Аннотация с английского

Збигнев Бжезинский и 11 сентября

Специальный доклад Линдона Ларуша, февраль 2002 года

Для тех, кто действительно хочет понять, что же на самом деле случилось 11 сентября, и кто способен беспристрастно проанализировать ход и характер событий, произошедших во временной период с 08:45 до 11:00, вывод однозначен — это было видимое всем отражение попытки государственного переворота, направленной против Президента Джорджа Буша-младшего и его Администрации.

Тот, кто захочет оспорить это утверждение, на основе имеющихся фактов и свидетельств, может выдвинуть лишь два приемлемых объяснения этой трагедии: либо вся система мер безопасности, предусмотренных для подобного рода непредвиденных случаев, оказалась неадекватной (кто в этом заинтересован?), либо, что более вероятно, функционирование этой системы было частично заблокировано кем-то из высокопоставленных военных кругов.

Иначе трудно объяснить хотя бы успешность атаки на Пентагон, учитывая как наличие его собственной системы защиты от нападений с воздуха, так и ПВО страны в целом.

А ведь можно предположить, что в этой атаке террористы могли бы использовать и ядерный боеприпас. Именно такое допущение и то, как согласованно и беспрепятственно проходили все три воздушные атаки, делают второе объяснение трагедии наиболее вероятным. Да, скорее всего, это было дело рук определенных сил внутри страны, заговор с далеко идущими стратегическими целями.

Согласившись с этими доводами, мы можем обратить внимание на политический курс, выбранный США сразу после событий 11 сентября.

И здесь возникает ряд вопросов. Почему в качестве главного виновника трагедии выбрали Усаму бен Ладена, и ни военные, ни спецслужбы не отговорили Президента не делать поспешных выводов до окончания тщательного полномасштабного расследования?

Почему, несмотря на отсутствие каких-либо прямых доказательств, весь мир подхватил это обвинение и слепо твердит: “Да, это преступление организовал и профинансировал Усама?”

Высказывания и действия официальных лиц основываются на принципе “хотя доказательства недостаточны, но они вполне убедительны”. Именно исходя из этого посыла, действовал Джордж Буш, решительно обозначив свою позицию президента и гражданина. Дальнейших ход событий подтвердил правильность выбранного американским президентом алгоритма действий. Управление страной и контроль над ситуацией не были утеряны.

Взглянув на трагедию 11 сентября с более широких исторических событий, можно понять, что те, кто поддерживают миф о злодее бен Ладене, представляют собой силы, имеющие свои эгоистические интересы и прикрывающиеся неверно истолкованной заботой об интересах нации.

Мы хотим привлечь внимание к трем моментам в событиях 11 сентября.

Первый. Сама по себе попытка заговора среди военных могла сыграть роль своеобразного “детонатора” для развития операции в целом. Наихудшим результатом могла стать эскалация ядерного соперничества между США и Россией, чему помешал своевременный телефонный разговор между американским и российским президентами.

Второй. Этот заговор, вероятно, является составной частью политики “столкновения цивилизаций”, которую проповедуют Збигнев Бжезинский, Самюэль Хантингтон и им подобные. Именно эта политика является причиной и вдохновителем трагедии 11 сентября. Между сторонниками и противниками идеи о “столкновении цивилизаций” давно идет борьба как внутри правительства США, так и в национальных СМИ. По сути, это столкновение мнений по поводу переноса “антитеррористической войны” в Ирак.

Третий момент, на который стоит обратить внимание, это подстрекательская роль Израиля в событиях 11 сентября. Очевидно стремление нынешнего израильского режима к расширению “войны с терроризмом”, что может привести к самоуничтожению Израиля как государства. Понимание такой опасности привело премьер-министра Рабина к подписанию “Соглашений” в Осло. Однако именно эти “Соглашения” и послужили мотивом его собственного убийства и последовавшей за ним сменой власти и политического курса.

Сегодняшняя политика Израиля с упором на военные действия саморазрушительна. Только с учетом трех вышеупомянутых моментов, встроенных в более широкий контекст усиливающегося глобального экономического кризиса, можно дать объективную оценку событий 11 сентября.

Большинству людей, которых события того рокового утра застигли врасплох, хочется напомнить, что чудовище, совершившее это нападение, взращивалось десятилетиями самой Америкой, только многие оказались слепы, подобно сказочному герою Вашингтона Ирвинга — Рик Ван Винклю.

Для того, чтобы понять взаимодействие скрытых пружин всего процесса, приведшего к трагедии 11 сентября, целесообразно прибегнуть к физической геометрии Римана, объясняющей непрерывность совокупностей любых однородных объектов. С этой точки зрения, среди всей суммы, на первый взгляд, не относящихся к делу факторов, следует оценить роль военной разведки Израиля, чье проникновение в высшие эшелоны гражданской и военной власти США весьма глубоко.

В подтверждение этого достаточно упомянуть печально известное дело “Мега” (Mega) — обнаружение агентов израильских спецслужб в рядах сотрудников безопасности Белого Дома и Президента Клинтона. Вряд ли можно исключить и то, что деятельность спецслужб Израиля тоже сыграла свою пагубную роль в процессе, который и привел к трагедии 11 сентября.

Рассмотрим роль отдельных факторов и общую историко-стратегическую и экономическую ситуацию, в которой они развивались.

Таким образом, в те минуты, когда объятые пламенем башни-близнецы Всемирного Торгового Центра (ВТЦ) еще даже не обрушились, я, находясь в радиостудии для участия в заранее запланированной беседе, сразу указал, что это не террористическая акция, а заговор, целью которого являлось изменение американской стратегии в определенном направлении через национальный шок, подобный Перл-Харбору. А всего через несколько часов после ударов по Нью-Йорку и Вашингтону администрация Буша без убедительного основания назвала Усаму бен Ладена и его организацию Аль-Кайла главными подозреваемыми, при том, что эта фигура являлась креатурой ЦРУ в Афганистане и «лепилась» при активном участии Бжезинского.

О расследовании событий 11 сентября

Согласившись с теорией внутреннего заговора, постараемся провести собственное расследование. Попытка найти конкретные улики и свидетельства — дело малоперспективное, хотя бы в силу того, что подобного рода заговоры хорошо организованы и глубоко законспирированы. Двигаясь в этом направлении, можно преуспеть в поимке исполнителей, но не организаторов. Организаторы — это те силы, которые заинтересованы в результатах произошедших событий. Чего же могли ожидать запланировавшие эту операцию люди?

Первое: усиления военной ядерной напряженности.

Второе: возникновения и распространения религиозно-этнических войн.

Круг лиц (конечно, пока без персоналий), заинтересованных в развитии ситуации в таком направлении, очевиден. Не стоит торопиться искать конкретных заговорщиков, необходимо нейтрализовать их замыслы. Их заговор не был до конца успешным, и рано или поздно они проявятся и будут обнаружены.

11 сентября поставило перед Президентом Бушем две неотложные задачи: немедленно взять силовые ведомства, отвечающие за безопасность страны, под свой личный контроль и срочно выбрать стратегию с учетом новых вызовов.

Судя по всему, с первой задачей Президент Буш быстро справился (хорошо, что на его месте не оказался Альберт Гор). Однако дальнейшие шаги Белого Дома носят противоречивый характер. Полагаю, что «назначение» бен Ладена главным виновником трагедии является стратегической ошибкой, которая уже привела не только к росту напряженности между Пакистаном и Индией, но и в мире в целом.

Трудно объяснить решение бомбить Афганистан в условиях очевидного нарастания и расширения глобального стратегического кризиса. При этом нужно учитывать обстановку, в которой Бушу пришлось принимать решения. Здесь большую «позитивную» роль сыграли его советники и СМИ. Не забудем и зловещие усилия таких давно живущих в американском истеблишменте «кротов», как Ричард Пери с его произраильской позицией и Збигнева Бжезинского с его «столкновением цивилизаций».

Ряд важных факторов

Остановимся на некоторых моментах, когда всплыло имя бен Ладена.

1. Несомненно, это достаточно зловещая фигура в среде международных террористов. Он мог сыграть роль, подобную той, что когда-то сыграла Эмма Голдман в деле об убийстве Президента МакКинли. Но сегодня повторение подобного невозможно. Выбрав бен Ладена на роль обвиняемого, мы тем самым подвергаем США и цивилизацию в целом новой опасности, так как истинные вдохновители и организаторы преступления не названы и остаются на свободе.

2. Усама бен Ладен был сотворен американскими, английскими и израильскими спецслужбами для подрывных действий сначала против СССР, а затем России в регионах Центральной Азии и Кавказа. Он является одной из ключевых фигур, контролирующих наркотрафик в Средней Азии. При этом не стоит ему одному приписывать авторство трагедии 11 сентября.

3. Хотя известный телефонный разговор между Бушем и Путиным и похоронил надежды заговорщиков на развитие событий в сторону нарастания военной ядерной напряженности, они все же продолжают занимать свои высокие посты и ждут момента для нового удара.

4. Очевидно, что стратегической целью попытки государственного переворота было втягивание США в Ближневосточный конфликт на стороне Израиля и развитие глобальной геополитической ситуации по сценарию Бжезинского под названием «столкновение цивилизаций».

5. Этот сценарий был давно разработан пресловутым Збигневом Бжезинским и его верным «Лепорелло» Самюэлем Хантингтоном. Он пользуется большой популярностью среди не подверженных упрекам совести представителей обеих партий в Конгрессе, финансовых олигархов и даже членов команды Буша. Его откровенно поддерживают такие представители политической элиты, как Ричард Пёрл и Поль Вулфовиц.

6. Ответом Администрации США на попытку переворота стало обвинение в содеянном Правительства талибов и бен Ладена. Единственным политическим плюсом для Президента Буша можно считать то, что он не пошел на поводу геополитических теорий Бжезинского.

7. После удара по Афганистану продолжает возрастать угроза распространения войны на весь арабский мир. Определенные силы внутри Администрации Буша настоятельно подталкивают Президента к развязыванию войны против Ирака и к втягиванию в «столкновение цивилизаций».

8. Такие непрекращающиеся попытки и ожесточенная борьба мнений во всех эшелонах политического истеблишмента США со всей очевидностью показывают, что атаки 11 сентября были лишь частью плана, стратегической задачей которого является «столкновение цивилизаций».

9. Политика Правительства Шарона, направленная на развязывание религиозной войны против палестинцев, в сочетании с нарастанием кризиса в мировой валютно-финансовой системе, может ввергнуть человечество в длительный период широкомасштабных военных конфликтов с применением ядерного оружия.

Именно к разжиганию глобальной религиозной войны стремились авторы трагедии 11 сентября.

Только учитывая все вышесказанное, можно найти заговорщиков.

Кроме того очевидно, что именно безумные и извращенные мыслительные установки таких деятелей как Бжезинский, Хантингтон и им подобных, являются одной из первопричин трагедии 11 сентября. Их бредовые идеи уходят корнями к современным «Мефистофилям» типа ныне покойного профессора Вильяма Янделла Элиота, последователя печально известного писателя-утописта Герберта Уэлса.

Ключ к пониманию мотивов, которые подвигли Киссинджера, Хантингтона и им подобных (они напоминают монстров из книги Элиота «Ученик колдуна») на пропаганду «столкновения цивилизаций», можно найти в речи Киссинджера 10 мая 1982 года в Грэхэм Хаусе (Grathan House).

Историю творят люди, но …

Для непредвзятого и объективного понимания причин и сущности трагедии 11 сентября необходимо осознание принципа, что не только «люди творят историю, но и наоборот».

Великая мудрость этого постулата нашла отражение в работах Солона Афинского, в классических греческих трагедиях, в «Диалогах» Платона, в исторических драмах Вильяма Шекспира и Фридриха Шиллера.

Понимание этого принципа должно лежать в основе выработки долговременной стратегии в качестве ответа на события 11 сентября.

В подтверждение «теории заговора», режиссером которой явился бен Ладен, до сих пор нет никаких конкретных доказательств.

Вместо фактов предлагаются одни лишь предположения. Хотя со всевозможного рода «государственными заговорами» человеческая история хорошо знакома. Нужно лишь уметь отличать реальность от игры воображения и выдумки. Глупо выглядят те, кто, подобно забывчивому актеру, повторяют суфлируемые ему слова, слепо веря, что они имеют реальное значение для «спектакля жизни».

Другие же, напротив, упрямо отказываются верить вопиющим фактам. И для тех, и для других любой сценарий заговора не только легко придумать, но и убедить в его реальности.

Еще Платон, да и вся греческая классическая культура, указывали на то, что вся история человечества — это своего рода цепь заговоров, реальных или мнимых. Но человек, в отличие от более низких форм жизни, существо разумное. Аксиоматическое различие между человеческим видом и всеми прочими живыми видами состоит в функции развития познавательных способностей индивида. Это определяется уникальной способностью человека как вида генерировать подтверждаемые открытия универсальных физических принципов и развивать как классические методы художественной композиции, так и искусство государственного управления. Именно познавая, он преобразует биосферу в то, что русский ученый Владимир Вернадский обозначил термином «ноосфера». Он способен на выбор, поэтому развитие цивилизации это не просто воздействие «объективных сил исторического детерминизма».

Именно эта способностью людей к субъективному выбору лежит в основе «теории заговора». Поэтому часто возникают парадоксальные теории, несмотря на или даже вопреки эмпирическому опыту. Именно таким «изощренным» умом обладал такой приверженец эмпирики как Эммануил Кант и его последователи-фанатики Хантингтон и Бжезинский.

Таким образом, в то время как животный мир из поколения в поколение живет по одним и тем же биологическим законам, человечество, в силу своей разумности, эволюционирует, зачастую генерируя при этом химерические идеи и теории, которые постепенно и создают ткань понятия «культура». Таким образом, человеческую историю можно представить в виде процесса эволюции с непрерывной чередой развития или упадка культур, где индивидуум помещен внутрь этих культур. То есть он не только существует в культуре, перешедшей от предыдущих поколений, но и способен изменить вектор ее развития на данном этапе.

Способность к сравнительному анализу процесса эволюции культур нашла свое наивысшее отражение в классической греческой культуре и открытиях таких ученых эпохи Возрождения как Николас Кузанский (Nicolas of Cuza). Классическая концепция человека опирается на те познавательные силы индивидуального разума, посредством которых постигаются правдиво подтверждаемые и справедливые, универсальные физические и другие принципы.

Именно идеи, рожденные из познания, дают нам эмпирически доказуемое определение человеческой природы, как содержавшейся в естественной доброте и плодотворности этих познавательных сил.

К сожалению, забвение греческой классической концепции пагубно сказалось на дальнейшем развитии Европейской цивилизации. Поэтому сегодняшний мир охвачен одним из самых жестоких кризисов в современной истории. Необходимы срочные радикальные перемены изжившего себя стратегического курса развития. Какие выводы в этой связи следует сделать из трагедии 11 сентября?

Нужно не только найти виновников преступления, но и выбрать стратегию, которая позволит избежать пагубных последствий этих атак. Простое отсечение больного органа не всегда ведет к выздоровлению.

Для того, чтобы избежать ошибки в выборе стратегического курса, хотелось бы поговорить о моих методах долгосрочного прогнозирования, которые постоянно доказывают свою эффективность на протяжении более четверти века.

О сущности стратегического метода

В основе моих успешных долгосрочных исторических прогнозов лежит концепция «потенциальной относительной плотности населения», органично вписывающаяся в теорию «физической экономики».

Принципы физической экономики, объясняющие особенности развития сферы материального производства с целью количественного и качественного улучшения наполнения «рыночной корзины» на базе непрерывного научно-технического прогресса, являются главным инструментом не только для изучения эволюции культур, но и для научных прогнозов на будущее. Применяя принципы физической экономики, мы сначала изучаем процесс развития и взаимодействия различных культур на протяжении нескольких веков.

Этот анализ и концепция «потенциальной относительной плотности населения» ложатся в основу будущего прогноза исторического развития. Здесь очень важно учитывать роль личности в истории, которая формируется не просто под воздействием «объективных сил», что проповедуют различного рода ортодоксы, от Адама Смита до социал-демократов и анархо-синдикалистов. Все важнейшие изменения в истории человечества происходили в результате волюнтаристского выбора отдельных индивидов.

Плохо это или хорошо, но именно в силу этой аксиоматической природы человека и происходила эволюция цивилизации, со всеми ее сменами культур и революциями. Только основываясь на принципах физической экономики с непременным учетом фактора «волюнтаризма», мы можем составлять корректные долгосрочные прогнозы и избегать культурных и экономических катастроф, подобных сегодняшнему коллапсу глобальной финансово-экономической системы.

Моя теория и концепция «потенциальной относительной плотности населения» тесно перекликаются с учением Вернадского о «ноосфере».

Универсальные физические принципы применительно к нашей планете можно описать в терминах анти-Евклидовой, Римановой дифференциальной геометрии.

При изучении Земли мы видим, что «живые» (жизненные) процессы физически преобразуют «неживые», а познавательные процессы человека преобразуют и те, и другие, как ноосферу. Ключевым здесь является представление о существовании универсального принципа жизни как такового, принципа, отличного от чего бы то ни было существующего в «неживых» процессах, если на них не оказывают влияние «живые» (жизненные) процессы. Так же как само существование живых (жизненных) процессов является выражением неэнтропийного универсального принципа, в противовес софистской энтропийной модели, поддерживаемой Клаузиусом, Грассманом, Больцманом и другими, так и присущие только человеку духовные, познавательные процессы, описываемые в классических греческих работах и у Вернадского, подтверждают существование универсального принципа жизни, в основе которого лежат и взаимодействуют три субстанции — живое, неживое и духовное.

Для описания реальных жизненных процессов корректнее использовать не статистическое понятие «отрицательная энтропия», а термин «неэнтропийный». Понимание и претворение универсального принципа жизни в нашу действительность приведет к увеличению потенциальной относительной плотности населения, тем самым, создавая базу для развития физической (реальной) экономики.

Развивая идеи Вернадского, я рассматриваю важнейшей задачей индивида изменение направления развития цивилизации и культуры, что, в свою очередь, приведет к более функциональному отношению общества с окружающим миром.

Перенос классических греческих принципов композиции на социальные процессы можно рассматривать в качестве экспериментального применения универсального физического принципа, который мне всегда помогал при составлении долгосрочных исторических прогнозов. В то время как подобные прогнозы, основанные на других принципах, очень часто были ошибочны.

Исторический фон

Я успешно применил свой метод, предсказав кризис, порожденный безумной политикой, в основе которой лежит параноидальная идея «столкновения цивилизаций», усердно проталкиваемая Бжезинским, Хантингтоном, Бернардом Льюиссом и им подобным заговорщикам.

Для того, чтобы правильно отреагировать на вызовы, поставленные 11 сентября попыткой заговора-переворота, следует применить принципы физической экономики и рассматривать идею «столкновения цивилизаций» в широком историческом контексте эволюции той культуры, которую мы называем современной европейской цивилизацией, в особенности во временных рамках 1776 — 1789 годов, когда в недрах этой культуры вызревала успешная модель современной, суверенной конституционной республики — нации-государства США.

Стоит подробно остановиться на явлении, которое я называю «современной европейской цивилизацией».

В этой связи, для понимания истоков, в американской политике важны следующие исторические периоды: 1460 — 1648, 1688 — 1763 и 1776 — 1901 гг.

Затем проанализируем важные релевантные события 1894 — 1901 гг. и доведем рассмотрение до нарастающего глобального кризиса финансово-экономической системы наших дней.

Процесс становления современной европейской цивилизации можно разбить на следующие основные периоды:

1. Современная история с XV века. Период «Золотого Ренессанса», ставшего прародителем современной экспериментальной физики и современных наций-государств.

2. Последующие два века почти полностью можно охарактеризовать словами Тревора-Ропера, как малый темный период европейской цивилизации. Это время Венецианско-Габсбургского доминирования, время религиозных и межнациональных войн, которое закончилось Вестфальским миром и новым появлением наций-государств.

3. Период 1689-1763 гг. характеризуется подъемом англо-голландских морских империй, правлением тирана Вильяма Оранского, который способствовал становлению и укреплению Британской Ист-Индийской кампании.

4. В период с 1763 по 1789 годы идет борьба за независимость США от англо-голландской тирании. Одновременно происходит усиление империалистических традиций Габсбургов, из которых с убийством в 1901 году американского президента МакКинли и начинается формирование современных империй англо-американского толка с финансистами-рантье во главе. Корни современного кризиса глобальной финансово-экономической системы лежат в философском эмпиризме, нашедшем воплощение в идее доминирования финансовой системы, живущей на проценты.

5. С 1776 по 1789 год идет глобальное распространение идей американской революции, в качестве альтернативы Габсбургской империи-тирану и англо-голландской модели государственного устройства, где руководят финансисты-рантье. (Эта модель, к сожалению, сегодня является гегемоном).

6. Две американские революции (1776-1789 и 1861-1876 гг.) воплотили в себе лучшие черты европейской цивилизации в ее понимании республиканского устройства. В те периоды были созданы принципы американской системы политэкономики.

7. Победа США под руководством Президента Авраама Линкольна над Британской монархией и Конфедерацией, по сути, была конфликтом цивилизационного выбора между американской системой Александра Гамильтона, Мэтью Кэри, Генри Кэри и Фридриха Листа и противостоящей им британской системой политико-экономического устройства.

Если оставить в стороне роль СССР в XX веке, то упрощенно можно сказать, что со времен американской революции в мире шла борьба двух политико-экономических идей: американской системы политического и экономического правления республиканского толка и финансово-олигархической идеей англо-голландского империализма.

В основе американской системы политэкономики, высказанной Александром Гамильтоном, лежит идея всеобщего процветания, на основе которой создается и развивается суверенная нация — государство. Именно принцип «всеобщего процветания» ставился во главу угла в период Ренессанса и во времена правления Людовика XI во Франции и Генри VII в Англии.

В этом принципе воплощены высшие законы природы. Он характерен и для американской интеллектуальной традиции, чьим продуктом и приверженцем я и являюсь, а такие господа как профессор Элиот и Генри Киссенджер яростно ненавидят.

Демократическо-республиканская форма американской системы политического и экономического устройства аксиоматически противостоит англо-голландской «либеральной» системе, которая основывается на правлении финансистов-олигархов.

Борьба этих идей лежит в основе конфликта между Президентом США Франклином Рузвельтом и Премьер-министром Великобритании Уинстоном Черчиллем в период Второй мировой войны, и моего сегодняшнего конфликта с Элиотом, Киссинджером, Хантингтоном и Бжезинским.

Англо-голландская система воспринимает мироустройство как вечный конфликт между государствами и внутри каждой отдельной нации.

Сторонники же американской классической системы, такие как Джон Квинси Адамс, Авраам Линкольн и Франклин Рузвельт преследовали цель построить многополярный мир, в котором мирно сосуществуют суверенные государства-республики, разделяющие единые идеи и принципы.

К сожалению, за последние полвека в мире все большее распространение находят экстремистские идеи профессора Вильяма Янделла Элиота. Эта трагедия постигла и сами США. В XX веке, за исключением периода президентства Франклина Рузвельта, в США у руля находится финансовая олигархия, а вся политическая идеология попала в кабалу так называемой британско-американской-канадской ассоциации.

Для такой формы конституционного устройства характерна первостепеная роль финансовых интересов олигархии и обслуживающих эти интересы адвокатских контор: их глубокое проникновение во все институты власти и влияние на общественное мнение через специально созданные «независимые» мозговые центры (фонды, институты и т.д.).

Наблюдаемое сегодня фиаско существующей финансово-экономической системы — это саморазрушение миропорядка, который установился после смерти Президента Франклина Рузвельта и который временно «процветал» после распада СССР.

Только в таком историческом контексте можно найти причины «болезни», приведшей к трагедии 11 сентября, и назначить необходимое лечение.

Подъем и падение американской мощи

Период после 1789 года является основой для понимания глобальной роли США в XX веке. Водоразделом можно считать развитие (после 1714 года) классической культурной и научной трагедии современной европейской цивилизации в Североамериканских колониях и их стремление к созданию нового государства-нации республиканского типа.

Борьба за независимость, создание суверенного государства США республиканского типа и принятие федеральной Конституции — остаются величайшими политическими достижениями в искусстве государственного управления, когда-либо созданными внутри европейской цивилизации. Однако после поражения якобинцев во Франции и установления там фашистской тирании Наполеона Бонапарта временно оборвались связи между США и их самым верным европейским союзником в борьбе за независимость.

В период 1814-1815 гг., после Венского конгресса, в Европе произошел новый империалистический передел: там стали доминировать враги США — Британская монархия и империя Габсбургов. До президентства Линкольна США оказались в фактической изоляции в окружении ведущих мировых держав в качестве потенциальных агрессоров с предателями-банкирами и пронаполеоновскими и прогабсбургскими заговорщиками внутри страны. Изгнание из Мексики французских оккупационных войск показало силу США не только как одной из ведущих держав Западного полушария, но и как серьезного игрока на мировой арене.

За военными победами 1861-1865 гг. последовали достижения в агропромышленном развитии страны, ознаменованные учреждением в 1876 году Дня Независимости.

В результате успехов американской модели многие страны в мире (Германия, Россия, Япония и другие) старались не только использовать ее для развития своих собственных экономик, но и превзойти, как, например, в деле соединения транспортными артериями Атлантического и Тихого океанов, подобно созданию США трансконтинентальной железной дороги.

Появление и успехи государства США представляли угрозу для Британской империи и одряхлевших тираний Габсбургов. Именно по этой причине было совершено политическое убийство Президента Линкольна, а в 1901 году — убийство Президента МакКинли. Их целью было уничтожение американской политико-экономической системы, ее подчинение «либеральным» идеям «свободной торговли».

В XX веке сдвиг в американской цивилизационной парадигме, лишь на короткое время был преодолен президентством Франклина Рузвельта, Джона Кеннеди и усилиями Теодора Рузвельта. Однако приход к власти фанатика Ку-Клукс-Клана Вудро Вильсона ознаменовался драматическим отказом от антибританской традиции всех американских патриотов. Нужно четко понимать, когда и почему произошел культурный и моральный разлом внутри американской нации.

В истории развития современной европейской цивилизации период с 1901 по 2001 гг. можно назвать «новым мрачным Средневековьем» человечества. За это время произошли две мирвоые войны, великая экономическая депрессия, возникли и распались фашистские диктатуры, прошла так называемая «холодная война», произошла деградация моральных и интеллектуальных ценностей, несчетное число политических заговоров и убийств, падение экономики в Америке и в Европе в 1962-1965 гг., коллапс глобальной финансово-экономической системы с 1971 года по сегодняшний день. Как иначе можно назвать этот исторический период? Только «новым темным Средневековьем», где наблюдаются лишь отдельные светлые пятна.

Период с 1962 по 1965 гг. характеризуется усилением цивилизационного кризиса. Напомню лишь некоторые моменты: Кубинский ракетный кризис (как возможный военный заговор против американского правительства); попытка политического убийства французского президента Шарля Де Голля; политический заговор против британского премьер-министра Гарольда Вильсона; попытка сместить немецкого канцлера Конрада Аденауэра; убийство президента Джона Кеннеди; развязывание США войны в Индокитае; смещение с поста канцлера Эрхарда в Германии. Этот период разделяет то, что можно назвать послевоенным возрождением (1945-1963 гг.) с экономическим декадансом, начатым Никсоном (1966-1968 гг.). За исключением коротких периодов возрождения весь XX век отмечен устойчиво нарастающим кризисом экономики, культуры и морали.

В XVIII веке, после поражения Якобинской революции, создались условия для появления первой фашистской тирании Наполеона Бонапарта. В XX веке при президентах Теодоре Рузвельте, Вудро Вильсона и Кельвине Кулидже, находящихся под влиянием Лондонского Сити и Нью-Йоркской Уолл-стрит, создались условия для появления фашистских режимов Муссолини и Гитлера, корни которых лежат в тираниях Цезаря, Понтифекса Максимуса и Наполеона Бонапарта.

Не стоит удивляться, что сегодняшнюю доминирующую идеологию, проповедуемую Бжезинским и Хантингтоном, я квалифицирую как культ вселенского фашизма, корни которого в фашистской диктатуре Наполеона III и неоромантической эпидемии культурного пессимизма, следы которого, через Адольфа Гитлера, Мартина Хедегера и Теодора Адорно, ведут к экзистенционализму Шоппенгауэра и Ницше. Только эта новая эпидемия фашизма гораздо хуже той, что была в 20-х и 30-х годах.

До самой своей смерти Президент Франклин Рузвельт стремился к такому устройству послевоенного мира, где бы во главе угла была Бреттонвудская система, придуманная не только для возрождения экономики после депрессии и войны, но и для искоренения пагубной идеи Адама Смита о «свободной торговле». К сожалению, его политические преемники, которыми дирижировал Лондон, сразу после его кончины взяли курс на военное стратегическое противостояние со своим недавним союзником — Советским Союзом. Таким образом, Бреттонвудская система 1945-1963 годов в целом оказалась вполне успешной и справедливой, чего не скажешь о сменившей ее после 1971 года системе плавающих курсов валют, разрушающей мировую экономику. Кризисы 1961-1965 годов стали результатом усиливающегося ядерного противостояния англо-американской коалиции и СССР.

Все это сопровождалось «сдвигом культурной парадигмы», что особенно повлияло на поколение, рожденное после 1945 года. В период с 1962 по 1965 гг. головы людей уподобились мусорному ведру, в котором перемешались «левые» идеи Бертрана Рассева и «правые» взгляды Нэшвилских выходцев из Ку-Клукс-Клана, которые вместе оказывали развращающее влияние на культурную и политическую жизнь США.

После 1971 года сократились инвестиции в базовые отрасли экономики, в науку и промышленность, что привело всю внутреннюю экономику США в состояние деградации. Апогей экономической дезынтеграции приходится на период, когда Бжезинскому удалось протолкнуть Джимми Картера на пост президента. С 1977 года доля доходов американских семей в ВВП стала падать, а вся экономика США в период с 1971 по 1989 гг. держалась на англо-американском политическом могуществе, которое позволяло им через МВФ, идеи «глобализации» и т. д. грабить другие страны, особенно в Центральной и Южной Америке, в Африке и Азии.

После развала СССР интересы англо-американского финансово-олигархического капитала стали безраздельно править во всем мире, ущемляя и превращая другие страны, включая Западную Европу, в своего рода вассалов.

Разграбление ресурсов стран, входивших в бывший СССР, в период с 1991 по 1998 гг. послужило временной подпоркой для падающих англо-американских экономик. Эта грабительская политика приостановилась в связи с экономическим кризисом 1997-1998 годов. Закат всей англо-американской стратегии в области финансово-экономических отношений близок. Еще одним звонком для ее проповедников стало 11 сентября.

США могут выйти из кризиса, если вспомнят об идеях Франклина Рузвельта и вернутся к основополагающим принципам, изложенным в Федеральной Конституции.

Я настаиваю, что возврат к тому, что министр финансов Александр Гамильтон называл «американской системой политэкономики», позволит не только выработать новую политическую стратегию на благо американского народа, но и обеспечит прогресс в партнерских отношениях с другими странами, включая бывший Советский Союз.

Реформы, которые я предлагаю, проставляют угрозу для финансовых паразитов внутри страны. И они скорее обрушат в тартарары весь мир, чем прислушаются к моим словам.

Бжезинский и Гитлер

Для того, чтобы лучше понять события 11 сентября, вспомним гитлеровский государственный переворот января-марта 1933 года. Вряд ли что-то может оправдать англо-американскую политику, приведшую Гитлера к власти в Германии. Вторая мировая война не произошла бы, если бы Президент Гинденбург, подталкиваемый из Лондона Монтегю Норманом, не сместил со своего поста канцлера фон Шлейхера перед самой иногурацией Президента Рузвельта. Не случись этого, у Германии и США могли бы быть фактически одинаковые экономические программы возрождения экономики, что позволило бы избежать войны.

Одним словом, именно англо-американские интересы финансовых олигархов привели Гитлера к власти и спровоцировали Вторую мировую войну. Они помешали позитивным силам в Европе объединиться с «американской интеллектуальной традицией» для предотвращения войны. Подобно Генри Киссинджеру сегодня, Монтегю Норман и его подельники тогда были готовы ввергнуть мир во вселенскую катастрофу, лишь бы не допустить распространения «американской интеллектуальной традиции». В этом я убедился в середине 70-х годов, выступая на одной из встреч в Великобритании. Говоря о пагубности проводимой финансово-экономической политики и ее изменении в виде своего рода культурного «шока», я вспомнил, что Гитлера к власти привел олигарх Шахт. В ответ я услышал, что они предпочтут Шахта вместо моих реформ. Что и требовалось доказать.

Итак, в 1933 году Шахт становится президентом Немецкого национального банка. Выполняя наказы своих англо-американских хозяев, он финансирует гитлеровскую программу мобилизации для нападения на Советский Союз, в качестве части геополитического плана, нашедшего отражение в книге «Майн Кампф». Подписание пакта Молотов-Риббентроп несколько нарушило планы британских олигархов, но все же мир неотвратимо двигался к войне. В истории всегда бывают переломные моменты, когда дальнейший ее ход зависит от решения отдельных людей. Таким трагическим в 1934 году стало решение германского генералитета не мешать политическому убийству бывшего канцлера фон Шлейхера. После этого смерть Гинденбурга представлялась простой формальностью, окончательно открывшей путь к диктатуре Гитлера. Только те немецкие лидеры, кто сделал выбор в пользу Лондона, повинны во всех ужасах, которые последовали после событий 1933-1934 гг. Так, зачастую, принцип волюнтаризма в истории проявляется и с негативной стороны. Именно эта сторона видна в британских интересах, приведших Гитлера власти и в роли немецкого генералитета, позволившего ему стать сначала канцлером, а потом и диктатором. Если бы заговор в отношении президента Франклина Рузвельта увенчался успехом, то XX век мог оказаться самым мрачным периодом в истории человечества. Для меня пример того, как немецкие военные позволили Гинденбургу привести Гитлера к власти, является самым пугающим уроком современной истории.

События 11 сентября, рассматриваемые в свете идеи «столкновения цивилизаций» Хантингтона, Бжезинского и Льюиса, представляются уроком подобного порядка. Силы, стремящиеся под воздействием этой бредовой идеи к развязыванию религиозных войн и установлению всемирной фашистской диктатуры, скорее разрушат весь мир, чем допустят пересмотра своей идеологии. Безумцы, подобные Шарону, Бжезинскому и Хантингтону, предпочтут «царствовать в Аду», который сами и творят, чем стремиться к высшему миру на небесах. И если их не остановят, то так и случится.

Политический заговор и политическая стратегия

Говоря о путях цивилизационного развития, мы, другими словами, говорим о культурах. Касается ли это доктрины Святого Августина об оправданных войнах или Мозеса Мендельсона, разрабатывавшего программу военного обучения, которая породила в Германии назидательный пример Герхарда Шарнхорста. Или возьмем монадологию Лейбница или физическую геометрию Римана. Мы рассматриваем каждое из этих соперничающих культурных течений как две взаимонесовместимые физические геометрии, как различные мыслительные установки.

В основе исторического выбора лежат процессы познания индивидума, через которые и происходят те или иные решения. Тот факт, что классическая гуманистская программа Мозеса Мендельсона превратилась в то, что позднее стало называться немецкий генштаб, не является лишь «милой шуткой» истории, а преподносит важный урок для компетентного стратегического мышления. В нем мы видим врожденные злобные, безумные устремления, склонность к саморазрушению, свойственные стратегическим доктринам Элиота, Бжезинского, Хантингтона, Киссинджера и их соучастникам из военных кругов как в США, так и в Израиле.

Компетентное понимание стратегии выбора дожно основываться на понимании различий между физической геометрией действий и поступков людей и областью функционирования животного мира. Это означает, что подобно «Фаэтону» (Phaedon) Мендельсона, любая правильная стратегическая теория, как и любое новое проявление классической культуры в виде научного или художественного творения, ставит во главу угла сократический вывод Платона о бессметрии души человека. Эта культура ставит вопрос: «Ради какой великой идеи человек готов посвятить свою жизнь на благо других?» В противовес бессмртной утопической идее Канта — «отрицание отрицания» войны в качестве «вечного мира» или извращенного понимания мира в виде непрекращающейся войны по Хантингтону, существует единственно верное учение, ради которого человек должен рисковать своей жизнью.

Только во имя интересов своей бессмертной души. Движимый этой праведной идеей, человек может и действительно совершает чудеса. Другими словами, единственный мотив, которым должен в жизни руководствоваться каждый — это удовлетворение насущных интересов своей бессмертной души. Жить нужно так, чтобы человеческая жизнь имела смысл и после смерти данного индивидума, внося свою лепту на благо твоего народа и всего человечества в целом. Этот принцип должен лежать в основе стратегии выбора общества и каждого отдельного члена этого общества.

В понимании процесса развития военной стратегии европейских культур от Леонардо Да Винчи и Николо Маккиавелли, через новации Лазаря Карно и Шарнхорста лежит ключ к научному пониманию современного прогресса с позиций классического гуманизма. От основ классической науки и от современных гуманистических форм художественной композиции до искусства управления государством, в целом, и в военной области, в частности, лежит путь создания современной формы современного государства — нации.

Это государство должно в первую очередь руководствоваться принципом постоянного улучшения благосостояния каждого члена общества, живучего сегодня, и думать о поколении, которое придет завтра. Это неотъемлемый принцип современной европейской культуры в целом, а поэтому и вопрос компетентной военной стратегии в частности.

В соответствии с моими идеями физической экономики вопрос стратегии выбора должен быть увязан с пониманием развития производительных сил труда на душу населения, через долгосрочные инвестиции в науку и технологию, что приведет к увеличению «потенциальной относительной плотности населения».

Общество, где на первом месте стоит забота о повышении качества жизни своих членов, обладает большим моральным и практическим потенциалом, чем то, где правят интересы олигархов.

Враги республиканской идеи уподобляют мощь США огромной силе воинственного зверя. Развивая свою собственную идеологическую звериность, они рискуют оказаться на месте могучего тигра, угодившего в ловушку, устроенную слабым человеком. В конечном итоге победит сила разума, а не «поигрывание мышцами», вдохновляемое такими «фабриками мысли» как фонды Смита Ричардсона, Олина, Меллона и им подобными. История знает много таких примеров (Филипп XI во Франции или Генри VII в Англии). Она вовлекает противников развития цивилизации в борьбу, в результате которой происходит образование более справедливого типа общества.

Именно в этом лежит ключ к пониманию неизбежной обреченности фашистской, романтической теории Элиота.

Генерал Маккартур выиграл войну на Тихом океане не столько с помощью безумной ядерной бомбардировки, а использовав всю свою мощь против самых уязвимых участков страны-острова Японии. При этом он избегал ненужных боев, что сохранило жизнь многим американцам. А без атомных бомбардировок Японская империя все равно бы капитулировала, но результат не был бы столь горьким ни для них, ни для нас.

Характерен исторический пример Франции, когда страна, освободившись от правления Фронды и оков феодализма, буквально в одночасье смогла превратить процесс разрывания на куски в поражение всех ее могучих и многочисленных врагов.

Еще пример. Именно благодаря трудам Фридриха Шиллера, описавшего, как Габсбурги вели религиозные войны периода 1511-1648 годов, Россия и ее прусские союзники смогли организовать смертельную ловушку для «непобедимой» великой армии императора Наполеона.

Главным противником, которого надо победить на пути создания современных суверенных государств-наций, были и остаются олигархические традиции, которые берут сове начало в таких формах общества, как развращенная Римская империя. Эта культура включает в себя романтические традиции, которые можно встретить сегодня в виде профашистских доктрин и теорий, подобных «Големам» Элиота. В нашей благородной борьбе главным оружием должно стать познание, основанное на всеобщем фундаментальном «принципе перемен» и объясненном Платоном.

Характерной чертой большинства современных войн, имеющих оправдание, за семь веков существования европейской цивилизации, было применение всеобщего физического принципа и творческого классического принципа, которые позволяли суверенным государствам-нациям находить такие пути, чтобы побеждать могучие империи и государства с олигархическим правлением. Боевой потенциал как отдельного индивидуума, так и подразделение в большей степени зависит не от грубой силы, а от творческих способностей находить решение перед лицом неожиданных вызовов.

В этом смысле характерна революция в военном деле во Франции в период с 1792 по 1794 годы, которую возглавил ученый-воин Лазарь Карно вместе с товарищами из Политехнического института. Уместно упомянуть и превосходство военной мысли немецких классических гуманистов, таких как Шарнхорст, Фридрих Шиллер и Вильгельм фон Гумбольт, которое было доказано в войне против фашистской диктатуры Наполеона Бонапарта. В какой-то степени и реформы в Вест Пойнте при Сильванусе Тейре можно считать продолжением реформ Карно, Шарнхорста и др., а также развитием американских республиканских традиций.

Значительную роль в победе Линкольна над Конфедерацией (1861-1865 гг.) сыграли идеи выдающегося экономиста того времени Генри Кэри. Эта война показала истинное превосходство морали агропромышленной системы Севера над эгоистической моралью рабовладельческого Юга.

Геополитическое «столкновение цивилизаций» обречено, хотя бы потому, что вся концепция базируется на идее коллапса мировой морали и экономики. Следовательно, в случае торжества теории Бжезинского на Земле вряд ли останутся какие-либо победители вообще.

Сегодня те, кто отвечает за наше военное планирование, должен понимать, что в войне главное не число убитых врагов, а стратегия и контроль над действиями противника.

Как Киссинджер, подобно Гитлеру, потерпит фиаско

По иронии судьбы, извращенный менталитет Бжезинского очень сильно напоминает ку-клукс-клановское мировоззрение профессора Элиота, который стремился своими теориями оправдать заведомо проигрышную эксплуататорскую систему рабского аграрного труда.

Так же аксиоматично уязвимы догмы Киссинджера, Бжезинского, Хантингтона и их приспешников. Справедливо это и в отношении идеологии Гитлера. Рассмотрим подробнее, что общего в идеях всех перечисленных деятелей, и почему они обречены на провал.

После распада Римской империи история знала немало попыток повернуть развитие цивилизации по пути классической греческой культуры. Так, в самый мрачный период Средневековья на сцену вышел Ислам, который принес с собой мощный импульс возрождения в Месопотамии, Египте и Испании. После нормандского завоевания опять дует свежий ветер Ренессанса из Индии и Ирана (Ибн Сина). В начале предыдущего тысячелетия и Европу много раз пытались вытащить из порочной феодальной системы. Напомню лишь такие имена как Абенард Парижский, Данте Алигьери, Петрарка и т.д. Столкновения между сторонниками Возрождения и венецианско-британскими олигархическими интересами вели к разрушению политических и физических ресурсов, которые могли послужить интеллектуальным основанием для культурного возрождения. Крестовые походы (своего рода «глобализации»), инквизиция все больше ввергали народы Европы в мрачное Средневековье, разлагая и дезинтегрируя общество.

История постоянно напоминает, что истинный прогресс общества зависит от постоянного научно-технического развития базовой экономической инфраструктуры, повышения производительности труда, с улучшением условий жизни каждого члена общества. Все это возможно лишь с развитием творческого потенциала человека. Для управления и координации всеми процессами необходима соответствующая политическая система. Ее уничтожение равнозначно гибели цивилизации. Вся история европейской цивилизации — это, по сути, борьба двух культур: классической греческой с развратной культурой Римской империи, чьи традиции преобладают и поныне. Одним из экстремистских проявлений этой культурной традиции стал фашизм, как реакция на американскую революцию 1776-1789 годов и в качестве якобинского террора и диктатуры Наполеона в 1789-1794 годах.

Идеи фашизма явно видны в «творениях» Хантингтона («Солдат и государство») и Бжезинского («Столкновение цивилизаций»). Их стремления направлены на создание «новой Римской империи» с англо-саксонской олигархической идеологией во главе. Все они объединены ненавистью к американской интеллектуальной традиции, к человечеству и к Богу. Они исповедуют промальтузианскую идею об ограничении роста населения, о снижении его образовательного уровня. Именно такая финансово-экономическая и культурная стратегия выбрана и действует в США уже более 35 лет. Подобные бредовые идеи породили в середине 60-х контркультуру, чьим лозунгом стали слова: «Рок, наркотики, секс». Их взяли на вооружение разного рода «экологи».

Разрушив систему фиксированных курсов валют, Никсон подорвал всю основу долгосрочных инвестиций в научно-технический прогресс развития производительных сил труда в обществе. Вдохновляемая Бжезинским, администрация Картера оказалась еще хуже. Ее отказ от регулирования экономики и безоглядный монетаризм привели к снижению реального жизненного уровня большинства населения страны, к сужению рынка высокоинтеллектуального труда. Параллельно шел процесс «оскотинивания» общества, подталкивания его в культурный пессимизм. Для этого использовались самые разнообразные методы и формы так называемой «поп-культуры». Такая интеллектуальная деградация общества, его безграмотность и пессимизм делают его более удобным для манипуляций со стороны финансовой олигархии. Однако им стоит напомнить исторические уроки прошлого. Изменения политико-культурной парадигмы развития в США после 1962 года весьма схожи с тем, что происходило перед распадом окончательно развращенной Римской империи.

Я предлагаю абсолютно противоположную стратегию, направленную на повышение жизненного уровня населения, с упором на научно-технический прогресс вместе с развитием познавательных и творческих способностей личности. Она предназначена не уподоблять человека скотине, а возвышать его над остальным миром. Многие исторические примеры показывают неизбежность распада любого общества, которое выбирает олигархическую систему ценностей, проповедуемую Велсом, Расселом и Элиотом. Аргументация этого утверждения заключается в следующем. В революционный период (1776-1789 гг.) американская нация, развивая греческие культурные традиции, находится на подъеме. Она демонстрирует неоспоримое превосходство в науке и технике, в способности генерировать новые идеи (Декларация о независимости, Конституция) перед олигархической англо-саксонской европейской моделью государственного устройства. Но она находится в изоляции, подвергается давлению и разлагающему влиянию Европы. Враги американской нации всегда стремились нас уничтожить, внедряя саморазрушительные идеи и теории в общество, в чем они довольно здорово преуспели, начиная с кризиса 1962-1965 годов.

Самой разрушительной для американской республики стала догма о «свободной торговле». Она так же пагубно повлияла на развитие нашей экономики, как институт рабства развратил души американцев. Но не будем унывать. Враги цивилизации, подобные Элиоту, совершили две фатальные стратегические ошибки. Разрушая основы общества, от которых зависит его крепость, они сделали его более уязвимым как к саморазрушению, так и к внешним угрозам. Это наблюдалось и в СССР, и в Центральной Европе, и в Африке, т.е. происходит глобальный кризис. Господа наподобие Велса, Рассела и Элиота рубят сук, на котором сидят, но это их, по-видимому, мало волнует. Характерным примером является саморазрушительная политика военно-фашистской диктатуры Израиля. С долей иронии ее можно сравнить с промальтузианской идеологией Гитлера, которая точно так же привела к саморазрушению Германию.

О Гитлере

Некоторые недальновидные люди стараются найти корни нацизма в какой-то общей «германской идеологии», в прусском милитаризме и во влиянии «германской индустриализации».

Напротив, нацизм — это такая болезнь, которая разрушает все, что попадет под его контроль. То, как гитлер использовал научно-промышленный потенциал, накопленный до него, в стремлении вырвать корни немецкой культуры, является прекрасной иллюстрацией вышесказанного.

Муссолини и Гитлер порождены идеологией диктатуры Наполеона Бонапарта, диалектикой Гегеля, неокантианским экзистенциализмом Шоппенгауэра, Ницше, Мартина Хейдегера, Карла Джаспера, Теодора Адорно и тому подобных. Политика нацистов в отношении «лишних ртов» и создание лагерей смерти есть ни что иное, как реализация антинаучной теории Мальтуса. В конечном итоге, нацисты, используя накопленный до них научный, промышленный и военный потенциал, который сам по себе является продуктом немецкой культуры государства-нации, создали военную машину, которая и уничтожила себя на бескрайних просторах России как когда-то «великая армия» диктатора Наполеона.

Так гитлеровский режим пустил по ветру богатое наследство, доставшееся ему от германской классической культуры, разбазарил идеи Шарнхорста-Мольтке, являвшиеся вершиной военного искусства того времени. В их основе явно прослеживаются классические гуманистические традиции.

Несколько слов следует сказать относительно роли немецкой науки. В своем развитии она прошла два основных этапа.

На первом шел процесс вырастания из науки XV века с центром в Италии, где творили такие светила, как Николай Кузанский, основоположник современной экспериментальной науки, и его последователи Лука Пачиоли и Леонадно Да Винчи. В этом же ряду нужно упомянуть основателя современной математики Йохана Кепплера и Готфрида Лейбница.

Второй этап начинается с Абрахама Кестнера, учителя Готтольда лессинга и Карла Гнуса. Он включает в себя франко-германские научные круги — Лазаря Карно, Гаспара Моне, Александра фон Гумбольта, Лежена Диришле, Вильгельма Вебера и Бернхарда Римана.

Со временем роль лидера в науке от Франции, которую она занимала со времен Жана-Батиста Кольбера, перешла к Германии с Александром фон Гумбельтом во главе. Это произошло из-за попадания французской научной школы под деструктивное влияние ученых-эмпириков. В свою очередь, рост их влияния был обусловлен различными политическими причинами, такими как правление императора Наполеона и пост-Венский конгресс.

При всех политических гонениях и перетрясках в университетах, знамя науки подхватил Александр фон Гумбольт. К 1850 году он стал непререкаемым авторитетом в научных кругах Германии, вокруг которого концентрировались такие важные интеллектуальные фигуры, как Гаусс, Вильгельм Вебер, Диришле и Риман.

Подытоживая, замечу. Промежуток времени, в котором развивалась немецкая наука, от Кепплера к Риману, включает в себя и научный прогресс во Франции вплоть до Якобинского террора, и последующее тесное сотрудничество между Александром фон Гумбольтом, с одной стороны, и Лазарем Карно и Парижской политехнической школой, с другой. Это сотрудничество, несмотря на противодействие со стороны английских и французских просветителей, успешно развивалось вплоть до момента отступничества Германа Гельмгольца и последователя радикальных позитивистов Эрнста Маха.

Примерно с 1890-х годов и по сей день развитие науки пошло по пагубному пути, смысл которого наиболее полно раскрывается в «творениях» Бертрана Рассела.

Прогресс немецкой науки в XVIII и XIX веках был неотрывной частью цивилизационного развития в русле греческой классической культуры. В этом смысле отметим возобладание классического метода во всех областях творчества. На слуху имена Гете, Шиллера, Генриха Гейне — в поэзии; Баха, Гайдна, Моцарта, Бетховена, Шуберта, Мендельсона, Шумана и Брамса — в музыке. В этот период влияние классической культуры проявляется буквально во всех областях человеческой жизни. Эта традиция оборвалась с приходом короля Эдварда VI в Англии и Кайзера Вильгельма в германии. Воцарилась культура «новой Римской империи».

Последующее возрождение классической культуры приходится на период после падения гитлеровской диктатуры до середины 60-х годов. Однако, даже нацисты во времена своего правления пользовались плодами классической культурной традиции, чтобы придать более благообразное выражение своему звериному оскалу. Они использовали, например, в программе по созданию «чудо-оружия», достижения ученых, которым была чужда нацистская идеология. Точно так же и в США фашисты, наподобие Элиота и ярые последователи Бертрана Рассела, эксплуатируют в своих целях американскую интеллектуальную традицию.

Политика, направленная на создание «мирового правительства, опирающегося на ядерную дубину», застрельщиками которой стали Велс, Рассел и их приспешники, неизбежно ведет не только к уничтожению самих США, но и блокирует весь научно-технический прогресс.

А вместе с контркультурой («рок-наркотики-секс») и культом неомальтузианства поворачивает вспять развитие человеческой цивилизации. Эта политика делает нацию более уязвимой и в военной сфере. Характерен пример гитлеровской Германии, стремящейся к мировому господству даже путем уничтожения целых народов. Она хотела уподобить себя «новой Римской империи».

Хорошо известно, чем закончилась эта попытка. Неплохо бы всем последователям этой человеконенавистнической идеологии, коих достаточно в США и в Великобритании, серьезно задуматься об этом.

Экономические последствия

Хочется отметить, что идеи сегодняшних «мозговых центров», наподобие фондов Смита Ричардсона, Олина и т.д., еще разрушительнее, чем у гитлеровской клики. Если сравнить, что произошло с Германием за время правления Гитлера, и, что произошло с США и Великобританией за последние 35 лет, то во втором случае масштабы разрушения общества поражают воображение значительно больше.

Вернемся к истории. Период с 1861 года до 1917 в истории США можно охарактеризовать наращиванием своего военно-экономического потенциала, в чем крайнюю заинтересованность проявляла Великобритания, стремящаяся к геополитическим завоеваниям, что впоследствии и вылилось в Первую мировую войну. После 1917 года, несмотря на демилитаризацию экономики и депрессию, общий военный потенциал был вполне достаточным, чтобы в 1933 году креатура Лондона Шахт развернул экономику Германии на военные рельсы, и вскоре последовала Вторая мировая война. Интервалы между войнами примерно 15 лет.

Начало современных экономических кризисов в Америке и Европе приходится на период с 1962 по 1965 гг., которые запустили процесс разрушения производительного и людского потенциала общества.

Ведущиеся сегодня войны на Балканах, боевые операции Израиля в Палестине, война США в Афганистане — это результат изменения культурной, экономической и политической парадигмы развития США, произошедшего 36 лет назад. Возникновение угрозы терроризма, которые заставляют прибегать к «ковровым бомбардировкам», указывают на провал проводимой политики. Невозможно ударами с воздуха заставить людей изменить свою идеологию. Наоборот, противостояние будет лишь усиливаться. А угрозы применения ядерного оружия в отношении противника совсем возвращают нас в мрачные времена противостояния двух супердержав и могут привести к катастрофе планетарного масштаба. Человеческая история знает много примеров, когда в результате войн исчезали целые народы и цивилизации. Например культура Месопотамии и Вавилонское царство.

Пусть последователи Элиота, планирующие сегодняшнюю военную стратегию, слепо копируя ее с Римской империи, вспомнят о ее печальном конце. Или о том, как в XIV веке после триумфальных побед императора Фридриха II вся Европа погрузилась в «новые мрачные времена». Вот чем грозит всем нам политика, проводимая последователями профессора Элиота и Бертрана Рассела, вдохновители которой сидят в фонде Смита Ричардсона, Олина и им подобных. Все эти безумцы хотят победы. Но в результате такой «победы» человеческая цивилизация вполне может прекратить свое существование.

В основе миролюбивых отношений между народами должна лежать забота о благе всего человечества. А она, в свою очередь, может опираться только на культурный и технологический прогресс, который зависит от роста «потенциальной относительной плотности населения» Земли. В умы людей следует внедрять понимание «партнерских отношений». Людей должно связывать не то, что существование одного идет на пользу другому, а то, что оба осознают наличие этой полезности. Именно на этом принципе должно строиться все общество, осознавая, что подобные «выгодные отношения» будут приносить пользу каждому члену общества.

Кант, Ханна Арендт и фашизм

Экзистенциалист Ханна Арендт, единомышленник нацистского философа Мартина Хайдеггера, настаивала на утверждении, что истины не существует — есть только субъективное мнение.

Тем самым она поддерживала идеи Канта, высказанные им в серии работ под названием «Критики», начиная с «Критики чистого разума». На пагубное новоромантическое влияние Канта указывал еще Генрих Гейне в своей известной книге «Религия и Философия в Германии».

После Второй мировой войны вышел пропагандистский опус «Авторитарная личность», в которой Теодор Адорно, Арендт и другие опять развивают свою профашистскую, экзистенциалистскую идею ненависти к самому понятию истины.

Сегодня практически со всех научных кафедр слышны перепевы этой догмы: «истины нет, есть только субъективное мнение или так называемый «спин». Однако Кант был значительно интеллектуальной и грамотнее своих последователей. По крайне мере, его аргументы были достаточно рациональными, чтобы ввести в заблуждение аудиторию. Хотя для того, чтобы быть фашистом, не обязательно быть грамотным и образованным, но мне хотелось бы объяснить, как и почему эти патологически безумные идеи Канта, Адорно и Арендт укрепились и распространились среди типичных американских либералов.

Еще в своих «Диалогах» Сократ говорил о значении правдивых (верных) ответов на вопросы, которые ставит перед человеком окрущающая действительность. Это означает, что человек не имеет морального права верить чему-то просто потому, что его учили этому верить; не вправе он и уклоняться от ответа на вопрос, слепо цитируя различных проповедников, как делают религиозные фанатики. Высоко морален тот, кто берет личную ответственность заявлять, что то или иное утверждение верно. При этом он отвечает и за последствия действий, которые предпринимает он или другие, поверившие в правдивость данного утверждения.

В реальной действительности истинность не есть догмат какой-то религии, возведенный в абсолютную истину, а обращение к индивидуальным способностям человека к творческим открытиям, логически связанным с имеющимися фактами и возможностями общества. Истинность — это стремление опровергнуть утверждение, которое ранее считалось верным. Проблема определения, что есть истина, лежит внутри вопроса, который Кант обозначил как «принцип гипотезы».

Истиноненавистник Кант хорошо потрудился, чтобы уничтожить в своих доктринах такие понятия, как гуманность и разум (интеллект). Тупо отвергая существование продуктивной гипотезы, он тем самым отвергал саму возможность понимания истины. Именно на этом и строили свои нацистские теории Ницше, Хайдеггер, Джаспер, Адорно, Арендт и Хан-Поль Сартр.

Несомненно влияние Канта и на политико-социалогические взгляды Элиота, высказанные им в своих пресловутых «Големах» (Golems). Канта можно считать британским эмпириком, ставшим толкователем Дэвида Хьюма на немецком языке. Его имя тесно ассоциируется с возникшими в Европе с «легкой» руки Конти «анти-лейбницевскими салонами», где выступали такие фигуры, как Вольтер и физиократ Квисни.

В Берлинской академии подобное собрание возглавлял, страстно ненавидящий Лейбница, Леонард Эйлер. В своей критике Лейбница его работа «Письма к немецкой принцессе» тесно перекликается с «Критиками» Канта. Кант, по сути, выступает как эмпирик, подобный Паоло Сарпи, Бэйкону, Хобсу, Конти, Ньютону, Мандевилю, Квинси и Хьюму. Но эмпиризм Канта помещен внутрь системы доказательств, придуманной еще Аристотелем. Нападая на учение Лейбница в целом и на идею монадологии в особенности, Кант основывается на математическом «иллюзионе», используемом ранее обожателем Ньютона Эйлером. Будь в своей изначальной форме как у Сарпи, или видоизмененным как у Эйлера, Лагранжа, Канта и т.д., эмпиризм был (с XVII века) и остается ведущей философией англо-саксонского варианта империалистической формы правления венецианского типа, а именно — финансовой олигархии.

Эмпиризм — это религия государства с финансово-олигархической формой правления. Подобно скандинавскому мифологическому персонажу Локи, они считают эмпиризм необъемлемым качеством человека. Развитие эмпирической традиции привело к возникновению фашизма. Ее продолжение мы видим в «трудах» Элиота и в идеях различного рода «фабрик мысли», старающихся обслужить интересы финансистов-олигархов.

Споры вокруг истины

С самых первоначальных гипотез, существо проблемы сводилось к ответу на два вопроса. Может ли человек с уверенностью сказать, что с помощью своих пяти чувств он верно (адекватно) воспринимает окружающую действительность? Существуют ли какие-либо «традиции», часто называемые «мировоззрением», которые способны нам подсказать верное решение там, где бессильны наши чувства?

Примерами таких «традиций» являются религиозные учения и навязанные сверху различного рода идеологии. В истории европейской цивилизации со времен древней Греции для понимания истины в отношении физической вселенной выдвигался классический метод Платона и так называемая «редакционистская система», из которой и сегодня в школе преподают интерпретацию Эвклидовой геометрии.

Чтобы проникнуть в существо вопросов, обратимся к XV веку, когда началось зарождение современной европейской цивилизации и ее науки, их отказ от романтического влияния.

Я уже указывал на мистификацию романтического обманщика Птолемея, похоронившего классическую греческую систему, в которой Солнце находилось в центре солнечной системы. Открытие Кеппелром закона всемирного тяготения напрочь опровергло антинаучные методы не только Птолемея, но и Коперника с Брахом. Этот пример из истории астрономии является простейшей иллюстрацией того факта, что подъем и правление римской империи явилось лишь всеобъемлющим упадком культуры, от которого Европа стала оправляться лишь с возвратом к классической научной культуре в лице Брунеллески, Николая Кузанского, Леонардо Да Винчи и Кепплера. Открытие Кепплером тождества (апроксимации) в области математической физики, представляется наиболее подходящей теоретической основой для разрешения споров вокруг проблемы истинности.

Под влиянием языческой римской идеологии, превратившейся в феодальной Европе в романтическую культуру, большинство формальных философских постулатов исходят из аксиоматичной предпосылки возможности построения своего рода «башни из слоновой кости», что обычно ассоциируется с идеями Аристотеля. Типичным примером является попытка со стороны многих теологов, длившаяся до XVII века, защитить романтический обман Птолемея.

Предпосылкой к этому была твердая уверенность в том, что Вселенная организована на строгих принципах, существующих a priori, и человек не в силах их ни понять, ни изменить. Такое вот «мировоззрение». Из этого же ряда и утверждение, что «человеческую природу изменить нельзя». Аналогичны и предположения Коперника и Браха о физике пространства и времени, которые аксиоматично основаны на геометрии Эвклида. Заблуждения Птолемея, Коперника, Браха и Галлилея происходили из-за того, что они подгоняли наблюдаемые явления под уже созданную ошибочную философскую систему.

В противовес им Кепплер был первым, кто ввел всеобщие экспериментально доказуемые физические принципы для построения всеобъемлющей модели на основе математической физики. Например, рассчитанная им орбита Марса никак не вписывалась в Евклидову геометрию, на которой основывались Тполемей, Коперник и другие. В своей работе «Новая астрономия» Кепплер обосновал и доказал существование «всеобщего физического принципа», который для современного цивилизованного общества и выступает в качестве примера истины. Всеобщий физический принцип или истина работает не только в физике или какой-либо другой науке, он и в экономике, и в политике, и в искусстве.

Ярким примером претворения этого принципа в жизнь в искусстве управления государством явились для США «Декларация о независимости» и Конституция страны. Конечно, у Кепплера были предшественники, такие как Платон, Николай Кузанский, Лука Пачиоли и Леонардо Да Винчи, но именно его работы в области астрофизики экспериментально подтвердили наличие всеобщего физического принципа. Это стало революционным прорывом в философии, создав базу для дальнейшего развития европейской науки и экономики. Открытие Кепплера защитило предположение о «понимаемости истины». Оно поставило вопрос о необходимости замены про-Аристотелевской модели Вселенной, основанной на геометрии Эвклида и о правомочности всеобщего физического принципа во всех областях жизни человека.

За астрофизикой Кепплера последовали парадокс Ферма «пространство-время», работы Гаусса, Лейбница и, наконец, новый прорыв — появление геометрии Римана. Риман сохранил понимание Кепплера о важности как самой гипотезы, так и ее экспериментального доказательства на основе всеобщего физического принципа. Его диссертация, вышедшая в свет в 1854 году, буквально перевернула понятия науки о пространстве, времени и веществе. Все постулаты, основанные на Эвклидовой геометрии, были ниспровергнуты окончательно. Эти философские взгляды оказались не более, чем обычной идеологией. В действительности, существовал лишь экспериментально доказанный всеобщий физический принцип. Редакционистские понятия об абстрактном пространстве, времени и веществе отошли в прошлое.

Возьмем, к примеру, такую тонкую материю как создание художественной композиции. И здесь мы сталкиваемся и с онтологическим парадоксом, и с гипотезой, т.е. опять с всеобщим физическим принципом, который вроде бы ассоциируется лишь с экспериментированием в абиотической области. Но и принципы создания художественной композиции точно подпадают под действие антиромантической классической традиции и вписываются в концепцию дифференциальной, физической геометрии Римана. В художественных произведениях часто используются понятия «ирония» и «метафора». Они также имеют определенное физическое значение. Предвижу, что подобное утверждение со стороны ряда филологов вызовет в мой адрес обвинение в силлологической некомпетентности. Но для своей защиты хотелось бы обратиться к парадоксу «отраженной рефракции», который рассматривается в теореме Ферма об «ускорении времени». Открытие всеобщего принципа относительности времени, которое дает решение этого парадокса, в терминах учения Платона можно определить как «истинную метафору». Поэтому формальный подход ни в математике, ни в лингвистике не способны ответить на вопросы окружающей действительности. Именно процесс генерирования таких экспериментально обоснованных гипотез, которые ведут нас к пониманию новых универсальных физических принципов, должен лежать в основе совершенствования владения языком.

Разум (интеллект) должен быть направлен не на согласование новых теорий со старым мировоззрением, а для того, чтобы подталкивать общество к познанию истины, которая первоначально и появляется в виде каких-либо неожиданных заявлений, которые всякого рода формалисты сразу объявляют «ошибкой». Подобные спорные заявления, сделанные в попытке описать парадоксальность окружающей действительность, являются аспектом языка, относящимся к процессу, с помощью которого новое поколение и выдвигает обоснованную гипотезу. Через познание нового объяснения онтологических парадоксов. Более широкого и глубокого рассмотрения требует эта точка зрения в свете изучения фундаментальных проблем в области живой и неживой материи. Открытия Кепплера в области астрофизики и гипотеза Ферма об «ускорении времени» наглядно показывают, что познание окружающей действительности за пределами возможностей человеческих чувств, достигается только с помощью «познавательных решений» онтологических парадоксов, происходящих в попытке познать Вселенную не только с помощью чувств.

Сама по себе точка зрения познания через чувства — ошибочна. Познаваемая только таким образом Вселенная не есть верное отражение окружающей нас действительности. За пределами возможностей наших чувств мы должны генерировать экспериментально обоснованные гипотезы на основе всеобщего физического принципа. Я полагаю, это правомерно и в отношении принципов социального сотрудничества, с помощью которых общество наращивает свою «потенциальную относительную плотность населения». Произвольное искусство, наподобие символизма», внутренне фальшиво, потому что оно отвергает ответственность перед любой гипотезой.

Это становится более понятным, когда мы признаем сходство между пластическим и непластическим искусством, с одной стороны, и с искусством управления государством, с другой. В обеих областях необходимы знания истории человечества и обучение искусству правдиво отображать свою собственную окружающую действительность. Как следствие, искусство, которое исторически неправдиво, окажет недобрую услугу практике правления государством. Таким образом, очень важна истина в искусстве (культуре в широком смысле слова). Этим высоким требованиям отображения истины отвечает внутренне моральная классическая традиция.

Только ли дело в «человеческой природе»?

Эмпирическое доказательство того, что человек стоит отдельно и над другими живыми существами можно найти во взаимосвязи между гипотезой и качеством экспериментального обосновывания, которое и превращает просто гипотезу во всеобщий физический принцип.

Таким образом, гипотеза и истина — две стороны одной медали, окружающей нас действительности.

В противоположность гипотезе о том, что человек стоит отдельно и выше всех животных, эмпирики, наподобие Хобса, Хьюма, физиократы, вроде Квисни, Мандевилля, Адама Смита и их последователей Хантигнтона, Бжезинского и Киссинджера, твердили и твердят о субстанции под названием «природа человека».

Именно это понятие взял на вооружение Киссинджер, объясняя конфликт между Президентом США Франклином Рузвельтом и британским Премьер-министром Черчиллем. Им же оперирует он, постоянно нападая на меня в роли ненавистника американской интеллектуальной традиции.

Тот факт, что человек — это уникальное явление среди всех живых существ, подтверждается наличием только у него способности к разумному познанию. Отличие человека от животного является эмпирической базой для представления о физически эффективном существовании духовной сферы, как понятия «фаза-пространство», которое можно описать с помощью универсальных принципов дифференциальной физической геометрии Римана.

Представление о независимом индивидууме, обладающем познавательными способностями, лежит в основе функционирования законов природы, включая в себя ответственность за всеобщее благосостояние сегодняшнего и будущих поколений. Понимание идеи всеобщего благосостояния тоже лежит в основе отношений в человеческом обществе. Хочется подчеркнуть ряд важных замечаний.

Первое. Творчество (креативность), рождающее гипотезы, от которых зависит успешное развитие цивилизации, является формой деятельности, направленной на благо человека. Единственным источником таких гипотез является внутренний познавательный процесс независимого индивидуума. В результате, социальные отношения, такие как сотрудничество в деле использования всеобщего принципа, представляется лишь в качестве лобной формы взаимодействия среди соответствующих независимых процессов отдельных индивидуумов.

Второе. Эффективность открытия универсального принципа показывает, что окружающая действительность настолько устоявшаяся субстанция, что человечество проявит лишь благоразумие, следуя экспериментально обоснованным гипотезам.

В первой главе книги Бытия говорится о том, что Создатель сотворил мужчину и женщину равными, и что человеческие особи обладают властью и ответственностью за то, чтобы это правило воцарилось на Земле. Представление о мужчине и женщине как о независимых индивидуальностях относится к познавательным способностям, характерным только для человека. Это главная, экспериментально подтвержденная, истина.

Вернемся назад, к главным вопросам в искусстве управления государством, которые поднял Элиот в своих «Големах» (Golems).

Преимущество и необходимость создания современного типа независимого государства-нации, обеспечивающего научно-технический и связанный с ним прогресс потенциальной относительной плотности населения на Земле, лежит в уникальной способности такого государства соответствовать конституциональным запросам обеспечить всеобщее благосостояние и национальную безопасность, через долгосрочное низкопроцентное кредитование для наращивания внутреннего валового продукта на душу населения и производительных сил на квадратный километр. Надежность такой кредитной политики зависит от протекционистских мер по регулированию правил торговли и производства с целью избежать истощения ресурсов и не допустить анархии основных процессов производства, торговли и потребления. Подобная анархия является неотъемлемым злом в практике модели «свободной торговли».

Мир, следуя своей антинаучной доминанте развития, вступил в фазу непрекращающихся валютно-финансовых и экономических кризисов. Такая парадигма развития может привести цивилизацию к своему концу, если мы не вернемся к модели независимого государства-нации республиканского толка, какой были США в период Гражданской войны в 1861-1865 годах.

На пути к этому стоит мировая финансовая олигархия. На протяжении ушедшего XX века шел процесс деградации и вырождения английской финансово-олигархической системы государственного устройства. Все это время планета ни раз переживала плачевный результат кровавых геополитических игр олигархов. Достаточно вспомнить хотя бы две мировые войны, принесшие неисчислимые страдания всему человечеству. Они всячески стремились уничтожить любые ростки инакомыслия, представляющие угрозу гегемонии их человеконенавистнической философии. Они продолжатели традиций Римской империи и религиозных войн Средневековья. С маниакальностью безумцев они ведут мир к вселенской катастрофе.

Суть вопроса в моем диаметрально противоположном понимании существа человеческой природы. Дело не в человеческой природе, а в том, что безумные идеи отдельных людей типа Элиота и их последовательная реализация Бжезинским, Хантингтоном и Киссинджером привели к трагедии 11 сентября.