ТЫСЯЧНЮК МАРИЯ СЕРГЕЕВНА

ПОСТРОЕНИЕ УСТОЙЧИВЫХ СООБЩЕСТВ

Практическое руководство

для неправительственных организаций

по устойчивому управлению водосборами

Тысячнюк М.С. Построение устойчивых сообществ. Практическое руководство для неправительственных организаций по устойчивому управлению водосборами. Ред. А. Кулясова, И. Кулясов. СПб: СПбГУ. 2000. 84 с.

Научная редакция: Кулясова Антонина Алексеевна,

Кулясов Иван Павлович

Дизайн обложки: Котенко Артём Анатольевич

Благодарности

Эта публикация стала возможна благодаря программе "Поддержка научных исследований" (RSS) Института Открытое общество Фонда Джорджа Сороса (грант "Построение устойчивых сообществ в России" # 1008/1998). Участие американских ученых и активистов НПО в создании этой книги стал возможен благодаря русско-американскому обменному гранту: "Создание успешного партнерства по защите водосборов в России и США", поддержанному фондом "За доверие и взаимопонимание" (США).

Мы хотели бы выразить особую благодарность Джейн Волфсон, Барбаре Тейлор Сьют, Чарльзу Конкину, Канди Вилдерман и Дэниелу Боуарду за материалы, предоставленные для этой публикации. Мы также благодарим активистов российских экологических НПО Татьяну Кудрявцеву и Ирину Рыжову за помощь в сборе информации по защите водосборов в России. Затраты на публикацию этой книги осуществлены за счет Госдепартамента Образовательных и Культурных Программ США (ECA) при поддержке Международного Исследовательского и Обменного Правления (IREX).

Acknowledgments:

This publication is a direct outcome of the Open Society Institute Research Support Scheme grant "Building Sustainable Communities in Russia". (Reference #1008/1998). The input of U.S. academics and environmental activists became possible because of the exchange project "Fostering Successful Partnerships in Watershed Protection in Russia and the United States," sponsored by the Trust for Mutual Understanding. We would like to extend special gratitude to Jane Wolfson, Barbara Tylor Suit, Charles Conkin, Candie Wilderman and Daniel Boward for providing us with valuable materials for this publication.

We also appreciate the help provided by the Russian NGO activists Tatiana Kudriavtseva and Irina Rizhova who helped us to gather the information on watersheds protection in Russia. The publication costs of this book were covered by a grant from the Bureau of Educational and Cultural Affairs of the United States Department of State (ECA), administered by the International Research and Exchange Board (IREX).

Оглавление

Глава 1: Устойчивое развитие в России и США с точки зрения ученых

• Введение
• Как интерпретировать понятие «устойчивое развитие»?
• Межпоколенческие и внутрипоколенческие аспекты устойчивого развития
• Устойчивое развитие с точки зрения экономистов
• Устойчивость с точки зрения экологов и социологов
• Заключение

Глава 2: Устойчивое развитие в России

• Введение
• Устойчивое развитие в рамках российских правительственных программ
• Устойчивое развитие и законодательные реформы
• Устойчивое развитие с позиции московских экологических НПО
• Заключение

Глава 3: Построение партнерства по управлению водосборами на местах

• Введение
• Информация, необходимая для формирования партнерства
• Основы для создания партнерства
• Стадии развития партнерства
• Создание совместного плана по управлению водосбором
• Заключение

Глава 4: Общественное участие в защите водосборов в России и США

• Введение
• Действия российских экологических организаций по защите водосборов
• Действия американских экологических организаций по защите водосборов
• Заключение

Литература

Content

Chapter 1. Academics about sustainable development in Russia and the US

• Introduction
• Definitions and interpretation of sustainable development
• Inter-generational and intra -generational aspects of sustainable development
• Sustainable development from the economists' perspective
• Sustainable development from ecologists' and sociologists' perspective
• Conclusion

Chapter 2. Sustainable development in Russia

• Introduction
• Russian governmental programs on sustainable development
• Sustainable development and legislative reform
• Moscow NGOs on sustainable development
• Conclusion

Chapter 3. Creating local partnerships on watershed management

• Introduction
• Information necessary for partnerships
• How to build partnerships
• Steps for the development of partnerships
• Development of joint Watershed Management Plan
• Conclusion

Chapter 4. Citizens' participation in watershed protection in Russia and the U.S.

• Introduction
• Russian nonprofits in watershed protection
• U.S. nonprofits in watershed protection
• Conclusion

References

Глава 1:

Устойчивое развитие в России и США с точки зрения ученых

Введение

Понятие устойчивое развитие интерпретируется учеными в России и США по-разному. В дискуссии по этому вопросу участвуют философы, экономисты, правоведы, экологи, социологи, биологи, физики, инженеры и многие другие (Алексеенко 1999; Данилов-Данильян 1998, Дятлов 1998; Моисеев 1998; Папенов 1997, Черный 1998; Ракитов 1998; Daly 1996, Cernea 1993; Goldin Y., Winters A. 1995, Munasinghe 1993; Rees 1993; Serageldin 1993).

На сегодняшний день в вопросах устойчивого развития некоторые ученые придерживаются мнения, что только они, как эксперты в "своих" областях, знают, что происходит, и что надо делать. Если на первый вопрос "что происходит?" компетентно могут ответить только ученые-эксперты, то ответ на второй вопрос "что надо делать?" затрагивает широкие слои населения.

При этом зачастую учеными-экспертами не учитывается мнение других ученых, политиков, бизнесменов, неправительственных организаций (НПО) и других людей и коллективов, сознательно участвующих в реализации устойчивого развития. Тем не менее, таких ученых становится все меньше. Ученые различных областей знаний, вдохновленные идеями устойчивого развития, активно становятся участниками и лидерами НПО, бизнес структур, местных органов власти, осваивают междисциплинарные области знания. Происходит и встречный процесс, когда участники и лидеры НПО, бизнес структур, местных органов власти успешно интегрируются в научную среду (Болотова, Тысячнюк, Воробьев 1999; Munasinghe et al 1993).

На Конференции ООН по Окружающей Среде и Развитию в Рио-де-Жанейро в июне 1992 ученые констатировали следующий парадокс - результаты исследований, выявляющих природу и масштаб глобальных социальных, экономических и природных кризисов, содержащие потенциальные возможности предложить приемлемые решения, не используются в практических действиях. Работа ученых, занимающихся проблемами окружающей среды, социума и экономики, очень редко бывает понята и оценена теми, кто принимает решения и теми, кто "должен" их выполнять. Властные структуры все еще надеются достичь устойчивого развития с помощью экономического давления и силового принуждения широких слоев общественности, а не с помощью открытого диалога и совместного принятия решений.

Это было продемонстрировано правительственной конференцией в Рио-де-Жанейро в июне 1992 года при принятии Повестки на 21 век и Глобальным форумом НПО, участники которого требовали более радикальных перемен в направлении развития (Serageldin 1993). Это было продемонстрировано и на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Нью-Йорке в июне 1997 года, известной как "Рио плюс пять". Эта конференция показала не только усилившиеся противоречия в понимании устойчивого развития и способов его достижения между учеными, бизнесменами, политиками, лидерами НПО и широкой общественностью, вовлеченной в реализацию программ устойчивого развития, но и усиливающийся глобальный природный, социальный и экономический кризис.

Концепцию устойчивого развития уже называют новой верой, но верить в ее реализацию становится все труднее (Забелин, Кортен, Медоуз 1998). Человечество может пойти по пути устойчивого развития только посредством интеграции природного, социального, экономического и политического понимания проблемы, выработки совместных путей реализации устойчивого развития, удовлетворяющих самые широкие слои населения и природу планеты Земля.

Как интерпретировать понятие "устойчивое развитие"?

В ответ на данный вопрос, заданный международной группе ученых-энвайронменталистов, составляющих сеть по устойчивому развитию и связанных через Интернет, ими было предложено 74 различных определения устойчивости. На сегодняшний день этих определений значительно больше, так как осмыслением этого понятия занимаются самые широкие слои общественности, вовлеченные в реализацию программ устойчивого развития.

Наиболее часто употребляется определение Всемирной Комиссии по Окружающей среде и развитию под названием Комиссия Брундтланд, которая опубликовала в 1987 году доклад "Наше общее будущее". Комиссия назвала концепцию устойчивого развития основой обеспечения интегрированного подхода в разработке политики в экономике на предстоящие десятилетия. "Устойчивое развитие это развитие, удовлетворяющее потребности настоящего поколения и не ставящее под угрозу возможности будущих поколений удовлетворить их собственные потребности" (WCED the Bruntland Commission 1987: 43).

Под этим определением Комиссия Брундтланд понимает создание такой социальной и экономической системы, которая обеспечила бы на длительную перспективу не только высокий уровень жизни, но и высокий уровень ее качества: рост реальных доходов и образовательного уровня, улучшение здравоохранения и окружающей среды. Таким образом, в 1987 году концепция устойчивого развития рассматривалась как залог долговременного успешного прогресса человечества в предстоящие десятилетия. При этом во внимание принималось умножение капитала: экономического (финансы, средства производства, недвижимость), человеческого, культурного и экологического.

В этом понимании устойчивое развитие подразумевает учет максимального набора факторов, воздействующих на благосостояние людей для выработки стратегии развития. Устойчиво развивающееся общество, помимо высоких реальных доходов в расчете на душу населения и высокого уровня качества жизни, призвано обеспечивать развитие и расширение свобод его членов.

Авторы концепции полагают, что богатые державы - импортеры должны выработать меры по компенсациям развивающимся странам - экспортерам, в целом ставится вопрос об оказании помощи в целях обеспечения устойчивого развития. Таким образом, устойчивое развитие человечества это глобальный процесс перехода человечества к новому качеству развития. Концепция устойчивого развития человечества только начинает формироваться и затрагивает все аспекты бытия человека и человечества, все аспекты знаний.

Беспрецедентный экономический рост и рост народонаселения за последние 50 лет, катастрофическое воздействие "грязных" технологий на окружающую среду, создали небывалую в истории человечества ситуацию, когда выживание человечества как биологического вида находится под угрозой. Сегодня выживание зависит от того, насколько человечество в целом и каждый человек в отдельности смогут изменить цели и задачи развития, потребности, стиль жизни, то есть перейдут на новую систему ценностей и образ действия. Концепция устойчивого развития ставит вопрос о переходе на новые основы развития цивилизации (Урсул 1994, 1995, 1996).

Концепция устойчивого развития трактуется по-разному представителями различных научных школ. Классификация Тернера, объединяющая эти трактовки, является наиболее популярной в США. Эта классификация также привлекает внимание Российских ученых, особенно экономистов, занимающихся проблемами устойчивого развития в России. Тернер делил "энвайронментальные идеологии" на два лагеря по уровню "зелености" их экономических измерений: лагерь "слабой устойчивости" и лагерь "сильной устойчивости" (Turner 1993).

Представители лагеря "слабой устойчивости", основываясь на принципе замещаемости, определяют устойчивость как поддержание постоянного основного капитала. При этом основной капитал определяется как сумма капитала, созданного человеком, и физического капитала, включающего "природный капитал". Поскольку капитал, созданный человеком, может замещать природный капитал, поддержание постоянного основного капитала требует замены истощенного природного капитала капиталом, созданным человеком. Представители лагеря "сильной устойчивости" полагают, что различные формы капитала не могут быть взаимозаменяемыми. Они доказывают важность устойчивости критического природного капитала, каковым являются жизнеобеспечивающие системы (ландшафт, биохимические циклы, биологическое разнообразие, космос и так далее), которые невозможно чем-либо заменить (Turner 1993: 55-56).

Тернер связывает концепцию устойчивого развития с двумя основными направлениями энвайронментализма: техноцентризмом и экоцентризмом (Turner et al 1993: 30). Представители техноцентризма, в основном, принадлежат к лагерю "слабой устойчивости", экоцентристы выражают настроения лагеря "сильной устойчивости" (Turner et al 1993: 31).

Тернер подразделяет техноцентристов на группу "очень слабой устойчивости" и группу "слабой устойчивости", принимая во внимание экономические и этические установки, а также предлагаемые ими стратегии управления. Экоцентрический лагерь он подразделяет на сторонников "сильной устойчивости" и сторонников "очень сильной устойчивости" или "глубинных экологов" (Turner et al 1993: 31).

Группа "очень слабой устойчивости" включает в себя приверженцев свободного рынка, ориентирующихся на "нормальный" экономический рост с акцентом на максимизацию роста валового национального продукта. Основное условие устойчивости для них состоит в том, чтобы будущее поколение было обеспечено не меньшим уровнем материального и природного капитала, чем настоящее. Оба вида капитала считаются взаимозаменяемыми, то есть увеличение социальных и материальных благ может компенсировать уменьшение природного капитала и наоборот. Согласно их представлениям, природные ресурсы можно эксплуатировать, поскольку технологический прогресс будет способствовать замене оскудевающих и не обновляющихся ресурсов и поддержит окружающую среду во взаимодействии со свободным рынком. Этические принципы данной группы могут быть охарактеризованы как антропоцентрические.

Группа "слабой устойчивости" ратует за возможность достижения устойчивого развития и рационального управления ресурсами через "зеленую" рыночную политику, основанную на экономике, дружественной по отношению к окружающей среде. "Слабое устойчивое развитие", в отличие от "очень слабого", вводит понятие критического природного капитала, хотя и считает природный и материальный капитал взаимозаменяемыми.

Критический, нижний, предел запаса природного капитала - это капитал, необходимый для поддержания потребления при устойчивом развитии. Кроме этого, вводятся ограничения по верхнему пределу ассимиляционной способности окружающей среды. При этом слабое устойчивое развитие рассматривает экономический рост как возможный, если темпы технологических изменений, обеспечивающих развитие экономики без нарушения поставленных ограничений, больше темпов экономического роста. Представители этой точки зрения акцентируют внимание на равновесии как межпоколенческих, так и внутрипоколенческих интересов.

Лагерь сторонников "сильной устойчивости" высказывается за максимально полное сохранение природных ресурсов. С точки зрения данной группы, экономика должна основываться на принципах предосторожности и максимально безопасных стандартов. Потери критического природного капитала, например, тропических лесов и болот, неприемлемы (Turner et al 1993: 31). Они выступают за целостный подход "базовой ценности экосистемы" и "здоровья экосистемы в целом". Представители этой группы ставят этические ценности и общественные интересы выше индивидуальных интересов. При сильном устойчивом развитии материальный и природный капитал рассматриваются как взаимодополняемые.

Таким образом, деградация, обесценивание и уменьшение одного вида капитала не могут быть компенсированы увеличением другого капитала. Вместе с тем природный капитал рассматривается как агрегативный показатель. Если одна из составляющих этого капитала будет обесцениваться, то ее можно компенсировать другой. Сильная устойчивость требует изменить внутреннюю структуру природного капитала таким образом, чтобы уменьшить использование ресурсов, ухудшающих параметры и стабильность экосистем, и заменить их другими ресурсами.

С точки зрения сильной устойчивости, определенный уровень несоединимости экономики с требованиями окружающей среды можно преодолеть при наиболее полном введении в производство экологически щадящих технологий и больших вложениях в восстановление окружающей среды. При всех названных ограничениях сильное устойчивое развитие предполагает возможным умеренный экономический рост (Кулясова 1997: 99).

Группа сторонников "очень сильной устойчивости" придерживается экстремальной позиции сохранения природы при "минимальном расходе ресурсов и уменьшении масштаба роста экономики и населения" (Turner 1993: 31). Этические настроения этой группы основываются на признании самоценности биотических и абиотических составляющих экосистемы. Очень сильное устойчивое развитие рассматривает невозможность количественного экономического роста.

Признается необходимость нулевого экономического роста и нулевого прироста населения. Очень слабое устойчивое развитие основывается на термодинамических законах и на представлениях о том, что любое уменьшение природного капитала невосполнимо. Утверждается также, что ограниченный поток солнечной энергии ставит дополнительные пределы развитию человечества. Основной смысл развития общества видится в увеличении морально-этического капитала (Turner et al 1993).

Эта классификация в основном приемлема для российских условий. Среди российских интерпретаций устойчивого развития преобладают обобщенные, синтетические и синергетические концепции, рассматривающие устойчивое развитие, как экологически устойчивое развитие, экологически безопасное устойчивое развитие, коэволюцию природы и общества, социоприродную эволюцию (Васильев 1996; Голубев 1995; Моисеев 1995, 1998; Писарева 1995; Рюмина 1995).

Наибольшей популярностью пользуется концепция "движения человечества к сфере разума (ноосфере), предсказанной В.И. Вернадским, где мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой" (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию 1999: 75; Вернадский 1987).

Если в начале 90-х годов основную массу публикаций на тему устойчивого развития составляли публикации философов и экономистов, то в последние годы многие ученые рассматривают устойчивое развитие с точки зрения естественных наук. Физики, биологи, генетики стали разрабатывать тему устойчивого развития, при этом они, используя различные физические и биологические законы, пробуют создавать синтетические и синергетические концепции устойчивого развития, рассматривая природную, социальную и экономическую составляющие в свете идей устойчивого развития.

Представляется интересным и многообещающим участие в реализации устойчивого развития инженеров и ИТР, которые уже в настоящее время реализуют различные устойчивые проекты. Ученые Российского ноосферно-экологического института разрабатывают методологический подход к пониманию перехода к устойчивому развитию как социоприродной эволюции или коэволюции природы и общества.

При этом большое значение придается экологизации сознания человека, его нравственности, а также пересмотру общих мировоззренческих основ с введением в них экологического императива (Голубев 1997; Иванов, Фотиева, Шишин 1998; Казначеев 1998; Лось, Урсул 1994; Моисеев 1998). В своих философских работах эти ученые опираются на теорию устойчивости биосферы В. Горшкова (Горшков 1990).

Согласно этой теории, устойчивая мировая система это такая система, которая развивается в условиях устойчивости биосферы. Цель обеспечения непрерывного устойчивого развития цивилизации по сути дела превратилась в задачу перехода от неуправляемого стихийного развития в управляемое гармоничное, стабильное, безопасное во всех отношениях поступательное развитие при сохранении биосферы и ее устойчивости. Устранение сложившихся противоречий между природой и экономической деятельностью человека возможно только в рамках стабильного социально-экономического развития, не разрушающего своей природной основы. Стратегия устойчивого развития включает достижение двух главных конкурирующих целей - создание социально-экономических условий, исключающих нищету, и сохранение биологического разнообразия в биосфере, обеспеченное рациональным природопользованием на компенсационной основе.

Российский ученый Н.Н. Моисеев пишет, что концепция устойчивого развития, особенно в том виде, в котором она интерпретируется большинством экономистов и политиков в мире, это опаснейшее заблуждений. Только на пути коэволюции природы и общества, на пути движения в ноосферу, человечество может найти выход из трудного положения (Моисеев 1995, 1996, 1998).

Движение в ноосферу предполагает, в первую очередь, изменение сознания каждого человека, человеческих групп и человечества в целом, то есть смену ценностных, морально-этических и других жизненных ориентиров. Эти изменения должны главенствовать и тогда в конкретных сферах, таких как экономика, политика, социальная жизнь, будет возможно движение вперед.

Как уже отмечалось, в последние годы появились работы российских ученых, в которых концепция устойчивого развития интерпретируется представителями естественных наук. Например, биофизическая модель устойчиво развивающейся цивилизации рассматривает закономерности развития как проявление действия фундаментальных законов термодинамики (Черный 1998). Теория биотической устойчивости, рассматривая развитие биоты и роли цивилизации в ее изменении, приходит к выводу, что устойчивое состояние любых сообществ возможно только в процессе развития (Алексеенко 1999).

Вместе с тем, стратегии устойчивого развития признаются как переходные, особенно необходимые для использования в развивающихся странах и в странах с переходной экономикой. В целом, в российской науке экологически безопасное устойчивое экономическое развитие интерпретируется как постепенный, поэтапный переход к ноосферной цивилизации, обязательными элементами которого являются экологизация производства, сохранение биосферы, новый природосберегающий тип воспроизводства и экономического развития, переориентация всего человеческого сообщества с ценностей общества потребления на общество культурного, интеллектуального, духовного развития человека и сохранения среды (Кулясова 1997).

Межпоколенческие и внутрипоколенческие аспекты устойчивого развития

Равновесие межпоколенческих и внутрипоколенческих интересов играет важную роль в концепции устойчивого развития. Межпоколенческое равновесие определяется как "справедливое" распределение ресурсов между настоящим и будущими поколениями. Межпоколенческое равновесие выражает моральные обязательства перед будущими поколениями в "сохранении возможности их благополучия" (Solow 1991: 180). Существует большое количество препятствий на пути применения этой концепции в реальной жизни. Устойчивость "становится выбором между накоплением и инвестицией", "выбором между современным потреблением и обеспечением будущего", "между задачами защиты окружающей среды и задачами экономического роста" (Solow 1991: 183).

Некоторые экономисты борются с позицией решения сегодняшних проблем за счет будущего благосостояния, когда увеличивается потребление вместо инвестиций (Turner et al 1993: 55). Согласно Тернеру и другим экономистам, необходимые условия устойчивого развития соблюдаются, если физический, человеческий и природный капиталы поддерживаются на соответствующем уровне. Сбережения в устойчивой экономике должны быть не меньше, чем сумма, покрывающая обесценивание природного и созданного человеком капитала. Обесценивание природного капитала должно включаться в расчеты валового национального продукта (Turner et al 1993: 55).

В российской науке с принятием курса на устойчивое развитие модификация основных макроэкономических показателей валового национально продукта (ВНП), валового внутреннего продукта (ВВП), национального дохода (НД) продолжается и усложняется. Экологическая составляющая вводится в рамки экономической системы. Один из современных вариантов изменения этих показателей - предложение о введении понятия экологического долга. (Гофман, Рюмина 1994; Гурман, Кульбака, Рюмина 1996).

Экологически отрегулированный ВВП будет выражен разностью ВВП и экологическим долгом, который складывается в течение года. Экологический долг возникает при изменении состояния окружающей среды и зависит от ее способности к полному самовосстановлению, либо частичной или полной утрате этой способности. Экологический долг, оставленный обществу прошлыми поколениями, оценивается при расчете ВНП и НД в предположении, что экономика функционирует в незагрязненной среде, то есть такие ВНП и НД больше традиционно рассчитываются на сумму потерь, которые несет экономика из-за загрязнения среды. Потери будущих поколений оцениваются с помощью вычитания из НД, рассчитанного традиционно, амортизации природоохранного капитала, то есть суммы, необходимой для восстановления окружающей среды до исходного уровня на данный период времени (Гурман, Кульбака, Рюмина 1996).

Добавим, что вычитание различными способами из ВНП и НД затрат, связанных с окружающей средой и ее восстановлением, как экологической составляющей, можно было бы дополнить вычитанием из НД затрат, связанных с ухудшением здоровья населения в связи с ухудшением окружающей среды. Это наиболее актуально для стран с районами экологического бедствия, в том числе для России (Кулясова 1997).

Внутрипоколенческий аспект может пониматься как равенство в распределении в рамках одной страны и между различными странами в рамках одного поколения. Внутрипоколенческий аспект делает политику устойчивого развития более сложной, как на национальном, так и на международном уровне, особенно в отношении капиталовложений и охраны окружающей среды. В целях достижения внутрипоколенческого равновесия как элемента устойчивого развития, в политику управления процессами развития важно включить социальные и экологические задачи и проводить расчеты по их осуществлению (Munasinghe et al 1993: 19).

Этот подход обсуждался довольно широко на протяжении двух десятилетий в индустриально развитых странах, тогда как для развивающихся стран он относительно нов. Лишь недавно экономисты, занимающиеся вопросами окружающей среды, начали принимать участие в разработке макроэкономической политики. Сторонники внутрипоколенческого равновесия рекомендуют применение особых экономических принципов в странах, которые одновременно богаты природными ресурсами и бедны экономически. Подобная политика иногда подразумевает дискриминацию в ценах: богатые заграничные гости платят больше за наслаждение эстетической ценностью дикой природы, чем местные жители (Munasinghe et al 1993: 19).

Экономисты, исследующие природопользование, настаивают на важности перераспределения средств таким образом, чтобы поощрялись капиталовложения в сохранение дикой природы и особенно экосистем, находящихся в критическом состоянии. Особое внимание уделяется поддержанию уровня жизни местного населения, проживающего на особо охраняемых природных территориях (Munasinghe et al 1993: 42).

Принцип внутрипоколенческого равновесия часто приходит в противоречие с инвестиционным поведением, поскольку бедные стремятся к увеличению уровня потребления, а не к инвестированию (Solow 1991: 187). Результатом перепотребления является урон, наносимый окружающей среде (Durning 1991: 11). Бедность, с одной стороны является причиной, а с другой стороны следствием деградации окружающей среды, поскольку бедные народы обычно истощают ресурсы и, делая это, приводят окружающую среду к еще большему обеднению. Бедность является одновременно и причиной, и следствием экологической деградации, поскольку бедные общества имеют тенденцию к переэксплуатации ресурсов и таким образом обедняют окружающую среду (Gallopin et al 1989: 337).

Бедность способствует тому, что правительства развивающихся стран достигают своих краткосрочных экономических целей за счет эксплуатации окружающей среды (Rosenberg 1994). Наибогатейшие, также как и наибеднейшие потребители, приносят наибольший ущерб окружающей среде (Gallopin et al 1989: 337).

Крупные корпорации мотивированы к чрезмерной эксплуатации ресурсов для того, чтобы добиться максимальной кратковременной прибыли до повторного инвестирования капитала (Gallopin et al 1989: 337). В то же время небольшие местные компании мотивированы к поддержанию используемых ими ресурсов. Необратимость процессов деградации окружающей среды может привести в будущем к обеднению стран сегодняшнего "первого" мира.

Экономически развитые страны начали развивать эффективную политику в отношении окружающей среды только после того, как добились определенного уровня жизни и успеха в достижении основных экономических целей (Munasinghe et al 1993: 16). Сегодня самая богатая часть мира обсуждает этику лимитированного потребления (Durning 1991: 11). В то же время, экономические системы, в прошлом контролируемые государством, в процессе либерализации увеличивают мировую потребительскую активность в различных материалах и товарах.

Страны Центральной и Восточной Европы, ориентированные на развитие, пытаются копировать опыт развитых стран, приобретенный на ранних стадиях развития рыночной экономики. Экономические системы этих стран ориентированы на краткосрочные экономические цели, которые в определенной степени противоречат целям устойчивого развития. В России, Центральной и Восточной Европе, недопотребление приводит к чрезмерной эксплуатации ресурсов и неадекватному использованию земли. Россия, например, стала для Запада поставщиком сырьевых ресурсов и потенциальным местом сброса опасных отходов.

Устойчивое развитие с точки зрения экономистов

Сегодня существует большой лагерь экологических экономистов, принадлежащих к различным экономическим школам (неоклассическая, лондонская, неокейнсианская, термодинамическая, институциональная, геоклассическая). Экономисты различных экономических школ, занимающиеся окружающей средой, выражают широкое разнообразие мнений по экологической политике. Западные экономические школы можно соотнести с классификацией Тернера. С этой классификацией можно соотнести также и экономические взгляды Российских разработчиков концепции устойчивого развития.

Неоклассическая школа экономистов не поддерживает практику субсидирования по использованию истощенных ресурсов. Экономисты этой школы отмечают подобного рода проблемы в странах "второго" мира Европы и Азии. Неоклассические экономисты предупреждают об опасности несоразмерной оценки ресурсов и не координированных действий по развитию. Они считают, что на макроэкономическом уровне важная проблема заключается в том, что воздействие на окружающую среду не включено в систему национальных расчетов валового национального продукта, а политика всегда основывается на стандартной системе национальных расчетов. Они считают, что система отчетности, используемая США и ООН, не подходит для измерения качества и количества природного капитала. Основная сложность заключается в неверной оценке природных ресурсов. Другие сложности связаны с тем, что в отчетность включается стоимость без учета разрушения ресурсной базы.

Сторонники этого взгляда убеждены, что стандартные методы подсчета доходов, основанные на анализе рыночных цен, в данном случае неправомочны. Такие организации, как ООН, Всемирный Банк и Международный Валютный Фонд, работают над улучшением системы национальных расчетов Организации Объединенных Наций. Установленный валовой национальный продукт (EDP) и энвайронментально установленный валовой доход (EDI) - это два показателя, которые рассматриваются на сегодняшний день. В этих показателях будет оцениваться воздействие экономической деятельности не только на созданный, но и на природный капитал, и обесценивание того и другого (Munasinghe, Lutz 1993: 19-20).

С точки зрения неоклассических экономистов необходимо провести всеобъемлющие расчеты ренты за невозобновляемые ресурсы и определить, насколько национальный доход выигрывает за счет использования невозобновляемых ресурсов. Некоторые экономисты ратуют за включение ренты за невозобновляемые ресурсы в инвестиции для того, чтобы поддержать соответствующее использование возобновляемых ресурсов и замещение невозобновляемых ресурсов возобновляемыми ресурсами (Solow 1991: 184). По мнению неоклассической экономической школы, ресурсы могут быть заменяемы, почва и не имеет ценности, пока она не обработана. Природные ресурсы не имеют ценности, пока они не используются.

Представители неоклассической экономики придерживается дружественной по отношению к окружающей среде техноцентристской позиции "слабой устойчивости", так называемой Solow Sustanebility (Устойчивость Солоу). Неоклассические экономисты, занимающиеся вопросами окружающей среды, понимают устойчивость как длительно действующую "зеленую" экономическую политику (Solow 1991: 183). Они рекомендуют широкий спектр политических действий, основанных на системе экономического стимулирования. В любом случае, устойчивость - это "внутренне неточное" и туманное понятие (Solow 1991: 183). "Обычное рыночное поведение" не соответствует заботе о будущих поколениях и здесь, по мнению неоклассических экономистов, важно государственное регулирование (Solow 1991: 182).

Рабочие принципы устойчивого развития должны включать в себя исправление ошибок, допущенных, как рынком, так и различными институтами, а также поддерживать восстановительную способность природного капитала (Turner et al 1993: 56). При этом решения, связанные с проведением политики в отношении окружающей среды, должны быть демократичными, исключительно правительственные или общественные политические акции недостаточны для принятия результативных решений (Solow 1991: 183).

Неоклассические экономисты придерживаются принципа взаимозаменяемости ресурсов, а не сохранения какого-либо определенного ресурса (Solow 1991: 182). Например, неоклассические экономисты считают правильным развивать технологии, которые предлагают использование солнечной энергии вместо ископаемого топлива, если это эффективно по затратам. Если же у ресурса нет хорошего доступного заменителя, и этот ресурс важен, только тогда он должен быть сохранен (Solow 1991: 187). На глобальном уровне неоклассические экономисты, занимающиеся вопросами окружающей среды, видят необходимость в разработке механизмов, обеспечивающих сбалансированное и эффективное распределение ресурсов (Munasinghe 1993: 18). Они также выступают за развитие долгосрочного планирования по использованию ресурсов (Munasinghe 1993: 17).

Принципы, предлагаемые неоклассическими и геоклассическими школами энвайронментальных экономистов, расходятся в вопросе управления природными ресурсами. По мнению геоклассических экономистов, земля и природные ресурсы должны считаться общей собственностью всех нынешних и будущих поколений. Все владельцы должны иметь к ним равный доступ (Feder 1996: 41). Основы геоэкономики заложены в работах Генри Джорджа, а корни ее были выражены еще раньше в работах Локка, Смита, Рикардо и Милля (Feder 1996: 41). В самой известной работе Джорджа "Прогресс и бедность", написанной в 1879, можно найти ответ на основной сегодняшний вопрос устойчивого развития: почему прогресс не уничтожил бедность?

Согласно Джорджу, только налог на природные ресурсы может дать эффективные результаты. (Backhause, Krbbe 1991: 175). Современные геоэкономисты также ратуют за такой пересмотр налогообложения, чтобы налоги на производство и рабочую силу были заменены налогами на пользование землей (Feder 1996: 43). Геоэкономисты считают, что все непроизведенные ресурсы, такие, как почва с минералами и ископаемыми, вода, воздух и даже электромагнитные поля, подпадают под категорию "земля" (Feder 1996: 42).

Они считают систему налогообложения земли экономически эффективной и ожидают, что она стимулирует рост богатства, поскольку, с одной стороны, эта система позволяет рынку работать посредством экономических стимулов труда и производства и, с другой стороны, она предоставляет существенную статью дохода для государства. Налог на использование земли способствует равноценному распределению природных возможностей, противодействует рыночным неудачам, предупреждает рост бедности и безработицы. Налогообложение предоставляемых окружающей средой товаров и услуг, соответствующее их ценности, будет стимулировать равноценное распределение ресурсов и их использование, защищать ресурсы от спекуляций, авантюризма и монополизации (Feder 1996: 44).

Эта система, с одной стороны, защитит окружающую среду, посредством поощрения мер по охране природы и требования оплаты с загрязнителей и особо активных пользователей и, с другой стороны, повысит благосостояние большинства населения. Такой подход "показывает, что конечные цели капитализма и социализма совместимы и являются взаимно усиливающими" (Feder 1996: 41). Равенство возможностей, с точки зрения геоэкономистов, является основным идеологическим принципом западного капиталистического общества, но система непреложного налогообложения человеческого капитала и капитала, созданного человеком, ведет к нестабильности, неравенству и социальной напряженности (Feder 1996: 53).

Во всех аспектах, даже в вопросе о степени регулирования ренты, геоэкономисты являются приверженцами рынка. Теоретически применение геоэкономического подхода может исправлять как рыночные, так и государственные ошибки. Анализируя этический аспект налогообложения на пользование землей, Тайдман утверждает, что во внимание должны приниматься три вида источников ренты, "стоимость природы, стоимость услуг и стоимость, относящаяся к частной деятельности" (Tideman 1994: 130). В идеях Джорджа ученые нашего времени узнают современную теорию устойчивых методов производства, которые смогут поддерживаться в условиях экологического равновесия (Backhause, Krbbe 1991: 184).

Так как геоэкономика объединяет как внутрипоколенческое, так и межпоколенческое равновесие в распределении капитала и обеспечивает "стоимость природы", она может рассматриваться как современная цель устойчивого развития. Тем не менее, геоэкономисты не принадлежат полностью к лагерю сторонников "сильной устойчивости". Их позиция пролегает где-то между позицией слабой и сильной устойчивости. С одной стороны, они признают утилитарный подход Джереми Бентама с его инструментальной ценностью природы, с другой стороны, независимую ценность земли и, делая это, признают этику земли (Leopold 1947).

Геоэкономисты ратуют за идею "общей земли", которая пересекается с некоторыми аспектами социализма. Налог на пользование землей может рассматриваться как плата за эксклюзивное пользование природным капиталом, посредством изъятия земли из общественного употребления. Это означает, что сбор земельной ренты заставляет пользователей земли оплачивать стоимость социальных возможностей земли, которую они занимают, и стоимость ресурсов сообщества, которые они истощают.

Геоэкономический подход, как и общая концепция устойчивости, звучит хорошо в теории, но имеет огромное количество препятствий к осуществлению. В Новых Независимых Государствах при социалистическом режиме земля принадлежала государству. Казалось бы, что в этих странах применение геоэкономического подхода будет проще, чем на Западе, где частная собственность существовала со времен распада феодализма. Этот факт был признан международной группой экономистов. В 1990 Михаилу Горбачеву было написано открытое письмо, подписанное тремя лауреатами Нобелевской премии Джеймсом Тобином, Франко Модильяни, Робертом Солоу и 27 другими известными экономистами. Многие геоэкономисты, Тайдман, Гафни и другие вошли в группу подписавших письмо.

Экономисты США предприняли попытку удержать Горбачева от совершения тех же ошибок, что были совершены капиталистической экономической системой. Письмо ратовало за применение геоэкономического подхода в России и излагало преимущества общественной ренты на пользование землей и природными ресурсами. Совет экономистов США не был использован, но интерес к идеям Джорджа до сих пор присутствует в ныне действующей Государственной Думе. По инициативе Зволинского, Председателя комитета по Национальным Ресурсам, в мае 1996 года группа геоэкономистов была приглашена для проведения с депутатами Думы семинара под названием "Современные проблемы земельных отношений в России". Геоклассические идеи были приняты большинством депутатов Государственной Думы.

Геоэкономический подход может привнести согласие в дебаты между экономистами и энвайронменталистами, поскольку включает в себя заботу о здоровье экосистемы и аспекты сохранения окружающей среды. Общественность получит компенсацию за загрязнение окружающей среды и низкую оценку ресурсов. Государства будут в выигрыше, поскольку увеличатся статьи их дохода, используемые для обеспечения общественных услуг, население станет более преуспевающим.

"Слабая устойчивость" соответствуют неокейнсинианским представлениям и частично представлениям Лондонской школы экономистов. Такую устойчивость называют еще "модифицированной Устойчивостью Солоу." Представители этой школы подчеркивали, что технологическое потребление не соответствует научному пониманию эволюции термодинамических систем и "экология накладывает на экономику определенные ограничения" (Pearce, Turner 1990).

Лондонская школа дает модель "слабой устойчивости", которая модифицирована путем введения верхнего предела ассимиляционной возможности поглощения среды и нижнего предела уровня запаса натурального капитала, необходимого для поддержания потребления при устойчивом развитии (Barbier, Markandya, Pearce 1989). Нижний предел натурального капитала еще называется критическим натуральным капиталом. Критический натуральный капитал требует определенного уровня ограничений ресурсоиспользующей экономической деятельности, определенного ограничения уровня населения и использования ресурсов. Таким образом, уровень критического капитала связывается со стабильностью экосистем и их эластичностью.

В данной системе все же не дается реальной картины возможности поддержания стабильности экосистем, хотя экономика напрямую связывается с экологией и испытывает определенные ограничения. Антропогенный и природный капитал не могут быть взаимозаменяемыми составляющими экономики. Система, рассматривающая их как взаимозаменяемые, приведет к гибели, так как разрушенные природные компоненты системы невозможно заменить антропогенными без разрушительных последствий для человека, поскольку человек является частью природной системы.

Неокейнсинианская школа решает экологические проблемы иначе, чем представители неоклассического подхода к природным ресурсам. Представители этой школы считают, что на макроэкономическом уровне необходимо прямое государственное регулирование в отношениях между обществом и природой с помощью административных распорядительных инструментов: запреты, разрешительные процедуры, нормативы, стандарты и так далее, в сочетании с экономическими рычагами стимулирования и принуждения природопользователей. Природа, в отличие от суммы обычно потребляемых товаров и услуг, рассматривается как своего рада капитал, качественный и количественный потенциал которого требует сохранения целостности, поддержания полезных функций и свойств, воспроизводства без обеднения.

Ключевой момент неокейнсинианской модели - подсчет издержек, связанных с последовательным снижением уровня нарушения целостности окружающей среды, а не определение стоимости нанесенного природе ущерба. Соответственно этому объем финансирования экологической политики определяется возможностями, которыми располагает общество и устанавливает государство. Большое значение придается оценке социальных и экологических, текущих и перспективных чисто экологических издержек и выгод, хозяйственных проектов и других решений по вопросам природопользования.

На современном этапе развития человечества экологическая проблематика стала настолько важной, что рассматривается уже гораздо шире, чем составляющая экономических теорий. В целом "очень слабая устойчивость" и "слабая устойчивость" это видоизмененные концепции охраны окружающей среды, нацеленные на сохранение и некоторую корректировку нынешнего антропоцентрического характера социально-экономического развития. В нашей стране этим идеям соответствуют идеи экологизации хозяйственной деятельности. Особенно активно они обсуждались в экономической литературе 80-х, начала 90-х годов (Гофман 1994; Гусев 1995). Но, если строить устойчивое развитие на принципах этой идеи, то оно, в конечном счете, сведется к увеличению удельного веса национального имущества и таким образом трансформируется в модель экономического роста.

Рассмотрение "сильного" и "очень сильного" устойчивого развития - это рассмотрение моделей устойчивого развития под большим или меньшим влиянием экоцентризма, к которому можно отнести частично Лондонскую школу и термодинамическую школу. Эти школы экономистов предлагают пользоваться размером возможной экономической активности (Daly 1991, 1992).

Таким образом, экономическая активность должна зависеть от возможности экосистем восстанавливать ресурсы, вводимые в экономику, и ассимилировать отходы последней, то есть воздействие экономики на природу не должно иметь далеко идущих разрушительных последствий. Г. Дали был одним из тех, кто предлагал ввести в странах обязательные квоты на рождение детей. Его принцип: 1 один человек - 1 ребенок, т.е. в семье не более двух детей. Эта система детально разработана. Дали и предусматривает возможность передачи (покупки) прав на рождение детей от одной семьи другой по принципу передачи прав и квот на загрязнение между предприятиями (Кулясова 2000).

Человеческий капитал, а именно, количество народонаселения земли и его качественные характеристики находится в поле внимания этих школ. Работы этих экономистов отражают понимание окружающей среды как сложнейшей системы, где все элементы связаны друг с другом и нарушение одного из них приводит к нарушению целой системы.

Они свидетельствуют и о том, что не все элементы и функции экосистем, а также услуги, получаемые от использования окружающей среды, могут быть оценены в денежном выражении и включены в экономические расчеты (Boulding 1991). В России концепция очень сильной устойчивости нашла наиболее яркое свое выражение в концепции устойчивого выживания (Писарева 1995). По мнению авторов концепции устойчивого выживания, человеком уже пройден пороговый уровень потребления продукции биосферы. За этим уровнем дальнейшее потребление биосферы ведет к ее деградации и гибели, к катастрофе.

Наиболее известны две модели ограничения развития человечества. Это ресурсная модель Медоуза, где максимальное количество населения определяется в 7,5 - 8,0 миллиардов человек, и даются расчеты ресурсных запасов планеты, и биосферная модель Горшкова, где количество населения, способное жить на планете, не разрушая ее, определяется в 1,5 миллиарда человек, а уровень потребления продукции биосферы в 1% от ее объема. Согласно последней модели, делается вывод, что необходимо снизить антропогенную нагрузку на планету в 10 раз.

Термодинамические школы на западе и в нашей стране показывают, что, согласно законам термодинамики, постоянное увеличение производства энергии и частичное рассеяние ее в окружающей среде приводит к техногенному перегреву планеты и к катастрофическим последствиям. Таким образом, многие сторонники экоцентризма делают вполне логичный вывод о необходимости резкого сокращения населения и производства, некоторые впадают в экологический пессимизм и видят, что катастрофу на планете предотвратить невозможно, а можно лишь отодвинуть ее во времени.

Институциональная экономика находится на границе между экономикой и социологией. Дать общую характеристику институциональному подходу довольно сложно в связи с отсутствием теоретического консенсуса, поэтому взгляды институциональных энвайронментальных экономистов и энвайронментальных социологов будут рассмотрены вместе. Различные институциональные подходы могут быть охарактеризованы в соответствии со значением, придаваемым тому или иному общественному институту. Основная идея институционалистов в том, что индивидуальное поведение и его мотивации формируются социальными институтами: семьей, школой, политическими партиями, церковью и так далее.

Индивидуальные практики сами становятся институтами, например, институт брака. Как считают институционалисты, социальные институты развиваются различными темпами и вступают в конфликт друг с другом в различные моменты времени. Энвайронментальные институционалисты рассматривают устойчивость и устойчивое развитие как социальный конструкт. Для формирования и осуществления социального конструкта необходимо участие основных социальных институтов. Часто экономическая и экологическая политики вступают в конфликт из-за различия приоритетов экономистов и энвайронменталистов (Munasinghe 1993: 43).

Когда "социальные акторы" и их институты не признаются, многие программы, способствующие устойчивому развитию, терпят неудачу (Cernea 1993: 11). Например, из-за недооценки социологических факторов в разработке программы, 13 из 25 финансовых программ Всемирного Банка в развивающихся странах потерпели крах (Cernea 1993: 12).

Экономические меры могут осуществляться только в том случае, когда они принимаются основными социальными институтами. С точки зрения институциональных энвайронментальных экономистов, социальные, экономические и экологические аспекты устойчивости должны анализироваться одновременно. Социальные аспекты включают в себя институциональные организации, культуру, систему ценностей и мотивацию действий. Энвайронментальные институционалисты фокусируют внимание на особых механизмах, которые определяют формирование ассоциаций, движений и координируют социальные действия.

Социальные техники, используемые институционалистами, как правило, основаны на формировании общественного осознания, мобилизации социальной энергии и содействии акциям по защите ресурсов. Ответственность за управление ресурсами может быть возложена на пользователей под контролем государства и правительства. Использование ресурсов может также регулироваться рынком. Так как управление ресурсами реализуется по-разному, может быть применен целый спектр действий, причем лучшие из них в сфере экологии будут соответствовать институциональной организации общества, в котором они применяются (Cernea 1993: 12). Цементирующим блоком социальной организации, основанной на существующем социальном контракте, может быть программа, ориентированная на переход к новой системе ценностей.

Необходимость институциональной кооперации доказывает опыт некоторых развивающихся стран. В Мексике некоторые государственные практики привели к серьезным проблемам окружающей среды и человеческого здоровья. Неудачи рынка совместно с политикой правительства, которая не соответствовала институциональному устройству, оказались разрушительными по своим последствиям. Субсидирование индустрии в размере 4-7% валового национального продукта увеличило индустриальные выбросы в Мехико на 25%, а потребление энергии увеличилось на 5-7%. Попытки уменьшить загрязнение через рост налогообложения не привели к положительным результатам.

Отсутствие взаимосвязи между налоговой политикой и системой субсидий привело к большим потерям ресурсов. Институционалисты предполагают, что разумное сочетание налогов и законодательства окажется более эффективным для развивающихся стран (Munasinghe et al 1993: 41). Другой проект Всемирного Банка в Индонезии показал, что децентрализация производства снижает интенсивность загрязнений, при этом необходимо законодательное регулирование контроля над загрязнением (Munasinghe et al 1993: 42).

Серагелдин различает два типа политики устойчивого развития развивающихся стран, для осуществления которых необходима институциональная кооперация. Во-первых, политика "взаимного выигрыша", направленная на сочетание улучшения окружающей среды с экономическим ростом. Такая политика включает модификацию национальных и региональных институциональных структур: усовершенствование системы образования, пересмотр прав на собственность и так далее. Второй тип политики ориентирован на уменьшение негативных последствий через систему регуляции и стимулирования (Serageldin 1993: 10).

Претворение в жизнь такой политики требует высокоразвитой рыночной структуры. Ее применение в неверном институциональном окружении может быть разрушительным. Институционалисты признают необходимость понимания контекста в разработке эффективной политики. Они также понимают, что институциональный контекст переходит за пределы традиционных дисциплинарных рамок. Эффективные планы нуждаются в экспертизе таких специалистов, как экологов, экономистов, политологов, социологов и других. Только в условиях сотрудничества между этими научными сообществами любая политика может быть согласована со сложным институциональным контекстом общества, в котором она применяется.

Устойчивость с точки зрения экологов и социологов

Участие экологов в принятии социально-экономических решений важно, поскольку они, как правило, исходят из широкого системного подхода. Большинство экологов анализируют экономику как подсистему внутри более крупной экосистемы. Они утверждают, что интенсивное использование пропускной способности экосистемы напрямую отразится на экономике. Многие ожидают, что следование данному сценарию приведет к необратимым негативным изменениям (Rees 1989: 15).

Экологи принимают участие во многих различных проектах развития и их рекомендации существенны в управлении экосистемой. Экологи достигли успеха в измерении ассимиляционных возможностей экосистемы, поскольку они понимают структуру и функции естественных процессов и анализируют взаимосвязи и непрямые последствия различных проблем окружающей среды (Rees 1989: 14). Политика устойчивого развития должна быть основана на превентивных экологических мерах, которые улучшат общий экономический процесс. Без экологического подхода невозможно понять смысл побочных эффектов и оптимального использования природных ресурсов, а также уровень интеграции по их сохранению, защите и развитию (Rees 1989: 15).

В настоящее время Всемирный Банк включает вопросы окружающей среды во многие проекты, проводит исследования отдельных случаев, чтобы прояснить влияние экономической политики на окружающую среду, и принимает участие в плане энвайронментальных акций (Munasinghe et al 1993: 41).

К 1993 году экологи из 22 развивающихся стран приняли участие в планах энвайронментальных акций Всемирного Банка. Подобные планы могут предупредить катастрофы окружающей среды в будущем. Сложности энвайронментальной политики связаны с проблемами партнерства с экономистами, которые могут вычислить цену убытков, нанесенных экосистеме, но, как правило, не понимают сложности экосистем (Rees 1989: 15).

Сотрудничество экологов в высшей степени важно и в других сферах формирования политики. Это особенно актуально на международной арене. Например, в некоторых случаях экономическая политика поддерживает идею свободной торговли, утверждая, что свободный рынок обеспечит ресурсы для защиты окружающей среды. В дальнейшем международная торговля будет способствовать распространению прогрессивных с точки зрения экологии технологий для увеличения эффективности мирового использования ресурсов (Rosenberg 1994: 132).

Северо-Американское Соглашение Свободной Торговли (NAFTA) является примером международной торговой политики. Побочные энвайронментальные соглашения, которые были составлены при участии экологов, были необходимы для того, чтобы Соглашение было принято Конгрессом США. Как и в случае со многими другими региональными торговыми соглашениями, задачи охраны окружающей среды были напрямую включены в текст договоров. Это значит, что даже экономисты и сторонники свободного рынка понимают необходимость обращения к проблемам окружающей среды в своей официальной политике. Тем не менее, согласно энвайронменталистской точке зрения, необходимо "озеленить" Уругвайский раунд общего соглашения по торговле и тарифам (GATT).

GATT берет на себя ответственность за сохранность конечных продуктов, но не принимает во внимание того, какой ценой окружающая среда заплатила за изготовления данных продуктов (Rosenberg 1994: 131). Согласно критике энвайронменталистами данного соглашения, тот факт, что высокие автомобильные стандарты США во многих случаях не пропускают импорт, является недостаточным для защиты окружающей среды. Экологические общественные организации требуют немедленного замедления роста экономики и торговли.

Такие организации, как National Audubon Society, National Wildlife Federation, National Resources Defense Council и другие группы охраны окружающей среды Западного Хемпшира развили принципы "зеленой" торговли, сочетающие экономические и энвайронментальные цели. Они стремятся, с одной стороны, усилить экономическую интеграцию и поддерживать сбалансированное распределение ресурсов, с другой стороны, ориентированы на сохранение определенных видов и экосистем, а также человеческого здоровья. Эти организации имеют рабочую группу по устойчивому развитию, которая составила список энвайронментальных инициатив (Rosenberg 1994: 131), что может рассматриваться как один шаг по направлению к достижению устойчивого развития.

Некоторые экологические общественные организации получили доступ к власти, действуя конвенциональными методами. Они восприняли основное течение энвайронментального подхода и оставили попытки "озеленения" торговли. Результатом явилась утрата автономии с их стороны (Rosenberg 1994: 145). Но, эти конвенциональные общественные организации смогли лучше определить цели устойчивого развития, особенно в их межпоколенческом аспекте. Они продемонстрировали связь между разрушением окружающей среды и бедностью, а также выступили за улучшение охраны здоровья и образования (Rosenberg 1994: 145).

Основной аспект экологического подхода к устойчивому развитию заключается в том, что функционирование экологических систем зависит от функционирования социальных систем, включающих социально-экономические, политические и экологические структуры (Gallopin et al 1989: 387, Rees 1989: 14). Но, окружающая среда не определяет человеческие системы, она оказывает на них влияние. Люди адаптируются к условиям окружающей среды, и качество их жизни часто определяется их способностью адаптироваться к стилю жизни, который поддерживается данной окружающей средой. "Человеческая адаптируемость представляет собой способность человеческой субсистемы придерживаться устойчивого развития перед лицом изменений окружающей среды" (Gallopin et al 1989: 387).

В последние годы в России во многих научных работах рассматривают социальный аспект устойчивого развития, что особенно важно для России, где социальная нестабильность и социальная напряженность стали неотъемлемыми чертами последнего десятилетия. Без решения острых социальных проблем переход к устойчивому развитию в России и в любой другой стране невозможен. Переход к устойчивому развитию предполагает принятие населением страны экологически устойчивого образа жизни.

Институт социологии РАН проводил исследование факторов становления экологически устойчивого образа жизни в России. По результатам этого исследования были сделаны выводы о том, что обеспокоенность экологической обстановкой в большей степени зависит от материального положения респондентов. Она тем выше, чем выше уровень материального положения респондентов. "При очень высоком уровне декларируемой значимости экологических проблем, они не доведены до уровня личностного и группового сознания. Экологические проблемы - достояние общественной идеологии, но не общественной психологии и реальной социальной практики индивидов и групп" (Мозговая 1999: 109).

Заключение

Устойчивое развитие включает три необходимых компонента: экономическую эффективность, социальное равновесие и защиту окружающей среды. Политика может быть эффективна в краткосрочной перспективе, но, будучи несбалансированной, она окажется мало эффективной в долгосрочной перспективе. Даже очень сбалансированная политика потерпит неудачу в долгосрочной перспективе, если она не разработана как эффективная (Hardie 1991: 147).

Неоклассические экономисты привлекают внимание к проблемам межпоколенческого и внутрипоколенческого равновесия как к социальным целям. Но они, "как правило, предпочитают списать будущее со счетов" (Serageldin 1993: 9). Эти экономисты редко принимают во внимание такие социальные проблемы, как участие во власти, участие в принятии решений, социальную мобильность и сплоченность, культурную идентичность и институциональное развитие, в то время как эти вопросы являются центральными в подходе социологов к устойчивому развитию.

Геоэкономисты сосредотачивают свое внимание на определенном общественном институте - земле. Они считают, что правильное обращение с землей и ресурсами даст существенные результаты. Их основные политические рецепты включают изменение налоговой политики и пересмотр прав на собственность. По остальным вопросам их позиция сильно напоминает позицию сторонников неоклассической школы.

Институциональные экономисты и социологи выступают за адекватное институциональное развитие и рассматривают неудачи различных проектов развития как следствие недостатка кооперации между различными институтами и главными участниками, акторами социального процесса. Экологи при управлении ресурсами, как правило, применяют естественные науки: химию, биологию и геологию. Они обычно сводят экономические цели к специфическим экологическим результатам. Под экологическими целями они подразумевают следующие: сокращение экономической деятельности до пределов выносимости окружающей среды, целостность экосистемы, биологическое разнообразие и глобальные проблемы окружающей среды, например, глобальное потепление климата. Как правило, они не знакомы с анализом затрат и выгод (Serageldin 1993: 7).

Российские концепции устойчивого развития отличаются глобальным видением проблемы, синтетическим и синергетическим подходом, но предлагают не совсем реальные в сегодняшних условиях пути перехода на устойчивое развитие. Многие российские концепции устойчивого развития слишком экоцентричны. Отсутствие взаимопонимания между общественными институтами является основным препятствием на пути к устойчивому развитию. Экономисты, экологи и социологи соглашаются в том, что развитие, устойчивое по отношению к окружающей среде, объединяет в себе экономические, экологические и социальные цели. Но, "они не видят задачи глазами друг друга" (Serageldin 1993: 7).

Междисциплинарный интегративный подход соединит экономический, экологический, социальный и другие подходы в решении социально-экономических и экологических проблем. Окружающая среда "поторопит" это соединение.

Глава 2.

Устойчивое развитие в России

Введение

Повестка дня на 21 век широко распространилась в Западных странах в течение пяти лет после конференции в Рио-де-Жанейро и, тем не менее, Западные страны находятся только в самом начале своего пути к устойчивому развитию (Повестка 21, первые пять лет: воплощение Повестки 21 в странах Европейского Сообщества. 1997). Готовность общественных институтов к воплощению в жизнь Повестки 21 недостаточна как в странах Западной, так и в странах Восточной Европы, тем более - в развивающихся странах по сравнению с развитыми индустриальными странами (O’Riordan, Voisey 1993: 13).

По мнению ученых, работающих в рамках программ Мирового Банка и проводивших исследования в семидесяти развивающихся странах, экологическая политика в этих странах должна быть более гибкой, поощряющей развитие бизнеса, и более экономически эффективной, чем в экономически развитых странах (Углубляя устойчивое развитие: Мировой Банк и Повестка 21 1993: 13). Тем не менее, это утверждение представляется спорным некоторым ученым и большинству активистов экологического движения.

Институциональные различия между странами, которые определяют отношение и понимание концепции устойчивого развития, базируются на различиях местных условий и различиях исторического и культурного контекстов. У каждой страны имеются свои собственные политические, экономические и институциональные барьеры к устойчивому развитию. Но это не означает, что институциональные барьеры определяются степенью экономического развития страны.

В странах, проходящих экономическую трансформацию, институциональные аспекты любой экологической политики в значительной степени определяются уровнем развития гражданского общества с присущим ему неправительственным сектором. В связи с этим развитие неправительственного, третьего, сектора, как балансирующего фактора между правительством и бизнес структурами, является чрезвычайно важным для построения устойчивых сообществ и воплощения политики устойчивого развития.

Для реализации стратегии устойчивого развития в одинаковой степени важны, как политические и экономические реформы, так и развитие неправительственного сектора. Кооперация между правительственными структурами, частными предприятиями и населением важна и в странах с переходной экономикой, и в Западных индустриальных странах. В Восточной Европе, особенно в России, решение проблем окружающей среды и поиск путей к устойчивому развитию значительно сложнее, чем в странах с развитой демократией и сравнительно стабильной экономикой.

Функционирование НПО в пост-социалистической России имеет свои особенности. Необходимо также обратить внимание на ту специфику, которую создают российские условия для перехода к устойчивому развитию. Выделим несколько основных положений. Российское государство находится сейчас в глубоком социально-экономическом кризисе, идеологический кризис в обществе в целом продолжается. Спад промышленного производства в России привел с одной стороны к снижению ряда показателей нагрузки на окружающую среду, а с другой - к потере огромного количества предприятий с передовыми высокими технологиями. Существенно снизился научный потенциал страны.

За последние годы усилилось хищническое использование природных ресурсов. Количество зон экологического бедствия увеличивается, возрастает количество экологических катастроф. Эти тенденции прямо противоположны целям и задачам устойчивого развития. Кроме того, не создано стройной законодательной базы для реализации принятой в Российской Федерации концепции устойчивого развития. У российских НПО и отдельных граждан в целом отсутствует опыт участия в принятии экологически и социально значимых решений. Все это осложняет попытки реализации идей устойчивого развития в жизнь. Кроме того, перед Россией не стоит проблема сознательной депопуляции. Она происходит стихийно, и основной проблемой в этом ключе является низкий уровень здоровья населения. Вместе с тем Россия обладает большим количеством заповедных территорий и огромным потенциалом неосвоенных территорий, где сохранятся биоразнообразие и дикая природа.

Плюрализм мнений и множественность идеологий, наблюдаемых в Российском обществе, активный духовный поиск интеллигенции создают благоприятную среду для принятия идей устойчивого развития. Идеи экологизации образа жизни, сознательного ограничения материальных потребностей и развитие духовного потенциала охватывают все большее количество людей. Этому процессу способствуют многие НПО. Кроме того, подобные идеи всегда были не чужды русскому менталитету.

Устойчивое развитие в рамках российских правительственных программ

На конференции ООН в Рио-де-Жанейро в июне 1992 года Российское правительство вместе с правительствами других стран выразило интерес к реализации Повестки на 21 век и устойчивому развитию. В августе 1992 года Российское правительство сформировало межведомственную комиссию для разработки в России решений, принятых в Рио-де-Жанейро (Декрет № 1522п).

Министр экологии и природных ресурсов был назначен председателем этой комиссии. Но проект национального плана по устойчивому развитию, который комиссия представила в правительство, был разработан формально. В действительности он представлял собой перечень уже существовавших ранее программ, что является традиционным для России подходом к разработке правительственных документов (Парфенов 1997: 9).

В феврале 1994 года президент Ельцин подписал постановление №236 "О стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и устойчивому развитию". В постановлении говорится, что правительству поручается разработать план действий правительства Российской Федерации по охране окружающей среды на 1994-1995 годы. В 1994 году Министерство природы Российской Федерации провело конкурс на лучший проект по устойчивому развитию России. Восемьдесят семь субъектов Российской Федерации провело региональные конференции по вопросам окружающей среды.

В марте 1995 года рациональное использование природных ресурсов обсуждалось на Парламентских слушаниях Государственной Думы, а в мае - на Совете Федеральной Ассамблеи. Следующим этапом был Всероссийский съезд охраны природы в июне 1995 года. На съезде обсуждалась концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. Над концепцией работали как правительственные организации, так и НПО, процессом разработки концепции руководило Министерство экономики Российской Федерации.

1 апреля 1996 года президент Ельцин утвердил концепцию перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. Эта концепция основана на принципах Конференции ООН по окружающей среде и развитию (ООН, Рио-де-Жанейро. 1992). В этом документе экологическая политика рассматривается с учетом социально-экономического перехода России к политике рыночных механизмов. В задачи концепции входит удержание экономики в рамках хозяйственной емкости биосферы, восстановление естественных экосистем и развитие экологического сознания. В ней выражается мнение о том, что идеи устойчивого развития соответствуют российским традициям, сознанию и ментальности (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 5).

В разделе "Россия на грани 21 столетия" отмечено, что в России имеется потенциал для перехода к устойчивому развитию, и основные трудности перехода России к устойчивому развитию связаны с тем, что в России нет условий для реализации ее богатого научного, культурного и природного потенциалов. В документе говорится, что экономические реформы в России проходят неэффективно, производимая продукция не отвечает экологическим стандартам. Наряду с этим 8 миллионов квадратных километров, 1,8% от общей площади территории России, представляет собой охраняемые природные территории.

Предполагается дальнейшая демократизация общественной жизни и повышение роли экологических НПО (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 6). Основными задачами концепции Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию являются: стабилизация экологической ситуации, внедрение новых экономических моделей, стимулирующих природоохранную деятельность, внедрение ресурсосберегающих технологий, удержание экономической активности в пределах разрешающей способности экосистем. Все эти задачи предполагается осуществить на основе нового экологического законодательства, направленного на охрану окружающей среды и устойчивое использование природных ресурсов, и создающего экономические стимулы для сохранения биосферы.

Предполагается оценить разрешающие возможности экосистем на локальных, региональных и национальных уровнях. В документе также освещены задачи по воплощению концепции устойчивого развития в жизнь: повышение информированности населения, внедрение основных положений Повестки на 21 век в систему высшего и среднего образования, создание различным группам населения условий для участия в принятии решений (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 7).

Переход Российских регионов к устойчивому развитию планируется осуществлять "сверху". Также как это было при социализме, документы, разработанные на федеральном уровне, служат в качестве инструкций для региональных программ. По примеру других стран в России планируется разработать систему индикаторов устойчивого развития и учитывать эти индикаторы при принятии решений (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 8).

Планируется участие России в международных проектах, направленных на минимизацию трансграничных переносов загрязнений, разработку совместных программ по охране окружающей среды, привлечение инвестиций на реализацию программ устойчивого развития. Россия будет участвовать в решении таких глобальных экологических проблем как: потеря биоразнообразия, ликвидация озонового слоя, глобальное потепление климата и обезлесивание (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 9).

В концепции освещаются стадии воплощения в жизнь устойчивого развития в России. На первом этапе приоритетами являются решения текущих экономических, экологических и социальных проблем при одновременном исследовании ограничений экономической деятельности, которые способствовали бы улучшению экологической ситуации в кризисных зонах. Мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой, что, в конечном счете, приведет к "формированию предсказанной В.И. Вернадским сферы разума (ноосферы)" (Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию. 1996: 9).

Концепция показывает, что у Российского правительства имеются на бумаге долгосрочные планы перехода России к устойчивому развитию. Но в настоящее время, в период затянувшегося глубокого социально-экономического и идеологического кризиса трудно считать эти планы реализуемыми. Предполагалось, что стратегию перехода России на путь устойчивого развития разработают три министерства: экономики, науки и экологии (Постановление от 8 марта 1996 года №559 "О разработке проекта государственной стратегии устойчивого развития Российской Федерации"). Но, работу над подготовкой стратегии нельзя назвать успешной. С августа 1996 года в государственной политике России наметился ряд антиэкологических тенденций.

Министерство экологии прекратило свое существование, и было преобразовано в Министерство природных ресурсов, которое в большей степени заинтересовано в эксплуатации природных ресурсов, чем в их сохранении для будущих поколений. Госкомсанэпиднадзор прекратил свое существование как самостоятельная федеральная структура. Не был создан Совет по устойчивому развитию при президенте, экологические расходы в федеральном бюджете на 1997 и 1998 годы были снижены (Яблоков 1997: 12).

Кроме того, Министерство финансов не отпустило выделенные средства на разработку стратегии устойчивого развития России. В результате над разработкой стратегии работала только небольшая группа энтузиастов из межведомственной группы, которой оказалась не под силу серьезная аналитическая работа по ресурсной политике России (Яблоков 1997: 12-13). Министерства, которым была поручена разработка стратегии, не смогли скоординировать свои усилия. В результате в декабре 1996 года Министерство экономики представило в правительство 183-страничный, механически составленный документ под названием "Промежуточный вариант проекта стратегии устойчивого развития Российской Федерации" (Яблоков 1997: 13).

Срок предоставления окончательного проекта стратегии был продлен до конца 1997 года. В октябре 1997 года проект стратегии устойчивого развития обсуждался на парламентских слушаниях и заседании расширенной коллегии Министерства экономики Российской Федерации. Стратегия устойчивого развития России была разработана на основе концепции перехода России к устойчивому развитию. Ее основными положениями являются: