«Авессалом Подводный – Архетипы психики Серия «Психология и астрология» Часть 4 АРХЕТИПЫ ПСИХИКИ «Аквамарин» 2010 ...»

другим — в состоянии подростка, в тридцать лет он еще какой-то, в сорок — иногда совсем другой. Что это за идея, которая объединяет вместе такое количество качественно и предметно различных явлений? Есть ли эта цельность? Ясно, что если она и существует, то лишь очень тонкого порядка. Это, например, внутреннее «я», которое вызывает к жизни все без исключения психологические сюжеты человека, или глобальная внешняя судьба, жизненная миссия человека, которая долгое время им вообще никак не осознается. Вопрос о том, есть ли во внешней и внутренней жизни человека глобальное единство — это вопрос личного верования человека или вопрос традиции, которой вы следуете и которая является для вас авторитетом. Я думаю, что такие вещи постигаются на личном мистическом опыте каждым человеком индивидуально. Но, по крайней мере, эзотерические религиозные традиции в этом смысле все говорят одно: существует тонкая цельность, проявлениями которой являются все без исключения обстоятельства жизни человека.

Глобальный архетип. Символом Глобального архетипа могла бы быть рамка. Глобальная модальность означает рассмотрение объекта в целом. И в тот момент, когда мы рассматриваем объект под Глобальным архетипом, ничего другого для нас не существует: не существует других объектов, не существует окружающей среды и связей с ней. Есть данный объект и нет ничего, кроме него. Он, конечно, состоит из частей, но эти части мы рассматриваем как тесно взаимосвязанные друг с другом, а главное — с ним самим, то есть как ему подчиненные. Глобальный взгляд подразумевает полноту: это законченное перечисление частей, или, если это перечисление неполное, вы можете в конце его добавить: «и так далее» или «и другие» — давая тем самым понять, что видите объект как целое и ничто из него в своем мысленном взоре не упускаете. Например, описывая географию какой-то страны своему другу, вы будете говорить так: «В этой стране есть равнины, горы и пустыни. С запада ее омывает Атлантический океан, с севера — Северный Ледовитый, а с востока — Тихий, а на юге она ограничена высокими горами. Есть еще что-то на юге, кроме гор, но я сейчас плохо помню, что именно».

Итак, в глобальном описании не обязательно все подробности приведены исчерпывающим образом, но человек это как бы имеет в виду. Он дает описание так, что сама логика описания предполагает, что все эти подробности будут перечислены или потенциально имеются в его распоряжении. Для глобальной модальности характерно упорядочение. Например, человек вам говорит: «У меня есть для тебя три новости: одна хорошая, другая плохая, а третья

• даже и не знаю, как ты ее воспримешь». Это глобальный подход. Похожий его признак — типология, то есть классификация типов элементов, составляющих объект. «Наша фирма продает строительные материалы из камня, из цемента, из дерева. А других не продает, за единственным исключением кафельной плитки». При этом для глобальной модальности характерно, что все элементы объекта как бы равноправны, или почти равноправны, и их права незначительны по сравнению с целым. «В нашей стране есть крупные города, средние города и мелкие города». При этом имеется в виду, что эти города как бы взаимозаменяемы: можно поехать в один, можно поехать в другой.

Локальный архетип. Локальный взгляд принципиально отличается от глобального. Он выделяет в объекте часть, он выделяет фрагмент, он выделяет элемент, связанный с другими элементами и частями. Если мы находимся под Глобальным архетипом, то для нас ничего другого нет, кроме рассматриваемого объекта — хотя он тоже в принципе является частью объемлющей его картины. При локальном взгляде мы смотрим на элемент, но кроме него фиксируем и ближайшие к нему элементы и части объекта, и связи этого элемента с другими элементами. При локальном взгляде на картину мы смотрим на нее подробно: вот стоит овечка; она стоит на лужке, а дальше виден кусочек деревца и берег речки и ее вода. Заметьте: при локальном взгляде рассматриваемый элемент обязательно является частью некоторой большей картины, которая всегда подразумевается. Другими словами, находясь под Локальным архетипом, где-то на периферии сознания я понимаю, что есть некоторая законченная ситуация, в рамках которой я нахожусь, и я ее как-то имею в виду, но не обозначаю слишком определенно. Локальный и Глобальный архетипы обязательно друг с другом перекликаются, так же, как Инь и Ян. Вспомните традиционный китайский символ Диадического архетипа: внутри Инь есть кружочек Ян и внутри Ян есть кружочек Инь. И так же соотносятся и Локальный и Глобальный архетипы. Ведь целое всегда из чего-то состоит, а элемент всегда к чему-то относится, частью чего-то является. Однако при локальном взгляде целое видится неотчетливо, соседние к данному элементы видятся чуть-чуть в тумане, а более далекие видятся еще более смутно. Данный, то есть рассматриваемый сейчас под Локальным архетипом элемент

• главный, на нем стоит основной акцент внимания или воздействия. Когда я в локальной модальности смотрю на овечку на картине, она для меня как будто светится, от нее во все стороны словно идут лучи яркого света, как будто художник нарисовал ее люминесцентной краской. Сейчас она — в центре моего внимания, мое главное внимание сосредоточено на ней. А через минуту мое внимание будет где-то еще, и эта подсветка переместится на реку, где я обнаружу мостик. Я буду смотреть на этот мостик, и теперь это свечение будет идти уже от этого мостика, а овца будет где-то рядом.

Так устроена наша психика. Человек, на которого я в данный момент навожу взгляд под Локальным архетипом, зажигается в моем внутреннем пространстве, и он сам хорошо чувствует этот мой локальный взгляд, и он тоже от него зажигается. Это один из самых сильных архетипов — Локальный. Он как бы наводит фокус, направляет лупу, он концентрирует энергию внимания, то есть психическую энергию. Локальная модальность создает акцент на рассматриваемом элементе; при глобальном взгляде этого акцента нет.

Вот вам пример некомплементарного (а попросту говоря, неадекватного) поведения психотерапевта. К нему на психологическую консультацию по семье и браку приходит женщина, и начинает рассказывать: «Вы знаете, мой муж...» По ее интонациям и расставляемым ею психологическим акцентам совершенно ясно, что муж для нее является абсолютной, то есть атманической, ценностью, что это единственный свет ее жизни, и что никакого другого мужчины в ее жизни никогда не было и не будет, даже если он от нее физически уйдет: в ее внутреннем мире он все равно останется, — так, по крайней мере, она о нем говорит. Он ее мучает, но он для нее есть средоточие Вселенной, и каждая его черточка для нее бесконечно значима. Он для нее не такой, как все остальные. Он один у нее такой уникальный Муж. И все это совершенно ясно просто по тому, как она о нем говорит — при том, что он ее мучает, что у нее на почве их отношений невроз и уже не только психологические проблемы. И она не знает, что с этим делать. Психотерапевт, выслушав ее, говорит: «Вообще мужья.»

• но дальше он может не продолжать — контакт не состоялся. Ее не волнуют «вообще мужья». Ее волнует исключительно ее конкретный муж, ее ненаглядный Василий Петрович. О нем она хочет вести разговор — исключительно под Локальным архетипом. Или под Глобальным — но при условии, что рамочка, ограничивающая объект, будет проведена вокруг него, а не вокруг множества всех вообще мужей. Ее устроит лишь рамочка, в которой будет его собственный портрет — по возможности, с галстуком. Если же психотерапевт начнет рассмотрение, в котором этот самый ее единственный и неповторимый Муж займет место среди многих и многих мужей, о которых ученые пишут, может быть, очень умные и правильные вещи, то взаимопонимание с клиенткой у него моментально исчезнет. Глобальное рассмотрение, при котором ее муж оказывается «одним из», ее не устроит категорически — хотя она может это и не осознать столь же отчетливо, как я сейчас вам излагаю. Просто-напросто она решит, что терапевт ее «не понимает» — а фактически он ее не устраивает по используемым им модальностям, и перешагнуть через этот момент невозможно.

Для Локального архетипа характерны прыжки внимания от одного элемента к другому: или к соседнему элементу, или по другим связям, или ассоциативные, или вообще неизвестно как — но это происходит легко. При глобальном взгляде объект внимания один и тот же. Вы можете рассматривать разные его аспекты, и этом смысле ваше внимание может меняться, но основной объект внимания остается таким же, каким он был. Если внимание человека сфокусировано на объекте глобально, то для того чтобы перейти на другой объект (или на локальный взгляд), нужна некоторая пауза, во время которой происходит существенная перестройка поля внимания. Это занимает некоторое время. Обычно человек с неохотой прощается с глобальной темой, на которой он сосредоточился, его нужно уговорить это сделать, дать определенную энергию и какое-то время для переключения его глобального внимания. Это чрезвычайно важно, если вы хотите понимать и адекватно взаимодействовать с вашими клиентами, потому что клиент, настроенный на Глобальный архетип, может быть, например, страшно зануден. Он говорит «в общем», он не хочет уходить в подробности, а как раз в подробностях для его партнера, возможно, и заключена основная энергетика, основное содержание, основной интерес. Вам, вероятно, хочется услышать изложение в локальной модальности, но он мыслит как-то по-другому, и давно исчерпал (как вам кажется) глобальный подход, и вот вы все пытаетесь каким-то образом переключить его внимание на другой объект, а он очень хорошо зафиксировался на нем, своем любимом, вот он на нем сидит, причем глобально. Гораздо легче манипулировать вниманием (своим и чужим), когда оно управляется Локальным архетипом. И опытные психологи-практики и вообще коммуникаторы именно так и делают. Они сначала переводят человека из Глобального архетипа в Локальный, а потом под Локальным уже осуществляют перевод внимания.

Что такое переход от глобального взгляда к локальному? Это конкретизация, локализация, приведение примера, выбор. Вы говорите: «например» — и совершается переход от глобального рассмотрения к локальному. Обратный переход — это обобщение, индукция, интеграция данного элемента в пределах целого и ликвидация акцента внимания на нем.

Пример. У матери четверо детей, и один из них провинился. На него тут же опускается Локальный архетип: ему торжественно сообщается, что он из всех детей — Позор Семьи — принес очередную двойку из школы, и ему под Локальным архетипом, то есть с полной концентрацией внимания, идет от мамы определенная накачка. Но наконец запал кончается, мама успокаивается, и ей надо каким-то образом дать провинившемуся ребенку понять, что ситуация исчерпана. Что она делает? Она меняет модальность ситуации, переводя ее с локальной модальности на глобальную и снимая акцент своего внимания с двоечника. Она говорит как бы в воздух, громким голосом, совершенно меняя тон и тембр речи и всю манеру своего поведения: «Дети, идем обедать!» Акцент снят. Мамино обращение относится к наказанному ребенку тоже, но он уже существует наравне с ними.

На что я обращаю ваше внимание? Как и все остальные высшие архетипы, Локальный и Глобальный представлены в подсознании очень глубокими программами, которые при смене одного из них на другую полностью меняют внешний облик человека, его манеру поведения и даже его мировоззрение и характер. Человек может, например, быть подвижным оптимистом под Глобальным архетипом, и наоборот, косным и пессимистично-замедленным под Локальным; большую информацию на эту тему можно почерпнуть из гороскопа. Как? Под Глобальным архетипом у нас идут огненные и водные знаки, под Локальным, соответственно, воздушные и земные. Посмотрите, как стоят планеты в гороскопе. Если например, Сатурн стоит в знаке огня или воды, то Глобальный архетип будет тяжеловесным, будет человека углублять в себя, настраивать на длительные программы. Если Солнце стоит в знаке воздуха или знаке земли, то инициатива и воля будут активизироваться под Локальным архетипом, и под ним же будут проходить ситуации его принципиального выбора. При переходе к Глобальному архетипу человек будет во многом терять инициативу: ему будет сложно принимать ответственные решения, вызывать к жизни творческое начало.

Давайте поговорим еще немного о Локальном и Глобальном архетипах — в отношении такой сложной вещи, например, как судьба и Божественное вмешательство в жизнь человека. У каждого человека есть если не религиозная вера, то хотя бы предрассудки. Он верит в какие-то приметы, у него есть представление о том, что какая-то часть его жизни или какие-то аспекты его жизни вроде бы являются его собственными, а за другими Господь присматривает. А некоторые избегают слова «Бог», они говорят о судьбе. Практически каждый русский человек верит в судьбу. Но как, в чем проявляется судьба? Под Глобальным и под Локальным архетипами она осознается человеком совершенно по- разному. Я могу привести такой образ: под Локальным архетипом жизнь можно уподобить веревке, висящей на гвоздях. Другими словами, есть какие-то моменты жизни (положения веревки), которые предопределены: здесь она фиксирована: они символизируют события, которые обязательно должны произойти, независимо от моей воли. Например, судьба моя такова, что в такой-то день я должен встретить такую-то женщину и на ней жениться. А потом в совершенно определенном возрасте я должен буду поскользнуться на льду, сломать себе ногу, попасть в больницу и прочитать там книжку, которую я при других условиях никогда бы не прочитал, и после этого понять, что жизнь моя совсем не такая, какой она должна быть, и после этого она кардинально изменится. А в промежутке между этими гвоздиками, то есть указанными конкретными событиями, ничто не предопределено, и у меня есть свобода воли, свобода выбора — хотя сами эти гвоздики вбиты еще до моего рождения, и никуда я от них не денусь. Таков типично локальный взгляд на судьбу или на Божественное вмешательство: есть какие-то совершенно конкретные моменты в моей жизни, когда Бог указывает мне Своим огненным пальцем, кто я есть и что должен делать, и эти моменты резко отличаются от всех остальных моментов моей жизни, и я это хорошо чувствую.

Я помню, давным-давно, во времена советской власти, пришел ко мне начинающий раввин, который в тот момент подпольно преподавал Талмуд и Закон Божий. И состоялся у меня с ним довольно забавный разговор по поводу жертвоприношения Исаака. Вы помните этот библейский сюжет: во сне к Аврааму является Господь и велит ему принести в жертву своего сына Исаака, но в последний момент, когда Авраам уже вознес нож, Он убедившись в преданности Авраама, отменяет жертву. На протяжении истории этот сюжет вызывал у разных людей разные чувства; в том числе у основоположника экзистенциализма, Серена Кьеркегора, есть целая книга, посвященная его интерпретации и комментированию. Так вот, с точки зрения этого раввина, основной подвиг Авраама заключался в том, что, когда ему приснился сон, он для себя должен был решить, Божественное ли это вмешательство в его подсознание, или же он увидел обычный «фрейдистский» сон, к воле Бога отношения не имеющий. Как вы понимаете, вопрос очень острый, если ситуацию живо себе представить, тем более, что по еврейской традиции считается, что этому самому сыночку Исайчику в описываемое время было не год и не два, а сорок лет. И с точки зрения моего собеседника, духовный подвиг Авраама заключался в том, что он, путем тяжелейшей внутренней борьбы, решил, что сон ему действительно послал его Бог. А я стоял на той позиции, что когда Бог посылает сон, то у человека с самого начала не возникает сомнений на тему, Божественный это сон или не Божественный, что это ему совершенно ясно. В общем, мы плохо поняли (и уж точно не переубедили) друг друга, и главная причина тому заключалась в том, что в понимании Божественного вмешательства в судьбу человека мой собеседник находился под Глобальным архетипом, а я — под Локальным.

А глобальный взгляд на судьбу человека заключается примерно в следующем: она может быть уподоблена человеческому позвоночнику, который имеет чередующиеся изгибы вперед (кифозы) и назад (лордозы): два изгиба назад, два изгиба вперед, и это предопределено. Но величина и конкретная форма этих изгибов зависят от человека. Другими словами, этот взгляд можно выразить так: судьба предопределена на абстрактно-качественном уровне, но конкретное ее наполнение не предопределено никак и полностью определяется волей человека. Другой образ глобально понимаемой судьбы такой: лягушка находится в кувшине со сметаной и, не в силах оттуда выпрыгнуть, сбивает ее своими лапками. У нее есть ограничения — сосуд, в котором она находится, консистенция сметаны и общее количество ее сил и энтузиазма. И если у нее хватит энтузиазма сбить кусок масла, то она от него оттолкнется и выскочит на свободу и спасется, а если не хватит

• то утонет. Но как именно конкретно будет это происходить, где она будет бить лапками — у правой стенки кувшина или у левой, когда и как начнет сбиваться масло — все это не предопределено. Предопределена исходная ситуация: горшок, сметана, лягушка. Таков глобальный взгляд.

А теперь давайте каждый из нас подумает, как он смотрит на свою судьбу: локальным взглядом или же глобальным? Какой взгляд вам ближе? Я думаю, что у большинства из вас превалирует один из этих двух взглядов. Я обращаю ваше внимание, что это зависит от гороскопа. Вполне может быть, действительно, что в жизни одного из вас реализуется локальная схема. А у кого-то другого — глобальная. А теперь подумайте: до какой же степени вы не будете понимать друг друга, если не будете заранее знать о Локальном и Глобальном архетипах! Вы будете говорить своему другу что-нибудь в таком роде: «Я ведь ясно вижу, что сегодня Господь тебе Свой перст продемонстрировал». А он будет вас не понимать, у него вообще такого понятия, как «перст Божий», не будет. В его жизни никаких таких локальных указаний свыше, то есть «перстов», нет, не было и не предвидится. Но он ощущает некоторое тонкое силовое поле, в рамках которого он должен перемещаться, и это долженствование воспринимает как высшее, или религиозное. Какая здесь мораль? Она, я думаю, вам ясна: с каждым человеком надо говорить на языке того архетипа, который у него по жизни активен.

Другой пример — воспоминания. Представьте себе, что у вас завершился какой-то жизненный сюжет: если по Перлсу, то гештальт завершен. Например, некоторый человек ушел из вашей жизни. И спустя какое-то время вы вспоминаете ваши с ним отношения. Как вы их будете вспоминать? Если вы настроены на Локальный архетип, то у вас в голове вспыхнут отдельные очень яркие эпизоды прошедшего сюжета: например, вы вспомните, как ваш друг однажды совершенно неожиданно распахнул двери вашей квартиры и предстал перед вами в черных сверкающих лакированных ботинках с длинными шнурками, волочащимися по полу. И сказал при этом слова, которые совершенно поразили ваше воображение, и вы их в точности помните до сих пор. Так проявляет себя Локальный архетип, и если ваши воспоминания будут такого рода, значит, ваша память настроена на Локальный архетип. Если же в вашей памяти остались преимущественно общие ощущения от ваших отношений, впечатления от того, как они протекали в целом, если вы будете вспоминать этот сюжет, думая о том, удовлетворены ли вы им сюжетом в целом или не удовлетворены, дал ли он вам импульс дальнейшего развития или не дал, стоило это все делать и переживать или не стоило, а вся история сама собой будет в вашем воображении члениться на некоторые части, составляющие единое законченное целое, например, по нашей диалектике — фаза творения, затем фаза осуществления, а под конец фаза растворения, — то вы вспоминаете ваши отношения под Глобальным архетипом. Разумеется, у вас, скорее всего, будут и локальные, и глобальные воспоминания, но обычно те или иные превалируют над остальными, содержат больше информации, имеют большее эмоциональное наполнение.

Попробуйте дома сделать следующее. Возьмите листок бумаги и выпишите на нем свои воспоминания: в колонке слева — глобальные, в колонке справа — локальные. Во-первых, обратите внимание на почерк: вы увидите, что слева и справа он будет отличаться. И во-вторых, обратите внимание на ваше эмоциональное и ментальное состояния, когда вы будете писать локальные и глобальные воспоминания: они тоже будут различаться. Отслеживая эти вещи, вы можете заметить, например, что под Глобальным архетипом у вас хуже память, но вы оптимистичны, и вам больше помнятся положительные стороны прошлого, а под локальным память лучше, но вы более пессимистичны. Такого рода наблюдения очень важны и представляют собой существенный момент самопознания.

А вот другой вариант проверки памяти на локальный и глобальный ее аспекты. Представьте, что вы прочитали книгу, и через месяц пытаетесь вспомнить ее содержание. Какого рода информация у вас остается в голове, на что настроена ваша память?

• * *

А теперь немного о гештальте восприятия. Представьте себе, что к вам приходит новый человек. Как вы будете его воспринимать? Есть ли у вас (внутренняя) анкета, по которой вы собираете данные о человеке, с которым вы только что познакомились? Вы чувствуете, что этот человек в вашей жизни неслучайный, вполне вероятно, что вас на какое-то время свяжет вместе общий сюжет, и вам нужно собрать о нем информацию. У вас есть каналы восприятия, соответствующие органам чувств — визуальный (зрительный), аудиальный (слуховой), кинестетический (телесный), вкусовой и обонятельный. Если вы, забыв обо всем на свете, смотрите на своего нового знакомого и хаотично его разглядываете, то у вас включен Локальный архетип. Если же если вы на него сначала посмотрите, потом послушаете, что он говорит, потом его потрогаете (не обязательно руками, можно и глазами потрогать, то есть чисто визуально догадаться, каков он наощупь в разных местах), потом зададите ему вопросы, касающиеся его детства, его рода занятий, его планов на будущее, увлечений и т. п., пытаясь сформировать себе единый образ, то вы находитесь под покровительством Глобального архетипа. Самое главное здесь не то, что вы охватите нового знакомого полностью. Вы, конечно, его не охватите, но получите о нем разностороннее представление, так что все грани и аспекты его жизни будут в вашем сознании как-то представлены, что и даст вам возможность сформировать его единый образ. У людей с глобальным типом восприятия обычно есть своя внутренняя анкета, которую они подсознательно стремятся заполнить, и, пока она не заполнена, они чувствуют характерное беспокойство: информация не собрана, гештальт не сформировался. Если вы это понимаете, то вы поймете человека, который, познакомившись с вами, будет задавать вопросы, которые, с вашей точки зрения, совершенно не должны его интересовать: праздные, несущественные и никуда не ведущие. Однако у него в течение его жизни сформировался определенный принцип конструирования гештальта (образа) своих знакомых, то есть анкета, которая должна быть вами заполнена, а иначе ему некомфортно. Использует ли он в дальнейшем выясненные обстоятельства и детали вашей жизни, неизвестно, но анкета стоит над ним, а над анкетой находится Глобальный архетип, который вынуждает его эту анкету заполнять.

А вот другой пример различий в локальном и глобальном подходе. Вы интерпретируете астрологическую карту. Вообще, есть два способа интерпретации карт. Первый обязательно включает этап той или иной ее математической обработки. Например, вы смотрите, сколько планет стоит в разных стихиях, сколько в карте соединений, оппозиций, тринов, квадратов, септилей и т. д., и пока вы все это по определенной схеме не сосчитаете, вы никаких выводов не делаете и никакая интерпретация у вас не начинается. К этому первичному анализу карты у многих астрологов добавляется определенная устная анкета, которая адресуется клиенту, например: «Расскажите о себе: какое у вас образование, кем вы работаете, каков ваш семейный статус, где вы в течение вашей жизни жили», — и т. п. Если вы, интерпретируя карту, идете по этому пути, над вами стоит Глобальный архетип. Если же, взглянув на карту, вы первым делом усматриваете там какую-то планету, которая как будто сама бросается вам в глаза, и вы немедленно смотрите, допустим, в каком знаке или доме она стоит, или отыскиваете какой-то ее выразительный аспект и тут же начинаете эту информацию вываливать на голову вашего клиента, даже не посмотрев, мужчина это или женщина, не ознакомившись с его (ее) семейным положением, с местом работы и возрастом, — то вы находитесь под Локальным архетипом. Я не хочу сказать, что глобальный подход лучше локального, ни в коей мере: оба могут быть эффективными в своих ситуациях. Но подумайте, как вы обычно интерпретируете карту, как вам удобнее? У каждого астролога есть своя привычная последовательность чередований локального и глобального подходов. Например, вначале он смотрит глобально, но при этом мало что видит. Потом он кое- что посмотрит локально, а затем обязательно опять вернется к глобальному взгляду, после чего опять последует более точное наведение и локальный взгляд, и так далее. Эти последовательности смены локального и глобального подходов в индивидуальном подсознании обычно довольно определенны, и человек над ними не властен — пока не осознал и не научился отслеживать эти свои модальности. Однако отслеживание включения высших архетипов и волевое управление ими свойственно либо людям, которые этим специально занимаются, либо возникает само собой на высоком уровне развития личности. Чем ниже уровень личности, тем больше человек запрограммирован в любой ситуации на вполне

определенную последовательность смены высших архетипов.

• * *

Поговорим теперь об эмоциях. Вообще, эмоцию можно рассматривать в двух разных аспектах: как состояние и как реакцию на стимул. Вот, например, эмоция обиды. Обида как состояние может быть нескольких видов: маленькая обида, средняя обида и всеобъемлющая обида; подумайте сами, под какими архетипами они могут находиться. Как реакция на стимул, обида может быть ответом на конкретный поступок партнера, или же на его поведение в сюжете в целом. «Я обиделся на тебя не потому, что ты меня вчера обманул, а сегодня вместо извинений нагрубил. Я обиделся на тебя потому, что в целом баланс наших отношений за последние три года для меня неудовлетворителен». Это — глобальный взгляд, и это серьезно. И если ваш друг, на которого вы обиделись и предъявили подобную обиду, начнет в локальной модальности перечислять: «А, помнишь, я тебя тогда-то из проруби вытащил, а потом водкой отпаивал», — то для вас, пока вы в своей обиде стоите под Глобальным архетипом, эти оправдания не прозвучат: чтобы это произошло, нужно вас сначала за веревку вытащить под Локальный архетип. Или, если это не получается, ваш друг должен сам сменить модальность оправданий и начать отвечать в глобальном же стиле, а иначе его ответ будет некомплементарным и вас не устроит.

Стимулом для обиды часто выступает несправедливость, и следует четко различать ее модальности. Бывает локальная несправедливость: например, вы сгоряча несправедливо обидели ребенка, он заплакал — но вы его погладили по голове, разрешили съесть мороженое, и он утешился. А есть глобальная несправедливость, которая переживается гораздо глубже и серьезнее, в том числе и детьми, и у них это различение проявляется очень рано: «Ты меня вообще не любишь (или вообще обижаешь)» — не локально, вот сегодня, а вообще, в течение моей жизни. У детей такого рода глобальные реакции и оценки появляются очень рано, и это тоже надо отслеживать. Родитель может думать: маленький, что он понимает! Маленький-то он маленький, но архетип над ним встает еще до того, как он родился, и соответствующая программа подсознания бдит не хуже Пентагона — и копит впечатления, чтобы потом отлиться в виде законченного невроза или просто скверного

характера.

Другой пример — эмоция радости. Глобальная радость — это радость человека в целом; обычно это радостное настроение в данный период. Над его радостью стоит Глобальный архетип, и никакие мелкие неприятности совершенно на нее не действуют. Однако в какой-то момент, когда их количество превысит некоторую величину, у него в целом возникнет горестное настроение, и мелкие радости не будут на него действовать. Таким образом, Глобальный архетип дает возможность эмоции проявиться несмотря на то, что жизненные стимулы могут быть противоположного сорта. Это очень ценное качество человеческой психики. С другой стороны, локальная радость тоже дает человеку возможность радоваться, «несмотря на». И это тоже очень важное качество человеческой психики. Вот все вокруг плохо, но есть какая-то мелочь, которая меня радует, и мое настроение поднимается. Подумайте о вашей радости: какой она является: глобальной или локальной? Способны ли вы радоваться, когда в вашей жизни есть отдельные неприятности? Способны ли вы в плохом состоянии радоваться мелочам?

• * *

И еще один важный сюжет — это пара. Вот два человека: что значит, что они образуют пару? Когда один из них вправе употреблять выражение «мы»? Когда над этими людьми стоит Глобальный архетип. Если же этого нет, то слово «мы», употребленное одним из партнеров, может у второго (особенно если он сам находится под Локальным архетипом) вызвать сильное раздражение: «Какое еще такое «мы»? Нет никакого «мы»! Есть ты со своими достоинствами и недостатками, и есть я, совершенно другой, со своими индивидуальными особенностями, совсем другой, чем ты, и существую я пока что совершенно отдельно от тебя. Что еще за «мы» такое?!» Но если два человека смотрят друг на друга, разговаривают о чем-то, то над ними незаметно встает парный эгрегор, и тогда это самое МЫ и становится самой что ни на есть объективной реальностью. Человек, который говорит партнеру: «Нам с тобой надо сделать то-то», — выступает в роли жреца парного эгрегора. Это, замечу, совершенно необходимая роль, и не один, так другой партнер должен ее выполнить. Тот человек, у которого сильнее Глобальный архетип, в ней и выступит — конечно, со свойственными ему искажениями. Человек, который использует только Локальный архетип и не понимает значения слова «мы», по существу, никогда не поймет, что такое парный эгрегор, не увидит программы пары, и парный сюжет с ним не может быть выстроен в принципе. Парная программа опускается сразу на двух людей, которые должны вместе что-то сделать. И если в этой ситуации не употреблять слово «мы», если не вставать под Глобальный архетип, то понять происходящее невозможно. И хотя, конечно, здесь возможны злоупотребления, но это уже другой вопрос.

В межличностном общении постоянно происходит стихийный перевод из локальной модальности в глобальную и обратно

• это происходит ежедневно во всех переговорах. Например, муж высказывает жене какую-то локальную, конкретную претензию: «Почему ты сегодня забыла разогреть мне ужин?» — а она ему отвечает глобально: «Я знаю, я у тебя вообще идиотка, ты всегда недоволен моим поведением!» И это — очень грубая неадекватность, которая показывает, что в парном эгрегоре есть большая щель, которая буквально заставляет партнеров идти на столь грубо некомплементарное поведение. Обратная ситуация возникает, когда партнер говорит вам какую-то общую вещь, например: «Удивительно неприятно ведут себя некоторые люди», — а вы ему на это отвечаете: «Ты на что, скотина, намекаешь? Ты на меня намекаешь?» — и дальше партнеру приписывается то, чего он, возможно, вовсе не имел в виду.

Вообще, культура человеческих взаимоотношений начинается со внимания к модальностям. Как правило, любое неадекватное, неправильное, оскорбительное поведение мотивировано неправильным восприятием и неадекватным использованием модальностей. Учитесь воспринимать людей прямо: говорит партнер в локальной модальности — понимайте его слова в локальной модальности, говорит он в глобальной — понимайте в глобальной. Как правило, стихийные и профессиональные мастера недобросовестного общения, обманщики, манипуляторы и т. п. ведут энергичные психологические игры, включающие в себя как обязательный элемент рассогласование модальностей на различных планах: например, на социальном уровне человек говорит фразу в локальной модальности, а на психологическом прочно находится под Глобальным архетипом. И для того чтобы найти адекватную контригру, нужно хорошо видеть чужие (и свои) модальности и уметь их эффективно

переключать, что требует специальной подготовки.

Я надеюсь, что вам стало понятно, как гештальт-терапия Фрица Перлса связана с Холистическим архетипом; а в следующий раз я расскажу вам еще об одном архетипе, который имеет прямое отношение к его психологии.

Спасибо. До свидания.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АРХЕТИП

Здравствуйте, дамы и господа!

Основные понятия, которые мы с вами сегодня будем разбирать, это внутренний мир человека (представляющий, собственно говоря, основной интерес психологии) и его внешний мир — но взятый в субъективном его преломлении. На мой взгляд, это основные темы психологии. Если помните, в начале этого курса лекций (см. книгу «Психология для астрологов», лекция 8) я вам рассказывал о Карле Юнге и его учении. Я напоминаю: он посвятил этой теме толстый трактат «Психологические типы», в котором делил людей на интровертов и экстравертов. Их точки зрения Юнг характеризует так:

Интровертная точка зрения есть та, которая всегда и при всех обстоятельствах стремится поставить эго или субъективно психологический процесс над объектом, так, что уровень ценности объекта всегда будет ниже уровня ценности субъекта. Объект является лишь внешним объективным знаком, воплощением идеи, причем существенной остается всегда сама идея. Экстравертная точка зрения, наоборот, ставит субъекта в подчинение объекту («объект» по Юнгу можно понимать как внешний мир), причем объекту принадлежит преобладающая ценность. Субъективный процесс нередко мешает и является ненужным придатком к объективным событиям.

И после этого Юнг дал длинный исторический обзор, в котором показывал, что основные теологические споры в раннехристианской и среднехристианской церкви, в сущности, вращались вокруг тем интровертности и эктравертности, хотя внешне участники споров обсуждали такие, например, вопросы, как природа сущности Христа — человеческая она или Божественная, и тому подобные фундаментальные для христианина вопросы. Но факти-

чески, как писал Юнг, это было отражение двух психологических акцентуаций, которые существуют в психике человека: экстравертной и интровертной.

• * *

А теперь мы обсудим вопрос об уровнях осознания человеком своего внутреннего мира, или об уровнях осознания себя как субъекта, как сказал бы Юнг. Затем мы рассмотрим уровни осознания человеком внешнего мира и уровни осознания связей между внешним и внутренним миром. Дело в том, что все это выглядит совершенно по-разному в зависимости от того, насколько человек развит, насколько он склонен к осознанию себя и окружающего мира и насколько у него есть склонность к постижению своих внутренних пространств. И для того чтобы понятия внутреннего мира и внешнего мира в его субъективном преломлении для вас сколько-нибудь материализовались, я сейчас попытаюсь описать эти уровни.

Уровни осознания внутреннего мира

Я предложу вам семь уровней осознания человеком своего внутреннего мира, которые обычно проходятся человеком последовательно один за другим.

На первом уровне осознания своего внутреннего мира человек считает, что никакого внутреннего мира у него нет. На его взгляд, не существует такой вещи, как внутренний мир или хотя бы внутренняя реальность. Он полагает приблизительно так: «Я есть то, что объективно, в глазах социума, представляю собой. У меня бывают, конечно, какие-то мысли, какие-то эмоции, но как они ко мне приходят, так через меня они и уходят, и никакого особого внутреннего пространства, в котором шли бы какие-то особые процессы и которое существовало бы автономно, то есть независимо от внешнего мира, и притом отличало меня от других людей, у меня нет». Взгляд этот очень распространенный, и не только в субъективном представлении (то есть многие люди действительно так о себе думают), но и с научной точки зрения. Например, есть такая ветвь психологии, которая называется бихевиоризм, от английского слова behaviour («поведенчество», так сказать), в которой человек рассматривается как набор программируемых реакций, то есть своего рода черный ящик, к которому мы обращаем определенный стимул и он по определенным законам (может быть, пока не до конца выясненным) выдает нам реакцию. Но при этом разбираться в природе этого черного ящика человеку первого уровня в голову не приходит, и он не предполагает, что там есть что-то, управляемое волей и сознанием самого человека.

Итак, на первом уровне осознания внутреннего мира его как бы нет, а есть лишь набор тех или иных реакций. Тогда возникает вопрос: как такой человек относится к своим фантазиям? Ответ прост: он относится к ним как к галлюцинациям в худшем смысле этого слова, то есть как к чистому мусору сознания; их наличие он воспринимает как признак несовершенства человека; когда у него возникают какие-то мысли, какие-то чувства, какие-то образы, он считает, что за ними абсолютно ничего реального не стоит. Совсем ничего.

На втором уровне осознания внутреннего мира происходит его обнаружение как такового, или признание человеком существования у него внутренней реальности. Этот человек мыслит себя примерно так: «У меня есть психика, но что это такое, не вполне понятно. У меня есть внутреннее пространство, есть подсознание, по крайней мере, есть что-то такое, что управляет моим состоянием сознания. Эта психика, это подсознание непознаваемы сами по себе, но они обладают самобытием и в какой-то степени управляют моим внешним поведением», — причем это управление понимается на достаточно наивном уровне: например, как склонность к запоминанию и забыванию. Люди, которые интенсивно учат слова иностранного языка, отмечают такой интересный факт: некоторые слова почему-то заучиваются очень быстро, буквально с одного-двух раз, а некоторые, сколько их ни учи, от простых повторений не запоминаются никак, и нужно придумывать какие-то специальные методы их запоминания. Ясно, что подсознание, психика на разные слова реагирует по-разному, некоторые признает, а другие — как будто решительно не желает включать в себя, и почему так происходит, непонятно. Человек понимает, что у него избирательна память, что у него есть одни способности, а других нет, и что это связано с какими-то его внутренними предрасположенностями, которые где-то в его психике закодированы. Его фантазии имеют для него прагматическую ценность: например, они развлекают его, когда ему скучно, или отвлекают его от боли, но принципиальной, существенной роли в своей жизни он им не отводит.

Итак, на втором уровне внутренний мир обнаруживается, но скорее как загадка, и максимальную ценность в нем составляет то, что еще не проявлено; в частности, мысли и эмоции, которые человек внутри себя переживает, особой ценности для него пока не представляют.

На третьем уровне происходит открытие внутреннего мира на качественном уровне. На втором уровне внутренний мир представляется человеку как предметный набор определенных проявлений: мыслей, образов, фантазий, воображения, эмоций, которые человек проживает внутри себя — и только. На третьем же уровне происходит обнаружение постоянных, часто противоречивых тенденций внутри самого человека, то есть здесь уже можно начинать говорить о субличностях. Помните, в самом начале нашего курса (часть 1, лекция 5) я рассказывал вам о субличностях? Так вот, пока человек (ваш клиент, например) находится на первом или на втором уровне осознания своего внутреннего мира, с ним о субличностях лучше не разговаривать — он не поймет, о чем идет речь. Это понятие будет для него (в лучшем случае) совершенно абстрактным и к нему самому неприложимым. А здесь, на третьем уровне осознания себя, человек обнаруживает, что у него есть достаточно глубоко укорененные, нередко противоречивые тенденции, или части психики, или субличности, которые в нем постоянно существуют, причем чаще всего одна его часть хочет чего-то одного, а другая — чего-то совершенно другого, и обе они иногда управляют его волей. Другими словами, человек обнаруживает, что на его центр принятия решений влияет не меньше трех сил. Первая сила — это его рациональное сознание. Вторая сила — это его некоторая подсознательная тенденция, которую он может частично осознавать, но корни ее ему непонятны. И третья сила — это в каком-то смысле противоположная подсознательная тенденция. И это самый распространенный случай, когда человек обращается за помощью к психотерапевту, и это обращение осмысленно. Когда человек находится на третьем уровне осознания своего внутреннего мира, он понимает, что кроме его сознательной воли, которая настроена на реализацию его проекта, на него еще действуют подсознательные тенденции, которые ему не вполне понятны, но могут быть отчетливо оппозиционны его проекту, и их действие может приводить к тому, что в ответственной ситуации он вдруг забывает сделать важный звонок, или на ответственных переговорах начинает совершенно неадекватно себя вести и проваливает дело, на которое потратил много времени и сил. И он понимает, что это не есть чисто внешняя случайность (как говорится, не повезло), но результат действия каких-то его установок, которые постоянно в нем существуют и незаметно влияют на его волю и на принимаемые им решения.

И здесь человек обнаруживает, что его подсознательные тенденции или установки часто выступают как противоречащие его сознательной воле, идут поперек намеченной им программе, а когда этой воли или программы нет, он все равно ведет себя как-то очень непоследовательно. Он не может этого регулировать, но он отмечает, что эти тенденции в нем есть.

Фриц Перлс, о котором я вам рассказывал на прошлой лекции, ввел в типичной для него грубоватой манере понятия «верхняя собака» и «нижняя собака» (последний термин в английском языке используется в значении «неудачник»). «Верхняя собака»

• это супер-эго по Фрейду, то есть это, попросту говоря, моральный долг и цензура человека. «Нижняя собака» — это понятие, которого у Фрейда не было. Это сила (обычно подсознательная), которая противопоставлена тому давлению, которое оказывает на волю человека его «верхняя собака». «Нижняя собака» может подстраивать внешние обстоятельства, она может заставлять человека по каким-то причинам увиливать от своего долга, но это вполне определенная, объективно существующая программа подсознания, или тенденция подсознания, которая представлена в психике любого человека. И если вы хотите его правильно понимать, то вы должны не только слушать «верхнюю собаку», то есть его супер-эго, но должны также иметь в виду, что в его внутреннем мире представлена и «нижняя собака», которая делает нечто противоположное.

Еще раз повторю: Перлс не был теоретиком; он в первую очередь был практиком, и если он в своих теоретических книгах вводит какие-то архетипы, то надо думать, что они были свойственны очень многим его пациентам, и вполне вероятно, что описанные им эффекты обнаружатся и у ваших клиентов, как только вы начнете профессионально ими заниматься.

Следующий, четвертый уровень осознания человеком своей психики характеризуется созданием (и практическим использованием) ее трехэтажной модели. Человек на четвертом уровне начинает разбираться в структуре своего внутреннего мира и приступает к реальной работе с ним. И в первую очередь он выстраивает трехэтажное представление о своем внутреннем мире.

На третьем (высшем) этаже он располагает свое осознаваемое внутреннее пространство. Здесь происходит важное событие: человек осознает, что то, что раньше, на низших уровнях развития, он считал своими случайными фантазиями, галлюцинациями, мыслями, эмоциями, и они казались ему хаотичными и ни к чему не привязанными — на самом деле представляет собой некоторую систему, определенное пространство, в котором, собственно говоря, и функционирует его психика. Здесь внутреннее пространство осознается, как существующее не совсем, конечно, автономно, но, по крайней мере, относительно независимо от внешнего мира. В частности, человек понимает, что у него есть свой внутренний язык, набор метафор и ассоциаций для представления внешнего мира и свойственный именно ему набор эмоций, который начал формироваться еще в детстве. Все это собирается вместе и образует его внутреннее метафорическое пространство, и он понимает, что оно устойчиво, оно не случайный факт его психической деятельности. Это систематически повторяющийся факт его внутреннего видения и внутреннего ощущения, это устойчивая структура, которая не только на него как-то влияет, но и на которую он может существенно опираться.

Второй этаж этой трехэтажной модели внутреннего мира — это слой, который я назвал бы так: полуосознаваемое. Он находится в промежутке между первым этажом, который мы назовем словом подсознание, и который не осознается, и уже описанным третьим этажом, который есть, наоборот, хорошо осознаваемое внутреннее пространство. Итак, второй этаж это особая прослойка, которая состоит из определенных влияний, которые поднимаются из подсознания, но которые человек может осознавать специальным усилием воли, специальной концентрацией внимания. Это, например, те моменты, на которые мы обращаем внимание, если оно не отвлечено какими-то более важными, с нашей точки зрения, делами. Таким образом, ко второму этажу относится то, что человек в принципе осознать может. Таковы, например, модальности высших архетипов, о которых я вам много рассказывал, и таков же, по большей части, весь язык и инструментарий психологии для начинающих изучать эту науку. Можно сказать так: к полуосознаваемой части внутреннего мира относятся те части вашего психического устройства, которые можно осознать, когда вам показали на них пальцем.

И, наконец, первый этаж внутреннего мира — это подсознание, относительно которого человек третьего уровня догадывается, что в нем есть много всего разного, много всяких зверей и рыб, теплых и холодных течений, тенденций, программ, которые влияют на его поведение, но которые для него малодоступны, за исключением того случая, когда какая-то крупная рыбина высунет морду из этого океана и достигнет второго этажа, то есть сферы полуосознаваемого и тогда, осознав ее глаз или жабру, можно догадываться о том, какова она (то есть программа подсознания) в целом.

И на четвертом уровне человек уже получает возможность работать над собой в узком смысле этого слова. Он, во-первых, отслеживает влияние внешнего мира на свой внутренний мир, он отслеживает, какие процессы идут в полуосознаваемом слое психики, и он сознательно совершенствует свое осознаваемое внутреннее пространство.

Например, ученый говорит: «Я хорошо продумал эту тему». Что это означает? Он занимается этой темой, он собирает информацию, а потом из этой информации он начинает выстраивать некоторую систему. Он начинает классифицировать объекты, которые попали в сферу его внимания, устанавливает связи между ними, уровни различных иерархий и так далее.

Совершенствование осознаваемого внутреннего пространства касается и впечатлений от внешнего мира, которые получает человек четвертого уровня по ходу своей жизни. На первых двух уровнях он относится к ним равнодушно, он не воспринимает их как материал для внутренней работы. Здесь это уже не так. Здесь впечатления от внешнего мира или сами по себе, или с помощью волевого усилия человека выстраиваются в определенные линии, в определенные сюжеты: он начинает вычленять события из сплошного жизненного потока и по своему усмотрению связывать их друг с другом.

В этом месте, кстати говоря, трещит по швам предсказательная астрология, потому что сама идея прогнозировать события упирается в то, что не совсем понятно, что есть событие — по крайней мере, на субъективном уровне. Вообще, астрология — наука субъективная, то есть она рассказывает не о том, что с человеком объективно происходит, а о том, как он субъективно это воспринимает. И тогда возникает вопрос: что же такое событие в субъективном мире? Я думаю, что предсказательная астрология, если и будет когда-нибудь создана как более или менее адекватное искусство, то начнет с того, что тщательно разберет этот вопрос — что же такое есть субъективное событие?

На пятом уровне осознания внутреннего мира человек по косвенным признакам учится проникать в не видимую для него самого часть внутреннего мира, то есть в свое подсознание. Он уже не удовлетворяется тем, что он отслеживает полуосознаваемые моменты и как-то их уточняет: он овладевает искусством работы с теми частями своего подсознания, которые ему прямо совсем не видны.

В качестве примера могу привести уже не раз упоминавшуюся мной технику косвенной психокоррекции с помощью освоения модальностей высших архетипов. Основная моя идея заключается в следующем. Если у человека есть болезненная зона в психике, настолько болезненная, что она не переносима для его сознания, и сознание ее полностью вытесняет, то вокруг нее, как вокруг черной дыры, возникает определенное искажение всех энергетических структур, в частности, искажаются используемые модальности — причем в случае тяжелых психических травм нарушения в их использовании наблюдаются не только непосредственно около травматической зоны, но и по всему спектру жизненных проявлений человека. Чаще всего это выражается в том, что одни модальности он использует постоянно, а другие, наоборот, упорно игнорирует, словно стараясь исключить соответствующие архетипы из своей жизни целиком. Поэтому, балансируя использование архетипов в какой-то другой области, пусть на первый взгляд и очень далекой от патологической, человек выстраивает отношения с архетипами как таковыми, и тем самым косвенно подлечивает и свою проблемную зону, которая, повторяю, может быть совершенно недоступна его прямому сознанию.

Конечно, работа с совершенно не видимой частью подсознания это не обязательно работа с модальностями. Но конструктивный подход к глубинам своей психики для человека становится естественным и необходимым: он понимает, что он хорошо ориентируется в осознаваемом внутреннем пространстве, что-то видит в полуосознававаемом, но самая фундаментальная, самая глубинная работа у него идет с теми частями психики и внутреннего мира, на которые он свое внимание направить в принципе не может. На эту тему я могу привести пример.

Когда-то очень давно я разговаривал с одним молодым человеком, который был профессиональным художником, в частности, писал портреты, которые пользовались определенным успехом. Я спросил, как он добивается передачи внутреннего состояния своего героя, то есть пишет именно психологический портрет, в котором проступают не просто похожие черты лица, а именно внутреннее выражение души? На что он мне сказал, что об этом специально думать не надо, поскольку если ты правильно настраиваешься и хорошо рисуешь, то это получается само. И позже, уже на собственном опыте, я понял, что это было совершенно точное наблюдение: правильно работая над формой, которую вы осознаете, вы приходите в состояние, когда на самом деле идет работа с глубинным содержанием, которого вы не осознаете, хотя, может быть, вы его тонко интуитивно чувствуете (а может быть, и не чувствуете — точнее, не осознаете своих чувств).

Здесь, на пятом уровне, происходит осознанная фильтрация влияний внешнего мира на внутреннее пространство. Например, человек говорит: «Вот об этом я сейчас думать не буду», — и смещает свое восприятие, намеренно делает его поверхностным, чтобы не воспринять того, что, с его точки зрения, в его внутренний мир входить не должно. И человек учится делать это сознательно, развивая тонкие техники. (Неосознанно, хотя и грубо, это делают абсолютно все люди, независимо от уровня осознания своего внутреннего мира.)

На шестом уровне как результат всей этой работы происходит частичное разрешение конфликтов внутри самой психики, то есть внутренних антагонистически конфликтующих тенденций становится меньше, и человек с ними как-то разбирается: или учится включать их по очереди, или находит компромиссные варианты, или обнаруживает третий способ видения, который не сводится ни к одной подсознательной позиции, ни к другой, но частными случаями которого являются та и другая; можно сказать, что у него появляется объемное видение вместо плоского.

Здесь человек приучает работать на себя совсем невидимую часть своего подсознания, причем делать это как во внутреннем пространстве, так и во внешних ситуациях. Например, не имея представления о том, как работают его механизмы памяти, он тем не менее учится настраивать себя таким образом, что когда ему нужно что-то вспомнить, оно приходит ему в голову, а когда ему не нужно об этом помнить — вытесняется. Я читал как-то заметки известного путешественника, у которого, помимо прочих талантов, был еще и замечательный лингвистический талант: он с необыкновенной скоростью умел учить незнакомые языки. Когда он путешествовал по Южной Америке и приходил в совершенно изолированные от внешнего мира дикие племена, он в течение нескольких недель в совершенстве выучивал их языки — при том, что переводчиков у него зачастую не было. Так вот, он рассказывал, что когда его корабль отчаливал от берегов этой самой Южной Америки, то он начисто забывал все языки, на которых свободно говорил, находясь в ее пределах. И все то время, что он находился у себя дома, он эти языки не помнил, а когда в следующий раз приплывал в Южную Америку, то снова эти языки вспоминал и мог на них свободно разговаривать.

Аналогичные эффекты наблюдаются иногда под действием глубокого гипноза или после приема психотропных препаратов: человек вспоминает не только подробности своих прошлых воплощений, но и языки, на которых он тогда разговаривал и иногда умеет удержать эту память, вернувшись из гипноза.

Сознательное и систематическое использование глубинно-подсознательных структур — характеристика человека шестого уровня. И здесь же происходит откровение внутреннего «я», которое человек видит как своего высшего руководителя и как творческий источник всей внутренней жизни. Здесь внутреннее пространство уже очень велико; человек осознает, что у него есть внутренняя ценностная система и выстраивает внутренние приоритеты, то есть можно уже говорить о развернутом внутреннем мире, в котором обнаруживается первоисточник — определенная сила, которая ведет его развитие.

А на седьмом уровне становится возможным сознательное, осознанное, управляемое движение точки сборки, то есть управляемая волей человека смена состояний сознания, когда оно сфокусировано во внутреннем пространстве человека. Этот человек легко управляет состоянием своего сознания, и с помощью этого умения разрешает противоречия во внутреннем пространстве, причем делает это, главным образом, путем выстраивания взаимоотношений между ценностями внутреннего мира и внутренним «я». Его внутреннее «я» подсвечивает ему его истинные ценности, в результате чего образуется интегрированная личность и единый внутренний мир. Конечно, деление внутреннего пространства на три этажа: осознаваемое, полуосознаваемое и неосознаваемое — сохраняется на всех уровнях, но каким-то образом для самого человека его внутренний мир делается единым — в первую очередь за счет усиления взаимосвязей всех этих его слоев.

Уровни осознания внешнего мира

Я рассказал об уровнях осознания внутреннего мира немного схематично, но, надеюсь, какой-то образ у вас возник. А теперь давайте поговорим об уровнях осознания внешнего мира. Причем я подчеркиваю, что здесь внешний мир рассматривается как воспринимаемый данным человеком: помните, что я веду обсуждение с точки зрения индивидуума, а не с точки зрения «объективной» науки; а это очень разные вещи, и я надеюсь, что сегодня по ходу лекции это станет вам понятно.

Итак, вопрос идет о том, как человек осознает внешний мир

• и мы рассмотрим семь уровней осознания человеком внешнего мира и себя в нем.

Первый уровень я бы назвал экзистенциальным в худшем смысле этого слова; так экзистенциализм преподносится в книгах Камю, Сартра и, в меньшей степени, в трудах своего основоположника — философа девятнадцатого века Серен Кьеркегора. Эта позиция выглядит примерно так: «Есть объективный мир, мною не управляемый и практически мною не познаваемый, и я в нем

• тотальная марионетка, и никак на него влиять не могу. Я могу, конечно, бить лапами, но по существу ни на что всерьез воздействовать не могу». Здесь человек отказывает себе, во-первых, в личной воле, а во-вторых, в действенности своего осознания, то есть считает, что оно на что не влияет. Личная воля здесь понимается как что-то совершенно несущественное: если на меня опускается дубина, я могу подставить под нее правый бок или левый бок, но по существу никакой разницы нет. И главное, человек об этом обычно совсем не думает.

Второй уровень осознания внешнего мира характерен для массовой психологии стран западного мира. Эта позиция выглядит примерно так: «Существует объективный мир, а я в нем — участник с независимой волей. Я в этом мире могу проводить свою программу — будучи в рамках, которые мир мне предоставляет». На политическом языке эти рамки обозначаются как «законы» или «права человека», но в качестве жизненной позиции человека второго уровня они понимаются скорее чисто поведенчески: человеку представляется, что у него всегда есть какие-то варианты выбора, и у него есть свободная воля и инициатива, реализуя которые, он может в этом мире существовать. На втором уровне человек подсознательно полностью подчинен общественному сознанию, потому что он считает, что есть объективный мир и объективная истина, которую он постигает в какой-то степени, а в чем-то не постигает

• но не потому, что она для него несправедлива, а потому, что у него для этого не хватает времени или умственных способностей. Но эта истина, касающаяся объективного мира, одинакова и обязательна для всех.

На третьем уровне у человека возникает взгляд, за который многие граждане жестоко преследовались, иногда вплоть до смертной казни. Этот взгляд можно сформулировать так: «У меня, как и у всякого другого человека, есть право на свой независимый взгляд на внешний мир, и этот свой взгляд я имею по праву рождения. Истина мира, развернутого лично ко мне, отличается от истины мира, развернутого к другим людям и коллективам». Казалось бы, что уж такого преступного в таком взгляде? Он кажется вам несколько экстравагантным, но не более того? Однако, как это ни покажется странным, для того чтобы последовательно стоять на этих позициях, нужна большая личная энергетика и стойкость. Как социум обычно относится к таким людям? Вот Чаадаев, например, заявил такой взгляд — и его объявили сумасшедшим. И подвергли, по-моему, домашнему аресту. Такая была выбрана превентивная мера суровым царским режимом России начала девятнадцатого века.

А вот другой пример, уже из нашего времени. Это было в начале девяностых годов, когда я, уже будучи знаком с астрологией, завершал свою казенно-социальную карьеру, и занимался проблемами безопасности сложных технических объектов, каковая тема напрямую связана с проблемой защиты от землетрясений. И у нас в институте нередко обсуждались формальные и неформальные методы прогноза землетрясений, в частности упоминалась какая- то женщина на Украине, по поводу которой даже не говорилось, что она ясновидящая; нет, все было гораздо научнее: она построила модель и по этой модели точно предсказала там два землетрясения: и время, и место, и даже приблизительную силу. По поводу чего один научный сотрудник, который слушал этот рассказ, сказал так: «Если точно предсказала, значит — сумасшедшая».

Итак, право человека иметь свой оригинальный взгляд на внешний мир и представление о том, что он имеет на него право, потому что мир действительно развернут к нему не так, как к другим людям, требует очень большой собранности, поскольку общественное подсознание, а также порой и сознание, порой прямо указывают человеку: нет, не имеешь ты права на свой личный взгляд; а если будешь настаивать, то значит, ты — шизофреник или что-нибудь в этом роде. Как (не мной) было сказано: если вы разговариваете с Богом и отчитываетесь Ему о своих делах, то вы

• верующий, а если Бог разговаривает с вами и говорит вам что-то о Своих планах, то вы — сумасшедший.

На четвертом уровне человек уже не просто дает себе естественное право воспринимать внешний мир уникальным, лично ему свойственным способом, но у него к тому же появляются ощущения по поводу того, как именно внешний мир кнему лично развернут. Здесь у человека нередко возникает ощущение, что внешний мир развернут к нему так, что он человека любит и постоянно учит. Практически все люди на определенном этапе своего эволюционного развития получают такое откровение, причем нередко очень яркое. По этому поводу говорится, например, так: что Бог ни делает — все к лучшему. Но при этом сам человек достаточно критично к себе относится и считает, что он плохо (и далеко не всегда) воспринимает адресованные ему уроки внешнего мира, и убежден в том, что если бы он воспринимал их лучше, то и его жизнь, и жизнь мира были бы лучше.

На пятом уровне осознания внешнего мира человек воспринимает мир в большой степени в динамике, то есть он ощущает, что его внешняя жизнь подчинена определенной логике, что есть определенный внешний сюжет развития, который ведет его по жизни. Иногда, правда, сюжет этот почти теряется, и тогда в его жизни идет тяжелый, скучный период, сумерки богов, что называется, но даже и тогда человек смутно чувствует, что все-таки некоторая высшая сила его по жизни ведет. (Это примерно уровень юношеской личности.) А иногда, в высшие минуты, логика индивидуального сюжета чувствуется очень сильно: буквально до того, что с человеком происходят чудеса и он понимает, что это

• перст судьбы или перст Божий. Например, он понимает, что в какой-то ситуации он выжил чудом, или что к нему пришла такая поддержка, на которую он, исходя из логических соображений, никак не мог рассчитывать.

На этом уровне у человека часто возникает мания величия: он не понимает, что у всех остальных людей получается так же, что мир тоже развернут к ним индивидуальным образом. Он считает, что он выделен из всех людей. И это, надо сказать, сильное переживание, и вы просто так его не разубедите: это переживается очень интимно, очень глубоко. Это глубинное (и пробуждающее чрезвычайное самомнение) ощущение своего равенства с внешним миром, и человеку трудно поверить, что оно может быть свойственно и другим людям тоже.

На шестом уровне осознания внешнего мира человек улавливает не только то, что у него есть внешняя судьба как таковая, но и обнаруживает некоторые ее закономерности — то, что называется ритмом этой судьбы. Однако он по-прежнему видит их во внешнем мире, то есть как чисто внешние повороты сюжетов; в этом он усматривает некоторую логику. На этом уровне человек уже хорошо понимает, что есть мировая карма и есть индивидуальная карма и, вероятно, у него у самого тоже есть какие-то кармические завязки, а иногда происходят их развязки, и порой он знает, что сделал что-то не то, попался на провокацию внешнего мира — и в свое время будет за это платить, причем платить очень жестко. А иногда, наоборот, он чувствует, что сейчас пришло время, когда можно побезобразничать, и никакой особенной расплаты за это не будет. Этот человек улавливает ритм своей судьбы, но ее этика, то есть правила, по которым она идет, ему не всегда понятны и не всегда его устраивают. Он подчиняется воле судьбы, он делает то, чего судьба от него хочет, понимая, что никуда не денешься. Но его внутренняя этика не выстроена, ему не до конца очевидно, этично его поведение или нет. У него есть сомнения по поводу себя

• и это иногда правильные сомнения.

На шестом уровне человеком уже наблюдается четкая связь внешнего мира с внутренним. Хотя он (особенно будучи экстравертом) может быть об этом и не думать, но фактически сознательно окрашивает любое внешнее событие своими внутренними ощущениями. Но внутренний и внешний миры у него пока еще не вполне согласованы

А на седьмом уровне происходит интеграция внешнего и внутреннего миров, то есть человек согласует свою внутреннюю этику и систему внешних ценностей в единое целое. В результате у него получается единый ритм существования — это примерно соответствует уровню интегрированной личности. Его жизнь в общем и целом видна ему заранее достаточно хорошо. Свои жизненные сюжеты он видит достаточно четко, как будто судьба ему их заранее показывает и ждет его эмоциональной реакции. Если он их эмоционально принимает, то они идут, если он не принимает, то они или откладываются, или существенно модифицируются, или вообще отменяются. Другими словами, этого уровня характерно буддхиальное ясновидение в области внешней жизни человека.

Двухуровневая модель психики

А теперь я хочу предложить вам простейшую модель функционирования психики, которую буду сегодня развивать, и которая имеет очень естественную астрологическую интерпретацию. Мы с вами разделили психическую деятельность на два типа: первый тип связан с внутренними процессами, идущими в психике, когда органы чувств человека отвлечены от внешнего мира, и он полностью занят своими мыслями, чувствами, фантазиями и т. п.

• это внутренняя жизнь человека, и место, где она происходит, называется его внутренним миром. Второй тип психической деятельности связан с вовлеченным во внешний мир существованием человека, когда он как бы забывает о своем внутреннем мире и полностью вовлекается во внешнее действие, то есть во внешний мир, который воспринимается им особым, лично ему свойственным образом. Но это еще не все: существуют еще два психических состояния, или состояния сознания, когда происходит обмен информацией между внешним и внутренним мирами человека.

Взгляните на схему, изображающую процессы, о которых я говорю: перед вами Психологический архетип, или двухуровневая

модель психики (рис. 3.1). Вверху вы видите внутренний мир, внизу — внешний. Их соединяют две стрелки, или информационно-энергетических потока: стрелка вниз это трансляция из внутреннего мира во внешний мир, стрелка вверх — обратная трансляция из внешнего мира во внутренний. Что это такое?

Я думаю, теперь вам уже понятно, что такое восходящая трансляция из внешнего мира во внутренний — это не что иное, как восприятие, или, точнее, внутреннее восприятие. Заметьте: есть обычное, или объективированное восприятие, и есть внутреннее, или личное восприятие. Личное восприятие более интимно, чаще сопровождается эмоциями: например, восприняв что-то особенно лично, человек легко обижается. А объективированное восприятие — это загрузка внешней информации в автоматически работающие программы подсознания, никак прямо не связанные с внутренним миром человека: так футболист регистрирует положение мяча на игровом поле.

• * *

А теперь я перехожу к следующей теме, а именно, к осознанию человеком связи между внутренним и внешним мирами. При этом внешний мир, я подчеркиваю, понимается в его субъективном восприятии данным человеком. Я предлагаю вам два описания этого осознания; из них первое свойственно экстравертному типу психики, а второе — интровертному. Это осознание эволюционирует, проходя последовательно несколько уровней. На их описаниях вы, кроме всего прочего, сможете увидеть, насколько различаются интро- и эктравертные восприятия и установки.

Экстравертное осознание связей между мирами

На первом уровне осознания внутренний мир для человека тождественен внешнему. Этот человек считает, что он в своем внутреннем восприятии абсолютно адекватен: что он внутрь себя загрузил — ровно то же самое имеется и снаружи, то есть в объективном внешнем мире. А там, где ему информации не хватает, он способен ее домыслить, совершенно точно представив себе внешний мир, причем никаких искажений здесь нет и быть не может. Он мыслит приблизительно так: «Я увидел какого-то человека, я познакомился с ним, этот человек мне понравился, значит он вообще человек хороший и всегда будет хорошим. Я могу, будучи подозрительным по натуре, заподозрить в нем некоторую лживость или неискренность, но я не могу при этом ошибиться. Что я увидел, так оно и есть, что я домыслил — ровно так оно и обстоит». Другими словами, этому человеку свойственна не то что претензия, но глубокая убежденность в полной адекватности его восприятия. И аналогично он убежден в полной адекватности своего самовыражения, то есть предъявления вовне своего внутреннего пространства.

Итак, этот человек считает, что он абсолютно адекватен в своем восприятии и абсолютно адекватен в своем выражении вовне. И это тоже очень важно понимать, поскольку внешне он выглядит совершенно иначе: он мямлит, он говорит совершенно непонятно, он не может разобраться в собственных эмоциях, он вас не слышит и не видит — но, тем не менее, ему кажется, что он совершенно адекватно выражает свои мысли и чувства, и любые замечания того рода, что вы его плохо понимаете, воспринимаются им как лицемерие с вашей стороны. Чего там не понимать? Он сам для себя прозрачен, и точно так же он прозрачен для любого человека, который его воспринимает. Часто такой человек просто очень выразительно на вас смотрит, думая: «И чего тебе еще надо? Вот он я: венсь перед тобой, как на ладони. Вот мои чувства, вот мои мысли, вот они через мой взгляд тебе передаются — чего тут непонятного?» И то, что вы поняли, скажем мягко, не все, человеку просто непонятно. Как же так? Он же себя видит?!

Впрочем, возможен и второй вариант, когда человек, наоборот, считает, что он полностью для внешнего мира непрозрачен и не виден — за исключением того, что он выражает прямо. Он совершенно искренне думает, что там, где он не выразил свое внутреннее состояние, окружающим ничего не заметно.

На втором уровне осознания связей между внутренним и внешним мирами человек понимает, что внутреннее домысливание чревато ошибками. Другими словами, он осознает и признает для самого себя, во-первых, что его восприятие неполно, а во-вторых, что его психика в случае неполноты информации способна самостоятельно дополнить ее с помощью фантазии, что ведет к вероятным искажениям. Помните, в «Трех мушкетерах» Александра Дюма перевязь Портоса: она была спереди расшита золотом, и он старательно поворачивался ко всем своим собеседникам лицом, потому что сзади этого золота не хватило. И человек на втором уровне осознает этот эффект, и начинает руководствоваться правилом, которое можно было бы назвать принципом перевязи Портоса: «Если человек стоит к вам лицом и спереди весь золотой, то это не значит, что со спины он тоже золотой — надо посмотреть,

даже если на эту тему у вас не возникает сомнений».

Итак, на втором уровне до человека доходит, что его внутренний мир, хоть чуть-чуть, пусть в каких-то акцентуациях, есть результат искаженного и ограниченного восприятия внешней реальности. В результате человек делает вывод о том, что если ему что-то показалось, то это еще не значит, что оно так и есть, и нужно сделать паузу и посмотреть повнимательнее. В меньшей степени человек проецирует это качество и на других, но он частично понимает, что если он своему партнеру один раз что-то сказал, то вовсе не факт, что партнер это воспринял. Я как-то видел интервью, которое давал руководитель известного театра моды. И он, в частности, сказал, что в процессе подготовки манекенщиц к показу он не меньше ста раз повторяет им, что они должны сделать, и они его за это ненавидят. «Но, — сказал он, — я хорошо знаю, что если я скажу манекенщице один раз, то она этого точно не сделает».

И этот человек также понимает, что самовыражение — это некоторая проблема, что есть внутри него моменты, которые он не может выразить адекватно, и он понимает, что другие люди воспринимают его не вполне правильно именно потому, что он неадекватен в своем выражении.

На третьем уровне человек обнаруживает, что его внутренний мир часто влияет на внешние процессы сам по себе, без помощи внешнего выражения. Например, он замечает, что, работая над собой в обычном смысле слова, совершенствуя свою энергию и вырабатывая в себе определенные внутренние качества, он косвенно влияет на внешний мир — или, во всяком случае, на то, как этот мир развернут к нему лично. Кроме того, он замечает, что информация из внешнего мира во внутренний у него идет с систематическими искажениями: например, он регистрирует свое полусознательное сопротивление чему-то и понимает, что оно не дает ему воспринимать нежелательную информацию о внешнем мире. Чарльз Дарвин, например, был честным ученым, и когда заметил, что информация из научных статей, противоречащая его эволюционной теории, слишком легко им забывается, то завел себе специальную тетрадочку, куда такую информацию записывал — чтобы она не забывалась. Пример, достойный подражания, я считаю.

На четвертом уровне человек учится осознавать и решать внутренние проблемы по ходу своей внешней жизни. В частнос- ти, он вырабатывает положительные привычки вместо отрицательных, если последние мешают ему вести его программы во внешнем мире. Например, он отучает себя от необязательности, учится подавлять свою вспыльчивость, вырабатывает привычку систематически трудиться и тому подобные добродетели — но все это он делает не по внутреннему побуждению, а в прямой связи с отчетливым внешним стимулом. Например, он вырабатывает в себе привычку регулярно трудиться, но не просто абстрактно трудиться, а в связи с той внешней работой, которую он производит

• и не более того.

Этот человек пытается работать с искажениями своего подсознания на входе и выходе из внутреннего мира. Он осознает главные моменты искажения своего восприятия и пытается корректировать их внешними методами. В книжке «Физики шутят», я помню, наполовину в шутку, но и наполовину всерьез говорится, что если у вас есть эмпирическая кривая, которая должна подтвердить или опровергнуть вашу теорию, то лучше, если интерпретировать эту кривую будете не вы сами, а ваши коллеги по работе. Такой подход типичен для человека четвертого уровня, то есть он понимает опасность неконтролируемого восприятия и последующей неконтролируемой оценки внешних событий. Он замечает, что если он находится в одном (умо)настроении, то он одним способом воспринимает то, что происходит, а потом, через некоторое время, его восприятие может измениться, и тогда он скажет: «Ах! Ведь я же воспринял все ровно наоборот! Как же я этого не видел!» Он понимает, что за этим стоит что-то внутри него, и что ему необходим какой-то контроль, но этот контроль он больше понимает как внешний.

На этом уровне происходит осознание человеком своих внутренних ценностей и установок, не связанных с внешним миром напрямую, и человек понимает, что они косвенно влияют на его внешние обстоятельства. Я напоминаю, что речь у нас идет об экстраверте — и для него это совершенное откровение. На низших уровнях осознания он убежден в том, что его успехи обусловлены исключительно тем, что он делает во внешнем мире, где, конечно, ему может везти или не везти, но уж это-то от него никак не зависит. А тут оказывается, что у него есть постоянно работающее подсознание, преследующее не только внутренние, но и (какая наглость!) внешние цели, нередко расходящиеся с его собственными.

Он обнаруживает, что его внутренние, может быть, совсем не осознанные ценности заставляют его играть в ролевые игры по Берну, заставляют его следовать по вполне определенному жизненному сюжету, который может быть ему непонятен и неприятен, и причины его «невезения» и «случайных» неудач заключены не во внешнем мире, а в его собственных внутренних обстоятельствах, которые, в частности, проявляются и через систематическое и целенаправленное искажение его восприятия и самовыражения.

Например, он думает: «Я люблю эту женщину, почему же я с ней всегда так грубо разговариваю? Почему я делаюсь с ней таким вспыльчивым, хотя я исполнен лучших чувств? Что-то на меня находит!» И он понимает, что это «что-то» находит на него во внутреннем мире и связано, в частности, с искажением его восприятия, и это его, а не ее, проблема, и пытается решить ее сам.

На пятом уровне человек понимает, что его внутренний мир

• это существенная часть всех его внешних программ, и для того чтобы быть адекватным в своих внешних программах, ему нужно работать как внутри себя самого, так и совершенствовать свое восприятие и внешнее выражение. Он (и это очень важно) учится переводить внешние знаки во внутренние символы. Другими словами, он понимает, что знаки судьбы, которые он видел и раньше, суть не просто внешние закономерности: он осознает, что им соответствуют внутренние символы, на которые он сильно эмоционально реагирует (Гроф бы сказал: эмоционально заряженные). Эти внутренние символы обозначают (шифруют) его собственные подсознательные программы, ценности, установки, чаще всего им не осознаваемые, но отчетливо влияющие на внешние обстоятельства, а также на его восприятие и внешнее выражение. И здесь у человека возникает опыт символического мышления, которое связывает вместе его внешний и внутренний мир: один и тот же символ работает и во внутреннем мире человека, и как знак в его внешних программах.

И здесь человек осознает прямое влияние своих внутренних установок на внешнюю жизнь. У него появляется представление о том, что внешний мир развернут к нему в соответствии с его внутренним состоянием, в соответствии с обстоятельствами его внутреннего мира. Или, иначе говоря, он начинает понимать и одновременно ощущать, что внутренний и внешний миры связаны очень интимно. Он учится контролю за своими интерпретациями, за своим пониманием при восприятии; с несколько большим трудом он учится более адекватно выражать себя во внешнем мире. Он понимает, что есть не только адекватность выражения, но и адекватность восприятия миром того, что он выражает — и это разные вещи.

Что я имею в виду? Например, начинающий астролог при интерпретациях говорит на астрологическом языке, и его никак с этого не сдвинешь — по-другому он ничего не скажет. Хороший астролог говорит только на человеческом языке, а это, поверьте, нелегко. А хороший психолог-астролог говорит на языке, понятном и сущностно значимом для самого клиента — и это уже совсем другой уровень квалификации.

На пятом уровне человек понимает необходимость участия своего внутреннего мира в любой внешней деятельности, и большое значение приписывает своему внешнему выражению, прикладывая много сил для того, чтобы оно было адекватно воспринято внешним миром. Он в большой степени ощущает себя артистом. Он понимает (и чувствует), что когда он приходит во внешний мир, он не только что-то непосредственно делает: не меньшую роль в его воздействии на внешний мир играют его внутренние установки и его внутренняя энергия, которые влияют на внешние обстоятельства прямо. Когда мы смотрим на игру хороших актеров, мы обращаем внимание не только на сюжет, но еще и на то, как актер ведет себя: нас привлекает к нему его личное обаяние, выразительность, неповторимость, и все это в первую очередь