М.С. ЛАНГШТЕЙН

КНИГА – ДИАЛОГ

ПРОТИВОЯДИЕ ОТ ЭКОНОМИЕСКОГО ФОРМАЛИЗМА

ББК 65.011.73 Л22

РЕЦЕНЗЕНТЫ:

Д.Э.Н.А.М.ЕРЕМИН, д. э.н. В. К. ЧЕРНЯК, К.Э.Н.Ю.ГЯКУША.

Работа печатается в авторской редакции

0605010203-086

л.--------------------------КБ-3-104-89

011(01)-89

I5ВN 5-282-00689-8

© Издательство „Экономика", 1989

СОДЕРЖАНИЕ

От издательства 1

От автора 2

I. ОСНОВЫ ПРОТИВОЯДИЯ 2-31

1. Превращенные формы 3-15

2.Экономическая реализация планомерности 16-31

II. МЕХАНИЗМ ПРОТИВОЯДИЯ В ДЕЙСТВИИ 31-67

3. Комплексная оценка 32-55

4. Двигатель экономики 55-67

Ш. ПРИКЛАДНЫЕ МОДЕЛИ 67-146

5. Нейтрализатор валовости 67-89

6. Синтез показателей 89-123

7. Дифференциация доходов 123-146

ПОДВЕДЕМ ИТОГИ 147

Перечень методических рекомендаций с использованием

Разработок автора 153

От издательства

Автор предлагаемой работы-Лангштейн М. С. известен среди специалистов как ученый, многие годы последовательно отстаиваю­щий необходимость конструктивного использо- вания в экономической теории социализма учения К. Маркса о превращенных формах про­изводственных отношений. Такой подход к процессам и явлениям нашей экономиче- ской жизни, по мнению автора, может ощутимо помочь борьбе с формализмом, бюрок- ратизмом, администрирова­нием в экономике.

На базе фундаментальных исследований автора разработаны ме­тодики комплексной оценки результатов экономического соревно­вания в различных отраслях промышленно- сти и отдельных регионах страны. Они с успехом применяются на практике при подведе- нии итогов соревнования как между производственными объединениями отдельных от- отраслей (в угольной промышленности, сельскохозяйст­венном машиностроении), так и в рамках региона (на примере Донец­кой области, где между собой соревнуются предприя- тия двенадцати отраслей).

С целью добиться большей убедительности в изложении авторской концепции и при- влечь внимание возможно более широкого круга читателей книге придана форма поле- мического диалога.

Нам представляется, что в целом автору удалось осветить ряд острых дискуссионных теоретических и практических вопросов и предложить пути их решения. Работа печата- ется в авторской ре­дакции.

Мы будем благодарны всем, кто найдет возможность прислать нам свой отзыв на эту необычную для издательства публикацию.

ОТ АВТОРА

Моей жене, другу и вдохновительнице посвящаю

Попытки ниспровержения формализма в экономике по сути пред­принимаются почти в каждой публикации, касающейся различных проблем перестройки. Однако в глобальном аспекте данная проблема освещена мало. Истоки и сердцевина формализма, который, как ржавчина, разъедает наш хозяйственный механизм, остаются „за кадром".

Все экономические реформы, проводившиеся в нашей стране, не исключая и нынеш- нюю, в основном, направлены на замену преимуще­ственно административного типа управления народным хозяйством преимущественно экономическим регулированием. Но даже срав­нительно небольшое непосредственное вмешательство администра­торов в эко- номические процессы неизбежно ведет к возникновению в них формализма, который и в малых дозах наносит большой вред хозяйственному организму.

Кто усомнится в справедливости такого суждения, пусть вспом­нит, что происходит на колхозном рынке, когда власти пытаются силой ограничить цены или свободу вывоза продуктов в другие ре­гионы. Ничуть не лучше последствия административной регла- мента­ции с помощью „прогрессивного" налога, лимитов, фондов, нормати­вов, нарядов и т.д.

Полностью изжить формализм в экономических отношениях мож­но лишь при условии, если администрирование будет изгнано из всех закоулков экономической жизни. Возмож- но ли это?

Внимательный читатель увидит, что все это возможно. Если к тому же хватит сил отре- шиться от очень прочных стереотипов экономи­ческого мышления, можно будет убедиться в необходимости быстро­го осуществления предлагаемых мер,

С авторской позицией читатель будет знакомиться, как бы уча­ствуя в споре между «ере- тиком», который, опираясь на «забытые» атрибуты марксистского учения, посягает на ос- нову многих догм современного экономического мышления, и традиционно мыслящим экономистом.

Автор надеется, что неравнодушному читателю не будут скучны рассуждения о тончай- ших нюансах проблемы, мимо которых обычно проходят, считая их мелочами, не заслу- живающими внимания. В про­цессе формирования экономических интересов нет мелочей. Стоит пустить здесь на самотек любую „мелочь", как она вылезет наружу в виде какой-то несуразности вроде сокрытия внутренних резервов.

Вот почему недопустимо рассматривать формализм как «отдель­ные недостатки», кото- рые можно устранить прямолинейными дей­ствиями при очередной кампании. Формализм невозможно изжить при облегченном к нему отношении. К сожалению, именно такое об- легчен­ное отношение к борьбе с формализмом преобладает нынче как в теории, так и на практике.

Из диалога не исключаются трудные вопросы теории и практики. Вместе с тем автор стремился, чтобы разговор был простым, но не упрощенным, чтобы в нем не была утра- чена глубина экономической мысли, без которой невозможно осуществление стратегии ускорения социально-экономического развития страны на основе крутого пере­лома, об- новления, революционной перестройки всех сфер общест­венной жизни. Автор будет счи- тать, что цель достигнута, если данный труд хоть в какой-то мере будет способствовать решению поставлен­ных задач.

.

I ОСНОВЫ ПОИСКА ПРОТИВОЯДИЯ

-В качестве эпиграфа к нашим беседам мне хочется привести слова поэта, глубоко познав- шего не только розы, но и тернии жизни, - Бориса Пастернака:

Во всем мне хочется дойти

До самой сути.

В работе, в поисках пути,

В сердечной смуте.

До сущности протекших дней,

До их причины,

До основанья, до корней,

До сердцевины.

-От души приветствую такой подход! Предлагаю сначала обсу­дить методологические основы преодоления формализма. Думаю, что настала пора как следует разобраться, не побоюсь громких слов, в истоках и сердцевине формализма.

1. Превращенные формы

-Обычно считают, что мудрить по поводу формализма нечего. Здесь все ясно. Формально относиться к делу легче, чем осуществ­лять его по существу. Вот и стремятся люди к формализму в силу, так сказать, природной склонности к экономии собственных усилий...

Однако при таком широком толковании очень сомнительной «природной склонности людей к экономии собственных усилий» мож­но оправдать все что угодно, вплоть до врожденной лени... С вашего разрешения я попытаюсь определить предмет спора. Формализм -это приверженность к соблюдению внешних форм, нередко в ущерб существу дела, предпочтение буквы закона, инструкции вопреки их сути. Например, показуха - типичный образчик формализма.

- Верно. Но такое „определение" можно найти, пожалуй, в любом словаре, и описывает оно лишь одно из значений данного термина. А возможно, правы те, кто считает, что все ясно без всяких определе­ний. Формально действовать, так сказать, по касательной-легче, чем делать что-то по существу, и поэтому склонности людей к эконо­мии собственных усилий не такая уж крамола, а очевидная истина.

Вот в этой-то очевидности и «зарыта собака»! Не все то золото, что блестит. Не все то, что очевидно,- суть истина. Скорее даже наоборот. Очевидность должна настораживать исследователя, оста­навливать. В познании девиз «пришел, увидел, победил» ложный с самого начала. Но такая победа бывает лишь Пирровой. Здесь скорее оправдывается из- речение «не верь глазам своим…» Очевидно, напри­мер, что солнце ходит вокруг земли. Но ведь такая, с позволения сказать, трактовка выражает истину с точностью до наоборот.

- Есть и второе значение термина „формализм". Формализм - это отрыв формы от содержания, в результате чего форма может быть использована вне содержания и даже в ущерб ему. Но я не вижу существенной разницы по сравнению с первым определением фор­мализма.

- Различие все же есть и довольно существенное. Вначале мы говорили лишь о привер- женности к соблюдению внешних форм в ущерб существу дела. Здесь подчеркивается, так сказать, внутренняя подоплека такого явления, а именно: отрыв формы вообще.

- Однако зачем мне форма вообще? Что с ней делать?

- Не торопитесь. Констатация самостоятельности формы, то есть признание ее «права» на относительно независимое движение, может привести и практически приводит к форма- лизму лишь при одном условии, если между формой и содержанием, которое, конечно, всегда оформлено в адекватную форму, нет специальной связи в виде промежуточного звена.

- Постойте, постойте! Правильно ли я понял? Вы утверждаете, что нужно отличать адекватную внутреннюю форму от внешней формы?

-Именно так. Более того, между этими формами в сложных системах существует проме- жуточное звено, которое связывает их. Было бы очень наивно полагать, будто кто-то специально отрывает форму от содержания (адекватной формы), чтобы «устраивать» фор­мализм. Такой отрыв возникает сам собой, когда мы вольно или невольно не замечаем, попросту игнорируем то самое промежуточ­ное звено, которое эластично связывает адек- ватную форму с внешней формой.

- Мне кажется, что все это не более чем платье голого короля. Нельзя же забивать голову какими-то промежуточными звеньями между двумя категориями, которые не пощупаешь и не попробуешь на зуб.

- Ничего предосудительного нет в предложении, что внутренняя форма и внешняя форма связаны между собой каким-то «каналом» в широком смысле этого слова. Модель «канала связи» хотя и сильно огрубляет то, о чем я говорю, но делает его осязаемым...

- Хорошо. Расскажите, пожалуйста, почему возникает форма­лизм, когда ученые не замечают упомянутую вами связку.

- Если теория строится без учета специфического посредствую­щего звена между содер- жанием и внешней формой, то в науке возни­кают формальные категории, которые служат «научным» обосновани­ем, скажем так, прикладного формализма.

-Значит, причина в упрощении, спрямлении, как вы сказали, методологии.

- Да, в упрощении, что выражается...

- Я не согласен. Мне кажется, что политэкономы не упрощают, а, наоборот, все слишком усложняют, когда они пространно рассуждают о простых вещах.

- Возможно, вас удивит, если я не стану возражать против того, что современные полит- экономы многословны. Это действительно усложняет дело. Но многословие здесь возни- кает не от хорошей жизни.

- Хотелось бы узнать, какие функции выполняют упомянутые про­межуточные формы.

- Охотно расскажу. Прошу только не перебивать меня. Любая система есть нечто, состав- ленное из частей, т. е. какое-то множество элементов с отношениями и связями между ни- ми, образующее опре­деленную целостность. И хотя в литературе еще не выработано об- щепризнанное определение понятия «система», все же несомнен­но, что без отношений и связей между частями, составляющими данную целостность, не может быть никакой системы. Однако отно­шения и связи бывают разные. Между однородными элементами системы нет существенных противоречий. В таких случаях действуют прямые каналы связи между элементами системы, по которым идет беспрепятственный обмен вещест- венными, информационными и другими результатами их функционирования. Совер- шенно другие отношения и связи существуют между разнородными частями систе­мы. Здесь неизбежно возникают противоречия. Совместное эффектив­ное функционирование таких составных частей целого возможно лишь при условии постоянного разрешения су- ществующих противоре­чий, которые невозможно «снять» раз и навсегда, поскольку они обусловлены объективными причинами. Поэтому возникает потреб­ность в своеобразных опосредствующих звеньях, в функцию которых входит разрешать противоречия, возни- кающие между разнородными частями системы. И поскольку такая посредническая функ- ция должна осуществляться непрерывно и каждый раз изменяться в зависи­мости от конкретных обстоятельств проявления данного противо­речия, К. Маркс рассматривал ее как форму движения противоречия, подчеркивая, что «таков и вообще тот метод, при по- мощи которого разрешаются действительные противоречия... Противоречие одновремен­но и осуществляется и разрешается» 1.

В любой целостной системе существует сквозная связь, призван­ная согласовывать функ- ционирование всех ее частей. Чем сложнее система, тем более многообразна эта связь. Особенно важна форма связи внутренних компонентов системы, составляющих ее сущ- ность, с внешними элементами, которые непосредственно контактируют со средой, ок- ружающей систему. Внешние элементы системы обычно видны «невооруженным» гла- зом. Однако, как правило, это видимость, которая искажает (скрывает) истинные внут- ренние взаимосвязи. К. Маркс называл эти категории превращенными формами.

- Но ведь так называемые превращенные формы лишь искажают внутренние взаимосвязи.

- Это глубокое заблуждение. Термин „превращенный" часто воспринимают как сино- ним термина „искаженный". Противники использования превращенных форм в иссле- дованиях социалистиче­ских экономических отношений усиливают это впечатление, вы- дерги­вая из контекста высказывания К. Маркса о том, что превращенные формы искажа- ют внутренние отношения. Конечно, превращений исходной формы не бывает без искажений, но суть ведь не в искаже­ниях. Превращенный - это принявший иной вид, пе- решедший в дру­гое состояние, ставший чем-то другим. Искаженный - это значит пред- стающий в ложном, неправильном виде. Близок по содержанию к нему термин «преврат- ный» (ложный, извративший истину), но отнюдь не «превращенный».

- В пятом томе Философской энциклопедии сказано, что превра­щенная форма – это понятие, введенное в философский оборот К. Марксом и характеризующее строение и способ функционирования сложных систем; это понятие позволяет исследовать зависимости и эффекты, выступающие на поверхности целого..." 2.

- Правильно. В свете этого определения весьма наивными пред­ставляются утверждения, будто при социализме (коммунизме) нет и не должно быть превращенных форм произ- водственных отношений. И хотя этот тезис никто никогда не доказывал, он долго довлел над исследователями и мешал глубокому анализу взаимосвязи фунда­ментальных основ экономической системы с явлениями конкретной хозяйственной жизни. Постепенно из экономической литературы исчезли безапелляционные заявления об отсутствии превра- щенных форм производственных отношений при социализме.

- Ничего подобного. В журнале „Экономические науки" сравни­тельно недавно была помещена статья, где утверждается, что понятие «превращенная форма» чужеродно социализму. 3

- Более того, в упомянутой статье предпринята попытка обосно­вать такую позицию. Если вы позволите, мы вернемся к аргументации авторов статьи немного позже. В специальной литературе появились и появляются такие суждения: «Без признания наличия превращен- ных и иррациональных форм экономических отношений политическая экономия социа- лизма не может выполнять свои научные и практи­ческие задачи».4. Вместе с тем одного признания наличия превращен­ных (иррациональных) форм социалистических экономи- ческих отно­шений недостаточно. Необходимо дать себе ясный отчет в том, что такое превращенная форма, и не только в общеметодологическом плане. Особенно важно вычленить ее прикладные функции, чтобы можно было использовать полученные знания в процессе совершенст­вования хозяйственного механизма.

- Зачем это нужно?

-Противники использования превращенных форм при изучении социалистической эконо- мики нередко уповают на то, что существуют прозрачно-ясные формы проявления. Этим создается терминологи­ческая путаница. Ведь термин «проявить» употребляется только тогда, когда нужно сказать, что обнаруживает себя, становится яв­ным нечто скрытое Ког-. да же формы проявления прозрачные, они совпадают с адекватной формой. Путаница эта усиливает мнение, будто такие формы могут быть лишь при социализме (коммунизме).

-Мне кажется, что здесь вы ломитесь в открытую дверь. Ведь прозрачные формы наблюдаются и при капитализме. К примеру, здесь всем видна экономическая обособленность, и никто ее не оспаривает. Неясно, однако, каким же образом раздробленные частной собствен­ностью хозяйства хотя и могут делать что им заблагорассудится, но в конечном счете вынуждены работать друг на друга. Значит, есть скрытая связь, которая заставляет это делать. К. Маркс назвал ее общественным характером труда.

- Правильно. Общественный характер труда диаметрально про­тивоположен отношениям экономической обособленности, и, чтобы не создавать терминологическую путаницу в решении сложной про­блемы, целесообразно употреблять термин «форма проявления» лишь для обозначения внешней формы скрытых экономических отношений, которые ис- кажаются на поверхности системы.

-Ясно. Вы предлагаете различать понятия собственно превра­щенной формы и формы проявления? Но зачем это нужно?

- При отсутствии дифференциации понятий превращенной формы и формы проявления создается возможность рассматривать в ка­честве превращенной формы любую категорию, выходящую на по­верхность системы.

- Солидно звучит, но не очень убедительно. Если можно, приве­дите пример.

- Извольте, Прибыль в качестве формы проявления предстает как превышение доходов над расходами. В таком виде прибыль может увидеть любой наблюдатель без всякой науки. В качестве же превра­щенной формы прибыль представляет собой опосредствую- щее звено, связывающее указанную форму проявления с ее сущностью - приба­вочной стоимостью. Конечно, прибыль обнаруживается на поверх­ности явлений без подразде- ления на превращенную форму и форму проявления, что вводит в заблуждение. Та сто- рона прибыли, которая представляет собой форму проявления, повернута в сторону ок- ружа­ющей среды.

- Ну и что из этого следует?

- Отождествление понятий «превращенная форма» и «форма проявления» по существу граничит с отказом от анализа опосред­ствующих звеньев, что лишает исследователей возможности органи­чески связывать отношения, которые складываются на поверхности системы с ее фундаментальными основами и, следовательно, обре­кает изыскания на «ос- вещение» внутренних отношений с точки зрения их внешней видимости. Вот почему без анализа превращенных форм наука рано или поздно запутывается в неразрешимых логи- ческих и диалектических противоречиях.

- Мне кажется, что я начинаю понимать вас. Еще в студенческие годы я обратил внимание на следующее высказывание В. И.Ленина: «Обычное представление схватывает различие и противоречие, но не переход от одного к другому, а это самое важное».6. С учетом того, что вы сказали, получается, что переход от одного к другому удается выразить с помощью превращенной формы.

- Именно так!

- Немного легче. Но все же то, о чем вы говорите, еще довольно расплывчато. Если вы сможете более конкретно описать превращен­ную форму, то может быть, яснее станет ваше утверждение о том, будто ее игнорирование вносит формализм в экономическую теорию.

- Законное желание. Превращенная форма сосредоточивается на тех чертах соизмерения (сопоставляемых) предметов, которые их объединяют, и отвлекается от того, в чем они различаются. Так, соб­ственно, и осуществляется сопоставление непосредственно не­сопоставимого.

-Это мне напоминает то, чем нередко занимаются дипломаты, когда хотят согласовать непосредственно несопоставимые точки зрения или суждения.

- Совершенно верно. Я об этом не думал. А ведь дипломаты, когда они заинтересованы состыковать то, что в настоящее время не стыкуется, действительно в случае успеха нахо- дят, если хотите, со­здают, превращенную форму суждений, которые они выражают с по- щью компромиссных положений (суждений). Когда достигнутые компромиссы удачно выражают то, что объединяет непримиримые положения, они долго служат формой раз- решения противоречий. И это несмотря на то, что компромиссные формулировки значи- тельно теряют конкретность и злободневность, округляются, становятся абстрактными.

- Занятно, но сомнительно.

-Конечно, аналогия вещь рискованная. Но мне кажется, что сравнение с дипломатической деятельностью - это больше чем аналогия. Ведь любые конкретные формы непосредствен- но несопо­ставимы (несоизмеримы). Они могут быть соизмерены лишь при посредстве аб- страктных форм, в которых вычленяется то, что данные предметы разъединяет, и закреп- ляется то, что их объединяет. И все это не только атрибут осознанных действий, а вообще объективный процесс объединения тех или иных элементов в нечто целое, в си­стему.

- Ну, а если этого не делать? Что будет?

- Опосредствующие звенья (превращенные формы) служат для разрешения противоречий возникающих вследствие совместного функционирования разнородных элементов систе- мы. Важно также не упускать из виду, что упомянутую функцию опосредствующие звенья выполняют, находясь в непрерывном движении. И если их нет, неизбе­жен застой.

- Вот как! Прошу прощения, но неплохо бы привести примеры из естествознания. Как-то уютнее себя чувствуешь среди этих абстракт­ных дебрей, куда мы с вами забрели, когда узнаешь, что нечто подоб­ное есть не только в обществоведении, которое многие воспринимают как «разговорный жанр».

- Прочитаю вам соответствующую выдержку из журнала „Науками жизнь": «... согласно современным представлениям, все взаимодей­ствия обусловлены промежуточными час- тицами; ими обмениваются, так сказать, основные взаимодействующие частицы. Именно обмены промежуточными частицами и представляют собой акты взаимодей­ствия, И сам смысл слова «промежуточные» в данном случае связан с местонахождением частиц, пе- реносящих взаимодействие, - они все время как бы находятся между взаимодействующи- ми объектами, все время своей жизни на пути от одного к другому».6

- Дайте журнал. Мне нужно убедиться, что писал это физик и что вы не вырвали цитату из контекста... Удивительно!

- Вместе с тем превращенные формы (опосредствующие звенья) служат не только для раз- решения объективных противоречий. Они также «выталкивают» само противоречие на поверхность системы. И в этом выражается функция посредника между внутренними и внешними «эталонами» системы.

- А какое значение все сказанное имеет для практики?

- В прикладном аспекте это означает, что результатам борьбы противоположностей, со- ставляющих данное противоречие, должен быть предоставлен свободный выход на по- верхность. И если речь идет о системе оценки, то все это означает, что результаты борьбы противоположностей должны отражаться на окончательной величине оценки.

- Ну, ладно. Давайте обратимся к примерам того, как работают превращенные формы.

- Например, деньги, которые К. Маркс вывел как превращенную форму товара, функцио- нируют следующим образом. С помощью денег разрешается внутреннее противоречие товара - противоречие между потребительной стоимостью и стоимостью. Осуществляется все это путем выделения из товарного мира денежного «посредника», который «внедряет-

ся» между противоположностями, составляющими данное противоречие, т. е. между непосредственно несоизмеримыми разнородными продуктами труда, подлежащими эквивалентному обмену.

- И как же действует этот посредник?

- Он разрешает данное противоречие благодаря своей подвиж­ности. При его участии то- вары перемещаются из рук, где они не являются потребительной стоимостью, в руки, где они являются потребительной стоимостью. Данное опосредствующее звено возни­кает в виде внешней противоположности, т. е. выталкивается на более высокий уровень системной иерархии.

- Много раз читал соответствующие высказывания в «Капитале», но никогда не думал, что их можно истолковать таким образом.

-Все зависит от точки зрения. С позиции, которую мы заняли сейчас, четко видно, что объективные противоречия в системе, вслед­ствие того что их невозможно снять с помо- щью каких-нибудь волевых актов, разрешаются в движении, которое облегчается опо- средствую­щими звеньями, находящимися между противоположностями.

- Но противоречия эти, раз они объективны, не могут же испа­риться?

- Верно. Эти противоречия тут же воспроизводятся вновь, и весь процесс начинается сна- чала.

-Что-то вы до сих пор не упомянули, что К. Маркс наряду с поня­тием превращенной фор- мы применял также понятие «иррациональная форма»? Неужели забыли? Или совесть не позволяет тащить в соци­ализм иррационализм?

-Совесть здесь ни при чем. Еще Бернард Шоу как-то заметил, что возражения против про- гресса всегда сводились к обвинениям в аморальности. Главное - логика как средство до- стижения истины. А логика показывает, что разрешение противоречия между потреби- потребительной стоимостью и стоимостью по существу означает соизмерение непосред-

ственно несоизмеримых предметов. Отсюда ясно, почему К. Маркс связывал понятие превращенной формы производственных отношений с областью математики, иследующей комплексные числа, и при этом применял даже соответствующие термины – иррациональ- ные и мнимые выражения. Более того, Маркс не только на­зывал превращенные формы иррациональными. Выведение ирра­циональных форм производственных отношений по аналогии с ирра­циональными числами он считал большим своим достижением7.

- Ну, а сейчас вы, наверно, станете утверждать, что в данном случае мы обнаружили образчик подлинного использования матема­тики в политической экономии. Чего доброго вспомните, что еще И. Кант говорил, что в каждой естественной науке заключено столько истины, сколько в ней есть математики... Но ведь политическая эконо­мия не естественная наука!

- В буквальном смысле нет, но по существу да. Еще классики буржуазной политэкономии начали делать ее естественной наукой, когда открывали и формулировали объектив- ные экономические законы, действующие независимо от воли людей. К. Маркс завершил

это дело, и в частности с помощью созданного им учения о превра­щенных (иррациональ- ных) формах производственных отношений.

- Вы хотите сказать, что превращение политической экономии в «естественную» науку произошло потому, что вместе с иррациональными формами в нее были внесены математические способы исследования?

- Да и еще раз да! По-настоящему применять математические методы в экономике, осо- бенно в теории, вовсе не означает лишь пользоваться различными готовыми способами вычисления. Даже использование ЭВМ в управлении экономикой представляет собой лишь внешний атрибут по отношению к собственно экономике, хотя и тесно связанный с ней. Подлинное использование математики в экономике предполагает математическое мышление при решении ее кардинальных (системообразующих) проблем. К. Маркс пре- восходно владел этим мышлением и ввел его в понятийный аппарат полити­ческой эконо- мии, в частности с помощью категорий иррациональных и мнимых форм.

- Мало вам иррациональных форм, подавай еще мнимые?!

- Да что вы возмущаетесь?! Разве вам не известно, что Маркс неоднократно говорил о мнимых выражениях?

- Конечно, известно. Но я уверен, что у Маркса это не более чем фигуральное выражение, так сказать, легкий флирт с математиче­скими аналогиями. Не более того...

-Легкий флирт? Плохо же вы знаете Маркса! Ваши сомнения вынуждают меня очень ко- ротко остановиться на некоторых нюансах, объясняющих, на мой взгляд, почему Маркс ввел в арсенал политической экономии категорию иррациональной формы. Послушаете?

- Не нужно. Лучше ответьте на такой вопрос. Хорошо известно, что иррациональное-это нечто принципиально недопустимое рацио­нальному познанию, несовместимое с его возможностями.

- Так толкуют это понятие идеалисты.

- Что вы голову морочите! Это общепризнанное толкование. Давайте откроем словарь иностранных слов...

-Давайте. Смотрите: то, о чем вы говорите, - одно из значений термина «иррациональ- ный». У этого термина есть и другое значение, математическое. Так вот, у Маркса, как мы уже говорили, речь идет о математическом значении...

- А философское значение? Его что, побоку?

- Нет. В свете сказанного ясно, что марксисты под иррациональ­ным подразумевают нечто недоступное обыденному (ненаучному) мышлению.

- Но ведь К. Маркс вывел иррационалистические представления буржуазного общества из явления товарного фетишизма. Отсюда следует, что иррациональный характер экономических отношений должен исчезнуть вместе с ликвидацией отчуждения труда.

- Верно. И это обстоятельство является одним из самых мощных аргументов противников использования метода иррациональных выражений в политической экономии социализ- ма. К этому доводу мы еще вернемся. Пока лишь отметим, что при социализме, не меньше чем при капитализме, необходимо преодолевать несоизмеримости результатов деятель- ности относительно обособленных частей хозяй­ственной системы. Без иррациональных выражений это сделать невозможно.

- Свежо предание, но верится с трудом. Растолкуйте по крайней мере, какое отношение имеет математика к понятию «производ­ственные отношения».

- Вопрос, что называется, в точку. Ведь речь идет о центральном понятии марксистской политической экономии. И если уж здесь окажется математика, то, как говорится, дальше ехать некуда. Что касается ответа на ваш вопрос, то он есть у И. Ньютона.

- Час от часу нелегче...

- Когда речь заходит о числах, обычно подразумевают какую-то совокупность единиц. Это неправильное представление. Еще И. Ньютон понимал под числом «не столько множество единиц, сколько влеченное отношение какой-нибудь величины к другой величине того же рода, принятой за единицу».9

. -Ну и что же?

- А то, что производственные отношения, как бы отвлечены они ни были от конкретных овеществленных результатов труда, всегда выражают отношение данной величины результата трудовой деятельности к величине того же рода, то есть какого-то результата деятель­ности, принятого за единицу.

-Но что же получается? Значит, слово «отношение» в термине «производственное отношение» сродни математическому понятию «отношение»? Но ведь все это сильно сужает центральное понятие экономической теории, теряется простор.

- Простор для чего? Для «разговорного жанра»? Вы же сами привели высказывание Канта, где четко сказано «… заключено столько истины, сколько в науке математики». Толковать понятие «производ­ственные отношения» вне математического значения термина «отно­шение» означает придерживаться лишь буквы марксизма, то есть толковать его формально.

- Интересно, но не очень понятно. Создается впечатление, что вы снова возвращаетесь к догме, гласящей, что предметом полити­ческой экономии являются лишь производственные отношения, а производительные силы она не изучает.

- Обманчивое впечатление. Сколько раз твердили миру, что политическая экономия изучает во взаимосвязи производственные отношения и производительные силы.

- Слова, слова. К тому же общие слова, ни к чему конкретно не обязывающие.

-Согласен. Однако в свете изложенного можно воочию разгля­деть, что предмет полити- ческой экономии лежит на стыке между производственными отношениями и производи- тельными силами.

- Как это на стыке?

- В полном смысле этого слова. Политическая экономия не изуча­ет детально отношения между людьми в процессе производства и тем более вне этого процесса. Это удел социа- логии (в широком смысле слова). Не изучает она и производительные силы как таковые. Это амплуа целого комплекса наук, включая естественные и конкрет­но-экономические науки. Предмет политической экономии - специфи­ка взаимосвязей между категориями, о которых идет речь.

-Легче стало, но нельзя сказать, что я понял до конца. А нельзя ли проще?

- В свое время мы дорого заплатили за то, что пытались сложные проблемы освещать по-простецки.

- А вы попытайтесь сказать просто, но не по-простецки.

-Попробую. Но должен предостеречь от соблазна толковать простые, образные вы- ражения в отрыве от характеристик, изложен­ных с помощью научных понятий.

-Действительно, такой соблазн нередко возникает, но мы не будем ему поддаваться.

- Политическая экономия изучает то, что связывает средства умножения богатства (производительные силы) и способ разделения богатства между участниками производства.

- Теперь понятно, о каком стыке идет речь. Понятно также, почему эта наука не может обходиться без таких стыковочных категорий, как превращенные формы.

- Именно так. Без превращенных форм политическая экономия по сути - окрошка из раз- личных частей смежных наук. Ее родной пред­мет не дается ей в руки.

- Я понял также, почему данной науке не обойтись без математи­ческого подхода прямо-таки в ее истоках. Нужно ведь делить богатст­во.

- Не просто делить, а делить пропорционально участию индивидов в создании богатств.

- Но ведь при капитализме это не так?

- Правильно, Вот почему марксистская политическая экономия в основном сосредоточена на выявлении указанной несправедливости. Она также показала, что в этом, собственно, и состоит эксплуатация человека человеком. Доказана также неизбежность замены капита­листического присвоения богатств социалистическим, которое может обеспечить распре- деление их пропорционально участию производи­телей в их созидании.

-Вернемся, однако, к иррациональным формам. Прошу вас поконкретнее показать родство экономических иррациональных форм с иррациональными числами.

-Иррациональными называются числа, несоизмеримые с едини­цей, а потому не могущие быть выраженными ни целым, ни дробным рациональным числом. Важно также отметить, что с помощью ирра­циональных чисел соизмеряются непосредственно несоизмеримые пе- ременные величины. В экономике также есть формы, несоизмери­мые с исходной формой, и поэтому невозможно найти адекватное выражение их отношений к исходной форме. По- скольку такое соизме­рение проходит по «ведомству» превращенной формы, так как имен- но она связывает воедино внутреннюю (исходную) форму с «конечным результатом» (формой проявления), К. Маркс рассматривал превра­щенные формы как иррациональные. Понятно я выражаюсь?

- В общем да. Продолжайте.

- Иррациональные числа, как известно, возникли в качестве формы (звена) для раз- решения следующего противоречия. Среди ра­циональных чисел не оказалось числа, с по- мощью которого можно было бы выразить величину гипотенузы равнобедренного прямо- у­гольного треугольника, катеты которого равны единице.

- Не понял.

- Повторю другими словами. По сути величина гипотенузы на­званного треугольника рав-на корню квадратному из суммы квадра­тов катетов, то есть . Однако среди рациональ- ных чисел нет ни одного числа, возведение которого в квадрат равнялось бы двум. Точно так же среди конкретных трудозатрат нет ни одной, которая могла бы служить для соиз- мерения двух других конкретных трудозат­рат. Для этого нужны абстрактные трудозатра- ты, которые лежат за пределами плоскости конкретных трудозатрат, так же как иррацио­нальные числа лежат за пределами плоскости (множества) рацио­нальных чисел.

- Понятно. И это вся премудрость?

- Нет, это лишь одна сторона превращенной формы взаимосвязей, т. е. сведение конкрет- ного к абстрактному. Вторая сторона - све­дение абстрактного труда к конкретному. И здесь мы встречаемся с несопоставимостью результатов соизмерения с «иррациональ- ной мерой». Она отличается от несоизмеримости, присущей первому этапу приведения (сведению конкретного к абстрактному), тем, что носит противоположный характер. Это, так сказать, обратная ирра­циональность.

- Вы любите цитировать Маркса. Не припасена ли у вас цитата по этому поводу?

- Цитата-то есть, но откуда вы взяли, что я люблю цитировать Маркса? Наоборот, я счи- таю, что в нашей экономической литературе учение Маркса растащили на цитаты, то есть по кускам, для решения частных проблем. Для того чтобы избежать талмудизма, когда ищут у классиков готовые рецепты, нужно отдавать предпочтение их вы­сказываниям по методологическим проблемам.

- И поскольку в данном случае речь идет об одной из методологи­ческих проблем, вы можете цитировать с чистой совестью. А я уточню свое заявление по поводу вашей любви и скажу так: вы любите ци­тировать высказывания Маркса по методологическим вопросам.

- Не спорю. Это действительно доставляет мне удовольствие. «Рента как цена земли (годовая),- пишет Маркс,- и процент как цена капитала столь же иррациональны, как. Эта последняя форма про­тиворечит числу в его простых элементарных формах совершенно так же, как те формы противоречат капиталу в его простой форме товара и денег. Рента и процент иррациональны в противоположном друг другу смысле»9. Логично предположить, что в данном случае речь идет об обратной иррациональности вообще, т. е. мнимости (ирра­циональности при отрицательном знаке). При такой трактовке и рента, и процент мнимы, хотя они противоположны друг другу.

- Конечно, то, что это писал сам Маркс, впечатляет, как и то, что цитату эту нельзя считать затасканной. Я, например, слышу ее впер­вые. Но лучше проиллюстрируйте это на простых примерах.

- Пожалуйста. Мнимые числа еще более «загадочны», чем ирра­циональные. Термин «мни- мый» многозначен. Мнимый- это вообра­жаемый, кажущийся, а также притворный, лож- ный. Поэтому создается впечатление, будто этот термин выражает нечто субъективное. На самом деле это не так. Например, зеркальное отражение или эхо-мнимые, но вовсе не суб- ъективные категории. И действительно. Сейчас мы привыкли к мнимым числам и не за- мечаем в них никакой «мистики». Однако в свое время этот способ преодоления несоиз- ме­римости отношений вызвал бурю среди математиков. Эйлер, напри­мер, настаивал на том, что мнимые числа «по своей природе невоз­можны». Лейбниц говорил о них как об уроде из мира идей двойствен­ной сущности, находящейся между бытием и небытием. Вместе с тем он считал мнимые числа чудом анализа10. По всей логике (формаль­ной) мнимых чисел не должно быть. И на самом деле. Любое число, возведенное в четную степень, имеет положительный знак. Что же означает результат извлечения корня четной степени из числа с отрицательным знаком? Нечто невозможное. Однако мнимые числа не выдумка математиков. Они выражают реально существующие отношения.

- А мнимые формы?

- Мнимые экономические формы также реально функционируют. По сути соизмерения интегрального (сверхсуммарного) результата системы с результатами деятельности частей системы есть, если так можно выразиться, оконкречивание абстрактного труда. Такую «опе­рацию» Маркс называл «мистической» и приводил ее в качестве аналога товарного фетишизма.

- Ну что ж, добивайте. Кто бы мог подумать, что разговор о борьбе с «прозаическим» формализмом в экономике потребует такой «арт­подготовки»?

- В работе «Форма стоимости» К. Маркс, разъясняя специфику товарного фетишизма, прямо указывает, что его «мистицизм» являет­ся следствием сведения абстрактного к конкретному. Отсюда конк­ретное выступает формой проявления абстрактного. Маркс пишет «Это извращение, в силу которого чувственно-конкретное получает значение все- го лишь формы проявления абстрактно-всеобщего, вместо того чтобы абстрактно-всеобщему быть свойством конкрет­ного, характеризует выражение стоимости. Оно вместе с тем затруд­няет его понимание. Когда я говорю: и римское право, и германское право есть право, то это совершенно понятно. Если же я скажу: право, эта абстракция, осуществ- вляет себя в римском праве и в германском праве, в этих конкретных правах, то связь становится мистиче­ской»11. В данном случае абстракция „право" выступает как весьма таинственный субъект. Все это, впрочем, свидетельствует, что подоб­ная мнимость прису- ща не только капиталу.

-Выходит, что загадочность мнимых (фетишистских) форм со­стоит в том, что они как бы опрокидывают вспять течение времени, ибо воспроизводят развитие так, будто каждая последующая стадия развития предшествует предыдущим. Отсюда проистекает известный парадокс логического воспроизведения развития, состоящий в том, что старое выводится из нового.

- Совершенно верно. Подведем, однако, промежуточный итог. Принимая во внимание сказанное, можно четко различить две стадии функционирования опосредствующего звена в качестве превращен­ной формы: 1) сведение конкретного к абстрактному и 2) сведение абстрактного к конкретному.

Адекватная форма, по всей вероятности, представлена рацио­нальными выражениями, превращенная форма (опосредствующее звено) - иррациональными выражениями.

Отсюда четко видно, почему К. Маркс называл заработную плату, ренту, процент попеременно превращенными или иррацио­нальными формами.

- Форма проявления, видимо, представлена мнимыми выраже­ниями, то есть отражением внутрисистемных отношений в „зеркале" внешней среды.

- Точно. Именно это является непосредственной причиной воз­никновения фетишистских форм.

- Похоже, что здесь мы подошли к ответу на вопрос о фетиши­стских формах, который я задавал ранее?

- Именно. Отрадно, что сейчас вы говорите без вызова.

- Логика обязывает!

- Очень хорошо. То обстоятельство, что К. Маркс непосредствен­но связывал превращен- ные формы с фетишистскими, сильно смущает многих исследователей. Более того, оно служит важнейшим «аргу­ментом» для тех, кто доказывает, что превращенные формы принци­пиально несовместимы с социализмом12. На самом деле в фетиши­стских формах нет ничего сверхъестественного и тем более постыд­ного. Они объективны так же, как и другие формы проявления. Фети­шистскими выступают формы, которые не только иска- жают, но и отражают внутренние отношения в прямо противоположном виде, то есть вывернутыми наизнанку. Именно так функционирует внешняя сторона превращенной формы - конечная форма проявления. По сути это зеркальное выражение.

Резюмируя сказанное, можно отметить, что высшего типа целост­ности системы можно достичь лишь в том случае, если части данной совокупности связаны с помощью диалектически посредствующих звеньев, способных: а) служить формой движения и разрешения внутренних противоречий данной системы; б) обеспечить выход результатов борьбы противоположностей на поверхность системы; в) соизмерять непосредственно несоизмеримые части системы на основе абстрактной меры, концентрирующей в себе все то, что их объединяет, и «отвлекающейся» от того, что их разъединяет; г) орга­нически связывать разнородные части системы.

- Ну, а сейчас хорошо бы обсудить прикладные свойства пре­вращенных форм. Пока мы их не усвоим, все прежние старания, на мой взгляд, останутся лишь разговорами, хотя и небезынтересными, но лишь разговорами.

- Но прежде чем говорить об этом, я хотел бы привести одно высказывание Э. В. Ильен- кова, философа, труды которого, по-моему, стали классическими. Для теоретика очень важно «...стремление понять каждую категорию как превращенную форму стоимости, как сложную модификацию труда, создающего товар»13. В противополож­ном случае возни- кает «эклектическая» манера объяснять сложное явление множеством факторов и принци- пов, никак внутренне между собой не связанных, которая представляет собой, по меткому выра­жению Маркса, «настоящую логику для вульгарной науки»14.

- Что называется не в бровь, а в глаз. Значит, тот, кто не исполь­зует превращенные формы,- вульгаризатор науки? Смешно, да и только!

- Это все было бы смешно, если бы не было так грустно. Конечно, неприятно вам это слу- шать и, возможно, многим экономистам, кото­рые кичатся своей склонностью не отры- ваться от жизни, но эта реаль­ность нередко ведет к концептуальному формализму. Так бы я назвал современный тип вульгарной науки. Кстати, термин «вульгарный» сам по себе не ругательство. Он означает чрезмерное упрощение, огрубленное изложение какого-либо учения, искажающее его сущ­ность, граничащее с опошлением.

- Последнее особенно «приятно». Но не нужно подслащать пилю­лю. Мы же договорились «резать правду матку в глаза», как бы горька она ни была. Признаюсь, однако, что я не видел оснований для отождествления вульгарного типа науки с формализмом в науке. Но, пораздумав, вынужден признать, что крыть в данном случае нечем.

- Проводя аналогию с соответствующими кибернетическими понятиями, можно заметить, что рациональные выражения равноз­начны прямой связи между центром системы (субъект управления) и частями системы (объект управления). Иррациональные выражения равнозначны положительной обратной связи, которая усиливает сигнал, а мнимые выражения - отрицательной обратной связи, кото­рая ослабляет сигнал.

- Спасибо. Как-то посветлело перед глазами. Я увлекался кибер­нетикой, и на меня повеяло чем-то родным. Недаром говорят, что усвоить нечто новое можно только в том случае, если удается пере­вести это на тот «язык», который сам понимаешь.

- Хорошо сказано, но хотелось бы уточнить. Усвоить нечто новое можно, лишь поместив его на соответствующее место в концепции, которую сам исповедуешь.

- Это уточнение верно лишь в том случае, когда новизна частична неглобальна. А что делать, когда вся твоя концепция рушится у тебя на глазах?

- Тяжелый случай. Тогда остается довольствоваться переводом о котором я говорил. Мне бы не хотелось, чтобы у вас сложилось мнение, будто мы сейчас обсуждаем нечто прин- ципиально новое. Все это давно открыто Марксом, но в силу различных обстоятельств ос- тавалось в тени. Речь идет лишь о применении его в новой области.

- Не скромничайте.

- Мне бы хотелось подчеркнуть, что речь идет лишь о полном восстановлении в правах марксистского учения о превращенных (иррациональных) формах экономических отношений.

Суть механизма превращения экономических (и не только эконо­мических) форм в основном сводится к опосредствованию. В ка­чественном аспекте, как мы пытались показать выше, это означает 1) наличие опосредствующего звена, разрешающего в движении объективное противоречие между разнородными элементами сис­темы, и 2) обеспечение выхода противоречия на следующий уровень иерархии и в конечном счете на поверхность систе- мы. В количест­венном аспекте эти функции превращенной формы представлены: а) соизмерением при посредстве эталона, обладающего самодвиже­нием, и б) отражением влияния внешней среды. Первые из перечислен­ных функций осуществляются иррациональной превращенной фор­мой, вторые - мнимой, превращенной формой. Изложенное помогает понять, почему превращенную форму можно использовать как уни­версальный способ раз- решения парадоксов, возникающих вследст­вие непосредственной несопоставимости раз- нородных элементов системы. Эти парадоксы обычно возникают при отсутствии опосред­ствующих звеньев, с помощью которых можно разрешить противоре­чия, лежащие в их основе. Особенно необходим способ исследования диалектически опосредствующих звеньев, когда, цитируя Маркса, «... парадокс действительности выражается также и в словесных парадоксах, которые противоречат обыденному человеческому рассудку»15.

-Но я все же не слышал четких формулировок, в которых были бы выражены прикладные свойства превращенных форм.

- Если присмотреться повнимательнее ко всем опосредствую­щим звеньям, которые функционируют в качестве превращенных форм при капитализме, можно вычленить следующие свойства.

Первое - наличие некой «идеальной» конструкции, которая состо­ит, однако, из вполне реальных компонентов. Это четко просматрива­ется в категориях «общественно необхо- димые затраты труда» и «средняя норма прибыли», которые по существу представляют собой результаты деятельности предприятий, работающих в идеально средних условиях

и в этом смысле выступающих в роли «идеальных» объектов, составленных из реальных компонентов. Важно не упу­скать из виду, что такая «идеальная» конструкция обладает самодви­жением, то есть динамикой, в которой косвенно выражаются конъюн­ктурные из- менения в экономике.

- По всей вероятности, в таком самодвижении и выражается иррациональность этой меры.

-Точно так. Самодвижение-признак ее объективности (незави­симости) и непредсказуемо- сти, что тоже очень важно.

-Да, но все это, мягко говоря, лишь на качественном уровне. Как это выглядит в количественном аспекте?

- В количественном аспекте разрешение противоречий между разнородными частями си- стемы, как уже упоминалось, предстает как соизмерение непосредственно несоизмери- мых компонентов. Их соизмерение возможно лишь на основе единой меры. Поэтому данное обстоятельство необходимо отметить как второй признак превращен­ной формы.

Третьим атрибутом превращенной формы, очевидно, является, однозначное выражение результатов борьбы противоположностей и четкое отражение их на конечных результатах функционирования системы в целом.

- Верно. Это, так сказать, материализация данной борьбы. Четвер­тым атрибутом превра- щенной формы можно назвать обеспечение конструктивных условий для свободной «кон- фронтации» противопо­ложностей, то есть отсутствие помех на пути их выражения в том случае, если одна их них кажется очень нежелательной.

- И пятый еще есть признак? От четырех голова кругом...

-Да, пятый довольно сложный, так как он синтетический. Его можно представить себе в виде трехсторонности, аналогичной ком­плексным числам. Это значит, что в комплекс превращенных форм, составляющих органически спаянную конструкцию, должны вхо- дить и тесно переплетаться: а) отражения прямой связи центра системы с ее частями (ра- циональные выражения); б) отражения положительной об­ратной связи (иррациональные выражения) и в) отражения отрица­тельной обратной связи, которые, как правило, нейтра- лизуют помехи от воздействия внешней среды (мнимые выражения).

- Только не смейтесь. Пятый признак мне понравился больше всех.

-Подведем общий итог нашей беседы о методологических исто­ках формализма. Они пред- ставляют собой упрощение методологии политической экономии социализма, состоящее в том, что из ее арсенала искусственно изъяли марксистское учение о превращенных (ирра- циональных) формах производственных отношений.

- Как это изъяли? Я сам встречал признания необходимости использования превра- щенных форм при изучении социалистических производственных отношений в трудах. М.С.Атлас, Н.Д. Колесова, В. И. Мазура, В. В. Радаева, Ю. Н. Пахомова, А. А. Сергеева, К. П. Тре­нева, В. Н. Черковца, В. К. Черняка и других политэкономов.

- Действительно, эти исследователи много сделали для того, чтобы вернуть учение о прев- ращенных формах в лоно методологи­ческих средств политэкономии социализма. Но, к со- жалению, его пока не вернули из-за недостаточной разработанности проблемы. Главным образом потому, что отсутствуют четкие выражения при­кладных свойств превращенных форм.

- Прошу вас, дайте «картинку» превращенной формы общим планом.

- Попробую.

- Прежде всего чем же она отличается от формы вообще?

- Собственно форма представляет собой нечто непосредствен­ное, рациональное, прямую связь. Превращенная форма представлена опосредствующим звеном. Она иррациональна и выражает положи­тельную обратную связь. Форма проявления - это результат опосред­ствования, нечто мнимое и выражает отрицательную обратную связь.

- Так! Понятно.

- Ввиду сложности категории «превращенная форма» недоста­точно одного краткого опре- деления. Поэтому, очевидно, целесообраз­но попытаться определить ее содержание в раз- личных аспектах. Но прежде еще одна общая «картина».

Превращенная форма - это косвенный способ связи между разнородными частями целостной системы.

- Пожалуй, это даже точнее. Но, по всей вероятности, имеются различия в познавательном (гносеологическом) аспекте и в бытий­ном (онтологическом) аспекте.

- Конечно. В гносеологическом аспекте превращенная форма, с одной стороны, представляет собой способ воспроизведения мета­морфоз исходной формы для объяснения искажений внутренних от­ношений на поверхности системы (внутренняя сторона превращен­ной формы, то есть собственно превращенная форма); а с другой стороны, проявление на поверхности системы скрытых внутренних отношений в искаженном виде (форма проявления).

В онтологическом аспекте превращенная форма, с одной сторо­ны, представляет собой опосредствование взаимодействий элемен­тов системы, между которыми существуют противоречия (К. Маркс называл это формой движения и разрешения противоречий); с другой стороны, способ материализации результатов борьбы между противоположно- стями, составляющими объективное противоре­чие.

- А нельзя ли дать определение в конкретно-экономическом аспекте?

- Можно. В конкретно-экономическом аспекте превращенная форма - это, с одной стороны, способ соизмерения непосредственно несоизмеримых результатов деятельности с по- мощью опосредствующих звеньев, в движении которых разрешаются противоречия, обусловливающие несоизмеримость результатов; с другой стороны, это способ материализации результатов борьбы между соревнующи­мися производственными единицами.

- Выходит, что противники анализа превращенных форм при социализме признают правильной только вторую часть определения в гносеологическом аспекте, то есть толкуют превращенную форму лишь в смысле искажения внутренних отношений.

- Да, в свете изложенного видно, что такие взгляды выражают лишь верхнюю часть «айсберга». Действия, соответствующие таким взглядам, неизменно ведут к формализму, так как отрывают внеш­нюю форму от содержания.

- Почему же такую нелогичную, мягко говоря, точку зрения разде­ляют многие экономисты (и не только экономисты)? Почему не заме­чают они превращенных форм социалистических производственных отношений?

- Эти вопросы я предлагаю обсудить в следующей беседе.

- Нет возражений.

2. Экономическая реализация планомерности

- Очевидно, речь пойдет о теоретических предпосылках форма­лизма. Но правильно ли ставить так вопрос? При таком подходе может показаться, будто есть трактовки, которые умышленно ведут к формализму в экономической жизни.

-Умышленно или неумышленно - не в этом дело. Мне кажется, что любая отставшая тео- рия, в силу того что она не дает ключи к решению назревших задач, ведет к формализму. Ведь практика не может ждать. И если она не знает, как решать проблемы по существу, она «решает» их формально.

- Такая трактовка, очевидно, правильная по сути, все же, на мой взгляд, в данном недостаточна, потому что она неконк­ретна.

- Вы правы. Думается, сейчас нам следует сосредоточить внима­ние на тех аспектах эконо- мической теории, которые заводят практи­ков в тупик при решении назревших проблем.

- Во время перерыва я просмотрел некоторую литературу, и в частности статью В. Кашина и Г.Черкасова, в которой они выступают против использования метода превращенных (иррациональных) форм применительно к социализму. При этом авторы ссылаются на следующее высказывание К. Маркса: „Общественные отношения людей к их труду и продуктам их труда остаются здесь (при социализме.- М. Л.) прозрачно ясными как в производстве, так и в распределении».16

- Это, однако, не означает, что опосредствования вообще не нужны в социалистической экономике. Но поскольку речь идет о главном козыре противников использования превращенных форм при социализме, не мешало бы об этом поговорить.

- Нет возражений.

- Вследствие того, что труд в обществе ассоциированных производителей приобрел непо- средственно общественный характер действительно логично предположить, что цена, из- держки производства, прибыль, процент земельная рента и другие категории, приз ванные выражать скрытообщественный характер труда, при господстве общественной собствен- ности не могут выполнять эту свою функцию.

- Вот это номер! Значит В. Кашин и Г. Черкасов правы? Зачем же тогда мы так долго и детально обсуждали это в предыдущей беседе?

- Рассмотрим все по порядку. Очень важно еще не оставлять за кадром следующее. Неза- висимо от того, признаем мы наличие превращенных форм при социализме или нет, мы осознанно или неосознанно при совершенствовании хозяйственного механизма пытаема создать нечто подобное превращенным формам.

- Интересно, но непонятно.

- Так, мы добиваемся от цен, прибыли, ссудного процента, чтобы они стимулировали уча- стников социалистического производства по крайней мере не хуже, чем они это делают при капитализме. Но несмотря на многолетние усилия, решать эту задачу не удается. И это неслучайно.

- Прошу доказательств. Нужны аргументы.

-Пожалуйста. Старые превращенные формы,- так будем назы­вать превращенные формы стоимости и прибавочной стоимости,- возникли для разрешения противоречий отчужде- дения продуктов труда При социализме нет такого отчуждения, если не считать обмена предметами, находящимися в личной или кооперативной собственности Поэтому внутри государственного сектора экономики названные категории потеряли главное свойство превращенных форм - иррациональность. Как уже отмечалось, с помощью превращенных форм проявляются неявные, скрытые отношения. Когда производители материальных благ разобщены частной собственностью и труд, следовательно, носит обособленный ха- рактер, при посредстве превращенных форм проявляется скрытообщественный характер труда. При господстве общественной собственности, где труд становится непосредствен- но общественным, взаимосвязи между производителями приобретают диаметрально про- тивоположный характер. Скрытой здесь становится «граница», отделяющая производст-

венные коллективы друг от друга, без чего невозможно обеспечить их само­стоятельность.

- Вы уверены? Но ведь скрыта от глаз всегда сущность явлений. По-вашему получается, что суть социализма состоит в том, чтобы разъединять производственные коллективы.

- Вопрос действительно не в бровь, а в глаз, и на него нелегко ответить так, чтобы избе- жать кривотолков. Но сущность не бывает однобокой. Она коренится между двумя про- тивоположностями. В данном случае речь идет вот о каких противоположностях: непо- сред­ственное объединение и необходимость самостоятельности произ­водственных ячеек. Разрешить противоречие между ними можно, если мы найдем самодвижущееся опосред- ствующее звено, которое станет «перевозчиком» взаимодействий между названными про- тиво­положностями, то есть между непосредственным объединением производственных единиц и их скрытой самостоятельностью.

- Не тяните. Назовите искомое опосредствующее звено.

- Это средство, с помощью которого можно осуществить закон­ное право каждого социа- листического предприятия на объективную оценку его трудового вклада. Все это возмож- но лишь при четком отграничении трудового вклада каждого коллектива от трудовых вкладов смежников. С учетом сказанного можно конкретнее сформу­лировать противо- речие, которое призвано разрешать превращенные формы при социализме. Это противо- чие между непосредственно общественным характером труда и необходимостью вычле- нения трудового вклада каждого коллектива (индивида).

-Выходит, что противники использования превращенных форм правы лишь отчасти. Они правы, что старые превращенные формы при социализме перестали быть таковыми, но неправы в том, что не могут возникнуть новые превращенные формы, которые нужны на другом месте.

- Да, верно.

- Я думаю, что вашим оппонентам полегчает. Ведь хотя и частич­но, но вы признаете их правоту.

- Ой ли? Л. Н. Толстой как-то сказал: «Главное препятствие познания истины есть не ложь, а подобие истины».

- Против этого трудно возразить. Но двинемся дальше по каме­нистым тропам.

- При использовании метода анализа превращенных форм всегда встает вопрос: что в них превращается? В общих чертах на него ответить нетрудно. Превращается обычно сущ- ность явлений. Отраже­ние сущности в теории нужно, как известно, начинать с исходной посылки. Это можно осуществить лишь с помощью научной абстрак­ции. Но одной абст- ракции, естественно, недостаточно. Нужно также выразить ее связь с конкретным. Связь эта противоречива. Поэтому с самого начала построения теории возникает потребность в опосредствующем звене, представляющем собой форму движения и разрешения противо- речия между абстрактным и конкретным, то есть в превращенной форме исходных отно- шений. В противном случае неизбежен формализм в теории...

- Остановитесь. Похоже, что вы начали читать лекцию.

- Отнюдь. Скажу лишь, что в политической экономии социализма пока нет единства в тра- ктовках исходной экономической категории. Среди большого множества путей решения этой проблемы, предло­женных в литературе, наиболее обоснованной представляется по- пыт­ка использовать здесь понятие планомерности. В этом понятии дей­ствительно резю- мируются основные экономические взаимосвязи со­циализма в их специфической форме, внутренне присущей новому способу производства. Эта посылка зиждется на всеобщем факте замены при социализме капиталистического производства товаров планомерной организацией общественно-производственного процес­са для обеспечения роста благосо- стояния и всестороннего развития всех членов общества.

- Мне кажется, что вы предлагаете загнать в основу системы категорий понятие, которое полностью себя дискредитировало. Про­читайте, к примеру, статью Павла Медведева и Игоря Нита в ежене­дельнике «Московские новости» от 22 ноября 1987 г. Одно название чего стоит: „Нас унижающий обман. Страшно ли отказаться от дирек­тивного планирования?»

- Читал я эту статью. Авторы пришли к выводу, что «страшно не отказываться от директи- вного планирования, а промедлить с его заменой экономическими методами управления народным хозяйством».

-Что же вы «нас унижающий обман» предлагаете положить в основу всей «логической сетки» научных рассуждений?

- Впору растеряться. Ведь авторы правы.

- Ну так исправляйтесь, пока не поздно. Ведь наши беседы только начинаются.

-Ну что же, буду «исправляться». Поставленный вами вопрос является ярким образчиком экономического формализма. Без скру­пулезного анализа подлинно «чистой» экономиче- ской подоплеки планомерности невозможно понять суть «экономических методов управ- ния», которыми предлагается заменить командно-директив­ное планирование.

-Но ведь использование понятия «планомерность» в качестве исходной экономической категории социализма неоднократно подвергалось критике. Что вы можете сказать по этому поводу? Прошу только не вдаваться в подробности.

- Да, критика была и довольно внушительная. Обстоятельное знакомство с ней показыва- ет, что возражения возникают главным образом из-за того, что планово-организующее начало обычно представляют себе как административно-командное распоряжение, а

планомерное регулирование пропорциональности - как непрерывное регламентирование. Конечно, в такой интерпретации «планомер­ность» неправомерно ставить во главу угла системы экономических отношений.

-Вы сказали, что исходите из экономической подоплеки плано­мерности. Многие об этом говорят, но не расшифровывают...

- Вы правы, расшифровка нужна. Планомерность по сути вовсе не командно- распоряди- тельная деятельность (разверстка). Это осоз­нанное конструирование самодействующего хозяйственного меха­низма, который призван обеспечить: а) автоматическое регулирова­ние пропорций при непременном соблюдении приоритета общенарод­ных интересов и б) объективную оценку трудовых вкладов производ­ственных коллективов.

- Да, при такой трактовке отпадут многие доводы оппонентов.

- Вместе с тем нужно хорошо запомнить и не отвлекаться от изложенной трактовки поня- тия «планомерность». В противном случае дальнейшие рассуждения и выводы окажутся непонятными и уж по меньшей мере малообоснованными.

-Конечно, конечно. Ведь исходное понятие-это своеобразный ген, точнее генетический код. В данном случае в смысле истоков «логической сетки». И если его новое содержание не воспроизводить постоянно в сознании, наверняка потеряешь нить рассуждений. Но почему же история развития экономической мысли, опирающейся на абстракцию планомерности, обнаружила много затруднений в трак­товках экономических явлений?

-Думается, что одной из главных причин такого положения явля­ется отсутствие раздвое- ния исходной теоретической посылки на ее конкретную и абстрактную стороны, что, как известно, является непременным условием применения диалектического метода. При наличии такого раздвоения понятие планомерности в качестве исход­ной экономиче- ской категории станет еще устойчивее по отношению к критике.

- Снова чудеса превращенных форм?

-Как сказать. Слушайте. Определить конкретную сторону плано­мерности нетрудно. Ее, очевидно, представляет единый народнохозяйственный план экономического и социа- льного развития, который конкретно воплощается в жизнь в форме совокупности контро- льных цифр, госзаказов и договоров о поставке. В дальнейшем изложении будем называть все это плановыми обязательствами. Ведь при полном хозрасчета формирование конкрет- ных атрибутов планирования не формально, а по существу начинается снизу. Поэтому плановые обязательства занимают главенствующее положение в конкретной экономиче- ской действительности социализма.

- Допустим, но ведь все это прописные истины.

-Именно прописные. Только такие истины можно использовать в качестве аксиом. Ведь все трудовые коллективы в новом обществе работают не для того, чтобы продать свою продукцию, а для того, чтобы выполнить свои обязательства на производство и поставку продукции.

- Не согласен. При социализме производители непосредственно удовлетворяют общественные и личные потребности.

-Упрощение, которое могло возникнуть лишь в условиях игно­рирования превращенных форм производственных отношений. При любом экономическом строе производство су- ществует для удовлет­ворения потребностей. Однако в системе экономических отношений связи между производством и потреблением опосредствованы или рынком, или планом.

- Неточно. При социализме возник синтез плана и рынка.

- Скорее это не синтез, а конгломерация. Но давайте рассмотрим все по порядку.

- Не возражаю.

- Реализованная продукция и при социализме принимает денеж­ное выражение, и кажется, будто совладельцы всех фабрик, заводов, земли торгуют друг с другом. Но это обманчи- вая видимость.

- Голословное утверждение!

- Не скажите. Дело в том, что денежное выражение результатов хозяйственной деятель- ности трудовых коллективов в новых условиях нужно прежде всего не для того, чтобы продать (реализовать на рынке) произведенные изделия, а для того, чтобы иметь воз- можность измерить величину трудовых вкладов участников производства в выполнение плановых обязательств. Это нужно и для планирования, и для оценки результатов Дея- тельности трудовых коллективов, которая служит основой материального и морального стимулирования. Тем не менее упомянутая видимость носит объективный характер, и от нее никуда не денешься. И видимость эта не так уж безобидна, как может показаться на первый взгляд. Именно она и служит одной из главных подоплек формализма в нашем хозяйственном механизме вообще, и особенно в организации соревнования.

- Крепко сказано, но и только.

- Было бы удивительно, если бы вы так сразу и согласились. Но хотя бы с тем, что сохра- нение внутри государственного сектора социалистической экономики купли-продажи видно невооруженным глазом, вы можете согласиться?

- Конечно. Это служит основой...

-Основой, основой. А не приходила ли вам в голову мысль, что может быть здесь мы упо- добляемся «теоретикам» птолемеевского типа, которые прочно основывались на неоспо- римых фактах види­мости вращения Солнца вокруг Земли?

- Протестую!

- Не принимаю никаких протестов.

- Да ведь это рецидив антитоварных штучек, осужденных...

- Осужденных? Кем? Не на сожжение, надеюсь?

- Извините. Но ведь хорошо известен вред антитоварных тракто­вок экономических связей при социализме.

- Уверяю вас, что речь идет не об антитоварных трактовках, в чем вы очень скоро убеди- тесь. Но истины ради скажу, забегая вперед. Еще не известно, чьи односторонние трак- товки нанесли больше вреда народному хозяйству.

-О конкретной стороне планомерности вы сказали. Зная о моих особых „симпатиях" к абстракциям, вы можете легко представить себе, как я жажду услышать об абстрактной стороне планомерности.

-Отдаю должное незлобивости вашей иронии. Определить абст­рактную сторону плано- мерности можно, если вспомнить о необходи­мости рассматривать производственные отношения в математиче­ском аспекте, о чем речь шла в прошлой беседе.

В рыночном хозяйстве экономической единицей является отдель­ный товар, то есть пре- дельная частица, подлежащая отчуждению в процессе купли-продажи. Поэтому здесь аб- страктная сторона исход­ной категории представлена стоимостью товара. В социалисти- ческом хозяйстве экономической единицей является трудовой вклад коллек­тива, то есть предельная частица объема планового обязательства. Вот почему комплекс плановых обязательств одновременно предста­ет как критерий деятельности коллективов. Именно здесь и обнару­живает себя противоположность конкретной формы планомер­ности- ее абстрактная форма. Ведь любой критерий предполагает отвлечение от каких-то несуще- ственных граней измеряемых предме­тов, что характерно для абстрагирования.

- Мешанина в голове от потока слов. Не могу сосредоточиться и уловить какие-то опорные пункты, чтобы четко ощущать разницу между конкретной и абстрактной сторонами планомерности.

- И не уловите, пока мы не назовем их законными именами. Мож­но, конечно, по инерции описывать двойственный характер планомер­ности с помощью понятий потребительной стоимости и стоимости. Но в таком случае мы не сможем отразить в теории особенности новой экономической системы.

- Резонно. Продолжайте.

- Плановое обязательство принципиально отличается от экономи­кой единицы рыночного хозяйства. Товар представляет собой материализацию результатов частного труда, то есть категорию, в которой выражается приоритет частных интересов. В плановом обязательстве материализуется предстоящий трудовой вклад коллек­тивов при соблюде- нии приоритета общенародных интересов. Без такого механизма все уверения в том, что категория общенародной собственности имеет первостепенное значение, по сути повиса- ют в воздухе.

- Но ведь Маркс доказывал, что потребительная стоимость носит внеисторический характер.

- Безусловно. В априорном виде потребительная стоимость содержится в плановом обязательстве. Однако для того чтобы не смешивать новый вид потребительной стоим сти, возникающий в условиях непосредственно общественного производства, с потреби­тельской стоимостью товара, целесообразно называть эту категорию иначе. А именно: потенциальной полезностью. Очень важно обратить внимание на то обстоятельство, что в данном случае мы имеем дело не с простым переименованием экономических явлений (процессов), а с отражением принципиальных изменений в характере их осуще­ствления.

- Вот оно что! Выходит, что раздача имен отнюдь не формальная вещь?!

- Более того, без скрупулезности в такой раздаче имен нельзя считать законченным ка- кой-либо этап познания. В противном случае в сознании не остается «узелком посред- ством которых фиксируются добытые знания.

- Как же лучше назвать абстрактную сторону планомерности?

- Да, сделать это достаточно сложно: нужно ведь, чтобы имя соответствовало сути. По- этому мне придется попросить у вас разрешения на краткий экскурс. Не возражаете?

- Согласен. Хотя мне все это не очень нравится, но, откровенно говоря, любопытно.

- Вследствие ликвидации частной собственности купля-продажа при социализме теряет всеобщий характер. Средства производства и рабочая сила соединяются по принципу:»от каждого - по способностям», т. е. на основе непосредственного участия всех трудоспо- собных членов общества в производстве. Что касается соединение относительно обо- собленных частей хозяйственной системы через распределение, то здесь на первой фазе коммунизма должен господствовать принцип «каждому по труду», а на второй фазе – «каждому по потребностям». Планомерный экономический процесс, как и любой меха- низм, есть взаимодействие прямых и обратных связей. Само­отдача производителей мате- риальных благ - это обратная связь (ответ) на запросы, санкционированные экономиче- ским центром. Эту обратную связь необходимо закрепить в специальном научном по­нятии.

- И как же это сделать?

- Думается, что идеальное состояние обратной связи в едином планомерном процессе можно выразить с помощью термина «трудо­отдача».

- Понятный термин, но почему именно он?

- При социализме рабочая сила перестала быть товаром. Трудя­щиеся, участвуя в общест- венном производстве, не продают, а отдают свои трудовые потенции (способности) в рас- поряжение социалистического государства, которое, осуществляя хозяйственно-организа­торскую функцию, планомерно координирует кооперацию труда.

- А в конкретной действительности?

- В конкретной экономической действительности это представле­но тем, что личности не торгуют своими способностями, а отдают их в распоряжение коллективов, которые они свободно выбирают. Короче говоря, в понятии трудоотдачи закрепляется специфика уча- стия всех членов общества в создании сверхсуммарного результата совмест­ной деятель- ности.

- Понятно. Но что это дает теории, а самое главное - практике?

- Хороший вопрос. В трудоотдаче выражается присущая новой формации форма эквивалентного обмена. Поэтому трудоотдача пред­ставляет собой экономическую форму, диаметрально противополо­жную стоимости.

- Вот как!

- Да, так. Стоимость, как показал К. Маркс, по существу есть общественно необходимая трудоемкость. В качественном аспекте в ней выражается «присвоение посредством от- чуждения». В количе­ственном аспекте стоимость выражает, сколько затрат труда прихо­дится на единицу продукции.

- А в трудоотдаче что выражается?

- В трудоотдаче выражается, сколько продукции приходится на единицу трудовых ресурсов..

- Выходит, что стоимость не обладает монополией на воплощение в жизнь трудового эквивалента?

- Совершенно верно. Экономический смысл эквивалентного обмена трудовой дея- тельностью сводится к объективной оценке эффективности работы относительно обо- собленных частей хозяй­ственной системы. Возможен и фактически существует при социализ­ме внерыночный способ эквивалентного обмена, отличный от товар­ного не только по содержанию, но и по форме. Недаром К. Маркс, говоря об обмене при социа- лизме, подчеркивал, что «здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регу- лирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей. Содержание и форма здесь изменились...».17

Тот факт, что новый способ эквивалентного обмена заложен в принципе социализма, четко выражен В. И. Лениным, который сфор­мулировал этот принцип так: «За равное количество труда равное количество продукта» 18.

- Но зачем же отказываться от стоимости? Ведь Маркс неодно­кратно говорил о стоимости вообще, имея в виду внеисторический аспект эквивалентного способа соизмерения.

- Верно. Есть у Маркса такие высказывания. Они хорошо изве­стны. К сожалению, здесь нет возможности подробно останавли­вая на всех аспектах терминологической стороны дела. Поэтому позвольте мне ответить попросту, без претензий на научное решение про- блемы,

-Давайте, а то мы утонем в океане цитат и их толкований.

- Что бы вы сказали, если бы воду и лед называли одним именем на том основании, что лед тоже ведь вода?

- Ничего страшного. Пришлось бы, правда, каждый раз оговари­ваться, когда речь идет о замерзшей или незамерзшей воде.

- Правильно, оговариваться. А удобно ли это? Но дело не только в удобствах. Лед - твер- дое кристаллическое тело, а вода - жидкость, и эти существенные признаки не выразишь в кратких оговорках. Необ­ходимо очень сложно объяснять, что это совсем не та вода и что она приобретает совсем другие свойства. Да, собственно, так и по­ступают политэкономы, когда говорят о стоимости при социализме. Долго и нудно внушают, что это совсем дру- гая, не стихийно дей­ствующая стоимость. А бедный практик не знает, как к ней подсту­питься: с «ведром» или с «ломом».

- И вы всерьез можете верить, что такими полусмешками вы можете поколебать понятие «стоимость»?

- Нет, конечно. Никто не собирается его колебать. Речь идет только о том, чтобы убрать путаницу вокруг этого понятия, которая тормозила развитие домарксовой политической экономии, а сейчас контрабандой докатилась до политэкономии социализма.

- Кстати, о путанице вокруг понятия «стоимость» говорил еще Д. Рикардо.

- Действительно кстати ваше замечание. Ведь речь идет о том, что использование понятия «стоимость» с оговорками в политэконо­мии социализма вносит в нее дуализм.

- Насколько я понял, упомянутый вами дуализм выступает одной из основных экономических причин формализма в хозяйственном механизме.

- Верно. Хотя вы забегаете намного вперед.

- Я понимаю, что в процессе работы вы обнаружили много важ­ных различий между «стоимостью» и «трудоотдачей». Возможно, даже принципиальных. Но на слух все это тяжело воспринимается. Воз­можно, у вас есть рукопись, в которой изложены результаты иссле­дований? Разрешите ознакомиться с ней в перерыве между беседами, И пойдем дальше.

- Охотно.

- Спасибо.

- Мне все же хотелось бы сказать о трудоотдаче еще несколько слов

- Пожалуйста.

- Формой проявления трудоотдачи служит сопоставление (срав­нение) эффективности де- ятельности производственных коллективов (или индивидов). Форма проявления стоимо- сти - меновая стои­мость - по существу также представляет собой сравнение продуктов труда на стихийном рынке.

-Ну что же, хочешь - не хочешь, но со всем этим приходится примириться. Нельзя же, с одной стороны, ратовать за новое мышле­ние, без которого невозможна подлинная перестройка, а с другой стороны, как черт от ладана убегать от новых трактовок и особенно сопротивляться, когда новые вещи хотят назвать новыми именами. Однако рынок при социализме есть. И от проблемы правильного сочетания «плана» и «рынка» не открестишься никакими разгово­рами, даже солидными рассуждениями о необходимости различать конкретную и абстрактную стороны планомерности.