Статья опубликована: Русский сборник: Сборник научных трудов, посвященный 25-летию исторического факультета Брянского госуниверситета.-Брянск: Издательство БГУ,2002.-284с.

Е.А.ШИНАКОВ, В.Н.ГУРЬЯНОВ

г. Брянск

"СЛАВЯНЕ" И "РУСЫ" IX НАЧАЛА X ВВ:

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ КОНТЕНТАНАЛИЗ

"ВОСТОЧНЫХ" ИСТОЧНИКОВ

Современное состояние гипотез официальной так называемой "полянославянской" концепции происхождения древнерусской государственности, канони­зированной послевоенной советской историографией и несколько подновленной ею к 1980м годам, характеризуется медленным умиранием. Представляя собой по методологическим, источниковедческим и другим установкам рецепцию по­строений "реакционного дворянского историка" конца XIX в. Д.И.Иловайского, "полянославянство" в сущности уже во времена последнего имело сомнитель­ную перспективу. Как бы то ни было, несмотря на отчетливые признаки агонии, "полянославянство" продолжает оказывать исключительное влияние на школу и вузы (прежде всего периферийные, педагогические) через учебную литературу1. Парадоксально, но факт: взгляды, сознательно разделяемые уже лет двадцать еди­ницами в научном сообществе, а к сегодняшнему дню после смерти Б.А.Рыба­кова, едва ли одним профессиональным историком-источниковедом, безраздель­но царят в умах учащих и учащихся.

Одним из важнейших элементов "полянославянской" системы с давних вре­мен является положение об этническом тождестве восточных славян и русов (руси), вытекающее якобы из анализа арабоязычных текстов. Последние стали вводить­ся в научный оборот российскими историками в первой четверти ХГХ в. (см. Н.Ка­рамзин, Х.Френ, М.Погодин и др.)2. Последовавшие затем специальные филоло­гические, текстологические, герменевтические исследования А.Куника, В.Розена, Д.Хвольсона, А.Гаркави, И.Маркварта, Ф.Вестбергаи др.3 неизменно сходи­лись в одном: русы IX в., о которых писали или которых изображали арабы, отли­чались последними же от славян. Отнюдь не случайно один из выдающихся зна­токов древнерусской проблематики в науке XIX в. А.Е.Пресняков, как бы обобщая "мудреную картину", рисуемую восточными авторами, отметил безнадеж­ность всяких попыток строить версии о "черноморской" (т.е. южной) Руси по арабским свидетельствам.

186

Другой выдающийся русский историк В.О.Ключевский, убедительно и с долей злой иронии объяснил причину неоднократно возобновляющихся попыток доказать противоречащее всем видам источников изначальное тождество славян и русов прежде всего "борьбой с неведомыми врагами,...опасными чудовищами, подкапывающимися под доброе имя и величие русского народа".

Постулаты о тождестве руси и славян, изложенные в учебной литературе, не всегда "бездоказательны". В частности, в издании учебника приводится фраза Ибн-Хордадбеха о том, что русы это славяне6. Читателей, однако, не ставят в извест­ность о том, что эта фраза вырвана из абсолютно противоположного по смыслу контекста, к тому же единственного из всех арабо-язычных авторов. В связи с этим представляется целесообразным вновь и вновь возвратиться к анализу взаимосвя­зи терминов "руси" и "славян" у восточных авторов на базе наиболее формализо­ванных (в смысле беспристрастности) методов, в частности контент-анализа.

Впервые контент-анализ текстов авторов первой традиции описания русов ("остров русов") был проделан Е.А.Шинаковым на кафедре источниковедения и математических методов исторического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова под руководством профессоров Л.В.Милова и Г.А.Федорова-Давыдова весной 1986 г., использован и доработан в дипломном сочинении В.Н.Гурьянова (1987)7. Основ­ные результаты и методика исследования были изложены на конференции памяти А.В. Арциховского (январь 1988 г.) и конференции в Пскове Изборске, базиро­вавшейся на докладах советской делегации на несостоявшемся международном конгрессе славянской археологии в г. Прилеп (Югославия). Положения этих док­ладов были изложены тезисно (1987 и 1991 гг.)8, однако, несмотря на этот их характер, нашли отклик в исследованиях по схожей проблематике9. В силу гос­подствовавших в тот период (рубеж 80 90х гг. XX в.) полемически-публици­стических тенденций и утилитарных целей даже научной литературы, подготов­ленная уже обоими авторами статья в полном варианте (с математическим и ком­паративистскими выкладками) была оставлена для доработки в журнале "Вопро­сы истории". Поскольку основные выводы исследования, но без доказательной базы, были уже введены в научный оборот (хотя и ограниченным тиражом), да­вать текст без подробного анализа именно методики работы не имело смысла. Вернуться вновь к идее полной публикации и позволили, и заставили два момен­та: фактически не изменившаяся за десять-двадцать лет ситуация в учебной и научно-популярной литературе, где поляно-русская концепция все еще сохраняет свои позиции; апробация временем и методов, и выводов работы, подобной кото­рой в научной литературе так и не появилось.

Анализу, причем не контента-нализу, а визуально-сопоставительному и гно­сеологическому, подвергались, за одним исключением10, поздние и стоящие особ­няком тексты. Особое внимание уделялось авторам XII XIV вв., писавшим о "трех группах (видах) русов". При этом был сделан вывод о попытках поздних 187

авторов "актуализировать" для своего времени рассказ ал-Истахри и Ибн Хаукаля, интерполируя на славян и добавляя иногда (ад-Димашки и его источник) чет­вертую". В тематическом сборнике12 подробно анализируются Т.М.Калининой, Н.Г.Коноваловой и А.П.Новосельцевым сведения восточных авторов о походах русов на Каспий. Уделяется внимание новому прочтению значения отдельных терминов социального плана в ранее хорошо, казалось бы, изученных текстах.

Сведениям ал-Йакуби о походе русов на Севилью в сопоставлении с данны­ми Вертинских анналов и византийскими источниками прямо посвящены работы А.А.Александрова, косвенно Г.С.Лебедева и Х.Станга.

Появились и работы, прямо отрицающие самоценность восточных источников для изучения славяно-русской проблематики.

В этой связи уместно напомнить высказывание одного из ведущих перевод­чиков арабских источников Т.М.Калининой об их ценности и важности, а так­же положение, отраженное в статье В.М.Бейлиса, посвященной в основном ана­лизу данных о народах Западной и Центральной Европы. Основной вывод этой работы: "Сравнивая сведения о восточной и западной частях Европы в сообще­ниях, наиболее важных для изучения государственности и племенного строя, у Ибн Русте, ал-Масуди, анонимного автора Ахбар аз-заман, - отметим, что арабс­кие авторы (и разумеется, их информаторы) лучше представляли себе порядок управления у восточноевропейских народов славян, хазар, булгар, буртасов, чем государственный строй у франков, лангобардов, галисийцев, не говоря уже о гер­манских племенных государствах, которые, в представлении ал-Масуди, не отли­чались от других перечисленных им племен ассакалиба". Хотя примененная | В.Бейлисом методика (сравнительно-историческая и эмпирическая) отличалась от | использовавшейся авторами (контента-нализ в основном), его вывод стимулировал применение данных восточных источников именно для Восточной Европы.

Впрочем, появление в научной литературе точки зрения, ставящей под со i мнение, хотя и не очень фундировано, степень достоверности, информативности и ценности восточных источников по славянам и русам, лишний раз указывает на сохраняющуюся актуальность контента-нализа данных терминов.

Прежде чем приступить к изложению предмета данного исследования, еледует сделать несколько предварительных замечаний18.

Во-первых, о праве не востоковеда пользоваться данными восточных источников, правда, "когда совершена в полном объеме работа специалиста-ориенталиста" Ибн (В.Розен), писал А.П.Ковалевский, переводчик и комментатор сочинения Ибн Фадлана: "Основная задача русского перевода дать возможность человеку, не знакомому ни в какой степени с арабским языком, все же критически толковать текст... " I

Вовторых, учитывая тот момент, что "почти все авторы пишут по книгам, не называя своих источников и не определяя их времени, и часто бывает, что в сочи­нении XI в." использован более ранний источник, чем в сочинении X в., мы

188

привлекли методику выделения общих для различных авторов тем, предложен­ную Б.Н.Заходером. "Наличие постоянно встречающихся в восточных текстах за­имствований, так смущавшее исследователя, при употреблении описанного выше приема становится условием, которое позволяет восстановить не только наиболее старую редакцию, но и дает возможность проследить изменения, которым подвер­галась эта старая редакция за время бытования в письменной литературе"22.

Рассмотрение сведений различных авторов, касающихся одной "темы", в со­вокупности позволяет использовать эти сведения "без боязни опереться на не­полный или искаженный вариант"23. Подобное пространное введение потребова­лось для обоснования возможности использования восточных источников вооб­ще и специалистами по Руси в частности.

Целью данной статьи является контента-нализ темы (термина) "русы", выде­ление традиций в описании русов и сравнительная характеристика этих тради­ций. Исследование термина "славяне" проводится лишь для уяснения его взаимо­отношений с термином "русы". При этом мы исходим из допущения, что литера­турные стереотипы, традиции описания имеют под собой реальную основу. В дан­ной статье, однако, мы стараемся "работать" только с терминами, по возможности избегая их исторической интерпретации. В дальнейшем планируется путем срав­нения восточных источников с другими видами источников по Руси показать сте­пень достоверности или, наоборот, абсурдности нарисованной ими картины.

В какойто степени выделение наиболее часто встречающихся характеристик тем "русы" и "славяне" произведено Б.Н.Заходером, однако он, во-первых, не рассматривал эти темы в их развитии, во-вторых, не выделял четких характерис­тик (групп или блоков признаков), одинаковых или сравнимых для "русов" и "сла­вян" или для "русов" в разных традициях описания, в-третьих, не использовал частоту упоминания признака для сравнительных характеристик.

Кроме исследования Б.Н.Заходера, можно упомянуть лишь одну работу, сход­ную с данной статьей если не по методике, то по целям, небольшую, но важную своей редкостью для советской историографии статью Г.С.Лебедева24, в которой впервые после значительного перерыва показано четкое противопоставление ру­сов и славян в мусульманской историографии.

Отличие данной работы в максимально возможном охвате всех категорий признаков (хозяйство, социальные отношения, погребальный обряд, одежда и т.д.), максимальной формализации и единообразии анализа.

Исходя из исследований А.П.Новосельцева и собственных наблюдений, для контента-нализа взяты 2 традиции описания термина "русы", кроме того, добав­лены четко датированные произведения Ибн Фадлана и Ибн Мискавейха. "Худудал-Алам'', которая первоначально представлялась как переходный вариант между двумя традициями описания русов, исключена из контента-нализа после статьи АП.Новосельцева25 как более поздняя компиляция из источников обеих традиций.

189

Отбор авторов, представляющих традиции описания русов, проведен в ос­новном на основе более раннего исследования А.П.Новосельцева. Отдельные более поздние коррективы не имеют принципиального значения для достижения целей данной работы.

Первоначальной задачей работы являлось лишь установление частоты взаи­мовстречаемости термина с теми или иными его качественными характеристиками, по возможности без всякой попытки объяснить его этническое и социальное содержание. Как и положено при контента-нализе, первым и самым ответствен­ным этапом работы является отбор признаков. При этом учитывалось не само звучание слова, а его смысловое содержание, так как, например, понятие "царь", "правитель" могло обозначаться несколькими терминами. Безусловно, на этой стадии исследования неизбежен момент определенной субъективности. Первый список признаков был составлен для текстов авторов, описывающих реалии IX в. ("остров Русов"), где даются примерно равные по количеству сведения о русах и славянах. Сведения о славянах также должны быть хотя бы относительно одно­временны, касаться только славян Восточной Европы27 в узком смысле слова (вы­падает, например, ал-Масуди). Список признаков разделен на 9 "блоков": I об­щая характеристика (страна, народ, несколько народов), П хозяйство, Ш соци­альные отношения, IV религия, V погребальный обряд, VI жилища, VII одежда, VIII быт и нравы, IX военное дело.

Поскольку никто из восточных авторов, за исключением Ибн Фадлана и, воз­можно, Ибн Хаукаля (для X в.), не был на границах Восточной Европы, а получал информацию через вторые, а то и третьи руки, то их географические описания не учитываются вообще. Кроме того, описание быта и нравов, вооружения, проще "проходят" через многие руки без искажений, чем требующие специальных знаний географические детерминанты. Особое внимание к деталям поведения, религии, погребального обряда диктовал, кроме того, и сам строго регламентированный шариатом строй мусульманской жизни. При желании географические описания восточных авторов могут послужить основой для различных построений, причем каждое, взятое в отдельности, будет выглядеть весьма "убедительно".

Для IX в. (точнее, его середины) и "русы", и "славяне" в сумме обозначаются следующим списком признаков по блокам:

1.1 страна, область; 2 народ (племя); 3 несколько родов (племен); 4 часть более крупного целого.

П. 1 наличие земледелия; 2 зафиксированное отсутствие земледелия; 3наличие скотоводства; 4 зафиксированное отсутствие скотоводства; 5 бортни' чество; 6 торговля; 7 эксплуатация иных народов в разных формах (военный грабеж, контрибуция, дань); 8 корабли как средство передвижения.

Ш. 1 царь ("глава глав", "хакан" и т.д.); 2 наместники царя (иерархия управления); 3 знать; 4 рабы; 5 царский суд; 6 "божий суд"; 7 кровная

190

месть; 6 малая семья ("супружеская верность"); 9 многоженство; 10 отдель­ные крупные города (столицы); 11 "многочисленные" города; 12 крепости ("кала" и "хисар"); 13 эксплуатация своего народа ("полюдье").

IV. 1 земледельческий культ; 2 культ быка; 3 служители культа ("знаха­ри"); 4 человеческие жертвоприношения; жертвоприношения скота30.

V. 1 курганы ("холмы"); 2 кремация; 3 тризна; 4 заупокойные пища и питье; 5 убийство жен при смерти мужа; 6 захоронения в погребальных камерах(?).

VI. 1 землянки; 2 хижины.

VII. 1 длинные рубахи; 2 высокие сапоги; 3 широкие шаровары; 4 широкий пояс.

VIII. 1 гостеприимство; 2 храбрость и воинственность; 3 жестокость и коварство; 4чистоплотность (прообраз бани); 5 чистота одежд; 6 украшения у мужчин; 7 хмельные напитки из меда; 8 музыкальные инструменты; 9 честность (нетерпимость к воровству).

IX. 1 нападающая сторона; 2 обороняющаяся сторона; 3 наличие верхо­вых коней; 4 "плохие наездники"; 5 походы на кораблях; 6 копья; 7 дроти­ки; 8 стрелы; 9 щиты; 10 кольчуги; 11 мечи.

Вышеуказанные признаки выявлены по текстам Ибн Хордадбеха, Ибн Русте, Гардизи, ал-Марвази и анонимного автора "Собрания истории", сведения кото­рых, по А.П.Новосельцеву, зачастую восходят друг к другу, а в конечном итоге во многом к автору 4050х годов IX в. Муслиму ибн Абу-Муслиму ал-Джарми и отражают реалии этого и чуть более раннего времени.

У всех авторов (во всяком случае, в доступных нам русских и польских перево­дах их произведений) комплексы сведений о славянах и русах примерно одинаковы по объему, структура их описания (блоки признаков) почти идентичны (табл. 1).

И славяне, и русы в данной традиции описания выступают как единое целое. Сравнение этих двух терминов (понятий), проведенное первоначально по отдель­ным авторам, далее, во избежание ошибок, возможность которых указана во вве­дении, приводятся обобщенно, как бы суммируются (табл. 1).

Распределение некоторых признаков по блокам может, вероятно, быть прове­дено и по-иному. Например, погребальный отряд является частью религиозных воззрений, жилища и одежда частью "быта" и т.д. Но в конечном итоге имеет значение не распределение признаков по блокам, а взаимосвязь признаков с тер­минами "русы" и "славяне", выраженная количественно.

Цифровое значение признаков приведено в таблице 1. Признаки внутри бло­ков сгруппированы по следующему принципу: на первом месте стоят более-ме­нее общие для славян и русов, на втором характерные только для славян, на третьем только для русов.

191

Таблица 1

Взаимосвязь терминов "славяне" и "русы"у восточных авторов, описывающих реалии середины IX в.

Анализ данных страници 1:Наличие страны у славян и русов : у славян фиксируется один раз, у русов три, количество упоминаний славян и русов как племен одинаково по одному разу. В этом наблюдается сходство этих двух категорий. I Один раз у русов упомянуто несколько племен (родов); и один раз (у Ибн Хордадбеха) русы, точнее русские купцы, характеризуются как "вид славян", но в социJ альном или этническом плане не совсем ясно.

Блок II (хозяйство) дает как схожие, так и совершенно различные признаки славян и русов. Примерно одинаково количество отрицаний земледелия, но носят они для славян противоречивый характер, а для русов безусловный. У славян "нет виноградников и пахотных полей", но в том же источнике "большая часть их посевов из проса"33, явно существует земледельческая магия. Русы же "не имеют пашен, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян" и "нет у них недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен"34. Таким образом, можно предположить, что у славян земледелие было (четыре положительных упомина­ния), но в формах, непривычных для арабов и иранцев (например, подсечное), что и вызвало отрицание "пашен". Известную роль могла сыграть и более ранняя византийская историографическая традиция, упоминавшая о полукочевом быте славян. Русы же, безусловно, в те времена и на той территории, где они сталкива­лись с мусульманами и славянами, земледелием не занимались вовсе, что касает­ся и скотоводства как основы или даже одного из видов хозяйства (скот в связи с жертвоприношениями упоминается).

И славяне, и русы занимаются торговлей, но она имеет у них различный ха­рактер и удельный вес в хозяйстве. У русов 12 упоминаний торговли, причем, внешней, заморской, транзитной (с "Румом", "Хазараном", "Булкаром"). Объек­ты торговли меха, рабы, деньги (дирхемы ?), "сулеймановы" (у Ибн-Фадлана в начале X в. "франкские") мечи. Многие из этих товаров русы берут в землях славян путем грабежа (военной контрибуции или откупа). У славян торговля сто­ит отнюдь не на первом, как у русов, месте по количеству упоминаний и носит явно иной, "ярмарочный" характер в столичном городе ("Джарваб").

Второе и, судя по всему, "параллельное" место в "хозяйстве" русов занимает разбой, прежде всего в виде морского и речного пиратства. "И они народ силь

192

ный и могучий и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море, нападают на корабли и захватывают товары" (Ал-Марвази)36. Торговля и грабеж две стороны одной медали в "хозяйстве" русов. Основ­ной объект их нападений в IX в. славяне37, а по византийским источникам и сама Византия. Русы служили и как бы "мостом" между странами, где производят­ся мечи, водятся пушные звери и можно захватывать рабов, и теми, где они пользу­ются спросом и где в массовом масштабе чеканятся деньги (Рум и Халифат).

Эти торговые пути, несомненно, проходят через земли славян, но не влияют на их хозяйственный уклад (естественно, в описаниях восточных авторов), если не понимать сообщение Ибн-Хордадбеха в том смысле, что русы купцы славян.

У славян на 1 м месте стоят животноводство (свиноводство) и бортничество.

Итак, налицо почти полное несовпадение или взаимо-дополнение в описани­ях хозяйства русов и славян.

Блок "социальные отношения" один из наиболее сложных в плане определе­ния признаков, входящих в него. С одной стороны, грабеж как форма добычи средств существования, особенно в форме дани или кормлений как способов извлечения прибавочного продукта, могут входить не только в "хозяйственный", но и в этот блок. С другой стороны, формы семьи могут быть отнесены к "быту и нравам", а наличие крепостей к "военному делу". Однако все эти признаки как бы "пересека­ются" в социальных отношениях и поэтому отнесены к этому блоку (III).

В данном блоке обнаруживается максимальное совпадение признаков терми­нов "славяне" и "русы", но и в этом случае простейший коэффициент сопряжен­ности равняется лишь 0,4 (показателем наличия положительной связи является коэффициент не меньше 0,5). Почти одинаково по количеству и достаточно зна­чимо упоминание признаков "царь" и "рабы".

У славян рабы упоминаются в связи с домашним хозяйством, или они сами через русов выступают как поставщики рабов для рынков Востока. Для русов рабы источник торговых доходов, но в то же время "как рабы служат русам и славяне"38.

У славян существует "государственная" система эксплуатации своего населе­ния в виде ежегодных "объездов" царя полюдья (?), признак (13), имеются намеки на иерархическую систему управления: кроме царя ("главы глав"), также его "на­местник", "правители" и "военачальники" (признак 2). У русов один раз упомина­ется "знать" (признак 3), что также говорит об определенной социальной диффе­ренциации, однако, живут они в основном за счет других, прежде всего "славян".

Несмотря на термин "царь", положение правителя у славян и русов несколько различно. Для славян: "глава их коронуется, они ему повинуются и от слов его не отступают". Для русов "есть у них знахари, из которых иные повелевают царем, как будто бы они их (русов) начальники"39. У славян никаких признаков теокра­тии нет.

193

Нет у них также намека на такой пережиток родового строя, как "божий суд" (поединок на мечах), практикующийся у русов. Власть "царя" у славян носит явно более абсолютный характер, чем у русов, которые имеют право быть "недоволь­ными" решением царского суда и прибегать в этом случае к "божьему".

Такой пережиток родового строя, как кровная месть, фигурирует также в ос­новном у русов. И многоженство, и тенденции (?) к моногамной (выделение "лю­бимой" жены среди прочих) семье прослеживается и у русов, и у славян. Впро­чем, в этом раннем круге источников об отношениях русов к женщинам говорит­ся весьма мало. У славян "распространены прелюбодеяния", но с ними ведется борьба, в частности, жена за измену предавалась смерти.

Что касается населенных пунктов в социальном плане, то у славян упомина­ются отдельные крупные города столицы (Джарваб, Вант) и крепости (кала, хисар), у русов "много городов", но ни один из них не назван.

В блоке Ш достаточно часто выступает примерно один уровень социального развития славян и русов, причем первые во многом идут впереди40. У них более развит аппарат управления, эксплуатации собственного народа, более непререка­ем авторитет царя, меньше, чем у русов, пережитков родового строя. У русов жрецы ("знахари") выступают реальными соперниками царей ("хаканов"), сами русы (во всяком случае их знать) живут лишь за счет торговли и эксплуатации не своего народа, что характерно прежде всего для стадии военной демократии, чему не противоречат и пережитки родового строя в виде "божьего суда" и кровной мести, а также общий для всех язычников, в представлении последователей Му­хаммеда, культ огня. Русы же, судя по косвенным свидетельствам арабских и пер­сидских текстов, верили только в меч, хотя слово "поклоняться" в связи с ним не употреблялось.

Отмечено лишь наличие служителей культа "знахарей", обладавших значи­тельной властью, в том числе и над "царем". Особенно поразили внимание му­сульман человеческие жертвоприношения у русов они отмечены три раза.

Нет почти никакого сходства и в описаниях погребального обряда славян и русов (блок V). Сближает славян и русов обычай захоронения вместе с мужем одной из его жен, упомянутый для русов тремя, для славян одним (Ибн Русте) автором. У последних в жертву добровольно приносится та из жен покойника, которая "утверждает, что особенно любила его", причем перед погребальным ко­стром она подвергается удушению. Русы же "кладут в могилу живую любимую жену покойника","... жена умирает в заточении"41. Нюанс довольно существен­ный: в первом случае почетное право любимой жены, во втором тяжелая и, вероятно, не очень почетная обязанность.

В остальном детали погребального обряда не совпадают вообще: у славян кремация (на стороне) с занесением пепла на "холм" (курган ?) и тризной; у русов (во всяком случае, "знатных") захоронение в "могиле в виде большого дома", с

194

обилием погребального инвентаря (одежды, "золотые браслеты, "чеканная моне­та"), заупокойной пищи и питья.

В блоке VI (жилища) только два признака, и оба они (хижины и землянки) относятся к славянам. Мусульманские географы не только никогда не видели жи­лищ русов, но и, скорее всего, не имели их описаний, приводя в то же время такие подробные описания землянок славян, каких не было у византийских авторов.

Вероятно, в отличие от "острова русов", земля славян была в пределах дося­гаемости арабских и персидских авторов или их непосредственных информато­ров, о чем косвенно свидетельствует достаточно подробное описание их (славян) жилищ.

Информация об одежде славян и русов (блок VII) далеко не полна описыва­ются лишь отдельные детали мужского туалета длинные рубахи и высокие сапоги у славян, широкие шаровары и пояса (куда они завязывают деньги) у русов.

Анализ признаков блока УШ позволяет сделать предположение о том, что на Востоке часто сталкивались с руссами-купцами, но никогда с их страной, о стра­не же славян знали больше, чем об их "национальном характере", т.е. встреча­лись со свободными славянами редко42. В характере русов все авторы отмечают храбрость и воинственность в сочетании с жестокостью и коварством (в том чис­ле и по отношению друг к другу), гостеприимство.

Характерны для русов мужские украшения золотые браслеты. Несколько сбли­жает славян и русов любовь к чистоте. У славян это своеобразный прообраз бани, а у русов "чистота одежд" и наличие "кувшина для омовений" (Гардизи). У сла­вян можно отметить нетерпимость к воровству казнь вора по приказу царя.

Вполне сочетается с такой деталью погребального обряда славян, как тризна, наличие у них хмельного напитка из меда (десять упоминаний) и музыкальных инструментов. В данном блоке, как и в предыдущем, ни один из "славянских" признаков не сочетается с "русскими".

Очень четко выступает различие двух этих комплексов признаков в блоке IX (военное дело). Относительное сходство наблюдается в том, что и славяне, и русы, выступают и как нападающая, и как обороняющаяся сторона. Однако сходство это действительно относительно, т.к. русы выступают как нападающая сторона шесть раз, а обороняющаяся один (!), славяне же наоборот, причем русы обо­роняются не от славян, а славяне нападают не на русов. "Венгры ходят к гузрам, славянам и р у с а м и берут оттуда пленников" (Гардизи), Ал-Марвази упоминает "взаимные набеги венгров и славян".

Русы, являясь плохими наездниками, "на коне смелости не проявляют и все свои набеги, походы совершают на кораблях". Корабли в связи с военными дей­ствиями упоминаются четыре раза, столько же в связи с торговлей. У славян конница также не упоминается, но их "царь... имеет верховых лошадей" (три упоминания).

195

Набор оружия у славян такой же, как описанный у Прокопия Кесарийского, Иоанна Эфесского и Псевдо-Маврикия щиты, дротики, стрелы, копья, но до­бавляются "прекрасные, прочные и драгоценные кольчуги", имеющиеся у "царя"46.

Мечи единственный, но самый весомый в таблице 1(15 упоминаний) при­знак вооружения русов, причем, это не только оружие, но и в какойто степени предмет культа, абсолютно не встречающийся у славян.

Итак, анализ данных таблицы 1 позволяет прийти к следующему выводу. Даже учитывая многослойность восточных источников, разный характер и степень до­стоверности их "информаторов", традиционализм схем описания народов опре­деленного типа, становится абсолютно ясно одно: употребляя термины "сла­вяне" и "русы", мусульманские авторы подразумевали под ними абсолютно раз­ные в этническом и экономическом плане общности.

Это не два названия одного и того же народа, не составные части друг друга ни в этническом, ни в социальном аспекте, это два разных, хотя и тесно связан­ных и в чем-то взаимодополняющих друг друга народа. Именно в стране славян русы брали значительную часть товаров для торговли с Востоком и "Румом", именно славянские рабы служили для них переводчиками.

Поскольку во второй части статьи "славяне" подробно анализироваться не будут, именно в этом месте следует затронуть вопрос о том, каких именно славян (ас-сакалиба) имели в виду авторы традиции "острова русов", описывавшие реа­лии середины IX в. В задачи данной статьи этот вопрос не входит, однако мы считаем возможным чисто гипотетически смоделировать характер взаимоотно­шений терминов "русы" и "славяне" в случаях различной этнической интерпре­тации последних. Предлагаемые "понимания" терминов "славяне" и "русы" не во всех моделях вытекают из того содержания, которое восточные авторы в эти тер­мины вкладывали, тем не менее, объективности ради приведем их все.

1. Подразумевая под "ас-сакалиба" всех славян, восточные авторы распрост­раняют на них характеристики прежде всего славян западных, точнее, лишь некоторых их регионов47.

2. Тот же вариант, но описания даются на примере славян восточных, а не западных48.

3. "Славяне" часть восточных славян, не охватываемая понятием "русы"49.

4. "Славяне" население севера Восточной Европы (славяне плюс финны). Могли "включаться" в термин "ас-сакалиба" и другие неславянские наро­ды (тюрки, немцы)50.

При соотнесении с исторической реальностью (вынужденно прибегаем к ней) в первой модели за термином "русы" теоретически могут скрываться франки, фризы, датчане, восточные славяне, часть западных славян (поморская ветвь, на­пример).

Во второй модели "русами" могут оказаться либо часть восточных сла

196

вян, либо неславянский народ, живший или активно действовавший в Вос­точной Европе.

В третьей русы идентичны большинству восточных славян или вообще на­родов, входящих в состав "государства русов".

Четвертая модель теоретически исключает русов из числа автохтонов Вос­точной Европы или соотносит их с народом, не входящим в указанный список, например, балтами.

Возможно построить и другие варианты моделей "разнесения" русов по раз­ным концам Восточной, Центральной и Северной Европы, однако из 4 приведен­ных вариантов более половины противоречат основному выводу контента-нали­за: русы и славяне разные, но тесно связанные народы. Рассмотрение степени вероятности реального существования вышеуказанных моделей имеет смысл толь­ко при сопоставлении данных, полученных при контента-нализе восточных ис­точников, с другими видами источников.

Предварительно же представляется возможным утверждать, что более всего не противоречит ни данным восточных авторов, ни европейским историческим реалиям модель 2, вариант 2. Не представляется столь абсурдной, как это кажется на первый взгляд, и четвертая модель возможной реконструкции содержания термина "русы" для реалий середины IX в.

Вторая группа (традиция) источников упоминающая о трех группах ("джине") русов относится в основном к X в. (ал-Балхи 920 921 гг., ал-Истахри 930 933,950 гг., Ибн Хаукаль 5060 гг. X в., 977 г.), но "отражает реалии IX в., приблизительно его третьей четверти"32 дополняет и завершает эту традицию в том, что касается русов, придворный географ сицилийского короля Рожера II алИдриси (середина XII в.).

Характерной чертой данной группы источников, как впрочем и произведений Ибн Фадлана и Ибн Мискавейха, является почти полное отсутствие сведений о славянах, в то время как у ал-Масуди и Ибрагима Ибн Якуба количество данных о них резко возрастает.

У ал-Истахри, в частности, можно "извлечь" только то, что "славяне имеют одинаковую веру с Румом" и являются поставщиками рабов, у Ибн Хаукаля упо­минается торговля хорезмийцев со славянами, "рабы из славян" и нападение на них русов.

В данной связи дальнейший анализ направлен не на сравнение русов и славян а на изучение развития самого термина "русы" сначала у алИстахри Ибн-Хаукаля ал-Идриси, затем у Ибн Фадлана и Ибн Мискавейха, естественно, с учетом специфики последних двух источников. В силу того, что первые три авто­ра черпали свои сведения из одного источника (ал-Балхи), дополняя их, как Ибн Хаукаль, своими наблюдениями, то их данные рассматриваются, как и у пяти ав­торов первой группы, совокупно (табл. 2).

197

Таблица 2 Развитие термина "русы" с середины IX по середину X вв.

Анализ данных таблицы 2. В блоке 1 сохраняется такой признак, как "стра­на", но этот термин относится уже не ко всем русам, а к одной из их "групп". Слова "племя", "род", несколько племен или "народ" в связи с русами не исполь­зуются ни разу. Термин "джине" переводится только как "группа". Описываемых групп три Славийа, Куйаба, Артания, но в динамике (изменения характеристик от автора к автору) даются две первые группы, описание "Артании" или "Арты" весьма стандартизировано и статично.

Описание трех групп в отдельности составляет основную часть текстов ал-Истахри, Ибн Хаукаля и ал-Идриси, посвященных русам. Общие признаки не­многочисленны, они концентрируются в блоках П и V.

"Цари" упоминаются во всех трех группах, общее число их упоминаний лишь на одно уступает их количеству у пяти авторов первой традиции (7 и 8). Но "глав­ный" царь (в Куйабе) фигурирует лишь один раз, в самом позднем источнике (ал-Идриси). Вероятно, при всей верности традиционной схеме, автор ХП в. не мог не отметить столицу тогдашней Руси Киев (если отождествлять с ним Куйабу). У Ибн Хаукаля "самая высшая (главная)" из групп русов "ас-Славийа, и царь их в городе Салау".

В блоке II на первом месте безусловно стоит торговля, причем характер ее несколько иной: если по данным авторов первой традиции русы продавали на восточных рынках меха, рабов и мечи, получая взамен деньги, то теперь (при сохранении преобладания торговли русов на Востоке и в "Руме") "достигают люди с торговыми целями Куйабы и района его". В ассортименте товаров исчезают мечи, зато добавляется олово (свинец ?), впрочем, вывозимое только из мифичес­кой "Арсы". Общее количество упоминаний торговых операций не увеличилось (12), но, учитывая меньшее количество авторов, удельный вес ее несколько увеличился, особенно в сравнении с грабежом иных народов всего три упоми­нания. Вместо славян основным объектом нападений и получения "дани" стал

198

Рум. Об использовании кораблей для торговли и набегов имеются лишь косвен­ные данные "они спускаются по воде для торговли" (два упоминания).

Сведения о социальном строе русов у авторов второй группы очень скудны. Име­ются семь упоминаний о царях, их количество снижается за счет раздельных харак­теристик Куйавии, Славийи, Артании до четырех (один раз "главный царь" и у каждого автора "тройка" царей групп русов). В отличие от текстов первой группы авторов, в этих произведениях отсутствуют данные о статусе "царей". Есть упомина­ния рабов, имущественного расслоения, впервые крупных городов "столиц".

В блоке IV (религия) нет никаких признаков, кроме косвенного свидетель­ства человеческих жертвоприношений, да и то только "чужеземцев".

Абсолютно новым для русов признаком в блоке V (погребальный обряд) яв­ляется кремация, впрочем, как и все остальное у данной группы авторов, упомя­нутое как бы вскользь. У А.Я.Гаркави для текстов ал-Истахри и Ибн Хаукаля упо­мянуты также сожжения вместе с покойным его наложниц и "девушек"54.0 жи­лищах, вооружении и одежде русов не говорится ничего, лишь алИстахри и ал-Идриси упоминают по разу "короткие куртки" (новый, 5й признак блока VII), и у всех трех авторов русы выступают как нападающая сторона (признак 1 блока IX) в отношении "Рума". В блоке VIII (быт и нравы) не дается, как у авторов группы Ибн Русте, никакого описания "национального характера" русов, за исключением при­обретения ими такого "нового" признака, как жестокость к чужеземцам на своей земле, скрытность (правда, касается это только жителей Арсании). Ибн Хаукаль и ал-Идриси упоминают обычай бритья бород или их завивки и окраски.

В целом сведения, содержащиеся в произведениях, упоминающих о трех груп­пах русов, гораздо более скудные, чем у группы авторов, упоминающих "остров русов". Во второй традиции меньше удельный вес грабежей как способа добычи средств существования в сравнении с торговлей, но ни земледелие, ни скотовод­ство не упоминаются.

Сохраняется обычай захоронения вместе с мужчинами их наложниц, только теперь этот обряд сочетается с новым признаком кремацией, присущим ранее только славянам. Всего исчезают 26 признаков, характеризующих русов у группы Ибн Русте, сохраняется 8, от славян "перенимается" 2, но очень важных (крема­ция и крупные города) и добавляется 5 новых признаков (№1,5 "группы русов", III, I имущественное неравенство, VIII, 1012 не гостеприимство к чужезем­цам, бритье и завивка бород).

Объясняется подобная картина, вероятно, не реальной утратой русами ранее присущих им характеристик, а иными источниками информации описывающих их авторов, желанием последних подчеркнуть именно новые черты в жизни ру­сов, а также (если принять некоторую разницу в датах создания традиций) каки­ми-то, не сразу понятными мусульманам, изменениями в социальном или каком-либо ином статусе руссов.

199

Наиболее полный набор признаков (как упоминаемых ранее, так и "новых") для всех блоков, кроме первого, имеется у непосредственного наблюдателя русов в 921 922 гг. Ибн Фадлана.

Как уже говорилось, этот автор не дает никаких данных о том, кто такие русы56 народ, племя, "группа", есть ли у них страна и где она расположена. Блок I полностью пуст. Блок II говорит о том, что в Булгаре русы выступали прежде всего как торговцы (шесть упоминаний разных форм торговли), причем чрезвы­чайно богатые. Три раза у них упомянуты импортные для Восточной Европы, прежде всего византийские, товары, огромное количество дирхемов, являющих­ся, судя по всему, основной целью их торговых операций. Дирхемы и динары измеряются не на вес, а по объему ("мерные чаши"), используются меховые день­ги, существует и меновая торговля.

Впервые прямо или косвенно говорится о наличии у русов скотоводства и ремес­ла (кожевенного) (новый, 9й признак). Земледелие и бортничество не упомянуты ни разу, хотя и об отсутствии их прямо не говорится, зато корабли почти 20 раз!

Признаки блока Ш (социальные отношения) со всей определенностью гово­рят о развитой социальной и имущественной дифференциации внутри русов и в то же время об очень сильных родовых "пережитках". Царя окружает дружина "богатыри"57, пирующая вместе с ним. Внутри дружины имеются "главари", "во­еначальники" с одной и "отроки" ("соумирающие" при смерти царя) с другой стороны. Социальный статус определяется, вероятно, местом в иерархии управ­ления степенью близости к царю.

Царь выступает на фоне дружины как "первый среди равных", "богатыри" кормятся за его столом, отличается большим, чем остальные дружинники, коли­чеством наложниц. Это первое "прямое" описание положения "царя" и его окру­жения для более ранних времен имеются лишь косвенные данные. Наряду с "богатырями", упоминается и знать, вероятно, родовая (роль "родовитости", т.е. определения знатности в данном случае по количеству родственников подчерки­вается не менее трех раз). Имеется и третий вид дифференциации по богатству (упомянут два раза).

Кроме свободных, в социальную структуру русов входили и невольники, при­чем об их чужеземном происхождении не говорится. Подчеркиваются различия в обрядах захоронения знатных русов, бедняков и невольников.

Кроме определения степени знатности по количеству родственников, к пережит­кам родового строя относится многоженство в разных формах (одиннадцать упоми­наний), "право любви" родственников на жену умершего, "божий суд", впрочем, та­кое же количество раз, как и царский. Кровная месть не упоминается ни разу.

Крепости, ранее характерные только для славян, теперь есть и у русов, впро­чем, только у их царя.

Из "старых" признаков блока IV (религия) присутствуют жертвоприношения

200

человека и животных. Знахарей, во всяком случае, в том смысле и с таким высоким социальным статусом, как у Ибн Русте, нет. Подробно описано капище с одним главным и несколькими второстепенными идолами вокруг него. Кроме идолов, новыми признаками являются подношения богам продуктами, представление о наличии рая и вознесении туда посредством огня и дыма погребального костра.

Наиболее ярко и полно у Ибн Фадлана описан обряд захоронения знатного руса, основу которого составляет кремация в ладье. Подробно перечисляются животные и птицы, используемые в качестве заупокойной пищи или для иной "службы" умершему: собака, крупный рогатый скот, лошади, петух, курица. Стер­жнем же записок Ибн Фадлана является описание обряда умерщвления любимой жены покойного. В отличие от более ранних обрядов русов, она умерщвляется до погребения и решается на смерть добровольно58, а не по выбору родственников. Эта черта, так же как и насыпание курганов на месте сожжения и тризна, ранее была присуща лишь славянам. Сохраняются и элементы "старого" обряда захо­ронения в могиле в ней покойный находится до костра. Впервые описано оби­лие оружия, которое кладут в ладью вместе со знатным русом.

В блоке VI (жилища) появляются большие дома купеческих товариществ и временные шалаши (палатки). В блоке VII (одежда) добавляется один "славянс­кий" признак (сапоги), кроме того соболья шапка, куртка и кафтан из византий­ской парчи, гетры, при сохранении широких шаровар и пояса.

Среди предметов вооружения к мечу (один раз определенно сказано франк­скому, а всего шесть его упоминаний) добавляются топор и боевой нож, а также щит, упоминаемый в первой традиции только у славян. Есть три свидетельства об использовании русами верховых коней.

На грани между одеждой, религиозными представлениями и нравами нахо­дятся описания различных амулетов и украшений, условно отнесенных нами к блоку Vin. "И от края ногтей иного из них (русов) до его шеи (имеется) собрание деревьев, изображений (картинок) и тому подобного. А что касается их женщин, то на (каждой) их груди прикреплена коробочка из железа, или из серебра, или из меди, или из золота, или из дерева в соответствии с размерами (денежных) средств их мужей. Из коробочки кольцо, у которого нож, также прикрепленный на гру­ди. На шеях у них мониста из золота и серебра"59 (динаров и дирхемов ?). Столь подробное описание украшений русов понадобится нам в третьей части работы, а пока добавим, что у них сохраняются "ручные" и "ножные" кольца (браслеты), появляются импортные (привезенные на кораблях) бусы.

Показателем относительной заботы русов о своем туалете являются гребни, но в целом Ибн Фадлан шесть раз отмечает их нечистоплотность, называя их "грязнейшими из тварей аллаха"60. Данное сообщение звучит диссонансом с бо­лее ранними описаниями ("чистота одежд"). Этот признак не встречен в более ранних источниках, от славян же "взяты" признаки 7, 8,9 (хмельные напитки

201

"набиз" и злоупотребления ими семь упоминаний), музыкальные инструменты (три упоминания) и нетерпимость по отношению к ворам и грабителям (чест­ность ?) одно упоминание. Полностью отсутствует у Ибн Фадлана, как это ни странно для очевидца, описание характера русов, хорошо представленное у груп­пы авторов, писавших об "острове русов", и упоминания о брадобритии и т.д., а также "не гостеприимстве" части русов (ал-Истахри Ибн Хаукаль ал-Идриси).

Всего по сравнению с произведениями, касающимися реалий середины IX в., исчезло 15 ранее присущих русам признаков. При этом из 12 общих61 для русов и славян "выбыло" 6 признаков, из 22, присущих только русам, 9, в том числе ранее такой весомый, как грабеж, и такой существенный, как знахари, стоящие над царем.

От авторов, описывавших реалии середины IX в. ("остров русов"), "сохрани­лось" лишь 19 признаков, к ним от славян "перешло" еще 13 (особенно много в блоке V погребальный обряд) и появилось свыше 20 новых признаков:

1.9. импортные товары; 10 подробности денежного обращения и тор­говых операций (меховые деньги), меновая торговля, измерение дирхемов и ди­наров мерными чашами, десятки тысяч дирхемов; 11 кожевенное ремесло.

III. 14 (от ал-Истахри) имущественная дифференциация; 15 дружина ("богатыри"); 16 "демократизм" отношений царя и "богатырей", дружинные пиры; 17 дифференциация внутри дружины; 18 "право любви" родственников на жену умершего.

IV. 6 приношения богам продуктами; 7 идолы; 8 наличие рая и вознесе­ние туда посредством огня.

V. 7 сожжения в ладье; 8 жертва скота и птицы; 9 оружие в могиле; 10"соумирание младших дружинников и слуг".

VI. 3 "большие дома"; 4 шалаши, палатки.

VII. 5 (от ал-Истахри) короткие куртки; 6 "соболья шапка"; 7 гетры.

VIII. 12гребни; 14амулетыпривески у мужчин; 15"коробочки" (фи­булы ?) у женщин; 16 мониста из монет (?) у женщин; 17 нечистоплотность.

IX. 12топор; 13боевой нож.

Существенные дополнения к сообщениям Ибн Фадлана, особенно каса­ющиеся военного дела русов, черт их характера (описание которых у Ибн Фад­лана отсутствует), содержатся в рассказе Ибн Мискавейха о походе русов на Бердаа(943-944гг.).

В блоке I один раз русы упомянуты как "народ", причем, "могущественный", один раз говорится о наличии у них "страны".

Блок II. Торговля, земледелие, скотоводство не упоминаются ни разу (но и прямого отрицания их также нет), что объясняется, скорее всего, спецификой описываемых в источнике событий. Этим же можно объяснить и "всплеск" (пос­ле полного отсутствия у Ибн Фадлана) упоминаний (5) грабежа (прямого и в виде

202

выкупа) и его последствий (богатства, пленные). Имеется одно прямое свиде­тельство о наличии плотничьего ремесла у русов (топор, пила, молоток), причем эти инструменты они "привешивают на себя"62. Последняя часть фразы не столь абсурдна, если учесть необходимость наличия корабельных плотников.

В блоке Ш нельзя судить о состоянии семейных отношений (факты прелюбо­деяния имеют место), т.к. русы находились в походе на захваченной территории. В целом, социальные отношения внутри русов почти не освещены есть одно косвенное свидетельство о наличии рабства иноплеменников (угон пленных), одно упоминание "начальников" и их сыновей. Ибн Мискавейх упоминает исключи­тельно ингумации в ямах, с захоронениями вместе с покойным оружия (в осаж­денном городе!), в том числе мечей (два упоминания). Новым является то, что в могилу кладут и "орудия" труда (?) (одно упоминание). Сохраняется старый при­знак захоронение жены (вообще женщин) вместе с покойником, а также впер­вые упомянутый у Ибн Фадлана обычай добровольного "соумирания" слуги.

Вероятно, отсутствие признака "кремация" в рассказе Ибн Мискавейхаре­зультат той экстремальной ситуации, в которой оказались русы в осажденном мусульманами Бердаа. Устройство погребального костра вещь достаточно тру­доемкая, как, впрочем, также отсутствующее в описаниях насыпание кургана.

Чрезвычайно полно представлены у Ибн Мискавейха черты характера русов: храбрость и воинственность, презрение к смерти, воинское мастерство упомяну­ты десять (!) раз, жестокость, (но без коварства) один раз, при этом данный признак частично "нейтрализуется" честностью русов избиение жителей нача­лось лишь после предупреждения и трехдневной отсрочки. О честности говорит также факт справедливого раздела добычи с воинами, караулившими корабли.

Корабли упомянуты три раза и в связи не с торговлей, как ранее, а с боевыми действиями. Прямых указаний на отсутствие конницы у русов нет, но сказано, что сражаются они пешими, "особенно эти, приплывшие на кораблях". Среди предметов вооружения (блок IX) добавляется последний, ранее имевшийся у сла­вян, но отсутствовавший у русов копье, причем, как массовый вид оружия (при­знак 14). Как новый признак появляются "дубины" (палицы?), упоминаются так­же один раз щиты, дважды кинжалы и мечи. Исчезает как боевое оружие упомя­нутый у Ибн Фадлана топор (признак 12).

Специфика событий увеличила количественные показатели признаков IX, 1,2. Шесть раз русы выступают как нападающая, четыре раза как обороняющаяся сторона.

В связи с тем, что русы у Ибн Мискавейха описаны в экстремальной ситуа­ции и вдали от своей "страны", что, естественно, заставило обратить особое вни­мание на одни стороны их жизни, полностью затушевав другие, общего подсчета исчезнувших и сохранившихся старых, "перенятых" от славян и новых призна­ков не производилось.

203

Новые признаки появились лишь в блоке IX, т.к. описываются в основном военные действия, и несколько увеличился вес (за счет смысла фразы, а не количества упоминаний) появившегося у Ибн Фадлана признака "ремесло".

Сопоставление данных таблицы 1 и 2 в отношении русов дают картину "перехода" части признаков, присущих славянам, но не русам в первой традиции, на описание русов во второй традиции и у Ибн Фадлана. "Появляются" и "новые", признаки, не присущие в первой традиции ни русам, ни славянам.

Конечно, это естественно и в случае различных источников информации ав­торов различных традиций в описании русов, но отнюдь не противоречит и вер­сии А.П.Новосельцева о хронологических привязках обеих традиций (сведения Ибн Фадлана и Ибн Мискавейха датированы точно). В таком случае изменение характера описаний русов может быть связано не только с разными источниками и пластами информации, но и с реальными изменениями разных сторон жизни русов середины IX середины X вв.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. См., например: Преображенский А. А., Рыбаков Б. А. История России: Учебник для 67 классов общеобразовательных учреждений. М.: "Русское слово"; Они же. Отече­ственная история. М., 2001.

, 2. Карамзин Н.М. История государства Российского.СПб., 1842.Т.1.;ПогодинМ.П. О происхождении Руси. М., 1825. При подготовке их работ использовались первые переводы восточных источников на европейские языки: Fraehn Ch. M. Ibn Fosslans und andere Berichte iiber die Russen alteren Zeit. SPb., 1823; Fraehn CM. Die altesten arabieshen Nachrichten iiber die WolgaBulgaren aus ibn Fosslans Reiseberichten // 'Memoires de L"Academic des Sciences. SPb., VIе ser. Sciences politiques, hitoire, philologie. T. 1. 1832; The oriental geography of Ebn Haukal, an Arabian traveller of the theuth century. Translated from a manuscript in his own possesion by sir Willam Ousely. j London, 1800. Chrestomatie arabe, ou, Extraits de divers ecrivans arabes, tant en prose i qu'en vers. Avec une traduct francaise et des notes... par A.I. Sevestre de Sacy Paris, 1806. Позднее появились переводы и в России.

3. Куник А., Розен В. Известия алБекри и других авторов о Руси и славянах // Приложе­ния к ЗАН. Т.ХХХИ. Кн.2. СПб, 1878 1879; Хвольсон Д.Э. Известия о хазарах, буртасах, булгарах, мадьярах, славянах и русах Абу Али Ахмеда бен Омара Ибн Даста. СПб., 1869; Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с поло­вины VII века до конца X века по Р.Х.) Собрал, перевел и объяснил А.Я.Гаркави. СПб., 1870; Marguart J. Osteuropflische und ostasiatische Streifzuge: Ethnologhsche und historishtopographishe Studien zur Geschichte des 9 und 10 jahrhundert.Leipzig, 1903; Westberg F. IbragimsibnJackubs Reisebericht uber die Slawenlande //3AH, V серия, 1898; Вестберг Ф. К анализу восточных источников о Восточной Европе//ЖМНП, 1908, февральмарт.

4. Пресняков А.Е. Лекции по русской истории. Т. 1. Киевская Русь. М., 1938. С. 2021,42-44.

5. Ключевский В.О. Лекции по русской историографии //Сочинения в 9 т. Т.VII. Спе-

204

циальные курсы. М., 1989. С.374. И далее: "Господину Забелину почему-то ка­жется, что русский народ мистифицирован и запуган иностранцами, по их внушени­ям ценит себя ниже действительной стоимости. Он хочет правдивым [истинным] изображением деяний предков ободрить соотечественников, внушить им уважение к себе, взирать с доверием на свое будущее". А для того "требуется доказать, что варяги-русь, призванные новгордцами, были венды, славяне с Балтийского помо­рья" (Там же. С.374375). Из каких его частей "это все равно", лишь бы не из Швеции" (Там же. С.376). А главное В.О.Ключевский неосознанно дал общую характеристику состояния не только науки 70х гг. XIX в. по проблемам происхожде­ния Руси и ее соотношения со славянами, но и ее научно-популярной и учебной ипо­стаси на рубеже тысячелетий! Если "новым" гипотезам "мешает правдивый летопи­сец", то ученые вступили в полемику [с ним] перестав быть его комментаторами, и хотят не только доказать, что он написал неверно, но и указать ему, что он должен был написать" (Там же. С. 376; 143). Но если для сомнений в истинности сведений лето­писи о разном происхождении руси и славян есть источниковые основания они все же записывались через 200 250 лет после событий середины IX в., то восточные источники в массе лишены этого недостатка.

6. Черникова Т.В. История России IX XVII вв: Учебник для общеобразовательных учеб­ных заведений /Под ред. А.Н.Сахарова М.: Дрофа, 1997. С.24. Кроме того, тожде­ство венедов, антов, славян с "русью" арабских авторов постулируется в другом учеб­нике: Сахаров А.Н., Буганов В.И. История России с древнейших времен до конца XVII века. Учебник для 10 класса общеобразовательных учреждений. М.: Просвещение, 1995.С.34.

7. Авторы пользуются случаем выразить глубокую благодарность А.Н.Бачинину за цен­ные замечания ко введению, учтенные в последнем варианте статьи.

8. Шинаков Е.А. Русы IX середины X вв. (контента-нализ восточных источников) // Культура и история средневековой Руси. Тезисы конференции, посвященной 85ле­тию А.В.Арциховского.М., 1987. С.9699; Шинаков Е.А. "Русы" и "славяне" IX в.: контенанализ восточных источников //Материалы Всесоюзной конференции "Сла­вянская археология 1990 г.".Псков, 1991.С. 101103.

9. Александров А.А. О руссах на Западе и на Востоке: от Ингельхайма до Могилевского клада //Пстарычнаархеалапчны зборник. №12. Мшск, 1997. С. 1723. Он же. Ост­ров русов //Stratum. Петербургский вестник. СПб.Кишинев, 1997. С.222224.

10. Калинина Т.М. Арабские источники VIII IX вв. о славянах //ДГ на территории Вос­точной Европы. 1991.М., 1994.С.211224.

11. Иную интерпретацию поздних источников см.: Боровский Я.Е. Восточные источники о трех группах русов. Артания и анты //Чернигов и его округа в IX XIII вв. Киев, 1988.С.4146.

12. Восточная Европа в древности и средневековье Международная договорная практика Древней Руси. IX Чтения памяти В.Т.Пашуто. М., 1997. Статьи: Калининой Т.М. (С.1318);КоноваловойИ.Г.(С.2328); Новосельцева А.П.(С.5058).

13. Калинина Т.М. Термин "люди дома" ("ахл албайт") у Ибн Фадланда по отношению к обществу русов //ДГ на территории Восточной Европы. 1992 1993. М., 1995. С.134-139.

205

14. Александров А. А. У к. соч., 1997.

15. Лебедев Г.С., Станг X. Готлиб Зигфрид Байер и начало русской истории: взгляд спу­стя три столетия //Петербургская академия наук в истории академий мира. СПб., 1999. С. 136152; Станг Хоку. Наименование Руси (герульская версия). СПб., 2000. С.370.

16. Матвеев А.С. "Русы" и славяне в арабских средневековых источниках: проблема вос­приятия инородной культуры //История и культура древних и средневековых славян. Труды VI Международного Конгресса славянской археологии. М., 1999. Т.5. С. 186196; Калинина Т.М. "Арабские источники по истории славянства" Рецензия//ДГ на территории СССР. 1981.М., 1983.С.209213.

17. Бейлис В.М. Арабские авторы IX первой половины X вв. о государственном и племенном строе народов Европы //ДГ на территории СССР. 1985. М., 1986. С.140149.

18. Подробную историографию вопроса см.: Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси IV IX вв. //Новосельцев А.П. и др. Древнерусское госу­дарство и его международное значение. М.: Наука, 1965. С.356359. После выхода в свет этой книги, но до начала работы над данной статьей (1986 г.) появился еще ряд изданий, посвященных анализу восточных источников, например: Рыбаков Б.А. Киев­ская Русь и русские княжества X XIII вв. М.: Наука, 1985. С. 172235; Калинина В.М. Древняя Русь и страны Востока в X веке (Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук) М., 1976; Она же. Сведения Ибн Хаукаля о походах Руси времен Святослава //Древнейшие государства на территории СССР. М., 1975; Она же. Торговые пути Восточной Европы IX века (по данным Ибн Хордадбеха и Ибн ал-Факиха)//История СССР. 1986. №4; Новосельцев А.П. Арабский географ IX в. Ибн Хордадбех о Восточной Европе //Исследования по истории и исто­риографии феодализма. К 100летию со дня рождения академика Б.Д.Грекова. М., 1982; Он же. К вопросу об одном из древнейших титулов русского князя //История СССР. 1982. №4. Из иностранных авторов следует отметить: Lewicki T. Zrodia arabskie do dziejow Siowiacszczyzny, t.2. r.2. Wrociaw ets., 1997.

19. Цит. по: Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. Перевод и комментарий /Под ред. И.Ю.Крачковского.М.Л.:Издво АН СССР, 1939.С. 1920.

20:Тамже.С.3536. I

21. БартольдВ.В.Очерки сториитуркменского народа//Туркмения,1.Л., 1929.С.6.

22. Заходер Б.Н. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Горган и Поволжье в IX - X вв. М.: Издательство восточной литературы, 1962.С.7.

23. Тамже.С7.

24. Лебедев Г.С. Этнографические сведения арабских авторов о славянах и русах. //Из истории феодальной России. Л.: ЛГУ, 1978.

25. Новосельцев А.П. "Худуд ал-Алам" как источник о странах и народах Восточной Ев­ропы //История СССР. 1986. №5.

26. По А.П.Новосельцеву, в эту группу входят Ибн Хордадбех (846 и 885 гг.), Ибн Русте (903923 гг.), Гардизи (50е гг. XI в.), анонимный автор "Собрания истории" (Х1(?)в.), 1 Ал-Марвази (XI первая четверть XII в.). 1

27. В данном вопросе мы опираемся на "Каспийский свод сведений о Восточной Евро

206

пе", а также на явные несовпадения описаний достоверно западных славян (Ибрагим ибн Якуб и, возможно, ал-Масуди) и "славян" вообще (у авторов I группы). Есть и другие мнения, они будут приведены ниже.

28. Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.409410.

29. Лебедев Г.С. Ук. соч., 1978.

30. Культ огня, как общий в представлении мусульман для всех немусульманских наро­дов, опущен.

31. Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965. С.392. Есть и другие мнения по поводу первоис­точника авторов традиции описания "острова русов", во всяком случае русской и сла­вянской тем. См.: например: Lewicki Т. Zrodia arabskie do dziejow Siowiacszczyzny, t.2. r.2.Wrociaw ets., 1997.

32. Подробный комментарий к этой знаменитой фразе ибн Хордадбеха см.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.382.

33. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.387388.

34. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.397.

35. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.388.

36. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.400.

37. В отношениях со славянами не всегда господствовал "чистый грабеж". У Гардизи, автора, правда, сравнительно позднего, имеется намек на "полюдье": "всегда 100200 из них (русов Е.Ш., В.Г.) ходят к славянам и насильственно берут с них на свое содержание, пока там находятся" (Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965. С.390).

38. Гардизи. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965. С.400.

39. Ибн Русте. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965. С.388389. Здесь, впрочем, возможно перенесение на "русов" хазарских порядков, связанное с употреблением термина "хакан".

40. Конечно, может быть выдвинуто возражение, что в данном случае имеются в виду славяне Дунайской Болгарии или Великой Моравии, но и те и другие для середины IX века не имели, в отличии от восточных славян, зафиксированных контактов с русами.

41. Ибн-Русте. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.398.

42. "Рабы из славян" в Восточных странах, естественно, не могли адекватно представлять черты "национального характера" свободных славян.

43. Цитпокн.:НовосельцевА.П.Ук.соч., 1965.С.389, 391.

44. Тамже.С398.

45. Тамже.С388.

46. Цит по кн.: Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.388.

47. О Белой Хорватии и краковском князе говорит еще Маркварт (Ук. соч.), позднее о князе вислян и Белой Хорватиии Т.Левицкий (Lewicki Т. Pacstwo WiftlanChorwatyw w opisie Masudiego. SAU, 1948. T.49. S.26.), о Великой Моравии и ее князе Святополке (из последних работ) Lewicki Т. Ук. соч. SAU, 1948. Т.49. S.125, хотя ряд авторов и ранее (Westberg F.), и сейчас (Kmietowicz К. Der Titel der Slowenherrscher in der sog., "Anonymen Mitteleilung, einer orientalishen Quelle Ende des 9 Jahrhunderts

' //Folia Orientalia, 1978.

48. Заходер Б.Н. Ук. соч. 1962; Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965 и др. В начале своей работы выдвинул концепцию о Киеве как центре "славян" еще Маркварт (Marquart J. Ук.соч.S.2ОО). 207

49. Рыбаков Б.А. Ук. соч., 1982. С.258. В некоторых случаях видит в "славянах" (например, у Ибн Якуба) часть восточных славян (вятичей и северян) и Т. Левиц­кий (Lewicki Т. Swiat siowiacski w oczach pisarzy arabskich. Sant, 1949/50. T.2. S.349.

50. Вестберг Ф. Ук. соч., 1908. С.364; Validi Togan A. Zeki Ibn Fadlan"s Reisebericht. In: Abhandlungen fur die Kunde des Morgenlaudes, 1939, Bet. 24, h.3.

51. Новосельцев А.П. Ук. соч., 1965.С.408.

52. Материалы по истории СССР.Вып. 1М.: Высшая школа, 1985.С.298.

53. Гаркави А.Я.Ук.соч., 1870.С.191,218.

54. Тамже.С.191,218.

55. Тамже.С218.

56. Его сведения о "славянах" относятся, как уже неоднократно отмечалось, скорее всего к волжским болгарам (это и "рабство у хазар", и верховая езда, и, наконец, самое глав­ное желание принять ислам, реализованное этим народом именно в начале X в.). Для Ибн Фадлана, который перед ответственной поездкой мог изучить все имеющие­ся в его распоряжении данные по болгарам, в том числе, вероятно и византийские источники (описывающие дунайских болгар), они и должны были представляться од­ним из славянских племен. Для византийцев X в., болгары уже безусловно славяне. Начиная с ал-Масуди, начинают видеть в болгарах славян и другие восточные авторы (Maquart. Ук. соч., 1903. S.342). При желании можно представить себе и иной вари­ант объяснения. Под "славянами" Ибн Фадлана имеются в виду племенные союзы роменской культуры (северяне, вятичи, возможно радимичи), граничившие со сте­пью и болгарами. В конце IX начале X вв. они освободились из-под власти хазар (точнее, "были освобождены" русами и печенегами) и попадали под номинальную власть русов (Киева). К первой половине середине X вв. относятся признаки города, класса и государство-образования в наиболее развитых частях этой территории (преж­де всего у северян) (См.: Куза А.В. Большое городище у с. Горналь //Древнерусские города. М., 1981. С.38). В этой ситуации представляется вполне естественным обращение верхушки формирующегося государства за помощью против русов и про­тив печенегов, к мусульманам через волжских булгар, родственники которых еще жили в роменской лесостепи. Но в существовании такой модели в данном случае нет необ­ходимости.

57. Ковалевский А.П. Книга Ахмета Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921 922.~Харьков, 1956.С.146.

58. Ковалевский А.П. Ук. соч., 1956.С.146.

59. Ковалевский А.П. Ук. соч., 1956.С.140.

60. Там же.С. 141.

61. "Общих" относительно, т.к. количественные показатели признаков различны.

62. Якубовский А.Ю. Ибн Мискавейх о походе русов в Бердаа в 332 г. 943/44- г. Визан­тийский временник. - Л., 1926. T.XXIV. С.65.

Таблица1.

Таблица 2.