся странах, но не везде считается преступлением. Речь идет о хранении без цели сбыта, под которым в большинстве стран подразумевается хранение небольших количеств, либо при обстоятельствах, указывающих на то, что наркотики хранятся для личного потребления или, по крайней мере, не перепродаются для извлечения прибыли. При этом «хранение» означает наличие наркотиков в руках, одежде, автомобиле или ином имуществе обвиняемого, а также возможность распоряжаться наркотиками, хранящимися в другом месте (например, наличие у обвиняемого ключа от камеры хранения, где находятся наркотики).
Хранение такого рода (т.е. хранение потребителем, обычно для собственных нужд) запрещено, в частности, в Испании, Италии, Нидерландах, Германии и Швеции, но только в последних трех оно уголовно наказуемо. Итальянское законодательство рассматривает это правонарушение как административное. В Испании хранение для собственных нужд незаконно, но не является преступлением, если оно происходит не в общественном месте (в этом случае оно влечет за собой административные санкции – см. Приложение 2).
Основным нормативным актом законодательства Австрии, предусматривающим ответственность за преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств является Закон о наркотиках, принятый в 1951 году, в который были внесены изменения в 1985 году[5].
Анализ содержания этого Закона показывает, что наиболее суровые санкции предусматриваются за организованную преступную деятельность, создание и руководство преступной организацией, а также участие в ней. Санкции определены в отношении руководителей и членов преступных организаций, занимающихся незаконным сбытом наркотических средств в крупном размере.
В целях борьбы с нелегальным хранением наркотиков, Закон определил два вида хранения наркотиков: в небольшом и крупном размерах. За хранение наркотиков в небольшом количестве предусмотрены три вида наказания: 1) лишение свободы; 2) штраф; 3) условное осуждение. В то же время хранение наркотиков в крупных размерах без цели их незаконного сбыта карается исключительно лишением свободы. Как уже отмечалось выше, более суровая санкция обусловлена значительным количеством незаконно хранимого наркотического средства. Данная норма вполне сопоставима со ст. 228 УК РФ. Однако следует отметить два принципиальных отличия. Во-первых, австрийский законодатель криминализировал любое незаконное хранение наркотиков и, во-вторых, ввел квалифицирующий признак – хранение в крупных размерах без цели сбыта. Еще одним характерным квалифицирующим признаком австрийского законодательства является "организованное производство наркотиков".
Представляет практический интерес применяемый подход к определению крупного размера наркотических средств для целей уголовной юстиции. Дело в том, что в Австрии основным субъектом, подготавливающим рекомендации для правоприменительной практики, является Министерство юстиции, которое предлагает считать крупным размером при изъятии из незаконного оборота 5 г героина, 30 г кодеина, 10 г морфина или метадона, 15 г кокаина и т.д. Заметим, что эти количества наркотиков примерно на два порядка больше, чем в правоприменительной практике России. Интересно также то, что в Австрии при решении вопроса о количестве наркотиков для личного пользования учитывается не только вид наркотика, но и субъективные факторы (привычка наркомана к наркотикам и число его индивидуальных разовых доз).
Несколько иной подход к законодательному регулированию в сфере борьбы с наркобизнесом применяется в Великобритании. Основным нормативным актом в рассматриваемой области здесь является Закон о злоупотреблении наркотиками от 27 мая 1971 года в редакции 1986 года. Этим актом наркотики подразделяются на три класса: А, В, С (ст. 25). При этом в класс «А» входит более 100 наименований наркотических средств, в том числе героин, другие опиаты, кокаин. Наркотики, включенные в эту категорию, считаются наиболее опасными, и лица, совершившие преступления, связанные с ними, наказываются особенно строго, главным образом, лишением свободы.
Значительно более мягкие наказания предусмотрены за незаконные действия, связанные с наркотиками, включенными в класс «В» (например, гашиш, производимый из индийской конопли). И наиболее мягкая санкция установлена за преступления, связанные с наркотиками, отнесенными к классу «С» (например, марихуана).
Списки наркотических средств и психотропных веществ подготавливается Советом по надзору за злоупотреблением медикаментами и утверждаются Парламентом в виде поправок к Закону о злоупотреблении наркотиками.
Правовое регулирование легального оборота наркотиков основано на запрете выращивания наркосодержащих растений. Изготовление, хранение и применение разрешены практикующим медикам, стоматологам, ветеринарным врачам и фармацевтам, имеющим соответствующую лицензию. Импорт и экспорт наркотических препаратов также подлежит лицензированию.
Анализ законодательства о противодействии злоупотреблению наркотическими средствами показывает, что виды и размеры назначаемого наказания (см. приложение 3) зависят не только от вида преступления, количества и класса наркотиков, но и в значительной степени от формы процедуры рассмотрения конкретного уголовного дела (в порядке суммарного производства или на основании обвинительного акта, т.е. с участием присяжных[6] ).
Как правило, при рассмотрении дела в порядке суммарного производства назначается более мягкое наказание. Дело в том, что по законодательству Великобритании существуют большие различия в суровости назначаемых наказаний при рассмотрении дела в этом порядке и его рассмотрением с участием присяжных. Так, если дело, относящееся к незаконному обороту наркотиков, рассматривается в суммарном порядке, то лицо может быть наказано за совершение преступлений с наркотиками, относящимися к классам «А» и «В», лишением свободы на срок от 6 месяцев и (или) штрафом в размере 2 тыс. фунтов стерлингов, а к классу «С» – на срок 3 месяца и (или) штрафом в размере 4500 фунтов стерлингов.
Гораздо строже назначаемое наказание, если такого рода дела рассматриваются на основании обвинительного акта с участием присяжных. В этом случае за преступления, связанные с наркотиками класса «А», виновному грозит пожизненное лишение свободы (например, за распространение героина) и (или) штраф в неограниченном размере (на усмотрение суда). За сбыт кокаина предусмотрено наказание до 14 лет лишения свободы, а гашиша – до 5 лет. За незаконное хранение героина без цели сбыта установлено наказание до 7 лет лишения свободы, кокаина – 5 лет, гашиша – 2 года.
Если преступление связано с наркотиками класса «В», то виновному грозит лишение свободы на срок до 14 лет и (или) штраф в неограниченном размере. Совершение преступлений в отношении наркотиков, относящихся к классу «С», наказывается лишением свободы сроком на 5 лет и (или) штрафом в неограниченном размере.
Квалифицированная форма преступления, связанного с наркотиками, например, хранение наркотиков с целью передачи их другому лицу, карается строже. Так, за совершение преступлений, связанных с наркотиками класса А, дела по которым рассматриваются на основании обвинительного акта с участием присяжных – предусмотрено пожизненное лишение свободы и (или) штраф в неограниченном размере; класса В – лишение свободы на срок 14 лет и (или) штраф в неограниченном размере.
Как видно из этих примеров, законодатель стремится не только к применению наказания в виде лишения свободы, но и, по возможности, к назначению штрафных санкций. Обращает на себя внимание норма о конфискации доходов, полученных в результате совершения преступлений, связанных с наркотическими средствами, предусмотренная Законом о борьбе с незаконным оборотом наркотиков 1986 году. В соответствии с ним суд присяжных может выдать ордер на конфискацию доходов и имущества у любого лица, осужденного за преступление, связанное с оборотом наркотиков, и получившего прибыль или вознаграждение от этого оборота. Конфискация рассматривается не в качестве дополнительного или альтернативного наказания, а как средство лишения преступника доходов, приобретенных посредством совершения такого действия[7]. При оценке общей суммы доходов, которая должна быть указана в постановлении о конфискации, суд учитывает всю преступную "карьеру" торговца наркотиками, включая преступления, совершенные им до принятия данного Закона, и доход от торговли наркотиками, полученный виновным за границей. В этом случае преступник должен будет выплатить полную сумму дохода, полученного от участия в незаконном обороте наркотиков. С этой целью суд может лишить преступника во время отбывания им наказания любого имущества, приобретенного им за последние шесть лет. Суду также предоставлено право на основании ходатайства прокурора заморозить любые денежные средства, принадлежащие обвиняемому в совершении преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств. Во время или перед арестом, орган расследования может обратиться в суд для получения ордера на арест или обвинения в преступлении, позволяющих "замораживать" имущество, которое может стать предметом конфискации.
По законодательству Великобритании самостоятельные составы преступлений в рассматриваемой сфере составляют: хранение с целью сбыта (санкции вдвое строже, чем при хранении без такой цели), допущение употребления наркотиков на территории и в помещении, принадлежащих лицу. Курение опиума преследуется не только само по себе, но также состав преступления образует и хранение приспособлений для курения.
При этом непреднамеренное хранение наркотиков (по незнанию) не влечет уголовной ответственности, если непреднамеренность будет доказана. Потребление наркотических средств считается правонарушением, но не влечет уголовной ответственности.
Изготовление наркотических средств или выращивание наркосодержащих растений в отношении веществ класса А наказываются штрафом или 1 годом лишением свободы (может быть назначено и пожизненное тюремное заключение при наличии отягчающих обстоятельств). В отношении наркотиков класса В те же действия влекут штраф или 1 год лишения свободы (14 лет – при отягчающих обстоятельствах) и штраф или 3 месяца лишения свободы (соответственно, 5 лет – при отягчающих обстоятельствах), если вещество принадлежит к классу С. Выращивание каннабиса выделено в самостоятельный состав преступления и наказывается 6 месяцами тюрьмы или 14 годами при отягчающих обстоятельствах.
За незаконное хранение предусмотрены штраф или 6 месяцев тюрьмы (7 лет при отягчающих обстоятельствах) для наркотиков класса А, штраф или 3 месяца тюрьмы (5 лет – при отягчающих обстоятельствах) класса В, штраф или 3 месяца тюрьмы (2 года – при отягчающих обстоятельствах) класса С. Обращает внимание тот факт, что в судебной практике наиболее часто в качестве наказания за эти преступления применяются денежные штрафы.
Незаконная торговля («поставка») влечет наказание в виде штрафа или 1 года лишения свободы (пожизненное – при отягчающих обстоятельствах) в отношении веществ класса А, штрафа или 1 года (14 лет – при отягчающих обстоятельствах) класса В, штрафа или 3 месяца тюрьмы (5 лет – при отягчающих обстоятельствах) класса С. Кроме того, предусматривается возможность конфискации имущества осужденных.
Закон Великобритании также предоставляет правоохранительным органам широкие полномочия по расследованию финансовой деятельности лиц, участвующих в незаконном обороте наркотических средств. В частности, если имеются разумные основания подозревать, что лицо участвует в незаконном распространении наркотиков, полиция или таможенники могут обратиться к окружному судье за ордером, разрешающим раскрытие информации об основных суммах доходов, в отношении которых проводится расследование. Это позволяет на ранней стадии расследования дел в сфере незаконного оборота наркотических средств получить доступ к информации, которой обладают банки, другие финансовые учреждения и правительственные ведомства, по поводу финансовой деятельности подозреваемого. На основании указанного документа лицо или организация, имеющая такой материал, например банк, должны обеспечить должностному лицу доступ к информации. В том случае, если доступ к информации является по каким-то причинам затруднительным, судья может издать приказ, разрешающий полиции войти в помещение соответствующей организации и конфисковать материалы, представляющие интерес для следствия.
На основании данного Закона британские банки обязаны направлять Национальному управлению информации о наркотиках сведения о подозрительных финансовых операциях. Этот орган определяет, после получения такой информации, законность совершения финансовой сделки. В этой связи необходимо подчеркнуть, что такая норма, закрепленная в законе, дает положительные результаты в борьбе с наркобизнесом. Так, из 500 сообщений о финансовых операциях, совершенных в 1987 году, 15 % финансовых сделок было связано с незаконным распространением наркотиков[8].
В Законе предусмотрена ответственность за "отмывание" доходов, полученных в результате совершения преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, в том числе способами облегчающими удержание, контроль или вложение (инвестирование) доходов от незаконного оборота наркотиков другим лицом. Представляет интерес конструкция состава преступления, наносящего ущерб расследованию незаконного оборота наркотиков, совершаемого лицами, знающими о распоряжении суда, требующего раскрытия информации для полиции или таможенных служб, и предупреждающими подозреваемого о том, что его деятельность расследуется. Еще один состав касается правонарушения, связанного с накоплением наркотиков для личных целей, например, так называемого "кокаинового набора".
В законодательстве Великобритании предусмотрен также порядок конфискации предметов преступления. Его суть состоит в том, что владельцы предметов, использованных при совершении преступлений, связанных с наркотиками, третьи лица, имеющие законные интересы в отношении данных предметов, имеют право привести в свою пользу доводы, которые, по его мнению, исключают применение конфискации ко всему оспариваемому имуществу или к его части. Суд не назначает конфискации указанных предметов до тех пор, пока упомянутому заинтересованному лицу не будет предоставлена возможность дать объяснения.
В Законе установлена ответственность за сообщение ложной информации органам, ведущим учет и контроль оборота наркотических средств. За дачу такой информации грозит наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет.
В законодательстве Ирландии нормы об ответственности за преступления, связанные с наркотиками, содержатся в Законе о злоупотреблении наркотиками от 1977 года (действует в редакции Закона 1984 года). Этим законом предусматривается штраф за владение наркотиками, совершенное впервые или повторно. За последующие случаи подобного правонарушения суд может назначить штраф или тюремное заключение. За другие преступления, связанные с наркотиками (ст. 30), предусматривается штраф или тюремное заключение, а наркотик, предназначенный для личного потребления, может быть конфискован[9].
В Испании существенному обновлению антинаркотическое законодательство подверглось в 1988 году, после чего действия, связанные с незаконным оборотом так называемых “мягких” (или «легких») наркотиков, стали наказываться тюремным заключением до 17 лет и четырех месяцев (прежнее законодательство предусматривало тюремное заключение на срок до 6 лет). К этому добавляется штраф, который может достигать 112,5 млн. песет. Что касается «жестких» (или «тяжелых») наркотиков, то максимальный срок тюремного заключения доведен до 23 лет и четырех месяцев вместо прежних 12 лет. Максимальный штраф также увеличен с 2,25 млн. до 225 млн. песет. С учетом негативного опыта частичной легализации наркотиков в Испании, законом от 21 февраля 1992 года были внесены изменения в уголовное и иное антинаркотическое законодательство. В частности, существенно ужесточены санкции за преступления, связанные с наркотиками. Например, за незаконное хранение каннабиса предусмотрено лишение свободы на срок от 10 до 17 лет, а за те же действия с другими наркотиками – от 14 до 23 лет (см. Приложение 1).
В последние годы испанская юридическая мысль склоняется к ужесточению режима контроля над наркотиками, который когда-то был одним из самых либеральных в Европе. Согласно решению Третьей Секции Верховного Суда от 28 сентября 1999 года, появилась новая трактовка закона относительно хранения для личного потребления.
До этого решения большинство правоведов считало, что, согласно закону 1992 года, употребление наркотиков в общественном месте является правонарушением, а употребление в домашних условиях ненаказуемо. Такое толкование закона было неодинаковым в разных областях Испании, и давалось на уровне инструктивных писем полиции. Новое решение Верховного Суда определяет любое хранение как административное правонарушение, включая и хранение для собственных нужд.
Судебная практика в Испании обычно не находит элементов приготовления к преступлению ни в приобретении наркотиков, ни в культивировании наркосодержащих растений, если это делается не с целью продажи. Хотя приобретение и культивирование запрещены уголовным законодательством, и доктрина уголовного права, и судебная практика имеет конституционные причины для того, чтобы не наказывать за данные правонарушения. Тем не менее, хранение наркотических средств в общественном месте, которое может указывать на то, что их владелец направляется в место их сбыта, считается серьезным административным правонарушением. В судебной практике установилась точка зрения, что потребитель, который приобрел наркотик, не совершает преступления, если распространяет его среди друзей или других лиц, постоянно, употребляющих наркотики, но при условии, что наркотик не распространится за пределы этого круга, а распространение не будет производиться в общественном месте.
Наиболее примечательным аспектом испанской законодательной политики в сфере контроля оборота наркотических средств является уважение международных конвенций при условии сохранения собственного подхода к регулированию ответственности за: 1) сбыт наркотиков (уголовно наказуемый) и 2) употребление или хранение для личного употребления (ненаказуемые в уголовном порядке). Даже притом, что с 1967 года употребление наркотиков было объявлено противозаконным, УК Испании не предусматривал за это деяние никакого наказания. Соответственно этому, с 1973 года суды рассматривали как наказуемое деяние только хранение наркотиков с целью сбыта. В 1992 году в Законе о защите общественной безопасности законодатель попытался найти компромисс между испанским законодательством и международными конвенциями, введя некоторые административные (не уголовные) санкции за употребление наркотических средств в общественных местах и за их хранение. На практике (по крайней мере, до 1998 года) хранение наказывалось только при условии употребления наркотиков в общественных местах, в точном соответствии с толкованием закона большинством судов и некоторыми полицейскими инструкциями. Вплоть до настоящего времени, хранение наркотиков для личных нужд уголовно не наказуемо (хотя это положение может измениться в силу вышеупомянутого решения Верховного Суда от 1998 года).
Основным нормативным актом, направленным на борьбу с наркобизнесом в Италии, является Закон о наркотических средствах и психотропных веществах, лечении и реабилитации токсикоманов от 22 декабря 1975 года № 685 (с изменениями, внесенными Законами от 21 июня 1985 года № 291 и от 26 июня 1990 года № 162, которыми установлена уголовная ответственность за незаконное производство наркотических веществ (с выделением квалифицирующих признаков – «в крупном размере» и «организованное незаконное производство наркотических веществ»). Предусматривается также уголовная ответственность членов вооруженных мафиозных группировок за незаконные действия в сфере оборота наркотиков. При этом в Законе дано понятие вооруженного объединения. Таковым считается преступная группа, если ее члены имеют при себе огнестрельное оружие или взрывчатые вещества, а равно скрывают их в тайниках (п. 4 ст. 712 Закона № 162). Карается также незаконное обращение (предложение, сбыт, передача и др.) наркотических средств в небольшом размере для потребления другим лицом. Уголовный закон содержит также запрет на хранение наркотиков для потребления другим лицом. Наиболее строгое наказание предусматривается за преступные действия, совершенные членами вооруженных мафиозных организаций – лишение свободы на срок до 24 лет (см. Приложение 1).
Итальянский закон исходит из принципа декриминализации употребления наркотиков и их хранения для личных нужд. Ввоз, приобретение и хранение наркотиков для личного потребления являются административными правонарушениями, вне зависимости от количества наркотического средства. Итальянские правоведы считают также, что действия, не нарушающие ни прямо, ни косвенно права других людей (такие, как употребление или хранение наркотиков), не должны подлежать наказанию, аргументируя свою позицию статьей 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на уважение частной жизни).
Приобретение наркотиков в этой стране имеет тот же юридический статус, что и хранение. Оно считается административным правонарушением, вне зависимости от количества (если нет подозрения в намерении торговли). Более того, передача наркотика другим потребителям, не выходящая за пределы группы, при определенных условиях трактуется аналогичным образом. Таким образом, современная трактовка законодательства гласит, что в Италии не является уголовным преступлением 1) приобретение наркотиков для себя; 2) приобретение по поручению группы; 3) приобретение совместно с группой потребителей; 4) бесплатное распространение среди потребителей. Однако культивирование наркосодержащих растений для собственных нужд преследуется в уголовном порядке.
В итальянском законодательстве прослеживается общая тенденция к постепенному ужесточению наказаний за совершение преступлений, связанных с наркотиками.
Важное место отведено положениям, регламентирующим обязательную форму лечения для наркоманов. Таким лицам может быть предоставлена отсрочка исполнения приговора сроком на 5 лет при согласии на лечение и если наказание в виде лишения свободы, вынесенное на основании приговора за совершение преступлений, связанных с наркотиками, не превышает 3 года. Примечателен и тот факт, что за лицами, решившими добровольно избавиться от пагубной привычки, в течение всего времени их лечения сохраняется рабочее место.
В Нидерландах торговля наркотиками и их хранение запрещены и уголовно наказуемы в соответствии с международными конвенциями по наркотикам (см. Приложение 1). Однако к большинству случаев хранения и сбыта небольших количеств конопли через так называемые «кофе-шопы» применяется рациональный подход, то есть к этой форме сбыта и потребления наркотиков относятся терпимо до тех пор, пока они занимаются исключительно марихуаной и не вызывают нарушений общественного спокойствия. Однако в формально юридическом смысле продажа марихуаны является незаконной. Аналогичная политика проводится и относительно выращивания небольшого количества конопли в домашних условиях, за которое не преследуют до тех пор, пока соседи не жалуются на специфический запах (в этом случае растения могут быть конфискованы полицией как запрещенные предметы).
Следует обратить внимание на то, что часто публикуемые сведения об отмене в Нидерландах уголовного наказания за хранение «мягких» («легких») наркотиков или даже легализацию торговли марихуаной, не соответствуют действительности. Хранение небольшого количества наркотиков из Списка 1 для личного употребления в соответствии со ст. 10-1 Закона о наркотиках (Opiumwet) (предусмотрено наказание до полугода лишения свободы или штраф четвертой категории – 11.250 евро). Против гражданина, у которого обнаружено менее 0,5 г. вещества из Списка 1, не возбуждается уголовное дело, хотя полиция может конфисковать вещество и направить правонарушителя на консультацию в лечебное учреждение. Что же касается конопли, то поводом для предъявления обвинения и судебного разбирательства может служить лишь факт хранения более 5 грамм вещества, а повышенная ответственность предусмотрена ст. 11-5 за хранение более 30 грамм.
Основным нидерландским законом в сфере контроля оборота наркотических средств является Закон о наркотиках (Opiumwet), вступивший в действие с 1 октября 1928 года[10]. Первый Закон о наркотиках 1919 года был результатом участия Нидерландов в Международной конвенции по опиуму (1912, Гаага). Действующий ныне Закон 1928 года является базовым в отношении установления уголовной ответственности за деяния в сфере незаконного оборота наркотических средств.
В 1976 году Закон о наркотиках установил разграничение между так называемыми «тяжелыми наркотиками» и продуктами из конопли (неофициальное название – «легкие наркотики»). Все запрещенные вещества перечислены в двух списках, прилагающихся к Закону о наркотиках. Список I подразделен на группы А, В, С и D и ориентирован на списки I и II Единой конвенции 1961 года, за исключением некоторых веществ, например каннабиса, и Списки I и II Конвенции о психотропных веществах 1971 года.
В свою очередь Список 2 разделен на подраздел А, которая включает в себя вещества, находящиеся в Списках III и IV Конвенции о психотропных веществах 1971 года, и подраздел В, в который входит "каннабис, включая любую часть растения, из которого не экстрагируется смола, за исключением семян; нормальные твердые компоненты конопляной смолы и растительные элементы конопли (такие как гашиш, эсрар, чарс и джамба), к которым не добавлено никаких иных веществ".
Принадлежность изъятого у правонарушителя вещества к тому или иному Списку имеет реальное влияние на юридические последствия судебного преследования (наказания за незаконные деяния с веществами из списка 2 значительно мягче, чем из списка 1 (ст. 11 Закона о наркотиках).
В апреле 2001 году в силу вступил новый закон «О принудительном лечении наркозависимых», позволяющий судам отправлять наркоманов со стажем преступной деятельности на интенсивное лечение в специальных учреждениях сроком до двух лет.
В Нидерландах часть национальной политики по контролю оборота наркотических средств децентрализована и передана на местный уровень. Нарушения общественного порядка, связанные с наркотиками, всецело находятся в компетенции мэров. Политика на местном уровне, которая должна согласовываться с основными направлениями национальной наркополитики, координируется в так называемых «трехсторонних консультациях» между мэром, главным прокурором и шефом полиции.
Все преступники, виновные в нарушениях законодательства о контроле наркотиков, по степени ответственности разделены на три категории. В частности, потребителей привлекают к ответственности в тех случаях, когда они совершают такие преступления, как торговля наркотиками, кража, разбой или кража со взломом. При этом зачастую применяется альтернатива уголовному наказанию в виде лечения от наркотической зависимости.
Хранение наркотиков для коммерческих целей рассматривается как более серьезное правонарушение, чем хранение, производство и продажа для личного употребления. Максимальное наказание за хранение от 5 до 30 гр. конопли – 1 месяц лишения свободы или штраф 2.250 евро (ст. 11-1; однако в ст. 11-2 указано, что за "преднамеренное хранение", как, впрочем, и за некоторые иные действия, запрещенные п.п. в-d ст.3 Закона о наркотиках, полагается до 2 лет лишения свободы и штраф четвертой категории, т.е. 11.250 евро). Заметим, что более мягкая уголовной ответственности предусмотрено только для веществ, входящих в Список 2.
Если вещество входит в Список 1 и соответственно не является коноплей либо иным веществом из Списка 2, то максимальное наказание варьируется от 1 года лишения свободы или штрафа в размере 4.500 евро за малые количества до 8 лет лишения свободы или штрафа в размере 45.000 евро за изготовление или переработку данных веществ ( соответственно п. 5 и п.3 ст. 10 Закона о наркотиках). При повторном совершении того же преступления наказание может быть увеличено на одну треть.
Согласно основным положениям Закона о наркотиках, ввоз на территорию Нидерландов и вывоз с территории страны любого из наркотиков, включенных в Списки, является тяжким преступлением. Наказание за эти деяния в отношении «тяжелых» наркотиков может составлять до 12 лет лишения свободы или штраф в размере 45.000 евро ( п. 4 ст. 10 Закона).
Стратегия уголовного преследования в отношении нарушивших законодательство о контроле наркотиков в значительной степени определяется директивами Генерального Прокурора. Директивы, принятые в 1996 году и дополненные в 2001 году, указывают основные подходы правоприменительной практики к различным преступлениям в сфере незаконного оборота наркотических средств с точки зрения их расследования, судебного разбирательства и наказания. В указанных директивах содержатся указания на то, какие количества надлежит считать «малыми для личного употребления», а также правила работы «кофе-шопов».
Пожалуй, наибольший опыт законодательного регулирования противодействия распространению наркотиков имеют в настоящее время Соединенные Штаты Америки. В нескольких штатах этой страны за торговлю наркотическими средствами предусматривается смертная казнь или тюремное заключение на срок от 15 до 30 лет. Другие, менее тяжкие виды преступлений, связанные с наркотиками, в том числе их потребление, караются длительными сроками лишения свободы.
Первый федеральный уголовно-правовой акт США об ответственности за нарушение законов о наркотиках был принят Конгрессом в 1951 году. В соответствии с этим законом, в случае привлечения к суду по обвинению в совершении такого правонарушения в третий раз, виновный лишался свободы на срок от 10 до 20 лет[11]. Затем 22 сентября 1961 года издан Закон «О контроле над преступностью несовершеннолетних и молодежи», в котором предусматривались нормы о наказании за преступления, связанные с распространением наркотиков в среде несовершеннолетних[12].
Кроме того, лечение и социальная реабилитация лиц, больных наркоманией, регламентировались законами об исправлении наркоманов 1966 года и о лечении наркоманов 1972 года.
В настоящее время основным нормативным актом в рассматриваемой области является федеральный закон "О контроле над организованной преступностью" 1970 года, который в значительной степени нацелен на борьбу с нелегальным ввозом и распространением таких наркотиков, как героин, кокаин, марихуана. Последние по времени и весьма существенные по значению изменения в указанный закон были внесены в 1984 году комплексным законом о борьбе с преступностью, а также законом 1986 году. В результате этих изменений размер предусмотренных санкций в виде штрафов возрос в среднем в десять раз, а также были усовершенствованы некоторые диспозиции статей.
Рассматриваемый Закон устанавливает пять категорий наркотических средств, сведенных в таблицы. Все предусмотренные Конвенцией ООН 1988 года деяния, связанные с незаконным оборотом наркотиков, в том числе незаконное хранение (владение) ими, караются лишением свободы или штрафом.
Так, согласно ст. 404 указанного Закона, противоправным считается владение наркотиком или его хранение в любом случае, кроме получения непосредственно от врача или по рецепту в целях лечения. Эта формулировка диспозиции представляется удачной.
В том же 1970 году в США принят Закон "О предупреждении и контроле над злоупотреблением лекарствами". Этот закон объединил положения ранее действовавших федеральных законов, предусматривающих уголовную ответственность за незаконные операции с наркотиками. Наряду с карательными мерами, в отношении нарушителей предусматривалось лечение наркоманов, проведение воспитательно-предупредительных мероприятий. В определенной связи с перечисленными выше нормативными актами находился и изданный в том же 1970 году федеральный «Закон о контролируемых веществах», устанавливавший перечень наркотических лекарственных препаратов, производство и распространение которых должно было находиться под государственным контролем посредством механизмов лицензирования и квотирования.
В настоящее время в США в связи с ростом незаконного оборота наркотиков и связанных с ним негативных явлений происходит постепенный пересмотр федерального уголовного законодательства в сторону ужесточения санкций за преступления, связанные с наркотиками. Пересматривается и налоговое законодательство в части расширения оснований возбуждения уголовных дел против торговцев наркотиками по обвинению в неуплате подоходного налога.
В 1988 году конгресс США утвердил Закон «О борьбе с наркоманией и распространением наркотиков», в котором предусмотрены: введение смертной казни за убийства в связи с незаконным оборотом наркотиков, довольно суровые меры по отношению к лицам, уличенным в хранении и распространении наркотиков в небольших размерах, а также комплекс мер по профилактике наркомании[13]. Так, за выращивание более 1000 стеблей марихуаны предусмотрено наказание до 10 лет лишения свободы.
Следует отметить, что наряду с федеральным уголовным законодательством, достаточно широко представлено (и зачастую находится в противоречии с федеральным) антинаркотическое законодательство отдельных штатов. Например, по закону штата Техас выращивание 100 грамм наркосодержащих растений преследуется лишением свободы от 5 до 10 лет. Кроме того, законодательство ряда штатов предусматривает уголовную ответственность за такие деяния как владение наркотиками и их незаконный сбыт[14].
Надо сказать, что основной акцент в США в борьбе с незаконным оборотом наркотиков всегда делался на деятельность правоохранительных органов и системы уголовной юстиции. Так, между 1980 и 1998 г.г. общее число арестов в США выросло на 40% (с 10.441.000 до 14.528.300), но число арестов за нарушения антинаркотического законодательства (продажа, распространение и хранение наркотиков) за тот же период времени увеличилось на 168% (с 580.900 до 1.559.100)[15]. Эти цифры отражают не только рост преступлений в сфере незаконного оборота наркотических средств, но и активность правоохранительных органов страны. Жесткая, но малоэффективная уголовная политика в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических средств, в частности, введение обязательных минимальных сроков тюремного заключения при вынесении приговоров за преступления в этой области, привели к поиску новых методов борьбы с такими преступлениями. Одной из действенных (и по оценкам экспертов весьма эффективной[16] ) реакцией на рост наркопреступности и неспособность традиционной системы уголовной юстиции справиться с ней стала деятельность так называемых судов по делам о преступлениях, связанных с наркотиками (drug courts). Эксперименты по созданию таких специализированных судов начались в середине 80-х гг., и первый суд был создан в Майами, штат Флорида. К январю 2000 года такие суды действовали или находились в разных стадиях планирования уже в 50 штатах, округе Колумбия, Пуэрто-Рико, Гуаме, 2 федеральных юрисдикциях и в 44 племенных судов для коренных американцев (всего 440 действующих судов и еще 279 готовящихся)[17]. Поскольку основной задачей рассматриваемых судов стало вовлечение нарушителей закона в программы обязательного лечения от наркотической зависимости под контролем суда, то на сегодняшний день в их юрисдикцию стали попадать не только уголовные дела, но и иски, рассматриваемые в рамках семейного законодательства, дела о бытовом насилии, вождении автомобиля в состоянии опьянения и других правонарушениях.
Основными целями организации и деятельности судов по делам о преступлениях, связанных с наркотиками, являются: сокращение немедицинского потребления наркотических средств и связанных с этим иных преступных деяний с помощью включения обвиняемых в этих преступлениях лиц в программы обязательного лечения от наркотической зависимости и оказания им необходимой социальной помощи; организация рассмотрения дел о таких правонарушениях судьями, специализирующимися в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков и, соответственно, более профессионально подготовленными; более детальная оценка потребностей обвиняемых в лечении и вынесение более эффективного решения по конкретному делу. Компонентами деятельности рассматриваемых судов являются, во-первых, судебный надзор за обязательным лечением обвиняемых от наркотической зависимости, во-вторых, быстрое выявление нуждающихся в таком лечении и как можно более быстрое направление их на лечение после совершения преступления, в-третьих, обязательное периодическое тестирование на наркотики всех, кто получает обязательное лечение на основании решения суда по делам о преступлениях, связанных с наркотиками, и, наконец, установление специальных требований в рамках программ обязательного лечения при постоянном контроле их соблюдения рассматриваемым судом. В результате успешное прохождение обязательного лечения может привести для обвиняемого к прекращению уголовного преследования или сокращению срока назначенного наказания. Таким образом, суды по делам о преступлениях, связанных с наркотиками, представляют собой новую модель взаимоотношений между уголовным судом и службами общественного здравоохранения и механизм приспособления уголовного процесса к потребностям лечения обвиняемых от наркотической зависимости[18]. Заметим, что по оценкам экспертов 75% заключенных тюрем штата нуждаются в таким лечении, но реально получают его только 20% осужденных[19].
Уголовный кодекс Турции устанавливает ответственность за действия, связанные с незаконным производством наркотиков, выделяя в качестве квалифицирующего признака производство героина, кокаина, морфина или гашиша, а также организованное производство перечисленных наркотических средств на профессиональном уровне. Причем за организацию производства героина, кокаина, морфия или гашиша (руководство преступными организациями) назначается исключительная мера наказания. Производство некоторых видов наркотиков наказывается лишением свободы на срок от 10 до 24 лет и штрафом в сумме 10 лир за каждый грамм наркотика, но не менее 3000 турецких лир (ст. 403, п. 2)[20]. При этом за производство героина, кокаина, морфия и гашиша назначается пожизненное заключение и штраф в размере 10 лир за каждый грамм наркотика, но не менее 3000 лир (ст. 403 п. 2).
Караются в соответствии с уголовным законом незаконные хранение наркотиков с целью их сбыта, а также простое хранение героина, кокаина, морфина или гашиша и потребление наркотиков.
