Как познаётся Бог.

Книга 2.

Автобиографии

учеников Бога

Анна Зубкова, Мария Штиль,
Ольга Степанец, Лариса Вавулина,
Екатерина Смирнова,
Михаил Николенко, Владимир Антонов

Под редакцией Владимира Антонова

Издание 2-ое,

с незначительными
изменениями.

New Atlanteans

2008

ISBN 978-1-897510-11-7
New Atlanteans

657 Chemaushgon Road RR#2

Bancroft, Ontario

K0L 1C0, Canada

Printed by Lulu
http://stores.lulu.com/spiritualheart

Эта книга одна из книг в серии публикаций по те­ме Методологии духовного совершен­ство­ва­ния но­вого направления современной науки, осно­ван­ного научно-духовной Шко­лой российского учё­­ного-биолога Влади­ми­ра Антонова. Направление работы этой Школы мож­но также обо­з­на­чить как плодотворное слияние духовной эко­ло­гии (эко­пси­­хо­ло­гии), теологии и современ­но­го развитого исихазма.

На страницах книги авторы рассказывают о том, как Бог вёл их к Себе: к познанию Себя, к Сли­я­нию с Собой, также — об их собственных уси­лиях, ошибках и победах над своим несовершен­ст­вом.

Этот опыт может оказаться полезным для вас, читатели. Он учит не повторять чужих ошибок и позволяет подражать в том, что привело авторов книги к По­беде на Пути духовного роста.

Книга рассчитана на всех ищу­щих Бога и стремя­щихся к обретению собственного Совер­шен­ства.

© Антонов В.В., 2008.

СОДЕРЖАНИЕ

АННА ЗУБКОВА 6

Вместо Вступления 6

Выбор 8

Начало этой жизни 11

Начало работы над собой 15

Первые занятия 19

Места силы 21

Божественные Учителя 26

Птицы 33

Монашество 35

Преподавание 42

Чудеса 45

“Розовые очки” и встречи со злом 47

Совсем немного о смерти 49

Прерванная песня… и покаяние 52

Кино 56

Немного о методологии 59

Напутствия от Бога 63

Воспоминания ученицы Ассириса 65

Беседа с Ассирисом 70

Отец! Как благодарить Тебя за всё?! 70

Вместо Заключения (глава, продиктованная Иисусом) 70

МАРИЯ ШТИЛЬ 70

Поиск Свободы 70

Дон Хуан 70

Знакомство с книгами Владимира Антонова 70

Начальный этап 70

Встреча 70

Мы отпущены на самостоятельную работу 70

Первые занятия 70

Первый выезд на место силы 70

Саттва 70

Постоянно ощущать Бога! 70

Испытание от Хуан-Ди 70

Любовь к природе 70

О медитативной работе 70

“Врастайте в Меня!” 70

О Нагвалях 70

Заключение 70

ОЛЬГА СТЕПАНЕЦ 70

Жизнь до начала настоящей жизни 70

Начало 70

Лао 70

Сатья Саи Баб 70

Океан 70

Недостатки 70

Тишина и красота 70

Несколько напутствий Божественных Учителей 70

ЛАРИСА ВАВУЛИНА 70

Начало 70

Поиск 70

Встреча 70

Приход в Школу 70

Экология 70

Отдавание 70

“Проверка на прочность” 70

Медитативная работа 70

Божественные Учителя 70

Монашество 70

ЕКАТЕРИНА СМИРНОВА 70

Детство 70

Юность 70

Фильм ужасов 70

Уход из дома 70

Целительница Вера 70

Крещение 70

Покаяние 70

Поиск продолжается… 70

Первое знакомство со Школой Владимира Антонова 70

Первые шаги 70

Новые уроки ада 70

Семейная жизнь с монахом 70

Буддхи-йога 70

Живая природа и Бог 70

МИХАИЛ НИКОЛЕНКО 70

Детство и юность 70

Духовное пробуждение 70

Первые ступени буддхи-йоги 70

Жизнь монахов-учёных 70

ВЛАДИМИР АНТОНОВ 70

Продолжение биографии 70

Наука о развитии душ 70

Oneness 70

Заключение 70

ЛИТЕРАТУРА 70

АННА ЗУБКОВА

“Человек может проделать этот бесконеч­но долгий путь в течение одной единственной жизни, если он концентрирует свою волю исключительно на этой цели”.

Элизабет Хейч [26]

Вместо Вступления

Мне очень хотелось бы написать книгу о Владимире Антонове духовном Мастере, который по­святил свою жизнь, жизнь учёного, — исследованию и анализу всего мирового религиозного и эзотерического опыта. Сам, пройдя весь Путь до позна­ния Бо­га-Отца в Его Обители и Слияния с Ним, он написал десятки книг на эту тему. Он разработал методологию Прямого Пути к познанию Творца — чёткие, устойчивые ступени, позволяющие тем, кто избрали Бога как свою единственную Цель, как выс­ший смысл жизни, как единственную Любовь, — идти этим Путём и пройти его.

Но написать книгу о нём у меня не хватает спо­собностей и умения, я могу рассказать лишь о том, как я сама шла и иду по ступеням этого Пути, о том, как падаю, поднимаюсь и иду снова. Я попробую рас­сказать о том, какая это бесконечная радость — познавать Бога, какое это великое счастье — любить Бога! Я попробую рассказать, на примерах из своей жизни, — как нежно и бережно ведёт Бог тех, кто Ему вверяются.

Но всё, что я поняла, осознала и сде­лала на этом Пути, сделано под чутким, нежным, иногда по­ч­ти незаметным со стороны руководством Вла­ди­ми­ра Антонова.

Действуя в лучших индийских традициях, следовало бы посвятить мой труд “лотосным стопам мо­е­го Гуру”… Но “лотосные стопы” обуты в изношенные кеды или резиновые сапоги, бывалая штор­мовка летом и не менее бывалый ватник зимой являются его монашеским одеянием. За плечами — рюк­зак. Он идёт и ведёт за собой тех, кто могут и хо­тят идти с ним, тех, для кого Любовь к Богу превратилась в неугасимую потребность приблизиться к Нему, слиться с Ним, тех, для кого это стало единственной целью, смыслом этой земной жизни…

Я могу рассказать только о том, как это происходило и происходит со мной…

* * *

Моё восприятие Владимира в первые месяцы ученичества состояло из смешения любви, благого­вейного трепета, почти страха и бесконечной благодарности за то чудо восприятия живой реальнос­ти Бога, которое он нам дарил. Даже сейчас, когда прошло много лет, когда страх и благоговейный тре­пет давно уступили место удивительно близким, род­ным отношениям, подобным тем, которые сложи­лись у нас с невоплощёнными Божественными Учителями, — всё же это не стало привычно-обы­ден­ным.

Его мягкая, плавно текущая манера говорить, двигаться — разительно отличалась от всего, что я когда-либо видела. Это вовсе не было медлительностью или вялостью! Но то, что проявлялось как слова или движения, составляло лишь малую часть его бытия, оставляя возможность невероятному по силе Покою подниматься из Глубин и воздействовать на нас.

Он объяснял — не только словами, а мы воспринимали — не только умами. Мы обучались — сразу как сознания…

Многолетняя привычка жизни в теле, как тело, — нуждалась в радикальном изменении. И Владимир сбивал шаблоны поведения и мышления, присущие нам, — неподражаемой манерой шутить, яр­ки­ми примерами из жизни живой природы и людей, неожиданными поворотами медитаций…

У Владимира всегда получалось делать нашу жизнь исчерпывающе наполненной: и труднейшими медитациями, и глубоким растворяющим покоем, и красотой и гармонией природы, и весельем и шутками, и новыми вариантами служения Богу…

Выбор

“Свобода воли человека, по большому счё­ту, проявляется в том, что он сам выби­ра­ет, в какой части Аб­солюта он будет далее существовать”.

Великан [6]

… Однажды мы работали, а потом отдыхали в пойме небольшой речки. Это — удивительной красоты место! Маленькая речка, которая весной разли­вается здесь на огромном просторе, спокойно струи­ла свои воды в петляющем русле. Заливные луга окружали нас мягкими волнами трав почти до горизонта.

Здесь — особенное по энергетике место: место си­лы. Ровным и спокойным течением разлилась над всем этим огромным простором поймы “Река” Святого Духа, именуемая Пранавой.

Мимо шли двое пастухов. Они шли в Потоке Живого Божественного Света, но не видели и не ощущали Его. Как и большинство людей, они не чув­с­твовали здесь ничего особенного…

Они пожелали нам приятного отдыха и, приняв нас за рыбаков, сказали, что вот на Вуоксе-то ры­бал­ка лучше, чем здесь… С этого начался разговор…

Владимир:

Спасибо, но мы не едим ни мяса, ни рыбы. Ведь Бог заповедал людям: “Не убивай!”

Первой реакцией пастухов было удивление. За­­тем один из них, отмахнувшись рукой, пошёл сво­ей до­рогой, а вот вто­рой никак не соглашался:

Как можно не убивать? Ведь я — есть должен! Я много работаю и не могу без мяса!

Владимир:

Животные чувствуют боль и умирают в мучениях. Какое мы имеем право убивать — ради, всего лишь, удов­летворения своих вкусовых прихотей? Люди вполне могут полноценно жить и работать, питаясь безубойно.

Я ведь их сам убиваю, быстро и без мучений! Я не хочу, чтобы они мучались: я знаю, что такое боль! возражал пастух.

Каждый сам делает выбор: убивать или не убивать, есть или не есть, любить или ненавидеть… Но то, кк мы живём на Земле при жизни тела, — а ведь это есть только краткий отрезок жизни души — но именно это определяет наши судьбы и сейчас, при жизни тела, и после его смерти.

А Вы что: знаете, что будет после смерти? живо заинтересовался пастух.

Да, знаю. Я учёный и занимаюсь как раз эти­ми исследованиями. Я знаю, что души, живущие в зло­бе и ненависти, оказываются после смерти сре­ди себе подобных в аду, и, наоборот, души, живущие в любви и добре, обеспечивают себе райское существование после развоплощения.

Мы лишь сравнительно немного времени проводим на Земле в воплощённом состоянии. И тем, как мы сейчас живём, мы определяем свои судьбы на будущее.

А Вы откуда это знаете? Вы там что — были после смерти?

Да, был.

А сюда обратно — зачем? Не понравилось там?

Понравилось!

Тогда зачем?

Бог вернул.

И что? Учить нас теперь будете?

Нет, не учить, но объяснять тем, кто хотят это знать.

… Тогда пастух стал валить все свои беды на государство: мол, оно во всём виновато…

Но Владимир возразил:

Да, виновато во многом. Но каждый человек отвечает перед Богом за себя сам.

Есть две важнейшие “вехи” в жизни каждого че­ловека: Бог и смерть тела.

И то, как мы проживаем эту жизнь, это ведь именно наш выбор, наш — и больше ничей! Никто и ничто не является оправданием нам в том, как мы жили, что выбирали, что делали в этой жизни…

* * *

… Когда-то, тоже как бы случайно, Владимир встретил и меня. Тогда-то и “перевернулась” вся моя жизнь...

Он тогда почти ничего не говорил, только упомянул про свои книги...

Но, читая их, я осознала, что ведь… рядом со мной живёт человек, который прекрасно знает Иису­са и познал также и Творца!… Его книги показывают Путь преображения себя как души до самого конца: до обретения истинного Совершенства!

… И Бог и для меня, благодаря ему, теперь пе­рестал быть “да­лё­ким”, “непозна­ва­е­мым”, “недо­ступ­ным”. Он стал мо­им Реальным Любящим Учителем!

Но попробую рассказать об этом подробней…

* * *

Каждый человек сам всё время делает свои выборы — как вообще жить и для чего, как поступать во множестве конкретных ситуаций… Иногда эти выборы — осознанные, иногда — чисто рефлекторные: или по шаблонам, привитым воспитанием, или на основе подражания…

Это может быть подобно тому, как, включив те­левизор, кто-то выбирает программу философс­кую, по медицине, по естествознанию — или с боевиком, с фильмом ужасов, со слащавой мелодрамой… А другому — и это неважно: надо лишь, чтоб “бубнело и картинки показывало”…

Так и мы все постоянно избираем то, как прожить каждый следующий отрезок своей жизни.

Человек же, вставший на духовный Путь, делает такие свои выборы именно осознанно. И Бог тогда может активно направлять его движение: человек и Бог начинают действовать в сотрудничестве.

Начало этой жизни

“Существует некое преображающее при­кос­но­ве­ние Бога к душе, после которого преж­няя жизнь в гре­хах и пороках более становит­ся не­возможной, не­мыслимой для неё. Это называется момент истины”.

Апостол Марк [6]

Родилась я во вполне “нормальной” по тем вре­­менам для нашей страны атеистической семье, правда, очень дружной и наполненной любовью и уважением друг к другу.

Верующей в бытие Бога бы­ла лишь одна из бабушек. Запомнилось её твёрдое убеждение: церковь — это одно, а Иисус Христос и Его Учение — совсем другое. Она верила Иисусу и не верила попам.

Верующей я тогда, однако, не стала. Я была впол­­не соответствующей окружению “пай-девоч­кой”­-ате­ис­т­­кой.

Но образ Иисуса, благодаря бабушке, в памяти остался…

И когда, учась в 9-ом классе, я впервые читала запрещённую тогда Библию, которую мне дали на несколько дней, — Евангелия затронули меня очень глу­боко.

Но… моя детская реакция была такой: “Как жаль, что это — сказка! А как было бы здорово, если бы всё это было правдой!…”

Мне нужно было ещё многое прочитать и осмыслить — прежде, чем пришло понимание Бытия Бога.

… Когда это, наконец, произошло, я, уже взро­с­лая, осознанно приняла крещение.

К этому моменту у меня уже не было сомнений в том, что Бог — Един, а религиозные верования разных народов лишь отражают варианты способов Его почитать. Но, раз уж я живу в России, — то пусть моим пу­тём будет православие.

* * *

Бог постоянно стучится в наши сердца. Надо лишь… открыть Ему дверь своего духовного сердца.

Когда это случилось со мной — Бог попытался сделать мне величайший подарок в жизни: живого воплощённого Мастера!

Но я… ещё не была готова узнать его… Я ведь была вполне удовлетворённой своей жизнью: считала себя верующей и не видела необходимости искать чего-то большего… И более того: даже не догадывалась о такой возможности…

Говорят, что, когда ученик готов, — приходит Учитель. Но, если ученик ещё не совсем готов: не ищет Учителя и не хочет вовсе быть учеником…, — то всё происходит не так гладко… Богу приходится тогда приложить немало усилий…

Это было так:

Я тогда работала на киностудии “Ленфильм” художни­ком по костюмам. Сценарий, который мне пред­ло­жили, представлял собой пародию на тему со­творения мира. Когда до меня дошло, что не имею пра­ва участвовать в создании фильма, в котором будет высмеиваться идея Бытия Бога, когда я осо­знала недопустимость для меня такой работы, — я некоторое время не решалась объявить об этом во всеуслышанье коллективу атеистов. Но потом всё же решилась — и отказалась от участия в работе, честно произнеся вслух причину отказа:

— Я верю в Бога!

Так я сумела пройти это маленькое испытание.

И чудеса начались сразу же! На следующий же день мне предложили работу над другим фильмом. И… вскоре прямо в костюмерную киностудии при­шёл Владимир Антонов: ассистентка по актёрам, слу­чай­но встретив его, сумела уговорить, упросить снять­ся в эпизоде фильма.

Я тогда ещё и не подозревала, насколько эта встре­ча изменит мою жизнь. Но в памяти запечатле­­лись каждое слово, каждая мысль при той встрече: они оказались как бы зафиксированными на внутренней киноплёнке в чуть замедленном движении.

Вначале, когда он вошёл, я не заметила ничего особенного, только старую, давно вышедшую из мо­ды одежду, правда, идеально чистую. У меня даже промелькнула мысль: “Когда люди приходят в при­личные места — можно было бы и одеться получ­ше!” Потом за эту мысль мне было очень стыдно…

Пока мы шли в пошивочный цех и обратно, Владимир сказал мне, что прямо вот здесь, в киоске в вестибюле киностудии, продаются его книги.

А я продолжала думать: “Как много на свете странных людей!… Причём на киностудии их встре­ча­ешь намного чаще…”

Попрощавшись до съёмок, я продолжала ходить на работу и с работы мимо того киоска с книгами… Но мне было всегда “так некогда!”, что я даже не взяла их в руки…

… Наступили съёмочные дни. Когда с 7 утра оде­ваешь 500 человек массовки в костюмы эпохи Петра I, то внимание рассеивается. Но всё же я заметила: он оделся на этот раз в джинсовую куртку и джин­сы. Мне стало почему-то вдруг очень приятно: как будто это сделано было для меня… Его теплом и нежностью как бы обняло, я почувствовала Любовь и Покой, исходящие от него. Это запечатлелось как очень значимое…

Я продолжала суетиться, у меня было так много “дел”: всем поправить костюмы, всё проверить… И когда он подошёл и заговорил со мной, я продолжала торопиться, по инерции куда-то хотела бежать, что-то делать… А он взял мои руки в свои — и говорил со мной: говорил очень просто… А я пока ещё не понимала…

… Так Бог познакомил меня с моим будущим Мастером.

… Потом я ещё целый год читала и вновь пере­читывала его книги… А когда было трудно, больно, плохо — грелась мыслью о том, что прямо здесь, в этом городе, живёт этот человек — который познал Бога, я его видела, и он держал меня за руки…

* * *

До той встречи я никогда не искала специально духовную литературу. Подобные книги приходили в мою жизнь время от времени… как бы сами собой. Я читала их, анализировала и выстраивала из того, что мне казалось похожим на правду, фундамент своего мировоззрения. Устоявшиеся мысли-кир­пи­чи­ки в этом фундаменте чередовались с пустыми мес­тами со знаками вопроса. Но я не пыталась сама искать ответы на эти вопросы, а только лишь очень радовалась, когда ответы находились как бы сами и заполняли пустые места.

Когда же я читала книги Владимира Антонова, то получала уже готовый фундамент — прочный, реальный, безусловный. Всё, что было моим мировоззрением раньше, соотносилось с ним, как эскиз на бумаге со всеми присущими ему недочётами — с уже готовым, реально существующим, устойчивым зданием, причём именно с тем самым зданием, которое мне самой хотелось создать!

Я легко приняла всё, что там было написано! Я нашла там всё, чего мне не хватало, и ещё намного больше того то, о чём я и не начинала ещё задумываться. Я читала и перечитывала книги одну за другой. Всё самое ценное и истинное из всех религиозных концепций было собрано, объяснено и про­анализировано в них самым тщательным образом! В самой доступной для понимания форме были изло­жены высшие знания о Творце, о смысле человеческой жизни и путях реализации этого смыс­ла. Мне оставалось лишь читать, осознавать и впитывать в себя эти знания.

Всё, что я прочитала, было так грандиозно, реально, и в то же время… просто! В этих книгах было написано не только о том, как и для чего Бог создал всё во вселенной, по каким законам Его Бытия всё развивается, но и о том, что из этого следует: что должен делать каждый из нас — людей, воплощённых Богом на планете Земля.

Анализируя себя по приведённым в книгах Антонова схемам психотипизации людей, я при всём желании не могла найти своё место где-ни­будь поближе к вершинам этих схем. Мои несовер­шенства — во всей своей красе и полноте — вдруг обрушились на меня! Поняв, что не доросла ещё до настоящей духовной работы, я взялась за изменение в себе всего того, что ей не соответствовало по эти­ческим нормам.

Начало работы над собой

“… Есть чудо, которое возможно совершить… человеку: это когда он, полный искренней веры, решается вырвать из своей души все дурные помыслы и, чтобы достигнуть Цели, не ходит более по путям беззакония”.

“Жизнь Святого Иссы”, 11:8 [17]

Вначале надо было стараться осознавать, фик­сировать умом и подавлять свои грубые эмоци­о­на­ль­ные состояния: гнев, раздражение, ревность, жад­ность и т.д.

Также нужно было учиться лю­бить все живые существа, в том числе, тех наших меньших братьев и сестёр, которых почему-то человечество упорно стремится “любить” в качестве вкусной еды.

Переход на безубойное питание явился для ме­ня первой трудностью. Но она заключалась вовсе не в том, чтобы удерживаться от желания есть мясо или рыбу: я совершенно спокойно не употреб­ляла убойную пищу, ещё соблюдая пос­ты, принятые в православии. Трудно было другое: поломать стереотип “стыдно быть, не как все”.

И Богу приходилось воспитывать меня, в том числе, через боль: чтобы я научилась не причинять боль другим…

Еду, например, в Москву на съёмки фильма и про себя решаю: “Это будет как-то неудобно: выпендриваться — когда всех на съёмочной площадке кормят одинаково! Не будут же для меня готовить отдельно!”

… И — заболеваю с температурой под сорок. Два дня ещё пытаюсь ходить на работу… Потом, лёжа в гостиничном номере, размышляю о том, как неудобно умирать в чужом городе: сколько хлопот друзьям и родственникам будет по доставке трупа!… Температура не опускается ниже сорокоградус­ной отметки и не сбивается никакими лекарственными средствами… Голова раскалывается от не­вы­носимой боли… Преследует навязчивая мысль о теле, которое вот-вот “отдаст концы” и его “некуда будет деть”...

Наконец, осознаю, что надо раз и навсегда безоговорочно перейти на безубойное питание! И… вы­здоравливаю почти мгновенно!

* * *

Всем, что я поняла и узнала, очень хотелось поделиться с кем-то, обсудить. Но тут я с удивлением натолкнулась на тотальное непонимание! Та истинная реальность, которую я видела на каждой странице книг Антонова, не производила на моих знакомых и друзей никакого впечатления! Даже тем, кто, вроде бы, верили в бытие Бога, было вполне достаточно… лишь вспоминать о Его существовании по “праздникам” или в несчастьях, а в остальное время было удобнее жить,… вполне обхо­дясь без Него.

Но Бог сделал мне ещё один великий подарок: друга на этом Пути — Марию. Это оказался не временный спутник: мы, помогая и поддерживая друг дру­га, идём со ступени на ступень духовного Пути и сейчас…

Познакомились мы тоже на киностудии, работали вместе, иногда обменивались книгами, разговаривали о наших детях… Однажды я дала Марии книги Антонова — и получила взамен для прочтения книги Карлоса Кастанеды с Учением Хуана Матуса.

… Лишь немногие люди при чтении книг Кастанеды способны увидеть за занимательным мис­ти­ческим сюжетом — реальную работу Бога с Его воплощёнными учениками…

Мария не только увидела эту реальность. Но, читая и перечитывая те книги, она… ждала, когда же Сонорская пустыня вместе с Нагвалем^[1] окажутся здесь, рядом. И вот — ведь дождалась!

С этого момента началась наша совместная ра­бота над собой. Мария, сразу поняв приоритетность именно нравственной, этической стороны духовного роста, перешла на безубойное питание ле­г­ко: так, будто это само собою разумелось всегда.

Мы много читали, обсуждали, искали способы борьбы со своими “комплексами”, с ленью, с раздра­жительностью и всем прочим негативным, что удавалось в себе обнаружить.

… И очень помогало ощущение того, что каждое утро на другом конце города в 6 часов утра, в то же время, что и я, Мария делает те же самые психо­физические упражнения, которые были описаны в книгах Владимира Антонова...

* * *

Я, однако, скромно оценивала свои успехи.

Бог — тоже…

И Ему пришлось меня чуть-чуть попугать…

Однажды ночью я проснулась с полным пони­манием того, что, если я не буду готова прямо сейчас начать серьёзную работу над собой, то уже в са­мом ближайшем будущем меня ждут рак и мучитель­ная смерть…

Утром же я написала Владимиру Антонову пись­мо.

Он позвонил мне по телефону уже на второй день. Хотя… письма в нашем городе никогда не доходят столь быстро…

Он пригласил нас в гости…

Когда я рассказала об этом приглашении Марии — её реакция была такой: “Уже началось? Ой, как страшно и здорово!”

… Мы приехали заранее. Были сильный мороз и ве­тер, нас колотило от холода и страха. Мы нашли подъезд и квартиру, но… ещё полчаса ходили вокруг дома: чтобы придти точно вовремя, не раньше и не позже. Понимание, что вот сейчас твоя внутрен­няя сущность предстанет обнажённая, что ты бу­дешь видна такая, как есть, без прикрас, — эта мысль не прибавляла нам смелости.

… Дрожащая рука звонит в звонок. Дверь открылась… На пороге нас встречал Владимир.

… Когда незнакомого человека принимают в объ­ятья, целуют — это вводит в мир иных отношений: в мир, где царит Любовь и все — дети Бога, а духовного Мастера нужно называть “на ты”.

Самое удивительное, что запомнилось от той встречи, это была тишина. А от молчания было не неловко, а… хорошо, спокойно.

Я всегда прежде очень стеснялась молчания в присутствии незнакомых мне людей. Мне делалось от этого… напряжённо. Здесь же — всё напряжение, весь мой внутренний “зажим” от желания выглядеть получше, вести себя и говорить пра­виль­но, от­ступил, смываемый мягкой волной покоя и тишины. Было ощущение, что в этом покое можно плыть, расслабившись полностью, раствориться.

Растворяться я, конечно же, тогда ещё не умела. И поэтому — то всплывала на поверхность лёгкого волнения, то вновь окуналась в блаженство то­го по­коя.

Конечно же, мы и говорили. Владимир рассказал о том, что у меня есть некий “задел” от прошлого воплощения, что я уже живу в анахате. Он говорил, что у меня уже развиты руки духовного сердца, что, когда я поправляла костюмы на актёрах, из моих рук лился свет — поэтому-то он и обратил на меня осо­бое внимание…

Владимир очень мягко и нежно затронул тему моего православного воспитания и предложил оставить узкие рамки религиозной обрядности. Он гово­рил о православной церкви только хорошее и вспоминал — с благодарностью к ней — своё собственное православное прошлое. Этого разговора на данную тему оказалось для меня достаточно.

Первые занятия

“Царствие Небесное усилием берётся,

и употребляющие усилия восхищают его”.

(Мф 11:12)

Первые попытки активно менять себя у меня начались ещё примерно в 8-ом классе средней школы, когда я поняла, что “закомплексованная”, стесни­тельная и до глупости гордая девочка ничего не смо­жет в этой жизни, если не станет… своей противоположностью.

Теперь же эта работа обрела новый — высший — смысл. Я делала это уже не для себя, а для Бога. А значит, уже нельзя было потакать своим слабостям! Каждое утро зарядка, психофизические упражнения и т.д., даже если на работу к 7-ми утра, даже если спала всего 2-3 часа. И так — не один месяц.

Мы тогда осваивали курс раджа-йоги. Конк­ретные упражнения описывать не буду: они подробно изложены в книге [7].

К нашим встречам с Владимиром я всегда заготавливала список вопросов, которые намеревалась задать ему. Но это мне никогда не удавалось! Владимир начинал говорить… — и сам отвечал на все мои так и не заданные вслух вопросы…

Уже на второй такой встрече произошло очень значимое для меня событие.

Я ещё сидела на полу на коврике после шав­са­ны — завершающего релаксационного упражнения. Усталость и счастье одновременно были так велики, что не хотелось шевелиться и говорить.

Владимир вдруг спросил:

— Кто это здесь с нами из Божественных Учителей?

И через него же наш Гость ответил:

— “Бог Солнца” — Ассирис.^[2] Я вёл Аню в прош­лом её воплощении и очень рад тому, что она сей­час здесь!

И Ассирис далее рассказал о том, что в прош­лой земной жизни я была воплощена на севере Нов­город­ской Руси. Там была духовная Школа, которой руко­водил Ассирис. Ступени обучения в той Школе вели к познанию единого для всех людей Творца.

… Я с трудом вспоминаю слова, которые тогда говорились, потому что Ассирис — мой прежний Бо­жественный Учитель — вошёл Сознанием в моё тело, даруя Блаженство полного ощущения Се­бя…

Для меня это было тогда впервые. Свет и Любовь заполнили, захлестнули настолько, что я не могла пошевелиться, по щекам лились слёзы счас­тья. То, что было вокруг, почти перестало восприниматься. Всё было заполнено чудом прикосновения к Живому Богу, Который, наконец, занял в моём сердце Своё законное место…

Бог Живой Бог! — пришёл в мою жизнь так реально, как входит самый любимый человек. Я в этой жизни никогда прежде не испытывала такой силь­ной любви! Ибо столь долго жда­ла: когда же при­дёт тот Главный Любимый, имя Которому — Бог…

* * *

Вот так мы при встречах с Владимиром получали прикосновения к Богу — а потом вновь окунались в суету земной жизни… При этом мы должны были каждый раз не утонуть, не захлебнуться в ней, выплыть.

Мне всё время казалось, что вот сейчас марафон закончится и будет передышка, остановка. Но остановки не было: просто как бы начала раскручиваться, разжиматься некая пружина, давая моей жиз­ни всё большее ускорение, — чтобы наверстать упущенное время того духовного безделья, которое прежде считалось моей “сознательной” жизнью...

Места силы

“Бог Великий Бесконечный Вселенский Бог есть Любовь. И для того, чтобы при­близить­ся к Нему, познать Его, влиться в Не­го, — мы тоже должны стать очень-очень большой любо­вью!”

Владимир Антонов

(Из фильма “Саттва весны”)

Потом мы поехали в лес на место силы Ассириса. Начинало сбываться то, о чём я и не смела мечтать…

Огромный шар Живого Божественного Света, видимый глазами сознания, развиваемого в качестве духовного сердца… Сияющее Солнце Бо­жествен­­ной Любви… Снова — интенсивнейшее Блаженство от Соприкосновения…

Кажется, сгораю от счастья — и прошу, молю:

— Ассирис, каков Ты? Так хочется увидеть, ус­лы­шать, понять, почувствовать Тебя ещё полнее — во всей Твоей Божественной Вездесущности!

Владимир подошёл, видя мои мучения:

— Выйди из анахаты назад. И попробуй оттол­к­нуться от спины тела руками сознания. Тогда ты сможешь выплыть в Свет Сознания Ассириса. Потом можно попробовать слиться с Ним, заполняя Его форму.

Через час пыхтения и старания, сменявшихся лишь на секунды пронзительным ощущением блажен­ного Слияния, я выдохлась и устала так, как не уставала никогда в жизни.

… Пока мы шли к костру, Владимир спросил как бы между прочим:

— Ну как: получилось, понравилось?

Я растерялась, не зная как отвечать. Ведь я вообще не имела ещё представления о том, как ЭТО должно получаться!

Он улыбнулся, заверил, подбадривая, что полу­чилось… И стал объяснять, как постепенно развивается сознание человека. Вначале оно у большин­ства людей бы­вает подобно сгусточку размером с тен­нисный мячик и прикреплено к какой-ни­будь чак­ре. Методы раджа-йоги позволяют научить­ся перемещаться сознанием по энергоструктурам те­ла и за­одно очищать их. Ког­да энергии тела и само сознание оказываются в должной мере очищенными и утончёнными — можно начать учиться выходить из тела, настраиваясь по уровню тонкости на Божественного Учителя. Следующие шаги — наращивание величины, объёма сознания; это называется его “кри­с­талли­заци­ей” — по аналогии с ростом кристалла в благоприятной для этого среде.

… Потом мы обедали и отдыхали у костра. После этого — получили домашнее задание: работать даль­ше по прочистке и развитию чакр. В том числе, надо было петь специальные мантры для чакр.

Чтобы показать, как это делается, Владимир встал, откашлялся слегка, и потрясающе высоко про­пел все мантры. Они звучали нежно, тонко, всё пространство заснеженного леса вокруг заполнилось зву­чанием голоса, который, казалось, не мог принадлежать его телу. Он — с его мягкой пушистой бородой, обрамляющей лицо, в ватнике и резиновых сапогах — стоял перед нами, а звучание мантр наполняло со­бою всё пространство вокруг. Тело, казалось, не име­ло к этому отношения. Вся прозрач­ность воздуха, вдруг ожившая и огромная, состояла из мягкого потока голоса…

… Эти камертонные настройки для чакр поз­во­ляли нам сделать свои тела с их энергоструктурами — инструментами, пригодными для дальнейшей ра­бо­ты по совершенствованию сознаний.

* * *

Он оставил нас на некоторое время работать са­мо­стоятельно.

Я ощущала и наблюдала, удивляясь и восторгаясь, как мощно Бог вошёл в мою жизнь и потеснил “мусор и хлам” в моём повседневном существовании.

Теперь я каждое утро, просыпаясь, вспоминала Ассириса. Он тотчас приходил — и наполнял радостью и надеждой.

Когда же я “забывалась” в городской суете, то, бывало, вдруг сквозь мглу туч при мокром снеге — на несколько секунд на небе показывался сол­нечный диск… — и я вспыхивала от ра­дости, вспо­миная Ассириса. А внутри сознания начи­нали зву­чать строки стихов. Я не сочиняла их: они начинали звучать как бы сами — как некий ритм, постепенно наполняющийся словами… — сло­вами, уводящими за грань мира иллюзий…^[3]

* * *

Мы каждое утро делали заданные упражнения и пели мантры для чакр, прячась в ванных комнатах: чтобы не будить родствен­ников неумелыми за­вываниями в 6 часов утра. А соседи сверху и снизу, наверное, удивлялись подозрительному гудению от водопроводных труб…

И так хотелось — скорее, дальше!

И вот, Владимир звонит и зовёт нас на новое занятие.

Я сообщаю об этом Марии… Но она отвечает, что в этот день занята, не может освободиться от ра­боты…

То, что потом творилось с ней, стало для меня на всю жизнь объяснением того, что значит идти на пределе возможностей. Её отчаяние было оттого, что Бог не берёт, не пускает её дальше к Себе… И, если не сейчас, то ведь другого раза может никогда не быть! “Птица свободы летит — и она никогда не останавливается, и не возвращается назад” — это бы­ло то, чему научил Хуан Матус через книги Кастанеды. Её отчаяние было столь велико, что я не знала, что и делать. Утешать было бесполезно…

Но всё разрешилось очень просто. Бог завершил это испытание, и Владимир всего лишь перенёс время встречи на два часа, чтобы Мария успела и на работу, и на наше занятие.

… Итак, снег с дождём, под ногами хлюпает, небо в тяжёлых серых тучах...

Но перед нами — чудесное растение силы — тополь. Он отличается от всех окружающих его тополей огромным коконом тонкой и светлой энергии, полностью созвучной энергии раз­ви­тых человеческих духовных сердец. Это — тёплая неж­­ность и свет, который можно видеть со­зна­ни­ем, несмотря на сырость и пасмурность вокруг. Мож­но также ощу­щать границу кокона снаружи и из­нутри, заполнять ко­кон собою — собою в качестве духовного сердца. Или можно даже уходить кон­­центрацией со­знания ниже поверхности Земли — туда, где кокон охватывает мощные корни то­по­ля. Поверхность Зем­ли при этом перестаёт вос­при­ниматься, мы сво­бодно проходим сквозь земную твердь…

Но этот тополь — даже не просто дерево с ана­хатной энергетикой: это — сознание, в прошлом имев­шее человеческие воплощения. И через жизнь в древесном теле оно сейчас осваивает тот покой, который не сумело освоить тогда, когда жило и любило как человек, дарило любовь…

С этой душой можно было говорить, общаться эмоционально... Реальность общения сознаний по ту сторону от физического мира стала тогда для нас столь очевидной, что уже невозможно было не понимать, что жизнь только с одного конца видится как лишь движение материальных тел. Но, чем глуб­­же под этой материей мы ощущаем её биение, тем яснее становится, что мы — не тела, а сознания, что вокруг нас — бесчисленное мно­жество других эволюционирующих сознаний, таких же живых, как и мы сами…

Нам было поручено продолжать работать с то­полем, и мы каждое утро до работы и каждый вечер приходили к нему, здоровались, обнимали руками духовных сердец. И эта большая и добрая душа учи­ла нас гармонии, нежности, любви и покою, помогала нам чистить энергоструктуры наших тел и привыкать быть такими же большими, как она сама.

… Недавно я заходила к нашему другу-тополю и спрашивала: что написать о нём в книге, что бы он хотел сказать людям. Он отвечал:

— Я плохо помню, что такое книги. Но знаю, что значит любить, любить, любить!…

… И мне уже больше не хотелось слов, я отвечала своей любовью — на его любовь.

Ведь любить — это намного больше, чем гово­­рить о любви!

* * *

Далее Владимир учил нас выходить из анахаты через меридиан читрини, сливаться со Святым Ду­хом над поверхностью Земли…

За несколько часов жизни мы осваивали с ним то, над чем людям иногда нужно трудиться не одно воплощение…

Мы тогда ещё не понимали, какими огромными шагами Бог предлагал нам идти к Нему…

… В частности, мне было даровано пережить одно из принципиально новых состояний. Говоря в терминах Хуана Матуса, мне удалось тогда полнос­тью “собрать другой мир”, выйдя из физического те­ла в Живой Свет Святого Духа в тре­тьем по уровню плотности Его проявлении.

Ощущение тела исчезло полностью. Я плавала сознанием и, протянув руки духовного сердца, рвалась всем существом туда, где множество живых вза­имослитых Сознаний являет собой в Творение Свет и Любовь Творца. Я перестала видеть и осознавать физический мир, я не помнила о том, где сто­ит тело, о том, что я исполняла медитацию... Медитация — как активная работа — вдруг перестала существовать, не требовалось больше ни­ка­ких усилий… Мир Бесконечного Живого Света стал единственной Реальностью… Меня там встре­чали Объятья Любви, меня там ждали, жда­ли давно…

Это состояние продолжалось не очень долго, но время я там не осознавала. Когда же я “плюх­ну­лась” обратно в тело, повторить всё самостоятельно уже не могла. Я только запечатлела это состояние и пыталась в дальнейшем “подтягиваться” к не­му. То был аванс Бога: Он показал и дал мне ещё раз, в ещё одном варианте, реально познать, прочувствовать Его. И дальше уже от моих усилий зави­село — постичь Его в полном и окончательном Слиянии с Ним в Обители Творца.

Божественные Учителя

Невоплощённые Божественные Учителя, назы­ваемые в совокупности Святым Духом (Брахманом) Их Множество. Они Те, Кто на всём протяжении существования вселенной вливались в Оке­ан Изначального Сознания. Ставшие единосущными Творцу Божественные Души, проявляют Себя затем как Божественные Учителя, исходящие из Него. Они осу­ществляют Его Волю в Его Творении.

Некоторые из Них хорошо известны, Их Учения стали достоянием человечества. Но есть и Те, о Ком не многие знают, не сохранилось в памяти людей то, как Они жили, что говорили.

А иногда Они вновь воплощаются в человеческие тела. Тогда Их называют Аватарами, Мессиями, Христами. Они это делают из любви к нам: чтобы иметь возможность лучше нам помогать.

Мне бы хотелось рассказать ещё хоть немного о своём опыте общения с Ними.

* * *

Я умудрялась жить в этом мире так, что не знала ничего о жизни сейчас на Земле Сатья Саи ­и Дэвида Копперфильда. Я даже не слышала о Них ни разу до знакомства с книгами Владимира Ан­тонова!

Моё знакомство с Сатья Саи Бабй началось именно через книгу Владимира “Сатья Саи — Христос наших дней”. Читая эту книгу, создан­ную по Его благословению и дополнительно бла­гослов­лён­ную — в уже изданном варианте — Им в Его индийском ашраме, — я ощущала Его Божественное присутствие. То же продолжалось и впоследствии — при чтении других Его книг и книг о Нём. Смысл отдельных фраз вдруг начинал раскрываться с Его непосредственной помощью намного глубже, чем при обычном чтении.

В частности, Он, поощряя мои верные мысли, заливал меня Своей Любовью, или же говорил, объ­ясняя недостатки, которые мне сле­довало искоренять в себе именно сейчас.

А иногда Он устраивал маленькие чудеса, позволяя, например, найти и купить книги о Нём, которые не переиздавались уже много лет. Однажды ровно два экземпляра, для Марии и для меня, Он вложил мне в руки — как единственные, “случайно” оказавшиеся у продавца. Или незнакомый человек в книжном магазине вдруг дарил мне Его портрет…

Я уже уверенно ощущала присутствие Сатья Саи в своей жизни — и ждала первой встречи с Ним на Его месте силы так, как ждут, наверное, первого даршана приехавшие в Индию Его преданные после­дователи.

… Владимир привёл нас к одному из излюбленных Им мест — тому месту, где Его Махадубль легко видеть и где особенно легко общаться с Ним.

Когда мы сняли рюкзаки, немного передохнули после дороги и затем расположились рядом с Маха­дублем — Владимир вначале пояснял, что вот: Баб подошёл и протягивает к нам Свои Руки, касается ими анахат в наших телах. Но дальше он предложил нам общаться с Бабй самостоятельно.

Я прижалась всем своим существом, всем со­зна­нием к огромному Телу Сознания Сатья Саи и го­вори­ла Ему о том, как люблю Его, что буду очень-очень стараться в учёбе… Потом слова у меня кончились — и стало удивительно хорошо… И совершен­но неожиданно отчётливо прозвучали Его сло­ва, адре­сованные мне — ещё ничего не знающей и не умеющей, стоящей только у самого начала Пути. Он сказал:

— У нас на всех — одно Сердце: Сердце Бога. Это и есть твоё Высшее “Я”, которое тебе пред­сто­ит познать, став Им.

Я запомнила эти слова на всю жизнь. Я жила с ними, повторяя их как мантру, как пароль, позволя­ю­щий быть допущенной в Обитель Творца.

А потом, когда мы обедали, Сатья Саи Баб, Иисус и Кришна пришли благословить нас. Когда Баб подошёл ко мне и, стоя за моей спиной, прижал меня к Себе как маленькую девочку, что-то во мне просто “перехлестнулось через край”… Я тогда чётко видела склонённое над собой Его большое улыбающееся Лицо.

Сатья Саи стал для нас одним из Тех, Кто теперь всегда были рядом с нами. Он откликался мгно­венно. Например, так: “Не бойся ничего, Я здесь, рядом, всегда с тобой. Твой Баб”. И эти “Твой Баб”, услышанные из самой глубины сердца, всегда помо­гали най­ти силы, смелость, терпение и понимание того, что делать.

* * *

Наше обучение продолжалось. Владимир погля­дывал на нас хитро: “Ну, что с вами теперь делать? Попробуйте-ка вот это!” и выдавал задание.

Так мы знакомились с Хуан-Ди — одним из пер­вых Аватаров Земли, воплощавшимся несколько раз в Китае. Это Он через Лао-Цзы надиктовал Дао-Дэ-Цзин. Он же был тем “Арендатором”, Который, любя разные экстравагантные шутки, дарил сокровенные знания группе Нагваля Хуана Матуса.

* * *

Лесная дорожка. Вокруг — густые высокие ели. Тишина нарушается лишь пением зарянок и зяб­ликов.

Владимир знакомит нас с Хуан-Ди. В частности, он рассказывает о том, как Хуан-Ди здесь однажды уплотнил своё Тело Сознания настолько, что стал виден даже для совсем начинающих.

Владимир предлагает пригласить Хуан-Ди к се­бе в анахаты и там начать общаться с Ним.

… Увидеть лицо Хуан-Ди в анахате — у меня сразу не получалось, и я стала представлять Его Образ по описанию Владимира — художественное образование позволяло мне это сделать без труда. Монголоидного типа лицо с широкими скулами… Гла­за Его вдруг ожили и заискрились весельем, улыб­ка наполнилась нежностью… Лицо обрело реальную живую мимику!

Я попыталась говорить с Ним, но слышать не по­лучалось: от волнения не могла рас­слабиться на­столько, чтобы воспринять ответ. Тогда я попросила Хуан-Ди отвечать подмигиванием: если “да” — Хуан-Ди подмигивает левым глазом, если “нет” — правым. И… — получилось!…

Я позадавала немного вопросов, а затем, таким же “подмигивающим” способом испросив Его со­г­ла­сия, уцепилась руками сознания за шею Хуан-Ди и попросила:

— Поехали за “Зеркало”!…

И тут же оказалась в состоянии тёплого, густого покоя эона протопракрити^[4].

Я продолжала “ездить” на шее Хуан-Ди снова и снова, прося Его “катать” меня по эонам, пока не ус­лы­шала очень чётко:

— Лентяйка!

Сказано это было так нежно, что я даже не огор­чилась, а продолжала радоваться ещё одному удивительному опыту познания реального Бога — Живого, Нежного, Весёлого — при всём Его Вселенском Могуществе!

Впрочем, потом, когда я вспоминала об этом, то от собственной наглости становилось “не по себе”. Как это? — вот так запросто “приставать” к Богу, к Которому в моих ещё совсем недавних представлениях следовало лишь молиться, стоя на коленях? Но ведь куда денешься?! Вот Он Хуан-Ди — Живой, Настоящий! И бухаться перед Ним на колени… — нет никакого смысла: не нужно вовсе Ему это! Да и колени у духовного сердца попробуй ещё найди: ведь у него есть только руки любви!…

* * *

Время летело каким-то непостижимым образом. С одной стороны, в материальном мире у меня продолжалась обычная жизнь с работой, семьей, про­чими родственниками, которые всё ждали: ну ко­гда же эта “дурь” у меня закончится, сколько мо­ж­но?! А в другое время я жила в том мире, где существовал только Бог. И в нём Владимир вёл нас очень быстро, не давая передышки. Прошло ведь всего несколь­ко месяцев после начала занятий!

… Владимир повёз нас теперь встречать весен­ний рассвет на тетеревином току. Ехали с вечера, без палаток.

… Выйдя из автобуса, мы быстро погрузились в безмолвие ночного леса. Звёздное небо, казалось, опустилось и легло на Землю уютным, наполненным звёздами одеялом. Было ощущение, что касаешь­ся неба руками уже в некоторой мере подросшего сознания, что просто рядом с собой можно трогать пронизанную светом звёзд небесную тол­щу. А глядя из бесконечности, можно было ощу­щать, как маленькая планета Земля плывёт в мягком вселенском просторе.

Пришёл Хуан-Ди — и вся бесконечность напол­­нилась Его присутствием. Прохлада ночи вдруг исчезла, и всё вокруг заполнил тёплый, насыщенный Его Любовью покой.

Счастье переполняло до краев и готово было выплеснуться из меня! Но покой Хуан-Ди был силь­нее, и поэтому моему счастью приходилось гореть крошечной звёздочкой в Океане Вселенского Хуан-Ди.

… Мы пришли к месту ночёвки. В полной темноте собирали дрова для костра. Когда, наконец, раз­горелся огонь, Владимир предложил всем улечь­ся по­удобнее и поспать часа три до рассвета, когда пойдём поближе к тетеревам.

Спать я не могла: “Кто я? Где я? Что я делаю на этой Земле? Зачем я здесь? Что я должна здесь делать?” — сколько раз Владимир предлагал нам не забывать эти вопросы! Но вот сейчас — надо было не только задавать их себе, но и ответить Богу — напрямую, с полным осознанием и с полной от­ветственностью: “Я — частичка Абсолюта, крошеч­ная живая капелька сознания, которая во­пло­ще­на для того, чтобы расти и осознавать свою Единосущ­ность Тому Единственному, к Которому должны стремиться все”. И я прямо сейчас должна заявить Ему о своей готовности идти к Нему без колебаний. Ибо нет ничего в жизни важнее этой главной Цели!

Хуан-Ди подключился к моим переживаниям и напомнил мысль, которую я читала в одной из книг Владимира: Бог никогда не задаёт человеку непосильных для него в данный момент испытаний; но и продолжать жить в мечтах о чём-то большем^[5], не делая всего, что от меня зависит, — нельзя; нужно не просто сделать выбор в пользу Бога, а ежедневно, ежечасно отметать всё то из сво­ей жизни, что мешает идти на пределе своих воз­можностей…

… Продолжая держаться за руку Хуан-Ди, я заснула совсем ненадолго.

… Мы встали, когда ещё не рассвело и, бесшумно собрав вещи, двинулись туда, где должны были токовать тетерева. В предутреннем тумане, плавно взмахивая крыльями над нашими головами, пролетали вальд­шнепы. Затем свою восхитительную токовую песню начали петь бекасы, поднимаясь ввысь, а затем падая вниз и рассекая густой утренний воздух растопыренными перьями хвостов, издающих неподражаемый блеющий звук.

Наслушались мы и тетеревов…

… Солнце поднималось всё выше и освещало по­ля. Птицы наполняли своими голосами прост­ран­ство. Каждый их вид включался в общий хор при определённой яркости света. Самцы всех видов старались изо всех сил своими песнями привлечь к себе самочек — чтобы от их любви родились дети и потом научились бы у своих пап песням своего вида.

Владимир рассказывал нам обо всём этом, учил различать голоса птиц.

А затем он изобразил, уплотняя сознание в новую форму, как токует тетерев: чтоб мы рассмотре­ли поближе.

… Если кто-то из вас видел актёра Лебедева, изо­бражающего очень пожилую лошадь в спектакле “Хол­стомер”, то он знает, что человек может изоб­ра­зить лошадь так, как ни одна лошадь не способна это сделать.

А теперь попробуем представить на небольшом холмике среди полей человека, который медленно превращается в огромного токующего тетере­ва. Он наклоняет туловище и голову, растопыривает крылья, которые почти касаются земли, расправ­ляет веером большие чёрные с синим отливом роскошные хвостовые перья — и начинает сначала “рас­кочега­ри­ваться”, покачивая туловищем и издавая тетеревиные “чуфыканья”, затем перерастающие в ли­кующую песню…

Потом Владимир выпрямляется, принимая вновь человеческий облик, и хохочет — и мы тоже хохочем вместе с ним.

… А восход Солнца мы встречали на холме внутри Махадубля Сатья Саи, исходящего из глубины бескрайнего Океана Творца.

… Потом мы купались в ледяной воде едва сбросившей лёд реки и загорали под уже по-лет­не­му тёплым солнышком. Все переживания, напряжения и восторги этой ночи смывались новым днём, который нужно было прожить для Бога, здесь и сей­час.

Птицы

“Ты можешь познать, что все существа

малые дети Мои!”

Кришна [6]

Владимир всегда учил и учит не только искусству медитации. Он учит всему! В том числе — видеть гармонию и красоту природы, бережному, неж­­ному взаимодействию с каждой вопло­щ­ённой душой. Каждое живое существо травинки, деревья, маленькие паучки, муравьи — становились для нас теми, кого следует искренне любить. Недопустимо было, например, “не заметить” муравья на лесной дорожке и наступить случайно на него. Или пройти мимо листа ржавой жести, придавившей молодую травку. Он сам всегда замечал, если кому-то из живых существ нужна помощь, например, освобождал молодое деревце от повисшей на нём сухой ветви, срезал со стволов деревьев ме­шающие их росту кем-то когда-то привязанные и оставленные верёвки.

Владимир не только объясняет нам словами, как следует поступать. Он всегда сам так поступает, так живёт: по законам любви к каждому существу. И мы учились у него, видя, как это делает он.

А ещё он учил нас узнавать птиц по голосам.

Очень не просто мне это давалось… В первую весну моего ученичества голоса птичек естественно вливались в единую гармонию счастья первых при­косновений к Богу, не оставляя в памяти их имена и песни. Мои умения в орнитологии^[6] ограничивались способностью на слух отличить ворону от кукушки. Если мне удавалось увидеть птичку, то я ещё была в состоянии отличить дрозда от дятла, а зарянку от зяблика… Но вот на слух…, да ещё когда они поют все вместе…

Хорошо ещё, если Владимир спрашивал: “Кто это кекает?” Тогда мы знали ответ: “Кек-кек” говорит пёстрый дятел, это было записано в наших шпар­галках. А дятел желна говорит: “я сел”, когда садится на дерево, и свистит, как в милицейский свис­ток, объ­являя всем, что полетел. “Рюмит” это значит зяблик. Соечка она нежно “крякает”. А дрозды, когда прос­то разговаривают между собой или отгоняют других птиц от своих гнёзд, трещат.

А вот если те же дрозды запоют — тут совсем трудно: чёрный дрозд, дрозд-белобровик, певчий, рябинник… Тут ни за что не угадаешь! А в шпаргалки их куплеты ведь не запишешь!

И только со временем нам стало понятно, что не может полюбить Бога тот, кто не вместил в себя любовь ко всем живым существам Его детям. А по настоящему полюбить можно только зная их: зная по именам, узнавая по голосам…

Владимиру не просто удалось преодолеть такое наше сопротивление. Но он не только дал увидеть рядом с нашим огромным городом тетеревов и бекасов, вальдшнепов и кроншнепов, лис, зайцев, бобров… Мы стали свидетелями и участниками пре­­ображающего чуда: когда мы научаемся жить в тонкой гармонии с природой, то звери и птицы перестают бояться наших тел и подходят, подлетают близ­ко. Лесные, а не парковые синички и сойки угощаются бутербродами с сыром прямо из наших рук. Ящерки позволяют погладить их нагретые солнышком спин­ки. Зарянки огромными для их маленьких пушистых тел глазками разглядывают: что это здесь за большие существа, которые излучают любовь? Они под­летают и садятся на ветки совсем близко — и дарят нам свои прекрас­ные песенки.

Потом, снимая птиц для наших видеофильмов, я по настоящему узнала их жизнь — и полюбила их так, как хотел Владимир! И выучила их песенки, предлагая зарянкам и зябликам, дроздам и пеночкам спеть свои арии в микрофон — для тех людей, кто, может быть, впервые услышат в наших фильмах их голоса.

Монашество

“…Прозрение одного человека не прости­рает свои крылья на другого. И каждый из вас стоит в одиночку перед Ним…”

Джебран Халиль Джебран [6,15]

“Только в истинном монашестве познава­ем Бог!”

Владимир Антонов

(Из фильма “Места силы”)

Я уже рассказывала, что течение моей жизни с какого-то момента ярко разделилось на два потока. И теперь тот, что тёк в мире физическом, резко за­медлялся, прекращая ненужную гонку за иллюзор­ными, преходящими ценностями. А другой, кото­рый нёс меня к полноте познания Творца, ус­ко­рялся невероятно интенсивно. С определённого мо­­мента при­вычное течение событий перестало су­ществовать. Остались только ступени Пути, которые пре­допределяли изменения жизни на ма­те­риальном пла­не.

Монах это тот, кто полностью посвятил себя только Богу: познанию Его в любви к Нему и служению Ему, осуществляемому через духовную помощь другим людям.

Я полностью признавала эту формулировку, дан­ную Владимиром. Но одно дело — теория, другое — её реализация в трудной реальной жизни.

И Бог поставил меня в ситуацию, когда нужно было сделать окончательный выбор.

… Я довольно долго свою любимую работу на киностудии совмещала с духовной учёбой. И вот, мне предложили работу над фильмом с экспедицией в Египет (бесплатная поездка, зарплата в твёрдой валюте, прекрасные режиссёр и актёры). Но, с другой стороны, здесь у нас — Божественные Учителя Птахотеп и Элизабет Хейч начинали приоткрывать нам тайны эзотерических знаний как раз древнего Египта.

Я понимала, что, если уеду в экспедицию, — то никогда уже не откроются передо мною те двери, которые сейчас открывает Бог.

Я даже не говорила об этой ситуации Владимиру: знала, что, если спрошу, то он скажет: “Ко­неч­но же, поезжай, если хочешь!”… Свой выбор я дол­жна была сделать сама. И для меня он стал ясен: я отказалась от поездки, передала свои дела очень хо­рошему человеку и,… оставив свои ключи внутри костюмерной, захлопнула двери снаружи на два зам­ка… Дверь в мир иллюзий была для меня захлопнута навсегда…

Иной образ жизни, чем жизнь, полностью посвящённая лишь служению Богу и движению по Пути к полноте реализации смысла своего существования, был уже немыслим для меня. Богу больше не нужно было об этом меня спрашивать, дороги назад уже не могло быть!

* * *

Монах это состояние жизни души один-на-один с Богом. Именно это и есть истинное монашество, а вовсе не удаление от “мира”, принятие новых имён, ношение специальной униформы и т. п.

Владимир всегда учил нас взаимодействию с Богом напрямую.

В частности, он иногда предлагал нам остаться именно наедине с Богом в лесу, разойдясь на некоторое расстояние друг от друга, — чтобы ощутить, что есть только Он и я.

А один раз каждый из нас даже жил по целой неделе в полном лесном “затворе”. Тогда мы впервые сами искали места силы, учились ощущать не­посредственное руководство Бога.

Это всегда был бесценный опыт, позволяющий научиться ещё более полному и близкому взаи­мо­действию с Ним Любящим Отцом, Строгим Учи­телем, Единственным Возлюбленным, Бесконеч­­ным Океаном Любви…

И Бог Сам разворачивал ситуации в наших жиз­нях так, чтобы приходило понимание: опираться сле­дует только на Него и больше ни на кого, даже не на воплощённого Мастера, даже не на самых дорогих и близких спутников на Пути.

* * *

Если на первых ступенях Пути Бог говорил толь­­ко ободряющие слова, диктовал мне стихотвор­ные строки, говорящие о любви и блаженстве Слияния с Ним, то, чем более глубокими и взрослыми станови­лись мои взаимоотношения с Ним, тем строже Он относился ко мне.

Чем ближе подходишь к Нему — тем больших усилий требует Он от Своих учеников.

Я приведу здесь некоторые иллюстрирующие это отрывки из моих бесед с Ним:

— Не может быть медитации без любви!

Почему любовь иногда исчезает в тебе? Потому, что какая-то часть тебя-души ещё не чиста от по­роков, ещё не стала той кристальной ясностью, ко­торая только и может влиться в Меня! Звенящей чис­тотой, бесстрашной устремлённо­стью, нежной проз­рачностью должна стать душа!

Это — твоя работа для Меня: очистить от пороков, переделать себя как душу и, наполнив любовью, предложить себя Мне.

То, что ты делаешь из подражания, а не из внут­ренней убеждённости, — не прочно и слетает, как ше­луха.

“Ведомые на поводке” не могут войти в Меня!

Ты должна научиться опираться только на Меня — и быть бесстрашной! Ведь сердце, исполненное Моей Любовью, не может страшиться ни за себя, ни за дру­гих!

Пойми, что Моя забота состоит вовсе не в том, чтобы создавать уют и покой для тебя и других Моих учеников. Забота Моя сейчас — о преодолении вами “се­бя”, скидывании “че­ло­веческой формы”^[7].

Учись — ради этого — использовать во благо каж­дую ситуацию, которую Я предлагаю, создаю для тебя и для всех вас. Дождь, холод, отмена поезда — всё можно обратить во благо! Научить использовать каждую ситуацию — чтобы стать лучше!

Не бойся неудач! В поражениях закаляется воля к победе! Ищущий лёгких путей не может дойти до конца!

И пойми: Я ведь не думаю, что ты мгновенно можешь стать совершенной. Прими спокойно тот факт, что ошибки неизбежны у того, кто отважился действовать! Просто помни, что мудрый не повторяет ошиб­ки дважды.

И ещё помни: Я — рядом, Я — всегда готов прид­ти к тебе на помощь!

Я учу тебя СОТРУДНИЧЕСТВУ со Мной! Только так ты научишься жить и действовать в Слиянии!

Запомни прочно и навсегда:

Состояние “ничего не получается” это вызов! Это — вызов стать лучше, измениться — и взять следующую ступень! Жизнь духовного воина со­сто­ит из вызовов, которые он принимает как великий дар, — и выходит победителем в битве за свою безупречность!

Учись действовать в Единстве со Мной! Я не принимаю более от тебя служения “шудры”, когда лишь выполняется то, что велено. Я жду инициативы и творчества! Я принимаю — только дары лю­б­ви!

Но и не отстаивай право эго на “само­опре­де­ле­ние”! Ты — предлагаешь Мне свои дары, свои идеи, свои предложения. То, что Я принимаю, мы затем осу­ществляем вместе: ты и Я. Этот совместный труд учит тебя Единству со Мной!

Нужно быть не щепкой, безвольно плывущей по волнам океана, и не кораблём, который вопреки волнам и ветрам прокладывает свой курс, — но вол­ной, единосущной Изначальному Океану Меня! Когда волна поднимается и опускается — она не перестаёт быть Океаном, а когда наступает штиль нет волн, есть только Океан!

Исправляйся! Не заставляй Меня делать тебе больно!

Пойми: когда Я ругаю тебя, Мне всегда больнее, чем тебе! Не причиняй Мне боль!

Есть события, которые приходят в твою жизнь вследствие инертности, пассивности твоей жизни. Если, встав на духовный Путь, человек очень долго не меняет весь остальной образ жизни, то последствия этого несоответствия роста души и старых оков материального плана вызывают со­бытия, раз­рушающие эти застарелые оковы старых устоев че­­рез катаклизмы.

Требуется всё более интенсивная жизнь во Мне, со Мной! Требуется бесстрашие в изменении все­го, что мешает! Вялотекущий процесс позволяет осуществляться негативной карме. Но можно жить, опе­ре­жая её проявления на материальном плане — пра­вильными действиями и Слиянием со Мною в Любви! Это касается всех, кто в своих духовных ус­тре­м­лениях хотят достичь большего, чем просто “жизнь праведника”. Это — для тех, кто следуют Прямым Путём!

Всё зависит от размера твоего сосуда^[8] : от того, сколько ты способна вместить. Я готов предложить тебе весь Океан Меня, весь Океан Моих Любви, Муд­рости и Силы! Я готов подарить Себя — тебе, каждому… Но ты не можешь вместить Океан. Только Океан вмещает в Себя — и тебя, и всё сущее. И однажды, когда наполнение твоего сосуда станет тождественным Моим Глубинам и достаточным по размеру для сохранения осознания во Мне, Я смогу убрать сосуд, разбить иллюзию твоего отдельного су­ществования. И ты познаешь, что есть только Я, что только Я существую, что ты есть Я!

Сейчас, пока ты не можешь всё время быть во Мне, полноценно ощущая себя Мною, наилучший спо­соб жить это бескорыстное служение Мне! Это — наи­лучший способ жизни, позволяющий приобретать недостающие качества: энергичность, собранность, по­кой, непривязанность к земному, широту ума, уме­ние мыслить быстро и т.д. Всё это на фоне бхакти, любви-пре­данности Богу, позволяет стирать пороки души и изживать оставшуюся не­га­тивную карму от прош­лого. Это позволяет рас­ти правильно. Тех, кто служат Мне, забывая о себе, Я приближаю к Себе Сам. Я окружаю их любовью и за­ботой Отца и Матери. Я пребываю с ними всегда.

Тотальная реципрокальность^[9] должна стать фо­новым состоянием. Всегда ощущай себя раство­рённой в Океане Меня! Полноценно воспринимать Ме­­ня, Мою Волю — можно только на фоне покоя и растворения. Если освоишь это станешь со Мною Одно.

Только любовь растворяется в Любви! Только во взаимной любви возможны Покой, Нежность, Сли­яние сознаний! Всё остальное мусор, который пусть всплывает на поверхность и уносится те­чением!

Ты — в Океане Меня: в Океане Чистой Любви! Стань этим Океаном!

… Устойчивое довольство собой, своими успе­ха­ми — мешает тонкому и чистому восприятию Меня. Можно до бесконечности погружаться в Меня, а затем возвращаться в уютную “человеческую фор­му”, не испытывая дискомфорта, противоречия меж­ду этими состояниями. Устой­чивость “я” при отсутствии усилий по по­гру­же­нию в Глубины Меня — со временем становит­ся “путами на ногах”.

Тот, кто стоит на месте, удаляется от Меня. Это напоминает беременность: прекрасно, пока плод растёт, но должны же случиться и роды иначе как?^[10]

Нельзя успокаиваться на достигнутом, когда уровень прежних достижений образует заболоче­н­ное озеро с устойчивыми берегами — вместо мощной реки, текущей в Океан Меня!

Слияние со Мной, которое не углубляется и не расширяется в беспрестанном поиске новых возмож­ностей дарения любви Мне и Меня другим, — через какое-то время перестаёт быть Слиянием, ибо Я не позволяю вам застаиваться.

Тот, кто думает, что дошёл и теперь может “по­чи­вать на лаврах”, тот встал на начало пути деградации.

Слияние, которое не углубляется, умаляется!

Любовь, которая не возрастает, тускнеет!

Задача — стать Мной во всей полноте! И ты не отделаешься, “угождая” Мне по мелочам! Этап “шуд­ры” давно закончен! Или ты берёшь новую ступень своего бытия — или хватит на это воплощение!

И Я вовсе не рассчитываю, что ты сможешь взять эту ступень с первого раза. Я никогда не осуж­даю тех, кто падают, поднимаются и начинают всё с начала!

Благословляйте трудности, ибо ими растём!

Преподавание

Мы не только осваивали новое сами, но учились также отдавать полученные знания другим, в частности, преподавать.

Достойных этого учеников всегда было мало. Иногда мы все, по очереди, проводили занятия с од­ним или двумя избранниками… Массовый набор желающих заниматься Владимир не проводил уже очень давно, многие годы. С тех пор лишь очень немногие получили возможность заниматься хотя бы на начальных ступенях.

Одной из трудностей для меня всегда было видеть недостатки, ошибки и пороки в учениках. Мои “розовые очки” тут мне очень мешали. Недостатки в других, если я их и замечала, казались мне незначительными, я говорила об этом излишне мяг­ко — и… люди просто не воспринимали всерьёз мои слова…

А ведь это крайне опасно когда происходит количественный рост сознания… вместе с душев­ны­ми пороками…

Владимир, конечно, бранил меня за это. И Бог бранил — и, чем дальше, тем строже:

Ты действительно готова служить Мне?

Вот: Я даю тебе на руки Моих детей! Ты должна любить их, как Я, воспитывать их, как Владимир! А ты… лишь “приглаживаешь” их пороки!

Ты, воспитывая их, должна брать на себя ответ­ственность за их судьбы! Твоя забота о них не может быть ограничена темой: поесть, попить, дать медитацию! Существуют ведь ещё и этика Бога, и философия, существует жизнь бок о бок, в которой нужно ежесекундно быть примером, которому захотелось бы следовать, подражать…

Твоя роль сейчас — фальшива: ты хочешь быть лишь “хорошей мамой”!… Ты изображаешь вос­пи­та­ние, вместо любви, из которой Я — и ругаю, и хвалю, и никогда не отпускаю Своих Рук, на которых держу всю ситуацию из Моих Глубин!

Моя любовь не содержит жалости! Я наношу точ­ные удары по порокам Моих учеников, потому что знаю: это очищает их от “оболочек эго”, которые отделяют их от Меня!

Готова ли ты впредь принимать весь груз ответственности за человеческие судьбы — за тех, ко­го Я доверяю тебе?

При этом надо помнить, что полнота ответствен­ности за судьбы учеников подразумевает умение в каждый момент ощущать Мою Волю Волю Творца, которая направлена на благо каждой души!

… Так Бог учил меня разбираться в людях, видеть способности и потенциалы душ, видеть устремлённость к Нему или её отсутствие, видеть и по­­роки, и способность каждого ученика их в себе обнаружить и избавиться от них…

И вовсе не всегда с нами оставались те, кто казались способнее остальных — по наработкам их прошлых жизней. Почему-то многим из тех, кому всё легко давалось, Бог оказывался… не очень-то и нужен… А оставались те, кто, не покладая рук, работали над собой и горели великой любовью к Нему. Вот именно такие, готовые сражаться за свою безупречность и наполненные любовью души — нуж­ны Богу!

* * *

Иногда бывало очень больно и мне, и всем нам видеть, понимать, что конкретный человек не может двигаться дальше…

Поводы для его отхода в таких случаях могут быть разные, но лучше всего, если он сам теряет интерес к работе — и уходит.

Но, если человек не в состоянии интеллектуа­ль­но разобраться со своими пороками, иногда даже отстаивает своё право на обладание ими: “я прав, меня зря ругают!”, или он не прикладывает усилия по их устранению, тут нужно его срочно остановить.

Бог мне говорил об этом так:

Серьёзная медитативная работа связана с быстрым ростом сознания, и это требует такого же быстрого избавления от пороков.

Причём работа по переделке себя производится именно самим учеником, Бог-Учитель — только помогает, подсказывая. Именно ученик дол­жен, осо­знанно приняв Путь, подставить себя под удары Бога. Этим он предлагает Богу эти удары на­носить. Так ученик становится союзником Бога в такой работе над собой и прикладывает максимум усилий по переделыванию себя. Он должен, “сжав зубы”, вытерпеть боль при операциях по удалению порочных кусков своего эго.

Если ученик поступает так он может двигать­ся дальше, если нет значит СТОП!

* * *

И ещё об одном явлении хотелось бы сказать. Я лично наблюдала это только один раз, но слышала, что такое случалось и прежде.

Как легко иногда забывается некоторыми быв­шими последователями то, что не сами они про­ложили тот Путь, по которому им помогали идти, что мощнейшие методики они получили как дар!

“Вор — тот, кто на полученные дары не отвечает дарами!” учит Бог. ^[11]

Но почему-то некоторые вдруг говорят: “Те­перь я сам буду создавать свои методики, Антонов слишком строг и требователен, я теперь лучше него знаю Бога, я слышу, я вижу, я всё могу сам!…”

И происходит полный “откат”, потеря всего об­ретённого, деградация, или, как минимум, остановка до конца воплощения.

Как ветвь, выросшая на стволе древа и вдруг заявившая о своём несогласии с корнями и стволом, которые её питали и взращивали, засыхает, не принося более плодов, — так и дальнейшее развитие таких людей останавливается Богом…

* * *

Однажды Владимир рассказал нам притчу о том, что духовный Путь подобен переправе на другой берег бурной и широкой реки. И с собой в лодку нельзя брать тех, кто на середине вдруг испугаются, или вспомнят, что что-то забыли захватить с собой, захотят обратно, начнут паниковать, топить лод­ку… Им, не готовым преодолеть Путь, лучше остаться на их берегу, их не следует брать с собой, даже если они об этом очень просят…

Чудеса

Всю жизнь я жила с желанием чуда, с верой в чудо. Я верила в то, что это возможно: летать, ис­це­лять Божественным Прикосновением, воскре­шать…

Реальные чудеса пришли в мою жизнь вместе с началом ученичества. Но во мне продолжало жить какое-то детско-эгоистическое желание чуда матери­а­лизации чего-то такого, что можно пощупать ру­ками… Свершившееся чудо познания Бога не вы­теснило до конца простых человеческих представлений, что чудо — это когда “из воздуха” появляют­ся предметы, или когда исчезает вагон поезда, самолёт, или в зале идёт снег…

Я уже умела сливаться с потоком Пранавы, с Махадублями наших Божественных Учителей, входила — пока лишь чуть-чуть — в Обитель Творца… Но чудом это не считала. Это стало обычным… какое же это чудо?! Это было подобно тому, как не видим мы чуда в распускающейся весной почке, в огромном дереве, которое произросло из крошечного семечка, в чуде жизни, в чуде красоты Божествен­ного Творенья…

И вот однажды Дэвид Копперфильд объяснил это мне шуткой — тоже с помощью чуда…

… Лес, конец лета, мы много работали в этот день, прошли километров пятнадцать, устали…

Пришёл Дэвид. Так радостно ста­ло от Его при­сутствия, что усталость слетела сов­сем…

И мне “взбрело в голову” попросить Дэвида о чуде. Ну что Ему стит материализовать маленькую снежинку у меня на ладони?­! Никто даже не заметит: снежинка ведь сразу растает… Я некоторое вре­мя шла, незаметно подставив Ему ладошку, а потом за­была о своей глупой просьбе… — шла, любуясь на Дэвида, Его Божественную Улыбку…

И вдруг через несколько минут на ясном небе — при сияющем солнце — появляется крошечная тём­но-серая тучка. И… с порывом ветра на нас обрушиваются снег и град… Солнце продолжает осле­пительно сиять, так же ослепительно сияет улыб­кой Дэвид: хотела чуда получай!

… Я держала на ладонях тающие снежинки, за­мирая от восторга…

Правда, пришлось мне и каяться: ведь все вы­мокли из-за меня.

… А затем были вновь и истинные чудеса: наши Божественные Учителя Сатья Саи Баб, Иисус, Кришна, Дэвид дарили Слияние с Собой, мы погру­жались вновь в Обитель Творца…

Я не буду сейчас даже пытаться передать ощу­щения прикосновения индивидуального сознания к Сознанию Творца, не буду пытаться рассказать о со­стояниях растворения, Слияния… Это знание не передаётся с помощью только слов. Пусть каждый, вставший на Путь, познает это сам…

“Розовые очки” и встречи со злом

Видеть во всём только хорошее, не замечать дурное, жить так, как будто бы зло вообще не существует, — это был способ восприятия мира, свойственный мне с детства. С одной стороны, в этом было благо — я любила всех и всё: ведь, когда смотришь сквозь розовые очки, — любить очень легко… Но такой “дефект зре­ния” не мог устраивать Бога: не­возможно искоренить зло, если не видишь его, невозможно помочь в этом другим…

“Зло может быть вырвано, лишь когда мы познаем его. Если же каждый будет в неведении о нём оно будет продолжать растить свои корни в нас… Незнание о нём есть основа дурного в нас” говорил Апостол Филипп [6].

Если с пороками в себе я готова была разбираться, бороться, искоренять их — и здесь Богу бы­ло довольно легко меня воспитывать — то видеть, что зло существует и снаружи от нас, что непонимание этого, небрежность в этом могут привести к беде, — было сложнее…

И Бог взялся это мне объяснять.

Так, я считала, что, если люблю и не боюсь со­бак, — то ни одна собака никогда меня не укусит! И вот, однажды иду, переполненная любовью и радостью, — а на меня набрасывается пёс и кусает. А его злобно-пьяный хозяин сидит на ступенях магазина — и наслаждается сценой…

Понять, что есть люди, которые намного хуже самых злобных собак, которым даже не нужен повод для того, чтобы творить зло…, — это было то, что плохо вмещалось в моё осознание…

Владимир нередко показывал нам реальность того, что являлось политической историей и совре­менностью нашей страны, — и я пыталась познать, что слова песни: “Широка страна моя родная…, где так вольно дышит человек!” — не отражают действительное положение вещей. Рассказывал он и о “хрис­тианской” инквизиции, и об истории извращений в других религиозных направлениях, о которых я всегда думала только хорошо,… хотя знала только поверхностно… Каждый раз наступало ощу­щение, что меня ошпарили кипятком и теперь кожу снимают, ведь так легко любить сладенький вымысел и продолжать мыслить: “Как всё вокруг прекрасно!”…

Бог очень старался донести это до меня так, чтобы “дошло”, не доводя однако до большой беды на материальном плане. Он показывал всё близко, но со стороны. Он пытался учить меня осторожности и сейчас — столь же нежно, как когда-то в ранней юности…

… Помню, тогда однажды в туристской поездке я гуляла в горах одна. Так же, как собак, людей я не боялась нисколько. И я наслаждалась простором и красотой…, когда ко мне подошёл мужчина, который был скорее похож на страшное дикое животное. Он взял меня громадной ручищей за запястье и предложил идти за собой. Я не сильно испугалась и сказала, что не хочу идти с ним, — и мне это казалось вполне достаточным, чтобы он меня отпустил. Он не отпустил меня. Он, видимо, тоже никогда не встречал таких “диких” экземпляров. Он довёл меня, так и не разжимая руки,… до турбазы и сказал, чтобы я больше никогда не гуляла одна… У меня тогда только синяк на запястье остался…

Вот так и теперь — до боли, до слёз — Бог предлагал увидеть и осознать существование того, что является проявлением зла на Земле. Так же, до боли стиснув мою руку, Он вёл меня, показывая то, на что я прежде боялась и не хотела смотреть.

Он предлагал мне обрести мудрую осмотрительность духовного воина. Он предлагал, чтобы я, живя и служа Ему в этом мире, любила не вымышленное “человечество”, а, видя истину, стала мудрой Любовью. Он предлагал мне учиться помогать всем во всём добром — именно так, как помогает Он!

Совсем немного о смерти

“ …Когда ты не спокоен, то следует… спро­сить совета у своей смерти. Необъятное количество мелочей свалится с тебя…

Смерть это… мудрый советчик, которого мы имеем”.

Хуан Матус [6,27]

Бог напоминал мне о смер­ти тела регулярно, особенно когда я забывалась в земной суете…

Владимир всегда предлагал нам стараться не иметь, по возможности, незавершённых земных дел и земных долгов — причём не только материальных. Он предлагал жить так, что, если бы смерть наступила прямо сейчас, — то было бы не стыдно умереть и не пришлось бы оглядываться и тянуться назад…

Бог очень ловко в этом Владимиру “под­ыг­ры­вал”.

Oн умел показать мне лицо смерти даже через (несостоявшуюся) ­угрозу хирургической операции: предлагая приготовиться к ней так, как если я не выйду из наркоза… Или Он показывал смерть дру­гих людей… Или подгонял слегка, напрямую напоми­ная, что мы в этих телах живём не вечно — и неплохо бы помнить о том, что именно на самом деле важно успеть сделать…

Расскажу один из таких эпизодов. Я тогда толь­ко начала заниматься у Владимира, и продолжала ра­ботать на киностудии… Бегу однажды с кучей кос­­тюмов в руках по студийному двору, тороплюсь… — и сталкиваюсь на повороте с машиной, едущей на очень маленькой скорости. Зима, скользко! Сбитая, я поскальзываюсь — и оказываюсь под машиной. Побелевший от страха за меня водитель вытаскивает, поднимает меня, удивляется, что цела…

Я благодарила Бога за этот урок!… Ведь Он показал мне — вполне конкретно и доходчиво! — смерть, которая может случиться внезапно, вдруг, — когда мы совсем её не ждали…

Но, чтобы я не забывала тот урок, Бог иногда напоминал мне о смерти и впоследствии — и поторапливал: чтобы я понимала, как много надо ещё ус­петь.

Вот, например, моя мама, провожавшая в боль­­ницу свою подругу, заболевшую раком, расска­­зыва­ет мне о том, что очереди раковых больных туда стали подобны толпам в битком набитых автобусах в “часы пик”. И я вспоминаю, как Бог когда-то показал мне во сне меня, стоящую в такой вот “оче­реди за смертью”… Другой вариант очереди, показанной мне в том же сне в шуточной форме, — “очередь” Совершенных пред входом в Обитель Творца… Вспо­минаю тут же, как мало я ещё сама сделала на этом Пути… И ещё думаю о том, как важно постараться успеть сделать как можно больше для то­го, чтобы другие люди успели об этом задуматься…

… Болезнь и смерть той маминой подруги на­учили меня очень многому.

Я была глубоко признате­льна той женщине, ко­торая когда-то, при первых моих шагах в исповедании веры, учила меня христианскому смиренно­муд­рию. Она была искренне и глубоко верующим человеком.

Затем и я пыталась подарить ей те знания, кото­рые к тому времени обрела, но это не получи­лось. Она, будучи православной, не верила в то, о чём я говорила, не принимала мои взгляды, не читала “гре­ховные” книги…

Но однажды Иисус, говоря через меня, пообе­щал ей исцеление. Но Он просил её — в благодарность за это — соблюдать пост: безубойное питание на всю вновь даруемую Им ей жизнь. Чтобы под­твер­дить сказанное, Он рекомендовал повторить ана­лизы и назвал ей точную дату, когда это надо сделать. Анализы были проведены — и был получен ответ: раковых клеток нет.

Но она всё равно не поверила Иисусу! Мнение церкви оказалось для неё важ­ней!

И тогда рак вернулся в её тело…

Ведь один из механизмов возникновения рака это подселение в тело человека души убитого и съеденного им животного, которое обустраивает там се­бя “гнёздышком” из раковых клеток.

Она умерла ровно через год: как раз в тот самый день, в который — за год до этого — была исцелена Иисусом...

До последнего вздоха она продолжала со смирением принимать свою судьбу и строго исполняла все обряды и предписания церкви...

Каково же было её потрясение, смятение, ког­да после смерти тела она вовсе не оказалась в раю! Всё оказалось не так, как ей обещали её “пас­ты­ри”...