WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 15 |
-- [ Страница 1 ] --

ПОЛИТИЧЕСКАЯ

СОЦИОЛОГИЯ

Под редакцией

члена-корреспондента РАН Ж.Т. Тощенко

Рекомендовано

Учебно-методическим объединением университетов

России по социологии и социальной антропологии в качестве учебника

для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлениям «Социология» и «Политология»

УДК 316.74:32(075.8)

ББК 60.561.3я73

П50

Рецензенты:

кафедра социологии Академии труда и социальных отношений

(зав. кафедрой д-р филос. наук, проф. Ю.Е. Волков);

член-корреспондент РАН В.Н. Иванов

(зам. директора Института социально-политических исследований Российской Академии Наук)

Главный редактор издательства Н.Д. Эриашвили

Политическая социология: Учебник для вузов /Под ред.

П50 чл.- корр. РАН Ж.Т. Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. 495с.

ISBN 5-238-00460-5

Учебник подготовлен в соответствии с требованиями Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования (2000 г.). Особое внимание уделено основному критерию, определяющему специфику данной науки, — политическому сознанию и поведению людей в макро-, мезо- и микросреде, то есть в конкретной исторической ситуации. Через человека, его мировоззрение дается анализ функционирования институтов власти — государства, общественных объединений, партий, а также общественного сознания и деятельности наций и этнических групп, молодежи и армии. Уделено внимание механизму властных отношений — бюрократии, лоббизму, оппозиции, общественному мнению, электоральному поведению.

Для студентов и аспирантов вузов, преподавателей гуманитарных дисциплин, а также читателей, интересующихся политической жизнью общества.

ББК 60.561.3я73

ISBN 5-238-00460-5 © Коллектив авторов, 2002

© ИЗДАТЕЛЬСТВО ЮНИТИ-ДАНА, 2002.

ВВЕДЕНИЕ

Выходу в свет предлагаемого вниманию читателей учебника «Политическая социология» предшествовали два издания: курс лекций (1993) и учебник «Основы политической социологии» (1998). Оба издания были подготовлены коллективом социологов, философов и политологов, занимающихся анализом различных проблем политической жизни России и зарубежных стран.

За прошедшее время принципиальные положения обоих изданий по рассматриваемым проблемам были апробированы в научных публикациях, в журнале «Социологические исследования», на научных конференциях и семинарах. Более четкому определению предмета и структуры политической социологии способствовали совместные обсуждения с политологами, которые были заняты тем же: более строгим определением сущности своей науки, тенденций и проблем ее развития.

В процессе исследований, изучения практического опыта авторы сформулировали современное представление и понимание политических процессов. В настоящем учебнике предмет политической социологии представлен с позиций более четкого определения ее места и роли в структуре социологического знания, дана характеристика научных направлений, анализирующих проблемы политики, политической жизни и властных отношений. Рассмотрен генезис идей политической социологии, проведен исторический анализ путей ее формирования, взаимодействия с другими политическими науками. Для понимания богатства возможностей политической социологии предложена технология получения достоверной научной информации, вкратце изложены методы исследования реальной политической жизни.

Поскольку центральным в политической социологии является вопрос о власти, по мнению авторов, основными критериями, по которым определяется специфическая сущность данной науки, являются политическое сознание и поведение людей. Данный подход практически тождествен опыту, присущему социологии вообще, исследующей проблемы общественного сознания и поведения людей, их ценностных ориентации, установок, мотивов, потребностей, интересов в условиях определенной социально-экономической и социально-политической ситуации. Подобный подход позволяет через мировоззрение и позицию человека раскрыть функционирование основных институтов власти — государства, политических партий и общественных движений. Особое место уделяется анализу политического сознания и поведения таких социальных образований, как нация и этнические группы, такой социальной группы, как молодежь, такого социального института, как армия.

Большое внимание в учебнике уделено механизму реализации политической власти. Базируясь на знании проблем политического сознания и его организационной формы — политической идеологии, авторы рассматривают такие составные компоненты политического механизма, как бюрократия, лоббизм, парламентаризм, группы давления, электоральное поведение, деятельность политической элиты. Признавая за политической деятельностью право на предотвращение и устранение конфликтов, подробно анализируются политическая напряженность как предтеча конфликта и сами конфликты, которые стали привычными для российской реальности, а также механизмы достижения гражданского согласия.

И наконец, авторы рассматривают управленческий аспект политической жизни: прогнозирование, планирование, управление и самоуправление, в том числе местное. Особую роль приобретают политические технологии и политический прогноз, без которых трудно представить деятельность любой партии, любого политического института. Следует особо подчеркнуть, что все затронутые проблемы, и особенно проблемы управления, анализируются в тесной увязке с реальностями, с которыми сталкивается политическое управление.



При рассмотрении проблем политической социологии дается аналитический материал по результатам социологических исследований, проведенных социологическими научными центрами.

Авторы: Ж. Т. Тощенко (руководитель) — (введение, гл. 1, 3, 7, 11, 14, 23, 24); В.Э. Бойков (гл. 10); Ю.Е. Волков (гл. 4 и 5); М.К. Горшков (гл. 22); А.В. Дмитриев (гл. 21); Ф.Г. Зиятдинова (гл. 11); B.C. Комаровский (гл. 15); Г.П. Лапина (гл. 9); В.Ф. Левичева (гл. 6); И.В. Образцов, С.С. Соловьев (гл. 13); Е.В. Охотский (гл. 17 и 18); П.Д. Павленок (гл. 16); Н.В. Романовский (гл. 2); Г.М. Сергеев (гл. 9); Л.И. Сергеева (гл. 21); Э.И. Скакунов (гл. 20); А.С. Фалина (гл. 19); Г.А. Цветкова (гл. 8); В.И. Чупров (гл. 12).

В процессе работы над книгой использованы выводы и рекомендации В.Д. Виноградова, Н.А. Головина, Ю.И. Дерюгина, К.С. Гаджиева, В.Г. Гречихина, Вал. Н. Иванова, Вил. Н. Иванова, Г.С. Котанджяна, В.Т. Лисовского, А.П. Лимаренко, А.С. Панарина.

Авторы также учли в появившихся за последние годы публикациях выводы и результаты, изложенные в учебных пособиях: «Политическая социология» (Ростов-на-Дону, 2001); В.Д. Виноградов, Н.А. Головин «Политическая социология» (СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1997); В.Н. Амелин «Социология политики» (М., 1992), «Политическая социология» (Под ред. В.Н. Иванова. — М., 1999).

В методических целях каждая глава завершается контрольными вопросами. Учебник завершает библиографический список по разделам.

В учебнике учтены основные требования Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования по социологии (март 2000 г.), хотя по ряду положений изложено авторское видение некоторых проблем.

РАЗДЕЛ I

Теоретические

основы

Объект и предмет

политической социологии

Эволюция основных идей

политической социологии:

западная традиция

Становление и развитие

политической социологии

в России

Взаимодействие человека

и власти

Место политики

в общественной жизни

Методы политической социологии

Глава 1

ОБЪЕКТ И ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Проблемами политики в настоящее время занимаются все социальные науки, так как политические аспекты присутствуют практически во всех видах деятельности людей. В лексиконе научного знания постоянно используются такие понятия, как «экономическая политика», «социальная политика», «национальная политика», «международная политика», «культурная политика» и т.д. Кроме того, слово политика выражает идеи о целенаправленных действиях со стороны определенных структур, ответственных за реализацию комплекса скоординированных мероприятий. Именно в этом смысле употребляются термины «аграрная политика», «градостроительная политика», «научно-техническая политика» и т.п. Наконец, слово политика нередко ассоциируется с понятием идеология, которое непосредственно связано с осуществлением долговременных акций, например, в области демографии, образования, воспитания, деятельности телеканала, газеты или журнала.

В данном учебнике с позиций социологической науки анализируются вопросы, относящиеся к понятиям «власть», «властные отношения», «политическое сознание», «политическое поведение», т.е. тот круг проблем, который характеризует понятие политика в узком смысле слова.

1. 1. ПОЛИТИКА В СИСТЕМЕ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

Прежде всего обратимся к группе проблем, касающихся взаимодействия политики и экономики. Вопросам экономической политики, ее сути, а также анализу ее ошибок и заблуждений в отечественной литературе посвящено немало работ (труды Л. И. Абалкина, А.И. Анчишкина, Р.А Белоусова, Д.С. Львова, С.С. Шаталина и др.). В конце 1980-х — начале 1990-х годов оживленную дискуссию вызвали политэкономические воззрения Е.Т. Гайдара, Г.Х. Попова, Л.П. Пияшевой, Г.А. Явлинского. Среди современных аналитиков экономической политики следует отметить С.Ю. Глазьева, А.Н. Илларионова. Для политической социологии интерес представляет несколько иной аспект экономической политики: во-первых, выявление условий, факторов и путей сочетания политических установок и ориентации людей с их потребностями и экономической целесообразностью деятельности; во-вторых, насколько глубоко и обоснованно экономические интересы людей находят отражение в официальных документах, в деятельности государства и его структур и, наконец, как и при помощи каких программ находят выражение экономические потребности и интересы людей в жизни политических партий и общественных движений, что нашло отражение в работах В.В. Радаева, Р.В. Рывкиной, Г.Н. Соколовой.

Заметное место в ряду исследований заняло изучение социальной политики (Е.М. Бабосов, Ю.Е. Волков, Вал.Н. Иванов, Н.И. Лапин, К.И. Микульский, Г.И. Осадчая, М.Н. Руткевич, А.И. Сухарев и др.). «Социальное» в более узком смысле этого слова стало трактоваться как рядоположенное с экономическим, политическим и духовным. Заслуга этих ученых состояла в том, что в процессе дискуссий был более точно очерчен круг проблем, охватываемых понятием социальная политика. Причем переход от «общественного» к «социальному» происходил настолько сложно, что нередко социология сводилась в основном только к социальным процессам. Однако уже в 80-е годы стало очевидным, что такой подход в социологии себя не оправдывает, поскольку многие представления о социальной структуре общества просто перестали «работать» как в теории, так и в практике социологических исследований.

В общественной и научной жизни получили большое распространение исследования международной (внешней) политики, касающиеся широкого спектра геополитических проблем: взаимоотношений между государствами, региональной политики, международных союзов и т.д. В работах Г.К. Ашина, К.С. Гаджиева, А.Г. Дугина, Д.В. Ольшанского, А.А. Кокошина, П.А. Цыганкова при всех разночтениях реальных проблем внешнеполитической жизни сформированы новые подходы к внешнеполитическим процессам, к методам и формам их изучения. Новая международная ситуация, попытки осмысления мировых процессов дали огромный импульс для выработки принципиально иных подходов в объяснении как глобальных, так и региональных проблем жизни государств, народов, международных политических объединений.

Не менее часто используется и понятие национальная политика. Взаимоотношения наций и народностей, их контакты и реальная совместная жизнь — предмет постоянного внимания многих исследователей (см. работы Р.Г. Абдулатипова, Ю.В. Арутюняна, Э.А. Баграмова, Л.Н. Вдовиченко, Л.М. Дробижевой, А.Г. Здравомыслова, Вил.Н. Иванова, А.А. Сусокалова, В.И. Тишкова и др.). Следует отметить, что во многих работах в 60—80-е годы основной акцент делался на доказательство дружбы народов, расцвет и сближение культур и мало обращалось внимания на то, что противоречило реально складывающейся этносоциальной ситуации. Это противоречие особенно заметным стало в последние годы. Прежняя национальная политика полностью дискредитировала себя. Выработка политических рекомендаций по регулированию этой чрезвычайно сложной и тонкой области общественных отношений потребовала значительных усилий, решительного отказа от догм, поиска нетрадиционных решений. Так, процесс возникновения и урегулирования межэтнических конфликтов показал, насколько далеко прогрессировали представления о природе национального в контексте деятельности государства и всех его политических и общественных структур.

Заметной областью научных исследований стала политика в сфере культуры, образования, науки, чаще всего охватываемая понятием культурная политика. Посвященные ей исследования в основном исторического и философского плана в большинстве случаев описывали меры по осуществлению данной политики (особенностью которой всегда была насыщенность благими намерениями), а не реальное положение в духовной жизни общества. В работах Л.Н. Когана, В.М. Межуева, Л.Г. Ионина, В.И. Толстых, А.И. Шендрика и других ученых сформулированы отдельные проблемы, относящиеся к культурной политике, и описаны процессы взаимодействия властных структур и культуры в целом. Несомненно, что именно при анализе культурной политики возникла необходимость коренным образом уточнить и даже пересмотреть сложившиеся методологические подходы в трактовке ее сущности, назначения, форм и методов реализации. Надо заметить, что самым крупным недостатком сложившихся подходов было то, что в них упускался из виду анализ политики как формы существования и функционирования власти, ее институтов и пограничных структур, в той или иной мере участвующих в реализации властных полномочий. Этот провал в исследованиях, забвение опыта анализа власти в трудах отечественных XIX — начала XX вв. и зарубежных ученых привели к тому, что политические науки как таковые в СССР не развивались. Если и появлялись политологические работы, то они камуфлировались под другие научные дисциплины. Но как подобная мимикрия не облагораживала ту науку, под которую приспосабливались политологические исследования, так не способствовала становлению политических наук и форма их игнорирования. Более того, попытки придать этим наукам права гражданства заканчивались окриком, запретом, а иногда и преследованием инициаторов.

Однако объективные потребности общественного развития можно игнорировать только до определенного предела. Становление новой российской государственности в конце 1980-х — начале 1990-х годов породило бурный всплеск интереса к политологическим исследованиям. Сейчас мы встречаемся с неумеренным и не знающим ограничений увлечением такого рода исследованиями, когда в тогу политологов рядятся все, кому не лень. Оставим времени и самой науке возможность уточнить сущность поисков, их содержание и структуру. Мы же остановимся на том, что является особенным и определяющим для одной из наук, находящейся на стыке социологии и политологии, — политической социологии. Хотелось бы только напомнить, что политология, или политические науки, в своем стремлении возродить себя как самостоятельную отрасль социального знания включают в себя обширный комплекс достаточно обширных знаний — от международных и правовых до прикладных политических исследований.

В каком же соотношении политическая социология находится с названными политическими науками, с одной стороны, и с социологией — с другой?

Что касается первого аспекта — соотношения с политологией, политическими науками, то объектом исследований последних является политическая жизнь во всех ее проявлениях — от сущности и природы власти до конкретных форм ее проявления и институционального воплощения.

Исследования отечественных ученых Г.А. Белова, Г.В. Голосова, Г.Х. Шахназарова, А.В. Дмитриева, К.С. Гаджиева, А.А. Дегтярева, А.С. Панарина, В.П. Пугачева, В.Ф. Халипова и других заложили основы политологии, которая и до сих пор развивается, тесно переплетаясь с философскими и социологическими проблемами политических отношений. Это привело к тому, что различия между смежными науками казались настолько незначительными, что их нередко рассматривали как единое целое.

Дальнейшее развитие политического знания показало, что политическая социология выражает существенные аспекты изучения власти, которые оказались вне поля зрения других политических наук, а именно анализ политических процессов с позиций их восприятия и отражения в сознании и поведении людей. Такой подход сразу придал политической социологии качественную определенность: что бы ни говорили о себе различные структуры власти, как бы они ни демонстрировали величие своих программ и действий, есть лишь один важный момент, который может подтвердить или опровергнуть все эти попытки: насколько глубоко, серьезно, основательно воспринимают люди политические процессы, как они относятся к ним и насколько намерены содействовать или противостоять им.

Другой аспект этой проблемы состоит в необходимости более обстоятельно разобраться с получившим определенное распространение термином — социология политики. Он обозначает область науки, изучающей взаимосвязь политической сферы и ее институтов с другими общественными институтами, а также политическую структуру общества, общественно-политические установки и ориентации индивидов и групп, место партий в системе власти и т.д. Однако данный термин представляется не самым удачным, он таит возможность чрезмерно расширительного толкования предмета и сферы исследований. Как указано выше, он применяется к чрезвычайно широкому кругу проблем, касающихся целенаправленных действий во всех сферах общественной жизни. Иначе говоря, при такой формулировке надо исследовать не только властные отношения, но и «ресурсосберегаюшую политику», «градостроительную политику», «финансовую политику» и т.п. Такое смещение акцентов происходит потому, что на самом деле политическое регулирование в той или другой мере имеет место во всех областях жизни, в том числе в не входящих непосредственно в политическую сферу как таковую. Конечно, при определенных обстоятельствах социальные явления (проблемы медицинского обслуживания, дефицит товаров и услуг, просчеты в материальном стимулировании труда и т.д.) могут оказаться в центре политической жизни, вызвать серьезные конфликты, повлечь отставку или смену исполнительной власти и другие следствия. Тем не менее источники этих явлений и механизмы их развития связаны с функционированием социальной, а не какой-то другой политики. Однако влияние на нее в определенной мере обеспечивается и с помощью научно-технической, экономической, социальной, аграрной, демографической, национальной, культурной и других разновидностей политики.

Есть еще одно принципиальное замечание. При формулировке «социология политики» политика для исследователя (как и для любого человека) выступает как что-то внешне от него отдельное, обособленное, во что он не включен и является лишь сторонним наблюдателем. Когда же мы употребляем понятие «политическая социология», то здесь чрезвычайно важна позиция человека как личности, как члена социальной группы или социальной организации, но не по всем проблемам, а только по тем, что касаются его взаимоотношений с властью, оценок действий властных структур, отношения к тем или иным политическим акциям. Иначе говоря, политическая социология сосредоточивает внимание только на проблемах политики в узком смысле этого слова через восприятие людей ее состояния, тенденций и проблем развития, а также через их участие в политической жизни.





1.2. ОБЪЕКТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Объект политической социологии не отличается от объекта социологии в целом, который трактуется как гражданское общество. Однако в социологической литературе на этот счет имеются различные точки зрения. Многие авторы не видят разницы между объектом и предметом социологической науки. При этом социология отождествляется нередко с социальной философией, когда ее объектом является общество, закономерности и тенденции его развития (B.C. Немчинов, 1967; В.Ж. Келле, 1966; Д.И. Чесноков, 1964). Рецидивы этой точки зрения встречаются и поныне (Г.П. Давидюк, 2001).

Конечно, такой подход, затруднявший выявление качественной определенности социологии как науки, долгие годы ставил под сомнение необходимость ее конституирования, ибо в самом деле, зачем введение новой науки, если она исследует уже изучаемое другой отраслью научного знания? Подобное отождествление содержания разных наук заставляло искать выход из создавшегося положения. В 1970-е годы такой выход виделся во введении понятия прикладная социология, что, с одной стороны, позволяло признать возможность осуществления социологических исследований, а с другой — низводило эту науку до чисто утилитарных, сугубо прагматических целей, полностью отказывая в возможности теоретического осмысления действительности особыми социологическими методами.

Одна из попыток решения возникшего противоречия воплотилась в трех-, четырехуровневой концепции строения социологической теории, когда наряду с теоретической основой — историческим материализмом выделялись специальные социологические теории и конкретные исследования (М.Н. Руткевич, Г.В. Осипов). Между тем необходимо было найти ту сторону (часть) общественной жизни, которая была бы прерогативой социологии. Ведь общество является объектом изучения всех социальных и гуманитарных наук.

Например, когда общество поворачивается к нам своей экономической гранью, объектом исследования становятся экономическое развитие и экономические отношения. Но очевидно, что этим занимаются экономические науки. Особое место в их системе принадлежит экономической теории и политической экономии, нацеленным на выявление сущности объективных экономических законов, определяющих деятельность властных структур всех общественно-политических образований.

Изучение поступательного развития общества относится к компетенции исторических наук. Историки видят общество как объект своего исследования также в определенном ракурсе: как историю всего человечества, отдельных стран и народов, отдельных сфер жизни людей (социальной, бытовой, производственной и т.п.). И наконец, если общество выступает перед нами своими правовыми отношениями, то, бесспорно, это относится к компетенции юридических наук.

Общество может характеризоваться и такими гранями, как эстетические, этические, религиозные отношения, такими институтами, как семья, учебная группа, воинское подразделение, такими процессами, как национально-этнические, расовые, классовые, групповые и т.д. И каждая группа является объектом изучения для определенной науки или научного направления — этнологии, этики, эстетики, религиоведения, конфликтологии и т.д.

Что же в таком случае может быть объектом социологии? Какая грань общества изучается с помощью ее методологии и методики?

Такой объект — гражданское общество, суть которого, по Гегелю, состоит в том, чтобы интересы государства и интересы личности признать равнозначными, однопорядковыми.

Гражданское общество начало складываться при переходе человечества к буржуазно-демократическим формам государственности, когда люди получили возможность действовать как самостоятельная общественная сила, возможности которой в значительной степени зависят от уровня сознательности и творчества участников исторического процесса. Именно в этот период ценность и самоценность человека стали реальными факторами многих общественных перемен, резко повысившими влияние индивида на решение государственных проблем.

Гражданское общество возникло как оппонент государству, породив многочисленные образования (партии, общественные организации, добровольные объединения, ситуативные или постоянные гражданские инициативы и т.д.), которые оспаривают, подвергают сомнению и выдвигают альтернативные способы peшения государственных проблем.

Все сказанное позволяет утверждать, что гражданское общество как контрпартнер государства — это совокупность определенным образом организованных исторически сложившихся форм и ценностей совместной жизнедеятельности, которые созданы и функционируют на основе свободного волеизъявления и которыми люди руководствуются во всех сферах общественной жизни — экономической, социальной, политической и духовной.

Поэтому логично сделать вывод: политическая жизнь гражданского общества является объектом политической социологии. Политическая социология раскрывает отношение общества к государству и институтам распределения и формирования власти, которое проявляется прежде всего в направленности политического сознания и политического поведения людей. Политическая социология призвана ответить на вопрос, как осознаются индивидуумом, социальными группами и слоями, партиями и общественными организациями существующая политическая реальность, властные отношения, политические права и свободы. Это дает основание представить, как гражданское общество соотносится и взаимодействует с политическими институтами и структурами.

1.3. ПРЕДМЕТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Хотя объектом политической социологии, как и социологии в целом, является гражданское общество, это не означает, что предмет данной отрасли социологического знания полностью совпадает с представлениями о предмете всей социологической науки. В научной литературе имеются различные подходы к тому, что должно быть предметом политической социологии.

Иногда предмет политической социологии трактуют как анализ содержания политики, политической деятельности, политических интересов и соответствующих политических отношений, действий политических институтов и политических движений (Ю.Е. Волков, 1982; В.Н. Амелин, 1992). На наш взгляд, внимание политической социологии следует направить не столько на изучение разновидностей политики и политической сферы, сколько на изучение сущности власти, политических прав и свобод с позиций человека, социальных групп и слоев, общественных организаций и объединений. Иначе говоря, анализ политических процессов с точки зрения личности, людей как членов гражданского общества и составляет суть политической социологии.

Именно поэтому предметом политической социологии выступает политическое сознание и поведение личности как субъекта политической жизни. Являясь элементом (компонентом) группы, слоя или этнической общности, личность в то же время представляет собой самостоятельный феномен, который в зависимости от конкретных обстоятельств включается в политическую деятельность, олицетворяет ту или иную степень воплощения политической свободы данного общества. Необходимость такого подхода обусловлена тем, что каждый человек в современном обществе — субъект политических отношений. Любое отстранение людей от участия в политической жизни чревато серьезными последствиями. Попытки, встречающиеся в Новой и Новейшей истории, изолировать людей от политики ни к чему позитивному не приводили, хотя они предпринимаются и поныне.

Реальность такова, что политика давно стала уделом большинства. Понимание и реализация политических прав и свобод создали основу для участия всех людей в развитии и совершенствовании политических отношений. И как бы ни была значительна роль руководителя любого ранга или звена политической оргструктуры, сознание и поведение людей в сфере политики в конечном счете всегда остаются решающими. Процесс эмансипации человека К. Маркс справедливо связывал с осознанием каждым индивидом своей общественной силы как силы политической. И это осознание имеет постоянную тенденцию к возрастанию, что проявляется во все более широком участии людей в решении политических судеб своей страны, в международных политических событиях.

Стал реальным рост влияния личности на деятельность добровольных и инициативных организаций и объединений, участвующих в решении текущих и перспективных проблем общественного развития. На современном этапе развития человечества политическая жизнь во все большей мере характеризуется подъемом массовых общественных движений. Люди различной политической ориентации протестуют против милитаризации, расовой и национальной дискриминации, ущемления прав женщин, ухудшения положения молодого поколения, коррупции, хищнического отношения к использованию природных ресурсов и окружающей среде. Политические лидеры уже не могут не считаться с позициями общественных движений, которые нередко, хотя не всегда в явном виде, выражают определенные политические требования (например, движение «зеленых»).

Процесс постоянного возрастания участия личности в политической жизни проявляется в повышении ответственности партий, политических организаций, каждого их члена. В современном обществе роль партии в немалой степени зависит от того действительного положения, которое присуще каждому ее члену. Это, наконец, проявляется в постоянном росте активности ситуативных, кратковременных общественных организаций, в повышении их действенности в решении насущных вопросов, которые волнуют людей, в зависимости от обострения тех или иных актуальных проблем их повседневной жизни и трудовой деятельности.

Особо следует сказать о влиянии людей на локальном уровне, в условиях функционирования местного самоуправления. Именно на этом уровне возможно наиболее эффективное согласование интересов, установок и настроений людей и органов власти. Ведь большинству людей часто нет дела до того, что происходит на вершинах власти — на федеральном и региональном уровнях, они в лучшем случае могут иметь об этом некое отрывочное субъективное мнение. Вместе с тем люди вправе претендовать (и они претендуют) на участие в том, что происходит вокруг них там, где они работают и живут. Более того, можно утверждать, что до тех пор, пока на местном уровне не утвердится реальное участие людей в решении актуальных вопросов жизни, их влияние на более высокие уровни власти останется пустым звуком.

Важность именно такого подхода — при учете политического сознания и поведения людей — тем более значима, что политическая социология вправе претендовать на роль обратной связи при взаимодействии политических структур и населения. В этом, кстати, состоит одно из принципиальных различий между политической социологией и политологией (политическими науками). Если говорить о том, что объединяет политическую социологию с этой наукой (этими науками), то общим объектом их исследований выступает политическая жизнь во всех ее многообразных проявлениях — от сущности и природы власти до конкретных форм ее существования и институционального воплощения.

Однако если политические науки (политология) исследуют политические (властные) отношения как бы «сверху», с позиций государственных и партийных программ, заявлений, деклараций политических деятелей о текущих и перспективных процессах, то социология, учитывая вышеперечисленное, подходит к этим процессам как бы «снизу», со стороны человека, социальных групп и слоев, которые имеют собственные суждения, оценивают ситуации, свое положение и перспективы не так, как это делают официальные структуры, и даже более того, часто вопреки их установкам и рекомендациям, пропаганде и позиции.

Подход к политике через человека, социальные группы, их сознание и поведение придает политической социологии качественную определенность: что бы ни говорили о себе различные структуры власти, как бы ни демонстрировали величие или преимущества своих программ и действий, есть один важный момент, который может утвердить или отвергнуть все эти попытки: а насколько глубоко, серьезно и основательно воспринимают люди политические процессы, как они «переваривают» их, насколько намерены содействовать или сопротивляться им? Кроме того, политические ориентации и взгляды людей могут выражаться опосредованно, через деятельность политических и общественных организаций, гражданские инициативы. И наконец, политическое сознание и поведение проявляются с особой наглядностью во время политических акций и кампаний (выборы, референдумы и другие формы волеизъявления).

Все сказанное позволяет сделать вывод, что содержание политической социологии представляет исследование процессов реализации интересов людей, политических партий и объединений, классов, наций, социальных групп, добровольных организаций по сознательному использованию ими власти, удовлетворению их политических интересов. Политическая социология изучает властные отношения, которые всегда направлены на защиту определенных политических сил, закрепление и развитие достигнутых ими завоеваний, на создание новых предпосылок для дальнейшего упрочения их положения, достижения ими подчинения или консенсуса.

Именно при таком подходе политическая социология сосредоточивает свое внимание на изучении политической жизни различных структур, политических притязаний людей, классов, социальных групп, направляемых политическими партиями, а также политических отношений данной общественно-политической системы. Политическая социология анализирует процессы согласования политических интересов с объективными закономерностями общественного развития, формы и методы предотвращения коллизий, политических катастроф и конфронтации (вплоть до революции как способа решения противоречий).

Таким образом, предметом политической социологии выступают политическое сознание и политическое поведение людей, воплощающиеся в деятельности государственных и общественных институтов и организаций, а также в механизмах их воздействия на процесс функционирования власти в конкретных социально-исторических условиях.

1.4. СТРУКТУРА ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Появление политической социологии обычно связывается с именем немецкого социолога М. Вебера (1864—1920). Однако это не означает, что до него не происходил процесс осмысления политических реалий того общества, в котором жили исследователи. Практически каждый социолог и в XIX в., и в XX в., анализируя проблемы государства и общества, выходил на те или иные аспекты политической жизни. Заслуга М. Вебера состоит в том, что он одним из первых осуществил социальный анализ власти, властных отношений, ввел классификацию типов господства в обществе. Более того, в отличие от К. Маркса он отдавал приоритет не экономике, а власти, считая ее основным группообразующим признаком.

Проблемы политических наук вообще и политической социологии в частности получили развитие и обоснование в исследованиях элит В. Парето (1848—1923), Г. Моска (1858—1941), политических партий — Р. Михельс (1876—1936), групп давления и лоббизма — А. Бентли (1879—1957), пропаганды и массовых коммуникаций — Г.Д. Лассуэлл (1902—1978). Предметом политической социологии стали проблемы конфликтов и изменений, бюрократии, общественных организаций и движений, путей вхождения граждан в политическую жизнь, а также политическая культура и политическое лидерство.

Впечатляющий вклад в становление политических наук внесли американские ученые — А. Гоулмер (1920—1980), С. Липсет (род. 1922), Т. Парсонс (1902—1979) и др. Так, С. Липсет сосредоточил внимание на анализе социальных условий развития демократии. Некоторые ученые подчеркивают важность и значение исследований конфликта. Значительное количество исследований (Р. Мертон, Р. Блан и др.) касались проблем бюрократии. Немало трудов (П. Лазарсфельд, Б. Берельсон, Р. Росси) посвящено избирательным кампаниям, проблемам выборов. Большой интерес представляют работы Р. Миллса, В. Ростоу, С. Рофвелла, Д. Лернера.

Что касается отечественной социологии, то в ней накоплен определенный опыт исследования политических процессов. Работы отечественных социологов (Ю.Е. Волков, Л.А. Гордон, М.К. Горшков, А.В. Дмитриев, Э.В. Клопов, B.C. Комаровский, В.К. Левашов, В.П. Макаренко) и юристов (В.Н. Кудрявцев, B.C. Нерсесянц, Д.А. Керимов, Е.А. Лукашева, А.М. Яковлев) посвящены многостороннему анализу властных отношений, их субъектов, проблем соучастия людей в политической и правовой жизни.

Все эти исследования в той или иной мере анализировали проблемы власти, властных отношений, их развитие и функционирование. Многие ученые — отечественные и зарубежные — уделили большое внимание их природе, роли государства, направлениям деятельности формальных и неформальных институтов, претендующих на участие в принятии политических решений.

Вместе с тем разброс мнений долгие годы не давал возможности уточнить как структуру политологии, так и структуру политической социологии. И до сих пор отсутствует достаточно четкое разграничение между ними.

Положение о том, что в основе содержательных направлений политической социологии лежит вопрос об отношении людей к власти, наиболее полно отражает нацеленность социологических исследований, посвященных политической жизни общества. Именно проблема властных отношений, их осознание людьми как личностями, а также социальными группами, слоями, классами, общественными объединениями и организациями и составляет основу политической социологии.

Если сущность политической жизни составляет вопрос о власти и ее использовании, то с точки зрения социологии представляет интерес, место человека, во-первых, в деятельности государства, его учреждений и организаций, во-вторых, в жизни политических организаций и партий, в-третьих, в деятельности общественных и добровольных объединений и движений, частично выполняющих политические функции. Кроме того, политическая социология исследует деятельность и степень вовлеченности в политику национальных групп и этнических объединений. И наконец, в этой связи следует рассмотреть такие инструменты власти, как армия и силы поддержания общественного порядка и гражданского спокойствия. На наш взгляд, социология власти предполагает анализ политических действий такой значимой общественной силы, как молодежь, влияние которой на политические процессы стало нередко решающим в системе властных отношений.

Анализ социологических проблем власти немыслим без представлений о роли и месте человека в мировой политике, о степени его влияния на глобальные процессы. Кстати, это один из малоисследованных вопросов политических наук, ибо международные отношения в большинстве случаев анализируются со всевозможных направлений, кроме одного — роли и места человека в решении злободневных проблем: войны и мира, сосуществования, борьбы с терроризмом. Анализ властных отношений был бы неполным без изучения и исследования оценок населением многообразных аспектов международной политики, а также внешнеполитических актов, осуществляемых в том или ином гражданском обществе.

Важный раздел политической социологии — механизм реализации властных полномочий. Здесь особый интерес вызывает рассмотрение роли и значения политической идеологии в жизни любого общества.

Анализируя политическую жизнь через политическую идеологию и политическую культуру, следует обратить внимание на политическое сознание, представленное совокупностью теоретических положений, взглядов, мнений, настроений, ценностных ориентации и т.п., которые реализуются в процессе осуществления функций политической власти. Поскольку постулаты политической идеологии реализуются при помощи определенного механизма — избирательных кампаний и общественного мнения, то их анализ, несомненно, является одним из важнейших направлений политической социологии.

Видное место в механизме функционирования властных отношений приобретают проблемы — бюрократии, лоббизма, групп давления, политической элиты, парламентаризма, достижения гражданского согласия. Эти явления определяют лицо современного общества, провоцируют или предотвращают социальную напряженность и ее открытую форму проявления — конфликты.

В структуру политической социологии включаются конкретные формы функционирования политических отношений в зависимости от характера власти. Речь идет о проблемах управления и самоуправления, о побуждении людей к творческой социально значимой деятельности.

Как никогда в современных условиях возрос спрос на политическое предвидение, прогнозы, от четкого формирования которых в значительной степени зависит возможность успешного решения стоящих перед обществом политических вопросов.

Таким образом, структура политической социологии как науки определяется ее предметом и местом среди других направлений научного знания. Ее теоретические и методологические основы, характеризуют состояние, тенденции и механизм участия людей в политической жизни общества.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Охарактеризуйте понятие «политика» в узком и широком смыслах слова.

2. Почему гражданское общество является объектом политической

социологии?

3. Назовите общие черты и различия политической социологии и

политологии.

4. Сформулируйте предмет политической социологии.

5. Опишите структуру политической социологии.

ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ

1. Специфика понятия «политика» в разных науках.

2. Гражданское общество как объект политической социологии.

3. Политическая социология и политология: общее и особенное.

4. Дискуссия о предмете политической социологии: теоретический и

прикладной аспекты.

5. Структура политической социологии: принципы построения.

Глава 2

ЭВОЛЮЦИИ ОСНОВНЫХ ИДЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ: ЗАПАДНАЯ ТРАДИЦИЯ

Политическая социология, будучи частью социологии, имеет с ней во многом общую историю, чем предопределены контуры эволюции ее основных идей и такие параметры, как: периодизация; факторы, определяющие ее развитие; действующие лица; ряд прогнозируемых черт грядущего развития этой отрасли науки.

Историю политической социологии можно разделить на три периода: предыстория политической социологии (до середины XIX в.); классический этап в развитии политической социологии (вторая половина XIX в. — 20-е годы XX в.) и современный этап. Такая периодизаций в основном согласуется с историей социологии и с этапами развития политической науки (политологии).

Историки науки в наше время рассматривают свой предмет как взаимодействие следующих трех факторов: меняющееся общество и «социальный заказ»; изменения самой науки; эволюция типа научного знания. Науковеды считают, что в настоящее время эйнштейновский тип научного знания уступил место постмодернистстскому типу, подобно тому, как эйнштейновские подходы пришли на смену классическому ньютоновскому подходу к науке. Этому методологическому ориентиру подчинено изложение генезиса идей политической социологии в трудах западных ученых.

2. 1. ГЕНЕЗИС НАУЧНЫХ ИДЕЙ О ПОЛИТИКЕ

Предыстория политической социологии начинается с классиков общественно-политической мысли древности — Конфуция, Платона, Аристотеля. Это оправдано тем, что знание о политике концентрируется вокруг вечных проблем общественной жизни, главной среди которых выступает человек. Исследователи политической мысли даже употребляют понятие «феномен Колумба», имея в виду, что Колумб открыл континент, о существовании которого, кажется, знали до него. Речь идет о том, что основные идеи политической социологии прослеживаются на протяжении всей истории политической и общественной мысли, знаний об обществе, власти, государстве.

Мыслители прошлого своими трудами отвечали на потребности времени, на обстоятельства, которые их волновали. В Древней Греции, к которой восходят основы европейской традиции изучения общества и политики, жизнь концентрировалась в городах. Это дошло до нас в терминологии, производной от корня «город», например «граждане», «гражданское общество», а также в виде понятий «политика», «цивилизация», «полиция». Город, начиная с фиксированного пространства, давал индивиду чувство необходимости «политики», т.е. взаимоотношений с властью и социальной средой, действия соответствующих регуляторов и т.п.[1] Вне городов, на неподконтрольных пространствах поведение людей регулировалось иначе: часто извне, сверху. В этом смысле многое из положений древних приложимо лишь с известными оговорками к аграрной по корням структуре российского общества, преобладавшей до начала 30-х годов XX в.

Возможно, что из-за разных характеристик социального и политического пространств древних Греции и Китая схема власти Конфуция (ок. 551—479 гг. до н. э.) отлична от той, что присутствовала во взглядах мыслителей Греции. Конфуций больше администратор, чем политик. Он реализует установки неба, религии, власти и порядка. Но и он, и мыслители Греции видели проблемы, над которыми бьются политическая мысль и практика по сей день. Конфуций хотел выдвижения на властные роли лиц, обладавших специальными качествами, знаниями, подготовкой[2]. В сущности, по Конфуцию, тщательно экзаменуемые чиновники, а позднее философы Платон — 428, или 427—348, или 347 гг. до н. э., штатные мудрецы, звездочеты халифов в Средние века — явления одного порядка, ибо содержали зародыш идеи институционального соединения науки, знания, учебы с властью, политикой. Таково же конфуциево видение происхождения власти, ее авторитета (владение истиной), нормативов, регулирующих власть (более поздние оппоненты Конфуция — китайские легисты), взаимоотношений власти и общества, его групп и т.п. У Аристотеля (384322 гг. до н. э.) углубленное проникновение в проблематику, актуальную для современной политической социологии, дополнено размышлениями над методами изучения политики.

Взгляды на политику мыслителей Греции и Рима трансформировались в Средние века под воздействием теологии, освятившей, в частности, власть монархов поддержкой бога, что, по определению, не допускало рационального анализа, тем более критики власти. Проводившаяся светскими и духовными автократами политика считалась глубоко моральной, санкционированной свыше. Монархов российских, например в XVIII в., воспитывали на образцах благородства, героизма, правдолюбия по Плутарху. Учитель А.С. Пушкина в Царском Селе А.П. Куницын носил титул профессора политических и моральных наук. Традиция теоретической мысли воспринимать в единстве власть, мораль и политику до сих пор присутствует в подготовке будущих государственных деятелей ряда стран Европы.

В трудах Н. Макиавелли (1469—1527) анализ политики, государства отделен от канонов религии, предпринят поиск причин, движущих сил политического процесса в обществе, в природе человека и в реалиях времени. Он (а позднее Т. Гоббс, Ш. Монтескье и др.) стремился показать власть, освобождающую общество, граждан от бед и напастей войны — гражданской или внешней. Макиавелли выражал распространенный в то время взгляд на соотношение политики и морали. Принято считать, что политика по Макиавелли беспринципна, аморальна, коварна и т.п. Едва ли это так. По его мнению, судить о том, является ли политическая акция доброй или злой, правомерной или нет, следует не вообще, а с учетом того, идет ли речь о спасении отечества, достижении общего блага.

Освобождение политической мысли от диктата средневековой схоластики означало, что «царству божьему» отводилась своя сфера, а научной мысли — «царству знания» — своя. Открылась возможность рационального суждения по поводу власти, государей, места личности в политике, норм права. Для этого понадобились не только Возрождение, Реформация и Просвещение, но и политические революции в Англии (XVII в.), во Франции и США (XVIII в.), развенчавшие божественную святость власти, демонстрировавшие новый подход к суверенитету и правам народов.

Рационализм анализа политики — часть движения к возникновению общей и политической социологии. Современные исследователи ставят в список предшественников этого этапа политико-социологической мысли разных ученых, среди которых Дж. Вико, Ш. Монтескье, Дж. Локк, Т. Гоббс, Д. Юм, А. Фергюссон и др. За именами, однако, не забудем другое: общественная обстановка в передовых для того времени странах Европы способствовала появлению крупных социальных мыслителей и общественно-политических концепций. Вступление стран Европы в капиталистическую стадию развития рождало определенные социальные и политические феномены. На этом фоне появляется политическая экономия как отражение интенсификации товарообмена, становления машинного производства, подвижек в социальном составе общества. Вслед за сферой экономики научная мысль обратилась к обществу, политике, которые прежде были исключительно компетенцией верховной власти.

Новые, казавшиеся современникам величественными, научные конструкции в социальной и политической сферах появились после ощутимых ударов, нанесенных монархическим «старым режимам» ряда стран. Вслед за наполеоновскими войнами и реставрацией публикуются труды О. Конта (1798—1857), ознаменовавшие начало становления современной социологии. В контексте политической социологии следует отметить сильное влияние на Конта идей К. Сен-Симона. Следуя методологии утопистов, Конт сконструировал универсальную классификацию наук для идеального устройства общества. Будучи человеком из низов, он, как многие выходцы из маргинальных слоев, был смел в науке, признавал неизбежность издержек при движении к идеалу.

О. Конт искал ответы практически на те же вопросы, что и К. Маркс (1818—1883), вклад которого в политическую и социальную мысль связан с анализом общественного производства, классов, классового господства и ведущей роли экономического фактора в жизни общества. Актуально и сегодня уточнение им категорий «гражданское общество» и «политическое общество», позволяющее разграничить политическую социологию и политическую науку (политологию): первая преимущественно изучает гражданское общество, вторая — общество политическое.

В научной литературе имеются различные суждения о вкладе К. Маркса в социологию и политическую науку. Но несомненно одно: как сторонники, так и противники его политических и социальных воззрений на протяжении десятков лет продолжают решать поставленные Марксом проблемы. Так, его вывод о неизбежности социальных революций стимулировал поиск эволюционных выходов из острых социальных конфликтов.

Современник Маркса Г. Спенсер (1820—1903) стремился на уровне современного ему знания (теория Ч. Дарвина) показать эволюцию социальных систем, наделяя их качествами, аналогичными тем, что изучают анатомия и физиология. Конт, Маркс, Спенсер — мыслители эпохи раннего капитализма. В истории социологии они стоят рядом как творцы трех универсальных систем преобразования общества: на основе рационального научного знания (Конт), закономерной смены формаций (Маркс), «организмической» эволюции (Спенсер). XIX в. был веком «больших» универсальных схем, строившихся в терминах классического знания.

К концу XIX в. социологи начали разрабатывать отдельные проблемы политического процесса, но пока еще в рамках жесткого линейного детерминизма, ньютоновского типа научности. Односторонней была и эмпирическая база построений этих социологов. Вместе с тем приближение эры «относительности» и в науке, и в социальной действительности девальвировало предлагавшиеся социологами конца XIX в. универсальные расшифровки (роль наций, рас, климата, толп, психологии, иррационализма и др.) «загадок» общества и политики, что, несмотря на это, не снижает значимости интеллектуальных достижений той поры.

Следует сказать о становлении социальной статистики как будущего метода политической социологии. В этом плане преуспела Англия, где «веком статистики» стала вторая половина XIX в.: в салонах аристократы наряду с погодой вели разговоры о статистических данных по той или иной проблеме. Такое увлечение связано с реформизмом (в том числе как средством опровержения пророчества о неизбежной революции), попытками изменения положения беднейших слоев общества, с изучением феноменов бедности, трущоб, нищеты.

Обозначились примечательные сдвиги в вопросе соотношения общества и государства, природы власти. Особое место здесь принадлежит трудам А. де Токвиля (1805—1859), который показал власть в США как своего рода реализацию идеи «общественного договора», как «консенсус» массовых слоев общества с его верхами для реализации и соблюдения определенных ценностей. Это стало важной частью англосаксонского вклада в политическую социологию, поскольку открывало путь социологическому освоению общества, отличного от традиционных монархий Европы. По мысли Токвиля, ассоциации граждан могли строить нацию и государство «снизу». В русле обновляющихся подходов к проблеме власти углублялись знания о государственном аппарате, о роли и месте личностей — выдающихся политических деятелей, которыми был богат XIX в.

2.2. СТАНОВЛЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ КАК НАУКИ. КЛАССИЧЕСКИЙ ЭТАП ЕЕ РАЗВИТИЯ

К началу XX в. в модернизировавшейся части мира обозначился перелом в развитии знаний об обществе. В общей социологии он произошел до Первой мировой войны. Одним из последствий его стала активная дифференциация социологических исследований, в частности появление политической социологии.

Время актуализировало проблемы общественных низов — численно преобладавших групп и слоев того времени, устремившихся к реализации демократических прав и свобод, в том числе политических. Обнажившаяся обыденность страданий, отчуждения, острота социально-политических напряжений, вереница крупных внутренних и внешних катаклизмов (революции, войны) привлекали внимание ученых, формировали поле исследовательских усилий. В ряде стран ученые предпринимали попытки воздействия на политику с помощью реформ, предлагая политикам и церкви решения, уводящие от гражданских и межгосударственных конфликтов. В этой обстановке формировалось творчество ряда крупных социологов, среди которых как родоначальник политической социологии выделяется М. Вебер (1864—1920).

В условиях существования во многих странах Европы монархий (в результате Первой мировой войны большинство из них ушли с исторической арены) социологи и политологи активно разрабатывали образцы иной, более рациональной демократической политики, власти (М. Вебер), политических партий, выявляли политические интересы социальных классов и слоев (М. Острогорский, Р. Михельс), формы реализации власти (М. Вебер), политических элит (Г. Моска, В. Парето), избирательных кампаний (ряд американских социологов), интегративных связей, удерживающих общество от распада (Э. Дюркгейм — 1858—1917), правового государства и др. В числе этих идей показательна мысль М. Вебера об «идеальном типе» власти, о типологии политического лидерства (традиционное, харизматическое, рациональное). Адекватным современности способом («идеальный тип») легитимации власти Вебер считал рациональную бюрократию. «Идеальный тип» стал предшественником социально-политического моделирования, системного подхода и других разработок XX в.

Пионерным в особенности для политической социологии является методологический канон М. Вебера «свобода от ценностей» (Wertfreiheit), отразивший реакцию Вебера на опасную для науки и общества вовлеченность ученых, аналитиков (не говоря уже о политиках) в акции националистов, экстремистов, представляющих угрозу для стабильности и развития. Прокладывая путь к своему признанию, эта идея Вебера способствовала высвобождению социальных наук от тенденциозности, произвола, иррационализма, определяя для политико-социологической науки те ценности, которые реформизм реализовывал на практике.

В начале XX в. социология от «анатомии» и «физиологии» общественной жизни (характерных для многих учений XIX в.) быстро шла к постижению самой сложной — психической, социально-психологической, а в конечном счете — человеческой составляющей общественной жизни, политического поведения человека, групп, объединений, интересов и т.д. Человек переставал быть для науки и общества величиной, которой можно пренебречь. Концептуализация политических процессов в этом отношении была поднята на новый уровень трудами Э. Дюркгейма, ряда американских авторов и особенно 3. Фрейда (1859—1939). Правда, это были первые шаги, к тому же заслоненные типичными для того времени слабостями социальной и политической мысли, такими, как недооценка национализма, европоцентризм, экономические претензии, территориальные амбиции.

Новый этап в развитии политической социологии связан с событиями Первой мировой войны (1914—1918) и революцией в России. Он формировался по мере того, как общественная мысль осваивала проблематику менявшегося мира. После Вебера и Дюркгейма социологам стало ясно, что не «большие теории», а предметные, в том числе эмпирические, исследования конкретных сфер общества определяют магистральный путь развития социологии. Началом 20-х годов датируется становление среди наук об обществе самостоятельных политической социологии и политической науки. Их развитие влияло на исследования политических процессов, доступных инструментарию социолога.

После Первой мировой войны в политической практике относительно немногих стран стал доминировать реформизм. Это почти автоматически повлекло за собой рост значимости эмпирической — в современном смысле — политической социологии и ее методов: опросов, интервью, экспертных оценок и т.д. В среде ученых росло понимание необходимости перемен в положении общественных низов для избежания социальных катастроф. Следствием осознания такой возможности стал рост влияния социологии на политические процессы, институты и властные структуры. Возникали реальные предпосылки «онаучивания» политики. Как следствие увлеченности эмпирической, прикладной стороной социологии[3] в прошлое отошли попытки (за исключением Т. Парсонса — 1902—1979) создавать универсальные схемы анализа политического устройства общества.

На политическую социологию влияли тенденция дальнейшей демократизации политических процессов, ликвидация монархий, расширение демократических свобод, рост массовых партий, усиление активности профсоюзов, женских и молодежных движений. Потребовалось социологическое освоение этих явлений, вследствие чего вырос интерес к экономическому, политическому поведению, психологии и идеологии человека. Стали разрабатываться формы управления, манипулирования общественными и групповыми настроениями и действиями, нередко пришедшие в политическую практику из бизнеса. Актуализировалась проблематика конфликта, политического лидерства, насилия. Во многом содержание и направленность этого поворота в социологии определялись новой ролью масс, социальных низов. Сформировалась концепция массового общества, вырос интерес к сознанию и поведению людей, политических партий, объединений и массовых движений.

Социология вышла за пределы Западной Европы и Северной Америки. Однако государств, где развивалась и тем более применялась политическая социология, было немного. В большинстве стран социологию не подпускали к политике, среди них оказался и Советский Союз, где социологию, включая политическую, ждали запреты. Это тем более достойно сожаления, что в конце XIX — начале XX вв. Россия не стояла в стороне от развития мировой политико-социологической мысли, а в некоторых отношениях даже опережала страны Европы.

В России знали и переводили мировую социологическую литературу. Так, в книге Н.И. Кареева «Введение в изучение социологии» (СПб., 1897) более 20 страниц отданы библиографии, в их числе на семи страницах указаны работы русских социологов. Об уровне суждений отечественной социологии по политическим проблемам можно получить представление, обратившись к работам М.М. Ковалевского (1851-1916) и П.А. Сорокина (1889-1968). А.А. Богданов (1873—1928) предвидел грядущие социальные дефекты, вызванные политическими преобразованиями, умноженными на потенциал научно-технического прогресса, что нашло отражение в его романе «Красная звезда» (1908). М. Вебер в лекции для офицеров австрийской армии (1918), назвав «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса «научным достижением первого ранга»[4], вместе с тем высказал пессимистическое мнение по поводу попыток ввести социализм. По мнению Богданова и Вебера, общественное устройство, создаваемое по образам фабрики, казармы, достигая разделения труда и экономического прогресса, обесчеловечивает общество. Они были не одиноки в предчувствиях потенциальных последствий эпохи, в которую вступал мир. Их опасения связывались с повышением возможности технологического и социального контроля над гражданином, превращаемым в винтик огромной машины. Альтернативой такого развития виделся «общественный», «ассоциативный» тип организации государственной власти.

В Советском Союзе восстановление в правах политической социологии началось в 60-е годы XX в.

2.3. СОВРЕМЕННЫЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ

Вторая мировая война укрепила сложившиеся в США, Англии, Франции и некоторых других странах тенденции развития политической социологии. Американская традиция эмпирического изучения политики и общества стала распространяться по миру: многие ученые оказались под влиянием ее представлений о политических интересах, институтах, механизмах, политическом процессе.

Политическая социология активно реагировала на обозначившиеся во второй половине XX в. общественные явления. Воплощалась в жизнь идея дальнейшей демократизации политической жизни, получил распространение отмеченный выше подход А. де Токвиля к государству как своего рода «консенсусу» верхов и низов относительно форм и техники властвования. Государство переставали рассматривать исключительно как орган господства имущих классов над неимущими, как орган подавления и угнетения. Расширялось социально-политическое пространство для действий гражданского общества, индивидов.

К концу XX в. не только создававшиеся «снизу» объединения отдельных общин в штаты и федерации, но и государства с традиционно сильным центром видели в гражданском обществе свою опору. Избиратели формально стали главными субъектами принятия политических решений, особенно по распределению финансовых и иных ресурсов. Крупные социологи XX в. (Т. Парсонс, П. Бурдье, А, Шютц, Н. Луман, И. Валлерстайн, Н. Смелзер, У. Бек, Э. Гидденс и др.) в теориях, концепциях, определявших развитие мировой социологической мысли, широко использовали данные, полученные исследователями политической сферы.

Укрепилась убежденность ученых и практиков, что XX век действительно является веком народных масс. Интенсифицировались и обрели новый уровень исследования общественного мнения и электоратного поведения граждан, действующих в политике субъектов личностей, партий (М. Дюверже), движений, политических групп. От социологического описания отдельных составляющих политического процесса ученые шли к анализу политических систем, в том числе к анализу компаративному. Углубленному анализу подверглись проблемы политических конфликтов (С. Липсет), прежде всего в парных терминах «конфликт-консенсус». При этом — в отличие от российской практики 1990-х годов — исследовались не только собственно «конфликты», сколько возможности их «разрешения». Симптоматично в этом смысле появление в 1974 г. международного «Журнала разрешения конфликтов». Социологи активно занялись изучением политической психологии, поведения индивидов, групп и масс в политических процессах.

Успехи социальной психологии позволили обогатить представления о политическом поведении людей, точнее идентифицировать интересы индивидов и групп, находить пути их удовлетворения, способы политического контроля. Накопление данных антропологии позволило подойти к освоению нового уровня социологических проблем политической культуры (Г. Алмонд).

На низовом — муниципальном уровне в США был выявлен феномен «групп интересов» (interest groups), реализуемых в политических институтах, в частности, путем лоббирования. Идея групповых конфликтов, высказанная в США еще в начале XX в. (А. Бентли, 1908), дала толчок исследованию политического влияния, лоббизма, избирательных кампаний, поведения электората, технологий действий кандидатов на выборные посты, групп давления, организованных интересов. Характерно, что наработки американских ученых по этим вопросам после Второй мировой войны были воспроизведены в Англии, во Франции, в побежденных Германии, Италии, Японии и др.

Кроме того, начались исследования общин, муниципалитетов как механизмов подготовки и реализации политических решений и законов (С. Липсет). Новую роль стали выполнять средства массовой информации. Выступив в качестве важной составляющей политического процесса, четвертой власти в обществе, СМИ заняли одно из центральных мест в политической социологии. Результаты этих исследований становились частью законодательного процесса, например принятие в ряде стран актов, регулирующих «лоббизм».

Тот факт, что XX в. нередко именовали веком организаций, поскольку значительную часть жизни большинство людей проводили в организациях, — послужил стимулом для изучения, в частности, политических аспектов организаций. Сложившаяся в 1930-е годы социология организаций делала заметные шаги вперед, в том числе в исследованиях метаорганизаций: государства, его структур, уровней управления и самоуправления общества. Организационный анализ, функционирование сложных организаций в трудах ряда социологов (А. Этциони, Н. Луман и др.) были подняты до такого уровня, что стали считаться обязательным условием выработки в рамках этих организаций политических решений, их принятия и реализации. Кризис традиционных политических партий, обозначившийся в 70-е годы в связи с развертыванием в ряде стран Запада массовых движений молодежи, женщин, защитников окружающей среды и других, с помощью социологов был преодолен путем более полного учета жизненных интересов и политических требований различных групп общества.

СССР, мировой социализм как глобальные факторы стали вызовом для западной политической социологии и политологии. Хотя возможность эмпирических исследований «закрытого общества» была крайне ограничена, зарубежные специалисты создали ряд основательных трудов по проблемам социальных революций, социально-политических процессов, сущности и механизмов управления, властвующих групп в странах этой части мира, о различных сторонах советской политической системы, о ее функционировании и нараставших дисфункциях, в частности технологических, этнических и др. Важными характеристиками этих работ можно считать использование компаративных (сравнительных) методов, а также данных исторической социологии (Ч. Тилли). Это придавало «исследованию коммунизма» комплексный и фундаментальный характер. К началу 80-х годов у части западных специалистов сложилось убеждение в наличии в СССР серьезного кризисного потенциала.

Крах мировой системы социализма стимулировал исследование таких проблем политической социологии, как: новая конфигурация миропорядка; новые вызовы для системы капитализма; общее и особенное в переходе посткоммунистических стран к новому укладу; движущие силы перехода; причины и истоки особенностей поведения новых элит; метаморфозы властвовавших групп и др. Социологи также подвели итоги перемен в этом регионе мира после 1989 г., что отражено, в частности, в серии опубликованных журналом «Социологические исследования» статей (2002, № 5—10) авторов из Европы и Америки. Здесь показаны такие проблемы политической социологии, как специфика электорального процесса, поведение элит и ключевых групп общества, роль международных финансовых организаций, связь политики с экономикой, культурой, наукой и др. Полученный в Восточной Европе эмпирический материал привел к уточнению социологических концепций «модернизация», «трансформация» и др.

Шло социологическое освоение глубоких перемен в мире, которые развернулись во второй половине XX в. Важным для политической социологии стало формирование в качестве рамочных концепций исследований и выработки практических действий теорий индустриального, а несколько позже — постиндустриального общества, модернизации, модерна и постмодерна, глобализации (и «глокализации» — гибрид глобального и локального). Отметим, что переходы от одной концепции к другой, их замена проходили с интервалами в 10—15 лет (Р. Арон, А. Турэн, Э. Гидденс, О. Тоффлер, М. Кастельс и др.).

Нарастали глубина и темпы вовлечения в мировую политику стран и народов бывшей колониальной периферии — большинства человечества. Была освоена проблематика предпосылок этих перемен, политической роли военных в третьем мире; вырос интерес к социальным проблемам стран третьего мира, к проблемам их функционирования и развития. В этом контексте сложилась «социология развития» (Г. Мюрдал, Р. Кениг и др.).

Возможность ракетно-ядерной катастрофы обострила проблемы политической безопасности, качества принимаемых политических решений. Выросла роль экспертного знания в политической практике, науки о конфликтах и их разрешении, этносоциологии. Конец XX и начало XXI вв. отмечены ростом стремления социологов заглянуть в ближайшее будущее (Д. Александер, И. Валлерстайн и др.), появлением «социологии рисков» (У. Бек), глобальными процессами в массовой культуре (американизация и «макдональдизация» — Д. Ритцер), социологическим осмыслением феномена антиглобализма, угроз терроризма и др.

Совершенствовался инструментарий исследований. Идеи структурного функционализма Т. Парсонса, сформулированные до Второй мировой войны, легли в основу формирования системного подхода, системного анализа социологами политической практики.

Научно-техническая революция открыла перед политической социологией новые горизонты. Утвердились научные стандарты инструментария социологических исследований: размеры выборок; наряду с опросами изучение документальных досье; контент-анализ печатных изданий и документов; стандартизированные интервью; фокус-группы; эксперименты и др. Так, в 1947 г. Ф. Мереи (США) провел эксперимент с группой детей дошкольного возраста, позволивший установить прирожденные способности к лидерству в группах и формы реализации этих способностей.

Компьютеризация исследовательских центров, специализированные банки данных, Интернет и информационные сети повысили производительность труда научных работников, точность производимых замеров, технологий и инструментария полевых исследований. Выросло их число, появились возможности компаративных исследований по стандартным программам в ряде стран, четкого выявления специфики и общего в политических процессах и явлениях разных стран. Использование компьютеров и пакетов ЭВМ-программ позволило активнее включать данные социологии в прогностику и футурологию. Электронные средства связи придали социологии еще более заметную роль в политической повседневности и политических процессах.

Можно приводить и иные иллюстрации к современным процессам в политической социологии Запада. Однако выделим главное, что присутствует в освоении новых и базовых идей политической социологии. Важно, что она наряду с другими науками институционально включается в политический процесс, прежде всего в избирательные процессы и в принятие политических решений. Политические элиты положительно оценили возможности этой науки (начиная с прогноза в 1936 г. Дж. Гэллапом победы на президентских выборах в США Ф.Д. Рузвельта, вопреки предсказаниям победы его соперника). Экспертные оценки, полученные с участием политических социологов, стали учитываться и при реализации социальных и иных государственных программ. Таким образом, политика находится в диалоге с науками об обществе.

В связи с этим центральное место в политической социологии во все большей мере начинает занимать человек, в том числе человек политический, и как член групп, сообществ и организаций, включая политические, и через сознание и поведение человека в политике. В условиях демократии политическая социология за точку отсчета берет индивида, вследствие чего значимость последнего как объекта познания возрастает.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Сформулируйте «вечные» проблемы политической социологии.

2. Кого из великих мыслителей древности, Средневековья можно назвать

как предшественников политической социологии?

3. Какие процессы XVII—XIX вв. обусловили появление наук о политике,

власти, об их взаимоотношениях с обществом и человеком?

4. Классики политической социологии — кто они? Каковы их основные

научные идеи?

5. Охарактеризуйте современные главные направления разработки проблем

политической социологии в странах Запада.

ТЕМЫ РЕФЕРАТОВ

1. Генезис основных идей политической социологии.

2. Основные этапы развития политической социологии.

3. Основные черты современного этапа развития политической социологии.

4. Роль и участие политической социологии в политической жизни стран

Запада.

5. Разработка проблем политической социологии (лидерство, элиты,

лоббизм, бюрократия и т.д.) в трудах западных социологов (по выбору).

6. Формы и методы использования данных политической социологии в

современной политической практике.

Глава 3

СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ В РОССИИ

Политическая социология в России приобрела полные права гражданства и как наука, и как участник политического процесса лишь в 80-е годы XX в. До этого времени в отечественной науке развивались лишь отдельные направления политической социологии. Политические науки, существовавшие в советский период — политическая экономия, научный коммунизм, история государства и права, а также значительная часть исследований по историческому материализму, не могли, несмотря на отдельные попытки, восполнить пробел в исследовании политической жизни.

Если исходить из того, что предметом политической социологии являются политическое сознание и политическое поведение людей в конкретной исторической обстановке, то мы должны признать, что они не были объектом социологических исследований в течение длительного времени. Более того, до 80-х годов на исследование многих политических проблем было наложено табу: нельзя было изучать общественное мнение о политическом строе и его лидерах, подвергать сомнению наличие в советском обществе только социалистической (коммунистической) идеологии, говорить о возможности существования других партий, кроме КПСС. Заданность исследований и ограниченность их поля в немалой степени повлияли на полноту информации о политических процессах в стране. К этому следует добавить и то, что многие науки, объединившиеся в 80—90-е годы под флагом политологии, претендовали на исключительность своего положения и нередко рассматривали политическую социологию или как идентичную политологии (что нашло отражение во многих учебниках и учебных пособиях), или как нечто производное от политологии — как ее аспект, часть, компонент, обслуживающий ее теоретические поиски.

3. 1. ОПЫТ ИССЛЕДОВАНИЯ ИДЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ В РОССИИ КОНЦА XIX НАЧАЛА XX веков

Первые идеи, которые стали результатом исследований политической жизни дореволюционной России, лишь условно можно отнести к компетенции политической социологии. Они формировались в рамках политической мысли, хотя уже можно говорить о некоторых особенностях их проявления.

Идеи политической социологии в конце XIX — начале XX вв. концентрировались на анализе: модели политического устройства общества; форм сохранения или изменения социального порядка и способов преобразования общества; статуса личности и социальных институтов в политической жизни.

Формы эволюции и будущее России всегда были в центре внимания различных школ общественно-политической мысли: народнической, либеральной, консервативной, либерально-консервативной, марксистской. В концепциях этих школ отражались интересы различных социальных групп общества.

Представители консервативной мысли — К.Н. Леонтьев (1831— 1891), Н.Я. Данилевский (1822—1885), П.Ф. Лилиенфелвд (1829—1903), Н.Н. Страхов (1828—1896) — отстаивали идеи монархической власти, национального духа и патриархальных традиций, необходимость сохранения социального равновесия.

Либеральные мыслители — М.М. Ковалевский (1851—1916), С.А. Муромцев (1850—1910), Н.И. Кареев (1850—1931), Е.В. де Роберти (1843—1915), Л.И. Петражицкий (1867—1931), Б.А. Кистяковский (1868—1920), провозглашая принцип индивидуальной свободы, ратовали за изменение политического порядка в российском обществе, за создание правового государства и представительной системы власти, что обеспечивало бы демократическое правление по образцу западных стран.

Либеральные консерваторы, или консервативные либералы, — Б.Н. Чичерин (1828—1904), П.Б. Струве (1870—1924), П.И. Новгородцев (1866—1924), И.А Ильин (1882—1954) — наряду с признанием принципа индивидуальной свободы и прав человека разрабатывали концепцию сильной власти, охраняющую наследие прошлого и достижения настоящего. «Либеральные меры и сильная власть» — вот их девиз в реформировании российского общества.

Что касается радикального течения общественной мысли, то оно отождествлялось с идеями народничества, анархизма и марксизма. Их роднило стремление кардинальным образом изменить существующий порядок во имя справедливости и правды, для чего нужно использовать революционное насилие, бунтарски настроенные «низы», что нашло отражение в работах М.А. Бакунина (1814—1876), П.А. Кропоткина (1842—1921), В.И. Ленина (1870— 1924), Г.В. Плеханова (1856—1918) и др.

Связь социологии с политикой нашла отражение в трудах многих русских исследователей. Социальные и политические реалии России заставляли буквально каждого мыслителя освещать в своих трудах те или иные аспекты этой сферы социального знания. Особое место принадлежит М.Я. Острогорскому (1854—1919), чей фундаментальный двухтомный труд «Демократия и политические партии», посвященный становлению и развитию политических партий в Англии и Соединенных Штатах Америки, был опубликован на французском языке в Париже в 1898 г. По сути дела эта работа была первой пробой автономного изучения политических партий, а ее автор стал широко известен как первый исследователь, научно описавший и объяснивший их сущность, содержание деятельности, возможности и проблемы.

В своей характеристике политических партий и их социальной морфологии М.Я. Острогорский показал, как формируется и функционирует механизм власти и управления, раскрыл процесс политических изменений. Он сосредоточил внимание на разработке теории партийной организации, политических партий, их взаимодействии между собой, с государственными организациями и избирателями. Рассматривая партии не только с организационно-структурной, но и с функциональной стороны как реальные субъекты политической жизни, он с пристрастием описал формирующиеся в результате деятельности партий отношения, называя их «институциональной политикой», а сам процесс — «патологическим».



Pages:     || 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 15 |
 





<


 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.