WWW.DISUS.RU

БЕСПЛАТНАЯ НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Pages:     | 1 |   ...   | 7 | 8 ||

« МВД РОССИИ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ОСНОВЫ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ УЧЕБНИК ДЛЯ ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ ...»

-- [ Страница 9 ] --

Социальные общности обладают сложной организаци­ей, состоят из разнообразных социальных групп и слоев, находящихся во взаимосвязи и взаимодействии между со­бой. В процессе развития меняется их качественный и ко­личественный состав, происходит формирование новых об­щностей, растет социальная мобильность. Направленность этих изменений во многом определяет развитие общества. Образуя совокупности людей на основе различных крите­риев и признаков, социальные общности в зависимости от их численности подразделяются на большие (классы, на­ции, профессиональные и отраслевые группы и др.), средние (территориальные общности, производственные кол­лективы и др.) и малые (семья и др.).

Социальная структура общества — понятие истори­ческое. Каждый тип общества в зависимости от характе­ра и способа воспроизводства обладает определенной со­циальной структурой. Так первобытнообщинный строй имел родоплеменную организацию, в которой род одно­временно выступал трудовым и семейным коллективом, а также формой социально-этнической общности. В ра­бовладельческом обществе возникают классы рабовла­дельцев и рабов, появляются профессиональные группы, формируется народность как форма этнической общнос­ти, утверждается моногамная семья и т. д. В условиях феодализма образуются классы феодалов и крестьян, ко­торые по мере трансформации экономических отношений уступают свое место новым социальным общностям: при капитализме — классу наемных работников (рабочему классу) и буржуазии, а при социализме — рабочему клас­су, крестьянству и интеллигенции. На этапе индустриаль­ного общества происходит формирование и развитие на­ций, растет многообразие отраслевых и профессио­нальных групп, меняется структура территориальных общностей.

Однако к концу XX столетия становится очевидным, что индустриальное общество, которому схематично соот­ветствовали капиталистическая и социалистическая фор­мации, исчерпало возможности дальнейшего развития. В последние десятилетия происходят существенные изме­нения в содержании социальных групп и слоев, характере их взаимодействия. Появляются новые признаки в иден­тификации социальных общностей, возрастает социальная мобильность, формируются правящий класс, класс произ­водственных и непроизводственных работников, новый средний класс. Активно протекают процессы социальной дифференциации, появляются новые промежуточные группы, возникают крупные региональные наднациональ­ные и надгосударственные образования.

История общества свидетельствует, что тенденцией развития социальной структуры является ее постоянное усложнение, возникновение новых общностей в зависимо­сти от уровня технико-технологического базиса и типа цивилизации. Социальная структура в определяющей сте­пени зависит от экономической основы общества, но она обладает относительной самостоятельностью и различным образом влияет на экономические отношения, политичес­кую, духовную и другие сферы общественной жизни.

2. Классы и их роль в системе социальных связей. Основные концепции социальной дифференциации современного общества

Классы как большие социальные общности являются наи­более представительным звеном социальной структуры. Каждому типу общества в зависимости от характера и тех­нико-технологического уровня производства соответствуют свои определенные классы. Причиной возникновения клас­сов явился объективный процесс разделения труда, в ходе которого формировалось и закреплялось отношение опре­деленных групп людей к собственности, определялись их положение и социальный статус. Основным критерием при дифференциации классовых общностей является их отно­шение к собственности (владение, пользование, распоряже­ние), выступающие как «фундаментальная точка отсчета для анализа социальной структуры».* В каждом обществе классы являются «продуктом отношения производства и обмена, словом, экономических отношений своей эпохи ».**

* Clegg S., Boreham P., Dow G.>

** Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 26.

Впервые классы возникают в период становления ра­бовладельческого общества, когда в результате роста про­изводительных сил стало возможным получение прибавоч­ного продукта, становление частной собственности и сис­темы экономического неравенства между людьми. При переходе от одной общественно-экономической формации к другой происходила трансформация классовых образо­ваний и характера противоречий между ними, основан­ных на различных формах частной собственности (полной собственности рабовладельца на средства производства и на работника — раба, полной собственности феодала на средства производства и неполной на крепостного кресть­янина, полной собственности буржуа на средства произ­водства и отсутствии ее на работника — рабочего). Класс, владевший средствами производства и большей долей на­ционального богатства, занимавший монопольное положе­ние в системе организации и управления обществом и про­изводством, являлся не только экономически, но и поли­тически господствующим классом. Общность интересов и корпоративная солидарность классов всегда относительны и наиболее широко проявляют себя в критические перио­ды истории (войны, революции и т. д.).

Вторая половина XX столетия вносит свои корректи­вы и в систему критериев определения социального соста­ва классов. Происходящие сдвиги в технологических и организационных основах информационного общества вы­зывают и соответствующие изменения структуры собствен­ности. Если ранее, как правило, отношения владения, пользования и распоряжения средствами производства ха­рактеризовали социальный статус одного лица, то в нас­тоящее время происходит разделение этих правомочий соб­ственника между различными индивидами. Это является одной из причин того, что фактор собственности опреде­ляется как необходимое, но еще недостаточное условие для идентификации классовых границ.



Все большее значение приобретают факторы власти и контроля, профессиональной принадлежности, уровня до­ходов, положения индивидов на рынке труда, специфики их политической и культурной ориентации и др. Так, на­пример, в экономически развитых странах высший слой ме­неджеров формально хотя и не является собственником средств производства, но по своему профессиональному ста­тусу и уровню доходов эта социальная группа рассматрива­ется как неотъемлемая часть современного правящего клас­са. С другой стороны, многие рабочие в настоящее время имеют высшее образование, владеют определенным коли­чеством капитала в форме акций, облигаций и т. д., но это, однако, не служит основанием для зачисления их в другие классы. Это свидетельствует о необходимости наряду с фак­тором собственности использовать и другие критерии клас­совой идентификации. Среди них определяющее значение имеют факторы власти и контроля. Только комплексное ис­пользование вышеназванных критериев позволяет правиль­но определить социальный состав современных классов.

Классы как большие социальные общности не являют­ся однородными, а включают в себя множество социально и функционально сложных и взаимосвязанных между со­бой групп людей, занимающих определенное место в исто­рически сложившейся системе общественного производ­ства. Это означает, что социально-классовая дифференциа­ция в современном обществе включает в себя его деление не только на классы, но и внутриклассовые слои, а также меж­классовые группы, выделяемые в соответствии с социаль­но-экономическими, культурологическими, поведенчески­ми и другими характеристиками. Многообразие элементов, образующих социальную структуру современного общества, позволяет говорить о ее сложности, сравнительной динамич­ности и новизне по сравнению с социальной структурой предшествующего общественного строя.

Именно многообразие структурных элементов, образу­ющих социальную структуру информационного общества, явилось причиной существования в социологии множества ее теоретических моделей, авторы которых используют для обозначения классов самые разнообразные категории. Наи­более известными являются следующие модели социаль­ной дифференциации:

— Классово-статусная модель М. Вебера: класс собствен­ников, рабочий класс, мелкая буржуазия, интеллигенция и беловоротничковые служащие, причем классами имену­ются группы, имеющие доступ к рынку и предлагающие на нем те или иные услуги. Группы статуса не связаны с ры­ночной ситуацией и различаются по образу жизни.*

* Weber М. Selections from Economy and Society / >

—Дихотомная классовая модель К. Маркса: буржуа­зия — пролетариат, между которыми располагается мелкая буржуазия, дифференцирующееся крестьянство, интелли­генция, причем эволюция классовой структуры идет по на­правлению усиления антагонизма между двумя основными классами и в конечном итоге приводит к социалистической революции, уничтожающей деление общества на классы.*

* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 91; Т. 16. С. 67 и др.

—Классовая модель Р. Дарендорфа: господствующий класс, подчиненный класс, бесклассовые группы, диффе­ренцированные на основе отношений власти. Классовые от­ношения неизменно включают в себя конфликтующие ин­тересы.*

* Dahrendorff R.>

—Классовая модель Э. Гидденса: высший класс, сред­ний класс, низший или рабочий класс. Критерии диффе­ренциации — различия рыночных возможностей индиви­дов, определяемые отношениями собственности, образова­тельной и технической квалификацией, положением во властных структурах.*

* См.: Giddens A. The>

—Классовая модель Э. Райта: буржуазия, мелкая бур­жуазия, рабочий класс, дифференцированные на основе отношений собственности, обмена и власти. Наряду с классами Э. Райт выделяет так называемые противоречивые социальные образования, занимающие промежуточное положение в социальной структуре, а именно мелкие пред­приниматели, полусамостоятельные работники, менедже­ры и контролирующие лица.*

* См.: Wright E. 0; Martin B. The Transformation of American>

—Классовая идентификация Дж. Голдорпа: класс ус­луг, объединяющий профессионалов, менеджеров и адми­нистративных работников; рабочий класс, в состав которо­го входят работники физического труда различной квали­фикации; промежуточный класс, включающий служащих, мелких предпринимателей и самостоятельных работников, а также технический персонал.*

* См.: Goldthorpe J.H., Payne C. Trends in Intergenerational >

— Классовая модель Д. Дэвиса: высший класс, средний класс, рабочий класс и низший класс, критериями иден­тификации которых служат уровень образования, профес­сиональный престиж, собственность и доход.*

* Davis N.G., Uchida G.D. >

Хотя современная социология и представлена многочис­ленными теоретическими школами, ведущим направлени­ем исследований классов все более становится комплексное использование всех критериев социальной идентификации и соответственно сближение различных методологий. В на­стоящее время социальная принадлежность индивидов оп­ределяется как их имущественным положением, так и по­зицией на рынке труда, факторами контроля, власти, дохо­дов и т. д. Рассматривая классы как большие социальные группы, выделенные на основе данных критериев, можно предложить их определение и сравнительную характерис­тику применительно к современным условиям.

3. Социальная дифференциация в информационном обществе

В условиях постиндустриального общества в процессе глу­боких внутриформационных изменений, происходящих в конце XX в. в экономически развитых странах мирово­го сообщества, определились следующие основные клас­сы: высший или правящий класс, класс производственных и непроизводственных работников (наемная рабочая сила) и средний класс. Именно они в своей совокупности состав­ляют главное содержание в системе социально-классовой дифференциации, определяя социальную структуру и об­лик ведущих стран мира.

Высший или правящий класс включает в себя собствен­ников основных средств производства и капитала, а так­же лиц, занимающих ведущее положение в управлении фирмами, государственными структурами и т. д. Ранее общепринятым обозначением этой группы служил термин «буржуазия», под которым понималась группа собствен­ников средств производства, применяющих наемную ра­бочую силу. Включение в ее состав группы менеджеров высшего звена обусловило употребление категории «пра­вящий класс», под которым подразумевается классовая об­щность, объединяющая как крупных собственников, так и лиц наемного труда, выполняющих административно-управленческие функции. В 70 - 90-е гг. развитие данной общности характеризовалось дальнейшим укреплением позиций крупных собственников, занимающих ведущее положение в экономике постиндустриальных стран и фун­кционирующих в различных сферах материального и не­материального производства, существенным возрастани­ем роли высших служащих и менеджеров, чей социальный статус определяется их положением в сфере управления и соответствующим уровнем дохода, интенсивным обога­щением правящего класса в целом при сверхвысоких до­ходах его высших слоев. Так в начале 90-х гг. удельный вес доходов 5% самых богатых американцев превышал долю доходов 40% малоимущих и неимущих граждан. Для правящего класса характерен высокий уровень политичес­кой активности. В президентских выборах 1996 г. в США приняло участие до 77% группы администраторов и ме­неджеров; 57,6% лиц с годовым доходом свыше 50000 дол­ларов. Представители правящего класса преобладают в верхних эшелонах власти и в сфере большой политики.

Указанные особенности социальной идентификации правящего класса во многом определяли направленность трансформации постиндустриального общества в последние десятилетия. О численности данного класса можно говорить лишь ориентировочно. Так в США большинство социоло­гов оценивают ее как 3 - 4% экономически активного насе­ления, из которых 1 - 2% приходится на экономическую и политическую элиту. Вместе с тем, именно правящий класс занимал и занимает ведущие позиции в структуре собственности, организации производства и управленчес­ких структурах. Класс крупных предпринимателей и ме­неджеров является основным субъектом политической власти, обеспечивая относительно стабильное социальное развитие.

Класс производственных и непроизводственных ра­ботников, объединяющий лиц наемного труда, не имею­щих собственности на средства производства или распола­гающих ею в ограниченных масштабах, занятых преиму­щественно исполнительским трудом в различных сферах материального и нематериального производства. Ранее эта общность именовалась как «рабочий класс» или «проле­тариат», а в ее состав включались наемные работники, за­нятые физическим трудом в отраслях материального про­изводства. В настоящее время до 75% состава данного клас­са представляют низшие служащие, не выполняющие контролирующих функций, сферой приложения труда которых в основном являются услугопроизводящие отрас­ли. В этой связи для адекватного определения нового со­циального состава используется термин «класс производ­ственных и непроизводственных работников».

К числу основных тенденций развития данной классо­вой общности следует отнести: постоянное и значительное увеличение ее численности (в США в начале 90-х гг. она со­ставляла свыше 80 млн. чел. — свыше 60% американской рабочей силы), повышение удельного веса функций нефи­зического и умственного труда в содержании профессио­нальных функций, резкое возрастание количественных ха­рактеристик отраслевых слоев и групп, занятых в услугопроизводящем секторе экономики (в США численность наемной рабочей силы сферы нематериального производ­ства возросла с 30,6 млн. чел. в 1970 г. до 58,4 млн. чел. в 1993 г.). К числу важных характеристик этого класса от­носятся общее повышение общеобразовательного и квали­фикационного уровня, увеличение численности довольно значительного слоя работников, обладающих ограничен­ным правом собственности на средства производства, впе­чатляющий рост жизненных стандартов данного класса и соответственно уровня потребления. Характерными черта­ми политической идентификации данного класса являют­ся достаточно невысокий уровень электоральной активнос­ти, наличие значительного числа внутриклассовых групп, занимающих промежуточное положение при партийном и идеологическом выборе, отсутствие прямого соответствия между классовой и партийной идентификациями и др.

Все большую значимость в социальной структуре по­стиндустриальных стран приобретают так называемые средние слои или средний класс, занимающий промежу­точное положение между двумя отмеченными выше обще­ственными классами. К их числу относятся, прежде все­го, мелкие предприниматели — собственники небольших средств производства и обращения, непосредственно уча­ствующие в производственных процессах при ограничен­ном использовании наемной рабочей силы. В их состав так­же входят группы, выделенные на основе их положения в системе общественного разделения труда — подавляющая часть интеллигенции и средняя группа служащих. Если категория служащих включает группы лиц, выполняющих функции простого нефизического труда, то в состав интел­лигенции входят специалисты, профессионально занятые сложной умственной деятельностью.

Социальный статус интеллигенции определяется поло­жением в системе разделения труда, однако ее представи­тели не имеют единого отношения к средствам производ­ства (группы самонаемной и наемной интеллигенции), различаются по своему положению в управленческой иерар­хии (группы интеллигенции, осуществляющие функции ру­ководства и контроля, и группы, не связанные с ними). Они существенно отличаются и по размерам и способам получе­ния доходов. Что же касается группы служащих, то в дан­ном случае она представлена менеджерами и управляющи­ми низшего и среднего звена, чьи профессиональные фун­кции включают в себя определенные элементы контроля. В своей совокупности эти разнообразные промежуточные общности составляют в настоящее время свыше 30% ра­бочей силы постиндустриальных стран.

Ведущими тенденциями в развитии средних слоев в пос­ледние десятилетия явились: рост численности мелких предпринимателей, занятых в услугопроизводящем секто­ре экономики при одновременном сокращении количе­ственных параметров фермеров, значительный рост чис­ленности интеллигенции, усложнение их социального со­става и рост мобильности. Широкое распространение малых форм бизнеса и интеллектуализация всех сфер об­щественной жизни позволяют прогнозировать как даль­нейший численный рост промежуточных групп, так и воз­растание их значимости в социальной структуре современ­ного общества.

Приведенный анализ характеризует процессы социаль­ной дифференциации в индустриально развитых странах. Что же касается государств с переходным типом экономи­ки, к числу которых относится и Россия, то здесь в настоя­щее время происходит трансформация старых социальных общностей и формирование новых. Так в 1995 г. структура занятого населения (67 млн. чел.) была следующей: 25,2 млн. чел. (37,6%) работали на государственных и му­ниципальных предприятиях, а 25,1 млн. чел. (37,4%) были заняты в частном секторе, из них 7 млн. (10,5%) составля­ли лица ненаемного труда. И хотя социальные границы со­временного российского общества существенно размыты, тем не менее, общая направленность эволюции социальной структуры во многом совпадает с общемировыми тенденциями. Так, в России формируется правящий класс (высшие государственные служащие, крупные бизнесмены), обретает контуры класс производственных и непроизводственных работников (рабочие, низшие служащие), а также растет численность среднего класса, объединяющего мелких пред­принимателей, интеллигенцию, служащих среднего звена.

Все это свидетельствует, что информационная цивили­зация, складывающаяся в современном мире, объективно диктует новые закономерности в развитии социальной сферы. Сдвиги в содержании наемного труда, изменение содержания трудовых функций, связанных с увеличени­ем объема умственной деятельности, составляют основу для развития нового типа социальных связей людей на всех уровнях, характеризующих процесс воспроизводства ин­формационного общества. Это во многом предопределяет его относительно стабильное развитие. На основе роста национального богатства и все более широкого закрепле­ния естественных и гражданских прав человека отноше­ния классов, хотя и развиваются противоречиво, но посте­пенно теряют антагонистическую направленность и осу­ществляются в рамках социального партнерства.

Противоречия современного общества преодолеваются на основе сдвигов в структуре собственности и труда, всемерного развития мелкого предпринимательства, роста социаль­ной мобильности, развития нового типа социальных связей людей. Их отношения все в большей степени строятся не на внешних детерминантах классовой принадлежности, а на основе собственного выбора, участия в неформальных массовых движениях в зависимости от характера и содержания деятельности и духовных интересов. Сдвиги в структуре наемного труда, его организации и управлении, изменение содержания трудовых функций, связанных с увеличением объема умственного труда и ростом культуры, определяют изменения интеллектуально-психологических качеств людей, использующих современную технику. Все это со­ставляет основу развития нового типа социальных связей на всех уровнях: от семьи до межнациональных связей и отношений.

Анализируя динамику и содержание современной со­циальной структуры, некоторые исследователи делают вы­вод, что с преодолением техногенной цивилизации завер­шается огромный период в истории человечества, свя­занный с делением общества на классы. Антропогенная цивилизация, основой которой являются возрастающие масштабы интеллектуальной деятельности в ее различных видах и формах, создает условия для становления соци­ально многообразного бесклассового общества. Но все эти процессы, происходящие на основе информационной тех­нологии в экономически развитых странах, осуществля­ются не самотеком, а предполагают реализацию научно разработанных программ трансформации индустриально­го общества в информационную цивилизацию, включая соответствующие механизмы этой реализации.

Литература

Беляева Л. А. Социальная модернизация в России в конце XX века. М., 1997.

Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

Голенкова З. Т., Игитханян Е.Д. Социально стратификационные процес­сы в российском обществе // Вестн. Московск. ун-та. Социология и политология. 1995. № 4.

Гордон Л. Россия: рабочее движение в переходном обществе // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 10.

Ионин Л. Г. Культура и социальная структура // Социологич. исследо­вания. 1996. №2.

Комаров М. С. Введение в социологию. М., 1994.

Медведев В. Наши перспективы в контексте мировых трансформацион­ных процессов // Своб. мысль. 1997. № 3.

Медведев Р. Новый класс российского общества. Новый социальный эк сперимент // Своб. мысль. 1997. № 8.

Радаев В. В., Шкаратан О. И. Социальная стратификация: Учеб. посо­бие для высш. учеб. заведений. М., 1996.

Современная «постиндустриальная волна» на Западе: Сб. работ западных авторов. М., 1998.

Социальная стратификация: Сб. ст. / Отв. ред. С.А. Белановский. М., 1992.

Социальный облик современного западного общества / С. Н. Надрлъ, Н. Г. Гаузнер. И. Е. Гурьев и др.; Отв. ред. И. Е. Гурьев. С. Н. Надель. М., 1993.

Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие / Под ред. Г. В. Осипова. Л.Н. Москвичева. М., 1996.

XII. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА

1. Понятие политической жизни общества

2. Основные элементы современной политической системы

3. Политика и общество

4. Личность и политика

1. Понятие политической жизни общества

Политическая жизнь общества представляет собой со­вокупность всех форм политической жизнедеятельности людей, как организованных, так и неорганизованных, как официально признанных, так и непризнанных. Она есть не что иное, как сфера собственного бытия политики. Именно в политической жизни находят свое место объек­тивные основания политики, объективные закономернос­ти ее развития, в том числе эволюционные и революцион­ные. В ней обретают смысл категории политического де­терминизма, политического пространства и политического времени. Здесь дают о себе знать преобразовательные воз­можности политики, влияющие не только на характер политической системы, но и на общество в целом.

Сказанное предопределяет и сущностные характерис­тики политической жизни общества, к которым необходи­мо отнести следующие. Во-первых, это ее властно-обусловленный и социально-противоречивый характер. Обуслов­ленность политической жизни властными отношениями объясняется тем, что ее основными побудительными мо­тивами являются многообразные потребности и интересы людей, удовлетворение которых зависит от механизма по­литической власти и осуществляемой ею политики. Поли­тические потребности и интересы выражают специфику взаимоотношений и жизненных ситуаций различных соци­альных групп, слоев, профессий, классов, национальных и этнических образований. Они могут быть долговремен­ными и кратковременными, общими и частными, антаго­нистическими и неантагонистическими. Степень развито­сти политической жизни зависит от уровня взаимодей­ствий политических субъектов с институтами власти, осознания ими своих потребностей и интересов.

Поскольку политические потребности и интересы лю­дей весьма разнообразны, а подчас и прямо противополож­ны, постольку и политическая жизнь общества не являет­ся однозначной, а имеет своеобразную диалектико-противоречивую форму. На каждом этапе своего развития она приобретает двоякую форму политических отношений: с одной стороны, отношений политического сотрудниче­ства, а с другой — отношений политического соперниче­ства. Первые складываются на основе совпадения, а вто­рые — несовпадения политических потребностей и инте­ресов субъектов политической жизни. Преобладание той или иной формы политических отношений зависит от мно­гих причин, но прежде всего от степени развитости и де­мократичности самой политической жизни.

В странах с низким уровнем политико-демократическо­го развития в течение определенного времени, как прави­ло, преобладающей является форма отношений политиче­ского соперничества, которое может приобретать довольно острый, в том числе и вооруженный характер. Конечным результатом такого соперничества является либо установ­ление авторитарно-тоталитарных режимов с принудитель­но навязываемым «политическим согласием» и «полити­ческим сотрудничеством», либо переход к цивилизованно­му обществу, где преобладающей формой отношений является стремление к политическому сотрудничеству, в частности к политическим компромиссам, и где суще­ствует надежный механизм разрешения различного рода политических противоречий.

Во-вторых, существенной чертой политической жиз­ни общества является ее особое пространственно-времен­ное измерение. Политическая жизнь всегда существует в конкретном социальном пространстве. В свою очередь сами пространственные изменения политической жизни происходят в определенных временных рамках, обладаю­щих разной степенью длительности. Политическое про­странство неотделимо от географического пространства, хотя и не тождественно последнему. Оно не сводится к ге­ографическому пространству потому, что имеет собствен­ное, глубинное измерение, в качестве какового выступа­ют политические отношения. Другими словами, полити­ческое пространство выступает не только формой, но и необходимым условием функционирования политических отношений. Оно служит и ареной политической деятель­ности различных социальных сил общества, и объектом их сложной политической борьбы. Не случайно одной из важнейших проблем, стоящих по существу перед каждым обществом, является проблема целостности и устойчивос­ти политического пространства, которая решается далеко не просто. Свидетельством тому могут служить Югославия, Палестина, Россия и многие другие современные страны.

Что касается политического времени, то оно характе­ризует длительность бытия политических отношений, по­следовательность утверждения одного их типа после дру­гого. Оно указывает также на уровень политического раз­вития, на политическую зрелость субъекта и объекта политики. Политическое время и непрерывно, и прерывно (дискретно). Как составная часть общеисторического времени оно непрерывно. Как время, отведенное истори­ей тем или иным политическим силам для обеспечения социального прогресса, оно прерывно. Поскольку смена политического времени не происходит одновременно у всех стран и народов, постольку время, давно исчерпавшее себя в одних странах (и прежде всего, развитых в политико-эко­номическом отношении), может только утверждаться в других странах (отсталых в политико-экономическом от­ношении). Политическое время в одинаковой степени же­стко дает о себе знать и тем, кто отстает от него, и тем, кто стремится необдуманно опередить его.

Нормальная политическая жизнь предполагает опре­деленную согласованность политических действий веду­щих социальных сил общества как в пространстве, так и во времени. Рассогласованность таких действий, а тем более пространственно-временной разрыв между ними, пагубно отражается как на самой политической жизни, так и на судьбе ее субъектов. Убедительным примером тому явля­ется Россия: и дореволюционная, и послереволюционная, и современная. Именно пространственно-временная рас-согласованность политических действий обрекла на пора­жение дворянских революционеров в 1825 г. Именно эта причина помешала успешной реализации социалистичес­кой идеи в период господства тоталитарной и администра­тивно-командной системы в 1917 - 1990 гг. Именно несов­местимость по времени и разрыв в пространстве политичес­ких действий основных социальных сил в постсоветском обществе привели нашу страну в состояние глубочайшего социально-экономического, политического и духовного кризиса сегодня.

И, наконец, третьей чертой политической жизни, тесно связанной с двумя названными выше, является ее комплексно-динамичный и функционально-целевой характер. Он находит свое выражение в единстве и многообра­зии составляющих ее компонентов, объединенных в опре­деленную систему. Ядро политической жизни общества составляют политическая деятельность и политические отношения. В политическую жизнь общества включают­ся также политическое поведение, политический процесс, политические конфликты и политические ситуации. Входящие в политическую жизнь общества структурные компоненты обладают относительной самостоятельностью и в то же время взаимосвязаны и взаимодействуют между собой благодаря механизму политической власти, обеспе­чивающему их равновесие и динамичное развитие.

Говоря о функционировании политической жизни, следует иметь в виду, что оно осуществляется на трех ос­новных уровнях: политико-институциональном, гражданско-общественном и индивидуально-личностном. Каждому из названных уровней свойственна своя целе­вая направленность: политико-институциональному уровню — достижение политической стабильности, кото­рая включает в себя гражданский мир, легитимность, эффективность и прочность власти; гражданско-общественному уровню — обеспечение монопольного права на представительство своих интересов в обмен на подчине­ние гражданско-общественных структур определенным ограничениям со стороны государства; индивидуально-личностному уровню — создание необходимых и гаран­тированных условий для самостоятельного политическо­го творчества, для свободного формирования и изложе­ния своих интересов, мнений, идей, концепций, воли неорганизованных людей.

Комплексно-динамичный и функционально-целевой характер политической жизни общества позволяет выде­лить ряд общезначимых принципов, соблюдение которых обеспечивает этой жизни устойчивость и прогрессивное развитие. К такого рода принципам относятся: выбор­ность; разделение властей; политический плюрализм; со­четание представительной и непосредственной демокра­тии; самоуправление; диалектическое единство свободы и ответственности, прав и обязанностей граждан; учет обще­ственного мнения; обеспечение интересов большинства при соблюдении прав меньшинства на свою собственную позицию; верховенство закона; обеспечение политических и социально-экономических прав человека; возможность отзыва лиц, избранных в органы власти; широкий и все­сторонний контроль за деятельностью всех представите­лей властных структур со стороны населения.

2. Основные элементы современной политической системы

Определяющей составной частью политической жизни об­щества является политическая система — совокупность государственных и политических учреждений и институ­тов, политических отношений, политических и правовых норм. Основными элементами политической системы яв­ляются: государство и его органы, политические партии, общественные организации и движения. Ядром политичес­кой системы выступает государство, которое представля­ет собой совокупность взаимосвязанных учреждений и организаций, осуществляющих управление обществом. К числу основных признаков государства относятся нали­чие: особой системы органов и учреждений, осуществля­ющих функции государственной власти; определенной тер­ритории, на которую распространяется юрисдикция дан­ного государства; права, закрепляющего систему норм, санкционированных государством. Государство является главным субъектом политической деятельности.

Важное значение имеет определение структуры государ­ственных органов, представляющей собой упорядоченную, юридически оформленную иерархическую совокупность институтов государства. Основу функционирования струк­туры большинства государств составляет принцип разделе­ния властей, т. е. организация трех основных ветвей госу­дарственной власти — законодательной, исполнительной, судебной, и разграничение функций между ними. Это по­зволяет представить классификацию органов государствен­ной власти в следующем виде: органы законодательной вла­сти (совокупность органов государственной власти, осуще­ствляющих функцию законодательства, разработку и принятие законов). К ним относится, прежде всего, парла­мент, а также законодательные органы на местах, органы исполнительной власти (совокупность органов, реализую­щих принятые законы и постановления на территории стра­ны и во взаимоотношениях с другими государствами). К их числу относятся правительственные учреждения, а также органы исполнительной власти на региональном уровне; и, наконец, органы судебной власти, осуществляющие функ­цию судопроизводства. Подобное разграничение власти по ее функциям служит основой для нормального функциони­рования политической системы.

Государство как сложившийся механизм власти вы­полняет целый ряд функций, которые могут быть опреде­лены как: обеспечение нормального функционирования сложившейся политической системы; регулирование эко­номических и социальных отношений; правовое регули­рование; взимание налогов и сборов; представление инте­ресов той или иной страны в системе международных ин­тересов. Государство обладает также и принудительной функцией, что особенно наглядно проявляется в случае прямых социальных столкновений, например, подавления групп, находящихся в оппозиции.

В зависимости от структуры, правового положения и соотношения властных полномочий между различными ветвями государственной власти государства различают­ся по формам правления. В настоящее время сложились две основные разновидности организации верховной госу­дарственной власти — республиканская и монархическая. Республика представляет такую форму правления, при которой высшие органы государственной власти либо из­бираются, либо формируются общенациональным предста­вительным учреждением. Выделяются три основных раз­новидности республиканской формы правления: прези­дентская республика — сильная президентская власть, избрание главы государства независимо от парламента пу­тем всеобщего голосования, соединение в руках президен­та полномочий главы государства и главы правительства, назначение правительства президентом, ответственность правительства перед президентом (США и др.); парламент­ская республика — избрание президента парламентским путем, решающая роль в управлении главы правительства, премьер-министра, формирование правительства парла­ментским путем, ответственность правительства перед пар­ламентом (Италия, Германия, Швейцария и др.); полупар­ламентская республика — избрание президента или гла­вы государства независимо от парламента путем всеобщего голосования, сильная президентская власть, ответствен­ность правительства перед парламентом (Франция, Пор­тугалия, Финляндия и др.). Это означает, что основой вы­деления различных форм правления служит правовое по­ложение и соотношение высших органов государственной власти.

В то же время многие государства имеют монархическую форму правления, характеризующуюся наследст­венным принципом замещения поста главы государства. В зависимости от объема полномочий монарха выделяются такие разновидности данной формы правления, как абсо­лютная и конституционная монархия. Причем, если отли­чительным признаком абсолютизма служит практически нелимитированная власть главы государства, то консти­туционная монархия характеризуется ограничением пол­номочий монарха. В зависимости от степени такого огра­ничения различаются парламентская и дуалистическая монархии. В настоящее время около 40 государств мира являются монархиями, при этом большинство из них пред­ставляют собой парламентские монархии (Великобрита­ния, Япония, Швеция, Норвегия и др.).

Представленная таблица характеризует каждую из указанных разновидностей государственного устройства:

Унитарное государство Федерация Конфедерация
Единая конституция и единая правовая система. Единая система высших органов государственной власти. Единая судебная система. Деление территории на административно- территориальные единицы, статус органов управления которых определяется общегосударственными правовыми нормами. Подчинение региональных органов центральным органам государственной власти и управления. Единое гражданство. Субъекты федерации имеют собственные конституции, но при этом обеспечивается верховенство федеральной конституции и федеральных законов. Наряду с законодательными, исполнительными и судебными органами федера­ции существуют соответствующие органы ее субъектов. Разграничение компетенции в сфере законодательства и управления между федерацией в целом и ее субъектами. Обеспечение представительства субъектов федерации в федеральном парламенте. Наличие двойного гражданства. Правовой основой образования конфедерации служит союзный договор. Полный суверенитет и независимость входящих в конфедерацию государств. Входящие в конфедерацию государства не имеют общей территории. Наличие межгосударственных органов управления.




Государства также различаются и по формам государственного устройства. Под формой государственного ус­тройства понимается территориально-политическая орга­низация государства, определяющая политико-правовой статус его составных частей и принципы взаимоотноше­ний центральных и региональных государственных органов.

С точки зрения государственного устройства различа­ются: унитарные государства — единые, подразделяющиеся на административно-территориальные единицы, не обладающие политической самостоятельностью (Финлян­дия, Швеция, Франция, Япония и др.); федерации — союз юридически относительно самостоятельных государствен­ных образований, каждое из которых обладает собствен­ной компетенцией и имеет свою систему законодательных, исполнительных и судебных органов (США, Индия, Гер­мания, Россия и др.); конфедерация — союз, объединение, при котором отношения между входящими в него государ­ствами строятся на взаимной договорной основе при сохра­нении каждым из них своей независимости. Представленная выше таблица характеризует каждую из указанных разновидностей государственного устройства.

Государства различаются по типам политических режимов. Понятие политического режима включает систе­му методов осуществления государственной власти, а так­же отношение органов государственной власти к правовым основам их деятельности. Существуют демократические и диктаторские (тоталитарный и авторитарный) политичес­кие режимы. Признаками демократических режимов яв­ляются: построение государственного аппарата по принци­пу разделения властей, наличие представительных орга­нов, избираемых населением; всеобщее избирательное право, функционирование многопартийной системы и др. Абсолютное большинство экономически развитых стран в настоящее время имеют демократические режимы. Вместе с тем история XX столетия изобилует примерами диктатор­ских режимов, характеризующихся отсутствием системы разделения властей, монополизацией власти, значительным ограничением гражданского общества, применением реп­рессий и террора. Причем, если при авторитарных режи­мах государство в основном контролирует политическую сферу жизни общества, то для тоталитаризма характерен контроль всех сфер социума, наличие единой идеологии и строгая однопартийность, система полицейского контро­ля. Таким образом, государства, представляя основной эле­мент политической системы, различаются по формам прав­ления, формам государственного устройства и типам по­литических режимов.

Важным структурным элементом являются партии и партийные системы. Партия есть организация, объе­диняющая граждан одного политического направления с целью мобилизации общественного мнения для дости­жения определенных задач, участия в органах власти, ориентации существующих властей на изменение и кор­ректировку политического курса и т. д. Партии различа­ются по происхождению, месту и роли в политической системе, внутренней структуре и методам деятельности, социальной базе, идеологии. Поскольку в обществе, как правило, существуют всегда несколько партий, то в сво­ей совокупности они образуют партийную систему, об­ладающую определенным механизмом в борьбе за власть. Партийные системы различаются в зависимости от чис­ла включенных в них партий, их масштаба и коалицион­ных возможностей. Исторически сформировались следу­ющие типы партийных систем: однопартийная (закреп­ление правящего статуса за одной политической партией), двухпартийная или бипартизм (наличие на политической арене государства двух основных партий, власть которых чередуется), многопартийная (наличие множества поли­тических партий, реально влияющих и принимающих участие в функционировании органов государственной власти). Для большинства постиндустриальных стран характерны бипартийные и многопартийные системы, обеспечивающие систему социального партнерства, ком­промиссов и политического равновесия.

И наконец, в состав политической системы входят об­щественные организации и движения, объединяющие оп­ределенные социальные группы и слои на основе их ин­тересов и не ставящие своей целью участие в деятельнос­ти органов государственной власти. Тем не менее, многие из них поднимают вопросы жизненно важные для суще­ствования современной цивилизации (экологические, проблемы здравоохранения, обеспечение выживания че­ловечества и др.) и этим ставят под контроль принятие важных государственных решений. Эти движения ста­ли важной составной частью современной политической жизни.

Итак, политическая система обладает достаточно сложной структурой, меняющейся по мере трансформа­ции цивилизационных этапов развития общества. Буду­чи относительно самостоятельной, политическая система оказывает вместе с тем самое непосредственное воздействие на другие сферы общественной жизни — экономику, куль­туру и др. В то же время она существенным образом за­висит от состояния этих сфер. Информационное общество, сложившееся на основе широкого применения компью­терно-коммуникативных средств, предъявляет достаточ­но жесткие требования к деятельности управленческих структур.

Государственные и негосударственные органы управ­ления должны быть максимально гибкими и подвижны­ми, чтобы оптимальным образом соответствовать постоян­но меняющимся социальным условиям и задачам. В этой связи многие современные социологи (прежде всего, О. Тоффлер) подчеркивают решающую роль знания, информации как определяющего фактора функционирования государ­ства и политической системы в целом. Трансформируя всю жизнь от экономики до культуры, новейшие компь­ютерные технологии оказывают значительное воздей­ствие на функционирование государства и механизмы ре­ализации политической власти. Происходит смещение властных полномочий, основанных на силе и богатстве, в пользу информационных критериев, определяющих по­явление новых властных возможностей. Власть в опреде­ленной мере переходит к структурам, которые контроли­руют знания. Постиндустриальное общество как новая « символическая » форма капитала определенным образом подтверждает идеи Маркса и классической политэконо­мии, предсказавших конец традиционному капиталу. Данный процесс во многом определяет политические ре­алии конца XX в.

3. Политика и общество

Раскрыть содержание политической жизни как особого об­щественного явления можно лишь в том случае, если ее рас­сматривать на фоне взаимодействия гражданского и поли­тического общества. Под гражданским обществом понимается совокупность естественных форм общественной жизнедеятельности индивидов, призванных обеспечивать, главным образом, негосударственными и неполитическими методами удовлетворение их потребностей и интересов. В гражданском обществе политические институты либо вовсе отсутствуют, либо их деятельность поставлена под строгий контроль населения, т. е. это — саморегулируемое общество. Весьма существенным признаком гражданского общества является также экономическая и социальная сво­бода его индивидов. Эта свобода может быть там и тогда, где и когда индивиды: не отчуждены от собственности, а вы­ступают в качестве ее полноправных субъектов; не обрече­ны на необходимость существования в условиях одной лишь формы собственности, а располагают возможностями их выбора; не отделены от результатов своего труда, а справед­ливо распоряжаются ими; не ограничены заранее очерчен­ными рамками тех или иных социальных общностей (семья, социальные группы, классы, нации и т. д.), а имеют право на более автономную самоорганизацию для выражения и защиты своих интересов.

Важный признак гражданского общества состоит и в том, что оно апеллирует к естественным, неотчуждаемым правам человека, создает необходимые условия для наи­более полного удовлетворения потребностей личности, со­циальных групп и классов, для надежной и эффективной защиты их интересов. В свою очередь, сам человек как член гражданского общества рассматривает себя в качестве основного субъекта утверждения человеческого мира и со­ответствующих ему человеческих отношений. Другими словами, гражданское общество — это такое общество, в котором в максимальной степени реализуется принцип социальной справедливости, а свободное развитие каждо­го является предпосылкой и необходимым условием сво­бодного развития всех.

И, наконец, признаком гражданского общества явля­ется особый характер власти, специфика которой состоит в том, что она выражает волю самих индивидов, а не их коллективных суррогатов. Наиболее адекватной формой ее выражения служит непосредственная, а не представи­тельная демократия, воплощенная в системе многочислен­ных объединений, организаций и ассоциаций, действую­щих в разных сферах общественной жизни. Поскольку механизм распределения власти в гражданском обществе и контроль за ее осуществлением основывается на личной и общественной инициативе индивидов, на их поддержке и доверии, постольку сама по себе эта власть не нуждается в публичных и материально-технических атрибутах, свой­ственных политическому обществу. Она не выделяется из гражданского общества, а имманентно присуща ему, со­ставляет его неотъемлемый компонент. Она выступает не как власть силы, а как власть авторитета, подкрепленно­го общечеловеческими принципами. Специфическими являются и функции власти в гражданском обществе, ос­новное назначение которых состоит в том, чтобы защитить социальные права и интересы индивидов, создать необхо­димые условия для самореализации личности.

В отличие от гражданского общества политическое общество представляет собой совокупность не естественных, а искусственных (точнее, политических) форм жизнедеятельности людей. В политическом обще­стве человек теряет свои естественные качества, превра­щаясь в юридическое лицо. Ведущую роль играют инсти­туты и учреждения политической власти. На первом мес­те среди них стоит государство, потому что именно оно претендует, прежде всего, на официальное выражение гражданского общества, объединяя всех людей, прожива­ющих на его территории. Оно выступает в качестве той формы, в которой составляющие общество индивиды вы­ражают себя как некое коллективное целое. Для осуще­ствления своих функций государство как своеобразный коллективный орган располагает не только особым аппа­ратом управления, но и особой системой социальных и правовых норм, имеющих общеобязательное значение.

Важная роль принадлежит также политическим партиям, которые, выступая от имени тех или иных слоев и соци­альных групп гражданского общества, ведут борьбу за об­ладание государственной властью, стремясь таким путем сделать свои интересы всеобщими.

Поскольку в политическом обществе индивидуально­му сознанию как внешняя сила обязательно противостоит коллективный разум и коллективное сознание в виде го­сударства, политических партий и других искусственных формирований, постольку суверенитет личности, социаль­ной группы, класса, нации и этнического образования в нем носит ограниченный характер. Иными словами, в полити­ческом обществе неизбежно сохраняются определенная степень несвободы, неравенства и несправедливости. При­чем эта степень может быть тем большей, чем более огосударствленной становится сама общественная жизнь. При­мером тому служат тоталитарные и авторитарные поли­тические системы, возникшие в разное время в тех или иных странах.

В политическом обществе в отличие от гражданского общества своеобразный характер приобретает и сама власть. Будучи формой выражения воли прежде всего тех групп и классов, которые ею непосредственно обладают, она тем не менее представляет себя как власть всего наро­да. Ее решения претендуют на общеобязательную силу независимо от того, что какая-то часть населения их не одобряет. Чтобы навязать эти решения всему обществу, политическая власть нуждается не только в особом аппа­рате управления, но и в таких материально-вещественных придатках, как суды, тюрьмы, вооруженные, политичес­кие формирования и т. д. Другими словами, власть в по­литическом обществе уже не сливается органически с его гражданскими структурами. Она возвышается над ними и отчуждается от них. При этом, чем более узкой является социальная база политической власти, тем более отчуж­денной становится она от общества. Доказательством тому служат различного рода диктаторские режимы, существо­вавшие в недавнем прошлом, а кое-где существующие и сейчас.

С тех пор как возникло государство, гражданское и политическое общества не только сосуществуют друг с другом, но и весьма своеобразно взаимодействуют между собой. На характер этого взаимодействия оказывают влияние многие факторы. Прежде всего, это степень цивилизованности и гражданского, и политического общества. Цивилизованность гражданского общества означает его экономическую, социальную и духовную организован­ность и упорядоченность, а также готовность к самоуп­равлению. В этом смысле цивилизованно-гражданское общество как организованно-управляемое общество про­тивопоставляется природно-естественному обществу как стихийно-неуправляемому обществу. В свою очередь ци­вилизованность политического общества предполагает его способность к рациональному регламентированию обще­ственных отношений с помощью государства. Цивилизо­ванным может считаться такое политическое общество, которое не противостоит гражданскому обществу, не по­давляет его, а наоборот, создает наиболее благоприятные государственно-правовые условия для его функциониро­вания.

Характер взаимодействия гражданского и политичес­кого общества зависит также от разумного распределения «сфер влияния» между ними и согласования общих по­зиций. При такого рода взаимодействии обеспечивается естественный обмен гражданскими и политическими ка­чествами обоих обществ. Гражданское общество высту­пает в роли демократического компенсаторного механиз­ма, призванного перераспределять власть государства, а политическое общество использует свои властные полно­мочия для предотвращения деструктивных проявлений как с той, так и с другой стороны. В целом же достигает­ся нужный компромисс, исключающий подчинение граж­данского и политического общества одному и тому же центру.

На характер взаимодействия гражданского и полити­ческого общества несомненное влияние оказывают и осо­бенности культурно-исторического развития конкретных стран. Существует, например, большое различие в этом отношении между странами Востока и Запада. Если фор­мирование гражданского и политического общества в стра­нах Востока происходило на основе азиатского способа производства, порождавшего централизм и деспотию, то на Западе оно протекало в русле традиционной преемствен­ности с античным полисом, из которого большинство этих обществ исторически выросло. Вот почему на Западе меж­ду государством и гражданским обществом существовали более упорядоченные отношения. И если государство на­чинало шататься, то на поверхность выступала более проч­ная структура гражданского общества.

Важную роль в эффективном взаимодействии граж­данского и политического общества играет правовое государство. К числу основополагающих принципов пра­вового государства относится господство закона во всех сферах общественно-политической жизни. Его соблюде­ние должно быть свято, а наказание за пренебрежение им — неотвратимо. Подчинение закону относится и к са­мому государству, и к его органам. Подлинно демократи­ческое гражданско-политическое общество само делает законы и ограничивает себя законами. В условиях пра­вового государства обеспечивается незыблемость свободы личности, ее прав и интересов, чести и достоинства, их охрана и гарантированность, в максимальной степени реализуются гражданские права и свободы человека на уровне международно признанных норм. Взаимная ответ­ственность государства и личности предполагает, с одной стороны, четкое разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, а с другой — не менее четкое законодательное закрепление и соблюдение политическо­го и правового статуса личности. В правовом государстве существуют эффективные формы контроля и надзора за осуществлением законов и других нормативно-юридичес­ких актов, что требует полной независимости суда, про­куратуры и арбитража, повышения их роли в обществе, совершенствования процессуального законодательства, строгого соблюдения презумпции невиновности, норм правосудия и права на защиту, действенности всех форм народного контроля.

4. Личность и политика

Сущность и содержание политической жизни зависят не только от взаимодействия гражданского и политического общества, но и от характера взаимоотношений между лич­ностью и политикой. В политике выделяются три основ­ных аспекта. Она рассматривается как: специфическая форма теоретической и практической деятельности клас­сов, наций, социальных групп, партий и индивидов, напра­вленной на завоевание, использование и удержание поли­тической власти; деятельность социальных групп и инди­видов по осознанию и представлению на уровне общества своих коллективных и корпоративных интересов и реше­ний; участие в делах государства, направление государ­ства, определение форм, задач, содержания деятельности государства. Различие подходов к пониманию политики определяется как сложной внутренней структурой поли­тики, так и многообразием ее функций, к числу которых относятся: организационная, коммуникативная, мобили­зационная, интегративная, управленческая, социально-экономическая, культурно-воспитательная и др. Степень демократизации политической жизни общества дает воз­можность судить о гуманистической направленности по­литики и ее человеческом измерении, и наоборот, усиле­ние тоталитарных тенденций служит убедительным дока­зательством ее антигуманистического характера.

При всей сложности взаимоотношений между личнос­тью и политикой в них отчетливо выделяются две основ­ные внешне противоречивые, но внутренне связанные меж­ду собой тенденции: повышение интереса к политике со стороны широких слоев населения и падение доверия к ее официальным представителям. Если иметь в виду первую тенденцию, то она находит свое выражение в многообра­зии демократических форм участия индивидов в политике. В числе этих форм особенно выделяются такие, как уча­стие: в управлении государством; создании, реализации и охране законов, в судопроизводстве; в выборах, избира­тельных и иных кампаниях; в деятельности политических партий и общественных организаций; в формировании общественного мнения; в деятельности органов местного самоуправления и др. Различаются также индивидуальное и коллективное, добровольное и принудительное, актив­ное и пассивное, традиционное и альтернативное, револю­ционное и охранительное политическое участие.

Конкретные формы и уровень политического участия в том или ином обществе зависят от многих факторов: осо­бенностей политического режима, политических традиций и культуры; стабильности политических институтов и чет­кого разделения функций между ними; расстановки соци­ально-классовых и групповых сил; культурно-образова­тельного уровня, материального положения, а также по­ловозрастных, нравственных и религиозных особенностей индивидов. Увеличение доли свободного времени и по­вышение культурно-образовательного уровня населения в современных индустриально-развитых странах усилили стремление масс к политическому участию. Непосред­ственным результатом этого явилась возросшая потреб­ность населения в гражданской активности. Свидетель­ством тому является местное, в том числе общинное, са­моуправление, пустившее глубокие корни в ряде развитых стран, и, прежде всего, в США.

Что касается второй тенденции — падения доверия к официальным, представителям политики, — то она на ходит свое выражение либо в форме неучастия в осуще­ствлении этой политики, либо в форме ее неприятия и радикальной критики. Речь в данном случае идет не о по­литике «национального самосознания» и не об «общинной политике», а о политике как профессиональной деятель­ности, которая протекает по согласованным правилам и преследует соответствующие групповые интересы. В ней участвуют коалиции из различных групп, разгораются не­вероятные страсти, а посредничество осуществляется про­фессиональными политиками. Значительное число насе­ления отвергает эту политику, ибо видит в ней больше дур­ного, чем здорового. Такого рода политика для рядовых индивидов не совсем приличное дело, чтобы избирать ее своей профессией. Именно в этом смысле о политике гово­рят как о «помойке», копаться в которой может далеко не каждый человек.

Падению доверия к современной политике способству­ют следующие факторы: 1) ложь и дезинформация обще­ственного мнения со стороны представителей официаль­ных властей; 2) коррупция, получившая широкое распро­странение в различных структурах политической власти; 3) отход от тех обещаний и программ, с которыми претен­денты на политическую и государственную власть высту­пали в период избирательных кампаний; 4) девальвация основных политических ценностей и идеалов, которая осо­бенно четко проявляется там, где эти ценности и идеалы извращаются политическими лидерами и не подкрепля­ются соответствующими экономическими и социально-политическими преобразованиями.

В целях повышения престижа политики в глазах насе­ления и предотвращения падения доверия к ее официаль­ным представителям современные власти широко исполь­зуют различные формы ее теоретического и идеологическо­го обоснования. Речь идет, прежде всего, о нравственном, религиозном и социально-психологическом обосновании политики. Его смысл состоит в том, чтобы создать идей­ную и методологическую базу для эффективной адаптации гражданского поведения личности к современной полити­ке, а также разработать практические рекомендации по ис­пользованию нравственных, религиозных и социально-психологических рычагов политического воздействия на личность.

Установлению нормальных отношений между лично­стью и политикой призвана способствовать политическая социализация личности, под которой имеется в виду про­цесс политического созревания индивида, формирования его политического «я», развития собственного взгляда на политический мир, собственных политических ориента­ций. Политическая, социализация является важнейшей функцией любой политической системы. Ее механизм включает в себя такие элементы, как: формы, методы и органы политической социализации. Общепринятым яв­ляется подразделение политической социализации на две формы — прямую и косвенную. При прямой политической социализации содержание приобретаемых индивидом ориентаций носит всегда явно выраженный политический характер. Таковы, например, представления о политичес­ком и государственном строе той или иной страны, о дея­тельности различных политических партий, о внутренней и внешней политике, о характере политической идеоло­гии и т. д. В случае же косвенной социализации индивид вырабатывает такие ориентации, которые сами по себе не являются политическими, но в то же время влияют на его политическое поведение в будущем. К основным методам прямой политической социализации обычно относят под­ражание, предвосхищение, политическое обучение и по­литический опыт, а к основным методам косвенной соци­ализации — межличностное общение, участие в неполити­ческих организациях и обобщение (generalization), т. е. выведение политических качеств индивида из всей сово­купности его социальных установок и ориентаций.

В современной политологической литературе органы политической социализации подразделяют на первичные и вторичные. Критериями такого подразделения служат характер личных контактов и степень формальной орга­низованности. Первичные — это непосредственно контак­тные и, как правило, неформальные группы. Вторичные — это неперсонифицированные группы с формально органи­зованной структурой. К первичным группам политической социализации относятся семья, объединения друзей и то­варищей (так называемые группы равных — peer groups), деловые, религиозные, игровые и прочие малые группы; к вторичным — школа, рабочие союзы, политические организации и средства массовой информации. Подразде­ляя органы политической социализации на первичные и вторичные, многие политологи решающую роль отводят первым, поскольку именно эти группы являются непос­редственным, ближайшим социальным окружением инди­вида в течение длительного периода его жизни и именно они менее всего подвержены социальному и политическо­му контролю. Отдавая должное первичным органам поли­тической социализации, нельзя в то же время умалять зна­чение и вторичных органов, поскольку именно в их руках сконцентрированы такие рычаги воздействия на личность, которые практически недоступны первичным органам, как, например, радио, печать и телевидение.

Конечным результатом политической социализации личности является ее политическая культура. Большинство политологов сходятся на том, что под политической культурой следует понимать относительно обособленную часть общей культуры, обладающую определенной автономией и характеризующуюся соответствующей системой политических (познавательных, эмоциональных и ценностных) ориентации индивидов. Различия касаются прежде всего объема понятия политической культуры. Одни политологи сводят это понятие, как правило, лишь к куль­туре сознания, к тем или иным ориентациям и установкам. Другие политологи считают необходимым его расширить за счет включения в него поведенческого аспекта.

Значение политической культуры трудно переоценить для современного общества. Прежде всего, она служит своего рода матрицей политического состояния того или ино­го общества, степени его развитости и демократичности. Чем выше политическая культура общества, социальных групп и индивидов, тем более цивилизованными являются политические отношения в нем. Политическая культура позволяет не только правильно анализировать происходя­щие в обществе политические и экономические процессы, в особенности на крутых переломах истории, но и в опреде­ленной степени прогнозировать их развитие в будущем. Она дает возможность своевременно и должным образом реаги­ровать на различного рода расстройства политической сис­темы, а также принимать нужные меры по их устранению. В этом смысле она выступает тем звеном, которое связыва­ет микрополитику, т. е. осуществление политики на лич­ностном уровне, с макрополитикой, с процессом принятия политических решений на уровне общества и его структур­ных элементов. И наконец, политическая культура явля­ется тем оселком, на котором проверяется механизм поли­тической социализации в обществе, и той исходной базой, на которой этот механизм совершенствуется.

Отсюда не случаен исключительно большой интерес к типологии политической культуры и ее эмпирическому исследованию со стороны зарубежных и отечественных по­литологов. Впервые такая типология была дана американ­скими политологами Г. Алдмондом и С. Вербой. В качестве идеальной модели в этой типологии выступает «культура гражданственности» («civic culture»). Она характеризует­ся тем, что, с одной стороны, опирается на рационалисти­чески-активную личность, которая активна в политике, информирована о политике и влиятельна в политике, а с другой — служит своего рода формой, уравновешивающей активные и пассивные ориентации индивидов, личные и общественно-политические роли, правительственную власть и правительственную ответственность в обществе.

Анализ современной политики, разработка актуаль­ных проблем ее теории и практики в условиях постиндус­триального общества выдвигаются в качестве одних из наиболее приоритетных. Новизна политической ситуации определяется неизмеримо возросшими возможностями по­литических структур и механизмов в регулировании всех общественных процессов как в национальных, так и гло­бальных масштабах. Вопрос о том, как используются и как могут быть использованы эти возможности по отношению к обществу, приобретает первостепенное значение для су­деб не только отдельных наций и народов, но и всего чело­вечества.

Литература

Апресян Р. Г., Гусейнов Л. Л. Демократия и гражданство // Вопр. филосо­фии. 1996. № 7.

Гаджиев К. С. О природе конфликтов и войн в современном мире // Вопр. философии. 1997. № 6.

Дарендорф Р. От социального государства к цивилизованному сообществу // Полис. 1993. № 5.

Демидов А. И., Федосеев А. А. Основы политологии: Учеб. пособие. М., 1995.

Демократия в России и Америке // Вопр. философии. 1996. № 6.

Панарин А. С. Философия политики: Учеб. пособие. М., 1996.

Пантин И. К. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопр. философии. 1996. № 6.

Серебрянников В. Ответственность как принцип власти // Своб. мысль. 1998. №3.

Тоффлер О. Сдвиг власти: знание, богатство и насилие на пороге XXI века // Вопр. философии. 1993. № 7.

Философия и политика (материалы «круглого стола») // Вопр. философии. 1996. №1.

XIII. КУЛЬТУРА И ДУХОВНЫЙ МИР ЧЕЛОВЕКА

1. Культура и природа. Проблема понимания культуры

2. Сущность культурной деятельности

3. Культура и цивилизация

1. Культура и природа. Проблема понимания культуры

Человек существует не только в обществе, но и в культу­ре. Культура представляет собой специфическую форму бытия, возникновение, существование и изменение кото­рой связано с человеком и определено его деятельностью. В отличие от мира природы, природного бытия, ее приня­то называть культурной реальностью.

Культурная реальность не возникает самопроизволь­но вследствие действия законов природы и ее стихийных сил. Под действием своих законов природа порождает толь­ко саму себя. Но между культурой и природой имеется специфическая связь, опосредованная особым звеном, ко­торым является человек и его деятельность. Для того, что­бы возникла культура, как особая среда, которая непос­редственно окружает и в которой живет человек, необхо­димы были какие-то особые условия и предпосылки, отсутствовавшие в природе. В чем они состоят — вопрос чрезвычайно важный и сложный, на который дает ответ целый комплекс наук, в том числе и философских: соци­альная философия, философия культуры, культурология.

Однако какие бы ответы не содержались в научных те­ориях, во всех них непременно содержится указание на человека и его деятельность как важнейшие и необхо­димейшие факторы возникновения культуры, которую именуют нередко «второй природой», подчеркивая сотворенность этой среды человеческого бытия. Эта «вторая природа», с одной стороны, отделяет человека от мира ес­тественных сил и предметов, но в то же время и связывает его с ним. Причем связывает так, что природные явления предстают перед ним не в своей непосредственной первозданности, а в преобразованном виде, как составная часть предметов культуры, т. е. будучи ею освоенными, изменив­шими свою форму и природную сущность. В основе этого изменения лежит предпосылка целесообразного приспо­собления природы к потребностям человеческого суще­ствования.

С древнейших времен, когда еще только было осозна­но, что человек живет в преобразованном мире, и до наших дней идет обсуждение вопроса, является ли исключенность человека из естественного природного бытия благом или злом. Так, представители кинического направления антич­ной философии доказывали, что культура и общество с их законами и требованиями являются главными источника­ми зла, поскольку искажают естественную сущность че­ловека. В философии Нового времени, Руссо и его много­численные сторонники до наших дней доказывали, что культура сделала человека несчастным, обременив его тя­готами, неравенством, социальными бедами, т. е. всем тем, что отсутствует в мире природы и тем, где человек якобы имеет с ней непосредственную связь. В ряде современных экологических утопий проводятся сходные мысли. Тем не менее и самым радикальным критикам культуры несом­ненно, что человек и культура связаны необходимым об­разом, и вне культуры невозможно не только бытие человека, но и он сам как особая сущность. Поэтому обсуж­дению должны подлежать вопросы не о необходимости культуры как таковой, а о ее сущности, содержании, соот­ветствующих или не соответствующих человеку, о месте человека в ней, способах и формах его культурной саморе­ализации.

В разработанных современной наукой представлениях о культуре развиты различные понимания ее специфич­ности как особой формы бытия. Таких определений чрез­вычайно много, и их количество продолжает расти. Это объясняется, в первую очередь, необычайной сложностью феномена, именуемого культурой, и трудностями ее по­знания, так как к ней нельзя подойти точно так же, как к предмету естественно-научного исследования. Познавая культуру, человек познает не некую независящую от него реальность, а по сути себя самого, свое собственное бытие, объективированное в фактах культуры. В познании культуры человек использует техники и приемы познания как общего, так и весьма специфического характера, про­ясняя смысл своего собственного бытия, своей деятельно­сти и своей сущности. Так, исследуя сущность морали и нравственные нормы, человек, по сути, уясняет себя как этическое существо. Обращаясь к эстетическим ценнос­тям, он не только проникает в природу прекрасного вооб­ще, но одновременно устанавливает один из главных мо­тивов своей жизнедеятельности и творчества — преобра­зование мира по законам совершенства и красоты.

Особая специфичность в познании культуры связана также с тем, что на него оказывают непосредственное вли­яние философские предпосылки мыслителя, исходя из которых формулируются самые общие представления о ней. Можно сказать, что в каждой серьезной философской системе или школе имеются свои особые трактовки куль­туры. Например, культурфилософы религиозной ориента­ции утверждают, что всякая великая культура основыва­ется на определенной религиозной или вероисповедной основе и служит способом их реализации. Следовательно, культуры различаются между собой, прежде всего, по кон­фессиональному принципу или форме религиозности. По­этому выделяют культуры, основанные на политеизме и монотеизме. Среди последних выделяют культуру христи­анскую, исламскую, буддийскую и т. д. Философы идеа­листической ориентации ищут в основе всякой целостной культуры либо духовный принцип, выражающий ее смысл, либо рассматривают ее как проявление космичес­кого «жизненного порыва» или «волевого устремления» (Шопенгауэр, Ницше, Бергсон, Шпенглер). Исследовате­ли с материалистическими установками склонны сущность культуры сводить к реальным, материальным основам жизни людей. Например, К. Маркс и его последователи рассматривали в общем виде культуру как результат их ма­териально-преобразующей деятельности (производства), из которой вырастали и духовные элементы культуры. Наконец, существует широкий спектр утилитаристско-прагматических теорий культуры, в которых развивают­ся идеи, что она есть только способ приспособления чело­века к природе, определяющий возможность его существо­вания.

Одно из распространенных понимании культуры со­стоит в том, что ее рассматривают как мир воплощенных ценностей. С этой точки зрения, предметы культуры от­личаются от природных объектов тем, что они являются наделенными каким-то особым свойством, которым не об­ладают естественные объекты. Эти свойства называют ценностями. Создавая особый предметный мир, утверж­дают сторонники этого подхода, человек не стремился воспроизводить природу, повторяя ее в миниатюре, а со­зидал нечто отличное от нее, имеющее значение и смысл как выражение сущности человека именно как челове­ка, а не просто природного существа. Уместно сразу же провести различие между понятиями полезности и цен­ности. Человек находит в природе много такого, что обес­печивает его естественное существование; он и сам созда­ет огромное количество вещей, полезных именно в том от­ношении, что они необходимы для его биологической жизни. Как правило, это происходит в сфере материаль­ного производства.

Но это производство выступает хотя и важной, но все же только одной из форм культурной деятельности чело­века. Ее же главное содержание подчинено созданию того предметного мира (материального, духовного, художе­ственного), через который человек реализует свою особую сущность, в основе которого лежит особое дифференциро­ванное использование способа деятельности, отношение к процессу деятельности и ее результатам. Эта дифферен­циация основана на различении добра и зла, истинного и ложного, прекрасного и безобразного, т. е. всего того, что мы называем ценностями и антиценностями. Культура возникает в стремлении человека утверждать ценности, воплощая их все более полно, совершенно и значимо. Та­кое понимание культуры получило название ценностного (аксиологического).

Именно ценностным свойством мир культуры отлича­ется от мира природы. Они — и регулятор человеческого поведения, и высшая цель его деятельности. Человек выс­тупает создателем ценностей, в культурной деятельности он их, опредмечивая, закрепляет, создавая, таким обра­зом, возможность накопления и передачи ценностей куль­туры последующим поколениям. Ценностное понимание культуры фиксирует важный, но не единственный ее ас­пект. Ценности не даны человеку изначально, подобно воде, воздуху и другим необходимым для его биологичес­кого существования условиям, а возникли как результат его культурной деятельности и стали ее регулятором. Су­ществует также представление о культуре как сложной системе символических форм или особых знаковых струк­тур, в отдельных элементах которых зафиксировано куль­турное содержание человеческой жизни как их значение или смысл. Через эту систему знаков культурное содержа­ние передается от одного человеческого поколения к дру­гому. Причем, в процессе этой передачи происходят слож­нейшие изменения знаковых структур и смыслов, состав­ляющих их знаков, которые все вместе отражают реальные исторические изменения, происходящие в культуре, во всех формах человеческой жизни. Естественный язык яв­ляется самой совершенной и универсальной культурной знаковой системой. Овладевая им, человек приобщается к самым фундаментальным основам культуры и жизни народа, к которым он принадлежит. Не случайно поэтому существование культуры какого-нибудь народа, сохране­ние его самобытности, способности развиваться, напрямую всеми исследователями связывается с судьбами нацио­нальных языков.

Но кроме естественного языка — основного кода куль­туры — вырабатываются и существуют другие знаковые системы, так называемые столичные языки. Их многооб­разие и сложность в какой-то культуре соответствуют сложности и степени развитости культуры, поскольку все ее отдельные уровни и формы обладают свойственными им знаковыми системами. Так, религиозная жизнь людей может быть представлена как важная подсистема культу­ры. Свойственные религии тексты, ритуалы, отправления и религиозные практики, знаки, отмечающие принадлеж­ность людей к церковной организации и их места в ней, культовые здания, символы религии и многое другое есть не что иное, как определенный знаковый код, овладевая которым люди определяют свое отношение к религии или верованиям своей и иных культур.

То же можно сказать и о системах этических правил, этикете и нормах поведения, отличающих место челове­ка, его значение, профессиональные и иные характеристи­ки в данной социокультурной системе. И подобных систем знаков в каждой культуре чрезвычайно много. Обобщая понимание культуры как знаковой системы, выдающийся отечественный культуролог Ю. М. Лотман назвал культу­ру семиосферой, т. е. сферой знаков, обладающих культур­ным значением. Воспитание, развитие и жизнь человека в культуре означает, в первую очередь, овладение им смыс­лами культурных знаков, что происходит в процессе вклю­чения его в коллективную деятельность, овладение род­ным языком, обычаями и нравами народа, к которому человек принадлежит, его историей, бытом и самыми высо­кими его духовными достижениями. В своей активной де­ятельности полноценный и культурно значимый человек не только реализует заключенное в культурных кодах ду­ховное и ценностное значение, но и обогащает его своим опытом и своими достижениями.

Такое многоплановое восприятие культуры не подры­вает представления о ее объективности и возможности по­знания, но свидетельствует о ее многогранности и о труд­ностях, не допускающих упрощенность и прямолиней­ность в ее постижении.

В заключение, говоря о проблеме специфичности по­знания культуры, необходимо учитывать то, что она пред­ставляет собой сверхсложное системно-целостное един­ство, являясь по сути системой систем. Поэтому и постичь культуру в реальной целостности и полноте конкретных форм ее существования, в ее строении, функционировании и развитии можно только с позиции методологии систем­ного мышления. Все другие подходы способны зафикси­ровать, схватить, вычленить какие-то, хотя и важные, но все же частные и частичные характеристики культуры. В основе же системного подхода возможна не только фик­сация того действительно специфичного, что в качестве элементов входит в характеристику культуры, но и пони­мание ее сущности как особой сферы бытия.

2. Сущность культурной деятельности

Итак, специфичность культуры состоит в том, что она ха­рактеризует только существование человека. Из всех жи­вых существ только он является культурным в родовом и в индивидуальном смысле. Ни одно другое, даже самое вы­сокоразвитое существо, не может быть охарактеризовано как культурное. В животном мире мы встречаем обобща-телей, которые живут сообществами или стадным образом. Их поведение подчас строится на довольно сложном раз­делении функций между отдельными особями, обеспечи­вающих их выживание. Они способны создавать сложные обиталища и т. д. Но ни в одном из известных случаев не может быть и речи о культуре как целенаправленной и ос­мысленной деятельности. Действия всех существ в живот­ном мире представляются результатом их биологического приспособления и передаются от поколения к поколению в неизменном виде посредством генетического кода, т. е. естественным путем. Этим они не выделяют себя из при­роды, а, наоборот, демонстрируют свое включение в нее, как бы ни было сложным их поведение. Правда, мы гово­рим о культурных растениях или животных. Но при этом имеется в виду, что, в отличие от своих предков и сороди­чей в природе, они обладают теми свойствами, которые были ими приобретены в результате длительных и кропот­ливых возделываний и селективной работы, осуществлен­ных человеком, преследующим свои цели. То есть, они — «культуры» только как часть культурного мира человека.

Сфера природы, которая приобретает культурные свойства под воздействием человека, расширяется. В этом состоит одно из проявлений культурно-исторического прогресса человечества. Человек все глубже проникает в природный мир, реализуя свои потребности, которые становятся все сложнее, многообразнее и изощреннее. Следовательно, культурный мир расширяется за счет ов­ладения все новыми областями природы или сферы есте­ственного бытия. Конечно, это не единственный путь рас­ширения культурного мира человечества, а с некоторого времени даже не главный. Первоначально только пред­меты внешнего мира использовались человеком для зак­репления в них и передачи приобретенной им культурной информации и, прежде всего, выработанных им программ культурной жизнедеятельности. Но по мере развития культуры и человека сфера предметов, которые стали вы­полнять функцию культурных кодов, неуклонно возрас­тала. Наряду с естественным языком — главным сред­ством общения и передачи культурных смыслов, возни­кают так называемые вторичные языки или знаковые системы, в роли которых выступают практически все под­системы культуры: объекты искусства, быта, нормы эти­кета, техносфера и т. д. Расширение подобных подсистем становится главным направлением расширения мира культуры. Но в любом случае, культурный статус и куль­турный смысл им придает человек посредством своей де­ятельности.

Итак, отличительной особенностью культуры являет­ся то, что она создана и создается деятельностью челове­ка. Вне этой последней, иначе говоря, культуры, взявшей­ся ниоткуда, «из ничего», не существует.* Даже самая при­митивная культура первобытного человека неизмеримо сложнее, представляет собой качественно иное явление, чем результаты даже самого сложного поведения живот­ного.

* Разумеется, мы отвлекаемся от теологической проблемы творения мира «из ничего», имеющей характер догмы в христианстве, посколь­ку принцип божественного творения мира — креационизм — нахо­дится за пределами науки.

Определив связь культуры с деятельностью человека в том смысле, что последняя порождает культуру, мы ос­тановились на деятельностном принципе понимания про­исхождения и сущности культуры.

Он может быть реализован в двух подходах — специ­ально-научном и философском. Специально-научный ори­ентирует на поиски конкретных ответов на вопросы: ка­кой вид деятельности был исторически первичным и к ка­ким последствиям в отношении человека и культуры он привел. Известна трудовая концепция марксизма, утвер­ждающая, что труд, прежде всего орудийный труд, т. е. деятельность с помощью специально созданных приспо­соблений и деятельность по созданию таких приспособле­ний, был той причиной, которая преобразовала человека (создала его) и затем привела к возникновению общества и культуры. Труд, особенно в сфере материального произ­водства, и поныне является основой культуры. Каковы бы ни были конкретные теории, они недостаточны каждая в отдельности для объяснения процессов, совершавшихся в далеком прошлом и требующих интеграции знания, от­носящегося к широкому кругу биологических и соци­альных наук.

Философский подход, объясняя основные предпосыл­ки, условия, структуру, формы культуротворческой дея­тельности, в которых она предстает, исходит из того, что она не вызывается исключительно естественной необходи­мостью и заканчивается тогда, когда эта иная необходи­мость исчезает. Следовательно, культурная деятельность является деятельностью не какой-либо единственной осо­би или множества разрозненных особей, а особым видом сопряженной коллективной деятельности. Если коллек­тивы живых существ, имеющих природную основу, осу­ществляют исключительно биологическую по своему ха­рактеру, заданную генетически и транслируемую в наслед­ственном коде поведения животных, деятельность, то человек в процессе культурной жизнедеятельности, напро­тив, включается в коллективность, создавая социальную общность. Его деятельность в социальной системе опреде­ляется не биологической необходимостью, а постоянно меняющимися программами, отвечающими изменяющим­ся условиям и возможностям деятельности, и эти програм­мы передаются не биологическим путем, а посредством культурных кодов.

Далее, животное существо, обеспечивая своей актив­ностью собственное существование, не преобразует себя и среду обитания, тогда как человек в процессе своей дея­тельности не только приспосабливается к среде, но и при­спосабливает природу, преобразуя ее согласно своим по­требностям. В конце концов он выходит на создание осо­бой среды — искусственно созданного мира культуры. Но он этим одновременно преобразует и себя, как свою внешнюю, телесную природу, так и свой внутренний мир.

В процессе деятельности человек вычленяет себя из среды, на которую он воздействует, заменяя связи с нею, прежде бывшие природными, иными —социокультурными, и делает эти связи предметом особого воздействия. На философском языке это означает превращение чело­века в субъекта деятельности и появление объекта, на ко­торый она направлена. Очевидно, что объектом выступа­ет уже не природа, т. е. не только природа, а все то, что вовлекается в процесс преобразования и воздействия субъекта. Субъектом также выступает не единичная особь, индивид, а носитель культурно-исторической ак­тивности, имеющий различные конкретные социокультурные характеристики. Важно отметить и то, что в са­мом социальном субъекте предполагается определенное структурирование в виде со-субъектов, между которыми устанавливается межсубъектное отношение — важное условие культурного процесса.

Понимание культурной деятельности как субъектно-объектного отношения особого рода естественно по-иному ставит вопрос о побудительных механизмах (мотивах) ее и самом характере. Мотивами выступают уже не биологи­чески заданные потребности, врожденные индивиду или роду, а особые, культурные, изначально простые, но посте­пенно развивавшиеся и усложнявшиеся. В мотивационную характеристику субъекта включаются такие элементы, как способности и умения, которые в совокупности с потреб­ностями создают необходимый и достаточный механизм для порождения деятельности.

Поскольку человеческая деятельность детерминирова­на не биологическими механизмами, а «сущностными си­лами человека» (К. Маркс), то и удовлетворение их дости­гается не природными предметами, а особыми, возникши­ми в ходе и результате этой деятельности, даже если в их основе имеется и природное субстратное начало. Таким образом, культурная деятельность — это деятельность по созданию нового, не имевшегося в природе и не могущего возникнуть по ее собственным законам. Это означает, что творческое начало в человеческой деятельности само по­лучает развитие, приводя к созданию все более высоких в духовно-ценностном смысле предметов культуры. Это не значит, что в ней не заключен или полностью будет устра­нен момент рутинной деятельности, воспроизводящий (репродуцирующий) уже достигнутый уровень культуры. Но развивающаяся культура отмечена более повышенной креативной, творческой, продуктивной способностью, не­жели репродуктивной.

Культурная деятельность как способ реализации ак­тивности субъекта отличается еще одной важнейшей осо­бенностью — своей свободой. Она не является жестко зап­рограммированной, передающейся по наследству с помо­щью биологических механизмов. В противном случае мы не имели бы права говорить о человеке как субъекте куль­турной деятельности. Культурная деятельность — не сле­пой, подчиняющийся жесткой необходимости процесс, а целенаправленный, сознательный и свободно ориентиро­ванный, предполагающий столь же свободный выбор средств осуществления. Вне свободы нет культурного твор­чества, в этом смысле она является сущностной характе­ристикой культуры. Конечно, каждый раз она реализует­ся в определенных условиях, при наличии конкретных предпосылок, в особенности материальных возможностей, предоставляемых уже достигнутым уровнем развития культуры. Таким образом, речь не может идти ни об абст­рактном понимании свободы, ни о ее абсолютном вопло­щении. Каждый раз свобода имеет конкретные формы своей культурной реализации, составляющие основу ее объективных возможностей. Но в любом случае вне ее культурная деятельность бессмысленна и невозможна, она является ее универсальным принципом.

В культурной деятельности человек постоянно стоит перед выбором решения, перед возможностями направить ее по различным каналам, с учетом своих целей, возмож­ностей или желаний. И опять-таки, одним из важнейших показателей культурного прогресса является степень рас­крепощения человека от природных детерминации, посте­пенного освобождения его от жестких цепей социального принуждения, ограничений, запретов и регламентации традиционного общества, увеличения степеней индивиду­ального выбора и расширение горизонта личной свободы. С развитием культуры, особенно материальной, общество в целом повышает уровень гарантий свободного развития, а вместе с этим растет значимость индивидуальной свобо­ды как одной из высших ценностей. Культурная деятель­ность характеризуется творческим, свободным и созида­тельным началами.

3. Культура и цивилизация

Понимание культуры и культурной деятельности будет неполным, если не учесть еще одну их важную особен­ность. Она заключается в том, что мир культуры — это мир особых предметностей, а культурная деятельность — пред­метная по своей сути, т. е. направленная на создание этих предметов. В противном случае, она имела бы эфемерный характер или попросту была бы невозможной. Особый ха­рактер предметов культуры состоит в том, что они либо лишены природных оснований, т. е. имеют духовную сущ­ность, либо имеют вид материального образования, но не оно является в них определяющим. Главным в них будет та идея, замысел, ценность, духовное содержание, кото­рые заложены в них и опредмечиванию которых оно слу­жит. Конечно, материальная основа не является чем-то случайным для такого рода процесса опредмечивания, а находится в органической связанности с идеальной сущ­ностью, выражая ее.

В связи с этим мир культуры подразделяется на две составляющие, материальную и духовную, и определяет­ся как совокупность материальных и духовных ценностей, явившихся результатом человеческой деятельности. Такое разделение нередко покоится на представлении, что в культуротворчестве действуют два независимых нача­ла — духовное и материально-практическое. Первое нача­ло обычно считалось, а в религиозных и идеалистических учениях о культуре считается и поныне, высшим, олицет­воряющим творчество как таковое, второе — материаль­ное, низшим, менее творческим. Дух или духовное нача­ло, как полагают в данном случае, проявляется в особой самостоятельной деятельности, которой свойственны со­зидание и свобода.

В итоге этой деятельности создаются высшие ценнос­ти, овладение которыми составляет смысл человеческого существования. Материальное же начало подчинено ду­ховному. Оно менее активно, или вовсе лишено активнос­ти, подчиняясь деятельности духа. Если оно и способно проявлять себя самостоятельно, то ведет к порождению предметов низкого ценностного значения, которые разру­шают духовность, так как удовлетворяют только физи­ческую и чувственную природу человека и препятствуют высвобождению его высшей активности. Истоки такого разделения коренятся в исторических предпосылках раз­вития человека, породивших и представление о его двой­ственной природе и фетишизировавших духовный аспект бытия.

Но подобно тому, как человек предстает как целост­ность, в которой духовная жизнь составляет лишь одну сторону бытия, так и культура представляет собой нерас­торжимое единство духовной и материальной сторон, про­являющихся так же и в его культурной деятельности. Про­тивоположность материи и духа в структуре культуры имеет лишь относительное значение, и именно наличие этой относительности только и позволяет говорить отдель­но о материальной и духовной культурах. Чисто духовное начало не может стать достоянием культурного использо­вания (потребления), не будучи воплощенным в матери­альную оболочку. Различные способы материализации духа: физически-телесный, вещественно-технический, социально-организационный и другие, необходимы для его сохранения за пределами породившей его душевно-духов­ной жизни человека. Только таким путем духовное твор­чество отдельного человека, отдельного общества или культуры может стать достоянием других людей, распространяясь по многочисленным каналам социальной и культурной коммуникации, приобрести общечеловеческую значимость.

Материальная оболочка, в которую вошло духовное содержание, становится знаком. Каждый культурный предмет обладает знаковой функцией. Следовательно, материальность в нем теряет здесь свой самодовлеющий статус, поскольку она подчинена задаче сохранить и пере­дать духовное как свое значение. Духовная культура в оп­ределенном смысле предстает как знаковая система, вос­принимая которую, человек обнаруживает содержатель­ную сторону и формирует свое отношение к ней. Духовное выступает как содержание, а материальное в знаковой си­стеме — как форма культуры. Но сводить духовную дея­тельность и духовную культуру только лишь к семиоти­ческим процессам и знаковым системам значит существен­но сужать их сферу.

Выделение, а нередко и противопоставление матери­альной и духовной сфер культуры в ряде культурологичес­ких концепций имеет еще один теоретический смысл. Он связан с разделением единого культурно-исторического бытия человека на две составляющие — культуру и цивилизацию. Хотя в обыденной практике мы нередко пользу­емся этими понятиями как взаимозаменяемыми выраже­ниями, т. е. отождествляя их, например, говорят: древние цивилизации или древние культуры, цивилизованный человек или культурный человек, но такое обращение с ними не является общепринятым и особенно на теорети­ческом уровне.

В научном плане культура и цивилизация не только не должны противопоставляться друг другу, но, напротив, могут быть рассмотрены и поняты только в неразрывном единстве и взаимодействии. Цивилизация как социокультурная общность, являясь совокупным результатом мате­риальной и духовной деятельности людей, по своему содержанию представляет культурно-ценностный аспект в характеристике общества. Главным показателем уровня развития цивилизации является духовная культура, поскольку именно она, базируясь на социально-экономи­ческих достижениях общества, определяет формы жизне­деятельности, способ общественного воспроизводства, ха­рактер реализации законов общественного развития. От ее состояния во многом зависит восприимчивость общества к новым технологиям, степень гуманизации обществен­ных отношений, содержание всей системы общественных связей.

Цивилизация как процесс деятельности личности, со­циальной группы, общества по развитию культуры осу­ществляется в различных формах (политические, рели­гиозные, этические, этнонациональные и др.). Духовная культура в процессе смены цивилизаций выступает как сущностно-ведущая сторона цивилизационного процесса. Каждый новый уровень культуры характеризует дальней­шее развитие цивилизации, а последняя как форма куль­турной деятельности создает необходимые условия для духовного прогресса общества. Цивилизация, как способ общественного воспроизводства и духовная культура не­отделимы одно от другого, а характер их взаимодействия определяет направленность (прогресс, регресс, кризис, деградация и т. д.) развития общества. Если общество, в результате кризисного состояния субъективного факто­ра, не способно ответить на вызов истории, то такая циви­лизация будет не только деградировать, но может и вооб­ще погибнуть (цивилизации ацтеков, инков и др.). Эти про­блемы в настоящее время весьма актуальны для России, которая, находясь в состоянии цивилизационного кризи­са, должна на основе самоидентификации выработать, об­рести и реализовать свой социальный идеал.

Однако в понимании соотношения культуры и цивили­зации мы встречаемся с концепциями, которые не только разделяют эти понятия по признаку того, что ими обозна­чены разные сущности, но и противопоставляют их. Так, нередко под культурой понимают состояние науки или об­щества в стадии высокой творческой активности, в которой господствуют духовные идеальные начала, ценности и ус­тремления, а также продукты этой деятельности. Человек в ней охвачен свободным устремлением к созиданию ново­го. Цивилизация же, напротив, характеризует общество в фазе угасания творческой активности, перемещения де­ятельности с духовных предметов в сферу материального; именно материализация деятельности неизбежно ведет к затуханию свободных порывов к высшим ценностям, репродуктивным формам производства; значение приоб­ретают не целостная органичная жизнь, а формализован­ное, строго упорядоченное и принудительно регулируемое бытие; в результате материальные ценности и стремление к ним (цивилизация) подавляют духовные проявления культуры.

Такого взгляда на соотношение культуры и цивили­зации придерживался целый ряд философов, историков и культурологов, например, О. Шпенглер, Н. Бердяев, П. Сорокин. В теоретическом отношении такая модель со­отношения культуры и цивилизации не выдерживает се­рьезной критики и не подтверждается реальным процес­сом исторического развития общества. Последний пока­зывает, что ни одна локальная культура не вечна, каждая из них заканчивает свое историческое бытие по-разному, под воздействием различных законов и обстоятельств, а вовсе не согласно универсальной модели: как вытеснение духовного (культурного) этапа материальным (цивилизо­ванным).

Тем не менее в определенных случаях различение смыслов понятий «культура» и «цивилизация» может иметь познавательную ценность. Например, под цивили­зацией понимается некоторыми теоретиками, такими как А. Тойнби, способ и форма реализации идейно-духовного, ценностного ядра, именуемого культурой, которая состав­ляет содержание культурно-исторического процесса. Иногда понятие культуры связывают с представлением о гуманистической составляющей жизни того или иного об­щества, в целом по критериям развития или организации различных сфер своей деятельности, относимого к циви­лизации определенного типа.

Так, многие современные культурфилософы подверга­ют критике западную цивилизацию, к которой относятся практически все высокоразвитые страны, усматривая в ней состояние кризиса духовной культуры, как прояв­ление и усиление дегуманизационных тенденций. Одним из выражений этого кризиса стала культурфилософская теория, известная под названием «постмодернизм». Ее сто­ронники, естественным образом побуждаемые необходи­мостью пересмотра основных понятий традиционных уче­ний о культуре, человеке, обществе, фактически подверг­ли критике основные принципы и формы культурного бытия человека как целостности, организующей его обще­ственно-историческую практику. С их точки зрения, вся­кая общезначимость, нормативность, ценность, утверж­денные в культуре и обществе, всегда выступают выраже­нием особого вида деспотии, репрессии, подавления и навязывания, не имеющими объективного основания.

Помимо указанных двух сфер культуры можно вы­делить в качестве самостоятельной и ее третью сферу — мир художественной культуры, в котором материальное и духовное не соединяются, а в процессе художественно­го творчества взаимно отождествляются, образуя особую духовно-материальную слитность — произведение ис­кусства.

Итак, культура представляет собой процесс трех видов деятельности человека — материальной, духовной и худо­жественной, порождающих соответствующие сферы куль­туры и их продукты. Их независимость относительна и границы между ними обозначаются тем четче, чем более развитыми и дифференцированными становятся указан­ные три вида деятельности. Однако каждый из видов дея­тельности обладает лишь относительной самостоятельно­стью. В системе живого культурного творчества они выс­тупают одновременно как взаимодополняющие и в то же время как взаимопротивостоящие процессы. Один из них ведет ко все большей дивергенции, т. е. расхождению ви­дов культурной деятельности. Ведь и внутри трех указан­ных сфер происходит непрерывная их дифференциация, ветвление вследствие действия механизма специализации и проффессионализации, требующих использования все бо­лее особых операциональных техник, специальных и ред­ких материалов, воплощения все более сложных задач, целей и идей. И материальная, и духовная, и художествен­ная культуры распадаются на все множащиеся в числе сек­торы и отделы. Но, с другой стороны, вопреки первой тен­денции, развиваются взаимовлияние, синтез, интегриро­вание между отдельными слоями культуры. Возникающие между ними связи создают новые виды деятельности, ве­дущие к новым способам опредмечивания и рождающие новые культурные ценности.

Литература

Гуревич П. С. Философия культуры. М., 1994.

Диалог цивилизации: Восток — Запад // Вопр. философии. 1998. № 2.

Каган М. С. Философия культуры. СПб., 1996.

Культура: теории и проблемы. М., 1995.

Соколов Э. В. Культурология. М., 1994.

Философия культуры: становление и развитие. 2-е изд. СПб, 1998.

XIV. ПРОБЛЕМЫ ГУМАНИЗМА В СУДЬБАХ СОВРЕМЕННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

1. Гуманизм как мера духовных и ценностных критериев исторического прогресса

2. Человечество перед лицом глобальных проблем. Кризис гуманизма в условиях индустриального общества

3. Гуманистическое измерение современной цивилизации

1. Гуманизм как мера духовных и ценностных критериев исторического прогресса

Гуманизм (лат. humanus — человечный) — философский и этико-социологический принцип отношения к человеку как высшей ценности. Являясь составной частью идеологии и мировоззрения личности и общества, он имеет конкретно-историческое содержание в зависимости от характера обще­ственных отношений и уровня социального развития. Как духовно-культурное явление гуманизм составляет главное содержание цивилизационного процесса, в ходе которого он проявляется в многообразных свойствах: как этическая нор­ма, социальный идеал, духовная ценность, свобода воли, взаимопомощь и сотрудничество, уважение к правам и дос­тоинству личности, равенство и равноправие, справедли­вость, защита от зла и насилия и др. Отношение к человеку, обладание им правами и свободами, уровень духовности и содержание духовных ценностей всегда являлись основным показателем степени цивилизованности общества.

Каждый тип цивилизации отличался от предыдущего определенным набором представлений о гуманизме, распо­лагая соответствующими средствами и механизмами реа­лизации гуманных отношений в социальной жизни. Его зачатки, связанные с понятиями равенства, справедливо­сти, чести, достоинства и другими, начали формировать­ся уже в первобытном обществе. Но в тот период времени они существовали в виде отдельных элементов и не пред­ставляли сколько-нибудь обобщенных гуманистических установок. К тому же зачатки гуманных отношений, утвер­ждаясь в рамках родовой общины, не распространялись за ее пределы. Но именно они послужили основой представле­ний о человеке и его отношении к другим людям, которые затем возникли в условиях рабовладельческого общества и от которых берет начало развитие цивилизации.

В Древнем обществе — Индии, Египте, Китае, Греции, Риме — возникают различные формы духовной культуры, развивающиеся на профессиональной основе, в философии разрабатываются учения о человеке и его духовных каче­ствах, что и явилось главным содержанием гуманистичес­кой идеологии и цивилизационного процесса. Уже тогда на основе мировоззренческого космоцентризма человек рас­сматривался как органическая, но в то же время высшая, часть необъятного Космоса. И хотя представления о гума­низме не распространялись на рабов и завоеванные наро­ды, составлявшие подавляющее большинство населения ра­бовладельческого общества, философские и этические кон­цепции о духовности человека, таких его качествах как разум, рассудительность, мужество, добродетель, стремле­ние к счастью и другие закладывали основу гуманистичес­кого учения. В период перехода в нашу эру был сформули­рован тезис: «Человек для Человека — существо священ­ное» (Сенека). Передовые мыслители Древнего общества утверждали, что любой человек, независимо от его социаль­ного положения, определяется духовными качествами и заслуживает уважения.

В период Средневековья гуманистические взгляды раз­рабатывались в рамках религиозных учений, которые про­поведовали равенство людей в искуплении своих грехов перед богом, а воздаяние за их добродетели переносили в мир иной. Религия учила о необходимости всеобщей любви че­ловека к человеку, даже если речь идет о его личных вра­гах, социальных и классовых угнетателях, завоевателях и т. д. Религия требовала примирения с действительностью, какой бы жестокой и бесчеловечной она ни была, учила смирению и покорности во имя спасения души и райской жизни на том свете. Это учение устраивало господствующие классы и служило утешением трудящимся массам. Утвер­ждая среди людей вечные, раз и навсегда установленные богом предписания, религиозный гуманизм являлся абст­рактным и ханжеским. Не случайно на протяжении всей истории средневековья имели место постоянные выступле­ния народных масс, крепостного крестьянства против фео­дального бесправия и угнетения.

В целом космогенная цивилизация в своем развитии отразила ее сравнительно ограниченные возможности в ут­верждении реальных гуманных отношений. Низкий уро­вень производительных сил, основанных на орудийной тех­нике, определял жесткую зависимость человека от классо­вой, сословной, корпоративной и другой принадлежности. Подлинные гуманистические взгляды формировались в хо­де антифеодальной борьбы народа и реформационного дви­жения на основе требований освобождения личности от фе­одальных и религиозных пут, уважения достоинства чело­века, достижения счастья на земле, а не на том свете. Эти идеи привлекали многих передовых мыслителей того вре­мени. Гуманизм как высшее содержание духовных отноше­ний между людьми разрабатывался в политических, фило­софских, этических, религиозных концепциях, историко-литературных произведениях, устном народном творчестве. Именно тогда, на заре цивилизации, были заложены осно­вы духовности и культуры, определившие возможность дальнейшего исторического прогресса человечества. Они явились основой для формирования гуманистической воз­рожденческой мысли, которая определила новый уровень и новый тип гуманизма.

В эпоху Возрождения гуманизм впервые оформляется как идеологически-синтетическая концепция, опирающа­яся на развитие всей системы гуманитарного знания. Поста­вив в центр внимания реального земного человека и опира­ясь на античные традиции, ренессансный гуманизм воплотил его новое содержание. Под лозунгом совершенствования человеческой природы он отразил интересы нарождающей­ся буржуазии, третьего сословия, трудовых слоев населения, выступавших за обновление социальной и духовной жизни. Ранний буржуазный гуманизм отвергал средневековую схо­ластику, стремился сузить сферу религиозного влияния и, вернув человека к себе, преобразовал его и обратил к новым видам деятельности. Человек объявляется самым высоким и прекрасным творением в мире, обладающим безгранич­ными способностями к совершенствованию. Родоначальник возрожденческой мысли Ф. Петрарка писал о необходимо­сти «заботиться о знании природы человека». Оформившись как антропоцентристская мировоззренческая система, гу­манизм становится идейной основой всех форм духовной культуры. В эпоху Возрождения впервые выдвигается идея человечества.

В Ренессансе находятся корни техногенной цивилиза­ции Нового времени, основанной на машинной технологии и потребовавшей качественно новых условий для своего утверждения: устранения крепостничества, сословного не­равенства, уничтожения привилегий, отношений личной зависимости, различных форм социального угнетения. Иде­ологи поднимающейся буржуазии выступали с требовани­ями свободы, равенства и братства, за развитие науки и всех форм духовной культуры и считали просвещение основным средством достижения справедливого общества. Буржуаз­ный тип гуманизма раннего капитализма был чрезвычай­но прогрессивен, распространялся на все слои общества и имел более широкое содержание в своих духовных харак­теристиках. Но в то же время он был ограничен в реализа­ции своих требований эксплуататорской сущностью капи­талистического общества, духовным выражением которого он являлся. Капитал превращает человека из цели в сред­ство наживы, а буржуазная свобода для трудящихся оказа­лась свободой продавать свою рабочую силу.

Важной составной частью гуманистической идеологии, начиная с эпохи Возрождения, становятся учения о необ­ходимости переустройства общества на социалистических началах. Они отразили в своем содержании широкие про­тесты трудящихся слоев населения против бесчеловечнос­ти капиталистических устоев жизни и были связаны с выс­туплениями народных масс, а затем и формирующегося пролетариата за создание социальных условий, достойных человека. На протяжении всего развития капиталистичес­кого общества разрабатываются концепции освобождения человека от эксплуатации и угнетения путем ликвидации частной собственности, уродующей личность и порождаю­щей различные формы ее отчуждения. Социалисты-утопи­сты считали, что введение общественной собственности на средства производства, приобщение всех к трудовой дея­тельности, вознаграждение по результатам труда позволит преодолеть бедность, невежество, нездоровое соперниче­ство, создать соответствующую систему воспитания. Соци­алистические учения Нового времени и основанный на них тип гуманизма являлись утопическими, поскольку связы­вали создание социалистического общества лишь с просве­тительской деятельностью представителей господствующе­го класса, рассматривали народ не как активную созида­тельную силу, способную к самоосвобождению, а как забитую страдающую массу.

В середине XIX в. К. Маркс и Ф. Энгельс впервые раз­работали теорию социализма, основываясь на научном ана­лизе социально-экономических процессов капиталистичес­кого общества. Уже в ранних своих произведениях они свя­зывали построение нового общества с классовой борьбой пролетариата и обосновывали идеологию революционного гуманизма, реально возвышающего человека до уровня творца исторического процесса. Они определяли пути вы­хода из капиталистической кабалы на основе соединения идеи коммунизма с действительным коммунистическим движением, целью которого является человек как высшая ценность. Эмансипация общества должна затрагивать его экономические и духовные основы и реализоваться в соот­ветствующих политических формах.

Учение Маркса и Энгельса явилось теоретическим фун­даментом победы рабочего класса и трудящихся во многих странах мира, подняв миллионные массы до уровня творцов собственной истории. Оно отразило новый и высший уровень гуманизма в рамках возможностей, которые могла предос­тавить обществу техногенная цивилизация. Марксистская концепция гуманизма, провозгласив в качестве социально­го идеала всестороннее и гармоничное развитие личности на основе коренного преобразования системы общественных отношений, тем самым в какой-то мере опережала развитие техногенной цивилизации, требовала по своим конечным целям и задачам выхода за ее пределы. Она подготовила пе­реход общества на новый виток цивилизационного процес­са, что стало очевидной необходимостью к концу XX в.

Формирующаяся в настоящее время антропогенная ци­вилизация определила новые стратегические цели и соци­ально-идеологические принципы современного бытия. Она потребовала решения назревших проблем общественного развития на основе антропологического детерминизма, оп­ределила необходимость разработки гуманизма нового типа. Предоставляя человеку обширные знания о мире, информационное общество высвобождает его из непосред­ственного процесса производства, оставляет ему лишь фун­кцию контроля. Через технические средства как овеществ­ленную силу знаний оно делает человека подлинным твор­цом новой социальной реальности. Являясь отрицанием капитализма и социализма как общественных систем, со­ответствующих техногенной цивилизации, антропогенная цивилизация, ориентируясь на творческие силы человека, реализует в нем все лучшее, что было достигнуто на преды­дущих этапах общественного развития: установка на эко­номический расчет, личные достижения и личную свобо­ду — при капитализме; коллективизм, взаимопомощь, рав­ноправие, трудовой энтузиазм, бескорыстие, чувство перспективы, сознательное регулирование социальных про­цессов — в социалистическом обществе.

Гуманизм современного общества — это более высокий уровень единства теории и практики, возможности утвер­ждения гуманистических принципов в реальной жизни. Формируя свое содержание на основе объективных процес­сов социального бытия и являясь вторичным по отношению к нему, антропологический гуманизм первичен по отноше­нию к каждой отдельной личности, является мощным ду­ховным фактором, соединяющим личность и общество. Но сущностью развития общества он становится только тогда, когда превращается в убеждения всех людей, каждого че­ловека, деятельность которых на его основе реализуется в новое, более совершенное по своему содержанию, бытие. Он требует от каждой личности определенных социальных и духовных качеств: высокой сознательности, широких зна­ний, культуры, профессионализма, ответственности, нрав­ственности и др. Или современное общество найдет в себе силы, чтобы осознать эту объективную необходимость и подняться на уровень требований антропогенной цивили­зации, или, как это не раз бывало в истории с отдельными, замкнутыми на себя, цивилизационными культурами, оно неизбежно растворится в небытии.

Анализ основных исторических этапов развития гума­низма позволяет определить его как сущностное содержа­ние цивилизационного развития человечества. Исторические типы цивилизации определяли и исторические типы. гуманизма, теории и практики отношения к человеку как высшему разумному началу. За идеями гуманизма стоит многовековая борьба прогрессивных сил, передовых сло­ев и классов общества, выдающихся мыслителей за достой­ные условия жизни и счастье человека, всестороннее раз­витие всех членов общества. Являясь универсальной обще­социологической категорией, гуманизм в то же время исторически конкретен и имеет социально-классовое со­держание в зависимости от того, какие социальные слои брали его себе на вооружение. Он всегда, независимо от уровня общественного развития, был ориентирован на раз­витие в человеке духовного начала, творческих возможно­стей, разумной деятельности. В этих своих качествах гума­низм активен, выступая против разрушительных тенденций в обществе, деструктивной деятельности отдельных лично­стей и организаций, различных форм человеконенавист­нической идеологии.

2. Человечество перед лицом глобальных проблем. Кризис гуманизма в условиях индустриального общества

Как видно из предшествующего раздела, идеология гума­низма исторически отражала основные этапы развития са­мого общества, была неразрывно связана с содержанием социальных процессов. Исходя из существующих социаль­но-экономических условий и наличных политических прав и свобод, она направляла духовные устремления и деятель­ность людей на достижение более высоких социальных иде­алов. Гуманизм как одна из наиболее значимых духовных ценностей ориентировал человека и общество на преодоле­ние существующих несправедливостей и пороков, улучше­ние условий жизнедеятельности, разрешение проблем, свя­занных с положением личности, совершенствование мате­риальных и идеологических отношений.

Эти характеристики гуманизма относятся и к такому его типу, который установился в условиях техногенной циви­лизации. Техногенная цивилизация, являясь формой раз­вития индустриального общества, утверждала себя как ка­чественно новый уровень цивилизационного процесса под лозунгами справедливости, демократии, равенства и просве­щения, что несомненно определяло новое содержание обще­ственной свободы и гуманизма. В то же время в условиях техногенной цивилизации формировался и новый тип соци­альных противоречий. Он отразил несоответствие между провозглашаемыми гуманистическими ценностями и реаль­ным положением трудящихся, определяемым их тяжелы­ми материальными условиями их жизни и ограниченными возможностями свободного духовного развития. Обосновы­вая антагонистическую сущность этих противоречий, К. Маркс, хорошо знавший капиталистическую действи­тельность, писал, что «по мере того, как человечество под­чиняет себе природу, человек становится рабом других лю­дей либо же рабом своей собственной подлости... Все наши открытия и весь наш прогресс как бы приводят к тому, что материальные силы наделяются интеллектуальной жизнью, а человеческая жизнь, лишенная интеллектуальной сторо­ны, низводится до степени простой материальной силы».*

* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 12. С. 4.

Техногенная цивилизация в капиталистическом вариан­те сформировала различные виды материального и духовного угнетения, создав для миллионов людей экономические, национально-колониальные, духовно-идеологические и дру­гие формы подчинения и зависимости. Антигуманистичес­кая сущность капитализма проявилась в утверждении прин­ципа частной собственности как единственного критерия оценки всей системы общественных отношений, в том чис­ле и духовных, обосновании власти капитала, подчинении ему государственных структур и политических институтов, уничтожении десятков миллионов людей в различного рода войнах, в том числе и мировых, насаждении паразитизма, отрицании нравственных начал, порождении чудовищных форм духовного разложения народов, включая фашистскую и расистскую идеологии, масскультуру и др. В этих услови­ях гуманистические идеалы выдвигались и формировались в среде трудящихся классов и теоретически разрабатывались их идеологами. История капитализма — это непрерывные выступления широких народных масс за утверждение в жизни основных принципов гуманизма, таких как мир, труд, свобода, справедливость, равенство и братство.

Социалистический вариант техногенной цивилизации осуществлялся на основе требований обеспечения необхо­димых условий для практической реализации прав и сво­бод человека в связи с предоставлением всем гражданам возможности их всестороннего развития. В условиях соци­ализма был сделан мощный рывок в развитии производи­тельных сил, на основе соответствующей государственной политики обеспечивался неуклонный рост материального благосостояния населения, развивались культура и просве­щение, каждому человеку предоставлялась возможность получить образование и работу в связи с профессиональным призванием. Это был скачок в развитии гуманистических отношений, формируемых на трудовой коллективистской основе и утверждении реального гуманизма. В сложных условиях экономически отсталой и разрушенной нашестви­ями в период первой и второй мировых войн России народ выступил как творец и созидатель нового общества, провоз­гласив сотрудничество, взаимопомощь, дружбу, товарище­ство, равноправие высшими проявлениями гуманизма. Вместе с тем, в условиях авторитарного режима и застоя принципы гуманизма нередко деформировались и извраща­лись. Социализм как общественный строй многое сделал для превращения социальной справедливости в действи­тельность, но командно-бюрократическая система не смог­ла добавить к этому ответственность, явилась главной при­чиной застоя и последующего кризисного обвала.

Все это свидетельствует, что техногенная цивилизация, основанная на прогрессирующем росте машинной техноло­гии как в капиталистическом, так и социалистическом ва­риантах при всей их социально-политической противопо­ложности, не могла обеспечить необходимые условия для реализации принципов гуманизма, прежде всего гуманиза­ции труда и других видов деятельности. Начиная с 70-х гг. XX в. со всей очевидностью определились не только плане­тарные масштабы индустриального общества, но и его все­общий кризис, проявившийся, прежде всего, в возникнове­нии глобальных проблем человечества. Перед всем мировым сообществом, отдельными странами и индивидами впервые в истории встала проблема выживания, определяемая нали­чием экологического, сырьевого, продовольственного и дру­гих видов кризисов, ростом противоречий в связи с утили­тарным подходом к развитию научно-технического про­гресса, недооценкой состояния образования, культуры, здравоохранения, преодоления отсталости отдельных реги­онов и другими социальными процессами. Глобальные про­блемы проявили себя как объективный фактор развития со­временного общества во всех регионах мира, затронули ин­тересы всего человечества, а их локальная нерешенность представляет угрозу всему человечеству, его будущему.

Отличие современной ситуации от предшествующих эпох состоит в том, что изменения в среде проживания от­рицательно сказываются на природе самого человека, его исходных потребностях, биологическом и духовном состо­янии. В настоящее время в мире ежегодно превращаются в пустыни 5-7 млн. га плодородных земель, вырубается свыше 4 млн. га лесов, происходит крупномасштабное за­грязнение мирового океана, идет процесс увеличения озо­новых дыр и т. д. Многие десятилетия человечеству придет­ся ликвидировать последствия Чернобыльской аварии, вой­ны в Персидском заливе и других негативных явлений в своей деятельности.

Сложная экологическая ситуация сложилась также и в России: тысячи кв. км земель подвергаются эрозии, на огромных территориях вырубаются леса без их последую­щего воспроизводства, загрязняются водные бассейны. Зо­нами бедствия являются территории, подвергшиеся зара­жению ядерной радиацией, десятки миллионов людей про­живают в городах с атмосферой, в содержании которой вредные вещества в десятки раз превышают допустимые нормы. Требуют принятия срочных мер многие водные бас­сейны: реки Волги, Каспийского моря, озера Байкал и дру­гих природных объектов. Экологический кризис в сочета­нии с кризисом социально-экономическим создали опасную демографическую ситуацию в стране. С 1990 г. в России смертность превышает рождаемость, население ежегодно сокращается на 1 млн. человек, из которых одна треть уми­рает в трудоспособном возрасте. В этих условиях наблюда­ется деформация гуманистических устоев, что является показателем социальной агонии общества.

Резко возросшие масштабы воздействия человека на окружающий мир определили новую реальность. В совре­менном обществе гуманистическое сознание становится важнейшим условием бытия и возможности дальнейшего существования человечества. В повестку дня стал вопрос о непрерывном воспроизводстве природных ресурсов для под­держания нормальных условий жизни на планете. Коэволюция общества и природной среды становится категори­ческим императивом устойчивого развития социальной сре­ды. Все эти глобальные процессы непосредственным образом отражаются на содержании гуманизма как обще­человеческой идеологии и духовной ценности всех его со­ставляющих элементов. Его реализация в данных услови­ях предполагает необходимость существенных ограничений и контроль за деятельностью человека, высокого мораль­ного сознания личности и общества.

Положение человека в современном обществе становит­ся все более опосредованным техническими системами, со­циальными структурами и институтами, действиями дру­гих людей. От него все в большей степени требуется не столько чувственного восприятия мира, сколько наличия разума и расчета. Смысл изменений в содержании гуманизма состо­ит в новых объективных требованиях социальной системы к личности: она должна соответствовать таким качествам, как высокий уровень профессионализма, широкого познания в области духовной культуры, следование нормам современ­ной морали, ответственность за результаты своей деятель­ности, требовательное отношение к себе и другим людям.

Уходящая в историю техногенная цивилизация не фор­мирует сама по себе личность, соответствующую указанным требованиям, но она подготавливает материально-техноло­гические и духовно-идеологические предпосылки для это­го, а тем самым и для выхода из сложившейся кризисной ситуации, порожденной ею. В недрах техногенной цивили­зации идет широкий, но регионально-неравномерный про­цесс становления информационного общества, которое в своем содержании и результатах выступает своеобразным аккумулятором интеллектуальной мощи человечества, гуманизации условий социальной жизни. Но развертывание этого процесса не может происходить на основе идеологии выживания. Необходимы новые социальные идеалы и но­вая философская и гуманистическая идеология, соответ­ствующие данному уровню цивилизационного развития.

3. Гуманистическое измерение современной цивилизации

Информационная цивилизация, идущая на смену индуст­риальному обществу, определяется не только принципиаль­но новым технологическим способом воспроизводства всей системы общественных отношений, но и характером взаи­модействия человека, техники и природы. В социально-эко­номическом смысле, делая ставку на новый средний класс, она подводит черту того огромного периода развития чело­вечества, который определялся наличием классов. Проис­ходящая социальная переориентация общественного про­изводства и гуманизация трудовой деятельности при пере­носе центра тяжести на духовное производство объективно определяют возрастание роли и значения гуманизма в общественной жизни. Развитие информационной цивилиза­ции требует постоянного совершенствования самого чело­века, его творческих и созидательных способностей. Чело­век становится не только главным социальным измерением общества, но и его главным социальным содержанием.

Вместе с тем, современное общество как бы вопреки ло­гике исторического развития демонстрирует постоянные политические и военные конфликты, различные формы на­силия, этнонациональную разобщенность и предубеждения, глубокие социально-экономические противоречия, религи­озные и иные предрассудки. Создается впечатление, что зна­чительная часть современного общества отказывается от гу­манистических принципов, а профессионалы-идеологи за­бывают о наличии этой проблемы. В гуманитарно-идеологи­ческой литературе если и вспоминают о гуманизме, то при этом пытаются лишить его социально-политического смыс­ла, свести содержание к психологическим, абстрактно-эти­ческим, религиозным и другим проблемам. С таких позиций на Западе традиционно выступают представители экзистен­циализма, персонализма, неотомизма и других направле­ний. Самым последним изданием такого подхода является концепция постмодернизма, которая, вобрав в себя наибо­лее слабые стороны западных философских учений, провоз­глашает абстрактные права и свободы человека, пытаясь его освободить от всего человеческого, отрицая науку, реальное наличие среды, в которой живет человек, его подлинные гу­манные запросы и интересы. Постмодернизм — свидетельство духовного кризиса западного общества, который развивается как кризис культурно-антропологический.

Вместе с тем, на Западе многие ученые выступают в за­щиту подлинного гуманизма, пытаются обосновать его со­временное социальное содержание, поддерживают миролю­бивые инициативы, ратуют за экономический и духовный прогресс, преодоление различных видов неравенства, наци­онального угнетения, деления народов на исторические и неисторические. Один из выдающихся представителей гу­манизма на Западе Э. Фромм, отмечая массовые проявления бездуховности, писал: «Одно из двух: или западный мир ока­жется способным возродить гуманизм, узловой проблемой которого является наиболее полное развитие человечности, а не труд или производство, или же Запад погибнет как и многие другие великие цивилизации».* Провозглашаемый сегодня на Западе гуманизм во многом существует лишь как отдаленная цель или абстрактный идеал, однако отдельные его элементы все в большей степени реализуются в силу объективного хода исторического развития, в связи с прово­димой государственной социальной политикой, расширени­ем возможностей получения образования, ростом социаль­ной мобильности, решением отдельных программ глобаль­ных проблем человечества. Встал вопрос о необходимости формирования системы гуманистических принципов пове­дения и деятельности в глобальных масштабах.

* Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 373.

Проблемы гуманизма приобрели особую актуальность в России. О путях преодоления кризиса и возрождения Рос­сии на новой основе пишут и говорят в настоящее время достаточно много, однако общество до сих пор не имеет при­емлемой модели его реформирования. Понятие «реформы» не наполнено конкретным социально-гуманистическим со­держанием, а провозглашаемые в качестве лозунгов либо капиталистический, либо социалистический пути развития не отражают реалий сегодняшнего дня ни в России, ни в мировом сообществе. Не имея социального идеала и пола­гаясь на рыночный самотек, российское общество сталки­вается с нарастающей деградацией социально-экономичес­ких, гуманитарных и интеллектуальных устоев.

В этих условиях особенно в тяжелом положении оказа­лась молодежь, у которой реформы отняли очень многое, ничего не дав взамен. Самоустранение нынешнего руковод­ства от решения молодежных проблем является главной причиной распространения наркомании, алкоголизма, ро­ста преступности, потери основополагающих духовных цен­ностей. Следствием отчуждения человека от его родовой сущности является растущий эгоцентризм, конформизм, нигилизм и другие деструктивные установки, несовмести­мые с содержанием гуманистической идеологии. Цивилизационный кризис в России усугубляется целенаправленной пропагандистской политикой средств массовой информа­ции, направленной на уничтожение у людей исторической памяти, высоких социальных идеалов, замену подлинного гуманизма ваучерной идеологией.

Выход из сложившейся ситуации может быть найден на путях разработки и реализации модели общества социальной справедливости, которая исторически соответствует глубо­ким гуманистическим традициям, сложившимся в русской общественно-политической и философской мысли. В эту кон­цепцию включается и теория рыночной экономики, которая должна определять механизмы социально-экономического и духовного функционирования информационного общества. Рынок должен быть справедливым и гуманным, и только тог­да общество будет не деградировать, а развиваться.

Анализ проблемы позволяет сделать вывод, что гумани­стические цели и идеалы определяются объективными за­конами социального и духовного бытия. Формируясь на протяжении веков, гуманизм в своем развитии отразил раз­личные подходы к проблеме человека, его сущности и пред­назначении в зависимости от конкретно-исторических ус­ловий эпохи и страны, социально-политических установок субъектов общественной деятельности. Как специфическая система взглядов он включал в себя многообразные вари­анты представлений о человечности. Но гуманизм един, когда речь идет об отношении к человеку, о признании его ценности. Он немыслим без обращения к субъективности, а исходным пунктом его понимания является истина бы­тия. Эти характеристики гуманизма позволяют говорить о преемственности гуманизма как феномена духовного про­изводства.

Вместе с тем, история общества свидетельствует, что наряду с гуманизмом имел место и процесс дегуманизации, который в разных условиях и эпохах приобретал различ­ные формы и масштабы. Чаще всего фоном, на котором воз­никали подобные явления, служили социальное неблагопо­лучие, неблагоприятные кризисные ситуации, амбициозные претензии повлиять на ход истории лидеров тоталитарных, фашистских и других режимов, моральное разложение пра­вящей верхушки и др. Социальной средой дегуманизации являются маргинализация и люмпенизация общества, по­теря духовных и нравственных ориентиров значительной его частью, крайний индивидуализм, ограниченность, праг­матизм и т. д. Судьбы гуманизма в настоящее время во мно­гом определяются социальной политикой правящего режи­ма. Выталкивание массы населения за черту бедности, на­саждение культа насилия через СМИ, оскорбительное отношение к народу, восхваление некой «элиты», все за­слуги которой сводятся к уголовным деяниям, и другие де­структивные процессы в обществе подрывают его духовные основы, превращают гуманизм в идеологическую вывеску для прикрытия антигуманных деяний.

Поэтому суть современного гуманизма состоит не в том, чтобы провозглашать абстрактные права человека (неко­торые правозащитники преуспели в этом), а его самого объявлять неким эталоном. Если гуманизм не связан с ре­альными жизненными проблемами, то он ущербен и опа­сен. Гуманизм — это не восхваление любой личности, а тре­бовательное и ответственное отношение к ней на основе со­четания личных и общественных интересов. Гуманизм есть возвращение человеку человечности, и это должно от­носиться к каждому индивиду, независимо от его социаль­ного статуса. Современный гуманизм отличается от клас­сического, прежде всего, своей социальной направленнос­тью применительно к условиям и технологическому уровню информационной цивилизации. Его содержание неразрыв­но связано с решением основных проблем человека, реали­зацией его физических и духовных возможностей. Он ут­верждается общественной значимостью человека на основе его активной целенаправленной деятельности, отражает интересы трудящихся слоев населения и составляет сущ­ность общества социальной справедливости, идущего на смену уходящим в историю капитализму и социализму.

Литература

Бердяев Н. А. О назначении человека. М., 1993.

Гуревич П. Гуманизм как проблема и как ересь // Своб. мысль. 1995. № 5.

Казначеев В. П., Спирин Е.А. Космопланетарный феномен человека. М., 1991.

Константинов Ф.В. Маркс и гуманизм //Вопр. философии. 1983. № 10.

Кузьмин М. Н. Переход от традиционного общества к гражданскому: из­менение человека // Вопр. философии. 1997. № 2.

Марсель Г. Люди против гуманности / Пер. с фр. // Филос. науки. 1994. № 1 - 3.

Моисеев Н. Рациональный гуманизм // Общ. науки и современность. 1992. № 3.

Проблемы гуманизма в марксистско-ленинской философии. М., 1975.

Фролов И. Новый гуманизм // Своб. мысль. 1997. № 4.

Человек — Философия — Гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российск. философск. конгресса (4-7 июня 1997 г.): В 7 т. СПб., 1997.

СНОСКИ НА ИСТОЧНИКИ

1Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I. С. 214.

2Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 34. С. 137.

3Фромм Э. Человеческая ситуация. М.: Смысл, 1995. С. 9, 11.

4См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 39. С. 175.

5См.: Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1966. Т. 6. С. 18.

6См.: Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993. Т. 1.С. 163.

7Данилевский Н. Я. Россия и Европа. М., 1991. С. 50.

8См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 360; Т. 9. С. 229; Т. 11. С. 436; Т. 12. С. 222; Т. 21. С. 30-33,178 и др.

9См.: Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. М.;СПб., 1996. С. 102.

10Sorokin P. Sociological Theories of Today. L.-N.-Y., 1966. P. 177.

11Очерки социальной философии. М.: Наука, 1994. С. 68.

12Fuhuyama F. Trust. The Social Virtues and the Creation of Prosperity. N.-Y..1995. P. 7.

13Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 6. С. 442.

14Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С. 34.

15Моисеев Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы. Эколого-политологический анализ // Вопр. философии. 1995. № 1. С. 17.

16Козловский П. Современность постмодернизма // Вопр. философии. 1995. №10. С. 89, 90.

17См.: Bell D. The Coming of Postindustrial Society. N.-Y., 1973. P. 378.

18Clegg S., Boreham P., Dow G. >

19Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 26.

20Weber М. Selections from Economy and Society />

21Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 91; Т. 16. С. 67 и др.

22Dahrendorff R. Class and >

23См.: Giddens A. The >

24См.: Wright E. О., Martin B. The Transformation of American>

25См.: Goldthorpe J.H., Payne C. Trends in Intergenerational>

26Davis N.G., Uchida G.D. >

27Разумеется, мы отвлекаемся от теологической проблемы творения мира «из ничего», имеющей характер догмы в христианстве, посколь­ку принцип божественного творения мира — креационизм — нахо­дится за пределами науки.

28Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 12. С. 4.

29Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. С. 373.

СОДЕРЖАНИЕ

I. ПРЕДМЕТ ФИЛОСОФИИ. АНТРОПОЦЕНТРИЗМ КАК МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЙ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ 1

1. Предмет философии, ее функции и роль в развитии человека и общества 1

2. Сущность современного антропоцентризма 5

3. Философия и частные науки 6

4. Философия как мировоззрение 8

II. ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ ФИЛОСОФИИ 10

1. Философия древности 10

2. Философия средневековья и эпохи возрождения 21

3. Философия нового и новейшего времени 25

4. Русская философия 37

5. Современная философия 45

III. ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ФИЛОСОФСКОГО УЧЕНИЯ 53

1. Бытие как совокупная реальность. Понятие субстанции 53

2. Движение и его основные формы 57

3. Пространственно-временной континуум 59

4. Проблемы единства мира в свете достижений современной науки 61

IV. ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ СОЗНАНИЯ 63

1. Понятие сознания 63

2. Генезис сознания. Роль языка и социокультурных факторов в его возникновении и развитии 64

3. Структура сознания 67

4. Современные программы анализа сознания 72

V. ЧЕЛОВЕК В РАЗВИВАЮЩЕМСЯ МИРЕ 77

1. Философское учение о развитии мира: история и сущность 77

2. Объективное и субъективное в диалектике 80

3. Основные законы и категории диалектики 81

4. Принцип антропоцентризма в концепции глобального эволюционизма 85

VI. ПОЗНАНИЕ МИРА. ФОРМЫ И МЕТОДЫ ПОЗНАВАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА 87

1. Виды познания. Субъект и объект познания 87

2. Познание как процесс идеального отражения мира 89

3. Методология научного познания 92

VII. ОБЩЕСТВО КАК ОБЪЕКТ ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА 95

1. Понятие общества. Основные концепции общественного развития 95

2. Материальные и идеальные факторы в жизни общества 97

3. Труд — главное условие преобразования действительности в новое бытие 100

4. Самоорганизация и управление в развитии общества 102

VIII. ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ КАК ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ПРОЦЕСС 105

1. Цивилизация как форма существования и развития общества 105

2. Типы цивилизаций. Содержание и основные признаки информационной цивилизации 108

3. Многообразие форм цивилизаций. Россия в мировом цивилизационном процессе 111

4. Сущность антропологического детерминизма 114

IX. ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ЛИЧНОСТИ 116

1. Социальная философия о соотношении личности и общества 116

2. Свобода и ответственность — атрибутивные характеристики человеческого бытия 120

3. Коллективность как форма совместимости человеческого бытия 122

4. Проблема человека в информационном обществе 124

X. РОЛЬ ТЕХНИКИ И ТЕХНОЛОГИИ В СОЦИАЛЬНОМ ВОСПРОИЗВОДСТВЕ 126

1. Техника и технология в социальном измерении 126

2. Техника и технология в историческом процессе 129

3. Социокультурные аспекты техники и технологии в становлении информационной цивилизации 132

XI. ЧЕЛОВЕК В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ 135

1. Понятие социальной структуры. Виды социальных общностей 135

2. Классы и их роль в системе социальных связей. Основные концепции социальной дифференциации современного общества 137

3. Социальная дифференциация в информационном обществе 140

XII. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА 143

1. Понятие политической жизни общества 143

2. Основные элементы современной политической системы 145

3. Политика и общество 148

4. Личность и политика 151

XIII. КУЛЬТУРА И ДУХОВНЫЙ МИР ЧЕЛОВЕКА 154

1. Культура и природа. Проблема понимания культуры 154

2. Сущность культурной деятельности 157

3. Культура и цивилизация 159

XIV. ПРОБЛЕМЫ ГУМАНИЗМА В СУДЬБАХ СОВРЕМЕННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ 162

1. Гуманизм как мера духовных и ценностных критериев исторического прогресса 162

2. Человечество перед лицом глобальных проблем. Кризис гуманизма в условиях индустриального общества 165

3. Гуманистическое измерение современной цивилизации 168

СНОСКИ НА ИСТОЧНИКИ 170

ОСНОВЫ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ

Генеральный директор А. Л. Кноп

Директор издательства О. В. Смирнова

Главный редактор Ю. А. Сандулов

Художественный редактор С. Л. Шапиро

Верстальщик С. Ю. Малахов

ЛР№ 065466 от 21.10.97

Гигиенический сертификат 78.10.07.952.Т.11666.01.99 от 19.01.99 выдан ЦГСЭН в СПб

Издательство «ЛАНЬ»

Санкт-Петербург, пр. Обуховской обороны, 277. для писем: 193029, Санкт Петербург, пр. Елизарова, 1. Тел. 265-0088,567-5493,267-1368, 262-2495,267-2792,262-1178. Факс 567-1445

e-mail: [email protected], [email protected] [email protected] (издательский отдел) [email protected] (торговый отдел) [email protected] (книга почтой)

Сдало в набор 20.12.98. Подписано в печать 01.02.99. Бумага офсетная. Формат 84х1081/32. Гарнитура Школьная. Печать офсетная. Печ. л. 11. Тираж 10 000 экз. Заказ № 570.

Отпечатано с готовых диапозитивов в ГИПК «Лениздат» (типография им. Володарского) Государственного комитета РФ по печати. 191023, Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, 59.



Pages:     | 1 |   ...   | 7 | 8 ||
 





<
 
2013 www.disus.ru - «Бесплатная научная электронная библиотека»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.