Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и
Николая Григорьевича Столетовых
Научная библиотека
Библиографический отдел
Богоищущая душа
К 140-летию писателя Ивана Сергеевича Шмелева
Биобиблиографический указатель
Составитель Янина Т. К.
Владимир
2013
Иван Сергеевич Шмелёв родился 3 октября 1873 года в Донской слободе Москвы в известной московской купеческой семье.
Прадед Иван Шмелёв (имена Иван и Сергей у них передавались из рода в род) был государственным крестьянином. Он переехал в Москву со своей молодой женой Устиньей накануне Отечественной войны 1812 года. Здесь он начал заниматься торговлей лесом и щепным материалом. Прабабка Устинья была грамотная – явление редкое среди крестьян того времени. Бабка, хотя и приняла новую веру, но упорно сохраняла строгость старого благочестия.
После смерти прадеда, сын его, тоже Иван Шмелёв, продолжил дело отца. У него был хороший подряд на строительство деревянного Крымского моста через Москва - реку, но отказался дать должностному лицу взятку еще при строительстве Коломенского дворца. За это и поплатился: потребовали крупных переделок, дед бросил подряд, потерял залог и стоимость работ. Он старался «для чести» и говорил, что за стройку ему должны кулек крестов прислать, а не тянуть взятки. «Печальным воспоминанием об этом в нашем доме оказался «царский паркет» из купленного с торгов и снесенного на хлам коломенского дворца. «Цари ходили!» - говаривал дед, сумрачно посматривая в щелистые, рисунчатые полы. – В 40 тысяч мне этот паркет влез! Дорогой паркет...»
Провал самого значительного проекта и разорение подорвали здоровье деда: он умер рано, 30 с лишним лет, и оставил своему 16-летнему сыну Сергею (отцу писателя) долг на 100 тысяч рублей, дом на Калужской улице в Замоскворечье (купеческая сторона Москвы) и 3 тысячи рублей наличными. Отец писателя оказался человеком редкостной натуры: у него был открытый, располагающий характер и необычайная энергия. Никакого опыта в делах, и четыре класса в Мещанском училище. Он сумел расположить к себе многочисленных работников и власть. Быстро научился ведению дел от старшего конторщика Василия Васильевича Косого, который стал правой рукой отца, и спас семью от банкротства и нищенcкой жизни. Шмелёвские рабочие были даже представлены царю Александру II за прекрасно выполненную работу – помосты и леса храма Христа Спасителя. Последней работой Сергея Ивановича Шмелёва стала работа по изготовлению мест для публики на открытии памятника А. Пушкину. Эту работу отцу так и не пришлось увидеть. За несколько дней до открытия памятника, отца трагически не стало: он разбился на лошади и так не сумел выздороветь.
Когда дела отца стали приносить приличный доход, он женился на купеческой дочери. И еще одна особенность, ставшая закономерностью для семьи Шмелёвых: жена Сергея Ивановича, как в свое время прабабка Устинья, оказалась образованнее мужа – она окончила один из московских институтов благородных девиц. Это, однако, не нарушило семейного уклада строгой Устиньи: молодая верила в сны, приметы, предчувствия, дурой глаз. Была она строга в воспитании детей. Писатель позже вспомнит, как его пороли: веник превращался в мелкие кусочки. О матери Шмелёв-писатель практически не пишет, а об отце – бесконечно.
Семья Шмелёвых была благополучная, православная с патриархальным ладом. В дальнейшем у Ивана Шмелёва будет особая тяга к религии, что скажется на его философских взглядах и творчестве. Окружение маленького Ивана составляли мастеровые, рабочие-строители, с которыми он близко общался. Поэтому «влияние двора», где чувствовался мятежный дух и раздавались различные песни, прибаутки, поговорки со своим разнообразно-богатым языком, не могло не отразиться на его мироощущении и позднее в произведениях. Позднее Шмелёв напишет: «Здесь, во дворе, я увидел народ. Я здесь привык к нему…».
Изначально Шмелёв получал образование на дому, где в роли учителя выступала его мать, которая постепенно вводила юного писателя в мир литературы (изучение Пушкина, Гоголя, Толстого и др.) Далее учился в шестой Московской гимназии. После её окончания, поступает в 1894 году на юридический факультет Московского университета.
Будучи еще гимназистом, весной 1891 (Шмелёву было 18 лет) он познакомился с Ольгой Александровной Охтерлони – ученицей петербургского Патриотического института, в котором учились девушки из военных семейств. Предки девушки по мужской линии были потомками древнего шотландского рода (отсюда и странная для русского уха фамилия) и принадлежали к роду Стюартов; деды были генералами. Мать Ольги была дочерью обрусевшего немца. Родители Ольги снимали квартиру в доме Шмелёвых, здесь во время каникул и произошла первая встреча молодых людей, определившая их судьбу. В Ольге была серьезность, увлеченность, начитанность. У нее были также большие способности к живописи, развитый вкус. Вместе они прожили 41 год.
Ольга Александровна и Иван Сергеевич Шмелёвы
Стремление к литературному творчеству пробудилось у И. С. Шмелёва рано, еще во время обучения в Московской гимназии. Первый печатный опыт Шмелёва — зарисовка из народной жизни «У мельницы», опубликованная в 1895 году в журнале «Русское обозрение», об истории создания которой и публикации сам автор поведал в позднейшем рассказе «Как я стал писателем». Позднее в 1897 году публикуется книга очерков «На скалах Валаама». Однако первый выход в литературу оказался для Шмелёва неудачным. Книга была запрещена цензурой и совершенно не раскупалась.
Спустя 4 года, окончив университет, проходит военную службу в течение 1 года и далее служит чиновником в глухих местах Московской и Владимирской губерниях. «Я знал столицу, мелкий ремесленный люд, уклад купеческой жизни. Теперь я узнал деревню, провинциальное чиновничество, мелкопоместное дворянство», — скажет позднее Шмелёв.
Шмелёв возвращается в Москву и посвящает себя литературному творчеству. Эти годы обогатили Шмелёва знаниями об огромном мире уездной России. В 1907 году он ведет активную переписку с М. Горьким, Шмелёв отправляет ему свою повесть «Под горами». Поддержка М. Горького укрепила его уверенность в своих силах. Шмелёв пишет рассказы и повести «К солнцу» (1905—1907), «Гражданин Уклейкин» (1907), «В норе»(1909), «Под небом» (1910), «Патока» (1911). Произведения этих лет характеризуются реалистической направленностью, в уже новых сложившихся исторических условиях Шмелёв поднимает тему «маленького человека».
В 1909 он стал членом литературного кружка «Среда»; в него входили так же А. П. Чехов, М. Горький, Л. Андреев. В 1911 году выходит в свет повесть «Человек из ресторана», где Шмелёв изображает мир глазами официанта. Позднее в 1912 году Шмелев сотрудничает с И. А. Буниным и становится одним из учредителей «Книгоиздательства писателей в Москве», членами которого становятся В. В. Вересаев, Б. К. Зайцев, С. А. Найденов, братья И. А. и Ю. А. Бунины. Все последующее творчество Шмелёва будет связано с этим издательством.
В период с 1912 по 1914 год публикуются повести и рассказы «Виноград», «Стена», «Пугливая тишина», «Волчий перекат», «Росстани». Произведения этих лет отличаются широким тематическим многообразием, обилием живописных пейзажей, зарисовками патриархального купеческого быта, кроме того, Шмелёв изображает фазы превращения простого крестьянина в капиталиста нового типа. Позднее выходят два сборника прозы «Лик скрытый» и «Карусель» и книга очерков «Суровые дни» (1916), затем публикуются повесть «Как это было» (1919), в которой Шмелёв выступает против братоубийственной гражданской войны и рассказ «Чужая кровь» (1918-1923).
Февральскую революция изначально Шмелёв принимает восторженно и с энтузиазмом, как и многие его современники. Он едет в Сибирь, чтобы встретить политкаторжан, выступает на собраниях и митингах, рассуждает о «чудесной идее социализма». Но в скором времени Шмелёву приходится разочароваться в революции, он открывает для себя её чёрную сторону, видит во всем этом насилие над судьбой России. Октябрьский переворот он сразу не принимает и последующие события повлекли за собой мировоззренческий перелом в душе писателя.
Во время революции Шмелёв уезжает с семьей в Алушту, где покупает дом с участком земли. Осенью 1920 года Крым был занят красными частями. Трагичной оказалась судьба единственного сына писателя.
Двадцатипятилетний офицер Русской армии, находясь в госпитале, был арестован. Несмотря на все усилия отца освободить Сергея, он был приговорен к смерти.
Это событие, а также пережитый его семьей страшный голод в оккупированном городе, ужасы массовой резни, устроенной большевиками в Крыму в 1920—1921, привели Шмелёва к тяжелой душевной депрессии.
Все эти военные действия писатель не может понять, когда гибнет всё живое вокруг, происходит повсеместный красный террор, зло, голод, озверение людей. В связи с этими переживаниями, писатель пишет эпопею «Солнце мертвых» (1924), где раскрывает свои личные впечатления о революции и гражданской войне
В результате, после выхода этой эпопеи, Шмелёв получает европейскую известность.
Писатель тяжело переживал трагические события, связанные с революцией и военными событиями, и по приезде в Москву, он всерьез задумывается над эмиграцией. В принятии этого решения активно участвовал И. А. Бунин, который звал Шмелёва за границу, обещая всячески помочь его семье. В январе 1923 года Шмелёв окончательно уехал из России в Париж, где прожил 27 лет.
Отъезд И. С. Шмелёва в эмиграцию (в Берлин, а затем в Париж) знаменует новый период его творческого пути. Отсюда, из чужой страны, с необычайной отчетливостью видится ему Россия. Здесь Шмелёв сотрудничает с такими эмигрантскими изданиями как «Возрождение», «Последние новости», «Иллюстрированная Россия», «Современные записки» и др., где публикует свои произведения. Шмелёв создает рассказы-памфлеты «Каменный век» (1924) и «Два Ивана» (1924), «На пеньках» (1925), «Про одну старуху» (1925). Творчество этих лет проникнуто острой болью за родину, слышны ноты осуждения европейского мира, западной цивилизации, ее бездуховности, приземленности, прагматизма. Автор повествует о кровавой братоубийственной гражданской войне, обрушившей страдания на русский народ.
В последующих своих произведениях «Русская песня» (1926), «Наполеон. Рассказ моего приятеля» (1928), «Обед для разных», Шмелёв в большей степени развивает проблематику старой патриархальной России, славит простого русского человека, создает картины религиозных празднества, изображает обряды, славящие Русь, становится певцом старой Москвы.
Книга «Въезд в Париж. Рассказы о России зарубежной» (1929) проникнута глубокой скорбью, повествует об изломанных судьбах русских изгнанников. На материале первой мировой войны Шмелёв создает лубочный роман «Солдаты» (1930).
«Богомолье» (1931) и «Лето Господне» (1933—1948) были с восторгом приняты в кругах русской эмиграции. Продолжая традицию Лескова, Шмелёв изображает быт патриархальной России. Глубоко поэтичны и красочны образы Москвы и Замоскворечья. Шмелёв изображает в романе мировосприятие доброго, чистого, наивного ребенка, которое так близко народному. Так возникает целостный художественный мир, славящий Родину. До конца дней своих чувствовал Шмелёв щемящую боль и тоску от воспоминаний о России
В Париже Шмелёв начинает тесно общаться с русским философом И. А. Ильиным. На протяжении долгого времени между ними велась переписка (233 письма Ильина и 385 писем Шмелёва). Она является важным свидетельством политического и литературного процесса времён русской эмиграции первой волны.
Все эти годы Шмелёв мечтал вернуться в Россию. Его всегда отличала особая любовь к уединенной монастырской жизни. В 1935 году публикуется его автобиографический очерк «Старый Валаам», где автор вспоминает свою поездку на остров, изображает мерно текущую жизнь православного русского монастыря, глубоко наполненную атмосферой святости. Затем выходит в свет, целиком построенный на сказе, роман «Няня из Москвы»(1936), где все события переданы устами старой русской женщины Дарьи Степановны Синицыной.
В романе «Пути небесные» (1948) получает воплощение тема реальности Божьего промысла в земном мире. В романе изображаются судьбы реальных людей скептика-позитивиста, инженера В. А. Вейденгаммера и глубоко верующей послушницы Страстного монастыря — Дарьи Королевой. Однако смерть Шмелёва обрывает работу над третьим томом романа, но две вышедшие книги вполне воплотили христианские представления о мире, борьбу с грехом и соблазнами, моменты светлых озарений незыблемо верующего сердца…
Иван Сергеевич Шмелёв умер в 1950 в результате сердечного приступа. Смерть писателя, так любившего монастырскую жизнь, стала глубоко символичной: 24 июня 1950 года, в день именин старца Варнавы, который ранее благословлял его «на путь», Шмелёв приезжает в русский монастырь Покрова Божией Матери в Бюсси-ан-От и в тот же день умирает. Был похоронен на парижском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
В 2000 году было выполнено желание Шмелёва: прах его и его жены перевезен на родину и погребен рядом с могилами родных на Донском кладбище г. Москвы.
После смерти писателя, в Россию возвращаются его книги.
Так продолжается вторая, уже нетленная его жизнь на родной земле. Вспомним слова А. Карташева о шмелёвском творчестве: «Это уже не литература... Это «душа просит». Это утоление голода духовного».
Иван Сергеевич Шмелев и Владимирский край
13 января 2013 г. в Москве, в Доме русского зарубежья имени Александра Солженицына состоялся показ документального фильма «Душа Родины» о выдающемся писателе Иване Шмелеве, который создавал свои первые литературные произведения в нашем городе — во Владимире-на-Клязьме.
В этом году исполняется 140 лет со дня рождения писателя. Автор и режиссер фильма «Душа Родины» – владимирская журналистка Екатерина Цветкова.
Несмотря на то, что фильму уже девять лет, он по-прежнему вызывает большой интерес у самых разных зрителей. Фильм «Душа Родины» показывали в Московском Доме Кино, в киноцентре МГУ, в Польше, в Германии, в Алуштинском доме-музее И.С. Шмелева, на МКФ «Золотой Витязь». Работа переведена на английский язык.
И.С. Шмелев родился в Москве, окончил юридический факультет университета.
В апреле 1901 года был переведен на службу во Владимирскую казенную палату чиновником по особым поручениям и поселился с семьей в 2-этажном полукаменном доме на ул. Царицынской (ныне ул. Гагарина, д.31).
Главная его чиновничья обязанность состояла в проверке торговых и промышленных заведений во Владимирской губернии. Но служба не занимала И.С. Шмелева, и под впечатлением событий революции 1905 года он взялся за перо. Службу в казенной палате Иван Сергеевич, однако, решил пока не бросать: ему надо было содержать семью. Осенью 1905 года его единственный сын Сергей поступил во Владимирскую гимназию.
За короткий срок во Владимире писатель создает несколько рассказов и повестей: «Вахмистр», «Иван Кузьмич», «Гражданин Уклейкин», проникнутых сочувствием к «маленькому человеку».
В июне 1908 года И. С. Шмелев подает прошение об отпуске и уезжает на лечение в г. Сухум, затем после продления отпуска — в Москву. Последний раз он приезжал во Владимир осенью того же года.
Согласно документам Госархива Владимирской области, И. С. Шмелев был уволен в отставку «по расстроенному здоровью с 27 октября».
Воспоминания о писателе И. С. Шмелеве
По воспоминаниям современников, Шмелев был человеком исключительной душевной чистоты, не способным ни на какой дурной поступок. Ему были присущи глубокое благородство натуры, доброта и сердечность. О пережитых страданиях говорил облик писателя — худого человека с лицом аскета, изборожденным глубокими морщинами, с большими серыми глазами, полными грусти.
.
*********
Этот великолепный, отстоянный народный язык восхищал и продолжает восхищать. «Шмелев теперь — последний и единственный из русских писателей, у которого еще можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка. Шмелев изо всех русских самый распрерусский, да еще и коренной, прирождённый москвич, с московским говором, с московской независимостью и свободой духа».
Куприн А. И.
*********
"Среднего роста, тонкий, худощавый, большие серые глаза... Эти глаза владеют всем лицом... склонны к ласковой усмешке, но чаще глубоко серьезные и грустные. Его лицо изборождено глубокими складками-впадинами от созерцания и сострадания... лицо русское, - лицо прошлых веков, пожалуй - лицо старовера, страдальца. Так и было: дед Ивана Сергеевича Шмелева, государственный крестьянин из Гуслиц Богородского уезда Московской губернии, - старовер, кто-то из предков был ярый начетчик, борец за веру - выступал при царевне Софье в "прях", то есть в спорах о вере. Предки матери тоже вышли из крестьянства, исконная русская кровь течет в жилах Ивана Сергеевича Шмелева".
Кутырина Ю. А.
*********
«Летом 1948 года мне довелось посетить И. С. Шмелева в Швейцарии, где он находился для лечения. Наш писатель уже был болен и должен был соблюдать режим. Он жил в Женеве у своих швейцарских друзей одиноко, "с правом пользования кухней" и сам готовил себе режимный стол.
Иван Сергеевич открыл мне дверь и первым долгом с очаровательной старомодною любезностью просил напомнить ему мое имя и отчество, ибо мы встречались давно и знакомство наше было случайным.
Мы прошли на кухню, так как писатель был занят приготовлением обеда, и я не желал прерывать этого занятия. Разогревая на сухой сковороде ломтик мяса и поминутно перевертывая его, чтобы он не пригорел, Иван Сергеевич любезно осведомился о моих делах. В свою очередь я просил рассказать о его текущей работе и его литературных планах.
Шмелев, стоя у газовой плиты, начал говорить о задуманных, еще не выполненных трудах.
Описать духовное перерождение неверующего человека, обращение его к вере - таково было задание, которое поставил себе Иван Сергеевич в тот момент. Все движение этого процесса должно было быть показано во 2-й и 3-й части "Путей небесных". Чтобы выполнить эту работу, Шмелев хотел поселиться на некоторое время в монастыре, пожить в настоящей монастырской обстановке, что возможно сейчас только в Америке.
Для проведения этого плана в исполнение нужны были, конечно, средства, а средств не хватало. Иван Сергеевич жил только литературным заработком, который, несмотря на хороший сбыт произведений нашего любимого писателя, далеко не был достаточен.
-- А читатель у меня большой и верный, - говорил Иван Сергеевич. - Как вы попали в Швейцарию? - спросил он затем.
Я рассказал, что приехал, чтобы посетить могилу сына, умершего здесь в санатории от болезни, полученной на фронте.
- Я тоже потерял сына. Он был убит в начале революции, - с живостью заметил Иван Сергеевич - Но верьте, разлуки нет: наши дорогие всегда с нами. Я чувствую их присутствие около себя каждую минуту.
Иван Сергеевич оживился и продолжал с большим воодушевлением:
- Расскажу вам несколько случаев из личного опыта. Однажды, в Париже, в период бомбардировок, во сне вижу сына. Он обнимает меня и говорит: "Не бойся, папочка, я с тобой побуду"... Вдруг бомба падает на дом, разрушает часть моей квартиры. Я уцелел чудом... И еще... Вы знаете, шапка - это завершение мужчины. Русский мужик без шапки на улицу не выйдет. После смерти жены ко мне приходили друзья, иногда звали меня с собой, чтоб не оставлять в одиночестве. Я не знал, как поступить, - уходить из дому не хотелось. Мысленно спрашиваю жену, как поступить? И в этот момент вижу: в передней знакомым жестом чья-то рука гладит мою шапку - условный знак перед прогулкой... Или еще... Сижу один после смерти жены и мысленно восклицаю, обращаясь к ней: "Чувствуешь ли ты, как я одинок? Дай мне ответ каким-нибудь знаком, чтобы я знал, что ты меня слышишь"... Через несколько дней получаю из Голландии от неизвестной читательницы письмо, которое начинается словами: "Не думайте, что вы одиноки! Вся масса ваших друзей и читателей мысленно все время с вами". Подпись незнакомая, но с именем и отчеством моей жены... Поверьте - наши дорогие все время около нас.
- Я верю этому, Иван Сергеевич, но не все люди столь чутки душевно, как вы. Это особый дар. Быть может, этот дар дает вам возможность почувствовать, что будет с Россией. Скажите мне, и я приму ваши слова на веру.
- На это я вам отвечу так. Русский народ как бы создан для искания правды Божией. Святой Владимир был лишь выразителем народного духа, приводя Русь к крещению. Русская душа жадно восприняла свет христианства, которым озарялись все стороны русского быта. И вот уже тысячу лет наш народ живет ради правды, ищет ее, падая и поднимаясь. В поисках этой правды он пошел и за большевизмом, но был жестоко обманут и оскорблен. Он наивно поверил в "правду" большевизма. Но теперь этого нет. Я знаю совершенно точно, из источников неоспоримых, что народ больше не верит своей власти и принимает от нее все "наоборот". Если власть говорит: "Вот твои враги", то народ понимает, что это его друзья. Во время последней войны народ поверил немцам, объявившим, что они борются с коммунизмом, а не с Россией. Немцы совершили чудовищное преступление, обманув уже обманутый народ и посягнув на самую Россию, в защиту которой, как один, поднялись все русские люди. И отстояли. Отстоят Россию и теперь, сбросив чужеродное коммунистическое ярмо!
Я прощаюсь. Шмелев меня провожает с чарующей, старомодною сердечностью. Иван Сергеевич прикрывает дверь, но задерживается на секунду и с твердостью и проникновением восклицает:
- С вами мальчик ваш, он вам помогает!
И я покоряюсь этому внушению. Верю, что разлуки нет. Верю и в то, что Россия идет к возрождению».
Зернин А. В.
********* «Небольшого роста, худенький, с лицом аскета, с быстрыми движениями, сразу загорающийся – Иван Сергеевич страстно реагировал на малые дела, как и на большие. Судьба какой-нибудь птички, выпавшей из гнезда, его так же волновала, как и крупные события. Когда мы летом жили "на лоне природы", он по несколько раз в день приезжал на своем, непомерно для него большом, велосипеде рассказать о новой мысли, мелькнувшей у него, или о том, что у Ольги Александровны пироги подгорели, или о полученном письме от иностранного издательства. Поделится впечатлением с мужем или со мной и торопливо уезжает.  Иван Сергеевич Шмелев с женой Ольгой Александровной и сыном Сергеем.Фото конца XIX века Оба они с женой были как-то беспомощны в устройстве своей жизни, и это очень действовало на нервы писателю. Так, у них много лет не было постоянной квартиры; нанимали на несколько месяцев в Париже, а потом, на летний сезон, – в деревне. В апреле 1929 года Иван Сергеевич нам пишет: "Ах, как надоело мыкаться; сборы, укладка, и – опять... Не буду больше кочевать, сяду прочно и буду заканчивать крупные вещи, пришла пора писать "Спаса Черного", ему отдам все силы". В 1929 году Иван Сергеевич писал генералу Деникину: «...Работать приятно, хочу и хочу писать. До отъезда дам еще три очерка. Скоро прочтете "Ефимоны"; пишу "Постный торг", затем "Благовещение", "Говение"... А летом "Солдаты" и "Иностранца". Очерки хочу давать по два в месяц, довольно зевать, время не ждет, а надо дать всю Русь». А несколько месяцев спустя он переживает период депрессии: "...Я весь в разбитости. Пера в руки не беру. Ибо так утомлена душа, что трудно держать себя в порядке... Будь один... ушел бы, кажется, в монастырь. Серьезно! Все больше и больше претит суетность жизни, мир". Когда мы стали уезжать на лето в горы вместо берега моря, Шмелевы последовали за нами. И оба увлеклись, как и мы, чудесной горной природой. Ходили мы все с нашей молодежью в далекие экскурсии, ползли часами по крутым тропинкам, невзирая на годы и болезни. Он воспрянул духом, говорил, что молодел душой и сердцем, что когда его легкие надышатся чудным воздухом и глаза насмотрятся на всю эту красу, он засядет за писание с новыми силами и "горной энергией". Мечтал даже написать "беженский роман" в горной обстановке. Мы еще не видели его таким бодрым и довольным.  Антон Иванович и Ксения Васильевна Деникины Но это было кратковременно. Вскоре стало сдавать здоровье Ольги Александровны, писатель же постоянно прихварывал. И к болезням своим он относился повышенно и порывисто. То сам назначал себе такую строгую диету, что жена говорила ему о голодной смерти, то объявлял себя выздоровевшим, начинал есть все и даже пить водку. После краткой болезни умерла Ольга Александровна (1936 год). Это был непоправимый и непереносимый удар для Ивана Сергеевича. Нельзя было даже себе представить, как он будет жить без нее... Тихая, спокойная, вечно работающая, беззаветно любящая, она была другом его жизни, его помощницей, нянькой, сестрой милосердия. Он не умел дня прожить без нее. И вот... Пришлось жить, болеть, работать годы в полном, горчайшем одиночестве... Только глубокая вера спасала писателя. В 1948 году, незадолго уже до своей смерти и после кончины моего мужа, Иван Сергеевич писал мне: "Я все эти 11 лет с ее смерти заполняю пустоту работой. Мне были даны предельные испытания, Вы знаете. Я до сей поры – Бога ищу и своей работой, и сердцем (рассудком нельзя!). Мне надо завершить мой опыт духовного романа "Пути Небесные", то, что у меня написано – лишь треть всего... Ксения Васильевна, я понимаю Вас, я знаю это тяжкое чувство одиночества, но для верующего не должно быть одиночества. Помните, никто не умирает. У Господа – все живые. О сем пишу (Вы прочтете) в "Куликовом поле"....Когда началась последняя война, Иван Сергеевич очень тяжело это переживал. Я приведу несколько слов из его писем от 1939 года, которые звучат, как будто они написаны сейчас: "Я знаю: чистая наша Россия будет. Увенчанная страдалица... Теперь уже открылись глаза мира и все понятно. Будем же верить, что отыщется затерянный путь к правде, что истинная Россия себя найдет... Идет новое поколение, молодое, хватившее всего и дерзкое. Да будет приход его под знаком Господним!" Он – Богоищущая душа, последний писатель той исконной русской жизни, в которой, невзирая на прогресс, большие города и всякую современную технику и комфорт, жила еще российская кондовая душа со своим стремлением к праведному. Он – нам понятный и наш родной писатель». Деникина К. В. |
Дом-музей И. С. Шмелева в Алуште
Иван Сергеевич Шмелев прожил в Алуште четыре трагических года - с 1918 по 1922.
Именно в Алуште находится единственный музей, повествующий о самобытном русском писателе, одном из ярких представителей Русского зарубежья, о его жизни и творчестве.
Впервые Шмелев побывал в Алуште в 1907 г. на даче своего редактора Д. И. Тихомирова (педагога и издателя детского журнала), в Профессорском Уголке. Крымская природа, ее роскошь и великолепие, произвели на писателя большое впечатление, которое отразилось позже в рассказах "Под горами " (1907) и "Виноград" (1913). Шмелеву хотелось поселиться в Крыму, он не раз говорил об этом в письмах к сыну. В 1917 г., после месячного летнего пребывания на даче у С. Н. Сергеева-Ценского, ему удалось сговориться и купить находящийся неподалеку участок. Шмелев намеревался строить дом, сажать виноград, наслаждаться чудесным Крымом и даже завести лошадь...
Мечта - жить в Крыму - сбылась для Шмелева, но страшным образом. Здесь он пережил все ужасы гражданской войны. Летом 1918 г. он уехал из Советской России в занятую немцами Алушту, где гостил сначала у Ценского, потом у Е. Н. Тихомировой, вдовы своего редактора. Позднее жил в собственном маленьком домике.
Когда весной 1922 г. он возвратился обратно в Москву, поэт И. А. Белоусов, друг писателя, вспоминал: «...Шмелев вернулся в Москву, я едва узнал его при встрече: вместо живого, подвижного и всегда бодрого, я встретил согнутого, седого, с отросшей бородой разбитого человека. В Москве он несколько поправился, но страшно тосковал, что не может писать».
Во имя будущего литературного труда Шмелев эмигрировал в 1922 г. во Францию, видя единственный смысл жизни в долге рассказать миру о том, что произошло в России. Первое же его произведение – «Солнце мертвых» - о страшном голоде в Крыму в 1921 г. - было переведено на 5 языков и вызвало горячие отклики лучших писателей мира. Истории создания романа посвящен специальный раздел экспозиции. Об алуштинских жителях, ставших прототипами героев «Солнца мертвых» " можно прочесть в статье «Алуштинские прототипы».
И. С. Шмелев в своих книгах не пишет о зверствах, очевидцем которых был. Здесь нет статистики и не анализируется политическая ситуация. Он пишет о душе человеческой, о "судорогах" этой души в страшных кровавых испытаниях.
Бред, меркнущее сознание, "подполье" и его тайники; сбивчивый ритм повествования, захлеб, поток сознания; страшные темы преступления и безумия - все это в крымских рассказах Шмелева напоминает Достоевского.
Экспозиция музея отражает основные этапы жизни И. С. Шмелева, главное внимание уделено алуштинскому периоду 1917-1922 гг., годам жизни и творчества в эмиграции.
Картины, мебель, предметы быта, книги и фотографии создают образ неосуществленной мечты И. С. Шмелева: иметь среди роскошной крымской природы свою собственную писательскую мастерскую.
Произведения И. С. Шмелева
- На скалах Валаама, 1897
- По спешному делу, 1906
- Вахмистр, 1906
- Распад, 1906
- Иван Кузьмич, 1907
- Гражданин Уклейкин, 1907
- В норе, 1909
- Под небом, 1910
- Патока, 1911
10.Человек из ресторана, 1911
- Волчий перекат, 1913
- Неупиваемая Чаша, 1918
- Карусель, 1916
- Суровые дни, 1916
- Лик скрытый, 1917
- Степное чудо, сказки, 1921
17 . Солнце мертвых, 1923
"Солнце мертвых" - одна из самых трагичных и в то же время поэтичных книг в мировой литературе XX века. Писатель с библейской простотой описывает захват Крыма красными и "новый порядок" жизни. Но за внешними переменами взгляд художника различает большее: начало Апокалипсиса, глобального разрушения мира и человека.
Представляя собой дневник повествователя, в который день за днем
заносятся будничные эпизоды первой зимы после победы большевиков,
принесшей массовые казни и голод, повесть, в которой широко применена поэтика монтажа, выразила, по мнению философа И. Ильина, начавшееся духовное перерождение: стремление страдающих и угнетенных «наполнить праведностью несовершенный способ бытия». Ильин писал о том, что скорбь Шмелева – «духовно зрячая скорбь», и доминантой его творчества назвал чувство любви к Богу.
18. Как мы летали, 1923
19.Каменный век, 1924
20. На пеньках, 1925
21. Про одну старуху, 1925
22. Въезд в Париж, 1925
23. Свет разума, 1926
24. Русская песня, 1926
25. История любовная, 1927
26. Наполеон. Рассказ моего приятеля, 1928
27. Солдаты, 1930
Роман "Солдаты" отличается от других произведений Шмелева своей эпической формой изложения. Однако в него вложены те же национальные и религиозные традиции. В романе "Солдаты" представлено русское общество довоенного времени. Военные круги противополагаются городской интеллигенции. Офицеры, главным представителем которых является капитан Бураев, были носителями военного и национального чувства с определенным и настоящим понятием о чести. И еще:
"Первые главы "Солдат" кажутся глубокими и замечательными по замыслу, и по силе выполнения. Как много обещал этот роман! Как не вспомнить острое, волнующее впечатление от него еще в начале жизни в эмигрантском Париже и горькое разочарование,...что продолжения романа нет....Именно такой роман - художественная правда о старой России и о революции... необходим нам сейчас, и вдвойне будет необходим будущей России (Возрождение, октябрь 1957 г.).
В последний год жизни Шмелев не раз говорил, что хочет взяться вновь за роман, расширить его тему:
"Хочу взяться за роман "Солдаты", должен закончить его..." И это говорил он горячо, убежденно. Творческое вдохновение писателя сохранилось у Ивана Сергеевича до последних дней его жизни. И, несомненно, если бы Господь продолжил его дни, - роман "Солдаты" был бы доведен до конца.
28. Богомолье, 1931
Живое соприкосновение с миром святости происходит и в книге “Богомолье”, где в картинах паломничества в Троице-Сергиеву лавру предстают все сословия верующей России. Подвижническое служение “старца-утешителя” Варнавы Гефсиманского воссоздано Шмелевым с признательной любовью.
29. Лето Господне, 1933—1948
Книга вышла с подзаголовком «Праздники. Радости. Скорби». Вспоминая свое детство, которое для него закончилось в семь лет трагической гибелью отца, Шмелев в соответствии с церковным календарем воссоздал неизменный круг бытия «святой Руси»: повседневную жизнь большого купеческого дома и работников, почитающих этот дом как свой собственный, религиозные и семейные праздники, крестные ходы, Масленицу и Великий пост, болезни и несчастья, паломничество к Святой Троице.
Совершая свой путь к мощам Сергия Радонежского в обществе плотника, который был для него наставником, приобщившим маленького героя к миру высших ценностей и смыслов, повествователь как бы сливается с сотнями других богомольцев, взыскующих духовной правды.
Повесть становится поэмой о «духовно-религиозном солнце» (Ильин), которое никогда не перестанет сиять над Россией. После книги «Лето Господне» за Шмелевым установилась репутация писателя, наделенного, по выражению критика К. Мочульского, «памятью ясновидца».
30. Старый Валаам, 1935
Поэтический очерк “Старый Валаам” вводит читателя в мир православного русского монастыря, рисует жизнь, погруженную в атмосферу святости. Образы Святой Руси наполняют очерк “Милость прп. Серафима” — о том, как Шмелев был спасен от смертельной болезни после горячей молитвы к св. Серафиму Саровскому
31. Родное, 1935
32.Няня из Москвы, 1936
Роман “Няня из Москвы”, написанный в излюбленной Шмелевым форме сказа (в которой писатель достиг непревзойденного мастерства), — это повествование бесхитростной русской женщины, попавшей в бурный водоворот событий истории XX в. и оказавшейся на чужбине. В страданиях, теряя подчас здоровье и богатство, герои романа обретают душу, приходят к Истине.
33. Рождество в Москве, Рассказ делового человека, 1942—1945
34. Пути небесные, 1937, 1948
Тема реальности действия Божественного Промысла в земном мире получила воплощение в итоговом произведении писателя — романе “Пути небесные” (т. I — 1937; т. II — 1948).
Книга посвящена таинственному пути соединения человека с Богом, спасению души. Роман стал уникальным явлением в русской литературе: в основе раскрытия судеб и характеров лежит святоотеческая культура, православное аскетическое мировоззрение. Его внутренним сюжетом является “духовная брань” героев со страстями, искушениями и нападениями злых сил. Молитвенный подвиг, упорная и жестокая борьба с грехом в себе и внешними соблазнами, скорбь от тяжких падений и духовная радость побед, благодатные озарения — эти моменты нашли многогранное воплощение на страницах последнего романа писателя.
35. Иностранец, 1938
36. Мой Марс
Переписка
- Шмелев И. Переписка двух Иванов / И. Шмелев, И. Ильин: в 3 т.- М.,2000.
Переписка двух, пожалуй, самых замечательных деятелей Русского зарубежья значительно расширяет не только наше представление об их неповторимом душевном облике, об их интенсивной духовной жизни, но и о жизни Русского зарубежья 20–30х годов прошлого столетия.
Значительное внимание в переписке уделяется раздумьям об оставленной Родине и о своем отношении к ней. "Сколько ведь мерзостей, — пишет Шмелев Ильину в 1933 году, — старались находить в русской жизни враги и друзья даже, и писатели иные, русские, за что получали благоволение и поощрение от "князя тьмы", что я в должное себе поставил порыться в сердце, вспомнить себя и объяснить, откуда же во мне тоска по родному, вздохи и слезы порой откуда же... — не от мерзостей же, не от дикости, не от "темного царства". И смысл своей литературной деятельности, как и творческой деятельности своего друга, Шмелев видит в том, чтобы искать, воссоздавать подлинную, "пропущенную", прогляденную нами Россию! ".
- Шмелев И. С. Роман в письмах / И. С. Шмелев, О. А. Бредиус-Субботина: в 2 т.- М.: Российская политическая энциклопедия, 2003-2004.
Письма приоткрывают завесу над последним десятилетием жизни писателя. Предельно искренние высказывания самого Шмелева меняют сложившееся представление о нем, проясняя его отношение к православию, нацизму и коммунизму, Второй мировой войне.
Кем была в жизни Шмелева Ольга Александровна Бредиус-Субботина? Именно ее письма давали писателю силу жить после всех потерь. К ней, перед смертью, он обращает свое последнее письмо, к ней, в течение двенадцати лет, обращены самые нежные слова Ивана Шмелева.
Последнее десятилетие стало наиболее сложным в жизни писателя. Смерть жены была тяжелым ударом для И. С. Шмелева: он утратил опору, много лет поддерживавшую его. В 1936--1937 гг. И. С. Шмелев думает и о завершении своего пути, разбирает рукописи и переписку, раздает личные вещи.
Именно во время безнадежности, сомнений и глубокого одиночества, И. С. Шмелев получил первое письмо О. А. Бредиус-Субботиной - пока еще просто одной из его "почитательниц", корреспонденток. Начинается "роман в письмах", который, по глубокому убеждению самого И. С. Шмелева, стал одним из главных событий его жизни, вобрав в себя все, пережитое и написанное, принесший новые жизненные силы и творческие планы.
3.Константин Бальмонт – Ивану Шмелеву: письма и стихотворения, 1926-1936.-Москва: Собрание, 2005.
Постановки
«Человек из ресторана» поставлен в 2000 году режиссером Мариной Глуховской в Омском государственном камерном театре «Пятый театр».
Библиография
- Шмелев И. С. Собрание сочинений: в 5 т. / И. С. Шмелев.- Москва: Русская книга, 1998-1999.
- Шмелев И. С. Собрание сочинений: в 2 т. / И. С. Шмелев.- Москва: Художественная литература, 1989.
*********
- Шмелев И. С. Лето Господне. Человек из ресторана / И. С. Шмелев.- Москва: Дрофа, 2007.
- Шмелев И. С. Детям / И. С. Шмелев.- Москва: Круг чтения, 2004.
- Шмелев И. С. Рассказы / И. С. Шмелев.- Москва: Круг чтения, 2002.
- Шмелев И. С. Избранные сочинения: в 2 т. / И. С. Шмелев.- Москва: Вече, 2001.
- Шмелев И. С. Богомолье / И. С. Шмелев.- Москва: Сретенский монастырь, 1998.
- Шмелев И. С. Душа России: сборник статей от 1924-1950 гг. / И. С. Шмелев.- Санкт-Петербург: Библиополис, 1998.
- Шмелев И. С. Лето Господне / И. С. Шмелев.- Москва: Сретенский монастырь, 1998.
- Шмелев И. С. Лето Господне. Богомолье. Статьи о Москве / И. С. Шмелев.- Москва: Московский рабочий, 1990.
- Шмелев И. С. Мой Марс / И. С. Шмелев.- Москва: Советская Россия, 1990.- 288 с.
- Шмелев И. С. Избранное / И. С. Шмелев.- Москва: Правда, 1989.
- Шмелев И. С. Повести и рассказы / И. С. Шмелев.- Москва:Художественная литература, 1983.
- Шмелев И. С. Куликово поле: рассказ следователя / И. С. Шмелев.- Магопак (Нью-Йорк): Новая Коренная пустынь, 1956.
- Шмелев И. С. Мэри / И. С. Шмелев.- Париж: Возрождение, 1926.- 177 с.
- Шмелев И. С. Как мы летали / И. С. Шмелев.- Берлин: Гамаюн, 1923.- 127 с.
*********
- Шмелев И. С. Рассказы / И. С. Шмелев // Москва.- 1992.- № 5-6.- С. 112-118.
- Шмелев И. С. Марево / И. С. Шмелев // Возрождение.- 1961.- № 115.- С. 55.
- Шмелев И. С. Заветная встреча: из речи в столетнюю годовщину смерти А. С. Пушкина / И. С. Шмелев // Возрождение.- 1957.- № 62.- С. 6-14.
- Шмелев И. С. Приволье / И. С. Шмелев // Возрождение.- 1949.- № 5.- С. 45-56.
*********
- Анисимова М. С. Мифологема «дом» и ее художественное воплощение в автобиографической прозе первой волны русской эмиграции: на примере романов И. С. Шмелева «Лето Господне» и М. А. Осоргина «Времена»: автореферат дис… кандидата филологических наук: 10.01.01 / М. С. Анисимова.- Нижний Новгород, 2007.
- Макарова Л. А. Воцерковленная Россия в художественном изображении И. С. Шмелева: малые жанры прозы: автореферат дис…кандидата филологических наук: 10.01.01 / Л. А. Макарова.- Москва, 2007.
- Мерцалова О. С. Художественная объективация цветового восприятия в произведениях И. С. Шмелева и Б. К. Зайцева: 1920-1930 гг.: автореферат дис… кандидата филологических наук: 10.01.01 / О. С. Мерцалова.- Орел, 2007.
- Склемина С. М. «Неупиваемая Чаша» И. С. Шмелева: поэтика жанра и традиции русской классики XIX века: автореферат дис…кандидата филологических наук: 10.01.01 / С. М. Склемина.- Москва, 2007.
- Галанина О. Е. Лейтмотив в структуре романа И. С. Шмелева «Пути небесные»: автореферат дис… кандидата филологических наук: 10.01.01 / О. Е. Галанина.- Нижний Новгород, 2006.
- Полторацкая С. В. Мотив «потерянной» России в эмигрантском творчестве И. А. Бунина и И. С. Шмелева: автореферат дис…кандидата филологических наук: 10.01.01 / С. В. Полторацкая.- Москва, 2006.
- Черева Е. А. Мифопоэтика романной прозы И. С. Шмелева: автореферат дис… кандидата филологических наук: 10.01.01 / Е. А. Чарева.- Магнитогорск, 2006.
- Шешунова С. В. Национальный образ мира в русской литературе: П. И. Мельников-Печерский, И. С. Шмелев, А. И. Солженицын: автореферат дис…доктора филологических наук: 10.01.01 / С. В. Шешунова.- Дубна, 2006.
- Альгазо Х. Нравственное становление личности в автобиографической прозе Русского зарубежья: И. А. Бунин, И. С. Шмелев, Б. К. Зайцев, А. И. Куприн: автореферат дис… кандидата филологических наук: 10.01.01 / Х. Альгазо.- Москва, 2005.
- Новикова П. А. «Пространство смерти» в европейской литературе XX века: И. С. Шмелев, Б. Виан, В. Шаламов, А. Солженицын, Ф. Ксенакис: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / П. А. Новикова.- Самара, 2005.
- Репина Т. С. Проза крупных форм И. С. Шмелева конца 1920-1930-х годов: эволюция нравственно-эстетического идеала в свете православного вероучения: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / Т. С. Репина.- Москва, 2005.
- Герчикова Н. А. Роман И. С. Шмелева «Пути Небесные»: жанровое своеобразие: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / Н. А. Герчикова.- Санкт-Петербург, 2004.
- Селянская О. В. Духовно-аксиологическая парадигма романа И. С. Шмелева «Пути Небесные» в контексте переписи автора с И. А. Ильиным: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / О. В. Селянская.- Тамбов, 2004.
- Сергеева А. Г. «Пути небесные» И. С. Шмелева как духовный роман: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / А. Г. Сергеева.- Москва, 2004.
- Комков О. А. Традиции православного иконологического мышления в русской литературе XIX –начала XX веков: А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Н. С. Лесков, И. С. Шмелев: автореферат дис…кандидата культурологии: 24.00.01 / О. А. Комков.- Москва, 2001.
- Трубицина М. Ю. На пути к «Лету Господню»: онтология веры в художественной эволюции И. С. Шмелева: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / М. Ю. Трубицина.- Череповец, 1998.
- Харченко С. С. Книга рассказов и художественных очерков И. С. Шмелева периода эмиграции (20-30 гг.): диссертация…кандидата филологических наук / С. С. Харченко.- Москва, 1997.
- Черников А. П. Проза И. С. Шмелева: концепция мира и человека: автореферат дис…доктора филологических наук: 10.01.01 / А. П. Черников.- Москва, 1996.
- Чумакевич Э. А. Духовно-нравственное становление личности героя в дилогии И. С. Шмелева «Богомолье» и «Лето Господне»: диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / Э. А. Чумакевич.- Минск, 1993.
- Дунаев М. М. Своеобразие реализма И. С. Шмелева (творчество 1894-1918 гг.): диссертация…кандидата филологических наук: 10.01.01 / М. М. Дунаев.- Ленинград, 1978.
- Черников А. П. Творчество И. С. Шмелева (1895-1917): автореферат дис…кандидата филологических наук: 10.01.01 / А. П. Черников.- Москва, 1974.
*********
- Давыдова Т. Т. Русский неореализм. Идеология, поэтика, творческая эволюция: (Е. Замятин, И. Шмелев, М. Пришвин, А. Платонов, М. Булгаков и др.): учебное пособие / Т. Т. Давыдова.- Москва: Флинта: Наука, 2011.
- Крестный подвиг: очерки, статьи, автобиографические заметки, воспоминания о И. С. Шмелеве.- Москва: Собрание, 2007.
- Наследие И. С. Шмелева: проблемы изучения и издания: сборник материалов международных научных конференций 2003 и 2005 гг. - Москва, 2007.
- Руднева Е. Г. Диалог традиций в повести И. С. Шмелева «Неупиваемая Чаша» / Е. Г. Руднева.- Москва: Макс-Пресс, 2007.
- Еременко Л. И. Поэтика рассказов И. С. Шмелева: учебное пособие / Л. И. Еременко.- Кемерово: Кемеровский государственный университет, 2006.
- Солнцева Н. М. Иван Сергеевич Шмелев: аспекты творчества / Н. М. Солнцева.- Москва: Кругъ, 2006.
- Макаров Д. В. Преображение человека: от религии к художественной литературе: (И. С. Шмелев, А. А. Блок) / Д. В. Макаров.- Ульяновск, УлГТУ, 2005.
- И. С. Шмелев и литературный процесс XX-XXI вв.: итоги, проблемы, перспективы: X Крымские международные шмелевские чтения: сборник материалов международной научной конференции, 12-15 сентября 2001 г. / сост. В. П. Цыганник.- Москва: Российский Архив, 2004.
- Карпов И. П. Шмелев в школе: материалы к урокам, вопросы и задания, анализ произведений, внеклассная работа: книга для учителя / И. П. Карпов.- Москва: Дрофа, 2004.
- Карпов И. П. И. С. Шмелев. «Лето Господне», «Богомолье», «Свет разума»: уроки по технологии ФОД / И. П. Карпов.- Йошкар-Ола, 2004.
- Художественный мир И. С. Шмелева и традиции славянской культуры: сборник материалов Международной научной конференции, 11-15 сентября 2003 г. / ред. В. П. Цыганник.- Симферополь: Таврия-Плюс, 2004.
- Заметки о поэтике И. С. Шмелева / Е. Г. Руднева.- Москва: Инвент маркетинг, 2002.
- Образ мира в романе И. С. Шмелева «Няня из Москвы».- Дубна, 2002.
- Иван Шмелев и долгий путь домой, 1950-2000 / сост. Е. Чавчавадзе и др.- Москва: Российский фонд культуры, 2000.
- Черников А. П. Проза И. С. Шмелева: концепция мира и человека / А. П. Черников.- Калуга, 1995.
- Сорокина О. Н. Московиана: жизнь и творчество Ивана Шмелева / О. Н. Сорокина.- Москва: Московский рабочий, 1994.- 400 с.
- Кутырина Ю. А. И. С. Шмелев / Ю. А. Кутырина.- Париж, 1963.- 103 с.
*********
 Памятник И. С. Шмелеву в Б. Толмачевском переулке г. Москвы
|
Именной указатель
-Александр II - 2
- Андреев Л. - 8
- Бальмонт К. – 47, 62
- Белоусов И. А. - 33
- Блок А. А. - 55
- Бредиус-Субботина О. А. – 45, 46, 47
- Булгаков М. - 54
- Бунин И. А. – 8, 11, 51, 52, 59
- Бунин Ю. А. – 8
- Бураев – 39
- Варнава Гефсиманский - 40
- Вейденгаммер В. А. - 14
- Вересаев В. В. - 8
- Виан Б. - 52
- Глуховская М. – 47
- Гоголь Н. В. – 4, 53, 58
- Горький А. М. – 7, 8
- Горкин - 67, 68, 69
- Деникин А. И. – 27, 28
- Деникина К. В. – 28, 31
- Достоевский Ф. М. – 34, 57
- Зайцев Б. К. – 8, 50, 52, 59
- Замятин Е. - 54
- Зернин А. В. - 24
- Ильин И. А. – 13, 41, 44, 45, 53
- Карташев А. - 15
- Королева Д. - 14
- Косой В. В. - 3
- Ксенакис Ф. - 52
- Куприн А. И. – 19, 52
- Кутырина Ю. А. - 20
- Лесков Н. С. - 53
- Мельников-Печерский П. И. - 51
- Мочульский К. - 41
- Найденов С. А. - 8
- Осоргин М. А. - 50
- Платонов А. - 54
- Пришвин М. - 54
- Пушкин А. С. – 4, 50, 53
- Серафим Саровский – 41, 42
- Сергеев-Ценский С. П. – 32
-Сергий Радонежский - 41
- Синицына Д. С. - 14
- Солженицын А. И. – 16, 51, 52
- Тихомиров Д. И. - 31
- Тихомирова Е. Н. – 33
- Толстой - 4
- Цветкова Е. – 16, 59
- Чехов А. П. – 8, 58
- Шаламов В. - 52
- Шмелев И. (дед) – 2, 19
- Шмелев И. (прадед) - 1
- Шмелев С. И. (отец) - 2
- Шмелев С. И. (сын) - 9, 17, 22, 26
- Шмелева (Охтерлони) О. А. – 5, 6, 23, 26, 29, 47
- Шмелева У. – 1, 4
Газета «Коммерсантъ» от 31.05.2000
Волю писателя исполнили
Вчера в Москве, в Донском монастыре, был захоронен прах писателя Ивана Шмелева, доставленный сюда с кладбища Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем.
Небольшая, но, я бы сказал, структурно внушительная толпа, заполнившая площадь перед главным собором Донского монастыря внимательно слушала речь патриарха Алексия II. Предстоятель русской православной церкви аттестовал Ивана Шмелева как великого сына Москвы и выразил удовлетворение тем, что прах его нашел упокоение рядом с могилой отца.
Одно из соображений святейшего показалось мне спорным — насчет того, что кладбище под Парижем никому там не нужно. С содержанием русской части Сен-Женевьев-де-Буа, действительно, есть кой-какие проблемы: за кладбищем некому ухаживать и некому платить налоги на землю. Старой эмиграции попросту больше не осталось, а ни отечественные организации, ни частные лица как-то не высказывают особого желания взять на себя финансовые и прочие хлопоты. Так что точнее было бы сказать, что знаменитый парижский некрополь никому не нужен — тут.
Впрочем, история со Шмелевым — особая. Писатель очень настаивал, чтобы при первой возможности его перезахоронили на родине, включил это отдельным пунктом в свое завещание и просил об этом родных и знакомых. "А почему?" — спросил я писателя Константина Ковалева, который участвовал во всех шмелевских мероприятиях. "Знаешь, я и сам не понимаю. Но он к концу жизни был настолько рьяным православным... Это совсем другая история, чем с Шаляпиным, которого наши прямо тащили: он наш! А здесь... для чего-то ему самому это было нужно".
Церемония шла своим чередом: литургия, митинг, похороны. Пропели "Вечную память". Приторно-жаркий московский день, вроде тех, которые описывал Шмелев в "Лете Господнем", под липами и дубами старого Донского кладбища как-то потерял свой суетливый накал. Поскольку недели сейчас еще послепасхальные, в толпе часто христосовались. Ощущение от скопления православной интеллигенции (а именно она собралась хоронить Шмелева) у меня сложилось такое, что это некий изолированный и не очень-то открытый, и не слишком связанный со светским обществом круг. Своя культура, свой круг общения и свои кумиры — вот, например, Иван Шмелев.
Аккуратные могильщики в клетчатых рубахах засыпали землей ящики с останками Шмелева и его жены. Седые епископы пошли сквозь раздвигаемую милиционерами толпу. Серьезные мужчины лет по сорок, в черных рубахах, пробивались под благословения. Самые продвинутые остались на монастырскую трапезу (вход строго по приглашениям), а я заспешил к выходу. В воротах образовалась небольшая очередь из умеренно подержанных иномарок — за тонированными стеклами угадывались клобуки, рясы, кресты. Я вдруг обратил внимание на номера машин: почему-то все сплошь с нулями — 400, 500... Случайность, скажете? Да нет, ничего случайного не бывает в православном мире.
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ
